НАСЛЕДНИКИ БОЛИВАРА

Когда около десяти лет назад венесуэльский полковник Уго Чавес сформулировал свой «боливарианский проект», мало кто отнесся к этому серьезно. Одни видели в «команданте Уго» экстравагантного популиста, другие дешевого демагога. Левые интеллектуалы рассуждали о том, что, по-видимому, марксизм и социализм дискредитированы, а потому приходится прибегать к эвфемизмам типа «боливарианизма». Сегодня в самой Венесуэле о «боливарианском проекте» говорят гораздо реже, чем о «социализме XXI века». Однако в масштабах Латинской Америки происходит нечто, сравнимое с предприятием, затеянным Симоном Боливаром около 200 лет назад.

Основоположник независимой Латинской Америки был не просто верным учеником европейского Просвещения и продолжателем дела Французской Революции в Западном полушарии. Он сформулировал идею континентальной революции.

Представления о мировой революции родились не в раннем марксизме. Для тех, кто штурмовал Бастилию, было уже совершенно понятно, что разум един для всего человечества, свобода является универсальным принципом, а потому идеи, вдохновившие Францию, непременно должны распространиться по всей Европе и по всему миру. Боливар, выросший в колониальном обществе, рассуждал несколько иначе. Для него торжество свободы оказывалось неотделимо от установления национальной независимости. Но эта независимость мыслилась не как завоевание самостоятельности несколькими периферийными государствами, а как освобождение континента в целом. Самостоятельность «нашей Америки» должна была гарантироваться её внутренним единством.

Неудивительно, что традиция Боливара продолжала влиять на радикалов и революционеров Латинской Америки в ХХ веке, когда на смену испанской колониальной системе пришло неформальное господство Соединенных Штатов, опиравшихся на местные олигархии. «Революционное кондотьерство» Эрнесто Че Гевары исходило из той же боливарианской идеи о борьбе сразу в масштабах целого континента. Однако в отличие от полковника Чавеса команданте Че Гевара потерпел поражение. Причину его гибели надо искать в самом латиноамериканском обществе, которое в середине ХХ века было ещё совершенно не готово к подобному радикальному преобразованию.

В начале 1970-х годов советские пропагандисты с легкой руки кинорежиссера Романа Кармена называли Латинскую Америку «пылающим континентом». И в самом деле, повсюду происходили выступления протеста, но в большинстве случаев завершились они не изменением системы, а политической и социальной реакцией. Левые силы были разгромлены. Несмотря на декларации о солидарности, в каждой стране общественная борьба развивалась по собственной логике, причем военные диктаторы и олигархи разных стран взаимодействовали между собой гораздо эффективнее, нежели революционеры.

Между тем в начале XXI века ситуация опять изменилась, и на сей раз - не в пользу правящих классов. 40 лет неолиберальных реформ, проводившихся военными и гражданскими режимами по всему континенту - по одним и тем же экономическим учебникам, вызвали не просто всеобщую ненависть, но и привели к тому, что по всему огромному пространству от Рио Гранде до Огненной Земли сложились примерно одинаковые экономические структуры и развернулись однотипные социальные и политические конфликты. Позиции традиционной олигархии ослабели, но новый предпринимательский класс «западного типа» показал полную неспособность к управлению, не проявляя даже того минимума социальной ответственности и здравого смысла, которые были типичны для старых элит.

Разумеется, разница между более богатыми и более бедными, более и менее развитыми обществами Латинской Америки остается, но в масштабах континента на первом плане сейчас не то, что разделяет «братские страны», а то, что их сближает.

Победа Чавеса в Венесуэле оказалась лишь одним из этапов общеполитического сдвига: в одной стране за другой население начало выбирать левых президентов. Повсеместно приход левых к власти происходит посредством свободных выборов, демократические права и свободы граждан соблюдаются. Но попытка устранить Чавеса с помощью военного переворота - по образцу того, как расправились в 1973 году с чилийским президентом Сальвадором Альенде, потерпела провал: массы теперь гораздо лучше организованы и способны эффективно защищаться. Победа Чавеса на новых президентских выборах, состоявшихся 3 декабря, очередное подтверждение того, что демократический процесс стал опасен для олигархии: кандидат оппозиции Мануэль Росалес не пытался оспаривать итоги голосования и признал свое поражение. Выборы были честными.

Однако настоящее испытание для «боливарианского проекта» ещё только начинается. Несмотря на появление на континенте многочисленных «левых президентов», реальные преобразования в обществе осуществляются только в двух странах - Венесуэле Уго Чавеса и Боливии Эво Моралеса. Возможно, в ближайшее время к ним присоединится администрация Рафаэля Корреа в Эквадоре. Напротив, в Бразилии, Уругвае, Чили «левые» правительства ничем не отличаются от правых, а в Аргентине энергично начатая политика перемен забуксовала. Ничего особенного не приходится ожидать и от сандиниста Даниеля Ортеги, вернувшегося к власти в Никарагуа. Больше того, существование и относительный успех радикальных администраций на континенте является вызовом в первую очередь не для правых и консервативных правителей, а именно для «левых» президентов, которые тратят основную часть времени на то, чтобы объяснить своим избирателям, почему - в силу совершенно объективных и абсолютно непреодолимых обстоятельств - ничего для них сделать не могут, а Чавес и Моралес сводят на нет всю эту аргументацию одним фактом своего существования.

«Боливарианский проект» сталкивается и с серьезными внутренними проблемами. Венесуэльская бюрократия при «новой власти» осталась такой же точно, какой была и при старой - неэффективной, коррумпированной и бестолковой. А процесс, разворачивающийся в масштабах континента, достигнет кульминации лишь тогда, когда всерьез затронет самые развитые, культурно и стратегически значимые страны - Аргентину, Бразилию, Мексику. Иными словами, как раз те государства, где правящие круги пока наиболее успешно сопротивляются требованиям перемен.

В прошедшее воскресенье Чавес одержал важную победу у избирательных урн, в очередной раз показав, что скрупулезное соблюдение демократических норм ничуть не препятствует революционным преобразованиям. Но главные сражения ещё впереди. И развернутся они не только в Венесуэле, но, как и двести лет назад, в масштабах целого континента.

Cпециально для «Евразийского Дома»