ВВЕДЕНИЕ

Буддизм можно изучать двумя путями: по литературным источникам и исследуя религиозную жизнь буддистов. В первом случае только качественная полнота источниковой базы может служить надежной основой для теоретического изучения проблем социокультурного развития общества. В связи с этим представляется актуальной разработка методологии критического анализа средневековых текстов на восточных языках, принципов репрезентативного отбора источников для научной постановки исследовательских задач [Герасимова, 1995, с. 3]. Немаловажное значение при этом имеет классификация источников.

Формирование тибетоязычной литературы подразделяют на два этапа: начальный – тесно связанный с распространением буддизма в Тибете, характеризующийся интенсивным переводом индийских буддийских текстов, и второй – ознаменовавшийся появлением оригинальных авторских сочинений. На втором этапе в Тибете начала складываться собственная религиозно-философская литература разных школ и направлений [Дылыкова,1986, с. 211].

Кроме религиозно-философских, писались оригинальные исторические работы, тематическую классификацию которых впервые в тибетологии дал А. И. Востриков [Востриков, 1962], а также повествовательные литературные произведения, превосходно описанные В. С. Дылыковой [Дылыкова, 1986]. Исследованиями буддийских религиозно-философских источников как на санскрите, так и на тибетском, монгольском и китайском языках занимались у нас: В. П. Васильев, А. М. Позднеев, Ф. И. Щербатской, С. Ф. Ольденбург, А. О. Ивановский, И. П. Минаев, О. О. Розенберг, Е. Е. Обермиллер, О. М. Ковалевский, Б. Я. Владимирцов, Ю. Н. Рерих, О. Ф. Волкова, Г. Ц. Цыбиков, Б. Б. Барадийн, Б. Д. Дандарон, Б. В. Семичов, Р. Е. Пубаев, К. М. Герасимова, Л. Е. Янгутов, Н. Д. Болсохоева, Ц. П. Ванникова и многие другие, а также зарубежные ученые. Но несмотря на значительные успехи, достигнутые в этой области, мы фактически не имеем достаточно полного тематического описания тибетоязычной схоластической литературы, нет достаточно обоснованного ее определения. Связано это не только с обширностью схоластической литературы, но и с наличием в ней большого пласта учебных пособий (yig cha) философских факультетов (mtshan nyid grva tshang), являющихся в известном смысле ее ядром. Они настолько отличаются по своей форме от других работ, что «мы можем выделить их как тексты особого рода в структуре буддийской систематической литературы» [Базаров, 1998, с. 59]. Когда закончился период перевода индийских буддийских текстов и были составлены Ганжур и Данжур[1], возникла насущная необходимость в выработке методологии, методики и техники их систематического изучения. В отношении религиозной философии главным методологическим принципом было избрано изучение пяти предметов по основам (rtsa ba) – пяти признанным авторитетными работам (ро ti lnga) индийских авторов[2]. Главным методом стало усвоение материала посредством диспута. Поэтому учебная литература была комментирующей ('grel ba) по сути и имела весьма специфическую форму, содержащую элементы диспута [Барадийн, 1992, с. 99, 105]. Хотя эта литература и была комментирующей, но содержала много оригинального – чисто тибетского. Время ее формирования совпало с периодом расцвета в Тибете схоластической философии и становлением системы монастырского образования. Поэтому она впитала все лучшее, что было тогда создано. Ведь учебники писали знаменитые ученые, прославившиеся своими разработками в области буддийской философии. В «Каталоге собраний сочинений учителей кадампы и гелугпы» Лондол-лама Агван Лобсан (klong rdol bla ma ngag dbang blo bzang) (p. 1719) приводит названия двухсот сорока девяти учебников сорока восьми самых авторитетных ученых [Лондол-лама, л. 39-43]. Эти учебники были написаны на философских факультетах и для философских факультетов в XV-XVII вв. Большинство из них настолько удачны, что по ним до сих пор учатся в Тибете, Индии, Китае, Монголии и Бурятии.

И этот огромный пласт оригинальнейшей философской литературы очень мало изучен буддологами из-за ее весьма специфической формы, которая крайне затрудняет понимание. И даже если мы изучим характерную для диспута терминологию и разберемся во всех особенностях способа изложения в таких работах, этого окажется недостаточно для исчерпывающего понимания тех концепций, которые в них объясняются, поскольку достижение этого возможно только при комплексном исследовании сразу целого блока текстов (часто очень больших) по данной тематике.

