Глава 6. Обман в нашей жизни

История

Бог не может изменить прошлое, но историки могут.

(Сэмюэль Батлер)

Обман, фальсификация и подлоги — нередкое дело в истории. Человечество накопило их в таком количестве, что поневоле задумываешься, как с ними разобраться.

Во-первых, предметом подлога могут быть как произошедшие события, так и предметы материальной культуры (рукописи, монеты, скульптуры, предметы быта и др.). Сдругой стороны, можно классифицировать исторические подделки по целям, которые ставили перед собой люди, намеренно искажающие историю. Так, одни из них, искажая реальные факты, надеются на получение политических дивидендов, другие думают только о собственной выгоде, третьих толкают на подлог чрезмерно развитое честолюбие и желание прославиться во что бы то ни стало. В результате то, что мы считаем реальными историческими событиями, оказывается странной смесью, состоящей из легенд, сплетен, злого умысла, смутных преданий, интриг, самооправданий и лишь небольшого количества действительных фактов.

Да и было бы странно, если бы дела обстояли другим образом. Ведь историю пишут люди, а людям, как говорили древние, свойственно ошибаться, вольно или невольно. Ибо каким бы бесстрастным ни хотел выглядеть историк, написанная им история будет всегда нести отпечаток его личности: эмоций, установок и не всегда осознанных симпатий. Поэтому все, что нам остается, — это собрать как можно больше свидетельств различных авторов об одном и том же историческом событии, чтобы впоследствии, сравнив их между собой, попытаться найти истину.

Фальсификация исторических событий

Искажения, вносимые историками, бывают двух типов: замалчивание и фальсификация. В третьей главе мы уже отмечали, что «ложь по умолчанию» считается более «мягким» способом обмана, однако поправки такого рода также могут до неузнаваемости исказить реальные события. Пример такой ретуши исторических событий я нашел в книге Д. Волкогонова «Триумф и трагедия». Рассказывая о роли, которую сыграл Н. С. Хрущев в разоблачении сталинских преступлений, Волкогонов отмечает, что сам Никита Сергеевич был отнюдь не безгрешен и, обвиняя вождя, косвенно наносил удар по себе — человеку из его ближайшего окружения. Естественно, что Хрущев постарался, насколько это было возможно, обелить себя. Для этого ему пришлось изъять ряд компрометирующих его документов. Волкогонов пишет:

«Поскольку на этих бумагах часто стояли визы и других руководителей, немало документов после XX съезда партии просто исчезло. Как рассказывал мне А. Н. Шелепин в апреле 1988 года, списки с визой Хрущева, в частности, были по указанию первого секретаря изъяты из многих архивов Серовым, бывшим в то время заместителем министра госбезопасности. Их передали Хрущеву, решившемуся на смелый шаг в разоблачении злодеяний Сталина: Никите Сергеевичу очень уж не хотелось выглядеть соучастником сталинских преступлений, но это было именно так. К слову сказать, я сам убедился, что ряд центральных архивов после XX съезда «почищен»; многие документы, касающиеся Сталина и его непосредственного окружения, изъяты. Все ли они целы? Очень сомневаюсь. Молотов, Каганович, Ворошилов, Маленков, Хрущев, другие руководители виновны в беззакониях или как соучастники, или как послушные исполнители, или как бездумные «поддакиватели». Но, конечно, Сталин несет перед историей главную ответственность за эти злодеяния».

Другим, более ярким примером замалчивания важных исторических событий является история расстрела царской семьи большевиками в 1 918 году. Ведь вначале декларировался расстрел только одного царя, а уничтожение его детей отрицалось, и только после разоблачения этого факта, под давлением неопровержимых улик коммунистам пришлось в этом сознаться. Тем не менее в школьных учебниках этот факт отсутствовал.

Н. С. Хрущев с «товарищами по партии»

Вот как развертывалась хронология данной фальсификации. В июле в газете «Уральский рабочий» было опубликовано сообщение о казни царя: «В ночь с 16 на 17 июля по постановлению Областного Совета Рабочих, Крестьянских и Красноармейских Депутатов Урала расстрелян бывший царь Николай Романов. Он слишком долго жил, пользуясь милостью революции, этот коронованный убийца». На третьей странице того же номера газеты «Уральский рабочий» от 23.07.1918 г., в рубрике «Телеграммы», можно прочесть: «Москва, 19 июля. Председатель Свердлов сообщает полученное по прямому проводу сообщение от Областного Уральского

Совета о расстреле бывшего царя Николая Романова… Жена и сын Николая Романова отправлены в надежное место». 20 июля в Москве «Известия» сопроводили сообщение о смерти Николая II следующими комментариями: «Этим актом революционной кары Советская Россия торжественно предупреждает всех своих врагов, которые мечтают вернуть царский режим и даже смеют угрожать с оружием в руках».

Тем не менее большевистские руководители неоднократно отрицали убийство всей царской семьи — вначале Георгий Чичерин, затем Максим Литвинов, работавший в том же министерстве и впоследствии ставший преемником Чичерина, — в специальном заявлении от 17.12.1918 г., о чем сообщила газета «Сан-Франциско санди кроникл». Однако самое подробное заявление содержалось в интервью Чичерина газете «Чикаго трибюн» на конференции в Генуе и было воспроизведено в газете «Тайме» от 25.04.1922 г.:

«Вопрос. Приказало ли Советское правительство убить дочерей царя или дало на это разрешение, а если нет, то были ли наказаны виновные?

Ответ. Судьба царских дочерей мне в настоящее время неизвестна. Я читал в печати, что они находятся в Америке. Царь был казнен местным Советом. Центральное правительство об этом ничего предварительно не знало. Это произошло перед тем, как данный район был захвачен чехословаками. Был раскрыт заговор, направленный на освобождение царя и его семьи для отправки чехослова-кам. Позже, когда Центральный Комитет получил информацию по существу фактов этого дела, он одобрил казнь царя. Никаких указаний о дочерях не было. Так как из-за оккупации этой зоны чехословаками связь с Москвой была прервана, обстоятельства данного дела не были выяснены».

Но вот другое свидетельство. Лев Троцкий писал в своем «Дневнике»:

«Я прибыл в Москву с фронта после падения Екатеринбурга. Разговаривая со Свердловым, я спросил:

— Где теперь царь?

— С ним все кончено.

— А где семья?

— Семью постигло то же.

— Всех их? — спросил я удивленно.

— Всех, — ответил Свердлов.

— Кто принял решение?

— Мы решили это здесь… Ильич считал, что нам нельзя оставлять им живого знамени, особенно в наших трудных условиях» («Огонек», № 22, 1990).

Николай II с семьей

Известный французский историк Марк Ферро написал весьма интересную книгу «Как рассказывают историю детям в разных странах мира», в которой убедительно показал, до какой степени может меняться трактовка исторических событий в зависимости от взглядов и политических интересов руководства той или иной страны.

Сравнивая учебники истории для китайских ребят, живущих в Пекине (КНР) и Тайбэе (Тайвань), Марк Ферро показывает, как ощутимо разнится китайская история при разных толкованиях. Если тайбэйские школьники прекрасно разбираются в хитросплетениях династий китайских царей, почитают Конфуция и осуждают Чингисхана, то пекинские школьники знают все о крестьянских восстаниях и классовой борьбе, считая Чингисхана не жестоким захватчиком, а объединителем монголов и Китая, который нес Западу достижения китайской культуры.

И такой избирательный подход характерен не только для китайцев. Турецкие историки, например, совершенно «забыли» о беспрецедентном геноциде против армянского народа 1915 года, когда в одночасье было истреблено более миллиона армян, проживавших на территории Турции. Эта бесчеловечная акция сознательно утаивается от народа в течение десятилетий, представляя собой типичный образец «лжи по умолчанию».

Марк Ферро приводит в своей книге многочисленные свидетельства манипулирования историей, которые имеют место в системе школьного образования многих стран, а затем, превращаясь в устойчивые стереотипы мышления, попадают в национальное сознание и закрепляются там.

Например, он пишет, как менялись учебники истории в польских школах. Ферро отмечает, что после присоединения Польши к социалистическому лагерю из школьных учебников стали постепенно исчезать описания многолетних конфликтов поляков и русских, которые во многом определяли реальную историю двух стран. Врагами Польши изображались немцы и шведы, и практически ничего не было написано про разделы Польши и многочисленные антирусские восстания. По мере развития «социалистической интеграции» соответственно корректировались и школьные учебники. В учебнике 1968 года еще было упоминание о кровавом штурме пригорода Варшавы — Праги — войсками Суворова; в учебнике 1976 года слова «устроил резню ее жителей» заменили на «Суворов провел заключительный штурм», а в учебнике 1979 года это событие вообще испарилось. Вместо этого там писали, как генерал Пилсудский «расправился с рабочими Праги». С одной стороны, непонятно: Суворов брал штурмом Прагу в 1795 году, а Пилсудский — в 1926-м. Это явно неадекватная замена. Но на самом деле авторы учебников (вернее, их заказчики) ставили вполне определенные цели: в памяти людей события в Праге должны были связываться не с Суворовым, а с Пилсудским. Русские оказывались как бы в стороне.

В настоящее время ситуация кардинально изменилась. Русские снова стали врагами, а маятник школьной истории вновь сделал резкую отмашку вправо, проскочив «момент истины». Если в 70-х годах политика России всячески обелялась и подчищалась, то в 90-е годы она заведомо очерняется. А польские дети вынуждены вновь поглощать ложь, только другого рода, но от этого не становящуюся более близкой к истине.

Как тут не вспомнить сатирическое четверостишие В. Денисова-Мельникова «Голая правда»:

Как ее насиловали в школах,
Продолжают в вузах издеваться.
Правда потому и ходит голая,
Что не успевает одеваться…

В публицистической статье «Вспоминая войну в Испании», Джордж Оруэлл, автор знаменитого романа-антиутопии «1984», писал: «…я увидел, как историю пишут исходя не из того, что происходило, а из того, что должно было происходить согласно различным партийным «доктринам».

Знаю, распространен взгляд, что всякая принятая история непременно лжет. Готов согласиться, что история большей частью неточна и необъективна, но особая мета нашей эпохи — отказ от самой идеи, что возможна история, которая правдива. В прошлом врали намеренно или подсознательно, пропускали события через призму своих пристрастий или стремились установить истину, хорошо понимая, что при этом не обойтись без многочисленных ошибок, но, во всяком случае, верили, что есть «факты», которые более или менее возможно отыскать. И действительно, всегда накапливалось достаточно фактов, не оспариваемых почти никем. Откройте Британскую энциклопедию и прочтите в ней о последней войне — вы увидите, что немало материалов позаимствовано из немецких источников. Историк-немец основательно разойдется с английским историком по многим пунктам, и все же останется массив, так сказать, нейтральных фактов, насчет которых никто и не будет полемизировать всерьез. Тоталитаризм уничтожает эту возможность согласия, основывающегося на том, что все люди принадлежат к одному и тому же биологическому виду. Нацистская доктрина особенно упорно отрицает существование этого вида единства. Скажем, нет просто науки. Есть «немецкая наука», «еврейская наука» и так далее. Все такие рассуждения конечной целью имеют оправдание кошмарного порядка, при котором Вождь или правящая клика определяют не только будущее, но и прошлое. Если Вождь заявляет, что «такого-то события никогда не было», значит, его не было. Если он думает, что дважды два пять, значит, так и есть. Реальность этой перспективы страшит меня больше, чем бомбы, а ведь перспектива не выдумана, коли вспомнить, что нам довелось наблюдать в последние несколько лет».

Надо честно признаться, что рассуждения Оруэлла во многом относятся и к советской исторической науке. Только там во главу угла был поставлен не расовый, а классовый подход, что, впрочем, оказалось несущественным — и в том, и в другом случае в учебниках оставались только те факты, которые благополучно вписывались в господствующие доктрины. Как говорится, «если факты не укладываются в теорию, то тем хуже для них».

Примером такого вольного толкования исторических событий является роль Троцкого в истории Советской России. Он, как «Летучий голландец», то появлялся в учебниках, то исчезал из них. Его роль как одного из главных вождей Октябрьской революции и организатора Красной Армии тщательно замалчивалась, более того, в конце концов он просто «выпал» из истории страны, оставшись там только как один из многих организаторов оппозиционного движения. В период с 30-х до 50-х годов надо всеми участниками исторических событий, как гигант над пигмеями, царил Иосиф Сталин. Спустя двадцать лет после его смерти вдруг оказалось, что подъем целины, восстановление народного хозяйства и оборона Кавказа — дело рук полковника-политрука с пышными бровями. Генсеки, правившие страной после Леонида Брежнева, жили слишком мало, чтобы серьезно подкорректировать историю СССР по своему желанию. Правда, сразу же после воцарения Андропова в народе появился анекдот, что «Политиздат» срочно готовит к выпуску книгу «Белая земля» по аналогии с «Малой землей», в которой должен быть отражен гигантский вклад бывшего шефа КГБ в разгром фашистов в северной Карелии.

Сейчас мы наблюдаем похожую картину. Только роль Троцкого теперь играет Михаил Горбачев — о нем тоже стараются не упоминать без особой причины. «Отец перестройки» оказался не нужен нынешним правителям России, и они стремятся поскорее забыть о том, кто дал им возможность взять власть в свои руки. Между тем длительное и организованное замалчивание или искажение роли любой личности в истории приводит к тому, что в массовом сознании возникают и пускают корни новые фальсифицированные представления, в то время как истина, лишенная фактов, постепенно хиреет и умирает.

Отмечая особенность марксистского взгляда на историю, Марк Ферро писал: «Русские марксисты избрали «лучший» способ действия: они не писали историю, а творили ее, осуществляя Революции. Так они приобрели престиж и репутацию людей, способных осмысливать и верно судить о процессах исторического развития. Получив после Октября всю полноту ни с кем не делимой власти, большевики и вовсе возомнили себя пророками: их видение было единственно верным, они во всем были правы.

Претендовавшая на то, что она воплощает в себе рабочий класс и сам исторический прогресс, партия большевиков получила право на власть лишь постольку, поскольку ее оценки были верны. Ее власть основывалась на знании, которое обязательно должно быть непогрешимым. В действительности приходилось сообразовываться с поставленным партией диагнозом. Всякая не соответствующая ему история должна быть пересмотрена, так как любое сомнение, касающееся путей исторического прогресса, подрывало «линию» партии, да и само ее право на руководящую роль. Конечно же, за историей и за историками следовало теперь все время приглядывать». И далее Марк Ферро пишет, что под постоянным идеологическим давлением властей «…советские историки приобрели исключительную сноровку и профессиональные навыки. Они умеют писать таким двойственным стилем, что в тексте иной раз выражается мысль и ее прямая противоположность. На случай, если понадобится».

Я знал одного историка, профессора Н., который жил со мной в одном подъезде, только этажом выше. Ему патологически не везло со своей докторской диссертацией. Первый вариант ее он закончил к 1956 году, и, как водилось в те годы, она была пронизана восхвалением роли Сталина во всех значительных событиях. Пока она проходила аттестацию в ВАКе, грянул XX съезд с критикой культа личности, и диссертацию, естественно, вернули на доработку. Фактически ее пришлось переделывать заново, снова лезть в архивы и оценивать события уже исходя из реальной роли «вождя всех народов». На первое место вышел Никита Сергеевич Хрущев, покоритель космоса и целины, вдохновитель строительства коммунизма. Шесть лет историк Н. переделывал свою диссертацию, пока наконец в декабре 1963 года она не прошла защиту и не отправилась на утверждение в Москву. В ноябре 1964 года он должен был стать доктором наук, но грянул октябрьский пленум ЦК КПСС — и Хрущев полетел со всех постов… Целый год историк был в полной прострации, пока не взял себя в руки и не начал писать третий вариант диссертации, где уже все лавры доставались Л. И. Брежневу. На его счастье, Леонид Ильич правил достаточно долго, так что Н. стал-таки доктором науки профессором. Но чего это ему стоило!..

От обмана и фальсификации исторических событий следует отличать так называемую альтернативную историю. Исторический процесс неравномерен и изобилует критическими пунктами и узловыми точками. Что бы ни говорили марксисты о закономерности и объективности исторических событий, в них немалое место отводится и Его Величеству Случаю. Поэтому в какие-то моменты история может пойти так или этак. Цезарь мог подвернуть ногу и не перейти Рубикон; Наполеон мог не раз погибнуть от шальной пули в Италии, когда он лично поднимал бойцов в атаку; немцы во время Второй мировой войны так и не применили нервно-паралитические газы типа зарина, который мог переломить ситуацию; кроме Горбачева, в Политбюро в 1985 году был еще Романов, и приди он к власти — мы и поныне жили бы в СССР, и так далее… Изучение возможных, но несостоявшихся событий — не такое уж бессмысленное дело. Оно дает возможность историкам анализировать различные варианты развития исторического процесса, отсеивая случайности от закономерностей. Главное — сохранять объективность и не выдавать желаемое за действительное.

Интересно, что в настоящее время возникло и бурно развивается новое направление в фантастической литературе — так называемый турбореализм. Суть его — в конструировании альтернативной истории и анализе возможных, хотя и не случившихся вариантов исторического развития. Примером может служить роман Андрея Лазарчука «Иное небо».

События в нем происходят в наше время, только вот исторический фон их, мягко говоря, странный — Германия победила во Второй мировой войне, свободная от коммунистов Россия существует только за Уралом, а весь мир поделен между четырьмя сверхдержавами. А почему бы нет? Любой художник слова, а тем более писатель-фантаст вправе создавать какие угодно мыслимые миры, если они дают ему дополнительную возможность изучения человеческих душ. Опасность появляется только тогда, когда с обложек книг незаметно исчезает термин «фантастика», а реальность подменяется откровенным вымыслом.

На грани между наукой и выдумкой, например, находится книга В. С. Поликарпова «Если бы… Исторические версии», где автор разбирает варианты альтернативной истории. В своей книге он разбирает последствия различных неосуществившихся исторических сценариев, например, смерти Сталина не в 1953-м, а в 1960 году или смерти Ленина в 1939 году. Он, подобно В. Суворову, разбирает вариант нападения России на Германию и другие несбывшиеся варианты истории. Чего больше в его книге — научного анализа или беспочвенных фантазий, мне, не историку, судить трудно, но такая постановка вопроса превращает реальный и уже необратимый исторический процесс в зыбкое поле околонаучных спекуляций. То, что нормально проходит под заголовком «научная фантастика», смотрится довольно странно с позиций классической науки.

Рассказывая об обмане в истории, нельзя не коснуться такого явления, как лжецари и самозванцы. Историки могут привести множество примеров внезапного появления властителей-призраков, подлинность которых вызывала сомнения у их современников, а в более поздние времена служила источником головной боли и горячих споров историков.

Наверное, самым первым из известных науке лжецарей был маг Гаумата, обманом занявший престол персидского царя Камбиса. Он выдавал себя за сына Кира и брата персидского правителя. Как пишет Геродот, этот авантюрист за какую-то провинность в молодости лишился ушей и поэтому, став царем Персии, избегал появляться на людях. Его тайну раскрыла одна из его наложниц, которая ночью по совету своего отца ощупала голову спящего властелина. Отец девушки возглавил заговор, в результате которого самозванец был убит.

История Рима, в свою очередь, показывает нам достаточное количество императоров, самовольно присвоивших себе это почетное звание, наиболее знаменитыми из которых являются несколько лженеронов. В русской истории также обнаруживается огромное количество лжецарей: Лжедмитрии, Лжепетры, Лжеконстантины, лжедочери Елизаветы и т. д. А. С. Пушкин в свое время писал о пяти самозванцах, принимавших имя Лжепетра, а на сегодняшний день известно около сорока Лжепетров III. Почти все они выступали против Екатерины II, отобравшей в 1762 году престол у своего супруга Петра III. Самым известным из них, конечно же, был Емельян Пугачев. Интересно, что российские лжецари имеют по меньшей мере два отличительных признака. Во-первых, их больше, чем в других странах, а во-вторых, основной тип российского самозванца — это человек из народа, выступающий в интересах низов. Именно таким был бунт Пугачева, который выдавал себя за супруга царствующей императрицы.

В 1991 году, будучи делегатом Европейского конгресса любителей фантастики, проходившего в Кракове, я с большим интересом знакомился с достопримечательностями этого старинного города. На центральной площади Кракова, напротив древней башни городской ратуши, я обнаружил красивый четырехэтажный дом, увенчанный замысловатым парапетом в стиле Ренессанса. Именно в этом доме в 1605 году проживала дочь сандомирского воеводы Марина Мнишек вместе со своим супругом — русским царем, вошедшим в историю под именем Лжедмитрии. В отличие от других, менее удачливых претендентов на русский престол, этому самозванцу удалось какое-то время править нашей страной.

Происхождение и настоящее имя Лжедмитрия до сих пор окутано покровом тайны. Версия Годунова о том, что под этим именем скрывался беглый монах Гришка Отрепьев, была создана только для того, чтобы опорочить претендента на царский престол, и впоследствии была опровергнута большинством историков. Беглый монах Гришка Отрепьев и царь Лжедмитрии — два разных лица. С другой стороны, мало кто верил, что самозванец действительно был Дмитрием — спасшимся в Угличе от ножа наемного убийцы сыном Ивана Грозного. Вокруг личности данного человека возникло множество легенд и предположений, ни одна из которых не давала четкого ответа на все вопросы. После посещения дома Марины Мнишек в Кракове я заинтересовался этой историей, весьма скупо освещенной в наших учебниках, и решил узнать побольше о человеке, обманом захватившем русский трон и ввергнувшем мою страну в Смутное время. Кое-какие сведения о Лжедмитрии мне удалось обнаружить в Краковском музее, но самый интересный материал я нашел в статьях историка В. Русакова, опубликованных в журнале «Живописная Россия» за 1902 год.

М. Мнишек

Оказывается, существует весьма правдоподобная версия, что Лжедмитрии был незаконнорожденным сыном польского короля Стефана Батория. В. Русаков приводит ряд доводов в пользу данной гипотезы. В частности, он ссылается на С. М. Соловьева, «который полагал, что Самозванец, не будучи настоящим Дмитрием, все же не был и сознательным обманщиком, но обманут был сам и верил в свое царственное происхождение, в котором уверили его другие: бояре и враги Годуновых. Свое мнение Соловьев подкрепил указанием на то, что если бы Самозванец знал о своем обмане, то не действовал бы с такой уверенностью в своих правах. Подобное же мнение высказывает и Костомаров. К их мнению присоединяется и профессор Платонов, принимая за наиболее верное то, что Лжедмитрии верил в свое царственное происхождение и что он свое восшествие на престол считал делом вполне справедливым и честным. По мнению же профессора Голубовского, вся жизнь Лжедмитрия, все его действия, и как государя, и как человека, свидетельствуют о его искреннем убеждении в своем царственном происхождении; он верил, что он царский потомок». Польский историк Александр Гиршберг также считает, что самоуверенность Дмитрия могла быть результатом только глубокого убеждения в его высоком происхождении.

Лжедмитрии

В. Русаков приводит следующую возможную версию событий тех лет. Лжедмитрий, будучи непризнанным и тайным сыном короля Батория, воспитывался матерью — дочерью управляющего замком, в которую в свое время без памяти влюбился король. Мать не чаяла в нем души и, хотя тщательно скрывала перед ним его происхождение, часто напоминала ему, что он не простой человек и что в жилах его течет царская кровь. После смерти короля, а впоследствии и матери мальчик-сирота отправился странствовать по польской земле, а потом и по России. Во время своих странствований юноша узнал историю об убийстве в Угличе царевича Дмитрия и о его якобы чудесном спасении. Ибо в те времена в народе упорно циркулировали слухи, что не царевич пал от ножа убийц, а вместо него убит другой. Вся эта информация наложилась на воспоминания детства и туманные намеки матери о более высоком его предназначении. Возникла мысль: «Не я ли царевич Дмитрий?»

А потом на его беду оказалось, что очень многие люди (от польских панов до недовольных Годуновым русских бояр) увидели для себя неплохую возможность погреть руки на этой авантюре и стали разжигать в Самозванце несбыточные планы возвращения русского престола. Не последнюю роль в этом сыграл и монах Григорий Отрепьев, имя которого хотели навесить на Лжедмитрия. Эту версию подтверждает и современник тех событий немец Конрад Буссов, автор «Летописи московской о важнейших событиях русской истории с 1584 по 1612 годы». Таким образом, психологическая картина обмана видится несколько по-другому, чем это трактуют учебники истории: это был не обман одним человеком (Самозванцем) многих, а комбинация спровоцированного рассказами матери самообмана Лжедмитрия и обмана, сознательно распространяемого сподвижниками Самозванца, использовавшими его в своих корыстных целях.

Фальсификация предметов истории

Интерес людей к предметам старины не находит пока исчерпывающего объяснения. Почему люди так ценят свидетельства древности — какой-нибудь заурядный древнегреческий кувшин из кухни ремесленника ныне продается в Лондоне на аукционе Кристи за бешеные деньги? Одно из объяснений этого явления — склонность людей ценить все редкое, исключительное. Когда амфоры во множестве стояли на полках афинских кухонь, они ценились лишь как посуда, но когда безжалостное время разбило их вдребезги, каждая из случайно сохранившихся стала редкостью. И вот за обладание таким раритетом, за осознание своей исключительности как владельца диковинной вещи люди и платят огромные деньги. А там, где водятся деньги, всегда находятся умельцы прибрать их к рукам. И вот уже много веков на земле существует профессия фальсификаторов исторических находок. Они не афишируют своего мастерства, не объединяются в профсоюзы и не организуют выставок, тем не менее в любом музее мира то и дело обнаруживаются плоды их деятельности.

Около тридцати лет назад в журнале «Наука и жизнь» известный историк доктор исторических наук А. Монгайт рассказал ряд интересных фактов из истории археологических мистификаций. Оказывается, подделки исторических документов и предметов старины не являются приметами исключительно нашего времени. Науке известны примеры обмана в этой области, которым насчитывается более тысячи лет. Так, в национальном архиве Франции хранится акт, датированный 558 годом, о передаче королем Хильдебертом I части своих владений аббатству Сент-Винсент. Ученые легко «вычислили» эту подделку, ибо данный документ был изготовлен на пергаменте, в то время как подлинные акты VI века писались исключительно на папирусе. Поддельной оказалась и грамота Дмитрия Донского, якобы пожаловавшего землю Троице-Сергиеву монастырю, а также аналогичная грамота Андрея Боголюбского Кие-во-Печерской лавре.

С годами неуклонно росла способность ученых выявлять исторические подделки, но и фальсификаторы от истории совершенствовали свое искусство. Так, в 20-е годы прошлого века немец Шейнис продал в Лейпцигскую библиотеку ряд «подлинных» фрагментов из классических текстов. В их числе был листок из сочинений Плав-та, написанный пурпурными чернилами. Как известно, пурпур в Древнем Риме был символом императорской власти и лишь знатные патриции могли позволить себе окрашивать им хотя бы кайму своей тоги.

Восхищенный редкой рукописью, эксперт Берлинской библиотеки писал: «Прекрасный почерк носит все черты, характерные для очень давнего периода… употребление пурпурных чернил свидетельствует о том, что книга находилась в библиотеке богатого римлянина, может быть, в императорской библиотеке». Однако несколько лет спустя два ученых палеографа (специалисты по древним надписям) установили, что форма букв и цвет чернил не соответствуют характеру рукописей периода античности. Окончательно все поставил на место химический анализ чернил: это был не драгоценный пурпур, а похожий на него по цвету синтетический краситель эозин, впервые созданный в конце XIX века.

В России самыми знаменитыми фальсификаторами начала XIX века были купец Антон Бардин и титулярный советник Александр Сулукадзев. Надо отметить, что между ними была существенная разница — если Бардин сознательно обманывал своих клиентов, продавая им «самопальные» древние рукописи, то Сулукадзев был фальсификатором-романтиком: он просто был фанатом древности и не задумываясь создавал «шедевры», которых, по его мнению, не хватало у археологии. Сюда можно отнести такие «жемчужины» из его коллекции, как «костыль Ивана Грозного», «камень, на котором отдыхал Дмитрий Донской после Куликовской битвы» или неизвестный науке «Гимн легендарного певца Бояна».

Естественно, что такие грубые подделки скептически воспринимались знатоками старины уже в то время. Что же касается Бардина, то его обман было не так-то просто разоблачить — настолько тщательно и аккуратно он фабриковал свои «древние» рукописи. Подводила его, как это обычно бывает у мошенников, жадность — продав одному клиенту «старинный манускрипт», Антон Иванович не останавливался на достигнутом и норовил продать его копии еще кому-нибудь. Понятно, что внезапное появление сразу нескольких экземпляров редчайших рукописей, да еще из одного источника, рождало у специалистов вполне обоснованные подозрения.

В книге В. Прокофьева «Среди свидетелей прошлого» есть яркий эпизод, иллюстрирующий деятельность таких фальсификаторов. Предоставим слово автору:

«1812 год. Москва горела; в огне погибла знаменитая библиотека графа Мусина-Пушкина, в том числе знаменитый памятник древнерусской письменности «Слово о полку Игореве».

Идет собрание Общества истории и древностей Московского университета. А. Ф. Малиновский, небогатый чиновник архива министерства иностранных дел, не слушает, он улыбается каким-то своим очень приятным мыслям. Еще бы: через несколько минут и Малиновский поразит собравшихся, а завтра о нем заговорит вся Москва. Да что Москва — Петербург, вся Россия.

Малиновский поморщился, приятные мысли перебило воспоминание о 160 рублях, которые он отвалил продавцу: «Поторговаться надо бы более».

С шумом распахнулись двери, и из полутьмы зала чуть ли не выбежал граф Мусин-Пушкин.

— Драгоценность, господа, приобрел я, драгоценность! Все к нему:

— Что такое? Какую драгоценность? Не томите, граф! Но граф машет руками и бежит вон.

— Приезжайте ко мне, я покажу вам…

Собрание закончили кое-как — и к Мусину-Пушкину.

Мусин-Пушкин поджидает гостей. Едва они собрались, граф на вытянутых руках вынес харатейную тетрадь, пожелтелую, почернелую. Глянули и ахнули: «Слово о полку Игореве».

Что тут поднялось!

Кто целоваться к графу тянется, кто ищет руку пожать, кто бьет в ладоши и что-то кричит…

Когда немного успокоились, сияющий граф заметил хмурое лицо Малиновского.

— Алексей Федорович, что же вы? — Мусин-Пушкин так и спросил: «Что же вы? — мол, как вы, любитель старины, не радуетесь, что нашелся список реликвии, которую, казалось, навсегда уничтожил огонь войны?..

— Да ведь и я, граф, купил список подобный…

— У кого? У Бардина?..»

Оказалось, что оба они купили идентичную «редкую рукопись» у одного и того же человека — Антона Бардина. Этот предприимчивый человек бойко торговал на учено-антикварном рынке древними и не совсем древними, ценными и никому не нужными рукописными книгами, автографами, реликвиями.

Нет, он не решился бы свои подделки выдать за оригиналы — только «копии»! Но Бардин никогда не признавался, что эти «копии» изготовлены не древними переписчиками, а им самим и его художником. В различных фондах публичных библиотек, музеев, архивов хранятся свыше двух десятков рукописей, состряпанных этим «мастером подписываться под древние почерка», Антоном Бардиным. Среди них — четыре списка «Слова о полку Игореве», пять копий «Русской правды», пятнадцать иных произведений старой письменности.

Известны такие «специалисты» и на Западе. Наверное, одним из самых знаменитых фальсификаторов прошлого был Врен Люка, человек, не получивший систематического образования, но обладавший знаниями в различных науках. До приезда в Париж, где Люка безуспешно пытался получить место в библиотеке или в книжном магазине, он служил в провинции, в конторе адвоката и в суде.

Деятельность Врена Люка по изготовлению фальшивых документов началась с обычного для Франции тех лет случая. Некий маркиз Дюпра во что бы то ни стало хотел доказать, что в числе его предков состоит канцлер Дюпра, министр Франциска I. С этой целью он обратился к Летеллье с просьбой добыть автографы канцлера, но последний не мог удовлетворить ее.

Автографов у него не было. Врен Люка согласился добыть такие документы. Им были изготовлены два письма к канцлеру Дюпра. Маркиз принял их за подлинные. Этот случай открыл Люка путь к последующей фальсификаторской деятельности. Он стал сбывать свои творения членам Французской академии наук, в частности Мишелю Шале. Общее количество изготовленных им фальшивых документов превысило 2700, они были написаны от имени Архимеда, Ньютона, Паскаля, Галилея, Ра-беле, Ротру, Жанны д'Арк и других исторических лиц.

Но фантазия Врена Люка на этом не остановилась. Он сфабриковал даже письма апостолов к Иисусу Христу, царя Ирода — к Лазарю, воскресшему из мертвых. Иуды Искариота — к Марии Магдалине. При этом он допустил два ставших для него роковыми прокола. Во-первых, он писал свои фальшивки на бумаге, в то время как по возрасту и традициям им положено было быть на пергаменте (на некоторых документах даже просматривались водяные знаки Ангулемской фабрики!), а во-вторых, все проданные им автографы были написаны на старофранцузском языке, в то время как многие из них должны были быть написаны на латыни.

Самым удивительным в этой фальсификации был тот факт, что ученые приняли измышления Люка за произведения Паскаля, Ньютона, Галилея и других глубоких мыслителей, что именно содержание и слог поддельных рукописей признавались ими за несомненные доказательства их подлинности. Так скромный жулик, не сумевший получить даже низшей степени бакалавра, стал в один ряд с величайшими мыслителями прошлого. Парижским судом Врен Люка был обвинен в мошенничестве и приговорен к двухлетнему тюремному заключению и уплате штрафа.

Надо сказать, что не всегда именно алчность толкает людей на подделки реликвий прошлого; иногда на подобные фальсификации их толкает честолюбие или фанатическая любовь к какому-то знаменитому историческому персонажу. Так было, например, с Уильямом Айрлэндом — сыном лондонского букиниста, жившего в конце XVIII века, фамильной чертой которого было благоговение перед Шекспиром.

В один прекрасный день взволнованный донельзя Уильям принес своему отцу, Сэмюэлу Айрлэнду, найденный им якобы документ с подписью великого драматурга. Это был договор о найме дома с личным автографом Шекспира. Ученые эксперты подтвердили несомненную подлинность редкого документа. Ничего не вызывало у них сомнений — подпись Шекспира, стиль, качество бумаги, чернила. Радости старого букиниста не было границ, а вскоре сын порадовал его новыми находками. Через три месяца Уильяму посчастливилось отыскать целую кипу шекспировских документов, в том числе неизвестные отрывки из «Гамлета» и его любовные письма. Но совершенно добил букиниста локон Шекспира, выпавший из одного письма. Это была поистине находка века. Сэмюэл Айрлэнд решил поделиться радостью с другими знатоками и любителями великого драматурга и устроил выставку драгоценных реликвий. В феврале 1795 года об этом говорил весь Лондон, а в лавке букиниста не было отбоя от посетителей. Его с сыном пригласили в королевский дворец, где он продемонстрировал высочайшим особам свои драгоценности.

Но на этом сенсации не закончились. Неутомимый Уильям сделал очередное открытие — он обнаружил ранее неизвестную драму Шекспира «Вортижерн», написанную белыми стихами.

Лучшие театры Англии боролись за право постановки вновь открытой шекспировской пьесы… А потом произошло неизбежное — специалисты все-таки доказали подлог, и триумф старого букиниста превратился в жалкий фарс, а вчерашние почести и признание сменились насмешками. Единственное, чего добился его сын, — это быть помещенным на страницы Британской энциклопедии в качестве знаменитого обманщика, чуть было не обманувшего всю страну.

Существует целая масса коллекционеров, собирающих различные предметы антиквариата.

Одни коллекционируют старинную мебель, другие — картины, третьи — изделия из бронзы, четвертые — оружие, и так далее. И за каждым таким состоятельным собирателем охотятся ловкие мошенники, специализирующиеся на подделках старины. Они обманывают дилетантов, подсовывая им «новоделы», изготовленные хоть и искусными, но современными мастерами своего дела. В книге С. А. Романова «Мошенничество в России» приводятся некоторые интересные факты из этой области:

«Спрос коллекционеров на старинную мебель всколыхнул торговцев искусными плагиатами.

Оградить себя от нежелательной подделки можно только при том условии, если сам коллекционер тщательно изучит все аспекты старой мебели: ее формы, декор, историю производства, материал, технику выработки.

Искусство фальсификации в наши дни и использование современной техники и материалов достигли высокого уровня. Но состоят фальсификации обычно из более дешевого материала, призванного имитировать благородные сорта дерева. Так, черное дерево подменяется грушевым, яблоневым или еловым, протравленным сульфатами и хлоридом. Орех заменяется буком, ольхой или липой, протравленными анилином; палисандр — ореховым или дубовым деревом, протравленным бихроматом. Фальсификатор может сымитировать и червоточину, выстрелив в дерево дробью или употребив «свежее» дерево, которое на складе немного поели жучки. Поддельные монограммы, как выжженные, так и врезанные, могут вызвать подозрение у коллекционеров тем, что находятся на броских местах».

Особую группу представляют старые изделия из благородных металлов. Все они, как правило, снабжались специальным клеймом, или пробой, по которой опытные коллекционеры определяют время и происхождение предмета. Существуют специальные книги по данному предмету типа четырехтомного справочника Марка Розен-берга «Клейма златокузнецов» или «Энциклопедии оружия» В. Бехайма. Правда, мошенники тоже пользуются справочной литературой и умело копируют клейма. Поэтому для разоблачения фальшивок специалисты тщательно изучают технику исполнения предмета. В подлинниках чеканок можно обнаружить следы молотка, а металл в крайних точках всегда отличается своей тонкостью. Древние литые изделия в нижней части обладают шероховатостями от песчаных форм, в которых их отливали. Кроме того, они спаивались из нескольких кусков, в то время как почти все подделки сделаны из одного бруска. Фальшивку можно распознать по такой уловке: чем законченнее и резче обработаны детали, тем больше должно быть сомнений в подлинности.

Некоторые люди предпочитают коллекционировать старое оружие. Здесь надо признать, что очень трудно распознать подделку, которая заведомо изготовлялась как имитация подлинной вещи. В таком оружии и внешний вид, и качество обработки, и техника украшения, и даже старые клейма один к одному соответствуют оригиналу. В этом случае можно положиться на личный опыт и изнурительное штудирование специальной исторической литературы, например, фундаментального труда Вендалена Бехайма «Энциклопедия оружия». Вот выдержки из его книги:

«Человеческая натура непроизвольно побуждает фальсификатора сделать «правильнее», чем старые мастера, и это превосходство как раз его и выдает. Рассматривая пластинчатые доспехи, надо помнить: старинный доспех делался из кованого листа; этот лист получали, расплющивая кузнечным молотом кусок коричневого железа, а потом придавали ему нужную форму, обрабатывая плоскими молотками, причем местами он был раскаленным, а местами просто горячим. Поэтому на неотполированной обратной стороне должны быть следы молотков. Современный прокатный лист легко отличить по продольным рискам: достаточно посмотреть через увеличительное стекло, и сразу станет видно, если прокат, чтобы он выглядел кованым листом, задним числом обработали молотками.

Как патина на бронзе, так и ржавчина на железе кажется признаком возраста — достаточное основание для фальсификаторов, чтобы использовать это примитивное средство для обмана зеленых дилетантов, не знающих, что это вовсе не доказательство древности, что есть железные изделия без единого ржавого пятнышка, которым по четыреста и более лет. Как же, старое железо — да без ржавчины; и ее искусственно создают, обрабатывая металл серной и соляной кислотами и другими едкими растворами. Впрочем, у каждого торговца антиквариатом, не брезгующего подобными махинациями, есть собственный апробированный рецепт. Кто подвешивает изделия в дымовой трубе, кто зарывает в землю; а ржавчина — гость вежливый, она не заставляет себя ждать. Особенно подозрительна ржавчина ярко-рыжего цвета, стирающаяся пальцем, а также находящаяся не в углублениях или изломах, а на ровных открытых местах».

И еще — функциональная пригодность предмета. Если это оригинал кремневого ружья, то оно все равно должно выстрелить, невзирая на «истинность» украшений. Фальсификаторы же более заботятся о красоте, которая производит впечатление только на коллекционеров-«лохов».

Основными покупателями древностей являются или богатые коллекционеры, или крупные музеи. Попав в домашнюю коллекцию какого-нибудь миллионера, собирающего древности лишь для того, чтобы пустить пыль в глаза своим гостям, подделка может лежать годами без разоблачения. Другое дело в музее — там имеются десятки экспертов, которые очень тщательно исследуют древнюю вещь еще до покупки, а затем во время ее экспозиции на музейных выставках. Однако, как говорит русская пословица, «и на старуху бывает проруха» — эксперты тоже ошибаются, а иногда это приводит к шумным скандалам.

Так, в 1873 году Британский музей приобрел прекрасный, хорошо сохранившийся этрусский саркофаг из терракоты, который вскоре стал наиболее популярным экспонатом музея в разделе этрусского искусства. Как известно, этруски были загадочным народом высочайшей по своему времени культуры и жили на территории современной Италии до древних римлян.

Они исчезли, оставив после себя оригинальные (но, к сожалению, весьма немногочисленные) памятники культуры и загадочную письменность, которую до сих пор не удалось расшифровать.

Приобретенный этрусский саркофаг в течение шестидесяти лет считался гордостью Британского музея, пока в 1936 году его внезапно не сняли с экспозиции и не убрали в запасники. Оказывается, автором саркофага были не неведомые мастера древнего народа, а два брата — итальянцы Пьетро и Энрико Панели. Используя в качестве образцов известные им подлинные этрусские произведения искусства, они создали свою подделку и закопали свой шедевр в месте массовых находок этрусских вещей в Черветери. В качестве образца Пьетро использовал единственный известный в то время подлинный саркофаг, хранящийся в Лувре. Однако братья не стали делать простую копию, а использовали всю свою фантазию, чтобы на славу украсить «древнюю» гробницу барельефами из жизни этрусков.

Потом им осталось только инсценировать свою находку и повыгоднее продать ее музею.

Однако тщеславие — страшная вещь. Когда братья увидели, каким всемирным успехом пользуется «их» саркофаг, они не выдержали и раскрыли секрет крупнейшему французскому археологу тех лет Соломону Рейнаку. Однако им никто не поверил — так велико было очарование таинственного саркофага, пришедшего из глубины веков. Подделка была так хорошо и со вкусом сделана, что в течение шестидесяти лет ее считали образцом этрусского искусства.

«Этрусский» саркофаг

То, что любой музей мира, несмотря на наличие многочисленных экспертов, не застрахован от приобретения подделок, подтверждает пример с тиарой Сайтаферна, приобретенной в 1895 году Лувром за 200 тысяч франков. Это был изумительный по красоте головной убор, выполненный из золота и украшенный мифологическими сценами. Греческая надпись на тиаре сообщала, что она была подарена жителями города Ольвии скифскому царю Сайтаферну, правившему в III в. до н. э. Эта надпись и зародила зерно сомнения в головы некоторых специалистов по древним цивилизациям. Оспаривая подлинность тиары, один из них писал:

«…Вероятно ли, чтобы ольвийцы осмелились грозному царю написать на лбу такую штуку? Поистине подобная идея может прийти в голову только современному поддельщику, воззрения которого не идут далее понятия о портсигаре с надписью, подаренном на именины».

Вппочем, голос скептиков потонул в хоре восторженных почитателей «вновь открытого шедевра древнего искусства». Все в один голос восторгались тиарой, пока на свет Божий не появился автор подделки, одесский ювелир И. Рахумовский. Однако на первых порах ему никто не поверил. Тогда мастеру пришлось предъявить Тиара Сайтаферна (работа XIX в.)

другие свои творения, сделанные «под старину»: серебряный «скифский» ритон (рог для питья), отделанный золотым барельефом, и золотые скульптуры Афины и Ахиллеса. После разоблачения администрация Лувра все же не стала убирать в запасники столь понравившуюся всем «тиару Сайтаферна», а лишь переместила ее из отдела древностей в отдел современного прикладного искусства.

Впоследствии оказалось, что главными зачинщиками фальсификаций «скифского золота» были братья Л. и Ш. Гохманы из Очакова. Л. Гохман делал рисунки будущих «древностей», а потом изготавливал их сам или заказывал другим одесским ювелирам (в том числе и Рахумовскому). Свои фальшивки они сбывали по всему свету: в Германию, Англию, Францию, Россию. Для придания своим «археологическим сенсациям» большей убедительности они пользовались услугами подставных лиц, якобы находивших в земле сокровища. Одним из их агентов была крестьянка Анюта, село которой располагалось на месте древней Ольвии. Иногда для пущей убедительности в свои «клады» они подмешивали часть подлинных предметов того времени, действительно найденных на раскопках Ольвии.

Как пишет историк А. Монгайт, «мошенники. даже дали однажды возможность одному любителю самому найти фальсифицированную ими вещь, они просто-напросто подсунули ее в раскопанную при нем могилу. И это долго служило аргументом несомненной подлинности очевидной подделки».

Рубль Константина Павловича

Особую когорту собирателей составляют нумизматы — люди, коллекционирующие денежные знаки. Среди них есть и любители, имеющие в своей коллекции сотню-другую монет, и профессионалы, собравшие огромные коллекции порой редчайших монет древности.

Одной из самых редких и загадочных монет Российской империи был рубль императора Константина I. Некоторые люди, не особенно искушенные в русской истории, возможно, скажут, что такого императора не существовало в природе, однако это не совсем так. После смерти Александра I престол перешел к старшему из оставшихся братьев скончавшегося царя — Константину, который отрекся от власти в пользу Николая.

В обстановке полной неясности вопроса о престолонаследии после смерти Александра I, в дни восстания декабристов, Петербургский монетный двор изготовил новые штемпели и отчеканил несколько пробных рублевиков Константина. Существует легенда, что несколько пробных монет было отослано с курьером в Варшаву для утверждения Константином и через шесть лет бесследно исчезло во время Польского восстания.

Достоверно известно, что пять таких редчайших монет вместе со штемпелем для их чеканки более пятидесяти лет хранились в секретном архиве Министерства финансов, а в 1879 году были распечатаны и розданы царем разным лицам. В нашей стране имеется только два достоверно подлинных экземпляра — один в Эрмитаже Петербурга, другой — в Историческом музее Москвы.

Кроме того, существуют поддельные рубли Константина, причем интересно, что начало подделкам положил князь А. В. Трубецкой, который в 1860 году отчеканил в Париже несколько рублей и попытался выдать их за «варшавские» монеты.

Политика

Упоминаю об этом с единственной целью — предупредить: не верьте ничему или почти ничему из того, что пишется про внутренние дела в правительственном лагере. Из каких бы источников ни исходили подобные сведения, они остаются пропагандой, подчиненной целям той или иной партии, — иначе сказать, ложью.

(Дж. Оруэлл)

В обыденном сознании людей давно уже сформировалось мнение, что политика — достаточно грязное дело, ибо для достижения своих целей люди, ею занимающиеся, не брезгуют никакими средствами, среди которых ложь и обман — еще не самые отвратительные. Если в отношениях между двумя людьми еще действует английская пословица «Честность — лучшая политика», то, управляя миллионами, о ней забывают. На это давно обратили внимание мудрецы и философы. Так, Платон в своем трактате о Совершенном Государстве писал, что правители его могут «прибегать ко лжи и обману ради пользы тех, кто им подвластен. Ведь мы уже говорили, что подобные вещи полезны в виде лечебного средства».

Позже эту мысль еще четче сформулировал Никколо Макиавелли, от которого пошло понятие «макиавеллизм». Оно употребляется для характеристики образа действий человека, принципом поведения которого является использование любых, в том числе и аморальных, средств (лжи, клеветы, жестокости и т. п.) для достижения преследуемых им целей. В своем знаменитом трактате «Государь» Макиавелли обосновал допустимость игнорирования в политике законов нравственности во имя великих целей. В арсенал возможных с его точки зрения средств могут входить «хорошо применяемые жестокости», способность политика «быть великим притворщиком и лицемером», побеждать врагов «силой и обманом», умение правителя внушать подданным «любовь и страх», заставить силой народ верить в то, что не отвечает его убеждениям, и так далее. Он писал: «Родину надо защищать средствами славными или позорными, лишь бы защищать ее хорошо».

В XX веке этой концепции придерживался Уинстон Черчилль. Он говорил: «Политика — не игра. Это серьезное занятие», подтверждая этим, что там не место сантиментам.

То, что политика построена на лжи и обмане, русские поняли в начале XVIII века, когда Петр I впервые попытался стать полноправным участником тогдашней европейской политики.

Привыкшие к «честному слову» и верности взятым на себя обязательствам, петровские дипломаты были поражены двуличностью и увертливостью европейских государственных деятелей, поднаторевших за многие века в искусстве политической интриги. Вот как описывает А. Толстой в романе «Петр I» знакомство русского посольства с обычаями королевских дворов того времени:

«Таких увертливых людей и лгунов, как при цезарском дворе в Вене, русские не видали отроду… Петра приняли с почетом, но как частного человека. Леопольд любезно называл его братом, но с глазу на глаз, и на свидания приходил инкогнито, по вечерам, в полумаске.

Канцлер в разговорах насчет мира с Турцией во всем соглашался, ничего не отрицал, все обещал, но, когда дело доходило до решения, увертывался, как намыленный».

Вышеприведенная цитата относится к так называемой внешней политике, однако существует еще политика внутренняя, определяющая взаимоотношения правительства и своего народа.

Здесь дела обстоят еще более сурово. Со своими гражданами, как правило, руководство страны поступает более бесцеремонно, чем с соседними государствами, объясняя это весьма расплывчатым термином «государственные интересы».

Как говорил Артур Шопенгауэр, «государство — не что иное, как намордник для усмирения плотоядного животного, называющегося человеком, для придания ему отчасти травоядного характера».

Правда, при различных формах политического управления жесткость, с которой манипулируют людьми, может меняться в значительных пределах. То, что допустимо в демократических государствах, не разрешается в тоталитарных.

У. Черчилль, Ф. Рузвельт и И. В. Сталин

В 70-е годы в Советском Союзе ходил анекдот:

— В чем сходство и различие конституций СССР и США?

— Они обе гарантируют свободу слова. Но конституция США гарантирует свободу и после произнесения этого слова.

Каким же образом вождям тоталитарного режима удается держать людей в повиновении, заставляя их слепо верить в любые, даже бредовые идеи? Для этого имеется ряд отработанных приемов.

Во-первых, руководство страной с тоталитарным режимом, обманывая людей, не перестает убеждать их, что говорит только правду. Откройте, к примеру, статьи и речи Ленина:

«Наша сила в заявлении правды!»

«Народу надо говорить правду. Только тогда у него раскроются глаза, и он научится бороться против неправды».

Звучит прекрасно, не правда ли? Но первое, что сделали большевики после прихода к власти, — это закрыли практически все оппозиционные газеты и установили жесткий контроль за печатью. Цензура, более жесткая, чем при царе, мгновенно душила любые попытки высказать критическую информацию о правящем режиме. В газетах печаталось только то, что отвечало интересам Советской власти. И со временем людей приучили мыслить однообразно.

Знаменитый американский писатель-фантаст Роберт Хайнлайн, посетивший в начале 60-х годов СССР, писал:

«Вот как это делается: начиная с колыбели никому не дают слушать ничего, кроме официальной версии. Так «pravda» становится для советских детей «правдой».

Тем не менее полностью подавить у людей стремление к правде властям никогда не удавалось. Люди искали и находили любую возможность узнать истинное положение вещей.

В ход шло все: устная информация в виде сплетен и слухов, передачи западных радиостанций (которых неимоверно «глушили» при помощи радиопомех) и самиздатовские книги и журналы.

Постоянное давление цензуры выработало у советских людей привычку читать «между строк», по крупицам собирая просочившуюся сквозь идеологические запреты информацию и делая из нее соответствующие выводы.

По этому поводу существовал анекдот:

Один человек поздно вечером звонит своему приятелю и взволнованно шепчет в трубку:

— Алло, слушай, ты читал сегодняшнюю «Правду»? Там такое написано…

— А что именно?

— Ну, знаешь, это нетелефонный разговор…

Во-вторых, чтобы обмануть народ, правители предварительно внушают ему чувство величия, подобно тому, как рабочего осла или цирковую лошадь украшают звонкими бубенчиками и красивой сбруей. Лошадь гордится своей блестящей уздечкой, не понимая, что с помощью этой узды человек может лучше и надежнее ею управлять. Также и людям постоянно внушалось, что они соль земли и цвет человечества, чтобы они забыли про свое бедственное положение.

Немцам в нацистской Германии говорили, что они высшая раса, предназначенная для управления другими народами, а советским людям внушали, что они «передовой отряд человечества», зовущий остальные народы к светлому будущему. Вспомните лозунги недавних лет:

«Да здравствует советский народ — строитель коммунизма!» «Слава пролетариату — гегемону человечества!» Ну и песни были соответствующие: Человек проходит как хозяин Необъятной Родины своей!

И люди действительно порой верили, что это им принадлежат заводы, фабрики, поля и леса их страны. А ими тем временем бесконтрольно распоряжалась номенклатурная бюрократическая верхушка.

Исследования психологов показали, что порой свобода тяготит человека. Всегда гораздо труднее подчиняться внутреннему голосу совести и долга, нежели мощному давлению свыше. Поэтому для некоторых людей более приемлемыми кажутся «несвобода» и тоталитаризм, когда кто-то Высший — вождь, жрец или Бог — решает за них, как надо поступать, снимая тем самым с души маленького человека тяжелое бремя выбора. Возможно, об этом писал в одном из своих произведений ленинградский писатель Вячеслав Рыбаков:

И лживы десять заповедей ветхих,
И насквозь лживы кодексы морали —
Куда честнее просто прутья клетки,
Прожектор с вышки, пальцы на гашетке.
Но Слов дурман всегда был нужен
Стали.

Этими стихами поэт подчеркивает, что даже всесильным диктаторам было выгоднее обманывать своих подданных, нежели принуждать их только силой. А Слово — оно не самоценно, а всего лишь инструмент в руках человека — доброго и правдивого или злого и лживого, для слов это не имеет значения. Ибо, как писал другой поэт, «словом можно убить, словом можно спасти…»

В политике же слово поворачивается так, как это выгодно властям, причем это происходит как в тоталитарных режимах, так и в так называемых демократических. Вспомним 40-е годы, пакт Риббентропа—Молотова, когда Германия превратилась из врага в друга, а потом наоборот.

Примером из истории «демократического» государства может служить признание доктора Р. А. Вильсона в предисловии к книге С. Хеллера и Т. Л. Стила «Монстры и волшебные палочки»:

«Когда я поступил в среднюю школу, самыми плохими парнями в мире были немцы и японцы, а русские были нашими храбрыми союзниками в борьбе с фашизмом. Когда я заканчивал среднюю школу, плохими стали русские, а немцы и японцы стали нашими храбрыми союзниками в борьбе с коммунизмом. Называйте это обусловленностью или гипнозом, но это подействовало на большую часть нашего поколения. Один способ мышления был уничтожен, а новый был впечатан на его место».

Недаром еще Н. А. Бердяев с горечью отмечал, что «в действительности мир организуется не столько на Истине, сколько на лжи, признанной социально полезной».

Особую остроту и беззастенчивость ложь приобретает, когда в качестве своего оправдания она приводит необходимость учета «интересов партии». В книге французского ученого К. Мелитана «Психология лжи», изданной еще в 1903 году, говорится:

«Сложная и могущественная страсть, называемая партийностью, является неистощимым источником всякого рода лжи; мы, французы, слишком хорошо знаем, в какой ужасной лжи может оказаться виновною та или иная политическая партия, ставящая свои собственные интересы выше справедливости».

Прошло два десятилетия — и кровавые события в России показали всему миру, насколько ужасными могут быть последствия возвышения партийных интересов над правами и потребностями отдельной личности.

В 1928 году в берлинском эмигрантском журнале «Русский колокол» философ И. А. Ильин опубликовал статью «Яд партийности», в которой показал, как принцип партийности постепенно подменяет понятия нравственности, истины, гуманности.

Как подчеркивал И. А. Ильин, дух политической партийности всегда ядовит и разлагающ, он создает своего рода массовый психоз. Человек, одержимый этим психозом, начинает верить в то, что только его партия владеет истиной, и притом всею истиною и по всем вопросам.

Воззрения делаются плоскими, скудными, трафаретными; люди живут в партийных шорах и видят только то, что предусмотрено в партийных брошюрах.

Партийные деятели делают ложь своим основным инструментом: заведомо обманывают избирателей и клевещут на конкурентов и противников. Дух партийности, по словам И. А. Ильина, расшатывает у людей совесть и честь и незаметно ведет их на путь продажности и уголовщины, извращая все мировоззрение человека.

Впрочем, об этом писал еще Монтень:

«Общее благо требует, чтобы во имя его шли на предательство, ложь и беспощадное истребление: предоставим же эту долю людям более послушным и более гибким».

Руководство любой страны, как правило, уверяет народ в своем высоком предназначении.

Ведь для того чтобы крепче держать сограждан в повиновении, нужно по мере сил создавать иллюзию мудрости, честности и неподкупности начальства. Глупость, взяточничество и некомпетентность чиновников объявляются исключениями, в то время как еще со времен Петра Великого эти качества прочно поселились в аппарате власти. Дело в том, что сама иерархичность системы бюрократии отнюдь не способствует появлению честного, неподкупного и компетентного чиновника. Такой чиновник, даже если ненароком и залетит в бюрократическое царство, будет неизбежно «съеден» более изощренными в интригах и аппаратных играх коллегами.

Как пишет историк В. Ключевский, однажды, выведенный из себя взяточничеством и продажностью членов тогдашнего Сената, Петр Первый решил издать указ вешать всякого чиновника, укравшего хотя бы столько, сколько нужно на покупку веревки. Тогда главный блюститель закона, генерал-прокурор Ягужинский, встал и сказал: «Разве ваше величество хотите царствовать один, без подданных? Мы все воруем, только один больше и приметнее другого».

Вот это была самокритика! К сожалению, у наших политиков смелости на подобные заявления не хватает, и они предпочитают, насколько это возможно, обманывать общественность, всячески маскируя свои неблаговидные дела, создавая иллюзию своей честности.

Любая власть строится на насилии. Когда в результате каких-либо социальных потрясений происходит ее смена, то прорвавшиеся к кормилу правления, стараясь «навесить всех собак» на своих предшественников, обычно обвиняют их в превышении властных полномочий и насилии над обществом.

Однако после кратковременной эйфории, связанной с победой, наступают суровые будни, и оказывается, что править без насилия довольно сложно. Скажем, гораздо сложнее, чем с ним.

И тогда власти подыскивают теоретическое обоснование этого насилия, делая вид, что жесткое руководство обществом с их стороны — это нечто отличное от политического насилия, осуществляемого их предшественниками. А это чистейшая демагогия — то есть обман, прикрытый красивыми фразами.

Публицист С. С. Дзарасов в статье «Что же с нами происходит?» пишет:

«Создалась пикантная ситуация. Вместе с отказом от коммунизма, казалось, мы выбросили и теорию классовой борьбы и встали на путь поиска гражданского мира и согласия. Но теперь выходит, что для многих это была уловка, ширма в борьбе за власть. Апологетику насилия, которую вытолкнули в дверь как теорию классового и социального антагонизма, теперь протаскивают в окно в обличье неприкрытого социал-дарвинизма».

Напомню, что социал-дарвинизм, отвергнутый большинством ученых, предполагает перенос дарвиновских принципов борьбы за существование и естественного отбора в человеческое общество и тем самым оправдывает социальное неравенство. Если мы примем эту концепцию, то окажется, что власти в принципе не могут улучшить социальное положение безработных, пенсионеров, сирот и больных, так как те просто нежизнеспособны в борьбе за существование, какие бы условия им ни создали.

В качестве конкретного примера применения демагогии для обворовывания россиян Дзарасов приводит ваучеризацию. Ваучер, по его словам, «великолепно имитировал ценную бумагу, не будучи таковой». Дзарасов пишет, что «смысл ваучера был вовсе не в том, чтобы стать ценной бумагой, а как раз в том, чтобы ею не стать. Подобно тому как трудодень в колхозе прикрывал передачу выращенного урожая государству, так и ваучер прикрывал передачу государственной собственности в руки «новых русских».

Но вернемся, однако, к основным политическим принципам, построенным на лжи и насилии.

Третий прием оболванивания масс состоит в том, что инакомыслящих, представляющих угрозу для власти, изображали как врагов всего общества. Беспощадно подавляя диссидентов, в вину им ставили их действия не против правящего режима, а как бы против всего народа. Ситуация представлялась таким образом, что не Сталину или Молотову хотел навредить человек, ищущий правду, а простым людям страны. Так родился зловеще известный термин «враг народа», под мрачной тенью которого миллионы людей распрощались со своей свободой и жизнью.

Более того, сталинская репрессивная машина так организовывала дело, что ее жертвы сами признавались в якобы совершенных ими преступлениях. Для этого подключались все меры психического и физического давления, вплоть до угрозы уничтожения ближайших родственников и членов семьи. Итог, как правило, был один: политические противники Сталина перед смертью каялись в не совершенных ими преступлениях, санкционируя тем самым появление последующих жертв.

Так, сломленный пытками и угрозами расправиться с женой и сыном, Николай Бухарин заявлял на суде: «Мы все превратились в ожесточенных контрреволюционеров, в изменников социалистической родины, мы превратились в шпионов, террористов, реставраторов капитализма. Мы пошли на предательство, преступления, измену. Мы превратились в повстанческий отряд, организовывали террористические группы, занимались вредительством, хотели опрокинуть Советскую власть пролетариата».

В-четвертых, для оболванивания людей в условиях тоталитарного режима применяется метод безграничного восхваления руководителя страны. Редкая диктатура обходится без этого. Пример Гитлера, Сталина, Мао Цзедуна, Фиделя Кастро, Ким Ир Сена и других «отцов нации» показывает, что если народу внушить веру в величие и непогрешимость вождя, тот может править бесконечно долго в случае отсутствия угрозы извне. Как писал Д. И. Дубровский: «Суть таких действий состоит, к примеру, в систематическом и убедительном для массового сознания прокламировании положительных качеств «вождя», постоянном «наращивании» этих качеств, что позволяет (при наличии соответствующих социокультурных условий) привести массовое сознание к вере в особые, граничащие со сверхъестественными, качества вождя, которые отвечают всем высшим ценностям и идеалам — он абсолютно честен, добр, справедлив, все делает в интересах народа, обладает гениальной прозорливостью и мудростью, несгибаемой волей, не ошибается, беспощаден к врагам народа, корифей науки, величайший гений всех времен.

Естественно, если вождь обладает такими качествами, то авторитет его непререкаем, и тогда любые его правительственные действия — даже самые чудовищные с точки зрения «нормального» сознания, свободного от гипнотизирующей веры, — получают оправдание, расцениваются как действия совершенно необходимые, несомненно, справедливые, осуществляемые вождем для блага народа.

Именно так в общих чертах обстояло дело с формированием авторитета Сталина. Только благодаря безраздельному авторитету Сталина (и безраздельной вере в него широких масс) стал возможен чудовищный, небывалый по своим масштабам, по своему гнусному коварству обман 30-х годов, унесший миллионы лучших представителей народа, роковой обман, утвердившийся, впрочем, гораздо раньше, но тяжкие последствия которого наша страна переживает и поныне.

Хотелось бы отметить, что богатейший материал для анализа указанных социально-психологических процессов дает нам не только сталинский режим, но и история фашистской Германии, в которой благодаря искусной идеологической работе, великолепно отлаженной деятельности пропагандистской машины Третьего рейха среди населения в значительной мере было утеряно понимание его истинного бесправного положения и аморальности политики и действий фюрера».

Немцы особенную роль в пропаганде отводили кино. Сравните цитату В. Ленина на эту тему «Из всех искусств для нас важнейшим является кино» и высказывание министра воспитания Германии доктора Руста: «Ничего нет лучше фильма, чтобы заставить наши идеи проникать в школу. Национал-социалистическое государство решительно и окончательно избрало фильм в качестве инструмента распространения своей идеологии».

При этом слова фашистов не расходились с делом. Как отмечает Марк Ферро: «Уже с апреля 1934 года кельнский гитлерюгенд начал пропаганду кино как средства воспитания. В 1936 г. 70 тысяч школ имели 16-миллиметровые кинопроекторы. В производство было запущено 500 фильмов: 227 — для начальной и средней школы и 330 — для университетов. С этих фильмов было сделано по 10 000 копий». Отсюда можно понять, с какой интенсивностью нацистское правительство осуществляло промывание мозгов и внедрение своей идеологии.

Уже через несколько лет такой кинообработки Гитлер имел в своем распоряжении миллионы безоговорочно верных ему подданных, верящих любой, даже самой отъявленной лжи.

Почти ту же картину мы видим и в Советском Союзе, где отравленные уже коммунистической пропагандой люди не хотели видеть, как под прикрытием высоких лозунгов происходило уничтожение миллионов инакомыслящих в сталинских лагерях смерти. Примером для подражания становится Павлик Морозов, предающий родного отца, а все промахи и ошибки в управлении страной объяснялись результатом происков «врагов народа». Вся трагедия советского народа состояла в том, что от причисления к «вредителям» не был застрахован никто.

Иллюстрацией обстановки всеобщей подозрительности, поисков мифических «врагов народа» и тотального террора может служить эпизод с убийством С. М. Кирова — весьма популярного политического деятеля 30-х годов, а значит, главного конкурента Сталина в борьбе за единоличную власть. Как любое значительное событие в жизни страны, оно породило массу комментариев, слухов и даже анекдотов, дающих представление об умонастроениях людей в то время. Вот один из анекдотов:

СССР. Тридцатые годы. Идет митинг. На сцену выходят Сталин и Берия. Сталин говорит тихим, печальным голосом:

— У нас в стране большой траур — убили товарища Кирова. В зале не все расслышали:

— Кого убили?

