ТАНЕЦ ДЕВУШЕК В РОЗОВЫХ ПРОТИВОГАЗАХ

Битва Давида с МВФ закончилась традиционно. Великан повержен

Из памятки участникам встречи Мирового банка и Международного валютного фонда:

- не носите свой значок участника встречи на публике;

- если не можете пробиться через толпу демонстрантов, не пытайтесь их растолкать, а позовите ближайшего полицейского;

- не носите на виду у всех драгоценности и раздражающую людей одежду - например, меха…

Вообще только полный идиот будет кидаться с кулаками на недоброжелательную толпу или носить меха в сентябрьской Праге. Но деятели Международного валютного фонда и их супруги без подобных рекомендаций, видимо, обойтись не могут.

20 сентября. Для простых пражан были свои инструкции, напоминающие предупреждение о ядерной бомбардировке. Полиция разбрасывала листовки по почтовым ящикам, призывая не выходить на улицу, а по возможности вообще уезжать из города. Школьникам продлили каникулы.

Тем временем леворадикальные группировки оклеивали стены домов плакатами, призывавшими всех пражан выйти на улицу и выразить несогласие с теми, кто «посягает на наши социальные права и свободы».

21 сентября. Солидные неправительственные организации (NGO) проводят свои семинары под эгидой группы Bankwatch, которая следит за поведением международных банков. Некоторые участники совещаний появляются в галстуках, постоянно подчеркивают свой профессионализм и требуют переговоров с начальниками из МВФ и Мирового банка. Более радикальные группы объединились вокруг «Инициативы против экономической глобализации» (INPEG). Здесь атмосфера совершенно иная, парни в драных джинсах, девушки с татуировками. Обе группы друг к другу относятся с иронией. Но тут же подчеркивают: у нас есть общие цели, ссориться не будем.

Сообщают, что в ответ на выступления левых и неформалов назначена демонстрация ультраправых. Тут левой молодежью стихийно начинает овладевать новая руководящая идея, формулируемая простым лозунгом: «Бить скинов!». Осуществить это на практике было не особенно сложно, учитывая многократный численный перевес левых, усиленных подкреплениями в виде немецких анархистов, для которых неделя прошла зря, если не было драки с фашистами.

22 сентября. Нас принял директор Мирового банка Джеймс Вульфенсон.

Он произвел впечатление человека искреннего и почему-то напомнил мне Горбачева. Даже прозвище похожее - Вульфи.

Вульфи успокаивал представителей гражданского общества и оправдывался. «Дайте нам шанс», - повторял Вульфенсон. Мне стало его жалко.

Все было ужасно похоже на конец 80-х в Москве. Неформалы, перестройка… Такие же бурные совещания, многоголосье требований, за которым стоит по-разному понятое и сформулированное общее недовольство устройством жизни. И такие же беспомощные обещания власть имущих, которые уже сами понимают, что по-старому нельзя, а по-новому не могут.

Судя по всему, международные финансовые институты так же нереформируемы, как и советская бюрократия. Но, как и советская партийная система, чувствуя вызов времени и общества, они все же пытаются как-то реформироваться.

Чем кончилась перестройка в СССР, хорошо известно. Вполне возможно, что для МВФ и МБ последствия реформы будут такими же плачевными. И жалеть о них будут еще меньше, чем об СССР.

23 сентября. В 11 часов президент Гавел проведет дискуссию в Замке между участниками движения и руководством Международного валютного фонда. Город еще почти пуст. Только иногда на улицах появляются группы молодежи, чей внешний вид не вызывает ни малейших сомнений, ради чего они здесь. Майки с Че Геварой, вытертые джинсы. По улицам проносятся кавалькады «Ауди» под охраной полицейских автомобилей с мигалками - делегаты совещания. Тем временем полиция занимает исходные позиции. Над городом кружат вертолеты. Синие мундиры повсюду. У многих на боку замечаю до боли знакомую брезентовую противогазную сумку, точно такую нам давали в школе на занятиях по начальной военной подготовке. С 1989 года ими, видимо, не пользовались. «Черемуху» пустят», - проносится у меня в голове.

Ощущение, как будто перед войной.

…Я уже в Замке. Неожиданно звонит мобильный. Жена в Москве волнуется. Объясняю, что за меня беспокоиться нечего, у меня в карманах удостоверение участника встречи МВФ и Мирового банка, приглашение от Гавела, на обложке паспорта полицией наклеена специальная голограмма, подтверждающая лояльность. Это не кажется ей особенно убедительным. Напоминает: «Бьют не по паспорту, а по морде».