Первые шаги в этом направлении в отечественной буддологии были сделаны Е. Е. Обермиллером [Obermiller, 1932-1933], хотя те источники, которые он изучал, относятся к типу описаний и не имеют схоластической формы. Интересную работу об институте философского диспута в тибетском буддизме написал А. А. Базаров, что позволяет в известной мере изучить терминологию, связанную с диспутом [Базаров, 1998]. Однако специальных работ как по форме учебной литературы, так и по излагаемым в ней концепциям в настоящее время мы не имеем. Поскольку учебники часто бывают очень большими и для их изучения необходимо параллельное исследование сразу нескольких, причем желательно разных авторов, то сначала необходимо заняться такими, которые имеют небольшой объем и посвящены изложению в известной мере отдельной концепции. Изучая каталоги учебной литературы, перечни работ собраний сочинений разных авторов, можно обнаружить небольшие работы (14-58 л.) о зависимом возникновении (rten 'brel). Так, в каталоге Лондол-ламы указано восемь таких работ разных авторов. У двух из этих авторов мы обнаружили аналогичные работы, но другого типа. Все эти работы являются весьма своеобразными комментариями на двадцать третье четверостишие пятой главы «Абхисамаяланкары» Майтреи. По сути же они представляют собой самостоятельные оригинальные произведения, излагающие разработанную в Тибете концепцию зависимого возникновения, мало исследованную будцологами. По общему мнению буддистов, центральное место в их учении занимает доктрина зависимого возникновения. В Сутре[3] «Вопросы Пурны» говорится, что под древом бодхи Будда постиг зависимое возникновение и благодаря этому обрел Просветление [Вопросы Пурны, л. 43]. Именно эта доктрина в той или иной форме постоянно была лейтмотивом его проповедей, поскольку говорил он о четырех истинах святого ('phags pa'i bden pa bzhi)[4], для объяснения которых приводил двенадцать членов зависимого возникновения в том или ином порядке, а также разъяснял, что благодаря пониманию идеи зависимого возникновения обретается постижение отсутствия индивидуального Я и устраняется неведение – основная причина перерождения в сансаре вообще и страдания, в частности [Будон, 1999, с. 158-159; Вималакирти, л. 27]. Если же говорил о двух истинах – относительной и абсолютной, то фактически говорил о тех же четырех истинах, поскольку третья истина, по мнению прасангиков, входит в последнюю, а три остальные – в первую, причем зависимое возникновение рассматривалось как основа постижения абсолютной истины [Вопросы Сувикранта-викрамина, л. 29]. Сам Будда утверждает, что понимание двенадцати членов зависимого возникновения является основой Просветления [Сутра расчета, л. 2].

В Ганжуре (bka' 'gyur) есть три текста, считающиеся основными при объяснении доктрины зависимого возникновения. Это Сутра «Десять ступеней» (Дашабхумика), Сутра «Ростки белого риса» (Шалистамбха, То. 210) и Сутра «Объяснение первого зависимого возникновения и [его] полного подразделения» (Пратитьясамутпада ади вибханга, То. 211). Другие тексты, связанные с этим предметом (То. 212, 519, 521 и др.), как и ряд имеющихся в Данжуре (bstan 'gyur) (То. 2165, 2885, 3138, 4370 и др.), посвящены, в основном, описанию применения заклинания-дхарани «зависимого возникновения».

В двух четверостишиях поклонения в начале «Основ мадхьямики» Нагарджуна обращается к Будде как к постигшему и объяснившему зависимое возникновение [Нагарджуна, л. 2]. Интересно заметить, что эти стихи были взяты из Сутры «Покаяния великой Матери Праджня-парамиты», где их чтение рекомендуется самим Буддой для очищения от греха неправильного обращения с Сутрами Праджня-парамиты [Сутра покаяния, л. 4]. Сам Будда заключает, что идея зависимого возникновения занимает первое место в его учении. Эти же стихи включены в текст «Прибегания», который фактически является символом веры последователей Цзонхавы и должен читаться ими ежедневно [Прибегание, с. 3].

Это же признают Буддхапалита [Буддхапалита, л. 2-3], Чандракирти [Чандракирти, 1912, гл. 6], Шантидэва [Шантидэва, гл. 9] и другие известные ученые-буддисты Индии.

Не обошли своим вниманием эту доктрину и в Тибете. Знаменитый чжонэйский учитель объединенного пути Сутры и Тантры Шаддуб (bshad sgrub) (1675-1748) полагает, что объяснение глубокой сущности зависимого возникновения является высшим из всех объяснений учения, а постижение глубокой сущности зависимого возникновения – высшим из всех постижений учения [Шаддуб, 2, л. 2]. Цзонхава даже сочинил «Восхваление зависимого возникновения», где, в частности, пишет:

«[Высшее] из учений – учение о зависимом возникновении,
[Высшее] из знаний – знание зависимого возникновения»

([Лобсан Дагба, с. 44-45].)

Далай-лама XIV Тензин Гьяцо отмечает, что Будду называют несравненным учителем и почитают по причине того, что он открыл взаимозависимое происхождение[5] [Тензин Гьяцо, 1996, с. 30]. Он также считает, что «Дхарма Будды возникает из учения о взаимозависимом происхождении» [Там же, с. 33].

