Перевод:

Антайдзи (Храм Сото-дзен)

Храм Покоя

http://www.antaiji.dogen.de/rus-kike2/kike0.html

Что такое Дзэн? Я не знаю.

И чем больше времени я провожу с высказываниями Кодо Саваки роси, тем больше у меня создаётся впечатление, что и сам Саваки не хочет и не может сказать нам этого. Но он и не делает из этого никакой тайны — что отличает его от некоторых других роси. Он не хочет вводить нас в заблуждение, как это пробовали многие до него. Он не рассказывает никаких историй о возвышенном мире, лежащем на таком высоком уровне, что только он один может туда попасть. У него также не идёт речь о буддийской теории, легендах о просветлённых мастерах или собственных опытах сатори. Единственное, что он делает, это призывает нас обратить внимание на нас самих: «Эй, чего пялишься по сторонам? Не видишь, о тебе речь идёт!?»

Часто говорят, что каждое из высказываний Саваки попадает точно в яблочко. Всё, что он говорит, касается нас самих. Я и сам долго думал так, но теперь, после 15 лет работы с этими высказываниями, ко мне приходят сомнения: Попадают ли они действительно в яблочко?

Что вообще означает «попасть в яблочко»?

Моя первая встреча с высказываниями Кодо Саваки роси, которые собранны здесь в книгах «Тебе» и «Дзэн — самое большое враньё всех времён и народов», состоялась в конце 80-ых в Германии. Тогда были напечатаны первые главы в «Информации по Дзэн» немецкого общества Дзэн — перевод, который, к сожалению никогда не был завершён. Позднее я нашёл в библиотеке Антайдзи японский оригинал — но, к сожалению, у меня не было достаточно времени, чтобы основательно заняться им, кроме того, язык Саваки часто очень прямой и грубый, не обязательно тот «литературный японский», которому я научился в университете. Наконец, после восьми лет в качестве монаха в Антайдзи, мой мастер «выпустил» меня и я решил установить палатку среди бездомных в дворцовом парке в Осаке, где кроме двух утренних часов дзадзэн, весь день был в моём распоряжении. Я ещё хорошо помню красивые осенние дни, которые проводил за переводом «Тебе», сидя на дворцовой стене. После наступления темноты я шёл в лобби близлежащего отеля Hotel New Otani и писал чистовик. А на следующий день перепечатывал соответствующую главу на компьютере на первом этаже здания Panasonic, где в те времена интернет ещё был бесплатным. Бумажные записи я выкидывал, как только текст можно было читать онлайн — моё доверие в тогда абсолютно новое для меня средствомассовой информации было безгранично. Гидо Келлер из издательства Ангкор начал интересоваться публикацией книги, она должна была выйти в следующем году. Как же велико было моё удивление, когда после нового года моя страничка исчезла по непонятным причинам. Так как я написал всё без бэкапа на компьютере в интернет-кафе, мой только что законченный перевод растворился вместе со страничкой. Наверное, я бы не смог собрать достаточно сил, чтобы перевести всё ещё раз, если бы файлы не объявились 1–2 неделями позже в кэше Google. Но к этому времени при несчастном случае в ходе уборки снега в Антайдзи погиб мой мастер и я должен был оставить свою палатку, чтобы перенять ответственность за монастырь, в котором я сам стал монахом и который сохраняет при жизни традицию учения Саваки. Принять место абта было для меня не простым решением, и к тому же это означало, что теперь у меня станет мало времени для перевода. Главы «Тебе» были вскоре снова выставлены онлайн, и книга вышла летом 2002 года в издательстве Ангкор. Не говоря о нехватке времени, я и без того устал переводить: одно дело читать Саваки, другое дело — переводить его высказывания как можно точнее с наполненной сленгом и диалектом японской разговорной речи на немецкий, без того, чтобы они потеряли свою силу. Это задание, которое практически нельзя выполнить действительно удовлетворительно. Обычно перевод слов другого человека стоит гораздо больше сил, нежели формулировка собственных мыслей (что также может быть очень нелегко). Когда летом 2003 года вышла книга «Дзэн — самое большое враньё всех времён и народов» (на японском «Икиру тикара тоситэ но Дзэн» — дословно «Дзэн как сила жизни»), я сразу же почувствовал желание перевести её. Шаг за шагом, в основном зимой, когда снег не оставляет никакого другого занятия, я продолжил работу переводчика. Но тут я должен был констатировать, что к непрерывному притяжению, которое оказывают на меня высказывания Саваки, присоединилось также и внутреннее сопротивление, и оно росло, чем больше я посвящал себя переводу. Это и было упомянутое выше сомнение: Действительно ли попадают высказывания Саваки в яблочко? Что вообще означает «попасть в яблочко»?

Внимательный читатель заметит, что эти высказывания полны противоречий. В то же время японский издатель Кусия Сюсоку роси пишет в послесловии, которое я считаю одним из самых лучших размышлений о Саваки роси и его труде: «Некоторым может показаться, что Саваки роси часто повторяет то же самое — они уже начитались». И Кусия наставляет нас «читать каждое отдельное высказывание Саваки роси так, как будто бы мы встречали там наше собственное „Я“ в самый первый раз… Если мы подобным образом вспахиваем пашню нашей собственной жизни, то мы, наконец, дойдём до точки, где должны обнаружить в нас и произвести на свет слова нашей собственной правды».

Поэтому мне кажется, что слова Саваки роси всегда проходят немного мимо цели — он попадает в различные точки на мишени, иногда даже кажется, что стрела вообще пролетела далеко в сторону. Но если мы посмотрим на всё целиком, то сможем увидеть не только его направление, но и интуитивно почувствуем, где же лежит это яблочко, вокруг которого кружат, никогда действительно не попадая, его высказывания: потому что слова не могут этого, это можем только мы сами — жить нашу повседневную жизнь и есть яблочко, о котором идёт речь, и никто, даже Саваки роси, не может сделать этого за нас. Может быть, это значение одной старой истины Дзэн: «Хороший стрелок не попадает в цель».

Мухо,

Антайдзи, зима 2004.

Один лучше другого — можно ли действительно так сказать? Каждый из нас высится до неба как скала. Там нет сравнения: ты есть ты, я есть я.

Все смеются над тобой, потому что ты ни на что не способен? Ты должен просто найти самого себя. Найди свои личные, собственные сильные стороны. Твёрдо обопрись о самого себя, стабильно покойся в самом себе.

Макияж — разве ты не отрекаешься от своего собственного лица, когда превращаешься в другого человека? Так ты выглядишь как привидение. Искусство макияжа лежит в том, чтобы сначала понять и принять своё собственное лицо без макияжа, чтобы потом с его помощью выделить его особенные черты. Учёный живёт как учёный, неуч как неуч. Важно только сделать самое лучшее из этой жизни, не трать время попусту.

Если мы проснёмся к самим себе, то нам, наконец, удастся сделать самое лучшее из нашей жизни. Но в этом деле нет остановки. Мы должны начинать его заново каждый день.

Ты находишься в процессе постоянного изменения, но каждое мгновение ты полностью твоё истинное «Я». Это не похоже на картинку на экране. Это, скорее, как луна в воде. Она постоянно в движении, действительна только в этом одном мгновении. Поэтому ты так легко можешь потерять её из виду. Но это мгновение единственное в своём роде, неповторимое как целая жизнь. Если ты потеряешь его из виду, то потеряешь всю свою жизнь — и что произойдёт тогда с тем, что здесь только что сказал Саваки? Ты уничтожишь всё это!

Ты практикуешь дзадзэн уже 5 или 10 лет? Ну и что! Ты должен каждый день заново искать свой путь.

Если ты сделаешь путь Будды своим собственным вопросом, то увидишь, что он меняется каждый день. Как я должен ступать на вечный путь в это мгновение, в этом случае? Мы должны заново пробуждаться каждое отдельное мгновение, по-новому практиковать его.

Кто знает, буду ли я ещё жив завтра? Кто ещё помнит вчера? Действительно важно лишь то, что я делаю прямо сейчас. Мои ноги должны так твёрдо стоять на земле, что с их помощью всё моё тело обоснуется на ней.

Идти путь Будды означает прекратить подражать другим. Ты не можешь повторить путь Будды за кем-нибудь, ты должен идти его сам, своим собственным способом. И спокойствие ума ты тоже не можешь ни за кем повторить — как ты хочешь имитировать чужое сатори? Речь идёт о тебе самом, на этом самом месте, в это самое мгновение. Какой смысл ссылаться на сатори твоего мастера? Это твоя жизнь, тут ничего не идёт на счёт Будд. Практиковать путь Будды означает полностью жить свою собственную жизнь, найти свой собственный путь жить эту жизнь.

То, что сегодня называют религией — это просто красивые слова, которые ни на что не годны, пустая выученная наизусть болтовня, которая не имеет никакого отношения к нашей жизни.

Слушать учение означает сначала наполнить водой пустой насос. Заурядный человек как пустой насос: наполненный воздухом, он не способен выкачать воду из колодца. Если сначала налить сверху немного воды, то он начинает качать воду из глубины наверх. Таким образом, обратно выходит вода, налитая вначале. И та вода, которая течёт после этого, происходит не от мастера или Будды, а из глубины собственного колодца.

Идти путь Будды означает раскрывать свою собственную природу.

Было бы глупо, если бы Саваки надел маску Шакьямуни Будды. Саваки отвечает сам за себя — он не даёт замещать себя Шакьямуни или Майтрейе. Потому как то, что может этот Саваки, не могут сделать на его месте ни Авалокитешвара, ни Шакьямуни. Когда ты увидишь, что у тебя есть что-то, что никто не может заместить, то будешь жить свою жизнь, не будучи кому-нибудь обузой. У тебя есть это уже со времён бесконечного прошлого. Это то, что является в тебе самым важным.

Ценность человека не определяется его зарплатой. Но что же тогда истинная ценность человека? Если ты ищешь её, то тебе нужно сначала найти самого себя. Когда кто-нибудь начинает этот поиск, то он этим уже нашёл наибольшее счастье человека. Познакомиться с самим собой — что могло бы быть больше этого?

Как ученики Бодхидхармы мы не учимся у кого-нибудь другого. Мы не учимся как дети, которые берут часы игры на пианино. Наша начальная точка — это тело с головой, руками и ногами. Мы постоянно должны спрашивать нас, не является ли наша практика чем-то высокомерным и заученным наизусть. Наше счастье должно состоять в том, чтобы найти твёрдую опору в нас самих — это означает быть Буддой.

Что является целью нашей практики? Каждый день заново открывать нас на основе учения Будд и патриархов — в этой жизни, в которой каждый день есть самый первый день. В этой безграничной жизни речь идёт о том, как мы откроем нас самих — абсолютно новыми, не подражая кому-либо и не ссылаясь на зазубренное. Полностью живи самого себя, открывай свою собственную жизнь заново!

Если бы у меня были деньги, моё учение было бы бессмысленным. Только потому, что я беден, то, что я говорю, имеет какую-то ценность. Это просто подходит ко мне. Я не отрезаю сам себе воздух. Я пробуждаюсь к самому себе.

Я вырос сиротой, без денег и не особо умным — все условия вместе, чтобы быть несчастным в этом мире. Никто не должен был бы быть несчастнее меня, но мне кажется, что я живу самую счастливую жизнь мира. Я бы не мог быть более благодарным за эту жизнь.

Когда я был ещё мальчиком на побегушках в Эйхэйдзи, то сидел однажды один в полутёмном зале для дзадзэн. Когда кухарка, которая обычно сильно досаждала мне во время работы, увидела это, она невольно бросилась на пол и поклонилась передо мной, как будто бы я был самим Буддой. Этот опыт определил всю мою жизнь. Тут я заметил, что должен практиковать дзадзэн всю свою жизнь: «В дзадзэн есть что-то, что заставляет падать на пол даже эту старуху… Не знаю почему, но дзадзэн ценнее, чем я мог бы себе вообще представить». Таким образом, я жил всю свою жизнь ради пути дзадзэн. Я благодарен за возможность носить кэса (одеяние монаха) и сидеть дзадзэн.

В моей жизни у меня нет цели проповедовать высшую истину или медитировать о глубоких мыслях. Я просто прямо следую учению Будд и патриархов и сижу. В восемнадцать лет мне стало ясно, что нет ничего ценнее жизни ради дзадзэн.

Если ты знаешь о чём идёт речь в твоей жизни, то потрать все свои силы воплотить это в реальность. Не нужно приглашать других делать это с тобой. Никто не может делать это за тебя: ты должен полностью жить свою собственную жизнь.

Для меня нет пути кроме дзадзэн. На этом пути у меня нет причин завидовать другим или смотреть на кого-то сверху вниз. Потому что я не хочу быть как кто-то другой. Президент? Хрен с ним! Саваки достаточно быть просто Саваки, кем же ещё!?

Я ничего больше не желаю в этой жизни. Я не падаю ни перед кем на колени, чтобы клянчить. Я не цепляюсь ни за что, что другие хотели бы получить от меня. Если у меня есть поесть, то я ем. Если нет, то нет. Мой ум полон решимости: Пока я буду жить, я буду жить, и когда придёт время умирать, я умру. В это мгновение жизнь расстилается передо мной так ясно и безгранично, как голубое небо — что бы могло быть более прекрасным?

У меня нет родины. Зато я везде дома, нигде не чувствую себя гостем. В какой бы храм меня не пригласили, я живу там, как будто бы это был мой собственный храм. Я просто свободно живу, без особых проблем. В каждом шаге, который я делаю, я нахожу свой дом. В каждом шаге лежит вселенная. Нет места, куда я иду, нет места, куда возвращаюсь. Нет места, где бы я мог спрятаться, нет места, куда бы стремился.

Первоначально всем из нас всего достаточно. Тосуй Осё называет это «твой ум, который полностью Будда». Быть Буддой означает полагаться на себя и быть довольным. Это не означает лезть из твоего заурядства в высоту, чтобы быть ближе к Будде — как будто бы ты сам поднимал свою цену. Пока мы торгуемся о цене какой-нибудь вещи, мы двигаемся в нашем мире заурядного человека, который не имеет никакого отношения к миру Будд.

Много лет я вертелся в водовороте кармы, пока дзадзэн не перешёл мне в плоть и кровь. Чем же я заслужил наконец-то найти покой в дзадзэн? Какая бы радость могла быть больше чем возможность просто сидеть в дзадзэн? Ради этого дзадзэн я хочу есть всю свою жизнь и, если болен, принимать лекарства, вся моя жизненная энергия должна быть направлена на этот дзадзэн. И я благодарен, что до сегодняшнего дня все эти люди вокруг меня давали мне поесть, наполняли ванну и давали чистую одежду, чтобы сделать возможной эту мою жизнь ради дзадзэн.

Я не знаю, чем заслужил эту жизнь, но какая-то причина должна быть. Так или иначе, я провёл всю свою жизнь за дзадзэн. Я неспособен ни на что другое, как носить кэса и сидеть в дзадзэн. Монах Саваки не в состоянии на большее — я просто делаю, что могу — и это означает идти свой путь до конца.

Я благодарен за всё в своей жизни: за то, что я родился в бедности, что мои родители рано умерли, что я убежал из дома и многое пережил в Эйхэйдзи. Я благодарен за то, что могу как цветок, который растёт навстречу солнцу, направлять все свои действия в соответствии с путём.

Ты хочешь быть таким счастливым как другие? Ты говоришь: «Я бы так хотел быть таким как ты»?

Твоё счастье не похоже на счастье кого-то другого. Ты должен сам для себя открыть своё собственное счастье.

Родин сказал однажды, что человек — кузнец своего собственного счастья. Каждый находит своё счастье своим способом. Каждый улучшает его, строит его. Важно, чтобы ты не потерял своё собственное счастье из виду.

Всё равно как выглядит твоя судьба: это твоя судьба. Каждый из нас, когда и где бы он ни был, должен сам жить своей собственной судьбой. Никто не может помочь нам в этом.

«У меня нет природы Будды. Из меня никогда не выйдет Будды. Будда и я так различны, как солнце и луна…».

Думать так означает оскорбить три сокровища Будды, Дхармы и Сангхи. Это богохульство по отношению к тебе самому.

«Я же просто бедный козёл, человек, потерявшийся в иллюзии…». Тебе жалко себя? Для такого бедного козла ты, однако, считаешь себя довольно важным.

Каждый из нас выполняет своё собственное задание на своём собственном месте, не обесчестивая себя самого. Ноги твёрдо стоят на земле. Это означает самадхи — «Я», непревзойдённое на небе и на земле. Когда ты подметаешь двор, то двор подметается. Когда ты чистишь туалет, то туалет чистится — «Я», непревзойдённым на небе и на земле. Только ты сам можешь выполнить эту работу. Нет мира кроме твоего собственного. Твоё «Я» — это мир.

Кажется, все думают, что людей можно поделить по классам и группам. Но это не так: я это я. Каждый из нас отвечает только за самого себя. Это означает быть Буддой. Если ты посмотришь на мир независимо от межчеловеческих отношений, то там нет «лучше» и «хуже». Уродливый утёнок — Будда как уродливый утёнок, красотка — Будда как красотка. Одно хорошо, другое хорошо.

Когда все хлопают — и ты хлопаешь, когда все смеются — и ты смеёшься. Только если ты идёшь в самом конце, то прекратишь это и, твёрдо стоя обеими ногами на земле, проснёшься к истине: я есть я.

Ты хочешь стать офицером сразу после медицинского осмотра? У тебя должно быть мания величия. Цель матроса третьего класса должна быть стать лучшим матросом третьего класса во всей Японии. Этого вполне достаточно, стать идеальным матросом третьего класса.

Стать Буддой означает искать совершенство в самом себе. Каждый должен повернуться к самому себе: председатель должен быть совершенным председателем, простой служащий совершенным простым служащим.

«Иди свой путь в одиночку, как рог единорога».

Быть одному имеет глубокое значение. Это означает, что тебя нельзя ни с кем сравнить.

Так же как рак, пускающий пузыри под водой, так и ум человека никогда не успокаивается. Особенно когда он один и ему нечего делать, ум начинает «пускать пузыри». Почему человек не может в одиночку позаботиться о себе сам? Потому что ему постоянно нужно подтверждение других, иначе он потеряет уверенность в себе и думает, что вообще ни на что не годен. Поэтому так тяжело стать одним целым с самим собой. Только если твоя вера тверда и твои глаза остры, тебе удастся в одиночку сидеть дзадзэн. Таким образом, ты осуществляешь истину, так же как и одинокий рак, который довольный потихоньку пускает свои пузыри.

Легко обмануть твоего отца, твою жену или твоего ребёнка. Но как ты хочешь обмануть самого себя? Глубже чем самые глубокие горы есть «Я», которое не даёт себе обмануть себя. Твёрдо держи себя в руках в твоём собственном мире, в котором никто не наблюдает.

Дзадзэн — это твой свет. Ты бросаешь свет на самого себя. Ты сам светишь ярко и чисто.

Дзадзэн означает «только я сам», «единство». Стань одним целым с самим собой. Поэтому я говорю, что мы не преследуем какую-нибудь цель нашим дзадзэн. Мы просто сидим. Мы просто сидим, одно целое со вселенной.

Глаз — это глаз — это глаз. Ухо — это ухо — это ухо. Когда ты живёшь в мире без конструктов, то любое твоё движение, твоя поза при ходьбе и в стоянии, и в сидении и в лежании, происходят из первоначального самадхи не-делания. Уши слушают в самадхи, нос нюхает в самадхи, язык пробует в самадхи, тело чувствует в самадхи. Самадхи означает первоначальную чистоту и ясность собственной природы.

Отпустить эго означает принять всё как роль в театре. Ты раскрываешь сам себя в этой роли, которую тебе дали. Ты становишься одним целым с ролью, без предпочтений и иллюзий. Абт одно целое с абтом, маленький монах одно целое с маленьким монахом. Это означает познакомиться с самим собой.

Когда ты доходишь до сути вещей, то видишь, что нет ничего, за чем или от чего ты должен был бы бегать. Куда ты можешь отступить, если тебя загнали в угол: «Кто ты на самом деле?».

Я, здесь, сейчас. Совершенен в этом мгновении, каждый из нас должен сейчас же на том месте, где он стоит, заполнять всю вселенную.

Практика означает делать раем то место, на котором ты сейчас стоишь, открывать небо под твоими ногами.

Один поэт был долгое время прикован болезнью к кровати. Однажды он сказал: «И сегодня я получаю свою рисовую кашу, и сегодня цветут для меня растения. Я этого не заслужил! Моя любимая жена, только для тебя я хочу жить подольше!».

Другой бы может быть сказал: «Что? И сегодня опять рисовая каша? И перед окном опять растёт плющ? Жена, ты делаешь мою жизнь такой мрачной!». На одном и том же месте, в одно и то же время, в той же самой ситуации один выражает благодарность, а другой жалуется. Ты можешь радоваться и огорчаться от одной и той же вещи. Все вещи имеют природу Будды, но только если Будда посмотрит на них как Будда, то увидит их как природу Будды. Когда человек полный иллюзий видит те же самые вещи, то он видит только свои иллюзии. Но это не означает, что иллюзии отличаются от природы Будды. Если твоё теперешнее отношение к жизни — глупость, то это означает, что все те, кто до сегодняшнего дня давали тебе поесть, помогали или учили тебя, делали это для того, чтобы позволить тебе эту глупость. Но если у тебя теперь солидное отношение к жизни, то это означает, что тебя родили, воспитали и помогали тебе ради этого солидного отношения. Твоим теперешним отношением ты пробуждаешь к жизни всё прошлое. Кого волнует удача или неудача? В какой бы ситуации ты ни находился, живи свою жизнь, твёрдо стоя обеими ногами на земле.

Практиковать путь Будды не означает надеяться на место под солнцем. Практиковать путь Будды означает не дёргаться в настоящей ситуации. Это и есть место, чтобы пожертвовать свою жизнь, это и есть место, где ты должен потратить все свои силы. Это значение фразы: «Все феномены — форма истины».

Спокойствие ума означает каждый день иметь достаточно. Иметь достаточно означает не принимать во внимание «до» и «после» и быть одним целым в это мгновение. Я не говорю о прошлом и будущем. Я говорю о том, чтобы внимательно смотреть в глаза настоящему. Нет ничего более ценного, чем настоящий ум. Потому что в нём вечная жизнь. «То, что ты получил вчера, отдай сегодня» — я этого не люблю. Если я получаю чего-нибудь, то сую за пазуху и говорю «Спасибо!».

Если же эта вещь кому-нибудь нужна, то я ему просто дам её. Вот и всё.

Практиковать путь Будды означает быть довольным сегодняшним днём. Твои ноги должны твёрдо стоять на земле, чтобы ты не потерял из виду это мгновение, то место, на котором стоишь, и самое главное — самого себя. Практика состоит тогда не в том, чтобы как можно быстрее сделать уборку. Если ты не потеряешь из виду свою повседневную жизнь, то даже это практика. Практика означает идти вперёд твёрдым шагом тем, что ты освещаешь фонариком темноту у тебя перед ногами. Тебе не удастся получить представление обо всей темноте. Но если ты для каждого шага практики получишь шаг ясности, то таким образом осуществишь вечный путь Будды. Просто делай то, что ты делаешь, не думая о прибыли и убытке. Отдай всю свою силу, которая у тебя есть, этому одному мгновению.

Я люблю, когда человек напрягает все свои силы. Если я вижу, что кто-то экономит свою энергию, то очень хочу дать ему оплеуху. Это так и для водителя автобуса: мне больше подходит напряжённая концентрация движения Токио, чем расслабленная езда в глубинке. Что бы ты ни делал, лучше всего дай этому всё, что у тебя есть. Поплюй на руки и делай всё, что взбредёт тебе в голову!

Во время войны я однажды собрал всю свою энергию в тандэн (нижняя часть живота) и решительно встал. Тут мне, наконец, удалось твёрдо смотреть вперёд. Когда я стоял так один, то чувствовал всю тяжесть Японии на моих плечах. В то время как я закрывал от страха глаза, я ничего не видел. Только моё отчаянное решение встать позволило мне открыть глаза.

Рисковать жизнью — не великое дело. Рядовой Саваки держал огонь противника, пока он не повёл свой собственный батальон в атаку на вражеские ряды. Но это не имеет никакого отношения к выходу за границы жизни и смерти. Это было просто легкомыслие такого главаря банды как Мори-но-Исимацу (жил в районе Токугава-периода (до 1868), был известен за своё чувство справедливости, похож на Робин Гуда). Мне было всё равно, будет ли это стоить мне жизни — я не много думал о смерти.

Не живи жизнь в пол силы, как тот, кто постоянно нюхает свой пердёж… Когда вы сидите так напротив меня, у меня нет выбора: Я должен отдать всё что есть, когда рассказываю тэйсё (лекция Дхармы). И что не знаю, то должен выдумать — для меня это дело настолько серьёзно, что моя спина выпрямляется сама собой.

У тебя нет никакого выбора. Просто делай, что ты должен делать. Оставь, что ты должен оставить. Чем больше ты отдашь от себя, тем спокойнее станешь. В этом лежит секрет. Так же как ты не можешь взять отпуск от дыхания в течение года, даже в течение всей жизни, так и не должна существовать пауза в практике. В туалете — это практика. В метро — практика. Чтение — практика. Форма меняется, но в практике не должен существовать перерыв. В Дзэн твоя жизнь — это религия, причём всегда в это мгновение. Смотреть этому мгновению прямо в глаза — ни на что не надеясь, не делая что-либо от этого зависимым, ничего не добавляя и не отнимая — просто смаковать одно это мгновение. Твой взгляд на эту жизнь должен быть таким ясным, что ты сможешь быть довольным, даже если у тебя в этот момент закончится воздух.

Если твоя цель лежит в будущем, то всё уже слишком поздно. Ты должен найти это в себе в этом мгновении. Сатори означает не отдых на основании надежды, что «сегодня я ещё не готов, но когда-нибудь мне это как-нибудь удастся», а оно означает жить свою жизнь так, что ты на любом месте в любое время отдаёшь от себя всё и тем самым становишься одним целым с самим собой.

Но если ты сейчас говоришь, что ты уже «на любом месте в любое время отдаёшь от себя всё и становишься одним целым с самим собой» — разве ты уже не колеблешься сделать следующий шаг? Верить, что у тебя есть «сатори» — это тоже только иллюзия. Только если тебе абсолютно ясно, что в твоей практике всегда будет чего-то не хватать, то тогда каждый шаг на её пути будет наполнен телом и душой — а это и есть значение фразы «отдавать от себя всё на любом месте в любое время и тем самым становиться одним целым с самим собой».

Один врач сказал мне: «Я доктор медицины, в школе всегда был первым. Когда я открыл своё дело, то был уверен, что стану самым лучшим врачом во всей Японии, но ни один из пациентов, которые пришли ко мне, не были такими, как написано в учебнике. Если я не открою свою медицину заново, то у меня нет ничего, чем бы я мог помочь пациентам». Такова жизнь. Если монах Дзэн полагается на то, что его вчерашнее сатори действительно и сегодня, то он создаёт себе большие иллюзии.

Каждое мгновение — первое в твоей жизни, каждое мгновение — последнее в твоей жизни. Истина меняется каждый момент и в тоже время она — вечная жизнь.

В это мгновение ты летишь сквозь всю вселенную, но это не означает, что ты уже всё пролетел. Там есть ещё достаточно места, чтобы лететь дальше, достаточно места, чтобы лететь дальше всю жизнь.

У тебя однажды было сатори и после этого всё было в порядке? Нет, к сожалению, это не так просто. Сатори действительно только в это одно мгновение. В следующее мгновение оно уже прошло и мертво. Чем больше ты тянешься за буддизмом, тем дальше он уходит от тебя, чем больше ты раздумываешь о нём, тем тяжелее тебе его понять. «Выйти за рамки Будды» означает дойти до дна бездонной глубины — там нет конца, до которого можно было бы добраться.

Если ты думаешь, что забрался на самый верх и достиг сатори, то теперь дорога ведёт только вниз. Практика Дзэн означает всю свою жизнь лезть дальше наверх. Если ты хочешь практиковать Дзэн, то должен быть достаточно спокоен, чтобы мочь сказать себе, что твоя практика будет продолжаться всю твою жизнь.

Часто мудрость сравнивают с гусеницей. Она не останавливается у пустоты как пустоты. И она не пребывает в бытие как бытие. Она двигается как гусеница, во все направления. На пути Будды нет «правильных ответов».

То, что можно залить в форму — мертво. Как запись на кассете. Не для людей из плоти и крови, для которых речь идёт об их жизни.

Вы хотите записать мои речи на кассету, чтобы потом слушать её в «клубе поклонников Саваки роси»? Всё, что я говорю, действительно только в это мгновение! Слушать лекции Дхармы — это как принимать еду: через определённое количество времени ты снова голоден.

Когда ты слушаешь учение, то должен усвоить его умом, ясным и безграничным как небо. Если твой ум так сильно расширяется, то ты станешь одним целым со всей вселенной, ты взойдёшь в бесконечном самадхи — и это называется «слушать учение». Если бы меня никто не слушал, то мне бы и не нужно было думать, о чём я должен говорить. Я бы просто мечтал о чём-нибудь и иногда позёвывал. Поэтому для меня важно, чтобы меня попросили проповедовать Дхарму и слушали при этом. Я благодарен за это. И если я думаю о том, что должен говорить завтра, то и учение начинает принимать во мне ясные черты. Это мгновение не должно быть продолжением прошлого. Ты должен сделать чёткий срез и заново начать в этом году жить этот год. В этом месяце ты должен заново начать жить этот месяц, и сегодня ты должен совершенно заново начать жить этот один день. Каждый день ты встречаешь сегодня в первый раз — вечно существует только это одно мгновение, вечно здесь и сейчас. Это безграничное мгновение означает твою теперешнюю жизнь, которая всегда является абсолютно новым фактом. Даже прошлое, глядя на него из настоящего мгновения, есть совершенно новое прошлое.

Ты сегодня в первый раз в жизни практикуешь дзадзэн. Поэтому встречай каждый день с тем же свежим умом, какой у тебя есть на новый год. В дзадзэн каждый день — новый год. С новым годом! Вопрос и содержание твоей практики в это одно мгновение должны быть ответом на вопрос: «Каким образом встречать заново каждое отдельное мгновение?». Некоторые спрашивают, когда их посвящают в монахи: «Смогу ли я выдержать монашескую жизнь всю свою жизнь?».

Не нужно излишне беспокоиться! Просто будь монахом только один сегодняшний день. Будь каждый день монахом на один день — так ты и живёшь свою жизнь как монах, день за днём.

Каждый день — первый в жизни. Живи этот день так, как будто бы ты сегодня заново родился. У тебя есть твоё собственное задание. Сегодняшний день представляет собой своё собственное задание. Если ты откроешь глаза на это мгновение — здесь и сейчас и всегда в движении — то увидишь, что в нём всего достаточно. Сегодняшний день полностью сегодняшний день. Совершенен и закончен сам по себе.

Даже в этом возрасте я ещё новичок в дзадзэн. Если же мы начнём считать нас продвинутыми, то врём самим себе. «Дзадзэн для продвинутых»? Не неси такую чушь: дзадзэн должен быть всегда совершенно новым. Поэтому лучше всего всегда практиковать с умом новичка. Не думай, что твоя практика созрела, если ты становишься «продвинутым». Пожалуйста, всегда оставайся новичком в дзадзэн. Никогда не забывай то чувство, которое было у тебя, когда ты в первый раз вошёл в зал для дзадзэн. Это чувство почтения приносит нас к дзадзэн очень близко. Не забывай свой первый дзадзэн, не становись «дзадзэн-профессионалом». Твоя практика не разовьётся только из-за того, что ты станешь старше. Практикуй дзадзэн сейчас, пока ты ещё достаточно молод для этого. Что бы ты ни делал, делай это со свежим мужеством и всей силой.

Ты никогда не видишь Будду окончательно. Ты должен всегда заново открывать нового Будду. Тут нет места, чтобы сделать паузу. Ты должен всегда слышать совершенно новое учение. Будда заполняет всю безграничную вселенную — вопрос в том, сколько от него попадёт в наше поле зрения. Мы нигде не должны терять Будду из вида — даже если мы читаем Маркса и Энгельса, то должны одновременно видеть Будду. Будда означает жизнь, которую мы живём в соответствии с большой природой. Будда означает тот факт, что вселенная живёт сама по себе. Каждую минуту и каждую секунду твоё человеческое тело живёт эту универсальную жизнь — ни одна частица от неё не принадлежит тебе лично: это называется истинный лик. Быть Буддой означает полностью жить жизнь твоего истинного лика, а не твою личную, индивидуальную жизнь. Поэтому для Будды нет остановки.

