История магии и экспериментальной науки

Перевод осуществлен по изданию: Thorndike Lynn. History of magic and experimental science. T. II. - 1929. - С. 214-228.

AI-Mas'udi, живший около 885-956 н.э., сохранил единственный рецепт производства золота из алхимической поэмы "Рай Мудрости", состоящей в оригинале из 2315 стихов и написанной принцем Ornmiad, Khalid ibn Jazid (635- 704) из Александрии. Другие арабские авторы девятого и десятого веков представляют этого принца интересующимся естественными науками и медициной, алхимией и астрологией и первым, кто содействовал переводам с греческого и коптского. Таким образом, говорится, что алхимическая "Книга Кратеса" (или "Книга корзин" (?) - "Book of Crates"; у Гунделя среди астрологических книг упоминается "Krauterbuche") была переведена им или под его руководством. "Фихрист" ("Fibrist") позже говорит, что Khalid был обучен неким Мориенусом, который, в свою очередь, был учеником Adfar[1]. Это еще существует, но только в латинском переводе, и, значит, это книга самого Мориенеса, или Мориенуса, как он назван по-латыни, адресованная к этому самому Khalid. Книга цитирует или выдумывает различных греческих алхимиков, но объявляет Триждывеликого Гермеса ее первым автором. Именно эту книгу мы будем считать первой по счету средневековой герметической книгой.

Одним из самых ранних алхимических трактатов, переведенных с арабского языка на латинский, вероятно, является этот изданный Мориенусом Романусом, Иерусалимским отшельником, для "Калида, царя египтян", который Роберт из Честера перевел на латынь[2] одиннадцатого дня февраля в году 1182 Испанской эры или в 1144 году после Р. X. О других переводах Роберта мы говорили в другом месте[3]. Он открывает свое предисловие к настоящему трактату с перечисления трех Гермесов - Еноха (Enoch), Ноаха (Noah) и царя, философа и пророка, царившего в Египте после потопа, которого называли Гермесом Тройным. Это перечисление очень похоже на те, которые мы найдем в предисловиях к астрологическим трактатам Гермеса Трисмегиста. Это был тот Гермес, продолжает Роберт, который открыл и издал все искусства и науки после потопа и который первый открыл и издал настоящий труд, который является книгой божественной и наиболее наполненной божеством и называется "Книгой алхимического составления". "И с тех пор, - говорит Роберт, - как существует алхимия и ее составление, ваш Латинский мир еще не знал правды[4], я же освещу это в настоящем трактате". Алхимия является такой субстанцией, которая соединяет более драгоценные тела, составленные из первичной материи, и самим этим естественным соединением превращает их в более высокий тип. Иными словами, это философский камень, которым металлы должны быть преобразованы. Хотя Роберт является относительно молодым человеком и его латинность, возможно, не самая лучшая, он все таки берет на себя задачу перевести такой великий и важный труд и проявить свое собственное имя в предисловии, чтобы ктолибо иной похитил плоды его труда и должную ему похвалу. Липпманн отвергает перевод скорее из соображений вкуса, чем как "превзойденный не более поздней работой по пустоте, запутанности и сплошной бессмыслице"[5], но мы покусимся на некоторое дальнейшее описание.

