В РОССИИ НЕТ НИ ПАТРИОТОВ, НИ ДЕМОКРАТОВ

Геннадий Андреевич Зюганов сделал новое теоретическое открытие. Он научился классифицировать патриотов. Они делятся на три категории, а именно: «национал-патриотов», членов Компартии РФ и «просвещенных патриотов». Именно так он охарактеризовал три блока, которые получатся из единого Народно-патриотического Союза на выборах 1999 года. Правда возникает некоторая путаница с членами КПРФ - ведь точно такие же партбилеты есть и у лидеров «национал-патриотов», и у «просвещенных». Зато с этими двумя категориями все ясно. Национал-патриоты, судя по заявлениям генерала Макашова и публикациям газеты «Завтра», это люди, которые уверены, что надо бить жидов (а заодно и кавказцев), потому что иначе спасти Россию никак невозможно. А просвещенные, напротив, заявляют, что призывать к погромам ни в коем случае нельзя, ибо это «приведет к развалу федерации». Правда у наивного обывателя напрашивается вопрос: а что, если не приведет? Тогда, значит, можно?

Зюганов - теоретик или неудачливый практик?

Впрочем, не надо судить строго. В наш циничный век было бы удивительно, если бы кто-то оправдывал благородные слова и поступки устаревшими моральными принципами. Если, допустим, человек не расист и не вор, то он обязательно должен объяснить это какими-то государственными или прагматическими соображениями - иначе не поймут и не поверят.

Демократы объединяются…

Любопытно, что призыв Зюганова разделить патриотов последовал вскоре после того, как Гайдар призвал объединить демократов. Итак, если верить Зюганову, патриоты у нас так многочисленны и разнообразны, что уже не помещаются в одном блоке. А если, наоборот, верить Гайдару, многочисленные демократы слабы только потому, что никак не могут собраться в один большой блок, в команду хорошего лидера. Если патриоты рассредоточатся, а демократы консолидируются, то, надо полагать, все пойдет замечательно и у тех, и у других.

Гайдар и его команда уже придумали название для своего блока - «Правое дело». Видимо вспомнили слова Сталина - «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами». У трех «патриотических» блоков с названиями будут трудности (надо же объяснить людям разницу). Хотя для блока Илюхина-Макашова я бы предложил простое и понятное - «Антисемиты России». Под такой слоган 5% точно соберется.

Если же предположить, что патриотизм это все же не просто приличное название для антисемитизма, а демократизм - нечто большее, чем просто антикоммунизм, то закрадывается подозрение, что обе стороны в этом великом идейном противоборстве просто морочат голову и себе, и нам. На самом деле в России нет ни патриотов, ни демократов. По крайней мере в рядах «политического класса». В этом как раз и состоит наша беда.

О сомнительном демократизме российских профессиональных демократов написано уже немало. На заре эпохи Просвещения Вольтер говорил: «Ваше мнение мне глубоко ненавистно, но я готов отдать жизнь за ваше право его высказать». Профессиональные демократы в России думают иначе. Они постоянно призывают кого-то запретить, разогнать, подавить, заковать в наручники (другое дело, что редко получается). Они не только призывали к разгону парламента в 1993 году, но им в принципе присущ явный антипарламентаризм. Посмотрите, с какой яростью они обрушиваются на Думу, - не на коммунистическую фракцию, а именно на сам институт, который представляется им исключительно «тормозом реформ». Демократическая публика охотно смирилась с авторитарной конституцией 1993 года, но как только в стране появилось (в соответствии с общепринятыми демократическими нормами) правительство, опирающееся на парламентское большинство, началась паника…

За всем этим скрывается нечто большее - глубочайшее, почти физическое отвращение к большинству населения собственной страны, к «этим людям», которые и живут не так как надо, и хотят не того, что требуется, а главное, безнадежно деформированы «тоталитарным прошлым». Сами демократы, видимо, не из этого прошлого выросли или выработали какой-то особенный иммунитет.

Нетрудно заметить, что подобный антидемократизм наших демократов тесно связан с их антипатриотизмом. Собственная страна для них не то, чтобы чужая, но чуждая, неправильная. Она их раздражает и пугает.

Разумеется все эти противоречия остаются зачастую неосознанными, люди просто боятся делать логические выводы из собственных посылок, додумывать до конца собственные мысли. Именно потому они совершенно безнадежны.

