КАРТИНА СЧАСТЛИВОЙ ЖИЗНИ

Сначала я не понял, почему эту статью надо читать и обсуждать. Мало ли статей каждую неделю пишется и публикуется. Потому на первые приглашения поучаствовать в круглых столах, посвященных изучению статьи Дмитрия Медведева «Россия - вперед!», я отвечал недоуменным отказом. Просмотрев текст, не обнаружил там ни оригинальных мыслей, ни изящества стиля, ни каких-либо иных достоинств, которые выделяют его из общей массы материалов, заполняющих Интернет.

Картина счастливой жизни, нарисованная во второй половине статьи, столь привычно контрастирует с описанием бедственного положения, в котором, согласно автору, мы находимся в день сегодняшний, что текст может быть легко помещен в учебник для молодых публицистов - так в России пишут всегда, начиная по меньшей мере с середины XIX века.

Между тем дискуссии о статье президента, к изумлению моему, не прекратились через положенные в таких случаях десять дней. Только недели две спустя я сообразил, что чиновники воспринимают статью не как текст, а как указание. Поскольку же указание почему-то послано им не в виде конкретных инструкций, а в виде статьи, да к тому же и весьма абстрактной, то и возникает у них некоторое недоумение. Что делать? Как это прочитать?

Смысл начавшихся споров совершенно ничего общего не имеет с привычными дискуссиями о публицистике. От участников беседы требуется не оценка сильных и слабых сторон текста, а опять же прагматическая помощь чиновнику: какие конкретно выводы он должен сделать, получив данный материал к изучению и исполнению. В идеале, нужна методичка: «Как читать статьи президента?»

Ясное дело, устроить модернизацию и избавить страну от сырьевой зависимости отдельный чиновник в рамках данных ему полномочий не сможет, а потому сосредоточится он преимущественно на изучении политических разделов, которые представляют собой краткое описание демократических институтов, тоже вполне достойное быть помещенным в какой-нибудь школьный или университетский учебник.

Однако, повторим, важно не только то, что написано, но и то, как и кто это читает.

Автор статьи постоянно подводит нас к мысли о необходимости увеличивать значение политических партий. Вот, например, абзац, являющийся одним из ключевых:

«Политическая система будет обновляться и совершенствоваться в ходе свободного соревнования открытых политических объединений. При сохранении межпартийного консенсуса по стратегическим вопросам внешней политики, социальной стабильности, национальной безопасности, основ конституционного строя, охраны суверенитета нации, прав и свобод граждан, защиты права собственности, неприятия экстремизма, поддержки структур гражданского общества, всех форм самоорганизации и самоуправления. Подобный консенсус существует во всех современных демократиях».

Выводов отсюда можно сделать два. Первый: партиям надо дать больше прав. К сожалению, от внимания автора и его потенциального читателя ускользает то, что нынешние партии в глазах населения тотально дискредитированы, давай им права или нет, это ничего не изменит, да и не нужны им никакие права и полномочия. «Единая Россия» находится в полном порядке благодаря тому, что не является партией, а будучи придатком к машине исполнительной власти, со своей ролью отлично справляется - попытайтесь из неё сделать «нормальную» парламентскую партию, так она и развалится. Что до остальных партий, то они тоже в полном порядке со своими декоративными функциями, создавая эффект плюрализма в неполитической системе.

Но возможен и второй вывод. Партии надо прижать к ногтю. И перепроверить на предмет соответствия «межпартийному консенсусу». Ибо призывая к расширению плюрализма и дискуссиям, к открытому соревнованию и обновлению, автор статьи ставит перед участниками процесса рамки куда более узкие, чем даже те, что существуют сегодня.

Список ограничений исключает из дискуссии как раз те существенные вопросы, по которым имеет смысл вести дискуссии. Например, о национализации и о пересмотре итогов приватизации как единственно практическом способе решить те самые красивые задачи, что сам же Медведев формулирует в первой части текста. Или о принципах внешней политики, которая на данный момент никаких серьезных оснований не имеет, кроме интересов нескольких конкретных корпораций, заинтересованных во внешнеэкономической деятельности. Или о том, как изменить общество, тем самым положив конец катастрофической «социальной стабильности», которая уже привела нас к тому состоянию, где мы сейчас находимся, а в перспективе ведет общество к вымиранию.

Ни одна из этих дискуссий не была запрещена, не считалась в принципе «недопустимой» до выступления Медведева, призвавшего нас к открытости и диалогу. Увы, теперь возможность вести эти дискуссии в рамках «межпартийного консенсуса» оказывается под вопросом. Нынешние партии, конечно, этих дискуссий вести не будут. Не потому, что послушают слова президента относительно консенсуса, а потому что вести дискуссии, да и думать вообще их лидеры и функционеры неспособны в принципе - не на эту работу их подбирали. Но что делать, если понятие «межпартийного консенсуса», не дай Господи, решат трактовать расширительно?

Строго говоря, единственное, что сейчас запрещено законом, это призывы к национальной розни и насильственному свержению конституционного строя. И даже эти ограничения не являются в полной мере демократическими. Наказывать надо не за призывы к действиям, а за действия или хотя бы попытки, подготовку действий. Например, если человек лежит на диване и рассуждает о пользе погромов, то он отвратителен, но не более того. Вот если он начинает собирать среди единомышленников деньги на закупку оружия - тут уже потребуется вмешательство правоохранительных органов.

Так что первое основание для свободной дискуссии состоит в том, чтобы не ставить ей границ кроме тех, что соответствуют требованиям Уголовного Кодекса.

Тут есть, правда, ограничения морального плана. Например, не вести дискуссий с фашистами - естественное условие политической жизни в большинстве стран Западной Европы. Но вытекает оно в большинстве случаев не из государственного запрета (за исключением, по понятным причинам, лишь Германии), а из собственных моральных норм, из коллективного понятия о правилах игры, вырабатываемых самими участниками демократического процесса. Беда в том, что в России у участников политического процесса (демократическим его язык назвать не поворачивается) никаких моральных норм нет, даже самых элементарных. А государственная власть выступает с ограничительными требованиями «морального» характера. Только носят они характер не призыва к моральному самоограничению, а вполне четкого административного указания. По крайней мере, прочтут их именно так.

Иными словами, вполне в русской традиции, новый призыв к открытости, диалогу и свободной дискуссии грозит обернуться очередным закручиванием гаек. И не потому, что таков был коварный план высшей власти, а потому, что у высшей власти вообще нет никакого плана. И хуже того, понимание реального положения дел в собственной стране - более чем смутное.

Похоже, президент искренне не догадывается, кто и как будет читать публикуемые им тексты, какие будут делать из них выводы на местах, и что за этим грозит воспоследовать. А главное, высшая власть, похоже, не имеет никаких надежных каналов взаимодействия с обществом и даже с собственными «низовыми» подразделениями.

Если бы дело обстояло по-другому, главе государства не пришлось бы сочинять и печатать газетные статьи, а нам - их обсуждать.

Занимались бы просто - каждый своим делом.

Специально для «Евразийского Дома»