ДЕВЯТЫЙ СТАЛИНСКИЙ УДАР

«…Советская Армия осуществила на территории Венгрии в октябре-декабре войсками 2-го, 3-го и 4-го Украинских фронтов при содействии Дунайской военной флотилии. Войска 4-го Украинского фронта, используя успехи шестого сталинского удара, еще в сентябре преодолели предгорья Карпат и на широком фронте вышли с севера и с востока к границам Чехословакии. К этому времени войска 2-го и 3-го Украинских фронтов, уничтожая остатки немецких войск на территории Румынии и Болгарии, подошли к восточным границам Венгрии и Югославии. Перейдя в начале октября в решительное наступление, войска 2-го Украинского фронта на широком фронте пересекли румыно-венгерскую границу и к концу октября вышли на реку Тису, завершили очищение территории Трансильвании и овладели ее столицей — городом Клуж. Войска 4-го Украинского фронта в середине октября преодолели Карпатский хребет и, глубоко проникнув на территорию дружественной Чехословакии, открыли путь для наступления между Тисой и Карпатами. Войска 3-го Украинского фронта успешно провели операцию по разгрому фашистских войск на территории Югославии и 20 октября заняли Белград. Первый этап девятого сталинского удара закончился выходом советских войск к реке Тисе от Ужгорода до впадения ее в Дунай. Второй этап начался в Венгрии в последних числах октября мощным наступлением войск 2-го Украинского фронта на Будапештском направлении в междуречье Тисы и Дуная».

Руководство Германии придавало особое значение удержанию территорий Чехословакии, Венгрии и Балканских стран, что объясняется как экономическими, так и военно-стратегическими причинами.

После потери румынской нефти Германия остро нуждалась в получении горючего из Венгрии, а также другого стратегического сырья с Балкан. Чехословакия с ее мощными заводами являлась поставщиком многих видов вооружения и боевой техники для вермахта. Потеря Балкан создавала угрозу отсечения группы армий «Е» в Греции и оголяла южный стратегический фланг германских войск. Это позволяло Красной Армии наносить согласованные удары по вермахту с двух направлений — восточного и южного.

К концу сентября 1944 года германское командование сосредоточило в Словакии, Венгрии и Югославии крупные силы. На фронте от Дуклинского перевала в Карпатах до болгаро-греческой границы протяженностью свыше 1500 км оборонялись часть сил группы армий «Северная Украина», войска группы армий «Южная Украина», групп армий «Ф» и «Е». Их поддерживал 4-й воздушный флот. Используя горный характер театра военных действий, немцы создали сильные рубежи обороны.

В результате разгрома крупной группировки противника в Ясско-Кишиневской операции, оккупации советскими войсками Румынии и Болгарии обстановка на Балканах изменилась коренным образом. В сентябре войска 2-го и 3-го Украинских фронтов находились у границ Югославии и Венгрии. Цель дальнейшего советского наступления состояла в том, чтобы разгромить правое крыло группы армий «Северная Украина» и войска группы армий «Ф», отрезать пути отхода группе армий «Е», вывести из войны Венгрию — последнего союзника Германии в "Европе, оказать помощь Чехословакии и Югославии в освобождении от оккупантов и выйти непосредственно к границам рейха с юга. Решение этих задач возлагалось на войска 1-го, 2-го, 3-го и 4-го Украинских фронтов. В операциях участвовали также чехословацкие, румынские, болгарские войска, находившиеся в оперативном подчинении советского командования, и Народно-освободительная армия Югославии. Сухопутные войска поддерживались 2-й, 8-й, 5-й и 17-й воздушными армиями.

Им предстояло взломать сильно укрепленную оборону немецких войск, преодолеть труднопроходимые горные перевалы, форсировать многочисленные реки.

К осени 1944 года бурные события назревали в Словакии.

«Из-за Карпатских гор, — пишет генерал К.В. Крайнюков, — проникали вести, что в Словакии усиливается антифашистская борьба трудящихся масс, руководимых находившейся в подполье Коммунистической партией Чехословакии, что в стране назревает революционный взрыв». Может быть, генерал действительно ловил вести «из-за Карпатских гор», ну а Кремль имел всю информацию из первых рук, поскольку главные деятели «находившейся в подполье Коммунистической партии» проживали в Москве.

После чехословацкого кризиса 1938 года, подписания Мюнхенского соглашения и расчленения республики Чехия и Моравия стали германским протекторатом, а на территории Словакии под эгидой Третьего рейха возникло вассальное Словацкое государство во главе с Йозефом Тисо. Пришедшим к власти националистам удалось привлечь на свою сторону основную массу населения и часть демократических политических течений, пропагандируя как собственный успех создание словацкого государства, что воспринималось как наименьшее зло в сравнении с реальной альтернативой оказаться под оккупацией Германии или Венгрии. Выдвинутый Коммунистической партией Словакии по указанию Коминтерна лозунг «За советскую Словакию!» у реально мыслящих людей в тот момент вызывал лишь недоумение. К тому же словацкие коммунисты дисциплинированно поддержали советско-германский пакт 1939 года, после этого от коммунистов отвернулись все. Они оказались в такой глухой изоляции, что в 1939–1941 годах служба безопасности Словацкого государства даже не считала необходимым сажать их в тюрьмы. Юлиус Фучик по этому поводу заметил, что чешские и словацкие коммунисты оказались в подполье перед собственным народом.

23 июня 1941 года «независимая» Словакия объявила войну СССР, выставив в распоряжение германского командования 2,5 дивизии, а видные коммунисты уехали в Москву.

12 декабря 1943 года между Советским правительством и эмигрантским правительством Чехословакии был подписан Договор о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве. В соответствии с договором Советский Союз признавал Чехословакию в домюнхенских границах и обязывался оказать ей помощь в борьбе с гитлеровцами. Тогда же началось формирование Чехословацкого корпуса.

Для организации движения Сопротивления в самой Чехословакии на ее территорию неоднократно забрасывались руководящие «товарищи» из Москвы, которые неизменно и быстро оказывались за решеткой. Наконец, в августе 1943 года новому эмиссару Каролю Шмидке удалось сформировать пятый подпольный Центральный Комитет Коммунистической партии Словакии и довести инструкции Коминтерна и московского руководства КПЧ: разворачивать активные формы антифашистской борьбы вплоть до подготовки вооруженного восстания. Вскоре был создан и национальный центр Сопротивления — Словацкий национальный совет, в который на паритетных началах, кроме коммунистов, вошли представители различных оппозиционных режиму партий и организаций.

Поражения вермахта, приближение Красной Армии к границам Словакии, налеты союзной авиации, ограбление страны Германией резко усилили кризис режима Тисо и настолько активизировали движение Сопротивления, что возник вопрос о широком восстании с привлечением части словацкой армии. Один за другим рушились опоры, на которых держалась официальная государственная пропаганда. Часть высших офицеров словацкой армии в этот период установила связи с чехословацким правительством Бенеша в Лондоне, которое поставило условием своей поддержки восстания признание после войны восстановления единого Чехословацкого государства. План предусматривал два варианта: согласно первому — восстание начиналось в случае оккупации Словакии германскими войсками, согласно второму — с приближением Красной Армии к границам страны и дальнейшими взаимными действиями.

С первых дней создания национального совета в нем существовали разногласия в вопросах руководства освободительной борьбой и послевоенного устройства.

Так, командование словацкой армии ориентировалось на лондонское правительство. 15 июня 1944 года полковник Голиан, возглавивший Военный центр при Словацком национальном совете, писал в Лондон: «Переходить к русским мы не хотим. Действуя совместно с ними, мы прежде всего рассчитываем освободить Словакию, а потом оказать возможную помощь в освобождении чешских земель. Поэтому договоритесь с русскими, чтобы они признали нашу армию в качестве союзной армии (как составную часть чехословацкой армии), чтобы они не брали в плен и не разоружали наши части, чтобы нам была предоставлена возможность заключить с ними договор о совместных действиях».

А прибывший для координации действий в Москву 6 августа 1944 года секретарь ЦК КПС и один из председателей СНС Шмидке представил советскому руководству записку «О развитии ситуации в Словакии», в которой, в частности, утверждалось: «Мы хотим стать составной частью СССР. Все прочее есть лишь спекуляция, что-то неопределенное, смысл которого неясен. Если бы сегодня возникла возможность определить путем голосования, в какое государство хотят войти словаки, то 70% из них голосовали бы за присоединение к СССР, 20% — за обновленную Чехословацкую республику, остальные всем напуганы и определиться не могут».

Изрядно мутили воду советские партизанские командиры — П.А. Величко, А.С. Егоров, Е.П. Волянский и другие.

По просьбе Заграничного (московского) руководства КПЧ и с санкции Кремля летом 1944 года Украинский штаб партизанского движения забросил в Словакию 24 партизанские организаторские группы численностью в несколько сот человек, быстро пополнявшиеся добровольцами-словаками и перебежчиками из государственных структур. Воодушевленные приемом местного населения и легкостью военных успехов, партизаны развернули активную деятельность.

Руководители Словацкого национального комитета небезосновательно опасались, что чрезмерная активность партизан ускорит оккупацию Словакии немцами. 21 августа Густав Гусак встретился с Величко и попросил его угомонить своих «подрывников», чтобы не начинать преждевременно восстания без координации действий с Красной Армией, не взрывать понапрасну мосты и тоннели, которые никто в Словакии не охранял и которые вполне могли бы пригодиться и восставшим и советским войскам. Величко, ссылаясь на приказы своего командования, продолжал безнаказанно резвиться на чужой земле. Гусак впоследствии вспоминал: «Ни с Величко, ни с другими командирами мы не смогли договориться. После каждого успешного выступления их аппетит возрастал. Действительно, их выступления были успешны, ведь никакого неприятеля не было, словацкая администрация ничего против них не предпринимала, немцы на территории Словакии находились только гражданские. Партизаны собирали урожай, засеянный нами с тяжким трудом, и считали, что именно они пробудили Словакию».

Теряя с каждым днем влияние в армии и не имея достаточно сил для борьбы с партизанами, президент Тисо обратился к руководству Германии с предложением ввести в страну войска. В последние дни августа началось выдвижение немецкой армии из Моравии, Южной Польши и Австрии в Словакию. Вторжение, начавшееся 29 августа, послужило сигналом к началу общенационального восстания. К вечеру 30 августа под контролем восставших и партизан находилось две трети территории страны. Политическим штабом восстания стал город Банска-Бистрица, где находился Военный центр и куда приехали члены Словацкого национального совета, объявившие 1 сентября о взятии в свои руки законодательной и исполнительной власти и мобилизации в армию мужчин в возрасте от 18 до 40 лет. Из 42-тысячной тисовской армии на сторону восставших сразу же перешло 18 тысяч солдат и офицеров. В короткие сроки численность повстанческой армии достигла 47 тысяч человек, заметно превосходя немецкие войска по численности и уступая им по качеству и оснащенности.

Восстание началось в крайне невыгодной ситуации и не ко времени. Красная Армия находилась в 50 км от Карпат и от идеи лезть в горы успела отказаться, так как успешное продвижение войск Малиновского с юга в тыл карпатской группировке противника открывало перспективу войти в Словакию обходным маневром, без преодоления Восточных Карпат и штурма перевалов востока. Поэтому еще 26 августа Ставка дала указание командующему 4-м Украинским фронтом генералу Петрову перейти к жесткой обороне. Однако обстановка резко изменилась.

31 августа посланник Чехословакии в СССР Фирлингер и начальник чехословацкой военной миссии через заместителя наркома иностранных дел А. Вышинского обратился к Советскому правительству с просьбой оказать срочную военную помощь словацкому народу.

2 сентября маршал Конев направил донесение Сталину о перелете 30 августа на советскую сторону группы из 27 словацких самолетов. Среди прилетевших офицеров находился заместитель командира восточнословацкого корпуса полковник Вильям Тальский. Ознакомив командование фронта с положением в Словакии, он заявил, что в случае наступления советских войск в западном направлении 1-я и 2-я словацкие дивизии, расположенные на чехословацко-польской границе, могли бы наступать на Кросно, навстречу им, и обеспечить захват Лупковского и Дуклинского перевалов.

Получив сообщение Конева, Верховный дал директиву на проведение Восточно-Карпатской операции, в ходе которой войска 1-го и 4-го Украинских фронтов должны были по кратчайшему пути форсировать Карпаты, прорваться к границе Словакии и соединиться со словацкими войсками. Войскам Малиновского Ставка поставила задачу овладеть Трансильванскими Альпами, выйти в район Сату-Маре и этим оказать помощь 4-му Украинскому фронту в преодолении Карпат и овладении районом Ужгород, Чоп, Мукачево.

Уже 4 сентября маршал Конев отдал оперативную директиву на проведение операции. В соответствии с его решением 38-я армия генерала К.С. Москаленко, усиленная 25-м танковым, 1-м гвардейским кавалерийским, 1-м чехословацким армейским корпусами, 17-й артиллерийской дивизией прорыва и двумя танковыми бригадами, должна была прорвать оборону противника на 8-километровом участке и развивать наступление на Прешов. Главный удар армия наносила вдоль шоссе, идущего от Кросно через Дуклю к Дуклинскому перевалу. Это был кратчайший путь в Словакию. Наступление здесь обеспечивало овладение важными коммуникациями и позволяло выходом войск на южные склоны Карпат отрезать основные пути 1-й немецкой танковой армии, связывавшие ее с главными силами группы «Северная Украина».

