Творение — это фундаментальное событие, с которого начинается история мира и человечества. Оно также имеет основополагающее значение для истории спасения рода человеческого, ведь люди впали в грех вскоре после творения. Описание грехопадения дано в Бытие 3. Ему предшествует общее описание творения в Бытие 1 и 2. Поэтому вполне естественно, что Библия начинается с описания творения. Однако в других местах Ветхого Завета имеются другие важные высказывания о творении. При любом исследовании данной доктрины эти тексты необходимо принимать во внимание.

Не только Ветхий, но и Новый Завет преподает учение о творении, делая акцент на нескольких моментах. Во–первых, Иисус Христос активно участвовал в процессе творения. Во–вторых, Он есть Господин Своего творения. И, наконец, существует вопрос нового творения. В новозаветных высказываниях на эту тему, например, в Откровении, новое творение связывается со старым. Оно подобно первоначальному творению, но отличается от него большей развитостью и утонченностью. В этом общем контексте теперь можно рассматривать упомянутые тексты.

I. Творение в Ветхом Завете

A. Бытие 1

1. В начале

2. Небо и Земля

3. Творение света в день первый

4. Элемент времени в днях творения

5. Разделение тверди в день второй

6. Разделение суши и морей в день третий

7. Появление астрономических тел в день четвертый

8. Литературная и историческая связь между первым и третьим, а также четвертым и шестым днями

9. Творение птиц и рыб в день пятый

10. Творение земных животных и людей в день шестой

11. Поэзия в Бытие 1

12. Образ Божий

13. Пища для людей и животных

14. Творение субботы в день седьмой

Б. Бытие 2

1. Тематическое сходство

2. Употребление Божественных имен

3. Литературная структура

4. Насажденный сад

5. Четыре реки

6. Второе описание Едема

7. Сотворение женщины

B. Литература премудрости: Иов

Г. Псалтирь

1. Псалом 103

2. Псалом 18

3. Псалом 8

Д. Пророки

1. Амос

2. Исайя

3. Иеремия

Е. Другие ветхозаветные высказывания о творении

Ж. Дата творения

II. Творение в Новом Завете

A. Творческая неделя как точка отсчета времени

Б. Откровение и вера в творение

B. Христос как Творец

Г. Творение в вести последнего времени

Д. Окончательное воссоздание: Новая Земля

III. Теология и личный опыт

A. Мы — Его творение

Б. Поклонение нашему Творцу

B. Домостроительство

Г. Исторический акт творения

Д. Поклонение Зиждителю

Е. Откровение Бога в природе

Ж. Отвержение теории эволюции

З. Миссия и весть

IV. Исторический обзор

A. Древний Ближний Восток

1. Ассирийское мировоззрение: Энума Элиш

2. Древневавилонское поверье: Атрахасис

3. Шумерское Бытие

4. Древнеегипетские мифы о творении

5. Греческая теология творения

Б. Межзаветная иудейская литература

B. Иудейские источники первого века

Г. Ранняя Церковь: Ориген и Августин

Д. Средневековый период: Фома Ахвинский в качестве примера

Е. Реформация: Мартин Лютер в качестве примера

Ж. Век рационализма

1. Литературный критицизм Книги Бытие и истории творения

2. Научный критицизм Книги Бытие и истории творения

3. Вклад адвентистов седьмого дня в креационизм

V. Взгляд адвентистов седьмого дня на творение

VI. Комментарии Елены Уайт

A. Природа и создавший ее Бог

Б. Наука и Библия

B. Подлинная история начала нашего мира

Г. Бог — не должник предсуществовавшей материи

Д. Суббота стара, как сама Земля

Е. Наука, истинная и ложная, и Откровение

Ж. Высказывания 1890 года о потопе

3. Доказательства изменений, произведенных потопом

И. О горах и формировании гор

VII. Литература

Первые изречения на тему сотворения мира можно найти в Бытие 1. Здесь описывается, как Бог создал мир для его обитателей: как животных, так и людей. Поскольку людей не было на земле, когда Бог творил, мы зависим от откровения, которое поможет нам понять, как был устроен мир во время творческой недели. Бог осуществил это творение посредством серии раздельных и предусмотрительных действий. Летопись указывает на то, что на эти действия у Него ушло семь дней. Каждый из этих дней состоял из светлой и темной части, равно как и все последующие дни. Таким образом, при творении Творец заложил основы, а затем открыл нам их. Суббота не только была отделена в то время в качестве особого дня, но и ознаменовала конец особого Божьего творения. Это была изначальная модель единицы измерения времени, известная как семидневная неделя.

Бытие 1:1 начинается с зависимого предложного предложения: «В начале». Бытие 1:1 является частью контекста Быт. 1:2 и остальной главы. Смысл этой фразы заключался просто в кратком описании состояния мира в тот момент, когда Бог начал совершать над ним особые действия. Некоторые переводят эту открытую зависимую фразу так: «Когда Бог начал творить». Хотя, наверно, это более вольная конструкция, нежели та, которая была использована в древнееврейском тексте, она хорошо передает тот факт, что автора интересует не прежнее состояние мира, а последующее творение. В тексте признается, что инертная Земля находилась в водянистом состоянии до событий творческой недели, но автора не очень беспокоит, как долго она пребывала в таком состоянии, и он ничего об этом не говорит.

В первой фразе употребляется глагол бара, который правильно переводится как «сотворил». Этот глагол используется в Библии только для обозначения действий Бога. Люди и Бог могут делать что–либо (асах). Божественная деятельность может обозначаться тем же глаголом, но только Бог может творить в том смысле, который передается глаголом бара. Так, только Бог мог сотворить материю, которую Он затем преобразил в течение семи творческих дней. Однако как Бог, так и люди могут преобразовывать эту материю разными способами.

Субъект или подлежащее, с которым связан глагол бара, — это Бог, названный здесь общепринятым у древних евреев словом для обозначения Бога: Элохим. Он выступает субъектом всех глаголов, обозначающих творение и созидание в Бытие 1. Единый истинный Бог представлен в первом предложении истории творения; Он является действующим Лицом на протяжении всего описания. Никакой другой бог не оспаривает Его творческую работу, как это происходит во внебиблейских политеистических рассказах о творении. Он владычествует над всем творением, которое исполняет Его волю, устремляясь к более высокой организации. Библейская история творения выразительно подчеркивает, что этот суверенный Бог есть единственный истинный Творец.

Первыми объектами этой творческой деятельности, о которых говорится в тексте, являются небо и земля. Некоторые считают, что слово «небо» указывает на Вселенную. Для оценки такого истолкования необходимо посмотреть, как фраза «небо и землю» используется в остальной части этого повествования. Исследование показывает, что слово «небо» обращает наше внимание не на Вселенную, а на атмосферу, окружающую нашу землю. Именно это «небо» имел в виду Бог, когда разделял твердь во второй день творческой недели. Именно по этому небу полетели птицы после того, как были сотворены в пятый день (Быт. 1:20). Таким образом, фраза «небо и землю» в Бытие 1 обращает наше внимание на нашу землю, а не на Вселенную или звездное небо. Это указывает на геоцентрический акцент в этой истории творения.

Сориентированная на научный метод, современная мысль считает, что это описание с позиции внешнего, стороннего наблюдателя, который смотрит на Землю сверху вниз и оценивает то, что на ней происходит. Однако данное повествование было написано не с этих позиций. Дела творения были открыты и записаны, как если бы они разворачивались перед глазами наблюдателя, находящегося на земле, а не вне ее систем. Такая точка зрения делает некоторые детали повествования более понятными.

В Быт. 1:3 говорится, что в первый день творческой недели Бог вызвал к жизни свет, чтобы он пронизал водянистую мглу нашей земли. Возникает вопрос по поводу четвертого дня творения. В этот день Бог сказал: «Да будут светила на тверди небесной». В тексте эти светила названы большим светилом (солнцем), меньшим светилом (луной) и звездами (Быт. 1:14–16). Поскольку сегодня мы знаем о свете исключительно от этих естественных источников, а также от источников, изготовленных людьми, трудно представить себе, как Бог создал свет в день первый без помощи данных астрономических тел.

На этот вопрос было дано два разных ответа. Первый заключался в том, что астрономические тела всегда находились на своем месте, излучая свой свет, но с земли они не были видны, поскольку их заслоняла завеса окутывавшей ее плотной облачности — водянистая твердь вверху. В четвертый день эта облачная пелена или водянистый покров был рассеян, и астрономические тела стали хорошо видны с поверхности Земли. Это вполне возможная и законная теория, хотя в настоящее время ее нельзя обосновать прямыми доказательствами.

Другое объяснение этой загадки заключается в том, что свет, воссиявший в первые три дня творения, исходил непосредственно от Самого Бога. Затем Он делегировал эту функцию астрономическим телам, обнаружившимся в четвертый день. Существует библейская параллель такому пониманию света в Откр. 21:23. Там сказано, что Новый Иерусалим не будет нуждаться в свете солнца или луны, потому что Сам Бог будет источником его света. Возможно, то же самое имело место и во время первых трех дней творения.

Впоследствии люди стали поклоняться астрономическим телам, дававшим им свет. Вероятно, Бог хотел упредить это идолопоклонство, сотворив свет независимо от солнца и луны, которые затем стали объектами поклонения. Нашего поклонения достоин лишь Тот, Кто сотворил природу; сама же природа его не заслуживает.

Описание каждого из шести дней творческой недели заканчивается указанием временного отрезка по стандартной формуле: «И был вечер, и было утро: день один [или второй, третий и т. д.]». Высказывалось предположение, что это не буквальные 24–часовые дни, но долгие века, в течение которых земля и ее элементы развивались, приобретая нынешние очертания.

Но слова, которые использованы в формуле времени, исключают такую возможность. Каждое высказывание содержит четыре элемента. Первым является глагол «быть», который фактически употребляется дважды. Затем идут части дня, связанные с тьмой и светом, такие как вечер и утро. В–третьих, дню присваивается номер. Наконец, идет слово, означающее сам «день». Из этой сложной формулы времени следует, что появились элементы времени, составляющие день, и что весь день целиком пронумерован. Если другие свидетельства Ветхого Завета сравнить с этой формулой времени (см. Быт. 33:13; Исх. 12:18; Неем. 5:18), не будет никаких сомнений в том, что автор говорит о 24–часовом периоде света и тьмы, который составлял целый день. Добавляя другие элементы этой формулы к слову «день», мы получаем ту конкретность, которая требует ограниченного и локализованного применения этой фразы во времени.

Водянистая твердь или покров вокруг земли уже существовал до второго дня творения. В этот день Бог разделил или рассек эту твердь на две основные части: воду вверху и воду внизу. Акцент здесь делается на воды вверху, которые в данном случае означают атмосферу. Еврейское слово (стих 8) можно перевести как «небо». Это та часть пространства над землей, в которой вода собирается в облака.

Первозданное состояние земли было описано в Быт. 1:1. Земля была покрыта водой. Первые два дня творения не изменили этого положения. Земля и сегодня на 70 процентов покрыта водой, которая собрана в моря и океаны. В этих морях нашлось место и для суши, которая была сотворена в третий день. Никто не знает, как именно Бог это сделал. Мы не знаем, сотворил ли Бог гигантские острова посреди мирового океана или взгромоздил горы. Мы только знаем, что в это время появилась суша, в результате чего земля стала обитаемым местом для растений, животных и людей. Произведенные растения были разделены на три основные категории: «зелень, траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод» (стих 11). Акцент делается на их увековечение, ибо упомянутое здесь семя должно было распространять их «по роду».

Фраза «по роду своему» (стих 11) заслуживает внимания, потому что она породила особое понимание природы в девятнадцатом веке, известное как «фиксация видов». Согласно этой теории, существующие на земле виды фиксированы и ограничиваются изначальными видами, которые Бог произвел во время творческой недели. Все известные виды считались прямыми потомками этих изначальных видов. То же самое утверждалось и в отношении тех видов животных, которых Ной взял в свой ковчег.

Эта теория основывалась на ложной лингвистической предпосылке, которая стала следствием особого перевода слова леминеху. Считалось, что оно указывает на известные нам сегодня виды. Поскольку развитие генетики в течение прошлого века доказало, что у потомства могут меняться признаки, это старое истолкование, конечно же, неверно с биологической точки зрения.

Более внимательный анализ этого слова в библейском тексте показывает, что эта теория неверна и с библейской точки зрения. В Бытие 1 этим словом обозначаются растения (стих 12), птицы и рыбы (стих 21) и земные животные, разделяющиеся на три категории (стихи 24, 25). Таким образом, оно используется для классификации или разделения растительного и животного царств. Однако в Лев. 11 то же слово используется для более узкого деления внутри животного мира. Оно употребляется четыре раза в разделе птиц (стихи 14–19), три раза в разделе насекомых (стих 22) и один раз в разделе животных, пресмыкающихся по земле (стих 29). В каждом из этих случаев оно употребляется для обозначения отдельных животных, которые современный зоолог, возможно, охарактеризовал бы как виды. Те же различия можно найти в параллельном отрывке — 14–й главе Книги Второзаконие.

Таким образом, слово, переведенное «по роду своему», употребляется в Бытие 1 для обозначения более крупных категорий растительного и животного мира, а затем в Левите 11 и Второзаконии 14 — для указания на более узкие подвиды. В обоих случаях оно не может относиться к видам. Анализ самого слова леминеху помогает прояснить его значение. Приставка ле — это предлог, означающий «к», «для», «посредством» или «в соответствии с». Средняя часть — это существительное мин, означающее «род», «класс» или «вид». Суффикс — это притяжательное местоимение, показывающее, кому принадлежит та или иная вещь. Перевод «по роду своему» вполне законен. Лучше всего его можно понять как идиоматическое выражение, указывающее на «разные виды» растений и животных. Еще одно истолкование заключается в том, что средняя часть слова — это предлог мин, «от»; в данном случае эта фраза означает «в соответствии с тем, от чего исходит». В любом случае эта фраза может использоваться на разных уровнях и указывать на любой класс растений или животных в зависимости от того, насколько узко или широко эта группа определяется. Если идея растений, приносящих семена каждое «по роду его» (Быт. 1:12), похоже, указывает на генетическую связь, то слово пеминеху просто обозначает «разные виды», разновидность. Таким образом, теория фиксации видов, зародившаяся в девятнадцатом веке, не имеет под собой библейского, лингвистического или биологического основания.

В повествовании о четвертом дне солнце и луна названы светилом большим и светилом меньшим. Вполне вероятно, что их известные нам названия не использованы потому, что, когда Моисей писал Книгу Бытие, солнце и луна (а также и звезды) обожествлялись и были объектом поклонения. Чтобы не потакать этому заблуждению, автор даже не желает упоминать их названия в Быт. 1:16–18. Они представлены просто как астрономические тела, всецело находящиеся в распоряжении Творца и повинующиеся Ему. Они не могли существовать независимо от Него. Он создал их, и они служили Его целям — в частности, для указания времен года и суток.

Существует тематическая связь между первыми тремя днями творческой недели и последующими тремя днями. Тема первого дня, свет, снова всплывает в описании четвертого дня. Тема второго дня, разделение тверди, фигурирует и в описании пятого дня. Птицы и рыбы заполняют две части тверди. Тема третьего дня, суша и ее растения, связана с творением шестого дня: животные и люди должны были заполнить пространство на этой суше и потреблять растения в качестве еды. Таким образом, день первый самым непосредственным образом связан с днем четвертым, день второй напрямую связан с днем пятым, а день третий — с днем шестым.

По своей природе это литературная взаимосвязь, но она точно отражает творческую деятельность Бога. Он создал Свое творение в таком порядке и таким способом. Учитывая Его всемогущество, это могло быть сотворено за один день или даже за одну секунду, но Бог предпочел действовать другим методом, последовательно переходя от одного творческого действия к другому и описывая их таким же образом. Мы узнали об этих событиях из библейского откровения. В этом процессе участвовали и другие существа. Ангелы, вне всякого сомнения, взирали на весь процесс творения, а в Иов. 38:7 делается намек, что и другие миры могли наблюдать за этим новым творением Всемогущего.

Таким образом, упорядоченное развертывание творческих действий в эти дни творения стало демонстрацией любви, заботы и организованности Бога, Которому мы служим. Он создал наш мир упорядоченно, а затем наполнил его прекрасным содержимым. В конце первых трех дней творения мир был прекрасен, но не заселен рыбами, птицами или земными животными. По окончании следующих трех дней он был хорош весьма и полон живых тварей. Он стал еще более чудесным благодаря тому, что наполнился такими интересными существами. Нашлись достойные обитатели для каждой из сред и пространств.

Птицы заселили верхнее пространство тверди — небо. Конечно, они изумительно приспособлены к своей среде обитания. Описанное здесь же творение морских организмов включает даже великих танниним — предположительно, китов. Эти громадные существа были, по сути дела, мгновенно сотворены Всемогущим. По теории эволюции такие крупные животные являются продуктом длительной эволюции, происходившей на протяжении долгих веков.

В первой трети этой части повествования рассказывается о творении земных животных (Быт. 1:24, 25). Затем идет повествование о творении людей, мужчины и женщины — более подробное, чем описание любого другого элемента творческой недели. Наконец, в Быт. 1:29, 30 нам рассказывается о назначении определенного рациона питания как для животных, так и для людей.

В стихе 24 слово «род» (в данном случае леминах) употребляется в обобщающем смысле: все виды животных. В стихе 25 оно употребляется в отношении к трем отдельным группам: животным земли, скоту и пресмыкающимся. В рассказе указывается на широкое разнообразие животных.

