Задумывались ли вы над тем, какое могущественное воздействие на нас имеет слово, этот «сигнал сигналов», как назвал его великий русский физиолог Иван Петрович Павлов? Наверное, каждый из вас на своем жизненном опыте мог ощутить силу словесного воздействия, вызывающего порой многообразную гамму чувств и эмоций. Недаром один из поэтов писал:

Словом можно убить,
Словом можно спасти,
Словом можно полки за собой повести.

Воздействие слова мы ощущаем повсюду: дома или на улице, в классе или в кругу друзей, везде в нашу жизнь врывается слово – великое и могущественное, способное нести нам и радость, и горе, и облегчение, и страдание. Слово сопровождает жизнь человека на каждом шагу, и даже войдя в кабинет врача (казалось бы, довольно прозаическое место!), мы, сами того не сознавая, попадаем под его властное влияние.

«Как же так? – скажете вы. – При чем тут медицина, занимающаяся лечением больных с помощью бесконечных порошков, таблеток, микстур и прочее, и прочее, и прочее?» Давайте вместе разберемся, в чем тут дело! Каждый выпускник медицинского института или университета перед тем, как ему вручат долгожданный диплом врача, дает клятву, которую связывают с именем великого врача Гиппократа. В этой высокой и торжественной клятве сжато сформулированы моральные нормы поведения врача, которые были отобраны человечеством в течение тысячелетий. Смысл одной из фраз клятвы Гиппократа – НЕ НАВРЕДИ БОЛЬНОМУ! Как же так? Врач, который призван вылечить больного, обещает приложить все усилия, чтобы ему не навредить?! Ведь нас с детства учили, что мы должны доверять врачу (и это верно), а выходит, что нам надо и опасаться его.

Около тысячи лет назад знаменитый узбекский ученый и врач Абу Али ибн Сина, или Авиценна, учение которого оказало огромное влияние на развитие медицины во многих странах мира, писал: «Врач для лечения больного имеет три могучих средства – слово, траву и нож». Уже тогда мудрый врач ставил на первое место по своей значимости человеческое слово! В настоящее время на использовании метода словесного воздействия на психику больного построена одна из областей науки, которая называется психотерапией.

Каким же должно быть «слово» врача? Оно должно сообщить больному полезные для него сведения, дающие ответ на жизненно важные проблемы, слово должно затронуть больного, принести ему успокоение от тягостных дум, одобрить и воодушевить его, дать новые силы для борьбы с недугом. Поэтому хороший врач чрезвычайно ответственно относится к своим словам. Кроме того, он знает о том, что различные люди по-разному «переживают» свою болезнь. У одних присутствует ненужная бравада, подчеркнуто пренебрежительное отношение к болезни, попытки не замечать ее, у других – полное «погружение» в свою болезнь, сопровождающееся сильнейшей тревогой, паникой, ощущением жизненной катастрофы. Как правильно подойти к таким больным, чтобы выработать у них разумное отношение к болезни? Для этого врачу, прежде всего, надо знать личность больного, индивидуальные свойства его характера, интеллектуальный уровень, степень внушаемости, эмоциональное состояние, его окружение. Если врач искренне хочет, чтобы его рекомендации достигли цели, он ведет себя так, чтобы создать впечатление, что он безраздельно занят только данным пациентом, внимая его заботам и просьбам. Тогда больной проникнется доверием к врачу, станет его активным помощником в нелегком деле врачевания.

Мы уже говорили о том, что не всякое произнесенное врачом слово является целительным. Как и любое другое лечебное средство, слово врача может иметь не только полезное, но и вредное для здоровья больного действие, которое достигается даже помимо воли самого врача, вопреки его лучшим желаниям. Известный психотерапевт Павел Игнатьевич Буль приводит такой пример из своей богатейшей врачебной практики: «Больной М., 46 лет, инженер, мнительный, впечатлительный человек. Узнав о внезапной смерти своего друга от инфаркта миокарда, забеспокоился о себе самом, стал прислушиваться к работе своего сердца и, наконец, вызвал врача из поликлиники. Осмотрев больного, врач заявил: «Да, батенька, мотор того, требует капитального ремонта! Придется лежать месяц, не меньше! Я предполагаю грудную жабу», а в коридоре за неплотно закрытой дверью он давал «последние указания» жене больного, сказав ей, что он предполагает острый инфаркт. После его ухода состояние больного стало резко ухудшаться, возникли тревога и страх, потеря сна и аппетита. В тяжелом состоянии больному были рекомендованы сеансы гипнотического внушения, и через 30 сеансов «мнимый инфаркт» был снят, состояние больного улучшилось, он начал заниматься спортом, окреп, стал хорошо спать, боли в сердце исчезли».