Вся операция планировалась на глубину 90–95 км и продолжительностью пять суток. Для поддержки войск на участке прорыва создавалась артиллерийская плотность до 200 орудий и минометов на километр. Артподготовка планировалась продолжительностью 2 часа 05 минут. С воздуха действия 38-й армии обеспечивались частью сил 2-й воздушной армии генерала С.А. Красовского.

По решению генерала Петрова главный удар на стыке фронтов наносила 1-я гвардейская армия генерала А.А. Гречко на 4-километровом участке в общем направлении на Команьча. Плотность артиллерии здесь доводилась до 100 стволов на километр.

Наступать советским войскам предстояло в сложных условиях через Восточные Бескиды — цепь гор, во многих местах покрытых лесами. Наиболее доступным для продвижения войск считался находящийся на высоте 502 метра над уровнем моря Дуклинский перевал, через который проходит шоссе Кросно—Прешов. Восточные Бескиды изобилуют реками, впадающими на севере в Вислу, а на юге в Дунай. Их русла пролегают в глубоких каменистых ущельях. На северных склонах Карпат имелась лишь одна дорога.

Подготовка операции была связана со значительными трудностями. К концу августа войска 1-го и 4-го Украинских фронтов, завершившие длительную наступательную операцию, имели большой некомплект в личном составе и боевой технике, нуждались в отдыхе. Соединения и части располагали ограниченным запасом материальных средств. Войска не имели опыта ведения боевых действий в горах, за исключением прибывшего из Крыма 3-го горнострелкового корпуса, к участию в операции, кстати, не запланированного, не были обеспечены горным снаряжением.

Таким образом, перед войсками 1-го и 4-го Украинских фронтов стояла весьма трудная задача. Германское руководство стремилось любой ценой удержать Словакию, рассматривая ее как барьер на пути Красной Армии в промышленные районы Чехии, Моравии, Венгрии и Юго-Восточной Польши. Германское командование отчетливо представляло, что преодоление войсками 1-го Украинского фронта наиболее узкой части Главного Карпатского хребта привело бы к быстрому прорыву их в Чехословакию и на Венгерскую низменность и к соединению с войсками 2-го Украинского фронта, продвигавшимися из Северной Румынии. Кроме того, вступление советских войск через Словакию в Венгрию создавало прямую угрозу южным районам самой Германии. Поэтому немцы сосредоточили здесь крупную группировку войск и, используя систему параллельных хребтов Карпатских гор, построили на всех важнейших направлениях глубокую и сильную оборону. Основу ее составляли эшелонированные на глубину до 60 км укрепленные районы, прикрытые в промежутках инженерными сооружениями полевого типа, минными полями, надолбами и проволочными заграждениями.

Наступление войск 1-го и 4-го Украинских фронтов первоначально развертывалось на узком участке, затем ширина его полосы достигла нескольких сот километров. Двумя армиями дело не обошлось, да и в пять дней тоже не уложились. Пришлось проводить две операции: Карпатско-Дуклинскую и Карпатско-Ужгородскую.

Всего в операции приняли участие три общевойсковые армии, два отдельных стрелковых, один танковый и один кавалерийский корпуса со средствами усиления. В их составе насчитывалось 33 дивизии, 3 пехотные и 3 отдельные танковые бригады. Действия наземных войск обеспечивались авиацией двух воздушных армий. Всего в войсках к началу операции насчитывалось 378 тысяч человек, 5140 орудий и минометов, 322 танка и САУ и 1165 боевых самолетов. Позднее были введены еще дополнительные силы.

Это произошло по причине того, что никакой помощи от словаков в овладении перевалами советские войска не получили. Нерешительность и колебания командования словацкой армии позволили немцам в период в течение нескольких дней разоружить гарнизоны в крупных городах, а также восточнословацкий корпус, который должен был вступить в контакт с советскими войсками.

Силам двух фронтов противостояли 1-я немецкая танковая и 1-я венгерская армии. Они имели 10 немецких, 8 венгерских дивизий и 2 венгерские горнострелковые бригады, в которых насчитывалось около 300 тысяч человек, 3250 орудий и минометов, до 100 танков и штурмовых орудий и 450 самолетов.

Карпатско-Дуклинская операция началась утром 8 сентября. После артиллерийской подготовки и ударов авиации главные силы 38-й армии, имевшей в своем составе 9 стрелковых дивизий, прорвали оборону противника и в течение дня продвинулись в направлении Дуклинского перевала, на 12 км. Перед фронтом армии действовали три пехотные дивизии немцев.

Для развития успеха в сражение стали вводиться 25-й танковый корпус генерала Ф.Г. Аникушкина, кавалерийский корпус генерала В.К. Баранова и 1-й Чехословацкий корпус. Однако это не дало желаемого результата, к исходу дня сопротивление противника значительно возросло. Танковые соединения, насчитывавшие 108 бронеединиц, наступали вдоль дорог колоннами, теряли маневренность и пробивную силу и несли большие потери. Стремясь любой ценой не допустить советские войска на территорию Словакии, германское командование начало поспешно перебрасывать в полосу прорыва подкрепления с других направлений — 1-ю танковую и 75-ю пехотную, подразделения 208-й дивизии, а также отдельные части, действовавшие против восставших. Сюда же из района Кракова выдвигалась 8-я танковая дивизия. Эти перегруппировки в полосу 38-й армии ослабили немецкий нажим на районы восстания в Словакии, но противник сумел занять новый оборонительный рубеж в 6–12 км от главной полосы обороны и 9 сентября задержал продвижение советских и чехословацких частей.

Чехословацкий корпус, долгое время находившийся в резерве, действовал крайне неудачно. «Развертывание корпуса проходило неорганизованно, — вспоминает Конев. — В частях, попавших под дальний артиллерийский огонь, произошло замешательство. Командир корпуса генерал Я. Кратохвил не организовал управление войсками корпуса в момент его ввода в сражение. Более того, сам он находился в 25 км от поля боя и проводил, как ни странно, в своем штабе пресс-конференцию с иностранными журналистами… корпус, хорошо укомплектованный личным составом, вооружением и боевой техникой, из-за личной неорганизованности Я. Кратохвила с первых же часов ввода в бой был поставлен в трудное положение». Разъяренный маршал прямо на поле боя принял решение об освобождении любителя давать интервью от занимаемой должности и назначении на его место командира 1-й чехословацкой бригады генерала Людвига Свободы. Сталин решение утвердил. За неспособность руководить войсками был отстранен от командования и генерал Аникушкин, командиром 25-го танкового корпуса стал полковник В.Г. Петровский.

На второй день наступления удалось продвинуться вперед на 2–6 км. Началась борьба в горных условиях, где основное значение для наступающих войск имели проходы и дороги.

Утром 10 сентября противник силами 1-й танковой дивизии и пехотных частей предпринял ряд контратак по правому флангу. Для их отражение командующий фронтом усилил фланг противотанковой артиллерией и передал в подчинение Москаленко из своего резерва 4-й гвардейский Кантемировский танковый корпус генерала П.П. Полубоярова — 103 танка Т-34, 28 ИС и 12 самоходно-артиллерийских установок СУ-85. На следующий день танкисты во взаимодействии с 67-м стрелковым корпусом выбили немцев из Кросно. В ночь на 12 сентября, нащупав не охраняемый немцами проход, двинулся в рейд 1-й гвардейский кавалерийский корпус. Генерал Баранов получил задачу Конева соединиться со словацкими партизанами и принять на себя командование районом восстания: «При встрече с повстанцами и партизанами объявляйте себя смело красным атаманом — командующим советскими войсками, действующими на территории Словакии». За ночь казаки углубились в тыл противника на 20 км и 13 сентября пересекли польско-словацкую границу. Однако дальше дело не пошло, немцам удалось закрыть прорыв, а выйти на оперативный простор Баранову не удалось. Теснимый со всех сторон противником, корпус перешел к круговой обороне, продовольствие и боеприпасы доставлялись ему по воздуху. Через десять дней кавалеристы прорвались обратно к своим; на этом закончилось участие в операции 1-го гвардейского кавалерийского корпуса.

Войска 38-й армии к 14 сентября с боями продвинулись на 23 км, но выполнить поставленные перед ними задачи не смогли. Германское командование развернуло в этом районе 6 пехотных и 2 танковые дивизии.

1-я гвардейская армия 4-го Украинского фронта перешла в наступление 9 сентября, нанося удар в направлении Загуж, Команча. Преодолевая ожесточенное сопротивление, войска армии к 14 сентября прорвали его оборону на фронте до 30 км и продвинулись в глубину до 15 км. И здесь немцы, подтягивая части с других участков, локализовали прорыв.

Конев и Москаленко, чтобы избежать фронтальных атак и выйти в тыл врага, оборонявшегося в районе Дукли, решили перенести усилия с правого на левый фланг, где действовали всего две немецкие пехотные дивизии. Сюда перебрасывался танковый корпус Полубоярова, в котором оставалось 59 танков Т-34 и 9 самоходок СУ-85. Произведя перегруппировку и получив в подкрепление две стрелковые дивизии и истребительно-противотанковую бригаду, 38-я армия нанесла новый удар с утра 15 сентября. Немцы в этот же день силами 1-й и 8-й танковых дивизий перешли в наступление против правого фланга армии. Двое суток длились ожесточенные бои, не принесшие успеха ни одной из сторон. 18 сентября Конев передал 38-й армии 31-й танковый корпус генерала В.Е. Григорьева, имевший 58 танков. Немцев вновь атаковали на правом фланге; на левом — Москаленко нанес удар двумя танковыми и одним стрелковым корпусами и проломил оборону противника в районе Сенявы. По узкому горному проходу танкисты начали выходить в тыл противника, заставив его отвести войска. В итоге тяжелых боев 38-я армия продвинулась еще на 20 км.

Армия Гречко, получив еще один стрелковый корпус, возобновила наступление 16 сентября, а два дня спустя, воспользовавшись ослаблением вражеской группировки в своей полосе, нанесла удар 18-я армия генерала Е.П. Журавлева. Южнее, на левом фланге фронта, перешел в наступление отдельный 17-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора А.И. Гостиловича.

Общий фронт наступления расширился до 300 км. Под ударами 1-й гвардейской и 18-й армий противник начал отход за государственную границу Польши и СССР к перевалам через Главный Карпатский хребет. За пять дней фронт Петрова продвинулся на запад на 30–60 км.

Преодолевая упорное сопротивление и отражая контратаки, передовые части армии Москаленко вместе с кантемировцами 20 сентября ворвались в Дуклю — важный опорный пункт на единственной рокадной дороге вражеской группировки.

Правофланговые соединения 1-й гвардейской армии в тот же день достигли чехословацкой границы в районе села Калинова. Германское командование спешно подтягивало свежие силы, стараясь удержать в своих руках перевалы и дороги.

20–25 сентября советские войска, продвинувшись вперед до 50 км, достигли Главного Карпатского хребта. Переброска немецких войск с территории Словакии облегчила положение повстанцев. Для оказания им помощи в течение сентября в тыл врага были заброшены 8 партизанских групп, оружие и боеприпасы. В ночь на 18 сентября советское командование перебазировало в Словакию на аэродром «Три дуба» чехословацкий истребительный авиаполк из 20 самолетов Ла-5. С 27 сентября была начата высадка на этот же аэродром 2-й воздушно-десантной бригады 1-го Чехословацкого корпуса, подразделения которой сразу же вступили в бой.

С 26 по 30 сентября войска 38-й армии производили перегруппировку и готовились к штурму Дуклинского перевала. Для поддержки пехоты на направлении главного удара выделялись танки и самоходные орудия трех танковых корпусов, которых едва наскреблось на одну бригаду. 30 сентября в 8.20 была произведена короткая артиллерийская подготовка, и войска пошли в атаку. Наступление развивалось медленно, бои были упорны и жестоки. Темпы продвижения составляли 1–2 км в сутки. «Воевать в Карпатах было трудно… — признает маршал Конев. — За месяц войска армии продвинулись на 50 км, и достались они дорогой ценой».

6 октября Чехословацкий корпус при содействии советских 67-го стрелкового и 31-го танкового корпусов овладел Дуклинским перевалом.

Заняв перевал, советские и чехословацкие войска продолжали наступление, но за двадцать дней жестоких боев сумели продвинуться всего на 15–20 км к западу и юго-западу. На подступах к долине реки Ондава наступление застопорилось.

1-я гвардейская армия, наступая на широком фронте, к 18 октября преодолела Главный Карпатский хребет на протяжении 30 км, овладев районом Русского перевала; 18-я армия к этому времени заняла перевалы Ужокский, Верецкий и продвинулась на 5–18 км к югу. 17-й гвардейский стрелковый корпус в этот день взял Сигет на реке Тиса и вошел в соприкосновение с войсками 40-й армии 2-го Украинского фронта. Во второй половине октября 4-й Украинский фронт боевые действия вел уже на юго-западных и южных склонах Восточных Карпат. Однако спуститься с гор оказалось не легче, чем подняться.

