ПРОЩАНИЕ С «ВОСЬМЕРКОЙ»?

Встречи «Большой Восьмерки» принято критиковать, обсуждать и предварять многочисленными прогнозами, а затем спокойно забывать. В самом деле, кто может припомнить хоть одно значимое решение, принятое на подобных форумах? Отразилось ли на положении Африки намерение лидеров «Восьмерки» выделить средства на списание части долга, высказанное в Шотландии? Изменилась ли глобальная энергетическая ситуация после дискуссий, проведенных в Петербурге?

Не так уж важно, оправдываются или нет прогнозы аналитиков, которыми пестрят газеты накануне саммита. Эти прогнозы будут через месяц-другой так же прочно забыты, как и сама его официальная повестка дня. Порок подобных саммитов в самой их регулярности. Главные начальники мира обязаны встречаться ежегодно, независимо от того, есть у них повод или нет. Темы надо придумывать, чтобы заполнить время.

Когда Сталин, Черчилль и Рузвельт встречались в Тегеране или Ялте, они делали это отнюдь не для того, чтобы подтвердить союзнические отношения и попозировать перед журналистами, а потому, что накопились важнейшие вопросы, которые, к тому же решить можно было только на высшем уровне. В первом случае речь шла о совместных военных планах в масштабах всей Европы, во втором (как и в Потсдаме) о том, как разделить плоды победы, как организовать послевоенный мир. Значение тех встреч (как и Венского или Версальского Конгрессов) помнят до сих пор. Саммиты «Большой Восьмерки», проведенные в Шотландии и России, останутся лишь датами в хронологических таблицах, да и то не во всех справочниках. Саммит 2001 года в Генуе запомнится массовыми протестами и гибелью Карло Джулиани. Но кто помнит, какова была его официальная повестка дня?

Тем не менее, встреча «Большой Восьмерки», запланированная в Германии на начало июня, может оказаться неожиданно значимой. Не потому, что на сей раз, повестка дня саммита окажется более серьезной, чем в предыдущих случаях, а потому что сама «Восьмерка» меняется.

В качестве неформального клуба мировых лидеров, «Восьмерка» построена на личных отношениях. Смысл встреч на самом деле не в решении вопросов, а в налаживании и поддержании личных контактов. С начала 2000-х годов перед нами была одна и та же группа хорошо знакомых между собой политиков, основу которой составляли Дж.Буш, Тони Блэр, Жак Ширак, Владимир Путин, Герхард Шредер и Сильвио Берлускони. Первым из списка выбыл Шредер, проиграв выборы. За ним последовал Берлускони. Правда, итальянский политик не оставляет надежд вернуться на руководящий пост, однажды ему это уже удавалось, но получится ли снова? Теперь наступает время прощания и для других членов клуба.

Жак Ширак и Тони Блэр уже не приедут. Они, вслед за Шредером, ушли из политики. Буш и Путин готовятся последовать за ними. Вряд ли для них уже так важно налаживание личных отношений с новыми лидерами Франции, Италии и Британии, работать с которыми предстоит уже их преемникам. Точно также как и для Гордона Брауна или Николя Саркози первостепенное значение имеет не вопрос о том, как подружиться с Бушем и Путиным, а о том, кто придет им на смену в Вашингтоне и Москве. А профессиональный бюрократ Романо Проди вообще не из тех, кто использует в политике фактор личных отношений. Клуб мировых начальников утратил критическую массу преемственности и в лучшем случае ему предстоит в 2008-2009 годах формироваться заново.

Впрочем, предстоящая встреча в немецком городке Хайлигендам близь Ростока может оказаться переломной и по другой причине. После гибели Карло Джулини в Генуе протесты против «Восьмерки» стали гораздо менее массовыми и агрессивными. Связано это не с ослаблением движения, а со сменой приоритетов. Лидеры и активисты левых организаций стремились избегать насилия, особенно учитывая шок, пережитый западным миром после террористической атаки в Нью-Йорке 11 сентября 2001. Однако ситуация изменилась, как и настроение, да и состав радикальной молодежи. Встреча в Хайлигендаме может обернуться рекордными по массовости демонстрациями.

Это будет очень хорошим способом проводить «Восьмерку», которая в своем нынешнем виде так или иначе уходит в историю.

Cпециально для «Евразийского Дома»