Встреча у Гавела похожа на последние переговоры перед началом боевых действий. Стороны еще встречаются для переговоров, а войска уже занимают исходные позиции.

Поднимаемся в Замок («на Град»). В средневековом зале для игры в мяч собираются около сотни представителей NGO и примерно столько же функционеров международных финансовых организаций. И телекамеры, телекамеры…

Примирения не получилось.

Первой заговорила Катарина Лижкова - от имени демонстрантов, собирающихся на улицах. Молодая красивая девушка из Брно говорила на безупречном английском: «Никакого диалога не будет. Вы рассуждаете про диалог, а полиция уже приготовила водометы и слезоточивый газ. Тысячи людей были незаконно задержаны на границе, еще тысячи здесь, в Праге, подвергаются полицейским преследованиям только потому, что хотят воспользоваться своим законным правом на протест. Но мы не остановимся, пока не будут ликвидированы антидемократические институты финансовой олигархии». Левая половина зала аплодирует, правая мрачно молчит.

Слово берет Уолден Белло, самый популярный идеолог движения: «Международные финансовые институты представляют опасность. Они никому не подотчетны. Не верьте их словам. Они говорили про борьбу с коррупцией, а сами поддерживали Ельцина в России! Они рассуждали про демократию, а давали деньги диктатору Сухарто в Индонезии. Сегодня, когда вы утратили авторитет, вы заговорили про социальную справедливость. Но слова расходятся с делами. Хотите перемен - спишите долги России, спишите долги Индонезии. Вы давали деньги под условие проведения политики, которая провалилась и разорила эти страны. Программы, которые проводятся под диктовку МВФ, почти неизменно проваливаются. Какое теперь у вас право требовать эти деньги назад?» Левые аплодируют, правые молчат.

Тревор Мануэль, бывший коммунист, бывший революционер, а ныне министр финансов Южной Африки, возражает Белло: «Без международных финансовых институтов бедным странам пришлось бы еще хуже». Правые аплодируют. Среди левых кто-то бормочет: «Предатель».

В зале атмосфера конфронтации даже сильнее, чем на улице. Вульфи, столкнувшись с неблагожелательной аудиторией, совсем стушевался. Он подавлен, опустил голову, опять оправдывается. Зато Колер, новый директор МВФ, выступает агрессивно: «Я разговаривал с лидерами стран третьего мира, у них масса вопросов, но никто не требует ликвидировать фонд. Наоборот, они хотят работать с нами!» «Еще бы, воруют вместе», - бормочет сидящий рядом со мной английский журналист Алекс Калинникос.

Слово берет Джордж Сорос и неожиданно начинает излагать общие положения марксизма о природе капиталистической системы. Затем заявляет: «Пока правила таковы, какие они есть, мы будем играть по этим правилам. И другого от нас, финансистов, не ждите. Я не хочу проигрывать». Заканчивает призывом реформировать систему, пока еще не поздно.

Гавел благодарит всех участников диалога.

Стороны расходятся, крайне недовольные друг другом.

24 сентября. Семинар по проблемам глобализации, проводимый INPEG. Зал заполнен многоязычной толпой. Нет только русских - никому из «подозрительных» не дали визу.

Подтягиваются американцы. Прибывают прямо из аэропорта, некоторые с рюкзаками, сумками. Тут же обмениваются впечатлениями - кого пропустили, кого сняли с самолета. Оказывается, ФБР передало чешским властям «черные списки» граждан собственной страны, которых не рекомендуется пускать в Прагу. «Невыездные», - мелькает у меня в голове.

Приходит сообщение, что еще около тысячи человек задержаны чешскими властями на границе. Уолден Белло прерывает выступление, его поддерживает англичанин Алекс Калинникос: «Одиннадцать лет назад в Праге народ выходил на улицу, требуя свободы передвижения, и президент Гавел был тогда на нашей стороне. Сегодня его полиция незаконно перекрывает границу!» Объявляют, что у министерства внутренних дел идет стихийный митинг против незаконных действий полиции, но протестующих мало, всего около двухсот. Председатель собрания призывает всех, у кого нет другого дела, присоединиться к пикетчикам. Народ из задних рядов, грохоча стульями, идет к выходу. К счастью, я свое выступление уже закончил.

