Глава IV. ЗАТИШЬЕ ПЕРЕД БУРЕЙ

В 1938 году работы над САУ возобновились, но продвигались очень медленно и до начала Великой Отечественной войны не были закончены. Кстати сказать, некоторые руководящие военные деятели из числа танкистов не хотели признавать самоходные орудия, называя их "плохими танками".

Н.Н. Воронов "На службе военной"

Если говорить о последних предвоенных годах, то следует признать, что начиная с 1937 г. в течение трех лет самоходная артиллерия в СССР находилась в некотором забвении. Она была скорее мертва, чем жива. Чаще всего свертывание работ по данной теме связывают с отстранением, арестом и казнью бывшего замнаркома обороны по вооружению М.Н. Тухачевского, который якобы один предвидел их роль в войне, но причина была скорее всего более прозаичной.

Дело в том, что, несмотря на наличие финансирования, ни одна САУ, предусмотренная "системой артиллерийского вооружения РККА", принятой в 1933 г., к концу 1937 г. не выпускалась серийно. Вина в этом лежала на многих, в том числе и на чересчур смелом планировании, но, как водится, проще было свалить все на "стрелочников". И такие, разумеется, были найдены и наказаны.

Во-первых, к таковым был отнесен Л.Н. Курчевский, который даже при самой широкой поддержке и обширном финансировании не смог выполнить ни одного из своих громких обещаний.

Во-вторых, часть вины лежала, несомненно, на танкостроителях, что, будучи заняты решением своих проблем, не сумели в срок выполнить ни одного требования по изготовлению нужного количества исправных шасси нужного типа. Здесь стрелочников было хоть отбавляй, ибо на них же активно "вешали" также и все неудачи в выполнении "большой танковой программы".

В-третьих, так и не были пущены танковые заводы в Сталинграде (при СТЗ) и Челябинске (при ЧТЗ), поскольку даже с готовностью их тракторного производства дела обстояли очень плохо.

В-четвертых, коса "поиска врагов" прошлась широким фронтом по артиллерийским КБ и заводам. За задержки в работах по освоению 152-мм пушки, 203-мм гаубицы и 280-мм мортиры был арестован начальник артиллерийского КБ завода "Большевик" Магдесиев, который во время следствия признался в своей "вредительской деятельности". Виновным был признан также начальник артиллерийского КБ Кировского завода Маханов, но в отношении его ограничились проведением следственных действий, и до 1940 г. он от работ не отстранялся. Из-за срыва в производстве Т-26 и критики вышестоящего начальства был отстранен от работ и арестован и С.А. Гинзбург. Меньше всего было веских доводов в пользу ареста начальника бюро самоходной артиллерии опытного завода № 185, но именно ему "досталось по полной". В конце 1936 г. в "соответствующие органы" поступило анонимное письмо, обвинявшее П.Н. Сячинтова во всех смертных грехах, в частности, во вредительстве и шпионаже. Л.И. Горлицкий так вспоминал об этом: "Сячинтов был толковым, грамотным артиллерийским инженером с хорошим образованием. В отличие от нас, в той или иной мере подражавших другим конструкторам, он занимался не только проектированием лафетов, но и расчетами внутренней баллистики, проектированием снарядов и выстрелов. Но в конце 1936-го он кому-то перешел дорогу…

Говорили, что его оклеветал кто-то из своих. Я тогда еще молодым был и точно все не знаю. Но хорошо помню, как Маханов говорил однажды, что Тухачевский не захотел заступаться за Сячинтова, хотя знал о невиновности конструктора и от слов маршала до ареста его самого зависело много…"

Таким образом, в 1937 г. вдруг оказалось, что все коллективы, связанные с отечественными САУ, являются сборищем либо "вредителей", либо "заговорщиков", и как-то сами собой были прекращены или заморожены все работы по данным боевым машинам. Несмотря на то, что в начале 1937 г. АБТУ рассматривало большое количество проектов САУ, по большинству из них работа не продвинулась далее разработки эскизного проекта. Но поступившие в войска боевые машины жили своей жизнью.

В штатах мирного времени механизированной бригады 1938 г. имелось 28 танков БТ-7А и 8 шт. 122-мм СУ-5, а по военному времени их количество должно было составлять соответственно 34 БТ-7А и 8 СУ-5. Но из-за небольшого общего количества изготовленных СУ-5 и БТ-7А, они имелись лишь в нескольких мехбригадах, где порой использовались не по назначению. Летом 1938 г., во время конфликта с японцами в районе озера Хасан, состоялся и боевой дебют отечественных САУ.