Больной, как губка, впитывает в себя каждое слово, произнесенное врачом, чутко реагируя на его жесты и взгляды. Иногда бывает, что одно неосторожно сказанное врачом слово, попадая на уже подготовленную почву сильной внушаемости больного, может оказать отрицательное влияние на все дальнейшее течение болезни. Приведу еще один пример из практики доктора П. И. Буля: «Дежурный врач, посидев у постели больной, пощупал ее пульс и сказал, обращаясь к сестре: «Финита». Больная (54 года, бухгалтер), окончившая в свое время гимназию, хорошо знала латынь и в словах врача уловила роковой приговор. Она сразу же потеряла сознание. Ей все время казалось, что сердце вот-вот остановится и наступит конец. Гнетущий страх нарастал. Вылечить больную удалось после 20 сеансов гипнотического внушения».

Бывает, что одно неосторожно сказанное врачом слово может оказать отрицательное влияние на течение болезни

Негативное воздействие на больного может оказать не только лечащий врач, но и медицинская сестра, неосторожно оставившая на столе историю болезни пациента или «по-своему» истолковавшая ему рекомендации врача. Вместе с тем даже то, что сопутствует приходу больного к врачу (гардероб поликлиники, регистратура, процедура ожидания приема), может быть использовано для оказания положительного влияния на больного. Достаточно бывает одной фразы регистратора: «А вы к доктору Н.? Вы знаете, это очень хороший и квалифицированный врач. Он помог уже многим больным», – и у пациента заведомо складываются предпосылки для доверительного отношения к своему врачу. А это, в свою очередь, означает, что больной мобилизует все свое активное поведение на преодоление болезни. В. М. Бехтерев говорил: «Если после разговора с врачом больному не становится лучше, то это плохой врач». Значит, прием у врача должен непременно сопровождаться у больного положительными эмоциями. Меньше всего уповая на лекарственные препараты (которые чаще всего избавляют больного от следствий заболевания, а не от его причины), больные, уходя от врача, с большой серьезностью относятся к его, казалось бы, ненужным рекомендациям по организации общего режима поведения, питания, отдыха, сна и т. д.

Все, о чем мы рассказали, основано на одном из очень важных свойств мозга – внушении. В. М. Бехтерев считал, что внушение есть привитие человеку какой-то идеи независимо от его воли.

Но важнейшим свойством нашей психики является самовнушение, т. е. такое состояние, в неотвратимости которого человек убеждает себя сам и достигает запланированных им положительных результатов.

Один из выдающихся русских терапевтов, основоположник крупнейшей школы русских клиницистов Сергей Петрович Боткин работал во второй половине XIX в. в Военно-хирургической академии в Петербурге (ныне Военно-медицинская академия). В специально отведенные часы Сергей Петрович принимал больных. Как вы знаете, и по сей день к терапевту приходят больные с самыми разнообразными заболеваниями. В те годы лекарств было очень мало, и врачи пользовались часто народными средствами. А Сергей Петрович к тому же еще был и прекрасным психотерапевтом. Авторитетное имя Боткина было известно во многих уголках России. Я расскажу случай из его практики.

Однажды, когда время приема больных подошло к концу и Сергей Петрович торопился на заседание конференции академии (Ученого совета), его помощница, медицинская сестра, упросила его принять еще одну больную.

– Она с самого утра дожидается, – говорила медсестра.

– Ну Бог с ней, пусть заходит, – ответил Сергей Петрович.

И вот в его кабинете появляется еще не старая, достаточно полная женщина, по одежде судя, родом из деревни.

– Ну что тебя, мать, беспокоит? – спрашивает Сергей Петрович.