«Западные» корни патриотизма

Что касается патриотов, то и они глубоко заблуждаются в отношении самих себя. Если судить по людям, которые ходят на «патриотические сборища», то напрашивается вывод: «патриот» это пожилой советский деятель, раздраженно отмахивающийся от всего иностранного, ностальгически вспоминающий о былом имперском величии. Этот «патриот» должен непременно ругать евреев и в каждом кавказце подозревать «чеченского террориста». Чем меньше образования - тем лучше. Ведь со времен Грибоедова известно, что все зло - от книг, тем более - если эти книги переведены с английского и французского. Он глубоко провинциален, консервативен и погружен в воображаемое прошлое. Настоящее историческое знание ему отвратительно, как и любые другие проявления критического сознания. Если у нашей страны действительно есть только ТАКИЕ патриоты, то дело и правда плохо! Но разве провинциальность, тупость и безграмотность являются содержанием патриотизма? Как же быть тогда с Американской и Французской революциями? Ведь именно они сформулировали патриотическую идеологию и распространили ее по миру.

Да простят меня товарищ Зюганов и господин Гайдар, но идея патриотизма такая же импортированная и «западная», как, например, идеи социализма, либерализма и демократии. Нет сомнения, что люди любили свою родину и задолго до эпохи Просвещения, но это не было ни политической программой, ни идеологией. Да и само представление о родине менялось - можно осознавать себя французами, американцами и русскими, а можно просто «тутейшими» или «истинно верующими». А за свой маленький клочок земли или за свою церковь держаться можно так же отчаянно, как и за славу великой империи.

Бой с тенью

Пропагандистская война, которую ведут либеральные журналисты против всего «национального» и «патриотического», выдает как раз их глубинное неприятие принципов той самой западной демократии, которой они клянутся в верности. Ведь со времен Американской и французской революции демократия - система, основанная на ВЛАСТИ НАРОДА в рамках НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА. Другой вопрос, что «национальность» не имеет ничего общего со знаменитым советским «пятым пунктом». К нации принадлежит тот, кто является гражданином своей страны, - вне зависимости от религии, цвета кожи и длины носа. Нацию объединяет общее гражданство и общая история. Все остальное - только разделяет. Государство, не уважающее ни собственной истории, ни собственных граждан, ничего общего с демократией не имеет.

Идеи патриотизма появляются вместе с современной демократией и являются органической частью демократической идеологии. Английский социолог Бенедикт Андерсон в книге «Imagined Communities» подметил, что первое «национально-освободительное» движение было восстанием американцев против англичан, а противоборствующие стороны не отличались друг от друга ни языком, ни религией, ни цветом кожи! Просто американцы не могли больше оставаться гражданами чужого государства, в котором они не имели права решающего голоса. Они захотели сами выбирать свое правительство, назначать свои налоги и определять свое будущее. Короче, они всего лишь захотели ввести демократию.

Со времен Великой Французской Революции понятия гражданин и патриот были синонимами. В самодержавном государстве не может быть патриотов, есть только верноподданные. В императорской России не было русских - были великороссы. Не было нации - были «православные». Были дворяне, которых бить нельзя, мужики, которых бить можно, и инородцы, с которыми вообще можно делать все, что угодно.

Патриотическая идея заставила отказаться от деления граждан по сословному, религиозному и этническому признаку - ведь все они дети одной Родины. Патриотическая идеология не позволяет делить соотечественников на «белую кость» и «быдло», она не признает исключительных прав «титульной нации» и не делит жителей страны как лошадей в упряжке на «коренных» и «некоренных».

Патриотическую идеологию занесли к нам из Франции вместе с другими просветительскими и революционными идеями, которых так боялось консервативное общество. В начале прошлого века это была последняя французская мода. Помните, Онегин у Пушкина может предстать «космополитом, патриотом, гарольдом, квакером, ханжой», в зависимости от того, какая маска сейчас больше ценится в образованном обществе.

Бедный генерал Макашов! Он не знает, что даже само слово «патриот» иностранного - французского - происхождения!

Демократия и независимость

Республиканцы во Франции называли себя патриотами. Декабристы тоже были патриотами - ради любви к родине они требовали отказаться от таких замечательных национальных традиций как торговля крестьянами и подавление инакомыслия. Идея патриотизма, в том виде, в каком она сложилась на рубеже XVIII и XIX веков, требовала обновления страны, отказа от косности, традиционализма и провинциализма, но не во имя мифического «приобщения к Западу» или к кому-либо еще, а как раз для утверждения собственного национального достоинства и независимости.

Еще американская революция показала: демократия и независимость теснейшим образом связаны между собой. Суть демократии в том, что судьбу страны решают только сами ее граждане, а не парламент в Вестминстере, куда жители Бостона не выбирали депутатов, и не Международный Валютный Фонд, политику которого формулируют не в Москве.

