Хрущёв и его последователи – ДА

Н.С. Власик – НЕТ

Среди многочисленных обвинений, возведенных на т. Сталина после его смерти, самым значительным, пожалуй, является обвинение в физическом уничтожении группы военных руководителей Красной Армии во главе с Тухачевским. В настоящее время они реабилитированы. На XXII съезде Коммунистическая партия СССР заявила перед всем миром о их полной невиновности.

На основании каких данных они были реабилитированы?

Осуждены они были по документам. Спустя двадцать лет эти документы были объявлены фальшивыми.

Пусть это так. Но с тех пор прошло много лет, полных драматических событий, а страна пережила страшную опустошительную войну. Умер Сталин. Была разоблачена банда Берии. Обстановка в стране, отношения ко многим событиям изменились.

Ho вернемся к прошлому, к 1936 году. Как должен был отнесясь т. Сталин к документу, уличавшему Тухачевского в измене, переданному другом Советского Союза президентом Чехословакии Бенешем? Не допускаю мысли, что кроме этого не были собраны и другие улики. Если все военачальники, как это теперь утверждают, были невиновны, то почему вдруг застрелился Гамарник? Я что-то никогда не слышал о таких случаях, когда ни в чем не повинные люди в ожидании ареста стрелялись. Ведь революционеры, всегда живущие под угрозой ареста, никогда не кончали жизнь самоубийством. Кроме того, эта группа военных не была расстреляна, как 26 бакинских комиссаров, без суда и следствия. Их осудил Особый военный трибунал Верховного суда.

Суд, верно, происходил при закрытых дверях, поскольку показания на суде должны были касаться военных тайн. Но в состав суда входили такие авторитетные, известные всей стране люди, как Ворошилов, Буденный, Шапошников. В сообщении о суде было указано, что подсудимые признали себя виновными. Ставить под сомнение это сообщение - значит бросать тень на таких незапятнанных людей, как Ворошилов, Буденный, Шапошников.

Говоря об этом процессе, хочется остановиться на личности руководителя военной группы Тухачевском.

Личность, безусловно, очень яркая. О нем уже много написано, в частности, такой маститый писатель, как Л. Никулин, написал о нем книгу. Вот об этой книге и еще об одной книге Майкла Сайерса и Альберта Кана «Тайная война против Советской России», изданной в 1947 году (издательство «Иностранная литература», предисловие секретаря ЦК КПСС Поспелова П.Н.), мне и хочется сказать несколько слов. Я хочу остановиться на той характеристике Тухачевского, которую дают авторы этих книг.

Их характеристики прямо противоположны. Кто же из них прав? Кому верить? Я лично встречался с Тухачевским, знал его. О нем было известно, что он происходил из дворянской помещичьей семьи, закончил Кадетский корпус и Александровское военное училище. Но я никогда не слышал о том, что его мать была простой малограмотной крестьянкой. Никулин пишет, что сведения о детстве Тухачевского получил от товарища своего знакомого, который разыскал 90-летнего старика, работавшего в молодости в имении отца Тухачевского. Записал беседу с ним и переслал ее Никулину.

Источник, как мне кажется, малоавторитетный.

Бесспорно, что Тухачевский был высокообразованным человеком. Ни внешность, ни жесты, ни манера держаться, ни разговор - ничто не указывало в нем на пролетарское происхождение, наоборот, во всем видна была голубая кровь.

Никулин пишет, что Тухачевский не был карьеристом, а вот по другим сведениям, Тухачевский после окончания Александровского училища говорил:

«Или в тридцать лет я буду генералом, или застрелюсь».

Французский офицер Реми Рур, который был в плену вместе с Тухачевским, характеризовал его как человека крайне честолюбивого, не останавливающегося ни перед чем. Впоследствии, в 1928 году, Реми Рур написал о Тухачевском книгу под псевдонимом Пьер Фервак.

Тухачевский бежал из немецкого плена и вернулся в Россию накануне Октябрьской революции. Он сначала примкнул к бывшим офицерам царской армии, затем порвал с ними.