Остановив советское продвижение, немцы начали операцию по ликвидации словацких отрядов. После того как повстанцы отвергли ультиматум о прекращении сопротивления, 19 октября германские войска предприняли наступление на партизанскую зону с нескольких направлений силами четырех дивизий, четырех боевых групп и десяти охранных батальонов. В акции участвовала «прославившаяся» резней населения в Варшаве штурмовая бригада оберфюрера Дирлевангера, повышенная в статусе до уровня дивизии СС. 27 октября каратели вступили в Банска-Бистрицу, небольшими группами повстанцы уходили в горы. В течение десяти дней восстание было подавлено. На словацкой территории был установлен оккупационный режим, сотни патриотов были казнены, около 30 тысяч человек отправлены в концлагеря.

Во второй половине октября войска правого крыла 2-го Украинского фронта с боями продвигались в район Ужгорода. Возникла реальная возможность окружения группировки, оборонявшейся перед центром и левым флангом 4-го Украинского фронта. Немцы предпочли отступить. Их преследовали соединения армии Журавлева и 17-го отдельного стрелкового корпуса. 26 октября они освободили крупный промышленный центр Мукачево, а на следующий день — Ужгород.

К концу октября войска 18-й армии и 17-го корпуса на всем участке своего наступления вышли на Венгерскую низменность.

На этом закончилась операция, проведенная из политических мотивов вопреки оперативной целесообразности и целей своих не достигнувшая. В ходе ее Красная Армия полностью освободила Закарпатскую Украину и вышла на территорию Словакии; немецкие войска лишились важного стратегического»рубежа.

Советской стороне лобовой штурм Карпат не приспособленными к ведению наступательных действий в горах войсками обошелся в 126 211 человек убитыми и ранеными — 30% первоначального состава, 478 танков и САУ, 962 орудия и миномета, 192 самолета.

Но зато, едва ступив на землю расчлененной Чехословакии, не откладывая дело в долгий ящик, начали ее делить по новой:

«С освобождением Закарпатской Украины ее народ впервые за многовековую историю получил возможность самостоятельно решать свою судьбу. Состоявшийся 26 ноября 1944 г. в Мукачеве I съезд делегатов народных комитетов Закарпатской Украины принял исторический Манифест, выразивший волю трудящихся Закарпатской Украины воссоединиться с Советской Украиной. Навстречу этому желанию пошли Советский Союз и Чехословацкая республика». Интересно как, если она была под немецкой оккупацией до февраля 1945 года?

События в Югославии развивались аналогично событиям в других оккупированных странах Восточной Европы. С одной стороны, имелось нашедшее приют в Лондоне эмигрантское королевское правительство, которое рассчитывало после победы над нацистами вернуться в руководящие кресла. С другой — в стране выросло и завоевало авторитет движение Сопротивления, лидеры которого имели собственное мнение по поводу послевоенного государственного устройства.

ЦК Компартии Югославии сформировал в апреле 1941 года Военный комитет для подготовки и руководства борьбой против оккупантов еще до того, как капитулировала королевская армия. 27 июня того же года был создан Главный штаб партизанских отрядов во главе со старым коминтерновцем, участником Гражданской войны в России, генеральным секретарем ЦК КПЮ Иосипом Броз Тито. Уже к концу 1941 года в рядах югославских партизан насчитывалось около 80 тысяч бойцов, а 22 декабря в боснийском городке Рудо было создано первое регулярное воинское формирование — 1-я Пролетарская бригада. Активные боевые действия партизан вынуждали германское командование держать в Югославии значительную группировку войск. В ноябре 1942 года Верховный штаб принял решение о создании Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ) и до конца года было сформировано 9 дивизий. Одновременно было образовано Антифашистское вече народного освобождения Югославии (АВНОЮ).

Другими известными лидерами Сопротивления стали полковник югославской армии Драза Михайлович и его помощник Алекса Дуджович. Вместе с офицерами и солдатами, не пожелавшими капитулировать, они ушли в горы и начали партизанскую борьбу. Михайлович остался верен эмигрировавшему правительству, пользовался его материальной и моральной поддержкой, был произведен королем в генералы и назначен военным министром. До 1944 года ставку на него делал и Черчилль.

Наладить взаимодействие между сторонниками восстановления старого режима и адептами социалистической идеи не удалось. Четники Михайловича и бойцы Тито друг друга ненавидели больше, чем немцев.

В 1941–1943 годах германское командование провело шесть больших наступательных операций с целью разгрома партизанских сил, однако решительного успеха не добилось. Партизаны не принимали навязываемых им фронтальных боев, ускользали из-под ударов и активизировали свою деятельность в других районах. К концу 1943 года Народноосвободительная армия насчитывала 300 тысяч человек и очистила от оккупантов значительную часть страны.

Таким образом, коммунистическое освободительное движение, приобретавшее все больший размах, развивалось как самостоятельная авторитетная политическая и военная сила, решительно не желающая подчиняться указаниям эмигрантского правительства и военного министра Михайловича.

Более того, в ноябре 1943 года на 2-й сессии АВНОЮ были приняты кардинальные решения: Вече Югославии провозглашалось верховным законодательным и исполнительным органом страны, создавалось новое правительство — Национальный комитет освобождения Югославии (НКОЮ) под председательством Тито, эмигрантскому правительству предлагалось более не утруждаться думами о будущем страны, а королю Петру II Карагеоргиевичу запрещалось возвращаться в страну. 14 декабря 1943 года советское правительство признало НКОЮ единственным «полномочным представителем народов Югославии» и оказывало ему широкую военную и материальную помощь. Англия и Соединенные Штаты также были вынуждены признать освободительное движение, возглавляемое коммунистами, решающей военной силой в Югославии, однако надеялись подчинить его эмигрантскому правительству. В штаб Тито прибыли официальные военные миссии США, Англии и Советского Союза.

В конце мая немцы, желая обезопасить свой тыл, организовали глобальную антипартизанскую операцию на всей территории Югославии. Им удалось блокировать городок Дрвар, в котором размещался Верховный штаб НОАЮ и центральные органы освободительного движения, и выбросить здесь парашютный десант. В ночь на 4 июня на самолете советской военной миссии за два вылета маршал Тито, члены Политбюро ЦК КПЮ и основной состав работников Верховного штаба были вывезены в Италию. Затем они переехали на остров Вис у побережья Далмации. Здесь с 14 по 17 июня с подачи англичан, не терявших надежды объединить силы всех югославских патриотов, состоялись встречи Тито и премьера эмигрантского правительства Шубашича. Предложение об объединении Национального комитета освобождения и королевского правительства было отклонено Тито. В результате переговоров было достигнуто компромиссное соглашение об образовании правительства из лиц, не скомпрометировавших себя борьбой против освободительного движения. Советское руководство поддержало эту инициативу.

На основе достигнутого соглашения 7 июля 1944 года в Лондоне было сформировано новое правительство Шубашича, в котором два министерских кресла заняли представители НКОЮ. В декларации по этому поводу было сказано о признании «временного управления, установленного АВНОЮ и НКОЮ». От имени короля и нового правительства премьер официально признал маршала Тито руководителем борьбы Югославии за свободу. Англия официально порвала с генералом Михайловичем.

12 августа в Неаполе состоялась встреча Тито и Черчилля. Последний настойчиво убеждал маршала вступить в переговоры с королем Петром и оказать содействие в высадке британских войск, но согласия не получил: Тито еще 5 июля отправил письмо Сталину: «Нам нужна самая большая Ваша помощь».

(Позднее, когда выяснится, что маршал Тито строит в Югославии «неправильный» социализм и не прислушивается к советам товарищей из Москвы, а ЦК КПЮ — «банда шпионов и убийц», событиям будет дана иная трактовка: «Национально-освободительное движение в Югославии переживало в этот период тяжелый кризис. После немецкого воздушного десанта в Дрваре титовское командование оставило югославскую территорию и укрылось у англичан и американцев в Италии. Партизанские части были брошены и предоставлены самим себе. Некоторые из них по собственной инициативе стремились соединиться с Советской Армией и двигались из Боснии и Черногории ей навстречу. В боях с немцами в Сербии эти разрозненные отряды понесли тяжелые потери. Как выяснилось позднее, в это время Тито и его клика, находившиеся в Италии, предав национальные интересы югославского народа, готовили оккупацию Югославии англо-американскими войсками».)

В первых числах сентября Тито через советскую военную миссию передал Государственному Комитету Обороны СССР просьбу о вводе войск Красной Армии в Югославию. Эта просьба мотивировалась тем, что НОАЮ не имела тяжелого вооружения и танков, чтобы разгромить немецкие войска или воспрепятствовать их отходу из Греции на север. Сообщая об этом, глава миссии генерал Н.В. Корнеев отмечал: «Маршал полагает, что совместные действия Красной Армии и НОАЮ, помимо большого военного эффекта, значительно укрепят национально-освободительное движение». К этому времени, по югославским данным, Народно-освободительная армия состояла из 15 корпусов, в состав которых входили 50 дивизий, две оперативные группы, 16 отдельных пехотных бригад и 130 партизанских отрядов. В них насчитывалось около 400 тысяч бойцов.

В двадцатых числах сентября в Москве состоялись переговоры Тито со Сталиным, в ходе которых была достигнута договоренность о вступлении крупных соединений Красной Армии на территорию Восточной Сербии, чтобы совместно с войсками НОАЮ освободить восточные районы страны и Белград.

В конце сентября войска 3-го Украинского фронта под командованием маршала Толбухина вышли на болгаро-югославскую границу в районе Видина. Южнее, на фронте от Пирота до стыка границ Болгарии, Югославии и Греции, развернулись 1-я, 2-я и 4-я болгарские армии в составе 11 дивизий и двух бригад. Создались условия для нанесения объединенными усилиями советских и югославских войск решающего удара по противнику в Сербии и, прежде всего, на белградском направлении. К этому времени Народно-освободительная армия Югославии уже освободила значительную часть территории страны. Однако все важнейшие югославские города, основные железные и автомобильные дороги оставались еще в руках противника.

23 сентября в Главном штабе НОАЮ в Македонии состоялась встреча представителей командования югославской и болгарской армий, участники которой договорились о возможности совместных действий против гитлеровцев на территории Македонии. Затем в Крайове был окончательно согласован план совместных действий и 5 октября подписано югославско-болгарское соглашение об участии болгарских войск в боях против гитлеровцев на территории Югославии.

План Белградской операции был разработан командованием 3-го Украинского фронта и 1 октября утвержден советской Ставкой. Замысел заключался в том, чтобы совместными усилиями советских, югославских и болгарских войск разгромить армейскую группу «Сербия», освободить оккупированные районы Сербии и столицу Югославии — Белград, выйти на коммуникации группы армий «Е», дислоцировавшейся в Греции, и воспретить ее отход с юга Балканского полуострова. Это приводило к образованию единого фронта советских и югославских войск и созданию благоприятных условий для последующей борьбы НОЛЮ за полное освобождение своей страны.

Для достижения этой цели намечалось нанесение комбинированного удара силами 3-го Украинского фронта и оперативно подчиненных ему болгарских войск, частью сил 2-го Украинского фронта и силами югославской армии. После преодоления сопротивления противника на югославско-болгарской границе, в Западной Сербии и центральной части Шумадии советские и югославские войска должны были развивать наступление в двух направлениях: в сторону Белграда с задачей разгромить основные силы армейской группы «Сербия», освободить восточные районы страны и Белград и на нишском направлении для отражения возможных ударов отходящих с юга Балканского полуострова войск группы армий «Е» генерала Лера. При этом советская и болгарская армии наступали с востока на запад, а НОАЮ выходила им навстречу с запада на восток. Такая форма маневра требовала тщательной организации взаимодействия.

Для проведения операции привлекались 57-я общевойсковая (10 стрелковых дивизий и 3 стрелковые бригады) и 17-я воздушная армии, 4-й гвардейский механизированный корпус, 236-я стрелковая дивизия, 5-я отдельная мотострелковая бригада, 96-я отдельная танковая бригада, 1-й гвардейский укрепрайон 3-го Украинского фронта и Дунайская военная флотилия, в боевом составе которых насчитывалось 206 500 человек, 2350 орудий, минометов и реактивных установок, 358 танков и САУ, 1292 самолета и около 80 боевых кораблей, преимущественно бронекатеров. Они наносили главный удар на белградском направлении из района Радуевац, Кула, Видин. Содействие войскам 3-го Украинского фронта оказывали 10-й гвардейский стрелковый корпус 46-й армии и часть сил 5-й воздушной армии 2-го Украинского фронта — еще 9 дивизий — 93 500 бойцов и командиров. С югославской стороны в операции участвовали 1-я и 2-я армейские группы в составе 1-го Пролетарского, 12-го, 13-го, 14-го, 15-го и 16-го корпусов (всего

17 дивизий); с болгарской — 1-я, 2-я и 4-я армии (9 дивизий и 4 бригады).

Боевые действия наступающим войскам предстояло вести в крайне тяжелых условиях местности, в период самого дождливого времени. В полосе наступления простирался горный массив, занимавший более 60% всей площади района боевых действий. Наступление здесь можно было вести только по четырем отстоявшим друг от друга на 30–40 км направлениям, пролегавшим через перевалы, проходы и ущелья. Гористая местность, малочисленность путей сообщения, низкая грузоподъемность мостов ограничивали массированное применение различных родов войск.