Уолден Белло - как Ленин в Октябре. За время, прошедшее с демонстраций в Сиэтле, он превратился из академического ученого в настоящего лидера. Сейчас он на трибуне. «Все решается на улицах! Надо мобилизовать все имеющиеся ресурсы. Нужна живая сила, понимаете, все зависит от живой силы!»

«Живая сила» продолжает прибывать. Они повсюду - кучки молодых людей, говорящих на всех мыслимых языках - от венгерского до баскского. Хотя, разумеется, язык международного общения тот же, что и у банкиров, - английский.

Возле Лиденского моста - Convergence Centre. Это и штаб по организации марша, и мастерская, где делают плакаты, кукол. Здесь же проводят инструктаж, раздают карты Праги. Рассказывают, как оказывать помощь раненым и что делать при отравлении слезоточивым газом.

25 сентября. В отеле «Стандарте» продолжаются семинары и дискуссии неформалов. Свои мероприятия проводят также Мировой банк и МВФ в Конгресс-центре. При этом ведут они себя совершенно по-разному: сотрудники Мирового банка продолжают оправдываться, встречаются с представителями неправительственных организаций, обещают разобраться и навести порядок. МВФ протесты игнорирует. А Ларри Соммерс, руководитель американского казначейства, уже предостерег лидеров Мирового банка, что никаких серьезных уступок развивающимся странам и критикам системы он не допустит.

К вечеру понедельника в Праге - уже около восьми тысяч активистов из разных стран. Основная масса чехов прибывает из Брно, они появятся в последний момент. Полиция готовится встретить демонстрантов на мосту, ведущем в Вышеград, где находится Конгресс-центр. В прилегающих районах от жителей требуют убрать с улиц автомобили. «Скорая помощь» и больницы готовятся принимать раненых. Школы уже неделю как закрыты. В общей сложности мобилизовано 11 тысяч полицейских и спецназа. Демонстрантов ожидается около 12-15 тысяч.

В Convergence Centre дорабатывается план сражения. При подходе к мосту демонстранты разделятся на три колонны. Одна войдет на мост, две другие попытаются обойти полицию с флангов. Кто-то из англичан замечает, что для такого маневра необходима кавалерия.

Колонна, идущая на мост, не должна вступать в драку с полицией, надо только стоять и скандировать лозунги. Впереди пойдут итальянцы. Их такое решение не устраивает. «Будем пробиваться через мост, - заявляют они. - Мы здесь не для того, чтобы с полицией любезничать». Несколько французов старшего поколения делятся опытом - рассказывают, как в 1968 году в Париже строили баррикады. Вопрос не праздный: в старые времена для этих целей разбирали мостовые, но с асфальтом что делать?

Руководителям групп раздают карту города, где обозначены маршруты движения. На обороте написан краткий план акции на нескольких языках.

Сбор в 9.00. После митинга, в 11 часов, марш на Вышеград.

26 сентября. У входа в метро - полицейские патрули. По радио объявляют, что станция «Вышеград» закрыта.

9.00. Мы на площади Мира. Сквер перед церковью, где собираются протестующие, представляет собой настоящий Вавилон. Здесь собрались около десяти тысяч человек, говорят на всех европейских языках сразу. Огромный воздушный шар, символизирующий МВФ, катается над толпой, и всякий может толкнуть его.

На площадь с развернутыми знаменами вступает итальянская колонна. Впереди едет микроавтобус, за ним следуют члены движения «Ya Basta», уже отличившегося срывом нескольких международных мероприятий. Вид у итальянцев угрожающий. Все они в касках, со щитами и в белых халатах вроде тех, что выдают подразделениям химической защиты. На некоторых самодельные бронежилеты, сделанные из резины или картона. И, естественно, защитные маски, у некоторых даже настоящие противогазы.

Площадь аплодирует.

11.00. Начинается движение. Три колонны были обозначены на плане акции тремя разными цветами - синим, желтым, розовым.

Самая странная - розовая. Здесь очень мало политических плакатов, нет никаких партийных знамен или идеологических символов. Многие участники одеты в розовое и даже выкрасили лица в розовый цвет. Вместо знамен розовые воздушные шарики. Посередине колонны едет розовый картонный танк, из игрушечной пушки торчат цветы.