— Убили товарища Кирова. Из зала снова:

— Кого убили?

Берия не выдерживает:

— Кого надо, того и убили.

С. М. Киров

Это анекдот, реальность же была более темной и запутанной. До сих пор все подробности этой трагедии до конца не раскрыты. Вот что пишет А. Орлов в своей книге «Тайная история сталинских преступлений»:

«После убийства С. М. Кирова в первом же правительственном заявлении утверждалось, что убийца Кирова — один из белогвардейских террористов, которые якобы проникают в СССР из Финляндии и Польши.

Несколькими днями позже советские газеты сообщили, что органами НКВД поймано и расстреляно 104 террориста-белогвардейца. Газетами начата бурная кампания против «окопавшихся на Западе» белогвардейских организаций, которые, дескать, уже не впервые посылают своих эмиссаров в Советский Союз с целью совершения террористических актов.

Столь определенные заявления, особенно казнь 104 белогвардейских террористов, заставляли думать, что участие русских эмигрантских организаций в убийстве Кирова полностью установлено следственными органами.

Однако на 16-й день после убийства (как по мановению волшебной палочки) картина полностью изменилась. Новая версия, появившаяся в советских газетах, возложила ответственность за убийство Кирова уже на троцкистско-зиновьевскую оппозицию. В один и тот же день, словно по команде, газеты открыли ожесточенную кампанию против лидеров этой, уже отошедшей в прошлое, оппозиции. Зиновьев, Каменев и другие бывшие оппозиционеры были арестованы. Итак, на протяжении немногим более двух недель советское правительство опубликовало две противоположные версии.

Естественно, советские граждане с нетерпением ожидали судебного процесса, надеясь услышать, что скажет на суде сам убийца Николаев. Однако им не суждено было этого знать.

28 декабря (убийство совершено 1 декабря) было официально опубликовано обвинительное заключение, где утверждалось, что Николаев и 13 других лиц являлись участниками заговора, что все 14 были приговорены к смертной казни на закрытом судебном заседании и приговор приведен в исполнение. Ни в обвинительном заключении, ни в тексте приговора ни словом не упоминалось о какой-либо причастности Зиновьева и Каменева к убийству Кирова».

Особое положение в истории политического обмана занимают провокаторы, среди которых попадались поистине великие злодеи, оставившие свой кровавый след в русской истории. К таким «злым гениям» можно по праву отнести Азефа, Гапона и Малиновского.

Сам по себе метод провокации — особый род изощренного обмана, когда его организатор подталкивает, подстрекает свою жертву к поступкам, имеющим для нее весьма неблагоприятные последствия.

Искусство провокации было поднято на небывалую дотоле высоту шефом Московского охранного отделения Зубатовым. Свою организацию он с гордостью именовал «полицейской академией». Его ученик, впоследствии начальник царской охраны А. И. Спиридович, писал:

«Зубатов сумел поставить внутреннюю агентуру на редкую высоту. Осведомленность отделения была изумительна. Его имя сделалось нарицательным и ненавистным в революционных кругах. Москву считали гнездом «провокации». Заниматься в Москве революционным делом считалось безнадежным». В итоге многие активные деятели революционного движения на поверку оказывались сотрудниками охранного отделения.

Например, поп Гапон в 1905 году спровоцировал шествие рабочих к Зимнему дворцу, которое было расстреляно царскими войсками. В то же время он уже состоял в рядах царской тайной полиции и получал от нее вознаграждение. Гапон одновременно служил царской охранке и революционному движению, получая материальное вознаграждение одновременно из обоих источников. Но такие игры плохо кончаются. Когда Гапон попытался завербовать эсеровского боевика Рутенберга, уже предупрежденного Азефом, он был разоблачен и повешен.

Г. Гапон

Газета «Русское слово» в заметке «Вождь народа» так подвела итог его деятельности: «Умер большой комедиант, красивый лжец, обаятельный пустоцвет…

Жизнь его обманула, потому что он всегда ее обманывал».

В книге В. М. Жухрая «Тайны царской охранки: авантюристы и провокаторы» дано подробное описание деятельности многих-провокаторов русского революционного движения. Перечисляя имена тайных агентов царской охранки, автор пишет, что «самой колоритной и в то же время противоречивой фигурой был Азеф, которого впоследствии называли «королем провокаторов». С одной стороны, это был человек, организовавший ряд успешных террористических актов против царских сановников, с другой — предатель, отправивший на виселицу и каторгу своих боевых товарищей».

Е. Азеф

Особенность Азефа состояла в том, что на протяжении многих лет он вел «свою игру», сообщая своим шефам из охранного отделения только то, что считал нужным. Они платили ему приличное вознаграждение, не догадываясь, что именно он возглавляет боевую организацию эсеровской партии и лично организует покушения на царских сановников. Таким образом, для революционеров он был смелым героем, безжалостно уничтожавшим царских вельмож, а для тайной полиции — ценным сотрудником, помогающим сохранять жизнь этим же вельможам. Под его руководством были убиты министр внутренних дел Плеве и великий князь Сергей Александрович, дядя царя, и благодаря его же содействию были предотвращены покушения на генерала Трепова, великого князя Владимира Александровича и самого Николая II.

Начальник царской охраны Спиридович дал такую характеристику Азефу:

«Азеф — это беспринципный и корыстолюбивый эгоист, работавший на пользу иногда правительства, иногда революции; изменявший и одной, и другой стороне в зависимости от момента и личной пользы; действовавший не только как осведомитель правительства, но и как провокатор в действительном значении этого слова, то есть самолично учинявший преступления и выдававший их затем частично правительству корысти ради».

Но работа провокаторов весьма опасна и не гарантирована от провала. Причем чаще всего провокаторов подводят «свои» же. Азефа выдал бывший директор департамента полиции А. Лопухин, в общем-то случайный человек в тайной полиции, не признававший провокацию методом честной работы. Он рассказал об Азефе журналисту Бурцеву, от которого все стало известно революционерам. Те установили слежку за своим товарищем, в результате были установлены его контакты с полицией. Но для Азефа еще оставался шанс выжить. Не надо забывать, что тайные общества в те времена жили по романтическим законам XIX века, где понятия чести, долга и данного слова еще что-то стоили. Поэтому когда три эсера пришли к Азефу с требованием рассказать о своей службе в полиции, тот почти сумел оправдаться.

Вот что пишет В. Жухрай об этом эпизоде:

«Он убеждал в своей невиновности так красноречиво, столь умело оправдывался, приводя конкретные факты из своей жизни, что Чернов, Савинков и Бердо заколебались. Циничный лицемер и весьма неплохой актер мелодраматического толка, Азеф не раз прибегал к подобного рода приемам. Однажды, слушая рассказ эсеровского боевика о его страданиях на сахалинской каторге, Азеф безутешно плакал, хотя именно он и отправил его на каторгу.

На этот раз Азеф допустил роковую ошибку. Когда его спросили, зачем он ездил в Петербург, заходил к Лопухину и в петроградскую охранку, он начал отрицать эти факты. В доказательство предъявил счета за проживание именно в это время в берлинских отелях».

Но так как у боевиков были свидетели этих визитов, их подозрения переросли в уверенность. Однако они все-таки решили проверить берлинские счета и дали провокатору отсрочку до следующего дня. Естественно, что Азеф воспользовался шансом и удрал в Кельн.

Шеф полиции не оставил своего подопечного без помощи. Ему были высланы деньги и паспорт на имя Александра Неймаиера, по которому он и проживал в Германии до начала Первой мировой войны.

Но в конце жизненного пути судьба сыграла с ним злую шутку. В июне 1915 года немецкая контрразведка арестовала его как опасного революционера-террориста и заключила в Моабитскую тюрьму, где он и провел почти три года и умер в возрасте 49 лет. Так в апреле 1918 года бесславно закончилась жизнь русского «короля провокаторов».

Среди провокаторов встречались и женщины. Как ни странно, но если провокаторы-мужчины лучше работали за деньги, то провокаторы-женщины — по идейным соображениям.

Обратимся вновь к книге В. Жухрая:

«В 1893 году в департамент полиции к тогдашнему главе политического сыска России Г. К. Семякину пришла на прием воспитанница Смольного института, дочь полковника Зинаида Гернгросс. Семя-кин с удовольствием рассматривал золотоволосую красавицу, гадая о цели ее визита. Не так-то уж часто и тем более добровольно посещали его учреждение девушки из известных дворянских семей. И уже совсем удивился руководитель политического сыска, когда Гернгросс заявила, что хотела бы заняться «неженским делом» — активно бороться с врагами государя императора и просит удостоить ее такой чести. Опытный Семякин разгадал в Гернгросс будущего талантливого и изобретательного агента.

Вот как описывал Гернгросс-Жученко один из опытных революционеров А. В. Прибылев, которому в эсеровской партии пришлось работать с ней рука об руку и который после ее разоблачения, конечно, не мог не презирать ее как шпика охранки: «Она очень высокого роста и очень худощава, правильное, симпатичное лицо с высоким лбом обрамлено светлыми негустыми волосами. Золотые, под цвет волос, очки никогда не покидали ее носа…

В общем, она была очень мила, всегда и на всех производила настолько приятное впечатление, так старательно располагала в свою пользу, что люди, впервые приходившие с нею в соприкосновение, скоро начинали относиться к ней с полным доверием и охотно открывали перед нею свои планы и мысли… Почти всегда ровная, спокойная и рассудительная, нередко веселая, она пользовалась неизменным успехом, а ее как бы искренняя сердечность и кажущаяся теплота отношения к людям вообще невольно вызывали симпатию и сочувствие окружающих…»

Вскоре после отъезда Сладкопевцева за границу Гернгросс-Жученко стала секретарем Московского областного комитета эсеровской партии и провалила вновь созданную боевую дружину, а в июле 1908 года — рязанский съезд эсеровской партии.

Прибылев писал, что Гернгросс-Жученко передала Фрумкиной «браунинг» и даже сама пришила к ее платью карман для его ношения, в намеченный день проводила Фрумкину в театр и указала кресло, где якобы Рейнбот должен сидеть во время спектакля. Оставив фрумкину в зрительном зале, Гернгросс-Жученко выдала ее агентам охранки. Фрумкина была арестована в фойе театра, как только вышла из зрительного зала.

Второй факт связан с покушением на жизнь минского губернатора Курлова, будущего товарища министра внутренних дел. Гернгросс-Жученко поручили организовать покушение на Курлова. Боясь своим отказом от этого задания вызвать подозрение у руководства ЦК и желая сохранить свое исключительное положение в партии, она согласилась.

В Московском охранном отделении разработали хитроумный план. За день до покушения на Курлова Гернгросс-Жученко принесла изготовленную эсеровскими боевиками бомбу на конспиративную квартиру охранки. Там специалист по взрывным устройствам обезвредил запальное приспособление. Перед покушением Гернгросс-Жученко передала эту бомбу эсеровскому боевику Пулихову; в ее присутствии он и метнул ее в Курлова. Бомба, конечно, не взорвалась. Пулихов был схвачен и казнен».

Позднее, уже после ее разоблачения, Гернгросс писала:

«…Я служила идее. В то же время я просто обычный и честный сотрудник департамента полиции в его борьбе с революционным движением. Конечно, за свою опасную, но крайне нужную работу я получала очень высокое содержание и сумела материально хорошо обеспечить и себя, и моего сына».

Среди сотрудников российской полиции существовало два взгляда на дозволенные методы работы. Одни жандармы — Зубатов, Спиридович и Герасимов — считали, что в борьбе с революцией все методы хороши, лишь бы они были достаточно эффективны. Другие жандармы, например, директор департамента полиции Лопухин, полагали, что полиция должна использовать только вполне законные и честные методы, отказавшись от услуг провокаторов. Однако такая точка зрения не нашла понимания у руководства страны, и Лопухин был отправлен в отставку. Вот как бывший директор полицейского департамента отзывался о своей конторе и о людях, в ней работающих:

«…Хищники, льстецы и невежды — вот преобладающие типы охранных сфер. Пошлость и бессердечие, трусость и лицемерие — вот черты, свойственные мелким и крупным героям «мира мерзости и запустения». Что руководит поступками этих людей? Я видел, что одних гнала сюда нужда в хлебе насущном, других соблазняла мысль о легкой наживе, третьих влекла мечта о почестях, жажда власти. Но я не встречал среди них людей убежденных, бессребреников, людей, которые стояли бы на своем посту действительно во имя долга, служили бы делу ради высших интересов…

…если другой агент, Егоров, по приказанию полковника Дремлюги помогал оборудованию тайной типографии и сам в ней в течение нескольких месяцев печатал «преступные» воззвания, которые тысячами получали распространение… когда шпион Гурович давал сотни рублей за «литературу» (народовольческую), а Серебрякова содействовала хранению транспортов нелегальных изданий и снабжала революционеров деньгами и подложными документами, которыми пользовались по нескольку лет; когда Гернгросс-Жученко закупала химические припасы для динамитной мастерской Бахаре-ва и снабжала «браунингом» террористку Фрумкину… таких, бросающихся в глаза, наглядных фактов я мог бы указать вам сотни. Более того, в любом политическом деле, возникшем вследствие агентурных указаний, я берусь найти несомненные признаки провокации…»

Военное дело

Вести войну честно — значит проиграть ее.

(Ши Юй, китайский философ XI в.)

Военные действия с давних пор сопровождались обманом противника. Одной из первых известных нам военных хитростей является задумка лукавого Одиссея с троянским конем.

Как известно, долгое время мощные оборонительные стены Трои не позволяли грекам захватить ее. Тогда по инициативе Одиссея греки построили огромного деревянного коня, спрятали внутри него отряд отборных бойцов, после чего сняли осаду, сели на корабли и отплыли от берега. Все выглядело так, как будто, отчаявшись взять штурмом Трою, греки отправились домой. В пустом лагере оставались лишь деревянный конь и разведчик Синон. Он объяснил троянцам, что конь оставлен в дар Афине и его нужно установить в ее храме в Трое. Жрец Лаокоон попытался предостеречь своих доверчивых сограждан знаменитой фразой: «Бойтесь данайцев, дары приносящих!», однако его не послушали. Троянцы, разрушив часть оборонительной стены, втащили коня в город. Ночью греческое войско по сигналу разведчика Синона возвратилось с острова Тенедоса, где до поры скрывалось, и незаметно подошло к городу.

Спрятавшиеся в брюхе деревянного коня бойцы той же ночью выбрались наружу и открыли городские ворота. Троя была сожжена и разрушена, мужчины перебиты, женщины и дети захвачены в плен. Так почти 3200 лет назад военная хитрость привела к победе над противником и захвату легендарного города.

Римский полководец I века н. э. Юлий Фронтин в своем трактате о военном искусстве «Стратегмы» приводит примеры различных хитростей и обмана, которые использовали полководцы древности в сражениях. В частности, аркадцы, осаждая мессинскую крепость, изготовили некоторое количество вооружения по образцу вражеского. Когда, по данным разведки, к неприятелю должно было подойти подкрепление, аркадцы, снаряженные как те, которых ждали, ввели в заблуждение противника. Их пустили как союзников, и они завладели городом.

Подобную же тактику применил русский император Петр Великий во время Северной войны со шведами, о чем уже упоминалось в этой книге. Русские полки, переодетые в шведскую полевую форму, ввели в заблуждение генерала Горна, ожидавшего подкрепления.

Своим искусством вводить в заблуждение противника прославился русский полководец Михаил Илларионович Кутузов. Суворов говорил о нем: «Умен, умен, хитер, хитер… никто его не обманет». Зато сам он не раз обманывал своих противников.

Классическим случаем военной хитрости стало сражение под Рущуком в Молдавии против турок в 1811 году. Сил у Кутузова тогда было поменьше, чем у Ахмет-паши, и в открытом бою победить его было сложно. Русские войска удерживали крепость Рущук на правом берегу Дуная, турки же рвались на левый берег, с тем чтобы в Дальнейшем выйти к Бухаресту.

22 июня Кутузов дает туркам довольно успешное сражение у стен крепости, однако вместо продолжения атаки неожиданно приказывает взорвать все крепостные укрепления и отступить на левый берег Дуная.

Все были в полном недоумении. Русские генералы тихо роптали, а царь прислал гневную депешу, в которой обвинял Кутузова в сдаче врагам единственной крепости. Ахмет-паша сперва недоумевал, но потом поверил, что он победитель. Ведь в такое верить очень приятно. Мало ли почему этот вздорный старик приказал отступить!

М. Кутузов

Главное — он сдал Рущук. И Ахмет-паша настрочил в Константинополь победную реляцию султану, который поспешил наградить своего генерала. Поздравления по случаю этой «победы» прислал даже Наполеон.

А Михаил Кутузов тем временем терпеливо ждал, когда вдохновленный своими успехами Ахмет-паша двинется вперед. Через некоторое время турки переправили на левый берег 40 тысяч солдат и устроили там укрепленный лагерь. Остальные 30 тысяч остались в крепости поджидать подкрепление. Это было именно то, чего ожидал Кутузов и ради чего пошел на свой позор. Он тут же тайно отправил в тыл туркам небольшой, но хорошо вооруженный отряд генерала Маркова с 38 пушками. Семитысячный отряд скрытно переправился на правый берег Дуная и ударил в тыл врагу.

Удар русской конницы, подкрепленный мощным артиллерийским огнем, ошеломил турок, которые считали, что русские находятся далеко отсюда, на левом берегу. Они бежали. Марков установил артиллерию на берегу реки против турецкого лагеря и начал обстреливать его с тыла. По реке сверху и снизу подошла русская флотилия и открыла огонь из корабельных пушек. В лоб с левого берега ударили русские полки.

Мышеловка для Ахмет-паши захлопнулась. Турецкая армия частью была уничтожена, частью сдалась. Остаток войск добили в крепости. Турции ничего не оставалось, как просить мира у России.

Наполеон, недавно поздравлявший Ахмет-пашу с победой, был обескуражен и винил во всем глупость турков. Он еще не подозревал, что через год ситуация повторится, только вместо Рущука будет Москва, которую Кутузов сдаст ему без боя. Высокомерие и предвкушение господства над всем миром помешали Бонапарту разглядеть надвигающуюся катастрофу. И вновь никто не понимал старого полководца — многие горячие головы винили Кутузова в сдаче Москвы. Но старый фельдмаршал все рассчитал точно. От великой армии завоевателей не осталось практически ничего…

Учителем и военным наставником Кутузова был Александр Суворов. Он тоже знал толк в воинской хитрости, причем, по мнению Александра Васильевича, применять ее должен был как полководец, так и простой солдат. Суворов ввел специальные войска — егерские, прототип нынешних разведчиков и спецназовцев. В то время как остальные солдаты наступали в полный рост длинными шеренгами, своей стрельбой стараясь не так поразить, как напугать и ошеломить противника, в уставе, составленном для егерей, Суворов писал:

«Приучать к проворному беганью, подпалзывать скрытными местами, скрываться в ямах и впадинах, прятаться за камни, кусты, возвышения и, укрывшись, стрелять; показать им хитрости егерские для обмана и скрытия их места, как-то: ставить каску в стороне от себя, дабы давать неприятелю пустую цель и тем спасти себя, прикидываться убитыми и приближающегося неприятеля убивать».

Это был поистине революционный боевой устав для XVIII века! После этого становилось понятным, как Суворов мог одерживать победы над четырехкратно превосходящим противником.

Одной из традиционных военных хитростей всех времен и народов является маскировка. Вот как такой вид обмана противника обыгрывается в анекдоте о Чапаеве:

Гражданская война. Красные и белые на позициях. Через расположение белых едет телега.

На ней крестьянка. Белые задерживают ее. Крестьянка объясняет, что ей надо в соседнее село. Пропустили.

Телега прибывает в расположение красных и подъезжает к штабу. Навстречу выходит Фурманов. Крестьянка снимает косынку.

— Петька! — восхищенно кричит Фурманов. — Ай да замаскировался!

— Я-то что! — скромно говорит Петька. — Вы Василия Ивановича лучше распрягите!

В Великую Отечественную войну взаимный обман и дезинформация противника приняли широкие масштабы. Любая крупная военная операция могла рассчитывать на успех только при ее подготовке в обстановке строжайшей секретности и при введении противника в заблуждение относительно времени и места ее проведения.

Плотной завесой секретности была окутана величайшая операция Второй мировой войны — Сталинградская, в результате которой было окружено более 300 тысяч немецких солдат.

Командующие дивизиями узнали точные сроки наступления только за два дня до его начала, а солдаты — за несколько часов до наступления! Передислокация войск велась в основном ночью, причем войска первоначально разворачивались не там, где им предстояло нанести удар, а в 50–60 км от нужного места. Задолго до контрнаступления прекратилась почтовая связь между солдатами ближних фронтов и их семьями — по перемещению полевой почты враг тоже мог догадаться о передислокации войск. В итоге начало операции «Уран» оказалось полной неожиданностью для немецкого командования, в результате чего б-я армия была окружена, а потом и разгромлена.

Еще больше дезинформирующих приемов было применено советским командованием при подготовке Мемельской операции в 1944 году в Прибалтике. В. Богомолов в своем знаменитом романе «Момент истины» пишет:

«Между тем Курасов продолжал докладывать:

В целях дезинформации противника на значительном расстоянии в армейском тылу имитируется концентрация восьми-девяти стрелковых дивизий, большого количества танков и артиллерии. Точно такие же обманные мероприятия будут осуществлены и в полосе соседнего фронта.

В лесах этих обоих ложных районов сосредоточения сооружается около тысячи макетов танков и до четырехсот макетов самолетов, создаются фальшивые аэродромы. По мере приготовления часть макетов с помощью системы тросов, лебедок и воротов будет приводиться в движение днем, в часы полетов разведывательной авиации противника; в это же время звукоустановки большой мощности станут воспроизводить шум работающих моторов. Видимость и правдоподобность всех ложных объектов будут систематически проверяться контрольным наблюдением и фотографированием с воздуха.

В эти же ложные районы постепенно, партиями, будут направлены свыше двухсот армейских радиостанций, которые должны имитировать текущий тактический радиообмен частей и соединений, якобы переброшенных сюда с других участков фронта. В то же время в местах истинного сосредоточения до последнего часа перед наступлением будет соблюдаться относительное радиомолчание: все передатчики прибывающих частей заранее опечатываются».

Надо признать, что это нисколько не напоминало знаменитое «Иду на Вы!» русского князя Святослава. В современной войне нет места джентльменским привычкам. Слишком уж велика цена победы… Поэтому армии всех стран в настоящее время применяют обман, и это закреплено международными соглашениями.

В заключительном протоколе Женевского соглашения от 12 августа 1949 г. «О защите жертв межнационального вооруженного конфликта» (Протокол 1), с одной стороны, находим запрет на вероломство (ст. 37, пункт 1), с другой — перечень допустимых военных хитростей, например камуфляж, ложные позиции, отвлекающие операции и ложная информация (ст. 37, пункт 2).

Американский армейский справочник (Field Manual 27–10, «The Law of Land Warfare», 1956) также содержит список «допустимых военных хитростей» (Stratagems permissible). К ним причисляются неожиданное нападение, ложные наступления, отход или бездействие, отдача ложных приказов, использование радиокодов, паролей и сигналов противника, введение в заблуждение относительно наличия живой силы, техники и оружия, устранение войсковых знаков различия с формы и введение в заблуждение посредством ложных сообщений и пропаганды.

Кроме обмана на поле боя, следует отметить и обман в психологической обработке своих и вражеских солдат, который все чаще играет ведущую роль в современной войне. В принципе это знали и древние полководцы, которые стремились поднять боевой дух своих воинов и ухудшить моральное состояние недруга. Еще с тех пор принято приписывать врагам различные отрицательные качества, вызывающие отвращение и одновременно желание сразиться с ними, завышать вражеские потери и принижать собственные, а также всячески скрывать свои поражения. Во всех этих хитростях особенно преуспели армии тоталитарных государств.

Вот анекдот на эту тему:

Александр Македонский, Юлий Цезарь и Наполеон Бонапарт присутствуют на параде на Красной площади.

— Эх, — говорит Александр Македонский, — если бы у меня были такие танки, я был бы непобедимым полководцем.

— Если бы у меня были такие ракеты, — говорит Юлий Цезарь, — никогда бы не пала Великая Римская империя.

— Да что вы, ребята, — вступает в разговор Наполеон, — была бы у меня советская пресса, так никто бы и не узнал во Франции, что я проиграл битву при Ватерлоо…

Правда, иногда советская пропаганда от избытка усердия «перехлестывала через край», что также было метко отмечено в народном творчестве. В годы Советской власти люди научились не только без труда находить скрытый смысл в официальных сообщениях, но еще создавать на их основе остроумные анекдоты типа следующего.

Сообщение ТАСС: «Вчера в Черном море столкнулась с айсбергом и затонула американская атомная подводная лодка. Команда айсберга награждена орденами и медалями».

Основателем военной пропаганды специалисты по военной истории по праву считают Вильгельма Штибера — лучшего шпиона Бисмарка. Как пишет Ричард Роуан в своей книге «Очерки секретной службы», именно он убедил канцлера, «что дух прусской армии и гражданского населения сильно поднимется, если в ежедневных сводках будет регулярно сообщаться о тяжелых потерях врага, о панике, царящей в его рядах, о болезнях, о недостатках боеприпасов, о раздорах. С этой целью он добился у Бисмарка разрешения организовать Центральное информационное бюро. Под такой скромной вывеской он начал наводнять Европу первыми образцами тенденциозной военной информации».

В годы Второй мировой войны немцы показали, что свято чтут традиции своих предшественников в плане «промывания мозгов» солдатам противника. Когда к ним в плен попал сын Сталина Яков, немцы сразу же попытались воспользоваться такой удачей. Над советскими позициями разбрасывались листовки с призывом сдаваться в плен. В них ссылались на сына Сталина, якобы добровольно сложившего оружие. Там были такие строки: «Даже сын Сталина, старший лейтенант Джугашвили, бросил это бессмысленное сопротивление». Из текста листовок подразумевалось, что Яков сотрудничает с немцами. На самом же деле это было не так. Несмотря на уговоры и психологическое давление, Яков наотрез отказывался от предательства. Об этом свидетельствуют рассказы польских военнопленных, содержавшихся в одном лагере с Джугашвили. Но тем не менее фальшивые немецкие листовки создавали видимость того, что сын вождя работает на них.

Немецкая листовка с фотографиями плененных сыновей советских вождей: М. Молотова и И. В. Сталина

Давно известно, что война — продолжение политики иными средствами, а значит, в ней в первую очередь заинтересовано политическое руководство той или иной страны. С помощью ее можно отвлечь народ от внутренних проблем, нацелить его энергию на «внешнего врага», укрепить пошатнувшийся авторитет, завоевать жизненное пространство или новые источники дохода.

Но для простого народа война всегда несет больше бед, чем пользы. Это смерть, раны, страдания и разрушения.

Неудивительно поэтому, что люди всегда старались так или иначе избежать участия в военных действиях, зачастую пускаясь для этого на различные хитрости. Наиболее надежный способ избежать военной службы — это изобразить какую-то болезнь, и народ придумал Для этого тысячу самых изощренных способов.

Можно симулировать грипп, вдохнув измельченный высушенный силикатный клей; постоянная высокая температура достигается инъекциями пирогенала; нарывы и язвы создаются впрыскиванием под кожу различных раздражающих веществ (кстати, об этом упоминал еще незабвенный Швейк из романа Ярослава Гашека). Выпадение прямой кишки во времена Второй мировой войны организовывали следующим способом: в задний проход вставлялся полотняный мешочек с сухим горохом. Через некоторое время горох разбухал, и мешочек осторожно вытаскивали за нитку. При этом слизистая оболочка кишки выворачивалась наружу, образуя весьма впечатляющее зрелище. «Больной» сразу же получал освобождение от военной службы.

С одним случаем симуляции я встретился лично во время службы в Отдельном химическом батальоне Волгоградского военного округа. После окончания вуза мы проходили службу в прокаленных солнцем приволжских степях. Приятного в этом было мало. Постоянные занятия строевой подготовкой, изучение огромного количества специальных приборов, полевые занятия — все это изматывало до предела. Особенностью химических войск было почти постоянное использование противогазов и ОЗК (общевойскового защитного комплекта), представлявшего собой резиновый комбинезон, перчатки и бахилы. Понятно, что физические действия на тридцатипятиградусной жаре в резиновой одежде да еще с противогазом были не лучшим времяпрепровождением в нашей жизни. Уже через десять минут пот катился градом, сердце билось как сумасшедшее и было трудно дышать. А через полчаса такого издевательства некоторые курсанты уже теряли сознание. Причем по роду службы мы имели дело с радиоактивными источниками и отравляющими веществами типа иприта, синильной кислоты и хлорпикрина, что тоже не добавляло энтузиазма. Для того чтобы мы не расслаблялись и не снимали противогазы, наши офицеры периодически подбрасывали нам дымовые шашки с учебными ОВ. Помереть от них нельзя, но если дым попадет в глаза — приятного мало: кто когда-нибудь попробовал слезоточивого газа — знает.

На учениях применялись уже боевые ОВ (отравляющие вещества), правда, до нервно-паралитических дело, слава Богу, не доходило.

И вот однажды один курсант из нашей роты вечером стал жаловаться на боль в боку.

Приподняв гимнастерку, он обнаружил огромное красное пятно на теле и волдыри. Он рассказал нам, что во время отдыха случайно лег на отработанную дымовую шашку, и ядовитые газы, очевидно, проникли через гимнастерку, вызвав раздражение кожи. Наутро его отправили в санчасть, где он благополучно провалялся больше недели, пока багровая опухоль на боку не сошла на нет. Мы же тем временем продолжали бегать в «резине» по степи, рыли окопы, проводили дегазацию зараженной техники и радиационную разведку в очагах условного атомного взрыва. По вечерам мы навещали нашего пострадавшего от «газовой атаки» товарища, угощая его сладостями и сигаретами из своих скромных запасов. Он охал, жаловался на боль в боку и беспокоился о последствиях своего отравления.

И только через два месяца, когда мы в одном из ростовских пивбаров отмечали получение дипломов, этот сукин сын признался, что просто натер себе кожу на боку головкой чеснока!

Он провел всех: и врачей, и друзей, и командиров…

Особую главу в военное искусство обмана вписали китайцы, которые уже много веков тому назад разработали и систематизировали 36 основных принципов интриги, применяемых в военном деле. Эти принципы, так называемые «стратагемы», носят универсальный характер и могут применяться не только на войне, но и в политике, торговле или обыденной жизни, но вышли они именно из войны и там находят наибольшее применение.

По определению, данному в Оксфордском словаре, слово «стратагема» имеет два значения:

1. Военная операция или прием, обычно хитрость или уловка, предназначенная, чтобы ввести в заблуждение или застать врасплох врага.

2. Любая хитрость или уловка; прием или интрига с целью достигнуть преимущества. В обобщенном смысле: изобретательность в поисках выхода; хитрость, изворотливость (The Oxford English Dictionary, Vol. X, Oxford, 1933).

Считалось, что впервые понятие «стратагемы» (strategema) ввел в широкое употребление римский государственный деятель и военачальник Секст Юлий Фронтин (до 103 г. н. э.). Он озаглавил этим словом свой трактат о военных хитростях, вышедший почти две тысячи лет назад. В русской литературе иногда встречается написание «стратегма», а не «стратагема» (см.: Митяев А. Книга будущих командиров. М.: Молодая гвардия, 1985. С.38).

Однако впоследствии специалисты-востоковеды выяснили, что это понятие широко использовалось в военной и политической жизни Китая задолго до нашей эры. Швейцарский исследователь Харро фон Зенгер, написавший прекрасную книгу на эту тему, так описывает китайские принципы хитрости и интриги:

«Стратагемы могут относиться к различным категориям: камуфлирование, введение в заблуждение чем-то ложным, захват добычи, соблазнение и бегство.

Кроме того, имеются стратагемы различной степени утонченности, обман на словах и в действиях, специальные военные хитрости и уловки, которые с тем же успехом можно применять в политической и частной жизни.

По своей глубинной концепции стратагемы выводятся из древнего китайского представления о взаимодействии между двумя противоположными космогоническими принципами — теневым Инь и солнечным Ян».

В предисловии к книге «Хитрость в бою — 36 стратагем», изданной на Тайване в 1985 году, написано:

«Стратагемы подобны невидимым ножам, которые спрятаны в человеческом мозгу и сверкают, только когда их вздумаешь применить. Применяют их военные, но также и политики, и купцы, и ученые. Тот, кто умеет применять стратагемы, может мгновенно превратить в хаос упорядоченный мир или упорядочить хаотический мир, может вызвать гром среди ясного неба, превратить бедность в богатство, презрение в почтение и безнадежную ситуацию в выигрышную. Человеческая жизнь — это борьба, а в борьбе нужны стратагемы. Каждый человек стоит на линии фронта. Краткий миг рассеянности — и вот уже что-то принадлежащее одному человеку досталось в добычу другому. Но тот, кто умеет применить стратагемы, всегда удержит инициативу в своих руках. Во дворце или хижине, но стратагема пригодится всегда».

Хотя в общем виде все 36 знаменитых китайских стратагем предназначены для получения выгоды при помощи хитроумных замыслов, далеко не в каждой стратагеме встречается обман в чистом виде. Такие стратагемы, как «Осадить Вэй, чтобы спасти Чжао» или «В покое ожидать утомленного врага», относятся к относительно «честным» тактическим приемам ведения боевых действий, так как не связаны с прямой дезинформацией противника.

Другие стратагемы — типа «Скрывать за улыбкой кинжал» — явно несут в себе однозначные признаки обмана. Поэтому в данной книге мы будем говорить только о тех китайских стратагемах, в которых обман выражен в максимальной степени.

Первая стратагема формулируется следующим образом:

«Обмануть императора, чтобы он переплыл море». Ее истоки лежат в истории о том, как советники императора Тай Цзуна, боявшегося морских просторов, обманули своего повелителя, заставив его отправиться в поход в корабле, замаскированном под дом богатого крестьянина. Харро фон Зенгер пишет, что «если очистить Стратагему № 1 от пестрой шелухи ее образного языкового выражения, выходит наружу ее общее значение: маскировка цели, пути или направления. Настоящий путь оказывается совсем другим, в отдельных случаях противоположным предполагаемому». Под эту стратагему подпадает как маскировка действительных военных объектов под гражданские сооружения или природные объекты, так и создание ложных целей (позиций, орудий, аэродромов), отвлекающих на себя удар противника. Например, во время Первой мировой войны немцы обстреливали Париж из дальнобойного сверхорудия, французы же долго не могли обнаружить его, так как немецкое командование построило несколько лжеорудий, маскировавших настоящую «сверхпушку».

Стратагема «Убить чужим ножом» (она проходит под № 3) приходит в голову в связи с событиями 1936–1937 годов в Советском Союзе, когда германской разведке удалось расправиться с маршалом Тухачевским руками Сталина.

Цинь Шихуан, один из самых жестоких и коварных китайских императоров, основатель империи Цинь

Стратагема номер шесть звучит так: «На востоке — поднимать шум, на западе — нападать».

Это обычная тактика ведения военных Действий. Чтобы отвлечь противника от направления главного удара, опытные военачальники часто изображают подготовку наступления совершенно в другом месте.

Следующая стратагема, где описывается принцип обмана противника, — это «Из недр небытия вытекает бытие» («Извлечь из ничего нечто»). Она имеет порядковый номер семь и опирается на формулировку китайского философа Пао-цзы (из книги «Дао Дэ Цзин»): «В мире все вещи рождаются в бытии, а бытие рождается в небытии».

Западный ум, далекий от восточной метафизики, может перефразировать это китайское изречение по-разному: «представить выдумку в качестве реальности», «устраивать клеветническую кампанию» или заменить расхожим выражением «делать из мухи слона».

Короче, это стратагема мистификации и блефа.

Не следует думать, что эту стратагему первыми придумали китайцы. Из истории Пунических войн до нас дошел эпизод с прорывом окружения Ганнибалом. Запертый в долине превосходящими силами римлян, он ночью собрал две тысячи волов, привязал к их рогам горящий хворост и погнал обезумевших животных на врага. В темноте римские воины подумали, что на них обрушилось целое войско карфагенян с факелами в руках, и в испуге начали отступать. Ганнибал же легко вывел свое войско из окружения.

Во время Второй мировой войны немецкий фельдмаршал Роммель, командующий танковым соединением, ввел в заблуждение противника, изобразив передвижение танковых колонн на одном из участков фронта. Он замаскировал несколько десятков «Фольксвагенов» под танки, а остальное довершил ветер, поднявший над пустыней тучи пыли. Англичане, заметив клубящееся облако, решили, что Роммель перебрасывает на другой участок фронта большую часть своих танков, и начали принимать меры к отражению возможной атаки.

О другом использовании этого принципа — во времена Карибского кризиса — стало известно из воспоминаний наших ракетчиков, обслуживавших в тот критический период ракетные войска стратегического назначения. В 1962 году весь мир стоял на пороге третьей мировой войны из-за наших ракет средней дальности, установленных на Кубе. Перед американцами

стоял трудный выбор между военным и мирным способами решения проблемы, так как советское руководство дало недвусмысленно понять Кеннеди, что в случае агрессии против Кубы применит все имеющиеся у него силы (подразумевая и стратегические ракеты с ядерными боеголовками, базировавшиеся на территории СССР).

В настоящее время уже известно, что тогдашнее соотношение сил было явно не в пользу СССР, со всех сторон окруженного вражескими базами и имеющего весьма ограниченное число баллистических ракет. Для того чтобы вызвать у американцев сомнения в своем превосходстве и поколебать их уверенность, Советским Союзом предпринимались различные меры, начиная от громогласных заявлений Хрущева о якобы имеющихся у нас суперракетах с 100-мегатонными зарядами (т. е. в пять тысяч раз превышающими хиросимскую бомбу) и до подсовывания американцам различной дезинформации о нашей ракетной мощи. Для этого имитировались ракетные пусковые установки с макетами ракет и даже использовались первые советские ракеты типа Р-1, которые возили взад-вперед по тайге с таким расчетом, чтобы их заметили с американских спутников-шпионов.

Выступление Н.С.Хрущева в ООН

Известно также, что советское руководство в те напряженные дни громогласно заявляло о высокой степени боеготовности наших ядерных сил и их способности в любой момент ответить сокрушительным ударом на любую американскую агрессию. Как выяснилось позже, это во многом было чистым блефом. В то время как у основных американских ракет того времени типа «Минитмен» предполетное время подготовки составляло около 3 минут, у наших ракет типа 8Ж38 пуск из «полной боевой готовности» производился только через 30 минут после получения соответствующей команды! При режиме «повышенной боевой готовности» это время составляло 1,5 часа, а при «постоянной боевой готовности» — три часа.

Такая сверхощутимая разница была связана с различной конструкцией ракет — американские работали на твердом топливе и были постоянно готовы к пуску, а наши ракеты того времени работали на жидком топливе, что требовало длительного времени на их снаряжение.

Поэтому если бы американцы в 1962 году решились на неожиданное превентивное ядерное нападение, то, учитывая подлетное время их ракет в районе получаса, они могли уничтожить наши баллистические ракеты еще на старте и не дать возможности нанести нам ответный удар. Если добавить к этому предательство Пень-ковского, незадолго до этого выдавшего НАТО множество наших ракетных секретов, то можно представить себе, в каком трудном положении оказалось наше военно-политическое руководство, втянувшись в кризис на Кубе.

В свете вышесказанного не стоит снисходительно посмеиваться над обещаниями Никиты Хрущева «показать им кузькину мать» и угрозами в случае развязывания американцами войны закидать их сверхмощными водородными бомбами. Как бы то ни было — этот блеф сработал, и Карибский кризис удалось разрешить мирно.

В результате «из ничего», создания видимости нашей силы, возникло «нечто» — реальные уступки американцев по поводу Кубы.

Китайская стратагема номер восемь звучит так: «Для виду восстанавливать деревянные мостки и тайно выступать в Ченьцан». Это стратагема усыпления и отвлечения внимания.

История ее возникновения связана с событиями, происходившими в Китае 2200 лет назад. Полководец Лю Бан, отступая под натиском превосходящих сил противника, сжигал за собой деревянные мостки через горные ущелья. Через некоторое время он собрал силы и приказал готовиться к походу на восток, чтобы взять реванш за свое поражение. Он послал отряд воинов, чтобы они начали починку сожженных мостков.

Когда об этом узнал его противник, военачальник Чжан Дань, он только рассмеялся — для починки всех разрушенных мостов требовалось более года. Чжан Дань, зная, что у него в запасе много времени, расслабился и не принял необходимых мер к обороне. Но оказывается, Лю Бан только для виду приказал чинить мостки, а сам направил свое войско по окружной Гудаоской дороге в тыл врага. Внезапный удар решил исход сражения, и Чжан Дань покончил с собой, чтобы не попасть в плен.

Вполне в духе этой древней китайской стратагемы действовали и союзники во время операции в Нормандии в 1944 году.

По всем законам англо-американский десант должен был высаживаться в Кале, а не в Нормандии — это было ближе, да и пути подвоза боеприпасов там были более удобными. Так считали немцы, а союзники приложили немало сил, чтобы они продолжали так думать и далее. В гаванях на юго-востоке Англии были сооружены ложные муляжи десантных судов, авиация союзников усиленно бомбила район Кале, в британском Кенте, лежащем по ходу ожидаемого немцами наступления, англичане возвели муляжи штаб-квартир и железнодорожных объектов. В результате десант союзников в Нормандии во многом оказался для немцев неожиданностью.

Десятая стратагема гласит: «Скрывать за улыбкой кинжал» и является стратагемой двуличия, или, как писал Харро фон Зенгер, «стратагемой поцелуя Иуды». Когда военачальник идет на переговоры с врагом, это не значит, что в нем вдруг проснулось стремление к миру.

Возможно, он просто хочет усыпить бдительность противника, чтобы нанести ему смертельный удар.

Тринадцатая стратагема звучит следующим образом: «Бить по траве, чтобы спугнуть змею» и является стратагемой провокации. Она не обязательно содержит в себе элементы обмана, хотя в некоторых случаях требует применения ложных сведений для вызывания необходимой ответной реакции противника. Харро фон Зенгер для иллюстрации такого развития событий приводит эпизод из истории Китая.

Более двух с половиной тысяч лет назад царь Чжу объявил своим наследником принца Шанченя, а потом, рассердившись на него, изменил свое решение, решив назначить наследником другого своего сына, Чжи. До Шаньченя дошли слухи о немилости царя, но точно он ничего не мог узнать. Тогда он спросил совета у своего учителя, и тот ответил: «Пригласи на пир сестру царя и обращайся с ней непочтительно».

Принц так и сделал. Дама, с которой он был недостаточно обходителен, разгневалась и закричала: «Ах ты, грубиян, не зря царь хочет тебя убить и назначить наследником Чжи!»

Тогда Шаньчень устроил дворцовый переворот, убил царя и сам занял его место.

Читателей, интересующихся системой «стратагем» — китайских стратегических правил поведения, мы отсылаем к замечательной книге Харро фон Зенгера «Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать». Здесь же следует отметить, что не все из 36 стратагем несут в себе элемент обмана. Такие стратагемы, как «Грабить во время пожара», «Увести овцу легкой рукой», или знаменитая тридцать шестая — «Бегство при полной безнадежности» практически не являются обманными.

Зато такие стратагемы, как «Тайно подкладывать хворост под котел другого», «Объявить, что только собираешься пройти сквозь государство Го, и захватить его» или «Заманить на крышу и убрать лестницу», полностью сотканы из лжи и обмана.

Из вышеприведенных иллюстраций видно, что не только китайцы использовали искусство интриги в своей жизни, другие народы были не лучше. Однако именно китайцам принадлежит честь создания полного свода стратегических правил, используемых в военном деле и политике управления другими людьми.

Шпионаж

Мюллер неожиданно возвращается в свой кабинет и застает там Штирлица.

— Вы что тут делаете? — удивленно спрашивает он.

— Трамвая жду, — невозмутимо отвечает наш раз ведчик.

Гестаповец недоуменно пожимает плечами и выходит из своего кабинета. Но в коридоре его осеняет: — «Какой же трамвай в моем кабинете»?! Он быстро возвращается, но Штирлица уже нет.

«Значит, все-таки уехал», — подумал Мюллер.

(Анекдот)

Некоторые исследователи полагают, что одним из наиболее выдающихся шпионов XIX века был Карл Шульмейстер, которому Наполеон во многом обязан своими победами в Европе.

Когда Са-вари представлял Наполеону своего протеже, он так охарактеризовал его императору: «Вот, ваше величество, человек, составленный сплошь из мозгов, без сердца».

Как характеризует его Ричард Уил-мер Роуан, автор книги «Очерки секретной службы», «крайне беззастенчивый, как и сам Бонапарт, он сочетал находчивость и наглость — качества, присущие всем агентам секретной службы, с такими специфическими качествами, как физическая выносливость, энергия, мужество и ум со склонностью к шутовству».

Похожую характеристику дал ему и Каде де Гассикур, личный аптекарь Наполеона:

«Нынче утром я встретился с французским комиссаром полиции в Вене, человеком редкого бесстрашия, непоколебимого присутствия духа и поразительной проницательности. Его наружность соответствует его репутации. У него сверкающие глаза, пронзительный взор, суровая и решительная физиономия, жесты порывистые, голос сильный и звучный; у него полнокровный холерический темперамент».

Помимо беззастенчивости, наглости, находчивости и бесстрашия, Каде де Гассикур обращает внимание на редкую проницательность Шульмейстера и его способность быстро определять в людях наиболее характерные личные качества и слабости. Так, именно используя состояние сильной влюбленности герцога Энгиенского, Шуль-мейстеру удалось заманить его в Бельфор, где он был схвачен секретными агентами и вывезен во Францию.

В 1805 году ему удалось обвести вокруг пальца австрийского маршала Макка, используя его иллюзии и ненависть к Наполеону. Пожалуй, эта история заслуживает особого внимания как образец точно рассчитанного обмана, в котором были грамотно учтены особенности психологии противника. В этом эпизоде своей биографии Шульмейстер применил целый ряд обманных приемов. Если бы он первым предложил Макку свои услуги в качестве шпиона, то сразу же вызвал бы подозрение. Поэтому он сделал так, что Макк сам попросил Шульмейстера работать в австрийской разведке. Для этого, зная маршала в качестве закоренелого монархиста и хранителя аристократических традиций, обманщик выдал себя за представителя знатного венгерского рода, пострадавшего во Франции от узурпатора Бонапарта. Наполеон, видите ли, заподозрил в нем австрийского шпиона. При этом Шульмейстер выдал пораженному Макку Целый ряд ценнейших сведений о французской армии и заявил, что, к сожалению, он не имел чести шпионить против Наполеона, но он готов сообщить австрийцам все, что он знает.

Очарованный «аристократом-изгнанником», его ясным умом и Цепкой памятью, маршал ввел Шульмейстера в высший свет Вены, выхлопотал «пылающему местью к узурпатору венгерцу» офицерский чин и уговорил его служить в австрийской разведке.

Маршал Макк, будучи убежденным монархистом, считал, что Французы, как и он сам, видят в Наполеоне только «корсиканского узурпатора», позиции которого в обществе весьма шатки. На самом деле все было совсем не так, но Шульмейстер не собирался разуверять Макка. Наоборот, он укреплял у маршала иллюзию в непрочности положения Наполеона, подбрасывая ему сведения о всевозрастающем недовольстве среди армии и мирного населения. Специально для маршала Макка печаталась «подпольная газета», которую Шульмейстеру якобы тайно доставляли из-за границы. Макк не был дураком, он был опытным пятидесятилетним военачальником, но он слишком охотно верил тому, чему хотел верить, и потому стал легкой добычей короля шпионов, как называли позже Шульмейс-тера. Тому в конце концов удалось убедить Макка, что Франция аоит на пороге восстания, а войска маршала Нея отступают к рейнской границе.

Маршал Макк оставил стратегически важный Ульм и бросился «преследовать» Нея. Но, к своему изумлению, оказался в кольце трех французских армий. 17 октября извещенный шпионом Мю-рат замкнул кольцо окружения, и через три дня Макк со всей своей тридцатитысячной армией сдался французам.

Шульмейстер, не успокоившись на достигнутом, пробрался через линию фронта и явился на совещание, где председательствовали русский царь и австрийский император. Там он представил ситуацию в извращенном свете, успокоил союзников и объявил Макка изменником, по трусости сдавшим армию. В этом эпизоде шпион использовал принцип «отсутствующие всегда виноваты». В результате Макка разжаловали и заключили в тюрьму.

Карьера короля шпионов успешно продолжалась до конца царствования Наполеона, но после Ватерлоо потерпела полный крах. Шульмейстер проявил непозволительную для людей его профессии привязанность к Наполеону и после его разгрома не переметнулся в стан его врагов, как это сделали Фуше и Талейран. У него отобрали все звания и поместья, а окончательно его разорили биржевые махинации. Последние десятилетия своей жизни Шульмейстер прожил в нищете владельцем жалкой бакалейной лавчонки.

Шпионаж и разведка стары как мир, вернее, как история человечества, а значит, если верить антропологам, им несколько миллионов лет. Ибо с тех пор, как в обезьяньих мозгах впервые промелькнула искра разума, люди приспособились побеждать силу хитростью.

Поэтому рассказ об истории шпионажа и разведки был бы очень длинным, не ограничься мы временными рамками, с одной стороны, и описанием преимущественно психологии обмана, применяемого в разведке, — с другой. Таким образом, в нашей книге мы сознательно опустим взрывы, диверсии, подглядывания и подслушивания, если они не сопровождались двуличностью, обманом или двойной игрой. Кроме того, мы начнем обзор применения обмана с XVIII века, когда шпионаж стал узаконенной отраслью государственного аппарата.

Знаменитый прусский полководец Фридрих II первым из европейских монархов, помимо обычной армии, завел себе еще и армию шпионов. Их он делил на четыре категории: бедняков, шпионящих за мелкое вознаграждение; шпионов-двойников, пригодных для сообщения врагам ложных сведений; высокопоставленных шпионов из числа генералов и царедворцев, которых можно было купить за очень большие деньги, но и польза, полученная от них, могла быть неоценимой; лиц, которых заставляли выполнять шпионские обязанности путем шантажа и насилия. Понятно, что самое непосредственное отношение к теме нашей книги имеют вторая и третья категории: мастера дезинформации и двуличные «шпионы влияния». Как писал Ричард Роуан в своей книге «Очерки секретной службы», в этой классификации не хватает пятой графы: шпиона-патриота, типа, появившегося позднее, во времена Французской революции.

Следует отметить, что о существовании «шпионов второй категории» — двойных агентов арабские правители знали задолго до Фридриха и активно использовали их для дезинформации противника и выведывания его планов.

Арабский правитель Абу-Хамму аз-Зайяни в своей книге «Жемчужина на пути, или Политика владык», которую он писал как наставление своему сыну, отмечал: «…у тебя, мой сын, должен быть близкий к твоим тайным помыслам человек, которого ты избрал бы для сообщения ему твоих секретов и для службы тебе. Пусть он начнет писать послания врагу твоему и показывать ему, что готов служить ему доброжелательным советом и поддержкой, — для того чтобы враг твой стал возлагать на того человека надежды, завязал с ним отношения и стал о чем-то с ним сговариваться.

А в письмах твой приближенный пусть сообщает врагу о твоих Делах, но таких, сообщение о которых тебе не вредит. Если будет так продолжаться и установится между ними переписка, то это даст тебе возможность узнать тайны твоего врага».

Вообще профессия шпиона, так сказать, стезя рыцаря плаща и кинжала, не считалась особо предосудительной во времена шального и авантюрного XVIII века. Например, известно, что творец бессмертного «Робинзона Круза» Даниель Дефо был доверенным лицом королевы Анны и одним из крупнейших профессионалов секретной службы Англии того времени. Он был подлинным виртуозом обмана и мистификации. Как пишет Роуан, «вымышленными были в большинстве не только знаменитейшие из его персонажей, но и сам он отчасти являлся продуктом своего необузданного воображения. Несколько книг он издал анонимно, а свою фамилию он проставлял под предисловиями, в которых рекомендовал эти книги вниманию читающей публики. В письмах в редакции своих газет он расхваливал себя и поносил себя в письмах во враждебные издания. Он поправлял себя, цитировал себя, совершал плагиаты из своих собственных трудов, которые приписывал другим. Он смело напоминал в печати себе самому о своем союзе с политическими кругами, скрытно использовавшими его для борьбы с некоторыми мероприятиями правительства».

Если считать шпионами людей, собирающих тайным и обманным путем сведения не только о внешних, но и о внутренних врагах, то под это определение попадут многочисленные полицейские шпионы, филеры и осведомители, без которых не могло обойтись ни одно государство. Мощную шпионскую сеть содержал кардинал Ришелье, которого по праву считают создателем французской военно-политической разведки, целой армией шпионов руководил министр полиции Фуше, а затем Савари. В Германии впервые разведку и шпионаж поставил на широкую ногу канцлер Бисмарк, а в России недоброй славой покрыли себя Ягода, Ежов и Берия, при которых люди в страхе перед секретными сотрудниками НКВД не осмеливались даже в анекдотах критиковать руководство страны.

Кто же такие эти разнообразные шпионы? Какими качествами и свойствами они должны обладать? В книге В. Суворова «Аквариум» автор, прошедший суровую шпионскую школу Главного разведывательного управления, рассказывает, как лепился облик будущих разведчиков. С молодыми слушателями разведшколы ведет беседу опытный наставник.

«— Вот так выглядит шпион, — он показывает большой плакат с человеком в плаще, в черных очках, воротник поднят, руки в карманах. — Так шпиона представляют авторы книг, кинорежиссеры, а за ними и вся просвещенная публика. Вы — не шпионы, вы — доблестные советские разведчики, и вам не пристало на шпионов походить. А посему вам категорически запрещается:

а) носить темные очки даже в жаркий день при ярком солнце;

б) надвигать шляпу на глаза;

в) держать руки в карманах;

г) поднимать воротник пальто или плаща.

Ваша походка, взгляд, дыхание будут подвергнуты долгим тренировкам, но с самого первого дня вы должны запомнить, что в них не должно быть напряжения. Вороватый взгляд, оглядка через плечо — враг разведчика, и за это в ходе тренировок мы будем вас серьезно наказывать. Вы меньше всего должны напоминать шпионов».

Все это касается внешнего облика шпиона. С внутренним содержанием дело сложнее.

Весьма условно всех «рыцарей плаща и кинжала» можно разделить на две неравные категории, весьма отличающиеся по своим психологическим качествам. Первая из них — элита секретных служб, люди с твердой волей и уравновешенной психикой. Они занимаются вербовкой других. Вторая категория, более многочисленная, работает в подручных у первой.

Психология этих людей весьма пестрая. Кто-то пошел работать в шпионы из-за денег, кто-то — из-за любви к приключениям, кто-то хочет отомстить, а есть и элементарные трусы, которых психологически сломали и заставили добывать необходимые сведения.

Характерным примером шпиона, относящегося ко второй категории, является Олег Пеньковский, которого большинство историков считают самым крупным шпионом времен «холодной войны». За короткое время своей двойной жизни он передал западным разведслужбам более 10 тысяч страниц ценнейшей стратегической информации. Она касалась работы советской военной разведки, стратегических ракет и отношений между Никитой Хрущевым и высшим военным руководством.

Возникает вопрос: как и почему высокопоставленный офицер Советской Армии изменил Родине и продал секреты своей страны? Анализ этого явления дает почти классическое описание психологии предательства. Историки того периода полагают, что первым толчком к измене послужило оскорбленное самолюбие Пеньковского, которого бесцеремонно отстранили от руководства развед-агентурой в Турции в конце пятидесятых годов.

Возможно, именно тогда у Пеньковского родилась первая мысль о предательстве. Второй причиной могло быть осознание тупика в его военной карьере — ведь его отец был царским офицером, что отнюдь не приветствовалось в те годы. Кроме того, Олег Пеньковский скрыл этот факт биографии от своего начальства, и он был обнаружен случайно.

К этим фактам из биографии шпиона следует добавить некоторые его личностные особенности, которые скорее всего и определили окончательно выбор бывшего советского разведчика. Пеньковский обладал непомерным честолюбием, обожал красивую жизнь и был весьма эксцентричен. Так, он требовал от западных разведслужб, чтобы те официально признали его величайшим шпионом XX века, что служит доказательством наличия у него мании величия.

Он попросил своих боссов сфотографировать его в форме полковника американской и британской армий, что было сделано. Понятно, что ни один здравомыслящий разведчик не будет сам создавать компромат на себя, размножая доказательства своей измены. Серьезный и осторожный разведчик остережется посещать стриптиз-шоу и самые дорогие лондонские магазины, как это делал Пеньковский во время своих командировок в Англию.

Таким образом, личные качества Пеньковского вкупе с обстоятельствами его жизни подтолкнули его на путь предательства.

Виктор Суворов в своем автобиографическом романе «Аквариум» пишет, что человек, один раз взявший деньги за свою грязную работу в качестве шпиона-осведомителя, всегда продолжает эту деятельность. Легкость получения денег и жадность затягивали бесповоротно. В «Аквариуме» Суворов приводит эпизод вербовки, в котором раскрывает психологию предателя. В этом эпизоде наш разведчик дает агенту аванс за еще не полученные секретные сведения и размышляет о том, не пропадут ли эти деньги — ведь вербуемый человек может просто «исчезнуть» навеки, обманув ГРУ. Но опыт подсказывает, что этого не произойдет.

«…Он согласен. Он взял деньги. Он взял список вопросов, которые должны быть отражены в «книге». Получив десять процентов, он в наших лапах. Семьдесят три тысячи он растратит быстро, и ему захочется получить остальные. Опыт ГРУ говорит, что было множество людей, желавших получить 10 % и ничего потом не делать. Но каждый из них, почувствовав вкус денег, за которые не надо много работать и не надо много рисковать, делал работу на совесть и получал остальное. Это правило без исключений».

Для некоторых шпионов главной приманкой являлись не деньги, а женщины, поэтому в качестве разведчиков с давних пор использовались представительницы прекрасного пола.

Правда, опыт показывает, что уж «слабым полом» их не назовешь. Многие разведчицы прошлого ни в чем не уступали мужчинам, а по некоторым показателям и превосходили их.

Вот пример из книги Р. Роуана, в котором он описывает деятельность женщин-разведчиц времен Первой мировой войны. Задачей этих отважных женщин был сбор военной информации и доставка ее в генеральный штаб Антанты, французским разведчицам удавалось прятать и проносить сквозь немецкие патрули важные донесения и разведданные. Роуан пишет, что обмануть мужчин было проще, а «с женщинами-контрразведчицами девушкам было, однако, труднее справиться. Матроны из немецкой полиции, посланные в Бельгию для борьбы с ее мятежным населением, были очень грубы. Одна из таких полицианток, прозванная бельгийцами Лягушкой, при первой встрече с французской разведчицей по имени Алиса раздела ее догола и смазала ей кожу вредным химическим препаратом, пытаясь проявить невидимые чернила.

Алиса же все это время держала под языком смятый в шарик клочок рисовой бумаги, на котором мельчайшим почерком Бернара было написано очередное донесение. У конспираторов всегда оставался дубликат; чувствуя, что ее накроют, Алиса проглотила шарик.

— Стоп! Что вы глотаете? — вскричала полициантка. — Подавайте сюда!

— Ровно ничего, — ответила Алиса. — Я озябла, вот и все. Понятное дело, я и устала, и нервничаю.

— Ну так одевайтесь, — сказала Лягушка, неожиданно смягчаясь. — Пока довольно.

Она на несколько минут оставила Алису одну в помещении и вернулась с чашкой молока.

— Вот выпейте, — предложила она. — Вы отощали. Алиса не поддалась на обман.

— Вы очень добры, — сказала она, — но я терпеть не могу молока.

— Пейте, говорят вам! — настаивала немка, переходя на грубый тон.

Алиса была уверена, что в чашке содержится рвотное. Ее стошнит, и бумажный шарик извергнется из желудка. И, взяв чашку, она, гримасничая, сделала вид, будто пьет. И вдруг начала задыхаться и кашлять. Чашка выскользнула из ее дрожащих пальцев, упала и разбилась.

Это было разыграно так мастерски, что Лягушка не заподозрила комедии. Ходить за второй чашкой не стоило. Пока она снова приготовила бы рвотное, естественный процесс пищеварения все равно испортил бы бумагу».

Вышеприведенный пример показывает, какими сильными и мужественными бывают женщины. Но они могут быть и слабыми. И тогда этой слабостью спешат воспользоваться шпионы-мужчины. А в некоторых разведках использование мужчин для обольщения женщин было даже поставлено на поток. В свое время в этом грехе обвиняли разведку ГДР, в которой якобы даже существовало специальное подразделение красавцев мужчин, предназначенных для соблазнения доверчивых хранительниц военных тайн Запада. Правда, эти слухи частично опровергает бывший начальник главного управления «А» разведки ГДР Маркус Вольф, интервью с которым было опубликовано в «Комсомольской правде» (№ 118, 1996).

М. ВОЛЬФ: Давно известно, что информацию иногда проще получить не с помощью сложнейшей техники, а с помощью простого общения. Чем может соблазнить мужчина мужчину — я не беру сексуальные отклонения? Выпивка, деньги, благородная идея… В любом из этих случаев нет прочного и надежного контакта: кто-то всегда может больше налить или больше заплатить. А женщины еще с древних времен использовались в разведывательных целях.

Нас интересовали скромные секретарши, шифровальщицы, работницы технических служб — словом, те, кто на своих маленьких должностях все же имеет доступ к секретам и важным документам. Большинство этих женщин — без мужей, без ухажеров и даже без надежды ими когда-нибудь обзавестись.

А мы направляли в Западный Берлин молодых привлекательных мужчин: студентов, спортсменов… Ну и говорили им, что между делом они вполне могли бы познакомиться с какими-нибудь интересными — с точки зрения разведки — женщинами.

Оказалось, что первые солидные успехи возникли именно от таких знакомств.

КОРР.: Ну и как же агенты «обрабатывали» своих подруг? Вербовали в шпионки или скрывали свою деятельность до последнего?

М. ВОЛЬФ: В зависимости от обстоятельств. Сначала женщины, влюбленные в неожиданно свалившегося на них роскошного мужчину, ни о чем не догадывались. Потом, когда скрыть интерес к документам становилось невозможно, агент пускал в дело легенду, то есть работал под чужим флагом. Ну, например, говорил, что сотрудничает с английской разведкой и если он не добудет нужную информацию, его отзовут или накажут.

КОРР.: А были в вашей практике случаи, когда женщины, узнав о том, что их любимый — шпион, предавали его, сдавая властям?

М. ВОЛЬФ: Мужчины предают значительно чаще, чем женщины. И слабее держатся на допросах. По крайней мере у меня в памяти случаев женского предательства не запечатлелось.

Как пишет в своей книге «Знаменитые шпионы» Чарльз Уайтон, такие корифеи секретных служб прошлого, как Рейнхард Гейдрих и Рихард Зорге, считали, что женщины не способны полностью отделять свои шпионские обязанности от своих эмоций и эротических инстинктов. Впрочем, это не мешало тому же Рихарду Зорге частенько использовать женщин как «по прямому назначению», так и для получения разведданных, но таким образом, что при этом они даже не догадывались о его истинных интересах. Как пишет Чарльз Уайтон, во время суда над Зорге японские власти установили, что, кроме двух «официальных» жен в разных частях света, у него было по крайней мере сорок женщин, с которыми он поддерживал отношения только в одном Токио. Немудрено, что именно женщина в конце концов послужила причиной его провала.

Р. Зорге

Противником Зорге по шпионской игре был полковник Осака, отвечающий за японскую контрразведку. Они стоили друг друга, и оба, не сговариваясь, выбрали средством обмана женщину. Только японцу в этой схватке повезло больше. Он познакомил советского разведчика с очаровательной танцовщицей кабаре, которая должна была по заданию Осаки обворожить Зорге и по возможности выведать его секреты. Советский резидент, в свою очередь, попытался свести Осаку со своей любовницей — симпатичной блондинкой из Скандинавии, с которой у него в то время был бурный роман. Он предложил ей благосклонно принять ухаживания полковника и поехать к нему на квартиру.

В постели она должна была постараться вовсю и выяснить, как много японская контрразведка знает о самом Зорге.

Однако в отличие от японской танцовщицы, спокойно воспринявшей аналогичное задание Осаки, блондинка-журналистка была возмущена до глубины души и отказалась от этого гнусного предложения. В результате рядом с Зорге оказалась осведомительница японской контрразведки, и в один из дней это обстоятельство решило судьбу всей советской шпионской группы.

Однажды в ресторане танцовщица заметила, как официант незаметно передал Зорге трубочку из бумаги. По дороге в бунгало на побережье, где они должны были провести ночь, наш разведчик разорвал сообщение и выбросил обрывки. Девушка сказала Зорге, что должна предупредить своих родителей о том, что не будет ночевать дома, зашла в ближайшую телефонную будку и сообщила начальнику контрразведки о порванной записке. И как только Зорге с девушкой отъехали прочь, в этом месте появилось несколько агентов, которые буквально перерыли все окрестности, пока не нашли все мельчайшие кусочки злополучной записки.