Величавая ритмика Бытие 1 заставила некоторых предположить, что это поэтическое повествование. Эти тексты порой напоминают поэзию еще и потому, что в них присутствует параллелизм мыслей, весьма характерный для еврейской поэзии. Но в Бытие 1 нет поэтического размера, и ее можно было бы более точно охарактеризовать как поэтическая проза. Единственное исключение — текст 27. Параллелизм и размер просматриваются как в древнееврейском, так и в английском переводе:

«И сотворил Бог человека по образу Своему,

По образу Божию сотворил его;

Мужчину и женщину сотворил их».

Один и тот же глагол «сотворить» встречается во всех трех строках. Имя Бога появляется дважды и подразумевается в последней строке. Слово, означающее «образ», употребляется дважды и подразумевается в последней строке. В еврейском тексте эти строки очень ровные, с одинаковым числом слов и слогов в каждой строчке. Таким образом, этот небольшой фрагмент в истории творения в полной мере может быть назван поэтическим. Он расширяется дополнительным описанием творения в Бытие 2.

Глагол в начале Быт. 1:26, где впервые говорится о намерении Бога сотворить людей, стоит в первом лице множественного числа: «Сотворим человека по образу Нашему». Он встречается в прозаическом, а не в поэтическом разделе повествования. Следовательно, множественное число в повествовании нельзя считать просто литературным приемом. Оно имеет грамматическое, а значит, и богословско–историческое значение. Как мужская, так и женская половина рода человеческого являла образ Божий в творении. И те, и другие изначально несли в себе ярко выраженный образ своего Творца. Между ними существовало равенство, которое было повреждено и искажено грехопадением (см. Человек I.B).

Фраза «образ Божий» вдохновляла теологов христианской эры на важные комментарии (см. Человек I.Б; Грех I). Акцент в этих произведениях делается на силу разума и свободу выбора, которые были дарованы людям при творении. В схоластической теологии также обсуждался вопрос о состоянии нравственной праведности до грехопадения. После Реформации протестантские теологи были склонны делать особое ударение на это качество человека. В другой части дискуссии спор шел о том, до какой степени грехопадение и грех уничтожили или исказили это изначальное состояние. Различие также проводилось между первоначальным состоянием, в котором находились Адам и Ева, и тем состоянием, до которого могут подняться возрожденные христиане, имеющие духовный опыт с Богом. В целом считается, что последнее коренным образом отличается от того, которое люди имели в момент сотворения.

Слово целем, использованное в Быт. 1:27 и переведенное как «образ», было хорошо известно в древнееврейском языке и родственных языках древности. Первоначально им обозначались образы богов, которые ставились в храмах. Считалось, что они символизировали явление и функции богов. Библия уникальна в применении этого слова: в древнем мире боги изготавливались по образу людей, тогда как в Библии люди были созданы по образу Бога.

Современные люди всячески затушевывают буквальный смысл этой фразы. Древние евреи этого не делали. Их представления о мире и благах этого мира были гораздо более осязаемыми и материальными, чем наши. Это наглядно видно из истории творения, где плоды каждого творческого дня назывались «хорошими», а после завершения всего творческого цикла все творение было признано «весьма хорошим». Этот взгляд на материальный мир и его жителей был типичным для евреев.

То, что образ Божий, по которому были сотворены мужчина и женщина, включает в себя физическое подобие, вытекает из самого смысла использованного здесь древнееврейского слова. Это подобие также предполагало наличие сил и способностей разума мыслить так, как мыслит Бог. В своем непавшем состоянии Адам и Ева были чисты и безгрешны и в этом смысле подобны Богу, прежде всего в нравственном отношении. Однако вскоре они утратили это состояние, преступив Божью заповедь. Подобие Богу распространяется также и на эмоциональную сферу. Бог является эмоциональным существом. Мы находим многочисленные тому подтверждения в Библии. Он любит Свои творения. Он не холодное, бесстрастное и отстраненное божество деистов, поскольку постоянно присутствует, действует и поддерживает связь со Своим творением. Библия рассказывает, как после грехопадения Бог отправился искать Своих павших людей. Как в Ветхом, так и в Новом Завете Он выражает Свою любовь к ним. Поэтому естественно, что творения, созданные по Его подобию и образу, должны также проявлять эти качества в своей жизни.

Философы, обращавшие внимание на рациональные аспекты образа Божьего в людях, правильно расставляли акценты. Можно также согласиться, что это предполагает свободу выбора, которой Адам и Ева были наделены в саду Едемском. Однако к этим качествам следует также добавить физические аспекты образа Божьего. Хотя в настоящее время нам может быть непонятно, как в действительности они проявлялись, тем не менее они должны были проглядываться в каких–то чертах. Учитывая целостное представление о людях в Ветхом Завете, необходимо также подчеркнуть эмоциональную жизнь, неотделимую от физиологического естества. Таким образом, быть сотворенным по образу Божьему в конечном итоге означает быть подобным Богу в смысле наличия умственных способностей, свободы выбора, изначальной нравственной чистоты (уничтоженной грехопадением), определенного внешнего облика и эмоций. Быть сотворенным по образу Божьему означает иметь всеобъемлющее сходство со своим Творцом.

На этом этапе обнаруживается очевидная связь между третьим и шестым днем творения. В третий день Бог сотворил зелень, растения и деревья. Они уже существовали, когда Адам и Ева были созданы в шестой день вместе с млекопитающими животными. Все эти творения нуждались прежде всего в питании для поддержания сил и энергии. Их Творец уже позаботился об этом еще до того, как они были сотворены.

Первоначальное питание, назначенное Адаму и Еве во время творческой недели, включало в себя «всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя» (Быт. 1:29). Животным Бог дал «всю зелень травную» (стих 30). Не только Адам и Ева в их первоначально сотворенном состоянии, но также и животные были вегетарианцами. Это исключало хищнический образ жизни животных до грехопадения.

В наши дни ученые убедительно продемонстрировали мудрость этой изначальной диеты. Исследовав достаточно большую группу людей, они доказали, что в среднем американские адвентисты седьмого дня, придерживающиеся вегетарианского питания, живут на семь лет дольше, чем другие американцы, употребляющие в пищу мясные и рыбные продукты. По мере продолжения этих исследований данная средняя цифра все время возрастала. Таким образом, современная наука убедительно продемонстрировала правильность того изначального питания, которое мудрый Творец назначил людям. Конечно, Бог лучше знает, какая пища наилучшим образом подходит Его творениям.

Разделение Библии на главы и, в частности, отделение Быт. 1:31 от 2:1–4 произошло спустя много столетий после первоначального написания книги. Описание седьмого дня дано в том же разделе, что и описание других шести дней. Это явствует из того факта, что в данном отрывке этот день назван «седьмым» три раза. Слово «суббота» здесь не употребляется, но глагол шабат появляется с изначальным корнем, который означает «прекращать». Таким образом, Бог в этот день «прекратил» Свою работу. Становится понятно, как этот день получил свое название. Суббота была первым из всех дней, когда Бог прекратил Свои дела, и, как следствие, она затем стала тем днем, когда люди также прекращали свои дела. В этот день Бог покоился; Он прекратил все Свои созидательные действия. Он не нуждался в физическом отдыхе, поскольку обладает всемогуществом, поэтому Его Божественный отдых служит нам примером. Это тот Божественный покой, который дан людям.

Второе Божественное действие в Быт. 2:1–4 заключается в благословении этого конкретного дня. Бог уже благословил птиц и рыб, которых сотворил в пятый день, равно как Адама и Еву в шестой день (Быт. 1:28). Таким образом, Божественное благословение давалось не дню, а тому, что было сотворено в те дни. В данном случае Бог благословил конкретный отрезок времени, а не созданные в этот день объекты.

Бог благословил седьмой день с определенной целью. Благословения, данные животным и людям, касались в основном их биологического воспроизводства. С другой стороны, благословение субботы было призвано сделать ее духовно плодотворным днем. Животные не могли понять благословений, которыми был наделен этот день, но Адам и Ева уразумели это. Первая чета от Самого Творца узнала об особом благословении, которым Бог удостоил седьмой день.

Еще одно благословение, данное Адаму и Еве в Быт. 1:28, заключалось во владычестве над животным миром. Суббота также выражает идею владычества, но не владычества Адама и Евы над творением. Скорее она говорит о владычестве Бога над Адамом и Евой, а также над всем творением. Таким образом, суббота не только увековечивает память о творении, но и является тем днем, который утверждает владычество Бога над Его творением. Эта ответственность была подробнее раскрыта во второй части четвертой заповеди, где сказано, что даже животные, принадлежащие тем, кто чтит субботу, должны в этот день покоиться (Исх. 20:10). Они не могли духовно соблюдать субботу подобно людям, но все же получали пользу от физического отдыха в этот день.

Бог покоился или «прекратил» труды в седьмой день, а затем благословил этот день. Наконец, Он освятил его или отделил для святого употребления. Глагол кадаш, «быть святым», используется здесь в каузативной форме, а это значит, что Бог объявил или сделал субботу святой. Таким же образом Бог сделал святой скинию, сооруженную израильтянами (Лев. 21:23); вот почему она стала называться «святым местом» (кодеш или микдаш от того же корня). В Исх. 40:9 скиния освящается и становится святой; слова «посвященный» (освященный) и «святой» происходят от корня кадашу «сделать святым», «отделить». Подобно тому как святилище было освященным или святым местом, суббота также была освященным или святым временем, отделенным для Бога и людей как Его творения.

Освящение субботы при творении важно для понимания вопроса о том, является ли она исключительно иудейским установлением или принадлежит всему роду человеческому. Поскольку вся эта деятельность имела место в конце творческой недели, когда на земле появились первые представители рода человеческого, очевидно, что суббота была дана именно им. Она была отделена и освящена для них как представителей всего человечества (см. Суббота I—IV).

Второе описание творения начинается в Быт. 2:5. Обычно критически настроенные ученые–богословы указывают на то, что эта глава взята из другого литературного источника. Данное утверждение говорит об их непонимании той связи, которая существует между этими двумя главами. Дело в том, что они соединены друг с другом по принципу повторяющегося параллелизма. Во всем Ветхом Завете, и особенно в поэзии, параллелизм является одним из главных литературных приемов. Лучший пример такого рода параллелизма мы находим в Книге Иова, где аргументы излагаются в поэтическом стиле. Друзья Иова проходят через три цикла аргументов, разделенных на девять подразделов. Бог отвечает на все эти аргументы в Своих заключительных трех беседах. У читателя древности повторяющийся параллелизм повышал интерес к рассказу, неизбежно двигавшийся к кульминации. Учитывая важность той темы, которая раскрывается в Бытие 2, можно ожидать употребления параллельных высказываний.

Одним из доказательств того, что Бытие 2 является параллельным изложением и дополнением к Бытие 1, является тематическое сходство двух глав. Оба повествования начинаются с указания на сотворение неба и земли (Быт. 1:1; 2:4). Разделение морей во второй день соответствует разделению рек в 2:10. Сотворение животных в день шестой подкрепляется параллельным текстом в 2:19, где также говорится о сотворении животных. Тема питания для человека и животных в третий и шестой день творения, как это описано в Бытие 1, получает дальнейшее развитие в Быт. 2:16, где говорится о том, что Бог дал в пищу Адаму и Еве. Данное человеку владычество над животными, о котором говорится в 1:28, теперь выражается в том, что человек дает названия животным в 2:19. Наконец, во второй главе подробнее описывается творение людей, мужчины и женщины.

Однако параллелизм не означает монотонного и нудного повторения того, о чем ранее уже было сказано. Та же тема излагается в новом свете, под иным углом и отливает новыми красками, снабжается интересными дополнительными подробностями. И в этом смысле первая и вторая главы Книги Бытие могут служить классическим примером. В 1:27 о творении людей говорится коротко и поэтично, но в прозе Бытия 2 эта тема получает интересное развитие. В Бытие 2 более подробно говорится о том, что уже ранее было описано; данное повествование не отрицает ранее изложенные факты и не противоречит им.

Божественное имя Элохим употребляется исключительно в Бытие 1. В Быт. 2:4–25 используется Божественное имя Яхве. Это различие дало повод критически настроенным ученым–богословам утверждать, будто эти две главы были написаны на основании разных источников. Эта точка зрения порождает ряд вопросов. Прежде всего, нет никакой разницы между употреблением имени Элохим в первой главе и Яхве во второй главе. В Быт. 2:4–25 Бог назван Яхве Элохим. Таким образом, автор не отказывается от имени, использованного в Бытие 1, но добавляет еще одно. Теперь Элохим охарактеризован более детально и развернуто как Яхве Элохим.

Эти имена различаются между собой так же, как общее отличается от частного. Элохим, или более распространенная на Ближнем Востоке форма этого имени «Эл» (Эль), употреблялась всеми народами семитской группы, населявшими местность, прозванную Плодородным полумесяцом. Таким образом, имя Элохим было бы хорошо понято и воспринято во всех этих обществах. С другой стороны, каждое из них имело собственных богов. В Вавилоне это был Мардук, в Ассирии — Ашшур, у аммонитян — Мильком, в Моаве — Хамос, а в Едоме — Каус. Яхве было конкретным и личным именем истинного Бога израильтян; никакому другому богу древнего мира такое имя не присваивалось.

Следовательно, Бытие 1 должно было расцениваться другими жителями древнего мира как общее описание творения, в котором употреблялось всем им известное общее имя Бога. С другой стороны, Бытие 2 — это конкретное описание сотворения мужчины и женщины, которое связано только с Яхве, истинным Богом Израиля. Общий для всех Бог, населивший наш мир согласно Бытию 1, на самом деле есть личностный Бог, о Котором конкретнее говорится во второй главе, служащей дополнением к первой.

Автор движется от общего к частному: к конкретному указанию на Бога, создавшего разумных существ, описанных во втором повествовании, — Адама и Еву. Они были реальными личностями и отвечали своему Творцу и Богу так, как не могло отвечать никакое другое творение: они общались с личностным Богом, сотворившим их. Вот почему вполне уместно и логично описать этого Бога как Личность, стремящуюся установить тесные и близкие отношения со Своим творением. Хотя употребление различных имен Бога в Бытие 1 и 2 теологически важно, это вовсе не означает, что эти повествования взяты из двух разных источников.

Бытие 1 было скомпоновано и написано по принципу параллельного литературного изложения. Имеется прямая аналогия между деятельностью в первые три дня и творческими делами, совершенными в течение следующих трех дней.

Бытие 1 — это макроскопический взгляд на творение; на то, как мир был устроен для его жителей. В Бытие 2 мы движемся к микроскопической параллели. По сути дела, этот микроскоп сфокусирован на второй половине шестого дня творческой недели. Если в Бытие 1 процесс творения рассматривается как бы в телескоп, в Бытие 2 в силу вступает микроскоп. Текст суживается, и все внимание направляется на сотворение мужчины и женщины.

Бытие 2 не построено по принципу строгого параллелизма. В начале главы рассказывается о творении мужчины, а в конце — о творении женщины. Эти два творческих действия располагаются параллельно в начале и в конце повествования. Между ними вставлены другие спаренные элементы — описание сада и рек. Оба повествования о сотворении мужчины и женщины в этой главе предваряются описанием условий, предшествовавших этому творению. Перед тем как рассказать о сотворении мужчины, автор описывает растительный мир и поля; рассказ о творении женщины предваряется рассказом о творении животного мира (стихи 18–20).

Бытие 2 содержит уникальное описание особого Божьего творения. В Бытие 1 рассказывается о том, как Бог словом Своим вызвал к жизни различные объекты. Он говорил: «Да будет (или произведет)…», и упомянутый объект тут же появлялся. В Бытие 2 используется другой метод. Для данной Божественной деятельности используется глагол яцар, «образовывать, формировать». Бог берет нечто уже существующее — прах земли и формует его, лепит из него человека. Но эта вылепленная форма по–прежнему безжизненна, неодушевленна; нужно нечто большее. Бог дает ей дыхание жизни, и она становится живым «существом» (нефеш). Это слово иногда переводится как «душа», но содержание данного отрывка ясно указывает на то, что автор имеет в виду все существо Адама. Таким образом, Адам был создан из двух элементов: праха земли и дыхания жизни. Химический анализ показывает, что человеческое тело действительно состоит из тех же элементов, что и земля. Дыхание жизни можно просто определить как Божественную энергию жизни. Когда наступает смерть, которая впоследствии постигла Адама и Еву, эти два элемента разъединяются. Земной прах возвращается в землю, а дыхание жизни возвращается к Богу, Который дал эту энергию в начале (Еккл. 12:7; см. Человек 1.Д; Смерть I.A.3,4).

Глагол яцар употребляется при описании работы горшечника и самого горшечника (Иер. 18:1–4). Таким образом, в отличие от Бытия 1 здесь изображен Бог, собственноручно вылепливающий человека подобно тому, как горшечник лепит свой сосуд. Но Божественный Горшечник способен на большее, что не под силу человеку: Он может оживить Свое изделие. Когда Бог, склонившись на колени, вдыхает Свое дыхание в ноздри человека, последний оживает. Это явный антропоморфизм или уподобление Бога человеку и его деятельности. Мы точно не знаем, как именно Бог совершал этот акт творения. Но в этих глаголах выражена любовь, забота и тесный контакт между Творцом и Его творениями во время творческого процесса.

В Быт. 2:8 Бог насаждает сад, специально для Адама и Евы. В большей степени, чем другие места на земле, он был приготовлен Самим Богом для человеческой четы. В нем произрастало три вида деревьев — во–первых, фруктовые (по–видимому, их было великое множество), приятные на глаз, хорошие на вкус и полезные для здоровья. Росли там и два других дерева: дерево жизни и дерево познания добра и зла. Они выходят на первый план по ходу дальнейшего повествования.