В предисловии Роберта идет отчет в обычном стиле апокрифических и оккультных произведений, который ведется частично от первого лица Мориенусом и частично от третьего лица кем-то другим. Много лет спустя после страдания Христа Адфар (Adfar) Александрийский нашел книгу Гермеса, проработал ее в ходе долгого изучения и выдал затем многочисленные собственные наставления, распространившиеся за границу и достигшие в итоге ушей Мориенуса, тогда молодого человека из Рима. Это напоминает нам начало "Распознаваний" (?, "Recognitions") Климента. Мориенус оставляет свой дом, родителей, родимую землю и спешит в Александрию в дом Адфара. Когда Адфар узнал, что Мориенус был христианином, он пообещал открыть ему "тайны всего божества", которые он прежде скрывал почти ото всех. Когда Адфар умер, Мориенус покинул Александрию и стал иерусалимским отшельником. Вскоре в Египте пришел ко власти царь по имени Макоя (Масоуа). Он дал сына по имени Гезид (Gezid), царившего после смерти отца и в свою очередь давшего сына по имени Калид (здесь Calid), царившего после его смерти. Этот Калид был великим покровителем науки и искал во всех землях того, кто открыл бы ему книгу Гермеса. Мориенус еще жил, и когда посланец принес ему известие о Калиде и его желании, он пришел на его двор, не за подарками из золота, которые ему пожаловал царь, но по приказу передать ему духовные дары. Приветствуя Калида словами: "О добрый царь, пусть Бог сделает тебя еще лучше", он попросил дом или лабораторию, в которой он мог бы приготовить свой шедевр совершенства, но тайно ушел сразу же после того, как это было выполнено. Когда Калид увидел золото, произведенное Моринусом, он велел отрубить головы всем алхимикам, которых он годами использовал, и опечалился, что отшельник ушел, не открыв свою тайну.

Не один год прошел с тех пор, прежде чем верный раб Калида, Галип, признал схожесть с Мориенусом некоего отшельника из Иерусалима и отправил его с многочисленной свитой обратно. Царь и отшельник прежде всего углубились в моральную и философскую беседу, и много дней минуло, прежде чем Калид отважился затронуть тему алхимии. Тогда он задал Мориенусу целую цепь вопросов, например, есть ли фундаментальная субстанция, а также касающихся природы и цвета философского камня, его естественного состава, веса и вкуса, дешевости или высокой стоимости, редкости или изобилия, и существуют ли иные камни, такие, как этот, или с подобным эффектом. На последний вопрос Мориенус ответил отрицательно, с тех пор, как в философском камне содержатся четыре стихии и он как вселенная и состав вселенной. В процессе его получения сначала должно быть разложение, а затем очищение. Как и при рождении человека сначала должно быть совокупление, затем зачатие, далее беременность, потом рождение, а потом питание. К этим общим наблюдениям и аналогиям, имеющим соответствие в алхимии*, в итоге были прибавлены некоторые страницы специфических указаний по алхимическим операциям. Была употреблена такая загадочная номенклатура, как "белый дым" и "зеленый лев", но Мориенус позже объяснил Калиду значение большинства этих фраз. "Зеленым львом" является стекло; "нечистым телом" - свинец; "чистым телом" - олово и т. д.

[* Средневековым символом алхимии была совокупляющаяся пара. - Прим. пер.]

При том, что я так далеко зашел в анализе манускриптов позднего средневековья[6], которые я не проработал обширно вследствие того, что большинство из них содержат анонимные и подложные композиции, принадлежащие, вероятно, более поздней эпохе, чем та, которую мы рассматриваем[7], я не нашел столько трактатов, приписываемых Гермесу Трисмегисту, сколько можно было бы ожидать. Возможно, столько же трудов приписано Аристотелю, Геберу и другим знаменитым именам, сколько и Гермесу или Меркурию. Таким образом, можно сказать, что из сорока различных манускриптов XVI и XV веков[8] два приписаны Гермесу и Меркурию, два - Аристотелю, один - Платону, три - Геберу, два Альберту Великому, остальные - современникам, таким как Роджер Бэкон, Братья Элиас (Elias), Бонавентура (Bonaventura) и Арнальд из Вилланова (Arnald of Villanova). Из двух названий, связанных с Гермесом, одно просто "Книга Гермеса", второе - "Трактат Меркурия к своему ученику Мирнесиндусу". Другие труды, приписанные Гермесу в средневековых манускриптах: "Тайны Гермеса философа, открывателя металлов, согласно природе преобразования"[9] Hermetis philosophi inventoris metallorum secundum mutacionis naturam[10] или, в других манускриптах, "изобретатель трансформации"[11], трактат Гермеса об источнике молодости" и работа об алкоголе, приписанная "отцу Гермесу". Общество Ранних Английских Текстов (Early English Text Society) опубликовало английский перевод латинского трактата о пятой сущности, "которую Гермес, пророк и царь Египта, после потопа Ноаха (Noah), отца философов, получил как откровение от ангела, посланного к нему Богом", который впервые был опубликован "около 1460-1476 года Фредом Фурнивалом (Fred J. Furnival)"[13]. "Книга Гермогенеса" также аккредитована Гермесу Трисмегисту[14].