Сайерс и Кан пишут, что своему приятелю Голумбеку на вопрос о том, что он намерен делать, Тухачевский ответил: «Откровенно говоря, я перехожу к большевикам. Белая армия ничего не способна сделать. У них нет вождя».

В 1918 году Тухачевский вступил в партию. Культурный человек, образованный военный и, безусловно, талантливый полководец, Тухачевский быстро выдвинулся в первые ряды руководителей Красной Армии. Таких людей у большевиков было мало, и они им были нужны. Расчет Тухачевского был верен. После окончания Гражданской войны Тухачевский стал одним из ближайших помощников Фрунзе по штабу Красной Армии. А в 1925 году после смерти Фрунзе был назначен на пост начальника штаба Красной Армии.

Вот что пишут об этом периоде деятельности Тухачевского Сайерс и Кан: «Работая в штабе Красной Армии, Тухачевский сблизился с троцкистом Путной, последовательно занимавшим должности военного атташе в Берлине, Лондоне, Токио, и начальником Политуправления Красной Армии Яном Гамарником», которого Сайерс и Кан называют «личным другом рейхсверовских генералов Сокта и Гаммерштейна».

Никулин пишет, что все обвинения против Тухачевского были построены на оговорах. Для этого воспользовались служебными поездками маршала и его товарищей за границу, встречами, имевшими чисто деловой характер.

А вот что пишут об одной такой поездке Сайерс и Кан.

В начале 1936 года Тухачевский, как советский военный представитель, ездил в Лондон на похороны короля Георга V. Незадолго до отъезда он получил желанное звание Маршала СССР. Он был убежден, что близок час, когда советский строй будет низвергнут и «новая Россия» в союзе с Германией и Японией ринется в бой за мировое господство. По дороге в Лондон Тухачевский останавливался ненадолго в Варшаве и Берлине, где он беседовал с польскими полковниками и немецкими генералами. Он так был уверен в успехе, что почти не скрывал своего преклонения перед немецкими милитаристами.

В Париже на официальном обеде в советском посольстве, устроенном после его возвращения из Лондона, Тухачевский изумил европейских дипломатов открытыми нападками на советское правительство, добивавшееся организации коллективной безопасности совместно с западными демократическими державами. Сидя за столом рядом с румынским министром иностранных дел Титулеску, он говорил: «Напрасно, господин министр, вы связываете свою карьеру и судьбу своей страны с судьбами таких старых, конченых государств, как Великобритания и Франция. Мы должны ориентироваться на новую Германию. Германии, по крайней мере, в течение некоторого времени, будет принадлежать гегемония на Европейском континенте. Я уверен, что Гитлер означает для нас всех спасение».

Слова Тухачевского были записаны румынским дипломатом, заведующим отделом печати румынского посольства в Париже Шаканаком Эссезом, который также присутствовал на банкете в советском посольстве. А бывшая в числе гостей известная французская журналистка Женевьева Табуи писала потом в своей книге «Меня называют Кассандрой»: «В последний раз я видела Тухачевского на следующий день после похорон короля Георга V. На обеде в советском посольстве русский маршал много разговаривал с Политисом, Титулеску, Эррио и Бонкуром. Он только что побывал в Германии и рассыпался в похвалах нацистам. Сидя справа от меня и говоря о воздушном пакте между великими державами и Гитлером, он не переставал повторять: «Они уже непобедимы, мадам Табуи». Почему он говорил с такой уверенностью? Не потому ли, что ему вскружил голову сердечный прием, оказанный ему немецкими дипломатами, которым нетрудно было договориться с этим представителем старой русской школы?

Так или иначе, в этот вечер не я одна была встревожена его откровенным энтузиазмом. Один из гостей, крупный дипломат, проворчал мне на ухо, когда мы покидали посольство: «Надеюсь, что не все русские думают так».

В 1938 году на процессе Ягоды троцкисты Крестинский и Розенгольц в своих показаниях подробно рассказывали о роли Тухачевского в заговоре военных. А Ягода на вопрос о том, почему они не объединились с военными, ответил, что они знали о бонапартистских наклонностях Тухачевского и это их не устраивало.