В Быт. 2:10 говорится, что одна река вытекала из Едема и там разделялась на четыре. Даются названия этих четырех рек, которые вовсе необязательно отождествлять с одноименными послепотопными реками, такими как Тигр и Евфрат. Вполне возможно, что тем географическим образованиям, которые возникли на поверхности земли после Потопа, были присвоены допотопные названия. Нечто подобное происходило с английскими названиями, которые присваивались другим частям и местам Британской империи. Это были совсем другие места, но называли их старыми именами, которые как бы были экспортированы и использованы в новых условиях. Так что эти названия не могут ничего сказать нам о местонахождении сада.

В первом описании Едема (Быт. 2:8, 9) говорится о том, как Бог насадил сад и поместил там человека. Второе описание Едема указывает на то, что человек должен был «возделывать его и хранить его» (Быт. 2:15–17). Адам был помещен в Едеме в качестве садовника, отвечающего за сад. Бог также указал ему, плоды каких деревьев он мог вкушать, и одно дерево, с которого он не мог вкушать, — дерево познания добра и зла.

Быт. 2:18–24 содержит четыре основных элемента: вступление, действие, празднование действия и его итог.

Во вступлении мы находим рассказ о том, как Адам придумывал названия животным, что соответствует описанию, данному в Бытие 1, где Бог дает названия объектам, созданным в первые три дня: ночь и день, небо, море, земля. Адам придумал названия тому, что было сотворено в пятый и шестой дни: животным. Он не стал переименовывать названия, придуманные Богом в течение первых трех дней; творческая языковая деятельность Адама распространялась лишь на те объекты, которым Бог не дал названия в последующие три дня. Таким образом, эта деятельность по изобретению названий носит взаимодополняющий характер: часть берет на Себя Бог, а часть — Адам. Взаимодополняющий характер этой деятельности со всей очевидностью указывает на то, что два данных повествования принадлежат перу одного и того же автора, что они не были написаны разными авторами или школами писцов, существовавшими в разные эпохи.

Этот процесс присваивания имен создает необходимые предпосылки для сотворения женщины, поскольку до Адама доходит, насколько он в действительности одинок. Каждое из тех животных, которым Адам присваивал имена, имело пару, а Адам был одинок. Бог мог бы сотворить ему супругу в тот самый момент, когда творил его, но Он этого не сделал. Таким образом, Адам еще больше оценил свою подругу, а также любовь и заботу Бога, восполнившего его нужду.

Поскольку Ева была сотворена из ребра, взятого у Адама, а Адам — из элементов праха земного, Ева состояла из тех же элементов, что и Адам, но была сотворена иным способом: плоть от плоти Адамовой. В данном случае Бог не пошел путем простой лепки глины или праха земного, дабы затем придать ему облик другого существа. Он усыпил Адама, взял одно из его ребер и облек его женским естеством, превратив в Еву. Использование ребра указывает на равенство мужчины и женщины. Если бы кость была извлечена из ноги, это указывало бы на приниженное положение женщины, а если из головы — это могло указывать на ее превосходство.

Спонтанной реакцией Адама на появление Евы была песнь радости. Единственным подлинно поэтическим фрагментом Бытия 1 является стих 27, где Божественное намерение сотворить людей выражено в виде триколона — поэтической единицы, состоящей из трех строк. Этот стих можно назвать Песнью о сотворении Человека. В Быт. 2:23 мы находим Песнь о сотворении Женщины. В данном случае она была воспета Адамом, который сам сочинил стихи. Существуют сходства и различия между этими двумя поэмами. Количество слов и слогов почти одинаковое. Однако в 1:27 только одна поэтическая единица, тогда как в 2:23 их две — по две строки в каждой.

В этом поэтическом повествовании, которое мы находим в Быт. 2:23, не только выражена радость Адама по поводу встречи со своей помощницей, но и сказано кое–что об авторстве. Остальная часть Бытия 2 написана в прозе, точно так же, как и конец Бытия 1 после стиха 27. Таким образом, эти два параллельных рассказа о творении построены по одному и тому же принципу, и стиль их поэтических частей также схож. Один и тот же автор следовал аналогичному плану в двух параллельных и взаимодополняющих монологах. Если добавить к этому уже отмеченные нами параллели, то данное сходство убедительно доказывает, что оба повествования написаны одним автором по принципу дополняющего параллелизма, который был так широко распространен в еврейской прозе и поэзии.

Последний элемент рассказа о сотворении женщины имеет отношение к созданной таким образом объединенной паре и к последствиям для будущих поколений рода человеческого. Первая пара, Адам и Ева, была призвана олицетворять тесную связь между мужем и женой. Никакие другие человеческие отношения не должны были им препятствовать (Быт. 2:24). Отсутствие у них одежды в момент сотворения говорит о чистоте и совершенстве, которое им было свойственно, когда они вышли из рук своего Творца (стих 25; см. Брак I.A.1–3).

В Иов. 38–41 мы находим величественные слова о творческой деятельности Бога, но эти главы можно понять, только проанализировав предыдущие главы Книги Иова. Бог оценил Иова как праведного и непорочного человека, служащего Ему от всего сердца. Сатана оспорил это утверждение, сказав, что Иов служит Богу исключительно ради собственной выгоды. Тогда Бог согласился испытать Иова. Сатане было позволено отнять у него почти все, за исключением жены, и даже повредить его тело, но сохранить ему жизнь.

Друзья Иова пришли к нему, чтобы поговорить о его бедах. Они настаивали, что Иов страдает за свои грехи. Иов стал возражать и сказал, что не знает, за какие грехи его постигло это бедствие. Одни и те же аргументы повторялись вновь и вновь в разном изложении. Друзья Иова не были убеждены в его невиновности, однако не могли указать хотя бы на один грех Иова. Четвертый друг Иова Елиуй лишь развил эту линию аргументации.

Наконец Бог вмешался и дал о Себе знать. Он не сказал Иову, что испытывает его веру и праведность, но не наказывает за грехи. Лишь потом читателю становится понятным истинное отношение Бога к Иову.

Бог ответил Иову, задав ему риторические вопросы и проверив его понимание природы. Поняв, как мало он знает, Иов вынужден был признать Божью мудрость, явленную в окружающем мире. Глядя на чудеса творения, Иов должен был бы доверять своему Творцу, даже если не понимал причины потрясшего его жизнь несчастья.

Таким образом, Божья мудрость, явленная в Его творении, лежит в основе Книги Иова. В заключительных четырех главах мы находим убедительные слова о том, что Бог Иова есть Творец и что в творении проявлена Его премудрость. Быть может, оно и искажено грехом, но, тем не менее, остается главным свидетельством Божьей премудрости.

Последовательность аргументов в Книге Иова в целом повторяет ту последовательность, которая была характерна для творческой недели. В первых Своих вопросах Бог спрашивает Иова о неодушевленной природе: «Где был ты, когда Я полагал основания земли?» (Иов 38:4). Конечно, Иова тогда еще не было; это чисто риторический вопрос. Порядок вопросов в главе 38 построен таким образом: от основания земли и разделения морей и суши (стихи 8–11) Бог переходит к разделению времени на свет и тьму (стихи 12–15), затем возвращается к морям (стихи 16–18), а потом снова затрагивает проблему света и тьмы (стихи 19–21).

В следующем разделе вопросы касаются атмосферных явлений (стихи 22–30): снега, града, ветра, дождя, грома. Всем этим Бог управляет; все это Он упорядочивает и приводит в движение. Иов не может это творить, равно как и объяснить, каким образом Бог это делает.

Затем настает черед звезд в созвездиях. Где был Иов, когда они упорядочивались? Может ли он выводить их или изменять их траектории? Может ли он изменить тот механизм, посредством которого они регулируют времена года на земле (стихи 31–33)? Никоим образом, ибо это дело премудрости Бога–Творца, к которому Иов совершенно не причастен.

Начиная с Иов 38:39, Бог обращается к животным и птицам. Перечисление начинается со львов, после чего Бог упоминает других животных, преимущественно тех, которые населяют сушу, время от времени перемежая их птицами. Кульминацией данного перечисления становятся два огромных животных: бегемот в конце 40–й главы (возможно, речь идет о гиппопотаме) и левиафан в 41–й главе (под которым, возможно, имеется в виду крокодил). Иов не принимал никакого участия в их сотворении. Все это — дело рук Бога, продемонстрировавшего Свою премудрость во время творения.

Эта демонстрация Божьей мудрости смирила Иова, заставила покаяться в прахе и пепле и наполнила благоговением перед величием Творца: «Знаю, что Ты все можешь» (Иов 42:2). Иов узнал, что даже в страдании он может доверять Творцу, мудрость Которого явлена в Его творении. После того, как Иов прозрел, Бог вернул ему все, что было у него отнято (42:12, 13).

План 103–го псалма следует плану дней творения в Бытие 1. Здесь не указаны конкретно дни творения, но соблюдается порядок событий тех дней. В псалме высказывается предположение о том, что стало прямым следствием тех дней, какой потенциал в них заложен, каково их предназначение и какие блага они несут. Использованный автором поэтический язык скрывает в себе колоссальные возможности для прославления Бога, сотворившего все.

В первый день был сотворен свет, распространившийся по земле, но в Пс. 103:2 Сам Бог «одевается светом». От сияния Его славы исходит свет творения. Псалом 103 дает ответ на извечный вопрос об источнике света в первый день творения: свет, которым окружен Бог, осветил и землю (см. I.A.3). Во второй день творения, описанный в Бытие 1, была разделена твердь. В Пс. 103:2 говорится о том же самом. Бог «распростер небеса [атмосферу], как шатер». Под этим «шатром» находят укрытие все Божьи творения на земле. Господь не только создал атмосферу, в которой мы живем, но также привел ее в движение.

О явлении суши на третий день творения в Бытие 1 говорится как бы между прочим. Там Бог просто сказал и стало так. В 103–м псалме Бог «запретил» морям, стоящим на горах над землей. Шестой стих начинается с описания покрытой водами земли, посреди которых Бог затем произвел сушу. Этот раздел заканчивается 9–м стихом, где дается обетование, что Он не покроет землю водами, как это было до сотворения суши или как во времена Ноя. В середине этого раздела описывается вздымание гор и опускание равнин. Так Бог формировал землю.

Хотя Бог не позволяет морям покрыть землю снова, как это происходило до сотворения суши, Он все же утоляет жажду всего живого. В стихах 10–13 описывается вода, в которой так нуждаются растения, животные и земля. Божьи воды поднимаются все выше и выше. Источники долины поят полевых животных. На деревьях сидят птицы, жажду которых Бог также утоляет. Наконец, даже высокие горные вершины получают воду благодаря тому природному циклу, который в свое время был запущен Богом.

Начиная с Пс. 103:14, описывается творение растений и их использование в качестве пищи; и здесь автор прибегает к методу «крещендо». Бог производит из земли пищу для скота, и люди также трудятся на равнинах, выращивая урожай. В этой же местности произрастают виноградники, зерно и маслины, дающие елей. Каждая из этих культур занимает определенное место в жизни мужчин и женщин. Над всем этим возвышаются величественные деревья, в том числе великие деревья на высоких горах — кедры Ливанские (стих 16). Они также выполняют свое предназначение, ибо птицы строят в их ветвях свои гнезда. Жизнь бурлит даже выше лесополосы, ибо серны и горные козлы резво скачут по утесам самых высоких гор. Все это — произведения сотворенной в третий день суши.

Далее в 103–м псалме речь заходит о небесных светилах, но здесь используется другая последовательность — не та, которую мы находим в Быт. 1:14–19. В Бытие 1 сначала говорится о самом крупном небесном теле, затем о меньшем и, наконец, о самых мелких. Автор псалма сначала говорит о луне в 19–м стихе, которая восходит на небе с наступлением вечера и заходом солнца. Далее в нем говорится о ночных животных. После ночной охоты животные заползают обратно в свои норы, и на арену выходит новый обитатель земли: люди встают вместе с солнцем и идут работать на поля. Таким образом, мы видим тот же установленный Богом распорядок, который описан в Бытие 1: вечер и утро, луна и солнце, львы, трудящиеся ночью, и люди, работающие в дневное время, — короче говоря, «и был вечер, и было утро».

На пятый день твердь, разделенная во второй день, заселяется птицами небесными и рыбами морскими. В море кипит жизнь (стих 25). Там живет даже великий левиафан, также упомянутый у Иова. Птицы здесь не упоминаются, ибо о них уже было сказано, когда речь шла о созданных в третий день деревьях. Подобно тому, как жизнь зародилась в морях в пятый день, теперь в этих морях появляется новая ее форма. Это не какая–то новая рыба, но люди, бороздящие просторы морей на своих кораблях.

Согласно Бытию 1, сначала животные, а потом люди были сотворены в шестой день. Люди считаются венцом творения. Как это ни странно, они даже не упоминаются в псалме при описании шестого дня, ибо там говорится о том, что было создано для поддержания жизни на земле. Псалмопевец говорит о том, что Бог кормит созданных Им животных с рук подобно нежному пастуху или животноводу: «Отверзаешь руку Твою — насыщаются благом» (стих 28).

Сотворив человека, Бог вдохнул в него дыхание жизни. Псалом говорит и об этом заключительном действии, но в другой последовательности (стихи 28–30). Здесь мы обнаруживаем, что происходит, когда Бог забирает дыхание: «Скроешь лицо Твое — мятутся, отнимешь дух их — умирают и в персть свою возвращаются» (стих 29). Лишь после этого в псалме говорится о даровании творческого духа, созидающего жизнь (стих 30). Последний вдох или выдох не означает конец рода человеческого в целом или конец вида. Бог снова вдыхает Свою жизнь, и она возрождается в следующем поколении. Несмотря на проклятие греха и смерти, Божьи благословения и обетования не прекращаются; Его народ победит врага.

В Бытие продолжением рассказа о неделе творения является описание седьмого дня. Нечто подобное мы находим и в псалме. В субботу мы узнаем, что Бог является нашим Творцом, и мы чтим Его в память о творении. Это первое, что упоминается в Пс. 103:31. Завершив дело творения, Бог сказал, что все «хорошо весьма». В 103–м псалме Он радуется Своим делам (стих 31). Но происходит еще нечто: «Призирает на землю, и она трясется», Он «прикасается к горам, и дымятся» (стих 32). Здесь изображается теофания, явление личного Божьего присутствия. Это именно то, что случается в субботу, когда Господь приближается к Своему народу и являет Себя. Преисполненные благоговением и трепетом, они преклоняются перед Ним.

Это поклонение описывается в следующих двух стихах. Люди приносят Богу поклонение, честь, славу и хвалу (стих 33). Это не одноразовое событие: псалмопевец обещает неизменно делать это всю свою жизнь. На устах у него — непрестанная песнь Господу. Но поклоняться Богу можно и молча. В 34–м стихе псалмопевец словно вопрошает, не будет ли благоугодно Небу его размышление о Господе. В конце концов оно пробуждает радость (стих 35).

В первой половине 18–го псалма просматривается явное сходство с четвертым днем творения. В обоих повествованиях главным объектом выступает солнце. В 18–м псалме солнцу дается важная функция: согревать землю каждый день. Эта половина псалма иногда отождествляется с древним ханаанским гимном солнцу. При таком истолковании поэтическая персонификация ошибочно отождествляется с теологическим обожествлением; в данном случае имеет место поэтическая персонификация.

В первых четырех стихах этого псалма говорится о том, кого прославляет дело рук Божьих на небесах — не солнце или звезды, а их Творца (стих 2). Эта очевидная хвала Богу возносится день и ночь, потому что дело рук Божьих всегда явно проступает на небе. Особое внимание уделяется ночному небу. Хотя звезды не издают звуков, они, тем не менее, говорят весьма красноречиво. Их речь следует воспринимать не ушами, а глазами. Они показывают, сколь могуществен и величествен Бог–Творец.

В 18–м псалме соблюдается последовательность от меньших тел, звезд в стихах 1–4, к большему телу — солнцу, описанному в стихах 5–7. Солнце также говорит о Творце, но не так, как звезды. Оно лучше видимо, и его влияние лучше ощущается. Солнце согревает своими лучами всех; ничто не скрыто от него (стих 7). В конечном итоге все это — дело рук Бога, Который поставил на небе шатер для солнца. Солнце не исполин или сильный бог; скорее оно «подобно» исполину. Персонификация опирается на сравнение и преследует цель более ярко и наглядно описать предназначение солнца. Звезды с их безмолвной речью и солнце с его лучащимся теплом — это творения истинного Бога, которые также обнаруживают Его премудрость.

Вторая половина этого псалма — стихи 8–14 имеют отношение к совершенно иной теме: Закону Божьему или Торе. Это учение Яхве превозносится за ту помощь и утешение, которые оно дает верующему. Некоторые комментаторы считают эту половину псалма настолько отличной от предыдущей, что считают ее отдельным, независимым псалмом, прославляющим закон подобно псалму 118. Но это не так. Две половины псалма связаны друг с другом очевидной логикой. В первой половине описывается то, что можно назвать общим откровением, откровением Бога в природе. Вторая половина псалма описывает то, что можно назвать специальным откровением, откровением Бога через Его устное и письменное слово.

Употребление имен Бога различается в двух половинах этого псалма. В первой половине употребляется Божественное имя Элохим, как и в Бытие 1. Во второй половине используется Божественное имя Яхве. Таким образом, переход от общего откровения в природе в первой половине псалма к специальному откровению во второй половине псалма означает также переход от общего откровения о Боге к специальному откровению о едином истинном и личностном Боге Яхве.

В этом псалме особый акцент делается на творении людей. Он начинается с Божественного имени Яхве и Его титула «наш господин» (адонену). Господь известен «всей земле» Своими делами, особенно делами творения.

