60    ПРИНЯТЬ ДОБРО И ЗЛО

Дьявольский принцип в первую очередь проявляется в разделении, поэтому "древо добра и зла", которое посадил Бог, – это дьявольское древо с его привлекательными плодами и, конечно же, с самим дьяволом в ветвях. Странные вкусы у этого Бога! Принять добро и зло – это не значит согласиться с дьявольским принципом разделения, это значит осознать их единство. Эти слова имеют истинное значение только для людей, осознающих гармонию мира. Ум не может видеть этой гармонии, потому что он является инструментом эго, которое можно назвать "хроническим параноиком". То, что люди называют противоречиями, на самом деле только способ, при помощи которого можно прийти к нужному результату. Говоря о том, что Бог вездесущ, мы забываем о том, что Он разумен. Если Он в каждом существе и в каждом его действии, то, следовательно, Он делает то, что Ему необходимо. Бог сознателен в каждом атоме материи, в каждой точке пространства, и противоречия, порождающие страдания, в действительности не являются противоречиями. Причина в узости нашего сознания и незнании божественной цели. Тут уместно будет провести аналогию с действиями человека, работающего на своем огороде. Если мы очень близоруки, то мы будем видеть только то, что хозяин огорода вырывает растения, причиняя им боль и страдания и обрекая их на безнадежность. Если мы не страдаем близорукостью, то увидим, что человек выпалывает сорняки, чтобы дать возможность расти культурным растениям. В первом случае действия хозяина огорода мы можем рассматривать как бессмысленное зло, во втором – как необходимость. И еще мы осознаем, что владелец этого огорода в обоих случаях испытывает сострадание к тем растениям, которые он выпалывает. Растения испытывают страх и боль, когда их извлекают из земли, а затем подвергают кулинарной обработке. Но это тоже является необходимостью, так как без пищи невозможна жизнь живых существ. Вероятно, нам, людям, необходимо к вопросу "почему", который связан с причиной, добавить еще один вопрос – "для чего", который объясняет следствия, хотя и это не является выходом из положения, так как различные люди, в зависимости от степени близорукости своего сознания, будут по-разному отвечать на эти вопросы. Сорняк, который выпалывают, не знает, что он сорняк, и если он завидует тем растениям, которые остаются в земле, то делает это только потому, что не знает, что и они будут съедены. Разница только в том, что сорняки будут съедены скотом, а культурные растения – человеком. Но разве имеют значение условия, в которых к живому существу приходит смерть? В это время имеет значение только сам факт смерти.

Все в мире для чего-то существует, и когда цель существования достигнута, все умирает. Не умирает только тот, кто знает, для чего все это существует. Истинная часть человеческого существа в связи с непригодностью тела для получения дальнейшего опыта, уходит из тела, оставляя его могильщикам, так и человек оставляет изношенную одежду, чтобы одеть новую. Он оставляет и новую одежду, если она становится ему мала. Поэтому смерть всегда приходит своевременно, в каком бы возрасте это ни произошло. Мы в своем неведении принимаем одежду за человека и страдаем, когда эта одежда умирает. Конечно, Бог сострадает нашим переживаниям, потому что он в нас и в той части, которая умирает и в той, которая бессмертна. Он одновременно и тот, кто в неведении и тот, кто всеведущ. Неведение и всеведение – это Дьявол и Бог, но они всегда вместе, иначе Бог не был бы всеведущим. Отвергая дьявола, мы всегда отвергаем Бога, и неведение существует, потому что оно необходимо в Божественной игре. Другими словами, Бог сам стал неведением, чтобы сделать возможной свою игру. В этой игре Бог и судья, и жертва, он и добро и зло. И надо стать над разделением, выше добра и зла, и тогда станет ясным, что их существование имеет цель. Но, находясь на уровне разделения, которое принято в нашем материальном мире, всегда следует принимать позицию добра. Поэтому позиция приятия добра и зла - за их пределами. Человек, сознание которого выше добра и зла, может быть сознательным инструментом божественной воли как на той, так и на другой стороне. И это не будет для него злом, потому что он не захвачен ни тем, ни другим, и его действия ему не принадлежат.