Среди арабов и в средневековых латинских школах держался авторитет Гермеса не только как алхимика, но и как источника общей мудрости. Роджер Бэкон говорит о "Гермесе Меркурии, отце философии"[15]. Даниэль из Морли (of Morley) цитирует Трисмегиста и различает "великого Меркурия" и его племянника "Трисмегиста Меркурия"[16]. Альберт Великий цитирует "Так называемую "Священную книгу Гермеса Асклепию", астрологический трактат, греческая версия которого упоминалась нами ранее в главе о Гермесе, Орфее и Зороастре. И современник Альберта, Вильям из Оверни (of Auvergne), епископ Парижа, использовал некоторое время[18] диалог между Меркурием Трисмегистом, "египетским философом и магом", и Асклепием из "Liber de hellera" или "De deo deorum" ("О боге богов"), которая предположительно является греческой "Иера библос" ("Священной книгой"). В нем Гермес утверждает, что в травах и камнях таится божественное могущество. В "Астрономическом образе"[19] Альберт Великий перечисляет ряд плохих книг о некромантических образах[20] Гермеса, с которыми христиане должны быть осторожны: книга образов для каждой из семи планет, следующий за ними восьмой трактат, работа "О семи кольцах семи планет", книга о магических иллюзиях (liber praestigiorum)[21] и книга, обращенная к Аристотелю. Вильям из Оверни, вероятно, намекает на ту же литературу, когда он трижды повторяет историю из Гермеса о падших ангелах, цитируя в одном случае "Семь планет" и в другом - "Книгу Венеры"[22].

Альберт Великий также цитирует "Книгу заклинаний" Гермеса в своем труде об овощах и растениях[23]; Гермесу также приписывается "Liber Alcorath" в известной под именем Альберта "Liber aggregationis" или "Experimenta Alberti". Астролог Цекко д'Асколи (Сессо d'Ascoli) в начале XIV века цитирует трактат Гермеса под названием "De speculis et luce" ("Зеркала и света")[24]. Это количество примеров средневековых цитат из Гермеса, разумеется, может быть значительно расширено, но достаточно проиллюстрировать важность его имени в поздней истории как магии и астрологии, так и алхимии.

Мы можем, однако, кратко просмотреть определенный род самих произведений, в основном, как и в случае цитат, магического и астрологического характера, появляющихся в средневековых манускриптах под именем Гермеса. Трактат о 15 звездах, 15 камнях, 15 травах и 15 образах* для выгравирования на камнях приписывается то Гермесу, то Еноху[25]. Число 15 трудно отнести к планетам, знакам или деканам; в действительности 15 звезд - это 15 неподвижных звезд, которые, как считалось, пробуждают в других телах положительные качества. Джон Говер (Gower) в XIV веке рассматривал тот же предмет в своей "Исповеди любовника" ("Confession amantis")[26]. В средние века как Гермесу, так и Птолемею приписывалось "Centiloquium" ("Сто Афоризмов"), или серии** кратких астрологических изречений. Некоторые манускрипты подразумевают, что "Centiloquium" Гермеса было избранным из астрологических трактатов Гермеса, составленным Степаном Мессинским (Stephen of Messina) для царя Сицилии Манфреда[27]. В пятнадцатом веке Гермесу приписан манускрипт с латинским трактатом внушительного объема о тридцати шести деканах и их астрологическом влиянии[28], но рассматривающем также и другие темы, имеющие отношение к предсказательной астрологии; и намного более короткий, но настолько же астрологический труд о происшествиях, о котором мы говорили, что он был переписан Хали прежде чем он был переведен на латынь[29]. Книги "Гермеса Философа" о возвращениях дня рождения* не установленного переводчика были изданы Вольфом в 1559 году[30]. Работа о медицинской диагностике болезней по звездам без исследования мочи, приписанная Гермесу в Вольфенбюттельском манускрипте[31], вероятно, должна быть исключена из трактата на эту тему Вильяма Английского.