В 18–м псалме звезды произносили безмолвные речи. В данном случае слова произносятся и слышатся, потому что их изрекают сотворенные на земле. Однако эта речь исходит не из уст мудрейших и умнейших из людей, но из уст младенцев (стих 3). Даже малыши понимают мудрость и величие Бога в Его творении. Созерцание Божественной премудрости и славы, открытой на небесах, приводит к размышлению о том, как мало значит человек (стихи 4, 5).

Когда взору псалмопевца предстает ночное небо, он может только размышлять о ничтожности человека в сравнении со звездным великолепием. Псалмопевец дает неожиданный ответ на свой же риторический вопрос. Вместо того чтобы подтвердить, что люди ничтожны в сравнении со всем видимым, псалмопевец заявляет, что человечество занимает важное и почетное место потому, что сотворено Богом: «Не много Ты умалил его пред Богом» (стих 6, ин. пер.; в Синод, переводе Пс.8:6 и в Евр. 2:7 слово «Богом» заменено на «Ангелами»).

В стихах 7–9 говорится обо всем, над чем люди должны были иметь владычество: о птицах, животных и рыбах. Сначала приводится общее высказывание об этом владычестве (стих 7): «Поставил его владыкою над делами рук Твоих; все положил под ноги его». В следующих двух стихах перечисляются обитатели животного мира земли, которые находятся под владычеством человека. В Пс. 8:6–9 еще раз и с большей силой говорится о сотворении людей, которое было описано в Быт. 1:26, 27. Люди по–прежнему владычествуют над животным миром; к сожалению, они не всегда мудро распоряжаются своей властью.

В Ам. 4:13; 5:8,9 и 9:5,6 записаны три известных гимна о Творце. В них Амос добавляет, что Бог–Творец использует элементы природы, чтобы совершать Свои суды над нечестивым и мятежным человечеством и Израилем.

В начале первого гимна о Творце (Ам. 4:13) описывается образование гор. Эта картина совместима с деятельностью Бога в третий день творческой недели. Бог, образовавший род человеческий, также знает мысли людей. Это знание становится важным элементом вестей пророка, ибо суд Божий обусловливается Его знанием мотивов человеческого сердца и разума. Превращение света во мрак не только указывает на смену дня и ночи, но также и на день Господень. Израильтяне полагали, что день Господень будет днем света для них и днем мрака для их врагов. Однако Амос объявил, что все может быть наоборот (Ам. 5:18–20). Таким образом, Бог управляет не только физическими перемещениями солнца и луны, которые отвечают за светлую и темную часть суток, но и конечной участью людей и народов.

Слова о попирании высот земли типичны для ветхозаветных описаний теофании. Здесь Бог–Творец приходит на суд, хотя в данном гимне об этом суде не говорится подробно.

Во втором гимне Творцу (Ам. 5:8, 9) звезды описаны как Божье творение. Удвоенная и измененная последовательность: «претворяет смертную тень в ясное утро, а день делает темным как ночь» — указывает на смену дня и ночи, а также на суд и день Господень.

Слова о водах морских напоминают события второго и третьего дней творческой недели. Однако в данном случае Бог иначе использует эти воды. Они по–прежнему под Его контролем, но теперь используются для уничтожения. Это воды потопа, но не Ноева Потопа, а местного, разрушительного наводнения, через которое совершается суд. Яхве — Господин природных стихий, управляющий ими. Они служили Его цели при сотворении мира и продолжают выполнять Его намерения, даже когда речь идет о суде и разрушении.

Еще сильнее сказано о теофании в третьем гимне Творцу (Ам. 9:5, 6). Аспект суда понятен: Бог в этом случае воздействует на природные стихии и поражает людей, стенающих по причине судов.

Данный отрывок говорит не о том, как Бог управляет водами Нила или водами любой другой реки, но о том, что случается с землей, когда Бог проходит над ней в явлении теофании. Если в первом гимне просто говорилось о том, как Бог попирает горы, в этом третьем гимне Он касается земли, и она тает. А когда она тает, то ведет себя, как воды реки.

а. Ис. 40:26–28. Первое заявление о творении в Книге Исайи, этом пророческом повествовании, противопоставляет истинного Бога ложным богам. В Ис. 40:18–20 идолы высмеиваются как дело рук человеческих. Описание творческой деятельности Яхве предваряется вопросом: «Кому же вы уподобите Меня и с кем сравните?» (Стих 25). Ответ заключается в том, что никакой бог не может сравниться с Яхве. Одно из доказательств сводится к тому, что Он сотворил воинство небесное, звезды (стих 26). Подобные знания и действия намного превосходят естественные способности человека и других богов. Бог знает не только общее число звезд, но и их названия. Он не только сотворил звездное воинство, но также управляет им и поддерживает его.

Здесь на первый план выходят два измерения творческой деятельности Бога. Существование вечного Бога восходит во времени к вечности в прошлом. Его творчество также распространяется до краев земли. Даже на концах земли нет ничего такого, что не было бы Им сотворено.

Заключительный аккорд Ис. 40:26–28 становится той тональностью, которую Исайя затем использует для демонстрации других действий Бога–Творца. Эти вводные предложения, открывающие нам Бога как Творца, записаны в Ис. 42:5; 44:24; 45:12, 18 и 48:12. Каждое из этих заявлений о творении вводит новое пророчество. Между вступлением и последующим пророчеством прослеживается теологическая взаимосвязь. Творение имело место в прошлом, и в нем проявилось могущество, сила и премудрость Бога. Пророчество простирается в будущее: сила и мудрость Бога–Творца снова проявятся, когда произойдут предреченные события.

Главное высказывание о Творце в Ис. 40:26–28 предваряет все последующие формулы. Другими словами, все вводные фразы указывают на это главное высказывание и являются производными от него. Бог, дающий пророчества, есть Тот Самый Бог, Который создал наш мир. Два основных отличия возвышают истинного Бога над всеми ложными богами древнего мира: Бог создал мир и знает, что в нем должно произойти.

6. Исайя 65 и 66: воссоздание. В Ис. 65:17 и 66:22 вводится новый аспект Божьей творческой силы. Здесь вдохновенный пророк смотрит вперед на то время, когда земля будет восстановлена: «Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю». Изначально это было пророчество о старом Иерусалиме (Ис. 65:18,19). Бог обещал, что такие условия могут возникнуть. Но это пророчество не пробудило соответствующий отклик веры. Вот почему первоначальное обетование было перенесено на обновленную землю и Новый Иерусалим, как явствует из пророчеств Откровения 21 и 22.

Эта идея повторяется и расширяется в Ис. 66:22, 23 в качестве параллели первоначальной истории творения. В Ис. 65:17 речь идет о новом небе и новой земле подобно тому, как в Быт. 1:1 говорится о сотворении прежнего неба и прежней земли. В Ис. 66:22 повторяется идея о новом небе и новой земле, которая уже высказывается в Ис. 65:17. Однако в Ис. 66:23 к этому повторению добавляется новая мысль: люди и их деятельность. При этом выделяется один вид деятельности — поклонение, которое связано со временем подобно тому, как в Едемском саду люди также приходили к своему Творцу в определенное время. Адам и Ева были сотворены в шестой день, в пятницу, и их первый полный день на земле был субботой. Та же деятельность будет совершаться и на новой земле. Существует два параллельных высказывания о творении в Бытие 1 и 2 и два параллельных высказывания о воссоздании в Исайи 65 и 66.

а. Иер. 10:11–13: истинный Бог и ложные боги. Иеремия продолжает линию Исайи, направленную на отрицание и отвержение ложных богов, которые не могут созидать. Иеремия точно так же экстраполирует дело Творца в свою эпоху.

В данном отрывке Иеремия указывает, что ложные боги бездействуют; они не создали небо и землю. Кроме того, они прекратят свое существование и сгинут с земли и из поднебесья. В стихе 12 о Боге говорится с точки зрения Его дел во время творения: Он создал землю, утвердил Вселенную мудростью Своей, и разумом Своим распростер небеса.

В стихе 13 содержится интересное добавление к ветхозаветным словам о Творце: «По гласу Его шумят воды на небесах, и Он возводит облака от краев земли, творит молнии среди дождя и изводит ветер из хранилищ Своих». Здесь говорится не о прошлом историческом творения, но о настоящем опыте и о деятельности Бога, вселенной и Божьего народа. Дождь, ветер, роса и молния — это часть нынешнего опыта. Бог, изначально сотворивший эти стихии, по–прежнему управляет ими и использует в Своих целях.

б. Иер. 27:5: Бог–Творец и расцвет Вавилона. В Иеремии 27 описывается совещание в Иерусалиме. Различные цари запада, включая Седекию, царя иудейского, собрались в Иерусалим, чтобы составить заговор против своего сюзерена, вавилонского царя Навуходоносора. Иеремия передает им весть от Бога словами творения: «Я сотворил землю, человека и животных, которые на лице земли, великим могуществом Моим и простертою мышцею Моею и отдал ее, кому Мне благоугодно было» (стих 5). Подобно тому, как Бог изначально отдал землю на попечение Адама и Евы, так и ныне Он отдал ее ближневосточную часть Навуходоносору. Бог имел на это полное право как Творец, и люди, подобные этим западным царям, не должны были противиться этому постановлению Бога, равно как и Навуходоносору, который делал то, что ему было позволено свыше.

в. Иер. 51:15, 16. Предыдущие слова о владычестве Бога и передаче прав на землю поднимают вопрос: означало ли это, что Навуходоносору и Вавилону суждено править вечно? В последнем великом пророчестве Книги Иеремии ясно сказано, что этого не случится. И снова слова, сказанные о Творце, просты и понятны: «Он сотворил землю силою Своею, утвердил вселенную мудростью Своею и разумом Своим распростер небеса» (Иер. 51:15). Этот стих фактически эквивалентен Иер. 10:12. Он снова говорит нам о трехступенчатом творении земли, вселенной и небес. Иер. 51:15 почти в точности повторяет и воспроизводит 27:5. Таким образом, Иеремия 27 и Иеремия 51 перекликаются друг с другом и дополняют друг друга. В 27–й главе говорится о расцвете Вавилона, а в 51–й главе — о его ниспровержении и гибели. Каждое из этих пророчеств предваряется вводными словами о Творце.

г. Иер. 32:17. В Иер. 32:17 мы находим совершенно другие слова о Творце. В 32–й главе говорится о передаче Иерусалима в руки халдеев или вавилонян (стихи 24–29). Город уже находился в осаде, когда Иеремия пророчествовал о его падении.

В качестве пролога или вступления к этому высказыванию Иеремия подробно рассказал о могущественных делах Бога в истории (стихи 16–23). Первым из них было творение: «О, Господи Боже! Ты сотворил небо и землю великою силою Твоею и простертою мышцею; для Тебя ничего нет невозможного» (стих 17).

Мы изучили основные примеры ветхозаветных высказываний о творении в пяти книгах: Бытие, Иов, Псалтирь, Исайя и Иеремия. Этим ветхозаветные материалы, посвященные творению, не исчерпываются, однако другие высказывания мы упомянем лишь вкратце. Псалтирь содержит больше ссылок на творение, чем в вышеупомянутых главах (8; 18; 103). В Пс. 23:1 мы находим основополагающее высказывание о Божьем владычестве. В Пс. 32:6–9 дается расширенный взгляд на творение, который завершается словами: «Ибо Он сказал, — и сделалось; Он повелел, — и явилось» (стих 9). В Пс. 101:26–28 вечная природа Бога противопоставляется преходящей природе Его творения. В Пс. 123:8 лишь коротко упоминается о том, что Господь создал небо и землю. Подобное высказывание мы находим и в Пс. 145:6. Псалом 148 — это гимн хвалы Богу–Творцу; персонифицированная неживая природа славит Его, ибо Он создал все это.

Другие отрывки в книгах премудрости также имеют отношение к теме творения. В Притчах 8 мы находим важное высказывание о творении. Здесь Премудрость персонифицируется и говорится о том, что она была с Богом от начала, при сотворении мира. Более краткое высказывание записано в Притч. 3:19, 20. Еще одно высказывание о творении находится в Зах. 12:1 как вводная часть к пророчеству о том, что Господь сделает в будущем. Неем. 9:6 открывает нам, что представление о Яхве как о Творце сохранялось до самого конца Ветхого Завета.

В Ветхом Завете не приводится точная дата событий творческой недели, о которой рассказывается в Бытие 1. Однако существуют некоторые данные, по которым можно сугубо приблизительно вычислить дату этих событий. Как это происходит с большинством других исторических произведений, при составлении библейской хронологии приходится двигаться от известного к неизвестному. Хорошо известные даты Ветхого Завета — это время царствования разных царей. Двигаясь в обратном направлении, мы получаем приблизительную дату: 970 год до н. э. как начало царствования Соломона.

Если добавить к 970 году 480 лет, о которых говорится в 3 Цар. 6:1, мы получим примерную дату Исхода: 1450 год до н. э. До этого момента хронологическая картина более или менее ясна; если двигаться от Исхода дальше в глубь веков, указаний на даты становится все меньше. В зависимости от избранной хронологической схемы рождение Авраама приходится либо на 1950 год до н. э. (если использовать 400 лет в Быт. 15:13; ср. с Гал. 3:17), либо на 2110 год до н. э. (430 лет пребывания в Египте [Исх. 12:40] + Иакову было 130 лет, когда он пришел в Египет [Быт. 47:9] + 60 лет до рождения Иакова [Быт. 25:26] + 100 лет до рождения Исаака [Быт. 21:5]). Помимо этих расхождений, единственно доступная хронологическая информация от Авраама и дальше в глубь веков содержится в родословных, приведенных в Бытие 5 и 11. Если ориентироваться на эти списки и при этом исходить из того, что ни одно из поколений не пропущено, можно приблизительно рассчитать дату всемирного потопа и сотворения мира. Однако еврейский текст существенно отличается от Септуагинты в обеих родословных. Согласно еврейскому тексту, Ноев потоп случился где–то между 2300 и 2500 годами до н. э., примерно через 1650 лет после сотворения мира. Если ориентироваться на Септуагинту, тогда потоп произошел в 3400 году до н. э., а сотворение мира — в 5600 году до н. э.

Учитывая трудности установления дат с помощью родословных, проблемы с истолкованием текстов и расхождения между греческим и еврейским вариантами текста, можно лишь утверждать, что творение имело место гораздо позже, чем считают сторонники эволюционной теории. Возможно, история нашего мира началась в пятом тысячелетии до нашей эры.

В Новом Завете повторяются некоторые мысли о творении, высказанные в Ветхом Завете, но также добавляется некоторая новая информация. Иисус Христос предстает в истории творения главным посредником, через Которого действовал Бог. Об этом говорится в разных местах Нового Завета, но Сам Иисус также продемонстрировал это Своими делами на земле. Будучи великим Зиждителем и Целителем, Он тем самым доказал, что также является первоначальным Творцом, Которому теперь под силу исправить Свое творение, изуродованное грехом. Как бы подтверждая эти притязания, Иисус также объявил Себя Господином субботы (Мф. 12:8), которая служит памятником изначального творения.

Новый Завет подтверждает ветхозаветное повествование. Очевидно, что рассказ о творении в Бытие 1 был хорошо известен авторам Нового Завета и принимался ими как авторитетное описание начала мира. Это особенно наглядно вытекает из того, как рассказ о творении дословно цитировался в Новом Завете, где прямо говорится о трех из семи днях творения.

Во 2 Кор. 4:6 мы читаем: «Потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа». Подобно тому, как Бог физически повелел свету воссиять и озарить землю в первый день творческой недели, так и духовный свет от Бога и Христа озаряет человеческое сердце. Физический свет первого дня творческой недели принимается как фундамент для этого духовного истолкования.

Коснувшись темы развода, Иисус сослался на Бытие 1 и 2 и процитировал некоторые места из этих глав. Чтобы показать, каким было первоначальное Божественное намерение в отношении брака, Иисус сказал: «Не читали ли вы, что Сотворивший в начале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью» (Мф. 19:4, 5). Слова о сотворении мужчины и женщины взяты из Быт. 1:27, а слова о союзе мужа и жены взяты из Быт. 2:24. Иисус знал об этом повествовании из свитка Книги Бытие и сослался на тот факт, что Его слушатели могли найти там эти слова. Таким образом, рассказ о шестом дне творения подтверждается в Новом Завете.

Автор Послания к Евреям извлекает урок из того обстоятельства, что Иисус Навин не смог дать своему народу полный покой, поскольку его можно обрести только по вере в Иисуса и через принятие Его спасения. Суббота есть памятник этого воссоздания подобно тому, как она была памятником законченного творения в Быт. 2:1–4. На этот факт указано в Евр. 4:4: «Ибо негде сказано о седьмом дне так: „и почил Бог в день седьмой от всех дел Своих"». Истоком этих слов является Быт. 2:2. Описанные там события автор считает подлинными, буквальными и историческими.

В десяти текстах Нового Завета используется фраза «создание мира» для обозначения точки отсчета истории нашего мира. В шести из них говорится о событиях, которые происходили «после» или «от» создания мира (Мф. 13:35; 25:34; Лк. 11:50; Евр. 4:3; 9:26; Откр. 17:8). В четырех сказано о событиях, которые произошли «прежде» создания мира (Ин. 17:24; Еф. 1:4; 1 Петр. 1:20; Откр. 13:8, греч. ориг.). Таким образом, писатели Нового Завета воспринимали творческую неделю как своеобразную точку отсчета времени и разделяли все события на те, которые имели место до и после этой точки отсчета. Библейские авторы говорят о творении не как о каком–то смутном или неопределенном событии, но как о конкретном историческом факте.

