Февраль 1917 — трагическое распутье России

Бесполезно охать: ох, зачем только произошла Февральская революция 1917 г. Сейчас, когда рассеялся туман «истории КПСС», мы знаем, что большевики мало что добавили к ее подготовке. Уж во всяком случае, неизмеримо меньше, чем П.А.Столыпин и сам Николай II. После Февраля Россия оказалась на распутье и делала свой выбор. И именно это был главный, вплоть до наших 90-х годов, выбор.

Февральская революция 1917 г. завершила долгий процесс разрушения легитимности государства Российской империи. Легитимность — это уверенность подданных в том, что государь имеет право на власть, что установленный в государстве порядок непреложен как выражение высших ценностей, что он обеспечивает благо и спасение страны и людей. При наличии этой уверенности власть одновременно является авторитетом, и государство прочно стоит на силе и согласии. Утрата любой из этих опор — начало краха государства.

В.В.Кожинов не раз обращал внимание на ту кажущуюся легкость, с которой происходит крушение государств идеократического типа. А тогда, в феврале, это понимали самые простые люди. Писатель М.М.Пришвин, умный человек и либерал, преданный идеалам Февраля, оставил нам скрупулезное, день за днем, описание тех событий в своих дневниках. Он пишет: «У развалин сгоревшего Литовского замка лежит оборванный кабель, проволока у конца его расширилась, как паучьи лапы, и мешает идти по тротуару. Со страхом обходят ее прохожие, боятся, как бы не ударило электричество, но ток уже выключен, и силы в проводе нет.

— Вот так и власть царская, — говорит мой спутник, старик купец, — оборвалась проволока к народу, и нет силы в царе».

В начале XX века Россия тяжело переживала кризис модернизации — она была вынуждена «догонять Запад и убегать от него». Начавшаяся в 1914 г. война углубила кризис. Неудачи на фронте легко порождали слухи об измене. Председатель Центрального военно-промышленного комитета А.И.Коновалов заявил 16 декабря 1916 г. в Госдуме: вся Россия уже осознала, что «с существующим режимом, существующим правительством победа невозможна, что основным условием победы над внешним врагом должна быть победа над внутренним врагом». В конце 1916 г. распад государственного аппарата резко ускорился. Почти перестал собираться Госсовет, многие из его членов вошли в «прогрессивный блок», и 1 января 1917 г. пришлось реформировать Госсовет, заменив оппозиционеров крайне правыми. В Совете Министров шли непрерывные ссоры и интриги, «министерская чехарда». Начались тайные совещания противостоящих групп министров, и решение всех важных вопросов взяла на себя придворная камарилья.

Духовный распад в кругах высшей власти («распутинщина»), решение государственных вопросов через дворцовые заговоры, явное влияние теневых сил на назначение высших должностных лиц — все это вызывало отвращение в широких кругах. Это отвращение, к которому нечувствительна демократия, было губительно для монархии, легитимность которой предполагает наличие благодати.

В начале 1917 г. возникли перебои в снабжении хлебом Петрограда и ряда крупных городов. Подвоз продуктов в Петроград в январе составил половину от минимальной потребности. Продразверстка, введенная правительством осенью 1916 г., провалилась. В феврале М.В.Родзянко писал царю: «В течение по крайней мере трех месяцев следует ожидать крайнего обострения на рынке продовольствия, граничащего со всероссийской голодовкой».

Возможно, голод был вызван искусственно, запасы хлеба в России были даже избыточными. Пришвин, служивший в Министерстве земледелия, в своих дневниках не раз возвращается к этому вопросу. В одном месте он пишет: «Член Совета Министров заставил нас высчитать, сколько всего рабочих занято в предприятиях, обслуживающих оборону. Цифра получается очень небольшая, и странно кажется, что этих рабочих Министерство Земледелия не могло обеспечить продовольствием, что на фабриках, работающих на оборону, повсеместно реквизируются запасы продовольствия… А бумаги все поступают и поступают: там по недостатку хлеба остановился завод, там целый район заводов». На заводах были случаи самоубийств на почве голода.

Хлебная проблема приобрела политический характер, и вся государственная система рухнула, как карточный домик. Произошла совершенно мирная революция. К ней присоединился даже полк личной охраны царя, состоящий только из георгиевских кавалеров.

