90 ЛЕТ СПУСТЯ

Когда российские власти отменили празднование 7 ноября, они, вероятно, надеялись избавиться и от неприятного воспоминания о событии, которое до сих пор нервирует правящие классы в нашем отечестве. В 1990-е действовали другим способом. В годы президентства Бориса Ельцина 7 ноября объявили «днем национального согласия». Увы, ничего не получилось, поскольку не было самого согласия.

Администрация Владимира Путина поступила радикальнее, отменив саму дату. А чтобы народ, привыкший что-то отмечать в ноябре, не был разочарован, ввели новую дату: 4 ноября объявили днем народного единства, в ознаменование победы, одержанной в 1612 году над поляками.

Правда, 4 ноября 1612 года никакой победы одержано не было. Польский гарнизон Кремля капитулировал 5 ноября. Либо чиновники запутались с пересчетом дат (с 1612 года календарь в России меняли дважды), либо решили, что так вернее: если гулять начнут 5 ноября, то не остановятся до 7-го.

Стремление российских властей «закрыть» опасную дату порождено не только политической конъюнктурой. Правящие круги не знают, что делать с революционным прошлым. Независимо от того, кто и как пишет официальные учебники, революция 1917 года остается важнейшим событием русской истории ХХ века, предопределившим характер последующего развития страны.

Сегодня Россия и другие республики бывшего Советского Союза переживают этап реставрации. Над страной снова парят двуглавые орлы, развевается царский триколор, а государство воспринимает себя как традиционную империю, даже если формально называется республикой. Правящие классы уютно чувствуют себя в буржуазном обличье, добиваясь законного места в совете директоров корпорации «Земля». Но история прошлых революций подсказывает, что режимы реставрации часто оказываются недолговечными, что их сменяют новые революционные кризисы. Нынешнее поколение российской бюрократии и олигархии ещё что-то помнит из уроков советского марксизма, а потому неуютно ежится при мысли о революционной традиции, которая не только не умирает, но и норовит возродиться в постоянно меняющихся формах.

Как назло, осенью 2007 года, не только историки и политики рассуждают о прошлых классовых битвах, но и рабочие целого ряда предприятий демонстрируют актуальность этой темы забастовками и акциями протеста. Эпицентром неприятностей, как и прежде, оказывается Санкт-Петербург. То работники почты блокируют здесь собственную администрацию, то рабочие завода «Форд» грозят остановить производство. По сравнению с Западной Европой, тут нет ничего чрезвычайного. Но в условиях России любой протест воспринимается как вызов системе. То, что вчера казалось стоячим болотом, завтра может обернуться кипящей лавой.

Для подавляющего большинства жителей России 7 ноября остается праздником, ныне даже больше, нежели во времена, когда этот день отмечали официально. О революции вспоминают как о событии, которое однажды круто изменило жизнь в пользу тех, кто сегодня опять оказался у подножья социальной пирамиды. Спустя 90 лет революция сменилась реставрацией, а официальные мифы о её достижениях - другими, не менее официальными - мифами о её ужасах. В истории было и то, и другое. В конечном счете, получилось совсем не то, на что надеялись и за что боролись. Но это не значит, будто борьба прекратилась, а надеяться больше не на что. До тех пор, пока существуют социальные противоречия, будут и сопутствующие им конфликты. Революция 1917 года ушла в историю, но история не закончилась. Будут пробовать снова и снова.

Специально для «Евразийского Дома»