Как уже отмечалось ранее, высказывания о Боге–Творце предваряют различные пророчества в книгах пророков Исайи и Иеремии. Нечто подобное происходит и в некоторых местах Нового Завета, особенно в Книге Деяния святых Апостолов. В Деян. 4:24 верующие обратились к Богу как к Творцу: «Владыко Боже, сотворивший небо и землю и море и всё, что в них!» Эта фраза перекликается со словами Исх. 20:11, где те же элементы перечисляются в той же последовательности.

Павел, по сути, использовал ту же формулу, когда проповедовал язычникам в Листре: «Чтобы вы обратились от сих ложных к Богу Живому, Который сотворил небо и землю, и море, и всё, что в них» (Деян. 14:15).

Павел прибег к той же формуле и на Марсовом поле. Он начал там свою речь со слов о творении, указав на Бога–Творца. Упомянув о неведомом боге, он обратил внимание своих слушателей на «Бога, сотворившего мир и всё, что в нем», на Того, Кто есть Господь неба и земли (Деян. 17:24).

Таким образом, в Деяниях ссылки на Бога Творца три раза предваряют последующие речи. В сокращенном виде тот же прием используется и в Еф. 3:9, где Павел описывает тайну, от века сокрытую в Боге, «создавшем все».

Еще более удивительно использует эту формулу ангел из Откровения 10, который сходит на землю в великой славе и поднимает правую руку к небу, чтобы произнести клятву. Клятва произносится во имя Бога–Творца, живущего во веки веков, «Который сотворил небо и все, что на нем, землю и все, что на ней, и море и все, что в нем» (стих 6). Клятва ангела имеет отношение к окончанию пророческого времени; ссылка на творение в клятве заверяет всех жителей земли, что пророческое время, о котором идет речь, окончится.

В обоих заветах сказано о том, что природа открывает истинного Бога. В Новом Завете об этом сказано в Рим. 1:20, где апостол доказывает, что существует общее откровение о Боге в природе, которое язычники упорно отвергают. Они предпочли ходить во тьме собственных безнравственных путей. Но если бы они прислушались к гласу Божьему в природе, то могли бы избежать подобного развращения.

Чего–то не хватало язычникам, когда они смотрели на откровение Бога в природе и не желали познавать Его.

В Евр. 11:3 говорится о том, в чем заключался этот недостающий элемент: «Верою познаём, что веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое». Ссылка на «слово», которым Бог все сотворил, возвращает нас к Бытие 1, где каждое событие творческой недели вызывалось Божьим словом, которое создавало природу и живые существа.

Главное новшество в новозаветных пересказах истории творения — это фигура Христа как Творца. То, что было сокрыто или только предполагалось в Ветхом Завете, явно открыто в Новом. В Ин. 1:1–3 Христос утверждается как Творец: «Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть».

В Кол. 1:16–19 содержится похожее высказывание: там также говорится о Христе как о Творце, притом весьма эмоционально; в английском переводе 16–го текста каждый раз используются разные предлоги: «Ибо Им создано всё… все Им и для Него создано».

Употребление разных предлогов, как и все другие особенности данного текста, подчеркивает тот факт, что Христос является Творцом. Ничто не осталось за пределами Его творческих действий. Но Его творчество на этом не останавливается. Павел продолжает свою мысль: «И все Им стоит». Он не только Творец, но и Зиждитель. Его творческая деятельность — это постоянно продолжающийся процесс.

О творчестве Христа также говорится в Евр. 1:2, хотя и не так подробно, как в Евангелии от Иоанна или Послании к Колоссянам. Соблюдается та же самая трехступенчатая последовательность. Христос был прежде всего Творцом, ибо именно Сын «веки сотворил» или наш мир. Тот же Сын держит «все словом силы Своей» (стих 3). Продолжая эту логическую цепочку, библейский автор говорит, что «совершив Собою очищение грехов наших», Он «воссел одесную [престола] величия на высоте» (стих 3). Таким образом, из вступления к Посланию к Евреям следует, что Христос есть Творец, Вседержитель и Очиститель.

Подобно тому как суббота и изначальное творение связаны в Ветхом Завете, эти два элемента объединены в Новом. Главный текст мы находим в Мк. 2:27, 28: «И сказал им: суббота для человека, а не человек для субботы; посему Сын Человеческий есть господин и субботы». Первое из этих высказываний позитивно, а второе негативно. Первое говорит о том, чем суббота является, а второе — чем она не является. Люди были созданы в шестой день, а суббота — в седьмой. Люди уже существовали, когда была создана суббота, поэтому очевидно, что этот день был создан для их пользы и блага. Однако удивительно, что Адам не был провозглашен господином субботы. Этот титул удерживает за Собой Иисус Христос.

Связь между творением, воссозданием и субботой также просматривается в Евангелии от Иоанна. О двух чудесах Иисуса, сотворенных в субботу, рассказывается в 5–й и 9–й главах, и между двумя этими историями есть много общего. Похоже, Иисус отбирал особых людей, которых исцелял в субботу, чтобы они послужили наглядным уроком и примером тех истин, которые Он хотел преподать о Себе и Своей связи с субботой.

Эти два чуда были совершены по–разному; первое — сказанным словом. Именно так был сотворен и наш мир, согласно Быт. 1. Следующее исцеление произошло путем прикосновения Господа и с помощью глины. Именно так был сотворен человек по Быт. 2. Тело Адама было образовано из праха земного, и Бог вдунул в него дыхание жизни. В Ин. 9 тело функционировало нормально, за исключением одной части — глаз. Чтобы исправить этот изъян, Иисус помазал глаза глиной.

Тем самым Иисус ясно дал понять, что Он был и остается Творцом. Он был Творцом в Быт. 1, 2, и Он воссоздавал людей в Ин. 5,9. Действия были, по сути дела, теми же, ибо Он воссоздавал отдельные органы человеческого тела и всего человека целиком. Тем самым Иисус преподал, что Он есть изначальный Творец и действие Его силы не прекращается.

В Книге Откровение больше эсхатологии, чем в любой другой книге Нового Завета. Как таковая она соединяет то время, когда Иоанн получил видение, с концом времени и теми событиями, которые произойдут после. Тема творения играет определенную роль в этой вести и особым образом связана с последним временем.

Первую косвенную ссылку на творение мы находим в Откр. 1:10. Эта весть указывает на интервал времени, в который Иоанн получил это видение: день Господень. Следовательно, нам нужно искать конкретное высказывание, в котором бы этот день соединялся с Господом. Единственный день, который упоминается в таком библейском контексте, — это суббота. Мы видим это как в Ветхом (Ис. 58:13), так и в Новом Завете (Мк. 2:28). Таким образом, день, в который Иоанн получил данное видение, следует отождествлять с субботой. В свою очередь, этот день был памятником творения (см. Суббота П. Б.З).

Первую важную ссылку на творение мы находим в Откр. 4. Там Иоанну был показан великий небесный престол, на котором восседает Бог Отец. Вокруг престола — 24 старца. Там также находятся четыре живых существа. Значительная часть теологии этого повествования содержится в словах хвалебных песен, особенно уместных для субботы.

Первая была воспета четырьмя живыми существами, прославившими Бога за Его святость. В Откр. 4:8 используется термин трисагион, который уже встречался в Ис. 6:3 при описании славословия серафимов. Затем к пению присоединились 24 старца, но слова и содержание изменились. Они воспели хвалу Богу как Творцу (стих 11).

В Откр. 10 можно найти более эсхатологически ориентированное высказывание о творении. Могущественный ангел сходит с неба на землю и, подняв правую руку, клянется, что его весть истинна. Он клянется «Живущим во веки веков, Который сотворил небо и все, что на нем, землю и все, что на ней, и море и все, что в нем» (стих 6).

Проповедь этой пророческой вести сопровождается усиленным акцентом на творческую силу Бога, Который был и остается Творцом Вселенной.

Та же мысль высказывается и в вести первого ангела в Откр. 14 — в первой из трех вестей последнего времени, которые предваряют Второе пришествие и заключительную жатву (14:6–14). Вот три главных элемента этой вести, которой суждено облететь все народы и концы земли: (1) призыв проповедовать «вечное Евангелие», (2) призыв возвещать о том, что на небе начался суд, проходящий до Второго пришествия Христа (он начался в 1844 году н. э.) и (3) призыв поклониться Богу как Творцу в последнее время (см. Суд III.Б.1.).

Откр. 14:7 не только обращает внимание на Бога как на Творца, но и утверждает, что нам следует поклониться Ему как Творцу. Наиболее подобающим способом поклонения Богу как Творцу является поклонение Ему в тот день, который Он отделил как памятник творению, — в субботу. Таким образом, в последнее время нам следует искать особую весть, особую проповедь, особый призыв поклониться Богу как Творцу и почтить установленный Им памятник творения: субботу (см. Остаток/Три ангела V.A, Б; Суббота III.Д.).

В Откровении 21 и 22 описывается величественная кульминация проповеди Евангелия: святые наследуют буквальное Божье Царство. Это описание Новой Земли — лишь тусклое отражение действительности. Одним из аспектов этого обновления будет исполнение различных пророчеств и обетовании Ветхого Завета, которые не исполнились для древнего Израиля, поскольку народ не проявил веры. В Откровении 21 эта связь показана весьма конкретно. В первом тексте сказано, что Иоанн видел «новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет». Это возвращает нас назад к сотворению неба, земли и моря, описанного в Бытие 1. Интересно, что на новой земле не будет больше моря в том виде, в каком оно имеется в этом мире. Если конкретнее, то этот стих построен по образу Ис. 66:22, где впервые было дано обетование нового неба и новой земли. Здесь эти обетования окончательно осуществятся, о чем пророки Ветхого Завета не могли и мечтать.

Первое из двух видений в конце Откровения обращает внимание на людей, обитающих на новой земле и в Новом Иерусалиме. Во втором главное внимание уделяется месту их обитания, и там подробно рассказывается о Новом Иерусалиме. Здесь все события как бы прокручиваются в обратной последовательности, если сравнивать их с Быт. 1 и 2. В Бытие 1 мир был сотворен как место обитания людей. Затем, в Бытие 2, Бог помещает в мир людей, Адама и Еву. Теперь же, в Откровении 21, говорится об обитающих там людях, а затем, в 22–й главе рассказывается о месте их обитания.

Библия начинается и заканчивается на одной и той же ноте: творение. В Бытие 1 и 2 рассказывается об изначальном творении. В Откровении 21 и 22 рассказывается о воссоздании и новом творении. И то, и другое осуществляет Бог–Творец; оба они — дело Его, но не человеческих рук. Все, что описано между Быт. 1, 2 и Откр. 21, 22, суть история плана спасения и его реализации (см. Бог IV.B; Новая Земля Ш.А—В).

Из исследования библейских текстов, так или иначе связанных с учением о творении, можно извлечь разные уроки. Некоторые могут быть абстрактными или философскими, тогда как другие касаются личного опыта и практической жизни.

Извлекать библейские уроки из истории творения можно начать с сотворенной природы. Мы сотворенные существа. Биологические процессы, которые были запущены во время творческой недели, продолжают развиваться; они привели и к нашему появлению в этом мире. Мы можем оглянуться назад, посмотреть на себя и сказать, как это сделал Сам Бог в конце творческой недели: «Хорошо весьма». Это относится к нашему личному опыту, к чудесам нашего слаженно функционирующего организма и внешнему миру одушевленной и неодушевленной природы, которую мы можем исследовать.

Поскольку мы — Его творения и Он нас создал, нам следует именно Ему приписывать все свои достижения. Наши таланты и способности есть в конечном итоге результат Его замысла при сотворении. Не следует умалять музыкальные таланты, достижения в сфере бизнеса, приобретение богатства, научные открытия, отвагу и героизм, сельскохозяйственные и промышленные достижения, архитектуру, дизайн и строительство, равно как и многие другие человеческие свершения. Но при этом нужно адекватно оценивать их как плод деятельности существ, сотворенных по образу Божьему. Эта действительность требует полного смирения перед Господом.

Понимание нашей сотворенной природы не только помогает нам установить логическую и осмысленную связь с Творцом, другими творениями и окружающим миром, но и ведет нас к благоговейному осознанию величия Бога, сотворившего все. Мы можем выражать наше поклонение коллективно или индивидуально.

В Быт. 1 Бог снова и снова говорит: «Это хорошо», а в заключительном благословении — «хорошо весьма». Это дает нам возможность остановиться и поразмыслить над природой материального мира. Существует такое мнение, будто материя плоха и порочна, а то, что находится в области духа и философской мысли, хорошо. Однако это ложная поляризация; два мира не являются взаимоисключающими. Еврейская мысль, выраженная в Библии, ведет нас к тому, чтобы по достоинству оценить красоту и целесообразность материального мира.

В Книге Бытие сказано, что людям было поручено заботиться о земле и обо всем, что ее наполняет. Им было дано владычество над птицами, рыбами и зверями, населяющими землю. Это не значит, что людям следует господствовать над ними во вред им; напротив, нужно ценить роль животных, которую они играют в своей экологической нише.

Библия эмоционально говорит, особенно в Ветхом Завете, что Бога не следует отождествлять с Его творением, ибо Он существует помимо него. Совершенно иные понятия бытовали в языческом мире, окружавшем древний Израиль, где силы природы обожествлялись. Языческий политеизм основывался на мнении, будто к богам нужно приходить с приношениями, чтобы умиротворять их и заслуживать их благоволения к обитателям земли. В Библии все силы природы обезличены; они не обожествляются и находятся под контролем единого всемогущего Творца.

Домостроительство или управление ресурсами — это еще один путь служения Богу–Творцу (см. III. А, Б). Заботясь о земле, животных и имеющемся богатстве, человек не должен считать его только лишь Божьим даром, но и данью, которую следует возвращать Ему, делясь с обездоленными (см. Доверенное управление, I. Б; Д. 2–4).

Библия рассматривает творческие действия Бога как исторические события. Они были настолько хорошо известны и признаваемы, что представление о Боге как о Творце было сведено к формуле, которая использовалась в качестве вступления к молитвам, пророчествам, обетованиям и историческим повествованиям о могущественных делах Бога. Творческие действия Бога в Быт. 1 считались только началом этих великих дел.

Из рассмотренных библейских текстов становится достаточно ясно и очевидно, что, по мнению древних, Бог не прекратил Свою творческую деятельность по окончании недели творения. Скорее, эта деятельность продолжалась как в библейские времена, так и в наши дни. Как в Ветхом, так и в Новом Заветах мы находим слова о творческих делах Бога, за которыми следует указание на то, что Он не перестает созидать и поддерживать Свое творение. Это относится и ко всем ныне живущим. Если бы не Божья созидающая и поддерживающая сила, наша жизнь не могла бы продолжаться.

Ветхозаветные тексты о творении, особенно те, которые мы находим в Псалтире, свидетельствуют о том, что мы можем видеть дело рук Божьих в природе, которая раскрывает нам сотворившего ее Бога. Мы не можем получить о Боге исчерпывающую информацию из природы, поскольку ее свидетельство повреждено и искажено грехом; тем не менее природа по–прежнему свидетельствует о силе и величии Бога. Мы хорошо поступим, если будем внимать этому свидетельству.

Теория эволюции, постулирующая постепенное развитие жизни от низших форм к высшим на протяжении длительных периодов времени, несовместима с библейскими текстами ни с теистической, ни с естественно–научной точки зрения. В ветхозаветных и новозаветных текстах о творении высказывается одна и та же точка зрения о творческих делах Бога, благодаря которым появился наш мир. Во время изначальной творческой недели было осуществлено творение. Современная наука может это оспаривать, но только не на основе тщательной экзегезы библейского текста, а лишь опираясь на внебиблейские гипотезы.

Как уже указывалось в разделе II. Г. о Творении в вести последнего времени, миру должна быть возвещена последняя весть. Эта весть включает в себя конкретные слова о Боге небесном как о Творце. Данная весть о Боге–Творце должна быть возвещена в определенный момент истории спасения — в то время, которое в Книге пророка Даниила известно как «время конца». В это время, когда у людей будут особенно туманные представления о Боге, их внимание должно быть обращено на Бога–Творца. Нужно признать Бога как Творца и проповедовать о Нем, чтобы исправить это печальное положение. В последний раз на эту истину обращает внимание могущественный ангел из Откровения 10 и первый ангел из Откровения 14.

На протяжении многих веков святые с нетерпением ожидают грядущее Божье Царство. Ветхозаветные описания этого долгожданного и желанного Царства довольно туманны; однако эсхатологические обетования Нового Завета прояснили картину. Когда Бог в конце концов установит Свое вечное Царство, оно будет сильно отличаться от того мира, который нам ныне известен. Это воссоздание потребует нового проявления Его творческой силы. Вот почему Библия называет это Царство «новым небом и новой землей». Новый Иерусалим будет еще более славным и чудесным, чем все, что когда–либо было известно людям. Господь Бог воссядет на престоле в центре Нового Иерусалима на обновленной земле. Уповающим на Бога–Творца и Искупителя будет оказана честь: принять окончательное исполнение своих долгожданных надежд. Тогда праведники будут пользоваться делами рук своих, равно как и Бог будет наслаждаться Своим творчеством.

Отличительным признаком историй творения, пришедших к нам из древнего мира, является их политеизм. В этих мифах и легендах мир был сотворен в результате эпизодических стычек и споров между богами. Во время этого конфликта воля одного бога или группы богов брала верх над желаниями другого бога или группы богов. В противовес этим мифам Библия считает творение делом одного всесильного Бога, Который управляет всей природой и использует ее силы и стихии в Своих целях.