Верить в сеть причины и следствия означает верить в бесконечное. Это означает верить в постоянную перемену бесконечного. Внутри этой бесконечной перемены наша жизнь — всего лишь один единственный фрагмент картины. Существует большое противоречие между законом причины и следствия и независимым возникновением и исчезновением в каждом отдельном мгновении: Возникновение и исчезновение в каждом отдельном мгновении означает, что этот момент совершенно отличается от прошлого, а следующий будет отличаться от этого. С другой стороны, мы узнаём закон причины и следствия по тому, что наша сегодняшняя моча содержит вчерашнюю еду. Как бы ты этого не скрывал: то, что ты вчера набил себе живот говядиной с луком, сегодня выдаст запах твоей мочи. Если посмотреть так, то сегодняшний день — это продолжение вчерашнего, а завтрашний — последствие сегодняшнего. И всё равно возникает и исчезает каждое мгновение заново. Даже если ты попытаешься решить это противоречие интеллектуально, ты не сможешь анализировать бесконечное в твоей голове. То, что может беспрекословно принять это противоречие, называется «недуманье» или в Сёдока (Песня о пути доказательства) «одним прыжком попасть прямо в местоположение Татхагаты». Старое сливовое дерево цветёт и в этом году. То, что вечно старо, также и всегда ново. Там, где встречается новое со старым, ты наткнёшься на скрытый смысл Буддадхармы.

Учиться означает искать путь — и в итоге это означает искать самого себя. Существует ли путь независимо от твоей жизни? Двигаться на пути означает ни что иное, как выяснять вопрос, о чём вообще действительно идёт речь в этой самой жизни.

Когда религия становится организацией, то её конец близок. Религия должна быть твоей собственной жизнью.

Чему вообще учил Будда? Что каждый из нас должен познать самого себя, должен взглянуть на самого себя, должен сам выяснить, что он действительно должен делать здесь и сейчас — в это мгновение.

Когда я читаю эту лекцию, то делаю это не для вас — я читаю её для самого себя. Для меня нет никакой разницы, слушает меня кто-то или нет. Мне важно выкачать наверх воду во мне самом. Когда я говорю, то я убеждаю самого себя, чтобы выявить на свет моё настоящее «Я». От вас я ничего не ожидаю, и у меня нет ничего, что бы я мог вам дать.

(После цитаты Хонэна).

Когда ты двигаешься на пути Будды, не делай этого, чтобы произвести впечатление на других. Не делай из этого бизнеса. Практикуй как вор: даже твоя жена и дети ничего не должны знать об этом.

Дзадзэн не расстилается перед людьми. Не пытайся произвести впечатления «простым сидением». Лучше практикуй втихоря, как будто бы это было запрещено.

Ты пробудил бодхи-дух? Ты услышал Буддадхарму? Ты всё выбросил? Ну, будь теперь внимателен, чтобы не начать делать бизнес из этого «выброшенного».

Если ты не начинаешь свою практику каждый день заново, то начнёшь идти назад. Если ты не полируешь себя каждый день заново, то начнёшь ржаветь. Поэтому важно не потерять самого себя из виду — находи свой путь заново каждый день, во время еды или во время других дел повседневной жизни. Непостоянство означает только это мгновение: в этом неповторимом мгновении речь идёт о «всё или ничего». У тебя есть только этот глоток воздуха — потом всему придёт конец. Во время выдоха для тебя должен быть важен только один этот выдох, во время вдоха этот вдох должен быть последним в твоей жизни. Обычно мы ошибаемся, когда думаем, что там должно быть что-то ещё: мы думаем, что должны играть роль «отца» для наших детей и «деда» для внуков. Но при этом всё существует только для себя самого, в это мгновение — внук как внук, дед как дед, сын как сын. Так же как выдох — это совершенный выдох и вдох — это только этот один вдох. Расцепитесь! Только если что-то существует полностью для себя самого, отделённое и прозрачное, то это одновременно и одно целое со всей вселенной.

Мы всегда недовольны: мы недовольны даже самим собой и поэтому постоянно пытаемся стать другими. Но это и есть тот пункт, где начинается иллюзия. Ты не другой чем тот, кто в это мгновение недовольный собой живёт свою жизнь. Никто бы не смог быть на твоём месте. И всё что ты в этот момент думаешь, хочешь и делаешь — это ты сам, незаменим такой, какой есть — это означает, что нет никакого «истинного Я» кроме этого «недовольного Я» здесь и сейчас.

История о потерянном сыне, рассказанная в Лотос-сутре, не сказка из старых времён. Там идёт речь о тебе самом. Разве не ты сам тот, кто шатается по улицам с разбитой миской для подаяния, хотя ему принадлежит богатство всего мира?

прервался

О чём в итоге идёт речь в этой жизни? О том, чтобы разобраться со своим истинным «Я». О том, чтобы увидеть, что есть твоё настоящее задание. Сатори просто означает по настоящему быть самим собой. Познать самого себя и твёрдо стоять на земле обеими ногами. И осуществить путь означает в таком случае уверенно двигаться вперёд, не теряя самого себя из виду. Твой ум белый или красный, круглый, квадратный или бесформенный как амёба? Ты этого не знаешь. Это не тяжело, просто оставить этот ум, о котором ты на самом деле совершенно ничего не знаешь, таким бесформенным, какой он есть. Религия означает разобраться с этим умом и сделать его своей собственностью. Это означает прояснить ситуацию со своей жизнью. Природа Будды означает ни что иное как тебя самого. Но ты всё равно плохо думаешь о себе, ты недоволен и клевещешь на себя самого. Важно, чтобы ты чётко разобрался с собой и наконец-то успокоился на этом месте. Как для дочки — полностью быть дочкой, как для жены — женой: так ты осуществишь свою природу Будды и найдёшь покой в твоей жизни. В сумасшествии толпы ты прекращаешь понимать, что белое, а что чёрное. И даже если то, что ты делаешь, очень плохое — если ты делаешь это в группе, то тебе оно больше не кажется таким плохим. Ты теряешь самого себя из виду. Расцепитесь! Я есть я!

Прекрати делать что-то отдельное лично для себя, и ты будешь жить в раю — «вне общества нет заслуг» (Эйхэй-Синги). Глаза работают полностью как глаза, нос как нос, уши как уши. Каждый должен естественным способом выполнять своё задание в обществе.

Истинное спокойствие ума ты найдёшь только если сначала как следует побеспокоишься, подерёшься за свою жизнь и сделаешь всё, чтобы не потерять себя из виду. Только если ты, таким образом, при каждом шаге напрягаешь свой ум, чтобы не потерять землю под ногами, то найдёшь спокойствие в своём уме.

«Спокойствие ума», состоящее только из «спокойствия ума» — искусственный фабрикат. Из-за того, что ты постоянно бегаешь за этим видом «спокойствия ума», твой ум и становится неспокойным. Синран был против такого вида нэнбуцу (практика рецитации имени Амитаба Будды), при котором речь идёт о самоудовлетворении ума из собственных сил. И практика Дзэн не должна быть самоудовлетворением. Истинное спокойствие ума ты находишь, когда практикуешь в середине своих волнений и неспокойствия ума — в большом покое ума соединяется умственное спокойствие с умственным беспокойством.

Никто не может вернуться к тому, что было. Ни одна вещь не появляется одинаковым образом два раза. Всё существует только раз — в этом мгновении — и поэтому для нас нет другого пути, кроме как идти прямо. Истинный путь бесконечно ведёт вперёд.

Детей воспитывают тем, что их либо хвалят, либо ругают, но этого недостаточно. Так их воспитывают, возводя к людям, которых все хвалят, но которые не имеют в распоряжении самих себя — они как пустые ореховые скорлупки. В практике Дзэн речь идёт именно об этом пункте. Даже если Бог умрёт и Будда ничего не захочет о тебе знать, ты должен располагать самим собой — ты должен быть одним целым с самим собой.

Мы живём нашу жизнь только временно, как будто кто-то завёл моторчик. Мы двигаемся как игрушечный робот, пока не закончится завод. Дзадзэн означает не дать заводить себе механизм снаружи, а самому жить свою собственную жизнь.

Если ты говоришь, что у тебя нет времени, это означает, что ты даёшь поработить себя чему-то внешнему. Ты сгоришь как бенгальский огонь. Лучше будь спокойным, будь полностью самим собой. Важно, что ты живёшь свою жизнь, стабильно обосновавшись в самом себе.

Спокойствие означает стабильно обосноваться. Стабильно обосноваться в чём? В самом себе. Ты должен обосноваться в своей повседневной жизни. Не дай внешнему виду вскружить себе голову. И не дай поработить себя своим инстинктам, не надо постоянно бегать за своими иллюзиями. Оставайся неподвижным даже тогда, когда думаешь, что увидел Будду или Дхарму. Не дай вообще ничему сбить тебя с дороги.

Мне не нужно сатори. Это не означает, что я робко говорю «У меня нет даже сатори…» — я самоуверенно заявляю: «Даже сатори нет у меня!».

Речь идёт не о сатори и не о положении и имени, а о том, чтобы просто делать то, что ты делаешь. Просто делай то, что ты делаешь, что бы это ни было. Это так не только для дзадзэн: всё, что ты делаешь, ты должен делать просто. Прекрати стрелять — будь просто самим собой! Просто быть, просто быть самим собой — это самадхи.

Птица просто поёт свою песню. Весна приносит весну, соловей осуществляет соловья. Всё просто такое, какое оно есть, не из-за тебя и не из-за меня.

Речь идёт не о том, почему ты делаешь что-то. Живи свою жизнь так, как будто бы ты полировал кирпич: Там нечего выиграть. Твоя жизнь должна быть практикой без конца.

Вести религиозную жизнь означает сохранять прямую осанку — даже тогда, когда никто не смотрит. Ты должен стать прозрачным для самого себя, должен посмотреть на себя насквозь. Практиковать истину даже тогда, когда этого никто не видит — это пункт, о котором идёт речь.

В 16 я убежал из дома. Никогда не забуду это 10 июня — когда я вспоминаю своё тогдашнее настроение, то кажется, что парень Сайкити кричит мне: «Эй, Кодо, не почивай на своих лаврах, кто ты думаешь, ты такой!?».

Этому голосу я обязан тем, что и сегодня всё ещё иду неуверенными шагами дальше по пути Будды.

Хорюдзи — это самый лучший храм Японии. Но и там ты не найдёшь буддизма. Ты найдёшь буддизм только в самом себе. Но для того, чтобы встретить Будду в себе самом, ты должен идти ва-банк. Ты идёшь ва-банк и наконец-то хватаешь его — и всё равно ты только голодный дух. И снова ва-банк — и слышишь голос Будды издалека. Снова ва-банк — и всё ещё не достаёшь его. Будда очень далеко от тебя — что же тебе остаётся, кроме как «просто забыть себя и шаг за шагом продолжать практику» (Гакудоёдзинсю)?

Я постоянно ругаю самого себя. Ругать самого себя означает твёрдо посмотреть самому себе в глаза. Это означает повернуть свет и осветить самого себя. Единственное, о чём здесь идёт речь — это ты сам.

Повернуть свет и осветить себя означает быть абсолютно незащищённым от самого себя. Это означает спокойно сесть и смотреть на себя, как будто бы ты был в кино. Когда ты таким способом смотришь на самого себя, то поймёшь всех страдающих существ: Ты поймёшь, что ты и сам один из этих существ, запутавшихся в своём невежестве.

Когда ты встретишь самого себя, то увидишь себя таким, какой ты есть на самом деле. Встречать самого себя: это дело только между тобой и тобой. Между тобой, учеником, и тобой, мастером, и никем иным.

Передавать Дхарму означает передавать самого себя самому себе. Это означает стать полностью одним целым с самим собой.

Ты говоришь о жизни Будды и о героических поступках монахов Дзэн из старых времён. Ты говоришь о том, что ты прочитал в сутрах. Но кого это волнует? Проблема, о которой должна идти речь — это ты сам. Это ТВОЯ проблема, и эта проблема должна быть центром твоей практики.

Ты думаешь, что Догэн Дзэндзи был великим мастером Дзэн? Но что с тобой самим? Иллюзия означает останавливаться на болтовне о других — это как бурчать себе под нос во сне. «Не придерживаться пустых теорий» (Хатидайнинкаку) означает прекратить буквоедство и болтовню и быть одним целым с этим мгновением — здесь и сейчас.

Есть люди, которые постоянно просят у меня подтверждения: «Уже хватит? Я наконец-то там? У меня уже есть сатори?». Пока тебе нужно подтверждение других, твоя практика не истинна. Если ты действительно твёрдо стоишь обеими ногами на пути, то зачем спрашивать других, в какую сторону тебе идти.

Каждый из нас — это свет: Никто из нас ничем не отличается от Будды, мы просто немножко сбились с пути. Поэтому мы должны чётко, всем телом, какое оно есть сейчас, слушать голос, которым обращается к нам светящаяся мудрость. Мы должны осуществлять Буддадхарму нашим телом — что могло бы быть более прекрасным, чем это?

Этот комок клеток, который мы называем заурядным человеком, осуществляет Будду. В этом лежит значение дзадзэн: Дзадзэн — это старый патриарх, который в то же время твоё абсолютно новое «Я».

Будда означает тебя самого. Если ТЫ не живёшь как Будда, то кто тогда?

Когда говорят о «Саваки», то я знаю, что речь идёт обо мне, даже если не добавляют «Кодо». Когда Саваки заполняет всю вселенную, то больше нет «Саваки» кроме вселенной и нет «вселенной» кроме этого Саваки.

Мы думаем, что живём полностью за счёт своих сил, но на самом деле это большая природа, которая даёт нам жизнь. Твоя жизнь не принадлежит тебе одному — она универсальная. Это универсальная жизнь — твоё «Я», истинное тело человека, которое заполняет всю вселенную. Дзадзэн означает жить универсальную жизнь, это означает жить твоё «Я». Это в свою очередь означает самому осуществлять и свидетельствовать вселенную. Когда я один практикую дзадзэн, то со мной практикует вся вселенная — заключённая в дзадзэн.

Жить самому свою собственную жизнь означает заполнять всю вселенную. Ты один заполняешь всю вселенную. В этом лежит глубокое значение дзадзэн.

Кто осуществляет универсальную истину? Кто, если не ты сам? Религия должна состоять из твоей собственной жизни.

Кто бы мог быть более убогим, чем тот, кто постоянно жалуется на собственную убогость? Между тобой и Шакьямуни Буддой нет ни малейшей дистанции!

Когда ты ясно увидишь, что твоя жизнь непрерывно соединена со всей вселенной, а между тобой и Шакьямуни Буддой не влезает даже волосинки, то для тебя не будет иметь ни малейшего значения, играешь ты на сцене передние или же задние ноги в костюме верблюда: ты будешь раскрывать всю свою жизненную силу во всех своих действиях.

Вот что интересно в этом мире, так это тот факт, что он принимает абсолютно разную форму в зависимости от твоего отношения к нему. Путь Будды — это твоя собственная, личная правда. Но это не означает, что этот путь кончается твоим собственным, личным освобождением — это называется Хинаяной. В Махаяне ты непрерывно соединён не только с Буддой, но и со страдающими существами, горящими в аду.

Дзадзэн — это твоя собственная, личная правда, которой ты освобождаешь и прошлое и будущее. Это объективный факт, который ты найдёшь глубоко в себе: если тебе плохо, то и солнцу и луне плохо. Если тебе хорошо, то и редиски у тебя на тарелке улыбаются тебе. Если ты взбешён, то даже ковёр бесится с тобой. В этом лежит корень твоего мира.

То, что ты видишь, не лежит вне твоего «Я». Поэтому можно сказать, что все феномены просто твоя собственная тень.

То, что увидел кто-то другой, это не твой опыт. Ты должен найти свою собственную правду. Сатори лежит не где-нибудь снаружи: речь идёт о тебе самом. Речь идёт о том, чтобы на 180 градусов повернуть твой образ жизни — твой взгляд на вещи, то, как ты видишь и нюхаешь, лижешь и пробуешь. Ты должен повернуться к жизни — в книгах ты никогда не найдёшь ответ.

Рамки нашего эго настолько ограничены, что мы видим мир очень искажённым. Мы смотрим на вещи как бы сквозь цветные очки. И то, что видим, существует вовсе не так часто — это только доска перед нашими глазами, на которую мы уставились!

Мы должны снять эти цветные очки, чтобы видеть вещи такими, какие они есть — без грима и прозрачными. Тогда мы узнаем, что горы и реки, деревья и травы не существуют отдельно от нас.

Этот мир — твой мир, мой мир. Это как будто бы миллиарды огоньков, по одному на каждого человека, освещали бы друг друга. И когда я умру, то со мной умрёт моя гора Фудзи, моя земля, и эта чашка чая тоже умрёт вместе со мной.

Я являюсь своим собственным миром. Когда я умру, то мир умрёт вместе со мной. Потому что когда я родился, этот мир родился вместе со мной. Ты говоришь: «Даже если ты умрёшь, этот мир всё ещё будет существовать!». Нет, моя часть мира умрёт со мной. Потому что каждый из нас совершенен, там всего достаточно. Идти путь Будды означает полностью осознать этот факт.

Ты рождаешься со своей вселенной. И когда ты умрёшь, то вселенная умрёт вместе с тобой.

Люди говорят, что господин Саваки не имеет мирских желаний: Ничего подобного! Я еле-еле умудряюсь сдерживать себя. Если бы я бегал за своими мирскими желаниями, то опозорил бы Буддадхарму, поэтому я этого и не делаю — вот и всё. Но именно потому, что у меня есть столько желаний, я понимаю и желания других людей. Если бы я их не понимал, то был бы идиотом. Но я не хочу жить как идиот. Когда я смотрю на изгибы моих желаний, то вижу там острые края и углы и приношу эти края и углы вместе со мной на путь Будды. Чем больше ты их принесёшь на путь Будды, тем лучше. Но если края и углы твоих желаний затупятся, то сотрутся и твои хорошие стороны, и у тебя пропадёт воодушевление. Силу сдерживать себя мы получаем из количества наших желаний. Важна та точка, где эта жизнь, полная желаний, пересекается с путём Будды.

Саваки, как человека, тянет вперёд путь Будды. Поэтому заурядный человек Саваки не всегда может делать то, что взбредёт ему в голову. Это означает верить в путь. Когда я вижу себя насквозь, то господин Саваки не может вести меня за нос.

На самом деле никто не любит Дхарму Будд и патриархов. Уж лучше Дхарма вина, песен и баб. И я бы хотел распуститься и делать то, что взбредёт мне в голову, но дзадзэн не оставляет мне выбора: Он тянет меня вперёд. Всё следит за тем, чтобы я не сбился с пути — вот и всё.

Даже если ты попытаешься не шевелиться, то всё равно никогда не найдёшь настоящего покоя — это твой удел как человека. Эту твою человеческую слабость никак нельзя изменить. На пути Будды речь идёт о том, чтобы приручить этого строптивого зверя «человек». Речь идёт не об уничтожении. Если ты знаешь дикую лошадь так хорошо, что можешь выпускать её куда угодно, то она ценна как лошадь. Но если она полумертва, то уже никому не нужна. Также и с человеком: Речь идёт не о том, чтобы отучить его быть человеком. Речь идёт о приручении. Правильно прирученный человек — Будда.

Каждая клетка этого тела — сырьё для желаний. Вопрос в том: Для чего ты используешь эти клетки? Это тело означает балласт, который ты несёшь всю жизнь, но это не означает, что мы можем обойтись без него. Без этого тела мы бы не могли практиковать и дзадзэн. Искусство состоит в том, чтобы правильно тянуть этот балласт за верёвочку и направлять его за счёт этого в самое лучшее направление. Таким образом мы можем превратить желания в мудрость, а это тело во что-то ценное. Мы никогда не избавимся от желаний, но в зависимости от того, как мы обращаемся с ними, они прекратят быть для нас балластом.

Владеть мистическими силами означает уметь обращаться с самим собой.

Я и Будда играем в перетягивание каната: Кто из нас сильнее? Удастся мне перетянуть Будду на мою сторону и съесть его на десерт? Так, по крайней мере, хочет заурядный человек Саваки. Он постоянно хочет поважничать и выиграть в драке локтями.

Ты ищешь истину? Но кто ты такой на самом деле? Разве не просто заурядный человек? Что такого важного в твоём важном поиске? Разве ты не просто пытаешься сделать вид, как будто бы твоё заурядство было чем-то особенным?

Буддадхарма не означает сделать большое усилие. Там, где мы, заурядные люди, прекращаем напрасно стараться, начинается Буддадхарма.

Мы не понимаем дзадзэн потому, что смотрим на него глазами заурядного человека.

О чём идёт речь в Буддадхарме на самом деле? Не о том, чтобы улучшить нас, заурядных людей. Скорее о том, чтобы ухудшить нас как заурядных людей до такой степени, что нам будет стыдно показаться в обществе.

Что мы на самом деле знаем о жизни? Вообще ничего! Какая цель нашей жизни? Вообще никакая! Мы вообще ничего не знаем и всё равно у нас каждый день есть еда на столе. «Я живу свою жизнь божьей милостью» (Нисида Тэнко) — если это так, то может нам не стоит делать такой театр вокруг нас самих.

Если ты прекратишь делать такой театр вокруг себя самого, то увидишь, что всё очень просто. То, что ты держишь за «себя самого», это не ты на самом деле. Не дай вести себя за нос!

Путь Будды не ведёт в рай. Речь идёт просто о том, чтобы не заблудиться в иллюзии, и не свести с ума самого себя. Практиковать путь означает просто понизить кровяное давление на голову.

Речь идёт о том, чтобы как следует помассировать застоявшиеся понятия и упрямые представления в нашей голове. Только если мы не цепляемся ни за одну вещь, то у нас «мягкий и послушный ум».

Если я начинаю сердиться, то делаю гасё. Гасё понижает кровяное давление и спазм исчезает.

Когда ты сидишь в полном лотосе, то тебе становится тепло вокруг бёдер, в то время как понижается кровяное давления на голову. В дзадзэн речь идёт о том, чтобы понизить это кровяное давление.

Окутанные кэсой, мы не можем потеряться в наших желаниях, даже если бы мы это попробовали. Кэса защищает нас от желаний, она даёт нам перейти море жизни и смерти, и мы обязаны кэсе также тем, что у нас достаточно еды, чтобы практиковать дзадзэн.

Если ты живёшь в монастыре Дзэн, то утром в три бьют в барабан как знак того, что пришло время вставать. Таким образом желание проспать исчезает само собой. Желание, которое растворяется в ничто. Один шаг в нирвану.

Человек, который попадает в ад, и Будда, который освобождает людей из ада — эта связь достигается в буддизме с помощью раскаяния. Если раскаяние истинно, то и бытиё Буддой тоже истинно. Здесь витают иллюзия с сатори, здесь открывается глубина веры.

На протяжении всей твоей жизни жить её, будучи ведомым Буддой, будучи ведомым Дхармой — это означает, что и сам твой ум — Будда.

Даже если тебя кто-то обольёт смолой с головы до ног: если ты смотришь на это с точки, которая отличается от обычной на 180 градусов, то это может только принести тебе пользу. Какими глазами ты смотришь на взбешённое лицо человека напротив? Какими ушами ты слышишь злые слова, которыми они обзывают тебя? Способен ли ты превратить яд в лекарство и черпать оттуда свою силу? Вопрос в том, как ты лично обращаешься с этой жизнью и ответом должна быть твоя религия.

Если кто-то распространяет о тебе злые слухи, то ты сразу бесишься и хочешь отплатить ему тем же. Это нормально, но этим ты только показываешь, насколько ты ещё не созрел. Лучше посмотреть на эти неправильные слухи как на предостережение неба: «Саваки взял взятку!» — Да, если я не буду внимательным, то это действительно могло бы произойти. «Саваки переспал с той и той бабой!» — когда я слышу это, то думаю, что это действительно могло бы быть возможным. Если я принимаю эти слухи как предупреждение неба для моей жизни, то они будут для меня ценными указателями.

Как бы зла ни была ко мне судьба, её удары только помогают мне на пути к освобождению. Те, кто стоят передо мной как враги, не дают мне быть невнимательным. Те, кто досаждают мне, как черти, не дают лентяйничать.

Ты думаешь, что жизнь — это драка вокруг того, чтобы съесть или быть съеденным. Но если ты увидишь, что непрерывно связан со всеми вещами вокруг тебя, то поймёшь, что даже твои враги в борьбе за выживание просто помогали тебе расти и зреть.

Ты не добьёшься особого успеха, если попытаешься выжать сладкий нектар из кислого персимона. Истинную сладость персимона ты узнаешь только тогда, когда подождёшь, пока он сам созреет и превратит кислоту в сахар — потому что нет сладости за исключением кислоты. И это так и для безграничной Буддадхармы.

Это хорошо, если у тебя случится несчастье: потому что тогда ты сразу же снова начинаешь ясно смотреть прямо вперёд. Нехорошо, если у тебя всегда всё хорошо: тогда ты начинаешь делать лицо, как кот, который сонно потягивается, лежа на солнце.

Я хочу, чтобы до конца моей жизни меня сопровождал андзя (монах, который круглосуточно заботится о личных делах мастера Дзэн). Потому что на глазах моего андзя я не смогу бросить оружие и валяться, ничего не делая. Это само по себе уже практика. И тем более, если на меня смотрит не только мой андзя, но и враги со всех сторон, которые только и ждут, что я дам маху: в таком случае я с утра до вечера так наполнен сконцентрированным напряжением, что все мои действия будут практикой. Следовательно, эта жизнь, в которой я никогда не могу спрятаться за кулисами, является для меня настоящим счастьем!

О какой большой тайне идёт речь в Буддадхарме? Об искусстве стать счастливым дураком! Это означает, что ты найдёшь освобождение в себе самом, в твоём взгляде на вещи. Я бы вообще не мог быть счастливее, чем я есть — с утра до вечера я благодарен за всё, что со мной происходит.

В Дзэн говорят: «Каждый день — хороший день!».

Теперь вопрос в том, что ты должен сделать, чтобы каждый день действительно стал хорошим днём? Что у тебя должно быть, чтобы ты мог наслаждаться каждым днём? Вообще ничего! Ты вообще ничего не должен иметь или делать, чтобы быть счастливым. Тебя просто постоянно водит за нос твоя идея, что ты должен сделать то-то или иметь это. Когда ты, наконец, увидишь, что эта идея только фантом, то каждый день будет действительно хорошим днём, каждый год хорошим годом.

Одна спичка мудрости освещает все направления: Забудь всё остальное, выброси всё это!

В нашей повседневной жизни мы постоянно сдаём экзамен: мы беспокоимся о том и об этом и думаем, что у нас действительно большие проблемы. На самом деле мы беспокоимся только о нашей собственной, личной судьбе — если мы отпустим её, то все наши проблемы разрешаются.

Иногда тебе хорошо, иногда плохо — но разве стоит терять голову из-за сегодняшнего настроения? Когда ты однажды всё полностью отпустишь, то увидишь, что на самом деле это всё не играет никакой роли. Ты должен умереть, чтобы вести счастливую жизнь.

Настоящий буддист не даст ничему и никому провести себя.

Это только твои собственные, личные проблемы, о которых ты беспокоишься. Это только твоё собственное, личное счастье, из-за которого ты радуешься. Когда я был ребёнком, то тоже никогда не мог проигрывать, но теперь, в свои восемьдесят с лишним, мне это уже ничего не стоит. Если ты не принимаешь во внимание то, что принадлежит тебе лично, то всегда найдёшь покой. Твои страдания больше не будут волновать тебя, ты не потеряешь голову из-за счастья. В любой ситуации ты сможешь сохранить невозмутимость. Тогда и твоё эго больше не вылезает вперёд. Это истинное удовлетворение.

Конца иллюзий ты достигнешь тогда, когда забудешь самого себя.

Со своего рождения до своей смерти твоей жизнью правят иллюзии. Каждый день ты пытаешься в кормушке оттолкнуть соседа локтём. Некоторые доводят свои иллюзии до таких размеров, что они даже надеются на долгую и счастливую жизнь!

Как мы живём эту человеческую жизнь?

Некоторые ответят: «Какое мне дело? Меня никто не спрашивал, прежде чем родить — что мне остаётся, кроме как жрать каждый день, пока когда-нибудь не сдохну».

Что особенного в этой жизни? Всё равно, богат ты или беден, министр или простой рабочий — твоя жизнь состоит в итоге только из жрать и срать! Важно при этом только то, что ты сам решительно прыгнешь в эту реку жизни: Речь идёт о разнице между бесцельно позволить нести себя, обессилено хватая ртом воздух, или первым прыгнуть в реку — ощущаешь ты свою жизнь как муку или как удовольствие, решается здесь.

Был однажды один невротик, который боялся завалить экзамен. Когда он пришёл ко мне с мешками под глазами и обеспокоенным лицом, я сказал ему: «Предположим, ты завалишь экзамен — что это значит, кроме того, что есть достаточное количество более способных экзаменующихся, чем ты? Разве это не повод для радости? Если же такой как ты сдаст экзамен, то это означает, что не достаточно тех, кто лучше тебя — тогда наша страна находится не в очень хорошем положении!».

Ты не хочешь попасть в ад? Не бойся, в аду очень интересно!

Мы, заурядные люди, думаем, что наш взгляд на самих себя реален: Сегодня мы говорим, что счастливы, завтра, что несчастливы… Так мы растрачиваем всю нашу жизнь — потому что на самом деле, разве это не просто наше воображение, которое говорит нам, что мы «счастливы» или «несчастливы»? Разве на самом деле это не абсолютно беспредметно?

Мы носим с собой наши собственные личные взгляды, которые властвуют над нами. Если же мы их просто отпустим, то станем одним целым с вселенной, одним целым с Буддой.

Почему весь мир кружится как сумасшедший? Потому что всем важна только их собственная личная судьба. Если ты, как я, решишь провести всю свою жизнь как бедный монах, то покончишь с этим театром.

Я всю свою жизнь только развлекался. Мои путешествия — моё хобби. И если я даю небольшую помощь по Буддадхарме людям, приходящим послушать мои лекции, то я это делаю не потому, что потом получу чаевые — это для меня просто чистое баловство. Все люди должны больше развлекаться — вместо того, чтобы ссориться, потому что они думают, что им надо работать.

Никто не заставляет тебя делать что-нибудь с телом или умом. Но ты всё равно упорно веришь, что служба — это «служба» и хочешь больше денег. Я же никогда не думаю о своём заработке — потому что для меня это не «служба», а баловство.

Ты станешь самым счастливым, когда даже работа станет для тебя баловством. Ученики в Кумамото всегда говорили мне: «Когда мы смотрим на Ваши повседневные дела, то тяжело сказать, работа это или просто времяпрепровождение. Можно было бы сказать, что само развлечение является Вашим делом. Так хорошо как Вы этого не может никто в мире — Вам действительно можно позавидовать!».

Есть сутра, в которой говорится о 500 предыдущих жизнях Шакьямуни, прежде чем он родился как Будда: иногда он жил жизнь как отшельник, иногда как брахман или философ, один раз как лошадь и лягушка. Это всё было баловство Шакьямуни. То, что он выражает в своих прошлых жизнях, это тот факт, что всё, что мы делаем — всё равно где и когда, в какой форме и в какой ситуации, с каким характером и с каким отношением — это всё просто игра. Играть означает жить самого себя.

В чём лежит истинное значение Рёкана? В играющей лёгкости, с которой он жил свою жизнь. Он никогда не думал о своём заработке. Мир должен научиться чему-нибудь, глядя на его баловство!

Бодхисаттва Авалокитешвара не бежит ни от чего и ни за чем. Он не даёт себе кружиться в проходящем мире. Это потому, что он не исходит из гипотезы последователей Хинаяны, что мы должны сначала освободиться от своих иллюзий и страданий. Он ясно видит, что всё это первоначально вообще не существует, поэтому для него нет ничего, за чем или от чего ему нужно было бы бежать. И поэтому он наслаждается свободой, в любой ситуации и любой форме играючи осуществлять себя.

В этой жизни нет ни малейшей причины, чтоб постоянно бить вокруг себя руками и ногами. Даже если бы мне кто-нибудь подмешал яд в чай, я бы не делал из этого большого театра. К чему? Этот один период дзадзэн на подушке содержит всё — нет «истинного дзадзэн» кроме того, который ты практикуешь в это мгновение.

Какой смысл нашей жизни?

Наша жизнь не имеет смысла! И с помощью дзадзэн ты, наконец, доходишь до точки, где понимаешь, что речь вообще не идёт о том «что это принесёт» — в том числе и сам этот дзадзэн.

Ты говоришь, что бессмысленно имитировать Будду. Ну, тогда сымитируй вора — и ты сам сразу же станешь вором. Замечательно в этом теле заурядного человека то, что мы можем имитировать им Будду.

Этим телом, которое до сегодняшнего дня ты посвятил азартной игре, ты можешь практиковать дзадзэн и «одним прыжком попасть прямо в местоположение Татхагаты» (Сёдока). Этот один прыжок в местоположение Татхагаты означает дзадзэн, который практикуется заурядным человеком, нервно подсчитывавшим выигрыш и проигрыш ещё секунду назад.

Ты никогда не сможешь полностью уничтожить свои иллюзии: «Я не хочу хвастаться, но у меня абсолютно нет иллюзий!». Не пытайся практиковать дзадзэн как будто бы ты хотел почистить лук. Даже если ты так получишь «сатори» или чего-нибудь там ещё — это не настоящее. Лучше практикуй дзадзэн со своим умом заурядного человека и всеми своими иллюзиями и инстинктами. Просто сядь в дзадзэн этим телом, таким, какое оно блуждает по шести мирам страдания — если ты таким образом просто сидишь, то твои ум обезьяны и воля лошади сами являются недуманьем. Твои иллюзии, такие, какие они есть — незапятнанная истина. Это то, что Догэн Дзэндзи называет в «Эйхэй Короку» «лотосом посреди огня».