– Да как же, батюшка. Очень даже беспокоит. Посмотри на меня, какая я толстая стала. Вся деревня смеется, дразнить начали. Даже мужик мой ухмыляется, ворчит все время.

– Ну и что же, это все?

– Все, батюшка. А что же? Разве этого мало? Дай какое-нибудь снадобье, чтобы жир-то согнать. Уж вовек буду тебе благодарна. – И слезы у нее наворачиваются на глаза.

Сергей Петрович, хотя и торопился, но задумался. А потом сказал:

– Хорошо, мать. Я помогу тебе. – Он хитро улыбнулся и незаметно подмигнул медсестре. А потом попросил ее приготовить необходимое лекарство для посетительницы.

Спустя некоторое время Сергей Петрович поставил перед женщиной три литровых бутыли с притертыми пробками. На каждой бутыли была наклеена этикетка с надписью на латинском языке. На первой бутыли было написано – Aqua distillata (дистиллированная вода), на второй – Aqua aqueductus (водопроводная вода), на третьей – Aqua Neva (речная вода).

Нахмурив брови и с очень серьезным выражением лица, Сергей Петрович обратился к посетительнице:

– Ну вот, мать. Если ты действительно хочешь избавиться от лишнего жира, ты должна строго выполнять мои предписания по этим лекарствам. Они тебе, конечно, помогут, если ты будешь их регулярно принимать. Из первой бутыли – 1 столовую ложку перед завтраком, из второй – 2 столовые ложки после обеда, из третьей – 1 столовую ложку перед сном. Запоминай, что я тебе говорю. Писать не буду, все равно ты читать-то не умеешь, Ведь так?

Женщина скорбно поджала губы:

– Так, батюшка, так.

Повторив указания С. П. Боткина, посетительница произнесла их негромко вслух:

– Запомнила, батюшка. Ох и благодарна я тебе. Век помнить буду.

Она, захватив все три бутыли, покинула кабинет, а Сергей Петрович отправился на заседание Ученого совета академии.

Прошел один или полтора месяца. Сергей Петрович уже успел забыть об этой посетительнице. Но однажды, вновь в часы приема медсестра докладывает Боткину:

– Сергей Петрович, там внизу та же женщина, которая была у нас около месяца назад и которой мы дали наше хитрое лекарство.

Сергей Петрович, вспомнив мгновенно, хитро улыбнулся и сказал:

– Зови, зови ее поскорее.

И вот в кабинет входит сильно похудевшая красивая женщина в цветастом сарафане с большой плетеной корзиной, наполненной овощами, фруктами и прочей снедью деревенского производства. Там же лежали три пустые бутылки из-под «лекарства».

Женщина отвешивает низкий поклон Боткину и протягивает ему корзину.

– Ну спасибо, батюшка. Ну уважил. Чудодей ты наш. Ты счастливой сделал меня. Прими гостинец наш в знак сердечной благодарности.

Сергей Петрович посмотрел на медсестру, потом на посетительницу и сказал:

– Ну вот, мать, видишь, как ты сама себя вылечила. Молодец. А все потому, что ты строго выполняла мои предписания.

И сказав медсестре проводить гостью, он сел за стол, продолжая что-то писать в своем дневнике.

Приведенные примеры свидетельствуют о большой силе воображения, самовнушения и внушения в организации психической деятельности человека.

Вернемся к самому началу нашего рассказа. Этика поведения врача – это неотъемлемое и чрезвычайно важное условие его повседневной работы. Успех в лечении самым непосредственным образом зависит от достижения союза врача и больного, в котором врач выступает как внимательный, заинтересованный, чуткий и последовательный организатор всей логики поведения больного, вверившего ему свое самое ценное достояние – здоровье.