[* См. конспект этого трактата в наст. изд. - Прим. пер.]

[** Различные у Гермеса и у Птолемея, в большинстве манускриптов подающиеся вместе. См. Птолемея в переработке Алана Лео в кн.: Михайлова И., Скородум Н. Звездный путь астрологии. - М., 1993. - С. 237-246. - Прим. пер.]

С XIII века, если не раньше, существует трактат "Гермеса Меркурия Тройного" о шести принципах вещей[32] с прологом, касающимся трех Меркуриев[33], о которых мы уже знаем из предисловия Роберта Честерского. Здесь также первый отождествляется с Енохом, второй с Ноахом, а третий назван тройным, так как он одновременно царь, философ и пророк, правивший Египтом после потопа с высшей справедливостью, прославленный и в гуманитарных, и в технических науках, и первый, осветивший астрономию. Он написал "Золотой горшок (Bough)", "Книгу долготы и широты", "Книгу выбора (Election: Выбора благоприятного момента? - раздел астрологии)", "Каноны о Планетах" и трактат. Среди своих увлечений он привел на свет Алхимию, которую развил в своих трудах философ Мориенус. "Шесть начал вещей" является трактатом частично астрономическим, а частично астрологическим, рассматривающим природу знаков и силы планет в их домах. Цитаты таких авторов, как Захель и Дорофей, показывают, что работа намного более поздняя, чем Гермес. За этим следуют четыре коротких трактата, первый из которых говорит о времени, ветрах, эпидемиях, гадании по грому, затмениях солнца и луны; второй и третий рассматривают астрологические предметы: "О тройном могуществе небесных тел" и "Об эффективности медицины, согласующейся с могуществом планет и действием знаков". Четвертый трактат объясняет, как пользоваться астролябией.

[* По-видимому, речь идет об астрологической технике солнечных возвращений; Торндайк использовал кальку с латинского: revolutions of nativities, вместо того чтобы употребить современный латинский термин solar returns. - Прим. пер.]