Если я беру, что мне не принадлежит, то я вор: сразу же, в то самое мгновение. Если же я практикую дзадзэн, то я сразу же Будда. Для этого мне не надо техники — я должен просто верить в дзадзэн и сидеть, чтобы быть Буддой. Тогда это больше не «Саваки Кодо» — это далеко выходит за такие границы.

Что реально на самом деле? Поза твоего тела! То, как обстоит дело с твоим сознанием — это не проблема. Настоящая проблема разрешается в тот момент, когда ты предоставляешь себя правильной форме сидения.

Если ты последовательно продумаешь свою проблему до конца, то в итоге тебе не останется ничего другого, кроме как просто сидеть. У тебя не будет выбора кроме как практиковать. Так ты в конце приходишь к практике простого сидения (сикантадза), к дзадзэн, являющимся отпаданием тела и ума (синдзин-дацураку). В мире людей речь постоянно идёт о деньгах, карьере, хорошей еде и получении удовольствия. Так мы всю свою жизнь проводим в беге за сексом, сладостями и другими приманками. Дзадзэн означает попрощаться с этим: это означает сделать паузу от бытия человеком. Что означает практика? Прекратить быть человеком! Это означает, будучи человеком — бросить полотенце на ринг.

Что означает «недуманье» (хисирё)? Это означает взять отпуск от бытия человеком. Когда ты попрощаешься с человеческим миром, то наконец-то получишь достаточно места, чтобы повернуться и осветить самого себя.

Отпусти самого себя. Перестань таращиться на луну — луна светит сама по себе.

Наши иллюзии бесконечны — в этом мы ничего не можем изменить. Да речь и не идёт о том, чтобы менять в этом что-то: Речь идёт о том, чтобы просто быть. Это означает просто сидеть (сикантадза). И если ты поймёшь, что у тебя нет другого выбора чем это, то прекратишь бегать из одного тупика в другой.

Зачем мы живём на самом деле — в это мгновение? Мы живём внутри милости большого света — и поэтому мы, наконец, должны покончить с эгоистичными уловками и вернуться к нашей истинной природе. Это означает отпустить наше честолюбивое стремление к «больше» и полностью предоставить себя истинной жизни, которая осуществляется каждое мгновение в нас и посредством нас. Для этого тебе ничего не надо «делать» — если ты полностью предоставишь себя этому мгновению, то ты будешь просто дзадзэн, и дзадзэн будет сидеть для тебя и посредством тебя.

Я верю в сидение. Верить означат, что сомнения в твоей собственной, универсальной природе разрешаются: «Это так — это „я“, „мне“ и „моё“ в действительности никогда не существовали!».

И так вылечиваются твои сомнения по поводу дзадзэн, и ты видишь, что у тебя нет другого выбора, кроме как сидеть: Это означает верить в дзадзэн.

Когда ты практикуешь дзадзэн, то в действительности это вовсе не «ты», кто практикует. Там только бесконечное пространство, бесконечное пространство практикует. Это бесконечное пространство — значение веры в дзадзэн.

В дзадзэн ты прекращаешь быть «ты». Ты становишься одним целым с большой природой — или лучше говоря: Большая природа наконец-то возвращается назад — к самой себе.

Первоначально дзадзэн означает ни что иное, как практиковать самадхи сокровищницы ясного света: Там речь идёт не о том, «что это принесёт». Речь идёт о возвращении в первоначальное состояние — поэтому для сосунка вполне достаточно просто быть сосунком. Но вместо этого есть люди, которые хотят получить с помощью дзадзэн какие-нибудь озарения — но это не имеет никакого отношения к дзадзэн.

Что делает Рёкана таким привлекательным? То, что он никогда не пытается выпендриться перед нами!

Если я сравниваю себя с Рёканом, то мне стыдно: Я зарабатываю слишком много денег.

«Достичь путь» (Сии-до) — это не что-то, что могут сделать люди. То, что растёт из глубокого корня, не нужно специально удобрять: глаза лежат горизонтально, нос стоит вертикально.

Мы живём эту жизнь согласно космическому порядку, дающему нам жизнь — как тогда получается, что мы бьём себя в грудь и говорим о «нашей» жизни? Как это так получается, что всё крутится вокруг эго?

Нет вообще ничего, что бы было твоим или составляло твою суть: всё как текущая река — там нет никакой постоянной сути как «эго».

(Щипая самого себя за щёку): Это не больше чем грибок, растущий из земли при правильной температуре и влажности: Ничего особенного — плесневой грибок! Результат температуры и влажности!

Если ты смотришь на вещи только со стороны своего собственного эго, то видишь всё искажённым!

«Мне плакать, мне лететь? Забудь слёзы и взмахни крыльями!»

Кто не помнит этот детский стишок? Здесь речь идёт о том, чтобы отдать от себя всё, отпустить всё в это мгновение и предоставить это тело Будде. Если ты всем сердцем позовёшь Авалокитешвару Бодхисаттву, то тебя не существует в этот момент — там есть только Авалокитешвара Бодхисаттва. Но и наоборот — это означает, что ты заполняешь всю вселенную.

«Поле, гора, деревня, моё тело они крик петуха — и ничего кроме этого!»

Ты должен только подогнать длину волн, чтобы быть одним целым со всем. Разделение между полем, горой и тобой исчезает, и крик петуха звучит сквозь всю вселенной. Кроме этого крика нет ничего. Это так не только для звуков — всё является одним целым с этим криком, и нет того, кто слышит, и ничего, что было бы услышано. Субъект и объект исчезают в этой точке.

Ты должен смотреть на вещи с того места, на котором ты всё полностью забыл: Не только богатство и бедность, но и все другие людские способы измерения ценности. Если ты можешь это, то даже 1000 святых не смогут приблизиться к тебе.

Прекрати стрелять, забудь абсолютно всё! Как мужчина ты должен забыть своё бытиё мужчиной, как женщина женщиной. Учёные должны забыть свою науку, аристократия своё аристократство, бедные свою бедность. Тогда нет причин ни для ненависти, ни для высокомерия.

В пути Будды речь идёт не о том, чтобы сделать Будду из заурядного человека. На пути Будды заурядный человек и Будда вместе прыгают далеко за границы между «обычным» и «особенным», «иллюзией» и «сатори». Учение Будды не делает проблемы из иллюзии и просветления.

«Попадание, которое заставляет тебя забыть всё» (Сёбогэндзо Кэйсэй-сансёку).

Ты не должен изо всех сил стараться услышать «истинный звук» бамбука — звук бамбука заполняет всю вселенную. Когда ты слышишь звук бамбука, не существует ничего кроме звука бамбука. Когда ты залезаешь в ванную, не существует ничего кроме мытья. Когда ты ешь, ничего кроме еды.

Делать вид, как будто бы твоя практика или твоё сатори принадлежали тебе самому — это как одновременно делать вид, что ты спишь и утверждать, что тебя нет дома.

Жизнь идёт не так, как ты себе это представляешь. Но если ты прекратишь делать себе неправильные представления и вместо этого повернёшь взгляд на самого себя, то увидишь, что нигде вокруг тебя нет никаких препятствий.

Все твои проблемы происходят из твоего представления, что ты можешь драться против необходимости. Разве ты не замечаешь, что просчитался — и теперь бесполезно дёргаешься?

«Ничего особенного!» написал Дзиун Сондзя большими мазками. Люди радуются и плачут, они делают много шума из ничего — но только со стороны, основанной ни на чём, ты увидишь, что действительно нет ничего особенного.

Ты делаешь много шума из ничего — в действительности не играет никакой роли, какой выпадет жребий. Потому что, что бы ни произошло, ты не выпадешь из космического цветка лотоса Дхармы.

Будучи людьми, мы имеем разные озарения и сатори. Но если мы не выйдем за рамки того, что имеют люди, то наше сатори является всего лишь нашей личной собственностью. То, что является твоей личной собственностью, в конце концов, абсолютно неважно. Ты говоришь, что субъект и объект — одно целое и называешь это «твоим» сатори? Ты говоришь об отпускании и веришь, что нашёл таким образом «твоё» спокойствие? Распространённая ошибка…

Ты говоришь о том, что хочешь выбросить своё эго — разве на самом деле ты не пытаешься подобраться поближе к Будде? К Будде, которого ты подогнал под свои собственные представления! Ты говоришь, что учение Будды тяжело понять? Почему тебе тяжело его понять? Потому что ты пытаешься понять его своей личной маленькой головой — если бы ты, наконец, покончил с этим, то в этом не было бы ничего сложного!

В конце концов, в учении Будды речь идёт о том, как мы покончим с самим собой. Я же всегда думал, что моя практика будет развиваться так, как я себе это представлял — и таким образом практиковал в надлежащей форме многие годы, без того, чтобы разрешилась моя собственная проблема. Истинная проблема — это ты сам, но с этой проблемой ты не справишься до самого конца.

Ты считаешь себя довольным? Это только сон! Прекрати смотреть сны и делай всем сердцем то, что не делает довольным: Дзадзэн. Иди твёрдым шагом путь, на котором нечего выигрывать — такого называют «Человек на пути просветления».

«Спокойствие ума» или «сатори» — не нечто постоянное: Если ты думаешь, что понял «истинную Дхарму», то делаешь большую ошибку.

Чем больше книг мы читаем, тем больше застываем в понятиях: Это Хинаяна, это Махаяна или лучше сказать…

Но с каждым сложным понятием мы всё больше и больше теряем истинный вкус реальности. Поэтому мы должны сначала понять, что эти игры с ними нас никуда не приведут. Тогда мы снова сможем разобрать эти кучи слов и смотреть на мир трезво и без грима. Когда мы освободимся от сети наших понятий, в которой запутались, то наше кровяное давление понизится, и мы будем встречать жизнь в любой ситуации со свежим умом. Поэтому я всегда говорю: «Эй, расцепитесь!».

Мы постоянно в чём-нибудь запутываемся — если мы придерживаемся правил, то в нашем сознании остаётся: «Разве вы не видите, как я придерживаюсь правил!?».

Или мы говорим вещи типа: «Этот аспект учения Будды никто полностью не понимает — кроме меня!».

Мы не должны становиться такими истеричными.

Как бы хорошо ни было то, что ты делаешь — если ты запутаешься в этом, то оно ничего не стоит: Забудь своё сатори, забудь все свои хорошие дела!

Важно не то, насколько ты умный. Это не имеет никакого отношения к учению Будды. Дхарма — это ни что иное, как твоя первоначальная форма. Поэтому важно, чтобы ты прекратил выпендриваться перед собой и другими, а вместо этого вернулся к твоему истинному «Я».

Первоначально пустота означает то, что не влезает в рамки твоих желаний и мыслей. Ничто не идёт так, как ты лично надеешься.

Почему люди так заняты? Потому что они все пытаются сделать ещё что-то для себя лично.

Все дают себя вести за нос своему эго. Все идеи, которые шепчет нам в уши это эго — иллюзии.

Ты сбиваешься с дороги, если пытаешься найти путь для себя лично. Брось в путь самого себя. Если ты отдашь всё ради пути, то от тебя не останется ничего кроме самого пути: Это сатори.

Сатори — это не что-то, что сделает довольным тебя лично. Сатори означает, что вся вселенная непрерывно связана. Сатори должно иметь для тебя такой же эффект, как и для всех остальных: пока у тебя речь идёт только о тебе самом лично, это не имеет никакого отношения к пути Будды.

Что!? Ты спрашиваешь о решении большой проблемы жизни и смерти для себя самого? Кого интересует твоя жизнь и твоя смерть? Ты не волнуешь абсолютно никого! Ха, ха, ха…(Ока Сотан Роси)

Быть монахом означает распрощаться со своими человеческими желаниями и надеждами. Это означает заменить эти желания и надежды на что-то совершенно другое.

Не делай дзадзэн чем-то заурядным. Лучше сделай заурядного человека в тебе частью дзадзэн. Из дзадзэн ты не должен делать абсолютно ничего.

Решение проблемы жизни и смерти ты узнаешь тогда, когда полностью растворишься в практике пути Будды. Жить свою жизнь подобным образом означает ни что иное как «отпадание тела и ума» (Гэндзёкоан).

Один бизнесмен, который задолжал большую сумму денег, услышал одну из моих лекций и пришёл к выводу: Что я могу — то я и могу, а что нет — то нет. Я просто сделаю своим телом то, что я могу, не создавая себе в голове ненужные заботы.

Некоторые монахи говорят: «Я брею свою голову в своём сердце» — и не стригут волосы. Как они себе это представляют? Как себя чувствует тот, у кого бритая голова, ты поймёшь только тогда, когда побреешь свою голову. Что такое ношение тренировочного костюма ты поймешь, когда сам наденешь тренировочный костюм. Поэтому я предпочитаю носить кэсу. Сатори осуществляется не в твоей голове. Сатори практикуют телом. Это означает практиковаться в позе Будды. С тем, что называется «спиритуальным», нужно быть очень осторожным. Практика Дзэн должна начинаться с тела.

Практика означает вести религиозную жизнь.

Ум выражается в теле — или лучше сказать: В отношении к жизни.

Сутры — это не больше, чем вода, которую ты вначале заливаешь в насос, чтобы он начал работать. Когда ты после этого практикуешь своим собственным телом, то твоё отношение к жизни действует как насос, который выносит на свет воду вечной истины. Даровать означает не требовать. Здесь речь идёт не о деньгах и не о материальных вещах. Мы не должны также хотеть получить сатори или попасть в рай. Или бояться ада. Речь идёт о том, чтобы жить свою повседневную жизнь как выражение дарования. Мы должны жить то, что «хорошо для ничего» — тогда мы прекратим цепляться за нашу жизнь, и наше истинное «Я» свободно и суверенно манифестируется в нашем отношении к жизни. Путь выражается не в интеллектуальном понимании: Наше отношение к жизни и наш характер и есть путь.

Дзэн — это твоя повседневная жизнь. Если ты идёшь в туалет, то должен заново найти свою жизнь в туалете. Если ты идёшь в ванную, то должен в ванной повернуться лицом к религиозной жизни. В дзадзэн речь идёт о том, чтобы постоянно оживлять свою собственную жизнь свежим дыханием.

Сатори не означает усвоить новые понятия. Сатори означает заново создать свою собственную жизнь. Это означает заново жить вечную жизнь в каждом отдельном мгновении. Если ты жалуешься на мороз, то тебе будет казаться, что тебе ещё холоднее, чем и без того уже есть. Лучше молчи. Если мы о чём-нибудь говорим, то только водим словами самих себя за нос.

Один учитель дзюдо сказал: «В моей школе речь идёт о том, чтобы постоянно быть в течении. Например, если противник схватил тебя за правую руку, то уже поздно беспокоиться о ней. Быть в течении означает открыть новую дорогу левой рукой. Когда ты начинаешь практиковать дзюдо, то должен сначала научиться быть в течении. Будучи восьмидесятилетним, я и сегодня всё ещё практикую это». Таким образом «быть в течении» означает постоянно заново создавать свою собственную жизнь. Нигде не пребывать, нигде не останавливаться, ни за что не цепляться — тот, кто не создаёт постоянно заново свою жизнь таким образом, застрянет в своих буднях. Если ты не цепляешься за самого себя, то жизнь в мире не так тяжела. Только потому, что ты цепляешься за себя, тебе всё кажется проблематичным и сложным. Ты думаешь, что луна грустна или счастлива, потому что смотришь на неё с твоей личной точки зрения. Лучше посмотри на самого себя с точки зрения луны!

Нет причин быть таким грустным. Если ты проигрываешь, то это означает, что твой противник выигрывает. В глазах Бога первое так же хорошо, как и второе.

Ты сильно застрял в своих иллюзиях. Этим ты связываешь самого себя. Для того чтобы выйти из тупика, ты должен смотреть на вселенную как на одно целое, не цепляясь за какую-нибудь её отдельную деталь. Даже иллюзии нельзя схватить. Ты — это ты, я — это я. То, что является счастьем для головы, не является счастьем для ног. Если ты смотришь на вселенную как на одно целое, то твои окостеневшие понятия, на которых основаны твои иллюзии, исчезнут сами собой.

«Что!? Спокойствие ума!? Что ты хочешь с ним делать, такой молодой, какой ты есть? Или ты думаешь, что у тебя всё будет хорошо, если ты сначала найдёшь спокойствие ума? Лучше сначала как следует побеспокойся! Я уже перевалил за семьдесят и всё ещё беспокоюсь. Просыпайся, наконец-то, от своего сна!»

(Слова старейшины в храме Хориндзи).

Мы должны всю нашу жизнь беспокоиться об учении Будды: Что я могу сделать для пути, как я должен жить?

Здесь должно начинаться наше беспокойство. Если мы не будем внимательны, то в старости ещё привыкнем к монашеству и прекратим беспокоиться.

Ты думаешь, что благодаря дзадзэн у меня много энергии в хара (нижняя часть живота) и здоровое сердце и это делает меня активным человеком? Не неси чушь. Я живу свою жизнь так, как будто бы шёл по тонкому льду: очень осторожно и с большим уважением. И это так именно потому, что я практикую дзадзэн.

Однажды мы должны хорошенько поразмыслить, что мы можем сделать, чтобы не быть обузой для других. Нет ничего важнее, чем не стоять ни у кого на пути. Если ты не до конца понимаешь, как же сильно действуешь всем на нервы, то твоя практика не достаёт даже до Хинаяны — это хуже некуда.

Ты должен понять, что не всё так, как бы тебе этого хотелось. И это не изменится в течение всей твоей жизни. Ты должен это просто принять. В принципе нет вообще ничего, что бы ты ни должен был принять — потому что ни одна вещь не танцует под ТВОЮ дудку.

Ты раздражаешься, потому что веришь, что твоё тело принадлежит тебе самому. При этом это всего лишь вонючий мешок мяса, с мочой и говном. Действительно ли он принадлежит тебе? Принадлежит ли он вообще кому-либо? Если ты знаешь, что это тело — не ТВОЁ тело, то больше нет причин для раздражения.

Подгони себя под своё окружение, доставь другим радость. Живи свою жизнь таким способом, который позволяет твоему соседу быть довольным. Практикуй это в браке. Практикуй это в обращении с твоими родителями и детьми. Живи свою жизнь как мертвец — так ты никому не будешь действовать на нервы.

Это так и для меня: Если я не абсолютно мёртв, то начинаю злиться. «Быть мёртвым» означает, что это тело не принадлежит мне — оно принадлежит всем вместе, и я предоставляю его людям, они могут делать с ним всё что захотят. Пусть они получают удовольствие от этого мертвеца.

Ты должен выбросить своё тело, если хочешь найти путь. Ты просыпаешься точно в то мгновение, в котором отпускаешь своё тело.

Все бессильны против того, кто полностью отпустил своё тело. Даже если ты дашь ему пинок под зад — ты всё равно бессилен против него.

Некоторые думают, что освободиться от жизни и смерти означает то же самое, что и рисковать жизнью. Но рисковать жизнью не сложно. Бандиты из старых времён все выбросили свою жизнь. Освободиться от жизни и смерти означает нечто другое: Это означает целиком прояснить учение Будды.

Когда я вернулся после войны, то стал однажды свидетелем взрыва оружейного склада. Ты не можешь себе представить, как скукожились от страха мои яйца! Во время войны я всегда хвастался своим боевым духом, но теперь, глядя назад, это кажется просто легкомыслием главаря банды типа Кунисада Тюдзи. Храбрость появляется тогда, когда мы видим врага, против которого можем драться. Но если ты молча сидишь один в дзадзэн, то храбрость и боевой дух тебе абсолютно ничем не помогут, когда пол начнёт трястись под твоими ногами. Спокойствие, которое мы находим в учении Будды, не имеет никакого отношения к самонадеянности Кунисада Тюдзи. Мы должны практиковать учение Будды совершенно другим образом.

Когда я понял это в первый раз, то прекратил соревноваться с другими, кто из нас самый лучший и самый храбрый.

Сначала просто сядь. Нет причины торопиться. Спокойно прими правильную позу. Это исходная точка: Смотри на всю свою жизнь из дзадзэн, ступай в путь прояснить ситуацию с твоей жизнью.

Заурядный человек, который превращается в святого, это только кармический фабрикат. Искусство дзадзэн лежит в том, чтобы просто сидеть, не делая ничего другого. Ценность простого сидения лежит в его прозрачности и безвкусности.

Дзадзэн не бросается в глаза. Люди всегда хотят бросаться в глаза, поэтому они ничего не понимают в дзадзэн. То, на что люди смотрят как на «учение Будды», на самом деле не имеет никакого отношения к учению Будды.

Нет ни одной вещи, которая не была бы выражением истинного учения. В этом мы видим, насколько прозрачно истинное учение. Проблема: Люди не хотят прозрачности, они хотят раскрасить всё яркими цветами.

«Длинный день
Спокойно сидит
Старый святой»

(Масаока Сики)

Когда я читаю этот стих, то чувствую, как успокаивается моё кровяное давление. Воплощёно на практике это означает: Дзадзэн.

Непостижимое, выраженное одним словом: Нет прибыли. И в простонародье: Дзадзэн ничего не приносит!

Какая бы жизнь могла быть более беззаботной, чем та, в которой нечего выигрывать? Дзадзэн ничего не приносит потому, что мы просто сидим, без какого-нибудь намерения. До сегодняшнего дня я всегда так жил: без намерения выиграть что-нибудь.

Как-то спросили одного, рецитирующего имя Будды: «Тебе это что-то дало, рецитировать имя Будды?».

Его ответ был: «Нет, абсолютно ничего».

С моим дзадзэн это также: Все стараются получить просветление с помощью дзадзэн, но мне и в семьдесят дзадзэн всё ещё ничего не принёс.

Путь Будды поканчивает со всем одним ударом: в том числе и с иллюзией, в том числе и с просветлением.

Что тебе принесло твоё рождение? Ты делаешь вид, как будто бы был чем-то особенным, но что в тебе особенного? Нет ничего, что бы было для чего-нибудь хорошо. Поэтому мы говорим «нет ничего, что можно было бы схватить», «нет прибыли».

«Нет прибыли» — что могло бы быть красивее в человеке?

Некоторые люди говорят: «Саваки роси — не один из этих дегенерированных священников, у которых есть свой собственный храм!». Какими изощренными мы всё-таки можем быть, когда речь идёт о том, чтобы выпендриться перед другими: Всегда, когда мы находим что-нибудь особенное, на что мы можем любоваться и чем восхищаться, то только пачкаем этим Дхарму.

Кто сделал все эти хорошие дела? Ты? Если их сделал «ты», то в этом ничего особенного!

Если ты прекратишь красоваться перед другими, то твоя жизнь будет занимать безграничное пространство. С тех пор, как я принял эту профессуру в университете Комадзава, я получаю каждый месяц зарплату за дзадзэн — странно, если ты начинаешь делать бизнес из того, что на самом деле должен практиковать для себя самого втихоря. Это означает, что моя практика ещё незрелая!

Рёкан не имел ни денег, ни имени, ни положения. Почему это делает его чем-то особенным? Потому что он не запутывается в своих человеческих желаниях. И потому что он сам был бы последним, кто бы назвал себя чем-то особенным.

Когда люди начинают говорить, что ты являешься чем-то особенным, то ты больше не настоящий монах, а просто красуешься как монах. Если люди обращают на тебя внимание, то с твоей практикой что-то не так.

Чайные чашки в старом корейском стиле (Идо-тяван) не важничают и не унижаются. В этом нет ничего искусственного, это не украшение, там нет ни капли тщеславия — их гончар полностью забыл всё это. Это забвение и есть именно то, о чём должна идти речь в чайной церемонии.

Знаком истинной доброты является то, что она не знает границ. Доброта должна всегда иметь достаточно места отдать ещё больше. И при этом она ни капельки не должна думать, что «добра». Жить свободным от понятий и мыслей означает, что ты просто делаешь то, что ты делаешь, не много размышляя об этом.

Японская садовая архитектура очень тонка: Мастера доводят их искусство до такой степени, что они компонуют, ещё компонуют, пока не дойдут до точки, где это наконец-то выглядит, как будто бы выросло само собой — это считается самой высшей точкой тончайшей садовой архитектуры.

Вопрос только в том, почему же сразу не наслаждаться живой природой?

«Странный» человек, который считает самого себя странным, на самом деле нестранный. Он просто делает вид, что он «странный». Только странный человек, который считает себя абсолютно нестранным, действительно странный.

Тот, кто считает себя мастером Дзэн и хочет, чтобы другие обращались с ним подобающим образом, ведёт себя как дурак. Истинный мастер Дзэн вообще не думает о том, мастер он Дзэн или нет.

Некоторые монахи так строго придерживаются правил только потому, что за это ими восхищаются. Для меня это чем-то похоже на трюки фокусника в цирке — я бы охотно сказал: «Уважаемая публика! Посмотрите на этого истинного монаха!».

Также как и жизнь, так и Буддадхарма — только сон во сне. Ты не можешь хвастаться этим сном — это было бы похоже на мастера молчания, который утверждает: «Все в мире постоянно говорят о себе — только я храню молчание!».

«Бесшумен и элегантен — полёт соловья».

Не делая для себя рекламы, молча идти своим путём — как соловей, улетающий бесшумно. Для этого необходимо иметь религию у себя внутри. Потому что этот путь — путь просветления.

Одному молодому монаху, который с очевидным честолюбием практиковал путь Будды, я сказал: «Лучше смотри, чтобы ты не выдохся!».

Потому что в практике пути речь идёт не о том, чтобы что-то достигнуть. Твоя повседневная практика должна быть выражением бесцельности, самоотверженности и отпускания.

Поэт хайку Бусон, который всю свою жизнь не стремился ни к чему особенному, именно поэтому кажется нам таким величественным и чистым.

Живи свою жизнь тем, что ты просто следуешь голосу Дхармы. Таким образом, сама твоя жизнь становится религией. Религия не должна быть идеалом или интеллектуальным пониманием. Речь идёт о том, чтобы привести в движение это тело — эту массу из плоти и крови, эту кучу клеток, это гнездо бактерий — согласно истинному учению. Когда действие этого тела является одним целым с движением истинного учения, тогда то, что делает это тело, называется практикой.

Когда говорят о практике, то люди думают, что речь идёт о том, чтобы становиться под водопад или практиковать дзадзэн. Но это не так: Практика означает, что ты живёшь свою жизнь, будучи тянутым Буддой.

Люди считают, что практика Дзэн очень тяжела. При этом практика означает ни что иное, как жить нашу повседневную жизнь. Наше отношение к жизни — это практика. Догэн Дзэндзи называет это гёбуцу (практика Будды). Практиковать этим телом все аспекты повседневной жизни на основе дзадзэн означает практиковать путь Будды.

Отделённый от повседневной жизни, буддизм — труп. Все аспекты твоей жизни должны быть путём Будды.

Если ты не будешь внимательным, то учение Будды ещё станет для тебя идеалом. Но это было бы абсолютно неправильно: Учение Будды — это отношение. Поэтому считается, что «Твоё поведение — это Буддадхарма, суть выражается в твоём способе делать вещи». Не будь таким глупым, чтобы подумать, что ты должен следовать правилам поведения как робот. В дзадзэн ты не должен впадать ни в одну из этих крайностей. Начни с практики своего тела тем, что ты подгонишь свою длину волн к длине волн Будд и патриархов и остаёшься открытым для всего без исключения.

Моя вера — это вера в дзадзэн, в сидение. «Твоё поведение — это Буддадхарма, суть выражается в твоём способе делать вещи» — только с этой практикой мы встречаем живого Будду. Без практики не может быть и Будды. Истинного Будды мы манифестируем сами посредством нашего отношения к жизни.

Мне кажется, что сегодня многие люди путают слово «свобода» с деланием того, что им хочется. Кажется, современные люди страдают от хронической болезни хотеть делать только то, что в этот момент доставляет им удовольствие. Все аспекты нашей повседневной жизни должны быть направлены на ясную цель — мы должны целиться подобно снайперу во время еды, как и в туалете.

Пока ты не практикуешь истинную Дхарму, не может быть и речи о том, что «путь не тяжело достигнуть» (Синдзиммэй). То, что путь не тяжело достигнуть означает просто практиковать именно так, как это продемонстрировали все Будды и патриархи.

Манифестировать истинную Дхарму сырьём твоей собственной жизни — это называется практикой пути Будды. Дзадзэн — это манифестация Татхагаты в твоей собственной жизни.

Мы должны сделать всё, что в наших силах, чтобы подойти в нашей повседневной жизни как можно ближе к учению Будды. Мы должны постоянно продолжать тянуть сеть Будды — в этой жизни и в следующей, в этом мире и в следующем. В этом наша практика.

Догэн Дзэндзи нигде не говорит о «школе Дзэн» — он говорит только о Буддадхарме. Почему? Потому что в нашей школе речь идёт не только о Дзэн. Когда мы едим, то мы в школе еды, в туалете — в школе туалета, и если мы чихаем, то мы делаем это согласно школе чихания.

Быть Буддой означает полностью быть самим собой — здесь и сейчас. Полностью быть в этом моменте. Полностью быть одним целым с тем, что ты делаешь. На этом самом месте полностью быть одним целым со всеми аспектами твоей повседневной жизни.

Быть одним целым с повседневной жизнью — это то, что выражают буддийские правила в конкретных параграфах. В них манифестируется твоя природа Будды.

Практика не означает, что ты учишься своему ремеслу как ученик — она означает, что ты наполняешь природой Будды все 24 часа твоей повседневной жизни.

Не старайся найти путь вдалеке. Практика относится ко всем аспектам твоей повседневной жизни. Спать — практика, вставать — практика — не должно быть ничего, что не было бы практикой. С утра до вечера ты ни на волосок не отдалён от Будды — это означает идти путь Будды.

Сама твоя практика — сатори, твоя форма — ум, твоё отношение — путь. То, что твоё поведение — Буддадхарма, означает, что твоё отношение выражается во всех аспектах твоей жизни.

Жизнь — это одна сплошная семейная ссора, где мы всё время напрасно ждём, что кто-нибудь придёт и уладит её для нас. Ту единственную инстанцию, которая может уладить эту ссору, мы должны носить в самом себе. Это то, что я называю верой. Эту внутреннюю силу ты получишь от твоей религии, от буддизма. Это должно быть так, как будто бы Авалокитешвара Бодхисаттва жил в твоём сердце, и каждый день посещал тебя. Ты должен развить это отношение до такой степени, что Авалокитешвара появлялся бы в каждом месте и в каждом мгновении — тогда ты освободишься не только от своего собственного страдания, но и уничтожишь всё страдание вокруг тебя.

Когда ты рецитируешь имя Будды, то все твои действия должны исходить из самой этой рецитации.

Каким бы воодушевляющим не было учение Будды, которое ты слушаешь, каким бы великолепным не было сатори, которое ты переживаешь — если это сатори весит как колокол под крышей, без того, чтобы ты тянул за канат практики, то твоя жизнь будет, как и прежде полна неудовлетворения. Твоя практика должна быть подобной звону в этот колокол!

Ты должен смотреть на свою повседневную жизнь ясными глазами Авалокитешвары; изменить её и осуществить эту ясность в самой твоей повседневной практике: Не теряй самого себя из виду!

Не достаточно смотреть на мир сверху вниз с твоей высокой позиции: Как только ты увидел, в какую сторону ведёт твой путь, то должен твёрдым шагом идти вперёд. Если ты знаешь свой путь, то не собьёшься с дороги, куда бы ни пошёл. Тебе нечего будет бояться, что бы ты ни делал.

Дзадзэн должен развёртывать своё действие в твоей жизни. Ты должен чувствовать действие дзадзэн во всей твоей жизни. Эта жизнь во всей своей свежести — сам дзадзэн.

Когда ты слышишь учение во всём его величии, тем глубже должна идти твоя практика. Твоя практика должна присутствовать в каждом отдельном мгновении.

Королевское самадхи означает, что ты вносишь порядок в свою жизнь. Это ум, который приводит твою жизнь в порядок. Я часто говорю об истинном «Я» или о том, что мы связанны с вселенной, но на самом деле в итоге речь идёт о том, чтобы полностью жить нашу жизнь. Для этого мы должны вначале как следует просеять её и позаботится о том, чтобы там всё подходило друг к другу: Делай, что ты должен делать, и оставь, что ты должен оставить.

Практика практикующего дзадзэн должна манифестироваться и во время ссанья, и во время еды, и в звуке его деревянных сандалий или ботинок. Мы рецитируем сутру прежде чем шагнуть в ванну потому, что сам дзадзэн принимает ванну.

Ты не должен герметично упаковывать своё сатори: Если ты однажды прикоснулся к этой вещи, которая не допускает никаких сомнений, то должен строить на ней всю свою жизнь — если ты пьёшь чай, то ты пьёшь чай, если ты ешь, то ты ешь. Всё равно, встаёшь ли ты, спишь ли или падаешь — вся твоя жизнь должна быть наполнена этой светлой ясностью.