Проведение операции планировалось в два этапа. С 28 сентября по 10 октября войска 57-й армии должны были прорвать оборону противника, разгромить его во взаимодействии с 12-м и 14-м корпусами НОАЮ, овладеть горными перевалами, прорваться в долину реки Моравы, с ходу форсировать ее и захватить плацдармы на западном берегу. С 11 по 20 октября войскам фронта во взаимодействии с 1-м Пролетарским, 12-м и 14-м корпусами предстояло расчленить группировку «Сербия» на отдельные части, перерезать коммуникации группы армий «Е» и с ходу овладеть столицей Югославии. Для развития оперативного успеха в тылу противника и прорыва в Белград создавалась подвижная группа фронта. Ее основу составлял 4-й гвардейский механизированный корпус генерала Жданова.

Готовилось к предстоящим боям и германское командование. В начале сентября на Балканах находились две группы армий противника «Е»и «Ф». Группа армий «Е» под командованием генерал-полковника Лера несла оккупационную службу в Греции. Группа армий «Ф» под командованием генерал-фельдмаршала фон Вейхса дислоцировалась на территории Югославии и Албании. С выходом Красной Армии к восточным границам Венгрии и Югославии возникла угроза коммуникациям войск, действовавших в Греции и Албании. В сложившейся обстановке германское командование вынуждено было принять срочные меры, чтобы эвакуировать из Греции и Албании оккупационные войска и создать из них севернее Белграда, на стыке 2-го и 3-го Украинского фронтов, мощную контрударную группировку.

В Югославии немцы имели 5 дивизий и 4 бригады и разношерстные коллаборационистские формирования, не представлявшие серьезной военной силы. Фельдмаршал Вейхс получил задачу упорно оборонять основные узлы своих коммуникаций, по которым отступали войска из Греции. Особое значение придавалось удержанию железной дороги Салоники—Белград и белградского района как важнейшего коммуникационного узла.

Задачу обороны Югославии с востока и прикрытие отводимой из Греции группы армий «Е» германское командование возложило на армейскую группу «Сербия», выделенную из группы армий «Ф» и включавшую в себя отдельные части пяти дивизий. Ее командующему генералу Фелберу было приказано немедленно вывести свои войска на болгаро-югославскую границу и не допустить здесь прорыва советских армий.

Немецкая оборона носила очаговый характер. Основой ее являлись сильные опорные пункты, созданные в городах, селах, на узлах дорог и в горных проходах.

Советские, югославские и болгарские войска, привлекавшиеся к участию в операции, насчитывали 660 тысяч человек, 4477 орудий и минометов, 421 танк и САУ, 1250 самолетов.

Им противостояли силы противника, имевшие 150 тысяч солдат и офицеров, 2130 орудий и минометов, 125 танков и штурмовых орудий и 352 самолета.

Стремясь помешать сосредоточению советских войск, немцы 25 сентября в излучине Дуная, в районе Турну-Северина нанесли сильный удар по соединениям 2-го Украинского фронта, потеснили их, вышли к Дунаю и создали серьезную угрозу 75-му стрелковому корпусу на задунайском плацдарме. Чтобы помочь соседу справа, Толбухин решил, не дожидаясь сосредоточения всех сил 57-й армии, нанести контрудар по противнику.

28 сентября войска генерала Гагена перешли в наступление. Это положило начало Белградской операции. Армия при поддержке авиации прорвала пограничный оборонительный рубеж противника и, преодолев Восточно-Сербские горы, 8 октября вышла к реке Морава и с ходу форсировала ее, захватив на западном берегу два плацдарма. Войска 57-й армии за двенадцать дней наступления в горных условиях продвинулись в глубь югославской территории на 130 км. Дунайская военная флотилия поддерживала наступающие войска и надежно обеспечивала правый фланг армии, производила перевозки войск, боевой техники и различных грузов. Противник сопротивлялся отчаянно, цепляясь за каждый выгодный рубеж, населенный пункт, узел дорог, при отходе взрывал мосты, минировал проходы и устраивал завалы. Гарнизоны опорных пунктов стояли насмерть, сражаясь до последнего человека, даже оказавшись в глубоком тылу наступавших.

На рубеже Клокочевац, Заечар советские войска установили тактическое взаимодействие с дивизиями 14-го армейского корпуса НОАЮ, которым командовал подполковник Йованович. Вместе они должны были содействовать наступлению девяти дивизий 1-й югославской армейской группы генерала Пеко Дапчевича, нацеленной на освобождение столицы.

К этому времени справа 46-я армия, не встречая серьезного сопротивления, очистила югославские земли к востоку от Тисы. Ее 10-й гвардейский стрелковый корпус во взаимодействии с частями НОАЮ на 40-километровом участке вышел к Дунаю северо-восточнее Белграда, форсировал реку и захватил плацдарм в районе Велико-Село. На левом крыле 2-я болгарская армия генерала К. Станчева с 13-м югославским корпусом вышли на ближние подступы к городам Ниш и Лесковац и прикрыли войска 3-го Украинского фронта с юга, а соединения 1-й и 4-й болгарских армий с 16 октября наносили удар в направлении города Штип. На этих же направлениях действовали части НОАЮ.

Выход советских войск к реке Морава, раскдловший группу «Сербия» на две части, оказался неожиданным для германского командования. Воспользовавшись этим, 57-я армия 10 октября успешно форсировала реку и продолжила наступление. Чтобы повысить темпы продвижения на Белград, маршал Толбухин приказал с утра 12 октября ввести в сражение 4-й гвардейский механизированный корпус, имевший более 180 танков и САУ. В директиве штаба фронта особо подчеркивалось, что освобождение Белграда должно осуществляться совместно с войсками НОАЮ, как было согласовано с маршалом Тито.

Механизированный корпус Жданова в тесном взаимодействии с войсками генерала Гагена и НОАЮ стремительно развивал наступление. 12 октября советские танкисты вместе с солдатами 1-го Пролетарского корпуса овладели населенным пунктом Топола, прочно перехватив последнюю коммуникацию противника, ведущую к Белграду с юга. Здесь гвардейцы посадили на свои танки югославских бойцов и 14 октября достигли южных окраин столицы Югославии. Создавалась реальная угроза окружения германских войск, действовавших юго-восточнее Белграда и стремившихся пробиться к нему, чтобы соединиться с белградским гарнизоном и усилить оборону города.

Не прекращая наступление на Белград с юга, 4-й гвардейский мехкорпус нанес удар в юго-восточном направлении, пробиваясь навстречу правофланговым соединениям 57-й армии. К 17 октября юго-восточнее Белграда советские и югославские войска окружили группировку противника, насчитывавшую 20 тысяч солдат и офицеров, а 19 октября завершили ее разгром.

Успеху на белградском направлении способствовали активные действия югославских и болгарских войск в Южной Сербии и Македонии. На нишском направлении войска 2-й болгарской армии, 13-го корпуса НОАЮ и подразделения 1-го гвардейского укрепленного района 14 октября овладели городом Ниш, разгромив 7-ю горнострелковую дивизию СС «Принц Евгений».

Завершающей фазой операции явился штурм Белграда. Чтобы удержать в своих руках столицу, противник привлек части и подразделения нескольких немецких дивизий, сербского добровольческого и русского охранного корпусов, в общей сложности — почти 22 тысячи человек, 40 танков и штурмовых орудий, около 170 орудий и минометов. Германское командование стремилось сковать на подступах к городу крупные силы советских и югославских войск и облегчить тем самым отход частей группы армий «Е» из Греции в Венгрию.

Немцы заранее позаботились об укреплении столицы. Используя благоприятный рельеф местности и пригородные населенные пункты, они построили вокруг Белграда мощную полосу обороны, которая состояла из внешнего и внутреннего оборонительных обводов, насыщенных огневыми средствами и инженерными заграждениями. От Дуная до реки Сава город был опоясан противотанковым рвом, прикрытым плотным артиллерийским огнем и минными полями. На вероятных направлениях атак были сосредоточены группы танков и штурмовых орудий. На улицах и перекрестках были построены железобетонные оборонительные сооружения с системой кругового обстрела. Почти все крупные здания приспосабливались к уличным боям. Каждый квартал представлял собой сильный узел сопротивления.

План совместного штурма Белграда предусматривал нанесение фронтального удара с юга на максимально узком участке фронта, последующее развитие его по расходящимся направлениям, расчленение сил гарнизона и уничтожение его по частям, а также захват мостов на Саве и Дунае. В борьбе за город от советских войск участвовали 4-й гвардейский механизированный корпус, три стрелковые дивизии, три артиллерийские бригады, 16 артиллерийских, минометных и самоходно-артиллерийских полков, а от югославских — восемь дивизий 1-го Пролетарского и 12-го корпусов. Эти силы поддерживала 17-я воздушная армия и корабли Дунайской флотилии.

На 2-километровом участке прорыва были сосредоточены семь мотострелковых батальонов, 170 танков и САУ, 320 орудий и минометов, 24 установки PC. Противник на этом участке оборонялся силами полицейского полка СС трехбатальонного состава.

Бои за Белград, длившиеся с 14 по 20 октября, носили исключительно упорный характер. В первые два дня наступавшим удалось расчленить группировку противника на несколько частей, уничтожить большинство его опорных пунктов на южной и восточной окраинах города. Но его штурм несколько замедлился в связи с тем, что часть сил из города пришлось перебросить на разгром группировки, окруженной юго-восточнее Белграда и пытавшейся прорваться в город.

Для предотвращения разрушений в городе советское командование приняло ряд мер. В частности, было ограничено применение тяжелой артиллерии в ходе уличных боев. В освобожденных кварталах советские саперы сразу же приступали к обезвреживанию мин и фугасов.

К исходу 20 октября советские и югославские войска штурмом овладели крепостью Калемегдан — последним очагом сопротивления немцев в Белграде. В уличных боях противник потерял 10 тысяч убитыми и более 8 тысяч пленными.

С освобождением столицы Югославии операция завершилась.

Белградская операция имела важное политическое и военное значение. В ходе ее была разгромлена армейская группа «Сербия», нанесено поражение значительной части группы армий «Е», освобождены столица Югославии и большая часть Сербии. Группа армий «Е», лишенная возможности отступать по долине реки Морава, вынуждена была отходить по труднодоступным горным дорогам, неся большие потери от непрерывных ударов югославских войск. Освобождение Сербии обеспечило благоприятные условия для действий южного фланга группировки советских войск, наступавших на будапештском направлении. НОАЮ получила возможность образовать сплошную линию фронта. Были созданы благоприятные условия для полного освобождения страны.

Советские потери составили 18 838 человек убитыми и ранеными, 53 танка и 66 самолетов.

До конца октября Красная Армия вела боевые действия на территории Югославии в той же группировке, которая сложилась в ходе Белградской операции. 30 октября командующий 3-м Украинским фронтом по указанию Ставки ВГК и по согласованию с Верховным штабом НОАЮ приказал вывести войска 57-й армии на северный берег Дуная в район Петровграда. При этом ее 68-й стрелковый корпус и части 1-го гвардейского укрепрайона были оставлены на рубеже Чачак, Кралево, Крушевац с задачей не допустить прорыва немецких войск на Белград. Для поддержки сил НОАЮ в Югославии оставалась авиагруппа под командованием генерала А.Н. Витрука. Национальный фронт освобождения, Верховный штаб Народно-освободительной армии и другие центральные органы переехали в Белград.

7 ноября произошел печальный нишский инцидент. Во время марша 6-го гвардейского корпуса к Дунаю колонна советских войск была атакована девяткой американских истребителей «Лайтнинг» От разрывов бомб погиб командир корпуса генерал-лейтенант Г.П. Котов, два офицера и трое солдат; сгорели 20 автомашин с имуществом. Дежурная группа советских истребителей, прикрывая колонну, вступила в бой, сбила два американских самолета, потеряв три своих. Дело дошло до самых высоких инстанций. В ходе разбирательства глава военной миссии США признал, что командир американской эскадрильи совершил навигационную ошибку, и выразил желание более тесно координировать действия авиации в районах соприкосновения союзных войск, особенно с перспективой вторжения на территорию Германии. Сталин объяснения и извинения принял. В годы «холодной войны» этот случай трактовался однозначно: это была провокация, «предательский удар из-за угла».

27 ноября 68-й стрелковый корпус совместно с частями 14-го югославского корпуса овладел городом Кралево — важным узлом дорог. Тем самым угроза столице была окончательно снята, и в начале декабря Толбухин смог перебросить 68-й корпус в междуречье Дуная и Савы, где он во взаимодействии с 1-м югославским корпусом вел бои за Осиек до 25 декабря, а затем был выведен за пределы Югославии.

В первых числах марта 1945 года был образован регентский совет, принявший отставку правительства Шубашича. Одновременно Антифашистское вече приняло отставку Национального комитета освобождения. 7 марта Тито сформировал единое правительство, в которое вошли, кроме Шубашича в качестве министра иностранных дел, еще три представителя эмиграции. Основное ядро составляли члены НКОЮ. Идиллия длилась недолго.