Насколько же, в таком случае, патриотична наша «оппозиция»? Ее антидемократизм заставляет усомниться и в ее патриотизме. Да, деятели, называющие себя патриотами, постоянно кричат о великом прошлом, не желая ни понять его, ни даже по-серьезному изучить. Ведь прошлое у нас не только великое, а корни позорного настоящего тоже надо искать именно там. Нам говорят о национальных интересах, но не могут толком объяснить, в чем они состоят.

На самом деле все действующие политические группировки именно потому склонны говорить об «общенациональном», что еще не доросли до «классового» (в марксовом или веберовском смысле - не важно). Они выражают интересы очень узких групп, настолько узких, что говорить от их имени как-то неприлично. В лучшем случае у партий своя клиентелла, в худшем - несколько состоятельных спонсоров. А поскольку спонсоры у всех разные, то не удивительно, что понимание ОБЩЕнационального у каждого свое. И с национальной идеей ничего не выйдет, ибо исторически она формируется через согласование общественных интересов. Но интересы клик и групп согласовать невозможно. Да и не стоит пытаться.

Настоящие левые и правые

Формирование «настоящего» левого движения в пост-советской России происходит болезненно и вполне возможно, что нынешнее расслоение Народно-патриотического союза на три блока на самом деле не только начало конца КПРФ в том виде, как мы ее знаем, но и первый шаг к появлению новых организаций на левом фланге. Но эти организации смогут стать политической реальностью лишь тогда, когда они перестанут прятаться за псевдо-патриотическую риторику и вернутся к «нормальным» для левых ценностям, если угодно, к «классовому подходу».

А между тем «классовый подход» для сегодняшней КПРФ такое же «табу», как и для Гайдара. Одни не решаются открыто сказать, что они опираются только на группу «новых русских», да и то не на всех. А другие не могут открыто признать, что давно уже не опираются на рабочий класс или какой-либо другой класс.

Нежелание откровенно говорить о своих социальных пристрастиях и маскировать это нежелание «национальным» проще всего. Но Гайдар и его друзья подобный шанс упустили, а потому их «Правое дело» никогда не станет настоящей правой партией, ибо в ней недостает консервативно-патриотического начала. Без этого невозможен успех любой настоящей правой силы. Тэтчер же не объявляла себя противником британских национальных традиций (даже если ломала их на практике). И Коль, и Рейган апеллировали к исторической памяти, к великому прошлому.

А у Зюганова остается нерешенной фатальная проблема: с большевизмом-то как быть? На Столыпина и графа Уварова должен был бы Гайдар ссылаться! А получается все наоборот! Деятели, украшающие президиумы портретами Ленина, не могут понять, как большевики могли выступать против собственного правительства во время войны, - мысль о том, что родная страна могла вести несправедливые войны, им в голову как-то не приходит. И хотя сегодня они ругают президента, в применении к прошлому мысль о том, что власть и народ - не совсем одно и то же, для их сознания недоступна. Вообще-то именно Ленин в статье о национальной гордости великороссов говорил о необходимости разрыва с авторитарной традицией прошлого и одновременно призывал культивировать имеющиеся у народа традиции демократического сопротивления власти. Совсем не зюгановское понимание истории и патриотизма.

Западные коммунисты уже послали КПРФ письма, где заявляют, что прекратят с КПРФ любые отношения, если Макашов и его единомышленники не будут исключены из партии. Наивные люди, они не понимают, что нынешние лидеры КПРФ как раз человека подобного Ленину исключили бы из партии непременно. Одни только связи Ленина с евреем Троцким чего стоят! А уж позиция Ильича в годы Первой мировой войны вообще сугубо пораженческая - как у Сергея Ковалева в годы войны Чеченской. Нет, таким людям не место в рядах зюгановской компартии.

Напрашивается мысль о том, что и коммунисты у нас не настоящие. Настоящий, кажется, только Виктор Анпилов. Он действительно сталинист и не скрывает этого. Неужели сталинистский блок, объявивший о своем существовании в те же дни, что и блоки «демократов» и «патриотов» оказывается единственным политическим образованием, где участники, по крайней мере, не обманывают ни себя, ни публику. Кстати, можно не сомневаться, что избиратели это оценят.

Из всего сказанного легко делается дидактический вывод, что так называемым «патриотам», чтобы соответствовать своему названию, надо стать настоящими демократами, а так называемым «демократам» - наоборот патриотами. Да и коммунистам не мешало бы хоть на время сделаться коммунистами, а не просто «членами партии». Но не надо тешить себя иллюзиями. Такого не будет. Ведь если перестать морочить голову людям пустыми словами, придется обсуждать экономические программы. А с этим дело плохо у всех политических партий.