Каждый день ты должен заново выходить за свои границы, ты должен жить свою жизнь тем, что отдаёшь от себя всё. И новичок должен изо всех сил стараться быть совершенным новичком. В дзадзэн отдать от себя всё означает, что ты становишься одним целым с дзадзэн. Во время чая ты становишься одним целым с чаем, во время еды с едой. Во время работы ты отдаёшь от себя всё работе, а когда ты спишь, то ты спишь как сурок.

Путь Будды всегда лежит прямо под твоими ногами. Если ты писаешь, то это способ писанья. Если чихаешь — способ чиханья. Или звук твоих шагов. Вся вселенная наполнена путём Будды.

Не делай половину дела: Ты должен смотреть на себя и свою жизнь с той точки, которая лежит до рождения твоих родителей. Как ты хочешь жить свою жизнь на самом деле? Первый шаг ты должен сделать с той точки, которая лежит до рождения твоих родителей.

«Даже если ты слушаешь и повторяешь учения прошлого, какой в них смысл, если ты не практикуешь их?» (Симадзу Дзиссин) Дойдя до конца мачты, сделать ещё один шаг — это больно. Здесь учение Будды прекращает быть просто словами — это твоя конкретная практика. Практика означает воплощать путь Будды на практике.

Прекрати мечтать: Там нет Будды после тебя и заурядного человека до тебя, нет иллюзии, нет сатори. Просто дай учению Будды тянуть тебя вперёд — это означает «недуманье» (хисирё). Просто иди прямо вперёд.

Ты не должен делать путь Будды средством для достижения цели в твоей жизни. Важно, чтобы путь Будды тянул всю твою жизнь.

Был некто, кто всю свою жизнь жаловался, что все его друзья стали министрами и мэрами, в то время как он зарабатывал деньги, как простой сторож… Ну и что? Министр живёт свою жизнь как министр, сторож как сторож. В твоей жизни для тебя должны существовать более важные вещи, чем это.

Я люблю выражать буддизм одним единственным приказом: «Прекратить огонь!».

Там нет больше двух противостоящих сторон, там нет никого, с кем мы должны были бы соревноваться.

Мы должны жить нашу жизнь таким образом, который как можно больше соответствует учению Будды. Если мы строим её только на наших человеческих мыслях, то будем постоянно соревноваться с другими.

Чтобы узнать, что природа Будды наполняет всех нас, мы должны сначала узнать непостоянство. Узнать непостоянство означает придать нашей жизни смысл.

Если ты узнаешь непостоянство, то поймёшь, что лучше пожертвовать собой ради других, чем жить для самого себя. Этот ум, который жертвует себя ради других, познаёт непостоянство.

Мы не можем избежать того, чтобы делать что-нибудь для других: Разве ты не видишь, что чувствуешь себя лучше, когда даёшь, чем когда берёшь?

Чем больше ты делаешь для других, тем больше выигрываешь для свой жизни. Чем больше ты делаешь для себя самого, тем больше ты теряешь свою жизнь из-под контроля.

Если мы пытаемся управлять природой с помощью нашей науки и цивилизации, то эта природа когда-нибудь ударит назад. Разве мы недостаточно часто видим, как того, кто думает только о себе, бьёт обратно его окружение и отбирает у него всё? Есть, например, люди, которые тратят всю свою жизнь на то, чтобы заработать как можно больше денег, но когда они наконец-то хотят отдохнуть на своём богатстве, то их дети выбрасывают их из дома. Но и наоборот, тот, кто всю свою жизнь защищал других, узнает, что и это вернётся к нему. Другие тоже будут защищать его.

Всё равно, в какую сторону ты подвинешь воду в бассейне, уровень воды опять выровняется. Если ты попытаешься забрать воду к себе, потому что тебе слишком мелко, то она снова уйдёт от тебя. Если же ты отодвинешь её, то она снова вернётся назад. Поэтому то, что ты делаешь для других, ты делаешь и для самого себя, и то, что ты делаешь для самого себя, делаешь и для других. Там нет никакого разделения между тобой и другими, всё безгранично связано друг с другом. Жертвовать собой ради других с этим умом означает иметь ум Бодхисаттвы.

Самый большой выигрыш, которого ты можешь достичь для себя самого, состоит в том, чтобы сделать всю вселенную своей собственностью. Дойдя до этой точки, всё будет встречать тебя как часть тебя самого, и всё, что ты сделаешь для себя, ты сделаешь и для других. Это означает, что самый большой выигрыш для тебя одновременно и самый большой выигрыш для других. И если ты наоборот, полностью живёшь свою жизнь ради других, ни капельки не думая о самом себе, то снова выйдешь на точку самого большого собственного выигрыша. Твой ум будет иметь покой и тебе всего будет достаточно в твоей жизни.

Бодхи-дух не означает: «Я один». Он означает: «Я вместе со всеми страдающими существами».

Если ты положишь раскалённый уголь в холодный пепел, то уголь остынет. Но если много кусочков угля соберутся вместе, то они разожгут огонь. Так ты помогаешь мне, а я тебе.

(Об отношениях между мужчинами и женщинами)

Это важная проблема! Если ты найдёшь женщину, в которой ты можешь быть уверен в том, что вы поможете друг другу на вашем духовном пути, то никто не может иметь что-нибудь против того, чтобы вы начали отношения и поженились. Но, как я уже сказал, это должна быть связь, которая позволит вам обоим развиваться дальше.

Нам иногда кажется, что это потеря для нас — отдать что-нибудь другим. Но на самом деле это самое большое счастье для человека, если он может помочь другому.

До сегодняшнего дня я думал, что мир существует для меня, с сегодняшнего дня я буду жертвовать свою жизнь для мира. Речь идёт об этой смене направления.

Если ты на том месте, на котором сейчас находишься, отдашь от себя всё — то от тебя ничего не останется. Если ты полностью отдашь себя этой практике, то увидишь, что наоборот, нет ни одного места, на котором тебя бы не было.

Если твой ум такой открытый и просторный как небо и земля, то ты везде узнаешь самого себя — и везде будешь совершенно неэгоистичным.

«Просто выброси один раз своё маленькое „Я“ — ты увидишь, что твоё тело велико как 3000 миров большого космоса!» (Мусо Кокуси) Если ты это однажды понял, то и подумаешь во время писанья в туалете о том, кто убирает после тебя. Если ты моешься, то подумаешь о тех, кто будет принимать ванну после тебя. Кто даёт, поставит себя на место принимающего, кто принимает, поставит себя на место дающего. Об этом говорят, как о мире сияющего во все направления света. Ты везде найдёшь себя в этом мире, сами небо и земля являются твоим истинным «Я».

Конкретно говоря: Мы должны как можно больше проиграть. Ты не должен иметь успех. Лучше всего, если ты тайно жертвуешь собой ради других.

Я часто говорю, что сатори означает проиграть. Выиграть означает идти в заблуждении. Тот, кто выигрывает в игре с деньгами или в лотерее, тот потеряется в иллюзии. Почему на самом деле все люди хотят выигрывать и иметь успех? Если бы мир понял, что это абсолютно не обязательно, то у нас, наконец, был бы мир на земле.

Учение Будды означает, что Будда жертвует собой ради страдающих существ. Посмотри на Шакьямуни: Родился принцем, отказался от трона и стал просить милостыню. Так же и Бодхидхарма, он тоже превратился из принца в нищего. Только там, где ты жертвуешь собой и теряешь, ты найдёшь учение Будды. Там, где есть что выиграть, нет Дхармы.

Причина, по которой мы все постоянно ссоримся — это наша иллюзия. Мы все где-то носим с собой одно противоречие, которое не можем разрешить. И малейший повод может заставить его взорваться. В итоге это означает, что мы не понимаем нашу жизнь.

В 13–14 я начал мучиться в своей собственной жизни, и в 16 это страдание достигло своего максимума: Как я должен жить? Выбросить мне это тело страдания? Нет, так не пойдёт. Мне не осталось ничего другого, кроме как идти свой путь этим телом греха. Оно могло бы стать бандитом, убивающим кинжалом даже своего собственного брата — но вместо этого я решил посвятить его дзадзэн. Это не мелочь. Это означает большой выигрыш не только для меня, но и для всех вокруг.

Отчаяться в бытие человеком, покончить с бытиём человеком, стать Буддой: Всё не так просто. Ты должен практиковать это как человек, какой ты есть. Речь идёт не о том, чтобы сбежать из круговорота жизни и смерти. Эта жизнь, эта смерть — сцена для твоей практики.

Но не думай, что ты практикуешь внутри жизни и смерти. Сама твоя практика — это твоя жизнь-и-смерть. И освобождение заключается в принятии этой жизни-и-смерти какими они есть. Блуждать в этой жизни-и-смерти, в этом мире иллюзий — твоя практика. Всё, что касается этого — часть практики: еда, как и счёт денег.

Всё является истиной. Во всей вселенной нет ничего, что не было бы истиной. Всё проповедует эту истину: цветы, люди, луна, вода. Только потому, что ты смотришь на мир, не подогнав свою длину волн, всё кажется тебе одной единственной долиной страдания.

В Буддадхарме речь идёт не о том, чтобы узнать что-то вне себя: Речь идёт о том, чтобы узнать самого себя. Если ты однажды как следует в спокойствии подумаешь о себе, то увидишь, что там нет никакой сути, которую можно было бы схватить. В этой жизни есть моменты, когда твой ум одно целое с Буддой, есть и другие моменты, когда он одно целое с голодными духами, или третьи, когда он жалуется на своё страдание. Поэтому важно чётко настроить свою длину волн на Будд — ты должен полировать ум, который одно целое с Буддами, до тех пор, пока он не заблестит.

Люди верят, что среди них есть некоторые, которые «плохие» — большая ошибка. Кто плох, не решённое дело: одно движение руки может сделать тебя вором, а может ангелом. Это происходит очень быстро.

Едешь ты вверх или вниз зависит от того, как ты обращаешься с рычагом: Ты можешь поставить его на Будд и патриархов, но можешь и на ад. Если ты кого-нибудь убиваешь или же даёшь погонять себя твоим инстинктам, то твой рычаг поставлен на голодных духов.

Твоя вечная природа Будды пошла где-то неправильным путём — и вдруг ты замечаешь, что тебе чего-то не хватает: Ты попал на путь голодных духов.

Ты хочешь заработать деньги, ты хочешь полакомиться, ты хочешь сделать карьеру: это означает, что ты сошёл с пути. В Дзэн речь идёт о том, чтобы вернуться к своему настоящему пути — вспомни о своей собственной природе! С этой точки зрения ты увидишь, что родился не из собственных сил, дышишь не из собственных сил, и ты также не тот, кто заставляет биться твоё сердце. «Я делаю то, что доставляет мне удовольствие» — не неси чушь, старые мудрецы учат нас, что вселенная не отделена от нас самих.

Твоя повседневная практика должна состоять в том, чтобы подгонять своё отношение к жизни к отношению Будд. Если твоя подгонка действительно правильна, то ты сам будешь Буддой.

Если ты принимаешь учение Будды и даёшь тянуть себя Буддам и патриархам всем телом, то сам будешь Будда-патриархом, какой ты есть.

Ты усердно посвящаешь себя учению потому, что у тебя перед глазами есть ясная цель. Кроме того, тебя мотивирует, если другие видят твой успех. Но как только ты достигаешь цели, то тоска сразу наваливается на тебя: Чего-то всё-таки ещё не хватает. Ты встретишь своё истинное «Я» только тогда, когда вырвешься из этого вонючего мешка мяса и станешь одним целым с вселенной. Для этого тебе нужно сначала твёрдо сесть на свою задницу. Когда ты увидишь, что являешься одним целым с вселенной, и будешь жить свою повседневную жизнь из этого конкретного опыта — тогда ты почувствуешь радость, тогда ты почувствуешь твоё счастье.

Вы все даёте вести себя за нос этим мешкам мяса. На самом деле эти мешки не разделены, а свободно пронизывают всю вселенную. То, о чём у нас должна идти речь, это вопрос, как мы можем осуществить эту космическую жизнь в наших буднях.

Иметь ум веры означает иметь тот же возраст и то же имя, что и Будда, есть ту же еду, пердеть те же самые пердежи, жить ту же жизнь. Дзадзэн и глубокий поклон в гасё — это то, что непрерывно связывает нас с Буддой.

Это человеческое тело чересчур жалко использовать только как человеческое тело. Какое расточительство, если ты умрёшь в 50, 80 или 100 лет! Для нас на пути Будды должна идти речь о том, чтобы жить вечную жизнь Будды.

Твоё тело и твои силы имеют границы. На пути Будды речь идёт о том, чтобы выйти за свои границы и отдать себя безграничному.

Практиковать путь Будды означает использовать это тело не только в его ограниченности, жить эту жизнь не только в её ограниченности: Для нас речь идёт о вечности, не о здоровой жизни до 80 лет.

«Как жить, будучи человеком?» — ты не имеешь ни малейшего понятия, твоя жена не имеет ни малейшего понятия, твои дети не имеют ни малейшего понятия. Мир полон людей, которые не имеют ни малейшего понятия, как они должны жить.

«Тебе не хватает на жизнь? Тогда просто умри!» — когда я это как-то сказал одному, он сделал очень испуганное лицо. Ты живёшь, чтобы работать или ты работаешь, чтобы жить? Большинство людей, похоже, всю свою жизнь только тем и заняты, что заботятся о своём хлебе насущном. Таким образом, ты живёшь свою жизнь в обороне, ты бьёшься проигранную битву. Если ты живёшь, то живи ради своего задания, и ради этого задания ты и должен есть.

Будучи человеком, ты должен однажды хорошенько подумать ради чего ты живёшь на самом деле. Зачем ты живёшь? Ясен ли тебе смысл этой жизни и рад ли ты быть рождённым как человек?

Мы живём нашу жизнь как дети, играющие в лесу: ищем, ловим и нас ловят. Мы погружаемся глубже и глубже в подлесок при нашем поиске, но прежде чем мы схватим что-нибудь в этой суматохе, то окажемся в гробу.

Ты разделяешь на то, что ты любишь, и что не любишь. То, что ты любишь, за тем ты бегаешь. И ты бегаешь от того, что ты не любишь. Твои иллюзии как игра в прятки. Жить спокойно и без испуга означает покончить с этой игрой в прятки. Даже посредине страдания ты не должен надеяться на что-нибудь лучшее. Не пытайся уменьшить страдание, убежать от него или бежать за чем-нибудь другим. Это означает истинное спокойствие.

Тот, кто постоянно хочет поесть новых деликатесов, у того дела плохи, если они закончатся. Тот, кто хочет всегда наслаждаться жизнью, тому однажды испортят это наслаждение. Счастье найдёт тот, кто, родившись бедным, прошёл тяжёлую школу жизни. Он понимает, что нужда не всегда нужда, а радость не всегда радость. Только заурядный человек делает много шума из ничего. Он постоянно бегает по кругу, за тем, что ему нравится и от того, что не нравится — самое большое счастье означает просто принять это.

(На больничной койке): Я не по-настоящему болен. Просто мои ноги больше не двигаются. Ну и что?

Не нужно искать всю свою жизнь «спокойствие ума», как будто бы ты искал дыру, чтобы спрятаться в ней. Если твоя повседневная жизнь состоит в том, чтобы волноваться, то ты найдёшь своё спокойствие ума посреди этих волнений.

Пытаться получить своё личное сатори, только для себя одного — большая ошибка. Даже твоё тело не принадлежит тебе одному. Ты живёшь не отдельно от других. Сатори должно быть тем самым корнем, которое ты разделяешь с небом и землёй. Сатори — это то самое тело, которое ты имеешь совместно с 10000 вещами. Поэтому всё, чем ты владеешь лично и индивидуально, всего лишь дешёвая иллюзия — каким бы ценным ты это и ни считал.

Если идёт дождь, то дождь идёт. Если дует ветер, то ветер дует. Кто знает, хорошо это или плохо? Ты бормочешь про себя ругательства — ну и что?

Твоей исходной точкой должно быть это «Ну и что?».

Мы тратим все свои силы в поиске чего-нибудь — в этом мире, в котором нет ничего, что можно было бы найти…

Мы постоянно дёргаемся и называем это нашими «эмоциями».

Прекрати дёргаться и ты обретёшь спокойствие. Только из-за того, что ты беспрерывно дёргаешься, у тебя его нет.

Мир различений — одна единственная фата моргана. Мы живём в этом мире как тот, кто делает много шума в своём сне, не замечая, что он просто спит.

Для заурядного человека вообще нет никакой реальности. Посреди реальности всех вещей он видит только галлюцинации.

В мире нет ни счастья, ни несчастья. Это как будто бы ты во сне влюбился и потом разошёлся со своей возлюбленной — когда ты просыпаешься, в этом нет ничего особенного. Просто воображение.

Почему 10000 феноменов появляются в мире именно таким образом? Если ты спрашиваешь о причине, то должен констатировать, что нет ни малейшей причины.

Какой смысл в том, что каждый из нас именно такой, какой он есть? Абсолютно никакого! Всё так, как оно есть — без причины и смысла.

Жизнь — это мелодия нерождённого. Там нет «смысла». Не говори, что она «сладка» или «кисла», «красива» или «тяжела». Как звучит эта мелодия? Ла ла ли ла, ли ла ла — ничего особенного.

«Му» не означает «ничего». Оно означает то, что мы, люди, не можем себе представить.

«С рождения до смерти: только это, это!» (Мастер Сэкито Кисэн)

Что ты любишь, а что нет, не имеет ни малейшего значения. Вещи такие, какие они есть. Нет места для предпочтений. Сорняки не думают, они просто так растут.

Всё равно снится тебе рай или ад — если ты спишь, то ты спишь. Твой сон — только сон……

Ночью тебе снятся всевозможные сны — и не только те, которые разрешено смотреть детям. Когда ты просыпаешься на утро, то констатируешь, что в этом не было ничего особенного.

Твоя жизнь? Если она прошла, то она прошла — как ни крути!

Когда я был молодым, то ругал Амитаба Будду: «Ох, разве ты не обещал не входить в нирвану, пока не спасёшь все живые существа? Разве ты меня не забыл?».

Но это было моей собственной ошибкой — в глазах Амитабы мы все уже Будды.

Все живые существа страдают, но в глазах Будды нет ни малейшей причины для страдания. Но мы всё равно страдаем: Мы создаем своё собственное страдание, а потом сами злимся из-за этого и в итоге начинаем плакать!

Нет никаких проблем — путь прост, без сложностей. Почему путь кажется тяжёлым для взрослых, в то время как он так лёгок для младенца? Взрослые люди — странные люди. Почему они просто не откроют глаза и не посмотрят прямо вперёд, вместо того, чтобы постоянно врать самим себе и сплетничать о других. Нет ни малейшей причины жаловаться: Если идёт дождь, то дай дождю идти, если дует ветер, то дай ветру дуть.

В глазах Будды нет ни одного заблудившегося существа. В глазах заурядного человека нет ничего кроме иллюзий.

Заурядный человек цепляется за свои личные, окостеневшие понятия. Он думает, что знает, что такое «счастье» или «сатори». Но после этого он не может идти ни вперёд, ни назад: «Как выглядит конечная, абсолютная истина!?». Таких вещей не существует. Ты должен просто снять свои наглазники и вычистить серу из ушей, чтобы услышать, увидеть и почувствовать, какими являются на самом деле вещи. «Абсолютная истина» — это не что-то, что ты можешь понять интеллектуально. Ты находишься посреди истины, даже не понимая этого.

Ничего не искать, ничего не хватать, ничего не выкидывать — просто действовать соответственно своей природе: Это секрет, о котором идёт речь в японском бое на мечах.

Природа Будды — это не что-то особенное: Каждый из нас имеет её с самого начала. Потому что каждый из нас имеет свой собственный, истинный лик.

Всё бытие — природа Будды. Спокойствие ума означает увидеть, что даже самый большой сумасшедший не может вывалиться из природы Будды.

Первоначально всё — результат большой природы. Поэтому мы можем сказать, что каждая вещь существует за счёт милости природы. Из этой милости природы состоит наша истинная суть, наш настоящий образ жизни.

Горы не скупятся, реки не скупятся: Всё дарует себя друг другу, даже ни на секунду не задумываясь об этом. Это делает мир таким прекрасным.

Срать, носить одежду, есть, сансара и нирвана, 4 времени года, погода и как она меняется — это всё манифестации сияющего света Будды. Все аспекты твоей повседневной жизни наполнены этим светом, сияющим во все стороны и выражающимся во всех феноменах.

Буддист не думает о том, какая религия лучше. Буддизм — это не религиозная наука, это космическая действительность. Мы не можем делать эту действительность предметом философских дискуссий.

Пока ты не взбаламутишь свои иллюзии заурядного человека, всё, что ты видишь глазами, слышишь ушами, нюхаешь носом и пробуешь языком — истина.

Что бы могло быть более глупым, чем рельеф с тремя обезьянами, которые не видят, не слышат и не говорят. Они смеются над нами! Для чего еще нужны уши, если как не для слушания? И зачем нам рот, если не для разговора? Что нам дают наши глаза, если мы не видим? Всё, что мы слышим, видим и говорим, должно быть заслугой.

Какая свобода может быть больше, чем видеть глазами, есть ртом и дышать носом? Мы теряемся в иллюзии, если упускаем из виду этот факт.

Если ты принимаешь круговорот жизни и смерти, какой он есть, то есть ни на что не ругаешься и ни за чем не бегаешь, то это недуманье.

Когда наконец-то исчезнет искусственный туман твоих фантазий, то ты одним ударом потеряешь все свои понятия — и на этом самом месте, ни от чего и ни за чем не бегая, будешь самим собой. И ты ясно увидишь, что ты должен делать с этим телом, а что нет.

Говорят, что это тело, какое оно есть, является телом Будды. Но, несмотря на это, тело заурядного человека не больше чем заурядный человек. Тело заурядного человека можно только тогда назвать Буддой, если заурядный человек полностью забыл самого себя.

Ты настолько влюблён в самого себя, что скорее похож на чёрта, чем на Будду. Учение Будды должно играть с тобой как с марионеткой до тех пор, пока ты, наконец, вообще не сможешь больше самостоятельно шевелиться. Только тогда ты можешь сказать, что это тело, какое оно есть, является Буддой.

С самого начала «великая вещь практики длинной в жизнь» (Бэндова) была ясна. Чего же тогда не хватает? Твои глаза лежат горизонтально, твой нос стоит вертикально — что же в этом тяжёлого? С самого начала всё хорошо как оно есть.

Почему мы родились в этом мире? Чтобы решить проблему нашей жизни. В чём состоит решение проблемы нашей жизни? В том, чтобы вместе со всеми живыми существами шагать по пути Будды. Мы должны увидеть, что нам с самого начала всего достаточно: У нас всех есть природа Будды, и мы никак не можем сойти с того единого пути Будды. Мы просто постоянно копошимся на краю пути, не в состоянии решиться, какая же сторона ведёт вперёд.

На пути Будды ты должен обозревать вещи с высокого места, чтобы в глубине сохранять спокойствие. Это означает, что ты становишься одним целым с космическим «Я», чтобы потом вернуться и спокойно и полностью жить своим повседневным «Я».

Внутри недуманья есть похороны и свадьбы. Есть лето и зима. Не спрашивай себя, что лучше — зима или лето, смотри на все 10000 различий из недуманья.

Мы знаем, что «Я» не существует, но нам всё равно больно, когда мы падаем: Откуда приходит эта боль? Боль не принадлежит «Я» — вся вселенная является одним целым с этой болью, вот и всё.

Если ты следуешь течению вещей, то и небо и земля следуют течению вещей. Если ты плывёшь против течения, то и небо и земля поворачиваются против течения. В твоей жизни нет ни малейшей причины бегать за чем-нибудь или от чего-нибудь. Поэтому я говорю: Прекрати стрелять!

Пока ты отдаёшь от себя всё, не имеет ни малейшего значения, следуешь ты течению вещей или плывёшь против течения.

Когда речь идёт о том, чтобы одним взглядом окинуть космическое пространство, то это не вопрос фокусного расстояния. Это вопрос резкости настройки. Ты должен отвергнуть все свои иллюзорные понятия. Что бы ты ни вбил себе в голову: и это неправильно, и то неправильно. Всё, что ты думаешь и во что веришь — неправильно. Если ты подобным образом отвергнешь всё, то в итоге ничего не останется. Это означает, что ты снимешь свои цветные очки. И тогда ты увидишь вещи такими, какие они есть на самом деле.

В этом нет абсолютно ничего особенного: вещи такие, какие они есть. И всё тут. И хорошо ли это так или плохо, не имеет ни малейшего значения.

Что такое сатори? Все аспекты действительности — это сатори. Сатори — это не особое психологическое состояние, которое ты достигаешь в определённом месте и в определённое время. Это всего лишь сон. Дзадзэн, безграничный в пространстве и времени — это настоящее сатори.

Ты думаешь, что смог бы достигнуть сатори с помощью религиозной практики? Нет, сама практика и есть сатори.

Ты напрягаешься, чтобы получить сатори для самого себя. Это похоже на то, как будто бы ты пытался вдеть кольцо себе в нос!

Ты хочешь, чтобы тебя освободили? Предоставь это лучше Будде! Если ты рецитируешь имя Амитабы Будды только в надежде, что он спасёт тебя за это, то твоя вера в Будду — фальшивка.

Пока ты смотришь на всё со стороны твоих личных мнений, то находишься посреди сна.

Если ты действительно веришь в Будду, в то время как рецитируешь его имя, тогда в самой этой рецитации лежит рай.

Веришь ты или нет: Дзадзэн — это Будда, но вне границ твоих взглядов и желаний.

Дзадзэн означает просто сидеть — даже не думая о том, чтобы хотеть стать Буддой. Дзадзэн — это самое большое спокойствие, которое существует в этой жизни.

«Безграничный, спокойный ум» (Эйхэй Короку) — это не что-то необыкновенное: Как перо, парящее в воздухе. Тебе не надо к этому ничего добавлять. Когда перо падает на землю, то оно падает на землю. Есть люди, которые изо всех сил стараются жить как можно дольше. Но мы не должны так стараться дожить до 70 или 80 — если ты умираешь, то просто умирай.

Ты должен радоваться смерти: Когда ты видишь красивую девушку, то создаёшь себе иллюзии, так же как когда ты нюхаешь что-нибудь вкусное. Все твои проблемы имеют свой корень в этом теле. Когда это тело начинает стареть, ты должен вздохнуть с облегчением: «Наконец-то я избавлюсь от своего страдания!».

Разве наше истинное задание в этой жизни не вернуться к нашей первоначальной, настоящей природе? Всё остальное это же просто пузыри, бегающие по воде…

«Я хочу попробовать дзадзэн, чтобы стать настоящим мужиком».

Таким людям я говорю: «Из тебя никогда не выйдет настоящий мужик!».

Дзадзэн — это самое скучное дело, существующее для человека — только тот, кто устал от своей человеческой жизни, может начать практиковать. Потому что в дзадзэн речь идёт о том, чтобы распрощаться с бытием человеком. Дзадзэн — это не что-то, что могут выдумать себе люди.

Дзадзэн — это не что-то для заурядных людей. Улучшить себя, влезть по лестнице — это техники светского мира, с которыми люди не могут подобраться к дзадзэн.

Люди надеются получить от Дзэн блестящие идеи. Если ты получил блестящую идею, то это просто блестящая идея, а не Дзэн. Каждый хочет пережить это первым — как учёный, так и практикующий дзадзэн. Но на самом деле в том, что можешь пережить ты лично, каким бы большим и важным тебе это не казалось, нет абсолютно ничего особенного.

Будучи молодым монахом, я тратил все свои силы, чтобы получить сатори. Тут Фуэока Рён роси преподал мне лекцию на всю мою жизнь: «Нет повода для спешки, Кодо. Ты похож на того, у кого висит на носу кусок говна и он спрашивает: „Кто здесь пёрнул!?“ — Пока ты ищешь это таким образом, то никогда не сможешь найти».

(Фуэока Рён роси):

Учение Будды — не лестница, на которую ты залезаешь ступенька за ступенькой. И сатори не похоже на кексы, которые ты съедаешь один за другим — как коаны, которые ты «решаешь» по очереди. Сатори нельзя сосчитать.

Кто хочет сатори? «Я!».

Сатори, в котором речь идёт об этом «я» — ничего особенного.

Парни, которые раздумывают над своими коанами, похоже, думают, что сатори — это нечто индивидуальное: Они хотят сатори для самих себя. Но как бы могло то, что заполняет всю вселенную, быть индивидуальным?

Есть знатные люди, которые строят себе прекрасные дома с видом на кедровый лес только для того, чтобы потом отгородиться от него высоким забором. А потом они выращивают в саду карликовые кедры. Люди всё хотят иметь только для себя лично.

Ты считаешь действительностью только то, что влезает в твои рамки? Действительность заполняет всю вселенную!

Когда ты, лёжа в гробу, ещё раз подумаешь о себе и о том, что ты накопил в течение этой жизни, то увидишь, что ничего из этого не принадлежит тебе лично — это были просто игрушки, которые тебе одолжили на одну жизнь.

Я не думаю, что это особая честь, быть назначенным кантё (высшая должность школы Сото). Все потомки Будд вымаливали себе еду. Какое значение могли бы иметь имя и положение для того, кто покинул свой дом?

«Я ученик мастера Х!».

Для таких людей важно только имя их мастера. Обёртка для них важнее собственного содержимого.

Люди пытаются даже в дзадзэн достичь чего-нибудь. Даже на пути Будды они ещё давят на самих себя.

Людей интересует только роскошь и великолепие. Если тобой за это восхищаются, то в этом действительно нет ничего особенного — потому что те, кто тобой восхищаются, ничего не понимают в учении Будды. Они восхищаются разве что твоим умением жить.

Практика учения Будды должна быть скромной и не бросаться в глаза. Там не должно быть ничего, чем можно было бы восхищаться.

Были монахи, которых убили мечом, или же которые умерли от голода. Вопрос, что даёт нам эта жизнь как людям, не имеет для пути Будды никакого значения. Не вздумай решить, что Буддадхарма принесёт тебе удовлетворение, и не пытайся улучшить свою человеческую жизнь с помощью Дхармы.

Монашеская жизнь, путь веры, состоит в том, чтобы поставить человека на службу Будде.

У Догэн Дзэндзи речь ни на секунду не идёт о вопросе пользы. Он говорит: «Будь как можно более бедным, берегись успеха!».

Если ты чересчур перенапряжён, то никогда не сможешь избавиться от своих застоявшихся представлений. Если же ты отпустишь свои требования, то в одно мгновение неожиданно изменяется и мир вокруг тебя.

Ты постоянно бьёшься головой о стенку. Почему? Потому что ты настолько окостенел на том, чтобы пробить свои взгляды. При этом ты абсолютно не понимаешь самого себя (Га-ти), видишь всё со своей колокольни (Га-кэн), постоянно пытаешься быть лучше, чем другие (Га-ман) и не любишь никого, кроме себя самого (Га-ай) — не удивительно, что ты набиваешь себе шишки обо все углы. Это опасно для тебя и для других. Религиозная практика состоит в том, чтобы вначале немножко расшевелить это окостеневшее отношение к жизни.

Старые люди дают себя обмануть их прошлому: «Раньше у меня было много денег! Раньше я был молодой и красивый!».

Чем больше они об этом думают, тем больше мучают сами себя.

Это принадлежит к природе человека, придерживаться своих застывших понятий и представлений — мы носим с собой в голове кусок гранита. Это то, что я называю нашей «индивидуальностью»: Мы не хотим отпустить то, что принадлежит лично нам.

Твои персональные взгляды — это то, что принадлежит тебе лично. В этих твоих взглядах в итоге речь идёт только о тебе самом. Поэтому то, что принадлежит тебе лично — причина твоих проблем и иллюзий.

Мужчины застревают в их бытие мужчинами, женщины настаивают на их бытие женщинами. Обе стороны вцепились в свои точки зрения. Практика должна состоять в том, чтобы расшевелить это окостеневшее цепляние. Если ты действительно готов полностью отпустить себя, то не станешь цепляться даже за свою жизнь. Поэтому для практики важно развить мягкий и подвижный ум, вместо того, чтобы цепляться за собственные рамки. Не путайся в мелочах, а полностью посвяти себя безграничному космическому целому. Такие слова как «верующий ум» или «сатори» описывают растворение этого окостеневшего цепляния.

То, что ты называешь «эго» — это просто закостеневшее представление, за которое мы цепляемся на основе нашего опыта.

Если ты отпустишь это маленькое представление об «эго», то увидишь себя самого в твоём соседе. Во всех вещах — чашке чая, паре сандалий — ты увидишь себя самого. И так все вещи приобретут в твоей жизни наивысочайшую ценность: Это означает практиковать Дзэн.

Живи свою жизнь тем, что ты примешь точку зрения твоих родителей, твоей жены, твоих детей. Так ты увидишь в твоих родителях, твоей жене, твоих детях самого себя.

Причина, по которой учение Будды кажется тебе тяжёлым — это твоё накопленное знание, которое ты не хочешь забыть. У кого нет веры, тот не хочет слушать — поэтому он не может принять учение, даже когда ему его объясняют. Только тот, кто встречает учение без сопротивления, как бочка без дна, может проникнуть в него.