Все это говорит, конечно, не в пользу Тухачевского.

Я не имею ни права, ни достаточно фактов, чтобы обвинить Тухачевского, я это и не ставлю своей целью, но не могу не поставить под сомнение его незапятнанную славу. Она запятнана подозрениями.

Никулин пишет, что Сталин завидовал Тухачевскому. Но почему тогда Тухачевского назначали на ответственнейшие посты, оказывали ему полное доверие и одному из первых полководцев присвоили высокое звание маршала? Правдоподобно ли обвинение Никулина? Ведь от Сталина тогда многое зависело. Это происходило в годы так называемого «культа личности». Едва ли Тухачевский достиг бы такого высокого положения, если бы Сталин не поддерживал его, а наоборот, противодействовал. Относительно военных способностей Сталина и зависти его к славе других скажу одно - он занимал такое положение и пользовался таким авторитетом, как в своей стране, так и за рубежом, что смешно, если бы он кому-то завидовал. А свои военные способности он доказал, будучи Верховным Главнокомандующим во время Великой Отечественной войны, которую под его руководством наша страна выиграла. А тому, кто сомневается в этом, рекомендую прочитать переписку Сталина с Рузвельтом и Черчиллем, которая является подлинным историческим документом в истории войны 1941-1945 годов и характеризует Сталина как крупного государственного деятеля и мудрого военного руководителя. Эту переписку не мешало бы прочитать каждому советскому человеку.

Никулин пишет, что достаточно перечитать военную переписку Ленина, чтобы понять, кто был истинной душой обороны Советской республики в годы Гражданской войны. Так вот, прочитав военную переписку Сталина с Рузвельтом и Черчиллем, можно также понять, кто был душой обороны Советской России в годы Великой Отечественной войны.

Никулин берет на себя смелость заявлять о том, что, если бы не были физически уничтожены видные военачальники Красной Армии, можно было бы достичь победы с меньшими жертвами и весь ход войны мог бы быть иным. Я согласен с Никулиным в последнем, но с оговоркой. Ход войны был бы иным, если бы не был уничтожен враг внутри страны. Вот что писал по этому поводу американский посол в СССР Джозеф Дэйк в 1941 году после нападения нацистов на Советский Союз: «В России не было так называемой «внутренней агрессии», действовавшей согласованно с немецким верховным командованием. В 1939 году поход Гитлера на Прагу сопровождался активной военной поддержкой со стороны генлейновских организаций. То же самое можно сказать о гитлеровском вторжении в Норвегию.

Но в России не оказалось судетских генлейнов, словацких тиссо, бельгийских дегрелей или норвежских квислингов. Все это фигурировало на процессах 1937-1938 годов, на которых я присутствовал лично, следя за их ходом.

Вновь пересмотрев отчеты об этих процессах и то, что сам тогда писал, я вижу, что, по существу, все методы действий немецкой «пятой колонны», известные нам теперь, были раскрыты и обнажены признаниями саморазоблачившихся русских квислингов... Теперь совершенно ясно, что все эти процессы, чистки и ликвидации, которые в свое время казались такими суровыми и так шокировали весь мир, были частью решительного и энергичного усилия сталинского правительства предохранить себя не только от переворота изнутри, но и от нападения извне. Оно основательно взялось за работу по очистке и освобождению страны от изменнических элементов. В России в 1941 году не оказалось представителей «пятой колонны» - они были уничтожены.

Чистка навела порядок в стране и освободила ее от измены».

Из книги Сайерса и Кана: «Великая Отечественная война выдвинула много новых талантливых полководцев. Герои, овеянные славой, любимые народом, они пользовались огромной популярностью». И разве можно сравнить славу и популярность и любовь народа к Жукову и Рокоссовскому с популярностью Тухачевского? Однако Сталин не уничтожил их, а осыпал почестями, и не только их, а многих, многих других. И вообще изображать Сталина Иваном Грозным недостойно настоящего писателя, так как таким он никогда не был.