29 Ноября в Белграде открылось Учредительное собрание, провозгласившее Югославию Федеративной Народной Республикой и лишившее Петра монархических прав. Тито стал председателем Союза коммунистов Югославии и президентом страны, в 1974 году эти посты были закреплены за ним пожизненно. Первое время югославские коммунисты получали самую широкую поддержку и материальную помощь от СССР, но не все сталинские рецепты пришлись им по вкусу, и пути двух компартий надолго разошлись. Каждая из них строила свой коммунизм, правда, пришли в конце концов к одинаковому результату: оба государства «с самым передовым общественным строем» исчезли с карты мира.

Последней союзницей Гитлера в Европе оставалась Венгрия, для верности по-дружески оккупированная дивизиями вермахта. В конце сентября Хорти предпринял несколько попыток заключить сепаратный мир с западными державами. В частности, 22 сентября он отправил самолетом в расположенный вблизи Неаполя штаб англо-американского командования генерал-полковника Иштвана Надаи, поручив ему склонить англичан высадиться в Риеке, а оттуда через Загреб прорваться в южную часть Венгрии. В условиях когда Красная Армия уже вела бои непосредственно на границах Венгрии, план выглядел утопичным. Союзники посоветовали эмиссару «обратиться к русским». Регент вынужден был официально обратиться за выяснением условий перемирия к Советскому правительству. 1 октября в Москву прибыла венгерская делегация.

К началу октября 1944 года на границе с Венгрией и Югославией, на участке в 800 км от перевала Прислоп до большой излучины Дуная, стояли войска 2-го Украинского фронта. Правее, к востоку от Дуклинского перевала до границы с Румынией, боевые действия вел 4-й Украинский фронт. Слева на югославской территории действовали войска 3-го Украинского фронта. Выход армий маршала Малиновского к границам Венгрии создал благоприятные условия для действий 4-го Украинского фронта, поставив под угрозу мощного флангового удара всю немецко-венгерскую группировку в Карпатах.

Первоначально, после продвижения Красной Армии в западные районы Румынии и в Болгарию, германское командование предполагало, что Сталин нацеливается не на Будапешт, а на черноморские проливы. На совещании 10–13 сентября Гитлер говорил генералу Фриснеру, что «политической целью русских является не Германия, а Босфор, который вообще и является вопросом, вокруг которого все и крутится. Сейчас Россия в первую очередь поставит вопрос о Балканах и Босфоре…» По мнению фюрера, такое развитие событий должно было привести к решающему столкновению между союзниками, а задача вермахта на этот период состояла в том, чтобы «…высидеть время. Кроме того, необходимо принять все меры, чтобы фронты на Балканах были удержаны». Но очень скоро стало ясно, что советское командование не собирается перебрасывать главные силы на босфорское направление, а концентрирует их против важнейших центров Венгрии.

Это заставило германское командование значительно усилить группу армий «Юг». Важнейшее политическое, военное и экономическое значение Венгрии предопределило твердое решение Гитлера превратить территорию страны в стратегическое предполье Германии.

Чтобы не допустить вступления советских войск в Венгрию, планировалось предпринять ряд контрударов. В директиве ОКХ от 30 сентября перед группой армий «Юг» была поставлена задача: удерживая карпатский выступ, подготовить наступательную операцию, в ходе которой из района Дебрецена нанести удар по советским войскам, вышедшим к границе на участке между городами Орадя и Мако, и «достичь такого рубежа, который мог бы быть в течение зимы удержан незначительными силами». Противник стремился разгромить левое крыло 2-го Украинского фронта, а затем, произведя перегруппировку своих войск, нанести из района Турды удар по его правому крылу, отбросить советские войска за Южные Карпаты и закрыть им выход в северную часть Трансильвании и Средне-Дунайскую низменность. Вместе с тем германское командование продолжало отвод из южных районов Югославии, из Албании и Греции войск, оказавшихся под угрозой ударов армий Толбухина.

Советское командование, в свою очередь, планировало развитие наступления на белградском направлении, в центральной части Венгрии и в юго-восточной части Словакии. Главная роль теперь отводилась 2-му Украинскому фронту. В начале сентября маршал Малиновский получил задачу нанести удар под основание карпатского выступа в направлении Орадя, Дебрецен, Ньиредьхаза — важных уздов железных и шоссейных дорог с целью открыть путь на север и северо-запад и создать благоприятные условия для войск генерала Петрова в преодолении Карпат. Однако в ходе наступления его соединения столкнулись с упорнейшим противодействием противника и продвигались очень медленно. Поэтому Ставка 15 сентября приказала фронту развивать удар в направлении Клуж, Дебрецен, с тем чтобы не позднее 7–10 октября главными силами выйти на реку Тиса на участке Чоп, Сегед. Румынские войска должны были прикрывать участок Сегед, Джурджу по реке Дунай и частью сил вести наступательные действия совместно с советскими войсками.

Всю вторую половину сентября армии Малиновского предпринимали попытки продолжить наступление и отражали сильные контрудары противника в районах Турды и Турну-Северина. Но значительного успеха добиться не смогли, и 3 октября Ставка вновь уточнила задачи. Она приказала силами 6-й гвардейской танковой армии и конно-механизированной группы Плиева нанести удар в северном направлении, в обход Дебрецена с запада, а румынским войскам, ранее находившимся в оперативном подчинении 46-й армии, перейти в наступление на левом фланге 53-й армии в направлении Тимишоара, Сегед. Главные силы 46-й армии было решено сгруппировать на ее правом фланге, а один корпус нацелить на белградское направление, развернув его по северному берегу Дуная.

Получив эти указания, Малиновский без оперативной паузы приступил к подготовке Дебреценской операции. Перед ее началом Ставка из своего резерва направила 2-му Украинскому фронту 4-й и 6-й гвардейские кавалерийские корпуса. Из 3-го Украинского фронта ему были переданы 46-я армия, 7-й гвардейский механизированный корпус и 7-я артиллерийская дивизия прорыва. В сентябре фронт получил около 75 тысяч человек пополнения. В районе Тимишоары сосредоточилась 4-я гвардейская армия резерва Ставки. Всего же к началу октября в состав 2-го Украинского фронта входили 7-я гвардейская, 40-я, 27-я, 53-я, 46-я общевойсковые, 6-я гвардейская танковая и 5-я воздушная армии, 18-й танковый корпус, конно-механизированные группы генералов Плиева и Горшкова, а также румынская добровольческая дивизия имени Тудора Владимитреску. Фронт насчитывал 40 дивизий, два укрепленных района, три танковых, два механизированных и три кавалерийских корпуса, одну танковую бригаду — 698 тысяч солдат и офицеров, 10 200 орудий и минометов, 825 танков и самоходок, 1100 самолетов. Кроме того, в оперативном подчинении командующего фронтом находились 1-я и 4-я румынские армии — 22 недоукомплектованные и плохо оснащенные дивизии, в которых насчитывалось около 70 тысяч бойцов.

Им противостояли войска немецкой группы армий «Юг» под командованием генерал-полковника Фриснера в составе 8-й и 6-й немецких, 2-й и 3-й венгерских армий и ряда боевых групп — всего 29 дивизий и 6 бригад и 3 дивизии группы армий «Ф». Они имели 3500 орудий и минометов, 300 танков и около 500 самолетов 4-го воздушного флота.

Выполняя указания Ставки, Малиновский решил нанести главный удар по противнику из района южнее Орадя в направлении на Дебрецен. На правом фланге планировалось нанесение вспомогательных ударов с целью овладеть районом Клуж, Сату-Маре. На левом крыле предусматривалось разгромить противника на восточном берегу реки Тиса и надежно прикрыть левый фланг главной группировки фронта.

В соответствии с замыслом операции Малиновский приказал 6-й гвардейской танковой армии генерала А.Г. Кравченко и конно-механизированной группе Плиева наступать в первом эшелоне с задачей самостоятельно прорвать тактическую полосу обороны противника. Такая необычность задачи объяснялась прежде всего тем, что на этом участке фронта немецкие войска имели относительно слабую очаговую оборону, основу которой составляли отдельные опорные пункты.

Утром 6 октября после короткой артиллерийской и авиационной подготовки ударная группировка 2-го Украинского фронта перешла в наступление. В первый же день 53-я армия и группа Плиева прорвали оборону противника, разгромили противостоящие силы 3-й венгерской армии. К исходу третьего дня они продвинулись до 100 км на север и вышли в район Карцага. Войска правого крыла и центра, встретив упорное сопротивление в районе Клужа, продвигались медленно. На левом крыле 46-я армия к исходу 8 октября полностью освободила югославскую территорию восточнее реки Тиса и захватила плацдармы на ее западном берегу.

Однако на важнейшем участке фронта брошенная в бой без подготовки прорыва танковая армия Кравченко, встретившая очень сильное сопротивление и понесшая большие потери, застряла на подступах к городу Орадя и успеха не имела. Как оказалось, именно здесь противник концентрировал силы для нанесения удара, запланированного на 12 октября.

На правом крыле фронта 40-я, 7-я гвардейская, 4-я румынская и 27-я армии топтались на месте.

Ставка ВГК приказала Малиновскому как можно быстрее овладеть районом Орадя. Для этого она считала необходимым нанести удар по городу силами 6-й гвардейской танковой армии с запада, 33-го стрелкового корпуса — с юга, а группы Плиева — с северо-запада. Для усиления центра фронта Ставка приказала не позднее 20 октября подтянуть в район Беюша 7-ю гвардейскую армию. Сюда выдвигалась также конно-механизированная группа Горшкова. Наступление на Орадя поддерживала большая часть фронтовой авиации.

Немецко-венгерские войска в районе Орадя и на подступах к Дебрецену оказывали упорное сопротивление. Перед правым же крылом фронта они были вынуждены 9–10 октября начать отход в северо-западном направлении. 12 октября группа Плиева во взаимодействии с 33-м стрелковым корпусом овладела городом Орадя. Танковая армия действовала неудачно, целую неделю она не могла сдвинуться с места и потеряла значительное количество техники. Малиновский указывал генералу Кравченко: «Ваши потери и невыполнение поставленной задачи вытекают из вашего стремления вести только лобовые атаки и нежелания вложить в операцию тактического маневра, на что Вам неоднократно указывалось». Но в целом день, намеченный противником для разгрома советских войск, вышедших к венгерской границе, завершился поражением его ударной группировки. Правда, за десять дней боев фронт потерял 458 танков и самоходок, из них 202 машины — объединения Кравченко и Плиева.

Как свидетельствует Фриснер, в Будапеште царило «в связи с прорывом русских за Тису… крайне удрученное настроение». 11 октября венгерская делегация в Москве подписала предварительные условия соглашения о перемирии: в течение десяти дней эвакуировать свои войска с оккупированных территорий соседних государств под наблюдением союзной контрольной комиссии, немедленно порвать с Германией и объявить ей войну, советское правительство оказывает помощь Венгрии своими войсками. Регент попросил советское командование на три дня приостановить наступление, мотивируя это необходимостью подготовки к осуществлению условий перемирия. Просьба была выполнена.

15 октября в Будапеште было передано по радио сообщение Хорти, что «Германская империя проиграла войну, что она «уже давно нарушила союзническую верность» и что немцы на территории страны «производят грабежи и разрушения». В заключение регент заявил: «…я сообщил представителю Германской империи в Венгрии о заключении предварительного соглашения о перемирии с нашими противниками и прекращении с нашей стороны всяких военных действий против них». В тот же день он издал приказ, в котором оповещал венгерскую армию о своем решении просить о перемирии, но ни словом не обмолвился, что условия уже приняты, и прямого приказа открыть фронт не отдал.

Немедленно после передачи заявления немцы, старательно информируемые самим регентом, провели заранее спланированную акцию «Панцерфауст» по смене правительства. В столице практически не было венгерских частей, зато активно действовали Отто Скорцени и три немецкие дивизии, которые заняли важнейшие районы и учреждения. 16 октября Хорти объявил «недействительным» свое воззвание по радио, подписал акт об отречении от звания регента, передав власть убежденному фашисту Ференцу Салаши, который объявил себя главой государства, вождем нации и образовал правительство «концентрации правых сил». Первым делом Салаши отправил благодарственную телеграмму Гитлеру, пообещав «поставить венгерскую армию до последнего человека» на службу Германии. Все население страны в возрасте от 12 до 70 лет было объявлено мобилизованным в армию или на принудительные работы.

Приход к власти Салаши для всех означал, что Венгрия будет продолжать войну.

Малиновский между тем продолжал наступление. 20 октября 6-я гвардейская танковая армия совместно с конно-механизированными группами генералов Плиева и Горшкова ударом по сходящимся направлениям овладела Дебреценом — важным узлом обороны противника.

Армии правого крыла заняли район Клужа. К исходу 20 октября они вышли на рубеж Сигет, Маргита и установили непосредственную связь с войсками фронта, действовавшими на дебреценском направлении.

22 октября конно-механизированная группа Плиева, в которую была включена группа генерала Горшкова, овладела городом Ньиредьхаза, продвинулась передовыми частями на север до 30 км и вышла на реку Тиса, создавая угрозу окружения армейской группы «Вёлер». Это предопределило ожесточенный характер боев, продолжавшихся с 23 до 28 октября. Чтобы избежать окружения, противник силами трех армейских и одного танкового корпусов нанес мощный контрудар по флангам КМГ и перерезал ее коммуникации южнее Ньиредьхазы. 27 октября группа Плиева оставила город и соединилась с основными силами фронта.