СУ-1-12 и СУ-5 участвовали в боях в районе высот Заозерная и Безымянная, действуя в составе артиллерийских батарей 2 и 3-го танковых батальонов 2-й мехбригады ОКДВА. 31 июля СУ-5 поддерживали огнем прямой наводкой танки и пехоту. В документах об этом указано так: "2-й танковый батальон совместно с частями 40-й стрелковой дивизии имел задачу уничтожить огневые точки противника на высоте Заозерная. Боевой порядок батальона был построен в три эшелона, в атаке участвовало 47 танков. Батарея 2-го танкового батальона (4 СУ-12 и 2 СУ-5) с открытых позиций поддерживали атаку танков…

3-й танковый батальон выступил в 15.15. Батарея (4 СУ-12 и 2 СУ-5) открыла огонь по противнику и выпустила 248 76-мм и 23 122-мм снаряда".

Из-за скоротечности боевых действий применение СУ-1-12 и СУ-5 носило эпизодический характер, но, хотя отзывы по результатам их применения были самые положительные, никаких работ по освоению серийного выпуска СУ-5 не проводилось.

СУ-5 на параде Красной армии. 1937 г.

В 1937 г. начальник АБТУ РККА И.А. Халепский был арестован "за участие в заговоре", временно исполняющим обязанности начальника был назначен Г. Бокис, а его заместителем стал недавно вернувшийся из Испании бывший ко мандир интернациональной танковой бригады Д.Г. Павлов. Он по праву считался в то время одним из наиболее опытных командиров танковых войск и 21 июня 1937 г. был удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина "за героизм и мужество, проявленные в боях" (впоследствии ему была вручена также медаль "Золотая Звезда" № 30).

Новый зам развил бурную деятельность. За полгода с момента его назначения руководством управления и технического совета АБТУ было проведено большое количество совещаний по обобщению опыта боевых действий в Испании, а также опыта эксплуатации танков в механизированных соединениях в ходе учений 1935-1937 гг. Летом 1937 г. он направил письмо наркому Обороны с просьбой об открытии заказа на производство "122-мм СУ-5" , а осенью о спешном выпуске "76-мм танков БТ-7". Но тщетно. Серийный выпуск СУ-5 не возобновлялся, танковый участок на СТЗ пущен в ход не был, заказ Кировскому заводу на производство 76-мм танковых .пушек обр. 1927/32 гг. в установках КТ-26 аннулирован. Голос нового начальника бронетанкового управления утонул в рутине.

Второй подход к САУ Д.Г. Павлов совершил, лишь потратив два года на организацию выпуска новых танков. В конце 1939 г. Д.Г Павлов пишет на завод № 174: "Прошу вас предусмотреть также вооружение танка 126 мощной противотанковой пушкой или легкой 122-мм гаубицей… Для установки такого вооружения разрешается отказаться от вращающейся башни… Прошу внести дополнения в ТТТ на танк с учетом вновь открывшихся обстоятельств…" Необходимость в легких САУ как в пехоте, так и в танковых войсках подтвердили бои у Номонгана (р. Халхин-Гол) и "Польский поход" осени 1939 г., но главное – советско-финская война 1939-1940 гг., где недостаточная подвижность артиллерии не давала ей возможности наиболее эффективно действовать против финских ДОТ.

И поэтому по завершении войны сам собой встал вопрос о необходимости создания большой номенклатуры САУ для различных применений. В письме от 4 апреля 1940 г., адресованном наркому обороны, Д.Г. Павлов, в частности, писал:

"Применение танков в современной войне не может быть успешным без поддержки артиллерии, и опыт прошедшей войны (Советско-финской – М.С.) подтверждает это.

Но артиллерия даже на мехтяге имеет ограниченную скорость движения и сильно отстает от танковых войск. Это заставляет нас обратить пристальное внимание на самоходные пушки и гаубицы на танковом ходу.