Сталин был непримирим к врагам, но никогда ничего не делал из личных побуждений. Им руководило одно чувство любви к Родине, ее благополучию и процветанию.

История оправдывает даже Ивана Грозного, поскольку те жестокие меры, которыми было отмечено его царствование, были применены во имя укрепления, объединения и дальнейшего развития России.

Я еще раз повторяю, что не собираюсь обвинять Тухачевского, я только ставлю под сомнение его незапятнанность. Мне лично в этом деле кажется очень странным самоубийство Гамарника и то растерянное и очень подавленное состояние, в каком находился Тухачевский после снятия его с поста заместителя наркома. Если он ни в чем не был замешан, то почему это так его потрясло?

Если человек виновен, то страх перед разоблачением и арестом может привести в такое состояние.

Вот что пишет генерал-лейтенант Ермолин о своей встрече с Тухачевским на партконференции в г. Куйбышеве после назначения Тухачевского командующим Приволжским военным округом: «Чувствовалось, что Михаилу Николаевичу не по себе. Сидя неподалеку от него за столом президиума, я украдкой приглядывался к нему. Виски его поседели, глаза припухли. Иногда он опускал глаза, как от режущего света. Голова опущена, пальцы непроизвольно перебирают карандаши, лежащие на скатерти. Мне доводилось наблюдать Тухачевского в различных обстановках, в том числе и в горькие дни варшавского отступления, но таким я не видел его никогда».

Да, в жизни все бывает. Бывают взлеты и падения. Но если совесть у человека чиста и он настоящий коммунист, то он не падает духом и постарается доказать свою невиновность.

Разрешу себе привести для примера такой случай.

Адмирал Н. Г. Кузнецов в 1947 году был снят с поста наркома Военно-Морского Флота и назначен с большим понижением на работу в Ленинград. Но он не пал духом, не утратил душевного равновесия, а с присущей ему энергией взялся за работу в новой должности. Совесть его была чиста, и он мог не бояться за свое будущее. А в 1948 году он уже был назначен на пост военно-морского министра. Все это происходило в годы так называемого «культа личности».

Приведу и себя в пример. В 1952 году, оклеветанный перед Сталиным врагом народа Берия, я был не только снят с должности начальника Главного управления охраны и переведен на работу в г. Асбест, но и исключен из партии. Но я также не пал духом, не растерялся, совесть моя была чиста. Я был твердо уверен, что Сталин во всем разберется и правда восторжествует. Но мои враги, чувствуя это, решили избавиться от меня и добились санкции на мой арест. Уничтожить меня физически им помешало разоблачение самого Берия как врага народа.

Что касается Тухачевского, то он обвинен на основании документа, переданного Бенешем Сталину, разоблачающего документа, а вот реабилитирован Тухачевский по довольно сомнительному заверению гитлеровских агентов, будто бы документ, переданный Бенешем, был фальшивым.

Можно этому верить? Сомневаюсь.

Воспоминания Николая Сергеевича Власика были продиктованы им перед смертью и записаны женой Марией Семеновной Власик. Хранятся у его боевого товарища, бывшего начальника охраны Н.М. Шверника Г.А. Эгнаташвили, которому их передала дочь Власика Надежда Николаевна Власик-Михайлова по завещанию матери.

Из книги Василия Соймы «Запрещённый Сталин»

Его голова — хранилище тайн, секретной и совершенно секретной информации. Сейчас ему восемьдесят восемь. В Великую Отечественную войну он воевал за Родину. Потом, получив спецобразование, служил в разведке, в Германии. Когда вернулся в Союз, судьбе было угодно, чтобы именно он более десяти лет руководил КГБ УССР. Потом он был председателем КГБ, министром внутренних дел СССР. Он пережил все бури, драмы, закулисные столкновения и войны за власть, да и за судьбу страны в тот странный и удивительный период, который потом некоторые «прорабы перестройки» из-за собственного скудоумия назовут «застоем». Его связывали узы личной дружбы с Леонидом Брежневым и Владимиром Щербицким.