Если ты искренне склонишь голову перед Буддой, то твоё эгоистичное отношение исчезнет. Твоё маленькое «я» растворится в целом. Это не означает, что у «тебя» есть сатори. Наоборот: «Ты» умираешь, твоё «я» исчезает.

Мы ищем путь, но никто из нас не имеет ни малейшего понятия, где бы он мог быть. Здесь его нет, там его нет. Поэтому вначале мы должны прекратить полагаться на наши представления. В той точке, где кто-то действительно отпустил и отдал всё, он увидит, как цветёт сливовое дерево: Космос, наполненный природой Будды! Так Рэйун Дзэндзи узнал, что он сам и Будда непрерывно связаны — что он сам является Буддой.

На пути нет двух различных вещей. Будда и я не отделены друг от друга. Но это не означает, что я связан с Буддой, как муха, ползающая по спине статуи Будды. Всё так, как оно есть — космический Будда. Нам просто снится, что мы что-то другое: один считает себя богатым, другой глупым, третий мужчиной или женщиной — но на самом деле нет ни мужчины, ни женщины, ни богатых, ни бедных. Когда твой труп сожгут после смерти, никто не скажет: «Это пепел красавицы, а это пепел уродины».

Мы живём свою повседневную жизнь внутри первоначальной природы, но мы всё равно никогда не встречаем её. Это как с глазом, который никогда не видит сам глаз.

Самадхи начинается там, где ты выходишь за рамки субъекта и объекта: Я и ты, зритель и зримое — когда это различие исчезает, ты и твоя практика становитесь одним целым.

Я не существую, ты не существуешь, горы и реки, травы и деревья не существуют. Пока я существую, существуют и рай и ад. Без меня не существует ни рай, ни ад.

Ворота Дхармы большого удовлетворения и спокойствия означает не искать объект веры. Не ищи на другой стороне. Если ты ищешь на другой стороне, то отдаляешься от действительности здесь.

Вера, о которой я здесь говорю, это вера в вечный принцип, вечную истину. Эта вера состоит в том, чтобы оставить свои человеческие представления.

Как же могло произойти, что во времена Шакьямуни даже дурак или шлюха проснулись к пути? Это потому, что они отпустили свои сомневающиеся мысли. Они не были ни особенно мудрыми, ни особенно умными, они не часто слышали лекции Дхармы. Они просто не сомневались. Это сила истинной веры, которая заставила их пробудиться.

Что произойдёт, если ты пытаешься понять непостоянство тем, что постоянно медитируешь над разлагающимися трупами? В итоге весь мир будет казаться тебе серым и мрачным. Не старайся представить уродливым то, что красиво: Красивая девушка красива не потому, что хочет вскружить тебе голову и отвлечь от медитации. Она просто красива, вот и всё.

Чем больше ты занят своим умом обезьяны и волей лошади, тем больше они прыгают по кругу и смеются над тобой. Ты можешь практиковать дзадзэн, рецитировать имя Амитаба Будды, очень строго соблюдать все правила, ты можешь ждать, пока не состаришься: Но никогда не избавишься от иллюзий. Как бы отчаянно ты ни пытался уничтожить свои иллюзии, ты не достигнешь состояния недуманья или не-ума, а только сведёшь с ума самого себя.

Если мы до конца исследуем нас самих, то увидим, что там нет совершенно ничего особенного. В начале мы были амёбами и сперматозоидами, ни мужчинами, ни женщинами. Так почему же мы пытаемся украсить наш внешний вид такими идеями как «красота» и «уродство», «сатори» и «иллюзия»? Все наши представления о ценности — это галлюцинации, просто сон. И только потому, что мы не хотим из него просыпаться, мы, люди, извиваемся в нашем страдании. Но мы не должны забывать, что сами создали это страдание.

Не дай ничему схватить тебя, ни за что не цепляйся. Чего бы ты ни достиг: не останавливайся, иначе ты начнёшь плесневеть. «Ум действует, не обосновываясь на каком-нибудь месте» (Алмазная сутра). Поэтому это действие безгранично во всех направлениях.

Слово «Будда» тоже ни что иное, как камень на поле твоего ума. Ты должен избавиться от своих понятий о «Будде» и «Дхарме» для того, чтобы просто видеть всё таким, какое оно есть.

Ты говоришь «огонь», но не сжигаешь себе при этом рот. Ты говоришь «вода», но это не утоляет жажду. Ты должен, наконец, оставить слова в покое и повернуться к бесформенному образу действительности.

Вопрос в том, говоришь ты с мирской точки зрения или с точки зрения учения Будды? Всё на самом деле не такое, каким его называют, но если ты поймёшь значение слов, то увидишь, что действительны даже сами эти имена вещей.

Во всех феноменах совместно действуют и одно и десять тысяч различий. Всё становится одним и одно растворяется во всём, и это взаимодействие не останавливается ни на одно мгновение.

Если ты придаёшь слишком большое значение самадхи (становление одним целым), то впадёшь в апатию. Если же ты слишком склонен к мудрости, то потеряешься в десяти тысячи различиях. Для нас речь идёт ни о том, чтобы деградировать к одноклеточным и ни о том, чтобы стать рассеянными профессорами. Для нас речь идёт о том, чтобы вместе жить самадхи и мудрость как часть нашей повседневной жизни. Это должно быть абсолютно свободное действие, стоя твёрдо обеими ногами на земле. Один пример показывал Шакьямуни в течение 40 лет его странствующих проповедей в своей повседневной жизни.

Пустота означает структуру ничто, которое охватывает всё. Нет буддизма без страдающих существ.

Ты должен смотреть на сцену из-за кулис и смотреть на то, что находится за кулисами, со сцены. «Сцена» — это бытиё. «За кулисами» — это пустота. Без того, что находится за кулисами, нет сцены, а без сцены, за кулисами ничего нет.

«Форма — это пустота, пустота — это форма» (Хання Сингё). Это означает, что форму и пустоту нельзя разделить. Живое целое, которое лежит до разделения, манифестируется здесь и сейчас на наших глазах.

Если мы подумаем о нашей жизни в этом мире с точки зрения буддизма, то увидим, что это похоже на отражение в воде: Лицо, отражённое в воде — это я. Но я — не это лицо, отражённое в воде. Так мы становимся свидетелями непостижимого, бесконечного взаимодействия «меня» и «другого».

Человек и Буддадхарма — эта связь непостижимо глубока. Заурядный человек и Будда живут вместе. Нет заурядного человека кроме Будды и нет нирваны вне жизни и смерти. Ты должен найти покой внутри горящего дома.

Тот, кто совершит проступок своим телом, снова найдёт путь посредством тела. Поэтому можно сказать, что это тело, какое оно есть — Будда. «Сосновые тени тем темнее, чем светлее и яснее светит луна». Чем больше ты сидишь, тем яснее понимаешь, что в тебе вместе живут Будда и заурядный человек. Это — самадхи: бесконечно просторный и в то же время сложный мир.

То, что выходит на поверхность во время дзадзэн — не иллюзии. Это содержимое тебя самого. «Ах, так я выгляжу изнутри. Ничего, чем бы я мог гордиться…». Важно однажды подумать так. В самом себе ты встречаешь и Будду и чёрта, и зверя и голодного духа. Это внутренняя декорация постоянно меняется, иногда она рай, иногда ад. Это всё отражения тебя самого. Если ты в спокойствии погружаешься в это, то увидишь, что учение школы Тэндай о 3000 Дхармах внутри сознания, учение о 75 Дхарм школы Куся и 100 Дхарм школы Юйсики представляют собой объяснения этой твоей внутренней декорации.

Разве бытие заурядным человеком нечто плохое? Нет, пока ты из него ничего не делаешь, то оно подобно облаку, плывущему по небу. Не важно, имеет ли это облако образ змеи либо чёрта — оно растворится в пустоте. Если тебя в твоих мыслях не отпускает красивая девушка, просто сядь в дзадзэн: когда-нибудь эти мысли уплывут как облака. Ты не будешь думать о ней в течение десятилетий.

Жизнь — это смерть, смерть — это жизнь. Потому что всё только сон: нам снится, что мы живём, так же, как нам снится, что мы умираем. На самом деле жизнь-и-смерть одно целое.

Каждое отдельное мгновение — это первая встреча и каждое отдельное мгновение — это в то же время прощание: внутри этого единого мгновения рождение и смерть — одно.

Ты удивляешься, почему человек напротив делает такое злое лицо? Может быть это потому, что ты сам злишься на него — а он просто смотрит с такими же злыми глазами назад. Что ты чувствуешь по отношению к другим, отражается в их отношении к тебе.

Мы смотрим на вещи сквозь наши цветные очки — в буддизме мы называем это «карма» или «иллюзия». Мир, которым мы довольны, и мир, которым мы недовольны, создали мы сами.

Ты говоришь, что видел это своими собственными глазами, но насколько надёжны твои глаза? Кто решает, что хорошо, а что плохо? Кто решает, что — холодное, а что — горячее; кто решает что победа, а что — поражение и кто может действительно сказать, хороша твоя практика или нет? Каждый смотрит на это сквозь свои очки кармы и иллюзии. Мир, который мы видим, не больше чем конгломерат наших иллюзий.

Седой старик, который когда-то сбежал с женой другого, думает теперь, лёжа на больничной койке, что его жена, которая сама уже стала старой бабой, изменяет ему с другим. Это безумие — проекция его собственной прошлой кармы, которая появляется теперь перед его глазами конкретно и выразительно. Весь этот большой театр, который создаёт мир, всего лишь крутится вокруг призрака — нас водит за нос проекция нашей собственной кармы.

В повседневной жизни мы даём вертеть собой нашим постоянно меняющимся эмоциям радости и горя, счастья и волнения. Толкотня, которую мы видим на улицах Токио — в Сибуя, Синдзюку или на Гиндза — ничто по сравнению с тем, что происходит в тебе самом. Это неизбежный результат твоей прошлой кармы, который манифестируется в многочисленных слоях, накладывающихся друг на друга.

Твоя жизнь — это результат твоей собственной кармы. В данный момент у меня просто ненадолго закончился бензин иллюзий, поэтому я веду себя так спокойно, но у других бензобак ещё на порядок более полный.

В какой-то сутре стоит, что тому, кто всю свою жизнь делал плохое, в час его смерти стены, столбы и двери появятся в образе демонов. Когда ты умрешь, и твоё сознание начнёт растворяться, то твои прошлые дела начнут преследовать тебя, и ты будешь извиваться в боли своей собственной кармы — это действительно так, ты это сам увидишь.

Ты сидишь в колеснице Будды, но из-за того, что не имеешь чёткого представления о себе самом, тебе снится твой сон, состоящий из иллюзии и кармы. Так ты непрерывно ездишь в этой одной колеснице на американских горках в шести мирах (обитателей пещер, голодных духов, зверей, дерущихся демонов, людей и небесных существ).

Твои иллюзии не имеют ни малейшей субстанции. Они рождены из кармы — они просто кажутся такими.

То, что ты называешь горячим или холодным, радостью или горем, ты называешь таким только по сравнению с твоей прошлой жизнью. Это беспредметная карма. Она не существует, но она и не ничто.

В жизни нет ни счастья, ни несчастья. Всё зависит от твоей личной точки зрения: Есть люди, которые даже посреди самого большого счастья, ещё извиваются в своём страдании.

Как бы хорошо тебе не было, просто думай, что это настроение пройдёт. Как бы плохо тебе не было, просто думай, что и это настроение пройдёт. Ты не должен к этому относиться так серьёзно.

Наше тело — это просто временная вещь, состоящая из четырёх элементов: земли, воды, огня и ветра. Но если ты как следует взглянешь, что же является настоящей сутью этого тела, то увидишь, что там абсолютно ничего нет — «Когда ты просыпаешься к телу Дхармы, то видишь, что там нет никакой субстанции» (Сёдока). Если смотреть на всё со стороны отсутствия субстанции, то не имеет ни малейшего значения, как пойдут дела. Кто бы по тебе скучал, если бы ты умер в прошлом году? Никто! Тебе вообще не нужно было рождаться. И если бы ты родился котом или лошадью, то никто бы тоже не имел ничего против.

Ты должен понять, чем на самом деле является твоё тело. Если существование твоего тела только мираж, то на самом деле нет ни рождения, ни смерти. Если ты однажды как следует поразмыслишь над этим, то увидишь, что твоё тело только сон. Оно ненастоящее. Тебе только так кажется.

Что бы с тобой ни произошло: если ты измеришь это линейкой бесконечности, то увидишь, что в этом нет ничего особенного. Так же и если тебе кто-то что-нибудь подарит: ты от радости прыгаешь до потолка, но на самом деле в этом нет абсолютно ничего особенного.

Шакьямуни Будда сказал: «Не бери то, что не принадлежит тебе». Хогэн Биккху ответил: «Понял». Что он понял? Что ему не принадлежит ничего во всей вселенной. И что также нет ничего, что можно было бы взять — тут он был голый как младенец.

Нет ничего, что бы принадлежало тебе, и нет ничего, что бы принадлежало мне. Всё, что ты называешь своей собственностью, ты просто одолжил — на короткое время своей жизни.

Ты говоришь о победе и поражении, выигрыше и проигрыше. Это похоже на то, как если бы ты пробовал посчитать количество волн в море. Воды в море не прибывает и не убывает, но ты видишь только пену 10000 волн перед собой. Так ты и проводишь свою жизнь, качаясь на волнах непостоянства.

Выйди за рамки мужского и женского, бедного и богатого. Если ты выйдешь за все эти границы, то в итоге увидишь, что это только спектакль в театре: Даже Будда просто сон. Сатори просто сон. Если ты посмотришь на свою жизнь с точки зрения ничто, то увидишь, что это всё просто сцены в запутанном сне — там нет ни «смысла», ни «цели».

Ты просыпаешься от своего сна и думаешь, что навсегда оставил позади свои иллюзии? Всё не так просто. Также как рак, пускающий под водой пузыри: Если ты считаешь, что они настоящие, то выяснится, что они ненастоящие, если же ты считаешь, что они ненастоящие, то увидишь, что они настоящие. Мы практикуем внутри нашего сна: Так и должно быть — одно целое с практикой, одно целое со сном.

История твоей жизни как бег облаков. Просторное небо — это пустота. Там нечего схватить — действительно абсолютно нечего.

(В конце жизни, показывая на окно):

Подойди, видишь хребет горы Такагаминэ? Я слышу, как гора зовёт меня: «Кодо, Кодо!».

Ты выпендриваешься своим именем и положением, и при этом даже не знаешь кто ты на самом деле. Ты не знаешь, какой случайности обязан своим рождением, и не знаешь, почему дышишь. Прежде чем ты успеешь оглянуться, ты уже влюбился в какую-нибудь девушку и у тебя уже родился ребёнок — и ты всё ещё абсолютно ничего не знаешь.

Тебе не нужно так много думать о том, счастлив ты или нет, нравится тебе эта жизнь или нет. Даже то, что тебе нравится, когда-нибудь надоест, а то, что не нравится, может вдруг понравиться. Одним словом: всё пусто.

Все вещи существуют только с помощью кармического взаимодействия, и при этом нет ни одной вещи, которая должна была бы быть именно такой, какая она есть. Это бумажное окно не должно быть бумажным окном. Мир обойдётся и без него. То, что ни у одной вещи на самом деле нет субстанции, означает, что нет ничего, за что мы могли бы цепляться: всё пусто.

Нирвана — это мир, в котором пустота не больше чем пустота. В этом нет абсолютно ничего особенного. Только люди торопливо бегают за одной вещью и убегают от другой. При этом на самом деле нет ничего, что бы ты мог достигнуть, и нет места, где бы ты мог спрятаться.

Ты живёшь посреди нирваны — и даёшь своим заботам о зарплате посадить себя на цепь.

И в твоём сознании и в твоей жизни важно не дать свести себя с ума ненужным вещам. Но если тебя похвалят, то ты прыгаешь от радости, а если тебя не похвалят, то ходишь грустный. Ты пьёшь больше чем надо и никогда не знаешь, когда тебе уже чего-нибудь достаточно. Ты даёшь вести себя на поводке всем вещам, пока в итоге вообще больше не знаешь, о чём на самом деле идёт речь в твоей жизни.

Чёрная собака говорит белой собаке: «Эй, белый! Если слухи правдивы, то белые собаки после смерти рождаются людьми. Я бы хотел быть на твоём месте: будучи человеком, я бы мог есть ножом и вилкой и ходить на двух ногах, это было бы прекрасно! Кто даст мне гарантию, что я, будучи чёрной собакой, вообще когда-нибудь приду на свет человеком?». Тут белый говорит со слезами в голосе: «Все говорят так, и я действительно думаю, что в следующий раз приду на свет человеком. Есть только одна вещь, которая меня беспокоит…» — «И что это?» — «Я не знаю, будет ли у меня, когда я буду человеком, достаточно говна поесть, чтобы пережить собачьи дни». Мир собаки отличается от мира человека. Если собака не поест говно во время собачьих дней, то у неё случится тепловой удар. Но какой человек стал бы его есть? Это имел в виду Нисиари Дзэндзи, когда он сказал, что объяснить Буддадхарму заурядному человеку также тяжело, как заинтересовать младенца порнографией.

Некоторые люди пьют чай и едят кексы, чтобы утешить самих себя и обмануть себя о своей жизни. С каждым кексом они прячут одну иллюзию, с каждым кексом появляется новая.

Лошадь никогда не ведёт себя плохо как лошадь. Человек имеет возможность выйти за рамки своего бытия человеком, но вместо этого он предпочитает свалиться в свои звериные инстинкты.

Ты умрёшь. И всё равно тебя не интересует ничего кроме денег и хорошей еды. Ты хочешь скопить как можно больше до своей смерти. Это причина твоего страдания.

Вместо того чтобы думать, что твои деньги делают тебя чем-то особенным, подумай сначала о кассирше в банке: Через её руки тоже постоянно проходят деньги.

Чем страдают страдающие существа на самом деле? Сумасшествием толпы. Тебе не нужно так много денег, чтобы жить, но сумасшествие толпы заставляет тебя думать, что этого ещё недостаточно. И эта мания делать карьеру тоже выражение сумасшествия толпы.

Ты должен стать человеком, который ничему не даёт увлечь его. Зачем? Ты же не бычковая рыбка, хватающая любую наживку. К сожалению заурядного человека легко приманить, поэтому, прежде всего мы должны обращать внимание в нашей практике на то, чтобы ничему и никому не давать вести себя на поводке.

Большая природа не знает спешки, только люди постоянно давят на себя. Откуда возникает это противоречие? Я думаю, потому что только люди ломают себе голову над тем, почему они так несчастливы и что они должны сделать, чтобы быть счастливее.

Люди постоянно бегут. Они прячутся здесь, они прячутся там, постоянно в поиске лучшего укрытия. Когда же бег человека, наконец, подходит к концу? В гробу.

Речь идёт не о том, чтобы бежать так далеко, что наши заботы и нужды не могут нас больше достать. Мы также не пытаемся так долго бежать за одной вещью, пока, наконец, не приведём её под наш контроль. Речь идёт о том, чтобы жить эту жизнь твёрдо обосновавшись в учении Будды этим телом, какое оно есть. Суть учения Будды — манифестировать нирвану внутри сансары (проходящего мира, нашей жизни-и-смерти).

Если светит солнце, дай солнцу светить; если идёт снег, дай снегу идти. Ты должен наблюдать за всем пространством целиком, а не только за твоим личным вырезом из него. Но люди предпочитают создавать что-нибудь, вместо того чтобы принимать природу, какая она есть.

Твоё тело, какое оно есть, излучает свет истины. Единственное, что стоит на пути этого света, это твой ум, старательно строящий козни. Если ты просто забудешь все свои скрытые намерения и планы и осмотришься вокруг с открытыми глазами и ушами, не пытаясь ничего схватить, то увидишь, что всё хорошо такое, какое оно есть.

Журавль, спокойно бьющий крыльями, не говорит о «спокойствии ума» и не жалуется на «заботы и нужды». Он не летит ни за чем и ни от чего.

Ничего в мире не имеет особого значения: Деньги не считаются, твоя карьера не считается, что тебе вкусно или нет — не важно. Нет ничего более неинтересного, чем то, что интересует людей. Катастрофы? Ничего особенного. Даже Рёкан сказал: «В несчастье ты должен встречать несчастье. Когда ты умираешь, то умирай! Таким удивительным образом ты можешь избежать любую катастрофу».

Если ты закроешь глаза и подумаешь о том, что было, то увидишь, что всё это является пустым. Смотря на это из этого мгновения, это не было ни «хорошо», ни «плохо».

Не цепляйся и за своего мастера. Не цепляйся даже за Будду или Дхарму. Монах по имени Мугай плакал, когда пришло время прощания с его мастером Нисиари Дзэндзи. Тогда Нисиари сказал: «Ты всегда хочешь быть недалеко от меня? Если ты так этого хочешь, то стань блохой и живи у меня в трусах!».

Мужчины должны забыть своё бытие мужчинами, женщины — женщинами. Богатые должны забыть своё богатство, бедные — бедность. Монахи свою монашескую природу. Только если подобным образом ты забудешь всё, появится истинная Дхарма.

Важно смотреть на этот мир с точки зрения смерти. Каким он выглядит, если ты посмотришь на него из гроба? Пока ты живёшь, то видишь только мир своих иллюзий. Только когда ты умрёшь, то этот мир действительно начнёт жить.

Почему само собой разумеющееся так тяжело понять? Нас водят за нос наши привычки. Когда ты становишься монахом, то у тебя появляются твои «монашеские привычки», и ты даёшь им обмануть себя. Или «духу времени». Или «среде». И ты начинаешь жаловаться на свою судьбу и плакать. Но в чём вообще состоит твоё несчастье? Вне тебя нет ничего, что можно было бы назвать «счастьем» или «несчастьем».

Жизнь — это сон, который ты создаёшь своими понятиями. Если ты говоришь, что тебе нравится жизнь, то жизнь тебе нравится. Если же ты говоришь, что она тебе надоела, то она тебе и надоедает. Но сколько бы ты не развлекался, когда-нибудь тебе всё равно станет скучно.

В жизни ничего не решено: Если посмотреть на счастье внимательно, то выясняется, что оно несчастье, или несчастье оказывается счастьем. На самом деле нет ни счастья, ни несчастья, ни радости, ни горя. Ничто не должно быть каким-то определённым образом, всё хорошо, как оно есть сейчас. Только люди делают вокруг этого много шума — такова жизнь.

Если ты точно проанализируешь свою жизнь, то увидишь, что то, что мы называем «счастьем» и «несчастьем», «радостью» и «горем», «раем» и «адом», «просветлением» и «иллюзией», не имеет никакой субстанции. Это похоже на то, как если бы мы разговаривали во сне. Но на самом деле мы уже давно хорошо устроились в вездесущей истине.

Жизнь — это театральный спектакль. Тебе было бы гораздо проще, если бы ты сказал себе, что играешь в этом спектакле просто роль слуги. Но потому что ты считаешь этот спектакль действительностью, то недоволен этой ролью. Но зато если ты наоборот, получаешь роль министра, то сразу же начинаешь красоваться перед другими. Есть даже люди, которые начинают плакать, пропустив свой поезд.

Многие вещи в этой жизни являются просто продуктами ума: понятиями, на которые мы нацепили одежду. Мы должна вернуться к нам самим, проснуться к нам самим, и видеть мир таким, какой он есть, абсолютно голым, без наших фантазий. Буддадхарма означает ни что иное, как это. Всё то, чему мы научились, что мы где-то подцепили, всё это мы должны забыть. Мы просто даём вести себя за нос всему этому накопленному знанию, которое приобрели в школе и увидели по телевизору.

На самом деле мы живём эту жизнь просто как времяпрепровождение. Но если подумаем об этом два раза, то начинаем вдруг искать смысл и значение. Мы говорим: Я сделал то-то и то-то — что я получу за это? Так мы пытаемся накопить хорошую карму, но при этом только загрязняем нас самих. Лучше жить всегда абсолютно свежо и заново. Карма начинается там, где ты принимаешь вещи не такими, какие они есть. Если ты не полностью такой, какой ты есть, то начинаешь цепляться за своё эго. Люди дают погонять себя этой карме.

Нет ничего, что бы ты мог схватить. Нет ничего окончательного. Там, где ты отпускаешь свои выдуманные представления, начинается путь.

Есть люди, которые хотят вначале всё до конца обсудить: «Предположим, это было бы так и так, что бы мы сделали тогда?». Я всегда говорю в таком случае: «Нет проблем. В конце мы умрём!». Ломать себе голову над тем, что бы ты делал в том или ином случае — это означает самому создавать себе проблемы. Настоящие проблемы придут к тебе сами.

Жизнь как война: Ты постоянно занят обстрелом своих врагов. Дзадзэн означает прекратить огонь. Отставить стрельбу!

Мы видим нечётко, потому что даём обмануть нас привычкам наших глаз, ушей и носа. Наш ум должен быть таким чистым, как листок белой бумаги. Мир выглядит свежим, если ты смотришь на него из бесконечно просторного, безоблачного неба дзадзэн.

Если ты увидишь хотя бы маленький кусочек неизмеримого, то твои заурядные представления о ценности того или иного исчезнут. Жил как-то один, которого посадили на три года за военные преступления. Тут он впервые увидел себя как голого человека, которому все его ордена и медали абсолютно ничего не дали.

Вера означает быть освещённым неизмеримым «Я», которое непрерывно связано с Буддой. Это «Я», которое не ты сам, «Я», которое ты не можешь думать.

Всё в этой жизни мы получили как подарок, нам действительно всего хватает. Что бы мы могли ещё пожелать? И этот факт не интересует и не печалит нас. Это означает, что в этом нет ничего особенного: Жизнь не знает ни выигрыша, ни проигрыша. Её нельзя измерить, у неё нет чёткой формы.

Откуда идёт этот один вдох и выдох? Откуда появляется это внезапное бешенство в твоём животе? Откуда приходит твоя влюблённость? Сколько бы ты ни искал, ты не найдёшь ответа. Это похоже на фейерверк — тебе нужно просто на него смотреть, там нечего спрашивать. Это так и для твоего сатори: там нет ничего особенного, оно сгорает, как и фейерверк. Что остаётся, это не сатори и не иллюзия, а мир по ту сторону от сатори и иллюзии, от «хорошо» и «плохо».

Ты размышляешь о том, как тебе быстрее всего попасть из точки Х в точку Y? Ответ практики сикантадза состоит в том, чтобы просто вернуться к той точке, в которой эти мысли ничего не значат. В сидении нет ни бедных, ни богатых, ни способных, ни бездарей. Вернувшись в эту точку, просто твёрдо сидеть на земле.

Ты думаешь, что деньги создают твои иллюзии? Нет, у денег нет намерения. И это также не вина духов, если ты оборачиваешься вслед за девушкой. Если ты просто оставишь в покое свои собственные намерения, то в этом нет ничего особенного.

Кипарисы осуществляют себя как кипарисы, гора как гора. Только люди ломают себе голову, сколько же это будет стоить.

Твой нос нюхает жареного угря — и это всё. Твои глаза видят красивую девушку — и это всё. Пока ты не принимаешь точку зрения своих человеческих желаний, в этом нет ничего особенного. Дай вещам просто быть такими, какие они есть.

«Птица поёт, цветок смеётся — сами по себе, совершенно естественно». К ним при этом не приходят мысли типа: «Я сейчас произведу на Саваки впечатление своей песней». Или «Ты что, слепой? Разве ты не видишь как красиво я здесь цвету?». Птица просто поёт, цветок просто цветёт — таким образом они осуществляют самих себя как самих себя посредством самих себя.

Десять тысяч вещей абсолютно спокойны. Даже когда дует ветер и уносит с собой лепестки. И когда идёт дождь и промокнет твой дорогой костюм, то только ты злишься, а дождь остаётся совершенно спокойным.

Люди говорят, чту у Саваки большой нос, но мой нос никогда не утверждал этого и никогда не задумывался об этом. Он большой и молчит. Это так и для всех остальных вещей — они просто такие, какие они есть, не думая об этом. Воплощёно на практике это означает — дзадзэн.

Вещи не говорят: «Я ценный кусок керамики!» или «Я просто дешёвая ваза…». Вещи молчат, потому что они не имеют настоящей субстанции.

На самом деле вещи такие, какие они есть: гора — гора, река — река, татами — татами, бумажное окно — бумажное окно. И если ты внимательно посмотришь на 10000 вещей, то увидишь, что они, какие они есть, являются телом Будды. Только шелуха сознания о бытие просветлённым Буддой уже давным-давно отвалилась от них.

Путь Будды — это мир, в котором нет объектов типа «сатори». В этом мире нет ни врагов, ни союзников и ничего, за что надо было бы драться. Поэтому люди говорят: «Буддизм очень скучный!».

Мудрость — это нечто другое, чем смекалка. Умный поставит самого себя в центр, но мудрость состоит из понимания, что этого центра не существует. «Я» не существует. Поэтому для мудрого речь идёт не о нём самом. Мудрый хочет освобождения не для себя одного.

Если ты пердишь, то воняет — что есть истина, если не это? В пространстве и времени нет вообще ничего, что не было бы выражением этой истины. Белое лучше, чем чёрное? Кто может это определить! Белое — это белое, чёрное — это чёрное — все вещи выражают Дхарму одним и тем же образом, без того, чтобы одно было лучше, чем другое.

Космический свет пронизывает всё, не существует места, которое бы он не освещал. Каждый раз, когда кажется, что одна вещь существует, а другая нет, или же что одна вещь возникает, а другая исчезает, то это только свечение космического света. Поэтому нет ничего, что можно было бы взять или отдать. Потому что «взять и отдать» сами по себе — свечение.

Если ты не смотришь презрительно на проходящий мир, то есть практикуешь недуманье, то ты, может быть, увидишь, что все вещи во всей вселенной являются ни чем иным как пробуждённым духом. Это означает, что земля, на которой ты сейчас стоишь, должна быть раем, и что ты должен каждое отдельное мгновение полностью отдавать себя одному тому делу, которое ты делаешь.

Путь Будды — это космическая действительность, истина большой природы. Поэтому все явления — выражение пути Будды.

Когда Сэссю рисует горы и реки, то этим он рисует Будду. Все феномены есть явления Будды — это сатори.

Будда означает вселенную, какая она была с самого начала. Вселенная — это одна единственная мандала, огромный алтарь Будды. Всё, что ты видишь — часть космической мандалы; всё, что ты слышишь — космическая мантра.

То, что мы называем «Будда» или «путь», имеет совершенно свободную форму. Это как ткань, из которой можно сделать всё что угодно. Мы можем нарисовать это на бумаге в форме демона или змеи, но тем самым мы фиксируем это. Наша практика должна состоять в том, чтобы сохранять этот ум как этого Будду свежим и живым.

Всё — путь Будды, нет ничего, что бы не являлось путём Будды. Но мы ни в коем случае не должны делать этот путь Будды чем-нибудь, о чём мы только болтаем. Путь Будды не должен становиться избитым понятием, он должен быть каждое мгновение совершенно новым.

Дзадзэн означает жить вечную жизнь этим телом, какое оно есть. Это означает жить жизнь абсолютным образом. Высшая цель, которую может поставить себе человек в этой жизни — это использовать это тело для всей вселенной.

Дзадзэн непостижим: ты не можешь изучить его. Дзадзэн — это действительность, которая не позволит тебе контролировать себя. Это делает эту действительность такой чудовищной.

Буддизм — не идеал, буддизм — действительность. Буддизм — не теория, буддизм — практика. Это означает: наша практика.

Ты не сам сделал своё тело. Это тело ни что иное, как часть всей вселенной. И ты называешь эту часть: «Я!». Но на самом деле в этом нет ничего особенного.

Ты не много думаешь о своём вдохе и выдохе, о том, как слышат твои уши и как чувствует это тело. Это всё происходит подсознательно и автоматически. Если бы это было не так, то ты навряд ли мог бы жить свою повседневную жизнь. Ум не отделён от этого тела, а тело нельзя отделить от этого ума. Действия типа дыхания, слуха и осязания — выражения этого единства тела и ума. Это действие — милость большой природы, в нём сияет свет нирваны. Ты не можешь «делать» жизнь, поэтому важно не строить личных планов, а просто следовать зову жизни.

Дзадзэн означает свидетельствовать, что ты получил эту жизнь от большой природы и живёшь только за счёт её силы. Это означает, что на самом деле ты не «ты сам», потому что непрерывно связан со всей вселенной. Поэтому во всей вселенной нет места, которого ты не достигаешь: Когда ты практикуешь дзадзэн, вся вселенная практикует вместе с тобой. Потому что вселенная — это содержимое твоей практики.

Когда ты практикуешь дзадзэн, то все живые существа практикуют вместе с тобой. Поэтому это даёт миру чудовищный умственный импульс, если ты просто садишься в дзадзэн.

Что происходит, когда мы практикуем дзадзэн? Мы наполняем дзадзэн всю вселенную! Поэтому мой дзадзэн включает в себя и Трумана и Мао Цзедуна.

Что мы делаем, когда практикуем дзадзэн? Мы окидываем всё пространство вселенной одним взглядом, не добавляя и не отнимая ничего.