Прошли испытания и выпускаются тяжелые 152-мм артиллерийские танки, броня которых позволяет им подходить к цели и расстрелять ее в-упор. Но эти танки чрезмерно тяжелы и недостаточно проходимы… Считаю целесообразным уменьшить калибр танковой пушки до 122-мм, так как такое большое количество долговременных укреплений, как в Карелии, вряд ли еще встретится, а для борьбы с дерево-земляными укреплениями калибр 122-мм считаю достаточным.

Уменьшение калибра пушки позволит снизить вес танка и увеличить возимый боекомплект, что очень важно…

Для борьбы с ДОТ необходимо создать самоходные 152-мм пушки, которые сводить в полки особого назначения…

Также считаю необходимым начать проектные работы по созданию зенитных танков, вооруженных крупнокалиберными пулеметами и скорострельными пушками малого калибра…"

Но Д.Г. Павлов в июне 1940 г. уже не был одинок. В этом направлении уже думали многие. В частности, руководство ГАУ в лице Н.Д. Яковлева и Г.И. Кулика так видело организацию самоходной артиллерии Красной Армии:

"В дополнение к письму от 21/У1-1940 г.

Для поднятия мобильности артиллерии в ходе современного общевойскового боя в т. году вести работы по переводу основных артиллерийских средств на самоходные лафеты.

Для пехоты продолжить работы по "штурмовой артиллерии" тип АТ-1, но с вооружением из 76,2-мм танковой пушки обр. 1939 и пулемета. Немецкие войска успешно применяют такие установки в боях, и отзывы немецкой пехоты от применения таких машин очень хороши.

Для танковых войск в наст, время ориентироваться на создание артиллерийских танков, которые вооружать крупнокалиберным орудием сниженной (гаубичной) баллистики. Эти танки должны составлять резерв командира танкового соединения для усиления по необходимости.

Ввиду ожидаемого появления в германской армии сильно забронированных танков и аттакующих самолетов, срочно провести изыскания совместно с НКСМ по созданию артиллерийских танков-истребителей и танков с зенитным пушечным или пушечно-пулеметным вооружением.

Таким образом, просим вас рассмотреть вопрос об открытии совместных с НКСМ работ по темам:

Название | Особенности конструкции | Примечание

1. Штурмовая САУ (поддержка пехоты в наступлении, усиление обороны) | Шасси – легкий танк. Вооружение – 76,2-мм обр. 40, 7,62-мм пулемет ДТ. Броня – 30-40 мм | Такая САУ АТ-1 уже в основном создана.

2. Арттанк усиления механизированных войск | Шасси – тяжелый танк. Вооружение – 152-мм обр 38, 2 7,62-мм пулемета. Броня – 75-мм | Уже выпускается

3. Танк-истребитель | Шасси – средний танк. Вооружение – 55-60-мм пушка и пулемет. Броня – 45-мм | Спешно закончить работы по новой ПТ пушке.

4. Зенитный танк | Шасси – средний танк. Вооружение – 20-25-мм ЗП. Броня – 45-мм, открыт сверху. | Уточнить ТТТ

5. Танк зенитно-противотанковой обороны | Шасси – тяжелый танк. Вооружение – 37-мм ЗП обр 39. Броня – 45-75-мм открыт сверху | Уточнить ТТТ

Ваше решение просим сообщить…"

Видимо, активность в данном направлении сыграла положительную роль, так как в конце 1940 г. начались проектные работы, в той или иной степени связанные с созданием самоходно-артиллерийских систем.

Артиллерийский танк БТ-7А, вооруженный 76,2-мм орудием Ф-32. 1939 г.

Эталонный образец танка КВ-2. 1940 г.

Перед войной все предприятия наркоматов вооружений и среднего машиностроения были похожи на муравейники, в которых постоянно что-то кишело. Это было объяснимо, так они имели задание оснастить 30 мехкорпусов матчастью в чрезвычайно сжатые сроки. Особо активно работали конструкторские коллективы, озабоченные сопровождением серийного производства. И именно в последний предвоенный год вдруг как грибы после дождя начали появляться различные проекты самоходной артиллерии.

Так, поскольку в конце 1940 г. было принято решение об изъятии во втором полугодии 1941 г. 1000 устаревших танков Т-26 с целью переоборудования их в бронированные транспортеры, артиллерийские тягачи и бензо- и маслозаправщики, новый начальник бронетанкового управления Я.В. Федоренко просил рассмотреть вопрос о включении в план работ на 1942 г. также разработку САУ поддержки "с вооружением в виде 76-мм полковой, или горной пушки и пулемета в не вращающейся башне". Но до начала войны ничего в этом отношении сделано не было.