Уже в наше время, когда некоторые его бывшие коллеги, генералы КГБ Крючков, Леонов, Дроздов, Грушко и даже Бобков, написали увесистые книги мемуаров, генерал Федорчук десятилетия (с 1986 года) хранит молчание. И только накануне 2007 года по настоятельной просьбе своего коллеги, которого он очень уважает, бывшего офицера разведки Николая И. он согласился дать интервью «2000».

- Виталий Васильевич, перед нашей встречей перечитал еще раз посвященный вам раздел из книги Леонида Млечина «Председатели органов госбезопасности». Судя по написанному, может сложиться впечатление, что вы из Днепропетровска.

- Тем не менее я с Житомирщины. Родился в простой крестьянской многодетной семье. Никакой «волосатой руки», никакого блата у меня нигде не было. Все, что в жизни получилось, состоялось, — это только благодаря своему труду, своей энергии и своей воле.

- Грубо говоря, о вас написали много гадостей, а вы не отвечаете, молчите.

- Знаю я, кто такой этот Млечин. Либерал до мозга костей. Что с ним дискутировать? Либералы, они же, как черви, изнутри подтачивают свои государства. И нетрудно заметить, в чью пользу. В пользу США. Большинство из них пребывают на иждивении этой страны — получают от нее различные гранты, вспомоществования. Мерзко все это.

- Думаю, в жизни было не все так просто, как дважды два — четыре, как это изобразил Леонид Млечин. Вы пребывали на важнейших государственных постах (председатель КГБ Украины, председатель КГБ СССР, министр МВД СССР) в то время, которое легкомысленно называют «застоем», а на самом деле — это интереснейший отрезок истории, который еще ожидает честного, непредвзятого исследования.

- Да, удивительное было время. Внешне все выглядело очень спокойно, а за кулисами шла жесточайшая борьба.

- Кого с кем?

- Говоря сегодняшним языком, патриотов и либералов-разрушителей. В данном случае я имею в виду не противостояние по линии диссиденты — партаппарат. История с тюрьмами и высылкой за границу некоторых деятелей культуры, а еще более откровенно говоря — история искусственного создания диссидентского движения — это отдельная тема.

Когда я говорю о борьбе либералов и патриотов, то имею в виду очень скрытное, искусно замаскированное противостояние внутри самого партаппарата, внутри высшего руководства СССР.

- В этом контексте очень интересно было бы знать ваше мнение о Юрии Андропове, многолетнем председателе КГБ СССР с имиджем либерального интеллектуала, знающего иностранные языки, увлекающегося искусством и даже якобы тайно покровительствующего некоторым писателям, артистам.

- Мое мнение о нем резко отрицательное.

- Почему?

- Вопреки сложившемуся среди интеллигенции положительному о нём мнении очень много для развала Союза вольно или невольно сделал именно он.

- Я в шоке.

- А почему? Вы ожидали от меня в его адрес осанну?

- Да нет, пожалуй. Подозревал, что ваше мнение о нем будет неоднозначным. Просто не ожидал, что оно будет столь резким.

- Вот вы приехали с Украины и наверняка захотите спросить меня о диссидентах — как, почему и кто их сажал?

- Этот вопрос действительно многих волнует. Меня же очень интересует еще и другое - как так получилось, что эти репрессии только ускорили развал Союза?

- Когда я был председателем КГБ Украины, председатель КГБ СССР Андропов требовал, чтобы мы ежегодно на Украине сажали 10-15 человек. И мне стоило невероятных усилий, вплоть до конфиденциальных обращений к Брежневу, чтобы количество украинских диссидентов ежегодно ограничивалось двумя-тремя людьми. К тому же Андропов лично следил за ходом следствия по делам некоторых украинских диссидентов. Иногда задавал направление. Можете себе представить? А потом с помощью некоторых писателей во всем виноватым сделали КГБ Украины, Федорчука, которые якобы выслуживались перед Москвой.