На следующее утро, когда Зорге еще лежал в постели с предавшей его девушкой, в спальню вошел полковник Осака и молча показал своему противнику по шпионской игре склеенную из обрывков записку. В ней говорилось, что японцы собираются в ближайшее время напасть на американскую базу в Пирл-Харборе. Это была та самая решающая улика, которой так не хватало полковнику для получения санкции на арест группы Зорге. Ведь не стоит забывать, что тот был доверенным лицом германского посла и видным представителем нацистской партии в Японии. Добытая записка развязывала руки японской контрразведке. В то же утро были арестованы ближайшие помощники Зорге — радист Клаузен и Вукелич. Потом пришел черед и остальных. Так была разгромлена крупнейшая разведывательная сеть, действовавшая в Азии в годы Второй мировой войны.

Вообще в деятельности разведслужб обман занимает огромное место. Иногда приходится даже полностью переписывать биографию разведчика, придавая ей необходимую убедительность. Писатель В. Пикуль в одном из своих романов описывает, как это практиковалось в Российском генеральном штабе — прообразе нынешнего ГРУ:

«Полковник Сватов продолжал: «Каждый выпускник академии Генштаба разведкой Германии берется на учет задолго до его выпуска. Вся сложность в том, как вас ввести в агентуру Генерального штаба. Чтобы запутать следы и надолго выпасть из поля зрениягов, вам надо исчезнуть. Вы должны совершенно выпасть из-под наблюдения тайной агентуры германской разведки. Предлагаю план, как вам предстоит вести себя, чтобы поскорее исчезнуть для всех».

С этого дня началось мое моральное падение, всем видимая деградация личности, что никак не совместимо со званием русского офицера, тем более в гвардии. Я начал неумеренно пить, меня замечали в обществе игроков и дурных женщин. Я стал манкировать службою, являясь в свой батальон не в лучшем виде, городил чепуху и пошлости. Наконец я пал настолько низко для офицера, что даже задолжал официанту в ресторане. Сослуживцы стали выказывать мне свое презрение. Никто уже не подавал мне руки. В создании вокруг меня отвратительной дымзавесы мне исподтишка помогал и сам отдел разведки Генштаба, распуская слухи, что я негодяй и мерзавец. Я доложил Сватову, что не могу больше так жить, сил больше нет. Сватов сказал: «Вы обязаны вытерпеть это до конца». Мне был объявлен бойкот, я добился, что собранием офицеров батальона я был лишен чести, меня изгнали из рядов гвардии за недостойное поведение, позорящее русского офицера. Затем приказом меня исключили из корпуса генштабистов, с моего плеча был сорван аксельбант, столь украшавший меня…

Сватов при очередной встрече заявил: «Видите, как все удачно получилось? Теперь дело осталось за малым: загнать ваше ничтожество в самый захудалый гарнизон, допустим, в город Собачинск, который не существует, но в приказе он будет упомянут, для видимости, лишь для приказа. Приехав в этот город и гарнизон, вы подаете прошение об отставке, которое и будет нами в Петербурге оформлено по всем правилам. А после этого будем считать, что вы пропали для резервов нашей разведки». Сватов протянул мне деньги и новенькие документы. Я все понял, но ничего не понял мой бедный отец. Провожая меня на вокзале в далекую глухомань таежного Собачинска, он откровенно рыдал, и его слова мне горько было слышать, хотя понимал, что так надо».

Пикуль здесь подробно рассказывает, как разведчик вживается в свою легенду, но ничего не говорит о том, что будет, если она рухнет. Голландский контрразведчик О. Пинто пишет в своей книге «Охотник за шпионами», что обычно разведчику дают еще одну, запасную историю, так называемую «легенду внутри легенды». Однажды Пинто допрашивал моряка, который бежал с оккупированной территории. История его многомесячного тяжелого путешествия через Испанию и Португалию была вполне правдоподобна и не вызывала серьезных сомнений. Однако Пинто насторожило, что «безработный» прибыл в Англию, имея с собой 50 фунтов стерлингов и Искусство обмана 200 американских долларов. Моряк утверждал, что это его сбережения, но это показалось подозрительным. После долгих препирательств и колебаний под большим давлением следователя моряк рассказал, как было дело. И он рассказал, как ограбил женщину, которая приютила его на ночь, как украл у нее бриллианты и потом продал их на черном рынке.

Пинто пишет:

«Если следователь поверит подобной легенде, то сомнительный факт в первом отчете окажется выясненным, а поскольку мы интересуемся только делами безопасности, данное дело прекратится как не вызывающее интереса и человека выпустят на свободу.

Сочинитель легенд никогда не делает своего героя блестящим во всех отношениях. Внутри одной легенды обычно оказывается другая, которая явно не в его пользу, тогда у него больше шансов, что ему поверят, поэтому он и выдает себя за вора, убийцу, сутенера и т. д.».

После выхода в свет первой версии этой книги — «Искусство обмана» — я начал получать от читателей отклики на нее. Одна из читательниц — А. Б. Подувальцева из г. Сарова написала мне про интересный случай из жизни, в точности соответствующий приему «легенда в легенде». Привожу отрывок из ее письма:

«В институте нам надо было сдавать зачет по основам государства и права. Это был не очень важный зачет, большинство студентов к нему не готовились, старались списать, а преподаватели — пресечь это безобразие. Один студент подошел брать билет. Пиджак на нем навязчиво топорщился. Экзаменатор по-дружески похлопала его по спине, и он со словами:

«Ой, а я и забыл. Это я сразу с другого зачета» достал толстый учебник по матанализу.

После этого он сел и спокойно списал все, что ему было нужно. Замечу, что на зачете по матанализу нужны были совершенно другие источники, а не этот учебник».

Религия

Смотря на них, как они веруют в Бога, так и хочется уверовать в черта.

(В. Ключевский)

Основу любой религии составляет вера. Согласно определению толкового словаря, «вера — это убежденность, глубокая уверенность в чем-либо», а в другом, более узком смысле, — «убежденность в существовании Бога, высших Божественных сил».

К этому можно добавить, что вера — это знания, не требующие доказательств. По-видимому, человек по своей природе не может обойтись без веры (необязательно религиозной), так как он просто вынужден большую часть получаемой информации «принимать на веру». Причем люди, утверждающие, что они не верят ни во что, просто обманывают себя и других. Как писал Лихтенберг, «у большинства людей неверие в одной области основано на слепой вере в другой». Это значит, что если человек не верит в Бога, то верит в науку, если не верит врачам, то верит знахарям, и т. д. Даже если человек никому не верит, то он искренне и глубоко верит, что все люди отъявленные негодяи! Именно это имел в виду психотерапевт Владимир Леви, когда писал:

«Никто не придет к вам с мозгами, уже не замусоренными выше крыши. У всех уже предустановки, у всех концепции: «верю только в гипноз», «не верю в гипноз», черная энергия, дурной глаз, психо-троника, вампиры и прочая — в том или ином представительстве в каждой бедной головушке».

Но вот что интересно: с одной стороны, человек по своей природе недоверчив, ибо доверяться кому-либо без достаточных на то оснований опасно, а с другой — зачастую верит в существование таких немыслимых явлений, как загробная жизнь, коммунизм или честность политиков. Почему так происходит? Возможно, любая вера, в том числе религиозная — есть род сделки, которую разум человека заключает с собственным подсознанием. При этом интеллектуальная часть сознания добровольно соглашается не делать критических замечаний в отношении определенных явлений в обмен на ряд преимуществ, получаемых человеком в виде обретения уверенности в себе и окружающем мире, положительных эмоций и душевного комфорта.

Николай Козлов отмечает, что одной из центральных установок практически любой религии является тезис: «Поверь Господу, и Он одарит тебя любовью». Если человеку повезло и он смог в это поверить (а это доступно далеко не каждому), то жизнь его меняется. «Во-первых, он теперь в мире не одинок. У него есть Отец, который его никогда не оставит и всегда защитит. Во-вторых, у него прекратились мучительные поиски смысла жизни… жить стало понятно и осмысленно. И в-третьих, что самое главное, — он верит, что теперь одарен любовью Господа, он любим!»

Степень выраженности веры — вещь непостоянная, она меняется с возрастом. Плавный и закономерный переход от детской доверчивости через скептицизм зрелого возраста к старческой религиозности метко выразил Георг Лихтенберг в одном из своих афоризмов: «Сначала переживаешь пору, когда веришь во все без всякого основания, затем короткое время — не во все, затем не веришь ни во что, а потом вновь — во все. И притом находишь основания, почему веришь во все…»

У каждого народа в определенные этапы исторического развития были свои собственные верования, которые с течением времени могли меняться, постепенно или быстро (при резкой, насильственной смене господствующей религии).

Костомаров в своей «Русской истории» писал о древних славянах:

«Верили они также в волшебство, то есть в знание тайной силы вещей, и питали большое уважение к волхвам и волхвицам, которых считали обладателями такого знания. С этим связывалось множество суеверных приемов, как-то: гаданий, шептаний, завязывания узлов и тому подобного. В особенности была велика вера в тайное могущество слова, и такая вера выражалась во множестве заговоров».

Приходят другие времена, и одни верования сменяются другими. Некоторые люди верят в летающие тарелки и другие НЛО, ибо сознание того, что мы не одиноки во Вселенной, греет наши сердца. Другие верят в мудрость и честность правителей, несмотря на их ошибки и преступления против собственного народа, так как в противном случае людям пришлось бы сознаться, что ими управляет кучка беспринципных карьеристов. Вера в переселение душ позволяет надеяться, что, перевоплотившись в новой жизни в другого человека, мы сможем вести более достойное и счастливое существование. Короче, человек никогда не верит в невозможное просто так, если это не приносит ему какой-то моральной или материальной выгоды. Именно в этом кроется разгадка любой веры. Для иллюстрации сказанного приведем небольшую выдержку из рассказа Джорджа Р. Мартина «Крест и дракон»: «Вы ухватили самую суть, — продолжал Лукиан. — Истины великие, как, впрочем, и те, что поменьше, непереносимы для большинства людей. Мы находим защиту от них в вере. Моей, вашей, любой другой. Все остальное>по-ка мы верим искренне и непоколебимо в выбранную нами ложь, — чепуха. — Он прошелся пальцами по окладистой белокурой бороде.

— Наши психологи считают, что счастливыми ощущают себя лишь те, кто верит. В Иисуса Христа или Будду, переселение душ или бессмертие, в силу любви или платформу политической партии. Все едино. Они верят. И счастливы. Отчаиваются, даже кончают с собой другие, ищущие истину. Истин много, а вот вероучений недостает, да и скроены они неважно, на скорую руку — противоречия да ошибки. А ошибки порождают сомнения: наша вера теряет опору и вместе с ней от нас уходит счастье…»

Известный американский психолог У. Джеймс писал, что вера — это возможность действовать в условиях дефицита информации. «Вера подразумевает уверенность в том, что с теоретической точки зрения еще может вызывать сомнения, а так как мерилом веры служит готовность к действию, то можно сказать, что вера — это готовность действовать ради цели, удачное достижение которой не гарантировано нам вперед».

Другими словами, мы говорим о вере, когда есть какие-то сомнения. Если же нечто очевидно, то мы говорим об уверенности. То, что за ночью наступит утро, — это уверенность.

А то, что Земля вращается вокруг Солнца, — это вера (ведь некоторые люди на нашей планете в этом отнюдь не уверены). Когда один человек говорит другому: «Я знаю, что существуют микробы, — мой знакомый биолог показал их мне в микроскоп», — мы говорим об уверенности. Но когда тот же человек заявляет: «Я знаю, что ангелы существуют на самом деле, — священник рассказывал об этом на проповеди», — мы называем это верой.

В 1995 году в психологической лаборатории профессора И. ф. Мягкова мы проводили исследования индивидуальной религиозности. В результате были получены очень интересные результаты, свидетельствующие, что религиозная вера представляет собой весьма сложное комплексное явление, состоящее из нескольких компонентов. Главными мотивами религиозного верования явились потребность человека в поддержке и утешении со стороны высших сил и признание существования Творца, создавшего мир. Немалую роль в возникновении и развитии религиозности играли также морально-этические аспекты религии, присущий людям конформизм и интеллектуальные поиски в области философии бытия. Из этой экспериментальной работы можно сделать следующие выводы: каждый человек, исходя из особенностей своей жизни и характера, ищет и находит в религии что-то свое: одни — надежду и утешение, другие — твердые моральные устои, третьи реализуют тягу к таинственному и загадочному, четвертые удовлетворяют свои интеллектуальные запросы в области философии и эзотерики. Тех, кто желает более подробно ознакомиться с этим исследованием, я отсылаю к «Психологическому журналу» (№ 12, 1996), в котором была опубликована данная работа.

Какое же отношение все это имеет к теме нашей книги — к обману? Да самое непосредственное. Там, где человек отказывается от доказательств (в силу необходимости, лени или традиций), он рискует быть обманутым. Если человек верит в положения любой религии: язычества, христианства, мусульманства, он поневоле должен безоговорочно доверять и ее служителям. Но служители религии — всего лишь люди, в основной своей массе наделенные теми же пороками и недостатками, что и паства. Просто в отличие от «честных мошенников» служители культа всегда прикрывают свои действия религиозной шелухой, затуманивающей глаза своих последователей. Мне лично ближе позиция великого комбинатора, которую тот выразил в романе «Золотой теленок».

«Великий комбинатор не любил ксендзов. В равной степени он отрицательно относился к раввинам, далай-ламам, попам, муэдзинам, шаманам и прочим служителям культа.

— Я сам склонен к обману и шантажу, — говорил он, — сейчас, например, я занимаюсь выманиванием крупной суммы у одного упрямого гражданина. Но я не сопровождаю своих сомнительных действий ни песнопениями, ни ревом органа, ни глупыми заклинаниями на латинском или церковнославянском языке. И вообще я предпочитаю работать без ладана или астральных колокольчиков».

Вера религиозно настроенной толпы зачастую облегчает задачу профессиональных «волшебников» и жрецов заставить поверить, убедить и в конечном счете — обмануть.

Популяризатор науки Лев Тарасов в своей книге «Чудо в зеркале разума» описывает манипуляции, к которым прибегали жрецы различных религий для одурманивания верующих.

«В святилище — таинственная темнота. Только отблески от светильников неровными бликами ложатся на опаленные солнцем лица. Фигуры богов, врезанные в стены и колонны, при колеблющемся свете кажутся ожившими, тени колышутся, меняя очертания рисунков.

Вдруг яркий луч солнца прорезал тьму. На гладкой стене появилось теневое изображение божества. Кажется, оно заглядывало в храм из своих небесных владений. Божество делало какие-то знаки, повергая собравшихся в священный ужас.

— Я есмь то, что есть, и было, и будет, никто еще не поднимал моей завесы, — гремел под пилонами храма голос, отраженный многократным эхо.

На самом деле это была тень одного из жрецов, спроецированная на экран, как в камере-обскуре. Обычная тень, а какое непередаваемое впечатление производила она на суеверных людей».

В манускриптах историков древности встречаются описания подобных чудес. Для их проведения жрецы начиная с IV в. до н. э. стали использовать различные автоматы, которые приводились в действие при помощи песка или воды. С помощью направляемого водного потока и системы зубчатой передачи фигуры богов приводились в движение, что оказывало сильнейшее психологическое действие на прихожан храмов. Последователи Аристотеля подвергали критике подобные действия служителей культа, считая их неблаговидным обманом и профанацией чудес.

Римский ученый Плиний писал, как собственными глазами наблюдал вознесение к небу богов в храме Геркулеса города Тира.

Геката

Эффект достигался за счет оптического обмана. Фигуры богов (обыкновенных статистов) с помощью зеркал из отполированной меди проецировались на дым храмовых курильниц, отчего казались парящими в воздухе. В огонь подбрасывались особые порошки, делающие дым белым (что позволяло ему выполнять роль экрана), другие порошки содержали наркотики, усиливающие внушаемость присутствующих.

Л. Тарасов указывает и на другие трюки, которыми пользовались жрецы древних религий для привлечения верующих в свои храмы:

«Впечатляющим было и появление Гекаты — трехголовой шес-тирукой богини призраков и повелительницы загробных теней у древних греков. В темной комнате по призыву жреца на стене внезапно вспыхивали языки пламени, которые прочерчивали зловещую фигуру богини с факелами, мечами и копьями в руках. Конечно, рисунок был заранее нанесен каким-нибудь невидимым легковоспламеняющимся веществом. Достаточно было как бы случайно поднести к нему факел — и тот загорался».

Христианские богословы утверждают, что все эти рукотворные чудеса были характерны исключительно для языческой религии и что, мол, христианская церковь не опускается до подобных трюков. Тем не менее известно огромное количество мистификаций с древними реликвиями типа «щепок креста, на котором распяли Спасителя», при помощи которых католические церковники собирали огромные пожертвования от легковерной паствы.

Изобретение культа реликвий приписывается матери римского императора Константина Елене. Церковь присвоила ей титул «святая». По возвращении из Палестины она привезла множество драгоценных «святынь», которые после этого стали стремительно множиться, что давало немалый доход торгующим ими церковникам.

Но «поставил на поток» и придал особый размах торговле священными реликвиями папа Пасхалий I. Он начал свою деятельность в этой области с того, что по велению свыше «обнаружил» мощи святой Цецилии, поклонение которым принесло святому отцу приличный доход. Трюк был стар как мир, но простодушная паства ему поверила.

Предварительно Пасхалий приказал реставрировать церковь Святой Цецилии и богато разукрасить ее. Одновременно на главном алтаре была поставлена рака для не найденных еще к тому времени мощей (!). Видимо, интуиция подсказывала верховному священнослужителю, что они вскоре разыщутся. И точно — все шло по сценарию хитроумного наместника Петра.

Однажды во время заутрени он притворился, что впал в летаргический сон. Когда же он очнулся, то поведал собравшимся, что во сне к нему явилась святая и сказала:

«Осквернившие себя священники и папы-святотатцы уже искали мои смертные останки, но Господу было угодно за тобой одним сохранить право обрести их». После этого святая Цецилия указала папе на одно из мест на кладбище Претекста. После такого заявления все дружно отправились на кладбище и папа собственноручно выкопал мощи святой. Правда, как писали современники, ноги святой еще хранили на себе свежие следы крови, но вслух никто не выразил сомнений. С папой не спорят!

Дальше предоставим слово исследователю тайн Ватикана, французскому писателю Габриелю-Антуану Жоган-Пажесу, более известному по его псевдониму — Лео Таксиль:

«Ободренный первым успехом, папа понял, что легковерие является неистощимым источником обогащения и не воспользоваться им было бы по меньшей мере глупо.

«Он принялся, — говорит один древний писатель, — фабриковать святых для продажи их останков, и эта коммерция принесла ему огромные доходы».

Первосвященнику следовало бы открыть лавчонку с вывеской: «Святые для экспорта. Оптовая и розничная продажа».

Надо думать, у него было немало последователей. Дело было поставлено на широкую ногу.

Огромные прибыли привлекли алчных монахов, и вскоре большинство монастырей превратились в фабрики реликвий. Уж, во всяком случае, эти лавчонки никогда не испытывали недостатка в ассортименте. Продавцы без особого труда удовлетворяли любой спрос. Изъявлял ли кто-нибудь желание приобрести зуб святой Бригитты, ноготь святого Павла, кость любого апостола или мученика — все было к услугам потребителя. Вопрос сводился лишь к цене.

Животворящий крест Господень тоже был ходким товаром. Если бы собрать все стружки с этого креста, которые раздавали верующим в память о смертных муках Иисуса, ими можно было бы отопить немало жилищ в самую суровую зиму».

Церковь никогда не гнушалась прибрать к рукам деньги и имущество своих прихожан.

Время от времени для этого возникали весьма удобные поводы. Один из таких периодов наступил к концу первого тысячелетия христианской эры. Вот как описывает этот период Лео Таксиль:

«Окончания X века во всем христианском мире ждали с трепетом. Многочисленные пророчества связывали с этой датой конец света и наступление Страшного суда.

Духовенство, естественно, пыталось извлечь из этого всяческие выгоды.

На пороге близкой и неизбежной кончины люди заботились исключительно о будущей загробной жизни, о покаянии, способном умилостивить праведного судью. Самые отъявленные скряги отдавали церкви свои богатства, а священники со своей стороны всячески убеждали паству избавиться от бремени губительных земных благ, которые, как сказано в Евангелии, являются главным препятствием на пути в рай.

Когда страшный год миновал и ничего не случилось, многие почувствовали себя оставшимися в дураках и горько пожалели о безрассудном страхе, побудившем их отдать все добро церквам и монастырям. Но было поздно! Клир никогда не отдает назад того, что, пусть даже по ошибке, попало в его карман. Напротив, ремесло духовенства как раз и заключается в том, чтобы околпачивать недалеких людей, готовых верить самым абсурдным пророчествам».

Священники — тоже люди, и им не чужды грехи мирян. Однако же существует особая каста священнослужителей, которым церковная традиция приписывает непогрешимость. Речь идет о «первосвященниках», папах римских, управляющих католической церковью. На Руси издавна существовала поговорка: «Каков поп, таков и приход». Поэтому, для того чтобы оценить моральное состояние церкви, достаточно взглянуть на моральный облик пап римских, что и сделал французский публицист Лео Таксиль в своей знаменитой книге «Священный вертеп». В своем фундаментальном труде, опираясь на архивные источники, он описал «благородные деяния» всех пап начиная со времен Римской империи до конца XIX века.

Во времена папы Адриана I римские священники позабыли всякий стыд. Император Карл Великий, узнав о нравах итальянских церковников, был очень удручен. Во время своего визита в Рим он высказал папе мысль, что священники своей распущенностью позорят христианство: они торгуют невольниками, продают девушек сарацинам, содержат игорные и публичные дома и сами безудержно предаются чудовищным порокам, как некогда жители Содома. Причем эти действия были у всех на глазах — церковники даже не пытались скрывать свое недостойное поведение.

Но папа Адриан I даже не стал оправдываться.

— Все это сплетни, их распространяют враги нашей церкви, — нагло ответил он императору.

Франкский король, который не хотел ссориться с папой, проглотил явную ложь и отбыл к себе домой.

Тем не менее, несмотря на явное несоответствие между произносимыми словами и реальными поступками, римским первосвященникам все-таки удавалось сохранять вокруг себя ореол святости и непогрешимости. Для этого у них были неограниченные средства морального и материального воздействия на свое окружение. В качестве примера того, как из волка можно сделать агнца Божьего, обратимся к папе Юлию II, которого изобразил на портрете несравненный Рафаэль, автор «Сикстинской Мадонны».

Посмотрите на это одухотворенное, спокойное лицо, покрытое тенью печали. Кажется, что этот мудрый, благородный старец задумался над горестями грешных людей и сейчас он размышляет, как им помочь. Вот что пишет про этот портрет искусствовед Шелли Розенталь: «Давая образ порывистого, страстного папы Юлия II, Рафаэль избегает всего случайно конкретного, банально повседневного и придает ему облагораживающую уравновешенность. «Портрет, несомненно, идеализирует образ жестокого, хитрого, умного

Папы, про которого современники говорили, что он сменил на меч ключи св. Петра».

Для того чтобы понять, насколько лживым является портрет Рафаэля, достаточно обратиться к истории. В юности Джулиано делла Ровере (так звали папу до принятия сана) был обыкновенным пиратом, на совести которого — многочисленные грабежи, похищения и работорговля. Потом, скопив достаточно денег, он выбрал стезю священника — менее рискованную, но, как оказалось впоследствии, более прибыльную. Папскую тиару он просто-напросто купил после смерти Пия III, а во время своего правления на римском престоле вел бесконечные грабительские войны с соседними государствами. Он боролся против Венецианской республики, Франции, Испании и мелких итальянских государств, без раздумья прибегая к шантажу, вероломству и кровавым убийствам. Он спровоцировал генуэзцев на восстание против Людовика XII, пообещав им свою помощь, а потом предав их, да еще помог королю жестоко расправиться с жителями Генуи, откуда сам был родом. Умер он от последствий запущенной венерической болезни, продолжая жить как с мужчинами, так и с женщинами. В общем, перечень «подвигов» этого церковника не уместился бы на многих страницах, но разве можно догадаться об этом, глядя на его портрет?

Рафаэль. Портрет папы Юлия II

Изучая историю, обнаруживаешь, что лживость и жестокость — неотъемлемые черты церковной организации. Самое удивительное, что этим порокам удается мирно сосуществовать с вполне гуманной и благопристойной концепцией Иисуса Христа. Для того чтобы понять, как священникам удается совместить несовместимое, рассмотрим еще один исторический эпизод. Я привожу его по статье С. Лозинского «Роковая книга Средневековья», посвященной средневековой инквизиции.

События эти происходили восемьсот лет назад в Германии, в округе Штединг. Здешние крестьяне, которым надоели поборы священников, решили отказаться от выплаты церковной десятины (так в Средние века именовали особый вид рэкета, согласно которому жители под страхом Божьего наказания и отлучения от церкви должны были выплачивать попам 10 % от всех своих доходов). Так как упорство штедингских жителей наносило ущерб материальным интересам бременской епархии, то архиепископ выпросил в 1198 году разрешение папы римского предпринять крестовый поход против вольнодумцев. Под это «святое» дело быстро нашлись желающие пограбить и поживиться за счет еретиков, и карательный отряд отправился усмирять непокорную область.

Однако штедингские крестьяне оказались упрямыми и храбрыми воинами, и настроенные на легкую добычу крестоносцы терпели одну неудачу за другой. Год шел за годом, а жадные церковники все не могли добиться полного повиновения от своей паствы. При таких обстоятельствах решено было прибегнуть к серьезным мерам. В Святом городе заговорили о необходимости «примерного наказания» восставших и объявлении против них всеобщего крестового похода. Однако нужно было объяснить крестоносцам, почему им следует предать «огню и мечу» не язычников-мусульман, а своих германских жителей, которые, несмотря на отказ платить налоги, оставались христианами.

И «наместник Христа на земле», папа Григорий IX, решил прибегнуть к дешевому обману.

Не решаясь объявить всему свету, что истинной причиной карательной экспедиции были материальные претензии, он обрушил на бедных крестьян самую чудовищную клевету. Он опубликовал указ, в котором с лживым негодованием поведал христианскому миру о «неслыханных и невиданных по своей гнусности делах» жителей округа Штединг.

«Когда в эту школу отверженных вступает новый человек, — писал глава христианского мира, — ему является видение в образе лягушки, которую иные называют жабой. Некоторые гнуснейшим образом целуют ее в зад, другие — в рот и тянут ее язык и слюну, вкладывая их в свой собственный рот. Иногда жаба бывает натуральной величины, иногда она разрастается до размеров гуся или утки, а временами она величиной с кухонную печь. Далее новичку является удивительной бледности мужчина с поразительно черными глазами, худой и истощенный, без всякого мяса, из одних лишь костей. Новичок целует этого кащея и после поцелуя теряет всякое воспоминание о католической религии, и из его груди совершенно уже вырвана мысль о вере». (Вот чего больше всего боялись церковники: того, что люди избавятся от религиозного дурмана и лишат их легкого и надежного источника доходов!) «После этого тушатся огни и начинаются отвратительнейшие оргии, невзирая ни на какое родство. Если мужчин оказывается больше, нежели женщин, то мужчины живут половой жизнью с мужчинами же, и отвратительные оргии принимают чрезвычайно противоестественное течение. Точно также поступают и женщины, если их больше, нежели мужчин. Удовлетворив временно свою похоть, они снова зажигают огни: из темного угла появляется человек, верхняя половина которого сияет солнечным светом, а нижняя половина темна».

H. Бессонов. Костер. Фрагмент картины

Заканчивается послание папы призывом искоренить нечестивых еретиков:

«Кто может не разъяриться гневом от всех этих гнусностей? Где рвение Моисея, который в один день истребил 20 тысяч язычников? Где усердие Ильи, который мечом уничтожил 450 служителей Валаама? Воистину, если бы земля, звезды и все сущее поднялись против подобных людей и, невзирая ни на возраст, ни на пол, их целиком истребили, то и это не было бы для них достойной карой!»

Такой весьма эмоциональный и насквозь лживый призыв от папы римского был услышан. 45-тысячное войско вторглось в округ Штединг. Немецкий историк Шумахер, посвятивший этим событиям специальную монографию, пишет:

«Разгромы и грабежи приняли широкий размах. Убивали и детей, и женщин. Земля и небо становились красными от пролитого моря крови. Но не только пожиравший целые деревни огонь свидетельствовал о безумной ярости шедших под знаменем церкви людей; это подтверждало и пламя костров, в которое бросали взятых в плен, и неимоверная жестокость творилась именем религии, именем Христа».

Зададимся теперь вопросом, откуда папа Григорий IX брал материал для своих обвинений, касающихся противоестественного развратного поведения жителей Штединга? Оказывается, для этого святому отцу не было нужды излишне напрягать фантазию. Примеры бесстыдного поведения можно было найти в любом монастыре. Не будем голословны при этом. Лео Таксиль, много поработавший в церковных архивах, приводит выдержки из книги клюнийского аббата Петра, жившего в те же времена, что и Григорий IX. Эта книга представляет собой как бы свод правил поведения для монахов. Вот какие рекомендации мы там находим:

«Запретить монахам после ужина распивать всякие настойки из сахара, меда и перца…

Запретить монахам принимать пищу более трех раз в день…

Запретить оставаться в приемных с молодыми женщинами в ночные часы…

Запретить монахам брать на воспитание обезьян, а также уединяться в кельях с новичками под предлогом обучения их молитвам.

(Согласитесь, что здесь имеет место странное сочетание «обезьян» и «новичков», а также многозначительное замечание «под предлогом обучения молитвам»… Сразу задумываешься, а чему же на самом деле учили более опытные монахи своих молодых коллег?) Запретить принимать молодых монахов без специального разрешения аббата, иначе аббатства станут сборищем бродяг и гнусных развратников».

Выходит, что папа римский обвинял крестьян Штединга в преступлениях, которые на самом деле были обычными для монастырской жизни того времени.

Ну а теперь от событий прошлого перейдем к делам настоящего. Как это ни парадоксально, в наши дни число верующих не только не уменьшается, но даже возрастает. Ибо люди во все времена жаждали счастья и душевного покоя, а если не находили их в обыденной жизни, то обращались к религии. А уж она-то, не отталкивая никого, всегда с радостью принимала в свои объятия всех страждущих. Правда, вот вырваться обратно удавалось немногим, при этом церковь не оставалась внакладе. Сейчас наша страна переживает тяжелые времена, связанные с коренной ломкой не только экономических и идеологических структур, но и, что еще важнее, систем моральных ценностей. Хорошо и плохо, честь и бесчестье, порок и добродетель — эти нравственные понятия потеряли былую ясность, а для кого-то поменялись в сознании местами, так что из жизни выпали прежние четкие ориентиры. Особенно это касается зрелых и пожилых людей, еще помнящих бесполезный ныне «кодекс строителя коммунизма».

Теперь, оказавшись на безвременье, под жестоким ветром капиталистических законов выживания, они становятся легкой добычей не только для аферистов от бизнеса типа Мавроди, но и мошенников от религии. «Белое братство», «Аум Синрикё», «Общество сознания Кришны», «Церковь объединения Муна», «Церковь последнего завета Виссариона», «Свидетели Иеговы» и многие другие религиозные объединения тянут свои руки к душам и кошелькам россиян. Как пишет в своей книге «Мошенничество в России» С. А. Романов, «цель у всех них одна: завербовать как можно больше граждан под свои «знамена». А содержание религиозного обмана простое — людям «всего лишь» обещают сделать их жизнь счастливой. И, как-тгравило, обещания не бескорыстны. Потому как основой счастья может стать полное отречение от своего имущества. Конечно, в пользу секты. Вот как это происходит…

Сначала новенького напичкивают разнообразной религиозной литературой. Если же он доверился настолько, что оставил свой рабочий или домашний телефон, то звонки с приглашением на семинары и собрания будут раздаваться регулярно долгое время. И чаще всего ради интереса человек решается взглянуть краем глаза на то, что происходит в самой секте, и на ее обитателей. И тогда уже в каждой секте агитация за веру происходит по-разному. В мунит-ской «Церкви объединения», к примеру, есть термин «бомбардировка любовью». Любопытный приходит на собрание мунистов, ему говорят о том, какой он замечательный, красивый и необычный человек. Все это не может не нравиться. И если человек хотя бы отчасти уверовал в свою неповторимость и неординарность, начинается дальнейшая обработка: человек должен отречься от всего, что было раньше. Бывшие друзья — теперь недруги. Родственники ничего, кроме зла, ему не желают. Разные другие учения, кроме оного, — неправильные и коварные… Далее — следующая ступень обработки: отучить человека думать.

Э. Вийральт. Проповедник

Для этого дается мантра, чтобы ее повторять и повторять. У кришнаитов это «Хари Кришна», у сектантов «Богородичного центра» — «Век святых — сила праведных». Текст молитвы должен постоянно вертеться в голове у человека, что полностью отрешит его от иных раздумий и проблем. Третья стадия еще более усиливает отрешение от «мира сего».

Так называемая суточная индоктринация, когда человек все время находится среди «коллег» по секте и слушает богослужения и проповеди, участвует в медитациях и инициациях.

Чтобы добиться стопроцентного результата, голос главы секты или его помощника звучит из динамиков магнитофона. И даже когда «клиент» находится вне секты, голос непременно звучит — уже в мыслях. На занятиях в секте обучение происходит в такт какой-нибудь музыке, при недоедании и недосыпании. Все это со стороны покажется достаточно простым и незамысловатым. Но в комплексе и за компанию действует очень эффективно».

Если обратиться к Уголовному кодексу, то деятельность большинства религиозных сект можно трактовать как мошенничество и обман в целях наживы. Но вот доказать это весьма трудно. Во-первых, потому, что одурманенные жертвы не спешат в милицию, искренне считая, что отдают свое имущество на благое дело (так, в секте Виссариона его последователи добровольно расстаются со своими квартирами в пользу общины), а во-вторых, потому, что доказать такой вид обмана чрезвычайно трудно. Обычные аферисты и мошенники, составляя липовые договора, оставляют хоть какие-то следы, за которые может уцепиться правосудие, а «дельцы от святой веры» не подписывают договоров со своими жертвами. Они гарантируют «царство Божье на земле и небе» в своих проповедях устно, не оставляя следов. «Верьте мне, дети мои, и вы обретете счастье», — говорят они. И несчастные люди верят им и несут последнее…

Единственный способ уберечься от религиозного обмана — это критически относиться к любым учениям (как традиционным, так и новоявленным), которые в своих заповедях делают установку не на человеческий разум, а на слепую веру. Если же человек предпочитает доверять духовным мессиям, то он рискует не только личным имуществом, но и благополучием своих близких.

Маги, гадалки, острологи

Тверже всего мы верим в то, о чем меньше всего знаем. Монтень Все-таки в чем-то правы были диалектики-марксисты, утверждая, что развитие общества идет не по прямой, а по спирали. Казалось бы, на дворе XXI век, за плечами — атомный, впечатляющие Успехи космонавтики, кибернетики, молекулярной биологии — одним словом, полное торжество науки! А посмотришь на книжные лотки — ан нет… Наоборот, люди раскупают не учебники физики или биологии, а сонники, пособия по практической магии и гадательные карты. Это даже не XIX век с его верой в науку, а что-то ближе к Средневековью.

Лев Михайлович Тарасов в своей книге «Чудо в зеркале разума» подробно разбирает происхождение и механизмы действия магии.

«Обычно ученые разделяют магию на два вида, принимая во внимание разные стороны человеческой практики. Это магия вредоносная, лечебная, любовная, военная, промысловая (охотничья) и т. д. Сущность черной магии выражается в стремлении кого-то нанести вред кому-то, прибегая к содействию сверхъестественных сил. Приемы порчи не отличались особой изощренностью. Суеверные люди в древности были убеждены, что достаточно проткнуть копьем след врага, чтобы тот испытал боль. Еще лучше посыпать отпечаток ноги толченым стеклом, и недруг охромеет. «Кто-то положил на мою ступню бутылку», — жаловался туземец из Юго-Восточной Австралии врачу, почувствовав боль в суставах. Он не сомневался, что был околдован врагом, хотя доктор определил у него обычный ревматизм.

Навредить соседу можно еще проще — направить в его сторону заостренную кость, только следует при этом произнести наговор. Можно пошептать заклинание над лоскутком одежды, над обрезками волос, над следом врага, и тот заболеет.

С магическими манипуляциями насылания порчи знакомы все народы на всех континентах.

В Древней Руси предпочитали причинять порчу через наговорное зелье, а также околдовывали предметы, принадлежащие жертве, — гребешки, рукавицы, шапки и пр.

Применяли колдовство и на расстоянии. Подобные магические манипуляции и наговоры действовали сильнее, если о них знала жертва. Человек, безраздельно верующий в магическую силу колдуна, бывает полностью деморализован, и происходит психогенное убийство. И хотя подобные результаты все же встречаются редко, но весть даже о единственном случае порчи или смерти от наговора, как о всяком чуде, быстро распространяется по свету, увеличивая веру во вредоносную магию.

Одним из самых распространенных видов предохранительной, белой, магии у всех народов является магия лечебная. Эта разновидность чародейства, должно быть, имеет столь же древнее происхождение и так же распространена, как и насылание порчи. Она тесно связана с народной медициной — с проверенными тысячелетиями средствами и приемами лечения от ран и болезней.

Колдовские манипуляции и наговоры обычно были известны многим. И люди, верящие в них, занимались, что называется, магическим самолечением.

Если оно не помогало, отчаявшиеся люди обращались к знатокам лечебной магии — профессиональным колдунам, которые уверяли, что им подвластны сверхъестественные силы и они могут использовать их на пользу или во вред людям. Колдуны должны обладать универсальными способностями в любых видах магии, быть более опытными, более знающими, более сообразительными, нежели все остальные их соплеменники, а по организации своей нервной — более возбудимыми, что позволяло, как они утверждали, вступать в общение с духами и повелевать ими».

Вопрос об исключительности колдунов, их особом таланте, позволяющем им воздействовать на тела и души соплеменников, достаточно дискуссионен. Одни эксперты полагают, что колдунами могут быть только особо одаренные люди, обладающие экстрасенсорными способностями, другие считают, что решающим фактором является отточенная техника психического воздействия, которой можно научиться или же получить ее по наследству, как это бывало у колдунов и шаманов древности. Такой точки зрения, в частности, придерживается известный российский психотерапевт, автор многих книг по психологии Владимир Леви. Рассматривая истоки магии, он пишет, что внушение, как правило, не требует какого-то особого, врожденного дара. Это всего лишь владение техникой гипнотизации. Люди же видят в этом нечто таинственное, непознанное. За этими предрассудками стоят «мифы массового сознания, темные пещерные суеверия, ползущие из времен незапамятных, полузвериных, когда простодушными дикарями владели такие же дикари, но похитрей или пофанатичней. Такие же дикари, надевавшие маски колдунов и шаманов».

Надо отметить, что положение колдунов считалось, с одной стороны, привилегированным, а с другой — довольно опасным. По мнению соплеменников, они запросто могли насылать порчу на соседние племена, а значит, рассердившись, могли нанести такой же вред и своим соплеменникам. За такие «шалости» или даже за одно подозрение в них чародеи могли поплатиться жизнью. Л. Тарасов пишет: «Чтобы создать впечатление своей избранности, колдунам приходилось окружать свои действия покровом таинственности. Нередко это были обыкновенные иллюзионные фокусы. Так, по свидетельству путешественников, колдун из Нигерии при всем народе набирал в рот из колебасы (разрезанной пополам тыквы) чистую воду, а выплевывал ее с дюжиной рыбок, еще живых и трепещущих; в Конго местный чародей тер себе нос, и оттуда цепочкой тянулись красные муравьи».

Таким образом, профессия мага в древности требовала длительной подготовки и зачастую была опасной для ее владельца. Как правило, знания, традиции и магические приемы тщательно охранялись от непосвященных и передавались от отца к сыну. Как же с этим обстоит дело сегодня? Откуда берутся маги сейчас? Как уверяет обозреватель газеты «Совершенно секретно» Таисия Белоусова, среди ныне практикующих магов и колдунов большую часть составляют самые настоящие шарлатаны, слабо разбирающиеся не только в магии, но и в естественных науках. Она пишет, что Гильдию колдунов России возглавляет бывший слесарь, школу колдунов и магов создал бывший официант вагона-ресторана, а во главе курсов черной магии стоит бывшая приемщица банно-прачечного комбината. Как уверяет Т. Белоусова, стать колдуном может каждый, главное — вначале не пожалеть денег на приобретение лицензии, а уж потом они вернутся к вам сторицей. Журналистка с долей юмора советует:

«Пополните свой лексикон магической терминологией: «незримая власть», «считывание информации», «реальность высшего плана» и пр. Это вам пригодится. Скажем, задают вам каверзный вопрос, а вы этому умнику: «Это реальность высшего плана». А так как никто не знает, с чем эту «реальность» едят, то, застыдившись своего невежества, от вас отстают. Или на вопрос по поводу ваших ясновидческих способностей небрежно ответьте: «Я работаю с пространством, которое дает мне информацию».

Как свидетельствует Маргарита Стрельцова из газеты «Московский комсомолец», «на сегодняшний день (конец 1995 года) в Москве действуют не менее пяти тысяч разного рода гадалок, магов, экстрасенсов, колдунов. Около 1 5 процентов занимаются только предсказаниями, 30 процентов снимают порчи, сглазы, пытаются находить людей и вещи, около 30 процентов варят приворотные зелья. Все гадальщики делятся на уличных, надомных, салонных и полуподпольных (не рекламирующих свою деятельность, а работающих только по рекомендации). Уличный гадальщик — их 1–2 процента от общего числа — имеет в день от 3 до 1 2 клиентов, каждый из которых платит ему от 3 до 10 долларов за сеанс. Человек, работающий на дому, может принять у себя ежедневно от 2 до 8 клиентов,

такая же ситуация в салонах. Здесь цены колеблются от 20 до 300 долларов США. Список клиентов полуподпольных магов заполнен на несколько дней вперед, ежедневно такие колдуны принимают по 12 человек в день, цены — также в пределах 300 долларов США. Таким образом, ежедневно в Москве подвергаются обману около 27 тысяч человек, мошенники же каждый день кладут в карман от 1 5 до 43 миллионов рублей».

Среди современных магов нет узкой специализации — любой из них за соответствующую плату возьмется за все: снять наговор, предсказать будущее, приворожить любимого и даже укажет время, наиболее благоприятное для заключения делового контракта.

Реклама книги для начинающих колдунов. «Нива», 1913 г.

Тем не менее каждый «кудесник — любимец богов» предпочитает заниматься каким-то одним направлением паранормальной науки. Одни из них гордо величают себя астрологами и в основном предсказывают будущее. Другие тоже гадают, но по картам. Третьи, называющие себя колдунами, при помощи потусторонних сил берутся подкорректировать ваши проблемы. Четвертые, зачастую несмотря на отсутствие медицинского образования, смело расправляются с любыми хворями и болезнями. Пятые — экстрасенсы, считающие себя специалистами по разным биополям (впрочем, мало кто из них может вразумительно объяснить, что это такое). Короче, как сказано в Библии про демонов, «имя им — легион».

Самые безобидные из них, по моему мнению, — астрологи. Это не значит, конечно, что я верю, будто бы между моим знакомым Васей и самой большой планетой Солнечной системы Юпитером имеется тесная связь только потому, что его угораздило родиться в определенный месяц года. Я, к несчастью, слишком хорошо знаю астрономию, чтобы находить тихое утешение в гороскопах, которые во множестве вторгаются в нашу жизнь со страниц газет и экранов телевизоров. Красиво жить не запретишь, и, может быть, не стоит лишать розовой мечты людей, у которых не хватает воли сделать жизнь по собственному плану. Нет, я считаю астрологов самыми полезными среди всех мошенников от паранормальной науки, потому что хороши-й гороскоп, во-первых, подходит всем, а во-вторых, исподволь дает нам полезные (хотя и банальные) советы, которые действительно помогают в жизни, вне зависимости от знака зодиака, под которым мы родились.

Вот примеры из взятого наугад гороскопа. Он составлен на понедельник в ноябре:

«ТЕЛЕЦ — заканчивайте все старые дела. Новых не начинайте. Подводите итоги. Ищите ошибки в своих делах и постарайтесь учесть их в будущем.

ДЕВА — опасно безответственное отношение к своему дому, своим обязанностям.

СТРЕЛЕЦ — по сегодняшнему дню можно судить о том, какое отношение к себе вы заслужили.

КОЗЕРОГ — на работе вам придется много времени уделить вашим деловым партнерам, и не без пользы».

Кто посмеет сказать, что это неправильные рекомендации? Уж не знаю, из какого пособия по психологии дежурный астролог газеты взял эти советы, но, право, они хороши. Я полагаю даже, что, если Козерог по ошибке заглянет в позицию Девы и будет более ответственно относиться к дому, все от этого только выиграют.

Если кто сомневается в вышеописанном, пусть попробует, заглянув в любой гороскоп, заменить свой знак на любой другой. Вы увидите, что 70 % прогноза подойдет и вам. Почему не 100? Да потому, что и ваш собственный знак дает приблизительно тот же процент попаданий, учитывая, что многие фразы гороскопов можно толковать достаточно вольно.

Теперь перейдем к карточным гаданиям. Для начала цитата из «Двенадцати стульев» И. Ильфа и Е. Петрова:

«Хозяйка согласилась и начала комбинировать карты. Черновое определение вдовьей судьбы было дано уже через несколько минут. Вдову ждали большие и мелкие неприятности, а на сердце у нее лежал трефовый король, с которым дружила бубновая дама».

Как же происходит угадывание будущего и прошлого при помощи карт? Начнем с того, что, конечно же, засаленные кусочки разноцветного картона, которые тасует «ясновидящая», имеют такое же малое отношение к нашей судьбе, как сама хозяйка к потусторонним силам.

В противном случае ей не нужно было бы заниматься столь жалким промыслом, ибо, зная будущее, можно за месяц составить сказочное состояние на биржевой игре или на соотношении курса валют. Однако маги и прорицатели, вместо того чтобы при помощи карт без труда выяснить комбинацию правильных номеров в «Лотто-миллион», почему-то тратят свое драгоценное время на решение наших личных проблем. Слишком подозрительный альтруизм…

Тем не менее зачастую в словах гадалки оказывается достаточно много похожего на правду, что заставляет поверить в нечто сверхъестественное. Однако не будем спешить с выводами.

Как в любом деле, здесь все решают профессионализм и знание человеческой психологии.

Один из приемов гадалки для выяснения истины состоит в том, что гадание осуществляется в форме полувопросов-полуутверждений, при этом гадалка отслеживает реакцию клиента, чтобы выяснить, какая проблема в данный момент для него наиболее актуальна.

Как правило, клиент сам знает или по крайней мере догадывается, что в общих чертах ожидает его в будущем и как ему стоит решать возникающие проблемы. У гадалки он хочет найти, во-первых, подтверждение своим мыслям, причем так, чтобы это выглядело объективно (ведь гадалка не имеет к нему отношения), а во-вторых, получить информацию о возможных неожиданностях.

Понятно, что если первая цель его визита при квалифицированном гадании еще может быть достигнута, то второй он вряд ли достигнет. Вот как это происходит на практике:

«Гадание все-таки напоминало настоящее. Бабка постелила на стол красную скатерть и начала раскидывать карты, что-то при этом бормоча. По мере того как картинки ложились на свои места, бормотание становилось более отчетливым. Постепенно обрывки фраз начали напоминать размышления вслух. Создавалось впечатление, что бабка то ли советуется с картами, то ли что-то у них спрашивает.

— Деньги? От родных? Работа? Тот? Любовь? Нет? — так до бесконечности.

Время от времени она бросала на меня быстрые взгляды. По всей видимости, как ни старалась я быть бесстрастной, выражение уоего лица все-таки подсказывало гадалке, в каком направлении ей стоило двигаться. Окончательный прогноз, выданный мне в тот момент, когда я уже совсем обалдела от напряженного внимания, оказался достаточно полным и уверенным» (выдержка из статьи Маргариты Стрельцовой в «МК»).

Одно из основных правил, которых придерживаются большинство гадалок, состоит в том, что, несмотря на любой, самый неприятный прогноз, человеку всегда дают надежду на лучшее. И вот за эту надежду люди и платят, в душе своей веря, что гадалка каким-то образом обеспечивает ее осуществление своими картами. Как писал американский фантаст Роберт Хайнлайн, «предсказатели будущего всегда могут обеспечить себе постоянных клиентов, предсказывая то, что клиент хочет услышать… и совершенно не имеет значения, сбудутся ли эти предсказания. И наоборот, синоптиков частенько обвиняют в том, что погода плохая».

Ж. Латур. Гадалка

Правда, некоторые гадатели из числа сильных личностей с садистскими наклонностями, наоборот, усугубляют традиционный прогноз всяческими ужасными подробностями.

Вызывая страх за будущее и усиливая, таким образом, природную внушаемость клиента, они тем самым «привязывают» человека к себе, подспудно внедряя в его сознание мысль о своей незаменимости. Маргарита Стрельцова так комментирует подобную ситуацию: «…существует и другой трюк, позволяющий ворожеям выколачивать деньги из легковнушаемых людей. Например, колдуны либо запугивают своих клиентов тем, что им якобы «сделали на смерть» и они погибнут в ближайшие несколько дней, либо просто угрожают свести провинившихся в могилу страшным проклятием, если те, к примеру, собирались, но не явились к ним на сеанс.

Естественно, за снятие такого заклятия колдуны требуют огромные деньги, несчастные же готовы отдать последнее».

Гадание по внутренностям жертвы в Древнем Риме

Помимо гаданий при помощи карт, существуют и другие способы «познания» будущего.

Тысячи лет для этого используется человеческая ладонь. Линии, борозды и бугры служат для хиромантов богатым материалом для фантастических предположений, в подробностях описывающих судьбу владельца этой ладони. Обратимся вновь к Ильфу и Петрову:

«Линии руки вдовы Грицацуевой были чисты, мощны и безукоризненны. Линия жизни простиралась так далеко, что конец ее заехал в пульс, и если линия говорила правду, вдова должна была дожить до Страшного суда. Линия ума и искусства давала право надеяться, Что вдова бросит торговлю бакалеей и подарит человечеству непревзойденные шедевры в какой угодно области искусства, науки или обществоведения. Бугры Венеры у вдовы походили на маньчжурские сопки и обнаруживали чудесные запасы любви и нежности».

Понятно, что главную информацию во время гадания хиромант добывает не от изучения этих мифических линий «ума», «сердца» и «судьбы», а от скрытого наблюдения за реакцией своего клиента.

Гениальный ученый эпохи Возрождения Леонардо да Винчи весьма скептически относился к хиромантии. В своих записках он писал, что бывают жизненные обстоятельства (военные сражения, кораблекрушения), когда в единый час гибнут сотни или даже тысячи людей, между тем как каждый из них имеет совершенно различные линии на своей ладони и рожден в разное время.

Вообще способов гаданий человечество придумало массу, и сейчас используется только незначительная часть их. Люди всегда пытались приоткрыть завесу над будущим и в этом неукротимом желании доходили порой до смешного. Наибольшей систематизации гадание достигло еще у древних греков и римлян, которыми оно было возведено в степень государственного учреждения. Возможность с помощью богов заранее предугадывать результаты предпринимаемых действий допускали и некоторые философы: Пифагор, Эмпедокл и др. В свое время весьма популярными были гадания по внутренностям жертвенных животных.

В то же время некоторые мыслители того времени достаточно критически относились к процессу гадания. Так, ученик Анаксагора Еврипид смело утверждал, что «лучший гадатель тот, кто хорошо соображает».

У разных народов были и есть разные способы гаданий: по небесным знамениям (дождь или гром в день венчания или на Благовещение означал, что будет хороший урожай и богатство); по одушевленным предметам (лошади завязывали глаза и сажали девушку на нее, в какую сторону лошадь пойдет, туда девушка и выйдет замуж); гадание у русских по лучинкам (потухший огонь на определенном расстоянии лучины влечет за собой мысль о смерти, и народ думает, что действительно есть связь между горением данной лучины и жизнью данного лица) и так далее.

В последнем гадании можно проследить и метод, лежащий в основе истолкования знамений: метод этот — символизм. В предсказании беды от унылого крика совы и в ожидании радости или победы от стремительного полета коршуна или орла.

Великий русский поэт В. А. Жуковский в балладе «Светлана» впервые в отечественной литературе дал прекрасное поэтическое описание процесса народного гадания:

Раз в крещенский вечерок

Девушки гадали:

За ворота башмачок,

Сняв с ноги, бросали.

Снег пололи, под окном

Слушали, кормили

Счетным курицу зерном,

Ярый воск топили.

В чашу с чистою водой

Клали перстень золотой,

Серьги изумрудны.

Расстилали белый плат

И над чашей пели в лад

Песенки подблюдны.

Тускло светится луна

В сумраке тумана.

Молчалива и грустна

Милая Светлана.

Что, подруженька, с тобой?

Вымолви словечко,

Слушай песни круговой,

Вынь себе колечко.

Пой, красавица: «Кузнец,

Скуй мне злат и нов венец,

Скуй кольцо златое.

Мне венчаться тем венцом,

Обручаться тем кольцом

При святом народе.

Здесь описано несколько способов гадания, распространенных в то время на Руси:

1. Литье воска: кусочки воска растапливают в металлической ложке, после чего резко выливают расплавленный воск в чашку с холодной водой. Образуется причудливая фигура, глядя на которую гадающий дает волю своей фантазии. Если раньше в восковой фигурке в основном видели лицо суженого или девушки (в зависимости от того, кто гадает), то теперь в ней при желании можно разглядеть и автомобиль, и компьютер, и сексуальную позу.

В общем, этот метод очень напоминает психологический тест Роршаха, в котором пациенту предлагается фантазировать, глядя на чернильные кляксы.

2. Бросание башмачка: гадающие девушки бросали башмачки с левой ноги. Затем, судя по тому, куда указывал носок башмачка, определяли, с какой стороны ждать суженого. Если же носок башмачка указывал на околицу, это означало, что гадающая девушка в этом году замуж не выйдет.

3. Кольцо в воде: берется прозрачный стакан, который заполняется на три четверти чистой ключевой водой. На середину дна опускается вычищенное обручальное кольцо. Потом следует длительно смотреть сквозь воду в середину кольца, думая о своем желании. Если девушка напряженно думает о своем суженом, то через некоторое время при достаточно развитой фантазии она может увидеть в кольце лицо своего будущего жениха.

4. Кормление курицы: вечером, когда птицы усаживаются на насест, берут одну курицу и насыпают перед ней отборное зерно: пшеницу, ячмень или просо. Если курица будет клевать проворно — быть вскоре замужем, но если курица клюет неспокойно, оглядываясь, значит, обманет девушку суженый.

Как видно из вышеприведенного, большинство таких ранее распространенных гаданий сейчас вызывают только скептическую улыбку. Но гадание по картам или звездам находится на том же уровне.

Некоторые старинные виды гадания были признаны обманом уже давно, что, впрочем, не мешало прорицателям во все века обманывать легковерных людей. Так, с давних времен ведут свое происхождение авгуры — жрецы, которые предсказывали будущее по полету и поведению птиц. У римлян официально существовала жреческая коллегия авгуров. Такое гадание считали обманом и высмеивали уже в I веке до нашей эры. По словам Цицерона, авгуры, гадая верующим, еле сдерживали смех, поглядывая друг на друга. Отсюда у римлян пошло выражение «улыбка авгура», которое применяется по отношению к циничным обманщикам.

Николай Козлов пишет, что как-то был свидетелем серьезного выяснения отношений на семинаре экстрасенсов-колдунов. Одна женщина гневно возмущалась своим коллегой, который именовал своих пациентов не иначе как «баранами» и, смеясь, рассказывал, на какие дешевые трюки он их ловил. Она называла его шарлатаном, а он не возражал и только посмеивался. Он знал, что, несмотря на его циничное отношение к своим клиентам (а может быть, благодаря ему?), к нему всегда стояла очередь страждущих, гораздо более длинная, чем к его коллегам, искренне верящим в свое высокое предназначение.

Здесь можно привести такую аналогию: если бы обычный фокусник вдруг сам поверил, что его «волшебные» превращения есть, результат вмешательства «высших сил», то его фокусы перестали бы получаться. А иллюзионист, четко отдающий себе отчет, что он «дурит людей», и понимающий, что эффект его выступления зависит только от него самого, достигает в своих выступлениях такой убедительности, что люди начинают ему верить.

Раскрывая механизм воздействия современных «колдунов» на человеческую психику, Н. Козлов пишет, что предварительно надо настроить сознание человека на мистическую волну, на возможность совершения чуда. Физиологи называют это созданием доминанты — сильного очага возбуждения в коре больших полушарий. А уж после того, как такая доминанта создана, любые бессмысленные, но внушительные действия в ожидающем чуда сознании предстанут как волшебство. «Нужен просто спектакль, представление, балаган, который сможет успешно задурить мозги. Способ здесь не важен, здесь важно кинуть человека в веру, а когда он станет верующим, ему можно внушить все, что угодно. Так работают все шаманы, в том числе цивилизованные. А то, что это обман, никого не волнует, потому что, когда вы очень хотите вылечиться, вас волнует не способ, а результат. Жить хочется».

Северные шаманы для создания соответствующей атмосферы били в бубен и скакали, как одержимые. Нынешние шаманы в своих балаганах используют околонаучный антураж: биополя, космическую энергию и многочисленную туманную фразеологию, заменившую невнятный шепот при наговорах деревенских бабушек.

Так, 7 марта 1993 года миллионы телезрителей России были свидетелями спиритического сеанса, когда известный колдун Юрий Лонго вызывал «из космического информационного банка» дух Виссариона Сталина. Атеисты назвали бы этот фарс «опиумом для народа», а христиане — «сатанизмом».

Обратите внимание, как ловко подстраиваются маги и колдуны к реалиям сегодняшнего времени: «информационный банк» — это так современно, компьютеризированно, вроде банка данных по биржевым сделкам. Отдает наукой, да еще с ссылкой на космос.

Маги и колдуны, как правило, не чуждаются эффективных приемов, разработанных наукой, искусно вплетая их в свои бессмысленные заклинания. Например, известный маг Папюс, ни капельки не смущаясь, в своем знаменитом трактате «Практическая магия» приводит вполне реальные и апробированные сотнями гипнотизе Р°в приемы определения гипнабельности и погружались в гипнотический сон. Все это действительно «работает», но при чем тут магия и «потусторонние силы»? Папюс в своем трактате приводит такие приемы определения внушаемости, как притяжение назад, внушение в состоянии бодрствования, действие блестящего предмета, действие вращающегося зеркала и другие апробированные в психиатрии методики.

Папюс выдает за магический широко известный врачам прием погружения пациента в состояние гипноза при помощи блестящей точки. Он пишет:

«Заставьте субъекта фиксировать блестящую точку (например, никелевую пуговицу, лезвие ножа, маленькое зеркало и т. д.), помещенную на уровне лба против переносицы. Это положение принуждает субъекта сводить глазные оси в одну точку, после чего гипнотизация наступает быстро».

А в другом разделе Папюс приводит совершенно бредовое заклинание, предназначенное для вызывания духа Соломона:

«Сила царства! Будь под моей левой ногой и в моей правой руке. Слава вечная! Дотронься до моих обоих плеч и направь меня на путь победы. Милость и правосудие! Будьте равновесием и блеском моей жизни. Ум и Мудрость! Доставьте мне венец. Духи Мальхута! Проведите меня между колонн, на которые опирается здание храма. Ангелы Нетнаха и Хода! Утвердите меня на кубическом камне Иесода. О, Жедулаель! О, Гебураель! О, Мифереть! Бинаель, будь моей любовью.

Руах Хокмаель, будь моим светом. Будь, что ты есть, и то, что ты будешь, о, Кетериель! Ишим! Поддержи меня во имя Саддаи. Херувим! Будь моей силой во имя Адонаи. Бени-Элоим! Будьте моими братьями во имя Сына и добродетели Саваофа. Элоим! Сражайся за меня во имя Тетраграмматона».

Хотя, если подумать, эта белиберда имеет немалый смысл, не в плане вызывания духов, конечно, а в плане произведения мощного воздействия на впечатлительных клиентов мага.

Некоторые избитые истины, несмотря на свою очевидную банальность, тем не менее остаются верными. К числу их относится выражение: «Новое — это хорошо забытое старое».

Когда несколько лет назад в обществе возникла мода на так называемый «полтергейст», мало кто вспомнил о спиритизме, между тем как эти явления одного порядка, лишь разделенные сотней лет и человеческой забывчивостью. В свое время люди уже «переболели» модой на «столоверчение» и таинственные перемещения предметов, но прошло время — и все повторяется, правда, без того размаха, который сопровождал развитие спиритизма в XIX веке. Тем не менее, чтобы не повторять старые ошибки (не наступать же дважды на одни и те же грабли!), стоит вспомнить кое-что из истории магии XIX столетия.

Первые упоминания о спиритах относятся к 1 848 году, когда в семье уважаемого методиста Фокса, проживавшего в деревне Гайд-свил (США), услышали странный стук неизвестной природы. Первыми странное явление, как водится, обнаружили дети, а потом к ним присоединились и взрослые. Загадочное существо охотно отзывалось стуком на заданные ему вопросы, в частности, когда госпожа Фокс спросила, сколько лет ее дочерям, «нечто» отстучало положенное число раз. На ее вопрос, не с духом ли она разговаривает, и на просьбу в случае утвердительного ответа стукнуть два раза неведомое существо послушно ответило двойным стуком. Из дальнейшей беседы выяснилось, что разговаривающий с ней дух был лавочником, жил в этом самом доме, был убит и зарыт в погребе. Впоследствии при осмотре погреба там действительно нашли скелет. После этого семья Фоксов была признана одержимой дьяволом и была вынуждена покинуть деревню. Они переехали в город Рочестер, увозя с собой способность общаться с духами.

Спиритический сеанс

Фою Мёмлера. Дух госпожи Боннер с ее мужем.

Затем явления самопроизвольного перемещения предметов и таинственных звуков возникли в городе Стратфорде, после чего общение с потусторонними силами приняло характер эпидемии. Верчение столов (считалось, что это делают духи умерших людей, для того чтобы общаться с еще живущими) и перестукивание с потусторонними силами стало модным развлечением. Из Америки спиритизм перешел в Европу и более полувека представлял собой мощное общественное движение. Многие люди собирались по вечерам в затемненной комнате и задавали духам умерших людей различные вопросы. Неважно, кто это был: призрак уважаемого дедушки, Чингисхана или любимой собачки — духи, как правило, не только охотно делились с присутствующими подробностями потусторонней жизни, но и предсказывали будущие события — от смены политических деятелей до биржевых сводок.

Ученые, не верящие в спиритизм, создавали различные комиссии по проверке этих явлений, но их заключениями мало кто интересовался. Было похоже, что людям просто нравились подобные развлечения, и критические выводы ученых комиссий отправлялись в архивы. Вот, например, что писал доктор Джефри, член Диалектического общества, после изучения спиритических сеансов:

«Все явления, составляющие предмет наших исследований, были такого рода, что их легко можно было вызвать путем обмана; они были сильно рассчитаны на людское легковерие. Но большинство спиритов отличаются такой ревностной верой, что их свидетельство становится через это ненадежным; сверх того, сознательный обман и самообман не имеют между собой резкой границы, а отделены обширной областью, в которой некоторое время свободно могут действовать очень многочисленные ходячие приемы для отвода глаз»

((цит. по «Иллюстрированной истории суеверий и волшебства» А. Лемана).)

Некоторое время спустя после возникновения моды на спиритизм Америку взбудоражило сообщение, что при помощи только что изобретенной дагерротипии (первого способа фотографии) удалось сфотографировать невидимых доселе потусторонних существ. В газетах появились фотоснимки людей, рядом с которыми виднелись таинственные полупрозрачные существа из другого мира. Первым самым знаменитым фотографом духов был некий господин Мёмлер, которого впоследствии другие фотографы разоблачили как обманщика, в результате чего Мёмлеру в 1869 году пришлось предстать перед нью-йоркским судом. О качестве работ этого шарлатана вы можете судить по приведенной фотографии. Когда некоторое время назад в нашей стране возникла мода на оккультизм, на прилавках книжных лотков вновь, после десятилетий забвения, появились труды Елены Блаватской, основательницы теософического общества.

Блаватская утверждала, что представляет могущественную секту таинственных Махатм — существ, вот уже много тысячелетий живущих в отдаленных уголках Тибета. Этим существам подвластно пространство и время, они достигли вершин знания и теперь через Блаватскую решили заявить о себе миру.

Е. Блаватская

Из Индии она переехала в Каир, потом в Нью-Йорк.

Всюду Елену Блаватскую сопровождали чудеса, подтверждающие ее высокое предназначение. С потолка комнат, где она находилась, падали письма от ее друзей и тибетских Учителей; предметы, которые она только что держала в руках, вдруг исчезали, появляясь совершенно в других домах, в которых она прежде не бывала. Особенно часто случались такие чудеса в ее главной квартире в Адьяре; здесь же находился священный ковчег, посредством которого любой человек мог общаться с Махатмами. Разбитые предметы, положенные в него, исчезали и появлялись вновь, но уже целые. Если посетитель клал в него письмо с вопросом к гималайским мудрецам, то через несколько минут получал готовый ответ.

Обман вскрылся, как это часто бывает, случайно. Ее «предали» ближайшие сподвижники, супруги Коломб, которые, поссорившись с Блаватской, напечатали в мадрасской газете разоблачающую статью. В ней они признались, что по приказу «верховной жрицы» вместе с двумя индийскими факирами откровенно дурачили почтенную публику. Для проверки этого заявления лондонское «Общество психических изысканий» прислало в Индию опытного эксперта м-ра Годжсона, который подтвердил факт мошенничества. В частности, знаменитый священный ковчег оказался реквизитом фокусника с двойной задней стенкой, а почерк писем гималайских мудрецов был неотличим от почерка самой Блаватской. На основании проверки «Общество» опубликовало протокол, в котором говорилось, что «госпожа Блаватская — самая образованная, остроумная и интересная обманщица, которую только знает история, так что ее имя заслуживает по этой причине быть переданным потомству».