Всё в твоей жизни правда и в то же время враньё. Твоя практика должна охватывать всё: абсолютное согласие и абсолютное отрицание, всё, что ты любишь и всё, что не любишь. Это означает окидывать всё пространство вселенной одним взглядом.

Дзадзэн означает оставить пространство вселенной таким, какое оно есть: Спокойным и невозмутимым, бесконечно просторным. На этом бесконечном просторе ты увидишь свои руки как руки и ноги как ноги.

Всё равно, что произойдёт, пока ты сидишь в дзадзэн: если ты просто сидишь, как цветок лотоса, растущий в грязи, то всё станет частью твоего дзадзэн.

«Белые облака — одеяние моего дзадзэн» (Дайти Дзэндзи). Сиди с этой кэсой (монашеская ряса) в дзадзэн. Потому что тогда заурядный человек, окутанный кэсой, не строя какие-нибудь козни, растворится в одеянии.

Вся вселенная — один единственный дзафутон, всё наполняется моим ежедневным дзадзэн. «Что за человек этот Саваки — он садится в середину вселенной!». Твоя вера должна иметь такие размеры, что ты сидишь свой дзадзэн не только для себя одного, а освещаешь с помощью него космическим светом даже самый тёмный уголок.

В сутре «3000 имён Будды» есть имя Будды, трансцендирующего все феномены без исключения. Это означает, что ты не сможешь схватить Будду, сколько бы за ним ни бегал. Этот Будда безграничен, ты не можешь ни схватить его, ни убежать от него.

Ты не можешь отдалиться от вселенной. Единственное, что является поводом для расстояния, это твои мысли. Если ты просто утихомиришься на одно мгновение, то увидишь, что на самом деле в этом нет ничего особенного.

Дзэн должен быть твоим отношением к жизни, и это отношение должно состоять в том, что при абсолютно всём, что ты делаешь, ты не теряешь себя из виду. Это означает, что под твоими ногами всегда находится твёрдая земля, и что ты не отдаляешься от вселенной. Ты живёшь свою жизнь тем, что вдыхаешь и выдыхаешь со вселенной.

Если ты каждое утро встаёшь с Буддой и каждый вечер идёшь с ним в кровать, то тогда ты поймёшь, что даже самое маленькое событие на другом конце пространства и времени — это движение твоего собственного тела.

Если ты увидишь, что непрерывно связан со вселенной, то также поймёшь, что не можешь убить космическую жизнь. Когда ты поймёшь космический принцип, что убить жизнь вообще невозможно, то тогда ты и не будешь убивать. Это значение фразы «Не убий!». Это не запрет. Это нечто само собой разумеющееся, к которому ты должен проснуться.

То, что мы называем «правила» (кай), это не что-то, что мы соблюдаем. Потому как то, что их нельзя нарушить, лежит в природе правил. Поэтому если быть точным, то это не «Не убий», а «Ты не можешь убить».

Принять правила (дзюкай) означает, что ты делаешь состояние ума Будды своим состоянием ума.

Ты видишь весь космос. Ты слышишь весь космос. Ты нюхаешь весь космос. Ты пробуешь весь космос. Ты не дышишь дыханием кого-то другого. Ты вдыхаешь и выдыхаешь вместе со всем космосом.

Ветхий завет говорит о создании человека по образу и подобию Бога. Мы создаём человека по образу и подобию Будды. Буддадхарма означает имитировать Будду.

Дзадзэн означает создавать Будду человеческим телом.

Если ты хочешь положить редиску в соль, чтобы сделать такуан, то важно, чтобы соль правильно проникла в редиску. Только правильное равновесие между редиской, солью и камнем на них сделает хороший такуан. Также и в дзадзэн важно, чтобы существовало правильное равновесие между тобой, позой дзадзэн и вселенной.

Если ты повесишь голову, то и твой ум «повесит голову». Если ты примешь благородную позу, то это придаст благородство и твоему уму. Поэтому если речь идёт о том, чтобы стать похожим на Шакьямуни Будду, то мы должны сначала принять такую же твёрдую позу, как и он. Этим мы настраиваемся на ту же волну, что и он: форма определяет содержимое.

Будда — это не понятие. Если мы приводим наши мускулы и сухожилия в равновесие, то само это тело — Будда. Сама практика — это сатори. Форма — это ум. Поза — это путь.

Попробуй один раз вести семейную ссору с руками в гассё: Чистый ум, который выражается в руках в гассё, манифестируется и в тебе, и в твоём собеседнике.

«Пробуждение» означает почувствовать чистую ясность телом. Это означает, что у тебя ум Будды, если твои мускулы и сухожилия находятся в том же порядке, что и мускулы и сухожилия Будды. Практиковать дзадзэн означает таким образом настраивать себя на ту же волну, что и вселенная, и это означает привести в порядок собственный барометр, который до этого прыгал как сумасшедший.

Что ты представляешь собой в качестве человека, зависит от напряжения и порядка твоих мускул и сухожилий. Пробуждение означает найти правильное равновесие в напряжении мускул и сухожилий. Зачем приводить их в порядок? Не спрашивай зачем, просто делай это! Делай это телом. Если тело находит своё естественное равновесие, то это пробуждение.

Почему дзадзэн так возвышен? Потому что вселенная возвышена. Космический порядок возвышен. Дзадзэн означает просто следовать космическому порядку. Когда мы в этом теле соединяемся с вселенной, то это манифестируется в возвышенной позе дзадзэн. Что могло бы быть прекраснее для человека, нежели практиковать дзадзэн?

Сама практика дзадзэн возвышена.

Это необъяснимо, почему поза дзадзэн так возвышена.

Один священник сидел в дзадзэн, когда соседский шестилетний пацан прокрался в зал храма. Испуганно он побежал домой и сказал своей маме: «Мама, священник в храме превратился в Будду!».

Тот, кто полагается на дзадзэн, должен стать с ним одним целым. Быть одним целым означает ум доверия.

Я полагаюсь на то, что дзадзэн одно целое с этим Саваки. Дзадзэн — это Саваки, Саваки — это дзадзэн. И между ними нет ни малейшей трещины. Это не так-то просто. Обычно в дзадзэн ты думаешь о какой-нибудь девушке, которую ты только что повстречал на улице, или о чём-нибудь ещё. Но на самом деле он высок и неподвижен как гора Фудзи. Поэтому не дёргайся и не засыпай во время дзадзэн! Когда я сижу как камень, то дзадзэн притягивает Саваки, всасывает его. Это означает самадхи, и это — моё истинное «Я».

Не вешай голову в дзадзэн. Будь абсолютно бодрым, когда ты сидишь. Твой дзадзэн совершенно бесполезен, если ты не сконцентрирован, как тот, кто один влетает в ряды врага.

В практике сикантадза (простого сидения) нечего добавлять. Потому что сама сикантадза уже требует все наши силы. Сикантадза — это наше дыхание. Мы не дышим, чтобы получить сатори. Там нет «цели», там только дзадзэн, практикуемый телом и душой. Это означает ни что иное как «просто сидеть».

Самадхи означает схватить «Я», для которого нет замены, это означает стать одним целым с настоящим мгновением. Важно, чтобы мы продолжали это самадхи всю нашу жизнь. Вчера дзадзэн, сегодня дзадзэн. День за днём, год за годом практиковать дзадзэн. Подобным образом мы знакомимся в дзадзэн с самим собой, а схватить этот дзадзэн означает ни что иное, как схватить наше «Я».

Будь внимателен, а то ты перепутаешь один вид опьянения, в котором ты чувствуешь себя счастливо и блаженно, с верующим умом. Ты хорошо чувствуешь себя во время дзадзэн? Не смей думать, что это «хорошее чувство» во время дзадзэн и есть самадхи! Эта та же иллюзия, которая у тебя есть, когда ты чувствуешь себя как-то блаженно и счастливо. Истинное учение Будды начинается там, где ты проснёшься от этого опьянения. Но для «духовных лиц» это опьянение представляет собой важный источник денег. Поэтому никому из них не придёт в голову сказать то, что сейчас говорю я.

То, что ты считаешь «величием» — это вид опьянения. Учением Будды, которое я здесь проповедую, я хочу помочь тебе проснуться от этого опьянения. Поэтому неудивительно, что я не кажусь тебе «величественным».

Иметь ум веры означает выйти за границы различающего мышления и не дать вести себя на поводке своим мнениям и желаниям. Другими словами: Это означает верить в то, чем ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО являешься.

Ты сам постоянно даёшь болтаться чему-нибудь перед твоим носом: Продуктам твоего сознания. Прекрати эти дурацкие игры. Ты должен однажды полностью выйти за свои рамки и посмотреть на себя глазами мира. Посмотри на себя глазами горы: гора не хвалит тебя, гора не ругает тебя, и она не показывает тебе язык.

Луна следит за тобой: Куда бы ты ни пробовал спрятаться в этом мире, твои тайны выйдут на свет.

Если ты помнишь о непостоянстве, то твоя жизнь будет серьёзна и строга. Ты прекратишь убивать время и врать самому себе. Не врать самому себе означает вести религиозную жизнь: без двойной морали, прозрачно, одним целым с вселенной.

Ум веры — чистый ум, прозрачный ум, ум, ясный как небо.

Дзадзэн означает стать прозрачным для самого себя. Ты нигде не сможешь так безжалостно встретиться с собой лицом к лицу как в дзадзэн. Ты увидишь в себе всё то, что бы ты никогда не хотел видеть. И чем чище становится твой дзадзэн, тем прозрачнее становишься ты. Чем прозрачнее становишься ты, тем яснее ты видишь свои грязные стороны. Только если ты действительно хочешь познать самого себя, практикуй дзадзэн.

Ты должен практиковать дзадзэн посреди твоих иллюзий. Дзадзэн бросает свет истины на тебя, потерянного в заблуждении. Среди твоих иллюзий ты окружён Буддой, и чем чётче ты видишь Будду, тем чётче ты видишь и то, насколько ты запутался в своих иллюзиях и как же убого ты живёшь свою жизнь. Верить означает молча прояснить ситуацию с самим собой.

Подумай один раз, какое бы влияние это оказало на твоё поведение, если бы при всём, что ты делаешь, на тебя смотрел Бог. Иметь религию означает пристально смотреть в глаза собственной жизни таким образом. Посмотри один раз на себя глазами Бога: ты почувствуешь раскаяние.

Раскаяние означает полностью отречься от себя самого и быть без эго. Таким образом ты сливаешься с вселенной. Это означает быть непрерывно связанным с Буддой.

Молиться не означает просить Бога о месте в раю или ждать что-нибудь типа «сатори». В истинной молитве тот попрошайка, который живёт в твоём сердце и постоянно дёргает тебя за рукав, прося то или это, полностью исчезает. Молитва не должна иметь в качестве корня твои личные желания и надежды. Корень настоящей молитвы должен быть тот корень, который ты разделяешь со всеми 10000 вещами на небе и на земле. Эта молитва непрерывно связывает тебя с безграничным, также как белая цапля, опускающаяся на снег.

Когда мы с почтением кланяемся перед Буддой, то не смотрим на него как на нечто напротив, которому направляем наши просьбы. Истинное почтение, которое мы выражаем Будде, должно выражаться в нашей повседневной жизни: Мы должны носить Будду в нашем животе. Это означает, что ты должен слиться с Буддой, и тогда не должно быть ни «Будды», ни «тебя».

Когда два человека опускают друг перед другом голову, то они дают своему эго небольшую паузу. Но и, наоборот, это означает, что мы должны дать нашему эго небольшую паузу, чтобы действительно опустить нашу голову перед кем-нибудь. Те двое, которые кланяются друг другу таким способом, в это мгновение непрерывно связаны друг с другом. И тот, кто кланяется, и тот, кто принимает поклон, далеко выходят за рамки их чувств заурядного человека.

Самое важное в жизни — это жить её с уважением. Даже твои семейные проблемы исчезнут, если ты только один раз попробуешь десять дней подряд относиться к другим с подобающим уважением.

Иметь ум веры означает сделать паузу. Все в мире смеются и плачут, тут ты должен сделать паузу. Ссоры случаются только потому, что ты упорствуешь на своей точке зрения. Если ты прекратишь цепляться за «тебя самого», то все твои проблемы исчезнут. Потому что иметь не-ум (мусин) означает просто прекратить принимать во внимание самого себя. В твоей жизни нет проблемы, которая бы не решилась, как только ты перестанешь принимать во внимание самого себя.

Твоим постоянным нытьём ты только мнёшь самого себя. Пришло время, когда ты должен разгладить складки в твоём сердце и просто сесть на пол часа: Расставь все точки над i! Тогда ты встретишь своё настоящее лицо в свете первоначальной истины.

Секрет японских боевых искусств состоит в том, чтобы не дать обмануть себя своему собственному уму. Совершенство боевых искусств появляется тогда, когда твой ум посредством идеального баланса из напряжения, глубины и строгости не позволяет себе ни малейшего промаха и твои собственные колебания полностью соответствуют колебаниям вселенной. В этот момент нет ни малейшей трещины между небом и землёй и ты полностью ты сам. Одним словом, это — самадхи.

Здесь, в зале для дзадзэн, висит каллиграфия, на которой написано: «Беседка с видом на вселенную». Здесь ты должен окинуть взглядом всё космическое пространство. Это означает, что ты сам исчезаешь внутри вселенной. Поэтому важно, чтобы ты забыл себя. Если ты считаешь свои дела самыми важными, то освободишься от совокупности вещей и упадёшь на дно ада. Твоё падение начинается, как только ты отделяешь себя от вселенной. Только потому, что ты отказываешься согласиться, что тебя ничего не отделяет от всей вселенной, твои личные дела кажутся тебе такими важными.

Свет Амитаба Будды освещает небо и землю. Что бросает здесь свою тень? Только твоё честолюбивое старание сделать просветление своей собственностью!

«Святой не имеет „Я“, потому что нет места, которое было бы отделено от него. Он разделяет тот же корень с небом и землёй, его тело — тело десяти тысяч вещей» (Дзё Хоси). Весь мир радуется таким красивым словам. Но более важным чем это является то, чтобы ты сначала освободился от всех своих взглядов заурядного человека, которые отделяют тебя от реальности вещей. Ты должен как следует помассировать свою упрямую голову, чтобы вернуться к прямому и гибкому уму.

Практиковать дзадзэн означает отказаться от своего личного «Я». Во время дзадзэн ты берёшь отпуск от своих личных дел. Только если ты прекратишь заниматься своими личными делами, то согласишься, что ты одно целое со вселенной. Пока ты не хочешь с этим соглашаться и заботишься только о своём мешке мяса, все деньги мира, вся твоя учёба и даже десятилетия практики дзадзэн не помогут тебе.

Страдающие существа бегают за вещами, не узнавая самих себя. Ошибка в этом, что вещи существуют отдельно от нас самих — в этом наша иллюзия. На самом деле все вещи во вселенной непрерывно связаны друг с другом. Так как я — одно целое со вселенной, то всё, что я встречаю, образ меня самого.

Жить без эго (муга) означает забыть себя. Шов между тобой и вещами исчезает и то, что ты считал «самим собой» бесконечно расширяется.

Посмотри один раз на мир с точки зрения, отличной от твоей повседневной на 180 градусов. Это означает переключить длину волн своего тела на длину волн вселенной. Живи со вселенной, умирай со вселенной. Когда ты одно целое со вселенной, твоё рождение означает на самом деле не твоё рождение, и твоя смерть на самом деле не твоя смерть.

Мы не можем ни осознать тот факт, что мы одно целое со вселенной, ни понять его. Но жить нашу жизнь твёрдо обосновавшись в этом факте — самое большое задание, которое мы имеем, будучи людьми.

Факт, что ты разделяешь тот же самый корень с 10000 вещами мира, не становится предметом твоего сознания. Если бы это могло стать предметом твоего сознания, то ты бы тем самым выпал из единства, ты бы с корнем вырвал самого себя из вещей. Нам просто не хватает другого выражения для факта, что мы такие, какие мы есть.

Свет истины — это не то, что бы ты смог воспринять. Потому что само твоё восприятие — это свет истины.

Твоё истинное «Я» не часть твоего сознания. Если ты осознаёшь самого себя, то это только потому, что сравниваешь себя с другими. Но так же, как ты не осознаёшь, что спишь, ты не осознаёшь и своё истинное «Я». Но только то, что ты не можешь видеть и понять это, не означает, что ты не можешь быть с ним одним целым. В дзадзэн ты на самом деле одно целое с самим собой.

Субъект и объект, я и ты, дзадзэн и сатори: все эти предметы нашего различающего мышления не имеют никакого отношения к Дзэн. Речь идёт о том, чтобы ты полностью стал одним целым с дзадзэн.

Быть одним целым в дзадзэн означает, что ты делаешь самого себя посредством самого себя самим собой. Поэтому ты не должен делать дзадзэн объектом твоего сознания. Утверждать, что у тебя было сатори или что ты изменился тем или иным образом, звучит как будто бы ты хотел сказать: «Посмотрите, как глубоко я сейчас сплю!». Когда я однажды заснул у парикмахера, один пацан сказал мне, что у меня очаровательное лицо, когда я сплю. Я захотел увидеть это сам и решил поставить зеркало около кровати, чтобы мог во сне краем глаза бросить взгляд на своё лицо. Я должен признаться, что это не сработало. Если ты действительно спишь, то ты не думаешь, что ты спишь, ты одно целое со сном.

Сколько бы сатори у тебя не было, не старайся запечатлеть их в своей памяти. Ты должен предоставить ветру листья, падающие с дерева, и позволить песне птицы исчезнуть в облаках.

Дзадзэн — это самая естественная вещь в мире. Сатори абсолютно прозрачен, там нечего схватить.

Когда ты практикуешь дзадзэн, там не должно оставаться ни капли дзадзэн. Важно, чтобы сама практика исчезла в твоей практике. Когда вкус «дзадзэн» полностью растворился, твоя практика наконец-то естественна, трезва и полностью пришла в себя.

То, что вещи такие, какие они есть, означает, что во вселенной нет ни малейшей выдумки и даже самого незначительного приукрашивания.

Будды и патриархи не практиковали дзадзэн. Дзадзэн практиковал Будд и патриархов. Этот пункт важен: ты не должен делать дзадзэн. Дзадзэн должен делать тебя. Ты не знаешь почему, но он просто делает это. Дзадзэн делает дзадзэн и ты не можешь предотвратить этого.

Дзадзэн расставляет все точки над i. Но мы видим это не нашими глазами, мы видим это глазами дзадзэн. Для мира, который ты видишь глазами дзадзэн, нет слов: Это истинный мир. И «Я», которое ты видишь глазами дзадзэн, не поддаётся описанию: Это твоё истинное «Я».

Ты говоришь: «Если я пробую практиковать дзадзэн, то ко мне в голову лезут все эти мешающие мысли!». Но почему ты вообще узнаёшь все эти «мешающие мысли»? Это потому, что во время дзадзэн твоё кровяное давление понижается и твоя голова, наконец, становится ясной и трезвой!

Тот, кто считает себя хорошим человеком, на самом деле таким не является. Тот, кто считает себя плохим человеком, не такой плохой. Поэтому это ни что иное, как доказательство ясного ума, когда ты видишь твои иллюзии как иллюзии. Кроме этого нет иллюзий, которые надо было бы уничтожать, и нет истины, к которой надо было бы стремиться.

Ты жалуешься на свои мысли во время дзадзэн. Но разве это не совершенно естественно, если ты всю свою жизнь имеешь какие-то мысли? Не нужно объявлять их «мешающими» и пытаться уничтожить их. Не нужно считать их чем-то сильно важным. Просто дай твоим мыслям быть такими, какие они есть. Если они идут, дай им идти. Но не хватай их, чтобы плести одну из другой; так ты только потеряешься в своих мыслях. Если ты прекратишь это, то они растворятся сами собой. Если одна мысль исчезает, то сразу появляется другая. Если ты не занят ими, то все твои мысли исчезнут, не оставляя следов. И как будто из пустоты новые мысли появляются на поверхности твоего сознания. Просто сиди в дзадзэн тем, что ты даёшь идти тому, что идёт, не возясь с ним. Только дзадзэн позволяет тебе на самом деле не возиться с ним.

Дзадзэн прозрачен, поэтому твои иллюзии видны в таком ясном свете.

Если ты сидишь в дзадзэн с ясными чувствами, то всё должно быть именно таким, какое оно есть. Ты должен слышать шум на улице гораздо чётче, чем обычно. Ты живёшь свою жизнь не в коме, поэтому не должно быть причины хотеть выключить что-нибудь из твоего сознания.

Просто сиди в дзадзэн и дай всему идти точно таким, какое оно идёт. Что же это такое — то, что идёт? Разве это не абсолютно нормальная картина твоей повседневной жизни? Если твой дзадзэн действительно дзадзэн всех Будд, то содержимым этого дзадзэн должна быть совокупность страдающих существ.

Когда ты практикуешь дзадзэн, тысяча мыслей бежит в твоей голове, но это просто доказательство того, что твой мозг работает и ты жив. Это не иллюзия и не глубокая истина, это просто абсолютно само собой разумеющийся факт. Также как и белые облака, плывущие своей дорогой, так и твой ум не имеет места, где бы он мог задержаться.

84000 мыслей возникают и исчезают. Это означает, что твоё тело — без того, чтобы ты чего-нибудь делал — делает своё дело, не прерывая его ни на секунду. Поэтому на самом деле это не «ты», у которого «есть» эти мысли, и это твоя ошибка, если ты думаешь, что это — «твои мысли», с которыми ты теперь что-то должен сделать. Чтобы избежать этой ошибки, просто не возись со своими мыслями. Поза твоей практика правильна, если ты просто даёшь мыслям быть. Тогда ты поймёшь, что возникновение и исчезновение 84000 мыслей — это естественная функция твоего тела в каждом мгновении. Ты обязан этой функции тем, что ты жив в это мгновение, и поэтому каждая отдельная мысль — ни что иное, как свет истины.

Ты думаешь, что твой дзадзэн никудышен, потому что «Сколько я не практикую, мне никак не удаётся освободиться от своих мешающих мыслей!». Если ты постоянно ломаешь себе голову, как ты можешь избавиться от своих «мешающих мыслей», то это и неудивительно, что ты не можешь освободиться от них: Мысль (нэнсо) освободиться от мыслей (мунэн-мусо) сама является мыслью.

Если ты во время сидения думаешь о том, в порядке ли твой ум, какой он сейчас есть, и действительно ли эта практика является сатори или нет, то это означает, что у тебя совершенно нет доверия к дзадзэн. Что бы ни произошло в твоём уме во время дзадзэн, это не имеет значение — просто сиди! Просто сиди с абсолютным доверием к дзадзэн, ни на секунду не возясь с этими мыслями.

Некоторые жалуются на свои иллюзии во время дзадзэн и говорят, что практика им ещё неясна. Но там нечего объяснять: Буддадхарма — это именно то, что кажется «неясным» тебе, заурядному человеку.

Если посмотреть снаружи, то с твоим дзадзэн всё в порядке. Но если ты смотришь на него изнутри, то он не кажется тебе хорошим. Ты думаешь, что там ещё чего-то не хватает. Ты спрашиваешь себя, действительно ли правильно сидишь. И это хорошо, потому что ты бы был сумасшедшим, если бы думал: «Мой дзадзэн прекрасен, какой он есть!».

Поэтому Догэн Дзэндзи и говорит: «Когда Дхарма полностью заполняет твоё тело и ум, то ты замечаешь, что чего-то не хватает» (Гэндзёкоан).

Дзадзэн означает манифестировать Будду твоим телом заурядного человека. Но ты не должен осознавать этого. Будда, которого ты осознаёшь, существует только в твоём сознании заурядного человека.

Сиди таким, какой ты есть первоначально. Забудь всё то, что ты нахватался в этой жизни. Твоя карма не имеет в дзадзэн никакого значения. Освобождение, которое представляет собой дзадзэн — это освобождение от твоей кармы.

(Последние слова к Косё Утияма роси): Наша школа — это школа дзадзэн. Пока ты сам продолжаешь практиковать дзадзэн, и пока ты своей практикой тянешь вперёд других, то не можешь сбиться с дороги.

Дзадзэн означает просто сидеть в доверии к позе и структуре нашего тела. Это прекрасная Дхарма, которую мы называем сикантадза.

Верить означает прояснить ситуацию с самим собой. Если ты твёрдо поставишь кувшин с мутной водой, то грязь скоро осядет. Это также и для твоих иллюзий во время дзадзэн: У тебя есть эти иллюзии, и в этом нет ничего особенного. Важно только то, чтобы ты полностью был самим собой. Не дай никому и ничему вести себя за нос. Просто твёрдо сиди на своём месте, и твои иллюзии тоже скоро улягутся.

«Тот, кто практиковал дзадзэн так долго как Вы, должен иметь очень специальные мозговые волны!». Почему? Тот, кто сегодня практикует дзадзэн в первый раз, практикует всё равно такой же истинный дзадзэн. В большом возрасте твой дзадзэн становится даже хуже: Детали, которые поломались, больше нельзя починить.

Где манифестируется путь Будды? Разве это не наша практика дзадзэн? Простой факт нашего сидения? Сикантадза, простое сидение, должна быть отпаданием тела и ума, должна быть истинным спокойствием.

Ты не можешь «делать» Дзэн. Для этого нет имени, есть только содержимое: просто сидеть. «Наму амида буцу» — просто рецитировать достаточно.

Что означает иметь сатори? Это означает переключить собственную длину волн на длину волн вселенной, это означает жить непрерывно связанным со вселенной. Эта непрерывная связь и есть то, что мы называем «освобождением» на пути Будды.

Ты должен ясно понять, что непрерывно связан со вселенной. Ты живёшь жизнь вселенной. Поэтому всё, что ты делаешь, ты должен делать связанно со вселенной.

Что означает быть одним целым со вселенной? Одним словом: «Недуманье!».

Твоя иллюзия состоит в том, что ты думаешь, что существуешь отдельно от вселенной. Не делать себе иллюзий означает не верить своему эго и принять космический принцип. Поэтому я всегда говорю: «Прекрати ныть!».

Не-ум (мусин) не жалуется на необходимость событий.

Подумай один раз о вещах с точки зрения смерти. Мёртвый не думает много. Все проблемы растворяются, когда ты прекращаешь ломать себе голову.

Дзадзэн означает вступить в свой собственный гроб: там больше не о чем спорить. Когда ты сидишь, представь себе, что ты уже мёртв.

Люди боятся скуки. Они отчаянно пытаются убить время, постоянно ищут что-нибудь «интересное». Так они разбазаривают всю свою жизнь как дети, постоянно просящие новую игрушку. При этом они забывают, какой прекрасной вещью является эта скука: какой же длительный период той жизни, что ты проводишь в дзадзэн?

День, который ты проводишь в дзадзэн, длиннее, чем обычно. «Гора безмолвна как вечность, день длинен, как для ребёнка». В детстве дни длинные. В большом возрасте год проносится незаметно. Если ты хочешь полностью вкусить время, практикуй дзадзэн! День в дзадзэн никогда не бывает коротким. Потому что в дзадзэн вечно новое — «День длинен, как для ребёнка» — окутано вечно старым — «Гора безмолвна как вечность».

Я прочитал в газете, что пилоту Иинума, который летел до Лондона без посадки на своём самолёте камикадзе, эти 4 дня и 4 ночи показались длиннее, чем 20 лет его жизни. Это интересно. Я могу себе представить, сквозь сколько забот и нужд он должен был пройти, и, отсюда, каким богатым и насыщенным было для него это время.

Люди бросают дзадзэн, потому что он скучный. Правильно, дзадзэн не будит честолюбие заурядного человека.

В нашей школе дзадзэн не подготовка для сатори. Мы просто практикуем дзадзэн. Для этого больше ничего не надо. Тебе не надо приносить бумагу и ручку. Ты можешь также оставить дома свои иллюзии и сатори. Не приноси к дзадзэн абсолютно ничего! Дзадзэн означает просто сидеть, вот и всё. В этом простом действии лежит безграничное пространство, но потому что там нет сладостей для людей, они быстро проходят мимо.

Ты должен умереть в зале для дзадзэн. Это место называют также «зал высохшего дерева». Когда мы сидим здесь вместе, это как лес умерших деревьев.

Быть одним целым со временем и пространством означает жить, будто бы ты был уже мёртв. Это означает отпустить всё. Если ты хочешь жить свою жизнь с абсолютной серьёзностью, то должен убить своё эго.

Ты растворяешься в дзадзэн? Или ты практикуешь дзадзэн для самого себя? Этим ты даёшь ответ на вопрос, истинен твой дзадзэн либо нет.

Буддизм заразителен: Шакьямуни заразил Махакашьяпу, Махакашьяпа заразил Ананду, и так Дхарму передавали из поколения в поколение, пока она не заразила и меня. Это можно себе представить и как удара током, который передаётся дальше. Важно только то, чтобы твоя частота была правильной: Если во время дзадзэн твои колени весят в воздухе или же твой подбородок висит, то ты не почувствуешь электрического напряжения. Если же ты настроишься на правильную чистоту, то увидишь, что ты Шакьямуни и что Шакьямуни — это ты сам.

Что такое религия? Переключение твоей длины волн на длину волн Будд и патриархов. Настроить длину волн на сатори — это означает практиковать дзадзэн.

Передача Дхармы по другую сторону от слов происходит посредством переключения длины волн. Ты должен переключиться на свою собственную своеобразность, непревзойдённую во всей вселенной. Тогда ты будешь развёртывать своё действие вместе со всей вселенной.

То, что называется «передача Дхармы» — это не торговые отношения между двумя личностями. Дхарма должна наполнять всю вселенную. Поэтому говорят, что передача Дхармы означает освобождение от всех иллюзий. Вселенная лопается по швам, настолько она полна страдающими существами. Почему мы вообще страдаем? Очевидно не потому, что нам это нравится. Мы страдаем, вот и всё. Это страдание — это страдание вселенной, космическое страдание. Но это так и для сатори. Сатори тоже наполняет всю вселенную, поэтому сатори и страдание как две стороны одной медали. С одной стороны заурядный человек, с другой стороны Будда. Или можно также сказать, что Будды носят на своих плечах страдающих существ и, как сказал Нисиара Бокудзан Дзэндзи, даже Шакьямуни и Амитаба только начали свою практику.

Передача Дхармы означает, что ты находишь самого себя в учении мастера. Найти самого себя означает одновременно создать самого себя.

Заурядный человек, который нашёл самого себя, больше не «заурядный человек». Потому что содержимое каждого заурядного человека — это Будда. Но Будда — не просто «Будда». Содержимое каждого Будды — заурядный человек. Будда и заурядный человек одно целое и различны, различны и одно целое. Ты не можешь разделить их.

Идти путь Будды означает переключить длину волн твоего тела и твоего эго на длину волн вселенной и практиковать в непрерывной связи со всеми Буддами. Это я называю «прозрачность». Можно было бы также назвать это вечной жизнью, выходящей за рамки жизни и смерти отдельной личности. Ты должен найти что-то посреди непостоянства, что неизменно во веки веков.

В самадхи нет ни заурядного человека, ни Будды, ни шва между заурядным человеком и Буддой. Поэтому говорят, что все вещи на небе и земле имеют тот же самый корень. Но это не означает, что ты прекращаешь существовать.

«Забудь зрение, забудь понимание!» (Ока Сотан роси). Когда исчезает шов между заурядным человеком и Буддой, то не остаётся ничего кроме дзадзэн. В этом лежит истинное значение становления Буддой. Дзадзэн не утверждает, что он сатори, и дзадзэн не осознаёт сатори — поэтому дзадзэн сатори.

То, что называют «сатори» — это становление одним целым с самим собой в связке со всей вселенной. Ты связан со всеми Буддами и божествами. Но если теперь ты говоришь, что у тебя есть «сатори», в то время как у кого-то другого его нет, то попадаешься на удочку своего мешка мяса (Тело как символ собственной личности). Если ты переключишь свою длину волн на длину волн вселенной, то твоё сознание, что у тебя есть сатори, растворится. Таким образом ты, наконец, освободишься от пут этого мешка мяса.

Дзэн — это знакомство с самим собой. Ты делаешь самого себя посредством самого себя самим собой. Это называется Будда: тот, кто полностью стал самим собой.

Дзэн означает вернуться к самому себе. Если говорят о том, чтобы сделать шаг назад, то под этим имеется в виду, бросить взгляд на самого себя. Дзадзэн — это абсолютно новый вид на жизнь.

В дзадзэн ты должен познакомиться с самим собой. Когда ты познакомишься с самим собой, то все вещи во вселенной станут частью тебя самого. Разве обычно мы не пренебрегаем этим знакомством с самим собой?

Здесь речь идёт не о твоём покрытом плесенью личном «Я». Речь идёт о тебе самом, непрерывно связанном со всей вселенной. Это означает, что ты должен быть одновременно связан и со всеми Буддами и со всеми страдающими существами. Искать самого себя таким образом, означает владеть сердцем пути. Сердце пути сознаёт, что «я» и «ты» не отделены друг от друга.

Верить означает познакомиться в дзадзэн с самим собой и воплотить эту ясность о самом себе в повседневной жизни.

Просто сидеть: пребывать в согласии со своим совершенно новым «Я» так просто.

