Лассе – человек

Рассказывает Антеро Раевуори

Крис Брашер, известный спортивный комментатор английской «Обсервер», писал после Олимпийских игр в Монреале: «Лассе Вирен подобен дереву, которое вросло корнями в свой родной Мюрскюля. В этом его сила. Его не удалось вырвать из своего надежное прибежища, и потому ветры неудач не в состоянии свалить его, самое большее – лишь пригнуть иногда».

Крис Брашер, человек с далеких британских островов, попал, вне сомнений, не в бровь, а в глаз. Одержанными победами Лассе Вирен обязан своим физическим и моральным качествам, тренеру Ролле Хайккола, массажисту Элмеру Уккола и профессору Пекке Пелтокаллио, своему клубу «Мюрскюлян Мюрскю» и всему Финскому спортивному союзу. К этому следует добавить, что он остается патриотом своей деревни. Он не бездомный скиталец, его корни остаются в Мюрскюля; от ее природы и земли, а также от своей семьи он вобрал в себя тот железный дух, который не плавится даже в адовом олимпийском котле.

Канадские газеты во время Олимпийских игр называли Лассе Вирена сверхчеловеком. На беговой дорожке он действительно сверхчеловек: рассудительный, хладнокровный тактик, которому не ведомо, что такое нервы, мозг его работает словно острая бритва. На тартане у Лассе Вирена отсутствует чувство жалости даже к себе, он никого не почитает, ни перед кем не преклоняется, но никому и не завидует. Это качество ему совершенно чуждо, в то время как финнам в целом оно присуще, и, к сожалению, даже очень.

Кто из нас верил в победу Лассе Вирена на 5000 метров в Монреале, когда открылась последняя прямая и шесть быстрых бегунов-асов дышали ему в спину? Наверное, немногие. Но и в этой критической ситуации мозг Лассе отдал ему единственно верный приказ: быстрее и дальше выбрасывай вперед бедро – от этого увеличится шаг и возрастет скорость.

Короче говоря, Лассе Вирен духовно сильнее своих противников, значительно сильнее. Он умеет обнаружить в каждом слабые стороны: медлительность, неуверенность, слабую тактику – и побеждает их, используя эти недостатки. Различные трудности, хотя бы история с «допингом кровью» в Монреале, превращаются у него из факторов раздражения в движущую силу, в импульс, толчок, они не подавляют воли, не выбивают из колеи.

Лассе Вирен никогда не жалуется. Если же это случается, то столь же редко, как выигрыш в лотерее. Он быстро переживает любые неприятности (вспомним перенесенную им операцию ноги в январе 1975 года). Так же хорошо приспосабливается он к жаре, влажности и даже холоду, легко мирится с отсутствием комфорта. На тренировках в Пуэрто-Рико зимой 1974 года ему не мешали ползавшие по стенам ящерицы, полное отсутствие удобств, одиночество.

Он, расслабившись, может часами лежать на кровати в полном покое. Даже крайняя необходимость не заставит его нарушить это состояние. Окажись Лассе арестантом, отбывающим пожизненное заключение, он и в тюрьме не почувствовал бы особых неудобств.

Приходят на память слова матери Лассе:

«Еще совсем маленьким Лассе умел обходиться без посторонней помощи. Наверное, уже тогда, в долгие дни одиночества, когда взрослые были на работе, и начали формироваться его характер и взгляды на жизнь».

Когда спортсмен способен бежать, как бежит Лассе Вирен, конечно же, он в определенном смысле сверхчеловек. На беговой дорожке хорошо видны его сильные стороны: высокая спортивная форма, физическая одаренность и хладнокровие. Они-то и являются основой его достижений, о которых говорит весь мир, они сделали его великим бегуном.

Когда же Лассе не участвует в соревнованиях, а живет обычной жизнью – просыпается, зевает, читает газету, идет на тренировку, отправляется на работу, возвращается домой, беседует с женой и обсуждает повседневные дела,– он перестает быть сверхчеловеком. Тогда он ведет себя, думает и чувствует, как десятки тысяч финнов от Ханко до Ивало.

Радио, телевидение, пресса, и в особенности журналы, непременно хотят видеть Лассе Вирена сверхчеловеком, всегда и во всем. Он-де должен каждый день говорить что-нибудь новое и необычное, делать что-нибудь из ряда вон выходящее. Бегун Лассе Вирен должен быть особенным и за пределами стадионов, он должен быть чем-то вроде придворного шута при финском народе.

Однако Лассе Вирен в частной жизни остается самим собой. Он не прибегает к возвышенным выражениям и вообще мало говорит. Он ничего не делает специально для возбуждения симпатий или антипатий к себе. Более типичного «середняка» трудно отыскать. Поэтому от четырехкратного олимпийского победителя вы не услышите ни одного анекдота, ни очень веселых, ни слишком грустных историй. За пределами беговой дорожки он свободен от всякой напряженности и ореола таинственности. Никаких сенсационных историй о Лассе Вирене не напишешь, если не выудишь их из своего воображения. Он самый обыкновенный человек, ни больше и ни меньше. А вот на полях спортивных сражений – картина иная. Там необходимо исключительное хладнокровие, и его у Лассе Вирена достаточно. Правда, в повседневной жизни ему почти не приходится его проявлять.