Гипноз

Гипноз — опасное оружие. Но так же, как энергию ато ма, его следует использовать разумно.

(Вольф Мессинг)

Когда мы произносим слово «гипноз», то обычно представляем себе врача-психотерапевта в тихой комнате, который пристально и сосредоточенно смотрит в глаза своего пациента, произнося формулы типа «Вам очень хочется спать!» или «Вы спокойны и расслаблены!»

Другие, хоть раз присутствовавшие на сеансе эстрадного гипноза, вспомнят ярко освещенную сцену и импозантного мага во фраке, который зычным, властным голосом заставляет зрителей бесчувственно падать под одним его взглядом, намертво сцеплять руки или собирать на сцене несуществующие цветы.

В любом случае принято считать, что гипноз является особым даром, с которым мы редко встречаемся в обыденной жизни. Однако это не так. Кроме классического гипнотического состояния, гораздо чаще нам приходится сталкиваться с так называемым «трансом», который тоже является формой гипноза. Поэтому некоторые западные психотерапевты считают, что вся наша обыденная жизнь пронизана крупицами различных видов гипноза. Например, доктор Р. А. Вильсон, как бы проводя знак равенства между терминами «гипноз» и «внушение», отмечает: «Каждый продавец, адвокат, политик, полицейский, каждые ссорящиеся супруги по-своему используют «гипноз», и мир во многом представляет собой цирк, где соперничающие группы гипнотизеров пытаются гипнотизировать друг друга». Другие же психотерапевты сравнивают гипноз с особой формой обучения, при которой идеи или образы, минуя критический барьер разумного скепсиса, переносятся в сознание гипнотизируемого. Так, Хеллер Стивен и Стил Терри Ли в своей книге «Монстры и волшебные палочки» пишут, что «…гипноз — это форма обучения.

Идеи, верования, возможности, фантазии и многое другое могут быть «внушены», и если они восприняты и повторены несколько раз, то могут стать условно-рефлекторной частью вашего поведения».

Итак, существует мнение, что «гипноз» — настолько обширное и всеохватывающее понятие, что мы можем встретить его не только в кабинете психотерапевта или на эстраде, но и практически в любом месте, причем неожиданно для себя.

В подтверждение такой точки зрения приведу беседу журналистки из Таллина Лианы Турпаковой с одной из своих знакомых, столкнувшейся с фактом криминального гипноза.

— Как-то я шла по аллейке около театра «Эстония», там, где памятник жертвам 1905 года. Ко мне подходит женщина, молодая и красивая, и спрашивает: скажите, как пройти на переговорный пункт? Я остановилась и стала ей объяснять, что, мол, сразу пойдете прямо, увидите гостиницу и рядом переговорный пункт.

Женщина рассыпается в благодарностях и говорит: вы так добры, что помогли мне, и я вам помогу тоже. Я не успела опомниться, как она положила мне зеркало на правую руку, зеркальной стороной к ладошке, зажала своей рукой и говорит: чтобы нам не мешали, отойдем в сторону.

Мы отошли по аллейке, где были деревья, и там нам никто не мешал. Она вырвала у меня из головы два волоса, я даже не знаю, как это произошло, и стала рассказывать, что она видит какие-то плохие события, которые должны произойти в моей семье, и она может помочь их предотвратить, так что хорошо, что я ее встретила. И добавила, что ей не нужно ничего за это платить, что она ничего не хочет, а просто чистосердечно поможет, потому что у них якобы какой-то праздник…

— У них — это у кого?

— Я не выяснила. Может, они обладают силой какой-то? Женщина продолжала рассказывать мне о моей жизни. Думаю, что это стандартный набор фраз, у всех одно и то же. В это время мимо нас проходит другая женщина и просит помочь деньгами. Я говорю, что у меня нет. А эта, которая со мной, удивляется: надо же, так хорошо одета и нуждается в деньгах, никогда не подумаешь. После этого разговора она попросила у меня одну крону, чтобы завернуть мои волосы. Я достала свой кошелек, у меня там было триста крон.

— Ты отдала ей свой кошелек?

— Я держала кошелек в руках, а она смотрела по отделениям. У меня там лежали документы на машину, она меня спрашивает: что это за билеты, кому вы их купили? Я говорю: это не билеты, а документы на машину. И все. Она тогда говорит: закройте кошелек и уберите. Я убрала, а она произносит: у вас есть еще деньги. Я говорю: у меня нет денег. Она говорит: нет, у вас есть деньги, они лежат отдельно, большая сумма. И, мол, так как она деньги из кошелька уже посмотрела, значит, сделала, чтобы с ними все было в порядке, а другие деньги — плохие, от них нужно избавиться, сделать так, чтобы они были чистыми. Она заставила меня, не знаю, под гипнозом или под каким-то другим воздействием, достать деньги, которые действительно лежали отдельно. Я достала эти деньги и пыталась положить в кошелек. Она говорит: нет, держите на ладошке. Я их несколько раз брала, клала обратно в свою сумку, твердила, что это не мои деньги, я не могу их вам достать, потому что мне их нужно отдать. Она в ответ: я знаю, что это не ваши деньги, но я ничего с ними не сделаю.

Тут к нам подошла еще одна женщина, тоже молодая, и гово рит: что, мол, вы боитесь, ничего страшного не будет, никто у вас ничего не возьмет, мы многим помогаем и ни у кого ничего не взяли, а если вы посчитаете нужным, то сами нам что-нибудь потом подарите, и мы будем рады.

— Больше никого с вами рядом не было

— Каких-нибудь прохожих?

— Мимо проходили люди. Как-то очнувшись, я попыталась уйти, тогда она начала злиться, стала посылать проклятия, кричать, что, если я уйду, у меня в семье будут большие проблемы, несчастья, поэтому я должна остаться. Согласись, когда психологически таким образом на тебя воздействуют, действительно трудно уйти. Стой и жди, говорит мне она, пока я не закончу всю эту процедуру, которую начала. Раз ты остановилась, то дослушай до конца.

Я помню, что достала эти деньги и сразу же поняла, что в руках у меня пусто. Смотрю на ее руки, у нее в руках тоже ничего нет, я спросила: где мои деньги?

Она ответила: не волнуйся, они у тебя будут, они никуда не делись. Посмотришь в сумку — и они у тебя там лежат. Вот так. Я уже отходила от нее и знала, что денег у меня нет.

Интересно, у меня украшения были и в кошельке мелочь… Это она ничего не взяла, только эти деньги.

Да, еще. Может, она попугать меня хотела или больше внушить мне, что она так страшна для меня? Она сказала, что может раздеться и я увижу, что она не человек, поэтому мне не стоит так легкомысленно вести себя по отношению к ней. Потом она сказала, чтобы я завтра пришла на это место, так как она хочет опять со мной встретиться и поговорить. Я, уже зная, что у меня нет денег, говорю, что, может, не нужно приходить, у меня уже ничего нет. Она говорит: придите, я хочу с вами встретиться и поговорить.

— Ты помнишь, как отдавала деньги?

— Она на меня подействовала так, что я держала их в руках и, по-видимому, передала ей. Я знала, что она у меня их забрала своей рукой, но у меня к ней не было никакой злобы, чтобы что-то там крикнуть, остановить ее.

— Много денег было?

— Около 5000 крон. Я долго сопротивлялась и не отдавала ей их, потому что сама должна их отдать. Это были не мои деньги, и я ей постоянно твердила это. А она мне: что ваши деньги по сравнению с человеческой жизнью, а если вы их мне не отдадите, у вас в семье будет несчастье. Что для вас эти деньги… И так несколько раз. Мое сопротивление ее злило, она кричала, что сделает мне плохо…

Подобных историй, как кого-то из ваших знакомых околдовали и под воздействием гипноза обобрали до нитки, немало. Что это? Сеанс черной магии? Воровство средь бела дня? Чья-то шутка? И самое ужасное, что, остановившись и заговорив с незнакомым прохожим, уйти ты уже не можешь, так как тебя уже поймали. Поэтому проходи мимо и помни золотой совет Михаила Булгакова: «Никогда не разговаривайте с неизвестными» («Мошенники», № 2, 1996).

История гипноза уходит своими корнями в глубокую древность, а первое письменное упоминание о нем встречается в египетском папирусе, которому несколько тысяч лет. В нем описывается техника гипнотизирования при помощи лампы и магнетических пассов:

«Принеси лампу, наполни ее лучшим ароматным маслом и повесь ее на клин из куска лаврового дерева на стене. Затем поставь перед ней мальчика. Погрузи его в сон своей рукой и зажги лампу. Произнеси над ним слова заклинаний до семи раз. Снова разбуди его и спроси так: «Что видел ты?» Ответит он: «Да! Я видел богов вокруг лампы». Тогда будут говорить ему боги все, о чем их будут спрашивать».

Вот так тысячелетия назад при помощи гипноза совершался обман невежественных людей.

Введенный в транс мальчик сообщал людям волю богов, которых он видел и с которыми разговаривал. Обратите внимание, что сам гипнотизер оставался как бы в стороне. Для окружающих людей посредником между ними и богами был невинный отрок, лишь передающий священный наказ свыше.

Таким образом, гипноз долго оставался тайной, ревностно хранимой жрецами различных религий, к которой не было доступа науке. Лишь в конце XVIII века его попытался широко использовать в медицине и изучать легендарный врач Франц Антуан Месмер (1734–1815). Он считал, что наш мир пронизан особой невидимой жидкостью — «магнетическим флюидом», обладающим целебной силой. Этот флюид накапливается у особо одаренных людей (к числу которых он относил прежде всего себя), может передаваться к другим через прикосновение и излечивать больных. Месмер сконструировал специальный чан — «бакэ», в котором накапливалась эта чудесная субстанция. Специальным хрустальным жезлом Месмер заряжал «бакэ» флюидом, который переходил к больным, жаждавшим исцеления. С людьми, прикасавшимися к «бакэ», происходили странные вещи: летаргические состояния, каталепсии или бурные разряды истерических судорог. При этом многие люди исцелялись от своих болезней. Месмер был на пороге открытия психотерапии и действительно научного гипноза, но его ошибочная теория о «животном магнетизме», нисходящем с планет, не только помешала ему понять это явление, но и выставила на посмешище со стороны Французской академии наук. Правда, надо сказать, что его больным было безразлично, что их лечит: психотерапия или космические флюиды, главное, что после сеансов Месмера им действительно становилось лучше.

В последующие два столетия увлечение гипнозом пережило взлеты и падения; наука то решительно отвергала его, то с энтузиазмом принималась изучать. Возникли многочисленные теории гипноза, которые, впрочем, не могли до конца объяснить этот феномен. В России на протяжении XX века преобладала павловская гипотеза, согласно которой гипноз является своеобразной формой сна, при котором наряду с общим торможением коры больших полушарий в мозге остаются возбужденные участки, через них-то и осуществляется связь гипнотика с окружающим миром. В последние годы признание получила гипотеза Милтона Эриксона, которую можно представить как сверхбодрствование участка коры на фоне нормальной работы остального мозга. По крайней мере, эта теория позволяет объяснить случаи внушения наяву, подобные вышеизложенной истории с «цыганкой».

Существует также мнение, что самостоятельного гипноза как такового нет, а есть только самовнушение, которое высвобождает гипнотизер. Владимир Леви — человек, многие годы посвятивший изучению гипноза, писал:

«Убежден: никакой сверхгипнотизер не может внушить человеку больше того, что человек может внушить себе сам. Вся знаемая мной правда о внушении и гипнозе помещается в эти слова». Ему вторит американский психотерапевт Стивен Хеллер: «В каждом из нас есть все необходимые инструменты и решения для лучшей жизни. Только порой мы нуждаемся в помощи, чтобы узнать, где искать».

Магнетический сеанс Месмера

Такая точка зрения недалека от истины, но мало кем разделяется из-за суеверий и предрассудков. Массовое сознание создало в течение веков образ полного тайн и психической мощи гипнотизера, необратимо влияющего на психику обычных людей. Однако это больше легенда, чем реальность; впрочем, легенда, тщательно поддерживаемая некоторыми гипнотизерами, заинтересованными в поддержании такого статуса.

Люди предпочитают обращаться к колдунам, экстрасенсам и гипнотизерам, с тем чтобы те воздействовали на них при помощи магии, «биополя» или гипноза, и не хотят понять, что мощнейшие резервы исцеления находятся в них самих. Правда, освобождение этих мощных сил подсознания требует определенных волевых усилий… Люди же предпочитают, чтобы за них работал кто-то другой, а в результате зачастую доверяются шарлатанам. Как писал В. Леви, «люди держатся за свою слепоту из страха потерять привычных поводырей… Пожизненное дитя в каждом отчаянно цепляется за Таинственную внешнюю силу, называя ее самыми разными именами… Суть одна: боязнь поверить Себе».

Тем не менее факт остается фактом: при помощи гипноза, внушения, наведения транса — как бы мы ни назвали этот процесс — можно воздействовать на глубинные процессы человеческого организма. Профессор Л. П. Гримак в своей книге «Резервы человеческой психики» приводит убедительные примеры такого воздействия:

«К руке человека, находящегося в глубоком гипнотическом состоянии, прикладывают обычный медицинский пинцет, вынутый из холодного дезинфицирующего раствора, и внушают, что пинцет раскален на спиртовке. Через несколько минут на месте прикосновения пинцета возникает покраснение кожи, а в некоторых случаях может образоваться и настоящий пузырь от «ожога».

Аналогичным образом свернутым в трубку листом бумаги экспериментатор ударяет испытуемого по руке, внушая, что удар нанесен твердым предметом, и через некоторое время в месте «удара» развивается типичный «синяк».

Нам неоднократно удавалось даже в неглубоких стадиях гипноза внушать испытуемым укус комара, имитируемый легким прикосновением карандаша, и спустя 2–3 минуты в месте «укуса» ощущался зуд и появлялся волдырь».

Данные примеры можно отнести к своеобразной форме обмана, при которой гипнотизер как бы «обманывает» испытуемого, внушая ему явления, которые отсутствуют на самом деле. Но бывает и наоборот, когда испытуемого убеждают в отсутствии реально существующих процессов. К таким формам внушения относят психическое снятие боли, широко применяемое в психотерапии. Подобные факты, ставшие достоянием широкой общественности после сенсационных выступлений А. Кашпировского, давно были описаны в медицинской литературе. Это так называемые формы «отрицательного внушения», при которых имеет место временная потеря одного или нескольких видов ощущений. В состоянии гипноза человек может не видеть, не слышать или не чувствовать предметы или явления, на которые ему указал гипнотизер.

Потеря чувствительности к боли. Со старинной гравюры

Многие гипотезы, объясняющие суть гипноза, большое место уделяют такому понятию, как внушаемость. Считается, что это качество присуще всем людям, однако в различной степени.

Кроме того, оно меняется в зависимости от того, кто оказывает внушающее воздействие.

Существует ряд факторов, от которых зависит внушаемость. К общим относятся неуверенность, тревожность, робость, низкая самооценка, чувство собственной неполноценности, повышенная эмоциональность, впечатлительность и слабость логического анализа.

К ситуативным (то есть переменным) — низкий уровень осведомленности, компетентности, высокая степень значимости, неопределенность, дефицит времени, некоторые психические состояния (внушаемость возрастает в условиях покоя и релаксации или, наоборот, сильного эмоционального возбуждения, при стрессе, утомлении, заболеваниях).

В. Г. Зазыкин в «Психологии рекламы» пишет, что эффективность внушения определяется четырьмя группами факторов:

1. Свойствами суггестора (его высоким социальным статусом, волевым, интеллектуальным превосходством).

2. Свойствами суггерента (т. е. того человека, которому внушают, — они были разобраны выше).

3. Отношениями, складывающимися между суггестором и суггерентом (авторитетом, зависимостью).

4. Способом конструирования сообщения — уровнем аргументированности, сочетанием логических и эмоциональных компонентов.

В любом случае какое-то внушение будет иметь место. Только надо обнаружить у человека «слабое место». А когда такой «пунктик» найден, ничего не мешает ввести человека в обман.

Если он не верит в гипноз, то верит в биополе, если не верит в Бога, то верит в силу науки, которая в этом случае выполняет роль Бога. Как писал В. Леви, «никто не придет к вам с мозгами, уже не замусоренными выше крыши. У всех уже предустановки, у всех концепции: «верю только в гипноз», «не верю в гипноз», черная энергия, дурной глаз, психотроника, вампиры и прочая — в том или ином представительстве в каждой бедной головушке».

Вообще Владимир Леви полагает, что внушаемость есть всеобъемлющее свойство, характерное для всех живых организмов на Земле, вплоть до одноклеточных.

«Не сосчитать, на сколько ладов пытался уже объяснить, что потенциал внушаемости прирожден каждому, что он есть ядро души человеческой, древней человека. Что Природа взращивала его постепенно, от вида к виду, из рода в род, что нет на нашей планете ни единого существа без его начатка… Но параллельно растут защиты: избирательность к внешним воздействиям, способность к самовнушению, способность мыслить. Растет и взаимосвязь, и независимость, самостоятельность. В ряде внушаемых существ мира человек не есть исключение, но высшая и поворотная точка…»

Гипноз нашел широкое применение в медицине, но данная тема уже выходит за рамки нашей книги. Поэтому мы приведем только два примера, показывающих, как порой близок он к обману и как мало отличается от него по форме, кардинально отличаясь по целям применения. Один пример взят из книги Таранова «Секреты поведения людей».

«Демонстрировалась девушка, вообразившая, что у нее стеклянный зад. Боясь «разбить» его, она не садилась и не ложилась на спину. П. Флейшиг пообещал пациентке удалить все стеклянные части оперативным путем. Больную в присутствии студентов уложили на стол, на лицо была наложена эфирная маска, один из ассистентов разбил над пациенткой стеклянный сосуд, профессор произвел соответствующее словесное закрепление, после которого больная встала, свободно села на предложенный стул и объявила, что она чувствует себя полностью выздоровевшей».

Однако следует признать, что настоящий врач-психотерапевт крайне редко прибегает к таким дешевым трюкам и столь беззастенчивому обману своих пациентов. Дело в том, что у таких внушаемых людей легко вызвать и обратный эффект. В частности, если кто-либо после операции сообщит этой девушке, что ее обманули и дело свелось к разбитию сосуда, ее ждет сильнейшая психическая травма, вылечить от которой будет гораздо сложнее. Профессор К. Быков в своей книге «Кора больших полушарий и внутренние органы» описывает подобный случай, закончившийся трагически.

У одной молодой женщины развивалась сильнейшая рвота на почве страха перед глистами.

Паразитов ей вывели, но больная полагала, что они живут у нее в животе. Она отказывалась от пищи и мучилась от сильнейшей рвоты. Был поставлен диагноз опухоли желудка. Сделана операция, но там ничего не нашли. Тогда ей сказали, что червей у нее удалили. Больная успокоилась и стала поправляться. Но однажды один молодой доктор объявил ей, что никаких червей у нее не удаляли. После этого наступил нервный срыв, и через несколько дней женщина умерла от неукротимой рвоты. Таким образом, ложь чуть не спасла жизнь человека, а правда ее убила. Помня это, врач должен, где это возможно, избегать прямой лжи и обмана, которые, будучи вскрыты, способны через некоторое время рикошетом поразить пациента. Тем более что лечебные силы, высвобождаемые гипнозом, происходят из самого пациента, его подсознания.

Как писал Владимир Леви: «…честный врач, сознавая, что и сам верит в некую чушь, им еще не опознанную, помня, что все чудеса, и прекрасные и ужасные, творит не внушение, а внушаемость, не гипноз, а гипнабельность, понимая, что сам при серьезной угрозе ухватится за любую соломинку, не забудется, не зарвется. В случае Успеха и популярности воспротивится лживой роли мага и чудотворца, не позволит вылепить из себя кумира, даже и намеком не припишет себе или своему методу силу Жизни, таящуюся в пациенте, а им, врачом, только пробуждаемую и подкрепляемую. Сохранит волю к Истине…

Вот грань, отделяющая его от шарлатана бесчестного, с дипломом или без — все равно. И они помогают — по вере будет! — но помогают НЕ ВВЕРХ, а ВНИЗ. Расплата не минет…»

При эстрадном, массовом гипнозе обман публики приобретает еще большие размеры, причем порою сеансы гипноза оборачиваются обыкновенным жульничеством. Вот что пишет в своих воспоминаниях Вольф Мессинг, не только бывший выдающимся гипнотизером, но и обладавший способностью к самовнушению вплоть до вызывания каталепсии. Понятно, что он ревниво относился к своим «конкурентам», только имитировавшим этот редкий дар при помощи хитроумных фокусов.

«Помню, такое состояние демонстрировал в Варшаве один доморощенный факир. Я пришел на этот сеанс со своим доктором. Было все, как и при моих выступлениях. Плечистый дяденька глубоко вздохнул, протянул руки по швам и упал в кресло, вытянувшись, как струна. Помощники взяли и положили его затылком и пятками на стулья. Уселся на него и один из самых полных людей, присутствовавших в зале.

Доктор взял руку человека, висящую между стульями, и попытался прощупать пульс. Его не было. Полная иллюзия каталепсии! Но я-то видел, что это не так. Тогда доктор взял стетоскоп и послушал сердце. Это заняло две секунды. Он поднялся, сунул стетоскоп в карман:

— Сердце бьется отчетливо… Еще на сто лет хватит… Вставайте, чудотворец…

Веки «каталептика» дрогнули. Доктор дернул его за руку. И из-под мышки в оттопырившийся мешком фрак выкатился стальной шар. Прижимая такие шары руками к телу, «каталептик» пережимал кровеносные сосуды, и пульс в кистях рук прослушивать было действительно невозможно. Кровь переставала поступать в руки… Конечно, ни о каком лежании в таком положении в течение нескольких суток и даже часов не могло быть и речи: в руках от застоя крови просто началась бы гангрена… После разоблачения «каталептик» снял с себя и продемонстрировал остальной свой довольно хитроумный инвентарь. Система металлических стержней и корсетов с замками, которые начинались за высоким воротником у затылка и кончались у пяток. Эти стержни и корсеты и выдерживали всю тяжесть его собственного тела и тела сидящего на нем человека… Вот такие, очень тонкие и очень сложные, чисто психологические опыты — и то становятся объектом обмана».

Другие случаи обмана применяются при демонстрации «телепатии» — передаче мыслей на расстояние.

Анатолий Барбакару в повести «Записки шулера» рассказывает о том, как он на пару с другим «виртуозом колоды» обвел вокруг пальца целую делегацию магов и колдунов, приехавших в Одессу на конгресс экстрасенсов. Сначала он заявил, будто бы его знакомый дед колдун может накладывать заклятие на карты, после чего человек не проигрывает. Так как сам Барбакару был шулером высочайшего класса, немудрено, что он разделал под орех в деберц экстрасенсов, только не с помощью заклятия, как они думали, а за счет ловкости рук и специальных шулерских «примочек». Затем он как бы невзначай сообщил, что его знакомый колдун может запросто угадать имя незнакомого человека, поговорив с ним по телефону. Естественно, что экстрасенсы были заинтригованы. Дальше предоставим слово автору повести:

«Конгрессмены заволновались. Сдержанно, но явно. Принялись обсуждать предложение.

— Вы можете дать телефон? — спросил тот же, подозрительный.

— Деда проверить?

— Да-да, проверить, — он несколько раздражился.

— Чего ж нет. Хотя… Сам номер наберу. Дед — конспиратор. — Хмыкнул: — Даже самому интересно.

Направился к лестнице. Скептик и Антон за мной. У телефона предупредил:

— Разговаривать сами будете.

Вставил монету, начал набирать номер, спохватился:

— Хоть как вас зовут действительно? А то надурите старика…

— Меня зовут Вадим Петрович, — строго, внятно, как надоевшему, не очень хорошо воспитанному спортсмену, ответил скептик. И потянулся к трубке.

— Вы повежливее, — посоветовал я, — спросите Василия Порфирьевича от Дмитрия Евгеньевича».

Дальше — дело ясное. Угадал загадочный дед колдун имя говорившего. Да и как ему было не угадать, когда любопытный экстрасенс его сам по телефону и назвал. Сначала имя, которое сложилось из двух названных им имен:

ВАсилий + ДИМа = ВАДИМ, потом отчество: Порфирьевич + Евгеньевич = ПЕТРОВИЧ».

Вольф Мессинг в своих воспоминаниях рассказывает о более сложном исполнении того же по сути циркового трюка:

«На сцену выходят двое, скажем, мужчина и женщина. Мужчина плотно завязывает себе глаза черным платком. Делегаты из публики поднимаются на сцену и проверяют: да, повязка такова, что увидеть через нее что-либо невозможно. Тогда женщина спускается в зал. Сеанс начинается.

Женщина останавливается около восьмого ряда. В крайнем кресле сидит полковник с четырьмя рядами орденских ленточек и Золотой Звездой Героя Советского Союза на груди.

Волевое обветренное лицо. В глазах — живой интерес к происходящему.

Женщина отчетливо, чтобы слышал весь зал, спрашивает:

— Кто рядом со мной?

Мужчина на сцене также громко отвечает:

— Военный…

— Уточните, подумайте…

Но мужчине уже не надо думать:

— Полковник…

— Род войск?… Быстрее…

— Пехота.

— Точнее…

— Гвардейская пехота…

— До чего я дотронулась?

— Орденские колодки…

— Четче.

— Ленточка, означающая, что полковник награжден орденом Боевого Красного Знамени…

— Сколько у него таких орденов? Отвечайте не сразу… Считайте…

— Четыре.

— Правильно… А сейчас рядом с кем я встала?

Каталепсия на гипнотическом сеансе

И так далее… Диалог этот может длиться почти бесконечно… Я смотрю на такой сеанс «чтения мыслей» с двояким чувством. С одной стороны, мне доставляет удовольствие, как и всем в зале, искусство, натренированность «телепата» и его помощницы. Точно так же я с величайшим удовольствием наблюдаю всегда манипуляторское искусство хорошего фокусника — такого, как Дик Читашвили. Мне досадно, что эти очень ловкие люди не обладают той принципиальной честью, которой в полной мере обладает Дик Читашвили.

Выхватывая на глазах у изумленных зрителей прямо из воздуха подряд девять уже зажженных папирос, он не утверждает, что они изготовлены из солнечных флюидов.

Наоборот, он готов в любое мгновение сообщить вам адрес ближайшего табачно. о киоска, в котором он их купил. Дик великолепно делает фокусы — и не скрывает этого. Он демонстрирует свое искусство манипулятора, искусство, доступное немногим. Он даже готов открыть вам свои секреты — вы все равно не сможете повторить его фокусов без предварительной длительной тренировки.

А эти «телепаты», тоже показывающие фокусы, не сознаются в этом. Они утверждают, что демонстрируют телепатию. Это то же самое, как если бы Дик утверждал, что ему каждый раз вкладывает в руку зажженную папиросу сам Вельзевул. И мне досадно и неприятно, ведь они компрометируют важное дело.

Как делается описанный выше фокус? У мужчины и женщины существует четко разработанный код, с помощью которого они разговаривают на глазах у всего зала. Уже в самом вопросе, задаваемом женщиной, содержится ответ, который должен дать мужчина. В приведенном диалоге этот код таков:

Выражение — его кодированное значение: «кто рядом» — «военный», «подумайте» — «полковник», «быстрее» — «пехота», «точнее» — «гвардейская», «я дотронулась» — «орденские колодки», «четче» — «орден Красного Знамени», «отвечайте не сразу, считайте» (четыре слова)» — «четыре».

Если бы, скажем, вместо слов «уточните, подумайте» было сказано только «уточните», это означало бы воинское звание подполковника; одно «подумайте» — генерала. Если бы вместо «я дотронулась» женщина сказала бы «я коснулась», это был бы «погон», «я прикоснулась» — «Звезда Героя».

Возможности для передачи сведений такого рода кодом, учитывая, что информацию переносят не только слова, но и их порядок, и паузы между ними, и интонация, практически неограниченны. И вы, взяв себе любого помощника, можете легко демонстрировать этот фокус… Только никогда не выдавайте фокус за телепатию. Фокус есть фокус. Искусство фокусника — великолепное искусство, и стыдиться его не надо».

Вольф Мессинг пишет, что некоторые гипнотизеры и телепаты, обладающие редким даром, тем не менее не стеснялись, где это было возможно, прибегать к обману публики. К таким людям он относит личного мага Гитлера, начинавшего свою деятельность на цирковых подмостках.

«Работал Ганнусен интересно: у него были несомненные способности телепата. Но чтобы они развернулись в полную меру, ему нужны были душевный подъем, взвинченность сил, восхищение и восторг публики. Я это знаю и по себе: когда аудитория завоевана, работать становится несравненно легче. Поэтому в начале выступления Ганнусен прибегал к нечестному приему: первые два номера он проводил с подставными людьми. Едва он выходил на сцену, встреченный жиденькими аплодисментами, и произносил несколько вступительных слов, из глубины зала раздавался выкрик: «Шарлатан!» Ганнусен «играл» чисто по-артистически оскорбленную невинность и приглашал на сцену своего обидчика. С ним он показывал первый номер. Надо ли говорить, что «оскорбитель» мгновенно «перевоспитывался», уверовав в телепатию, и что в действительности этот человек ездил из города в город в свите Ганнусена. Я это ронял сразу. Но аудитория принимала все это за чистую монету, и аплодисменты становились более дружными.

Начиная с третьего номера, Ганнусен работал честно, с любым человеком из зала, очень артистично, стремясь как можно эффектнее подать свою работу. Однако использование им вначале подставных лиц не могло уже до конца вечера изгладить во мне какого-то невольного чувства недоверия».

Иногда гипноз применялся для преступных целей. Известный психотерапевт С. Горин в своей книге приводит пример криминального гипноза, описанный в детективной повести Д. Уэстлейка «Проклятый изумруд».

Герои повести хотят украсть изумруд из банковского сейфа. При этом ограбить банк невозможно — он слишком хорошо защищен. Можно, правда, легально войти в помещение, где стоят сейфы, — для этого надо стать клиентом банка; но и тут есть препятствие: каждый сейф открывается двумя ключами, один из которых хранится у клиента, а другой — у охранника, имеющего фотографии всех клиентов. Тот ключ, который принадлежал владельцу сейфа с изумрудом, преступники уже добыли, но ведь охранник не откроет чужой сейф. И грабители решают применить гипноз…

«Альберт Кромвель (охранник) жил в квартире на двадцать седьмом этаже в Верхнем Вестсайде и добирался домой на метро. В тот день, когда он вошел в лифт, рослый импозантный мужчина с черным пронзительным взглядом, высоким лбом и густыми черными волосами, в которых начинала серебриться седина, вошел в лифт вместе с ним.

— Вы уже видели эти цифры? — спросил мужчина глубоким зычным голосом.

Удивленный Альберт повернулся к соседу: незнакомые люди не разговаривают в лифте.

— Прошу прощения?..

Кивком головы импозантный мужчина указал на ряд номеров, светящихся над дверью.

— Я говорю об этих цифрах. Посмотрите на них! Обратите внимание на регулярность движения, — продолжал своим звучным голосом странный попутчик. — Как приятно видеть хорошо налаженный механизм, действующий безотказно, регулярно смотреть на номера, знать, что за каждым номером последует другой. Смотрите на номера. Произносите их вслух, если хотите, это успокаивает после работы. Так хорошо, что есть возможность отдохнуть, возможность смотреть на эти номера, чувствовать, как тело расслабляется, расслабляется, чувствовать себя в безопасности, смотреть на номера, следить за ними, чувствовать, как каждый мускул расслабляется, каждый нерв расслабляется, чувствовать, что можно наконец прислониться к стене и расслабиться, расслабиться, расслабиться. Теперь больше ничего не существует, кроме цифр и моего голоса.

Импозантный мужчина замолчал и посмотрел на Альберта, прислонившегося к стенке лифта и устремившего бессмысленный взгляд на цифры поверх двери. Погасла цифра двенадцать.

Альберт Кромвель смотрел на номера.

— Вы слышите меня? — спросил импозантный мужчина. — Да.

— В ближайшие дни в банке, где вы работаете, к вам обратится человек. Вы меня понимаете?

— Да, — ответил Альберт.

— Человек скажет вам: «Ларек с афганскими бананами». Вы меня понимаете?

— Да.

— Что скажет вам человек?

— Ларек с афганскими бананами.

— Очень хорошо, — сказал импозантный мужчина. Зажегся номер семнадцатый. — Вы по-прежнему чувствуете себя совершенно расслабленным, — продолжал он. — Когда человек скажет вам: «Ларек с афганскими бананами», вы сделаете то, что он велит. Вы меня поняли?

— Да, — ответил Альберт Кромвель.

— Что вы сделаете, когда человек скажет: «Ларек с афганскими бананами»?

— Я сделаю то, что он мне велит, — ответил Альберт Кромвель.

— Очень хорошо. Это очень хорошо, у вас все будет очень хорошо. Когда человек покинет вас, вы забудете, что он приходил. Понимаете?

— Да.

— Что вы сделаете, когда он вас покинет?

— Я забуду, что он приходил.

— Превосходно, молодец, все хорошо. — Импозантный мужчина протянул руку и нажал на кнопку двадцать пятого этажа. — Когда я вас покину, вы забудете наш разговор. Когда вы доедете до вашего этажа, вы будете чувствовать себя расслабленным, вам будет очень, очень хорошо. Вы не будете вспоминать наш разговор до того времени, пока человек не скажет вам: «Ларек с афганскими бананами». Тогда вы сделаете то, что велит этот человек, а когда он уйдет, вы забудете наш разговор, забудете человека, который к вам приходил. Вы сделаете это?

— Да, — ответил Альберт Кромвель.

Над дверями лифта зажегся номер «25». Лифт. остановился. Двери раздвинулись.

— Молодец, очень хорошо, — сказал импозантный мужчина, выходя из кабины. — Очень хорошо.

Дверь закрылась, и лифт поднялся до двадцать седьмого. Альберт встряхнулся и вышел из кабины. Улыбаясь, он направился по коридору упругой походкой. Он чувствовал себя отдохнувшим и бодрым, короче говоря, он чувствовал себя превосходно…»

Дальше в повести все произошло именно так, как приказал гипнотизер. Злоумышленники открыли сейф и украли изумруд.

Возможность применения гипноза в противозаконных целях с давних пор волновала не только простых обывателей, но и специалистов в области медицины, юриспруденции, психиатрии. Как пишет в своей монографии «Внушение, сон, гипноз» А. П. Слободяник:

«В прошлом сугубо уголовная практика ставила перед врачами такие вопросы: можно ли с помощью гипнотического внушения заставить субъекта в состоянии гипноза или после пробуждения совершить преступление? Можно ли путем внушения принудить гипнотика давать на суде ложные показания? Может ли следствие применить гипноз при допросе заведомого преступника или подозреваемого в совершении того или иного преступления?

Наконец, может ли сам гипнотизер совершить то или иное преступление над личностью усыпленного, не рискуя быть разоблаченным в дальнейшем?

В основном вопрос сводился к тому, является ли загипнотизированный лишь орудием в руках гипнотизера или же он может сохранить в той или иной степени способность сопротивляться внушению, которое для него неприемлемо в социальном или морально-этическом смысле».

Вопрос этот различные исследователи решали по-разному, зачастую диаметрально противоположно. Одни специалисты (Дюранд де Грос, Бернгейм, Форель и ряд других) признавали возможность преступных внушений в глубоком гипнозе, а отсюда и возможность криминальных поступков. Так, в опытах Ч. Фере после пробуждения его испытуемые всегда выполняли внушенные в состоянии гипнотического сна действия: они втыкали нож в указанную Фере точку или совершали неприятные для обычного человека поступки (например, целовали череп). В последнем случае женщина очень долго колебалась, прежде чем выполнить внушение. «Должно быть, я сошла с ума! — говорила она. — Это нелепо, но мне очень хочется поцеловать этот череп».

Другой точки зрения придерживались Дельбеф, Кауфман, Питре и некоторые другие исследователи. Так, Дж. Питре описывал весьма гипнабельную женщину, у которой можно было добиться реализации многих постгипнотических внушений, однако она никого не могла ударить. Если гипнотизер настойчиво требовал этого, она впадала в летаргию. Другой сомнамбуле дали в руки картонный нож и приказали заколоть врача, что она без промедления и сделала, когда же ей вложили в руку настоящий нож, с ней сделался припадок, и она упала.

Подводя итоги этой дискуссии, А. П. Слободяник пишет:

«Умственно и морально здоровый человек с сильным характером, твердой волей и сознательным регулированием своих действий не может совершить преступного действия в гипнотическом и в постгипнотическом состояниях».

Другое мнение высказывает в своих воспоминаниях Вольф Мессинг.

«Мне было дано задание получить 1 00 000 рублей в Госбанке по чистой бумажке. Опыт этот чуть не кончился трагически.

Я подошел к кассиру, сунул ему вырванный из школьной тетради листок. Раскрыл чемодан, поставил у окошечка на барьер.

Пожилой кассир посмотрел на бумажку. Раскрыл кассу. Отсчитал сто тысяч… Для меня это было повторением того случая с железнодорожным кондуктором, которого я заставил принять бумажку за билет. Только теперь это не представляло для меня по существу никакого труда.

Закрыв чемодан, я отошел к середине зала. Подошли свидетели, которые должны были подписать акт о проведенном опыте. Когда эта формальность была закончена, с тем же чемоданчиком я вернулся к кассиру.

Он взглянул на меня, перевел взгляд на чистый тетрадный листок, насаженный им на один гвоздик с погашенными чеками, на чемодан, из которого я начал вынимать тугие нераспечатанные пачки денег… Затем неожиданно откинулся на спинку стула и захрипел…

Инфаркт!..»

В другом месте своих воспоминаний он описывает, как без пропуска покинул тщательно охраняемое помещение. Из-всего сказанного он делает свои выводы:

«Думаю, что эти примеры должны по меньшей мере поколебать бытующее нередко мнение, что даже под влиянием гипноза порядочный человек не способен совершить поступок, противный его моральным убеждениям, его совести, не способен совершить преступление.

Помню, где-то я читал, как ставились эти опыты: загипнотизированному дали в руки пистолет (заряженный, конечно, холостым патроном) и скомандовали выстрелить в прохожего. И тот не смог.

Но ведь можно заставить загипнотизированного представить, что он стреляет не в прохожего, а в движущуюся мишень в веселом парковом тире…

Точно так же я убежден, что не смог бы внушить часовым, охранявшим входы в обоих зданиях, в случаях, о которых я вспоминал, нарушить свой долг и пропустить чужого им Мессинга. Но мне не составило труда внушить им, что я очень большой начальник, которого они хорошо знают и по долгу службы должны пропустить без пропуска.

К сожалению, не все люди, обладающие искусством гипноза, отличаются твердыми моральными принципами».

Профессор А. М. Свядоща, который является крупным специалистом в области гипноза, в своей книге «Неврозы и их лечение» приводит случай, показывающий, что загипнотизировать можно не только очень внушаемого человека. Вот пример из его монографии — рассказ одной пациентки:

«…Мне 47 лет. Я не суеверна. 30.09.75 г., находясь в командировке в Москве, я вошла в парк, села на уединенную скамейку и занялась чтением своей рукописи. Ко мне подошла цыганка, на ее голос я подняла голову; поодаль стояли еще несколько цыганок.

Цыганка начала говорить, а я — послушно выполнять ее указания. «Я не цыганка, а сербиянка, — повторила она два раза, — я родилась с рыбьим зубом (повторила два раза). Достань монету, заверни ее в бумажные деньги. Повторяй за мной: «Деньги, мои деньги». Зажми деньги в руке». Далее следует провал памяти. Денег она у меня не отнимала, но показала мне свою руку, в которой денег не оказалось; в моей, разумеется, их тоже не стало. Тогда я встала, а она мне сказала: «Денег не жалей, они вернутся». Я отлично понимала, что этого не будет; другая цыганка стала просить у меня денег, я сказала: «У меня только мелкие монеты, я не могу их дать, а то мне не доехать до дома». Третья попросила у меня конфету «для ребенка», и я дала ей (у меня в сумке был виден кулек с конфетами), я направилась к более людному месту, и одна из цыганок пошла за мной. Она мне сказала: «Сними кольцо, чтобы ты хорошо жила». В ответ я сказала что-то вроде: «Я не верю». «Сними кольцо, — повторила она, — а то не доедешь до дому, ты вся почернеешь!»… Тут мы вышли на солнечное и людное место, и я прогнала ее. Видимо, на моем лице был страх, потому что она говорила: «Ты меня не бойся!»

Все время я была в полном сознании, видела окружающие предметы, деревья, людей, глаза первой цыганки, ее ладонь… янтарные серьги в ушах второй цыганки (ее бы я узнала)…»

За этим рассказом следует характеристика, которую дал этой женщине проф. Свядощ: «…по характеру общительная, властная, умеет быть сдержанной. При экспериментально-психологических пробах повышенной внушаемости не обнаруживает. Не гипнабельна».

Таким образом, подтверждается, что даже люди с устойчивой психикой, не поддающиеся классическому гипнозу, могут быть введены в транс при применении нетрадиционных методик внушения.

Фрике нарядился в этот день по-праздничному и под предлогом флюса, которым он мгновенно обзавелся, засунув за щеку бесчисленное количество вишневых косточек, получил от своего начальника Базена отпуск на целый день.

(А. Дюма. «Двадцать лет спустя»)

Традиционная медицина

Когда речь заходит об обмане в медицине, я вспоминаю прекрасную повесть Г. Белых и Л. Пантелеева «Республика ШКИД», где рассказывается, как бывшие беспризорные добывали себе освобождение от учебы:

«— А вы что? — подняв брови, спросил Костец.

— Не можем, — скривив лицо, проговорил Японец. — У нас ноги болят.

Японец, прихрамывая, подошел к воспитателю и поднял босую ногу. Нога на пятке пожелтела, вздулась, и в самом центре образовалось отвратительное на вид нагноение.

— Нарыв в последней стадии, — стонущим голосом отрекомендовался Японец. — В уборную еле хожу, не только что на гимнастику.

— Ладно, оставайся, — сказал Костец. — А ты что? — обратился он к Янкелю.

Янкель чуть ли не на четвереньках подполз к халдею.

— Сил нет, — прохрипел он. — Замучила чертова гадина. — Он загнул брюки. На изгибе колена и дальше к бедру проходил страшный, красный с синеватыми прожилками шрам.

— Оставайтесь, — согласился Костец и вышел из класса. Когда он вышел, Янкель, плотно закрыв за ним дверь, сказал:

— Ну, брат, сейчас, пожалуй, можно и вылечиться. — С этими словами он подошел к своей парте, загнул брюки и, помусолив ладонь, одним движением руки смыл страшную рану».

Так, рисуя на своем теле шрамы и нарывы, мальчишки отлынивали от ненавистных уроков гимнастики. Это лишний раз подтверждает, что симуляция болезней — обычное явление в человеческой жизни. Я вспоминаю, что, работая преподавателем анатомии в медицинском училище, сталкивался с целой эпидемией гриппа в учебных группах перед поездкой на сельхозработы. По мере приближения роковой даты отправки в колхоз у девчонок обнаруживался такой насморк, что они еле успевали менять платочки — так обильно у них текло из покрасневших, воспаленных носов. Лишь впоследствии выяснилось, что для этого применялось крайне простое средство — вдыхание через нос мелко истолченного порошка сухого канцелярского клея.

Однако в истории любой страны наступают моменты, когда симуляция приобретает массовый характер. Это происходит во время военных действий, когда тысячи «пацифистов» под всякими предлогами отлынивают от военной службы. Именно о таком времени ярко и образно писал Ярослав Гашек в своей бессмертной эпопее о бравом солдате Швейке.

«В эту великую эпоху врачи из кожи вон лезли, чтобы изгнать из симулянтов беса саботажа и вернуть их в лоно армии. Была установлена целая лестница мучений для симулянтов и для людей, подозреваемых в том, что они симулируют, а именно — чахоточных, Ревматиков, страдающих грыжей, воспалением почек, тифом, сахарной болезнью, воспалением легких и прочими болезнями.

Пытки, которым подвергались симулянты, были систематизированы, и градации этих пыток были следующими:

1. Строгая диета: утром и вечером по чашке чая в течение трех дней; кроме того, всем, независимо от того, на что они жалуются, давали аспирин, чтобы симулянты пропотели.

2. Хинин в порошке в лошадиных дозах, чтобы не думали, будто военная служба — мед.

3. Промывание желудка литром теплой воды два раза вдень.

4. Клистир из мыльной воды и глицерина.

5. Обертывание в мокрую холодную простыню.

Были герои, которые стойко перенесли все пять ступеней пыток и добились того, что их отвезли в простых гробах на военное кладбище. Но попадались и малодушные, которые, лишь только дело доходило до клистира, заявляли, что они уже выздоровели и ни о чем другом не мечтают, как с ближайшим маршевым батальоном отправиться в окопы».

Что только ни делали люди, чтобы обмануть военную комиссию и избежать фронта! Они разыгрывали сумасшествие, вывихивали себе конечности, грызли мышьяк и вдыхали ртутные пары. Некоторые так усердствовали в этом деле, что помирали, к своему удовольствию, так и не попав на фронт. По свидетельству Ярослава Гашека, самым распространенным способом заработать флегмону, а вместе с ней и освобождение от военной службы было подкожное впрыскивание керосина. Правда, по свидетельству самого Гашека, в этом случае симулянтов зачастую выдавал запах, поэтому более изощренные умельцы вводили себе под кожу быстро выветривающуюся смесь бензина с эфиром.

Иногда симулянтов выводили на чистую воду врачи, а порою их подводил собственный организм.

«— Все болезни, при которых требуется пена у рта, очень трудно симулировать, — сказал толстый симулянт, — вот, к примеру, падучая. Был тут один эпилептик. Тот всегда нам говорил, что лишний припадок устроить ничего не стоит. Падал он этак раз десять в день, извивался в корчах, сжимал кулаки, выкатывал глаза под самый лоб, бился о землю, высовывал язык. Короче говоря, это была прекрасная эпилепсия, эпилепсия — первый сорт, самая что ни на есть настоящая. Но неожиданно вскочили у него два чирья на шее и два на спине, и тут пришел конец его корчам и битью об пол. Головы даже не мог повернуть. Ни сесть, ни лечь».

Так что же такое «симуляция»? С точки зрения официальной медицины, это «притворство, ложное изображение события или состояния здоровья путем воспроизводства отдельных симптомов заболевания».

При этом различают два вида симуляции: умышленную, когда здоровый человек притворяется больным, и патологическую, то есть неосознанную, которая чаще является психическим заболеванием.

К умышленной симуляции прибегают, желая незаконно получить, например, страховую премию или пенсию, уклониться от несения военной службы, стараясь избежать наказания за совершенное преступление или уклониться от каких-либо обязанностей.

Так, например, бухгалтер Берлага из «Золотого теленка» решил притвориться сумасшедшим, чтобы избежать чистки в своем учреждении, и пересидеть в дурдоме смутные времена.

Однако, изображая вице-короля Индии (он разыгрывал манию величия), бухгалтер слегка перестарался, и его отправили в палату для буйных.

«Только тут бухгалтер понял, что такое настоящие сумасшедшие. При виде посетителей больные проявили необыкновенную активность. Толстый мужчина скатился с кровати, быстро встал на четвереньки и, высоко подняв обтянутый, как мандолина, зад, принялся отрывисто лаять и разгребать паркет задними лапами в больничных туфлях. Другой завернулся в одеяло и начал выкрикивать: «И ты, Брут, продался большевикам!» Этот человек, несомненно, воображал себя Каем Юлием Цезарем. Иногда, впрочем, в его взбаламученной голове соскакивал какой-то рычажок, и он, путая, кричал: «Я Генрих Юлий Циммерман!»

— Уйдите, я голая! — кричал третий. — Не смотрите на меня. Мне стыдно. Я голая женщина.

Между тем он был одет и был мужчина с усами».

Лишь спустя некоторое время бедный бухгалтер понял, что его коллеги по несчастью такие же симулянты, как и он сам.

«— Значит, вы не сумасшедший? — спросил Берлага. — Чего же вы дурака валяли?

— А вы чего дурака валяли? Тоже! Слонов ему подавай! И потом, должен вам сказать, друг Берлага, что вице-король Индии для хорошего сумасшедшего — это слабо, слабо, слабо.

— А мне шурин сказал, что можно, — опечалился Берлага.

— Возьмите, например, меня, — сказал Михаил Александрович, — тонкая игра. Человек-собака.

Шизофренический бред, осложненный маниакально-депрессивным психозом, и притом, заметьте, Берлага, сумеречное состояние души. Вы думаете, мне это легко далось? Я работал над источниками. Вы читали книгу профессора Блейера «Аутистическое мышление»?

— Нет, — ответил Берлага голосом вице-короля, с которого сорвали орден Подвязки и разжаловали в денщики».

Все вышеприведенные примеры касались сознательной симуляции, но, как мы сказали выше, она может быть и неосознанной, когда больной преувеличивает симптомы своего заболевания без какой-либо корыстной цели. Такой вид притворства чаще обозначают специальным термином «аггравация». Болезнь в этом случае реально имеется, но больной преувеличивает ее тяжесть. Неосознанная аггравация обычно обусловлена желанием больного обратить на себя большее внимание медперсонала, получить лекарство, которое, по мнению больного, должно избавить его от страданий, вызвать сочувствие у окружающих и т. д. Это явление часто наблюдается у больных с психическими расстройствами (у тревожно-мнительных, истерических и психопатических личностей). Такие больные охотно рассказывают о своем заболевании, значительно преувеличивая болезненные ощущения.

Особенно характерны субъективные болезненные ощущения для истерического невроза. Недаром ученик великого Шарко, Юзеф Бабинский, назвал истерию «la grande simulatrice» — большая симулянтка. При этом, как отмечал А. Кемпински, «врачу бывает очень трудно поставить диагноз, так как невротическая головная боль может быть идентичной или даже более сильной, чем головная боль, вызванная опухолью мозга. Сердцебиение может быть признаком эмоционального возбуждения и сердечной недостаточности, рвота — чувством отвращения или же серьезного нарушения пищеварительного тракта и т. д.».

Ж.-Б. Мольер в комедии «Мнимый больной»

Уход в болезнь, «зацикливание» на ней характерно и для другого типа неврозов — ипохондрического, который имеет ряд особенностей, отличающих его от истерии. Такое состояние получило (не вполне заслуженно) свой ярлык — «мнимый больной». Такое состояние дало повод великому французскому драматургу Ж.-Б. Молье-Рудаже написать комедию под одноименным названием.

Однако, как правило, здесь также не идет речь о сознательном обмане со стороны больного. Если кто кого и обманывает при ипохондрии — так, скорее, подсознание водит за нос разум. Дело в том, что с социальной точки зрения положение больного может быть более благоприятным, чем здорового, — ведь больной человек освобождается от всех общественных обязанностей, а близкие окружают его вниманием и заботой. Он как бы вновь возвращается в беззаботное детство, но ни за что на свете не признается, что такое положение ему приятно. И при всем при этом ипохондрический невроз нельзя смешивать с банальной симуляцией. Замечательный польский психиатр Антони Кемпински в книге «Психопатология неврозов» пишет:

«Больной редко отдает себе отчет в том, что благодаря неврозу он что-то получает. А если даже и подумает об этом, то быстро забывает, так как невротические ощущения так неприятны для него, что больному трудно принять выгодные стороны своей болезни. Более того, обидные замечания окружающих о его мнимой болезни (врач может совершенно не находить объективных признаков заболевания) еще сильнее дают ему почувствовать свое болезненное состояние, увеличивают чувство обиды и агрессии к окружающим, а негативные эмоциональные реакции вызывают нарастание нарушений со стороны вегетативной нервной системы. Больной, подвергающийся нападкам, обвинениям в притворстве, еще более упорно защищает свою болезнь ее же симптомами. Они являются как бы доказательством его болезни, а окружающие обижают его недоверием».

От неврозов и аггравации в корне отличается другое явление — диссимуляция, при которой больной, наоборот, скрывает свое болезненное состояние. Диссимуляция часто встречается у детей. Боясь лечения, они скрывают свою болезнь. Когда решают идти к зубному врачу, возле дверей кабинета они говорят (часто морщась от боли): «А зубик уже не болит».

Этим грешат и взрослые, с той только разницей, что мотивы утаивания болезни у них посерьезнее детских страхов. Это может быть, например, стремление заниматься любимой работой — так скрывал свое увечье Алексей Мересьев, желающий непременно вернуться в авиацию.

Впрочем, работа бывает разной: кто-то стремится в небо, а кто-то в Кремль. Вспомните президентские выборы 1996 года. Во время предвыборной кампании Борис Ельцин изображал из себя абсолютно здорового человека, а сразу после победы выяснилось, что он страдал достаточно тяжелым заболеванием сердечно-сосудистой системы. В итоге после успешной операции оказалось, что эта ложь была оправданной, но ведь страна могла остаться и без президента, что в том крайне политизированном и распаленном предвыборной агитацией обществе могло привести к непредсказуемым последствиям.

Я. Торенвлит. Визит врача

Теперь от случаев обмана со стороны больного перейдем к врачебному обману, который также может иметь как благородный, так и корыстный характер. Рассмотренная нами аггравация тесно примыкает к ятрогенным заболеваниям, которые вызываются неправильным поведением врача.

Слово врача имеет огромный вес для больного, который зачастую неправильно истолковывает высказывания доктора. Впервые на возможную пагубную для здоровья больного роль врача обратил внимание швейцарский психиатр Е. Блейер. Здесь речь идет скорее не об обмане, а о непонимании или смысловом барьере между врачом и пациентом.

Доктора не всегда помнят, что такие жаргонные выражения, как «спайки», «флюктуирует», «артерии склеротизированны», «находится на грани», «сердце никуда», могут вызвать у больного целый шквал самых мрачных предположений и тем самым ухудшить их состояние.

Еще в XVI веке знаменитый врач Парацельс рекомендовал врачам не использовать выражения «болезнь неизлечима», заменяя его на чистосердечное признание, что конкретный врач в данное время пока не может ее вылечить. Оставляя таким образом у больного надежду на выздоровление, врач дает ему шанс действительно победить болезнь.

Здесь мы переходим к другой стороне обмана в медицине — на этот раз обмана со стороны врача. Довольно часто это делается из гуманных соображений, интересов самого больного, и поэтому такая «святая ложь» находит понимание и даже одобрение в обществе.

Одной из самых простых форм обмана является «ложь по умолчанию», которая принимает форму «врачебной тайны». Врачебная тайна соблюдалась с глубокой древности (об этом свидетельствуют письменные документы более чем двухтысячелетней давности) и касалась в первую очередь неразглашения обстоятельств заболевания среди окружающих больного людей. В некоторых случаях традиции врачебной тайны заставляли скрывать информацию о заболевании и от самого больного.

Как писал «отец медицины» Гиппократ, «окружи больного любовью и разумным утешением, но главное — оставь его в неведении того, что ему предстоит, и особенно того, что ему угрожает».

Обман больного с самыми добрыми намерениями чаще всего бывает необходим при неизлечимых заболеваниях. Правда, некоторые врачи полагают, что в этом случае врач должен честно предупредить больного о скорой и неизбежной кончине, с тем чтобы он успел привести в порядок свои дела и отдать необходимые распоряжения. Однако оказывается, что в реальной жизни мало кому удается спокойно перенести подобное сообщение. Информация о неизбежной смерти, как правило, вызывает сильнейшую психическую травму и не только омрачает больному последние дни или месяцы его жизни, но и ускоряет кончину. Известны многочисленные случаи, когда сообщение о неизлечимой болезни приводило к самоубийству; особенно часто это отмечалось у онкологических больных. Поэтому в некоторых руководствах по медицинской психологии отмечается, что «врач имеет право и умолчать, т. е. дипломатично говорить всегда правду, но не всю правду, с тем чтобы полученные сведения не способствовали ухудшению состояния больного».

Вот весьма красноречивый пример письма неизлечимой больной, написанный врачу за несколько дней до ее кончины, показывающий, насколько выше и благороднее бывает ложь, нежели чистая, но жестокая правда:

«Мой дорогой и добрый доктор! Вы, оказывается, искусный лжец. Четыре года Вы меня обманывали. Вы уверяли, что у меня банальный зоб и что слабость и нарастающая худоба — результат перестройки желез внутренней секреции, а рентгенотерапия после операции необходима для рассасывания инфильтрата. Я верила Вам больше, чем себе и своим болезненным ощущениям, потому что видела, как Вы живете моими страданиями и муками.

Моральным своим обликом, душевной чистотой, необычайной чуткостью к моей беде Вы воодушевили меня, подняли к жизни. Разве я могу сердиться на Вас, человека, который все сделал, чтобы я все эти годы могла любоваться солнцем, небом, родным Ленинградом, радоваться жизни. И если в это время я была в состоянии создать нечто весомое в архитектурном ансамбле Московского района, то это только Ваша заслуга. За все это Вам большое сердечное спасибо! Вспоминаю, как в день выписки из больницы Вы разговаривали с моими друзьями, а когда я вышла, чтобы попрощаться, Вы умолкли. Я уловила одну лишь фразу: «…добродетельный обман длит огонь жизни». Значимость этих слов я только сейчас поняла, когда в злосчастной онкологической ВТЭК узнала всю горькую правду о своей болезни, чем была окончательно выбита из колеи, я по-настоящему оценила Ваш такт. Милый доктор, почему не все, кому надлежит, располагают Вашими качествами? Почему эта ВТЭК со зловещей приставкой «онкологическая» разрушает всякие надежды на выздоровление, пусть пока иллюзорные, ввергает еще живых людей в омут неимоверных страданий?»

В некоторых случаях ложь об истинном характере болезни повышает шансы на выздоровление, успокаивая больного и внушая ему надежду на лучший исход. Ведь давно известно, что оптимизм, бодрость, жизнеутверждающее настроение могут значительно усилить природные защитные силы организма и дать шанс (пусть и мизерный) на излечение.

При этом даже сами врачи иногда предпочитают обманываться по отношению к своим собственным болезням, нежели прямо смотреть в глаза неумолимой смерти. Так, знаменитый русский хирург Н. И. Пирогов при появлении признаков рака верхней челюсти по настоянию родных поехал в Вену на консультацию к знаменитому тогда профессору Г. Бильроту. Тот, понимая бесперспективность в данном случае оперативного вмешательства, сумел убедить Николая Ивановича в доброкачественности опухоли, вернув его к полноценной жизни и активной деятельности в области хирургии.

В некоторых случаях врачи применяют и более сложные виды обмана своих пациентов, если полагают, что это приведет к выздоровлению. Вот, например, случай из медицинской практики, описанный в газете «Аргументы и факты» (№ 51, 1996):

«Пациентка пришла к врачу с жалобами на боли в желудке, потому что она проглотила… живую лягушку. Сообщение про лягушку врачи могли бы и пропустить мимо ушей, но пациентка действительно страдала от приступов, похудела килограммов на 20, что по многим признакам было похоже на онкологическое заболевание.

Анализы не подтвердили этого предположения, а она все свое: «Съела лягушку!» Тогда решили, что причина в самовнушении. Врачам пришлось разыграть небольшой спектакль.

Даму накормили, дали лекарство, вызывающее рвоту, а потом подбросили лягушонка, выловленного накануне в загородном пруду.

Женщина торжествовала, врачи стояли, виновато понурив головы… Ложь. Но ведь во благо: женщина стала с этого дня поправляться, набрала свой нормальный вес. Одно обидно: такой эффект бывает не всегда, не у всех и не так часто, как хотелось бы».

Пример с «внушенными» глистами из предыдущей главы о гипнозе показывает, насколько деликатно следует обращаться с такой «ложью во спасение». Ведь в том случае одно неосторожное «правдивое» слово молодого доктора перечеркнуло всю психотерапевтическую работу и убило пациентку, которая уже начала выздоравливать.

Особая статья этого раздела — обман со стороны врачей, связанный со своекорыстными побуждениями. В этих случаях, бросающих тень на доброе имя медицинского работника, врачи обманывают больных или их родственников, чтобы извлечь из этого обмана пользу исключительно для себя. Хотя такие случаи нечасты, тем не менее их стоит разобрать.

Самый «невинный» обман такого рода связан с желанием сохранить авторитет при неправильном лечении. Ведь врачи, впрочем, как и другие специалисты, не очень любят сознаваться в ошибках, допущенных при лечении больного, перекладывая ответственность за ухудшение его состояния на природу, организм и неправильное поведение самого пациента. («Я ведь говорил вам принимать эти таблетки ровно через каждые пять часов. А вы как принимали? Один раз приняли через шесть? Ну вот видите, а еще спрашиваете, почему до сих пор нет улучшения…»)

Еще великий Мольер в своей комедии «Любовь-целительница» метко заклеймил такой стиль поведения врачей:

«Не посрамим же достоинства, в которое возвело нас чужое слабодушие, и обретем согласие перед лицом больного, дабы приписать благополучное течение болезни себе, а собственные упущения — природе. Итак, повторяю: не будем опрометчиво разрушать отрадные заблуждения, благодаря которым столь многие из нас зарабатывают себе на пропитание».

К корыстному обману относятся и случаи выписывания ложных больничных листов за определенное вознаграждение. Такие факты, хоть они и не носят повсеместного характера, все же периодически встречаются в повседневной практике.

К врачебному обману можно отнести получение денег за лечение, в котором нет необходимости, или сговор с фармацевтом, при котором врач выписывает дополнительные лекарства, без которых больной вполне мог бы обойтись. Поэтому особенно опасна тесная связь врача и фармацевта. На Западе периодически вспыхивают скандалы на этой почве, а нам, по-видимому, это еще только предстоит.

X. Гольбейн Младший. Врач

В советское время обман в постановке диагноза зачастую происходил под давлением силовых структур. Например, людей, заподозренных в активной борьбе с существующим режимом, иногда отправляли в «психушку», подвергая принудительному и необоснованному лечению. Тут нюанс: некоторые психиатры вполне искренне считали диссидентов «ненормальными» — ведь, по их мнению, разумный человек не будет бороться против заведомо более сильной государственной машины, а значит, такое поведение психиатров формально нельзя считать обманом.

Весьма редко, но встречаются случаи, когда работники родильного дома сообщают о гибели во время родов ребенка, которого потом продают в другую, бездетную, семью.

Бывают и врачебные ошибки, приводящие к трагическим последствиям. По идее такая ошибка должна быть обнаружена прозектором, но иногда корпоративная солидарность приводит к тому, что на вскрытии по взаимному соглашению сторон подтверждается именно тот диагноз, который был указан в истории болезни.

И еще ряд материалов, которые хотя и не относятся напрямую к теме «обман в медицине», но тесно примыкают к ней.

В старину к услугам лекарей прибегали, не только когда хотели вылечить человека, но и когда желали от него избавиться. В те времена врачи одинаково хорошо разбирались и в лекарствах, и в ядах. Поэтому, принимая снадобья из рук своих придворных целителей, властители древности никогда не знали наверняка, чем закончится это лечение. В одном старинном арабском трактате под названием «Тайна тайн» автор дает наставления правителю: «Не доверяй свое лечение одному человеку — ведь одного легко обмануть. Если можешь сделать, чтобы у тебя было десять лекарей, то пусть будет так. Не употребляй никакого лекарства без их общего согласия».

В этом же трактате, автором которого арабы первоначально считали Аристотеля,

рассказывается, как великий мудрец Греции якобы спас жизнь Александру Македонскому.

Когда тот вторгся в Индию, местный царь преподнес ему многочисленные подарки, среди которых была прекрасная девушка. Она хотела поцеловать Александра, и лишь вмешательство мудрого Аристотеля спасло первого от неминуемой беды. Оказывается, эту девушку с детства вскармливали всевозрастающими дозами яда, к которому таким образом приучили ее организм. В результате слюна и пот оказались насыщенными вредными испарениями, а ее поцелуй был смертельным, как укус змеи. Возможно, это всего лишь легенда, но она показывает, что искусство врачевания, от которого зависит здоровье человека, может быть использовано как во благо, так и во вред человеку — все зависит лишь от чистоты помыслов конкретного врача.

Нетрадиционная медицина

(знахари и шарлатаны)

«Посмотрим правде в глаза, — пишет журналист Евгений Зубарев, — наш еще недавно такой простой и понятный мир заполонили потенциальные клиенты психоаналитиков и просто незарегистрированные психопаты. Это для них придуманы патентованные пилюли от кашля, вызывающие немедленный запор, и капли от запора, вызывающие скоропостижный кашель.

Это их лечат в один заход от «табакизма», алкоголизма и коммунизма, предусмотрительно исключив из программы лечения кретинизм. Это для них ежедневно вещает Великий Космос простуженными голосами переучившихся мошенников, неистово убеждая аудиторию в немедленном и безоговорочном конце света, денег и совести».

И действительно, судя по всему, племя магов, колдунов и знахарей, подвизающихся на ниве исцеления, неистребимо. Они были во все века, не стало их меньше и сейчас — в эпоху научно-технического прогресса. В XVIII веке известный проходимец лекарь Иосиф Гильмер объездил многие страны Европы в золоченой карете, на которой был нарисован его девиз: «Mundus vult decipi» — «Мир хочет обманываться». Увы, за прошедшие двести лет сознание людей не претерпело коренных изменений.