Я вновь обращаюсь к теме внушения и не из каких-то сенсационных соображений, а по другой более весомой причине. Дело в том, что мой родной дед профессор В. П. Кашкадамов, всю жизнь проработавший с В. М. Бехтеревым в его знаменитом Институте мозга в Ленинграде, был включен Бехтеревым в комиссию по изучению гипноза и телепатии. Я прочел дневники деда и проникся глубоким интересом к этим «таинственным явлениям человеческой психики». Наступило время, и я стал студентом Ленинградского университета, рядом с которым располагается знаменитый Институт физиологии им. И. П. Павлова. Совершенно естественно, что нам – студентам-физиологам университета разрешалось посещать лаборатории 1того института. Так я случайно оказался в лаборатории, в которой в лечебных целях использовался гипноз. Речь пойдет о середине XX столетия, когда о гипнозе говорили, а тем более применяли на практике его с большой осторожностью и не часто. Дело в том, что многим неспециалистам казалось, что за гипнотическим сеансом кроется нечто мистическое, потустороннее. Серьезное изучение феномена гипноза только начиналось.

И на этом фоне два известных ученых-психиатра Мария Михайловна Суслова и Иосиф Исаевич Короткий использовали приемы гипноза для лечения больных нервно-психическими заболеваниями (например, истерии). И одним из эффективных приемов внушения, позволившим проникнуть в глубину подсознания, было внушение возраста. Я был настолько поражен видимым мною эффектом, что с разрешения научных сотрудников стал регулярно посещать сеансы гипноза. Конечно, со временем роль простого зрителя меня перестала удовлетворять, и я выпросил разрешение вести протокол всей процедуры исследования. Эти протоколы я передавал научным сотрудникам, а себе оставлял лишь копии. Скажу честно, что в те годы я еще мало понимал причины тех эффектов, которые наблюдал и записывал. И. И. Короткий и M. M. Суслова пытались мне, студенту, объяснить эти феномены, но понять это было не просто проблемой, так как я еще не имел достаточного запаса знаний.

Сегодня исследования с внушением возраста, при которых у человека восстанавливаются особенности памяти, речи, почерка, характерные для внушенного возраста, меняется фонетическая выразительность речи, темп и содержание мышления, приобретают принципиальный интерес. В качестве примера приведу несколько записей.

Испытуемой 46 лет, ей внушается годовалый возраст.

Другой пример. Испытуемой 18 лет, ей внушается 10-летний возраст, что соответствовало 1940 г.:

Следующий пример. На рисунке приведены примеры почерка одной из испытуемых, которой был внушен возраст 9-ти лет, что соответствовало 1916 г. На вопросы, учится ли она и где, ответила, что учится в 3 классе церковноприходского училища. Она с легкостью и детским акцентом прочла наизусть стихотворение «Школьник», которое после пробуждения уже не могла вспомнить. Ей был предложен диктант, который она выполнила в старорусском написании детским почерком.

Другой испытуемой в глубокой стадии гипноза был внушен 5-летний возраст и было предложено выполнить задание: переписать текст и нарисовать рисунок. Что из этого получилось, видно на рисунке.

Наконец, пример исследования с испытуемой, у которой на руке было кольцо с большим зеленым камнем. Ей внушен возраст 14-ти лет:

Следовательно, реальные предметы не оцениваются как таковые при внушении другого возраста в гипнозе.

Ну а теперь давайте задумаемся, что же это такое – внушение возраста. Под гипнозом человеку внушается один из пройденных им возрастных этапов, и все поведение, все эмоции, вся информация извлекается из подсознания в точном соответствии этому внушенному возрасту и всей ситуации, которая в тот период окружала человека. Ведь человек давным-давно забыл о происшедших с ним событиях, а в подсознании память хранит эту информацию. А вообще-то забывание существует? Наука не дает однозначного ответа на этот вопрос.

Но исследования с внушением возраста заставляют серьезно задуматься о том, забываем ли мы все прошлые события (о которых в обычном состоянии и вспомнить не можем), или большая их часть сохраняется на подсознательном уровне в долговременной памяти и может быть извлечена оттуда, например с помощью гипноза.

Ленинградский университет более 15 лет поддерживал дружеские и творческие связи с Будапештским университетом в Венгрии. На меня была возложена организация всех контактов с кафедрой физиологии, которой руководил профессор Георгий Адам.

Одним из наиболее интересных и перспективных направлений исследований на этой кафедре было изучение механизмов гипноза. Возглавлял это направление доцент Иштван Месарош, который был одновременно и врачом, и психологом, и электрофизиологом. Вот с ним-то я и мои сотрудники проработали все эти годы.