До сих пор ведется бессмысленный спор, в котором «консерваторы» стараются представить русскую революцию как происки злодеев, совративших добрый народ и установивших порядок куда более жестокий, чем был при «старом режиме». Эти сожаления понятны, но непродуктивны. Проблема в том, что в определенные исторические периоды модернизация становится необходимой, но когда режим на нее решается и начинает «прогрессивные изменения», вся система власти неизбежно дестабилизируется. И в этот момент заинтересованные в изменениях политические силы (включая криминальные) могут сломать старый порядок.

Поэт и мыслитель Ф.И.Тютчев писал 28 сентября 1857 г.: «В истории человеческих обществ существует роковой закон, который почти никогда не изменял себе. Великие кризисы, великие кары наступают обычно не тогда, когда беззаконие доведено до предела, когда оно царствует и управляет во всеоружии силы и бесстыдства. Нет, взрыв разражается по большей части при первой робкой попытке возврата к добру, при первом искреннем, быть может, но неуверенном и несмелом поползновении к необходимому исправлению. Тогда-то Людовики шестнадцатые и расплачиваются за Людовиков пятнадцатых и Людовиков четырнадцатых».

Поэтому беспочвенны обвинения большевиков за то, что «мы потеряли ту Россию». В том-то и заключался порочный крут, в который загнала Россию монархия — если не проводить модернизацию, Россию сожрет Запад. Если идти на модернизацию, монархия сама так подрывает свою базу, что Россию может сожрать Запад. Ни сил, ни воли на то, чтобы овладеть кризисом модернизации, монархический режим не имел (как, скажем заранее, и советский в конце 80-х годов). И Запад постарался этот режим сбросить. В Октябре из этого кризиса победителем вышел советский режим, который смог овладеть процессом модернизации и в то же время закрыть Россию от ее переваривания Западом. Но в тот момент расчет Запада был на то, что вместо царя у власти встанет прозападный либеральный режим.

Ленин писал в марте 1917 г. то, что было тогда всем известно: «Весь ход событий февральско-мартовской революции показывает ясно, что английское и французское посольства с их агентами и «связями», давно делавшие самые отчаянные усилия, чтобы помешать сепаратным соглашениям и сепаратному миру Николая Второго с Вильгельмом IV, непосредственно организовывали заговор вместе с октябристами и кадетами, вместе с частью генералитета и офицерского состава армии и петербургского гарнизона особенно для смещения Николая Романова». Революция победила так быстро и бескровно потому, что на время возник союз сил, имевших совершенно разные цели — прозападной буржуазии и Антанты, желавших продолжения войны, с массовым народным движением, желавшим мира.

Как известно, большевики не сыграли заметной роли в Февральской революции — их соединение со стихийным общинным крестьянским и солдатским коммунизмом произошло летом 1917 г. А в Феврале большую роль сыграла Дума и политическое масонство, которое в то время оказывало сильное влияние на правящую верхушку и генералитет. В 1912 г. в масоны был принят А.Ф.Керенский, который в 1915 г. стал руководителем масонства.

Как вспоминает в 1928 г. один из главных масонов меньшевик А.Я.Гальперн, «выступления кадетов-масонов в думской фракции и даже в ЦК кадетской партии были всегда координированы с взглядами Верховного Совета… Очень характерной для большинства членов организации была ненависть к трону, к монарху лично за то, что он ведет страну к гибели… Конечно, такое отношение к данному монарху не могло не переходить и в отношение к монархии вообще, в результате чего в организации преобладали республиканские настроения, можно сказать, что подавляющее большинство членов были республиканцами».

Сразу после Октябрьской революции большинство масонов присоединилось к Белому движению, видные масоны входили в белогвардейские правительства. В РСФСР масонские организации были запрещены. Вновь масоны открыто появились в России в 1990 г. в Ленинграде, под эгидой Великой Объединенной Ложи Англии и Шотландии. В 1991 г. возникли ложи, учрежденные Великим Востоком Франции, а с 1992 г. французские масоны образовали уже целый ряд лож в Москве и в областных городах. Их координирует Великая национальная ложа России.