Из книг Гермеса о плохих некромантических образах каждой из семи планет, которые рецензирует "Speculum astronomiae", по крайней мере одна сохранилась в манускрипте для нашего исследования, имеющая то же самое Incipit ("Начинается" - заглавие), что и та, которую цитирует Альберт, "Probavi omnes libros…" ("Проверил все книги…"), и то же самое название, "Liber lune"* Corpus Christi 125, fols. 62-68 ("Liber lune" написано на верхнем поле fol. 62), "Hie incipit liber ymaginum tr. ab Hermete id est Mercurio qui latine prestigium Mercurii appellatur, Helyanin in lingua Arabica…/…Explicit liber lune de 28 mansionibus lune translatus ab Hermete". Digby 228, XIV века, fols. 54-55v, неполный. Мекри (Macray) описывает это как "Liber lune"; tractatus de 28 mansionibus et 28 imaginibus lunae, et de 54 angelis "qui serviunt ymaginibus". Florence ll-iii-214, XV века, fol. 8, "Dixit Hermes huius libri editor,lustravi plures imaginum"; fol. 9,"Нес sunt ymagines septem planetarum et characteres eorum"; fols. 9-15, "liber ymaginum lune"… fols. 33-43, "Liber planetarum inventus in libris Hermetis", или "Книга Луны", или, как это более полно описано, двадцати восьми ангелов, служащих образам. И как у Альберта заслуживает внимания трактат о магических иллюзиях, сопровождаемый семью книгами некромантических образов для планет, так и эта "Liber lune" называется также "Магическая иллюзия Мерку рия"[34]. Возможно, это та же самая "Книга образов Луны", которую Вильям из Оверни описывает как попытку сделать магию под именами Бога. Трактат начинается в привычном стиле апокрифической литературы повествованием о том, как был открыт этот чудесный том. После некий "исследователь мудрости и истины и друг природы прочел тома многих мудрецов", он нашел этот том в золотой арке с серебряным сундуком, помещенным под свинцовый колпак, - вариант метода Портия. Тогда он перевел это на арабский язык для пользы многих. Тем не менее, мы имеем обычную осторожность: бояться Бога и не показывать книгу кому бы то ни было, ни даже позволять какому-то грязному человеку прикасаться к ней, так как с ней может свершиться все наихудщее и все наилучшее. Она предписывает также выгравировать образы во время прохождения Луны через тот или иной из 28 домов. Имена ангелов должны повторяться семь раз и столько же раз выполнено окуривание во имя милосердного и добродетельного Бога. Как луна более сильна в своем воздействии, когда она находится ближе к нам или к какой-либо другой планете, так и эта книга более ценна, чем какая-либо иная, если мы ее правильно понимаем. Гермес заявляет, что он проверил все книги семи планет и не нашел ни одной более достоверной или более совершенной, чем эта наиболее ценная порция. Валенух, однако, наивысший и наиболее искусный философ, много говорит о своем учителе Гермесе. Латинский текст сохраняет арабские названия лунных домов, 54 угла также имеют иностранные имена, и древесина, которая растет на острове в Индии, является необходимой для окуривания. Подаются инструкции для выгравирования образов, которые разрушат дом, область или город; лишат человека дара речи; удержат половые сношения в заданном размахе; подогреют ванную в ночи; соберут десять тысяч птиц и пчел; скрутят человеческие члены. Даны четыре специальных рецепта для нанесения раны врагу или навлечения на него болезни.

[* Название отмечено ошибкой: lune вместо lunae. - Прим. пер.]

Мы отложим до нашей главы о Псевдо-Аристотеле "Книгу духовных произведений Аристотеля, или книгу Антимаквис, которая есть книга тайн Гермеса… древняя книга семи планет". Но по крайней мере в одном манускрипте работа Гермеса об образах луны сопровождается другим коротким приписываемым ему трактатом об образах семи планет, по одному для каждого дня недели, который должен быть сделан в первый час этого дня, который (час) управляется той планетой, по имени которой назван день*. Этот маленький трактат начинается словами: "Сказал Гермес, издатель этой книги, я изучил много наук об О6разах"[35]. Всего же я нашел следы этой книги в четырех манускриптах.

В двух из этих манускриптов работа Гермеса об образах семи планет следует непосредственно за работой Тоца Грека об оккультных (скрытых) свойствах камней под названием "Книга Венеры" или "Книга двенадцати камней Венеры"[36]. Первая часть трактата, однако, содержит инструкции, широко астрологические по характеру, но включающие также имена духов и окуривание для отливания металлического образа во имя Венеры. Астрологические символы должны быть умещены на груди, правой ладони и ноге образа.

[* В романских и частично других языках дни недели названы от соответствующих им планет; вот их последовательность: Луна (понедельник; англ. Monday, франц. Lundi), Марс, Меркурий, Юпитер, Венера, Сатурн, Солнце. - Прим. пер.]

В дискуссии о камнях каждый параграф начинается словами: "Тоц сказал". Применяются эти камни в основном в медицине, и состоит это во взятии определенного веса определенного камня. Об астрологии, духах и могуществе слов сказано немного более. Тем не менее некоторые чудесные качества приписаны и камням. Одним, если вы незаметно коснетесь двух человек, которые до сих пор были друзьями, вы сделаете их врагами "аж до конца света. И если ктонибудь возьмет из него порошок весом в один серебряный и смешает его со змеиной кровью (возможно, это название растения) и даст это кому-нибуть выпить, то он будет убегать с места на место".