Магазины и кафе по пути следования колонны заперты, такова рекомендация полиции. Вспоминаю Блока: «Запирайте этажи, нынче будут грабежи!»

Иду некоторое время с розовой колонной, но потом решаю присоединиться к желтой, впереди которой с угрожающим видом маршируют итальянцы. Здесь больше всего журналистов. Они идут за итальянцами, не скрывая, что надеются увидеть и снять сражение с полицией. Я, напротив, предпочитаю «желтую» колонну еще и потому, что здесь явно безопаснее.

Мост был заблокирован полицией. За железными барьерами стоял передовой отряд со щитами и дубинками, весь в броне. Новейшее снаряжение, подготовленное специально для этого случая по указаниям американских специалистов.

Молодые чехи из-за спин итальянцев ругались с полицией, напоминая, что бронетранспортеры против безоружной демонстрации не использовали даже коммунисты.

14.20. У моста по-прежнему продолжается противостояние. Демонстранты скучают, полицейские жарятся на солнце в своих доспехах. Тем временем севернее идет настоящее сражение. Судя по всему, кто-то из «синих» стал швырять камни в полицию. Другие рассказывают про грузовик, который на полном ходу въехал прямо в толпу демонстрантов. Говорят и про полицейских провокаторов (на следующий день четверых из них я видел собственными глазами, когда они, еще в облике анархистов, возвращались в здание полицейского управления).

Так или иначе, началась настоящая битва. Время от времени слышна пальба. Вой сирен, жужжание вертолетов, проносятся кареты «скорой помощи». Есть раненые с обеих сторон. Полиция применяет слезоточивый газ, а иногда просто пугает людей хлопушками. Демонстранты строят баррикады, подожгли несколько машин, бросают камни. Особенно отчаянно в драку бросились поляки и немцы. У некоторых анархистов были заготовлены бутылки с молотовским коктейлем. Как потом выяснилось, им удалось поджечь даже один полицейский бронетранспортер, но его тут же потушили. Полиция вытесняет «синих» с одной улицы, но они, перегруппировавшись, тут же появляются на другой.

«Желтая» колонна не двигается. Подходят несколько молодых англичан, судя по всему, студенты. Жалуются, что напрасно теряют здесь время, им явно тоже хочется подраться с полицией.

«Розовая» колонна смогла подойти к Конгресс-центру по боковым улочкам и заблокировала выходы, но людей не хватает, срочно нужно подкрепление. Французы поднимаются с мест. Я иду за ними.

Обнаружилось, что полицейские заграждения не так уж непреодолимы. Мы спускаемся под мост по тропинкам, переходим улицу - и вот мы уже у Конгресс-центра! Полицейские с изумлением наблюдают за перемещением нашего отряда из-за своих баррикад. Над нами летит вертолет.

Выходы из Конгресс-центра блокированы группами по нескольку десятков людей. Они сидят прямо на мостовой, поют, скандируют лозунги.

Полиция уже не блокирует демонстрантов, скорее, она сама блокирована. Несколько банкиров в черных костюмах под свист и крики собравшихся проходят в Конгресс-центр. Прибегает один из организаторов колонны - огромного роста молодой австриец с длинными волосами. Кричит: «Зачем вы их пропустили? Вы что, забыли, зачем мы здесь находимся?»

Теперь уже мужиков в дорогих костюмах не пропускают. Журналисты в джинсах проходят беспрепятственно. Из-за заграждений показывается еще одна группа в галстуках и дорогих костюмах. Демонстранты преграждают им дорогу, взявшись за руки. Полиция бросается бить демонстрантов, начинается свалка. Толпа кричит: «Позор!», «Долой МВФ!» Банкиры в ужасе бегут назад.

16.40. Мы уже рядом с мостом. Там, где раньше стояло полицейское заграждение, лежат опрокинутые барьеры. Полиция отступает вверх по тропинке к Конгресс-центру. Драться они явно не готовы. Преследуя полицию, демонстранты поднимаются на холм.

Все происходящее напоминает штурм средневекового замка. Полицейские на холме строятся и бросаются в атаку, но снизу летит град камней. Это англичане. Полиция бежит. Несколько десятков людей с криками «Ура!» и «Долой МВФ!» бросаются на холм. Вот они уже забираются на галерею первого этажа Конгресс-центра. Другие, построившись, начинают подниматься по тропинке, очищенной от неприятеля. Над зданием в знак победы взмывает розовый воздушный шарик. На балконе Конгресс-центра водружают плакат «Stop IMF!». Бьют барабаны. Звучат свистки, трещотки. Под стенами Конгресс-центра танцуют девушки в розовых противогазах.