Сам И. Месарош прошел стажировку в Америке, в Стэнфордском университете, и привез в Венгрию новые, необычные взгляды на гипноз. Я же представлял российскую школу гипноза, и поэтому для меня были крайне интересны те исследования, которые проводил И. Месарош и его группа.

Представьте себе общую ситуацию. В экранированной камере прочно к полу закреплен велотренажер. Испытуемый (здоровый молодой человек) садился на велотренажер, ноги – на педали, руки – на руль, глаза открыты. Спереди от испытуемого вешали блестящий шарик – одна из елочных игрушек, а на голове испытуемого располагались электроды для непрерывной регистрации электрической активности его мозга. Камера и пульт управления экспериментатора были связаны двусторонней звуковой связью, кроме того, поведение испытуемого было видно через телеэкран.

Экспериментатор с помощью специальной речевой программы (рапорт) просил испытуемого неотрывно смотреть на блестящий шарик и под контролем электроэнцефалограммы вводил его в определенную стадию гипноза (по классификации Стэнфордского университета). Никаких расслабленных поз, закрытых глаз, сноподобных состояний!

Доведя испытуемого до требуемой стадии гипноза, Месарош включал записанную на компьютере программу: «Вы едете на велосипеде по ровной гладкой дороге». И наш испытуемый с открытыми глазами начинал вращать педали, держа руль строго по средней линии. В это время на компьютере записывались электрические процессы мозга, мышц рук и ног, работа сердца.

«А теперь дорога поворачивает влево» – и испытуемый поворачивает руль, немного наклоняет тело и продолжает крутить педали. «Справа от вас большой камень, осторожно» – испытуемый делает медленный левый поворот, как бы объезжая этот камень. «Теперь дорога идет в горку» – испытуемый сильно и медленно жмет на педали и приподнимается над сидением. Мышцы всего тела напряжены. «А теперь спускаемся с горки» – испытуемый легко и быстро крутит педали.

Все исследование длится около 30 минут, и, когда оно заканчивается, мы спрашиваем у испытуемого, что он выполнял на велотренажере. Он ничего не мог вспомнить, только все время твердил про блестящий шарик, на который ему было приказано все время смотреть. Значит, все исследование проходило без контроля памяти. Однако если один и тот же испытуемый неоднократно участвует в этих исследованиях, то он впадает в гипноз, как только усаживается на велотренажер и начинает смотреть на блестящий шарик перед глазами.

Электрические процессы, происходящие в мозге во время гипноза, мало чем отличаются от электрических процессов, происходящих в мозге в состоянии обычного бодрствования, впрочем, так же, как и электрическая активность мышц.

Значит, гипноз, хотя и происходит от слова hypno – «сон», не имеет отношения ко сну? А может быть, существуют разные формы гипноза?

Гипноз – это особая форма бодрствования, в которой отсутствует одно из важных свойств психики – воля, способность к сопротивлению, а вместо этого – полная подчиненность гипнотизеру.

Известный русский ученый профессор Леонид Леонидович Васильев долгие годы заведовал кафедрой физиологии человека и животных Ленинградского университета. Одной из важнейших задач своей длительной научной жизни он считал разоблачение различных мифов и суеверий, связанных с так называемыми таинственными явлениями психики человека. Я учился у Леонида Леонидовича Васильева и слушал его увлекательные лекции, в которых он убеждал нас максимально использовать достижения современных точных наук для объяснения некоторых уникальных проявлений психических актов. Еще в молодые годы, когда Л. Л. Васильев был сотрудником В. М. Бехтерева, его интересовала природа таких явлений, как гипноз, внушение, ясновидение, телепатия. Последние годы жизни Васильев посвятил поиску научного обоснования экстрасенсорной передачи информации и проводил экспериментальные исследования экстрасенсов в созданной им в университете специальной лаборатории. Васильеву приходилось преодолевать многочисленные барьеры скепсиса, недоверия, а часто и просто отрицания серьезности его научных поисков. Стремление прессы к сенсационным публикациям, бесконечные комиссии, реальные случаи обмана и шарлатанства не создавали того нормального научного климата, который необходим для серьезных исследований.