Практиковать путь Будды означает делать вид, как будто бы ты являешься Буддой. Ты должен как можно лучше имитировать Будду. Проблема появляется тогда, когда ты пытаешься понять учение Будды как человек. Потому что тогда ты пытаешься даже учение Будды сделать чем-то человеческим. И начнёшь думать, что твоя имитация Будды — это твоё собственное, человеческое действие, которое принесёт тебе соответствующую пользу. Это называется «болезнью Дзэн».

Отпустить тетиву, чтобы попасть в цель: Это не имеет никакого отношения к дзадзэн. Потому что в дзадзэн вся вселенная — это цель, тут нет возможности промахнуться. Но за это ты не получишь и пачки сигарет, только за то что попал в цель.

«Даст мне это что-нибудь? Или же нет?» — оставь такое отношение и просто сиди.

«Из глубокого самадхи смотреть на Будд десяти направлений» (Лотос-сутра).

Здесь речь идёт не только о глубине самадхи, а также о том, чтобы воплотить это самадхи на практике. Но речь идёт также не только о практике, но и о глубине самадхи, из которого идёт эта практика. Поэтому недостаточно просто полагаться на основной принцип учения. Мы должны прекратить цепляться за своё эго и погрузиться в чистое самадхи. Просто сидеть в дзадзэн. Это означает глубину. Но если мы просто принимаем позу, чтобы достичь чего-нибудь, то это не глубокое самадхи, а внешняя форма без содержимого. Мы не должны бегать за чем-либо, но и не должны ничего пугаться.

Мастер Экхарт говорит, что истинный Бог там, где больше нет даже Бога. Что мы делаем, когда практикуем дзадзэн? Абсолютно ничего. Если мы во время дзадзэн занимаемся ещё чем-нибудь побочно, то делаем тем самым дзадзэн чем-то очень маленьким. Только если мы абсолютно ничего не делаем, то заполняем этим всю вселенную. И, наоборот, заполнять всю вселенную означает абсолютно ничего не делать.

То, что мы имеем возможность абсолютно ничего не делать, доказывает, что мы заполняем всю вселенную. Это так не только в этом мгновении. Это всегда так.

В главе Сансуйкё в Сёбогендзо Догэн Дзэндзи говорит о «сообщениях из времени вечного прошлого, пролегающего бесчисленные пустые века тому назад». Это прошлое, которому мы даже не можем дать имя, безвкусно и прозрачно, одиноко и тихо, безгранично, велико и далеко. Воплощенное на практике, оно означает дзадзэн.

Одинокая тишина существует только там, где ты просто практикуешь дзадзэн согласно учению — без малейшего отклонения. Там нет ни малейшего ожидания чего-нибудь, никаких спиритических сюрпризов. С самого начала это не имеет никакого значения, даст это что-нибудь тебе или нет. Нет ничего проще этого, но одновременно нет и ничего, что бы ни беспокоило тебя больше. Ты постоянно спрашиваешь, всё ли правильно с твоим дзадзэн. Похоже, даже ученики Догэна Дзэндзи имеют проблемы с этим абсолютно чистым дзадзэн, от которого мы совершенно ничего не получаем назад.

Ты практикуешь дзадзэн — вот и всё. Каждое отдельное действие как это одно действие — это точно это одно действие. Вот и всё.

Сикантадза (просто сидеть) означает черпать из колодца воду ведром без дна.

Когда мы слышим, что должны просто сидеть дзадзэн, чтобы быть Буддами, то это звучит так просто, что мы вообще бросаем практику. Так мы порочим свою собственную практику. Если же мы начинаем быть горды за то, что практикуем, то тоже загрязняем её. Поэтому в нашей практике мы должны всегда быть внимательными к тому, что делаем: Мы постоянно склоняемся к тому, чтобы идти своим собственным путём и норовим позволить нести себя реке наших грязных склонностей. Это делает сикантадза такой тяжёлой. Но именно это практика и есть сикантадза.

Я часто слышал, как мастер Мурата Сэйсё, который практиковал в Хаката с Ситири Осё, рецитировал имя Будды своим грациозно-тихим способом (Нэнбуцу: «Наму Амида Буцу»). Он всегда напоминал другим: «Вы ещё не ушли туда с головой! Ваш Нэнбуцу слишком поверхностный!».

Он имел этим в виду, что другие не рецитировали имя Будды всем их телом. Если ты рецитируешь его имя вяло и бессильно — десять тысяч раз «Нанмандабу, Нанмандабу…» — то это не имеет никакого отношения к стране Будды.

Твоя практика сикантадза не должны быть поверхностной. Ты должен дойти до конца — исчерпать всё. «Просто сидеть» не означает сидеть просто так, сложа руки. Вся твоя жизнь должна зависеть от правильности направления твоей практики.

Ты не должен практиковать свой дзадзэн в пол силы. Он не должен быть средством для цели. Дзадзэн должен быть твоим миром: Если ты держишь путь до самого конца, то возвращаешься домой на это самое место, здесь и сейчас — целостно ты сам.

Дзадзэн — это просто дзадзэн. Сам дзадзэн и есть цель, другой берег (нирвана), высшая ценность. Речь не идёт о том, чтобы стать Буддой.

Что означает дзадзэн? Он означает играть Будду. Это не работа: мы играем Будду.

Для меня образ самого дзадзэн — это живой Будда. И из какого сырья состоит содержимое этого образа дзадзэн? Это ничто иное, как человек Саваки. Я использую это тело заурядного человека, чтобы практиковать им дзадзэн вместе с Шакьямуни Буддой и всеми горами, реками и травами. Ум человека Саваки как дикая обезьяна, а его сердце как сумасшедшая лошадь — они такие же, как ум и сердце всех других живых существ: Поэтому дзадзэн может спасти вместе со мной и все остальные существа.

Самый большой подарок, который ты можешь преподнести Буддам в трёх мирах — это твоя практика дзадзэн. Практиковать дзадзэн означает спасать всех живых существ. Соответственно, содержимым твоего дзадзэн должно быть спасение всех существ. Сидеть один период в дзадзэн означает одновременно, и стремиться наверх к истине, и торопиться вниз к освобождению всех существ.

То, что мы сидим в дзадзэн, означает, что мы тянем вперёд этим дзадзэн и всё общество. Спасать все живые существа означает, что я сижу в дзадзэн.

Говорят, что есть люди, которые называют мой Дзэн «Дзэн заурядного человека». У меня нет ни малейших проблем с «Дзэн заурядного человека». Потому что путь Будды позволяет идти заурядному человеку тем же путём, что и Шакьямуни Будда. И это практика этого пути, в которую мы верим.

Сегодня все хотят долгую и здоровую жизнь. Но с какой целью ты вообще-то хочешь долго жить и быть здоровым? Разве ты не видишь, что само твоё желание долгой жизни похоже на болезнь? Долгая жизнь или здоровье сами по себе ничего для меня не значат. Только для того чтобы идти путь Будды я желаю себе долгую жизнь и крепкое здоровье.

Чего ты хочешь на самом деле? Может быть, стоит однажды об этом хорошенько подумать. Если ты день за днем просто живёшь, жрёшь, что появится перед твоим носом, даже не задумываясь об этом — то твоя жизнь не настоящая. Только с помощью религии ты достигнешь того, чего ты желаешь себе как человек в конечном счёте. Что это? Я называю это: дзадзэн.

Я хочу, чтобы весь мир практиковал дзадзэн. И для этой цели я ем каждый день.

Наш ум постоянно в движении. Он не квадратный и не круглый — его вообще нельзя схватить. Но, несмотря на это мы даём наш обет (спасти всех живых существ) этим неутомимым умом, и этот обет тянет нас вперёд всю нашу жизнь. И когда-то он начинает давать плоды.

Если ты практикуешь, не дав обет, то это похоже на то, как если бы ты ездил на мотоцикле без руля. Ты не в равновесии. Когда ты делаешь что-нибудь хорошее, то ты не должен делать это просто по настроению. Наша практика должна быть основана на обете.

Если в твоём уме зреет решение дать обет, то возраст не имеет значения. Буддизм — это религия обета. Если ты действительно решишься дать обет, то это принесёт свои плоды.

Если ты действительно знаешь, что должен делать, то будешь для этого жертвовать свою жизнь. Если ты однажды узнал направление, никто уже больше не сможет затормозить тебя.

Дать обет (спасти все живые существа) означает иметь настоящее спокойствие ума. Без обета ты не сможешь не поддаться искушению. С обетом у тебя есть достаточно умственного пространства, чтобы оставаться хозяином положения.

Твоя задача велика: Ты должен ясно понять, что берёшь на свои плечи всё человечество. «Моя жизнь необходима для земли, как бы мир мог обойтись без меня?» — такой большой и твёрдой должна быть твоя самоуверенность.

Для нас речь идёт о вселенной, о вечности. И ни о чём другом. Твёрдо сидя бёдрами на земле — это неподвижный ум.

Буддадхарма означает, что мы, люди, прекращаем огонь. Что мы прекращаем выбрасывать одно, чтобы схватить другое, ненавидеть одно, в то время как любить другое. Буддадхарма — это мир, в котором мы ни от чего и ни за чем не должны бегать. Там нет принуждения делать что-либо. Но это, конечно же, не означает, что мы можем лентяйничать. Мы жертвуем нашу жизнь, но если мы полностью живём телом и душой, то тело и душа найдут истинный покой.

Дзадзэн абсолютно безвкусен и прозрачен — поэтому его так тяжело объяснить. Там нечего восхвалять, но именно поэтому я так громко говорю об этом. Нет ничего сложнее, чем защищать то, что на самом деле ничто. Поэтому ты должен быть настоящим мужчиной, если хочешь рассказывать другим о прозрачном и безвкусном дзадзэн.

Председатель общины моего храма увидел как-то группу монахов, просящих милостыню, и сказал: «Я ещё никогда не встречал чего-либо более ясного!». Нет ничего более чистого и незапятнанного чем практика прошения милостыни. Если тебе нужно прокормить 5 детей, то нацепи на них шляпы монахов и возьми их с собой просить милостыню!

Жить по правилам (сэйган) не означает заставлять других жить по собственным правилам. Не смейся над ними, а лучше постарайся войти в их положение. Что с того, если кто-то собирает безвкусные фарфоровые куклы?

На пути Будды ты не должен пытаться быть лучше, чем другие. Потому что даже если ты лучше, чем другие — ну и что? Ты должен принять участие в страданиях всех существ. Тот, кто освобождает от страдания только себя, похож на труп. Будда живёт среди людей.

Я как хамелеон: когда я сижу в поезде, то делаю лютое лицо, чтобы дети не мешали мне спать. Вы не можете себе представить, какое удивлённое лицо они делают, когда я на выходе дружелюбно улыбаюсь им и говорю «Счастливого пути!».

В Каннонгё (Сутра Бодхисаттвы Авалокитешвары) говорится о проповеди Авалокитешвары в 33 различных формах. Эти формы — не какие-нибудь формы божеств. Будды и Бодхисаттвы принимают форму страдающих существ. И ты не должен смотреть на себя, как на что-то отдельное от других, только потому, что не хочешь иметь никакого отношения к сумасшествию толпы людей. Сочувствие означает полностью понять человеческие чувства вокруг тебя. Если ребёнок плачет, то ты должен утешить его. Будда должен мочь видеть вещи с точки зрения страдающих существ. Столько свободного пространства должна иметь твоя практика жизни.

Только если ты полностью исчез, то можно говорить о большом сочувствии. Пока там есть хотя бы малюсенький остаток тебя самого, то это не имеет никакого отношения к сочувствию.

Даже если для тебя речь идёт только о заработке денег, важно, чтобы ты понимал людей вокруг тебя. И если ты хочешь что-нибудь кому-нибудь объяснить, то тебе нужна очень хорошая интуиция: только если ты поймёшь точку зрения, с которой твой собеседник смотрит на вещи, то сможешь объяснить ему это так, чтобы он понял тебя.

Воспитание — это взаимодействие между сердцами.

Не учи для экзамена. Учи, потому что тебе это нравится. Учи, потому что ты действительно хочешь учить. Заданием учителя должно быть обращение внимания учеников на такой вид учения.

Если ты ругаешь кого-нибудь, то не должен быть злым в своём сердце. У тебя всегда должно быть достаточно свободного пространства, чтобы снова засмеяться в следующий момент. Всегда, когда я на кого-нибудь кричу, то смеюсь при этом в моём сердце.

«Я клянусь спасти всех страдающих существ, прежде чем сам достигну освобождения» (Сёбогэндзо Хоцубодайсин). Но так как это совершенно невозможно, помочь кому-нибудь, если ты сам не понял учения Будды, то в итоге это означает, что мы должны практиковать вместе со всеми.

Будды трёх миров носят страдающих существ на своих плечах, поэтому они глубоко погрязли в иллюзии. Страдающих существ берут на свои плечи Будды, поэтому они находятся на вершине просветлённой мудрости. Но на самом деле нет Будд кроме страдающих существ и нет страдающих существ кроме Будд.

Большое сочувствие означает быть непрерывно связанным с людьми.

Предположим, ты умрёшь, потому что отдал всё от себя другим. Разве это так плохо? Важно только сердце, которое не ожидает ничего обратно для самого себя.

Для меня жизнь монаха означает потерю: я стал монахом, чтобы пожертвовать это тело учению Будды.

Есть священники, которые сидят целый день в своих храмах, курят сигареты и ждут, пока кто-нибудь умрёт, чтобы они могли его похоронить. Будучи учеником Будды, ты не должен ложно понимать жизнь священника как бизнес. Ты должен прекратить делать бизнес. Разве не это суть пути Будд и патриархов? Когда ты идёшь на похороны, чтобы подарить деньги семье умершего и проповедовать, то в этом нет ничего плохого. Но это абсолютно недобросовестно, если ты хочешь получить деньги за свои проповеди.

Заурядный человек всю свою жизнь делает много шума вокруг своего престижа, своих предпочтений, своей карьеры и того, что ему вообще нравится на вкус. Он постоянно рыскает как собака, в надежде найти что-нибудь где-нибудь подешевле. Но что это, в конце концов, приносит? Ничего! Если ты действительно понимаешь, что это ничего не даёт, то тебе больше нечего искать. Ты найдёшь покой в дзадзэн, отпадании тела и ума.

Ты делаешь дзадзэн? Дзадзэн должен делать тебя!

Если человек хочет отдохнуть от своей работы, то он должен сделать паузу. Сделать паузу означает взять отпуск от бытности человеком. Это означает прекратить быть заурядным человеком. Если ты делаешь паузу от бытности заурядного человека, то ты — Будда. Поэтому, само собой разумеется, что Будда не пользуется большим почётом у заурядных людей.

Учение Будды несравнимо. Оно не имеет никакого отношения к тому, что доставляет удовольствие заурядным людям. То, что люди любят меньше всего — это учение Будды.

Дзадзэн ничего не приносит. Дзадзэн — это не инструмент для людей. Инструменты людей могут снова разрушить люди. Вечное же не возится с людьми.

Не рецитируй имя Будды в надежде на милостыню. Когда ты рецитируешь имя Будды, это должно быть хорошо для ничего.

Мы должны отдать наше тело и душу для того, что хорошо для ничего. Ничто не может превзойти то, что хорошо для ничего. Только то, что хорошо для ничего — абсолютно. Если же ты попытаешься сделать из этого что-нибудь, то из этого ничего не выйдет.

Всё в мире создаёт затраты. Нет ничего за просто так. Поэтому нам и непонятно, когда мы должны делать что-то просто так. Ничего не требует большей решимости, как делать дело совершенно просто так.

Если мы практикуем путь Будды, как если бы хотели накопить что-нибудь, то только увеличиваем этим наше эго.

«Просто делать» (Сикан) означает ни что иное, как просто делать. Просто говорить, просто сидеть в дзадзэн, просто ужинать. Просто делать означает жить, не давая свести себя с ума своей получке.

Как-то кто-то спросил меня: «Речь идёт действительно о том, чтобы спасти от заблуждения всех живых существ?».

Я просто делаю то, что должно быть сделано здесь и сейчас. Имеет ли это какое-то отношение к освобождению от заблуждения — это вопрос, о котором потом ещё будут спорить другие. Я же сейчас просто делаю то, что действительно должно быть сделано. Ни для общества, ни для чего-нибудь ещё. Я делаю это из ума, не спрашивающего, что это даёт.

Всё, что ты делаешь: Делай это просто так, даром!

Если ты заботишься о других, то делай это просто так, даром. Если ты молишься, делай это просто так, даром.

Истинное понимание означает не задумываться о заслугах. Это означает просто отбросить это тело и предоставить себя Будде.

Если один человек выбрасывает себя ради Дхармы, то в этом нет никакой нерешительности и никакого промедления. Если ты выбрасываешь всё, в том числе и последний покров, то сидишь прямо и просто, не медля и не колеблясь.

В буддизме для нас речь идёт о том, как мы можем жить нашу жизнь самым лучшим способом. Речь идёт о том, чтобы вести такую жизнь, которую действительно стоит вести. Как мы можем выполнить этим телом, которое может умереть в любую секунду, задание, которое будет приносить вечные плоды?

Ты постоянно прячешься за своим эго. Ты смотришь на вещи только с точки зрения своего эго, поэтому всё видишь неправильно. Даже когда ты кланяешься перед Буддой, то там что-то не так. Даже когда ты делаешь дзадзэн, то делаешь это неправильно.

Вещи, которым мы нахватались, только заслоняют нам взгляд. Если я не буду внимательным, то тоже ещё начну иметь «монашеские привычки». То, чему меня научил мой мастер и старшие ученики — если это становится «монашеской привычкой», то отбирает у меня свободу.

«Посмотри на этого жирного бонза!».

Причина, по которой монахи так много болтают, проста — им не нужно заботиться о своём хлебе насущном. Что ты действительно хочешь сделать из своей жизни: Это не маленький вопрос. В чём смысл жизни? Зачем вообще жить? Смотри, как бы ты не сдох, прежде чем эти вопросы проникнут в твои плоть и кровь!

Будь внимательным, иначе ты ещё начнёшь верить, что твоё тело, какое оно есть — является телом Будды и Дхармы. Твоё «тело Дхармы» — просто пустая теория. Иначе где же твои 32 аспекта бытия Буддой? И где твой ореол святости?

Но вышесказанное и не означает, что ты достигаешь доказательства бытия Буддой посредством практики. Если ты веришь в это, то цепляешься за свою идею «практики». Какой бы хорошей не была твоя практика, твоя проблема в том, что ты никогда не забудешь свою «хорошую практику».

Считается, что нет ни малейшей разницы между каждым из нас и Буддой. Я спрашиваю себя: там на самом деле нет ни малейшей разницы? Нет, они не могли бы сильнее отличаться друг от друга! Ты спрашиваешь, что тебя отличает от Будды? То, что ты носишь с собой: Мужчины думают, что они — «мужчины», женщины, что они — «женщины». Тут лежит корень иллюзии.

Прекрати делать интеллектуальные различия. Для Шакьямуни Будды речь шла только о том, чтобы отучить нас от различающего мышления. Слишком многие из нас тратят время своей жизни на делание различий. Мы проводим всю свою жизнь в мире нашего интеллектуального знания, которое на самом деле не переходит нам в плоть и кровь.

С утра до вечера ты шатаешься между радостью и горем, и то, что ты занят своим личным настроением, делает всё только ещё хуже: Твоими мыслями о жизни и смерти ты в итоге загоняешь сам себя всё дальше и дальше в тупик. Проблема жизни и смерти — это психологическая западня — она существует только в твоих мыслях: Хотя ты убеждаешь себя, что можешь сбежать из круговорота жизни и смерти решением этой проблемы, но решение, о котором ты думаешь, это решение только внутри твоих мыслей, и мысль — желание решить проблему жизни и смерти, сама по себе не больше чем часть проблемы.

Ты думаешь, что освободился от своего честолюбивого стремления — и цепляешься именно за эту идею. Ты думаешь, что покончил со своими иллюзиями — и при этом создаёшь ещё одну. Там постоянно остаётся что-то, что ты не хочешь выпускать из рук. Ты должен убрать это разделение, и убрать этот твой ум, который думает, что он «убирает» — и убрать даже само убирание. Поэтому в Буддадхарме ты никогда не достигнешь конца.

Мудрость Будд — это сила, имеющая свой корень в дзадзэн. Она появится тогда, когда ты отпустишь все свои упрямые понятия и представления — ты должен отпустить то и это, отпустить абсолютно всё, и на том месте, где твой ум заурядного человека полностью растворится, манифестируется мудрость Будд: Не силой твоих идеалов и идей, а силой твоей практики дзадзэн.

Речь идёт о внутреннем повороте. Ты должен заново родиться у себя внутри, чтобы освободиться от своего эго. Это не невозможно — может быть нельзя сделать это на длительное время, но тогда освободись от своего эго, по крайней мере, на это мгновение. Практика означает заново отпускать своё эго каждое мгновение.

Самоотверженная практика не имеет отношения к тому, что люди называют «поплевать на руки». Она также не означает ломать себе голову. Она просто означает целиком отдать себя дзадзэн. Там нечего выиграть. И не пытайся решить во время дзадзэн своё домашнее задание.

Если ты разберёшься с этой одной большой вещью твоей жизни, то не будешь испытывать неприязни, даже когда тебе кто-нибудь отрубит голову. Это должно быть целью твоей практики пути Дзэн. Истинную ценность твоей жизни ты оценишь по достоинству только тогда, когда практикуешь дзадзэн таким образом.

«Даже у такого как я есть природа Будды?».

Не неси чушь, идиот — разве ты не видишь, что уже давно находишься посреди природы Будды?! Когда ты во время дзадзэн просыпаешься от своей иллюзии, то вопрос о природе Будды больше не возникает: в дзадзэн всё твоё тело пронизывается дзадзэн, у кого бы тогда ещё были сомнения? Если ты сильно напьёшься рисового вина, то всё твоё тело, до последней клетки, пьяно. Или у тебя и тогда ещё есть сомнения?

Путь Будды достаёт тебе от макушки до пяток. Когда ты находишься в самадхи, то почувствуешь, как путь Будды пронизывает каждую отдельную клетку твоего тела.

Все произведения, которые написал Догэн Дзэндзи — протоколы его практики дзадзэн. Когда ты читаешь Сёбогендзо, то должен смотреть на него из той же ежедневной практики.

Догэн Дзэндзи встретил Нёдзё Дзэндзи и убедился, что сикантадза (простое сидение) и синдзин-дацураку (отпадание тела и ума) самих по себе достаточно: не нужно ничего другого. Синран Сёнин и Хонэн Сёнин использовали только практику нэнбуцу (рецитация имени Амитаба Будды) и ничего другого. Они, как и Догэн Дзэндзи, основательно изучили учения школ Тэндай и Сингон, но никак не использовали их. Это важно: если для тебя речь идёт об истине, то достаточно полностью прояснить одну вещь — всё остальное излишне.

Целью твоей жизни должно быть достижение истины. Обо всём остальном не нужно сильно волноваться.

Зачем ты ешь каждый день? Просто потому что голоден? И вообще ты делаешь только то, что хочешь? Ты как меленький ребёнок!

Тебе должно быть ясно, зачем ты живёшь на самом деле, зачем ты ешь. Ты должен иметь перед глазами одну единственную цель. Всё равно, что ты делаешь, ты должен делать это ради этой цели — делай всё, что в твоих силах, и когда ты дошёл до конца (жизни), то это просто означает, что ты дошёл до конца. Тебе нужно всего лишь одно единственное задание, которое стоит того, чтобы тихо и спокойно — без ненужного шума — жертвовать ему свою жизнь.

Когда мы практикуем сикантадза (простое сидение), то не должны оставаться сидеть на нашем накопленном знании. Но, несмотря на это при сидении важно точно понимать значение и содержание «сикан» (просто). И для того, чтобы читать Сёбогендзо, ты должен знать философию Ёгакара. Если мирянин читает Сёбогендзо, не зная философии Ёгакара, то это похоже на то, как будто бы кто-нибудь торговал рисом, не имея весов или мерной чаши.

Когда я был ещё молодым, то изучение буддизма доставляло мне много головной боли. Буддизм казался мне таким тяжёлым, потому что я понимал его как диетолог понимает приготовление пищи: если мы хотим точно проанализировать, сколько соли и витаминов содержится в этом блюде, сколько в нём калорий, как это блюдо должно быть приготовлено, чтобы витамины не исчезли и так далее, то мы сами создаём себе сложности. Причина, по которой сегодня буддизм так опустился, лежит в том, что все смотрят на него только с точки зрения анализа питательных веществ, никогда не пробуя его на вкус сами. Мне хватает просто вкуса — день за днём. Мёртвая кожура науки меня не интересует.

В Японии ремесленники используют 9ти или 10-летних детей в качестве подручных. Когда они становятся 15ти, 16-летними, то им, наконец, дают в руки рубанок. Дополнительно их ничему не учат, но если они не знают, что должны делать с инструментом, то тогда им говорят: «Ох, Что ты там делаешь? А на что же ты смотрел до сегодняшнего дня?».

В храме Дзэн это также. Там не много говорят о буддизме: там муштруют.

Посвящать себя практике — это нечто другое, чем размышлять о практике. Я, например, часто говорю о чертах лица, потому что меня интересует форма. Я думаю, что форма имеет огромное значение. Я думаю, что сама форма гассё, поклона и дзадзэн передавались от Будды к Будде ещё до Шакьямуни. Посвящать себя практике означает с кожей и костьми перейти в эту форму.

«Правильная форма — правильное содержание» — в правильном отношении выражается правильный ум. Поэтому необходимо, чтобы мы проверяли наше отношение к постоянно изменяющейся жизни на основе практики дзадзэн, и с утра до вечера отшлифовывали это наше отношение.

Монах должен иметь монашеское отношение к жизни, учитель учительское. Ты не должен позволять себе ни малейшей оплошности. Куй своё собственное отношение стоя, при ходьбе, сидя и лёжа — никогда не теряй себя из виду.

Теория не считается.

Может быть, они и дают вести себя за нос коанам, но, по крайней мере, в Риндзай-Дзэн они действительно сидят 20–30 лет на подушке. Эта жизнь не делает уступок миру — тут не существует компромиссов с обществом людей. Практика этих монахов выглядит действительно профессионально. По сравнению с ними учёные монахи Сото-Дзэн кажутся мне дилетантами: их теории не идут под кожу.

Если ты заберёшь у сегодняшних буддийских учёных их историческую науку, археологию и филологию и потом похлопаешь по ним, то увидишь, что они абсолютно полые.

Только умственные карлики увлекаются тем, что написано в книгах. Ты должен научиться отличать действительность от твоих фантазий. Когда ты читаешь, читай самого себя, создавай самого себя. Ты только тогда ты сам, когда оставишь позади все теории.

Копить знание о буддизме — опасное дело: Ты думаешь, что справишься со всем с помощью слов. И ещё прежде чем эти слова начнут представлять для тебя какое-то содержание, ты уже написал ими докторскую работу или же люди дают тебе деньги за твои «лекции Дхармы».

Слова устоявшихся религий как консервные банки без содержимого: Плохое подсобное средство.

Учёные не говорят всю свою жизнь ни о чём другом кроме букв. При этом они так старательно разбирают груды этих букв, что умирают, прежде чем их содержание обретёт какое-нибудь значение для их собственной жизни. Это потому что они так много думают и различают. Им невозможно понять какую-нибудь вещь чисто и напрямую — как, например, прояснить дзадзэн посредством самого дзадзэн.

Какой бы хорошей ни была какая-нибудь философия: то, что один человек выдумал своими мыслями, другой уничтожит своими. Мы не можем подобраться к вещам нашими словами и мыслями — то, что действительно важно, это придти полностью голым на то место, которое остаётся абсолютно неподвижным, даже когда всё рушится.

Пробуждённый дух (Бодхи-дух) означает спасти всех, прежде чем спасут тебя. Но если ты только говоришь о том, чтобы спасти других, в то время как даже не уступишь место в автобусе, то твои слова просто висят в воздухе.

Как-то один спросил меня: «Ты не думаешь, что буддизм — это самое большое враньё всех времён и народов?». Конечно, то, что несут монахи, такое же враньё, как и то, что написано в книгах. Почему? Потому что там о нирване говорят люди, которые никогда не переживали этого, и другие говорят о большом пробуждении после умственной смерти, хотя их глаза крепко закрыты. Религиозные люди, похоже, вообще любят болтать о вещах, не имеющих никакого отношения к их собственной жизни. Это так и для всех знаменитых сутр: без практики они просто большое враньё.

Ты хочешь поесть пирога? Даже если ты громко закричишь «пирог», то он не упадёт с неба. Наши слова и понятия отличаются от реальности. В Дзэн речь идёт об этой реальности — не о том, чтобы раздумывать о ней, а о том, чтобы разобраться с ней. Для того чтобы потом свободно выражать её.

Если бы человечество, наконец, вернулось к своей истинной природе, то разрешились бы все их проблемы. Но до сегодняшнего дня всё вертится вокруг денег, ебли и жрачки — сумасшедший дом чистой воды!

На пути Будды речь идёт о том, чтобы создавать собственную жизнь. Для этого нет объясняющих слов. Это то, что составляет жизнь монаха. Слова должны брать начало в самой жизни монаха, которая постоянно создаётся заново.

Религия начинается с науки и заканчивается искусством. Религия состоит не только из одного Амитаба Будды.

«Только Бог знает, принесёт осень дождь или бурю. Сегодня, во время прополки сорняков на рисовых полях, я сделаю всё, что в моих силах». Просто заботиться о рисе, не ворча — это самоотверженная практика, которую мы называем свободой от думанья (мунэн-мусо). При этом тебе не нужно беспокоиться о будущем и хвастаться твоими вчерашними делами.

Самурай, который никогда не теряет свой ум самурая, выражает этим недуманье. Повар стоит на кухне и готовит еду, и каждый делает своё дело на своём месте.

Будь полностью ты сам. В каждом месте, в любое время, ты должен твёрдо стоять ногами на земле. Не растрачивай бессмысленно ни одно мгновение твоей жизни. Если ты полностью ты сам, то ты Будда.

Ты не должен имитировать даже Шакьямуни. Ты должен каждый день заново создавать свою жизнь. Твой сегодняшний день должен растягиваться в бесконечность. Не делай его копией твоих вчерашних мыслей. Твои сегодняшние мысли должны быть абсолютно свободными.

(Об опыте просветления Рэйуна при виде цветков персикого дерева):

Что является самой важной вещью твоей жизни? Когда опала листва мыслей и лепестки иллюзии, то нет больше ничего, за чем или от чего ты должен был бы бегать. Свободный от своих предпочтений и мыслей, ты неожиданно видишь, что нечто самое важное, что ты так отчаянно искал, было просто иллюзией, исчезнувшей без остатка. Не осталось ничего. И тут ты вдруг видишь цветки персикого дерева перед тобой, и эти цветки заполняют всю вселенную. Вся вселенная заполнена самой важной вещью твоей жизни! Сколько бы ни бил кто-либо руками и ногами вокруг себя, ему не удастся выпасть из этой самой важной вещи.

Самую важную вещь твоей жизни тебе не дадут твои родители и не подарит твой мастер: ты найдёшь эту вещь в цветках персикого дерева. Эта вещь выходит за рамки твоей жизни и твоей смерти: цветки персикого дерева цветут!

Непрерывный приход и уход мыслей и чувств в каждом мгновении — это не что-то, чем ты сам можешь управлять. Этот приход и уход происходит независимо от нашей воли, поэтому мы можем жить нашу жизнь так, как будто бы мы давно умерли: не бегая от иллюзии и за сатори. Нам не нужно ничего желать и ничего бояться. Нет вообще ничего, что мы должны были бы сделать. Абсолютно ничего. Это «абсолютно ничего» — наша действительность и поэтому мы живём так, как будто бы были мертвы.

Или же мы всегда осознанно дышим? Мы осознанно заставляем биться наше сердце? Нет, наши лёгкие и наше сердце работают самостоятельно, без нашего участия. Следовательно, нам ничего не мешает жить эту жизнь свободными от мыслей.

Ты сам — истина. Поэтому ты не должен экономить её. Небо и земля не экономят истину.

Хотим мы этого или нет, Лотос-сутра определяет нашу жизнь. И поэтому эта жизнь принимает 1000 различных форм: горы и реки — наша жизнь, рождение и смерть — наша жизнь, выигрыш и проигрыш, радость, горе и поиск немножко больше всего этого — это всё аспекты действительности нашей жизни. И ничего из этого мы не можем объявить нашим личным делом.

Наше сознание определяется только нашей кармой, поэтому на наши предпочтения нельзя положиться. Важно быть свободным от мыслей. Это означает думать действительно свободно (хисирё).

Что означает «иметь сатори»? Это означает не иметь вообще ничего, а наоборот, полностью отпустить самого себя. Тогда горы и реки, пространство и время — все выражения сатори.

Сатори начинается там, где ты прекращаешь искать его.

Ты смотришь на учение Будды как будто бы сквозь кривое стекло. Если ты свободен от мыслей, то это означает, что ты снимаешь со своего носа цветные очки и смотришь на мир из дзадзэн, не примешивая к этому ни капельки своих человеческих мнений. Это означает «отпадание тела и ума».