Поэтому доктрина зависимого возникновения всегда была предметом исследований буддийских ученых. Так, Васубандху и Гунамати написали большие комментарии («rten cing 'brel bar 'byung ba dang po'i rnam par dbye ba bzhad pa» – To. 3995 и соответственно «rten cing 'brel bar 'byung ba dang po dang rnam par dbye ba bstan pa'i rgya cher bshad pa» – To. 3996) на «Вибханга-Сутру» [Дараната, 1869, с. 129, 163]. Довольно подробно она рассматривается и в «Абхидхармакоше», являющейся своеобразной буддийской энциклопедией [Васубандху, 1980, с. 28-53; 1994, с. 104-140]. Эта доктрина разрабатывалась в работах Майтреи (Мадхьянта-вибханга), Асанги и других виджнянавадинов, Нагарджуны (Пратитья-самутпада-чакра, в 26-й главе «Праджня-мулы»), Бхавьи (Таркаджвала, Праджня-прадипамала), Буддхапалиты (Буддхапалита-мула-мадхьямака-вритти), Чандракирти (Прасанна-пада, Мадхьямакаватара) и других мадхьямиков.

Специальному исследованию доктрины зависимого возникновения посвящены десятки работ таких известных буддийских ученых, как Гедун Дандар, Жамьян Шадба, Гунтан, Агван Даши, Суматишилабхадра и многие другие. Рассматривается она при объяснении четырех истин святого Цзонхавой в «Большом руководстве к этапам Пути Пробуждения» [Чже Цонкапа, 1995, с. 75-89], «Золотых четках объяснения превосходного», «Сущности объяснения превосходного», «Полном разъяснении мыслей подробного объяснения» и других работах.

Изучают эту доктрину и в буддийских учебных заведениях. При обучении по программе факультета Гоман она преподается в восьмом классе – начальном классе глубокого изучения «Абхисамаяланкары», по этой теме проводятся учебные диспуты. Кроме того, ею занимаются и при изучении «Абхидхармакоши» в четырнадцатом классе [Кенсур, 1996, с. 29].

В специальных исследованиях эта доктрина рассматривается в тибето-монгольском буддизме с позиций мадхьямики. При этом ее анализ подразделяется на три части: 1) теорию зависимости, 2) двенадцать членов зависимого возникновения и 3) взаимоотношения между двенадцатью членами, метод и польза созерцания.

Исследование тибетоязычной литературы монастырских философских факультетов вообще и текстов по доктрине зависимого возникновения, в частности, представляет интерес как в плане источниковедческом (форма, структура, типизация, тематическая классификация и методы исследования), так и историческом (генезис данного вида литературы и ее сравнение с западной схоластической литературой), философском (установление теоретических основ, на которых она базируется, и содержащихся в ней концепций), социокультурном (влияние излагаемых в ней концепций на мировоззрение, поведение, изобразительное искусство), психолого-педагогическом (ее роль в обучении и формировании определенного типа мышления).

Эта доктрина известна в нашей стране по переводам буддийских текстов, работам буддологов и буддистов. В переведенной на русский язык «Абхидхармакоше» она довольно подробно разбирается с хинаянской точки зрения, для которой характерно рассмотрение восьми средних членов как следующих друг за другом стадий в жизни одного индивида [Васубандху, 1980, с. 28-53; 1994, с. 104-140]. В «Большом руководстве к этапам пути Пробуждения» Чже Цонкапы она вкратце комментируется при объяснении четырех истин святого с махаянской точки зрения, но вне связи с идеей зависимости и фактически без четких определений [Чже Цонкапа, 1995, с. 75-89]. В переведенной Ф. И. Щербатским на английский язык работе Майтреи «Мадхьянта-вибханга» с комментариями Васубандху и Стхирамати эта доктрина очень кратко анализируется с точки зрения школы виджнянавадинов [Maitreya, 1936, с. 54-72].

Затрагивается она (как правило, в плане постижения пустотности на основе зависимого возникновения) и в других переведенных с тибетского языка работах буддийских авторов [Соднам-Цзэмо, 1994, с. 39; Далай-лама И, 1998, с. 31].

О.О. Розенберг провел исследование этой доктрины в связи с тем, как она рассматривается в Абхидхарме [Розенберг, 1991, с. 167-178]. Аналогичную работу проделал Ф. И. Щербатской [Щербатской, 1988, с. 134-141, 238-240]. Похожая работа имеется у Б.Д. Дандарона, который включил и тибетские источники [Дандарон, 1996, с. 8-24]. Кроме того, при анализе четырех истин с позиций современного человека он сделал интересное истолкование такого относящегося к данной доктрине понятия, как «общественная карма» [Дандарон, 1995, с. 11]. В непредназначенных для печати, но изданных впоследствии, письмах он попытался раскрыть суть этой доктрины с позиций современного буддийского мистика, знакомого с западной философией и достижениями науки [Дандарон, письма, 1995, с. 131-150].