На сольнокском направлении 53-я и 7-я гвардейская армии к исходу 28 октября овладели восточным берегом Тисы. 40-я и 4-я румынская армии, действовавшие на правом крыле, к этому времени завершили освобождение северной части Трансильвании и пересекли румыно-венгерскую границу. На левом крыле фронта войска 46-й армии 21 октября овладели городами Байя и Сомбор, а к исходу 28 октября захватили в междуречье Тисы и Дуная крупный оперативный плацдарм.

Таким образом, войска 2-го Украинского фронта, преодолев ожесточенное сопротивление, на правом крыле приближались к Тисе, на центральном участке вышли на восточный берег реки, а на левом крыле форсировали ее. 28 октября преодолением Тисы Дебреценская операция завершилась. В ходе этой первой крупной операции на венгерской территории Красная Армия во взаимодействии с румынскими войсками заняла северную часть Трансильвании и значительную часть Венгрии — одну треть ее территории, на которой проживала четверть населения страны.

Советские войска во время наступления взяли в плен более 42 тысяч солдат и офицеров. Потери фронта составили 84 тысячи убитыми и ранеными.

Выход соединений 2-го Украинского фронта в район Дебрецена создал серьезную угрозу тылам карпатской группировки. Это вынудило германское командование начать отвод своих войск перед центральным участком и левым крылом 4-го Украинского фронта. Командующий 1-й венгерской армией генерал Бела Миклош, видя бесперспективность дальнейшей борьбы и будучи недоволен политикой правительства, с частью штаба армии 16 октября перешел на советскую сторону. Оставленные сами по себе части армии «самоопределились» в зависимости от политических взглядов командиров и настроения солдат. Большими группами на советскую сторону перешли свыше 10 тысяч человек; с учетом потерь убитыми, ранеными, пленными и дезертирами 1-я венгерская армия фактически распалась.

В связи с вступлением Красной Армии на венгерскую территорию по указанию ГКО от 27 октября 1944 года Военный совет фронта обратился к венгерскому народу с ставшим традиционным воззванием, призвав его всемерно содействовать советским войскам в их освободительной миссии. В воззвании подчеркивалось, что Красная Армия вступает в Венгрию не с целью приобретения какой-либо части ее территории, а лишь в силу необходимости, «не как завоевательница, а как освободительница венгерского народа от немецко-фашистского ига». В этом документе разъяснялось, что на территории страны будут сохранены венгерские органы власти, система экономического и политического устройства и существующие обычаи, что все права и собственность граждан берутся под охрану советских военных властей.

Следовавшие за войсками коммунисты-эмигранты из Заграничного руководства организовали в городе Сегеде легальный ЦК ВКП. Здесь же в начале декабря из представителей демократических партий был образован Венгерский национальный фронт, а 22 декабря в Дебрецене сформировано Временное национальное правительство во главе с бывшим командующим 1-й венгерской армией Миклошем, которое через двое суток запросило у Москвы условия перемирия и от имени венгерского народа выразило готовность объявить войну Германии и принять участие «в борьбе по уничтожению гитлеризма и тем самым искупить вину, совершенную предшествующими правительствами против Советского Союза и других свободолюбивых народов». 28 декабря 1944 года Временное правительство объявило недействительными договоры, заключенные с Германией, и объявило ей войну.

После завершения Дебреценской операции Сталин приказал без паузы начать Будапештскую операцию, как ни просил его Малиновский подождать.

При этом учитывалось особое значение столицы: более 50 процентов всех промышленных предприятий Венгрии были сосредоточены в этом городе.

Немедленное наступление на Будапешт диктовалось и выгодными оперативно-стратегическими условиями. Основные силы группы армий «Юг», насчитывавшей 18 немецких и 20 венгерских дивизий, действовали на ньиредьхазско-мишкольцком направлении. Германское командование решило использовать их для прикрытия северо-восточных подступов к Будапешту, а юго-восточные оборонялись войсками потрепанной в боях 3-й венгерской армии, усиленной одной танковой и одной моторизованной немецкими дивизиями. Здесь оперативная плотность войск противника была в 2 раза ниже.

Учитывая эти обстоятельства, Ставка приказала 2-му Украинскому фронту перейти в наступление, овладеть столицей Венгрии и вывести страну из войны. Главные силы фронта находились на его центральном участке и правом крыле, но на перегруппировку сил времени не отводилось. Сталин требовал немедленно нанести слабо обеспеченный фронтальный удар, рассчитывая использовать замешательство в правящих кругах Венгрии сразу после путча. Этот удар Малиновский должен был нанести на своем левом крыле силами 46-й армии генерала Шлемина и 2-го гвардейского механизированного корпуса, прибывшего из глубокого тыла и имевшего 206 танков и 96 САУ, при поддержке 5-й воздушной армии в общем направлении на Кечкемет, Будапешт с задачей прорвать оборону юго-восточнее Будапешта и овладеть им.

Вспомогательный удар наносила 7-я гвардейская армия из района северо-восточнее города Сольнок с целью форсировать Тису и захватить плацдарм на ее западном берегу. Остальные войска продолжали наступление в направлении Мишкольца, сковывая противостоящие силы противника и не допуская их переброски в район Будапешта. Войскам 3-го Украинского фронта было приказано продолжать перегруппировку и сосредоточение главных сил в Югославском Банате, одновременно передовыми частями захватить плацдармы на правом берегу Дуная на территории Венгрии. 4-й Украинский фронт наступал в глубь Чехословакии, способствуя успешному развитию Будапештской операции.

Таким образом, для проведения операции выделялось 39 стрелковых, 9 кавалерийских, 4 воздушно-десантные дивизии, 4 механизированных и 3 танковых корпуса, 1 танковая, 1 самоходно-артиллерийская бригада, 2 укрепрайона, 1 бригада морской пехоты — 720 000 человек.

Стремясь не допустить дальнейшего продвижения советских войск в глубь Венгрии, противник на подступах к Будапешту создал ряд сильно укрепленных оборонительных рубежей и городских обводов, которые упирались своими флангами в Дунай севернее и южнее города. Юго-западнее столицы — по линии озер Балатон и Веленце, до излучины Дуная у города Вац и далее вдоль чехословацко-венгерской границы — была подготовлена оборонительная полоса «линия Маргарита». Крупными силами в районе Будапешта противник не располагал.

В полосе предстоящего прорыва 46-й армии (6 стрелковых дивизий) оборонялись части 8-й, 10-й пехотных и 1-й кавалерийской венгерских дивизий. Резерв составляла 24-я танковая дивизия немцев.

Наступление левого крыла 2-го Украинского фронта началось 29 октября и вначале развивалось успешно: дивизии Шлемина прорвали оборону 3-й венгерской армии и, после ввода в сражение около 400 танков 2-го, а затем левее — 4-го гвардейских механизированных корпусов, начали стремительное продвижение вперед. Для противника этот удар оказался неожиданным; 2 ноября советские войска находились в 15 км от Будапешта. Однако ворваться в город с ходу не удалось. Как раз в этот день противник закончил перегруппировку сил. Германское командование в спешном порядке перебросило сюда из района Мишкольца три танковые и одну моторизованную дивизии, которые, заняв первую полосу обороны столицы, оказали танкистам упорное организованное сопротивление. Начались затяжные бои. Когда общевойсковые части догнали мехкорпуса, было уже поздно пытаться с юга овладеть городом: враг успел организовать сильную оборону. При сложившейся конфигурации линии фронта попытки наступать на узком фронте становились опасными: правый фланг ударной группировки оказался необеспеченным, так как 7-я гвардейская армия не выполнила своей задачи.

4 ноября Ставка указала Малиновскому, что «атака Будапешта на узком участке силами только двух механизированных корпусов с незначительным количеством пехоты может привести к неоправданным потерям и поставит действующие на этом направлении войска под фланговый удар с северо-востока». Поэтому фронту предлагалось ускорить вывод войск центра и правого крыла на западный берег Тисы, чтобы расширить полосу наступления и разгромить будапештскую группировку противника ударами с севера и северо-востока во взаимодействии с войсками левого крыла.

Обе стороны правильно просчитали ситуацию. 5 ноября танковая группа генерала Кирхнера ударила по правому флангу армии Шлемина, продвинулась на 20 км и перерезала дорогу Кечкемет — Будапешт. Чтобы восстановить положение, понадобилось два дня. Войска 40-й и 27-й армий к исходу 6 ноября, ликвидировав плацдарм противника на левом берегу, вышли к Тисе во всей полосе; 7-я гвардейская правым флангом продвинулась на север до 45 км и находилась всеми силами за Тисой; 46-я армия топталась у внешнего обвода Будапешта.

11 ноября войска 2-го Украинского фронта вновь перешли в наступление, продолжавшееся 16 дней. За это время они, тесня противника в междуречье Тисы и Дуная, продвинулись в северо-западном направлении до 65 км и подошли к внешнему обводу обороны Будапешта. Однако рассечь и разгромить будапештскую группировку восточнее города не удалось. Задача в целом оказалась невыполненной, хотя в полосе 7-й гвардейской армии Малиновский бросил в бой 481 танк и самоходную установку. С одной стороны, помешали упорное сопротивление противника, осенняя распутица, несвоевременный подвоз боеприпасов из-за сильно растянутых коммуникаций, а также усталость войск, непрерывно наступавших более трех месяцев. С другой — расточительное отношение к людям на протяжении всей войны, хотя и компенсировалось регулярно поступающими пополнениями, но в ходе проведения длительных операций неизбежно приводило к снижению качества войск. Имея неизменно-переменный состав в 700–750 тысяч человек, 2-й Украинский фронт за три месяца потерял убитыми и ранеными около 200 тысяч офицеров и солдат.

В директиве командующего фронтом указывалось, что командиры подвижных соединений не стремились вырваться компактной массой вперед, а действовали в одну линию с пехотой, ввязываясь в затяжные бои; танки использовались распыленно, мелкими группами; командиры плохо организовывали управление огнем; штабы недостаточно контролировали действия войск; часто командиры соединений, имея трех-четырехкратное превосходство, приостанавливали наступление для отражения контратак небольших групп противника, то есть делали именно то, чего противник добивался.

Обстановка, сложившаяся к 25 ноября, заставила Малиновского просить у Ставки разрешения остановить активные действия трех левофланговых армий фронта, чтобы подготовить их к дальнейшему наступлению с 4–5 декабря.

Новый замысел заключался в овладении Будапештом путем обхода его с севера 7-й гвардейской, 6-й гвардейской танковой армиями и группой Плиева, а с юго-запада — главными силами 46-й армии и 2-м гвардейским мехкорпусом при обеспечении ударной группировки справа наступлением 53-й армии генерала Г.Ф. Тарасова в северном направлении. В полосе армии генерала Шумилова на участке прорыва была создана плотность 260 артиллерийских стволов на 1 км и сосредоточено 510 единиц бронетехники. Кроме того, армии Тарасова придавалось 160 танков и самоходных установок.

Действия южной ударной группировки были менее обеспечены. При этом ей предстояло сначала форсировать на глазах противника такую серьезную водную преграду, как Дунай. Между тем в 80 км к югу от армии Шлемина войска 3-го Украинского фронта уже находились на западном берегу Дуная. Удар отсюда на север гораздо быстрее и меньшими жертвами мог вывести советские войска к западу от Будапешта. Однако мысль о привлечении к операции армий Толбухина пришла «опосля».

Немецкое командование, учитывая угрозу, нависшую в связи с захватом войсками 3-го Украинского фронта крупнейшего плацдарма за Дунаем, а также необходимость установить единство всех соединений на территории Венгрии передало из группы армий «Ф» в группу армий «Юг» 2-ю танковую армию. В течение ноября противник систематически усиливал свою группировку на будапештском направлении. Кроме того, намерения Малиновского не остались секретом для генерала Фриснера: на участок 3-й венгерской армии он дополнительно перебросил три танковые дивизии, одну бригаду штурмовых орудий и 503-й тяжелый танковый батальон.

Всего 2-й Украинский фронт имел 528 тысяч человек, 9014 орудий и минометов, 565 танков и САУ, 950 самолетов. Немцы могли им противопоставить 127 тысяч солдат и офицеров,1830 орудий и минометов, 411 танков и штурмовых орудий, 450 самолетов.

5 декабря советское наступление возобновилось. В течение пяти дней войска левого крыла и центра фронта безуспешно пытались окружить и уничтожить группировку противника путем обхода ее с севера и юго-запада. Главная группировка танковым тараном сумела пробиться к большому изгибу Дуная севернее Будапешта, отбросив основные силы 6-й армии в район севернее реки Ипель, но вторая половина «клещей» — 46-я армия и 2-й гвардейский мехкорпус генерала К.В. Свиридова — свою задачу не выполнила. Уже при ночном форсировании Дуная дивизии Шлемина понесли большие потери в личном составе от артиллерийского огня противника. Почти все инженерные средства были уничтожены, в результате переправа механизированного корпуса заняла трое суток. Армия сумела захватить небольшой плацдарм, но из-за недостатка сил выйти к Будапешту с юго-запада не смогла, споткнувшись на «линии Маргарита».