В поэме Энума Элиш две группы богов противостояли друг другу. Во главе одной из них стояла богиня Тиамат, олицетворявшая воды, и ее супруг Кингу. Другая группа пребывала в замешательстве, и ее члены искали вождя. Согласно вавилонской версии, лидером противоборствующей партии был избран Мардук, тогда как по ассирийской версии ее вождем стал Ашшур. Согласно дальнейшему повествованию, Мардук или Ашшур победили Тиамат и Кингу, и тело богини было рассечено пополам по длине, в результате чего воды наверху были отделены от вод внизу. Здесь присутствует какое–то отдаленное сходство с событиями второго дня истории творения, описанной в Быт. 1. Возможно, имя Тиамат лингвистически связано с еврейским словом техом, которое переводится в Быт. 1 как «глубины» или «бездна». Кингу был также заклан, а его кровь смешана с глиной с целью создания человечества. Некоторые усматривают в этом повествовании отдаленное сходство с шестым днем творения в библейском повествовании.

Древнейшая копия эпоса об Атрахасисе датируется семнадцатым веком до нашей эры. Изначальная история, вне всякого сомнения, восходит к более далеким временам. Рассказ начинается с младших богов, которым пришлось выполнять большую часть работы за старших богов. В конце концов им это надоело, и они решили восстать. Со временем противоборствующие стороны пришли к компромиссу и решили сотворить людей, чтобы те несли на себе все бремя тяжелой работы.

После того как было принято решение о сотворении человечества, на сцену вышла богиня рождения. Она очистила глину, необходимую для осуществления этого замысла, а затем был заклан бог по имени Ве–Ила, чтобы его кровь можно было смешать с глиной. Когда была приготовлена эта специальная смесь, богиня рождения отщипнула от нее 14 кусков и высидела их. Когда пришло время родиться семи мужчинам и семи женщинам, богини–помощницы пришли помочь с родами, и таким образом на свет появилось человечество. Сходство с библейским повествованием заключается в том, что человечество было создано из праха земного или глины, но в библейском повествовании Бог сделал все это в один конкретный день.

Текст Эреду известен по копиям табличек, датируемых 1600 годом до н. э. Возможно, у него более длительная устная и письменная история. В повествовании говорится о творении, допотопной жизни и Потопе.

К сожалению, первые 36 строк в начале текста не сохранены. В этих строках, должно быть, содержался более полный рассказ о творении. Однако у нас есть заключительное высказывание: «Когда Ан, Энлиль, Энки и Нинхурсаг [богиня рождения] образовали черноголовых людей [шумеров], они создали мелких животных и в великом множестве вывели их из земли».

Есть некоторое сходство между этим заключением и высказываниями на эту тему в библейском повествовании. Человечество и животные были сотворены в одно и то же время, и животные были точно так же созданы из земли. Об их изобилии также сказано и в библейском повествовании, согласно которому земля, воздух и воды буквально кишели живыми существами. Однако в данном рассказе шумеры находятся в центре творения человечества, тогда как Библия объявляет Адама и Еву прародителями всего рода человеческого. Политеизм проявляется в сотрудничестве основных богов в этом акте творения и в конкретных действиях богини рождения в данном процессе.

Плавное развитие идей о творении очевидно в серии мифов. В разное время различные боги участвовали в процессе творения. Наверно, самым важным текстом о творении из Египта является так называемая Мемфисская теология (26, 4–6). В ней бог–творец Птах творил с помощью слова, что делает данное повествование похожим на Бытие 1.

В разное время превозносились разные боги как ключевые фигуры в деле творения. Так, в разные периоды главным богом–творцом объявлялись Амон, Атон, Атум, Птах и Хнум. Идея конфликта, имевшего место в процессе творения, присутствует в другом мифе под названием «Отражение Дракона и творение» (там же, 6, 7). Один из текстов отстаивал местную теорию творения. В нем центром творения были названы Фивы в верхнем Египте (там же, 8).

Возникли трудности с датировкой произведений Гесиода, хотя о них было известно задолго до Рождества Христова. В настоящее время считается, что они были написаны примерно в 800 году до н. э. Он изложил свои взгляды на творение в двух разных трудах. Об истории сотворения космоса рассказывается в его «Теогонии», а о сотворении рода человеческого — в его сказании о Пандоре и Пяти Веках, которое включено в сборник «Труды и Дни».

В «Теогонии» Гесиода история творения мира носит ярко выраженный сексуальный характер. В различные родословные были вставлены рассказы о богах. Частично целью этой поэмы было превознесение Зевса подобно тому, как Энума Элиш была написана для того, чтобы доказать величие Мардука. В тексте рассказывается о трех основных поколениях богов. Первое (строки 116–210) включает роды Хаоса, Эроса и некоторых других богов и их детей. В повествованиях о втором поколении богов описывается происхождение детей Титанов, детей Кроноса и других богов (строки 211–735). В этом разделе также рассказывается о сотворении женщины, но не мужчины. Он включает в себя рассказ о войне между богами на небе. В разделе, посвященном третьему поколению, главное внимание уделяется царствованию и женитьбам Зевса, а также другим богам (строки 736–880).

С другой стороны, в истории Пандоры проводится различие между добрым мужским началом и недобрым женским. Некоторые усмотрели в этом отголосок библейской истории о грехопадении Евы. С библейской точки зрения можно было бы сказать, что в этих рассказах речь идет скорее о грехопадении и скатывании ко злу, нежели о первоначальном творении. Это деградация по сравнению с прославленным золотым веком; речь здесь идет скорее о деградации рода человеческого по сравнению с его первоначальным состоянием, нежели о его восхождении по лестнице прогресса.

В качестве примеров литературы, написанной в период между двумя заветами, мы возьмем 1 Еноха и Книгу Юбилеев. Обе являются псевдоэпиграфами, написанными во втором веке до н. э. Как можно было ожидать, учитывая их происхождение от еврейских Писаний, они следуют тому плану творения, который описан в Книге Бытие. Вместе с тем они отклоняются от истории, изложенной в Бытие, добавляя детали, которых нет в Библии, а также всевозможные подробности. Из двух книг 1 Еноха содержит наиболее широкое описание.

Книга Юбилеев же говорит о творении примерно в тех же выражениях, что и Библия. В главах 2 и 3 Книги Юбилеев язык схож с языком Книги Бытие. Творение происходит в течение шести дней в той же последовательности, что и в Бытие, но с более обширными подробностями по каждому дню. В расширенном разделе описывается седьмой день, первая суббота. Цель этого повествования — дать точку отсчета, от которой начинается первый цикл субботних и юбилейных годов.

Важная тема в 1 Еноха — это упорядоченный природный цикл, при котором звезды, солнце и луна движутся по своим орбитам, а ветры, моря и времена года следуют предначертанным для них циклам. Эти циклы готовят почву для рассуждений на астрономические темы во второй части книги. Вот что говорит автор об этих регулярных циклах: «Все это для вас сотворил Тот, Который живет вечно; посмотрите, как Его произведения существуют пред Ним в каждом новом году и все Его произведения служат Ему и не изнемогаются, но как установил Бог, так все и происходит!» (1 Еноха 5:1–3). Эта мысль, конечно же, согласуется с ветхозаветным представлением о Божьем творчестве и созидании.

Согласно 1 Еноху 10:17–22, будет создана новая земля. Она будет возделываться в правде и будет производить дерева благословения. Растения, деревья и виноградные лозы будут обильно плодоносить, а вся скверна и нечестие будет искоренено.

Вполне естественно, что историческое произведение, такое как «Иудейские древности» Иосифа Флавия (37–100 гг. н. э.), начинается после обсуждения источников, с истории творения, как она изложена в Книге Бытие. Этот раздел в труде Иосифа охватывает главы с 27 по 42 Книги 1. В повествовании соблюдается порядок библейского текста. Здесь мы находим немного дополнений и уточнений.

Переходя к Бытию 2, Иосиф сразу начинает описывать сотворение человека, ничего не говоря о состоянии полей и сада. Он описывает реки, упомянутые в Бытие 2, по их названию и местоположению. Что касается грехопадения, описанного в Бытие 3, Иосиф считает, что какое–то непродолжительное время первая пара чувствовала себя «счастливее» после того, как вкусила плоды с древа познания добра и зла. Таким образом, в своем резюме Иосиф довольно добросовестно придерживается канонического описания творения и использует его в исторических целях, как предисловие к своей истории Израиля.

Филон Александрийский, живший и трудившийся в первой половине первого столетия нашей эры, вводит новый элемент в историю творения. Влияние греческой философии на мышление и творчество Филона сразу становится очевидным из его истолкования библейской истории творения. Решительно поддерживая основу библейской религии, которая содержится в истории творения, он также истолковывает детали этого повествования образно и символически (О Творении мира).

Взгляд Филона на творение показывает, как библейское повествование перечитывалось и истолковывалось на основе принципов греческой философии. Противопоставление реального идеальному превращает творение в нечто такое, чем оно не было изначально, когда совершалось Богом. Согласно еврейской точке зрения, это материальное творение было хорошо весьма, но с точки зрения греков, которую отстаивает Филон, духовное или идеальное значительно превосходило материальное.

Поскольку Ориген (185 — 254 гг. н. э.) был родом из Александрии, нет ничего удивительного в том, что он придерживался александрийского метода экзегезы, до этого представленного в трудах Филона. В Бытие 1, как и в других текстах Писания, Ориген усматривал три уровня: буквальный, нравственный и аллегорический. Явное предпочтение он отдавал, тем не менее, последнему.

Августин (354 — 430 гг. н. э.) придерживался иных взглядов на природу творения, нежели Ориген. Он отмечал, что часы, дни, месяцы и годы отмечены движением небесных тел, которые создал Бог («О Граде Божьем», 12.15). Хотя у него не было полной уверенности в том, что касается первых трех дней творческой недели (там же, 11.6), сами творческие действия не вызывали у него никаких сомнений. Они не были символическими или аллегорическими. Августин также подчеркивал, что гармония и единство в природе очевидным образом прославляют мудрость Творца (Исповедь, 7.13). Августин неустанно подчеркивал, что все в этом мире восхваляет Творца, даже неодушевленная природа, которую он персонифицирует (О Граде Божьем, 11.4). Седьмой день творческой недели он воспринял буквально, но покой Божий был духовным (там же, 11.8).

Августин уделял большое внимание годам в родословной допотопных жителей (Бытие 5). Он сравнивал еврейские и греческие рукописи, чтобы вычислить продолжительность их жизни. Основываясь на календаре Потопа, он считал, что их годы сопоставимы с нашими годами. Из его дискуссии становится очевидно, что он считал допотопных жителей, включая Адама и Еву, буквальными людьми, которые буквально рождаются и умирают (там же, 15.10–15). В конце концов, он пришел к выводу на основании проделанных исследований, что, согласно теории дней–веков, нашему миру еще не исполнилось 6000 лет (там же, 20.7).

Величайший труд Фомы Аквинского (1225–1274 гг. н. э.) назывался «Сумма теологии» — наивысшее достижение средневековой богословской систематизации. Он разделен на три основных раздела. В первом речь идет о Боге, Его природе и о том, как все произошло от Него. Если в других областях разум и логика кажутся Фоме первостепенными, многие основополагающие христианские учения, включая сотворение мира, доходят до нас через Божественное откровение. В то же самое время такие истины, как существование Бога и творение, не должны считаться противоречащими разуму.

Большинство его аргументов в пользу существования Бога исходят из природы или творения. Перводвигатель привел процесс творения в движение, следовательно, мы узнаем о Нем из этого движения. Будучи первопричиной, Он вызвал это творение к жизни и руководил последующей цепью преобразований. Конечно, необходимо учитывать тот урон, который грех нанес совершенному творению. Аргумент Фомы Аквинского о разумности и целесообразности в природе стал излюбленным аргументом современных ученых и философов. В современной научной среде возник своего рода «светский теизм». Ученые видят в природе явную осмысленность, которая приводит их к великому Зодчему, хотя они могут и не поклоняться Ему в формальной обстановке.

Лютер получил докторскую степень 18 октября 1512 года. Спустя неделю он начал читать лекции по Книге Бытие. К сожалению, эти ранние лекции были утеряны. Однако у нас есть его второй набор «Лекций по Бытию» [Lectures on Genesis], которые начались 1 июня 1535 года. Его лекции по первым пяти главам дают нам хорошее представление о том, что зрелый Лютер думал о творении (Труды Лютера [Luther`s Works], m. 1).

Лютер верил в творение из ничего, ибо заявил в самом начале своего труда: «Мы знаем со времен Моисея, что 6000 лет тому назад нашего мира еще не было» (там же, 1.3). Из многих отрывков становится ясно, что физическое творение воспринимается в этом труде достаточно буквально. Он написал: «То, что Моисей называет небом и землей, не были такими, какими мы сейчас их знаем; это была грубая, бесформенная масса, и она оставалась таковой до начала творения. Вода была темной; будучи светлее от природы, она окружала все еще бесформенную землю подобно слизи или густому туману. Первичную материю, так сказать, для последующей работы Бог сотворил не ранее первого дня творческой недели, согласно ясным словам Десятисловия (Исх. 20:11)» (там же, 6).

Слова «безвидна и пуста», описывающие состояние земли, Лютер понимал как бесформенную пустоту без признаков жизни (там же, 7).

Лютер также отвергал измышления философов. Он упоминал Перводвигатель Аристотеля (и Фомы Аквинского), но не беспокоился по этому поводу, утверждая вместо этого: «Следуйте Моисею и говорите, что все эти явления происходят и управляются Словом Божьим» (там же, 30). Он не понимал некоторые вещи в повествовании о творении, но предоставлял их Богу, принимая все верой. О разделении вод он говорил: «Но Он Сам хочет оставаться единственным Повелителем Своего порядка и арбитром Своего мира. Поэтому нам не следует проявлять здесь чрезмерной любознательности» (там же, 33).

Удивительно, какое мизерное влияние учение о творении оказало на вероисповедание и доктрины протестантских конфессий, образовавшихся в период Реформации. Если исследовать девять из этих документов, то только в «Малом Катехизисе» [Small Catechism] Лютера 1529 года можно найти что–то о творении, да и то лишь общие слова о Боге как Творце всего. Причина в том, что в этом вопросе не было разногласий между реформаторами и Римско–католической церковью, а также между самими реформаторами. Возможно, это был последний случай такого единодушия в понимании данной темы, ибо с началом эпохи рационализма спустя два столетия от этого согласия не осталось и следа в связи с появлением крайне противоречивых теорий.

С началом научных исследований в семнадцатом и восемнадцатом веках в философию ворвались новые мысли и представления о мире и Вселенной. Открытия Галилея, Кеплера, Ньютона, Гарвея и других привели к появлению новых, механистических представлений о функционировании Вселенной. То, что начиналось как исследование законов, сотворенных Богом в природе, закончилось отделением этих законов от Бога, с Которым они первоначально ассоциировались. Это относится в первую очередь к сэру Исааку Ньютону (1642–1727). Будучи богобоязненным христианином, он открыл в мире физических законов то, что впоследствии побудило других ученых разработать теории, отделившие эти законы от Бога. Вселенная существует сама по себе, решили они, и, хотя она подчиняется законам, эти законы являются ее неотъемлемой частью, они ей присущи.

Когда Вселенная стала рассматриваться как независимая от Бога субстанция, мыслители того времени потеряли из поля зрения Божественного Творца. Это привело к возникновению деистических представлений о Вселенной, модели часовщика. Подобно великому часовщику, Бог создал мир, но затем предоставил ему возможность самостоятельно развиваться в соответствии с теми законами, которые Он в него заложил. Часы были заведены и теперь могут ходить самостоятельно, без помощи Бога. Из этого вытекает, что Бог не вмешивался в естественное функционирование нашего мира. Такой подход исключал возможность чудес, таких как прямое откровение пророкам. Изначально мир был создан Творцом, но, запустив его «часовой механизм», Бог забыл о нем и уже не проявляет к нему никакого интереса.

Всего в одном шаге от этой теории была идея о том, что роду человеческому и вовсе не был нужен Божественный часовщик. Вселенная не только развивалась самостоятельно, но и возникла сама собой, спонтанно, без помощи часовщика. Эти философские веяния оказали двоякое, но родственное воздействие на библейское повествование о творении. Во–первых, возник литературный критицизм библейского повествования, а во–вторых, появилось мнение, будто наука доказала неточность библейской истории творения. Эти два метода оценки библейской летописи сохранились и поныне; мы здесь исследуем развитие обоих направлений, а также некоторые из тех вызовов, которые они бросили библейскому повествованию.

Одним из первых критиков истории творения был Бенедикт Спиноза, еврейский философ, живший в Голландии (1632–1677). Однако его комментарии были всего лишь прелюдией к последовавшему валу критики. Знаковым трудом, с которого началась современная эпоха литературного критицизма Книги Бытие и истории творения, является исследование Жана Астрюка, французского физика (1684–1766), опубликовавшего свою теорию построения Бытия в 1753 году. Астрюк не оспаривал авторства Моисея, но выдвинул предположение, что в процессе написания Книги Бытие Моисей пользовался источниками, расположив их в четырех столбцах. Впоследствии переписчики перекроили эти столбцы, тем самым приведя книгу в ее нынешний вид. Он объяснил различие в именах Бога, которые употребляются в первой и второй главах, тем, что эти главы составлены на основании разных источников.

Вскоре мысль Астрюка была развита, и эти источники были отделены от Моисея. Это сделал Иоганн Эйхгорн (1752–1827), предположив, что они появлялись в разное время и составлялись авторами, жившими намного позже Моисея. Другие ученые девятнадцатого века продолжили развивать эту теорию, пока она не была сформулирована в виде «документальной гипотезы» Юлиусом Вельхаузеном (1844–1918) в его труде «Композиция Пятикнижия и исторических книг Ветхого Завета» [Die Komposition des Hexateuchs und der historischen Bucher des Alten Testaments] (3–е издание, 1899 г.). Эта теория претерпела ряд трансформаций в последующие годы. В настоящее время бытует мнение, будто четыре основных источника Пятикнижия — J, Е, D и Р — составлялись на протяжении примерно 500 лет, от дней Давида до времени после возвращения из вавилонского плена.