В апреле 1941 г. на совещании КО при СНК СССР, когда обсуждались планы выпуска танка Т-50 на текущий год, по инициативе маршала Г.И. Кулика "ввиду неготовности 57-мм танковой пушки для танка Т-50" на совещании поднимался вопрос и "…о разработке на шасси Т-50 танка-истребителя, вооруженного 57-мм пушкой большой мощности обр. 1941г. (ЗИС-2), а также зенитного танка с 25-мм или 37-мм автоматом для охраны танковых частей на марше и в развертывании от нападения вражеских танков и самолетов". 19 мая 1941 г. С.А. Гинзбург докладывал в своем письме маршалу о разработанном конструкторской группой Отдела Главного Конструктора» завода № 174 им. Ворошилова (ст. инженеры Троянов и Наумов) эскизном проекте такого танка-истребителя. В его докладе, в частности, говорилось:

"Реализация танка-истребителя Т-50 с вращающейся башней по заданным ТТТ… в настоящее время не представляется возможным без значительной переделки корпуса и проектирования большого количества механизмов заново… Это потребует больших временных и материальных затрат… Быстрая реализация поставленной задачи может иметь уд.[овлетворительный] результат в случае отказа от вращающейся башни и разработки танка-истребителя в безбашенном варианте…

Это позволит сохранить высокую степень защиты экипажа за броневыми листами, расположенными под большими углами наклона, и не ухудшит условия эксплоатации. 57-мм пушка большой мощности может быть установлена в лобовом листе танка или в специальной броневой надстройке с возможностью наведения огня в горизонтальной плоскости до 45 гр[адусов]. Командирскую наблюдательную башенку необходимо сохранить… Отсутствие у танка-истребителя вщ. [вращающейся] башни, несомненно, относится к числу его недостатков, однако только в этом случае скорость разработки можно значительно сократить и уложиться в жестко заданные тов. наркомом сроки… Такой безбашенный танк будет, несомненно, значительно мощнее, дешевле, малозаметнее и легче, чем любой другой современный танк, состоящий на вооружении КА…"

К сожалению, никаких изображений проекта этого истребителя танков предвоенной поры найти не удалось, как неизвестно и решение, принятое высшим начальством о нем. С началом войны завод № 174 был озабочен спешным освоением Т-50 , затем дважды уезжал в эвакуацию, и, скорее всего, работы по "танку-истребителю" больше не проводились.

Нужно немного задержаться возле силовой установки танка Т-50. Ведь в 1940 г. для него был разработан специальный рядный дизельмотор В-3, бывший как бы "половинкой" знаменитого В-2, который должен был в 1941-1942 гг. ставиться на легкие танки и гусеничные тягачи. К числу недостатков дизельмотора В-3 все проектировщики относили его обязательное вертикальное расположение, что усложняло его размещение в корпусах легких танков. Однако этот двигатель рабочим объемом 119 литров и номинальной мощностью 225 л.с. при 1750 об/мин был очень привлекателен для отечественной промышленности ввиду его высокой степени унификации с 12-цилиндровым В-2, но до начала войны завод № 75 его серийное производство не освоил.

Также в 1940 г. завод № 185 завершил разработку дизель-мотора № 744, главной особенностью которого было то, что он целиком помещался вместо двигателя танка Т-26. Это был четырехтактный четырехцилиндровый дизель номинальной мощностью 150 л.с. при 1700 об/мин. Дизель предполагался в первую очередь для оснащения танка Т-26-1 и боевых машин, создаваемых на его базе, в ходе проведения их широкомасштабной модернизации в 1941-1943 гг. Однако его производство в 1941 г. освоено не было, а в ходе войны ни один моторный завод, пытавшийся организовать его производство, не смог наладить выпуск топливных насосов, а значит, и двигателей в целом.