На фотографиях, получаемых по методу Кирлиана, видна корона вокруг большинства живых объектов. Некоторые считают, что это изображение ауры

Не один год экстрасенсы служат темой пересудов, восторгов одних, осуждений других, спекуляций и просто мошенничества. Наука требовала объективного доказательства существования уникальных феноменов, сомнение в их существовании отталкивало многих ученых от этой тематики.

«Лед тронулся», когда задело взялись физики. Случай свел ректора Ленинградского института точной механики и оптики профессора Г. Н. Дульнева с Нинель Сергеевной Кулагиной, обладающей уникальными способностями по обнаружению невидимых предметов. В физической лаборатории было установлено, что Кулагина оказывает воздействие на весы на расстоянии, проникающее сквозь стеклянную преграду, рассеивает лазерное излучение некоторых длин волн, генерирует импульсы магнитного поля.

Необычайными способностями Н. С. Кулагиной заинтересовались московские академики Ю. Б. Кобзарев и Ю. В. Гуляев. С помощью датчиков они обнаружили периодически исходящие от Кулагиной акустические импульсы – щелчки, которые длились всего десятые, сотые доли секунды. Была создана специальная лаборатория радиоэлектронных методов исследования, которую возглавил доктор физико-математических наук Э. Э. Годик. Среди испытуемых была и знаменитая Джуна – Евгения Ювашевна Давиташвили, которая обнаруживала уникальные способности определять на расстоянии отклонения в функциях больного органа человека и, не прикасаясь руками к этому месту, воздействовать на него, достигая лечебного эффекта. С помощью специально разработанной аппаратуры у нее были зарегистрированы изменения физических полей около кистей рук (см. рис.), изменение инфракрасного теплового излучения, повышение интенсивности слабого оптического свечения, увеличение магнитного поля, возникновение низкочастотных колебаний электрического поля.

Во время исследований таких людей была отмечена очень высокая чувствительность кожи рук к тепловым потокам, исходящим от другого человека. Оказалось, что рука может «обнаружить» с расстояния нескольких сантиметров инфракрасный тепловой поток. У экстрасенсов рука служит и приемником, и излучателем. У пациента больше греются области кожи и сами органы с нарушенной терморегуляцией. Рука экстрасенса во время «работы» разогревается на несколько градусов. Возникает тепловой поток, с помощью которого осуществляется бесконтактный массаж инфракрасным излучением. При размещении между рукой экстрасенса и пациентом стенки, непрозрачной для инфракрасного излучения, разогрева кожи пациента не происходит. У экстрасенсов во время «работы» наблюдалось значительное усиление яркости оптического свечения пальцев (примерно в 1000 раз), резкое увеличение проводимости среды около рук, акустические щелчки, низкочастотные электрические сигналы. Таковы первые (опубликованные в прессе) результаты изучения физических явлений, которые могут лежать в основе феноменов экстрасенсорного контакта между пациентами и некоторыми уникальными личностями. Физики утверждают отсутствие в этом какой-либо мистики и находят строго научное объяснение, которое, конечно, требует дальнейшего углубленного анализа и проверки.

Несколько лет назад петербургские физики братья Анатолий и Валентин Ставицкие разработали прибор, который реагирует на некоторые загадочные импульсы, исходящие от человека. Этот прибор называется политронным психографом, потому что обладает способностью улавливать мысленные посылки человека, его психические реакции на то или иное явление. Пока прибор не может расшифровать мысли, но негативную или позитивную эмоцию человека на какой-то предмет, явление, личность другого человека, на музыку отслеживается аппаратом стопроцентно. Видна малейшая ложь, добрый или злой настрой, эмоциональная окраска мыслей. С помощью аппарата можно обнаруживать лжецелителей, оценивать профпригодность специалистов и психические свойства людей.

Пока это уникальный эксперимент, за которым большое будущее и очень широкая сфера применения.

Журналист Н. Лисавенко поделился со мной удивительной историей. Дело происходило в Донецке с одной из жительниц – 37-летней Юлией Федоровной Воробьевой. 3 марта 1978 г. она получила сильнейший удар электрического тока напряжением 380 Вт. Скорая помощь пришла к выводу о смертельном исходе, и Ю. Ф. Воробьеву увезли в морг.