Не так давно в воронежской газете «МОЁ» (№ 52, 1996) я встретил репортаж о «народном целителе», применяющем для лечения натуральную магию с добавлением экстрасенсорики и христианской медицины. Корреспондентка газеты обратилась к нему по поводу болезни своей племянницы Ксении, и «народный целитель» без колебаний сразу же поставил диагноз: «У девочки было порочное зачатие. Все хвори от этого». Вот как описывает посетительница дальнейшие события:

«От этих неожиданных слов меня бросает в жар.

— Почему порочное? Ее мать к тому времени уже год как была замужем…

— Это не имеет значения. Порочное зачатие — своего рода термин, принятый у нас, магов. Я четко вижу, что уже в самом начале при слиянии клеток этот организм недополучил энергии.

Затем Петр Иванович берет в руки какой-то необычный прибор в виде толстой спирали с ручкой и подходит к окну. Оказывается, это нинометр — его собственное изобретение «для выявления неоновой неоднородности». Румянцев задает себе разные вопросы и смотрит, как на них реагирует прибор.

— Сколько было божественного при зачатии Ксении? Нинометр занимает горизонтальное положение примерно в метре от окна.

— А сколько было дьявольского?

Идет проверка и по материнской, и по отцовской линии. После чего дается ответ: «У ребенка нарушен принцип сборки».

— Это же не машина какая-нибудь, а человек, — удивляюсь я такому ответу.

— У здорового человека энергия, поступающая из космоса, собирается где-то в районе солнечного сплетения. — Румянцев наскоро рисует на листе человечка и показывает все наглядно. — А у вашей девочки центр сборки из-за грехов предков и наследственных болезней находится где-то под землей. И смещен чуть вправо. Отсюда все идет: раздражительность, негативизм и болезни. Она живет фактически в ином мире.

Почувствовав мою обеспокоенность, Петр Иванович просит меня сесть на стуле прямо, положить руки на колени и закрыть глаза. Сам он становится справа. Я чувствую исходящее от него тепло. И пятки мои начинают помимо моей воли отрываться от пола…

— Вот и все. Я поставил центр сборки вашей родственницы на нужное место.

Чуть позже, во время беседы, Румянцев решает проверить, «на какой ступени посвящения в Святой Дух я сейчас нахожусь». Отходит от меня все дальше и дальше, держа перед собой прибор, который начинает отклоняться только в дальней комнате.

— Прекрасно! Высшая, пятая ступень! Есть все предпосылки для успешного лечения вашей маленькой родственницы. Не каждому удается подняться так высоко. Насколько я знаю, на пятой ступени «посвящения» находятся сами руководители курсов экстрасенсов, магов! У вас редкая готовность к восприятию Божьего голоса.

(Здесь я позволю себе вмешаться в этот репортаж. Целитель не брезгует дешевой лестью, которая, как видно, повлияла на написание данной хвалебной статьи. — Ю. Щ.)

— Я диагностирую плод, избавляя будущего ребенка от болезни. Могу вылечить от рака тех, кого медики не соглашаются оперировать. Нормализуется энергетика организма, погибают раковые клетки.

(Вспоминаю, как умирал от рака гортани мой знакомый, талантливый воронежский художник Володя Сова. Его мать, измученная тревогой за сына и многозначительным молчанием врачей, бросилась за помощью к знахарям. И те не заставили себя долго упрашивать. Одна бабулька, даже не видя больного — Володя уже не вставал с постели, — взяла с нее приличную сумму и, глядя на фотографию, уверенно заявила: рака нет; его болезнь пройдет, надо только прикладывать к шее особую глину, на которую она наложит заклятие.

Через пару недель Володи не стало. Деньги знахарка, естественно, не вернула. — Ю. Щ.) — Вот смотрите. — Петр Иванович подает одну из самых свежих телеграмм. «Очень болят ноги. Дикие головные боли. Помогите!

Татьяна». И все. Петр Иванович эту женщину в глаза не видел. Да это, оказывается, необязательно: он каким-то необъяснимым образом настраивается на волну этого незнакомого человека и помогает на расстоянии. Потом приходят телеграммы со словами благодарности.

Петр Иванович не объясняет досконально, как он все это делает и кто ему помогает. Но ясно дает понять — идет общение с Богом. Больших подробностей простым людям просто не нужно. Нам не понять. Нам нужно просто верить». Так заканчивает свой газетный очерк корреспондентка.

Понятно, что после такой сенсационной статьи десятки измученных людей пойдут к «целителю», и те из них, которым станет хоть чуточку легче, разнесут славу о нем по городам и весям. Но я бы советовал относиться к таким целителям с долей юмора, примерно так, как это делал знаменитый американский писатель О'Генри в своем рассказе «Джефф Питере как персональный магнит»:

«В то время я был доктором Воф-Ху, знаменитым индейским целителем. В руках у меня не было ничего, кроме великолепного снадобья: «Настойки для Воскрешения Больных».

Настойка состояла из живительных трав, случайно открытых красавицей Таквала, супругой вождя племени Чокто. Красавица собирала зелень для украшения национального блюда — вареной собаки, ежегодно подаваемой во время пляски на Празднестве Кукурузы, — и наткнулась на эту траву.

В городке, где я был перед этим, дела шли неважно: у меня оставалось пять долларов.

Прибыв на Рыбачью Гору, я пошел в аптеку, и там мне дали взаймы шесть дюжин восьмиунцевых склянок с пробками. Этикетки и нужные припасы были у меня в чемодане…

Шарлатанство? Нет, сэр. В склянках была не только вода. К ней я примешал хинина на два доллара да на десять центов анилиновой краски. Много лет спустя, когда я снова проезжал по тем местам, люди просили меня дать им еще порцию этого снадобья».

Здесь О'Генри прав на все сто процентов. Если среди ста пациентов хотя бы десять почувствуют улучшение (а так или иначе, даже во время эпидемии чумы кому-то всегда полегчает), то эти десять человек будут так превозносить своего лекаря, что убедят и остальных — ведь людям так хочется верить в чудо, особенно если оно было рядом и слегка осенило их своим невидимым крылом.

Реклама средства от ожирения («Нива», 1913 г.)

Кстати, автор неплохо разбирается в основных принципах «вешанья лапши на уши» доверчивым пациентам. Во-первых, нужна красивая легенда — и в ход идет история о супруге индейского вождя. Во-вторых, желательно иметь реальное лекарство или что-то его заменяющее (в идеале оно должно быть как минимум безвредно — и на свет появляется подкрашенная горькая водица). В-третьих, для воздействия на сознание клиентов обычно применяют сеанс интенсивной психотерапии — если после «лечения» им и не станет действительно лучше, то их можно убедить в этом. Впрочем, предоставим лучше слово О'Генри:

«Хромые начинают говорить, а слепые — ходить, как только я сделаю пассы. Я — медиум, колоратурный гипнотизер и спиртуозный контролер человеческих душ… «Теперь, — сказал я, — отвлеките ваше внимание от вашей болезни. Вы здоровы. У вас нет ни сердца, ни ключицы, ни лопатки, ни мозгов — ничего. Вы не испытываете боли. Признайтесь, что вы ошиблись, считая себя больным. Вы чувствуете, что боль, которой у вас никогда не бывало, постепенно уходит от вас…

Воспалительное состояние прошло. Правая лопасть перигелия уменьшилась. Вас клонит ко сну. Ваши глаза слипаются. Ход болезни временно прерван. Теперь вы спите…»

В такой трактовке читать про народных целителей смешно, не правда ли? Но еще смешнее, что этот примитив работает и денежки доверчивых пациентов плавным ручейком перетекают в карманы знахарей.

Доктор медицинских наук, профессор Натан Владимирович Эльштейн написал интересную книгу, которая называется «Медицина и время», в которой есть глава, посвященная шарлатанам, подвизающимся на ниве лечения. Она так и называется — «Блеск и нищета парамедицины». В ней он приводит ряд поучительных фактов, показывающих, что комбинация невежества и желания избавиться от болезни заставляет людей безоговорочно верить самой чудовищной выдумке. В частности, профессор Эльштейн пишет, что в г. Сент-Луисе (штат Миссури, США) в 1980 году был открыт Национальный музей медицинского шарлатанства. В нем представлены конфискованные экспонаты, предназначенные для исцеления человечества от любых болезней. Здесь и аппарат, излечивающий «психические расстройства и заболевания желез личности», и аппарат «Релакс-А», помогающий худеть посредством «упражнений, не требующих никаких усилий», и «аккумулятор органической энергии», ограждающий от всех болезней, и различные средства, «излечивающие» рак и другие недуги.

Газета «Правда» (№ 52, 1968) рассказывала, что в городе Люберцы проходимцами были изготовлены из атласных и шелковых лент «охранные пояса, спасающие от всех болезней».

За короткий срок было распродано 12 тысяч поясов.

Газета «Известия» (№ 278, 1980) писала, как в городе Серпухове в течение двух десятков лет «лечил» от многих болезней, включая рак любых органов, бывший сборщик утильсырья и собаковод И. А. Скворцов. В основном назначался березовый деготь. А, скажем, при частом пульсе — слабительное. Как заявил «врачеватель», «чтоб прослабило, чтоб она, организма, у него немножко это… перестала бушевать…»

В свое время тысячи людей устремлялись в Эстонию за чудодейственной смесью «АУ-8», которой можно было лечить все болезни разом. Люди платили огромные деньги за бутылочку мутной Жидкости, содержащей «кости говяжьи, свиней и птиц; яйца кур, уток, гусей; солод, мед, прополис и сахар; сливки, сыр, творог и сгущенное молоко; различные фрукты и овощи; 3600 ферментов; 52 вида бактерий (в том числе из космоса!); до 100 видов корней и семян растений; макро- и микроэлементы; энергетические вещества».

Автор этой «чудо-смеси» с гордостью рассказывал журналистам, что технология изготовления лекарства основана на 40 открытиях и более чем 2 тысячах изобретений. При этом впервые в истории человечества стало возможным пищевыми продуктами спасти людей от всех болезней.

В 1988 году газета «Советская Эстония» поведала своим читателям историю о некоем кооперативе, члены которого из остатков летающей тарелки создали генератор «Д-излучения». Как утверждали авторы этого «открытия», их чудо-генератор мог «инвертировать раковые клетки на здоровые», дистанционно (на расстоянии) излечивать людей от любых болезней путем облучения их мочи, лечить СПИД и т. д.

Мало того, по утверждению авторов, изобретение позволяло также экономить на 40 % автомобильное топливо, в полтора раза повышать урожайность зерновых культур и превращать медь в золото! Соблазнившись столь радужными перспективами, одно

промышленное предприятие Таллина заключило с кооперативом договор на использование генератора в производстве, заплатив мошенникам кругленькую сумму. Вот уж нет ничего нового под луной: вновь из глубины веков возвращаются старые знакомые: алхимики, маги и кудесники, лишь чуть изменившие атрибуты: философский камень и нечистая сила превратились у них в летающие тарелки и биополе.

Кстати, такая многоплановость воздействия магического средства (от излечения СПИДа до экономии топлива) есть первый признак шарлатанства, ибо идея «универсального лекарства» порочна по своей сути. Как писал профессор Н. В. Эльштейн, «одним из верных признаков псевдонаучности, который должен всегда настораживать, является универсальность лечебного метода. Если его пытаются применить при лечении больных зобом и слабоумием, грыжей и тугоухостью, опухолью и повышенным кровяным давлением — это верный признак знахарства, открытого или завуалированного».

Самое неприятное, что мошенников от медицины трудно поймать с поличным. Как писала газета «Мошенники» (№ 2, 1996), если вы соблазнились на рекламное объявление и попросили выслать амулет от болезней, который, естественно, не помог, винить тут некого.

«Если почтовое отделение зарегистрировало факт получения гражданином Ивановым крысиного хвостика в бандероли за 500 рублей, то никакие причитания гражданина Иванова об обмане не помогут, ему был выслан предмет его вожделения — крысиный хвост. А то, что «амулет» не помогает, милиция исправить не может — обманулся гражданин сам. Другое дело, что уголовные дела по фактам мошенничества могут быть возбуждены по отношению к гражданам, не выполняющим свои обязательства.

Например, взявшим в качестве предоплаты деньги за лечение, а затем исчезнувшим.

Такие дела не редкость, но все они крайне запутаны теми обстоятельствами, что талоны бесплатных объявлений можно подписать любым именем, квартиру — офис чародея — можно снять на короткий срок. А вид услуг, по которым можно, казалось бы, идентифицировать личность преступника или хотя бы выявить круг подозреваемых граждан, и вовсе не показатель — на каждом шагу продаются пособия по белой, черной, красной и прочим магиям: покупай, читай, а потом сам твори, выдумывай, пробуй. Что многие и делают. Находятся даже граждане, пытающиеся потом возбуждать уголовные дела против издателей этой макулатуры по факту шарлатанства. Например, старушка К. пыталась возбудить дело в отношении издательского кооператива, выпустившего пособие по магии. Кооператив ответчиком быть не мог, так как злой умысел доказать невозможно — рецепты и «полезные советы» датировались аж XVII веком.

Статистика показывает: каждый второй гражданин, обратившийся за помощью к средствам нетрадиционной медицины, считает себя обманутым и жаждет компенсации. И помочь, к сожалению, милиция здесь может только советом: не гонитесь за модой и будьте осмотрительны в выборе способов лечения».

К сожалению, в нынешнем Уголовном кодексе нет четкой статьи, которая наказывала бы знахарей, занимающихся нелегальным врачеванием. По статье «Незаконное занятие частной медицинской практикой или частной фармацевтической деятельностью» псевдоцелителей можно привлечь к ответу только тогда, когда их деятельность «повлечет по неосторожности причинение вреда здоровью человека или его смерть». До этого момента знахарь, выходит, неподсуден. Выходит, все по пословице «Пока гром не грянет…»

Кстати, африканские колдуны оказались более честными, чем наши. Так, например, камерунские знахари приняли специальный устав, в котором говорится: «Наши лекарства, обладая магическими свойствами, должны приводить к немедленному выздоровлению. Если через три дня больной не поправляется, мы советуем ему обратиться в диспансер или больницу». В Гане знахарям выдают дипломы, а в Нигерии подвергают специальным экзаменам.

В 1981 году французский профессор Десперри опубликовал статью «Шарлатаны, знахари и парамедики». В ней он отметил, что их численность во Франции превосходит число дипломированных медицинских работников, причем сами «целители» предпочитают лечиться научными методами, у настоящих врачей.

Реклама

О рекламе можно сказать, что это наука затемнять рассудок человека до тех пор, пока ты не получишь от него деньги.

(Стивен Батлер Ликок)

История рекламы уходит в далекое прошлое. Конечно, еще сто лет назад рекламисты не могли мечтать о цветных глянцевых фотографиях на разворотах журналов или о видеоклипах, но рекламы и тогда хватало. Чтобы убедиться в этом, достаточно раскрыть любую старую российскую газету. Что вам только не обещают: средство для ращения волос, специальные пилюли для развития бюста, порошок от клопов и солодовый кофе.

Однако в те далекие от нас времена отношение к рекламе было чисто утилитарным — в ней видели только средство рассказать потребителю о том или ином товаре. Одним из первых, кто обратил внимание на рекламу как на важнейший фактор общественной жизни, был Маршалл Маклюэн. Еще в начале 50-х годов он проанализировал основы рекламного бизнеса, главная цель которого, по его словам, — эксплуатировать и контролировать общественное сознание, манипулировать им, держа «всех и каждого в состоянии бессилия и зависимости».

Реклама «оскорбляет наши взоры и портит пейзажи, она лжет, развращает любую добродетель и подкупает всякую критику», — писал Поль Валери.

Жорж Дюамель считал рекламу «сильнейшим средством давления и оболванивания, в основе которого лежит представление о человеке как о самом тупом из животных».

В то же время Блез Сандрар называет рекламу «цветком современной жизни, утверждением оптимизма и радости».

Комментируя эти высказывания, известный французский специалист в области рекламы Арманд Дейян отмечает, что, хотя в них содержится доля правды, все они слишком полны эмоций, чтобы быть истинными до конца. Конечно, реклама может нести в себе обман, на который попадаются легковерные люди, но в ней есть и определенная информация, которую могут использовать люди мыслящие. Как и с любым другим оружием цивилизации, с рекламой надо обращаться осторожно: так, топором можно создать изумительный деревянный храм, как это сделали русские зодчие в Кижах, но топором можно и убить старушку, как это сделал Родион Раскольников в романе Достоевского. И глупо в последнем случае обвинять в трагедии плотницкий инструмент. Но обращаться с топором следует достаточно осторожно, если вы не хотите отхватить себе ногу. Точно так же и реклама — если ей верить безраздельно, она отхватит у вас если не кусок тела, то наверняка часть вашего кошелька.

Реклама книги для дам («Нива», 1913 г.)

Журнал «Искусство кино» (№ 1, 1995) писал, что первой действительно великой советской рекламой, вероятнее всего, был сериал АО «МММ» с его главным героем Леней Голубковым. Совершенно правильно его сравнивали со Штирлицем и Чапаевым, сошедшими с экрана в жизнь и ставшими героями народного фольклора. Главной находкой создателей тех клипов явился выбор персонажей — обычных людей нашей страны. Это были живые люди со своими достоинствами и недостатками, которые пили водку, трепались о пустяках и ждали «халявного» счастья. Именно психологическая близость Лени Голубкова к миллионам простых россиян сделала его слова и поступки особенно убедительными.

Реклама акций АО «МММ»

Руководство «МММ» обратило внимание на тех, кому в жизни по той или иной причине не повезло. Лене Голубкову, если вспомнить первый сюжет, нечего было терять. Николай Фомич и его жена — пенсионеры, а жить в наше время на пенсию — большое невезение, у студентов очень смешная стипендия, их друзья-бизнесмены разорились. То, что в качестве персонажей АО «МММ» выбирало современных молодых людей или, напротив, стариков, свидетельствует о том, что авторы рекламы хорошо понимали, что их аудитория разнообразна: кому-то ближе и интереснее молодые лица, кому-то — другие собратья по несчастью. Леня Голубков кажется глупее любого зрителя, и это убожество делает его любимым героем.

Однако когда в АО «МММ» поняли, что идеологии одной халявы все же недостаточно, началась новая история. Леня выкупает свой экскаватор, чтобы зарабатывать собственным трудом, и таким образом становится как бы тружеником-героем: ибо доблестный труд на благо народа — сюжет, вполне укладывающийся в советскую пропагандистскую традицию. Потом, когда иссякла и эта идея, боссы от «МММ» пригласили в гости любимую в народе актрису, игравшую роль «просто Марии» и обладавшую потому безусловным авторитетом для миллионов женщин.

Можно сказать, что в ход были пущены все чары современной рекламы. И улов превзошел все ожидания — у россиян были выманены миллиарды рублей.

Хорошо сделанная реклама учитывает все особенности психологии человека и ищет слабое место в его подсознании, чтобы «втолкнуть» туда мысль о покупке того или иного товара.

Если это сделано профессионально — потенциальный потребитель уже наполовину ваш!

Анализируя механизм рекламы, социолог Эдгар Морэн пишет, что воздействие рекламы «состоит в том, что она превращает товар в подобие наркотика, словно впрыскивает в него дурманящее снадобье, благодаря которому приобретение товара мгновенно вызывает у покупателя чувство облегчения, граничащее с эйфорией, и надолго закабаляет его. Если рекламное объявление оптимально по замыслу и форме, оно должно одновременно вызывать восторг и тревогу, создавать томительное предчувствие удовольствия и желание во что бы то ни стало его получить».

В книге «Экспериментальная психология в российской рекламе» психологи А. Н. Лебедев и А. К. Боковиков проводят ту же мысль:

«Реклама в целом — это вовсе не информация, как может показаться сначала, это психологическое программирование людей, причем без всякого на то их желания. Так и нужно относиться к рекламе. В противном случае всегда будет существовать опасность, что рано или поздно она начнет управлять нами не только в экономической, но и в нравственной сфере. Ведь в конечном итоге мы должны купить товар, а не просто узнать о его существовании. Никто не станет выбрасывать огромные деньги только для того, чтобы сообщить нам о том, что появился новый товар, не надеясь, что мы купим его…

Возможность выбора при восприятии рекламы призрачна, иллюзорна. Но хорошая реклама обязательно такую иллюзию создает. Она убеждает вас, что вы сделали этот выбор сами и что он является единственно правильным».

При этом, как отмечает Арманд Деян, принято различать два основных вида рекламы — «жесткую» и «мягкую». Первая близка по своему духу к мерам стимулирования сбыта и часто их сопровождает. Ее цель — воздействовать на объект таким образом, чтобы привести его к мгновенной покупке с помощью кричащих, без полутонов, рассчитанных на внешний эффект объявлений типа: «Здесь сбивают цены!», «Купите у нас сегодня — завтра будет поздно!». Лебедев и Боковиков называют такую рекламу «прямой» и отмечают, что она имеет ряд недостатков. Они пишут:

«Прямая реклама, основанная на прямом призыве: «Покупайте! Это хороший товар!» — звучит не очень убедительно, даже если товар действительно хорош. Наше мышление, как правило, отторгает ее. Мы чаще начинаем верить ей, когда узнаем о качествах товара как бы невзначай, когда они как бы сами собой подразумеваются. Эти качества уже не цель нашего анализа, мы не оцениваем и не исследуем их — мы принимаем их как должное. В этом случае нам уже не с чем и не с кем спорить, мы просто должны пойти и купить то, без чего не может существовать нормальный современный человек».

То, о чем говорится в последних предложениях, относится ко второму типу рекламы.

«Мягкая» реклама имеет целью не только сообщить о товаре, но и создать вокруг него благоприятную атмосферу, окружить его неким ореолом… Чаще всего это эмоциональная реклама, играющая на символике, глубинных мотивах, затрагивающая чувства. Это реклама, рассчитанная на средние сроки воздействия на потребителей. Она постепенно изменяет настрой потенциального покупателя в пользу какого-либо товара, вызывая у него ассоциации, которые влекут за собой сначала согласие на покупку, внутреннюю готовность к ней, а потом и саму покупку.

Рекламу можно по праву назвать «великим обманщиком», даже если она не содержит явной лжи относительно рекламируемого товара. Дело в том, что, как правило, кроме основного содержания, в ней имеется дополнительный подтекст. Как пишет в своей книге «Психология в рекламе» В. Зазыкин: «…Смысл рекламного сообщения должен быть всегда шире описания товара или услуги. И тогда мы увидим, что косметические фирмы не столько продают нам крем для освежения кожи, сколько дают надежду на вечную молодость. Пивовары не только торгуют пивом, но и одаривают весельем. Автомобильные компании предлагают вам лимузин не только для комфортабельных поездок, но и ради вашего самоутверждения, помогая повысить престиж. Таким образом, как утверждают западные специалисты в области рекламы, назначение рекламы не исчерпывается ролью «двигателя торговли». Ее миссия — создать человеку в его повседневной жизни душевный комфорт». При этом, естественно, она опустошает кошелек человека, заставляя его всю жизнь\ гнаться за недостижимыми призраками социальных стан-дартов\благополучия.

Будучи всего лишь одним из инструментов бизнеса, реклама сама по себе не может быть «плохой» или «хорошей». Но она должна быть эффективной, если рекламодатель хочет окупить вложенные в нее деньги. А эффективна в первую очередь та реклама, которая учитывает человеческие мотивации, причем самые разнообразные. Возьмем, к примеру, две противоположные черты — скупость, расчетливость, с одной стороны, и азарт, склонность к риску — с другой. Вот как описывается их использование в упоминавшейся выше книге «Экспериментальная психология в российской рекламе»:

«Как используется в рекламе мотивация? Например, вы даете объявление, в котором сообщаете, что человек, который купит ваш товар до какого-то числа, получит в придачу бесплатно электрическую щетку для волос. Конечно же, стоимость этой щетки может входить в цену основного товара. Ведь покупатель не знает, сколько стоит товар на самом деле. Однако, используя такие человеческие качества, как бережливость, расчетливость и т. д., вы получаете дополнительный источник стимулирования покупки за счет создания дополнительной мотивации. При этом практически бесплатно. Через некоторое время срок бесплатного вознаграждения может быть продлен, и вы получаете еще один плюс, который работает на ваш имидж как надежного, готового идти на уступки партнера. При этом не делаете никаких дополнительных финансовых затрат.

Иногда люди покупают лишнюю пачку сигарет, если им сообщают, что в одной из таких пачек помещен бесплатный приз. Они покупают лишнюю пачку в надежде выиграть… Эти примеры отличаются по своей психологической направленности. Товар с щеткой в придачу купят одни люди, наиболее экономные, а лишнюю пачку сигарет в надежде выиграть приз — другие, склонные к риску. Оба примера работают на разные мотивы, а значит, должны быть рассчитаны психологически и социологически на разных людей».

Способ «стимулирования азарта» не без успеха применила однажды одна воронежская фирма. Она закупила несколько фур польских рогаликов, рассчитывая за счет монополии на новый вид товара сделать на них неплохой бизнес. Однако спрос был довольно вялым, так как цена на рогалики была достаточно высока — на уровне шоколадных батончиков; к тому же поставщик продал подобные булочки с начинкой еще нескольким воронежским фирмам.

Тогда было принято решение объявить лотерею. Для ее участия необходимо было прислать в офис фирмы пять оберток от булочек, причем победителям розыгрыша были обещаны значительные призы. Идея сработала, и спрос значительно оживился.

Одним из способов «косвенного» обмана является реклама, подчеркивающая отсутствие в рекламируемом товаре каких-то отрицательных качеств. Например, фирма, производящая соки, пишет, что в их продукции отсутствуют нитраты и пищевые красители. Но их и так не должно быть в подобном товаре! Или другой пример: инструкция в новом креме-дезодоранте внедряет в сознание потребителя особые достоинства и необычные особенности нового препарата. Оказывается, он «создан при помощи натуральных веществ, без спирта и, что самое главное, без алюминиевых солей» (многочисленные исследования показали, что чрезмерное количество алюминиевых солей может нанести вред человеческому организму).

Схема рекламной интриги здесь изящна до элегантности. Сначала надо перечислить всю негативную сферу, т. е. акцентно надавить на то, чего нет. Разумеется, скромно умалчивая о том, что чего-то нет не потому, что оно действительно вредно и неприемлемо, а потому, что в нем просто не было ни малейшей нужды. То есть можно было бы вместо «без спирта» написать — без нитратов, без солей ртути или без серной кислоты.

Иногда использование законов человеческой психологии принимает более тонкие и изощренные формы. В журнале «Наш современник» (№ 8, 1990) рассказывается об изменении рекламной политики американских производителей спиртных напитков за последнее десятилетие. Оно было связано с переменами в морально-психологическом климате в стране. Раньше реклама делала упор на удовольствие, которое принесет спиртное. Основной мотив рекламы был таков: «Выпей — и тебе будет хорошо! Пей и наслаждайся!» Но как раз у пьющих такой упор на гедонизм вызывал угрызения совести, являясь подтверждением упреков со стороны близких по поводу их эгоизма. И рекламодатели создали другой образ — сурового, усталого мужчины, который безусловно имеет право на рюмку после успешного трудового дня. Согласитесь, что такой образ может вызвать если не одобрение, то понимание со стороны окружающих.

Конечно, между западной и российской рекламой существует огромная разница. Во-первых, отличается аудитория, на которую она рассчитана. У них — это искушенные за столетия капиталистического жития граждане, знающие свои права и обязанности, а у нас — одурманенные десятилетиями тоталитарного режима и привыкшие к порядку плановой экономики «совки». Во-вторых, отличия касаются законодательной базы, вернее, ее «работоспособности». Закон о рекламе у нас появился только что и пока действует не очень эффективно. До июля 1995 года в отечественной рекламе вообще царил правовой беспредел, жертвами которого стали миллионы наших сограждан. Но хотя закон уже принят, наверное, пройдет еще немало времени, пока наша российская реклама станет поистине цивилизованной.

Как пишет С. А. Романов в книге «Мошенничество в России», в нашей стране «воздействие рекламы на население особенно велико: во многих людях с советских времен осталась беспредельная вера во все, о чем пишут в газетах, о чем говорят по радио, показывают по телевидению. И многие уже испытывают не только чувство отвращения, но и недоверие к рекламе. Потому что печальный опыт общения с инвестиционными компаниями-пирамидами; с автофирмами, которые предлагали продажу за полцены невыпущенных автомобилей; брачными агентствами, которые кричали о любовных утехах и опустошали наши карманы, жилфондами, лелеющими нашу мечту о приобретении недвижимости, и другими подобными мошенническими организациями заставил миллионы обворованных и обманутых россиян просто перестать верить рекламе.

Содержание мошеннического обмана с помощью рекламы составляют обстоятельства, когда фирма-мошенник вводит в заблуждение потребителей и клиентов рекламы. Это обстоятельство может носить самый разнообразный характер. Рекламный обман может касаться предметов, лиц, действий, событий, намерений. К примеру, одно время рекламировались чудодейственные лечебные носки, при носке которых якобы исчезают грибок, потливость ног, неприятный запах, зуд и дискомфорт, восстанавливается структура ногтей. Но на поверку оказалось, что носки эти вовсе не лечебные и, мало того, для человека они даже не безвредны — могли вызывать аллергию, дерматиты и трофические язвы».

Это всего лишь один из примеров, а их могут быть сотни и тысячи. При этом Закон о рекламе различает несколько видов недоброкачественной рекламы, среди которых, учитывая тематику книги, нас больше всего интересуют «недобросовестная», «недостоверная» и «ложная».

Так, «недобросовестная» реклама, согласно определению, данному в законе, содержит некорректные сравнения рекламируемого товара с товаром других юридических или физических лиц, а также высказывания, образы, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию клиентов; вводит потребителя в заблуждение относительно рекламируемого товара посредством имитации (копирование или подражание) общего проекта, текста, рекламных формул, изображений, музыкальных и звуковых эффектов, используемых в рекламе других товаров, либо посредством злоупотребления доверием физических лиц или недостатком у них опыта, знаний, в том числе в связи с отсутствием в рекламе части существенной информации.

Надо было взять круиз подороже

Например, если реклама оружейного магазина расхваливает импортные пневматические ружья, ни словом не упоминая о том, что в отличие от отечественных те требуют специальных баллончиков со сжатым воздухом, значительно удорожающих их эксплуатацию, мы имеем дело с недобросовестной рекламой.

Сюда же относится реклама низкопробных подделок под изделия известных фирм, которая ежегодно наносит миллиардный ущерб таким гигантам, как «Sony», «Panasonic», «Parker», «IBM», «TDK», и другим лидерам в производстве высококачественных товаров. К этому же типу относится реклама лекарств, не упоминающая о наличии у них отрицательных побочных эффектов. В книге «Мошенничество в России» в связи с этим приводится пример рекламы средств от простуды — колдрекса, эффералгана и панадола. Все были «быстродействующими», все — «снимающими симптомы простуды и гриппа». Но ни слова о побочных эффектах. И ни слова о том, чем грозит частое употребление того или иного препарата. В результате «…чрезмерное доверие к печатному и эфирному слову привело нескольких потребителей чудодейственного лекарства на больничные койки. И если бы не деятельность общества потребителей, вряд ли население узнало бы о том, что несколько отравлений пациентов панадолом рассматривалось на судебных заседаниях. И последнее. Может, Минздрав и разрешил прокат подобных роликов, нодостоверно известно, что хвалебный заморский панадол давно нам знаком под названием парацетамол. К тому же и цены на отечественный препарат были в 10 раз ниже, чем на импортный».

Поэтому, читая рекламу, не забывайте о ст. 6 закона — может быть, реклама, которая призывает вас что-то купить, является «недобросовестной»? Если товар, например, называют новым, то поинтересуйтесь, а каким был товар старый? И чем конкретно новый товар лучше? Хорошо бы, конечно, купить рекламные газеты для сравнения или обзавестись техническими каталогами, где, как правило, выставлены все параметры того или иного товара. Особенно будьте осторожны, читая рекламу об услугах инвестиционных фондов. Можно заметить такой факт: чем громче они заявляют о себе, тем меньше денег у них остается на выплату обещанных дивидендов. Вспомним, что минутная прокрутка телевизионного ролика по телевидению стоит около 30 тыс. долларов. «Проценты по вкладам до 120 % годовых». Но ведь и 5 % — это тоже до 120. Как часто в рекламе туристских фирм можно встретить объявления типа «Отпуск в Египте. Комфортабельные отели, трехразовое питание. Цены — от $300». А когда посетитель, с трудом набравший нужную сумму, приходит в офис, ему говорят: «За триста мы можем предложить только халупу без удобств, без питания и медицинской страховки. А что-то поприличнее обойдется вам долларов в 500–600». «Но позвольте! — воскликнет изумленный клиент. — Я же приехал именно к вам, потому что меня устроила цена 300 долларов в вашем объявлении». «Да, у нас есть за 300 баксов, но это минимальная цена на уже известных вам условиях». И обманутому клиенту остается или брать заведомо некачественную путевку, или доплачивать приличную сумму. Правда, остается и третий путь: обратиться в Общество защиты прав потребителей в связи с нарушением Закона о рекламе.

К «недостоверной», согласно определению, данному в Законе о рекламе, относятся такие ее виды, в которых присутствуют не соответствующие действительности сведения в отношении таких характеристик товара, как природа, состав, способ и дата изготовления, назначение, потребительские свойства, условия применения, наличие сертификата соответствия государственным стандартам, количество, место происхождения, наличие товара на рынке, возможность его приобретения в указанном объеме, периоде времени и месте, стоимость (цена) товара на момент распространения рекламы, дополнительные условия оплаты.

Сюда же относится использование терминов превосходной степени, в том числе путем употребления слов «самый», «только», «лучший», «абсолютный», «единственный» и тому подобных, если их невозможно подтвердить документально.

Довольно часто недостоверная реклама имеет место во время так называемых «распродаж».

Например, во всех средствах массовой информации проходит широковещательная рекламная кампания какой-то фирмы: в связи с Днем города, Первым сентября, Рождеством… (примеры можно продолжать до бесконечности) объявляется значительное снижение цен, которое будет действовать в течение нескольких дней. Причем снижение цен обещает быть весьма значительным — на 50 % и больше.

Естественно, что какая-то часть горожан устремляется в магазин этой фирмы. И действительно видит перечеркнутые ценники с новыми цифрами. Но весь фокус состоит в том, что снижение цен происходит довольно избирательно: на ходовые, дефицитные товары оно составляет 5-10 %, на слегка залежалые вещи — 20–30 %, а обещанное 50-процентное снижение цен коснулось только никому не нужных товаров. Но человек, специально приехавший в магазин по этому рекламному объявлению, уже имеет в кармане какие-то деньги, а в сознании — установку на покупку. Поэтому, испытав разочарование и поворчав немного, люди все же приобретают какие-то товары ловких дельцов.

И, наконец, заведомо «ложной» по закону является реклама, с помощью которой рекламодатель (рекламопроизводитель, рекла-мораспространитель) умышленно вводит в заблуждение потребителя рекламы. Закон определяет, что «заведомо ложная реклама не допускается».

К сожалению, закон — это одно, а жизнь порой преподносит нашим гражданам неприятные сюрпризы. Вот примеры из жизни нашей российской провинции, описанные в газете «Вечерний Воронеж» (№ 7, 1996). В 1993 году в Воронеже объявились трое предпринимателей (как потом выяснилось, из совхоза «Масловский»), сняли у какого-то дедушки квартиру под офис и начали «объявлен-ческую» кампанию. Обещали всех желающих отправить в Грецию на сбор цитрусовых. Желающие, естественно, нашлись. Для начала им объясняли, что необходимы деньги на оформление выездных документов — в среднем около 50 тысяч рублей. Урожай на цитрусовую приманку оказался богатым: только за два дня было собрано 5 млн. рублей. Бизнес вовремя приостановили правоохранительные органы. Аналогичный случай произошел и с прибалтийской фирмой «Интерлинз», которая разместилась в гостинице «Луч» и агитировала воронежцев отправиться поработать на нефтяных скважинах в Норвегии — заработок был обещан от 200 до 400 долларов в месяц. Здесь уже сбор за оформление документов составил полмиллиона с человека. Латыши же, обобрав 36 воронежцев, скрылись в недосягаемых для нашей милиции зарубежных далях. Можно вспомнить и нашумевшее дело, когда воронежских девушек фиктивный профсоюз калек отправлял работать стриптизершами (по договору) в Болгарию. Заниматься же на чужбине им пришлось проституцией, да еще побои терпеть — без обещанных заработков.

Бывает и откровенное надувательство, которое почти явно «просвечивается» в рекламе, но и на такие грубо скроенные объявления ловятся доверчивые люди. К примеру, реклама для женщин: «Милые женщины, за лучшую форму губ, если вы выиграете конкурс, вы можете получить миллион рублей. Условия: оттиск губ + 5000 рублей в конверте. Адрес: Витебская область, а/я № такой-то».

А это завлекаловка для мужчин: «Состоятельной паре необходим донор для рождения ребенка — молодой человек спортивного телосложения, с хорошей наследственностью, приятной внешностью… Вознаграждение за недельный контакт в комфортабельных условиях — новый «ВАЗ-2108» + 2 млн. руб. Подбор кандидатов на конкурсной основе. Вышлите фото, рассказав о себе + конверт + 5000 руб. Адрес: Екатеринбург, а/я…» Ну а итог закономерный: вместо машины и удовлетворения неудавшийся донор «спонсирует» неизвестных мошенников из бывшего Свердловска или какого-нибудь Урюпинска. Разве не заманчиво получить удовлетворение и машину в придачу!

Еще один вид рекламы, выделенный в законе, — это «скрытая» реклама, которая оказывает не осознанное потребителем воздействие на его восприятие, в том числе путем использования специальных видеовставок (двойной звукозаписи) в радио-, теле-, видео-, аудио- и кинопродукции.

Такая реклама основана на свойствах подсознания человека. Некоторая информация может попадать в мозг, минуя сознание. В первую очередь это относится к так называемым подпороговым стимулам.

Как известно, любой кино- или телефильм состоит из большого количества отдельных кадров, предъявляемых человеку с большой скоростью (до 50 кадров в одну секунду). Уже на уровне сетчатки глаза они начинают сливаться в цельное изображение, затем этот процесс усиливается зрительной корой больших полушарий, и сознание реагирует на фильм как на цельный непрерывный процесс.

Если же часть кадров заменить на другое изображение (скажем, рекламу какого-то продукта), то такая информация может запечат-ляться в памяти неосознанно. Человек в таком случае будет знать о каком-то товаре, но источник знания останется для него «за кадром».

Психофизиологи проводили опыты, убедительно подтвердившие возможность подсознательного ввода информации. Испытуемым на очень короткое время предъявлялись различные слова. Среди них были слова индифферентные типа «рабочий», «стол», «картофель», а также слова, вызывающие определенные эмоции, например, ругательства или слова типа «проститутка». Все эти слова предъявлялись на такое короткое время (сотые доли секунды), что испытуемые не успевали их прочитать и не могли ответить на вопросы о том, что они видели на экране. Тем не менее регистрация кожно-гальванической реакции (основного показателя, используемого в «детекторе лжи»), показала, что «неприличные» или «бранные» слова вызывали в организме явные психофизиологические реакции, то есть достигали мозга, а точнее — подсознания.

Еще один пример скрытой рекламы — выделение какого-то фрагмента текста особым шрифтом или цветом. Тогда на фоне однотипного текстового объявления выделенные слова могут складываться в целые фразы, неосознанно воспринимаемые потребителем. Вот короткое сообщение в газете, на первый взгляд не содержащее никакой рекламы:

«Наше предприятие уже много лет выпускает пиво.

Мы производим различные сорта, в том числе классическое «Жигулевское».

Для его изготовления используются лучшее сырье и родниковая вода.

Наша продукция реализуется в нашем городе и в соседних областях».

Предположим, что выделенные в тексте слова написаны немного другим шрифтом — наклонным или полужирным. Тогда в подсознании читателя они будут складываться в фразу: «Наше пиво «Жигулевское» лучшее в городе», что подпадает под статьи 7 и 10 Закона о рекламе.

А. Лебедев и А. Боковиков в книге «Экспериментальная психология в российской рекламе» пишут:

«Трюки с рекламой могут продолжаться до бесконечности. Как показывают опыты, они основаны на чувстве веры и не поддаются умственному обобщению. Это означает, что любые новые формы обмана ничем не будут напоминать старые, уже известные человеку.

Несмотря на то что психологические механизмы, на которых основан очередной трюк, могут быть хорошо известны. Используя естественную потребность доверчивых людей во что-то верить, на что-то надеяться, наиболее смышленые предприниматели всегда будут получать прибыль за счет тех, кто поддается воздействию внедренных в сознание схем поведения».

Например, в одном из американских журналов не так давно появилось платное объявление:

ЭТО ВАШ ПОСЛЕДНИЙ ШАНС!

Отправьте доллар в абонентский ящик № 107

В объявлении не было ни единого слова о том, что же рекламодатель сулит дать в ответ на полученные деньги, однако тысячи людей доллар отправили!

Это тот случай, где трудно отличить мошенничество от шутки или мистификации. Но гораздо чаще за рекламой скрывается обыкновенное жульничество. Особенно это касается рекламы мелких фирм и частных лиц. Так, в статье Л. Суворовой «По следам объявлений», опубликованной в газете «Вечерний Воронеж», приводится ряд примеров обмана при помощи рекламы. Она пишет, что в любой газете полно объявлений, в которых обещается выгодная работа на дому, надо лишь выслать конверт с двумя или тремя тысячами, с чем-то еще — в зависимости от ситуации. В лучшем случае вам будут даны рекомендации, какое дело можете организовать в домашних условиях, в худшем никакого ответа на ваше обращение не последует. Или вам предложат также давать объявления в газетах по тому же поводу — и ваш заработок будет зависеть от числа присланных конвертов с деньгами.

Предприятие, таким образом, расширяется по принципу пирамиды (сродни «МММ», но в гораздо меньших масштабах), внакладе здесь будут оставаться последние слои «завербованных».

Тем не менее ведущие рекламисты страны полагают, что настоящая реклама должна быть избавлена от лжи и обмана. Ее задача — только привлечь внимание потребителей к товару, а уж оценить его он должен сам. Когда известного создателя рекламных видеоклипов Юрия Грымова спросили: «Чего нельзя делать в рекламе?», он ответил однозначно: «Врать». А потом добавил, что в мире рекламы существует закон «правды невероятного». Например, в одном его ролике у молодого человека, читающего журнал «ТВ-парк», на глазах у зрителей вырастала коса. Грымов поясняет, что это не обман, ибо рост волос, конечно же, не имеет отношения к журналу. Главное — все смотрят, смеются и запоминают товар. Это не ложь. А ложь — когда вы сообщаете неправильные данные.

Например, пытаясь продать водку «Белый орел», утверждаете, что она лучшая в мире.

Грымов использовал другой прием: персонаж рекламного ролика, выпив «Белого орла», воспаряет над землей. Ведь у потребителей хватит здравого смысла и чувства юмора отличить ложь от явного преувеличения или скорее удачной метафоры. Здесь речь идет не о рекламе водки, действительно позволяющей летать, а о неком воспарении духа после ее употребления.

И еще несколько слов об обмане в рекламе. К счастью, этот обман не наносит такого урона кошелькам потребителей, как другие, но все же имеет место. Он неизбежен в процессе изготовления рекламы.

Хорошая реклама пищевых продуктов должна вызывать у зрителя обильное соковыделение и неуемное желание приобрести рекламируемый товар. Только в магазинах и супермаркетах мы почему-то никак не можем выбрать себе похожую еду. То, что продается, нам кажется не таким ярким, сочным и аппетитным. «Вот бы мне попробовать те помидоры, что кладут в кетчуп «Анкл Бэнс», — мечтаем мы. И напрасно — есть бы мы их не стали. Из натуральных овощей и фруктов очень трудно сделать красивую рекламную фотографию.

Помидоры или яблоки далеко не всегда так уж круглы и зрелы, а ведь именно такое впечатление им надлежит производить на снимках. Бывает, приходится даже склеивать две половинки плода, а сверху их покрывают растительным маслом для придания глянца. Чтобы придать живой цвет овощам, их, как ни странно, следует несколько секунд пожарить в том же масле — тогда на фотоснимке зелень перца или перьев лука проявится особенно ярко. Напитки надо представлять зрителю со льдом, но лучший лед — вовсе не замерзшая вода.

Кубики льда на рекламе — стеклянные. В магазинах для профессиональных фотографов на Западе можно купить фальшивые льдинки любых форм. Одна штука — 50 долларов! Как видим, высокое искусство обмана потенциальных потребителей обходится в копеечку. Зато кубики прозрачные, словно тающие. Иллюзию освежающей прохлады вызывают алмазные росинки на стенках бутылки или бокала. А ведь это не что иное, как аккуратно нанесенные капельки глицерина (истинная роса быстро высыхает, что затрудняет съемку). Настоящий кофе на фотографии вас не привлечет. Пока идет съемка, на его поверхности образуются маслянистые пятна. Поэтому в рекламе кофе лучше заменить жидкой патокой, можно использовать кока-колу с улетучившимся газом или подкрашенное растительное масло. Роль сливок исполняет эмульсионная краска.

Зафиксировать льющееся вино — огромная проблема. Натуральное «виноградное чудо» выглядит не столь привлекательно, как хотелось бы производителям спиртного, к тому же может содержать кусочки пробки или осадок. А вот смесь глицерина с фруктовым соком производит великолепное впечатление. Шампанское на рекламных фотографиях — на деле подкрашенная шипучая содовая: дольше удерживает пузырьки, да и выглядит аппетитнее. А взметнувшаяся, влекущая вас пена над кружкой пива — это, оказывается, крем для бритья.

Лучшие умы, участвующие в игре под названием «бизнес», концентрируют свои усилия на решении главной задачи: овладеть долларом клиента, прежде чем это сделает другой.

(Стюарт Чейс)

Французский писатель Андре Моруа говорил: «Бизнес — это комбинация войны и спорта». Во время занятий обоими этими видами деятельности не приходится расслабляться. В спорте проигрыш означает удар по честолюбию, в войне — ранение или смерть, в бизнесе — потерю денег. Казалось бы, неприятности в бизнесе значительно уступают опасностям войны, но любая военная кампания, как правило, имеет кратковременный характер, бизнесом же мы занимаемся всю жизнь. А значит, опасность быть обманутым не оставляет нас ни на минуту в течение десятилетий. И бывают случаи, когда человек не выдерживает силу сокрушительного финансового удара: недаром нервные болезни, психические срывы и даже самоубийства — частые гости среди предпринимателей.

В предыдущей главе мы рассмотрели случаи обмана в рекламе.

Зачастую обман в бизнесе начинается именно с нее, так что бывает трудно разделить эти два вида мошенничества. Но в общем виде любая коммерческая операция может быть представлена тремя фазами: заключением сделки, самой сделкой и выходом из нее

(расплатой). Обман возможен на любом этапе, и, как мы увидим дальше, выйти из сделки с выгодой бывает не легче, чем ее совершить (впрочем, в этом не сомневаются профессиональные карточные игроки, прекрасно знающие, что выиграть деньги — еще не значит унести их домой).

Итак, обман в различных сферах бизнеса.

Магазин, рынок, сфера услуг

Для начала — небольшая цитата из книги Сергея Довлатова «Наши»: «Обедали мы с приятелем в ресторане «Балтика». Разговорились с официанткой. Угостили ее коньяком. И все это дружески, без малейшей корысти. Она же затем поступила довольно странно. Обсчитала меня рублей на шесть.

Откровенно говоря, я немного растерялся. Не денег, естественно, жаль, за человека обидно.

А приятель говорит:

— Чему ты удивляешься?! Соловей заливается не потому, что ему весело. Он просто не может иначе… Соловей поет, официантка ворует… Просто иначе не может… Природа такая, инстинкт…»

Эта выдержка имеет непосредственное отношение к теме нашего исследования — обману в торговле, так как показывает, как это называют психологи, «социально-ролевую деформацию личности». Часто сознание людей, работающих в сфере торговли и платных услуг, меняется определенным образом. Ведь основная цель их деятельности — получение максимальной прибыли. И для достижения этой цели подходят любые средства, если они не вступают явно в противоречие с Уголовным кодексом. Поэтому покупатель, приходя на рынок или в магазин за покупками, однозначно попадает в «группу риска». Как и другие виды бизнеса, это жестокая игра, и хотя ставки в ней не так высоки, как на фондовом рынке или при торговле недвижимостью, все же по совокупности набегают весьма значительные суммы потерь.

Удачность или проигрышность для вас любой торговой сделки определяется ее главными параметрами: ценой и качеством приобретаемого товара. Хочется отметить, что, для того чтобы не быть обманутым, следует стремиться не к минимальной, а оптимальной цене. Ведь недаром существует поговорка «Мы не настолько богаты, чтобы покупать дешевые вещи».

Значительно сниженная по сравнению со среднерыночными цена должна сразу же насторожить покупателя. Чаще всего за такой «благотворительностью» скрывается обман. Он может выражаться в том, что вам подсунут старый, залежалый или недоброкачественный товар. Если это касается еды, то продукты могут оказаться несвежими, с истекшими сроками реализации, а вещи могут оказаться из серии «second hand», а попросту — бывшими в употреблении или годами пылившимися на витринах магазина. На Западе, кстати, такое бывает часто: торговая фирма разоряется и объявляет себя банкротом, а ее имущество вплоть до витринных образцов распродается страховой компанией, покрывающей убытки. Иногда такой «стоковый» товар попадается нашим «челнокам», которые потом перепродают его на российских барахолках в несколько раз дороже. Кстати, на барахолках, «толкучках», в общем, на вещевых рынках общепринятые в нашей торговле правила не действуют. Ведь на руках у вас не остается товарного чека, и никаких гарантий за свой товар продавец практически не несет. Поэтому, соблазнившись на дешевизну, мы рискуем потерять значительно больше.

С другой стороны, покупая товары в дорогих, престижных магазинах, мы тоже даем себя обмануть, только на этот раз — собственному тщеславию, ибо сверхвысокие цены там отнюдь не всегда соответствуют такому же уровню качества. Самое оптимальное — выбрать для себя «средний» по ценам магазин, где относятся с уважением к клиентам и дорожат своей репутацией.

Однако довольно часто нам все же приходится приобретать товар на рынках и мелких торговых точках. Особенно это касается пищевых продуктов. Здесь мы встречаемся с такими формами «обслуживания» покупателей, как обвес и обсчет. Что можно тут посоветовать?

Хочу обратиться к собственному опыту. Когда я учился в аспирантуре, моим соседом по комнате в общежитии был аспирант-математик. Его слабостью были расчеты. Он просто обожал считать. Карманные калькуляторы тогда только входили в моду, и он не расставался с небольшой логарифмической линейкой, которую носил в кармане пиджака.

Однажды он вернулся домой в расстроенных чувствах. При взвешивании конфет к чаю он перепроверил продавщицу, и оказалось, что она обсчитала его на двадцать копеек. Это его слегка расстроило и заинтересовало. Он пошел в рыбный отдел — и его вновь обсчитали.

После этого в течение недели он при покупке весового товара подсчитывал свои потери.

Вывод его поразил: оказалось, что за год среднестатистический гражданин теряет на обвесе около ста рублей. Напомню, что дело было в 80-е годы, стипендия составляла 40 рублей, а 1 30 рублей в месяц получал инженер или начинающий учитель. Дальнейшие «исследования» моего соседа позволили сделать следующие выводы:

1. Обсчет — неминуемое явление нашей торговли, и рядовые граждане будут нести при этом неминуемые потери. Задача состоит только в том, чтобы их минимизировать.

2. Их можно уменьшить, если взять себе за труд хотя бы грубо и приблизительно подсчитывать стоимость товара. Если обвес не превышает 2–5 %, это еще терпимо, в противном случае лучше показать, что не стоит держать вас за полного идиота. Тем более что продавцы обычно молча возвращают присвоенную мелочь. Ведь они работают по беспроигрышному принципу: «Если человек молчит и терпит — его надо обмануть, а если качает права — с ним лучше не связываться». Понятно, что не всякий будет вступать в пререкания с продавцом из-за 200–400 рублей, но вспомните расчеты аспиранта (ведь пропорции сохранились) — за год мы теряем на обвесе как минимум половину нашей месячной зарплаты! А это уже сумма порядка ста долларов.

3. Как говорил мой приятель, для того чтобы предсказать, будут ли тебя обсчитывать, посмотри на пустые весы. Если стрелка «сбита» (то есть специально сдвинута) меньше чем на 5 граммов, тебя обсчитают «по-божески», если от 5 до 10 г — как следует, а уж если весы «сбиты» на 15 г и более — перед тобой «грабитель с большой дороги», и тут уж не обойтись без помощи своего калькулятора. Именно поэтому опытные пройдохи от торговли стараются не оставлять пустых чашек весов. У них на них обязательно что-нибудь лежит — чашка для фруктов, гири или пара бананов. Это, кстати, тоже своеобразный сигнал к бдительности.

Правда, последнее время продавцы действуют более умело — они «накручивают» пружины весов, так что стрелка остается на нулевой отметке, но вот показывает значительно больше реального веса. Здесь выход один (хотя и неудобный) — иметь при себе предмет определенного, заранее выверенного веса — в идеале 50-100-граммовую гирьку или любую вещь, которую вы предварительно взвесили на точных весах.

В настоящее время, кроме рычажных весов с двумя плечами, часто встречаются пружинные весы с круглым циферблатом. У них со стороны продавца есть винт регулировки, который позволяет особо ловким «труженикам прилавка» во время взвешивания добавлять вес.

Поэтому если у продавца весы с круглым циферблатом и он во время взвешивания начинает производить с ними какие-то манипуляции, резко снимите товар. Может оказаться, что стрелка пустых весов будет показывать граммов сто «воздуха».

Еще один фактор риска — пластмассовая чашка для продуктов. На ней должен быть четко указан вес пустой тары. Если надпись стерлась, вы можете указать на это продавцу и пообещать сообщить об этом факте в районную торговую инспекцию или Общество защиты прав потребителей. Можете не сомневаться, такое обещание резко снизит вероятность обвеса с его стороны, ибо мошенникам лишние скандалы ни к чему.

Еще один традиционный способ обвеса — толстый слой бумаги под продуктом. По правилам на противоположной чаше весов должен лежать точно такой же лист бумаги, но это бывает очень редко.

Частенько продавцы не жалеют на это дело свернутого в несколько раз толстого оберточного картона, а в результате вы платите еще за 20–50 граммов продукта. Мелочи? Не скажите.

Умножьте эту цифру на 365 дней в году и получите 10 кг. Если вы взвешивали сыр или колбасу по 5 долларов за кг, то получается, что за год вы дарите работникам прилавка 50 баксов. Этакую добровольную премию за культурное обслуживание. И это только за счет какой-то бумажки на весах. Добавьте сюда обвес (еще столько же) плюс обсчет (если вы без калькулятора, то обычно на этом этапе вас обманут как следует), и получается, что рядовой российский покупатель в среднем теряет до $200 в год из-за недобросовестности торговых работников. Кстати, на современных электронных весах есть специальная кнопка — «тара», при помощи которой продавец обязан сбрасывать «пустой вес» перед взвешиванием продукта. Только кто это делает?

Теперь гири. Месяца два назад меня пытались обмануть при помощи облегченной гири, которая весила 360 граммов вместо указанных на ней пятисот. Разоблачить этот обман было несложно. Я попросил взвесить четыре банана, а продавец положила на вторую чашку весов гирю. Это был первый «звоночек», что передо мной мошенница, так как гири кладут, если вес товара превышает килограмм. Потом я обратил внимание на то, что эта гиря по форме несколько отличалась от остальных, лежавших на прилавке. На мой вопрос, а сколько граммов в этой гире, продавщица смешалась, а потом с ловкостью фокусника спрятала ее под прилавок, выставив на весы уже другую, нормальную.

Качество товара также может быть предметом обмана со стороны торговых работников и случайных людей, промышляющих в этом виде бизнеса. Факты разбавления пива и молока уже перестали удивлять, так же как и попытки цыган и вокзальных проходимцев сбыть изделия из меди под видом золотых. На овощном базаре вам могут подсунуть гнилые фрукты или мясо, не прошедшее санитарной обработки. Последний случай уже грозит серьезными заболеваниями — от трихинеллеза до сибирской язвы. Поэтому не рекомендуется покупать мясомолочные продукты у случайных лиц. Лекарства нынче дороги…

Основной закон рынка — получение максимальной выгоды. Этому правилу подчинено все.

Поэтому, когда вам продают ведро яблок или слив, не поленитесь заглянуть в середину — вы с удивлением обнаружите, что фрукты там будут помельче, похуже, а то и с гнильцой. Как пишет С. А. Романов: «…О честности и порядочности в торговле на рынке вести речь как-то смешно. Просто-напросто нет такого понятия. Одним надо продать подороже и побыстрее, другим — купить подешевле. Поэтому одни продают все, что попало, лишь бы была выгода. Другие, стараясь сэкономить, подчас рискуют тем малым, что у них есть. Впрочем, это действительно личное дело каждого… На рынке свои суровые порядки: не уверен — не покупай. А купил — пеняй на себя.

Особую статью преступного промысла составляют алкогольные изделия. Тысячи россиян ежегодно гибнут от отравлений алкогольными суррогатами. «Абсолют», «Распутин», «Наполеон» и многие другие спиртные напитки подделываются мошенниками при помощи технического спирта и пищевых добавок. Потом такое «пойло» закупоривается в фирменные бутылки и через сеть подставных фирм поступает в коммерческие киоски. Что же касается сертификата качества, то его тоже можно купить — за соответствующую цену. Особенно много в наших магазинах поддельного шампанского. Один знакомый брокер рассказывал мне, как в Волгоградской области был обнаружен подпольный цех по производству «шампанского». Дело было поставлено на широкую ногу и организовано гениально просто. Мошенники на винзаводе оптом закупали партию игристого напитка по 8 тыс. рублей. Потом на складе специально нанятая бригада «инвалидов» отклеивала этикетки и приклеивала новые — уже для шампанского, которое также оптом сдавалось на торговые базы уже по 13 тысяч. С каждой машины преступники имели по 20 миллионов чистой прибыли. Когда склад «накрыла» милиция, оказалось, что сажать некого. Шофер только перевозил ящики с бутылками и понятия не имел, что там было налито, «инвалиды» сказали, что их попросили переклеить этикетки, так как на винзаводе произошла ошибка и наклеили не те бумажки, привозили с завода «Игристый напиток» и увозили на базы «шампанское» разные экспедиторы, и работа каждого в отдельности была законной, а вот «хозяина» всего дела, «вязавшего концы» и получавшего сверхприбыль, конечно же, не оказалось на месте.

Полагаю, что искать его надо где-нибудь на Кипре или в Монте-Карло.

Заключение разнообразных сделок

Чаще всего обман при заключении сделок происходит со стороны продавца, который стремится повыгоднее сбыть свой товар. При этом можно выделить несколько видов обмана, касающегося как потребительских свойств товара, так и психологических особенностей покупателя.

Предмет продажи в настоящее время отсутствует, но продавец уверяет покупателя, что он реален и соответствует условиям контракта.

Я не отношу сюда так называемые «фьючерсные» сделки типа продажи будущего урожая или иностранной валюты с учетом ее возможного курсового роста, так как при фьючерсах покупатель заранее идет на возможный риск, который тем или иным образом страхует.

Тематикой нашей книги обусловлен разговор именно о заведомом обмане покупателя.

Именно к этой категории относится мошенничество при продаже щенков «породистых» собак, которые впоследствии вырастают в банальных дворняжек, лечебных препаратов, единственное достоинство которых соответствие заповеди Гиппократа «Не навреди», представляющих собой смесь мела и сахара или подкрашенную дистиллированную воду; саженцев деревьев на той стадии, когда еще трудно определить их продуктивность.

Для иллюстрации предлагаемой нами классификации мы воспользуемся страницами из сборника ОТенри «Благородный жулик». Один из героев его рассказов Джефф Питере повествует, как он «надул» жителей одного городка.

«Я продал тамошним жителям на шестьсот долларов молодых фруктовых деревьев — грушевых, сливовых, вишневых, персиковых. С тех пор жители города не переставали глядеть на дорогу, поджидая, не пройду ли я по этой дороге опять…

Вся беда была в том, что их деревья не хотели соответствовать тем надписям, которые были начертаны на привязанных к ним дощечках. Большинство из них оказались грушей-дичком и терновником, но были и липы и небольшие дубки. Единственное дерево, которое сулило принести хоть какой-нибудь плод, был молоденький виргинский тополек, на котором выросли хорошее осиное гнездо и половина старого лифчика».

Если вы думаете, что в данном примере отражена исключительно американская действительность, то заблуждаетесь. Как-то во время задушевной беседы за кружечкой-другой пива один мой днепропетровский приятель рассказал, что с успехом проделал подобную операцию на местном рынке. Главным моментом его махинации был провозглашенный знаменитым педагогом Яном Амосом Коменским принцип наглядности.

Мысль провернуть это дело пришла к нему не во время чтения О'Генри (он его тогда не знал), а при виде огромного — размером с небольшое яблоко — грецкого ореха, обнаруженного им в местном университете. Это был плод какого-то редкого элитного сорта, привезенный в подарок местным биологам из-за океана. Он договорился со знакомой лаборанткой, что она даст ему редкий орех на пару дней, после чего со своим другом отправился на машине в ближайшую лесополосу и накопал там сотню молодых саженцев неизвестного вида (дело было осенью, когда деревья уже сбросили листву). А потом было совсем просто. Он выгрузил саженцы недалеко от рынка, положил рядом суперорех, а сверху прикрепил табличку, на которой была сообщена краткая информация об этом чуде природы. То есть: кем выведен, из какого штата привезен и какой урожай дает — чистая правда, одним словом.

Через полчаса перед ним выстроилась очередь. Доверчивые днепропетровцы с радостью отдавали ему свои денежки, унося домой вязы, ясени или дубки — он сам не знал, что он накопал, а на редкие вопросы особо подозрительных покупателей невозмутимо отвечал: «Почему у саженцев вид такой необычный? Так ты на орех посмотри. Он тоже на наши не похож! Сорт такой, дядя. Все вопросы к американцам… Я только продаю».

Я подозреваю, что после таких слов люди, через положенное время обнаружившие обман, винили в нем не только продавца, но и проклятых американских капиталистов, в очередной раз обманувших честных советских тружеников.

Другой вариант мошеннической сделки, предложенный Джеффом Питерсом, состоял в том, что предмет продажи был слишком далеко от места купли-продажи, чтобы покупатель мог проверить заявления продавца. Вновь обратимся к О'Генри: «…разделил на участки те области штата Флорида, которые находятся глубоко под водой, и продавал эти участки простодушным людям в своей роскошно обставленной конторе в Чикаго. После того как он собрал что-то около ста тысяч долларов, один из тех пронырливых и беспокойных покупателей, которые всегда готовы чинить неприятности (я знал таких, которые проверяли купленные у меня золотые часы кислотой), — один из этой шайки пройдох совершил по удешевленному тарифу экскурсию на купленный им участок посмотреть, не требуется ли там починить забор, а кстати, закупить к Рождеству лимонов для предпраздничной торговли. Он прихватил с собой землемера, чтобы тот установил окончательно границы его участка. Подъезжают они к берегу и видят, что имение «Райская долина», столь прославленное в газетных рекламах, находится на дне озера Окичоби».

Возможны также такие варианты обмана, когда предмет продажи реально присутствует, но не соответствует той рекламе, которой его снабдил продавец. В первом варианте такого случая предмет сам по себе бесполезен, но у покупателя создается мотивация к его приобретению. Вспомним такие широковещательные кампании в прессе, как приобретение различных «очищающих трав» типа «Гер-балайфа» или «чудодейственной» посуды «Цептер». Без всех этих дорогостоящих товаров вполне можно обойтись, но реклама настойчиво убеждает нас в обратном. И вот кто-то не выдерживает и отстегивает деньги.

Старое — хорошо забытое новое. Поэтому вновь обратимся к воспоминаниям Джеффа Питерса и его друга Энди Таккера.

«— Брат, — говорит он, — прими мой сердечный привет! Не тебя ли я видел на юге Миссури прошлым летом, когда ты занимался продажей цветного песочка по полдоллара за чайную ложку и уверял, что, стоит только всыпать его в лампу, и керосин никогда не взорвется?

— Керосин и вправду никогда не взрывается, — отвечаю я. — Взрывается только газ…

…Пойми, — сказал я, — я учу ее хорошенько чистить лампу и вовремя подливать керосин.

Если она выполнит мой совет, лампа не взорвется. А когда у нее есть песок, она знает наверняка, что взрыва не будет, и одной заботой у нее меньше».

Во втором варианте наличествующего товара он имеет какую-то потребительскую ценность, но вовсе не ту, о которой толкует продавец. На юридическом языке в зависимости от конкретики это может называться фальсификацией, подлогом, мошенничеством. По крайней мере, в таких случаях мошенник взамен взятых денег что-то оставляет жертве «в подарок».

Как говаривал Джефф Питере: «…сам же я принципиально никогда не брал у своего ближнего ни одного доллара, не дав ему чего-нибудь взамен — будь то медальон из фальшивого золота, или семена садовых цветов, или мазь от прострела, или биржевые бумаги, или порошок от блох, или хотя бы затрещину. Наверное, какие-нибудь мои предки происходили из Новой Англии, и я унаследовал от них стойкий и упорный страх перед полицией».

Финансовые операции

Первые «пирамиды» в нашей стране, появившиеся в конце 80-х годов, были довольно примитивны. Еще не было мощной оглушающей рекламы по радио и телевидению, а предприимчивые люди исчисляли свой доход тысячами, а не миллиардами рублей.