Очень интересное объяснение концепции зависимого возникновения в «Абхидхармакоше» дали Е. П. Островская и В. И. Рудой во введении к своему переводу третьего раздела «Абхидхармакоши» Васубандху [Васубандху, 1994, с. 25-30], и они же в содружестве с Т. В. Ермаковой – в «Классической буддийской философии» [Классика, 1999, с. 223-265].

В. И. Корнев дает описание двенадцати членов зависимого возникновения с хинаянской точки зрения [Корнев, 1983, с. 12]. Комментирует двенадцать членов зависимого возникновения и Л. Е. Янгутов, признавая, что они связаны только с двумя первыми из четырех истин [Янгутов, 1995, с. 31]. Отмечая, что «разработка Шакьямуни концепции пратитьясамутпады имела выдающееся значение для развития индийской теоретической мысли и мировой философии в целом» [Лепехов, 1999, с. 103], С. Ю. Лепехов рассматривает роль этой концепции в Махаяне [Там же, с. 107] и сами двенадцать членов зависимого возникновения в абхидхармовском варианте [Там же, с. 76]. В. П. Андросов описывает, какую роль играла идея зависимого возникновения в работах Нагарджуны [Андросов, 1990, с. 83]. А. В. Парибок анализирует двенадцать членов зависимого возникновения в связи с их символическими изображениями на картине «Колесо сансары» [Парибок, 1997, с. 34-35]. В той или иной мере освещение этой доктрины содержится и в других работах [Бонгард-Левин, Герасимов, 1975, с. 144; Кычанов, Савицкий, 1975, с. 180-182; Берзин, 1993, с. 63].

Излагают эту доктрину и проживающие в нашей стране тибетские буддисты. Геше Джампа Тинлэй в «Шаматхе» и «К ясному свету: этапы пути» рассматривает ее при объяснении четырех истин святого [Тинлэй, 1; Тинлэй, 2]. Затрагивают ее в своих лекциях по «Ступеням пути Просветления» Ешей Лодой Ринпоче, лхарамба Хайдуб Лубсанов и др.

Уделяли внимание рассмотрению этой доктрины и зарубежные ученые. A. B. Keith описывает ее при анализе причинности [Keith, 1923, р. 96-115]. E. J. Thomas изучает, главным образом, четыре первых из двенадцати членов зависимого возникновения [Thomas, 1933, р. 57-71]. Rhys Davids признает, что в этой концепции впервые был ясно осознан, сформулирован и представлен миру закон всеобщей причинности [Rhys Davids, 1899, p. 45-47]. Дает краткое описание двенадцати членов с хинаянской точки зрения [Rhys Davids, 1936, p. 328]. С. Радхакришнан излагает хинаянскую трактовку двенадцати членов зависимого возникновения [Радхакришнан, 1956, с. 348-349]. В переведенной на английский язык Г. И. Гюнтером работе Гампопы двенадцать членов зависимого возникновения рассматриваются в рамках объяснения четырех истин святого [Sgam.Po.Pa., 1959, р. 74-91]. Ananda W. P. Guruge исследует доктрину зависимого возникновения в рамках объяснения четырех истин святого [Guruge, 1984, р. 18-30], Далай-лама XIV – в плане объяснения четырех истин святого и постижения шуньяты [Далай-лама XIV, 1991, с. 14-16; 1996, с. 53], Лама Сопа и Лама Ешей – в плане постижения шуньяты [Лама Сопа, 1996, с. 149-150; Лама Ешей, 1995, с. 35], Чогьям Трунгпа – с абхидхармовской точки зрения [Чогьям Трунгпа, 1994, с. 142-144].

Мы не перечисляем работы других авторов, поскольку как буддологи, так и буддисты в том или ином плане обязательно касаются проблемы зависимого возникновения. Кроме того, многие известные буддийские учителя часто выступают с лекциями на самые разнообразные темы. Иногда эти лекции издаются небольшими тиражами, поэтому являются для нас малодоступными, и нам неизвестно, в каком именно виде они излагают доктрину зависимого возникновения.

Тем не менее, оценивая степень изученности доктрины зависимого возникновения в нашей стране, Е. П. Островская и В. И. Рудой констатируют, что исследованию закона зависимого возникновения в современной отечественной специальной литературе уделяется явно недостаточно внимания, а между тем «понимание этой главной для буддийской религиозной доктрины концепции в немалой степени способствует уяснению общебуддийской религиозной установки. Без отчетливого знания классических интерпретаций этого закона научное исследование современных форм буддийского религиозного сознания едва ли может быть осуществлено» [Васубандху, 1994, с. 27-28].