Две главы в начале Бытия относят, соответственно, к источнику Е и / на том основании, что в них употребляются разные имена Бога, и они различаются по литературному стилю. Таким образом, критики утверждают, что ни одно из этих повествований не было написано Моисеем, а составили их переписчики, жившие гораздо позднее. Если допустить, что все это было написано в более позднюю эпоху библейской истории разными группами авторов, тогда эти книги не могут содержать достоверную историю.

Консервативные авторы, как иудейские, так и христианские, высказывали много критических замечаний по поводу документальной гипотезы. Среди их работ можно отметить такие труды, как У. Кассуто (Документальная гипотеза [The Documentary Hypothesis], перевод на английский 1961 г.), М. Н. Сегал (Пятикнижие [The Pentateuch], 1967) и О. Т. Аллис (Пять книг Моисея [The Five Booh of Moses], 1943 г.). В разделе I.Б. данной статьи был дан ответ тем, кто следует документальной гипотезе, и приведены доказательства того, что обе главы принадлежит перу одного автора. Точное совпадение по количеству слов, слогов и ударений между двумя повествованиями явно опровергает теорию о том, что Бытие 1 и 2 были созданы разными школами писцов, которых разделяло четыре или более столетия. Кроме того, было доказано, что употребление двух Божественных имен имеет теологический смысл, связанный с действиями Бога, описанными в этих двух главах.

Документальная гипотеза не принимает во внимание параллелизм и повторы, свойственные еврейской литературе — как поэзии, так и прозе. Повествование в Бытие 2 является параллельным повтором нескольких избранных элементов Бытия 1, что является распространенным приемом в еврейской литературе, использующей принцип параллелизма. Если учесть, что рассказ о творении является важным местом в еврейской Библии, в нем обязательно должны использоваться параллельные повторы.

В целом ученые разделились на два лагеря: одни отождествляют Израиль с остальными странами и культурами древнего Ближнего Востока, тогда как другие склонны были выделять Израиль как самобытную и уникальную культуру. Литературные критики выискивали те элементы, которые разделяют два повествования о творении в Книге Бытие, но упускали из виду то, что связывает эти два повествования. Прежде всего они игнорируют главный литературный механизм, объединяющий эти два рассказа, а именно: повторяющийся параллелизм высказываемых мыслей.

Другие методы анализа библейского текста также следуют документальной гипотезе. Один из них — это критицизм форм, впервые разработанный Г. Гункелем (Легенды Бытия [The Legends of Genesis], 1901). Эта школа делает упор на «жизненной ситуации», в которой зародилось повествование, и исследует единицы речи, в которых оно было передано. Гункель попытался связать библейскую историю творения с месопотамским мифом о сотворении Хаоса (см. IV.A.1). Поскольку тема Хаоса не получила дальнейшего развития в Бытие 1, Гункель утверждает, что «мы можем предположить такое повествование, в котором появляется больше персонажей, и сотворение мира происходит после столкновения Бога с Хаосом» (8, с. 74). Ключевое слово здесь — «предположить». Другими словами, поскольку Хаос не присутствует в библейском тексте в его теперешнем варианте, повествование должно быть реконструировано таким образом, чтобы оно поведало нам о сражении с Хаосом. Таким образом, вавилонский миф становится мерилом, посредством которого реконструируется библейское повествование о творении, даже несмотря на то, что в двух повествованиях мало общего.

Первое направление, использованное наукой для критики повествования о творении и Потопе — это геологические находки и теории. Хотя у Джеймса Хаттона (1726–1797) были и другие предшественники, можно сказать, что он заложил основы современной, эволюционной геологии. Исследуя горные породы в своей родной Шотландии и Англии, он стал уделять большое внимание медленному действию эрозии движущейся воды, размывавшей грунт и образовывавшей новые скалы путем отложения (осаждения). Это заложило теоретические основы униформизма; согласно этой теории, то, что мы имеем сегодня, существовало всегда. Если предположить, что настоящее — э то всеохватывающий ключ к прошлому, униформистские предпосылки становятся единицей измерения времени в прошлом, которое растягивается почти до бесконечной вереницы сменяющих друг друга циклов эрозии и осаждения. Если исходить из такого предположения, то геологическое время растягивается, выходя далеко за пределы библейского повествования о творении. Француз Жорж Кювье (1769–1832) вскоре добавил к этому свои исследования ископаемых слоев, которые по его мнению откладывались именно таким образом.

а. Девятнадцатый век. Малоизвестный английский геодезист и геолог Уильям Смит дополнил эту систему путем организации различных систем горных пород, которые он выявил в ходе своих исследований. Смит разработал идею «индекс окаменелостей» применительно к тем горным слоям, с которыми он был знаком. Он также составил геологическую карту центральной Англии на этом основании. Принятие этой карты научным сообществом воодушевило его на то, чтобы распространить проект составления геологических карт на все части Англии. Он был современником Кювье, но по причине своей ограниченной образованности, вероятно, так и не ознакомился с аналогичными работами Кювье.

Хотя труды Хаттона, Кювье и Смита поддержали и расширили идею о том, что геологические слои и содержащиеся в них ископаемые окаменелости откладывались на протяжении гигантских геологических эпох, прогрессивный механизм этих процессов был разработан и опубликован лишь в 1844 году. Автор книги «Следы естественной истории творения» [Vestiges of the Natural History of Creation] не был известен до самого времени ее издания; только после смерти Роберт Чемберс, известный издатель «Энциклопедии английской литературы» [Cyclopaedia of English Literature], был признан ее автором. В этом труде утверждалось, что последовательный переход от беспозвоночных к рыбам, от рептилий к млекопитающим, а затем к человеку, как он отражен в ископаемых окаменелостях, был постепенным или эволюционным. Хотя эволюционный механизм еще не был сформулирован, мысль о том, что это были прогрессирующие формы жизни, развивавшиеся на протяжении долгих веков, получила распространение еще до эпохи Чарльза Дарвина.

Тем временем принципы униформистской эволюционной геологии были сформулированы Чарльзом Лайелем (1797–1875). Такой подход к геологии был изложен в его книге «Принципы геологии» [The Principles of Geology]; первый из трех томов был издан в 1830 году. Как это не покажется странным, Лайель долгое время был не согласен с тем, что его труд поддерживает теорию эволюции. Он отвергал книгу Чемберса «Следы» [Vestiges] и возражал против теории Дарвина, когда она была опубликована. В более поздние годы он все же капитулировал и принял ее.

Труд Лайеля «Принципы геологии» [The Principles of Geology] был хорошо известен и оказал сильнейшее влияние на умы, став причиной переориентации с относительно короткой библейской хронологии творения на чрезвычайно растянутый временной масштаб униформистской геологии. Дарвин взял с собой книгу Лайеля, когда отправился в длительное морское путешествие на корабле «Бигль». Таким образом, она послужила геологическим букварем для той биологической теории, которую он в конечном итоге разработал. В основу его теории эволюции легли принципы отбора и выживания сильнейших, благодаря которым впоследствии развились виды. Он опубликовал эти взгляды в своей книге «Происхождение видов» [Origin of Species] в 1859 году.

Ряд креационистов выступили с критикой этих взглядов в девятнадцатом веке, но их взгляды несколько отличалась от тех, которых придерживались креационисты двадцатого века. Одним из первых выдающихся креационистов был Луи Агассис (1807–1873), который особенно прославился своей работой с ископаемыми окаменелостями рыб, а также наблюдениями за ледниками и теорией их развития.

б. Двадцатый век. Множество событий, происходящих в области геологии, биологии и генетики, влияют на современные научные представления в этих дисциплинах. В области геологии наблюдается отход от униформизма. Современные геологи, будь то эволюционисты или сторонники других теорий, куда более охотно соглашаются с тем, что в геологическом пласте (колонне) существуют многочисленные свидетельства катастроф. Единственная разница между эволюционистами и креационистами заключается в том, что геологи–эволюционисты теперь видят в геологической колонне признаки многочисленных катастроф, тогда как креационисты предпочитают сводить все к одной великой катастрофе — библейскому всемирному потопу. От того, как ученый относится к доказательствам потопа, во многом зависит его отношение к предшествовавшему творению.

Другая область, повлиявшая на христианское миросозерцание, — это радиометрическая датировка, разработанная физиками. Этот метод, с помощью которого датируются элементы в неосадочных породах, не содержащих ископаемых окаменелостей, используется для определения возраста этих окаменелостей и их вулканических отложений, который оценивается в миллионы лет. Вместе с тем эта теория могла бы быть совместима с христианским пониманием сотворения мира, как оно описано в Бытие 1, если допустить, что наша планета находилась в хаотическом и инертном состоянии в течение многих лет до наступления творческой недели, когда на земле появилась жизнь. Для датировки мертвых организмов и органического материала используется радиоуглеродный метод, но по мере углубления в историю этот метод дает все более значительные погрешности и неточности.

В области биологии самое сильное влияние на теорию эволюции оказала генетика. Дарвин имел лишь элементарные познания в области генетики. Он считал, что наследственные признаки передаются посредством особых кровяных телец. В те годы, когда жил и трудился Дарвин, монах Грегор Мендель разработал законы наследственности, которые зависят от генетики. К сожалению, его труды были утеряны, и их пришлось открывать заново. В настоящее время ученые пришли к пониманию того, что изменения в признаках происходят благодаря мутациям в генах. Это ставит перед теорией эволюции серьезные и почти неразрешимые вопросы, поскольку чаще всего эти мутации приносят не пользу, а вред организму. Была предпринята попытка разрешить эту проблему через исследование генетики популяций. Если взять всю популяцию данного вида, то можно говорить о статистическом преодолении вредных мутаций и отборе полезных.

Настоящая революция в биологии произошла в связи с открытием двойной спирали, пространственной структуры молекулы ДНК, которое совершили Уотсон и Крик в 1953 году. В настоящее время известно, что при репродукции базовые пары, связывающие воедино цепочку ДНК, расслаиваются, и половинки родительских пар, соединяясь, образуют нового члена данного вида. В этом свете гораздо труднее даже гипотетически представить себе эволюцию видов, учитывая сложность и грандиозность проблемы. В настоящее время исследователи пытаются выявить все базовые пары в ДНК человеческих генов и хромосом. Поскольку существует свыше трех миллиардов базовых пар, образующих геном человека, вероятность того, что такое тонко настроенное и сложное существо появилось в результате эволюции, сводится к минимуму. Свидетельство генетики с ее изумительными чудесами сродни свидетельству библейского автора, который сказал: «Славлю Тебя [Господи], потому что я дивно устроен» (Пс. 138:14).

Адвентисты седьмого дня внесли крупный вклад в креационизм двадцатого века. Первоначально эту работу возглавил Джордж Макреди Прайс (1870–1963). Будучи самоучкой в геологии, он, тем не менее, критиковал труды профессиональных геологов. Отрицая существование какого–либо порядка в распределении ископаемых окаменелостей по геологическим пластам, он утверждал, что во многих местах геологические пласты расположены хаотично. Геологи признают, что в некоторых местах порядок действительно нарушен, но называют эти явления обманчивыми соответствиями, которые, по их мнению, развились, когда нижние пласты выдавливались наверх и накрывали более поздние пласты. Прайс утверждал, что эти перевернутые пласты откладывались в правильной последовательности, а значит, теория геологов в этом вопросе неверна. Он написал целый ряд книг, в которых изложил свою критику: «Новая геология» [The New Geology, 1923 г.], «Тупик эволюции» [The Predicament of Evolution, 1925 г.], «Оправдание Бытия» [Genesis Vindicated, 1941 г.] и «Геология здравого смысла» [Common–Sense Geology, 1946 г.]. Прайса можно было бы вполне назвать отцом креационистского движения двадцатого века.

У Прайса было много оппонентов, в том числе и внутри его Церкви. Профессор биологии из Тихоокеанского унионного колледжа Харольд У. Кларк придерживался других взглядов на геологические пласты и содержащиеся в них ископаемые окаменелости. Кларк проводил больше полевых исследований, нежели Прайс, и пришел к выводу, что пласты с их окаменелостями находятся именно в той последовательности, о которой говорят геологи–эволюционисты. Этот вывод потребовал разработки альтернативной теории, объясняющей их отложение, которая была бы совместима с напластованием окаменелостей. Кларк выдвинул идею «экологического зонирования», согласно которой ископаемые окаменелости напластовывались в порядке занимаемой ими экологической ниши в природе. Так, обитатели дна находятся в нижнем слое, над ними — рыбы. Обитатели болот, водоплавающие, находятся над рыбами. Наконец, в верхних слоях находятся обитатели суши, млекопитающие. Хотя эта модель не отвечает на все вопросы, касающиеся отложения ископаемых окаменелостей, большинство креационистов принимают ее как лучшее из имеющихся на сегодняшний день объяснений (см. книги 3,4 в списке литературы).

Адвентисты седьмого дня считают, что рассказ о творении в Бытие 1 и 2 — это буквальное и исторически достоверное описание, в чем было уверено большинство до восемнадцатого века. В Бытие описываются могущественные дела Бога в творении; но это описание — только лишь начало Его работы для жителей нашей планеты, ибо оно продолжается на протяжении всей Библии. Таким образом, описание творения в начале Библии — это всего лишь вступление к истории плана спасения.

С точки зрения адвентистов седьмого дня элементы, содержащиеся в истории творения, изложенной в Книге Бытие, не носят символический или духовный характер. Бог видел, что материя, которую Он сотворил и использовал во время творческой недели, хороша и даже хороша весьма. Библейская точка зрения заключается в том, что духовное благо содержится внутри материи, которая также хороша, но не отделено и не изолировано от нее. Это противоречит греческой философии, которая считала материю скверной, а духовное или идеальное — благом.

Ссылки на время в повествовании о творении также являются буквальными, по мнению адвентистов. Если принять во внимание формулу времени, становится ясно и очевидно, что автор текста ссылается на буквальные 24–часовые дни, каждый из которых состоял из дня и ночи. Это создает полноценный фундамент и основу для седьмого дня как окончания недели творения. Это тот день, в который Бог покоился и оценил все хорошее, что Он сотворил, включая и людей, которые стали венцом и кульминацией Его творческой деятельности. У Бога были веские основания отделить, благословить и освятить этот день во благо людям.

Природа все еще являет свое величие и красоту несмотря на то, что страдает от последствий греха. Многие тексты Ветхого Завета прославляют Бога за Его дивное творение, и прославление Бога как Творца продолжается до самой последней книги Нового Завета — Откровение.

Эта творческая неделя имела место всего несколько тысяч, а не миллионов лет тому назад, сравнительно недавно. Возможно, безжизненная планета существовала в хаотичном состоянии и до этого, но жизнь на ней появилась лишь после творческой недели, описанной в Бытие 1. Природа дает нам общее откровение о Боге. Об этом говорится в различных текстах Ветхого и Нового Заветов. Макрокосм и микрокосм материального мира являют нам Божью мудрость и силу.

Бог сохраняет власть над тем, что Он сотворил. Согласно Ветхому Завету, Он мог Своей властью судить народы, окружавшие Израиль, равно как и самих сынов Израилевых, когда они отходили от Него, отступали от Его завета и поступали беззаконно. В наши последние дни Бог снова использует Свои полномочия аналогичным образом. В семи последних язвах (Откр. 16) Он снова продемонстрирует, что является Творцом и Судьей.

Перед этим должна быть возвещена особая весть. Это весть о Боге как Творце. В то время, когда люди, как ни в какую другую эпоху, отказываются признавать Его Создателем, должна быть возвещена весть, еще раз обращающая их внимание на Творца. Это особая весть, которая содержится прежде всего в вести первого ангела из Откр. 14:6, 7 и возвещение которой адвентисты седьмого дня считают своим особым призванием. Обращая внимание всего мира на Творца, мы также призываем людей поклоняться Богу, а это лучше всего осуществлять в тот день, который Творец отделил для воспоминания о Его творении, — в субботу.

Наконец, Бог снова проявит Свою силу и власть, когда создаст новое творение: новое небо и новую землю. Еще раз Земля выйдет из руки своего Творца, очищенная от греха. Восстановленная в своей Едемской красоте, земля станет родиной спасенных и покажет всей Вселенной, что Бог есть любовь и что Своей любовью Он все восстанавливает для Своего народа. Таким образом, творческая и искупительная сила Бога будет в полной мере продемонстрирована по окончании великой борьбы.

Ввиду библейских данных о творении, которые имеются в ее распоряжении, Церковь адвентистов седьмого дня составила и приняла голосованием следующую официальную формулировку своих взглядов на творение:

«Бог есть Творец всего; Он открыл в Священном Писании достоверное описание Своей творческой деятельности. В шесть дней Господь создал „небо и землю" и все живое на земле и покоился в седьмой день первой недели. Таким образом, Он учредил субботу как вечный памятник Своей завершенной творческой работы. Первые мужчина и женщина были созданы по образу Божьему как венец творения. Им было дано владычество над миром и ответственность заботиться о нем. По окончании творения мир был „хорош весьма", являя славу Божью (Быт. 1, 2; Исх. 20:8–11; Пс. 18:1–7; 32:6,9; 103; Евр. 11:3)»

((Годовая книга АСД 1981 г., 5).)