Человек, начинавший играть в «пирамиду», знал, на что шел. Он высылал десятку первому в специальном списке человеку, после чего вычеркивал его фамилию, а в конце приписывал свою. В списке всегда должно быть ровно десять человек. После чего должен был найти новых участников игры и вручить им «откорректированный» список. Они, в свою очередь, также посылают деньги первому, вписывают в конце свои фамилии и адреса и ждут, когда их фамилия переместится на первое место. Добравшийся до вершины получает 10240 рублей (это взамен 10!). На эти деньги в те времена можно было купить машину, и поэтому многие бросились играть в новую увлекательную игру. Однако, как и следовало ожидать, денежки получили только первые находчивые люди. Те, кто пришел позже, остались ни с чем.

Затем эстафету в сооружении «пирамид» подхватили уже солидные организации. Вернее, солидными они стали потом, когда бессовестно присвоили себе деньги доверчивых граждан.

А для раскрутки им хватало небольшого начального капитала для рекламы и большой наглости, так как никто из них и не собирался выполнять взятые обязательства.

Когда я пишу эти строки, передо мною лежат рекламные объявления из газет 1994 года.

Средством обмана служили внушительные цифры, кружившие голову многим людям, мечтавшим вот так сразу взять и разбогатеть.

Вот метод компании «Хопер-инвест». Она рисовала перед своими потенциальными клиентами фантастические перспективы будущих заработков: за б месяцев прибыль должна была составить 190 % годовых, за год — 360, за три года — 380 %, за 5 лет — 400 % годовых. В абсолютных цифрах это выглядело еще более потрясающе: вложившему 100 тыс. рублей клиенту через год обещали вернуть 460 тысяч, за три года — 10 с лишним миллионов, а через 5 лет — 254251200 рублей!!! Игры с геометрической прогрессией мы проходили еще в школе, но на морально не подготовленных граждан это действовало. Единственное, что оставалось непонятным, — источник этих фантастических доходов. Фирма отделывалась невнятными высказываниями «об эффективном вложении средств в наиболее динамично развивающиеся отрасли народного хозяйства», туманно уточняя, что речь идет о добыче нефти, алмазов и золота, а также продаже на Запад военных технологий. Подробностей — никаких. Ведь это же коммерческая тайна! Но тайна была в другом — все сверхприбыли на первых порах оплачивались из карманов новых вкладчиков, поверивших рекламе. За счет их денег и выплачивались проценты. А реклама гипнотизировала: не спешите снимать деньги, ведь их становится все больше и больше. Если вы снимете свой вклад через год, то получите только 460 тысяч, а если потерпите два годика — уже 2 миллиона 162 тысячи! И люди терпели, пока в один прекрасный день не обнаружили на дверях фирмы замок и короткое объявление: «Выдача вкладов временно приостановлена». Ну а «время» — понятие растяжимое… Вплоть до вечности.

Я специально не останавливаюсь подробно на деятельности легендарного АО «МММ», так как ей посвящены целые труды. Что было, то было. Прививка от глупости была сделана, но и без этого можно было обойтись, если бы мы внимательнее изучали историю других стран, где подобные «пирамиды» проходили еще в позапрошлом веке. Наиболее громкая финансовая афера XIX века была связана со строительством Панамского канала. Группа аферистов, организовавших сбор средств для этого «проекта века», обещала всем вкладчикам гигантские прибыли от эксплуатации канала, но все закончилось грандиозным скандалом.

До этого, в XVIII веке, во Франции громкую известность получила Миссисипская компания, обещавшая за счет эксплуатации богатств Северной Америки платить громадные дивиденды владельцам акций. Чем популярнее становилась эта компания, тем больше она выпускала акций и тем дороже они стоили. Акции номиналом 500 ливров продавались по 10, а затем по 20 тысяч. Однако получать высокую и устойчивую прибыль в полудиких районах бассейна Миссисипи оказалось нереальным. Наступил неизбежный момент, когда первоначальный энтузиазм схлынул и отток денег из компании превысил новые поступления. Миссисипская компания, а вместе с ней и сотни тысяч французов обанкротились. В этой истории стремительного возвышения и падения фальшивых акций в полной мере проявились законы психологии толпы, работающей по принципу системы с положительной обратной связью.

Они основаны на психологическом эффекте подражания (или, как еще говорят психологи, «заражения»). Когда курс акций растет, все их покупают, и чем больше покупают, тем больше растет курс. Когда он падает, все стараются продать, и чем больше людей продает, тем больше акционеров присоединяется к продающим.

Пример Миссисипской компании характерен еще тем, что показывает неблаговидную роль государства в одурачивании людей. Влиятельные сановники вплоть до регента Франции — герцога Орлеанского не только не препятствовали деятельности Джона Ло — главного организатора авантюры, но и обеспечили его солидной «крышей», предоставив должность в королевском банке. Ведь благодаря деятельности аферистов государственная казна пополнилась сотнями миллионов ливров.

Нечто подобное происходило в России в 1994 году, когда правоохранительные органы безучастно наблюдали за аферой господина Мавроди, беззастенчиво грабившего россиян.

Разгадка такой «щепетильности» проста — «МММ» платила огромные налоги со своей преступной деятельности. Таким образом, правительство, закрыв глаза на явно скандальный характер деятельности «МММ», стало соучастником мошенничества.

Вот что пишет М. Сердюков в статье «Все, что твое, мое» («Мошенники», № 3, 1996):

«Благородней, чем наше правительство, никого в этой весьма криминальной истории вроде как нет! Предупреждали, радели, теперь вот переживают, впрямь как и весь народ. Вот только стоит ли забывать, кому мошенники в подавляющем большинстве исправно платили налоги? Ведь с официальных 40 триллионов рублей, присвоенных мошенниками, не менее 15, надо верить, поступило в государственную казну.

Кто бы от них отказался в беспробудно печальные для отечественного бюджета времена?

Никто и не думал отказываться. Кстати, Мавроди посадили в тюрьму за неуплату налогов, а вовсе не за обман своих вкладчиков.

Минфин — орган более чем государственный. Именно там выдают лицензии на право операций с ценными бумагами. Глупо считать, что там не подозревали об их печальном конце. Солидные госмужи якобы верили, что финансовые «пирамиды» вроде египетских — на века!.. Выходит, что государство в печальной для двадцати миллионов сограждан истории изъятия денег у и без того задолбанного вечными нехватками населения — прямой соучастник бессовестнейшего мошенничества».

«Автомобильный» обман

Крылатая фраза Остапа Бендера «Автомобиль — не роскошь, а средство передвижения» вдохновила миллионы наших сограждан на приобретение «железного коня». Но так же, как и мед неизбежно привлекает мух, автомобиль, будучи весьма дорогостоящим символом комфорта, притягивает взоры и интересы мошенников всех мастей. В сферу автомобильного бизнеса в нашей стране втянуты миллионы людей, и каждый из них, продавая, покупая, ремонтируя и эксплуатируя машину, так или иначе рискует быть обманутым. В Коране написано: «Они хитрили, и Аллах хитрил, но Аллах самый хитрый из хитрецов». Так вот похоже, что самый главный обманщик в российском автобизнесе — государство. Это оно под надуманным предлогом о поддержке отечественных производителей искусственно поддерживает монополию «АвтоВАЗа», принуждая нас ездить на морально устаревших второсортных автомобилях. Это оно, непомерно завышая таможенные пошлины, заставляет россиян многократно переплачивать за ввозимые из-за границы иномарки. Именно государство своей непродуманной налоговой политикой тормозит столь необходимое стране с плохими дорогами всемерное развитие автосервиса. Опять же государство, не определив законодательную базу относительно купли-продажи земли, создает трудности в области гаражного строительства, что повышает риск угонов автомобилей.

А вспомните продажу государственных сертификатов в конце 80-х годов, за которые через 2–3 года правительство обещало выдать дефицитные товары вплоть до автомобилей. В результате были обмануты миллионы тогда еще советских людей. Поэтому нечего удивляться, что поставленные в тяжелые условия граждане вынуждены прибегать к ответному обману, чтобы обойти различные законы и постановления.

Возьмем пресловутые таможенные сборы. Платить эти абсурдные, с точки зрения здравого смысла, поборы (зачастую они намного превышают стоимость подержанного автомобиля) нереально, а ездить на машине хочется, в итоге «на лапу» получает таможенник. Если россиянин по долгу своей службы длительно проживает за рубежом, он может беспошлинно ввезти автомобиль, но только для себя, без права продажи. Если же он хочет продать его, то вынужден прибегнуть к обману, имитируя кражу. Он получает деньги, отдает свой автомобиль, а потом заявляет об «угоне». К этому бизнесу в последнее время подключили и граждан западных стран. У тех вообще получается двойная выгода — одну цену они берут с покупателя, который быстренько перегоняет автомобиль в Россию, а другую получают от страховой компании за якобы похищенную у них машину.

Самым громким автомобильным делом нашего времени, наверное, останется подмосковная «Властелина», при помощи примитивной «пирамиды» надувшая наших сограждан на миллионы долларов. О масштабах ее деятельности можно судить хотя бы по тому, что адвокаты Валентины Соловьевой — владелицы «Властелины» — просили отпустить ее на свободу под беспрецедентный залог в 1 триллион (!) рублей. Да что там этот триллион, если в период пика деятельности «Властелины» ежедневный оборот фирмы достигал 100 миллиардов рублей. Тысячи россиян, соблазненных блестящей перспективой получения автомобиля за треть цены, приносили свои кровные денежки, часть которых действительно шла на покупку машин. Но только часть… Большая, естественно, оседала в карманах мошенников. Убыток тут же покрывали толпы новых любителей дешевизны. Но любая «пирамида» функционирует, пока приток денег превышает отток. И в один прекрасный день «Властелина» рухнула, оставив многих наших сограждан без денег и автомобиля.

При «продаже» автомобиля у мошенников в запасе имеется много способов изымания денег у доверчивых покупателей. Поэтому при покупке автомобиля нельзя ни на минуту терять бдительность.

Один из способов обмана, описанный в книге «Мошенничество в России», был достаточно распространенным во времена автомобильного дефицита, однако используемый для этого прием универсален, и на него можно нарваться и сегодня.

Мошенник на авторынке знакомится с гражданином, приехавшим в столицу для приобретения автомобиля. Он обещает свести его с директором техцентра на Варшавском шоссе, который якобы поможет приобрести машину по нормальной цене. Приезжий был с товарищем, и это придавало ему некоторое чувство уверенности, что его не обманут.

Мошенник везет своих жертв в техцентр и знакомит с «директором» магазина. Естественно, это было подставное лицо, не имеющее никакого отношения к магазину. Мошенник берет у приезжих паспорта и идет оформлять документы. Затем, вернувшись, отдает им накладные, куда вписаны их паспортные данные, цена автомобиля и другие атрибуты, заставившие их почувствовать себя обладателями новеньких авто. Первый мошенник, «директор» и два покупателя садятся в машину, чтобы ехать в сберкассу. «Директор» просит их отсчитать деньги заранее, так как в сберкассе очередь, но знакомый кассир по блату пообещал обслужить их быстро, попросив лишь подготовить деньги заранее, чтобы дважды не пересчитывать. Мол, «директора» он знает давно и полностью ему доверяет. Жертвы отсчитывают деньги и пытаются положить их в свои карманы, но «директор» протестует, выражая свои сомнения относительно честности покупателей — а вдруг они по дороге часть вытащат. Он предлагает им положить деньги в портфель, закрыть его на ключ и держать у себя на коленях.

Вот тут-то и появляется портфель с двумя отделениями. В одном лежат заранее подготовленные свертки с бумагой, имитирующие пачки денег, а в другом прорезана дыра.

Покупатели бросают свои деньги в заботливо подставленное им отделение с дырой (портфель в это время находится на переднем сиденье на коленях у «директора»). Тот тщательно закрывает портфель на ключ (деньги тем временем благополучно оказываются у него между ног), затем трясет свертками с бумагой, показывая, что деньги на месте, и передает портфель с ключом от него на заднее сиденье своим жертвам. Подъехав к сберкассе, приезжие с «директором» идут к несуществующему кассиру, а преступники скрываются, оставив «лохов» с бумажными «куклами».

Правда, иногда для этой цели мошенники используют пакеты с вафлями. Они тоже на ощупь и по звуку при тряске напоминают пачки с деньгами. Но вряд ли эти вафли могут подсластить горькую пилюлю.

Другой способ связан с поддельной газетой, в которой напечатан тираж лотереи с «счастливым выигрышным» номером. Этот трюк был особенно в ходу в эпоху социализма, когда выигрыш в лотерее был почти единственным шансом легального приобретения автомобиля для представителей теневого бизнеса. Этот трюк сам по себе довольно примитивен, но хорошо работает только при соответствующем «оформлении».

Предварительно преступники изготавливали поддельную газету с тиражом лотереи, в которой был обозначен выигрыш автомобиля на номер имевшегося у них лотерейного билета. Причем газета, как правило, бралась республиканская, то есть получить выигрыш можно было только в центральных отделениях Сбербанка. Задача состояла в том, чтобы найти подходящего «лоха» с кругленькой суммой, горячим желанием приобрести автомобиль и большим нежеланием объяснять ОБХСС, откуда он взял эти деньги. Клиенту подсовывали фальшивую газету, брали с него деньги и исчезали. Наиболее тонкая часть этой операции заключалась в том, чтобы убедительно объяснить нежелание самого владельца выигрышного билета получить машину. В 1982 году в Днепропетровске произошел подобный случай обмана. Тогда грузину «случайно» подсунули старенького, еле стоящего на трясущихся ногах дедушку, который растерянно мял в руках злополучный билет и бормотал:

«Ну куда мне машину, мне б на похороны отложить да внучку денег на свадьбу послать, да и ладно». Под мышкой он держал свернутый в трубочку номер газеты в селедочных пятнах с тиражом республиканской лотереи. В итоге наживка была схвачена, а житель солнечной Грузии благополучно лишился 10 тысяч рублей. Правда, дедушку того все-таки нашли — через его племянника, который работал наборщиком в районной типографии, где и изготовил поддельную газету. Но такое случалось редко, да и то при социализме. Сейчас мошенники работают более умело и нагло.

При любой торговой сделке покупатель, стремясь повыгоднее что-то продать, как правило, не скупится на рекламу. Расхваливать свой товар можно и даже нужно, однако сложно различить грань, где похвала переходит в откровенный обман. Ведь владелец машины может «просто забыть» сообщить покупателю, что его машина побывала в аварии, перекрашивалась или имеет какие-то скрытые дефекты. Даже без таких распространенных трюков, как «сматывание» километража со спидометра, можно задурить голову неопытному автомобилисту так, что он отвалит приличные деньги за битую, изъезженную машину, на которую умелой рукой навели надлежащий лоск. И лишь потом обнаруживаются ржавые дыры в кузове, держащиеся на честном слове подвески или неисправный бензонасос. Поэтому покупать подержанный автомобиль рекомендуется только после консультации знакомого специалиста, которому вы доверяете.

Но, оказывается, купить с рук исправный в техническом отношении автомобиль — это еще не счастье. Ведь радость будет сильно омрачена, если окажется, что этот автомобиль был угнан, и вам придется возвращать его прежнему владельцу. Поэтому при покупке машины с рук не забудьте удостовериться в ГАИ, не числится ли она в угоне. Нелишне также проверить карточку техосмотра (хотя это и не дает полной гарантии исправности машины, но все же…).

Гораздо реже обманщиком может быть покупатель. В этом случае он приобретает автомобиль, не заплатив за него. Очень часто для этой цели мошенник применяет сберкнижку «на предъявителя». Перед оформлением документов он показывает ее продавцу.

Там, к примеру, значится 40 000 200 рублей. Для большей убедительности мошенник может даже съездить в сберкассу и попросить контролера удостоверить подлинность книжки и реальное наличие денег на счете.

Далее они едут переоформлять автомобиль (чаще к нотариусу по генеральной доверенности).

Продавец полагает, что сберкнижка находится в кармане у покупателя, а она в это время уже у его сообщника, который снимает деньги, оставляя на счете 200 руб. Подрисовав нужные цифры, он быстренько возвращается к нотариусу, где в очереди томится его напарник с ничего не подозревающей жертвой. Во время оформления договора сберкнижка передается бывшему хозяину автомобиля в обмен на ключи и техпаспорт. В сберкассе ему взамен дадут 200 рублей.

Этот вариант обмана достаточно рискованный, хотя, как ни странно, почти всегда работает.

Более осторожные жулики готовят две книжки — одну на 200 рублей, а другую на 40 000 200.

Перый раз они показывают продавцу автомобиля книжку с миллионами, а у нотариуса дают «пустую». В этом случае нет необходимости спешно снимать деньги и, самое главное, отсутствует риск, что продавец обратит внимание на расходную операцию, помеченную сегодняшним днем. Хотя магия психологической установки невероятна. На этот трюк с одной сберкнижкой попадались десятки людей, и все они были уверены, что после заключения сделки им вручают именно тот документ, что показывали час назад. Здесь работает стереотип: что положили в карман, то оттуда и достали. Интересно, что в цирке, когда зритель видит, как фокусник достает из цилиндра кролика, хотя перед этим клал туда голубя, его это не удивляет. Там действует другая установка — на чудеса. Так вот, отправляясь продавать автомобиль, тоже настраивайтесь на чудеса и фокусы — тогда неприятных неожиданностей будет меньше.

Сделки с недвижимостью

Сделки с недвижимым имуществом по некоторым моментам существенно отличаются от сделок с другими объектами, и незнание этих отличий одной из сторон может служить источником криминогенной опасности для участников таких операций.

Вот конкретный пример, случившийся в городе Воронеже.

Один гражданин захотел продать квартиру. Чтобы не терять на комиссионных, он решил действовать без участия посредников и риэлтеров. Нашел покупателей, сговорились о цене (причем покупатели не очень торговались и согласились на вполне приличную сумму).

Только вот выразили сомнение, не «кинет» ли их продавец. Они, мол, ребята простые, всех законов не знают и поэтому опасаются отдавать деньги раньше времени.

Предложили сделать так: после заключения договора у натариуса оба экземпляра договора будут пока у владельца недвижимости, а потом они заедут к друзьям за недостающей суммой и отдадут деньги в обмен на договор. Тогда, мол, никто никого не обманет. Продавец квартиры согласился. Они поехали к нотариусу, заключили договор, оба экземпляра забрал себе продавец, и участники сделки разъехались по своим делам.

Однако ни к вечеру, ни на следующий день покупатели не явились, что, впрочем, не очень встревожило владельца квартиры — оба экземпляра договора были у него, а у несостоявшихся покупателей на руках не было никаких доказательств состоявшейся накануне сделки. Он решил, что ребята пока не достали всех необходимых денег, и решил подождать еще. А «ребята» тем временем не дремали. На следующий день они явились к нотариусу и, жутко извиняясь, сказали, что накануне, изрядно отметив удачную сделку, напились и где-то потеряли свой экземпляр договора. А теперь не могут зарегистрировать сделку в БТИ.

Нотариус вошел в их положение и выдал копию. Мошенники быстро провели регистрацию в БТИ и тут же продали эту квартиру заранее найденному покупателю.

Таким образом, они продали чужую квартиру, потратившись только на нотариуса и перерегистрацию в бюро инвентаризации. А теперь можете представить себе встречу старого и нового владельцев!

Эта история могла произойти только потому, что первый владелец недвижимости не учел, что распоряжение недвижимостью (осуществляемое в результате совершения сделок отчуждения — купли-продажи, дарения, обмена) подлежит обязательной государственной регистрации, и подписание договора у нотариуса — первый, но еще не окончательный момент в этой процедуре.

При совершении таких сделок нужно учитывать и ряд иных моментов, отсутствующих при других коммерческих операциях. Предположим, что один гражданин купил у другого квартиру, зарегистрировали все вроде бы правильно, но спустя некоторое время выясняется, что при приватизации квартиры прежний ее владелец не учел интересов своих детей.

Допустим, формально они оказались без жилплощади (хотя фактически могут иметь хоть по две квартиры). Тогда они обращаются в суд, который признает сделку недействительной и аннулирует ее. А потом новый и несостоявшийся владельцы жилплощади будут долго взыскивать обратно свои денежки с контрагента. Причем не исключено, что такая операция была задумана и разыграна специально заранее.

Поэтому, прежде чем покупать квартиру, поинтересуйтесь в жэке, насколько правильно была проведена приватизация; не остались ли «за бортом» люди, которые могут впоследствии предъявить свои права на вашу жилплощадь. К таким претендентам, помимо детей, относятся и другие близкие родственники, прописанные в данной квартире и в данный момент отсутствующие (например, находящиеся в заключении).

Помните, сделки с недвижимостью зачастую требуют вложения всех ваших материальных ресурсов, и цена за риск здесь особенно высока. Бывает, что в результате мошеннической операции люди оставались совершенно без денег или квартиры. Подумайте, как страшно оказаться в положении бомжа без крыши над головой. Поэтому или сами тщательно просчитайте все ходы будущей сделки, или доверьтесь профессионалам из солидной риэлтерской фирмы. Лучше пожертвовать частью, чем потерять все. Как говорит Арсен Хачатуров — воронежский предприниматель, помогавший мне в подборе примеров из реальной жизни для данной книги, людей чаще всего губят два качества: жадность и невнимательность.

Если за ваше жилье вам предлагают цену большую, чем вы ожидали получить, или вам уступают квартиру значительно дешевле по сравнению со сложившимися на рынке недвижимости ценами, не спешите радоваться. В этой жизни не принято делать дорогие подарки просто так. Остановитесь и внимательно просчитайте все возможные ходы ваших контрагентов. Если сомневаетесь в чем-то — отмените сделку. Квартир, слава Богу, на рынке недвижимости сейчас хватает. Риск в этой игре слишком велик.

Теперь перейдем к рассмотрению возможных обманных действий со стороны участников сделок с недвижимостью. Чаще всего мошенником оказывается продавец, реже — покупатель, поэтому сначала разберем такие случаи. Самый примитивный, но редко встречающийся обман — это когда при расчете после неоднократного пересчитывания многочисленных купюр покупатели-аферисты просто подсовывают продавцу банальную «куклу» из газетной бумаги вместо денег.

Чаще используется разница между реальной договорной ценой за квартиру и суммой, указанной в договоре (она ставится обычно меньше, чтобы избежать налогов). Вот эту меньшую сумму и выплачивает хитрый покупатель, после чего добиться от него остального можно, только наняв рэкетиров (которым, с одной стороны, надо заплатить не меньше, чем налоговой инспекции, а с другой — вступив при этом в конфликт с законом).

Но у продавца квартиры (реальной или липовой) есть гораздо больше шансов облапошить потенциального покупателя, желающего приобрести понравившуюся ему жилплощадь.

Схема самого простого обмана следующая.

Один гражданин продает другому свое жилье, получает сполна деньги, а потом подает в суд просьбу признать сделку недействительной на основании какой-нибудь причины. По решению суда продавцу возвращается его квартира, а покупателю — уплаченные ранее деньги. Но, как правило, желая избежать налогов, в договоре указывают гораздо меньшую сумму, чем та, которая была выплачена за квартиру в действительности. Вот эту чисто номинальную сумму и возвратит первый владелец квартиры покупателю, а тот останется без жилья и почти без денег.

Второй способ обмана состоит в том, что, продав квартиру, человек не спешит выписаться из нее, утверждая, что обстоятельства изменились и ему некуда выезжать. Наш «самый гуманный в мире суд» чаще всего встает на сторону первого владельца и выносит постановление вернуть деньги покупателю. Владелец недвижимости соглашается, но заявляет, что деньги он уже потратил или у него их Украли, а возвращать будет частями из своей зарплаты (которую получает в мизерных количествах и весьма нерегулярно). Вся штука в том, что он отнюдь не отказывается платить, и к такой позиции юридически придраться сложно. По нашим законам можно высчитывать из зарплаты не более 30 %, поэтому можно прикинуть, что при средней зарплате воронежского мелкого служащего $100 и цене проданной двухкомнатной «хрущевки» в $20 000 выплаты займут… 50 лет!

Третий способ состоит в продаже квартиры одновременно нескольким людям — так называемая продажа «по дубликатам». В этом случае владелец квартиры (обычно уезжающий за рубеж или в другой город) делает со своих приватизационных документов дубликаты, в течение одного дня в разных нотариальных конторах заверяет договора купли-продажи, получает деньги — и был таков! Теперь хозяином квартиры будет тот из покупателей, кто первым зарегистрирует ее в БТИ.

Четвертый способ заключается в применении фальшивых документов. При этом мошенники при помощи поддельных бланков и печатей (а бывает, что и при помощи подставного нотариуса) оформляют липовый договор о купле-продаже. Ничего не подозревающий покупатель платит деньги, а потом долго и безуспешно предъявляет свои права на чье-то жилье. Для этого аферисты обычно снимают квартиру на короткий срок, подделывают документы и «продают» ее, пока хозяин находится в отпуске или загранпоездке. По возвращении следует немая сцена…

Вообще покупатель и продавец изначально не доверяют друг другу, подозревая в обмане, и для таких подозрений есть основания. Если деньги передаются в момент нотариального оформления — рискует покупатель, так как квартира накануне может быть уже продана или передана в залог. Если деньги передаются после оформления договора у нотариуса, рискует продавец, так как на основании нотариально оформленного договора покупатель может сам зарегистрировать покупку, не заплатив бывшему хозяину ни копейки. Поэтому самыми надежными считаются варианты, при которых деньги до поры до времени остаются у третьих лиц, которым в равной степени доверяют обе стороны. Это может быть или солидная риэлтерская контора, или банк, в котором для такого случая открывается специальный депозитный счет. В последнем случае продавец получит свои деньги только после предъявления доказательств состоявшейся сделки.

При третьем варианте обман при купле-продаже недвижимости происходит по вине посредников — частных маклеров или недобросовестных риэлтерских фирм. В первую очередь здесь нужно опасаться генеральной доверенности, дающей посреднику право на все операции с квартирой. Бывают случаи, когда такой документ подписывается путем применения насилия или шантажа, а следовательно, впоследствии может быть признан судом недействительным.

Поэтому появление генеральной доверенности должно насторожить покупателя, которому есть смысл найти истинного владельца квартиры, чтобы обезопасить себя от возможных неприятностей в будущем.

Достаточно опасно нарваться на «фирмы-однодневки», которые возникают для заключения одного-единственного договора, а затем бесследно испаряются", чтобы через месяц вновь возникнуть в другом месте.

Потенциальный покупатель, наткнувшийся на такую фирму по объявлению в газете, находит небольшой офис (как правило, располагающийся в обычной квартире) и очень дешевые цены. Увы, это по-прежнему работает! Желающему купить недорогое жилье говорят, что есть срочный вариант — хозяин через неделю улетает в Израиль, поэтому особо не торгуется, но задаток нужен сразу — 50 % от суммы договора. Подписывается договор, отдаются деньги, а наутро контора исчезает навеки вместе с деньгами.

Иногда посредники обманывают по-мелкому, не лишая людей квартир или денег, ограничиваясь небольшим моральным и материальным ущербом. Такие «фирмы» берут за просмотр вариантов небольшие деньги — от 10 до 30 долларов. При этом они могут морочить голову доверчивым клиентам сколько угодно, пока у тех не иссякнет терпение. Они возят их по разным квартирам (многие из которых владельцы и не думают продавать), а при возникновении интереса выставляют такие заведомо невыполнимые условия или цены, что покупатели вынуждены отказаться. «Навар» с каждого клиента, нарвавшегося на такую фирму, составляет до $100. Немного, конечно, зато и расходы минимальные — только на бензин, да и состава преступления нет — пойди докажи, что данную квартиру и не собирались продавать.

А вот случай, приведенный в книге С. А. Романова «Мошенничество в России».

«К владельцу неприватизированной квартиры пришли люди с предложением на очень выгодных условиях взять в аренду так понравившуюся им его квартиру, например, на полгода и по очень высокой цене. Для профессионала это уже звучит подозрительно. Для обывателя — заманчиво. Причем заключается договор, и деньги за полгода выплачиваются сразу. Проявляя «заботу о спокойствии и драгоценном времени хозяина», его просят (доброжелательно и корректно) дать на время регистрации договора аренды квартиры в жэке паспорт.

Получив деньги, он паспорт-то, конечно, даст! Ведь он не может предположить, что заранее подобран похожий на него человек, который с подлинным паспортом приватизирует квартиру, и в течение двух-трех дней она будет продана.

Настоящий хозяин, ничего не подозревая, полгода не интересуется судьбой квартиры, а другой ничего не подозревающий гражданин эту жилплощадь покупает (точнее, оплачивает ее стоимость) и чувствует себя вполне закономерно ее хозяином. Через полгода, по истечении «срока действия договора аренды», является настоящий хозяин. Суд, конечно, будет защищать его права, и квартиру, может быть, возвратят. А что делать тому, кто ее купил?»

Чтобы поступать справедливо, нужно знать очень немного, но чтобы с полным основанием творить несправед ливость, нужно основательно изучить право.

(Георг Кристоф Лихтенберг)

Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона толкует «обман», как «сознательное введение в заблуждение другого лица с корыстными целями, которое состоит в сообщении ложных сведений о положении дела или в извращении истинных фактов».

В толковом словаре русского языка Ожегова слову «обман» дано следующее определение: «Обман — то же, что ложь». Термин «ложь» в этом же словаре определяется так: «Намеренное искажение истины, неправда, обман». Таким образом, главное содержание слов «ложь» и «обман» состоит, согласно Ожегову, в «намеренном искажении истины».

Однако с юридической точки зрения не каждое намеренное искажение истины содержит состав преступления. В Российском уголовном кодексе нет такой отдельной статьи «Обман», и намеренное искажение истины еще не влечет за собой наказания. Обман и ложь становятся преступлениями, если они связаны с определенными сопутствующими действиями человека.

В качестве примера рассмотрим некоторые статьи Уголовного кодекса РФ, где идет речь о явном обмане.

СТАТЬЯ 129. «Клевета».

«Клевета, то есть распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию».

За это преступление предусмотрен широкий спектр наказаний: от штрафа или мер общественного порицания до исправительных работ на срок до одного года. Если клеветник не ограничился устным сообщением, а прибег к помощи газеты или телевидения, то срок заключения может возрасти до двух лет, а штраф — от ста до двухсот минимальных зарплат. Если же человека незаслуженно обвинили в совершении тяжкого преступления, то его обидчику грозит три года тюрьмы.

Так что за недоказанное обвинение типа «Ты Родину продал!» можно отмотать вполне приличный реальный срок. Поэтому, господа, не спешите обвинять в чем-либо своих недругов, не имея на руках твердых доказательств. В свое время один корреспондент газеты «Московский комсомолец» публично обвинил министра обороны России в незаконном обогащении за счет имущества Западной группы войск, дислоцированной в Германии. Но на суде свои обвинения доказать не смог, а в результате был признан виновным по соответствующей статье УК.

СТАТЬЯ 159. «Мошенничество».

«Хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана либо злоупотребления доверием» наказывается штрафом в размере от двухсот до семисот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до семи месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от четырех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до трех лет.

Если мошенничество совершается группой лиц по предварительному сговору, неоднократно, лицом с использованием своего служебного положения или оно причинило значительный ущерб, то наказание за него может достигать от двух до шести лет лишения свободы. Наконец, пункт третий этой статьи касается мошенничества, совершенного организованной группой, или в крупном размере, или рецидивистом. В этом случае мошеннику грозит максимальное наказание — лишение свободы на срок от 5 до 10 лет. Здесь надо пояснить разницу между пунктами 2 и 3 ст. 1 59. Согласно Примечанию 2 к ст. 1 58 УК РФ, «крупным размером признается стоимость имущества, в пятьсот раз превышающая минимальный размер оплаты труда».

К этой статье УК примыкает ст. 165 — «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием», которая отличается от ст. 159 только тем, что в данном случае речь идет о чисто денежном ущербе, не сопровождаемом хищением имущества. То есть если мошенник путем хитроумной комбинации завладел вашей машиной, то это ст. 159, а если выманил деньги, равные стоимости такой же машины, то его действия подпадают под ст. 165 УК РФ. Для гражданина разница несущественная, а для преступника она есть. По ст. 165 почему-то предусмотрены более мягкие наказания: в среднем на год лишения свободы меньше по каждому пункту.

Иллюстрацией ст. 165 УК могут быть нехитрые махинации с денежными купюрами — «ломка» или «складывание», при помощи которых ловкие ребята периодически облегчают карманы доверчивых граждан. Самый простой пример: на рынке к гражданину, стоящему у лотка с зажатой в руке крупной купюрой, подходит прилично одетый молодой человек и просит обменять сто его тысячных на одну вашу, а за хлопоты обещает приплатить 1–2 тысячи сверху. Если у «человека со стотысячной» гуманное отношение к ближнему дополнится банальной жадностью, то быть беде. При неоднократном пересчете денег у парня будет то больше, то меньше нужного.

Наконец молодой человек еще раз заберет пачку, на глазах человека пересчитает ее, добавит туда 2 тысячи комиссионных и с благодарностями ретируется. И лишь позже выяснится, что в пачке тысячных купюр стало волшебным образом на треть или четверть меньше нужного.

Ловкость рук приносит доход не только в цирке…

Как пишет исследователь мошенничества В. Д. Ларичев, «при совершении мошенничества обман выступает в качестве одного из элементов способа совершения преступления, является необходимым признаком, обусловливающим неправомерный переход имущества из владения управомоченного лица в незаконное обладание преступника». Он же пишет, что обман при этом может выражаться в различных формах — как в сообщении ложных сведений, так и в сокрытии тех или иных фактов и обстоятельств. В своей книге «Как уберечься от мошенничества в сфере бизнеса» он отмечает, что еще пять-десять лет назад типичными видами мошенничества являлись завладение имуществом граждан под видом получения его взаймы, предоставление подложных документов для получения пенсий и пособий, присвоение предметов, полученных по договору проката, подделка номеров билетов государственных займов и лотерей. При этом до 1994 года Уголовный кодекс разделял мошенничество в отношении граждан (ст. 147) и в отношении государственного или общественного имущества (ст. 93). В настоящее же время посягательства на различные формы собственности квалифицируются по одинаковым статьям УК. Изменяются и способы мошенничества, которое принимает все более разнообразные формы.

Вот типичный пример: не так давно в центральных газетах появилось рекламное сообщение от одного якобы российско-американского агентства, организующего конкурс фотомоделей.

Призы для финалистов были объявлены самые потрясающие — от денег и автомобилей до квартир в Москве. Ну и, конечно, выгодные контракты за рубежом для победителей. Нужно было только послать свои фотографии.

Заметьте, что начало традиционное — сыр в мышеловке бесплатный, и поэтому на объявление откликнулись тысячи юношей и девушек по всей стране. И, как ни странно, почти все они получили красочно оформленный конверт с поздравлениями. Там говорилось, что они прошли первый тур конкурса и для участия во втором туре требуется выслать небольшую сумму денег на орграсходы — около пяти долларов. Но зато радужная перспектива вот-вот превратится в реальность. Еще чуть-чуть — и мечты сбудутся, вас ждут призы и зарубежные контракты. Это тоже закономерная черта мошенничества — когда клиент «созрел» и разгорячен надеждами, его пора «доить». И вот тысячи молодых людей шлют требуемую сумму в столицу… А потом тишина. Мошенники, собрав богатый урожай, растворились в миллионном городе, оставив своим жертвам разочарование и… ценный жизненный опыт.

Надо признать, что ст. 165 охватывает гораздо больший спектр преступлений, нежели ст. 159, и включает в себя все — от денежных «кукол» до финансовых «пирамид». При этом изобретательность российских преступников не знает границ. По аналогии с традицией ЮНЕСКО объявлять каждый год «Годом космоса» или «Годом борьбы с курением» мы можем связать каждый послеперестроечный год с каким-то преобладающим преступлением.

Так, 1992 год в России можно смело называть «Годом сахара» — за этот год в стране было заключено фиктивных договоров на его поставку такое количество, что оно превышало его производство на всей планете! 1993 год стал «Годом фальшивых авизо», на которых бюджет потерял 5 млрд. долларов. Следующие два года — это «Двухлетие финансовых «пирамид», осененное тремя знаменитыми бабочками «МММ».

СТАТЬЯ 173. «Лжепредпринимательство».

Сюда относится «создание коммерческой организации без намерения осуществлять предпринимательскую или банковскую деятельность, имеющее целью получение кредитов, освобождение от налогов, извлечение иной имущественной выгоды или прикрытие запрещенной деятельности, причинившее крупный ущерб гражданам, организациям или государству». За такое преступление предусмотрены различные виды наказания — штраф в размере от 200 до 500 минимальных размеров оплаты труда или лишение свободы на срок до 4-х лет.

Данное преступление было чрезвычайно распространено ранее, когда в УК отсутствовала соответствующая статья, и, надо думать, оно еще долго останется в российском бизнесе. При нынешней экономической системе, когда в течение 1–2 суток можно легко зарегистрировать предприятие, открыть счет в банке, прокачать через него деньги и исчезнуть, данный вид преступления представляется достаточно удобным и труднонаказуемым.

Вспомните обычные рекламные объявления 1995–1996 годов: обналичу за 5 %-3%-2%-1 % и так далее процентов. Такие фирмы-однодневки не платили НДС и других налогов. Они обналичивали деньги и исчезали до наступления очередного отчетного периода в налоговой службе. Потом они возникали снова, но уже под другим названием, и песенка повторялась на тот же мотив, но с другими словами. В настоящее время, по крайней мере за подобные фокусы, уже можно схлопотать статью. Правда, я еще не слышал, чтобы кто-то реально сел по 173-й, но теоретически теперь это возможно.

СТАТЬЯ 180. «Незаконное использование товарного знака».

Она предостерегает мошенников от несанкционированного использования авторитета уважаемых и признанных фирм — лидеров мировой экономики. Поэтому хитрые и недобросовестные производители обходят этот закон, слегка изменяя чужой фирменный знак: «SANY» вместо «SONY» или «Polysonic» вместо «Panasonic». И теперь вина за небрежное прочитывание фирменной марки ложится на вас самих. И если купленный по дешевке месяц назад на рынке плейер фирмы «Hitochy» вдруг превратился в кучу хлама — молча утрите слезы — от «ХИТОЧИ» смешно было бы ожидать другого…

Если же производитель или продавец рискнет-таки на китайский ширпотреб навесить фирменную японскую наклейку, ему в соответствии с 180-й статьей закона грозит наказание в виде двухлетних исправительных работ или штраф в размере от двухсот до четырехсот минимальных размеров оплаты труда.

СТАТЬЯ 182. «Заведомо ложная реклама».

«Использование в рекламе заведомо ложной информации относительно товаров, работ или услуг, а также их изготовителей (исполнителей, продавцов), совершенное из корыстной заинтересованности и причинившее значительный ущерб», — наказывается штрафом в размере от 200 до 500 минимальных размеров оплаты труда, обязательными работами, либо лишением свободы на срок до двух лет.

Примеры и комментарии к данной статье Уголовного кодекса мы приводили в предыдущем разделе.

СТАТЬЯ 186. «Изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг».

Преступления, подпадающие под нее, известны с глубокой древности. Наверное, как только на земле появились денежные знаки, сразу нашлись и предприимчивые граждане, захотевшие заняться их изготовлением в свободное от работы время.

Правда, государство всегда строго охраняло свою привилегию на это доходное ремесло, причем раньше дело доходило до отрубания рук и голов, битья кнутом и вырывания ноздрей.

Сейчас времена более гуманные, так что фальшивомонетчикам в соответствии со ст. 186 грозит «всего лишь» лишение свободы на срок от пяти до восьми лет. Если же за подпольное изготовление денег принялся не один человек, а теплая компания, то бишь «организованная группа», то им грозит от 8 до 1 5 лет лишения свободы с обязательной конфискацией имущества.

А.Транковский. Деревенский кулак (шинкарь)

Обратите внимание, что преступлением является не только изготовление, но и сбыт фальшивых денег. Это означает, что если вамподсунули фальшивую банкноту, а вы, убедившись в этом, все же решили пустить ее в дело, то ваши действия подпадают под 186-ю статью и вы автоматически становитесь преступником. Так что прежде чем нести поддельную купюру на рынок, хорошенько подумайте о последствиях. Честнее будет отнести фальшивку в милицию, где, правда, вам придется рассказать, как она к вам попала. А если вы не хотите трепать себе нервы неоднократным посещением органов внутренних дел и отводить от себя необоснованные подозрения, просто уничтожьте поддельную банкноту. Вы потеряете эту сумму, но сохраните здоровье и честное имя.

Как мы уже упоминали, промысел фальшивомонетчиков — один из древнейших в мире. Как только в VII–VI веках до н. э. в Милетеи Афинах появились первые деньги, сразу же нашлись желающие погреть на этом руки.

Правда, пока деньги изготовлялись из серебра, это было сделать непросто, так как первоначально фактической ценностью обладала не сама монета, а металл, из которого она чеканилась. Тем не менее уже тогда предприимчивые люди обнаружили способы наживы.

Они чеканили монету меньшего веса или с пониженным содержанием серебра. Подобные события наблюдались и на Руси.

В начале 30-х годов XVI века в России разразился денежный кризис, вызванный стихийно возникшим обычаем обрезывания серебряных монет. Основным видом монеты в то время на Руси были мелкие серебряные копейки, чеканившиеся из проволоки. Злоумышленники приспособились понемногу обрезать их по краям, в результате чего вес монет неуклонно снижался (иногда до половины от исходного).

Не помогли и энергичные розыски виновных и казни, при которых «руки секли да олово в горло лили». Летопись сообщает о поисках виновных и казнях во многих городах.

Памятником этих репрессий является найденный в Старице клад, состоящий из обрезков, полученных от такой «порчи» монет. Что-то помешало владельцу воспользоваться своей добычей. Возможно, что он попал в руки правосудия и уже не смог вырваться на волю, чтобы воспользоваться плодами своего преступления.

Иногда «порчей» монет занимались не только люди «низкого звания», но и правители государства. Известный специалист в области денежного обращения И. Г. Спасский в своей книге «Русская монетная система» рассказывает, что после смерти Петра, фактически захватив власть, Александр Меншиков организовал в 1727 году производство отвратительной по качеству разменной серебряной монеты с пониженным содержанием благородного металла. Надо полагать, что остаток серебра не только шел в казну государства, но и оседал в карманах предприимчивого вельможи.

Спасский пишет, что «в течение трех месяцев — с мая по июль 1726 года — проба прыгала, как по ступенькам: 64-я, 48-я и, наконец, 42-я — в сплаве с мышьяком! После прекращения чеканки эти монеты были аннулированы; по крайней мере уже в 30-х годах XVIII века при обмене старой монеты казна не принимала «менши-ковские» деньги наравне с фальшивыми.

Сплав «композиции» 42-й пробы был таким нестойким, что даже слитки его, пролежав несколько дней на Монетном дворе, начинали разрушаться, выделяя черную жидкость».

СТАТЬЯ 188. «Контрабанда».

Контрабанда, то есть «перемещение в крупном размере через таможенную границу Российской Федерации товаров или иных предметов», наказывается лишением свободы на срок до пяти лет. Если предметом контрабанды явились наркотические, отравляющие, радиоактивные, взрывчатые вещества, оружие и другие опасные предметы, то это может повлечь за собой лишение свободы на срок от трех до семи лет с конфискацией или без таковой.

Казнь фальшивомонетчиков на Руси. Рисунок из старинной летописи

Эта статья предоставляет широкое поле деятельности для обмана. Куда только не прячут контрабандисты доллары, золото и драгоценности. И в фальшивые парики, и в выдолбленные каблуки, и в колбасу (кстати, с этим можно запросто проколоться — в некоторых странах санитарная служба изымает и уничтожает поступающие извне мясные и кондитерские продукты). Вот хохмочка будет, когда таможенник опустит в мусоропровод вашу палку колбасы с бриллиантами!

Посыльным наркомафии так вообще приходится глотать героин чуть ли не килограммами (естественно, в водонепроницаемых пакетах). Несколько лет назад на весь мир прогремела история о несчастной пассажирке авиалайнера, которой в полете вдруг стало плохо. Лишь на операционном столе выяснилось, что у нее разгерметизировался пакетик с героином. Так что долечивалась мадам уже в тюремном госпитале.

Бывает, что контрабандный товар зашивают в тело различных животных — от комнатных собачек до лошадей. Может, кто-то додумался использовать для незаконной транспортировки сигарет индийских слонов или уссурийских тигров — я не знаю. По крайней мере, в моей коллекции таких случаев нет.

Кстати о контрабанде: сами таможенники тоже не безгрешны. Я помню, как в 1992 году одна милая представительница гродненской таможни на польской границе, нимало не смущаясь, «скачала» полсотни баксов за сумку «Мальборо» и, не обращая внимания на остальных пассажиров (кто из нас без греха?), спокойно приобщила купюру к толстой пачке «зеленых», спрятанной под форменной юбкой. Впрочем, это уже другая статья — 290-я.

Вообще в Уголовном кодексе есть много статей, так или иначе касающихся обмана. К ним можно отнести статью 197 «Фиктивное банкротство» — то есть заведомо ложное заявление руководителя или собственника коммерческой организации, а равно индивидуального предпринимателя о своей несостоятельности в целях введения в заблуждение кредиторов;

— статьи 198–199 «Уклонение от уплаты налогов» — в них обман может присутствовать в явной или скрытой форме;

— статью 207 «Заведомо ложное сообщение об акте терроризма» — специально для шаловливых учеников, обожающих разыгрывать учителей якобы подложенной в школу бомбой;

— статьи 292, 303, 306–307, 327 и некоторые другие.

Мы остановимся на тех разделах УК, которые ближе рядовому гражданину страны и знание которых нужнее в обыденной жизни. К таким статьям в первую очередь относится ст. 200 «Обман потребителей».

«Обмеривание, обвешивание, обсчет, введение в заблуждение относительно потребительских свойств или качества товара (услуги) или иной обман потребителей в организациях, осуществляющих реализацию товаров или оказывающих услуги населению, а равно гражданами, зарегистрированными в качестве индивидуальных предпринимателей в сфере торговли (услуг), если эти деяния совершены в значительном размере (в данной статье УК это соответствует 1/10 части минимального размера оплаты труда)», — наказывается штрафом в размере от 100 до 200 минимальных размеров оплаты труда или в размере 1–2 месячных зарплат или иного дохода осужденного, либо обязательными работами на срок до 240 часов, либо исправительными работами на срок от одного до двух лет.

Если же обман потребителей совершило лицо, ранее судимое за такое же преступление, либо группа лиц по предварительному сговору, либо ущерб составил более одного минимального размера оплаты труда, то это может повлечь за собой лишение свободы на срок до двух лет с последующим запретом в течение трех лет заниматься торговлей.

Что касается конкретного наполнения понятия «обман покупателей», то оно может приобретать самые разнообразные формы — от разбавления пива водой, с которым можно встретиться почти повсеместно, до разбавления бензина мочой, которым грешил Василий Алибабаевич из «Джентльменов удачи».

Причем фальсификации доброкачественного товара начинаются от производителя и тянутся до продавца. Так, единодушно любимая всем советским народом за свою относительную доступность вареная колбаса ныне содержит до смешного мало реального мяса. Обратите внимание, что если на упаковке (особенно импортной) еще можно увидеть состав: «мясо, соль, крахмал, пищевые добавки и др.», то никто не спешит просветить вас, какой процент приходится на собственно мясо, а какой — на крахмал и вот это самое «др.». Имейте в виду, что содержание говяжьего или свиного белка в колбасе может составлять менее 5 %. Для сравнения: в белом хлебе на долю белка может приходиться около 10 процентов.

Но все, о чем сказано в предыдущем абзаце, еще не имеет никакого отношения к 200-й статье УК. Обман начинается, когда вам, например, под видом диабетической продают молочную или докторскую колбасу меньшей стоимости; или пытаются всучить сосиски, срок хранения которых давно истек или не истек, но так как хранили их в подсобке, а не в холодильнике, то они испортились, и т. д. Вот тут вы уже вправе требовать возмещения ущерба, ибо продавец в этом случае явно преступает закон.

Ну ладно, скажете вы, колбаса — это мелочь, в конце концов отдам кошке (кстати, кошки в отличие от собак и людей гораздо более привередливы в еде). Хуже, если «прокинут» с чем-то более серьезным и дорогостоящим — холодильником, дубленкой или телевизором. Не спешите отчаиваться: согласно закону «О защите прав потребителей» любой некачественный товар должен быть обменен торгующей организацией. Вы вправе требовать любой из следующих видов компенсации:

1. Безвозмездное устранение недостатков товара.

2. Возмещение расходов на устранение недостатков.

3. Соразмерное уменьшение покупной цены.

4. Замена на товар аналогичной марки.

5. Расторжение договора и возмещение убытков.

Последний пункт данного перечня означает, что вам могут просто вернуть деньги в обмен на возвращаемый товар. Если вы думаете, что, покупая телевизор, вы не заключали никакого договора, то с юридической точки зрения это не так. При покупке товара, имеющего гарантийный срок, договором является техпаспорт со штампом магазина или заменяющий его документ, а в остальных случаях — товарный (кассовый) чек. Так что в любом случае — НЕ СПЕШИТЕ ВЫБРАСЫВАТЬ ЧЕКИ!

И еще: если вы видите в магазине или киоске табличку: «Товар возврату и обмену не подлежит», знайте — такая надпись противозаконна, и эти люди как бы сами предупреждают, что собираются вас обмануть. Поэтому не стоит там ничего покупать.

Особую весьма обширную главу составляет раздел об обмане покупателей, приобретающих спиртные изделия, но об этом как-нибудь в другой раз.

Тридцатая глава УК посвящена преступлениям против порядка управления (против власти — по-русски говоря). Здесь непосредственное отношение к обману имеют статьи 288-я, 292-я и некоторые другие.

Человек, неправомерно выдающий себя за какое-то должностное лицо, если это сопряжено с существенным нарушением прав и законных интересов граждан или организаций, нарушает статью 288 УК и может поплатиться за это штрафом в размере от 50 до 100 минимальных размеров оплаты труда, исправительными работами на срок до двух лет либо арестом на срок до трех месяцев.

Тридцать первая глава Уголовного кодекса посвящена преступлениям против правосудия. Здесь имеется несколько статей, напрямую связанных с темой нашей книги. Это статья 306 «Заведомо ложный донос», за который можно схлопотать до шести лет лишения свободы, статья 307 «Заведомо ложное показание», караемое лишением свободы на срок до пяти лет, статья 302 «Принуждение к даче показаний» (обратите внимание, что в старой редакции УК эта статья звучала как «принуждение к даче ЛОЖНЫХ показаний») и статья 303 «Фальсификация доказательств».

По поводу статьи 307 есть старый, но тем не менее достаточно актуальный анекдот.

В суде слушается дело бизнесмена, обвиняемого в уклонении от уплаты налогов. В качестве свидетельницы вызывается хорошенькая секретарша подсудимого.

— Вас уже предупреждали о даче ложных показаний? — спрашивает ее судья.

— Да, шеф говорил что-то насчет двух тысяч баксов и норковой шубки.

Вы, наверное, помните, что Остап Бендер утверждал, что имеется масса способов законного отъема денег. Некоторые из них до сих пор не попали в ма-а-аленькую, но очень суровую книжицу, которую я цитировал в этой главе. К таким способам облегчить карман ближнего относится нищенствование или попрошайничество. Сам Остап в трудные минуты прибегал к этому последнему средству (правда, предпочитая действовать чужими руками).

«Вот видите, предводитель, нищим быть не так-то уж плохо, особенно при умеренном образовании и слабой постановке голоса!» — говорил он Ипполиту Матвеевичу.

При этом надо сказать, что истинных нищих — то есть людей, которые просят денег из-за крайней нужды, как говорится, «на кусок хлеба», в настоящее время мало. Для большинства попрошаек это стало весьма доходной профессией, а их заработкам позавидовал бы и профессор вуза. Вот случай, свидетелем которого я недавно стал.

Я сидел на автобусной остановке, ожидая свой номер. Погода была на редкость хорошая, и я не спешил. Рядом со скамейкой расположился фургончик, с которого торговали свежим хлебом. Возле него выстроилась небольшая очередь. Продавец — молодая женщина с веселым, веснушчатым лицом — работала споро, так что люди в текущей живым ручейком очереди особо не задерживались.

Невзрачного мужичка в кепке, с застывшим взглядом и суетливыми движениями рук я заметил сразу. Слепой подошел к концу очереди с зажатой в кулаке тоненькой стопкой сторублевок и жалостливо обратился к стоявшей последней девушке:

— Скажите, пожалуйста, у меня тут хватит на буханку хлеба? Девушка быстро посчитала банкноты и сочувственно покачала головой:

— Нет, дедушка, здесь только восемьсот рублей. Еще тыща нужна.

— Что же мне делать… — запричитал мужичок. — На хлебушек не хватает. Подайте, кто сколько может, слепому на хлеб, — громко обратился он к очереди. Несколько человек дали ему мелкие купюры по сто и двести рублей.

Подошел мой автобус. Я уже хотел встать и ехать, когда заметил, как слепой ловким движением отправил несколько купюр во внутренний карман пиджака. Обойдя всю очередь, он снова оказался у ее конца и ухватил за рукав крайнего человека.

— Скажите, у меня тут на хлеб хватит? Хочу буханку купить, да, кажется, не хватает.

Помогите мне деньги посчитать… Вот, дожил — даже хлебушка не могу себе купить, а кушать хочется, — снова запричитал он.

Мужчина бегло просмотрел наличность слепого и заметил:

— Еще пятьсот рублей нужно. Ну-ка, граждане, поможем инвалиду, — обратился он к стоящим впереди.

Дед опять получил финансовое вливание в виде нескольких синих и розовых купюр.

— Ну что, старик, помочь тебе хлеб купить? — обратился мужчина к слепому, подталкивая его к окошку.

— Сейчас, погоди… — Слепой неожиданно ловко увернулся от своего благодетеля и, слюнявя пальцы, стал суетливо ощупывать полученные деньги. При этом я заметил, что часть наличности вновь оказалась во внутреннем кармане пиджака. Для меня уже было очевидно, что этот мелкий мошенник вовсе не собирался покупать хлеб, так как нужную сумму он уже собрал, хотя в руках его по-прежнему было рублей семьсот-восемьсот. Расчет обманщика был прост: люди в быстро текущей очереди не задерживались — купив хлеба, они уходили, освобождая место другим сердобольным согражданам. Каждый видел перед собой только несчастного слепого, который не мог позволить купить себе даже кусок хлеба. Только я заинтересовался мнимым нищим, во-первых, потому, что никуда не спешил, а во-вторых, потому что собирал материал для этой книги и данный пример показался мне весьма характерным.

Этот так называемый «нищий» не просил денег прямо. Он только просил посчитать его деньги. Вполне невинная просьба, не правда ли? Мало кто откажется это сделать. Но если вы посчитали инвалиду деньги, а у него не хватает небольшой суммы на хлеб, разве сможете вы отказать ему в такой мелочи, как сто или двести рублей? Вам кажется, что это мизерная сумма, не стоящая разговора о ней? Не скажите… За десять минут, в течение которых я наблюдал за хитрым мужичком, он отправил в карман пиджака около трех тысяч рублей. Казалось бы, немного? А теперь умножьте на шесть. Это в час. За шесть часов такой «работы» набежит тысяч сто. Я думаю, что его заработки будут побольше, чем у некоторых людей, стоящих в очереди за хлебом и делящихся с ним своими деньгами.

Олег Кармаза, корреспондент газеты «Комсомольская правда», некоторое время побыл «инвалидом чеченской войны». За четыре часа его заработок составил 400 000 рублей. Как выяснилось во время работы над этим репортажем, настоящих инвалидов афганской или чеченской войны на улицах и в метро мало, в основном увечья попрошаек — это последствия пьяных драк. Но люди-то подают воинам! Стало быть, при желании таких «несчастных защитников Родины» можно привлечь по ст. 165 «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием». Только кто этим будет заниматься? Как признался корреспонденту «КП» один из попрошаек, он ежедневно «отстегивает» милиции по сто тысяч за право просить милостыню («Комсомольская правда», № 147, 1997).

Умчались мы в страну чужую,
А через год он изменил,
Забыл он клятву роковую,
А сам другую полюбил.

(Русская народная песня.)

Еще древние греки хорошо понимали, что любовь часто связана с обманом. Даже их всесильный бог Зевс, влюбляясь, нередко вынужден был прибегать к хитростям и обману, чтобы увлечь в свои сети очередную понравившуюся ему женщину. Вспомним легенды Древней Греции.

Чтобы похитить красавицу Европу, дочь финикийского царя Аге-нора, Зевс прикинулся могучим быком и увез девушку на остров Крит, где Европа родила ему трех сыновей.

Еще больше изобретательности пришлось приложить Громовержцу, когда он влюбился в Данаю — дочь аргосского царя Акрисия. Оракул предсказал царю, что он погибнет от руки внука, поэтому Акрисий отнюдь не стремился побыстрее выдать свою дочку замуж.

В. Серов. Похищение Европы

Наоборот, он запер ее в медном замке и строго следил, чтобы ни один мужчина не мог к ней приблизиться. Но царь не учел, что на земле есть одна вещь, перед которой расступаются все преграды, — деньги. Поэтому сообразительный Зевс проник к красавице под видом золотого дождя и оплодотворил ее. В результате столь странной связи на свет появился герой Персей. Он совершил немало славных подвигов (в частности, убил страшную Горгону Медузу и освободил Андромеду), но, участвуя в соревнованиях по метанию диска, случайно зашиб-таки собственного деда. Красивая легенда о Данае много раз вдохновляла художников и поэтов. Вспомним знаменитых Рембрандта и Тициана, каждый из которых по-своему прекрасно описал встречу Данаи и Зевса.

Третий широко известный случай любовного обмана главного греческого бога — это история с Ледой. Царевна купалась в реке, когда к ней подплыл белоснежный красавец лебедь. Он стал ласкать девушку, щекотать ее мягкими перышками, целовать в интимные места, и та не успела опомниться, как оказалась беременной. Да, при общении с богами нельзя расслабляться. Эта «военная хитрость» на поле любовной брани в течение сотен лет вдохновляла поэтов и художников на создание прекрасных произведений искусства. Вот, например, как описывал коварный поступок Зевса Баратынский:

Меж тем не дремлет лебедь страстный:
Он на коленях у прекрасной
Нашел убежище свое;
Он сладкозвучно воздыхает,
Он влажным клевом вопрошает
Уста невинные ее…
В изнемогающую деву
Огонь желания проник:
Уста раскрылись; томно клеву
Уже ответствует язык…

А о дальнейших событиях нам рассказал пятнадцатилетний лицеист Пушкин:

Опомнясь наконец, красавица младая
Открыла тихий взор, в томленьях воздыхая,
И что ж увидела? — На ложе из цветов
Она покоится в объятиях Зевеса;
Меж ними юная любовь —
И пала таинства прелестного завеса.

Вот так все и произошло. Кстати, из-за дочери Леды, прекрасной Елены, родившейся в результате этой любви, позже разгорелась троянская война, на которой Одиссей придумал трюк с деревянным конем.

Психолог Николай Козлов выдвинул гипотезу, что любовь — не что иное, как способ обмануть общественную мораль. В своих «Философских сказках» он пишет:

«…наше общество в глупой ситуации: с одной стороны, половая близость является и основой человеческой жизни, и просто колоссальным источником наслаждения, с другой же стороны, секс из человеческой жизни нашей церковно-христианской моралью всячески изгоняется.

Соответственно, пока блюду мораль — лишаю себя секса. Разрешаю себе секс — мораль бьет меня чувством вины. Тупик?

Да, но есть и лазейка: то, что моралью не разрешается трезвому и душевно здоровому человеку, вынужденно позволяется опьяненному, безумному и душевнобольному. И люди нашли выход: влюбляясь, т. е. становясь душевнобольным, каждый получает разрешение на обход запретов морали. Влюбленному прощается много, безумно влюбленному мораль вообще не писана. И все в порядке.

Так любовь оказалась удобным и официально признанным способом обмана дурной морали».

Оригинальная мысль, не правда ли? И хотя в песне поется: «О любви не говори, о ней все сказано…», на самом деле эта сторона человеческого существования издавна привлекала к себе внимание бесчисленного числа психологов, философов, поэтов, которые пытались разобраться, что же это за чувство, которое одновременно приносит человеку и огромное счастье, и сильнейшие муки. Но в одном, пожалуй, сходились все мудрецы — любовь есть род духовного опьянения, при котором человек теряет способность к благоразумию и уже не может трезво и объективно воспринимать действительность.

Другими словами, он или впадает в самообман, (путь порою сладостный), или подвержен обману со стороны.

Рембрандт. Даная

Известный американский психотерапевт Эрик Берн отмечал, что «секс может быть честным, а может быть мошенническим. Это зависит от контракта или взаимопонимания между партнерами. Если они пришли к ясному пониманию и придерживаются его, то секс честный.

Если же имеет место подкуп или шантаж, эксплуатация, обман или скрытые мотивы, то секс оказывается мошенническим».

В книге К. Мелитана «Психология лжи», переведенной с французского языка и изданной в России в 1903 году, говорится, что любовь «порождает неисчислимое количество лжи. Тот, кто любит, лжет, чтобы придать себе цену, лжет, чтобы обесценить своего соперника, чтобы возбудить ревность… чтобы подогреть остывающую любовь, лжет, наконец, когда перестает любить».

Таким образом, любовь полна лжи и обмана, но в то же время порой в своих некоторых формах она бывает первозданно чиста и искренна. Бывает любовь, замешенная на деньгах и низменном расчете, а случается кристальное чувство, которому претит грубый меркантильный интерес. Встречается любовь, насыщенная исключительно животным чувством сладострастия, порой же люди поражаются чистой, как горный воздух, платонической любовью, которой совершенно чужд сексуальный интерес.

Леда и Зевс

Но проблема эта слишком глубока и необъятна, а поэтому мы ограничим наше исследование темой данной книги — обманом. А для того чтобы не запутаться в многочисленных его проявлениях, которые встречаются при взаимоотношениях людей, неравнодушных друг к другу, мы условно разделим все любовные отношения на три области: любовь при ухаживании, любовь в браке и любовь с корыстными целями (прекрасно понимая, насколько груба и приблизительна такая классификация).

Обман при ухаживаниях

Обман при ухаживаниях имеет несколько аспектов, отличающихся как по психологическим мотивам, так и по технике реализации.

Во-первых, это искажение восприятия, то есть форма самообмана, которая принимает вид идеализации партнера, акцентирования его достоинств и игнорирования недостатков.

Во-вторых, это уже сознательная или полуосознанная ложь, нацеленная на то, чтобы любой ценой завоевать сердце избранника. Это и лесть, и приписывание себе несуществующих достоинств, и использование нечестных способов, и принижение себя (для вызывания чувства жалости, через которое можно добиться и более нежных чувств, и т. д.).

В-третьих, это такая изощренная форма обмана, как манипулирование партнером, — то есть создание таких условий, при которых он вынужден жениться (выйти замуж).

Теперь остановимся на этих вариантах более подробно, начиная с первого: самообмана, или идеализации предмета своего обожания.

У Владимира Высоцкого в одной из его ранних песен обыгрыва-ется ситуация, когда парень влюбляется в заведомую потаскушку и мечтает провести с ней ночь. Друзья отговаривают его, приводя различные, вполне разумные доводы, которые должны убедить парня, что предмет его вожделения совершенно недостоин столь сильного чувства. Однако искаженное любовью сознание не хочет ничего слышать.

— Ну и дела же с этой Нинкою
— Она ж жила со всей Ордынкою,
И с нею спать — ну кто захочет сам?
— А мне плевать, мне очень хочется!
Сказала — любит. Все, заметано!
— Отвечу, рупь за сто, что врет она:
Она ж того, сама же просится…
— А мне чего — мне очень хочется!
— Она ж хрипит, она же грязная,
И глаз подбит, и ноги разные.
Всегда одета, как уборщица…
— Плевать на это, очень хочется!

Эрик Берн полагает, что влюбленные по своей непосредственности и отстраненности от мелочных мирских забот очень напоминают детей. Кроме того, они окружают предмет своей любви светящимся ореолом, не видимым ни для кого, кроме любящих. Он пишет:

«Это напоминает сияние, которое некоторые люди видят под воздействием наркотика, например, ЛСД. Разница состоит в том, что во взаимную любовь вовлечены двое и они значительно больше поглощены друг другом, чем тем, что происходит в их собственных головах. Наркотики заменяют людей, но люди — лучше наркотиков. Человек, принявший ЛСД, отравлен, в то время как любящий находится в чистейшем из возможных состояний: он свободен от ядов родительской испорченности и от опасений Взрослого, его Ребенок может отдаться величайшему из приключений, открытых человеческой расе. Будучи отравленным, наркоман находится во власти безличной и бесчеловечной силы, которая не будет его слушать и не интересуется его благополучием.

Влюбленные наслаждаются не только словами, но и звуками голоса друг друга, и самое важное для каждого из них — благополучие и счастье другого. Любовь — сладкая ловушка, из которой никто не уходит без слез».

Любовь редко бывает взаимной с первого взгляда. Обычно сперва влюбляется один и всеми силами старается вызвать ответное чувство у предмета своего обожания. А для завоевания сердца избранника любые средства хороши, в том числе и ложь (иногда ее в этом случае называют святой, подразумевая, что, кроме любви, в ней нет другого корыстного интереса).

Первый прием, замешанный на обмане (впрочем, довольно невинном), — это лесть, к которой в равной мере прибегают и мужчины, и женщины, хотя и в разных формах.

Мужчины часто прибегают к лести во время ухаживания, и вопрос состоит в том, примет ли женщина их восхваления за чистую монету. Если она критически отнесется к дифирамбам в свою честь, ее голова останется холодной и она сохранит рассудок и трезвый расчет. Если же она невольно подыграет своему искусителю, посчитав себя действительно очаровательной и неотразимой, то ее могут ждать неприятности. Лесть — род душевного наркотика, и, услышав ее один раз, хочется слышать еще и еще.