Это было сказано об изученности классической, т. е. абхидхармовской концепции зависимого возникновения. Что же тогда говорить о махаянской концепции зависимого возникновения, да еще разработанной в Тибете?! Фактически мы можем ознакомиться только с отдельными фрагментами этой концепции. Хотя мы и говорим о хинаянской, махаянской, абхидхармовской и других концепциях (lta ba) зависимого возникновения, сама теория зависимого возникновения должна называться доктриной (srol), поскольку в той или иной форме признается всеми буддийскими школами и именно на ее основе строится вся буддийская религиозная практика [Гедун Дандар, 3, л. 9-11].

Оценить изученность проблемы как слабую можно исходя из того, что в одних из указанных выше работ просто перечисляются двенадцать членов зависимого возникновения, в других даются абхидхармическая или хинаянская интерпретации, в третьих анализируется с позиций Махаяны, но очень кратко, в четвертых описывается роль идеи зависимого возникновения в мадхьямике. Абхидхармический или хинаянский подход очень узок, поскольку рассмотрение двух первых из двенадцати членов как относящихся к прошлой жизни, двух последних членов – как относящихся к будущей жизни, а восьми средних – как представляющих собой этапы теперешней жизни, имеет своей целью только устранение неведения в отношении прошлой, будущей и теперешней жизни, в то время как цели и содержание этой доктрины значительно многообразнее и шире. Тибетские мадхьямики рассматривают двенадцать членов зависимого возникновения в рамках общей теории зависимости, дают их определения и указывают механизм взаимодействия. Такое целостное описание доктрины зависимого возникновения с позиций мадхьямики в литературе фактически отсутствует, поскольку Тибет был долгое время закрытой для западного человека страной. Сейчас же, когда тибетские буддисты живут во многих странах мира, они, в основном, преподают тантрийские учения, а если и упоминают о доктрине зависимого возникновения, то при объяснении четырех истин святого. Буддологам же трудно ознакомиться с этой доктриной в тибетском варианте, так как работы об этом предмете написаны в специфической схоластической форме, очень затрудняющей их понимание. Поскольку же эта доктрина именно в тибетском варианте изучается во многих буддийских учебных заведениях Индии, Тибета, Китая, Монголии и Бурятии, где особое распространение имеет учение Цзонхавы и его последователей, то ее исследование по тибетоязычным источникам представляет для буддологии значительный интерес.

Мы говорим здесь о тибетском варианте доктрины зависимого возникновения, но было бы точнее назвать ее тибето-монгольским вариантом, поскольку многие знаменитые монгольские и бурятские ученые писали свои работы не только на родном языке, но и на тибетском, причем целый ряд этих работ получил признание и большое распространение в Тибете. В связи с этим А. И. Востриков отмечает, что в создании обширной и разнообразной литературы на тибетском языке, в том числе и литературы исторической, принимали фактически участие «не только сами тибетцы, но и представители других народов, нередко достигавшие, кстати сказать, исключительной славы и авторитета» [Востриков, 1962, с. 11].

Кроме того, в этом отношении наибольший интерес представляют работы схоластические, поскольку после широкого распространения идей Цзонхавы изучению буддийской философии стали уделять особое внимание. При монастырях было создано много философских факультетов, где разрабатывались, обсуждались в диспутах и преподавались различные предметы буддийской философии. Была выработана основывающаяся на идеях мадхьямики-прасангики специфическая форма изложения материала, к характерным особенностям которой можно отнести и опору на цитаты из авторитетных текстов, наличие элементов диспута, а также очень интересный способ установления взаимоотношений между различными понятиями. Эти особенности говорят о том, что при формировании схоластической формы изложения немаловажную роль играли и учебные цели. Многие написанные в такой форме исследовательские работы служили учебниками. Целый ряд таких работ, написанных в XV-XVIII вв., служит учебниками и в настоящее время. Это обусловлено не столько авторитетом авторов или косностью следования традиции, сколько тем, что в этих книгах была найдена наиболее эффективная для учебных целей форма изложения. Все это представляет большой интерес для изучающих историю философии и психологию религии.

При исследовании тибетоязычных источников обнаружилось, что даже после достижения понимания схоластической формы изложения невозможно не только с достаточной полнотой получить представление о доктрине зависимого возникновения по одной, хотя бы и большой, работе авторитетного автора, но и просто понять эту работу более или менее приемлемо. Дело в том, что существует целый ряд терминов, которые употребляются во многих работах по самым различным предметам, но уяснить специфическое значение этих терминов можно только по работам, посвященным доктрине зависимого возникновения. Причем их уяснение становится возможным только путем сравнительного анализа различных работ по этому предмету.