Несмотря на то, что в период 1937-1938 гг. на заводе № 185 под руководством Н. Курина велась доводка проекта СУ-8 и в рамках него – отработка "среднего триплекса" в составе 152-мм гаубицы-пушки, 203-мм мортиры и 76-мм противотанково-зенитной пушки на шасси Т-28, эти работы так и не вышли за рамки эскизного проекта. Удивительным было как раз то, что этап проектирования был завершен успешно, несмотря на то что САУ имели высокий силуэт и потому должны были стать очень неустойчивыми. А открытое (или полуоткрытое) размещение вооружения позволяло использовать их только во второй линии, тогда как место противотанково-зенитной пушки виделось командованию именно в боевых порядках мотомеханизированных войск.

Второй проект СУ-8. 1938 г. Реконструкция М. Павлова.

Но по завершении советско-финской войны все изменилось. Осенью 1940 г. ГАУ РККА выдвинуло ТТТ на самоходно-артиллерийские установки на шасси среднего танка:

– Средней противотанково-зенитной 85-мм пушки обр. 1939 г.

– Средней 106,7-мм пушки обр. 1910/30 гг.

– Средней 122-мм гаубицы обр. 1938 г.

К сожалению, в переписке АБТУ упоминаются только типы САУ "с цельнозабронированным корпусом и кормовым размещением артиллерии", но без указания каких бы то ни было подробностей. Работы по созданию этих машин должны были начаться по готовности артиллерийской части, а до того КБ завода № 183 должно было выполнить эскизный проект гусеничного шасси по ТТТ, согласованным с ГАУ.

Однако уже к началу 1941 г. указанные САУ вдруг исчезли из планов опытных работ НКСМ. Причина этого скорее всего была прозаична. Просто КБ завода № 183 начало проработку новых танков прорыва, среди которых по заданию должен был находиться и вариант, вооруженный 57-мм пушкой большой мощности и вариант "танка поддержки", оснащенного 106,7-мм орудием, весной дополненные заданием на изготовление еще и 37-мм зенитного танка в открытой сверху башне кругового вращения конструкции А.Савина.

Четырнадцатые – долгожители

В декабре 1939 г. при штурме "линии Маннергейма" Красная Армия столкнулась с мощными современными укреплениями и остро ощутила потребность в крупнокалиберных бронированных самоходных артсистемах для ведения огня прямой наводкой с расстояния до 2000 м по амбразурам и стенкам ДОТ.

Постановлением Комитета обороны СССР от 17 января 1940 г. "О спецзаданиях для нужд Действующей армии" заводу № 185 имени Кирова поручалось "отремонтировать и экранировать броневыми листами две СУ-14".

В конце января 1940 г. машины прибыли из Москвы на завод № 185, но работы по их дополнительному бронированию затянулись – броневые листы с Ижорского завода начали поступать только в конце февраля. Бронировка машин была завершена лишь к 20 марта 1940 г., когда боевые действия уже закончились. Самоходки, получившие броневую рубку из брони толщиной 30 – 50 мм, стали весить 64 т.

27 марта обе машины прошли обкатку протяженностью в 26 км. Отмечалось, что "на 3 – 4 передаче скорость не превышает 20 – 22 км/ч, при движении по целине двигатель работает напряженно, развороты происходят тяжело". Из-за сильной перегрузки на опытном образце СУ-14 резиновые бандажи опорных катков заменили металлическими.

В апреле 1940 г. обе машины, СУ-14 и СУ-14-1, проходили испытания стрельбой на НИАПе, а в июле в составе группы танков капитана П.Ф. Лебедева испытывались в Киевском Особом военном округе, но были признаны устаревшими. В сентябре 1940 г. обе самоходные установки передали на хранение НИБТПолигону. Здесь они и встретили войну.

Бронированная САУ СУ-14-1 (СУ-14-Бр-2) спереди. 1940 г.

Бронированная штурмовая САУ СУ-14 сзади слева. 1940 г.

На шасси "сотки"

Уже говорилось, что с самого начала боевых действий на Карельском перешейке Красная Армия ощутила острую потребность в тяжелых бронированных САУ, вооруженных мощными орудиями калибра 152-мм и выше, способными пробить бетонную стенку ДОТ прямой наводкой. Но не меньшую потребность ощущала Красная Армия в штурмовой бронированной машине – транспортере для перевозки под огнем штурмовых мостов, доставке к ДОТам саперов и взрывчатки, эвакуации поврежденных танков и артиллерии. Вполне понятно, что завод № 185, получивший такое задание, сориентировался на шасси своего нового тяжелого танка Т-100.