В качестве иллюстрации приведу отрывок из романа Даниеля Дефо «Радости и горести знаменитой Моль Флендерс», где описывается жизненный путь женщины, знавшей многих мужчин, но сумевшей сделать надлежащие выводы из своих опытов. На протяжении своей богатой событиями жизни она сменила множество мужчин и хлебнула немало лиха, и все из-за того, что в юности она полностью и безоговорочно поверила в то, что ей нашептывал молодой повеса. Уже в старости раскаявшаяся Моль Флендерс описывает свою жизнь и замечает:

«Говорю об этом для того, чтобы молодые неопытные девушки, которым попадутся на глаза эти строки, знали, какие их ожидают невзгоды, если они слишком рано возомнят о своей наружности. Стоит только девушке вообразить себя хорошенькой, и она ни за что не усомнится в правдивости мужчины, который клянется ей в любви; ведь если она считает себя настолько привлекательной, чтобы пленить его, то чего же естественней, что он поддается ее чарам».

В дальнейшем Моль Флендерс разобралась, как вести себя с мужчинами, и уже сама вела с ними свою игру, как правило, добиваясь поставленных целей. Главный принцип, который она усвоила, анализируя ошибки своей молодости, — нельзя давать волю своим эмоциям и идти на поводу у них. Жизнь — это соревнование, и в ней чаще всего выигрывает более спокойный и рассудительный. Придерживаясь такой тактики, она смогла воспламенить страсть к себе понравившегося ей мужчины и выйти за него замуж, не имея достаточного приданого. Ей это с успехом удалось, причем вела она себя так умело и осмотрительно, что до самой свадьбы муж так и не решился прямо спросить ее о размерах приданого, что в общем-то было не характерно для нравов тех времен.

«До самой этой минуты я продолжала напускать на себя равнодушие, чем порой удивляла его пуще прежнего, но и подогревала его усердие. Я упоминаю об этом главным образом в назидание женщинам; пусть знают они, что ничто так не роняет наш пол и не способствует пренебрежительному отношению к нам, как боязнь решиться на такое напускное равнодушие; если бы мы меньше дорожили вниманием зазнавшихся франтов, то, наверное, нас больше бы уважали и больше бы за нами ухаживали».

В искусстве вызывать любовь, кроме открытой лести, как говорится, «в глаза», встречается еще лесть заочная, действующая исподволь и незаметно, а потому более опасная. Антон Павлович Чехов, прекрасный психолог, описал такой способ влюбить в себя в одном из своих рассказов.

«Этот способ самый тонкий, умный, ехидный и самый опасный для мужей. Понятен он только психологам. При нем нужно терпение, терпение и еще раз терпение. По этому способу вы, покоряя чью-нибудь жену, держите себя как можно дальше от нее. Почувствовав к ней влечение, род недуга, вы перестаете бывать у нее, встречаетесь с ней как можно реже.

Тут вы действуете на расстоянии. Она не должна видеть, но она должна чувствовать вас, как кролик чувствует удава. Гипнотизируете вы ее не взглядом, а ядом вашего языка, причем самой лучшей передаточной проволокой может служить сам ее муж.

Например, я влюблен в особу Н. М. и хочу покорить ее. Где-нибудь встречаю ее мужа. «Как поживает ваша супруга? — спрашиваю я его между прочим. — Милейшая женщина, ужасно мне нравится!»

— Чем же она вам так понравилась? — спрашивает довольный супруг.

— Поймите, ваша жена идеальнейшая женщина, прелестное, поэтическое создание, она может влюбить в себя даже камень. Вы, мужья, прозаики и не понимаете особенных женщин.

— Что же в ней особенного? — недоумевает муж.

— Помилуйте, красавица, полная грации, поэтичная и в то же время загадочная.

Супруг в тот же день не утерпит, чтобы не сказать жене:

— Видал я Петра Семеновича. Ужасно тебя расхваливал. В восторге. И красавица ты. И грациозная. И загадочная, и будто ты способна любить как-то особенно.

Жена, конечно, смутно понимает эти разговоры, но все-таки тает и захлебывается от восторга. И бедной женой постепенно овладевает страстная жажда встречи со мной. Я единственный человек, который понял ее. Но я упорно не еду и не попадаюсь ей на глаза, она давно меня не видела, но мой мучительно-сладкий яд уже отравил ее. Муж передает ей мои слова, а ей кажется, что она слышит мой голос, видит блеск моих глаз.

Наступает пора ловить момент. В один из вечеров приходит муж домой и говорит:

— Встретил я сейчас Петра Семеновича. Скучный, грустный, нос повесил. Жалуется, что тоска одолела. Я, говорит, одинок, нет у меня друзей, нет той души, которая поняла бы меня и слилась бы с моей душой. Да, большой чудак… — продолжает муж. — С тоски, говорит, и домой не хожу, всю ночь по Центральному бульвару гуляю.

Жена вся в жару. Ей страстно хочется пойти на Центральный бульвар и взглянуть хотя одним взглядом на человека, который сумел понять ее и который теперь в тоске и грусти.

Кто знает? Поговори она теперь с ним, скажи ему слова два утешения, быть может, он перестал бы страдать.

«Но это невозможно… дико, — думает она. — Об этом и думать даже не следует». Но, дождавшись, когда муж уснет, она поднимает свою горячую голову и думает: что, если она рискнет выйти сейчас из дому? После можно будет соврать что-нибудь, например, она вышла чуть подышать у подъезда свежим воздухом.

И она одевается, тихо выходит из дома и спешит к бульвару. На бульваре темно и пустынно.

Никого нет, но вот она видит чей-то силуэт. Это, должно быть, он. Дрожа всем телом, не помня себя, медленно приближается она ко мне… я иду к ней. Минуту мы стоим молча и глядим друг другу в глаза. Проходит еще минута молчания и… она в моих объятиях».

Кроме лести, влюбленные нередко применяют прием «припи-ывание себе несуществующих достоинств». В основном это «мужской» прием, напоминающий распускание хвоста у павлина, ухаживающего за павлинихой. Мужчины точно так же распускают перья, адувают грудь и расхваливают свои реальные или несуществуюие совершенства. Как гласит русская народная пословица, «девушку манят, семь городов сулят, а выманят — и пригородка нет», расплата наступает потом, когда выясняется, что за громкими фразами ничего не было. Пострадавшей стороной в этом деле чаще казывается женщина, хотя и мужчина может поплатиться за сгоряча выданные авансы. Это подметили сомалийцы, у которых бытует едующая поговорка: «Женщину в дом вводят обманом, да живут ней правдой».

Однако чаще всего обе стороны, участвующие в любовном флирте, понимают истинную цену обещаний и признаний, произносимых во время ухаживания. В этом деле важно не терять чувство юмора.

Едут в купе девушка и парень. Понравилась парню девушка, и он спрашивает:

— Какой национальности ребята вам больше всего нравятся?

— Индейцы, потому что они очень смелые, и евреи, потому что они очень умные.

— Тогда разрешите представиться: Чингачгук Абрам Моисеевич.

Обман настолько часто используется мужчинами во время ухаживания, что его применение не осуждается, а принимается достаточно благосклонно. Это дало повод некоторым моралистам утверждать, что женщины выбирают бессовестных людей, предпочитая их людям скромным и честным, у которых гораздо меньше шансов добиться успеха у дам.

По этому поводу Жан де Лабрюйер писал: «Если человек тщеславен и нескромен, любит краснобайствовать и плоско шутить, всегда доволен собой и презирает окружающих, развращен душой, лишен порядочности и чести и если вдобавок он красив собой и хорошо сложен, — у него есть все качества, чтобы кружить головы многим женщинам».

Однако, ради справедливости, надо отметить, что женщины тоже не являются совсем уж беззащитными в любовных играх. У них тоже есть свое, специфическое оружие. Это и кокетство, и пресловутая «слабость», которую они пускают в ход в нужное время.

Искушенные в жизни представительницы прекрасного пола знают чувствительное место многих мужчин — их неутолимое желание чувствовать себя значительным — и играют именно на этой струне. Андре Моруа в «Письмах незнакомке» дает советы женщинам по применению данного метода:

«Вы не обладаете той неотразимой красотой, к какой Голливуд, увы, приохотил наших мужчин? Вы ведете замкнутый образ жизни, редко бываете в обществе? Словом, у вас почти нет знакомых мужчин, а те, среди которых мог бы оказаться ваш избранник, не обращают на вас внимания?

…Приставьте к стене своего домика лестницу, влезьте на крышу и принимайтесь за установку телевизионной антенны. Этого довольно. Тотчас же к вам устремятся, точно шершни, привлеченные горшочком меда, все мужчины, живущие окрест. Почему? Потому что они обожают технику, любят что-нибудь мастерить, потому что все они считают себя умелыми и искусными… а главное, потому что им доставляет огромное удовольствие показать женщине свое превосходство.

Та же самая игра на автостраде. Остановитесь, поднимите капот машины и наклонитесь с растерянным видом над свечами. Другие шершни, охочие до похвал, в свой черед остановятся и предложат вам свои неоценимые услуги».

Данная форма поведения по сути является слегка замаскированным манипулированием, при котором человека медленно, но неуклонно подталкивают к нужным формам поведения. Надо отметить, что женщины, как правило, более искусны в подобных играх, чем мужчины.

Например, для того, чтобы завлечь мужчину в сети брака, существует много способов. Один из них, подобный постепенному погружению мухи в сладкую патоку, описан в книге И. Волковой и В. Музыченко «Лоскутное одеяло для одинокой женщины» («Путь к успеху», № 4, 1 995). Его применение имеет смысл в отношении мужчин, которые имеют длительную связь с женщиной, но тем не менее не торопятся предложить ей руку и сердце, боясь потерять свободу. Вот какую последовательность действий предлагают применить женщине авторы этой книги.

Для начала они советуют придумать и разыграть такую ситуацию, при которой женщине некуда идти (например, она поссорилась с родителями, собралась уехать к подруге, а билетов не было — и вот она звонит с вокзала и не знает, что ей делать). Задача первого этапа — на несколько дней попасть в дом к своему мужчине. При этом ни в коем случае нельзя показывать своего желания поселиться там навсегда, наоборот, надо подчеркнуть, что через пару дней в городе появится другая подруга, у которой можно будет жить.

Во время пребывания на территории мужчины рекомендуется вести себя очень осторожно: ничего не брать без его разрешения, не отвечать на телефонные звонки, не разбрасывать по квартире свои вещи, не делать попыток завладеть ключами от его квартиры. При этом рекомендуется окружить мужчину вниманием, заботой и лаской, готовить вкусные обеды (предварительно испросив разрешение возиться на кухне!) и не давать ему ничего делать по дому.

После этого рекомендуется внезапно исчезнуть. Надо дать мужчине время отдохнуть, вкусить свободы, перепачкать посуду и белье и съесть все запасы домашней снеди в холодильнике, которые женщина приготовила. На этом этапе нельзя напоминать о себе. Если звонка от избранника не последует, нужно позвонить самой, но не для того, чтобы встретиться, а исключительно чтобы забрать свою зубную щетку, которую следует специально «забыть» в последний день. Придя «за щеткой», следует, уже не спрашивая разрешения, навести порядок в квартире, опять «забыть» какую-то вещь и уйти на 7–10 дней.

Авторы книги приводят подробные рекомендации по дальнейшему «заарканиванию» мужчины, после выполнения которых предполагается создание счастливого брачного союза.

Женские жесты привлечения внимания

Правда, психологи предостерегают против столь «технологического» подхода к брачным отношениям, справедливо полагая, что отношения между полами в первую очередь построены на чувствах, а не на рассудке и подмена первых вторым может дорого обойтись для обоих партнеров. Тем не менее авторы вышеупомянутой книги, очевидно, считают, что если вся проблема будущего брачного союза сводится лишь к робости и нерешительности мужчины, то не грех подтолкнуть его, пусть и при помощи не совсем честных методов.

Более часто применяемое женское оружие обмана и соблазнения — кокетство, которое проявляется не столько в словах, сколько в позе и характерных жестах. Так, Аллан Пиз в своей книге «Язык жестов» отмечает несколько характерных женских жестов, применяемых для привлечения внимания мужчин и вызывания у них сексуального интереса. В первую очередь это «жесты прихорашивания», включающие в себя прикосновение к волосам и одежде, а также длительный интимный взгляд, встряхивание волосами и другие жесты.

Более сильное впечатление оказывают специфические женские знаки ухаживания, к которым Аллан Пиз относит расставленные ноги, покачивание бедрами, взгляд искоса украдкой, слегка приоткрытый рот, взгляд искоса из-за приподнятого плеча и поглаживание предмета цилиндрической формы.

Эрик Берн прямо называет такое поведение «обманным», хотя другие психологи считают подобный образ действий вполне адекватным соответствующим намерениям. По их мнению, каждый человек вправе выбирать собственный путь взаимодействия с окружающими, учитывая прежде всего эффективность способа. Берн же не одобряет подобные методы:

«Некоторые женщины усиливают воздействие своей внешности социально принятым образом, другие же прибегают к обманам. Одна вызывающе садится, другая стоит около кондиционера, раздвинув ноги, так что ее юбка слегка приподнимается. Некоторые любят наклоняться, поднимая что-то, так что их ягодицы демонстрируют свою округлость, или закладывают руки за голову. Все это вещи, которые хорошо воспитанные леди не должны делать, нечестные формы соревнования, которые могут вызвать недовольство и раздражение других женщин».

Вообще надо признать, что стратегия мышления и действий у различных полов при ухаживании порою диаметрально противоположна. Вот два высказывания на эту тему, взятые из «Характеров» Лаб-рюйера, в которых, по-видимому, есть определенная доля истины:

«В жизни нередки случаи, когда женщина изо всех сил скрывает страсть, которую испытывает к мужчине, в то время как он также прилежно разыгрывает любовь, которой вовсе к ней не чувствует».

«Женщины с легкостью лгут, говоря о своих чувствах, а мужчины с еще большей легкостью говорят правду».

А вот цитата из И. Ильфа и Е. Петрова, подтверждающая эти предположения:

«По коридору ходил редакционный поэт. Он ухаживал за машинисткой, скромные бедра которой развязывали его поэтические чувства. Он уводил ее в конец коридора и у окна говорил слова любви, на которые девушка отвечала:

— У меня сегодня сверхурочная работа, и я очень занята. — Это означало, что она любит другого».

Народная мудрость давно подметила отличия в поведении мужчин и женщин при выяснении любовных отношений и запечатлела их в анекдоте:

«Когда женщина говорит: «Нет», то это означает «Может быть…» Когда она говорит: «Может быть…», это означает «Да». Когда женщина говорит: «Да», то… какая же уважающая себя женщина прямо скажет «Да».

Когда мужчина говорит: «Да», это часто означает «Может быть…». Когда мужчина говорит: «Может быть…», это означает «Нет». Когда мужчина говорит: «Нет», то… какой же настоящий мужчина ответит даме «Нет».

Отличие стратегий, используемых в любви мужчинами и женщинами, подчеркивает даже Библия. В книге «Бытие» есть пример того, насколько далеко может зайти влюбленная женщина, чтобы заполучить мужчину, и как жестоко она умеет мстить, получая отказ.

В 39-й главе рассказывается, как жена богатого египтянина влюбилась в красивого еврея Иосифа и стала настаивать на сексуальной связи с ним. Однако Иосиф слишком уважал своего хозяина, чтобы совершить по отношению к нему такую подлость, и не отвечал взаимностью на уговоры супруги египтянина. Тогда она разыграла трюк с изнасилованием — сорвала с него одежду, а потом раскричалась на весь дом, что похотливый раб нагло разоблачился перед ней, склоняя ее к сожительству. Естественно, что муж поверил ей, а не малоубедительным оправданиям своего управляющего и заключил Иосифа в тюрьму. Из этой древней как мир истории напрашивается вывод: по-видимому, проще переспать с женщиной, чем злить ее отказом.

Супружеский обман

Одно из первых определений супружеству дал «отец медицины» Гиппократ, естественно, с учетом специфики своей профессии. Он говорил, что брак — это лихорадка навыворот: он начинается жаром и кончается холодом. Несколько другую, однако тоже не очень лестную характеристику дал браку известный острослов, английский драматург Бернард Шоу. Он писал, что «брак подобен лавине, которую юноша и девушка обрушивают себе на головы, потянувшись за цветком».

И уж совсем скептически относился к супружеству французский писатель Эрве Базен, утверждавший, что «брак — это как осажденная крепость; те, кто внутри, хотели бы из нее выбраться, те, кто снаружи, хотели бы ворваться в нее».

Так как в супружестве, в отличие от свободных любовных отношений, на первый план выходят экономические и дипломатические соображения вместо чисто эмоциональных, то главным в нем становится сохранение стабильных ровных отношений, несмотря ни на что.

Отсюда, как отметил Базен, появляется противоречие двух мотивов: желание стабильности и разнообразия. Итогом же такого конфликта мотивов являются почти неизбежные супружеские измены.

При этом возможны различные ситуации: изменять может один или оба супруга; измена может быть тайной или известной второму члену семьи. Измена может решительно осуждаться вторым супругом, а может найти к себе более терпимое отношение, вплоть до полного прощения. В свою очередь, основаниями для такого прощения могут быть совершенно разные мотивации — от жалости до корысти. Эрик Берн приводит свою классификацию неверных мужей:

«Надежный муж — это тот, кто расскажет вам о любой интрижке, которую он завел, какой бы она ни была скверной. Обязательный муж — это тот, относительно которого вы можете быть уверенными, что любая его интрижка хороша, даже если он вам об этом не рассказывает.

Заслуживающий доверия и уважения муж — тот, кто не заводит интрижек, если он обещал не делать этого во время свадьбы, потому что, когда он это обещал, он отвечал за свои слова».

Довольно частая ситуация, когда один из супругов обманывает другого длительное время.

Трудно собрать точную статистику о том, кто из двух супругов чаще изменяет другому, но, согласно народному фольклору, отраженному в бесчисленных анекдотах, муж чаще, чем жена, оказывается в категории обманутого (как образно говорят в таких случаях — «рогатым»).

При этом устное народное творчество, как правило, изображает жену более изобретательной, а мужа слегка глуповатым. Если же мужчина в анекдоте более сообразителен, он попадает в категорию любовника. Иногда один и тот же человек оказывается в обеих ипостасях одновременно, как в нижеследующем анекдоте:

Муж раньше обычного возвращается домой и звонит в дверь своей квартиры. На пороге его встречает жена с мусорным ведром.

— Дорогой, — ласково произносит она. — Пока ты не разделся, будь добр, сходи вниз и выброси мусор.

Муж берет ведро и спускается во двор. Тем временем жена быстро выпускает из квартиры любовника, который в это время у нее находился.

«Какая сообразительная у меня любовница, — думает он, идя к себе домой. — Как быстро она смогла найти выход из трудной ситуации! Моя супруга до такого в жизни бы не додумалась!»

С этими мыслями он подходит к своей квартире и звонит в дверь. Ему открывает его собственная жена в слегка запахнутом на груди шелковом халатике.

— Как хорошо, что ты пришел, — радостно восклицает она. — У меня полное ведро мусора, и некогда его вынести. Выброси его, пока я накрываю на стол.

Мужчина машинально берет ведро и спускается по ступенькам вниз. Позади слышны торопливые шаги поднимающегося по лестнице человека.

Иногда молва отводит мужу совсем уж незавидную роль полного кретина.

Джордж зашел к психиатру.

— Я по поводу жены, доктор. У нее навязчивая идея, будто кто-то собирается украсть ее платья.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно! Она даже наняла специального человека, чтобы он их караулил. Я обнаружил его в шкафу вчера вечером, когда пришел с работы.

Иногда один из супругов сам создает предпосылки для обмана. Так, Лабрюйер писал:

«Я не понимаю, как это муж, дающий волю дурному расположению духа и дурным склонностям, муж, который не только не скрывает своих недостатков, но даже хвалится ими, который скуп, неопрятен, резок, неучтив, холоден и угрюм, — как это он надеется защитить сердце своей молодой жены от натиска ловкого поклонника, который щедр, хорошо одет, снисходителен, заботлив, настойчив и осыпает ее лестью и подарками».

Это тем более трудно переносимо для женщины, так как перед замужеством мужчины обычно не скупятся на обещания, рисуя перед своими избранницами радужные планы будущей совместной жизни. Но наступает серая реальность скучных буден, рухнувших надежд, вызывающая у женщины стресс. Такая довольно типичная ситуация тоже нашла свое отражение в анекдоте:

Встречаются две приятельницы после нескольких лет разлуки и замужества.

— Ну, что ты думаешь теперь о замужестве, когда уже прожила с мужем столько лет? — спрашивает одна.

— Мне кажется, что замужество — это как мираж в пустыне с дворцами, пальмами и верблюдами. Сначала исчезают дворцы, потом пальмы, а потом ты остаешься с одним верблюдом…

В результате лишенная любви и настоящей теплоты человеческого общения женщина начинает подумывать об «альтернативе» своему супругу. Если она достаточно скромна и целомудренна, уважает общественные нравы и боится возможного позора, то все же сохраняет верность мужу.

Однако, если уж она решится на измену, то применит для этого все присущее женскому полу коварство и вероломство, как об этом писал триста лет назад Жан де Лабрюйер:

«Вероломство — это ложь, в которой принимает участие, так сказать, все существо женщины; это умение ввести в обман поступком или словом, а подчас обещаниями и клятвами, которые также легко дать, как и нарушить.

Если женщина неверна и это известно тому, кому она изменяет, она неверна — и только; но если он ничего не знает — она вероломна.

Женское вероломство полезно тем, что излечивает мужчин от ревности».

Несколько другую трактовку женской хитрости дает знаток женской психологии В. Курбатов: «А далеко ли от обмана и самообмана располагается женская хитрость? А что есть хитрость? — спросим мы словами Козьмы Пруткова и ответим его же тезисом: хитрость есть оружие слабого и ум слепого. Называя женщину слабым полом, очевидно, нужно примириться и с тем, что у слабого пола должно быть оружие против сильного. Что же это за оружие?

Конечно же, не сила, а значит — лукавство, хитрость. Может быть, кто-то и склонен видеть в хитрости обман, но скорее всего это умысел, располагающийся ближе к хитроумию (возможно, даже остроумию), чем к простому и тривиальному введению в заблуждение.

Хитроумие — необходимый элемент игры, если в ней преследовать такую цель, как победа.

Не называем же мы шахматиста, держащего свой умысел в секрете от противника, обманщиком. Нет, он игрок, и игра, в которую он играет, предполагает искусство ее ведения.

В играх, в которые много тысячелетий играют мужчина и женщина, тоже всегда идет розыгрыш дебюта, миттельшпиля и эндшпиля. Никто никого в принципе и не стремится обмануть. Просто каждый устраивает этот мир корабля на двоих в соответствии со своими идеалами и представлениями и если что-то и скрывает от своего партнера-соперника, то лишь для того, чтобы в нужный момент предъявить это как неожиданный элемент доказательства, не более. А что сверх того, так это от лукавого… С него и спрос.

Следовательно, можно сказать так: хитрость женщины проистекает из желания управлять мужчиной (для его же блага, разумеется) и невозможности это делать напрямую. Поэтому женщина прибегает к маленьким женским хитростям, многие из которых укладываются в одну и ту же схему: покорившись в малом — властвовать в большом и во всем остальном».

И последнее — о супружеском обмане. Нередко он бывает чисто внешним, когда ради сохранения приличий муж или жена скрывают свои похождения от другого супруга, хотя уже никакой тайны в этом нет. Причиной здесь может быть стремление каждого супруга сохранить личную свободу пусть даже ценой неверности другого. Также в основе такого поведения может лежать элементарная корысть, если один из супругов получает какие-то выгоды из измены другого. Приведу два анекдота на тему «прозрачного» обмана.

Муж возвратился из дальней командировки, заходит в квартиру, смотрит: на кровати из-под одеяла торчат голые ноги.

— Кто это? — спрашивает он у жены.

— Кто, кто! Шубу мутоновую ты мне купил? А, то-то же! А он купил. На юг ты хоть раз меня свозил? А он несколько раз возил! А дача, машина… Ты что думаешь, все это с неба свалилось? А работа у меня не бей лежачего, и ты устроен, одет, обут, дети сыты. Квартиру новую обещает…

— Тогда прикрой ему ноги, а то простудится.

…И второй анекдот, в котором на этот раз неординарно реагирует жена:

Начальник после работы оставляет секретаршу у себя в кабинете и просит ее сообщить своей жене, что у него срочное совещание. Когда она позвонила, он спросил:

— Ну и как жена отреагировала на твои слова о том, что я сегодня допоздна задержусь на работе?

— Она только спросила меня: «Дорогая, могу ли я на это твердо рассчитывать?»

Использование полового влечения в корыстных целях

Под корыстными целями я понимаю не только прямое получение финансовых выгод, как это бывает в браках по расчету (здесь оба пола одинаково грешны — и молоденькие девушки, и красавцы мужчины одинаково часто соблазняются богатством и меняют их на личную свободу).

Корысть может быть и косвенная — например, удовлетворение чувства власти, превосходства, мести или психологическая защищенность. Главный признак, по которому я отбирал примеры в данный раздел, — это критерий «цели и средства». К корыстным я отношу такие любовные отношения, где само это чувство является лишь средством для получения чего-то другого. При «бескорыстной любви» материальные соображения тоже имеют место, но они вторичны.

Эрик Берн в своей книге «Секс в человеческой любви» с откровенностью, близкой к цинизму, писал:

«Влагалище может быть использовано в качестве приманки в финансовых, брачных и других ловушках. Оно может служить «соковыжималкой» женщине, которая хочет выманить у мужчины его семя для беременности с целью шантажа».

Наиболее древние примеры использования сексуального чувства другого человека в собственных интересах мы находим в Библии, причем в некоторых случаях это обставляется как благородный и возвышенный поступок. Например, Иаиль, заманившая в свой шатер и убившая полководца Сисару, с точки зрения своих соплеменников совершила героический поступок, хотя с точки зрения общечеловеческой этики это выглядит несколько иначе.

Пригласить к себе доверившегося ей мужчину, напоить его молоком, уложить спать, укрыв ковром, а потом хладнокровно пригвоздить его голову к полу колышком от шатра — трудно назвать такой поступок благородным (Кн. Суд. IV, 17–24).

Другое дело — Юдифь. Там тоже был обман, печально закончившийся для влюбленного мужчины, но в том эпизоде племенные и общечеловеческие ценности почти совпадали.

Армия неприятелей осадила родной город Юдифи, и она идет к вражескому полководцу, соблазняет его, делит с ним ложе, а потом ночью отрезает ему голову мечом. На эту тему имеется масса картин самых известных художников, одной из лучших среди которых, как мне кажется, является полотно Джорджоне.

К счастью, в настоящее время последствия сексуального обмана редко бывают столь трагическими. Чаще всего страдает кошелек незадачливого партнера, поверившего в искренность чувств своей избранницы или избранника. Впрочем, иногда обмана как такового и не бывает; речь может идти скорее о самообмане. Более старший и соответственно богатый партнер разумом осознает, что просто «купил» свою любовь, однако в глубине души всегда надеется на ответное чувство. Такие мезальянсы обычно несут в себе трагическую ноту, хотя при желании в них можно обнаружить и комические моменты. Примером может служить картина Лукаса Кранаха Старшего, на которой он изображает нечастую ныне ситуацию, когда мужчина значительно моложе своей пассии.

Надо сказать, что во времена Кранаха — четыре века назад — такие ситуации были не столь редкими: довольно часто случалось, что молодой подмастерье брал в жены пожилую хозяйку-вдову, чтобы благодаря браку получить звание цехового мастера. Комизм начинался, когда женщина принимала эти отношения за чистую монету.

Лукас Кранах Старший. Юдифь

Очень часто для обольщения богатых невест применяется лесть. В качестве самых знаменитых и удачливых брачных аферистов Карне-ги указывает братьев Мдивани. Он задает себе вопрос, почему эти многоженцы имели такой оглушительный успех на брачном рынке Америки? «Почему эти мнимые князья смогли жениться на двух красивых и знаменитых кинозвездах, на всемирно известной примадонне и на Барбаре Хаттон с ее миллионами? Как они преуспели в этом? Адела Роджерс писала в журнале «Либерти»: «Чем Мдивани очаровывали женщин, для многих остается неразрешимой загадкой». И только умудренная жизненным опытом Пола Негри, знаток мужчин и великая американская актриса, так объяснила этот феномен: «Они владели искусством лести как никто другой из встречавшихся мне когда-либо мужчин. А искусство лести почти утрачено в наш реалистический, лишенный юмора век. И в этом, я вас уверяю, заключается секрет обаяния Мдивани для женщин. Я это знаю».

Лукас Кранах Старший. Влюбленная старуха и юноша

Зачастую желания людей заработать на любовных отношениях служат источником обогащения для третьих сторон, в качестве которых могут выступать как традиционные свахи, так и более современные брачные конторы. Вот как описывает жульничество в этой области О'Генри:

«Когда у вас достаточно денег на рекламу — скажем, пачка толщиной с тонкий конец фургонного дышла, — открывайте брачную контору. У нас было около шести тысяч долларов, и мы рассчитывали удвоить эту сумму в два месяца — дольше такими делами заниматься нельзя, не имея на то официального разрешения от штата Нью-Джерси.

Мы составили объявление такого примерно сорта: «Симпатичная вдова, прекрасной наружности, тридцати двух лет, с капиталом в три тысячи долларов, обладающая обширным поместьем, желала бы вторично выйти замуж. Мужа хотела бы иметь небогатого, но нежного сердцем, так как, по ее убеждению, солидные добродетели чаще встречаются среди бедняков. Ничего не имеет против старого или некрасивого мужа, если будет ей верен и сумеет распорядиться ее капиталом.

Желающие вступить в брак благоволят обращаться в брачную контору Питерса и Таккера, Каир, штат Иллинойс, на имя Одинокой…»

Одно это объявление доставило нам уйму работы, по двенадцать часов в сутки мы отвечали на полученные письма.

Поступало их штук сто в день.

Я и не подозревал никогда, что на свете есть столько любящих, но бедных мужчин, которые хотели бы жениться на симпатичной вдове и взвалить на себя бремя забот о ее капитале.

Большинство из них сообщало, что они сидят без гроша, не имеют определенных занятий и что их никто не понимает, и все же, по их словам, у них остались такие большие запасы любви и прочих мужских достоинств, что вдовушка будет счастливейшей женщиной, черпая из этих запасов.

Каждый клиент получал ответ от конторы Питерса и Таккера. Каждому сообщали, что его искреннее, интересное письмо произвело на вдову глубокое впечатление и что она просит написать ей подробнее и приложить, если возможно, фотографию. Питере и Таккер присовокупляли к сему, что их гонорар за передачу второго письма в прекрасные ручки вдовы выражается в сумме два доллара, каковые деньги и следует приложить к письму.

Теперь вы видите, как прост и красив был наш план. Около девяноста процентов этих благороднейших искателей вдовьей руки раздобыли каким-то манером по два доллара и прислали их нам. Вот и все. Никаких хлопот. Конечно, нам пришлось поработать; мы с Энди даже поворчали немного: легко ли целый день вскрывать конверты и вынимать оттуда доллар за долларом!»

Теперь перейдем к более тонкому обману, лежащему в сфере человеческой психологии. Ведь все, слава Богу, завязано исключительно на деньги. Иногда с помощью хитрости и обмана женщина удовлетворяет чувство мести, собственной неполноценности или зависти к сопернице. Тогда люди, не осознавая этого, играют в так называемые «сексуальные игры», подробно описанные Эриком Берном в своих книгах. Общая формула многих человеческих игр, по мнению Берна, следующая:

Приманка + Слабинка = Реакция — Переключение — Расплата.

Приманкой Берн называет то, что кажется одним, а на самом Деле предназначено для другого. Потребность другого игрока, заставляющая его реагировать на приманку, называется слабинкой, а неожиданный конец — переключением.

Примером сексуальной игры является вариант «Насилие», который может разыгрываться женщинами в трех вариантах. Приманкой здесь является соблазнительное поведение, слабинкой — желание секса или власти. Реакция мужчины состоит в том, что он выступает с предложением, после чего женщина резко переключает свое поведение, и он получает расплату.

Первая степень игры — «сухая», флирт, в котором переключателем является «Да, но мы оба знаем, что дальше этого дело не пойдет». Расплата — обоюдные добрые чувства, надежда на будущее и легкая досада со стороны мужчины.

Вторая степень называется «Катись отсюда!», где переключатель — фраза типа «Да, но я не такая девушка, как ты думаешь!». Расплата для женщины — удовлетворение ее недоброжелательных чувств, а для мужчины — ощущение отверженности и подавленности.

Третья степень игры — ложный крик об изнасиловании. Переключатель — «Да, но я назову это насилием». Расплата женщины — удовлетворение злости и недоброжелательности, мужчина же рискует всей карьерой, а может быть, и жизнью. Игра может быть «сухой» или «влажной» в зависимости от того, насколько женщина сексуальна или сдержанна.

Мужчины тоже могут разыгрывать варианты игры «Насилие», используя лозунги типа: «Ты отрываешь меня от работы», «Ты истощаешь меня», «Я пошел на это только потому, что напился» или «Почему ты мне не сказала, что забыла принять таблетку?».

Эрик Берн в своей книге «Секс в человеческой любви» пишет, что «различные сексуальные игры могут быть как препятствием к любви, так и шагом на пути к ней — своего рода пробный полигон. Для людей, которые оставили надежду полюбить или быть любимыми, они могут стать самоцелью».

Завершить данную главу я хочу отрывком из книги Л. Гущиной «Подноготная любви», которая показывает, как изобретательны бывают женщины, желающие устроить свою судьбу.

«Муж моей кузины всерьез увлекся одной молоденькой вдовицей. Настолько всерьез, что собрался вот-вот покинуть семью. Кузина не стала лить напрасных слез, взывать к совести загулявшего мужа, а кинулась собирать сведения о креповой красавице. Копала, копала и неожиданно для себя вырыла труп погребенного соперницей супруга. Который, вопреки всем законам биологии, не покоился в родной почве, а тянул фундаментальный срок в глухом урочище Сибири. А похоронили его заочно, чтобы бритоголовый призрак не распугивал поклонников.

Потрясенный воскрешением, любовник кинулся к мнимой вдове за объяснениями. Та заломила руки, закатила очи, запричитала и даже поднесла трехперстие к некрещеному лбу для божбы, но у нее потребовали более веских доказательств вдовства. Так в ближайшие выходные состоялось совместное посещение фамильного склепа.

Ах, как хороша была донна Анна в черной кружевной мантилье, с красными розами, по которым забарабанил крупный дождь, едва траурная процессия миновала кладбищенские врата! Как грациозно пала она на могильный холм и недвижимо лежала на нем, пока смущенный Фома изучал табличку, которая гласила, что под сим камнем покоится гражданин N, и никто другой. Сколько немой укоризны и скорбного величия было в каждом ее движении, когда она извлекла из-под скамейки банку с дефицитными белилами и принялась покрывать ими изрядно облупленную решетку ограды!

Посрамленный, растроганный, терзаемый угрызениями совести, любовник удалился, чтобы не мешать свиданию.

Едва его согбенная спина скрылась за кустами, печальная малярша отбросила кисть и достала из сумочки отвертку. Через несколько минут фальшивая визитка была отвинчена, а ее место занял тусклый подлинник, и праздный посетитель мог снова порадоваться за рабу Божию Евлампию, которой выпало счастье топтать землю-матушку без месяца девяносто лет.

Вечером навьюченный дарами любовник был милостиво прощен. А утром, после бурной домашней ссоры ради полного торжества справедливости он привез упрямую клеветницу-жену на очную ставку с немым свидетелем вдовьей чистоты. Н-да… Через полгода моя кузина еще раз навестила могилку Евлампии. Возложила роскошный венок и, кстати, докрасила оградку».

— Слушай, друг, почему ты на скачках никогда не выигрываешь, а в карты тебе всегда везет?

— А ты попробуй засунуть лошадь в рукав.

(Анекдот)

Игрой в карты грешили многие великие люди, в частности замечательный русский поэт XIX века Н. А. Некрасов. Как-то он спросил своего отца о прошлом их рода. Алексей Сергеевич ответил:

— Предки наши были богаты, прапрапрадед проиграл 7000 душ крепостных, прапрадед — две тысячи, дед (мой отец) — одну. Я — ничего, потому что нечего было уже проигрывать, но в карточки поиграть тоже любил.

Частенько садились играть в карты Достоевский, Гоголь, Пушкин, Белинский. Карты были характерной особенностью того времени, почти неотъемлемой чертой светского и чиновничьего быта, больших и малых гостиных. В карты играли генералы и бюрократы, купцы и министры, степные помещики и литераторы. В клубах и салонах в один вечер проигрывали (или выигрывали) целые состояния. Из рук в руки переходили и деревушки, и большие имения с тысячами крепостных душ. Из рассказов мемуаристов можно заключить: Некрасов в залах Английского собрания представлял собой фигуру весьма необычную.

Клубные завсегдатаи знали, что он отлично играет во все игры, обладает редкой сдержанностью и часто выигрывает. Огромная сила воли и самообладание не покидали его даже в самый разгар карточных баталий. По отзыву современников, он умел взвешивать все шансы выигрышей и проигрышей и умел вовремя прекратить игру.

То, что именно непоколебимое спокойствие и холодный рассудок помогали Некрасову избежать проигрыша, косвенно подтверждает одно из писем Достоевского своему другу из Висбадена, где он играл в рулетку.

Он писал:

«В эти четыре дня присмотрелся к игрокам. Их там понтирует несколько сот человек, и, честное слово, кроме двух, не нашел умеющих играть. Все проигрываются дотла… Пожалуйста, не подумайте, что я форсю с радости, что не проиграл, говоря, что знаю секрет, как не проиграть, а выиграть. Секрет-то я действительно знаю; он ужасно глуп и прост и состоит в том, чтоб удерживаться поминутно, несмотря ни на какие фазисы игры, и не горячиться. Вот и все…»

А вот что писал о карточных играх бывший шулер А. Барбакару:

«Игра — это и умение не дать заманить себя в ловушку, и все обернуть так, чтобы в ловушке оказался заготовивший ее противник. Игра — не только раздача карт, шлепанье ими о стол.

Она — демонстрация ловкости, выдержки, оригинальности ума, знания человеческой натуры, презрения к деньгам. (Да, и презрения. Конечно, без денег игра теряет смысл, но поди швырни на стол тысячи, рискни ими… В этот момент деньги презираемы.)».

Возвращаясь к Некрасову, надо отметить, что его взгляды во многом совпадали с мнением одесского картежника, ибо великий русский поэт писал: «Самое большое зло в игре — проиграть хоть один грош, которого вам жалко, который предназначен вами по вашему бюджету для иного употребления. Если вы хотите быть хозяином игры и ни на одну минуту не потерять хладнокровия, необходимо иметь особые картежные деньги и вести игру не иначе как в пределах этой суммы».

Н. Некрасов

Другими словами, по мнению Некрасова, игроку не должно быть жалко проигрываемых денег, ибо любые эмоции, а тем более жадность, лишь затуманивают рассудок, что, конечно же, сказывается на способности человека к трезвому расчету, без которого в карточной игре нечего делать.

Рассказывают, что в отличие от других игроков его увлекала не столько задача выиграть кучу денег, сколько самый процесс борьбы со слепой фортуной, желание обуздать ее, своеобразное сознание своего превосходства и упоение победой. Некрасов в пух и прах обыгрывал многих именитых вельмож того времени, в частности генерал-адъютанта Адлерберга, личного друга Александра II. У государственного деятеля А. А. Абазе он выиграл больше миллиона франков! На «карточные деньги» Некрасов содержал литературный журнал да еще подкармливал вечно голодных литераторов-разночинцев.

Недаром среди завсегдатаев игорных гостиных ходили слухи, что великий русский поэт был нечист на руку, но никто ни разу не смог поймать его с поличным, поэтому об этом говорили шепотом. Но факт оставался фактом — везло Николаю Алексеевичу до подозрительности часто.

Вообще надо иметь в виду, что так же как и наркоманом становится не каждый человек, так и карточный азарт, затемняющий разум, охватывает отнюдь не всякого игрока.

Исследователи из Де-лавэрского университета (США) обнаружили, что у людей, склонных к азарту, биохимические показатели мозга отличаются от нормы, это позволяет любителям острых ощущений испытывать от чувства опасности не страх, а эйфорию. Для таких людей азартная игра заменяет наркотическое опьянение. Временная удача делает их невменяемыми, и они повышают ставки сверх разумных пределов. Так происходит до тех пор, пока они не проиграются в пух и прах. Именно для таких азартных сверх меры людей и существуют «подставные» игроки, которые якобы выигрывают большие суммы денег, «заводя» тем самым потенциальных клиентов. Такие «подставные» работают при игре в наперстки, в различных азартных лотереях и, конечно, среди картежников. Журналист С. Романов пишет по этому поводу: «Легко выигранные деньги страшнее первого укола у начинающего наркомана», поэтому каждый человек должен трезво оценить в себе степень склонности к риску: если она выше нормы, надо тщательно избегать игорных заведений. С судьбой играть можно, а вот обмануть свое тело редко кому удается. Ученые все больше убеждаются, что чрезвычайно трудно волевыми усилиями изменить существующую в нас генетическую программу. Это все равно что пытаться научить мяукать собаку, «запрограммированную» на лай.

Все вышесказанное касалось игр, в которых против игрока сражается фортуна, то есть игр, основанных на удаче. Выигрыш или проигрыш в них определяется степенью самообладания и теорией вероятности. Однако чаще всего в реальной жизни проигрыш определяется совсем другими причинами. Его специально подстраивают карточные мошенники, так называемые шулера. За столетия существования этого теневого бизнеса ловкие мошенники разработали огромное множество приемов и уловок, позволяющих обчищать карманы доверчивых игроков. Как пишет О. Скуратов в своей книге «Преферанс. История, стратегия, тактика», к таким приемам относятся сточенные «на клин» карты и фальштасовка, называемая «запуском», кругляк или «ярославский баламут», дьявольская «галан-тинка», мгновенно меняющая номинал карты, неуловимая для глаз «держка», позволяющая шулеру сбрасывать нужную карту в нужную сторону.

А взять хотя бы меченые карты… Весь играющий мир знает об этом, и тем не менее уберечься от них довольно сложно. Метку наносят столь изощренно, что даже опытный игрок не сразу раскусит подвох. Тем более если игроки только что купили колоду в магазине.

Откуда игроку знать, что у шулера есть дюжина колод с разными рубашками, а заменить за столом карты для профессионала не составляет труда.

Все метки можно разделить на «химические», «механические» и «подбор». Например, можно так усилить любую линию на карте, что только посвященный в секрет углядит такую метку на заводской полоске или клеточке. Карты будут казаться абсолютно чистыми, а шулера читают их, как настольную книгу.

Более примитивны метки механические, которые делают заранее или по ходу игры куском бритвы, иголкой или ногтем.

А самая опасная метка — «подбор». Здесь требуется тщательный труд, но зато потом ни одна экспертиза не сможет доказать жульничество. Заранее покупается несколько десятков колод одной рубашки с несимметричным крапом (например, в косую полоску). На фабрике они обрезаются хаотично, и каждый угол имеет случайный рисунок. Если рассортировать карты по мастям, то можно подобрать колоду, у которой масти отличаются линией фабричного среза. Все будет прилично — метки нет, никто шулера не разоблачит и канделябром по голове не стукнет. А прикуп он будет знать с одного взгляда.

Замена нормальной колоды на меченую называется «сменкой». Но бывает более изощренный замысел. Шулера заранее складывают «пароходный» мизер, который ловится на несколько взяток. Или крупная игра «без многих» — у мошенников богатая фантазия. Шулер обычно дает снять нейтральную колоду, а подготовленную держит в левой руке за кромкой стола. В этот момент его напарник обязан чем-то отвлечь партнеров, например, затеять спор из-за якобы неправильной вистовой записи. Кстати, вся операция проводится тогда, когда вся компания устанет и бдительность будет притуплена.

На коленях шулера, как правило, лежит снятый пиджак или большой платок. Решительным движением он передвигает нейтральную колоду к краю стола, где в левой руке у него зажата заготовленная колода. Первая неслышно падает на ткань, а сложенная заранее поднимается над столом и раздается как ни в чем не бывало.

Чтобы все это проделать, нужно иметь не только решительность, но и нахальство, а этих качеств шулерам не занимать.

С помощью меченых карт герой одного из рассказов О'Генри вчистую обыграл своего компаньона, только что обчистившего банк и решившего открыть карточный притон. Он рассказывает:

«Во всем городе был только один магазин, где продавались игральные карты. Я пошел туда и скупил все колоды, какие только были в магазине. На следующее утро, чуть только магазин открылся, я принес все колоды обратно. Я сказал, что мой компаньон передумал и не дает мне денег на открытие игорного дома, так что эти колоды мне не нужны. Хозяин магазина согласился взять их назад за полцены.

Да, да, да, на этой комбинации я потерял семьдесят пять долларов. Но карты недаром пролежали у меня всю ночь. Всю ночь я корпел над ними и ставил крапинки на каждую карту…»

Его компаньону пришлось купить именно эти карты, так как в том маленьком городке других магазинов не было. Понятное дело, что Джефф Питере, прекрасно зная обратные стороны карт, за один вечер обчистил не только всех посетителей игорного дома, но и его владельца.

Сейчас, когда мы переступили порог XXI века, изменилось и техническое оснащение мастеров крапленой колоды. Так, уже в 80-е годы XX века одесские шулера применяли радиотехнические приспособления для организации «маяков» — тайных сигналов для ознакомления с картами противника. Вот что пишет А. Барбакару в книге «Записки шулера»:

«И вот внедрили новинку, которую, были уверены, раскусят не скоро. Использовали технические средства. В прямом смысле — радиомаяки. Особо не мудрили: устройство взяли из радиоуправляемой модели самолета (в «Юном технике» продавалась). Приемное устройство один из наших, он во Дворце пионеров когда-то кружок посещал, оформил в виде миниатюрной катушки, в которой находился подвижный заостренный сердечник. При получении сигнала сердечник выдвигался. Устройство крепилось пластырем либо под мышкой, либо в области бедра, там, где карман. Мне и еще одному из наших крепление под мышкой не нравилось. Щекотно.

Случались накладки: ложные сигналы. Технарь наш пояснил: закономерные неприятности. То грозовые разряды поблизости, то в линии электропередачи неполадки (из-за этих неприятностей я однажды на мизере шестью взятками обогатился)…

Потом, сам доходя, у людей уточняя, я выяснил, что значит фосфор. Игрок держит под рукой, или в кармане, или прямо на виду губку, пропитанную бесцветным влажным соединением фосфора. Якобы смачивает пальцы, чтобы удобней играть было. (Многие картехники пользуются влажной губкой.) Соединение во время игры наносит на рубашку карт, используя определенную схему. Элементарный крап. Но чтобы он был различим, играют в темных очках. Причем нижняя часть стекол, буквально тоненькая полоска, затемнена совсем. Вот через нее-то и заметно свечение».

Теперь немного о других играх, которые не хуже карт способны опустошить карманы любителей посоревноваться с «госпожой удачей». Конечно же, самой известной из них является знаменитая рулетка, которая в сознании большинства людей является неотъемлемым атрибутом «красивой жизни».

Монте-Карло, Лас-Вегас, невозмутимый крупье в строгом черном костюме, зеленое сукно игорных столов и матовые плечи роскошных женщин, кучки разноцветных фишек, за которыми стоит огромное богатство или неожиданное разорение… Что там еще в стандартном джентльменском наборе, без которого не обходится редкий шпионский роман?

На самом же деле все гораздо проще и прозаичнее. Люди, у которых есть лишние деньги, хотят немного разогреть себе кровь азартом, а казино за определенную сумму предоставляет им такую услугу. Правда, иногда встречаются сумасшедшие, которые мечтают таким образом разбогатеть… Что ж, казино принимает и их — и методично раздевает до нитки.

Правда, некоторых — примерно одного из тысячи — оно по-царски одаривает (разумеется, не тратя на это ни цента — за счет других клиентов), с тем чтобы этот блаженный разнес потом на весь свет легенду о возможности заработать миллионы за один вечер.

Ведь недаром Гарри Гаррисон писал в своей знаменитой эпопее о Язоне дин Альте, что все игорные заведения мира действуют по одному принципу: «…только оформление различается, а суть одна. На виду — игра и публичные развлечения, за кулисами — все то, чего не выставляют напоказ. Теоретически выигрыши не ограничивались, однако это правило действовало лишь до какого-то предела. Стоило кассе казино понести ощутимую потерю, как честная игра кончалась, и с этой минуты удачливому клиенту следовало глядеть в оба».

А начиналась рулетка в XVII веке, когда кардинал Джулио Ма-зарини выпросил у Людовика XIV разрешение на так называемую придворную хоку — исключительно для пополнения оскудевшей государственной казны. Эта игра была основана на угадывании чисел, расположенных по окружности вращающегося колеса. Цифр тогда на этом колесе было тридцать — для игроков и еще два нуля — зеро, при выпадении которых, что составляло один к пятнадцати, все ставки забирала казна. Таким образом, игроки уповали на судьбу и перераспределяли между собой деньги, а государство стояло за их спинами, неутомимо забирая каждую шестую монету.

Как пишет газета «Мошенники» № 3 за 1996 г.: «…Современная рулетка появилась в Англии в конце XIX века. Ирландский авантюрист капитан Брэдтрит сочинил игру «ЕО», где вращающееся колесо было размечено уже на сорок клеток: двадцать «Е» и столько же «О» (элементарное «чет» и «нечет»). Однако в 1845 году пекущаяся о нравственности Британия запретила в своем королевстве все азартные игры, включая рулетку.

В наше время самой играющей страной признано княжество Монако. А начиналось все так: в 1863 году к Карлу III обратились некие братья Блан. Они пообещали монарху два миллиона франков дохода ежегодно, нескончаемый поток туристов и мировую известность…

Обещание было исполнено! Уже через пару лет княжество обогатилось и запроцветало, его счастливые жители были освобождены от налогов и пошлин. Что удается им и посей день…»

А теперь перейдем от аристократической рулетки к играм хоть и более банальным, но тем, с которыми у нас гораздо больше шансов встретиться, — хотя бы к привокзальным и рыночным лотереям. Можно долго и нудно рассказывать, что все это обман и мошенничество чистой воды, но лучше будет послушать исповедь конкретной потерпевшей, которая была опубликована в воронежской газете «Инфа» (№ 29, 1996).

«У входа на стадион «Труд», а попросту на центральную «толкучку», меня остановил голос:

— Девушка, подождите! Подойдите сюда.

Голос шел из глубины небольшого киоска и принадлежал молодой женщине. Перед киоском толпился возбужденный народ.

Какой-то мужчина указал мне на компьютер в окошке киоска: на светящемся экране замерли перед стартом шесть всадников на шести дорожках.

— Девушка, вы лицо незаинтересованное. Нажмите на кнопку. Какая лошадь придет к финишу первой — тот и победит.

«Ну что ж, нажать на кнопку мне не трудно», — решила я. Сказано — сделано, и все бы ничего, но молодой человек, лошадь которого взяла приз — 30 тысяч, в знак благодарности купил мне жетон, дающий право на участие в розыгрыше. (Всего жетонов — шесть, по числу лошадей, и они продаются участникам за 5 тысяч.) Подаренный жетон ни к чему не обязывал, я ничем не рисковала, а потому сомнений — играть или нет — у меня даже не возникло.

Уже другое незаинтересованное лицо нажало на кнопку, и… И к финишу одновременно пришли две лошади — моя и стоящего рядом мужчины.

Девушка в киоске просияла и затараторила: «У нас два победителя. По условиям игры ни один, ни другой не получает приза, но я могу предложить вам суперигру, в результате которой выигравший получит 130 тысяч рублей. Условия таковы…»

Короче, если объяснить простым русским языком, условий было два: просто играть или играть и делать ставки. Если один из играющих отказывался участвовать, то приз автоматически получал другой (нужно согласие обоих).

А чтобы начать игру, требовалось ни много ни мало — 15 тысяч с каждого претендента на приз.

«Черт возьми! Ведь 130 тысяч на дороге не валяются! — подала голос не самая лучшая сторона моей натуры. — Рискни!» И я рискнула, успев подумать: «Все. Надеюсь, больше от меня ничего не требуется».

Как бы не так! Если меня устраивал первый вариант игры, то моему сопернику он явно не подходил. Он решил делать ставки и поставил тысячу. Я — две. Он — еще четыре.

— Девушка, ставьте! Ставьте побольше! — зашептали мне в уши сочувствующие. — Чем больше поставите, тем больше вероятность победить. Не стесняйтесь!

Но я уже колебалась, мой соперник это почувствовал и накинул верх всей суммы еще 10 тысяч.

— Девушка, давайте я поставлю за вас, — предложил мне стоявший рядом молодой человек.

— Ставьте, — равнодушно бросила я. Мне было уже все равно — я чувствовала, что приз уплывает у меня из рук.

Союзник поставил 15, соперник — 90; я отдала свои жетоны девушке в окошке и пошла прочь.

…Говорят, новичкам везет. Не верю!»

Подобных лотерей придумано много. Там могут бегать лошади, машины, пришельцы из космоса или тараканы. Только вот бегут они по одной программе — составленной смекалистым человеком, коорому не нравится отбирать деньги у честных граждан темной ночью с пистолетом в руках. Он почему-то предпочитает это делать яссым днем. Хотя результат, как ни странно, получается абсолютно динаковый!

Если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты пользуешься чем-нибудь, по казывай ему, будто ты этим не пользуешься; если он силен, уклоняйся от него; приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение; нападай на него, когда он не готов, выступай, когда он не ожидает.

(Сунь Цзы)

Наверное, спорт — это один из немногих видов человеческой деятельности, в котором обман не только не осуждается обществом, но и всячески приветствуется. Однако и здесь общественное мнение не смогло обойтись без ханжества. В применении к спорту «плохое» слово «обман» заменяется более неопределенным выражением типа «спортивная хитрость», «ловкость», «расчетливость», «предусмотрительность» или совсем уже благозвучным — «тактическое мастерство».

Например, в книге «Психология спорта высших достижений» в разделе «Тактика» говорится: «В ходе соревновательной борьбы каждый спортсмен имеет свою определенную изменяющуюся линию поведения, цель которой — завуалировать собственные намерения от соперника и одновременно раскрыть его тактические намерения, создать благоприятные условия для решения конкретных соревновательных задач».

В переводе на простой русский язык это означает примерно следующее: «Спортсмен должен скрыть от противника свои хитрости и угадать уловки противника, чтобы в итоге обмануть его».

Спорт — это борьба. Но очень редко она бывает борьбой исключительно с силами природы или самим собой (как при поднятии тяжестей или беге на короткие дистанции). Гораздо чаще целью спортивной борьбы является выигрыш у другого человека или команды. В этом случае спорт является как бы сконцентрированной моделью человеческих взаимоотношений во всей их сложности и бескомпромиссности. Если в обыденной жизни мы зачастую можем легко отступить или прийти к взаимному соглашению, то в спортивной жизни, а особенно в спорте высших достижений обратный путь бывает перекрыт наглухо. Болельщики и тренер никогда не поймут спортсмена, который за несколько мгновений до боя откажется выходить на ринг, или футболиста, который в разгар игры вдруг отойдет к кромке поля, чтобы отдохнуть и выкурить сигаретку. Мир спорта построен по закону контраста, как черно-белый телевизор.

В нем не в чести полутени: ты или чемпион, или проигравший.

Такая напряженная ситуация однозначно диктует выбор средств для достижения главной цели — победы. Все ставится на кон, а значит, и применяться могут любые способы, явно не запрещенные правилами. С одной стороны, эти правила определяют «честную» борьбу, но эта честность весьма относительна. Там допускаются многие виды обмана, запрещенные в других видах человеческой деятельности. Например, если в обычной жизни один предприниматель заявит другому, что собирается купить у него вагон сахара, и тут же нарушит свое слово, купив этот вагон в другой фирме, он будет закономерно обвинен в нечестности и двуличности. Но когда футболист на поле с помощью наклона корпуса и замаха ноги показывает вратарю, что будет бить в левый нижний угол ворот, а сам пробивает в правый верхний, он срывает аплодисменты зрителей, хотя обман налицо.

На эту специфическую особенность спорта указывает В. С. Мясников в предисловии к книге Харро фон Зенгера «Стратагемы»:

«Никому не нравится быть обманутым. Моральный, а порой и материальный ущерб запоминается надолго. Причем моральный в большинстве случаев переживается сильнее.

Стресс вызывают перенесенные унижение и разочарование. Обман обычно воспринимается как свидетельство моральной нечистоплотности, хитрости, которая всего-навсего «низшее проявление ума». Но представьте себе, что вы проиграли партию в шахматы или в шашки, причем, может быть, не одну, а несколько подряд. Вы ведь не заявите, что вас обманули, вы признаете, что противник сильнее вас, он владеет не только правилами игры, но ее сутью, тонкостями, стратегическим видением и тактическими ловушками. Все это — достоинство игроков высшего класса, гроссмейстеров. Их превосходство вы признаете без обиды».

Причем бывает очень трудно провести грань между спортивным обманом и обычной тактической стратегией. По-видимому, об обмане можно говорить только тогда, когда один спортсмен намеренно. вводит в заблуждение другого или развивает в своих целях определенные ошибочные психологические установки своего соперника. В других же случаях применение термина «обман» возможно, только с оговорками.

Возьмем известного олимпийского чемпиона по бегу на длинные дистанции Владимира Куца. Он сумел выиграть Олимпиаду в Мельбурне в 1956 году, психологически переиграв своего соперника. Его главный конкурент всегда использовал одну и ту же тактику для достижения победы: он всю дистанцию держался за спиной у лидера, экономя свои силы, а за пару кругов до финиша резко уходил в отрыв, лишая своих противников шансов на победу. Зная это, Владимир Куц изменил свой обычный рисунок бега. Всю дистанцию он непрерывно менял темп, то ускоряя, то замедляя бег. Его сопернику приходилось то отставать, то вырываться вперед. Такая манера бега, дополненная постоянными отрывами от преследователя, настолько измотала второго бегуна, что у него уже не хватило сил и воли на свой «фирменный» финишный рывок. В итоге Владимир Петрович Куц стал олимпийским чемпионом.

Нащупать слабости соперника и активно играть на них, найти лазейки в правилах, чтобы их обойти, — такова «творческая» тактика опытных спортсменов. В газете «Советский спорт» за 1 7 марта 1985 года рассказывалось, как шведскому лыжнику Томасу Вассбергу удалось обмануть не только жесткие правила соревнований, но и тем самым своих ближайших конкурентов. Он выиграл 1 5-километровую гонку на знаменитом лыжном стадионе «Холменколлен» в пригороде норвежской столицы Осло во многом за счет своей смекалки.

Его победа связана с весьма оригинальным усовершенствованием лыж, которое применил Вассберг. При разметке трассы организаторы обозначили несколько участков в начале дистанции, где запрещалось использование конькового хода. Таким образом, перед участниками гонки встала нелегкая задача: с одной стороны, традиционная техника хода, которую им предстояло использовать в зонах запрета, требовала нанесения на лыжи смазки, а с другой — намазанные лыжи во многом снизят эффект от конькового хода там, где им можно пользоваться, то есть на ключевой, последней части дистанции. Пока соперники ломали голову, у Вассберга уже был ответ на все вопросы. На чистые лыжи он наклеил липкую ленту, на обращенной к снегу стороне которой была нанесена держащая мазь. Таким образом, у него не было никаких проблем с прохождением запретных зон. А когда они остались позади, швед молниеносно оторвал ленты и кинулся к финишу коньковым ходом на несмазанных лыжах, развив на леденистой лыжне буквально глис-серскую скорость.

«Изобретение» Вассберга вызвало в Холменкол-лене буквально шок. В правилах на сей счет ничего не сказано, так что как признать, так и отвергнуть чудо-ленту оснований не было.

Особую остроту спорту придает умение обмануть противника, озадачить его и сбить с толку в спортивных единоборствах, где морально-волевые усилия дополняются предельной мобилизацией физических сил. К таким видам в первую очередь относятся борьба, бокс и фехтование. Казалось бы, в боксе должен побеждать в первую очередь тот, кто обладает сильным ударом, хорошей техникой, выносливостью и скоростью. Но зачастую побеждает не самый сильный, а самый ловкий и хитрый. Тот, кто сумеет навязать изначально более сильному противнику свой рисунок боя, при котором максимально проявятся те его, пусть и незначительные, преимущества перед соперником, благодаря которым он сможет победить.

Вот выдержка из воспоминаний четырехкратного абсолютного чемпиона СССР Николая Королева. Он описывает встречу с чемпионом Финляндии в тяжелом весе Матсоном:

«Схватились в центре ринга. Примерно так я и представлял себе начало этой схватки. Тут чисто психологический момент. Матсон решил сразу бросить в бой все свои силы. Он вынослив — сил можно не экономить. Он техничен и быстр — значит, можно вести темповый бой. Решил заставить меня отступить, потом — преследовать, не дать собраться, сосредоточиться, принять контрмеры.

План противника был ясен. Но не думаю, чтобы Матсону был ясен мой план. Напрасно он не позаботился представить себе возможные контрдействия противника, понадеялся непрестанным напором выиграть бой. Действие ударов зависит не от количества их, а прежде всего от качества: от точности попадания в намеченную цель. Сохранение ясности рассудка в темповом бою, умение наблюдать, мгновенно принимать и выполнять решения — от этого во многом зависит успех боя.

Темп, предложенный Матсоном, я принял с охотой. Но отчетливо видел каждый еще зарождающийся его удар. Подставляя под удары перчатки и плечи, уходя уклонами и нырками, я успевал наносить, в свою очередь, удары — редкие, но более точные и тяжелые.

Матсон, мне кажется, стал терять самообладание, не успевал понять, почему я не отступаю под градом его ударов, почему он не попадает в цель, почему в конце концов его противник все время оказывается то слева, то справа от него, но неизменно в центре ринга, все на той же ближней дистанции, выгодной Королеву, но невыгодной Матсону при его более высоком росте?

Минута растерянности стоила Матсону проигрыша. В тот момент, когда он, очевидно, пытаясь понять обстановку, хотел сделать шаг назад, я успел на миг выйти из боя и «достать» раскрытую голову противника сильным точным ударом в челюсть.

Матсон упал. В самом центре ринга. Там, где у нас завязался бой. Стою в углу, слушаю счет судьи.

— …Десять! Аут! — возглашает судья. Спешу помочь противнику. Весь матч продолжался меньше минуты».

Вообще спортивные единоборства более всего близки к военному искусству, откуда они, собственно говоря, и произошли. В пособиях по восточным боевым искусствам подчеркивается, что более слабый в физическом отношении человек вполне может выиграть бой у физически более мощного противника только за счет применения хитростей и обмана.

В качестве основных принципов ведения боя с превосходящим по силе противником китайские мастера рекомендуют оставаться на дальней дистанции, не позволяя сопернику приблизиться для нанесения полноценного удара; пытаться вывести противника из равновесия подсечками, подножками и подкатами; любой ценой стараться выйти противнику за спину, чтобы нанести решающий удар сзади; чаще использовать обманные движения и финты, в том числе провоцирующие соперника на неподготовленные атаки, от которых можно уклониться с нанесением ответного контрудара; использовать в боевой обстановке любые подручные предметы, чтобы нейтрализовать силу противника, и так далее.

Основатель дзюдо, знаменитый японский мастер Кано Дзигоро положил в основу своей системы борьбы не силу или противопоставление ей, а стратегию видимых уступок, при которой сила и мощь противника обращались ему во вред. Он говорил, что сам термин «дзюдо» означает путь мягкости, податливости и умения уступать во имя конечной победы.

В своих трудах он писал:

«Допустим, сила стоящего передо мной человека равна 10 единицам, а моя сила меньше и равна всего 7 единицам. Итак, если противник толкнет меня изо всех сил, я непременно упаду или отшатнусь даже в том случае, если напрягу для сопротивления все свои силы… Но если бы я, наоборот, уступил его силе, отодвинувшись ровно настолько, насколько он меня толкнул, заботясь одновременно о том, чтобы сохранить равновесие, противник, естественно, качнется вперед и сам потеряет равновесие.

В этом новом положении он может стать настолько слаб, что сила его на данный момент составит только 3 единицы вместо нормальных 10. Между тем я, удерживая равновесие, сохраняю свои 7 единиц силы, а значит, вдвое сильнее его и могу нанести ему поражение».

Момент спортивного поединка. Справа — Лукас, слева — автор книги, 1985 г.

По сути дела такая тактика борьбы, позволившая в конце XIX века Кано Дзигоро бесповоротно победить другие направления японских единоборств, является методом обмана противника, при котором внешняя демонстрация слабости маскирует внутреннюю силу.

Как писал еще в XVII в. Бальтасар Грасиан:

«…Не можешь надеть шкуру львиную — носи лисью. Вовремя уступить — победить. Кто своего достиг, того не осудят. Не хватает силы — действуй умом, таким путем или этаким: большаком доблести или тропинкой хитроумия. Ловкость свершила больше, нежели сила; чаще мудрые побеждали могучих, нежели наоборот».

И пусть его слова относились не к спорту, а к политике, сила, заключенная в них, не уменьшилась.