До сих пор многих продолжает удивлять тот факт, что спортсмен, упав на беговой дорожке во время олимпийских соревнований, через три секунды смог подняться, настичь соперников да еще и победить. Только человек со стальными нервами способен перед стартом спокойно лежать на скамейке, в то время как остальные участники снуют взад и вперед, как волки в клетке. Именно таким человеком оказался Лассе Вирен перед началом забега на 5000 метров в Мюнхене.

Те, кто присутствовал на печально известном допросе Лассе Вирена в Международном олимпийском комитете в Монреале, до сих пор удивляются, как он умудрился сохранить полное спокойствие и до, и во время этой процедуры. Впереди, в тот же день, предстоял финал бега на 5000 метров, над головой, как дамоклов меч, нависло обвинение в профессионализме, а он держится как ни в чем ни бывало. Мол, чему быть, того не миновать!

Его хладнокровие в какой-то мере смахивает даже на бесчувственность. После победы на 10 километров в Монреале Лассе Вирена очень мало волновало, что говорит о нем мир, что говорят близкие, не думал он и о волнениях миллионов телезрителей при виде его триумфа. Воображению и сантиментам нет места в жизни Лассе Вирена.

Именно эта способность отключаться от внешнего мира и думать лишь о поставленной задаче и является одной из тайн побед Лассе Вирена. Излишне эмоциональные люди не могут систематически добиваться крупных побед. Таким же суровым характером обладал и Пааво Нурми. Но он был суровым и за пределами беговой дорожки. Лассе – нет. В этом состоит разница между ними.

Спокойно, до равнодушия, относится Лассе Вирен к своим победам; они не повергают его в трепет. Можно с уверенностью сказать, что Лассе способен выдержать все психологические тесты, которым подвергаются астронавты, прежде чем отправиться в одиночестве в космическое пространство.

Из сказанного, очевидно, не трудно заключить, что Лассе Вирен не склонен к самокопанию и тем более к обсуждению поведения других людей. Он не способен наблюдать людей и их душевные порывы – во всяком случае, не облекает свои наблюдения в слова. Прежде чем ответить на вопросы, что он чувствовал в минуты победы, после поражения, на свадьбе, на похоронах, олимпийский победитель подумает и только после этого очень коротко ответит, пространных изъяснений ждать от него напрасно.

Лассе постиг, что на беговой дорожке преуспевают только дерзкие и сильные. Этот же принцип он распространил и на повседневную жизнь: business is business (бизнес есть бизнес), бери деньги оттуда, откуда они идут. И железо необходимо ковать, пока оно горячо. Принцип правильный.

Возможно, все это унаследовано им по отцовской линии – представители этой семьи из поколения в поколение занимались коммерцией. А в этой области необходимо быть расчетливым и организованным, необходимо подходить к жизни серьезно, без излишней легкости. А вот четкое понимание действительности, способность твердо стоять ногами на земле – это он, пожалуй, унаследовал от матери – крестьянки по происхождению.

Неоправданная суетливость и поспешность не передались ему ни по отцовской, ни по материнской линии. Эти качества вообще не свойственны Лассе Вирену. Наоборот, он всегда неукоснительно придерживается того, что наметил, всегда доводит дело до конца. Когда он раздумывал над поездкой в горы Кении для тренировок, а доктор Пекка Пелтокаллио заверил его, что совершенно уверен в пользе этой поездки, Лассе Вирен отправился в Кению – отправился, несмотря на то, что его коллеги Тапио Кантанен и Сеппо Туоминен отказались от поездки в последний момент. Если Лассе Вирен решал следовать советам своего тренера Рольфа Хайккола, он делал это безоговорочно и до конца. Кого, как не Лассе Вирена, можно назвать волевым человеком!

При этом Лассе Вирен очень деликатен, почти застенчив. Другой на его месте уже давно вышел бы из себя, а он еще раздумывает, стоит волноваться или нет. Он не потрясает кулаками, а старается скрыть маленькие заботы и неприятности. Не в его характере скандалить, кричать, плакать. Однако самые тяжелые заботы он не носит в себе – ведь он все же только человек!

Еще во время Олимпийских игр в Мюнхене Лассе Вирен старался держаться в стороне, говорил мало и явно утомлялся, когда ему приходилось беседовать, выражать свою точку зрения, быть центром внимания. Отчасти Лассе Вирен таким и остался – он неохотно общается с незнакомыми людьми. В последнее время он несколько изменился: начал приглашать к себе гостей, стал общительнее...

Но в одном отношении Лассе Вирен нисколько не изменился: ему, как и прежде, чужды гордость и заносчивость, успех никогда не туманил ему голову. Олимпийский чемпион такой же скромный сельский парень, как много лет назад, всегда отзывчивый и доброжелательный. Если нужно, он сядет за руль грузовика своего брата и повезет многотонные бревна к заводам Сунила.

Ну, а если еще на минуту вернуться на беговую дорожку, то в сознании мелькнет короткое и меткое замечание: Лассе рожден, чтобы побеждать! Это заявил после Олимпийских игр в Монреале Рольф Хайккола, тренер и человек, неизменно стоящий за победами своего воспитанника.

Лучшего окончания для этой книги не придумать.