Быть свободным от мыслей означает быть полностью внимательным в любой момент. Это означает: внимание к этому мгновению.

«Мы практикуем дзадзэн, чтобы получить сатори, не правда ли?».

Идиотизм! Ты хочешь даже за дзадзэн ещё получить чаевые? Хотя бы дзадзэн ты должен делать просто и даром.

Когда меня спрашивают, для чего хорош дзадзэн, то я говорю, что он хорош для ничего. И потом говорят: «Если он хорош для ничего, то я лучше не буду этого делать!».

Вопрос в том, что вообще хорошо для чего-либо?

То, что выглядит как «заслуга» — не настоящая заслуга. Заслуга учения Будды состоит в том, что оно не имеет «заслуг». Я уже более трёх месяцев беспрерывно в разъездах, чтобы делать то, что хорошо для ничего. На моём пути от одного сэссина к другому иногда случается, что я падаю от изнеможения. Не совсем та «заслуга», на которую постоянно надеются люди.

Все другие религии имеют заслуги. Только в нашей религии нет заслуг. Смешно. Мы проповедуем то, что может проповедовать только тот, у кого нет заслуг. Заслуженные люди называют это «языческим».

Посетить буддийский храм, рецитировать имя Будды или сидеть в дзадзэн: Всё это абсолютно ничего не приносит. Вся наша жизнь в итоге ничего не приносит. Что могло бы быть более мерзким, чем человек, который при всем, что он делает, спрашивает, что это ему принесёт?

Мы должны быть внимательными, чтобы не потребовать аплодисментов за то, что не заслуживает аплодисментов. Когда я был молодым, то постоянно делал то, что приносило мне восхищение поверхностных людей. Когда я сегодня думаю об этом, то у меня выступает пот в подмышках. Мы должны остерегаться восхищения людей.

То, что хвалят люди — не имеет ценности. Жизнь в горах — за это тебя не похвалит ни один человек.

Карьера существует только в мире людей. Как же глупо снова собирать одно за другим то, что ты специально оставил после посвящения в монахи. Как хочет извиниться перед патриархами 73-летний священник, если он хочет сделать карьеру своей бритой головой и кэсой, как и люди в миру.

Что могло бы быть более неправильным, чем карьера у священников-бонз? Монах отличается именно тем, что он не делает карьеру!

Если монах отдаст всё и ведёт простую жизнь, то кроме этого нет ничего особенного, что ему надо было бы практиковать. Также не обязательно давать бедным милостыню: Если ты ведёшь жизнь, за которую тебя жалеют даже сами бедные, то эта твоя жизнь имеет больше заслуг, чем любая другая практика. И наоборот, нехорошо копить деньги и нажираться сладостями, за которые бедные завидуют тебе. Я думаю, что должна была существовать глубокая причина, почему Шакьямуни отказался от трона.

Если ты тянешься, чтобы быть на голову выше других, то ты также будешь бегать за деньгами и изо всех сил стараться стать сенатором. Религия означает опустить голову в гассё. В опускании головы осуществляется истинная жизнь.

Я всю свою жизнь жил как паразит — но что это означает на самом деле? Нет вообще ничего, что принадлежало бы мне или тебе. Ничего не принадлежит нам самим, но именно поэтому мы должны обращаться со всем очень бережно. Жить, как паразит, означает быть наполненным уважением и почтением к каждой вещи.

У меня нет никаких ожиданий. Всё, что от меня потребуется, всё, что мне кинут на съедение, я беру всё, я делаю всё, что мне приказывают. И мне это совершенно ничего не стоит.

Люди живут в своих представлениях. Сначала они создают что-нибудь, потом тянутся за этим и начинают драться — и всё участвует в большом театре. Человек как я, который живёт свою жизнь в спокойствии, не пытается любой ценой добраться до кормушки, в которой всё равно нечего есть. Я не пытаюсь достигнуть ничего недосягаемого. И я не плачу, если мне не везёт, и не прыгаю до потолка, если везёт. Я жил всю свою жизнь спокойно.

Однажды я ехал в лифте несколько сотен метров вниз. Хотя он равномерно ехал вниз, после некоторого времени мне начало казаться, что он едет наверх. Этот обман похож на тот, как когда мы думаем, что достали что-нибудь «подешевле».

Ты постоянно пытаешься что-нибудь выиграть: Ты не платил за своё рождение — а теперь ещё и требуешь деньги назад?

Всё, что мы делаем — бесплатно. Всё, что мы получаем — бесплатно. Дождь падает бесплатно, солнце светит бесплатно. Солнце не шлёт нам счёт за «солнечную энергию». Ну и что, что мы ничего не можем взять с собой в смерть? Счёт погашен, всё, конец!

Что в этом страшного — сдохнуть как дворняжка на краю дороги? Я действовал в течение всей своей жизни, чтобы в итоге сдохнуть как дворняжка. Я всю свою жизнь разбазарил в дзадзэн…

Все пытаются ещё чего-нибудь добавить к своей человеческой жизни — в этом лежит их ошибка.

Какой же это будет сюрприз для людей, когда они увидят, что в итоге всё хорошо для ничего. Как немой23, кусающий в горький фрукт — так и люди в одно мгновение признают свою ошибку.

У сатори нет начала, у практики нет конца. Не ожидай, что кто-то даст тебе за неё чаевые. Практика означает полностью выразить сатори, которое существовало с самого начала. Поэтому нет сатори, отделённого от практики, и нет практики, отделённой от сатори.

Когда ты практикуешь дзадзэн это должно выражаться в позе твоей повседневной жизни — и как поиск мудрости Бодхи и как самоотверженная помощь всем страдающим существам.

Если ты говоришь, что цель практики пути Будды состоит в том, чтобы сделать Будду из заурядного человека, то это только одна половина истины. Ты должен всегда идти путь Будды вместе со всеми страдающими существами. Если ты отделяешь себя от других, то это больше не имеет никакого отношения к пути Будды.

Секрет пути Будды состоит в том, чтобы просто делать вещи. Ты ошибаешься, если полагаешь, что путь Будды существует для того, чтобы помочь тебе как человеку.

Если ты один раз абсолютно честно посмотришь на дно твоего сердца, то увидишь, что ты только прикрываешь свой эгоизм, когда говоришь: «Я жертвую собой ради других!». Разве на самом деле тебя интересуешь не только ты сам?

Почему во все времена «духовные лица» были такими честолюбивыми и подлыми? Потому что они зарабатывали свои деньги тем, что заставляли верить других, что они обладают истиной. Но для этого нет объективных критериев; Поэтому они отчаянно пытаются привязать к себе верующих.

Некоторые спрашивают меня, почему я не построю свою собственную организацию Дзэн. В буддизме не должно быть организаций. Как только ты начнёшь что-нибудь организовывать, то потеряешь содержимое. Посмотри на теперешнюю школу Сото!

Люди охотно дают своим собственным выдумкам сбить их с пути. Но то, что выдумает один человек, снова разрушит другой.

Весь мир ищет удовлетворение, исполнение своих желаний. И ответ он находит в газетах! Поэтому неудивительно, что сегодня люди ещё гораздо более глубоко погружаются в дебри своего невежества, чем раньше. Информация из всего мира появляется на нашем экране ещё в тот же день. И так ускоряется круговорот наших иллюзий. Мы называем это ускорение «прогресс» и «цивилизация». Вопрос только в том, в какую сторону мы прогрессируем на самом деле. С точки зрения буддизма этот «прогресс» означает на самом деле упадок. Мы ускоряем наш упадок и при этом весь мир извивается в страдании.

Человечество прогрессировало от лука и стрелы к арбалету, от арбалета к дробовику, потом к автомату и в итоге к водородной бомбе. Но насколько люди прогрессировали в своём характере? Не особенно сильно: это всё те же новички, палящие друг в друга. Только сегодня у них в руках более опасное оружие.

Вопрос в том, что ты понимаешь под «культурой». Если тебе больше не хватает кино, и концерты больше не удовлетворяют тебя, то просто возьми отпуск от своей культуры и сядь в дзадзэн: здесь ты наконец-то найдёшь то, что уже целую вечность безрезультатно искал даже в самих отдалённых углах.

Почему люди делают так много шума? Это похоже на бой двух ссорящихся петухов, которые бьют друг друга клювом. Учение Будды выходит за рамки всех этих «измов»: то, что выдумали люди, всё равно неправильно.

Только Дхарма правильна. Это не высокомерие: «Дхарма» означает истина.

Свет истины означает — моими словами — что прилив крови уменьшается.

Если ты действительно занимаешься религией и буддизмом, то должен дойти до точки, на которой даже цветки сливового дерева и звук бамбука проповедуют тебе Дхарму. Голос долины и цвет гор — это та религия, которую ты ищешь на самом деле.

Разве найти истину в каждой отдельной вещи не должно быть целью всех философов и религиозных людей? Все вещи во вселенной — письмена истины и вселенная как одно целое — Будда.

Конечная станция твоей жизни, там, где нет пути дальше: это то место, о котором идёт речь в учении Будды.

Ты не поймёшь вещи, пока не дойдёшь до самого края и не посмотришь на свою жизнь с самой высокой точки: тебе нужно достаточно силы, чтобы принять точку зрения ничто, для того чтобы действительно понять мир.

Ты говоришь: «Это я и это гора». Потому что ты отделяешь вещи таким способом, ты не можешь понять их по настоящему. Когда ты был ребёнком, тебе сказали, что это «гора», а это «река». Но что было до твоего рождения? И что будет после твоей смерти? Путь Будды — это путь до твоего рождения и после твоей смерти. На этом пути нет разделений: всё на небе и на земле непрерывно связано друг с другом, там есть только ты сам, одно целое со вселенной. Или можно было бы ещё сказать, что есть только вселенная, со всеми своими горами и реками. Это не означает, что мы пытаемся сделать единство из многообразия. Первоначально есть только одна действительность, которая лежит по другую сторону от наших мыслей.

Быть свободным от мыслей означает принять в себя бесконечное.

Твоя практика должна быть практикой всей вселенной. Ты должен отдать всё от себя практике, но это не означает, что ты пытаешься сделать из себя святого, или же прекратишь быть заурядным человеком. Пока ты не прекратишь хватать или отбрасывать чего-либо, твоя практика не станет универсальной. Ничего не хватать и ничего не отбрасывать означает дать свету упасть прямо на тебя самого. Это практика и это означает просто сидеть: быть освещённым космическим светом со всех сторон.

Жизнь привела тебя в тупик, и ты не знаешь ни входа, ни выхода. Ты решаешься поставить всё на последнюю карту: «Я пойду путём Будды». Тут, наконец, появляется проблеск надежды: ты видишь свет своего истинного «Я», которое никто не может прижать к стенке.

«Вверх и вниз, всегда по кругу крутится мой йойо — теперь я хочу умереть, здесь будет мой гроб!» (Надгробная надпись Тэгурума-О24).

 Куда бы ты ни пошёл, что бы ты ни делал: вселенная огня, земли, воды, ветра и пустоты (сотоба) существует только здесь и сейчас, и ты должен жить всю свою жизнь, отдавая всю свою силу одному этому моменту, который одновременно вечная жизнь.

В нашей практике это как при полке тростника: если ты не абсолютно внимателен, то порежешь себе руку о траву. Если же ты абсолютно внимательно возьмёшь тростник у корня, то в этом нет ничего тяжёлого. Чем больше человек даёт от себя, тем более прилично он выглядит.

Прекрати ныть. Живи в настоящем, в этом дне, в этом моменте. Что же тебе остаётся, кроме как на этом самом месте делать всё, что в твоих силах?

Разве не странно, что люди постоянно хотят сэкономить свои силы? Такому как мне, у которого нет ни особого таланта, ни особого ума, ни денег, ни родителей, не остаётся ничего другого, как отдать от себя всё. В этом отношении мне повезло с этой жизнью. Потому что какое счастье могло бы быть большим, чем находиться в ситуации, которая заставляет тебя отдавать от себя всё?

Путь Будды означает самадхи простого делания. Разве не ясно, что это не имеет никакого отношения к утомительному делу искать правду в книгах с подавленным лицом?

8 томов Лотос-сутры, 600 томов сутры мудрости и сутра нирваны — все они развились из дзадзэн Шакьямуни Будды. Эти сутры — сноски к нашему дзадзэн, наш дзадзэн — конкретная манифестация сутр.

Все эти годы ты делал покупки со своими чувствами, падал лицом об асфальт, был ревнив и бил руками и ногами вокруг себя. Теперь просто сядь здесь. Как долго ты блуждал в иллюзиях, пока не добрался до этой точки? Теперь отчаянные поиски, наконец, позади: в этом лежит мир и покой, который дарит нам дзадзэн.

У меня нет других желаний, кроме возможности всю свою жизнь брить себе голову, надевать кэсу и практиковать дзадзэн. Потому что Догэн Дзэндзи тоже не делал ничего сверх этого. Эта жизнь имеется в виду, когда он говорит что «проясняется большая вещь поиска длиной в жизнь» (Бэндова). Это самое большое счастье, которое существует для человека. Если это произойдёт с тобой, то ты будешь наполнен благодарностью за то, что родился человеком и повстречал учение Будды.

Идти путь до конца означает отобрать добычу у дьявола, который захватил тебя.

Есть или быть съеденным — так звучит девиз этого мира. Но если ты хочешь стать монахом только потому, что жизнь в этом мире кажется тебе слишком горькой, и ты предпочитаешь спокойно пить твой медитационный чай, в то время как другие на тебя работают, тогда то, что я хочу сейчас сказать, предназначено не для тебя. Я говорю не для людей, которые проходят обучение к профессиональным буддийским священникам, чтобы потом жить милостью других. Я говорю здесь для людей, который задумываются о своей жизни и при этом, наконец, решили начать свой путь и стать монахами, чтобы идти путём Будды.

Люди, которые таким образом решились встать на путь сердца в практике, должны сначала найти хорошего мастера и хорошую группу практикующих. В былые времена монахи путешествовали в дальние страны в соломенных шляпе и сандалиях, чтобы найти мастера и место для практики. Сегодня проще получить информацию, поэтому я думаю, что самое лучшее, это собрать такую информацию, сравнить её и выбрать подходящего мастера и место практики.

При этом мы не должны забывать, что практика пути Будды означает отступиться от эго и практиковать отсутствие «Я». Отступиться от эго и практиковать отсутствие «Я» означает также отпустить мерки твоих мыслей, которыми ты оцениваешь всё в этот момент. Поэтому важно, чтобы ты следовал словам мастера и правилам места практики, которые ты выбрал, не вмешиваясь со своим мнением. Сначала ты должен отсидеть молча, по крайней мере, десять лет.

Если ты начнёшь оценивать хорошие и плохие стороны мастера и места практики соответственно твоим собственным меркам, прежде чем прошли первые десять лет, и пойдёшь искать лучшего мастера или другое место для практики, то ты всего-навсего следуешь меркам твоих личных мыслей и так только раздуваешь своё эго. Если ты следуешь за своим эго, то это означает, что ты больше не следуешь пути Будды.

Поэтому ты с самого начала должен чётко понять, что каждый мастер просто человек и ни в коем случае не совершенен. Важна твоя собственная практика, чьей целью должно быть следовать несовершенному мастеру самым совершенным образом. Если ты следуешь своему мастеру таким образом, то эта практика — основа, на которой ты следуешь самому себе. Поэтому Догэн Дзэндзи говорит:

«Следовать пути Будды означает следовать самому себе» (Гэндзёкоан).

«Следовать мастеру, следовать сутрам, всё это означает следовать самому себе. Сутры — это письмена тебя самого. Мастер — это мастер тебя самого. Если ты предпринимаешь большое путешествие, чтобы найти мастера, то ты тем самым предпринимаешь большое путешествие, чтобы найти самого себя. Если ты сорвёшь сто травинок, то сто раз сорвёшь самого себя, и если ты влезешь на 10000 деревьев, то 10000 раз влезешь на самого себя. Пойми, что если ты практикуешь таким способом, то практикуешь ни что иное, как себя самого. Когда ты практикующе поймёшь, то отступишься от самого себя и тем самым, наконец, на самом деле попробуешь самого себя на вкус» (Дзисё-дзаммай).

Часто говорят, что для практики важно найти мастера, но кто на самом деле решает, подходящий это мастер или нет? Разве не ты с мерками своих собственных мыслей (т. е. своим эго)? Пока ты ищешь мастера вне твоей собственной практики, то только раздуваешь своё эго. Мастер существует не вне тебя: дзадзэн, в котором ты сам становишься самим собой — это мастер. Это означает практика дзадзэн, в которой ты действительно отпускаешь твои мысли.

Означает ли это, что достаточно одному сидеть в дзадзэн, не имея мастера? Нет, ни в коем случае. Догэн Дзэндзи говорит дальше в Дзисё-дзаммай:

«Когда ты слышишь, что ты пробуешь на вкус самого себя и просыпаешься посредством самого себя к самому себе, то, возможно, поспешно решишь, что должен учиться один для себя, без мастера, указывающего путь. Это большая ошибка. Верить, что мы могли бы освободиться сами, без мастера, это неправильное мнение, основанное на индийской философии „натурализма“».

Если ты практикуешь один для себя, то в итоге просто будешь делать то, что взбредёт тебе в голову, но это не имеет никакого отношения к пути Будды. Несмотря ни на что, абсолютно необходимо сначала найти хорошего мастера и следовать ему. К счастью в Японии ещё есть мастера, которым правильно передали учение Будды в форме дзадзэн. Ты должен следовать такому мастеру, не прекословя, сидя молча, по меньшей мере, десять лет. После десяти лет, сиди ещё раз десять лет, и после двадцати лет ещё раз десять лет. Если ты таким образом отсидишь тридцать лет, то получишь хорошее представление о пространстве дзадзэн — и это одновременно означает получить хорошее представление о пространстве своей собственной жизни. Конечно, на этом твоя практика не заканчивается: вся жизнь — это содержимое твоей практики.

Слова Кодо Саваки как ветер, который дует нам навстречу из Дзэн. Этот ветер приносит воздух, который нужен нам для дыхания. Иногда он достаёт нас в нашем страдании как мягкий и прохладный ветерок, освежающий сердце. Иногда как гроза, бушующая над нами с градом и ураганом. Тогда кажется, что вся вселенная повернулась против нас, чтобы разбудить нас ударом грома из наших иллюзий. И когда этот дикий ветер сдувает наше старое «Я», то может случиться, что, когда мы вдруг поднимем глаза к небу, ураган уже давно прошёл и только ясный свет дзадзэн тихо светит на нас.

Кодо Саваки роси родился в 1880 году в Синто-квартале города Цу (префектура Миэ) шестым ребёнком Тада Сотаро (кроме двух старших сестёр и одного старшего брата все его братья и сёстры умерли в детстве). Его назвали Сайкити и говорят, что он уже в маленьком возрасте был довольно невоспитанным пацаном. Его мать Сигэ неожиданно умерла, когда ему было четыре года, а в семь лет умер отец. Сначала его отправили в дом одной тёти, но когда её муж умер пол года спустя, то его адаптировал знакомый торговец лампионами — он торговал лампионами только официально, а на самом деле зарабатывал деньги с помощью азартной игры. Его звали Саваки Бункити и он жил в Иссиндэн-квартале.

Это был район красных фонарей, где в боковых улочках хозяева борделей привлекали клиентов во время азартной игры, в то время как карманники и шулера делали своё дело. Здесь были отбросы общества. Когда маленький Саваки роси начал ходить там в школу в 8 лет, то он уже стоял на шухере для игроков или же следил за ботинками при входе. В 12, после окончания начальной школы, он начал помогать торговать лампионами и кормил таким образом свою приёмную мать, которая сама практически никогда не работала.

Однажды он увидел, как один пятидесятилетний мужчина, купивший себе проститутку, которая была такой молодой, что могла бы быть его внучкой, неожиданно умер на втором этаже борделя за углом. Тут он в первый раз почувствовал непостоянство мира мозгом своих костей. И в его уме начало созревать желание идти путём Будды.

В той же самой среде, недалеко за углом, жила семья Морита, чей глава зарабатывал деньги наклеиванием каллиграфий на свитки. Хотя эта семья жила в очень простых условиях, они были образованны и вели удивительно чистый образ жизни. Саваки роси часто приходил к старшему сыну Тиаки, который познакомил его с произведениями старой китайской и японской истории и философии. Так он понял, что в мире есть более важные вещи, чем имя и должность, деньги и телесное удовольствие. Поэтому кажется, что ищущий путь ум Саваки роси имеет свои корни в образе жизни Морит.

Но противоречие между умом, который искал путь, и действительностью его повседневной жизни привёл его к тому, что он в 15 лет больше не видел другого выхода, как убежать из дома. Он остановился в доме одного друга в Осаке, но его скоро снова вернули домой. В следующем году ему удаётся сбежать в Эйхэйдзи. Его вещи состояли из одного одавара-лампиона, трёх килограммов сырого риса и 27 сэн. Четыре дня и четыре ночи длилось путешествие к Эйхэйдзи в префектуре Фукуй, в течение которых он беспрерывно жевал сырой рис и бобы, которые он купил. В Эйхэйдзи его не хотели принимать в качестве монаха: «Иди домой» сказали ему. Но после того как он 2 дня без еды и питья беспрерывно просил допуска, то его, наконец, взяли как помощника в мастерской. Для него не могло бы быть большего счастья на земле.

В середине лета, во время обон, он помогал в Рюндзи, храме одного из главных священников (ино) Эйхэйдзи. Когда он как-то закончил работу, то ему сказали, что он может делать, что хочет. Тут он решил один практиковать дзадзэн в одной задней комнате. Вдруг дверь открыла старая женщина, которая обычно командовала им как мальчиком на побегушках, чтобы убрать в комнату несколько подносов и посуду. Удивлённо, она поклонилась перед молодым Саваки в дзадзэн настолько низко, как будто бы он был самим Буддой. Так Саваки роси познакомился с возвышенным достоинством дзадзэн и решил практиковать его всю свою оставшуюся жизнь.

И действительно можно сказать, что вся жизнь Саваки роси состояла из чистого желания жить для дзадзэн. Всё, что потом составляло суть роси, имеет свои корни в этой глубокой вере в дзадзэн.

С помощью различных связей, наконец, исполнилось его искреннее желание стать монахом, что и было сделано Савада Кохо, абтом Сосиндзи в далёком Кюсю. В 17 лет он получил имя «Кодо» — восьмого декабря, в день просветления Будды. В 19 лет он вступил в Энцудзи в Тамба в качестве унсуй (странствующего монаха), где во время церемонии посвящения в монахи познакомился с одним учеником Нисиари Бокусан Дзэндзи: Фуэока Рён Роси. Фуэока нравился Саваки и Саваки притягивал чистый характер Фуэока роси и поэтому он последовал за ним в его храм сначала Хосэндзи в Кёто и потом в Хосэндзи в Какэгава (названия обоих храмов одинаково произносятся, но пишутся разными иероглифами), пока в 20 лет его не призвали в армию. В это короткое время его научили «Гакудоёдзинсю», «Эйхэйсинги» и «Дзадзэнёдзинки-фуного», и фундамент веры Саваки роси в сикантадза ещё больше окреп.

В феврале 1900 он начинал свою военную службу, и три года спустя, как раз в конце его службы, начиналась война между Японией и Россией, и его сразу же снова призвали. Из-за ранения, которое почти стоило ему жизни, его на короткое время освободили от боевых действий, но вскоре он снова дрался на линии фронта до конца войны в 1906 году.

В этом же году у себя на родине, в Иссиндэн-квартале, он поступил в институт для буддийских исследований, принадлежащий направлению Такада школы Дзёдо-Син. Через год он перешёл на семинар Хорюдзи в Нара, где проводил день и ночь за изучением философии Ёгакара при абте Саэки Дзёин Содзё. Здесь он встретил монахиню, которая владела шитьём Нёхо-э (монашеская ряса, сделанная согласно истинному учению) в стиле Дзиун Сондзя. Это стало причиной, по которой Саваки роси сам начал изучать Нёхо-э.

После того, как он получил представление о буддийском учении, он покинул буддийский семинар и в декабре 1912, в 32 года, переехал в храм Ёсэндзи в городе Мацусака в качестве танто (смотритель за монахами). С этого момента он начал основательно изучать учение школы Сото у Ока Сотан роси, который считается самым важным учеником Нисиари Бокусан Дзэндзи. В 34 года он переехал на больше чем два года в храм Дзёфукудзи в Икаруга, где в одиночестве телом и душой практиковал дзадзэн.

В 1916, в 36 лет, Ока Сотан роси нанял его в качестве учителя для монахов в Дайдзидзи в Хиго. Здесь он, наконец, нашёл друзей, которые хотели идти тем же путём, что и он. Здесь он также создал и развил свой собственный стиль учить Дзэн. Возможностью для этого была встреча с наглыми детьми из пятой гимназии в Кумамото, которые соскаблили с него лак устоявшегося монашества и заставили выражать свою религию свежими и живыми словами.

После смерти Ока роси в 1922 году Саваки роси покинул храм Дайдзидзи и переехал в снятый дом, в котором он основал додзё, названный «Дайтэцудо» («Зал большого проникновения»), но через пол года переехал на гору Маннъити в Кумамото. Там он встречался со многими известными людьми из круга японских боевых искусств. В течение 13 лет, до его 55-летия, он жил один на горе Маннъити, откуда и начал ездить во все части Японии, чтобы давать инструкции по дзадзэн и читать лекции, когда бы его об этом ни попросили. Таким образом он распространял в мире практику сикантадза (чистого сидения).

В апреле 1935 года его назначили профессором в университете Комадзава, а в декабре того же года — годо (одним из главных священников) в Содзидзи, одном из двух главных храмов школы Сото. После этого Саваки роси начал вести свою деятельность без оглядки на свои жизнь и здоровье, как громадное катящееся колесо, которое нельзя остановить. Его деятельность не ограничивалась только университетом и Содзидзи, а он постоянно организовывал новые встречи дзадзэн по всей Японии, в дополнение к уже существующим встречам, которые заставляли его всегда быть в разъездах. Он отдавал от себя всё, чтобы спросить нас о нашем пути и показать нам свой собственный путь, сидеть вместе с нами, и таким образом постоянно заново вдыхать в нас дыхание всегда новой практики сикантадза.

Саваки роси всегда можно было найти там, где он мог отдать всю свою жизненную силу. Каждый день, каждое мгновение, он полностью заново жил свою жизнь — и эта жизнь требовала всю силу его тела и души. Во время сэссина (интенсивное время практики дзадзэн) он всегда был по утрам первым на подушке, и до поздней ночи его присутствие было таким сильным, что могло наводить ужас на практикующих. Атмосфера всегда была напряжённой, и иногда казалось, как будто бы мощнейший удар грома потрясал здание храма.

В 1940 году он открыл Дзэн-додзё в Дайтюдзи в префектуре Тотиги, и организация всё новых встреч Дзэн никогда не подходила к концу. В 1946 его назначили абтом монастыря Дайтойн в Сидзуока и одновременно настоятелем женского монастыря Мёдзэцуан в Кёто. Но, несмотря на это, он никогда не жил в своём собственном храме, никогда не женился и не основал собственную организацию. Вместе со своими учениками он всегда был в дороге, поэтому его сангху назвали «Путешествующая сангха». Вся его жизнь была как сон во время дзадзэн: без смысла, без выигрыша. Его жизнь была посвящена такому виду дзадзэн. В то время слово «Дзэн» означало даже для буддистов не больше чем Коан-Дзэн школы Риндзай, в котором речь шла о том, чтобы с помощью сидения стать обладателем «сатори». Саваки роси был тем, кто дал новую жизнь чистому дзадзэн в стиле сикантадза.

Путь Саваки роси всегда шёл прямо вперёд, но в 1963 году, в возрасте 83 лет, сила в ногах покинула его, и он должен был прекратить свои путешествия. Он остановился в Антайдзи в Кёто, где продолжал регулярные встречи Дзэн. «Какая у нас сегодня хорошая погода! И чем мы только заслужили эту хорошую погоду, ни копейки не заплатив за неё?» «И чем я только заслужил быть таким счастливым? Так жаль одному иметь всё это счастье!» После того, как он отошёл от своих многочисленных обязанностей, то наконец-то нашёл время для таких тихих молитв. 21 декабря 1965 года, окружённый своими близкими, Саваки роси умер в возрасте 85 лет.

Даже сам внешний вид Саваки роси был таким, каким мы себе представляем мастера Дзэн. Его харизма, поведение в повседневной жизни, абсолютное не принимание во внимание себя и обращение этого внимания на других — всё это сильно впечатляло тех, кто имел счастье лично познакомиться с ним. Кто встречал его, чувствовал, как будто бы глаза Саваки роси были направлены только на него, и что ему принадлежало всё сердце роси. Утияма роси назвал Саваки роси в этом плане «гигантом, оставляющим себя открытым во все стороны». С другой стороны кажется, что внутри Саваки роси бесчинствовал невоспитанный паренёк, чьи иллюзии были больше, чем любого другого заурядного человека. И именно это было причиной, почему он мог быть таким строгим с самим собой и другими, и почему его жизнь всегда была полна такой бурной динамики: Глаза наглого шалопая в сердце Саваки роси уже давно разглядели наши мелочные иллюзии заурядного человека. Саваки роси должен был любить этого шалопая в себе. И когда он с любовью показывает путь маленькому Сайкити в самом себе, то и тем самым протягивает нам спасающую руку.

Но одновременно Саваки роси показывает и правду у себя внутри. Его слова, которые всегда являются выражением его поиска пути, никогда не зафиксированы. Они в движении, как будто бы хотели до конца изучить глубины этого мира в себе. Мы должны впитать эти слова и всем нашим сердцем и всем нашим телом — они должны отзываться в нашей жизни. И если мы подобным образом вспахиваем пашню нашей собственной жизни, то мы, наконец, дойдём до точки, где должны обнаружить в нас и произвести на свет слова нашей собственной правды.

Некоторым может показаться, что Саваки роси часто повторяет то же самое — они уже начитались. Но это происходит, потому что эти высказывания похожи на сутру нашего времени. Так же как и старые сутры полны повторений, так и горы и реки, травы и деревья каждый день заново проповедуют нам вечно одинаковую сутру. И поэтому мы должны читать каждое отдельное высказывание Саваки роси так, как будто бы встречали там наше собственное «Я» в самый первый раз. Если мы постоянно встречаем одно и то же слово истины в разных формах, то за счёт этого раньше или позже, даже того не замечая, что-то проснётся в нас самих.

Слова Саваки роси берут своё начало в практике дзадзэн. Они — живая плоть и кровь дзадзэн. Саваки роси не только проповедовал эти слова истины — он жил их. Его жизнь началась с «Дза» и закончилась на «Дзэн». Его слова дают нам силу просидеть наши иллюзии. Они тянут нас к дзадзэн. Также как и для Саваки роси дзадзэн всегда был силой его жизни, его желанием и клятвой, просто причиной его существования.

Первая часть «Тебе» (в японском оригинале «Дзэн ни кикэ», появилась в 1987) состоит из записей Утияма роси, которые он сделал из устных указаний и лекций своего мастера Саваки роси во время его жизни. Эта вторая часть состоит из высказываний из всего творчества, которые я выписал, потому что они отзывались в моём сердце. В этой книге я расположил их так, чтобы они поясняюще говорили друг с другом тем, что бросали бы друг на друга свет. В некоторых случаях я их немного дополнил, там, где это придало словам больше жизни, или же соединил их, там, где они стояли раздельно. Выражения, которые бы показались сегодня дискриминирующими, я изменил. Конечно же, сокровище слов Саваки роси гораздо больше, но я считаю, что в каждой отдельной цитате в этой книге содержится весь Саваки роси.

Саваки роси никогда не писал книг. Этот сборник удалось составить трудом многих людей, тех, кто записывал и переписывал лекции набело и тех, кто потом редактировал и издавал их. Кроме того, я благодарю моего мастера Утияма Косё роси, Сакай Токугэн роси и господина Танака Ёнэки за их работу.

Я надеюсь, что эта книга послужит поводом для того, чтобы Вы задумались о своей собственной жизни и, быть может, она даже мотивирует Вас к дзадзэн. Если это так, то никто бы не обрадовался этому больше, чем сам Саваки роси: если Вы живёте свою жизнь из дзадзэн, то Саваки роси живёт с Вами.

http://samguru.ru/library/2/

http://www.antaiji.dogen.de/rus/index.shtml

Примечания:

2

Дзадзэн дословно означает «Дзэн в сидении» или «сидячая медитация». В традиции Догэна Дзэндзи это понимается как «просто сидение».

23

Немота скорее относится к тому факту, что мы не можем разделить этот сюрприз с кем-нибудь ещё, чем к удивлению по поводу собственной ошибки. «Всё спит» говорит принц Шакьямуни, покидая дворец — он был как немой, проснувшийся к своему страданию, но не имеющий возможности разделить с кем-либо это познание.

24

Тэгурума-О (дословно: старик с йойо) продавал в начале восемнадцатого века йойо любопытным детям на улицах Кёто и Осака. Однажды он сел на обочине дороги, написал эту надпись на деревянной табличке, обозначающей взаимодействие пяти элементов огня, земли, воды, ветра и пустоты (сотоба) и умер.