Я понимаю: битва выиграна.

Конгресс-центр не был в этот день взят штурмом, но это и не входило в планы демонстрантов. Подоспевший спецназ очистил балкон и входы в здание, а затем пустил слезоточивый газ. Газ проник в здание и потравил делегатов. Демонстранты организованно отошли на соседние улицы и продолжили осаду.

К пяти часам дня дух обороняющихся был окончательно сломлен. Блокада удалась. На протяжении двух с половиной часов ни одна машина, ни один автобус не могли покинуть осажденное здание. Особо важных персон эвакуировали полицейскими вертолетами. Остальные, кое-как вырвавшись из здания к вечеру, добирались до своих отелей общественным транспортом, однако половина станций пражского метро не работала. Вульфенсон тоже вынужден был поехать на метро, судя по всему, первый раз в жизни.

В тактическом плане сражение было проведено блистательно. Американские инструкторы, готовившие чешскую полицию, ожидали повторения Сиэтла, где демонстранты сначала блокировали отели, а потом одной большой толпой пытались пройти по главной улице. Организаторы протеста в Праге решили все сделать иначе. И хотя полиция, несомненно, знала о планах акции, она так и не смогла понять их.

18.00. У Оперы идет стихийный митинг. Ораторы говорят в мегафон на разных языках. Иногда их переводят, иногда нет. «Пражская весна 1968 года была началом конца советского тоталитаризма. Прага 2000 года - начало конца диктатуры международной финансовой олигархии!» Толпа скандирует только что родившийся лозунг: «Prague, Seattle, continue the battle!»

На балконе Оперы - австриец Эрих Пробстинг. «Сегодня Прага принадлежала нам. Мы одержали победу над глобальным капитализмом. Мы объединили людей из Восточной и Западной Европы, людей с Юга и с Севера. Мы заставим уважать свои права, мы хотим сами распоряжаться своей судьбой! Завтра мы снова выйдем на улицы, чтобы показать, что борьба продолжается!»

20.30. Вацлавская площадь. Пока, сидя в пиццерии, мы обсуждали происшедшее за день, в нескольких десятках метров от нас началось новое сражение. Группа немцев и поляков разгромила «Макдоналдс». Это вообще излюбленная мишень всех акций протеста: корпорация «Макдоналдс» принципиально не признает профсоюзы и финансирует правых на американских выборах. Предчувствуя недоброе, дирекция ресторана поставила в окна пуленепробиваемые стекла, но это лишь раззадорило молодежь. В качестве тарана использовали полицейские барьеры. Когда мы вышли на площадь, «Макдоналдса» больше не было. Стекла выбиты, вывеска разбита. Над площадью - острый запах слезоточивого газа. Люди фотографируются на фоне разбитой витрины.

27 сентября. События предыдущего дня вызвали в движении разногласия. Многие американские интеллектуалы шокированы происшедшим. Челси, американский пресс-секретарь INPEG, почти плачет: «Мы не хотели насилия, мы люди мирные, все это ужасно». Немецкий пресс-секретарь Штефан настроен совершенно иначе: насилие было неизбежно. К тому же больше всего насилия хотела пресса. «Если бы не было баррикад и разбитых стекол, они бы вообще ничего не показали. В конце концов, полиция с самого начала собиралась нас разгонять. В Западном Берлине подобные стычки - обычное дело. О чем разговор?»

23.30. Бар в Старом Месте. Пьем пиво с Максимом - украинским тележурналистом, его коллегой и несколькими активистами из Германии. У украинцев только что закончился прямой эфир, где Максима просили прокомментировать слух о преждевременном закрытии встречи МВФ. Звоним коллегам из BBC. Те подтверждают. Да, саммит прерван на день раньше срока, никакой итоговой пресс-конференции нет, причины не объявлены. Торжественная церемония закрытия отменена, в пресс-релизе что-то невнятное говорится про то, что все речи участников оказались неожиданно короткими. И еще какие-то общие слова про бунты в Праге.

Мы заказываем еще по кружке пива.

«Черт возьми, - говорит одна из немок. - А ведь это оказалось так просто!»