Через три дня кто-то из преподавателей привел группу студентов-медиков в морг. Один из студентов-практикантов взял хирургические инструменты, прикоснулся к телу Воробьевой и... вдруг оттуда брызнула кровь, женщина зашевелилась. Выяснилось, что считавшаяся умершей женщина в действительности жива.

Две недели она не приходила в сознание, и никто не верил, что оно вернется к ней вообще: тело стало черным, хрусталик левого глаза сожжен, дар речи пропал... Однако Юлия Федоровна выжила, но стала инвалидом с не прекращающимися ни днем ни ночью головными болями. После больницы ее привезли домой.

«Все во мне переменилось, – говорит она. – За полгода я ни на минуту не уснула. Мозг отказывался служить, в нем все время что-то двигалось, вспыхивало, терзало каждую клеточку тела. Именно эта страшная боль сделала меня сострадательной к боли других».

Шесть месяцев продолжалась пытка, а затем пришел сон – долгий и исцеляющий. А потом наступил день, который перевернул все прежние представления о реальности. Вот что она рассказала: «Вышла я утром за хлебом в магазин. Добралась до автобусной остановки. Там женщина стояла. Подхожу к ней, и вдруг ужас меня обуял: мне показалось, что я вижу внутренности этой женщины! Как изображение на экране телевизора... Не могу точно описать свои ощущения, но они вполне реальны, никакой потусторонности в них нет – я такая же материалистка, как и все мы».

После этого все и началось. Дар, за который Воробьева чуть не заплатила жизнью, раскрыл перед женщиной целый мир неизведанного: она стала видеть черно-фиолетовые лучи восходящего солнца, провалы почвы под дорожным асфальтом и многое, многое другое. Мозг ее стал тончайшим «детектором», способным улавливать самые разные «импульсы» окружающего мира.

Эта загадочная история, происшедшая несколько лет назад, естественно, вызвала недоверие в среде журналистов. Однако ученые с большим интересом отнеслись к феномену Воробьевой: профессор Донецкого мединститута А. Тараненко утверждает, что женщина в результате электротравмы обрела дар воспринимать инфракрасное излучение. И. Повх, член-корреспондент АН УССР, физик, не видит в феномене Воробьевой ничего сверхъестественного и лично убедился в исключительной способности видеть то, что недоступно другим людям.

На прием к Юлии Федоровне рвутся тысячи людей, личное присутствие на одном из таких приемов убедило одного из журналистов в серьезности этого феномена. Первую женщину она ошеломила с порога. «Вы распустили себя, уже началось отложение солей от малоподвижного образа жизни, а вы только глотаете лекарства. Верно?» – женщина растерянно кивнула головой и торопливо вышла.

Мужчине, пришедшему позже, Воробьева посоветовала обратить внимание на поджелудочную железу: «Железа воспалена. Вчера вы прикладывались к бутылке, а ведь вам ни водки, ни вина, ни пива – ничего нельзя!»

Врачи знают, как трудно диагностировать поджелудочную железу. И просто не верилось, что такое возможно без анализов, современной аппаратуры и длительных наблюдений.

Врач С. Седлерова говорит так: «Юлия Федоровна – человек уникальный. Она ставит диагнозы самым запущенным больным. И ни разу, повторяю, ни разу не ошиблась. Особенно охотно помогает детям. Главный врач Донецкой городской больницы Ю. Эйжвертин высказывается так: «Воробьева – непревзойденный диагност. Она, не имея медицинского образования, изучила азы нашей науки и свободно владеет медицинской терминологией. Лично мне она сказала, что зрение правого глаза слабее левого (раньше я это и сам знал), что я левым ухом слышу хуже (что соответствовало действительности), точно определила давление, которое я специально измерил накануне визита к ней. И все это было проделано на протяжении 5-10 секунд».

«Она сказала врачам скорой помощи, дежурившим у моей постели 6 часов, что никакого инфаркта миокарда у меня нет. А есть лишь спазм входа пищевода в желудок. Представьте, оказалась права», – рассказывает Прасковья Ивановна П.

Рассказанная мне история, наверное, не единственный случай в медицинской практике.

К сожалению, наука еще весьма далека от объяснения этих исключительных феноменов, а в практической жизни люди охотно ими пользуются, не пытаясь понять природу этих загадочных феноменов.