Цзи Цзяньчен — эксперт по прикладному варианту китайского ушу «дуаньда» — пишет в своем руководстве: «В схватке необходимо применять демонстративные ложные атаки, обманные движения, чтобы ввести противника в заблуждение. Сделав легкое движение рукой, ударить ногой, защищаясь слева, ударить справа, уклоняясь вправо, атаковать левой ногой, совершая вперемежку ложные и реальные движения, заставить противника растеряться и создать тем самым условия для контратаки».

В свое время мне довелось встречаться с доминиканцем Луисом, призером Панамериканских игр по тэквандо. Он приезжал в наш город для проведения показательных выступлений по приглашению моего друга Вячеслава Султанова. Встреча с Луисом произвела на меня потрясающее впечатление. Бой был учебным и длился несколько минут — слишком велико было различие в уровне нашей подготовки (полагаю, что в реальности я не продержался бы против него и двадцати секунд). С его стороны шел непрерывный, все убыстряющийся поток обманных движений, который завершался мощной атакой. Самое неприятное было в том, что я не мог угадать, какие из ударов отвлекающие, а какой будет реальным. Темп ударов все время возрастал, что заставляло меня применять блоки и защитные приемы. В тот момент, когда я не выдерживал предложенного темпа и уже не успевал отреагировать на очередную ложную атаку, проводился реальный «пробивающий» удар. Затем все начиналось сначала…

Обман рекомендуется применять не только в технике, но и в тактике спортивного или реального поединка. Цзи Цзяньчен пишет, что «если вы подверглись нападению человека сильного, напористого и хладнокровного, да к тому же держащегося с превосходством, притворитесь неуклюжим и неловким, испуганным. Это нужно для того, чтобы противник проникся шапкозакидательским настроением и потерял бдительность. Затем, улучив благоприятный момент, внезапно атакуйте противника по его болевым точкам».

Возвращаясь вновь к урокам Луиса, я вспоминаю, как он учил нас:

«В реальном бою прежде всего определите относительную силу ваших противников. Если враг слабее вас, то открыто демонстрируйте свое превосходство, стараясь воздействовать на его психику и подавить его волю к победе. Если же он сильнее, то до поры до времени притворитесь слабым и хилым, чтобы он расслабился и потерял осторожность, и только после этого переходите к решающей атаке».

Особо изощренный интеллектуальный обман встречается в шахматах, где для него даже придумали особое название: «комбинационный стиль игры». Суть его состоит в том, чтобы обманными действиями, часто жертвуя пешки или фигуры, спровоцировать противника на определенные ответные ходы, которые впоследствии должны неминуемо привести его к поражению. Поэтому шахматисты никогда не спешат взять предлагаемую им жертву, а вполне закономерно полагают, что за таким «подарком» вскоре последует весьма неприятное для них продолжение. Вот почему, пожертвовав по неопытности ферзя, Остап Бендер привел в ужас васюковского любителя шахмат.

Часто хитрость в шахматах состоит уже в том, чтобы принудить противника разыгрывать незнакомый ему вариант партии, так как при дефиците времени и имеющейся информации шахматист, как правило, делает гораздо больше ошибок. Именно так молодой Михаил Ботвинник обыграл чемпиона Чехословакии Флора. Вот как описывает этот матч Кирилл Левин в книге «Михаил Ботвинник»:

«Шахматисту Ботвиннику было всего 22 года, когда он принял вызов чемпиона Чехословакии Флора. Прежде чем встретиться с Флором за шахматной доской, Ботвинник проанализировал все 110 партий Флора, бывших в его распоряжении. Ботвинник обнаружил, что начало партий его будущего противника довольно однообразно: ферзевый гамбит и английское начало — для белых, принятый ферзевый гамбит, защита Каро-Канн и изредка вариант Рубинштейна во французской партии для черных — вот что играл Флор с удивительным постоянством. Но зато эти начала он изучил в совершенстве и виртуозно пользовался ими.

«Значит, — решил Ботвинник, — не надо давать Флору играть его излюбленные начала.

Черными надо ориентироваться на защиту Нимцовича, на голландскую партию и защиту Грюнфельда. В двух партиях применить английское начало, которое Флор любил играть только белыми, стало быть, черными он будет неуверенно разыгрывать его».

И последний, может быть, наиболее важный вывод, который Ботвинник сделал, изучая своего будущего противника, — это психологическая неустойчивость Флора. Флор не сумел энергичной игрой удержать преимущество в одно очко, которое у него было в матче с Эйве, а после неудачного турнира в Бледе не мог взять себя в руки на протяжении нескольких туров.

Наконец, в некоторых партиях, где у Флора было худшее положение, он не сумел мобилизовать свои силы и проиграл без борьбы.

Однако, делая эти выводы, Ботвинник хорошо понимал, что ему придется встретиться с первокласснейшим мастером, весьма опасным противником. «Только не терять спокойствия и не бояться, — думал он, — это главное. Вероятно, мне будет всего труднее играть первую половину матча, пока я не изучу Флора за доской. Тем с большей силой надо провести вторую половину матча, где можно использовать опыт первых партий».

И при игре расчет Ботвинника оказался верным. Оба противника сражались с напряжением всех сил, оба были настроены воинственно и жаждали победы. Ботвинник принял смелое решение и использовал вариант голландской партии, хотя и забракованной теорией, но содержащей в себе немало скрытого яда. Он рассчитал, что Флор не знает этого варианта. На восьмом ходу незнание белыми этого варианта уже сказалось — Флор выбрал не самое сильное продолжение. Видно, что он нервничает и еще не может опомниться после вчерашнего поражения, а это плохо для турнирного бойца.

Ботвинник играл, холодно и точно используя неточности, допущенные Флором на десятом и двенадцатом ходах, и перешел в наступление. Флор допустил просмотр. Ботвинник после недолгого раздумья пожертвовал ферзя и получил за него ладью, слона и коня. Позиция белого короля была разгромлена, и Флор сдался».

Особый, весьма болезненный для многих спортсменов вопрос — это проблема допинга. С формальной точки зрения прием стимулирующих препаратов есть безусловный обман — соперника, судей и болельщиков, так как допинг дает преимущество в силе и скорости. Но, с другой стороны, бывает и так, что спортсмен, «без задней мысли» принимающий, скажем, капли от насморка, внезапно снимается с соревнований из-за наличия эфедрина в его организме. На него падает тяжелое обвинение в обмане, хотя на самом деле жертвой «обмана по незнанию» оказывается он сам.

Но, конечно, бывает и так, что стимулирующие препараты спортсмены принимают сознательно. Правда, парадокс состоит в том, что на крупных соревнованиях (Олимпийских играх и чемпионатах мира) все победители проходят обязательный антидопинговый контроль, а на мелких принимать стимуляторы не имеет смысла. Тем не менее желающие улучшить мировой рекорд при помощи химии всегда находятся. Наверное, самым знаменитым случаем последнего десятилетия XX века является случай с Беном Джонсоном, победившим в забеге на 100 м на Олимпийских играх в Сеуле в 1988 году. Он «отмолотил» сотку за 9,79 сек., достигая на отдельных участках дистанции скорости 43,4 км/ч. Но его слава жила всего несколько часов, а потом были годы позора. Золотую олимпийскую медаль получил Карл Льюис, потому что допинг-тест установил у Джонсона наличие стероидов в крови.

Завершить тему обмана в спорте следует таким явлением, как подтасовка результатов спортивных соревнований. В новом Уголовном кодексе появилась соответствующая 184-я статья, которая определяет наказание за подобные преступления. Надо сказать, что «договорные» матчи были всегда и в советское время, и тем более — в эпоху «рынка». Разница состоит только в суммах премиальных. Чем важнее цена победы, тем выше ставки «гонораров» судьям, а попросту — взяток. Как говорится, «совесть — как золото: чем она чище, тем выше ее продажная стоимость».

…нет, думал он, поэзия — обман,
Пленительный, а все ж в какой-то мере
Обман, да-да, пленительный обман,
Как облачко, как утренний туман,
Клубящийся над грешною землею…

(Юрий Левитанский)

Часто в искусстве возникают целые мифы и направления почти из ничего. Особенно это относится к так называемому модернизму или абстракционизму. Чем менее понятно нарисованное на холсте, чем больше дает такое «произведение искусства» простора для фантазий, тем больше шансов у ее создателя прослыть гением. Здесь присутствует классический прием любого обмана, от предсказаний карточной гадалки до политических обещаний: максимум общих фраз и простора для воображения слушателя, с одной стороны, и мощная пропагандистская и рекламная кампания — с другой.

Об одном таком примере упоминает писатель Владимир Солоухин в книге «Черные доски».

В 1926 году в Америке появился доселе неизвестный широкой публике художник-модернист Павел Джорданович. Его картины покупались «на ура», и критики наперебой спорили о новом направлении — «дузумбрациолизме», которое Джорданович пропагандировал своими самобытными полотнами. К нему пришла мировая слава, и он охотно разъяснял искусствоведам сокровенный смысл своих картин. Но 14 августа 1927 года новоявленный гений на пресс-конференции рассказал, что это была всего лишь мистификация. Оказывается, Поль Джордж Смит, как на самом деле звали художника, нарисовал свой первый «шедевр», поспорив с женой. До этого он никогда не брал в руки кисти и краски. Он был сильно удивлен, когда его картину купила галерея, и стал продолжать в том же духе. В конце концов ему надоело дурачить публику, и он сознался во всем корреспондентам.

Можно грубо разделить все произведения искусства на две категории. Картины и скульптуры первой группы нравятся большинству людей, даже не имеющих глубоких познаний в искусствоведении. К таким произведениям можно отнести полотна Рафаэля или скульптуры Микеланджело.

Произведения художников и скульпторов, относящиеся ко второй группе, «понимает» только весьма ограниченный круг искусствоведов. Простому человеку без предварительного внушения и создания «установки на гениальность» трудно понять, почему «Черный квадрат» Малевича, кроваво-красные, словно с заживо содранной кожей, танцовщицы Матисса или скособоченные до неузнаваемости персонажи Пикассо являются гениальными творениями.

Ведь недаром появился следующий анекдот.

Пабло Пикассо приехал в Лондон. На вокзале у него украли чемодан.

— Вы кого-нибудь подозреваете? — спросил у него инспектор полиции.

— Да, мне помогал выйти из вагона один молодой человек.

— Вы ведь художник. Набросайте его портрет, и мы его быстро найдем.

Пикассо нарисовал портрет. Через некоторое время лондонская полиция задержала старуху 80 лет, гориллу в зоопарке, бульдога и двух носорогов.

П. Пикассо. Портрет Доры Майр

И тем не менее картины Пикассо стоят миллионы долларов. Единственным логическим объяснением этой абсурдной ситуации является представление о манипулировании общественным сознанием. Довольно узкая каста искусствоведов навязывает свое понимание искусства и критериев его оценки. Используя психологические понятия установки, внушаемости и конформности, можно легко объяснить, что несведущие в «высших сферах искусства» обыватели, как правило, склонны соглашаться с мнением экспертов в такой области, где совершенно отсутствуют объективные критерии оценки степени гениальности.

Если зритель имеет дело хотя бы с подобием реализма, он еще может полагаться на свои ощущения и здравый смысл. В частности, мало кто сомневается, что лес на картинах Шишкина или море на полотнах Айвазовского написаны с поразительным приближением к оригиналу. Но когда мы имеем дело с «психологической» живописью импрессионистов или смелым новаторством авангардистов, то оценка таких произведений возможна отнюдь не с позиций здравого смысла, а лишь на уровне глубоко личностного эмоционального, а где-то даже иррационального восприятия.

Картины того же Малевича можно принимать или отвергать, но их нельзя навязывать как эталон искусства. Это дело сугубо личное, а формирование шкалы ценностей, которым занимаются эксперты от искусства, является формой манипулирования общественным мнением.

Искусство, как и все другие формы человеческой деятельности, может служить для обмана людей, если оно находится под контролем тоталитарного режима, правящего в той или иной стране. Именно так возник в Советской России в начале 30-х годов метод «социалистического реализма». Правда, легенда гласит, что на самом деле это произошло во времена Чингисхана, быть может, в этом предположении есть доля истины. Вот версия, зафиксированная народным творчеством в виде анекдота.

В одной стране правил хромой, одноглазый, горбатый тиран. Он захотел увековечить свой образ в портрете. Первый художник изобразил его таким, как есть, и был казнен за оскорбление величества.

Второй превратил его в стройного, молодого красавца и был посажен в тюрьму за искажение истины.

Третий художник изобразил властелина верхом на вздыбленном коне, в профиль зрячим глазом к зрителям, широкой буркой задрапировал горб — и получил высшую государственную премию.

Так возник творческий метод, названный позднее социалистическим реализмом.

Приблизительно так обстояло дело и в Советском Союзе. Художники старались не врать народу. Они «просто» выбирали из разнообразной советской действительности то, что не могло опорочить политику коммунистической партии, оставляя за кадром неприглядные стороны жизни. Деятели искусства того времени словно взяли на вооружение афоризм Марка Твена: «Никогда не изменяйте правде, изменяйте саму правду».

Поэтому на картинах советского периода можно найти массу светлых, чистых и красивых городов, широкоплечих улыбающихся парней и здоровых, симпатичных девушек, но там не найдешь лагерей, умирающих в заброшенных деревнях старух и пьяных бомжей, ночующих в канализационных люках. И в то же время минимум лжи, впрочем, как и минимум правды. Только дозволенный Министерством культуры интервал «от сих до сих». Шаг вправо, шаг влево считался побегом и карался… ну не расстрелом, конечно, а снятием с привилегированного положения, на что мало кто был готов в годы застоя. Наиболее независимым художникам оставалось только устраивать выставки на кухне или уезжать на Запад.

Но не следует думать, что автор сводит проблему обмана в искусстве только к политическому аспекту и вопросу свободы творчества. Дело обстоит значительно сложнее: в искусстве понятия лжи и истины вообще теряют четкие очертания, что связано с ярко выраженным субъективным характером этой области человеческой деятельности. Если в технике эталон метра является эталоном для миллионов инженеров всего мира, то стихи Бродского или Хлебникова являются объектом восхищения для одних ценителей поэзии и яростных нападок — для других.

Читателю, возможно, знакома ситуация, когда несколько очевидцев в компании начинают вспоминать какое-то давнее событие.

— Вот как это было… — рассказывает один.

— Нет, дело было совсем не так… — перебивает его другой.

— Да вы все забыли, ребята, — вступает в разговор третий. — Я же прекрасно помню, как…

На первый взгляд кажется, что только один из очевидцев может говорить правду, остальные же, чьи слова расходятся с его трактовкой, вольно или невольно обманывают слушателей. И это было бы верно, имей мы дело с отчетом трех роботов-разведчиков, делавших фотографии далекой планеты. Но при оценке представлений людей термины «ложный» и «истинный» просто-напросто неприменимы. Разница в воспоминаниях может быть обусловлена тем, что очевидцы действительно совершенно по-разному воспринимали и осознавали одно и то же событие.

Как писал Роберт Асприн в предисловии к «Миру воров»: «…каждое повествование ведется со своей точки зрения, а различные люди видят и слышат одно и то же по-разному. Даже на самые очевидные факты оказывают влияние личные чувства и мнения. Так, странствующий певец, рассказывающий о разговоре с чародеем, даст иное изложение событий, чем вор, ставший свидетелем того же самого».

Однако одно дело, когда художник необычным образом изображает мир, потому что «так его видит», и совсем другое — если мастер кисти или слова намеренно искажает натуру по тем или иным корыстным соображениям. Такой обман может вызывать только презрение к человеку, который сделал источниками наживы свой талант и высокое искусство. Возможно, одним из самых древних из дошедших до нас примеров сделки художника со своей совестью является трагическая история красавицы Ван Джаоцзюнь, жившей в I веке до н. э.

Она была придворной наложницей китайского императора Юаньди, правившего в империи Хань с 48 по 33 г. до н. э. У него было столько наложниц, что он даже не знал всех в лицо, и выбирал их себе по портретам, которые рисовал придворный художник. Женщины, добиваясь расположения императора, наперебой подкупали художника, чтобы он изобразил их возможно более привлекательными. Ван Джаоцзюнь, гордая своей красотой, не унизилась до подкупа, и художник в отместку нарисовал ее уродливой.

Так совпало, что вождь кочевников сюнну потребовал у императора руки одной из его наложниц, и император по портрету выбрал самую уродливую — Джаоцзюнь. Когда же перед отъездом она пришла проститься со своим повелителем, тот был ослеплен ее внешностью и впал в отчаяние от того, что расстается с такой красавицей. Однако он не смог нарушить данного слова и отослал девушку к вождю сюнну. Все, что он смог сделать, чтобы частично восстановить справедливость, — это казнить художника.

О судьбе этого художника (а звали его Мао Яньшоу) следует помнить всем творческим работникам. Не искажайте истину, господа! Себе же дороже выйдет!

Еще одна категория обмана, относящегося к искусству, связана с его способностью отвлекать людей от забот повседневной жизни. В этом случае ложь и вымысел даже становятся необходимыми компонентами творческого процесса, без которого произведение искусства не может выполнять своей функции духовного наркотика, уводящего от тяжелой реальности повседневной жизни.

Как пишет психолог Н. Козлов: «…Хороший фильм (книга, спектакль и пр.) — это увлекательный сон. Естественно, вы вольны погрузиться в него, но только называйте вещи своими именами и не придумывайте ничего насчет возможных Интеллектуальных или Духовных приобретений. Вы просто выбрали приятный сон в дневное время». Эти слова перекликаются с более ранним высказыванием Хорхе Луиса Борхеса: «Литература — это управляемое и предумышленное сновидение» и имеют глубокое значение. Человеческое сознание не может и не должно питаться только логическим осмыслением окружающего мира. Люди как раз и отличаются от компьютеров тем, что способны разорвать жесткие границы реальности и воспарить в зыбкие облака фантазии. Как писал Андре Моруа, «искусство — это попытка создать рядом с реальным миром другой, более человечный мир».

Не отсюда ли вечная популярность «женских романов», уводящих замотанных домашними заботами женщин в мир грез и романтической любви?

Когда мы вступаем в эту область человеческой деятельности, четкие дотоле определения правды и лжи теряют свои привычные очертания, а черно-белый мир этических дефиниций начинает играть всеми оттенками радуги. Например, Исаак Бабель спокойно, даже с оттенком юмора писал в одном из своих автобиографических рассказов: «Я был лживый мальчик. Это происходило от чтения. Воображение мое всегда было воспламенено». В этой фразе слово «лживый» практически не несет обычного для него отрицательного оттенка, а лишь тон сочувственного понимания.

Мы называем какое-то сообщение ложью, если человек говорит заведомую неправду. Но разве повернется язык назвать лгуном Гоголя, рассказавшего нам грустную и загадочную историю о коллежском асессоре Ковалеве, в одночасье лишившемся своего носа? Нет, его повесть явно не относится к категории лжи. Это скорее вымысел.

Теперь заглянем в толковый словарь Ожегова. Слово «вымысел» имеет два значения:

1. То, что создано воображением, фантазией.

2. Выдумка, ложь.

Мы видим, как близки эти понятия, но тем не менее почти интуитивно их четко различаем.

Самым главным критерием, казалось бы, является наличие или отсутствие прямой выгоды от сообщения неправды: если человек говорит неправду с целью ввести собеседника в заблуждение с последующим извлечением из этого какой-то материальной или моральной выгоды, мы склонны называть это ложью, а если фантазия человека не имеет корыстных мотивов, мы говорим о выдумке или вымысле. Но ведь Гоголь получал деньги за свои повести. Значит, он целенаправленно вводил в заблуждение читателей? Что-то здесь не стыкуется…

Можно, правда, пойти по другому пути: называть вымыслом, а не ложью такие сочинения и фантазии, которые изначально нельзя спутать с правдой. Ведь настоящая ложь должна маскироваться под правду, чтобы ввести человека в заблуждение, а вымысел открыт для критического восприятия и не скрывает своей ирреальности. Ведь никто же из читателей не поверит в самом деле, что нос сам по себе способен разгуливать по Невскому проспекту, да еще в мундире статского советника! Ну а вдруг кто-то поверит? Ведь Гоголь заканчивает свою повесть многозначительной фразой: «А все, однако же, как поразмыслишь, во всем этом, право, есть что-то. Кто что ни говори, а подобные происшествия бывают на свете; редко, но бывают». То есть писатель намеренно вводит читателя в заблуждение, а значит, все-таки лжет? Вопрос остается открытым.

А взять, например, загадочные картины средневекового художника Иеронима Босха. Каких только чудищ он не рисовал! Это не церковная живопись, а выставка генной инженерии! Тут и крысы с человеческими головами, и рыбы с ногами, и огромное ухо, и трехголовые ящерицы — один образ необычнее другого. И тем не менее язык не поворачивается назвать такое буйство фантазии ложью. Художник именно так видел суть преисподней и ужасы ада, а свои видения он воплотил в эти загадочные картины.

И. Босх. Воз сена. Фрагмент картины

Фрагмент картины Р. Магрита

Здесь следует остановиться на проблеме взаимоотношения категорий «реализм» и «свобода творчества». С одной стороны, реализм в суждениях предоставляет нам возможность противостоять обману и самообману, предохраняя от миража иллюзий, но, с другой, — ограничивает наше представление о мире, втискивая его в заранее заданные жесткие рамки рациональной логики. Недаром же Виктор Кротов называл рационализм «логической решеткой, отгораживающей нас от Тайны», а Поль Декурсель утверждал, что «реализм — это лохмотья истины».

Вообще при тщательном размышлении оказывается весьма непросто провести четкую грань между реальностью и нашими представлениями о ней. Многие столетия спорят философы-идеалисты с философами-материалистами о первичности материи и духа, но пока никто еще не смог привести исчерпывающих доказательств в пользу своей точки зрения.

Это дало повод немецкому философу XVIII века Моисею Мендельсону заметить: «Реальность — лишь то, что ощущаешь или во что веришь».

В фантастическом романе Филиппа Жозе Фармера «Создатель Вселенных» главный герой дает емкую характеристику счастливому и беспечному народу, населявшему один из райских уголков космоса:

«Эти люди просто-напросто не лгали. Вымысел был для них чужд. Такая правдивость имела свои преимущества, но она также означала, что они были ограничены в смысле воображения и не обладали большим юмором или остроумием».

В этих словах заключена большая мудрость: ложь — зло, но нельзя жить и одной только правдой. Человеческий разум начинается там, где появляется фантазия, а сознание выходит за узкие рамки заданной ему реальности. Настоящая художественная литература тем и отличается от журналистики, что, дополняя реальное воображением, создает обобщенные образы, несущие огромный эмоциональный заряд.

Печорин Лермонтова, Онегин Пушкина, Обломов Гончарова — все они не существовали в природе, но, вызванные к жизни пером мастера, стали своего рода «духовной реальностью», которая живет по своим законам уже более столетия, оставляя в наших умах более мощный след, чем многие реально жившие на земле люди.

События, описанные Гоголем в повести «Ночь перед Рождеством», — путешествие кузнеца Вакулы на спине черта в Петербург, конечно же, не могли иметь места, но сама эта история стала для нас реальностью, и какой-то частью души мы исподволь верим в ее возможность.

Эта вера была максимальна в детские годы, она уменьшилась до минимума сейчас, но как в каждом из нас никогда до конца не исчезнет ребенок, так и не умрет окончательно вера в возможность такой рождественской сказки. Подобную ложь иногда относят к категории «святой», так как она дарит людям то, без чего существование становится непосильным, — надежду. Именно поэтому жанр «рождественских сказок» вечен, а изменения касаются только деталей сюжета. Любимая женщинами история о сказочном принце в настоящее время трансформировалась в романтический сюжет о богатом предпринимателе, ласковом и понимающем, мужчин же привлечет история о неожиданно свалившемся богатстве или современной «принцессе» (в зависимости от характера мечты). Неудивительно, что голливудские фильмы типа «Красотка», в котором преуспевающий молодой миллионер женится на бывшей проститутке, имеют огромные сборы. Умом женщины понимают, что это блеф, обман, что в жизни так не бывает, но сердце и душа хотят чуда — и мы начинаем верить в эту неправдоподобно красивую историю. Обман? Да, но согревающий душу и дающий надежду.

Ложь? Да, но во спасение от засасывающей трясины беспросветных будней. Это как лотерейный билет, который скорее всего никогда не выиграет, но который тем не менее дает надежду на пусть призрачную, но реальную возможность выигрыша в игре, называемой жизнью.

Раньше такую функцию выполняли сказки. Сначала это было народное творчество, затем сочинительством занялись профессионалы: братья Гримм, Шарль Перро, Андерсен. В начале XX века оказалось, что взрослые тоже не прочь отдохнуть в волшебном мире художественного обмана, но традиционная форма сказок им не подходит. Тогда родилось новое направление — научная фантастика: литература, призванная создать обманную страну для, казалось бы, самой реалистично мыслящей аудитории — инженерно-технической интеллигенции.

Эрудированный читатель, пожалуй, отнесет рождение научной фантастики к XIX веку, в котором творил Жюль Берн, и в чем-то будет прав. Но нельзя не признать, что подлинный расцвет НФ приходится на середину прошлого столетия. Чтобы в этом убедиться, достаточно заглянуть в любой книжный магазин — обилие фантастической литературы поистине ошеломляет. И это несмотря на то, что содержание фантастики есть вымысел по своей сути. Но не по форме, ибо современная фантастика приобрела множество воплощений.

Это, конечно, традиционная «научная» фантастика, ведущая свое происхождение от уже упоминавшегося Ж. Верна; фантастика социальная, отцом которой считается Герберт Уэллс; «фэнтэзи» — фантастика сказочная, бывшая почему-то под запретом в советские годы; фантастические триллеры — «ужастики», как их называют фанаты этого жанра, безусловным королем которого является Стивен Кинг; а также еще множество направлений, начиная от «кибер-пан-ка», представляющего компьютерную фантастику, до «турбореа-лизма», перекраивающего нашу историю. В общем, есть из чего выбрать. И миллионы любителей фантастики во всем мире с головой окунаются в эту волшебную страну: одни — чтобы попытаться угадать будущее, другие — чтобы отвлечься от забот повседневного мира, третьи — чтобы испытать необыкновенные приключения, которыми так бедна их настоящая жизнь. И никто не называет это ложью. У любителей НФ великая обманщица носит другие имена: фантазия, вымысел, воображение, мечта…

Люди, которые сами не занимаются наукой, довольно часто полагают, что науки всегда дают абсолютно достоверные положения; эти люди считают, что научные работники делают свои выводы на основе неоспоримых фактов и безупречных рассуждений… Однако состояние современной науки, так же как и история наук в прошлом, доказывает, что дело обстоит совершенно не так.

(Луи де Бройль. «По тропам науки»)

Люди более или менее спокойно могут смириться с наличием обмана в различных областях человеческой деятельности — в политике, религии, военном деле, бизнесе. Но существует область, по мнению обывателей, априорно свободная от этого зла, — наука, в которой ничего не принимается на веру, а все доказывается и многократно проверяется. Если бы это было так… К сожалению, обман проникает и в эту святыню объективности, приобретая при этом различные оттенки — от невинной фальсификации до злонамеренного подлога.

В романе Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка» рассказывается об одном недоучившемся студенте, который волею судеб оказался редактором научного журнала «Мир животных». Не обладая излишком знаний в области зоологии, но зато имея раскованную фантазию, он решил с помощью богатого воображения повысить тираж своего издания. Далее предоставим слово самому Гашеку:

«Желая преподнести читателю что-нибудь новое и неожиданное, я сам выдумывал животных. Я исходил из того принципа, что, например, слон, тигр, лев, обезьяна, крот, лошадь, свинья и т. д. давным-давно каждому из читателей «Мира животных» прекрасно известны и что необходимо расшевелить читателя чем-нибудь новым, какими-нибудь открытиями. В виде пробы я пустил «сернистого кита».

Дерево, рождающее ягнят. Рисунок из средневековой книги, изданной в 1360 г.

Этот новый вид кита был величиной с треску и снабжен пузырем, наполненным муравьиной кислотой, и особенного устройства клоакой, из которой сернистый кит выпускал со взрывом особую кислоту, которая одурманивающе действовала на мелкую рыбешку, пожираемую этим китом. Позднее один английский ученый, не помню, какую я ему придумал тогда фамилию, назвал эту кислоту «китовой кислотой». Китовый жир был всем известен, но новая китовая кислота возбудила интерес, и несколько читателей запросили редакцию, какой фирмой вырабатывается эта кислота в чистом виде».

Позднее этот редактор таким же образом придумал и описал «бла-гуна продувного» — млекопитающее из семейства кенгуру, «инфузорию сепиевую», которую он причислил к семейству грызунов, и «нетопыря заморского», будто бы обитающего в Исландии.

Этот пример ясно показывает нам, что как одни только сухие факты без воображения еще не делают науку, так и фантазии, не опирающиеся на опыт, не имеют с истинной наукой ничего общего. Недаром еще великий Леонардо пятьсот лет назад писал в своем трактате «Об истинных и ложных науках»:

«По моему мнению, пусты и полны заблуждений те науки, которые не порождаются опытом, отцом всякой достоверности».

Однако опыт опыту рознь, и в наше время далеко не каждый научный эксперимент можно повторить с целью его проверки. Конечно, во времена Галилея можно было относительно легко проверить истинность открытых им законов природы. Для этого достаточно было взобраться на Пизанскую башню с двумя ядрами разного размера и сбросить их вниз. Если тяжелое ядро упадет первым, значит, был прав Аристотель, а если одновременно, то, стало быть, великий греческий мудрец ошибался, и любой желающий мог удостовериться в правоте Галилея. Таким образом, эксперимент в науке вроде бы решает все. Объективно и однозначно.

Но как быть, если исследователи, работающие на уникальном синхрофазотроне, объявили, что синтезировали новый химический элемент? Ведь такое оборудование может быть единственным в мире и стоить миллионы долларов. Даже если другая группа ученых сомневается в истинности такого открытия, у них нет ни единого шанса повторить опыт без ускорителя. Значит, остается поверить на слово. А если это был обман? На этом кончается объективность науки.

Известный русский философ В. Налимов пишет: «Наше общество живет успокоенно — у него есть убежище: в своем подавляющем большинстве оно верит в непогрешимость науки. Верит в ее безусловную объективность. Верит так, как раньше верили в непогрешимость религии и магии… Но отвечает ли сама наука тому идеалу, который сложился вокруг нее?» И далее, подробно разбирая индуктивный метод, преобладающий в науке, он приходит к выводу, что и наука отнюдь не застрахована от ошибок и заблуждений. Ведь чтобы проверить какое-то научное положение, нужно повторить опыты в другой, независимой, лаборатории.

Сегодняшний эксперимент нуждается в первоклассной технике, дорогостоящем оборудовании. А сама подготовка к нему может потребовать многих месяцев, а то и лет. Кто же захочет потратить несколько лет своей карьеры на то, чтобы воспроизвести сомнительные эксперименты? Ведь если они подтвердятся, то лавры первопроходца будут принадлежать ученому, первому обнаружившему эффект, если же нет — проверяющему достанется сомнительная слава опровергателя открытий. И так как мало кто стремится подвергать независимой проверке данные, полученные в других лабораториях, в науке постепенно копится груз заблуждений и ошибок.

Причина научного обмана состоит в том, что науку делают не бездушные роботы и не чистые ангелы, а обычные люди из плоти и крови, пусть порой и одержимые поиском нового. Однако мало кто из них будет возражать против славы, власти и денег, сопровождающих открытие. Вот почему велик соблазн выдать желаемое за действительное, что иногда и встречается в научной жизни. Вспомним, к примеру, «теорию» Лысенко о наследственном характере приобретаемых изменений и превращениях видов. Сколько вреда она наделала в советской науке, сколько жизней талантливейших генетиков было загублено! Для доказательства своей правоты сподвижники Лысенко не брезговали откровенными фальсификациями и подлогами, и в результате генетика была объявлена буржуазным лжеучением.

Во всех центральных изданиях — начиная от вестников Академии наук до газет и журналов публицистического характера — Т. Д. Лысенко и его сподвижники старательно внедряли в умы людей свои бредовые идеи, используя один из постулатов обмана: «Если вы хотите, чтобы вашей лжи поверили, продублируйте ее через несколько независимых источников».

Даже такое, казалось бы, далекое от биологии издание, как «Литературная газета», напечатала статью Лысенко, в которой тот утверждал:

«Теперь уже накоплен большой фактический материал, говорящий о том, что рожь может порождаться пшеницей, причем разные виды пшеницы могут порождать рожь. Те же самые виды пшеницы могут порождать ячмень. Рожь может также порождать пшеницу. Овес может порождать овсюг и т. д. Все зависит от условий, в которых развиваются данные растения»

(Литературная газета» от 13 сентября 1951 г.)

Что мог подумать простой советский журналист, писатель, педагог, не искушенный в проблемах биологии, прочитав этот опус? Наверное, то, что академик врать не будет, да и в статье прямо написано про «большой фактический материал»… Оказывается, врать могут и академики, да еще как! Особенно если от этого вранья зависят их карьера и научная репутация.

Не отставали от своего «учителя» и некоторые его ученики, увидевшие благоприятную возможность добиться высокого положения в науке, используя в качестве доказательств не научные факты, а идеологические ярлыки и необоснованные обвинения в «идеализме» и «буржуазном подходе». Примером такой нечистоплотной борьбы с настоящими учеными была деятельность О. Б. Лепешин-ской, объявившей об открытии новых форм живой материи. Откровенный обман и подтасовку фактов она весьма умело окружала броней политических авторитетов ее высоких покровителей, прозрачно намекая, что ученым, которые осмелились бы разоблачить ее обман, пришлось бы бороться не с нею, а чуть ли не лично с товарищем Сталиным (который, как утверждала официальная пропаганда, никогда не ошибался).

Вот как, к примеру, начинает она свой труд «Внеклеточные формы жизни»:

«Эта работа, в которой излагается совершенно новая теория, идущая вразрез со старыми, отживающими идеалистическими установками, создана в стране передовой науки, в стране, в которой заботы нашей родной партии, правительства и нашего горячо любимого товарища Сталина не имеют границ, где товарищ Сталин является руководителем и покровителем передовой науки.

О. Лепешинская

Я хочу здесь привести конкретный пример его отеческой заботы о науке.

В самый разгар войны, поглощенный решением важнейших государственных вопросов, Иосиф Виссарионович нашел время познакомиться с моими работами еще в рукописи и поговорить со мной о них. Внимание товарища Сталина к моей научной работе и его положительный отзыв о ней влили в меня неиссякаемую энергию и бесстрашие в борьбе с трудностями и препятствиями, которые ставились учеными-идеалистами на пути моей научной деятельности».

После такого вступления сам научный труд можно не читать, заранее согласившись с «величайшим открытием современности», ибо тот, кто в этом сомневается, автоматически зачисляется в стан враждебных советскому народу «ученых-идеалистов», не верящих в гениальность и прозорливость «вождя народов».

Таким образом, научная фальсификация О. Б. Лепешинской вполне подпадает под статьи «обман со ссылкой на авторитеты» и «апеллирование к чувству страха» по нашей классификации. Ибо в конце вступительной статьи к монографии она недвусмысленно угрожает своим научным оппонентам:

«С победой мичуринского учения реакционный вейсманизм-морганизм изгнан из многих областей биологии. Но следовало бы внимательно просмотреть забытые области этой науки, где до последнего времени гнездилась нечистая сила идеализма».

Как не вспомнить тут слова великого поэта древности Алишера Навои:

Кто из наук решил извлечь доход,
Тот и себя обманет, и народ.
Унизившись, чтобы снискать чины,
Свои познанья он лишит цены.

Как пишет в своей монографии Д. И. Дубровский:

«…Обман в научной деятельности проявляется в разнообразных формах — от прямой фальсификации фактов до тонких передержек в изложении и оценках взглядов и концепций оппонентов, умолчаний и искусных деформаций смыслов. Обман в науке особенно нетерпим, ибо наука образует своего рода базис объективности во всей системе духовной культуры. Поэтому рост числа случаев обмана в этой сфере деятельности говорит о серьезном падении нравов, негативно сказывается на всей системе духовных ценностей».

Научный обман носит поистине интернациональный характер. В сводном реферате «Мошенничество в науке», помещенном в сборнике ИНИОН АН СССР «Науковедение», прореферировано 10 работ зарубежных авторов, посвященных этой теме. Отмечается, что за 7 лет с 1 980 года в США как минимум 25 случаев научного мошенничества попали в печать и еще 7 были рассмотрены конфиденциально. Среди причин подтасовок наблюдений и экспериментов были такие, как желание гарантировать финансирование исследований, закрепить за собой приоритет и т. д.

Сходные проблемы имеются и в нынешней российской науке, но у нас в отличие от Запада не принято вытряхивать свое «грязное белье» на публике. Многие ученые предпочитают скорее мириться с обманом, чем нарываться на скандал, ибо и без того авторитет отечественной науки упал ниже допустимой черты.

Но в науке встречается обман не только по эгоистическим соображениям. Иногда на него ученых толкает желание познать истину, особенно в тех случаях, когда другим путем провести научное исследование невозможно. Примером такого «обмана в научных целях» могут служить классические эксперименты Альберта Экса по психофизиологии эмоций. Его задачей было выяснить, отличаются ли физиологические реакции людей при различных негативных эмоциях — гневе и страхе. Основная методическая трудность состояла в том, что в лабораторных условиях трудно заставить людей сначала какое-то время сердиться по заказу, а потом такое же время чего-то бояться. Внезапно подброшенные змеи или заявления политиков здесь не годились: нужно было вызывать длительные однотипные реакции у большого числа людей. Тогда Экс пошел на хитрость.

Якобы для изучении гипертонии было отобрано сорок здоровых испытуемых. Человеку прикрепляли на тело электроды и объясняли, что от него требуется лишь одно — лежать спокойно, пока медсестра будет раз в минуту измерять у него давление. Между тем испытуемому как бы между прочим сообщалось, что сотрудник, обычно ведущий регистрацию показателей, заболел и что его заменяет человек, которого недавно выгнали за некомпетентность и дурной нрав. После короткого периода покоя, в течение которого регистрировались все показатели, этот подставной оператор кричал из соседней комнаты, что с записью что-то не ладится. Тогда они менялись местами с экспериментатором, и подставной оператор начинал оправдывать свою репутацию несносного человека. Он критиковал медсестру, грубо толкал испытуемого, «проверяя контакты», саркастически замечал ему, что не ладится из-за него, поскольку он опоздал на обследование. Всего за пять минут он успевал обвинить испытуемого в том, что тот не пытается способствовать успеху обследования, что он шевелится, когда надо лежать спокойно, — словом, во всем, в чем только мог. Затем возвращался экспериментатор и извинялся за грубость своего помощника.

С помощью этой хитрости успешно вызывали ярость испытуемых. Некоторые из них говорили, что «этому типу следовало бы дать по физиономии».

Затем, после перерыва для отдыха, у испытуемых вызывали другую эмоцию — страх. Теперь испытуемому на мизинец подавали удары электрического тока, силу которого постепенно повышали до появления жалоб. Экспериментатор инсценировал тревогу, метался по комнате, предупреждал испытуемого, чтобы тот ради своей же безопасности лежал не шевелясь. Это представление продолжалось еще пять минут — в один из моментов экспериментатор даже нажимал кнопку, отчего по комнате сыпались искры. Нет надобности говорить, что угроза случайной гибели на электрическом стуле вызывала у испытуемых страх. Один из них все время кричал: «Снимите, пожалуйста, провода! Помогите мне!»

Другой молился, тогда как третий позже философски сказал: «Каждый из нас должен когда-то умереть. Я решил, что мой черед пришел».

В результате этого необычного эксперимента удалось выяснить, что при страхе в кровь человека выделяется гормон адреналин, а при ярости — похожее на него, но другое вещество — норадреналин.

Педагогика

Педагогика — это небла годарная профессия, все успе хи которой можно приписать природе, оставив педагога от дуваться за все неудачи под чиненных.

(В. Кротов)

Обман в педагогике можно условно разделить на три категории: обман со стороны педагога, со стороны ученика и взаимный обман. В свою очередь, каждая указанная категория распадается на несколько вариантов в зависимости от доминирующего мотива: обман со стороны педагога может иметь целью извлечение какой-нибудь пользы для себя лично или же может быть направлен на благо ученика. В последнем случае, несмотря на различные мотивы, заставляющие учителя говорить заведомую неправду, он может делать упор на негативные или позитивные эмоции. Материал данной главы основан на реальных фактах и получен путем анкетирования и бесед со студентами во время преподавания автором курса педагогики в одном из вузов.

К примерам «мягкого» обмана, направленного на стимулирование у ученика желания учиться, можно отнести «заведомо нереальное обещание». К примеру, учитель, для того чтобы заставить нерадивого ученика выполнять домашние задания, обещает спрашивать его на каждом уроке в течение месяца. После чего спрашивает пару раз и оставляет в покое.

Такой поступок будет оценен окружающими скорее не как обман, а как невыполненные обещания.

Другой пример: учитель рассказывает школьникам о якобы полученной им конфиденциальной информации по поводу разделения их класса на две части — в одном будут учиться способные дети, а во втором — слабые. В этом втором классе будут выдавать неполноценные аттестаты, с которыми невозможно будет поступить в вуз. Это случай обмана типа «ссылки на непроверяемые сведения», рассмотренный нами ранее.

Возможен и перевод потенциальной угрозы на более высокий уровень, когда учитель сообщает, что через несколько недель ожидается приезд в школу высокой комиссии из министерства, которая имеет полномочия для применения различных карательных мер по отношению к нерадивым, неуспевающим ученикам — отчисления из данной школы с переводом в спецшколу для умственно отсталых, оставления на второй год, замены аттестата на справку, лишающую возможности поступления в вуз, и пр. Затем от этого сообщения легко откреститься, сообщив, что комиссия приехала в другой город, другую школу или вообще передумала ехать.

Возможен и обман с элементами шантажа: учитель грозит нерадивому ученику, что его оставят в этом классе на второй год, хотя сам осознает нереальность такой угрозы (допустим, данный ученик не настолько слаб, как это утверждает учитель, или у этого ученика достаточно влиятельные родители, которые смогут «перетащить» его в следующий класс даже при отсутствии знаний).

Все вышеперечисленные случаи обмана построены на использовании негативных эмоций и, как утверждают психологи, не являются оптимальными в плане развития личности. Вот несколько ветречавшихся в жизни случаев обмана с использованием позитивных эмоций.

Учитель в целях повышения заниженной самооценки и дополнительного стимулирования ученика может заведомо завысить ему отметку, похвалить его (хотя объективно его ответ не дает оснований для такой похвалы или высокой оценки), как бы наградить его авансом.

Такой «святой обман» часто бывает необходим, для того чтобы слабый ученик поверил в свои силы и убедился, что он способен хорошо учиться и получать высокие оценки.

Сюда относятся случаи, когда учитель, желая вызвать повышенный интерес к своему предмету, начинает на вымышленных примерах рассказывать, как необходимы знания по его предмету в будущей жизни, как это может пригодиться ученику в его самостоятельной деятельности и т. д. Здесь возможны два варианта, различные в этическом аспекте: в первом учитель сам искренне любит свой предмет и верит в то, что рассказывает, и во втором варианте — если учитель понимает, что обманывает учеников, но делает это сознательно, полагая, что любые средства хороши, если они заставляют учеников лучше учиться.

Для поднятия своего авторитета учитель может много рассказывать о своей жизни, приводя различные вымышленные примеры: как он замечательно учился, в каких путешествиях принимал участие и пр. Такой вид обмана в принципе допустим, но имеется определенный риск, так как в случае разоблачения хотя бы части таких выдумок доверие к учителю резко падает. Поэтому учителя чаще рассказывают вымышленные истории о других людях: «одноклассниках», «знакомых» и т. д. Смысл таких нравоучительных историй обычно один: те из них, кто хорошо учился, потом поступили в вузы и сделали успешную карьеру. А те, кто пропускал занятия, ленился и получал двойки, не смогли найти приличную работу и влачат жалкое существование.

Правда, эти истории в последние годы работают все хуже. Увы, реальная жизнь доказывает ученикам, что в наше время успеха зачастую добиваются не самые умные или прилежные, а более наглые и напористые. Отсюда и такое количество анекдотов про «новых русских», которые по уровню интеллекта находятся где-то между «чукчами» и «Петькой» из чапаевской серии.

Встречаются два бывших одноклассника: бывший отличник, а ныне нищий инженер, и бывший двоечник, а ныне «новый русский».

— Как же ты разбогател? — удивляется инженер. — Ты же в школе считать-то толком не умел.

— Да так вышло. Покупаю оптом сигареты в Польше по доллару, а потом здесь продаю по три. Вот так и живу на эти два процента…

К педагогическому обману, встречающемуся не только в школе, но и в семейном воспитании, относится создание вымышленных моделей мира. Например, если родитель или педагог считает, что какая-то новая информация не впишется в существующую на данный момент в сознании ребенка картину мира, то он прибегает к явной лжи (или назовем это мягче — выдумке). Отсюда и весьма распространенные сказочки, которые рассказывают детям об их происхождении: «нашли в капусте», «аист принес», «купили в магазине»…

Или же вспомним родительские страшилки: «Если будешь баловаться, тебя заберет дядя-милиционер…» или «Придет бабай и посадит в мешок». Даже колыбельная песенка есть соответствующая — для того, наверное, чтобы сны детям соответствующие снились:

Придет серенький волчок
И укусит за бочок…

Теперь обратимся к обману со стороны ученика. Чаще всего он встречается во время экзаменов, когда ученики должны демонстрировать свои знания по тому или иному предмету. Надо сказать, что сама система нашего образования, нацеленная большей частью на приобретение формальных знаний и заучивание большого фактического материала, провоцирует человека на применение шпаргалок. Это все равно что заставить сдавать учеников таблицу логарифмов: выучить практически невозможно, и остается два выхода — получить «двойку» или «содрать». На многих экзаменах от студентов требуют знания массы сведений и цифр, которые можно найти в любом справочнике, но которые по условию тестирования человек должен запоминать наизусть. Если бы у учеников выясняли умение оригинально и творчески мыслить, то шпаргалки были бы не нужны. Однако в нашей педагогике по ряду объективных и субъективных причин преобладает так называемый «репродуктивный метод», подталкивающий учеников к незаконным методам.

По сложившейся студенческой классификации все методы «сдирания» делятся на две большие категории: собственно «шпоры» и «медведи» (они же «бомбочки»). Разница состоит в методике списывания, поэтому они и готовятся по-разному. Классические шпаргалки используются скрытно от преподавателей и поэтому должны быть маленькими и незаметными. «Медведи» же предназначены для открытого списывания и поэтому пишутся на больших листах бумаги. Теперь поговорим о них более подробно.

Одной из наиболее часто встречаемых форм шпаргалок является так называемая «гармошка», состоящая из многократно сложенной узкой полоски бумаги. Реже встречается «книжка», которую сшивают из миниатюрных — размером со спичечный коробок — листочков. Основное требование к «книжке» — она должна помещаться в кулаке. Обычно ее держат в левой руке и листают средним пальцем. Достают ее из кармана вместе с носовым платком; туда же "и отправляют при приближении преподавателя. Один мой однокурсник по университету Сергей К. изготавливал изумительные по качеству «книжки» размером в несколько сантиметров, причем удивительно четким почерком. Кроме того, он значительно усовершенствовал саму технологию их применения. «Книжка» с формулами крепилась к тонкой резинке, второй конец которой пришивался к воротничку рубашки. Резинка продевалась в рукав пиджака с небольшим натяжением, так что в свободном виде «шпора» находилась чуть выше запястья под пиджаком. Когда преподаватель был далеко, Сергей, изящным жестом поправляя тщательно отутюженные манжеты, извлекал на свет Божий свой шедевр подпольной полиграфии и начинал активно «сдирать». Когда же опасность в лице доцента приближалась на критическое расстояние, он просто разжимал пальцы, и «книжка» сама моментально влетала под рукав пиджака.

В дни летней сессии, когда появление студента в пиджаке для опытных преподавателей служило сигналом возможной шпаргалки, Сергей приходил в аудиторию в рубашке и роскошном широком галстуке. Сами понимаете, что находилось под ним: пять-шесть пришитых «книжек» — полное собрание если не собственных сочинений, так летописей под названием «Что нового пишут в учебниках». Кстати, большинство преподавателей с пониманием относились к «шпорам» (видимо, помнили свои студенческие годы) и искренне восхищались особо остроумными изобретениями. Так, помню, одного парня подловили на новой модификации шпаргалки типа «рулет» (кстати, довольно неудобной в использовании).

Он на экзамене по высшей математике использовал выпотрошенные большие часы на цепочке, в которых просмотр «шпоры» осуществлялся подкручиванием головки завода.

Ассистент его поймал, но, восхищенный его «изобретением», не выгнал сразу, а разрешил взять другой билет (впрочем, это его не спасло). По-видимому, этот «Ку-либин» все время, отведенное на подготовку к экзамену, потратил на раскурочивание дедушкиного хронометра и не удосужился как следует прочитать учебник.

Особую, весьма интимную, эпопею представляют «шпоры» на женском теле. Здесь у студенток были явные преимущества перед нами, так как заподозривший неладное преподаватель мог запросто попросить студента расстегнуть пиджак или приподнять брюки.

Девушкам такие предложения делать остерегались, вот они и пользовались вовсю своим особым положением. Наиболее частые места для шпаргалок — ноги выше колен, причем чем выше, тем надежнее (хотя доставать «гармошки» из некоторых особо интимных мест им было затруднительно). Так как нужные бумажки имели привычку в неподходящий момент выпадать из-под юбок, самые отчаянные любительницы пятерок рисовали формулы прямо на бедрах, а потом, сидя на задней парте, устраивали «стриптиз», к неописуемому удовольствию сидящего рядом однокурсника. Но ради отличной оценки или повышенной стипендии девушкам приходилось терпеть.

Как-то, преподавая анатомию в медицинском училище, я столкнулся с одной весьма нерадивой студенткой, которая тем не менее демонстрировала на зачетах прекрасное знание костей и мышц человеческого тела, причем на латинском языке и без ошибок. Естественно, что такой нонсенс заставил меня присмотреться к ней на экзамене повнимательнее, но я не мог заметить ничего подозрительного. Когда я находился далеко, она увлеченно писала ответ на листе бумаги, когда же я подходил ближе, она откладывала ручку и изображала крайнюю задумчивость. В столе и на коленях у нее ничего не было, в правой руке она держала ручку, левая лежала на столе. Чиста, как правда, да и только! Но все-таки я ее подловил. Фокус был прост и изящен, и если бы она «сдирала» со шпаргалок, а не с изодранного в клочья учебника, видит Бог, я бы ее простил! Но она вырвала пачку листов из учебника, а я не люблю неуважительного отношения к книгам. Ей пришлось сдавать анатомию три раза. Вот как обманывала меня та студентка.

Так как дело было в медучилище, на ней был полупрозрачный белый батистовый халат. Под ним, на коленях, — листы из учебника по анатомии. Когда она плавным движением ног слегка натягивала халат, он плотно прилегал к листочкам книги и становился прозрачным. Она списывала сквозь халат! Но когда я подходил поближе, она чуть сдвигала колени, халат топорщился, чуть приподнимаясь над бедрами, и листы книги становились не видны.

Теперь от шпаргалок перейдем к «медведям», или «бомбочкам», которые лично мне нравились гораздо больше. Делались они так: на обычных тетрадных листах нормальным рабочим почерком крупными буквами заранее писались ответы на экзаменационные вопросы. Затем пачка «заряжалась» или в пришитый к пиджаку носовой платок, или в распоротую подкладку. На экзамене вам оставалось только незаметно извлечь нужный листок, положить его на стол, потом смело по нему отвечать преподавателю. Здесь был только один критический момент — нужно было одним элегантным движением достать именно нужный лист из толстой пачки близне-цов-«медведей», а дальше все зависело от вашей наглости. Я один раз, отвечая физику, обсчитался на один лист и вынул не ту бумагу.

Со второго раза все прошло нормально, но что мне было делать с написанным ответом по второму закону термодинамики, если у меня в билете спрашивался закон Ван-Гоффа? Начал я заталкивать листок под энцефалограф, а бумага оказалась глянцевой — шуршала она, как гремучая змея в прериях. Пришлось изображать острый бронхит и в такт судорожным приступам кашля мять проклятый лист и запихивать его подальше. Тем не менее свою пятерку я в тот раз получил… хотя и не обиделся бы за «пару», если бы меня подловили.

Экзамен — это лотерея-с, господа!

Надо добавить, что хороший «медведь» должен быть очень естественным — ведь во время ответа он открыто лежит перед носом у преподавателя. Поэтому там нужно побольше черкать, рисовать рожицы и стараться писать ужасно неразборчивым почерком. Чистенький «медведь», исписанный ровными буквами, сразу вызывает подозрение. Противопоказаний для использования такой формы списывания два: заранее проштампованные листки, которые выдают прямо на экзамене, и жара: под рубашку или брюки трудно засунуть сорок-пятьдесят больших листков и при этом их не помять.

Средства массовой информации (СМИ)

Если судить по американ ским газетам, можно подумать, что Америку населяют исключительно голые женщины и кинозвезды.

(Леди Астор)

Средства массовой информации (в дальнейшем — СМИ) занимают особую позицию в отношении лжи и обмана.

С одной стороны, именно СМИ зачастую являют собой единственную возможность для граждан страны узнать правду о продажных политиках и нечистоплотных бизнесменах, а с другой — именно через газеты и телевидение в сознание людей проникает заранее сфабрикованная ложь.

Поэтому бессмысленно однозначно восхвалять или охаивать СМИ, ибо они, как и всякий другой инструмент человеческой цивилизации, могут служить во зло и во благо.

Ф. Шаляпин

Надо отметить, что газетам всегда было свойственно «вольно обращаться с фактами», ибо только нечто сенсационное, необычное может привлечь внимание читателей и поднять тираж издания, а значит, и расценки за рекламу. Хорошо, когда сенсации появляются сами, а если нет… как говорил великий Вольтер, если бы Бога и не было, его следовало бы выдумать. За неимением настоящих сенсаций газетчикам иногда приходится создавать их буквально из ничего.

В качестве примера можно сослаться на историю, рассказанную великим русским певцом Ф. И. Шаляпиным на страницах «Синего журнала» за 1912 год. В своей статье, красноречиво озаглавленной «Пресса и я», знаменитый исполнитель оперных арий рассказывал, как во время его заграничных гастролей одна провинциальная газета ни с того ни с сего написала, что, мол, Шаляпин надумал писать мемуары. Редактор другой газеты, делая обзор прессы, натолкнулся на это сообщение и, так как гастроли оперного театра проходили в Италии, добавил от себя: «Мемуары Шаляпина пишутся на итальянском языке». Третья газета дополнила эту музыкальную сенсацию: «Мемуары издаются известной итальянской фирмой «Рикорди». А далее пошло-поехало. На страницах газет замелькали новые подробности ненаписанных воспоминаний. «Мемуары Шаляпина проданы за 100 тысяч лир», — со знанием дела писало одно издание. «Нам сообщают из достоверного источника, что рукопись мемуаров Шаляпина украдена у автора неизвестными злоумышленниками», — сообщала другая газета.

Закончилась эта история тем, что Шаляпина обвинили в том, что, создавая вымышленные истории о краже своих мемуаров, Шаляпин намеренно раздувает шумиху вокруг своей персоны.

Журналисты практикуют обман не только читателей, подсовывая им заведомо «жареные» факты и небылицы (типа огромных крыс-мутантов, якобы обитающих в московском метро, которыми пугала одна газета гостей и жителей столицы несколько лет назад). Иногда обман применяется в процессе сбора вполне правдивого материала, когда журналисты скрывают свою принадлежность к средствам массовой информации и выдают себя за людей других профессий.

Так, например, в одном голландском банке появились два господина с портфелем, набитым наличными деньгами. Их интересовало, как выгоднее всего вложить и приумножить эти денежки, а главное — избежать налогообложения. Они не скрывали, что не хотят делиться с государством своими доходами и ищут банк, который помог бы им в этом деле. Они посетили несколько банков, и в каждом им давали различные советы, как перехитрить государство, причем каждый банк предлагал себя в качестве лучшего эксперта по этой части.

Среди предложенных им советов встречались и явно противоречащие голландскому законодательству: приобретение акций на подставные фамилии, открытие счета на вымышленное имя, а также анонимного счета, о котором никто, кроме банкира и вкладчика, не знает. И ни в одном банке им не сказали: «Все надлежащие налоги надо платить!»

Вскоре разразился громкий скандал. «Бизнесмены» оказались журналистами, которые записывали все разговоры на магнитную пленку, а потом опубликовали криминальные советы «честных банкиров».

Публицисте. С. Дзарасов в журнале «Октябрь» (№ 8, 1996) пишет: «Новые власти и ангажированные ими СМИ не вправе претендовать на роль такой политической силы, с позиции которой якобы только и видно, где истина, а где заблуждение, в чем правда, а в чем ложь. Роль средств массовой информации… вовсе не в том, чтобы наставлять нас, вбивая нам в голову свои — чаще всего малокомпетентные — представления, а в том, чтобы правдивостью информации помочь понять зрителю наши насущные проблемы. Не льнуть к власти в качестве ее четвертой или иной по порядку силы, а быть голосом и совестью народа».

Все эти слова в целом правильные и хороши, но, как многие другие благие пожелания, к сожалению, невыполнимы. Ибо нельзя вычленить морально-этический компонент из всей совокупности общественных отношений, абстрагируясь, в частности, от отношений экономических.

Да, печать, радио и телевидение должны быть правдивы и объективны; да, желательно, чтобы они не унижались до альянса с властями предержащими в деле обманывания собственного народа, но… мы забываем задать себе простой вопрос: откуда СМИ берут деньги на свою деятельность? И если мы четко ответим на него (а это само по себе не просто), то и поймем, кто «заказывает музыку». Пока средства массовой информации не получили в нашем государстве реальной экономической независимости, они будут лишь рупором тех сил, которые платят им за работу. Максимум, на что мы можем надеяться, — это на наличие в обществе двух равновеликих конкурирующих сил, скажем, государства и бизнеса, которые будут устами СМИ сообщать народу правду о своем сопернике. Пока же в России государство и предприниматели выступают в разных весовых категориях, а чиновники имеют слишком много простых способов (в виде произвольного изменения дотаций, платы за аренду, коммунальные услуги и энергию, давления на спонсоров и т. д.) влиять на строптивых редакторов и владельцев СМИ.

Зачастую известное выражение «Поэт в России больше, чем поэт» проецируют и на журналистику, придавая ей особую харизму общественно-политической трибуны, к которой обязаны прислушиваться миллионы людей. Да, так было в краткую и бурную эпоху перестройки и гласности, когда выходившие миллионными тиражами газеты и журналы были призваны резко изменить мировоззрение людей, опутанное тоталитаризмом. Я помню, как в 1989 году мое письмо в «Огоньке» в защиту атеизма, растиражированное 3 миллионами 350 тысячами экземпляров, вызвало определенный общественный резонанс. Но сейчас другое время, другие тиражи, и интерес к информации из политико-моральной области неуклонно перемещается в коммерческую. Информация окончательно стала товаром со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ее рекламируют, убеждают купить, поворачивают наиболее приглядной стороной и ругают подобный «товар» конкурентов. И так же, как на рынке вам могут подсунуть гнилой виноград, из газет и телепередач вы можете получить сенсацию «с душком», ибо очень трудно наказать журналиста за предоставление ложной информации.

В свое время в справочниках по общественным наукам можно было встретить пассажи типа: «Буржуазная пропаганда, стремясь ориентировать массы в своих целях, широко использует методы дезинформации, необъективно излагая факты и сущность событий, замалчивая важные сведения, делая малозначимые события сенсационными».

Теперь вас можно поздравить — все это в полной мере относится и к российским СМИ. Ведь у нас «на дворе» капитализм (хоть и уродливый), а значит, и пропаганда из коммунистической стала буржуазной. Журнал «Наш современник» еще в 1990 году писал:

«Сейчас все понимают, какая это огромная сила — СМИ (средства массовой информации), особенно телевидение. Они охватывают людей всех категорий. И если в книгах можно иногда перечесть предшествующую страницу и убедиться, что говорилось несколько времени тому назад, то здесь не проверишь, и вынужден в большинстве принимать на веру.

Здесь возможен диалог, но особый, на экране будут задаваться вопросы, но только те, которые разрешил редактор отдела или вышестоящий. Несмотря на отдельные или частые выпады СМИ против политики правительства и президента, все же мы все понимаем, что СМИ проводят именно политику правительства и президента, и убедились неоднократно в том, что, в чьих руках телевидение, у того и власть. Если сравнить современное общество с организмом, то СМИ играют роль нервной системы: они передают сигналы от органов чувств, суммируют их в центральной нервной системе и передают другие сигналы, заставляющие отдельные участки тела — человеческие общества, группы населения — действовать «целенаправленно», т. е. согласованно в направлении выполнения заранее заданной программы. А как и кем вырабатывается эта программа, всем ясно: «кто заказывает музыку, тот и платит».

Мы не раз убеждались и видели, что средства массовой информации часто применяют приемы, которые по своей сути являются обманными:

— умалчивание неприятных фактов;

— дискредитация противников любыми средствами;

— тенденциозное изображение «своих» и «чужих»;

— наводящие вопросы в интервью, практически предопределяющие ответ;

— ссылки на неизвестные источники — «говорят», «здесь считают»;

— быстрое искажение смысла только что выступавшего оратора на противоположное и так далее».

Существует мнение, что СМИ работают открыто. Однако это не совсем так. Они всячески стремятся скрыть свою роль создателей идеологий, мнений и направленность своих взглядов. Сильная дымовая завеса имеет целью скрыть эту сторону явления. Не раз говорилось, что СМИ лишь сообщают факты, новости. Представители средств информации всячески сопротивляются выявлению своей политической ориентации. На самом же деле через газеты и телевидение народ чаще всего получает не объективную информацию о событиях, а интерпретацию этих событий с позиций того или иного босса от СМИ или его спонсора. Мало кому из редакторов в России удается быть полностью объективным, исключив таким образом возможность проникновения ложной информации в сознание слушателей или читателей.

Сейчас явной цензуры нет, ее роль взяли на себя деньги. Тот, у кого их нет, не может донести свои взгляды до народа, а у кого они есть — не хочет их потерять. Поэтому читатели, зрители и слушатели получают правдивую информацию в весьма своеобразных пропорциях и дозах — обычно в период выборов, когда политические противники используют неприглядную правду в качестве борьбы против своих политических соперников.

Не стоит сбрасывать со счетов и печальные традиции русской политической мысли — ведь практически на протяжении всей истории существования прессы на Руси работал механизм цензоров, с безжалостностью Прокруста корректировавший все выходившие книги и газеты.

Первая русская газета вышла при Петре I в начале XVIII века, и за почти трехсотлетнюю историю российской журналистики менее года (в общей сумме) существовала свободная пресса! Это были периоды первой (конец 1905 — начало 1906 г.) и второй русской революции (середина 1917 года). Все остальное время до 1990 года русская журналистика находилась под неусыпным надзором специальных чиновников. Сначала это были цензоры царские, а потом коммунистические, но разница была небольшая — именно они владели монопольным правом решать, что является ложью, а что правдой.

Г. И. Мясников

В этом плане интересно будет вспомнить полемику о свободе слова между В. И. Лениным и профессиональным революционером Г. И. Мясниковым — тем самым, что самосудом расстрелял в 1918 году великого князя Михаила. Жизнь и трагедия Мясникова весьма поучительны. При царском режиме он прошел через тюрьмы и ссылки, был подвергнут пыткам и побоям. Когда большевики, придя к власти, стали устанавливать свою диктатуру, Мясников поднял свой голос против нее, за что снова был брошен в тюрьму. С 1923 по 1928 год он провел в тюрьмах Вятки и Томска, пока не совершил побег в Иран и далее в Турцию.

Потом были Франция и Германия, затем борьба с фашизмом, в которой погибли оба его сына. В 1946 году по личному приказу Сталина его выманили в СССР и расстреляли.

Вот что писал в начале 20-х годов этот человек Ленину: «Кто хочет сейчас, чтобы наша партия стала в глазах пролетариата не комищейкой, а комячейкой, кто хочет, чтобы при этих тяжких условиях, в которых находится наша страна, измученный рабочий шел за нами, тот должен сказать, что, кроме свободы слова и печати, нет возможности достичь этого».

В. И. Ленин

А вот что ответил ему «вождь мирового пролетариата»: «Свобода печати поможет силе мировой буржуазии. Это факт. Не очистке коммунистической партии в России от ряда ее слабостей, ошибок, бед, болезней послужит свобода печати, ибо этого не хочет мировая буржуазия, — а свобода печати станет оружием в руках этой мировой буржуазии. Она не умерла. Она жива. Она стоит рядом и караулит».

Что это, как не набор заклинаний, направленных на одну цель — запугать людей мифической опасностью, обосновывая таким образом запрет на правду, а точнее — оправдывая лживость своих средств массовой информации? Но правда, как родниковая вода, имеет свойство пробивать себе путь к свободе, и я хочу надеяться, что тот «бесцензурный» период жизни нашей страны, в котором мы живем, является только самым началом новой эпохи, в которой каждый человек сможет получить из средств массовой информации любую информацию, максимально свободную от искажений.

Я не призываю вас полностью отказаться от обмана — материал этой книги показывает, что такое невозможно. Однако вполне реально снизить количество лжи на планете до минимума, и эту задачу каждый из нас должен решать сам по мере своих возможностей.

В заключение я хочу пожелать читателям не только умения распознавать обман в любых его проявлениях, но и такой судьбы, чтобы вам не приходилось обманывать других людей.

Пусть каждый из нас привнесет в этот мир частицу правды, но не холодной и безжалостной, а доброй и человечной. И я уверен, что жизнь тогда станет лучше. По крайней мере, я на это надеюсь!