- Когда думаю о диссидентах, сразу же вспоминается известное выражение Алена Даллеса, многолетнего шефа ЦРУ, из его книги «ЦРУ против КГБ», когда он говорит, что нам, американцам, очень выгодно, что в СССР есть политзаключенные, и мы должны их всячески поддерживать, чтобы, когда они будут освобождены, у них были четко выраженные антисоветские позиции. Еще важно, пишет Даллес, чтобы освобождение диссидентов совпало с тем временем, когда мы с помощью наших друзей в СССР приведем к власти либерального лидера и тот затеет преобразования. Не может не удивлять то, что события в СССР времен перестройки развивались в точности по плану Даллеса.

- Да в том-то и дело.

- И в связи с этим вопрос: а как же интеллектуал Андропов? Он что — не понимал чего-то?

- Все он понимал. Более того, он содействовал реализации этих планов. Вы, наверное, обратили внимание, что в тюрьмы сажали в основном писателей-государственников, за границу высылались либералы, такие, как Аксенов, Бродский, Буковский. Некоторые деятели культуры были вроде бы полузапрещённые. На самом деле Андропов им тайно покровительствовал, оберегал их, создавал о них соответствующее положительное общественное мнение.

- Вы могли бы назвать этих деятелей?

- Пожалуйста. Это Высоцкий, Любимов, некоторые другие. А чего стоит его странная дружба с Евгением Евтушенко? Ведь доходило до курьезов. Бывало, пьяный Евтушенко в кругу друзей-писателей демонстративно звонил Андропову по прямому телефону.

А мутная история с Солженицыным? Подумайте: как сельский учитель, отсидевший в тюрьме, смог получить в распоряжение тайные архивы НКВД? Причем в его книгах многие документы банально фальсифицированы, размах репрессий многократно преувеличен. То, как лично Андропов руководил операцией по выезду Солженицына в США, — это отдельная история. Спрашивается — а зачем? Чтобы он там, в США, без малейших затруднений продолжал своими книгами разрушать Союз?

Так кто, если не Андропов, содействовал развалу Союза?

— Весной 1982 года, за полгода до смерти Брежнева, Андропов стал секретарем ЦК КПСС, а на освободившееся место председателя КГБ СССР были назначены вы. Это назначение произошло по инициативе Андропова?

— Нет. Он меня ненавидел так же, как и я его.

— А как же получилось, что именно вы стали председателем КГБ СССР?

— На этом настоял Леонид Ильич Брежнев. Как вы знаете, я к тому времени больше десяти лет возглавлял КГБ Украины.

И вот, помню, звонит мне Владимир Васильевич Щербицкий. Говорит: «Будь у телефона, сейчас будет звонить Брежнев». Через пару минут звонит Леонид Ильич. «Ты должен, — говорит, — сдать дела в Киеве, явиться в Москву и вступить в должность председателя КГБ СССР». Вот так все это было.

— Приходилось слышать, что Брежнев своим преемником хотел видеть не Андропова, а Щербицкого.

- Это правда. Еще в 1972 году, когда у него возникли первые серьезные проблемы со здоровьем, он пожелал уйти, а на свое место рекомендовал Щербицкого.

- А что же помешало осуществлению его желания?

- Не что, а кто... Всё тот же Андропов. Он тогда через своего доверенного человека, академика Чазова, уговорил Владимира Щербицкого отказаться от предложения Брежнева.

Кстати, и в 1982 году, уже чувствуя, что умирает, Леонид Ильич хотел, чтобы вместо него руководителем СССР стал Щербицкий. Но Андропов опять сыграл свою игру. Он сделал так, чтобы Щербицкий отправился с визитом в США, а в это время он, Андропов, заполучил должность секретаря ЦК. И в тех обстоятельствах Андропов просто вынужден был согласиться с требованием Брежнева — назначить меня председателем КГБ СССР.

- Когда через полгода, осенью 1982-го, Брежнев умер, Генеральным секретарём ЦК КПСС стал Юрий Андропов, он назначил вас министром МВД. С чем это было связано?