Таким образом, и третья попытка овладеть Будапештом силами одного фронта успеха не имела. Вместе с тем войска 2-го Украинского фронта завершили освобождение междуречья Тисы и Дуная и отрезали будапештской группировке пути отхода на север.

57-я армия 3-го Украинского фронта к 9 декабря вышла в район к югу от озера Балатон. Со второй половины ноября на правом берегу Дуная начала боевые действия прибывшая в состав фронта 4-я гвардейская армия, войска которой соединились с 46-й армией 2-го Украинского фронта. Создалась реальная возможность удара советских войск в тыл будапештской группировки противника.

Согласно директиве Ставки от 12 декабря окружение и разгром будапештской группировки теперь планировалось осуществить силами 2-го и 3-го Украинских фронтов. Действовавшая на западном берегу Дуная 46-я армия передавалась в распоряжение Толбухина.

К началу декабрьского наступления 2-й Украинский фронт (4-я румынская, 40-я и 27-я армии) имел 39 стрелковых дивизий, 2 танковых, 2 механизированных и 2 кавалерийских корпуса, 2 укрепленных района и 14 румынских дивизий. Войска 3-го Украинского фронта (46-я, 4-я гвардейская и 57-я армии) располагали 31 стрелковой дивизией, 1 бригадой морской пехоты, 1 укрепленным районом, 1 танковым, 2 механизированными и 1 кавалерийским корпусами. В составе фронта действовала 1-я болгарская армия. Наземные войска поддерживались авиацией 5-й и 17-й воздушных армий и кораблями Дунайской военной флотилии. Южнее 3-го Украинского фронта действовала 3-я югославская армия.

Таким образом, граница фронтов устанавливалась по Дунаю, ликвидацию врага в Пеште должны были осуществить войска Малиновского, а в Буде — армии Толбухина.

Силам двух советских фронтов противостояли немецкие войска группы армий «Юг» и часть сил группы армий «Ф» — всего 51 немецкая и венгерская дивизии и 2 бригады, в том числе 9 танковых и 4 моторизованные дивизии, 1 моторизованная и 1 кавалерийская бригада и значительные силы авиации 4-го воздушного флота.

Маршал Малиновский получил задачу ударной группировкой левого крыла нанести удар из района Шаги в общем направлении на Солдины, выйти к Дунаю на участке Несмей, Эстергом и не допустить отхода будапештской группировки на северо-запад. Одновременно фронт должен был частью сил наступать на Будапешт с востока. Маршалу Толбухину ставилась задача нанести удар из района озера Веленце на север, выйти к берегу Дуная в районе Эстергом, Несмей и соединиться с войсками 2-го Украинского фронта, отрезав тем самым пути отхода будапештской группировке на запад. Из района Бичке часть сил фронта должна была наступать на Будапешт и овладеть им во взаимодействии с войсками Малиновского. Создание внешнего фронта в 50— 60 км к западу и юго-западу от Будапешта также возлагалось на войска 3-го Украинского фронта.

Начавшееся 20 декабря наступление развивалось успешно. Соединения 2-го Украинского фронта к исходу дня продвинулись северо-западнее Будапешта на 15–32 км. Немецко-венгерские войска понесли большие потери, но, подтянув свежие силы, стремились остановить дальнейшее продвижение советских войск. 21 декабря они тремя танковыми дивизиями при поддержке пехоты нанесли контрудары с юга и с севера на Шаги. Им удалось потеснить правофланговые соединения 7-й гвардейской армии и к исходу 22 декабря выйти в тыл танковой армии Кравченко. Оценив обстановку, маршал Малиновский приказал 6-й гвардейской танковой армии, удерживая район Левице, главные силы повернуть на юг, нанести удар вдоль восточного берега реки Грон и во взаимодействии с 7-й гвардейской армией окружить и уничтожить всю вражескую группировку в междуречье Ипель и Грон. Танкисты при активной поддержке авиации успешно выполнили эту задачу. 26 декабря танковые бригады прорвались к Дунаю севернее Эстергома и соединились с войсками Толбухина. 7-я гвардейская армия в конце декабря вышла к реке Грон и южнее Солдины захватила небольшой плацдарм на противоположном берегу. Войска левого крыла к концу декабря подошли к Будапешту с востока. На правом крыле 27-я армия Трофименко и 53-я армия Манагарова ликвидировали выступ в районе гор Матра.

Войска 3-го Украинского фронта прорвали главную полосу обороны и в первый день наступления продвинулись на 5–7 км. Противник предпринимал сильные контратаки. На второй день они стали еще более яростными, особенно упорными были бои в районе Секешфехервара. Чтобы сломить сопротивление врага, командующий фронтом приказал ввести в сражение вторые эшелоны корпусов, а 21 декабря — армейские подвижные группы: 2-й гвардейский и 7-й механизированный корпуса, а также 18-й танковый корпус, составлявший фронтовую подвижную группу. Однако прорвать вражескую оборону на всю глубину в установленные сроки не удалось. Стрелковые дивизии не имели танков непосредственной поддержки пехоты, а в большинстве случаев — и вторых эшелонов.

Лишь на четвертый день войска фронта смогли прогрызть все три оборонительные полосы. Продвинувшись с начала наступления на 27 км, они в результате ожесточенного боя овладели городом Секешфехервар и устремились на север. 24 декабря они выбили противника из города Бичке, а через два дня, выйдя к Дунаю, заняли Эстергом и соединились с войсками Малиновского.

В результате в окружение попала группировка противника в составе 7 пехотных, 2 танковых, 1 моторизованной, 2 кавалерийских дивизий, 3 артиллерийских бригад, до 30 отдельных батальонов, полков и боевых трупп немцев и венгров общей численностью 188 тысяч человек. Одновременно 46-я армия во взаимодействии со 2-м гвардейским механизированным корпусом ворвалась в Буду и завязала уличные бои. Соединения 4-й гвардейской армии генерала Захарова и 5-го гвардейского кавалерийского корпуса 26 декабря выдвинулись на рубеж юго-западнее Секешфехервара, создав внешний фронт окружения.

29 декабря маршалы Малиновский и Толбухин, чтобы избежать дальнейшего кровопролития, оградить Будапешт от разрушений, сохранить его исторические памятники, обратились к командованию окруженной группировки с ультиматумом. Условия капитуляции непрерывно передавались мощными звуковещательными станциями, а в штаб противника были направлены два парламентера — капитаны Миклош Штейнмец и И.А. Остапенко. Осажденные отказались вести любые переговоры; парламентеров убили.

Отказ гитлеровцев от капитуляции вынудил советские войска приступить к боевым действиям по уничтожению окруженной группировки. Ожесточенные бои вспыхнули с новой силой. Они шли непрерывно днем и ночью еще почти полтора месяца. Причиной затянувшейся борьбы стали события, развернувшиеся на внешнем фронте окружения.

Недовольный действиями генералов Фриснера и Фретер-Пико, Гитлер еще 23 декабря назначил командующим группой армий «Юг» генерала Вёлера, а командующим 6-й армии, сражавшейся в районе Будапешта, — генерала танковых войск Балька. 25 декабря командование 6-й немецкой армии было поставлено в известность о решении фюрера отправить в район к западу от Будапешта значительные подкрепления. Группа армий «Юг» постоянно усиливалась танковыми соединениями. Если к началу Дебреценской операции войскам двух Украинских фронтов противостояли 4 танковые и 3 моторизованные дивизии, то к 1 января 1945 года — 13 танковых, две моторизованные дивизии и одна мотобригада. Несмотря на то что германскому командованию было известно о подготовке Красной Армии к большому наступлению против восточнопрусской и варшавской группировок, оно продолжало усиливать группу армий «Юг», даже за счет ослабления своих сил в центре советско-германского фронта. Так, из-под Варшавы был переброшен 4-й танковый корпус СС под командованием группенфюрера Герберта Гилле в составе танковых дивизий «Тотенкопф» и «Викинг».

По утверждению Гудериана: «Освобождение от блокады Будапешта было для Гитлера важнее, чем оборона Восточной Германии». Этому можно поверить, если учесть, что на всем Восточном фронте вермахт имел 24 танковых и 7 моторизованных дивизий.

Для деблокирования будапештского «гарнизона» германское командование сосредоточило к юго-востоку от Комарно танковый корпус СС и другие соединения — 5 танковых и 3 пехотные дивизии.

С советской стороны на 120-километровом участке между Дунаем и озером Балатон внешний фронт окружения удерживала 4-я гвардейская армия генерала Захарова в составе 13 стрелковых дивизий, 1-го гвардейского укрепленного района и 7-го механизированного корпуса. В полосе армии располагался резерв фронта — 5-й гвардейский кавалерийский и 18-й танковый корпуса.

На подходе был больше года проведший в резерве Ставки 1-й гвардейский ордена Ленина механизированный корпус под командованием генерала И.Н Руссиянова, полностью укомплектованный отборным личным составом — ветеранами и сибиряками и техникой, и усиленный тремя самоходно-артиллерийскими полками с новейшими СУ-100. Основу танкового парка составляли американские «шерманы».

Разведка армии и фронта не выявила намерения противника нанести удар по правому флангу армии. Главные силы армии находились на левом фланге, где 1 января предпринимались попытки наступления.

В ночь на 2 января немцы после короткой, но мощной артиллерийской подготовки перешли в наступление в направлении на Бичке, введя в бой 300 танков. Оборона 80-й гвардейской стрелковой дивизии, не успевшей даже отрыть траншеи, была прорвана сразу. К исходу 3 января противник продвинулся на глубину 16–24 км. В последующие три дня — еще на 12–13 км и к исходу 6 сентября оказался возле Бичке. Только благодаря упорству советских солдат, избавившихся от синдрома танкобоязни и окруженчества, и маневру резервами его удалось остановить. На участок прорыва в течение трех дней были переброшены основные силы 18-го танкового и 1-го гвардейского механизированного корпусов, 4 стрелковые и 1 кавалерийская дивизия, 17 артиллерийских, минометных, истребительных и самоходных полков, саперные части.

Одновременно Ставка приказала командующему 2-м Украинским фронтом нанести удар 7-й гвардейской и 6-й гвардейской танковой армиями из района севернее Эстергома вдоль северного берега Дуная на Комарно, овладеть переправами у этого города, форсировать реку, выйти в тыл группировке противника и разбить ее во взаимодействии с ударной группировкой 3-го Украинского фронта, действующей от Бичке на Комарно.

6 января армии Шумилова и Кравченко при поддержке 5-й воздушной армии прорвали оборону немцев на реке Грон, к исходу следующего дня продвинулись на 25–35 км и завязали бои за Нове-Замки и Комарно. В последующие дни советские войска встретились с нарастающими контратаками противника, вводившего одновременно до 100 танков и штурмовых орудий. 11–13 января враг усилил контратаки, введя свежую 20-ю танковую дивизию. Ожесточенные бои в междуречье Грон, Нитра завершились оттеснением советских войск на 15–16 км. 14 января обе стороны перешли к обороне. Войска Толбухина продолжали отражать немецкие атаки и удара на Комарно организовать не смогли.

Задача, поставленная Ставкой, оказалась невыполненной. Основной причиной явился недостаток сил.

Противник не отказался от идеи выйти в район Бичке и отсюда наступать на Будапешт. Оставив почти неизменным состав ударной группировки на направлении первого, удара, он сосредоточил в районе выступа южнее Мора новую группировку из трех танковых и одной кавалерийской дивизий. Отсюда намечался удар в направлении Замой, Бичке на соединение с главными силами группировки, наступавшей с северо-запада. Второй удар противника, нанесенный 8 января, не оказался неожиданностью, его направление было точно определено разведкой и оборонявшиеся здесь 70-й стрелковый и 7-й механизированный корпуса встретили натиск достойно. За пять дней немцы продвинулись на 6–7 км и выдохлись.

Во второй половине января германское командование предприняло еще одну попытку деблокировать будапештскую группировку. Замысел теперь состоял в том, чтобы прорваться между озерами Веленце и Балатон, выйти на Дунай севернее Дунафёльдвара и разрезать надвое войска 3-го Украинского фронта. В последующем, прикрывшись с юга, развивать удар вдоль берега Дуная к Будапешту, соединиться с гарнизоном и уничтожить 46-ю и 4-ю гвардейскую армии.

Перегруппировка 4-го танкового корпуса СС в район восточнее Веспрема осталась не замеченной советским командованием. Руководители операции организовали сложную серию войсковых перевозок. Вместо того чтобы просто перебросить дивизии «черного генерала» из-под Комарно к Балатону, их грузили в эшелоны и везли кружным путем через Чехословакию, Германию и Австрию по маршруту длиной полторы тысячи километров. Попутно распространялась дезинформация. По данным опроса пленных и перебежчиков, фронтовая разведка пришла к выводу, что противник готовится начать общий отвод войск на запад. Комдивам указывалось быть готовым к активному преследованию с тем, чтобы не дать немцам оторваться.