Однако уже в ходе ведущегося проектирования начальник АБТУ РККА Д.Г. Павлов выдвинул задание о спешной постановке "152-мм пушки или другой подходящей с большими начальными скоростями на базу Т-100 для борьбы с ДОС". Задание было "спешным и безотлагательным" и потому ставило завод в безвыходную ситуацию, так как срок изготовления штурмовой машины также был жестким.

Чтобы как-то разрулить ситуацию, директор завода № 185 Н.В. Барыков обратился в Военный Совет Северо-Западного фронта с просьбой об "отмене решения по изготовлению инженерного танка и вынесения решения по установке на машине 100-130-мм морской пушки". Понятно, что такая просьба была удовлетворена, и 8 января 1940 г. рабочие чертежи Т-100-Х поступили на Ижорский завод для изготовления бронекорпуса.

Проект артиллерийского танка (САУ) Т-100-Х. 1940 г.

В танке Т-100-Х ("икс") вместо подбашенной коробки монтировалась броневая клиновидная рубка с толщиной стенок 30-50 мм, в которую монтировалась 130-мм пушка Б-13. Больше никаких существенных отличий от базового танка не было, но уже после начала проектирования АБТУ распорядился оснастить САУ торсионной подвеской по типу СМК и упростить корпус. Такая измененная машина стала именоваться T-100-Y ("игрек").

Сборка ее осуществлялась весьма спешно. 24 февраля с Ижорского завода был получен корпус, 1 марта по получении с Кировского завода торсионной подвески началась сборка опытного образца, а 14 марта готовая машина осуществила первый выезд с завода. Однако к тому моменту война уже была закончена, и суета вокруг Т-100-Y утихла. В сентябре 1940 г. эта машина прошла обширные испытания стрельбой на НИАП, после чего была передана в Кубинку.

Опытный образец тяжелой САУ T-100-Y. 1940 г.

Новое воплощение тяжеловесов

Опыты с СУ-14 и T-100-Y, проведенные в 1940 г., не прошли без следа. После обобщения всех работ с указанными машинами НТК ГАУ выдвинул ТТТна "тяжелое самоходное орудие резерва главного командования". По заданию требовалось "спроэктировать и построить на шасси нового тяжелого танка 152-мм дальнобойную пушку и 203-мм тяжелую гаубицу с полностью забронированным боевым отделением". Для этого конструкторы бывшего завода № 185 вновь пытались возродить проект своей T-100-Y, но по целому ряду причин он не отвечал выдвинутым требованиям. Поэтому на первый план вышли работы КБ Кировского завода, предложившего установку 152,4-мм дальнобойной пушки БР-2 на удлиненное шасси танка КВ. Предполагалось, что гаубичная САУ будет получена простой заменой тела 152,4-мм пушки БР-2 телом 203,2-мм гаубицы Б-4 в случае необходимости.

Разработка проекта велась под индексом "Объект 212", причем пушечная САУ именовалась "Объект 212А", гаубичная – "Объект 212Б". Боевое отделение САУ располагалось в корме, тогда как отделение управления и МТО в передней части машины. Катки, торсионы, КПП, двигатель с системами питания и охлаждения заимствовались от танка КВ. Толщина бортовой брони составляла 40-60 мм, что довело боевой вес САУ до 60,5 т. Для ускорения изготовления опытного образца разрешалось использовать корпус танка СМК.

Проект САУ "Объект 212".

В декабре 1940 г. чертежи бронекорпуса были переданы на Ижорский завод, а габаритные чертежи артиллерийской части – на завод "Баррикады". Однако из-за большого объема работ по танкам КВ он был готов в целом лишь в июне 1941 г., когда Кировский завод вовсю "боролся" с танком КВ-3 и потому вплоть до эвакуации Кировского завода опытный образец "объект 212А" изготовлен не был.

В феврале-марте 1941 г. были санкционированы работы по созданию целой гаммы артиллерийских средств усиления бронетанковых войск. В частности, на шасси легкого танка (Т-50) предполагалось создать 76-мм орудие поддержки и 25-мм противотанково-зенитный автомат обр. 1940 г., на шасси среднего (Т-34) – 57-мм противотанковую пушку обр. 1941 г., 107-мм пушку обр. 1910/30 гг., и 37-мм зенитный автомат, а на шасси тяжелого (КВ-1) – 122-мм гаубицу обр. 1938 г. и 85-мм противотанково-зенитную пушку обр. 1939 г.