- К тому времени больше 20 лет министром МВД СССР был генерал Щелоков. Андропов ненавидел его лютой ненавистью. Став лидером СССР, Андропов тут же Щелокова отправил на пенсию. А меня, тоже ненавидя и желая хоть как-то унизить, освободил от должности председателя КГБ СССР и назначил главным милиционером страны. И ничего. Я это пережил. Работал министром МВД до 1985 года. Работал добросовестно, честно. Как и на всех предыдущих высоких должностях и в КГБ Украины, и в КГБ СССР, за все годы службы ни копейки не взял в виде взятки. Жил на зарплату и только на зарплату.

Освободил меня от должности министра МВД СССР уже только Михаил Горбачев — еще один выкормыш и ученик Андропова, который в конечном итоге и завершил дело своего учителя — развалил и бросил на поругание иностранцам нашу некогда великую Родину — Советский Союз.

- Еще интересно было бы знать ваше мнение о Владимире Щербицком.

- Отношения с Владимиром Васильевичем у меня всегда были очень хорошие - и когда я работал в Киеве, и когда переехал в Москву.

Он — великий человек. Он очень много сделал для Украины. Помню, как он защищал перед Брежневым украинских писателей от Андропова. С некоторыми из них он дружил, приглашал их к себе домой. Иногда Новый год со своей женой Радой встречали вместе с писателем Павлом Загребельным и его женой Эллой.

Я был просто потрясен, когда узнал, что Щербицкий покончил с собой. Оно и немудрено: дело его жизни рухнуло, к тому же он очень переживал из-за Чернобыля.

- Сейчас у вас есть друзья? Вы не чувствуете себя одиноким?

- К сожалению, некоторые друзья уже умерли, некоторые — начали служить Америке. И дружба закончилась. Грустно все это. Вы думаете, почему на Украине такая вражда к России? Американцы вкладывают миллионы, раздувая эту вражду против России. И опираются они в этом не только на падкую на доллары, но еще недостаточно образованную молодежь, но, к моему глубочайшему огорчению, и на некоторых моих бывших коллег.

- Да, в основном на некоторых совершенно аморальных типов, которые в свое время служили в Пятом управлении КГБ, создавали и сажали в тюрьмы диссидентов, получали за это награды, а теперь выступают за реабилитацию украинских фашистов из ОУН-УПА и дивизии СС «Галичина».

- В том-то и дело. Я все понимаю, но поймите и меня: мне как бывшему руководителю госбезопасности просто неудобно рассуждать на эту тему.

- Виталий Васильевич, а вот с нынешним руководством России, с Путиным вы общаетесь? Ваш опыт сегодня востребован?

- Путин у меня бывал. Он сидел здесь, вот в этом кресле, где сейчас вы сидите. К сожалению, Путин и его команда считают меня уже слишком старым, чтобы призвать на службу. А личные отношения очень хорошие. Мы общаемся.

- Органы госбезопасности России вас, наверное, не только охраняют, но и контролируют.

- Кушайте, кушайте. Пейте водочку.

Иван БЕССМЕРТНЫЙ, «2000», 12 января 2007 г., Украина

На днях побывал я у своих родственников на Днепропетровщине. Как полагается, собрались за столом. Выпивали, о многом беседовали. А я, когда немножко захмелел, вдруг почему-то задал вопрос: «А скажите-ка, не беспокоят ли вас и других односельчан российские моряки? Те, что в Севастополе нынче служат?»

На меня сначала все долго, молча, смотрели, а потом кто-то, смеясь, сказал:

— Да разве такое возможно? Где — мы, а где — Чёрное море. Да и вообще, чем это и за что нам могут досаждать ребята, находящиеся сейчас на кораб­лях российского военного флота, базирующегося в Крыму?

— Но ведь в прессе, по радио, телевидению столько шумихи вокруг этого было, — не успокаивался я.