Эти тексты можно разделить на три основные группы: 1) описания (rnam bzhag), 2) общие исследования (spyi don) и 3) подробные исследования (mtha dpyod). В описаниях предмет излагается широко, даются определения, проводятся подразделения, много внимания уделяется объяснению, приводятся мнения разных авторов. Общие исследования близки к описаниям, но некоторые вопросы рассматриваются в них более подробно, обсуждаются те или иные мнения и делаются заключения. Подробные же исследования изучают все или почти все вопросы.

Общие и подробные исследования написаны в схоластической форме, для которой характерно подразделение изложения материала на три части: 1) критику идей других (ltar snang bkag pa), 2) изложение своей точки зрения (rang lugs bzhag pa) и 3) опровержение возражений (rtsod spong). Второй особенностью является подразделение на отдельные блоки, состоящие из тезиса (dam bca), в состав которого входят субъект (chos can), предикат (bsgrub bya'i chos), доказательства (gtan tshigs), содержащего обоснование (rtags) и одну или несколько цитат (drangs pa), а иногда и пример (dpe). Эта форма называется правильным силлогизмом (rtags sbyor). Имеется и более популярная форма – «выведение» (прасанга; thal 'gyur), отличающаяся от первой тем, что тезис начинается со слов: «Приходим к тому, что (thal)…» При этом употребляется много специальных терминов, характерных для ведения диспута [Базаров, 1998, с. 73-85].

Поскольку часто проявляется свойственное мадхьямикам-прасангикам стремление опровергать доводы противников, то результатом этого являются некоторая фрагментарность изложения, обилие цитат из авторитетных текстов, большое мастерство в критике и опровержении и некоторая слабость в изложении собственных идей, что затрудняет понимание объясняемых концепций.

Исследования рассчитаны на предварительное знакомство с предметом, которое дают только описания. Подробные исследования многосторонне освещают предмет, но некоторые вопросы описываются мало или вообще опускаются. В известной мере они рассчитаны и на предварительное знакомство с общими исследованиями. Авторы, как правило, пишут два исследования - общее и подробное.

Поэтому для изучения доктрины зависимого возникновения в тибето-монгольском схоластическом буддизме необходимо как минимум три вида текстов - описание, общее и подробное исследование, причем желательно, чтобы два последних были написаны одним автором. Поскольку же два исследования одного автора могут содержать недостаточно разработанные или даже пропущенные вопросы, а также не учитывать некоторые мнения других авторов, то нужно еще два исследования – общее и подробное другого автора, причем важно, чтобы он жил в другое время и принадлежал другой школе. Для научного исследования необходимо, чтобы эти авторы были достаточно авторитетны и их работы изучались в буддийских учебных заведениях и в настоящее время.

На основании вышеизложенного для исследования было выбрано пять работ трех авторов:

1) Хайдуб Гедун Данба Даржэй Ченпо (mkhas grub dge 'dun bstan ba dar rgyas chen po, в дальнейшем – Гедун Дандар);

2) Гунчен Ченмо Жамьян Шадбы Дорже Агван Зондуй Балсанпо (kun mkhyen chen mo 'jam dbyangs bzhad ba'i rdo rje ngag dbang brtson 'grus dpal bzang po, в дальнейшем – Жамьян Шадба);

3) Суматишилабхадры (Sumatishilabhadra).

Гедун Дандар (1493-1568) является автором многих работ, среди которых имеются общие и подробные исследования парамиты, мадхьямики, зависимого возникновения, представляющие собой учебники, по которым раньше учились на Нижнем (smad pa) факультете тибетского монастыря Сэра [Цыбиков, 1, с. 184], да и сейчас еще учатся в Университете махаянской философии при монастыре Sera Меу Dratsang в Южной Индии [The Asian Classics, 1993, с. 95]. Из его работ были выбраны две:

«Rten 'brel gyi spyi don legs par bshad ba'i snying po pad ma dkar po'i 'phreng ba zhes bya ba bzhugs so» (Гирлянда белых лотосов сущности объяснения превосходного. Общее исследование зависимого возникновения);

«Mkhas grub smra ba'i khyu mchog dge 'dun bstan dar ba chen po'i gsung rten 'brel gyi mtha dpyod bzhugs so» (Наставление мудреца и реализатора, вождя говорящих Гедун Дандарбы Ченпо. Подробное исследование зависимого возникновения).

Оба текста изданы в электронной форме «The Asian Classics Input Project. Release Three» [The Asian Classics, 1993, p. 95]. Первый текст имеет четырнадцать листов, а второй – двадцать пять листов. Первая работа представляет собой общее исследование зависимого возникновения и является комментарием к одному четверостишию из «Абхисамаяланкары» Асанги. Имеющиеся в названии слова «сущность объяснения превосходного» намекают, что данный предмет будет рассматриваться в соответствии с идеями Цзонхавы, изложенными им в «Сущности объяснения превосходного». Вторая работа – это отдельное подробное исследование зависимого возникновения. Обе они служат учебниками в вышеуказанном университете [Там же, р. 95].