После Февраля правительство было сформировано из представителей правой буржуазии и крупных помещиков, важные посты были отданы кадетам. Главной тактикой Временного правительства стало не разрешение проблем, а потакание толпе, и чем дальше, тем больше. Как признал тогда лидер правых А.И.Гучков, «мы ведь не только свергли носителей власти, мы свергли и упразднили саму идею власти, разрушили те необходимые устои, на которых строится всякая власть». Либералы разрушили власть сверху донизу, так что безвластие коснулось буквально каждого человека. Временное правительство упразднило губернаторов и назначило в губернии и уезды своих комиссаров. Но у них не было никаких реальных средств влиять на положение.

Февраль нанес сокрушительный удар по армии. 2 марта секретарь ЦИК Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов адвокат Н.Д.Соколов (бывший, как и Керенский, одним из руководителей масонства) подготовил и принес в правительство «приказ №1». Он предусматривал выборы в войсках комитетов из нижних чинов, изъятие оружия у офицеров, установление не ограниченной «ни в чем» свободы солдата. Став военным министром, Керенский издал аналогичный приказ, известный как «декларация прав солдата». В июле генерал Деникин заявил: «развалило армию военное законодательство последних месяцев». В армии была проведена чистка командного состава (по данным Деникина, за первые недели было уволено около половины генералов). На главные посты были назначены выдвиженцы-антимонархисты — А.И.Деникин, Л.Г.Корнилов, А.В.Колчак. Колчака активно поддерживали эсеры, они вели агитацию за него на кораблях.

После краха монархии начался распад империи, вызванный разрушением центра. Прежде всего сепаратизм поразил армию. Еще до Февраля были созданы национальные части — латышские батальоны, Кавказская туземная дивизия, сербский корпус. После Февраля был сформирован чехословацкий корпус, было разрешено создание «Украинского полка имени гетмана Мазепы». Началась «украинизация» армии (солдаты отказывались идти на фронт под хитрым предлогом: «Пщем гид украшским прапором»), В конце лета 1917 г. разгорелась борьба за Черноморский флот, на кораблях поднимали украинские флаги, с них списывали матросов-неукраинцев. Восстанавливать империю (в облике СССР) пришлось большевикам — нигде Красную армию не воспринимали как иностранную.

Уникальность русской революции 1917 г. в том, что с первых ее дней в стране стали формироваться два типа государственности — буржуазная республика и советская власть. Эти два типа власти были не просто различны по их идеологии, социальным и экономическим устремлениям (кстати сказать, поначалу Временное правительство не скупилось на «социалистическую» риторику). Они находились на двух расходящихся ветвях цивилизации. То есть, их соединение в ходе государственного строительства было невозможно. Разными были фундаментальные, во многом неосознаваемые идеи, на которых происходит становление государства — прежде всего, представления о мире, о земле, о человеке.

С Февраля по Октябрь Россия пережила единственный в своем роде опыт. Похоже, его не переживал ни один народ в истории. В стране одновременно и без взаимного насилия возникли два типа государства — Временное правительство и Советы. Они означали два разных пути, разных жизнеустройства. И люди в течение довольно долгого времени могли сравнивать оба типа. Вдохновители Февраля были западниками, их идеалом была буржуазная республика с опорой на гражданское общество и рыночную экономику. Но не к гражданскому обществу свободных индивидов стремились люди после краха сословной монархии, а к христианской коммуне (обществу-семье).

Через семь месяцев верх взяли те, кто пошел дорогой советского строя. По сути, никакой революции в Октябре не было, был просто закреплен факт: Временное правительство иссякло, его власть перетекла к Советам. А.Ф.Керенский перед смертью честно написал о себе: «Ушел один, отринутый народом».

Наши патриоты-антисоветчики говорят, что Октябрь был фатально ошибочным выбором. Тем самым они утверждают, что либерально-буржуазный путь в большей мере соответствовал сути России и ее культуры. Но третьего пути не было. Н.А.Бердяев писал: «Не революционному народничеству, а именно ортодоксальному, тоталитарному марксизму удалось совершить революцию, в которой Россия перескочила через стадию капиталистического развития, которая представлялась неизбежной первым русским марксистам. И это оказалось согласным с русскими традициями и инстинктами народа».

Те, кто плачет по Февралю и проклинает Октябрь, просто отвергают русские традиции и инстинкты народа. Это те же Кох и Чубайс, только под другой маской.

Декабрь 2001 г.