«Природа — это сила, но создавший ее Бог имеет безграничную силу. Его дела раскрывают Его характер. Те, кто судят о Нем по Его делам, а не по гипотезам великих мужей, увидят Его присутствие во всем. Они увидят Его улыбку в радостном солнечном свете, Его любовь и заботу о человеке в налившихся и пожелтевших осенних нивах. Даже украшения земли, такие как ярко–зеленая трава, прекрасные цветы всех оттенков, величественные и разнообразные лесные деревья, свидетельствуют о нежной, отеческой заботе нашего Бога и о Его желании осчастливить Своих детей.

Сила великого Бога облагодетельствует боящихся Его. Прислушайтесь к словам пророка: „Разве ты не знаешь? разве ты не слышал, что вечный Господь Бог, сотворивший концы земли, не утомляется и не изнемогает? разум Его неисследим. Он дает утомленному силу, и изнемогшему дарует крепость. Утомляются и юноши и ослабевают, и молодые люди падают, а надеющиеся на Господа обновятся в силе: поднимут крылья, как орлы, потекут — и не устанут, пойдут — и не утомятся"»

((Знамения времени, 13 марта 1884 г.).)

«Бог есть основание всего. Всякая истинная наука согласуется с Его делами; всякое истинное образование ведет к послушанию Его правлению. Наука открывает нашему взору новые чудеса; она взмывает ввысь и исследует новые глубины; но ее открытия никогда не вступают в противоречие с Божественным откровением. Невежество может попытаться обосновать ложные воззрения о Боге ссылками на науку; но книга природы и писаное слово не расходятся, а проливают больше света друг на друга. Правильно понятые, они знакомят нас с Богом и Его характером, уча нас мудрым и благим законам, посредством которых Он действует, внушая нам любовь к Своему святому имени и разумное доверие к Его Слову»

((там же, 20 марта 1884 г.).)

«Правильное понимание научных открытий и жизненных опытов гармонирует со свидетельством Писания о постоянной деятельности Бога в природе.

В гимне, записанном Неемией, левиты пели: „Ты, Господи, един, Ты создал небо, небеса небес и все воинство их, землю и все, что на ней, моря и все, что в них, и Ты живишь все сие" (Неем. 9:6).

О земле Писание говорит, что все творение на ней завершено. „Дела Его были совершены еще в начале мира" (Евр. 4:3).

Сегодня мы существуем не потому, что однажды заведенный механизм продолжает действовать с помощью присущей ему энергии, — как бьется пульс и дыхание следует за дыханием. Нет. Сила Божья все еще поддерживает Свое творение. Каждое дыхание, каждая пульсация сердца являются свидетельством заботы Того, Которым мы живем, движемся и существуем. От мельчайшего насекомого до человека, каждое живое существо ежедневно зависит от провидения Божьего…

Кто будет более глубоко вникать в тайны природы, тот осознает свое полное неведение и бессилие. Он почувствует глубины и высоты, которых не может достичь, тайны, в которые не может проникнуть, обширные области, раскинувшиеся перед ним, в которые он не может войти. Он готов будет сказать вместе с Ньютоном: „Я кажусь себе ребенком, находящим камешки и раковины на морском берегу, в то время как огромный океан истины лежит передо мной неоткрытым".

Великие ученые вынуждены были признать действие безграничной силы во Вселенной. Но для беспомощного человеческого ума учебник природы кажется иногда противоречивым и разочаровывающим. И только в свете Библии явления природы можно понять правильно. „Верою познаём" (Евр. 11:3)»

((Воспитание, с. 130–134).)

В. Подлинная история начала нашего мира

«Библия содержит самую поучительную и всеобъемлющую историю, которая когда–либо давалась миру. На ее священных страницах можно найти единственно достоверное описание творения. Здесь мы созерцаем силу, которая „распростерла небеса и заложила основания земли". Здесь же мы находим правдивую историю о роде человеческом, не замутненную человеческими предрассудками или гордыней…

Существует полное согласие между природой и христианством, ибо у них один и тот же Автор. Книга природы и книга откровения указывают на действие некоего Божественного Разума. Природа преподает нам свои уроки, и из Книги Божьей мы можем вынести для себя глубокие, серьезные и чрезвычайно важные истины»

((Ревью энд Геральд, 19 августа 1884 г.).)

«В Книге Бытие содержится история мира от начала. Там открыто, что все народы, забывающие Бога и отвергающие Его путь, а также данное Им знамение послушания, которое отличает праведных от неправедных, добродетельных от нечестивых, спасенных от неспасенных, будут уничтожены…

Господь всех призывает исследовать Божественную философию священной истории, написанную Моисеем по вдохновению от Духа Святого. Первая семья, помещенная на земле, является образцом всех семей, которые будут существовать до конца времени. Нам предстоит усердно изучать эту историю, чтобы понять Божественный план для рода человеческого. Этот план ясно определен, и молящаяся, посвященная душа станет изучать мысли и намерения Бога от начала до конца истории нашей земли. Она поймет, что Иисус Христос, одно с Отцом, был великим Двигателем всякого прогресса, Источником всякой чистоты и величия рода человеческого»

((Изданные рукописи, т. 3, с. 184).)

«Мы зависим от Библии, которая раскрывает нам древнюю историю нашего мира, историю сотворения человека и его грехопадения. Стоит только устранить Слово Божье, и нам не остается ничего лучше, как только полагаться на басни и догадки и быть обреченными на ослабление умственных способностей как неизбежное следствие вынашивания заблуждений. Нам нужна доподлинная история происхождения земли, грехопадения осеняющего херувима и вторжения греха в наш мир. Без Библии мы запутаемся в ложных теориях. Разум будет порабощен суевериями и ложью. Но поскольку в нашем распоряжении достоверная история зарождения нашего мира, нам нет нужды утруждать себя человеческими домыслами и ненадежными теориями» (Медицинское служение, с. 89).

«Божественный Разум и Рука сохранили через века летопись творения в неповрежденном виде. Только Слово Божье дает нам доподлинное описание творения нашего мира»

((Ревью энд Геральд, 11 ноября. 1909 г.).)

«Образуя наш мир, Бог не находился в зависимости от предсуществовавшего вещества или материи. „Ибо из невидимого произошло видимое". Напротив, все в нашем мироздании, материальное или духовное, предстало перед Господом Иеговой по гласу Его и было сотворено для Его целей. Небо и все воинство его, земля и все, что в ней, есть не только дело Его рук, но и появились благодаря дыханию Его уст.

Господь неоднократно доказывал, что Своей силой Он может в одночасье изменить весь порядок вещей в природе. Он может изменить законы природы и уничтожить самые прочные и долговечные сооружения, построенные людьми»

((Изданные рукописи, т. 3, с. 208).)

«Бог позволил потокам света излиться на мир через научные открытия и произведения искусства; но когда „ученые" люди рассуждают об этих вещах лишь с человеческой точки зрения, они непременно впадают в заблуждение. Величайшие умы, если их не направляет Слово Божье, приходят в недоумение, пытаясь выяснить соотношение между наукой и откровением. Творец и Его дела находятся за гранью их понимания; и поскольку Его деяния естественными законами объяснить невозможно, библейская история объявляется недостоверной.

Кто подвергает сомнению достоверность Священного Писания, тот срывается с якоря веры и начинает биться о скалы безбожия. Когда оказывается, что они не в состоянии измерить Творца и Его дела своими несовершенными научными познаниями, эти люди подвергают сомнению существование Бога и приписывают природе безграничную силу.

Истинная наука никоим образом не может противоречить учению Слова Божьего, поскольку и то, и другое имеет одного Автора. При правильном понимании наука и Слово Божье всегда согласуются между собой. Истина, явленная в природе или откровении, не противоречит себе во всех своих проявлениях. Но разум, не просвещенный Духом Божьим, всегда будет пребывать во мраке, не понимая Его силы. Вот почему человеческие научные идеи так часто противоречат учению Слова Божьего»

((Свидетельства для Церкви, т. 8, с. 257, 258).)

«Теория о том, что Бог якобы не сотворил материю, когда вызвал мир к существованию, лишена всякого основания. Созданием нашего мира Бог не был обязан предсуществующей материи. Напротив, все материальное или духовное восстало перед Господом Иеговой по Его гласу и было сотворено для Его целей»

((там же, с. 258, 259).)

«Божье правление распространялось не только на жителей неба, но и на все сотворенные Им миры. И Люцифер пришел к заключению, что, поскольку ему удалось увлечь за собой небесных ангелов, он сможет покорить себе и все остальные миры»

((Патриархи и пророки, с. 41; см. Великая борьба, с. 497).)

«Бог дал нам Свои заповеди не для того только, чтобы мы веровали в них, но и чтобы повиновались им. Когда великий Иегова закладывал основания земли, Он одел всю нашу планету в прекрасные одежды и наполнил ее полезными для человека вещами; и когда Он сотворил все чудеса на земле и на море, то учредил субботний день и освятил его»

((Свидетельства для Церкви, т. 4, с. 247).)

«Когда полагались основания земли, тогда было заложено и основание субботы, и утренние звезды пели, и все сыны Божьи восклицали от радости… Бог дал Свой закон, и в четвертой заповеди Декалога сказано о Его субботе — том самом дне, в который мы отвращаемся от земных дел, чтобы соблюсти его как памятник творения неба и земли»

((Ревью энд Геральд, 15 июля 1890 г.).)

«Если бы человек всегда соблюдал четвертую заповедь, в мире бы не было ни одного безбожника, потому что она бы неизменно свидетельствовала, что Господь создал небо и землю, море и все, что в них; посему благословил Господь день субботний и освятил его»

((Проповеди и беседы, т. 1, с. 233).)

«Суббота была сотворена для всего человечества; она была учреждена в Едеме до грехопадения. Творец назвал ее „святой день Мой". Христос объявил Себя „Господином субботы". Начавшись с сотворения мира, она является ровесницей рода человеческого и, будучи сотворена для человека, будет существовать до тех пор, пока существуют люди»

((Знамения времени, 12 ноября 1894 г.).)

«Для многих научные исследования стали проклятием; их ограниченный разум настолько слаб, что они теряют равновесие. Они не могут согласовать свои взгляды на науку со словами Писания и думают, что Библию необходимо проверять человеческими „мерками лжеименного знания". Таким образом, они уклоняются от веры и обольщаются дьяволом. Люди попытались быть мудрее своего Творца; человеческая философия стремится исследовать и объяснить тайны, которые никогда не будут раскрыты на протяжении всей вечности. Если бы люди исследовали и понимали то, что Бог открыл о Себе и Своих целях, они бы получили такое представление о славе, величии и силе Иеговы, что осознали бы собственное ничтожество и довольствовались тем, что открыто им и их детям»

((Дух пророчества, т. 4, с. 345).)

«Тот, Кто сотворил мир и величественные горы, отверз источники великой бездны, образовал могущественные скалы и величавые деревья, также наделил человека способностью по достоинству оценивать эти чудеса земли и неба и понимать уроки, извлеченные из них Христом. Но человеческий разум никогда не смог бы стать источником этих уроков, и человек может понять их лишь тогда, когда Бог освящает наблюдение Своим Святым Духом…

Едва ли можно доверять человеческому разуму или полагаться на него. Если бы Христос жил в современном мире, учащиеся школ твердили бы Ему о так называемой науке. Но Христос бы ответил им: „Никто не может служить двум господам"»

((Ревью энд Геральд, 3 июля 1900 г.).)

«Потоп сильно изменил внешний облик земли. Вследствие греха третье ужасное проклятие тяготело над ней. По мере того как вода спадала, показывались холмы и горы, окруженные бескрайним мутным морем. Везде были разбросаны мертвые тела людей и животных. Но Бог не допустил, чтобы разлагающиеся трупы отравили воздух, и Он похоронил их всех под землей, превращая ее таким образом в общее огромное кладбище. Разбушевавшийся сильный ветер, которым Господь решил высушить поверхность земли, со страшной силой увлекал за собой трупы, сносил вершины гор, нагромождая деревья, камни и глыбы земли, хороня под ними мертвые тела. Таким же образом были скрыты золото, серебро, ценные породы деревьев, дорогие камни, обогащавшие и украшавшие мир до потопа и обожествленные его жителями. Сильными движениями воды эти сокровища были занесены землей, покрыты скалами, а в некоторых местах даже целые горы оказались нагромождены над ними»

((Патриархи и пророки, с. 107, 108).)

«Скалы относятся к числу самых ценных богатств земли, поскольку содержат в себе сокровища премудрости и знания. Скалы и горы несут в себе подтверждение того, что Бог уничтожил нечестивых с земли потопом, и искореженная поверхность земли обнаруживает в гигантских скалах и возвышающихся горах, что сила Господа совершила это по причине беззаконий человека, нарушившего Его закон. Постоянно меняющийся пейзаж, бросающийся в глаза, — это дело Божьей мудрости, чтобы в Его дивных делах люди увидели, что есть живой Бог, обладающий безграничной силой. Изумительные и величественные дела должны очистить и облагородить душу, смягчить суровость человеческой природы, помочь человеку в формировании характера»

((Изданные рукописи, т. 3, с. 217).)

«Я так сильно утомилась, что легла на сиденье и проспала два часа, из–за чего пропустила некоторые интересные и захватывающие виды. Но мы попытались извлечь как можно больше пользы из оставшейся части пути.

Пейзаж был величественным и грандиозным. Мимо проплывали озера, ущелья и каньоны, а некоторые из возвышающихся скал удивляли своим видом. Горные вершины возвышались одна над другой. Некоторые из них были украшены деревьями, другие возделаны людьми до самого верха. Они были изрезаны зигзагообразными тропами, и для нас оставалось загадкой, как люди сумели построить там дома, разбить сады и жить так высоко над уровнем моря. На горных вершинах были построены часовни, и селения были разбиты прямо в горных ущельях…

Мы преисполнены чувством благоговения. Нам нравится взирать на величие Божьих дел, это никогда нас не утомляет. Этот горный кряж простирается во всю длину континента. Одна гора возвышается над другой подобно массивной, неравномерной стене, которая взметнулась к небу выше облаков. Тот Бог, Который удерживает горы на их месте, даровал нам обещания, которые еще более непоколебимы, чем эти величавые древние горы. Божье Слово будет стоять вовеки, из рода в род»

((там же, с. 214).)

1. Brueggemann, Walter. Genesis. Interpretation, vol. 1. Atlanta: John Knox, 1982.

2. Cassuto, Umberto. A Commentary on the Book of Genesis. Part 1. From Adam to Noah. Jerusalem: Magnes, 1989.

3. Clark, Harold W. The New Diluvialism. Angwin. Calif.: Science Publications, 1946.

4. Clark, Harold W. The Battle Over Genesis. Washington, D.C.: Review and Herald, 1977.

5. Coffin, Harold G. Origin by Design. Washington, D.C.: Review and Herald, 1983.

6. "Evidences of a Worldwide Flood." In The Seventh–day Adventist Bible Commentary. Washington, D.C.: Review and Herald, 1953. Vol. l,pp. 64–98.

7. Finegan, Jack. Handbook of Biblical Chronology. Princeton: Princeton University Press, 1964.

8. Gunkel, Herman. The Legends of Genesis. New York: Schocken, 1964.

9. Hasel, Gerhard F. "The Significance of the Cosmology in Genesis 1 in Relation to Ancient Near Eastern Parcels." Andrews University Seminary Studies 10(1972): 1–20.

10. Hasel, Gerhard F.:"Ihe Meaning of 'Let Us* in Gn 1:26.» Andrews University Seminary Studies 13 (1975): 58–66.

11. Hasel, Gerhard F. "The Sabbath in the Pentateuch" In The Sabbath in Scripture and History. Ed. K. A. Strand. Washington, D.C.: Review and Herald, 1982. Pp. 21–43.

12. Hasel, Gerhard R. "The 'Days' of Creation in Genesis 1: Literal 'Days' or Figurative 'Periods/Epochs' of Time?» Origins 21 (1994): 5–38.

13. Jacobsen, Thorkild. "The Eridu Genesis." Journal of Biblical Literature 100 (1981): 513–529.

14. Johnson, Phillip E, Darwin on Trial. 2nd ed. Downers Grove, I11.: InterVarsity, 1993.

15. Lavallee, Louis. "Augustine on the Creation Days." Journal of the Evangelical Theological Society 32 (1989): 457–464.

16. Lewis, Jack P. "The Days of Creation: An Historical Survey of Interpretation." Journal of the Evangelical Theological Society 32(1989):433–455.

17. Maxwell, C. Mervyn. God Cares. Vol. 2, Revelation. Boise, Idaho: Pacific Press, 1985.

18. "Science and a Literal Creation." In The Seventh–day Adventist Bible Commentary/ Washington, D.C.: Review and Herald, 1953. Vol. 1, 1976, pp. 46–63.

19. Shea, William H. "Literary Structural Parallels Between Genesis 1 and 2." Origins 16 (1989): 49–68.

20. Shea, William H. "A Comparison of Narrative Elements in Ancient Mesopotamian Creation–Flood Stories With Genesis 1–9." Origins 11 (1984): 9–29.

21. Shea, William H. "The Unity of the Creation Account." Origins 5 (1978): 9–38.

22. Speiser, E. A. Genesis. 3rd ed. Anchor Bible. Vol. 1. Garden City, N.Y.: Doubleday, 1981.

23. Webster, Clyde L., Jr. The Earth: Origins and Early History. Office of Education, North American Division of the General Conference of Seventh–day Adventists: Silver Spring, Md., 1989.

24. Wenham, Gordon J. Genesis 1–15. Word Bible Commentary. Vol. 1. Waco, Tex.: Word, 1987.

25. Westermann, Claus. Genesis 1–11. Minneapolis: Augsburg, 1984.

26. Pritchard, James В., ed. Ancient Near Easten Texts Relating to the Old Testament. Prinston: Prinston University Press, 1969.