Жамьян Шадба (1648-1722) – уроженец Амдо. Отправившись на учебу в Тибет, он проявил блестящие способности и был назначен деканом факультета Гоман, принял активное участие в разработке учебной программы этого факультета. Вернувшись в Амдо, основал прославившийся дисциплиной монастырь Лавран. Оставил после себя собрание сочинений в пятнадцати томах. Является первым из перерожденцев с таким же именем – настоятелей Лаврана [Цыбиков, 1, с. 50; Базаров, 1998, с. 36]. По его книгам до сих пор учатся в буддийских учебных заведениях Индии, Тибета, Китая, Монголии и Бурятии, где следуют программе Гомана [Кенсур, 1996, с. 28-29]. Из собрания его сочинений были выбраны две, имеющиеся в томе da, работы:

«Zab mo rten cing 'brel bar 'byung ba'i mtha dpyod rje bla ma 'jam dbyangs bzhad pa'i rdo rje'i gsung rgyun dri ma med pa bzhugs so» (Подробное исследование глубокого зависимого возникновения. Безупречный поток наставлений владыки учителя Жамьян Шадбы Дорже);

«Rten 'brel gyi mtha dpyod lung dang rigs pa'i gter mdzod blo gsal dga ba bskyed pa'i phreng mdzes bzhugs so» (Подробное исследование зависимого возникновения. Сокровищница цитат и доказательств. Прекрасная гирлянда, порождающая радость ясного ума).

Первая работа – ксилограф, имеющий семнадцать листов, вторая – содержит пятьдесят восемь листов. Несмотря на название, первая работа фактически является общим исследованием и, как было установлено путем опроса лам, до сих пор служит учебником в буддийских учебных заведениях Монголии и Бурятии с четырехлетним курсом обучения по программе факультета Гоман. Вторая работа – учебное пособие для углубленного изучения предмета.

В качестве описания была выбрана работа Суматишилабхадры «Blang dor la nye bar mkho ba'i rten 'brel kyi don dang rnam gzhag bshad pa'i tshul bzhugs» (Идея зависимого и описание [двенадцати членов], необходимые для принятия и отказа. Способ объяснения), представляющая собой ксилограф, имеющий двадцать восемь листов. В издательском колофоне ксилографа указывается, что автором работы является владыка мудрецов Суматишилабхадра, а вырезана на досках она была в год железной овцы, т. е., вероятно, в 1871 г. Судя по тому, что об авторе не дается никаких сведений, кроме указания, что он – владыка мудрецов, Суматишилабхадра был довольно известной личностью. Поскольку санскритские имена у авторов работ на тибетском языке встречаются довольно редко и в литературе есть только одно похожее имя – Суматишила, то, вероятнее всего, Суматишилабхадра – это более полное имя Суматишилы. Под именем Суматишилы известен монгольский ученый чахар-гэбши Лобсан Цультим (1740- 1810), автор большой биографии Цзонхавы [Цыбиков, 2, с. 198-199; Пубаев, 1970, с. 40-42], оставивший после себя собрание сочинений в десяти томах [Дандарон, Семичов, 1960, с. 133]. По словам А. И. Вострикова, «этот автор пользуется столь большой славой, что его называют иногда вторым Цзонкабой» [Востриков, 1962, с. 150]. Во всяком случае эта работа представляет большой интерес в качестве описания зависимого возникновения.

Эти пять работ являются типичными образцами учебной литературы и хорошо дополняют друг друга, позволяя составить более или менее полное представление об особенностях тибетоязычной учебной литературы и доктрине зависимого возникновения в тибето-монгольском схоластическом буддизме, тем более, что они опираются в своих исследованиях на идеи, изложенные более чем в шестидесяти текстах различных авторов. Так, в этих работах цитируются Сутры «Зависимого возникновения», «Ростков белого риса», «Десять ступеней», «Вибханга-Сутра», «Праджня-парамита восьмитысячная», «Праджнямула», «Ратнавали», «Шуньятасаптати», «Сухрилекха» и другие работы Нагарджуны, «Комментарий Буддхапалиты», «Сияние философии» Бхававивеки, «Прасаннапада» и «Введение в мадхьямику» Чандракирти, «Введение в деяния Бодхисаттвы» Шантидэвы, «Йогачарья-бхуми» и «Абхидхарма-самуччая» Асанги, «Уттаратантра», «Мадхьянта-вибханга», «Абхисамаяланкара» и другие работы Майтреи, «Абхидхармакоша» и другие работы Васубандху, «Чатухшатака» Арьядэвы, работы Дхармакирти, Дигнаги, Буддхашриджняны и других индийских авторов, «Ступени пути Просветления», «Золотые четки объяснения превосходного», «Сущность объяснения превосходного», «Полное разъяснение мыслей подробного объяснения» и другие работы Цзонхавы, работы Агван Даши, Джанжа Ринпоче, Балри-ламы и других тибетских авторов. В данной работе цитировались многие из этих текстов. При этом их перевод большей частью выполнялся по вариантам, приводимым в исследуемых источниках, поскольку именно на их основе авторы давали объяснения.