Поскольку заводы, выполнявшие заказы АБТУ, были загружены, то более разумной виделась реализация указанного в виде танков, отличавшихся от линейных только башней с вооружением. Такой подход позволил бы производителям танков без особого труда выпускать машины артиллерийского усиления без перестройки производства параллельно линейным танкам, упрощал процесс обучения личного состава и потому был наиболее разумным в сложившихся условиях.

Легкие

Еще в ходе подготовки к серийному производству танка Т-50 заводом № 174 им. Ворошилова началось эскизное проектирование артиллерийского танка Т-135-2 (Т-50-2), который мог бы оборудоваться либо цельнобронированной башней на уширенном на 80-мм погоне, оснащенной "76-мм легкой танковой пушкой с баллистикой легкого орудия обр. 1938 г.", или "башней конструкции тов. Савина с вооружением из 25-мм зенитного автомата". Рассмотрение проекта было перенесено на ноябрь 1941 г., а изготовление опытных образцов и их испытания ждали в первом полугодии 1942 г. с готовностью серийного производства не позднее 15 марта.

Но загруженное спешными работами ОГК завода № 92 не смогло приступить к изготовлению опытного образца указанного орудия, изготовленный опытный образец башни Савина так и не был укомплектован вооружением, и потому артиллерийский танк на шасси Т-50 так и не увидел свет.

Легкий танк Т-50, 1941 г.

Средние истребители

Уже перед самой войной, завершая работы над 57-мм противотанковой пушкой ЗИС-2, ОГК завода № 92, соединив ее ствол с люлькой 76-мм танковой пушки обр. 1940 г. (Ф-34), получил 57-мм танковую пушку большой мощности, ЗИС-4, которая тут же была испытана в танке Т-34.

Испытания опытного образца 57-мм пушки ЗИС-4 в Софрино. Июль, 1941 г.

Понятно, что никаких подводных камней в данной конструкции быть не могло, и потому указанная пушка была тут же рекомендована для вооружения "танков-истребителей" в составе танковых полков мехкорпусов. Но до начала войны их серийное производство организовано не было.

Зенитная башня конструкции А. Савина для Т-34, вооруженная 37-мм зенитным автоматом обр. 1939 г., была в целом готова в сентябре 1941 г., но, как и в случае с Т-50-2, оказалась без вооружения. Но в отличие от меньшого брата она была эвакуирована в Свердловск и в дальнейшем послужила базой для работ по созданию зенитных САУ.

В марте 1941 г. было принято решение о постепенной замене в составе танковых войск РККА средних танков Т-34 танками Т-34М (А-43), и предполагалось, что все орудия, созданные для Т-34, автоматически будут перенесены в новый танк. Поэтому башню под 107-мм пушку проектировали уже с прицелом на установку в А-43. Однако о таковой ничего не известно, кроме проведенных расчетов.

Зато сохранилось немного больше данных об артиллерийских танках на шасси последнего предвоенного детища A.A. Морозова – А-44. Это танк с задним расположением боевого отделения и очень просторным боевым отделением в корме, что давало большие преимущества вооружения его длинноствольными артсистемами. Причем A.A. Морозов изначально проектировал свой новый танк в трех вариантах вооружения: 57-мм пушки ЗИС-4, 76,2-мм пушки Ф-34 и 107-мм пушки Ф-42 и с двумя вариантами бронирования, эквивалентного 75-120-мм с лобовых и 60-100 мм бортовых ракурсов. В мае 1941 г. эскизный проект А-44, выполненный А. Бером, вместе с деревянным макетом в масштабе 1:10 были представлены на рассмотрение макетной комиссии, которая постановила работы над машиной продолжить во втором полугодии 1941 г. с изготовлением опытного образца в новом 1942 г. для последующих испытаний с целью принятия решения о введении данного типа танка в систему танкового вооружения РККА.

Макет танка А-44 с вооружением из 57-мм пушки. 1941 г.

Интерьер танка А-44 с вооружением из 57-мм пушки. 1941 г.