Начать «преследование» намечалось вечером 17 января. Именно в это время последовал удар 560 танков на участке 135-го стрелкового корпуса. В первые сутки немецкие танковые части продвинулись на глубину 16–30 км и были ненадолго задержаны лишь на рубеже канала Шарвиз. Части советского 7-го мехкорпуса оказались в окружении. К району прорыва срочно перебрасывался 18-й танковый и два стрелковых корпуса. С утра 19 января немцы форсировали канал и, развивая наступление по расходящимся направлениям, к утру 20 января вышли к Дунаю, в районе Дунапентеле. 18-й танковый и 133-й стрелковый корпуса, которым надлежало остановить врага на канале, оказались отрезанными от своих войск. За двое суток противник добился значительного оперативного успеха. Продвинувшись на 55 км, он расколол войска 3-го Украинского фронта на две части.

22 января Ставка приказала Толбухину продолжать жесткую оборону на направлении Комарно и одновременно сосредоточить юго-западнее Будапешта 23-й танковый и один стрелковый корпус, с тем чтобы нанести контрудар между озером Веленце и Дунаем в направлении Шарошда. Толбухин должен был нанести встречный контрудар между Дунаем и каналом Шарвиз. Одновременно указывалось на необходимость усилить оборону по восточному берегу Дуная и не допустить его форсирования врагом.

Принятые меры несколько улучшили положение. С 20 по 26 января продолжались упорные бои в районе Секешфехервара, восточнее и северо-восточнее озера Веленце. 22 января 21-й гвардейский стрелковый корпус вынужден был оставить Секешфехервар и отступить на 7–8 км к северо-востоку. Решающие события развернулись между озером Веленце и Дунаем. Противник 22 января возобновил наступление, нанося массированный удар на узком участке, прорвал советскую оборону и к исходу 24 января вышел к Барачке, оказавшись в 30 км от окруженной в Буде группировки. В последующие два дня он продвинулся еще на 10 км в северо-западном направлении и окончательно выдохся.

27 января, сосредоточив две ударные группировки и введя в сражение новую, 26-ю армию, которую возглавил генерал Гаген, Толбухин нанес удары по флангам немецкого клина. 2 февраля встретились ударные группировки 26-й и 4-й ударной армий, противник был выбит с западного берега Дуная. Повернув затем на запад, обе армии, а также 135-й стрелковый корпус армии Шарохина к исходу 7 февраля отодвинули линию фронта на 25–35 км от Дуная, где по приказу командующего фронтом перешли к обороне.

Обе противоборствующие стороны проявили высокое искусство маневрирования силами, оперативными резервами и подвижными группами. Обе не добились своих конечных целей. Немцам не удалось деблокировать окруженную группировку и восстановить свою оборону по Дунаю. Удары противника на внешнем фронте заставили маршала Толбухина на внутреннем фронте окружения перейти к обороне.

Задача по ликвидации противника в Будапеште легла на 2-й Украинский фронт. Бои за город начались 27 декабря и продолжались 49 дней. Все это время в наступательных действиях одновременно участвовало не более трех стрелковых корпусов. Остальные соединения действовали на внешнем фронте.

Будапешт, расположенный на путях в Австрию, был превращен в важнейший узел обороны стратегического значения, куда были стянуты значительные силы. Вынужденный после 26 декабря оставить вторую и третью полосы обороны противник оттянул войска в Будапешт, внутри которого было построено до 110 узлов сопротивления и более 200 опорных пунктов. В целях обороны широко использовались подвалы, метро, канализационная сеть, каменные здания и заборы.

Командующим окруженной группировкой был назначен командир 9-го армейского корпуса СС обергруппенфюрер Пфеффер-Вильденбрух, который подчинялся командующему 6-й армией.

Бои в восточной части города — Пеште продолжались до 18 января. В ликвидации участвовали 30-й стрелковый и 7-й румынский корпуса 7-й гвардейской армии и 18-й отдельный гвардейский корпус. Они были усилены двумя стрелковыми дивизиями и шестью тяжелыми артиллерийскими бригадами. Поначалу единого управления ими не было. С 12 января все советские части в восточной части города были подчинены командиру 18-го корпуса генералу И.М. Афонину. 18 января Пешт был полностью очищен от врага: было уничтожено свыше 35 тысяч и взято в плен 62 тысячи солдат и офицеров противника.

В Буде сражались, кроме 18-го гвардейского корпуса, 37-й и 75-й корпуса 3-го Украинского фронта. С 22 января, после ранения Афонина, управление принял генерал Манагаров. Бои в Буде шли с 22 января по 13 февраля, их интенсивность зависела от событий на внешнем фронте. Были и другие причины, замедлявшие темп наступления: неграмотные действия при ведении уличных боев. Офицер-направленец докладывал в Генеральный штаб: «Затянувшиеся бои по ликвидации окруженной группировки противника командующий фронтом относит за счет неудовлетворительной организации боя; силы и средства распределены равномерно по всему фронту; действия отдельных штурмовых групп не увязаны между собой; орудия прямой наводки отстают от боевых порядков пехоты; КП и НП в ряде случаев располагаются в помещениях, занятых населением города».

Хотя наступление Будапештской группы советских войск развивалось медленно, все-таки положение окруженной группировки становилось все хуже и хуже, тем более что после 26 января все надежды на прорыв блокады извне исчезли. Командование группировки, оказавшись в отчаянном положении, приняло решение внезапным ударом вырваться из окружения. В ночь на 12 февраля до 16 тысяч немецких солдат и офицеров при нескольких танках и бронетранспортерах попытались прорваться через боевые порядки 75-го стрелкового корпуса в северо-западном направлении, и большей части из них это удалось. 12–13 февраля разрозненные остатки частей противника в Буде были полностью ликвидированы. Прекратил существование 9-й корпус СС, состоявший из 8-й кавалерийской дивизии «Флориан Гейер» и 22-й кавалерийской дивизии «Мария Терезия». Было взято 33 тысячи пленных, в их числе оказался и генерал Пфеффер-Вильденбрух. Отдельные группы противника, прорвавшиеся в район Пербала, были уничтожены к исходу 14 февраля.

17 февраля Будапештская группа войск была расформирована. Всего войсками 2-го Украинского фронта в период с 27 декабря по 14 февраля уничтожено до 50 тысяч и взято в плен 138 тысяч солдат и офицеров.

Советские потери в Будапештской операции составили 320 тысяч человек, в том числе 80 тысяч безвозвратно, 1766 танков и САУ, 4127 орудий и минометов, 293 самолета.

С окончанием операции были высвобождены значительные силы советских войск и созданы условия для дальнейшего наступления на венском направлении. Разгром окруженной в Будапеште группировки создал угрозу коммуникациям войск противника, находившимся в Югославии. Немецкое командование было вынуждено ускорить их отвод. Важным военным итогом действий советских войск под Будапештом явилось то, что они заставили германское командование перебросить на Юго-Западный театр военных действий большое количество войск, особенно танковых и моторизованных, которые были крайне необходимы для отражения наступления Красной Армии на варшавско-берлинском направлении в январе-феврале 1945 года.

«В результате девятого удара советские войска разгромили часть сил группы армий «А», группу армий «Юг» и частично группу армий «Ф». От врага была очищена почти вся территория Венгрии, и ее новое правительство объявило войну Германии. Была оказана прямая помощь освободительной борьбе чехословацкого и югославского народов против немецко-фашистских оккупантов. Разгромив фашистские войска на территории Венгрии и Югославии, предотвратили готовившуюся предательской кликой Тито оккупацию Югославии и других стран Балканского полуострова англо-американскими войсками».

Битва за Венгрию гремела до апреля 1945 года и обошлась Красной Армии в 113 тысяч убитыми и умершими от ран, 290 тысяч ранеными.

20 января 1945 года в Москве представители Временного национального правительства подписали соглашение о перемирии, которое в основном повторяло условия перемирия с Румынией и Болгарией.

После войны советские войска продолжали оккупацию Венгрии, «командование в этот период наряду с административными мерами по установлению порядка в тылу армии уделяло огромное внимание идеологической борьбе против активизирующейся реакции, развернув ее через органы администрации и партийные организации таким образом, чтобы не допустить вмешательства во внутренние дела Венгрии». А внутренние дела вершили, конечно же, коммунисты. Компартию возглавила группа функционеров, прибывших из московской эмиграции во главе с Матияшем Ракоши. В отличие от коммунистов-аборигенов, оставшихся в годы войны в стране, они, проведя много лет вдали от родины и не зная венгерской действительности, были уверены, что народ только их и ждал, только и мечтал, что о пролетарской диктатуре образца 1919 года.

Первые десять лет существования Венгерской Народной Республики стали годами гражданской войны, безжалостного уничтожения всего мыслящего, разгула шпиономании и красного террора. Краткая новейшая история страны в изданиях того времени выглядела примерно следующим образом:

«Во время первых послевоенных выборов в Национальное собрание (4 ноября 1945) венгерская реакция, инспирируемая американо-английскими империалистами, использовала в своих целях партию мелких сельских хозяев («Мелкий хозяин, — учил Ленин, — главный враг Советской власти»), представлявшую кулачество, а также часть середняков и интеллигенции. Руководящие посты в этой партии оказались в руках врагов демократического развития Венгрии, агентов американо-английского империализма…саботируя чистку государственного аппарата от фашистских элементов и назначая на ответственные посты иностранных шпионов, реакционеры пытались предотвратить демократизацию страны…

В декабре 1946-го органами государственной безопасности был раскрыт заговор, имевший целью свержение республики и восстановление фашистской диктатуры… Заговорщики намеревались весной 1947-го произвести вооруженный переворот…

Арестованный 25 февраля 1947 года за шпионаж против Советской Армии и организацию подпольных террористических групп, совершавших убийства советских военнослужащих, генеральный секретарь партии мелких сельских хозяев Б. Ковач оказался одним из руководителей заговора. Вскоре выяснилось участие в заговоре и других лидеров партии…

Реакционные силы сосредоточились в нескольких оппозиционных партиях (то есть партиях, которые не принимали предложенную коммунистами модель социального развития), действовавших в контакте друг с другом…

20 ноября 1947-го по настоянию венгерского народа была распушена фашистская партия Пфейффера, являвшаяся открытой агентурой американских империалистов. Сам Пфейффер, боясь изобличения в шпионской и подрывной деятельности, бежал из Венгрии…

В июне 1948-го был ликвидирован раскол в венгерском рабочем движении. После очищения социал-демократической партии от. разоблаченной в то время части реакционных элементов и правых раскольников рабочего движения, превратившихся в агентуру англо-американских империалистов, стало возможным объединение этой партии с коммунистической (с этого момента власть официально стала именоваться диктатурой пролетариата)…

В декабре 1948-го — феврале 1949-го была разоблачена и обезврежена подпольная шпионская монархическая организация во главе с американским шпионом — кардиналом Миндсенти. Эта организация ставила целью при помощи американских империалистов свергнуть демократический строй и восстановить Габсбургскую монархию. После бегства из страны Баранковича и самороспуска его партии, скомпрометированной связями с кликой Миндсенти, в Венгрии перестали существовать антинародные партии. (С 1949 года все партии были либо запрещены, либо сами прекратили свое существование. В официальной литературе этот процесс назывался «отмирание партий»…)

Летом 1949-го разоблачена еще одна авантюра американо-английских империалистов и их титовской агентуры, пытавшихся с помощью банды шпиона и провокатора Райка (секретаря ЦК ВКП, войну проведшего в подполье и тюрьмах, в отличие от отсидевшихся в Москве вождей), пробравшегося на руководящие посты, лишить венгерский народ свободы и независимости… Процесс Райка, происходивший в сентябре 1949-го, вскрыл намерения империалистических поджигателей войны добиться при помощи фашистской клики Тито реставрации реакционных режимов в странах народной демократии… Разоблачение и ликвидация банды Райка укрепили единство Венгерской партии трудящихся и всего венгерского народа, усилили его революционную бдительность (на процессе, инспирированном Кремлем, все обвиняемые дали нужные показания; 14 человек были приговорены к смертной казни, 78 — к длительным срокам тюремного заключения)…

30 сентября 1949-го Венгерская Народная Республика расторгла заключенный в 1947-м с Югославией договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи. Венгерское правительство изгнало из Венгрии титовских шпионов, подвизавшихся на постах дипломатических представителей и ведших подрывную работу против народной демократии (Тито посмел ослушаться товарища Сталина и в 1948 году был предан анафеме как агент империализма)…

Подготовка к 70-летию со дня рождения вождя всего прогрессивного человечества И.В. Сталина вызвала мощный трудовой подъем в городах и селах Венгрии. Празднование знаменательной даты 21 декабря 1949 года вылилось в демонстрацию безграничной благодарности и любви венгерского народа к Советскому Союзу и вождю трудящихся И.В. Сталину».

Этапы большого пути к «подлинной демократии»! Фашистскую диктатуру Салаши сменила большевистская диктатура Ракоши.

Деятельность верных ленинцев-сталинцев в итоге вызвала осенью 1956 года народную революцию, которая была потоплена в крови с помощью Советской Армии. Нашим танкистам вновь пришлось «освобождать» Будапешт, сажать на трон новое, назначенное Хрущевым, венгерское правительство, которое первым делом приговорило к повешению предыдущий кабинет Имре Надя. Суды по делам участников восстания работали безостановочно до 1962 года.

В 60–80-е годы венгры называли свою страну «самым веселым бараком социалистического лагеря».

«Барак» назначили к сносу лишь весной 1990 года.