Тоц Грек цитировался не одним средневековым автором, и только что описанная нами работа была не только одной из циркулирующих тогда под его именем, но ее, кажется, цитировал Даниэль Морли в двенадцатом веке[37]. Альберт Великий в свой список плохих книг об образах в "Speculum astronomiae" включил работу об образах Венеры[38], другую - о четырех зеркалах Венеры и третью - о станциях (астрологической стационарности?) для культа Венеры. На последнюю также намекает Вильям из Оверни, епископ Парижа, в своем "De universo" ("О вселенной"), и приписывает ее "Тоту Греку"[39]. Также среди манускриптов Амплония в Эрфурте есть "книга Тоца Грека, содержащая пятьдесят глав о станциях (стационарности) планет"[40]. Цекко д'Асколи, астролог начала XIV века, упоминает вместе "Эвакса (Evax), царя арабов, и греческого Цота (Zot ошибка в издании Торндайка или в манускрипте?), и Герму из Вавилона". Это напоминает намек Альберта в его теологической "Сумме"[41] на "учение из области некромантии", рассматривающее "образы, и кольца, и зеркала Венеры, и печати демонов" и изложенное в работах AiuoTa (Achot) из Греции - который, возможно, является нашим Тоцом Греком, Гремой (Grema - опечатка?) из Вавилона и Гермесом Египтянином. И опять же в своей работе о минералах[42] Альберт перечисляет вместе как авторитеты по вычеканиванию драгоценных камней имена Великого (или Мага) Грека, Гермы из Вавилона и Гермеса Египтянина.

Более того, не только работа Тоца тесно связана и в дошедших до нас манускриптах, и Альбертом Великим с работой Гермеса, но и написание Вильяма из Оверни "Thot" показывает, о чем читатель, возможно, уже догадался, что этот Тоц (Тос или Toz) Грек есть не кто иной, как греческий эквивалент египетского бога Тота; иными словами, это сам Гермес Трисмегист. Я еще не упомянул о другом трак" тате, найденном в манускрипте XVII века, который, хотя и, скорее всего, по более позднему замыслу, показывает, по крайней мере, что Тоц осталось именем для магии (name to conjure: для заклинания?) вплоть до современности[43]. Работа называется "Комментарий Тоца Грека, философа с величайшим именем, к книгам Соломона к Ровоаму о тайнах тайн". Длинное предисловие рассказывает, как Соломон собрал все свои обширные знания в этой книге на благо своего сына Ровоама, а Ровоам похоронил ее в своей могиле в саркофаге из слоновой кости; и Тоц после нахождения ее терзался из-за своей неспособности понять ее, пока она не была открыта ему через ангела Бога при условии, что он объяснит ее только достойному.

Текст полон магических экспериментов: эксперименты похищения; любовные эксперименты; эксперименты по приобретению покровительства; эксперименты с ненавистью и разрушением; "чрезвычайные эксперименты"; "игровые эксперименты" и т. д. Эксперименты с заклинаниями, кабаллистическими знаками (characters: или качествами?) и окуриванием составляли основу первой книги. Вторая книга повествует в основном о том, "как себя ведут экзорцисты и их помощники и ученики", и о различных качествах и инструментах магов: постах (fasts), ваннах, одежде, ноже или мече, магическом круге, кадиле, воде и иссопе (ботан. hyssop); свете и огне, пере и чернилах, крови, пергаменте, пишущем шрифте (stylus), воске, игле, мембране, каббалистических знаках (characters), жертвоприношениях (sacrifices: или жертвах) и астрологических образах. Две из ее двадцати двух глав говорят о "местах, где магические опыты будут свершены" и обо "всех правилах искусств и экспериментов". В другом манускрипте XVII века есть "Семь Книг Магических Опытов Гермеса Трисмегиста". "И они суть магические тайны царя Египта", - начерчено, как мы говорили, на сокровище Рудольфа II, императора Священной Римской Империи с 1576 по 1612 гг.[44]. Другой манускрипт из Вены содержит немецкий перевод той же книги[45].