Описанный выше характер изучаемых текстов определяет тот факт, что в качестве главного метода исследования подходит только «интегрирование» на основе сравнительного критического анализа отдельных фрагментов одной и разных работ. Поэтому в данной работе так много ссылок, указывающих, на основании каких фрагментов каких текстов устанавливается тот или иной элемент «ингегральной» концепции. Для выяснения целого ряда вопросов понадобилось обращение к различным Сутрам, комментариям на них, работам буддистов, отечественных и зарубежных ученых на тибетском, русском и английском языках. Применялся сравнительный анализ санскритских и тибетских терминов, обозначающих двенадцать членов зависимого возникновения, и того круга предметов, к которым они относятся. Проводился анализ символических изображений двенадцати членов зависимого возникновения на картине «Колесо сансары».

В приложении дается перевод с тибетского языка Сутры «Объяснение первого зависимого возникновения и [его] полного подразделения» (Вибханга-Сутра), Сутры «Ростков белого риса» (Шалистамбха), «Сущности зависимого возникновения» и «Разъяснения 'Сущности зависимого возникновения'» Нагарджуны, двадцать шестой главы «Исследования двенадцати членов существования» из его «Основ мадхьямики» (Праджнямула) с комментарием Буддхапалиты, «Восхваления [Учения о] зависимом возникновении» Цзонхавы и «Анализа глубокого зависимого возникновения» Жамьян Шадбы. Переводы других тибетоязычных текстов учебной литературы по зависимому возникновению не приводятся, поскольку основной массив содержащейся в них информации представлен в данной работе. Прилагается тибетско-русский глоссарий трехсот пятидесяти шести терминов, использующихся при объяснении доктрины зависимого возникновения. Многие термины, имеющие отношение к специфической «критическо-диалектической» форме изложения материала в тибетоязычной учебной литературе монастырских философских факультетов, объяснены в соответствии с небольшой, но очень ценной работой Муге Сандана «Ответы на вопросы. Сокровищница ученого» (dMu dge bsam gtan. Dris lan gter gyi kha byang bzhugs // Sudhiprashaka dang bse ngag dbang bkra shis. Tshad ma'i don rtsa 'grel. – Mi rigs dpe skrun khang, 1996.-P. 337-372).

Автор выражает глубокую благодарность чл.-кор. РАН Б. В. Базарову, д-ру филос. наук С. Ю. Лепехову, д-ру ист. наук Т. Д. Скрынниковой, канд. филос. наук С. П. Нестеркину, канд. ист. наук Ц. П. Ванчиковой, канд. ист. наук С.-Х. Д. Сыртыповой, Н. С. Мункиной и другим за ценные советы и помощь в работе над книгой, а известному специалисту по тибетской медицине, достопочтенному гэлону Николаю Каратуеву – за его бескорыстную спонсорскую поддержку, сделавшую возможной ее издание.

Примечания:

Работа над переводами никогда не прекращалась. В колофонах переведенных с санскрита текстов указываются многие переводчики разных поколений, работавшие над переводом. Эти переводы исправлялись в связи с достижением более точного понимания, стандартизацией терминологии. Поскольку язык со временем претерпевает изменения, то через каждые 150-200 лет язык переводов приводился в соответствие с новыми формами языка. Появлялись новые школы религиозно-философской мысли, которые интерпретировали содержание текстов по-другому. Это тоже приводило к пересмотру старых переводов и созданию новых вариантов переводов. Нельзя категорически утверждать, что оригинальные тибетские работы появились только после того, как была завершена работа над переводами.

Это только в Гелугпе. В других сектах было несколько иначе. В Сакьяпе изучали шесть предметов по восемнадцати работам, в том числе и тибетских авторов.

Термины «Сутра», «Тантра», «Дхарани», являющиеся названиями видов текстов, которые встречаются в Ганжуре, мы пишем с большой буквы, чтобы отличить от «сутры» – небольшого отрывка из Сутры или названия отдельного текста, не входящего в Ганжур, отличить от «тантры» как наименования четырех систем в Мантраяне, и от «дхарани» как названия определенного вида заклинаний.

Или «четыре благородные истины». Чандракирти во «Введении в мадхьямику» объясняет, что эти четыре истины называются истинами святого, поскольку признаются и постигаются святым [Чандракирти, 1912, с. 69].

Разные авторы употребляют термины «зависимое» и «взаимозависимое», «возникновение» и «происхождение». Обоснование того, почему мы переводим этот термин как «зависимое возникновение», приводится во второй главе при рассмотрении анализа тибетскими авторами термина «pratītyasamutpāda».

Оглавление