Тяжелые. От 6 дюймов к 42 линиям

Еще в начале 1940 г., в соответствии с пожеланиями начальника АБТУ Д.Г. Павлова, был создан тяжелый артиллерийский танк, предназначенный для "качественного артиллерийского усиления танковых частей прорыва, действующих на направлении главного удара", получивший в 1941 г. индекс КВ-2. Правда, уже к лету его вооружение было сочтено чрезмерным, и потому группа Н. Курина, прорабатывавшая еще в сентябре 1939 г. установку в башне танка СМК 122-мм гаубицы, в начале 1941 г. вернулась к этому проекту, но уже для танка КВ. Но в чистом виде полевая гаубица не вставала в танковую башню. Поэтому артиллерийское КБ Уралмашзавода получило задание о разработке специального танкового варианта 122-мм гаубицы.

В апреле 1941 г. Наркомат Обороны принимает решение об увеличении массы, вооружения и бронирования тяжелых танков РККА, результатом чего было начало работ по танкам КВ-3 и КВ-4. Но указанные танки с самого начала планировалось вооружить 106,7-мм (42-линейной) пушкой ЗИС-6, имевшей мощный осколочно-фугасный и бронебойный снаряды, и потому работы группы Н. Курина велись без энтузиазма, и к началу войны 122-мм орудие для танка КВ изготовлено не было.

Модель танка КВ-3 с вооружением из 106,7-мм пушки. 1941 г.

Тактико-технические характеристики тяжелых предвоенных САУ

ТТХ/Марка САУ || 203-мм СУ-14 | 152-мм СУ-14-1 | 130-мм Т-100-Y | 152-мм Объект 212* ||

Год || 1934 | 1936-1940 | 1940 | 1940 ||

Боевая масса, кг || 47060 | 64850 | 63900 | 65000 ||

Экипаж, чел. || 7 | 7 | 6 | 7 ||

Размерения, мм

Длина обшая || 9450 | 10020 | 10900 | 8000 ||

Ширина || 3240 | 3370 | 3400 | 3360 ||

Высота || 3050 | 3560 | 3290 | 3070 ||

Клиренс || 480 || 470 | 455 | 500 ||

Вооружение

Орудие, кал || 203,3-мм | 152,4-мм | 130-мм | 152,4-мм ||

Тип || Б-4 обр. 1931 | БР-2 обр. 1938 | БР-13 обр. 1929 | БР-2 обр. 1938 ||

Длина ствола, клб || 25 | 47,2 | 50,2 | 42,2 ||

Нач. скорость сн. м/с || 550-600 | 880 | 870 | 880 ||

Угол гориз. наведения || ±4° | ±4° | ±6° | ±8° ||

Угол верт. наведения || +5+60° | 0+52° | -2+15° | -2+25° ||

Снарядов, шт. || 8 | 16-28 | 30 | 42 ||

Пулеметов, шт. х кал || 2х7,62-мм | 4х7,62-мм | 3х7,62-мм | 3х7,62-мм ||

Патронов, шт. || 2268 | 2835 | 1890 | 3000 ||

Толшина брони, мм

Вертик. корпуса || 20-10 | 50-30 | 60-40 | 60-50 ||

Гориз. корпуса || 6 | 10 | 20 | 20 ||

Рубка || – | 30-20 | 60 | 60-30 ||

Силовая установка

База || т. Т-28 | т. Т-35 | т. Т-100 | т. СМК, КВ ||

Мощность макс., л.с || 400 | 660 | 800 | 850 ||

При част. вращ. об/мин || 1700 | 1900 | 1850 | 1800 ||

Передач КПП || 5/1 | 4/1 | 5/1 | 5/1 ||

Скорость макс, км/ч || 27,2 | 22 | 32 | 35 ||

Среднетехнич. км/ч || н.д. | 12 | 12 | 18 ||

Тип топлива || Бензин 1 с | Бензин 1 с | Бензин 1 с | Диз. топливо ||

Емк. бака, л || н.д. | 910 | 1270 | 845 ||

Запас хода, км || 50-100 | 130 | 200 | 200 ||

Преодолеваемые препятствия

Подъем, град. || 35 | 15 | 42 | 31 ||

Спуск, град. || 30 | 15 | 42 | 30 ||

Крен, град. || 20 | 15 | 25 | 30 ||

Окоп, мм || 3200 | 3000 | 3000 | 3000 ||

Стенка, мм || 900 | 960 | 1200 | 1500 ||

Брод, мм || 1500 | 1500 | 1250 | 1300 ||

* – данные по проекту