— Говорят, что, дескать, российские суда в наших водах — нежелательное явление... Скажем, если какое-нибудь государство рассорится с Россией, да ещё, не дай Бог, начнёт против неё боевые действия, то не забудет и о российском флоте на Чёрном море. Следовательно, бабахнет и по нашему родненькому украинскому Крыму, который пригрел рядом с собой российские броненосцы. Очевидно, и нам невольно придётся ввязываться в военный конфликт. Так я неспешно размышлял, почерпнув этот бред раньше, в первую очередь, из средств массовой информации.

Скажу откровенно: в родном селе надо мной дружно посмеялись. Хотя не я автор подобных выдумок. Хохотали и в других городах и селах, где я потом спрашивал у людей, не боятся ли они случайно российского военного флота, стоящего ныне на якорях в Севастополе. Правда, кое-кто из очень уж «национально свидомых» граждан (повторяя ерунду, дошедшую к ним из «помаранчевой» оравы Юлии Тимошенко) предпочитает передавать другим следующее. Дескать, российские военные корабли в Черном море — это прямая угроза суверенитету Украины. Словно действительно на всех нас направлены стволы корабельных пушек московских арендаторов севастопольских причалов. И мы, конечно, не будем рисковать. Ничегошеньки делать самостоятельно не сможем: развивать демократию по собственному усмотрению, и вообще будем чувствовать угрозу украинской государственности.

Словом, как говаривала моя бабка: «Трынды-брынды, коржи с маком».

А если думать серьезно о черноморской проблеме, выдуманной Юлиной оппозицией, прежде всего, стоит помнить, что на том же Черном море стоят под парами военные флоты Турции, Румынии, Болгарии... Да к тому же время от времени дерзко, почти к самым нашим крымским пляжам, приплывают натовские боевые корабли. И вся эта бронированная чужеземная армада — не прогулочные лодочки. На этих плавучих суденышках, между прочим, есть и ракеты с атомными боеголовками.

Но давайте говорить откровенно: жалкие остатки украинского военного флота своими силами вряд ли смогут противопоставить свою мощь иностранным флотам и защитить нас от их возможного нападения. Кстати, кроме своего противостояния иностранным воинам и за пребывание военного флота в Крыму, да по сути — за охрану наших общих черноморских рубежей Россия еще и платит Украине миллионы долларов. Следовательно, не зря и не бесплатно «гостят» в Крыму российские корабли.

Но некоторые «патриотически» настроенные украинские политические деятели и их продажные прихвостни не прекращают мутить воду нашего бытия. На Черном море не удается, так продолжают гадить, ссорить людей на других территориях, вокруг иных событий. До сих пор, например, не угомонится свора бесстыжей сволочи (которой особенно потакал и потакает бывший гарант Конституции Виктор Ющенко), утверждая, что, дескать, многонациональная Советская Армия не освобождала Украину от гитлеровских захватчиков, а ...оккупировала ее. Эта мерзкая орава лжецов и дёгтемазов очерняет интернациональную дружбу, подвижничество, жертвенность миллионов представителей разных народов Советского Союза, отвоевавших свободу Украине. Победили фашизм. Но подлым гитлеровским недобиткам, нынешним «национально пробужденным» перевёртышам, видите ли, не по душе ратная слава, наши величественные трудовые достижения советской эпохи. И раздувают «желто-голубые», «помаранчевые» душеловы блеф о голодоморе, который вроде бы специально создали Москва, Советская власть для уничтожения украинского народа.

Откровенно говоря, многим уже надоел этот бред дуремаров, стремящихся властвовать над трудящимися. Учитывая это, «борцы» за счастье народа стали оболванивать сознание наших граждан другой страшилкой — газовой проблемой, которую, мол, невозможно положительно решить, в первую очередь, из-за «коварности» опять-таки россиян. Неустанно вопят об этом люди, принадлежащие к Юлиной оппозиции. Им подпевают и некоторые прикормленные бывшей властью политологи. Снова в обществе раздувается очередной политический бедлам. Ведь в его демагогической пыли властолюбцам сподручнее урвать себе доходное местечко.

И никакой тут большой искренней любовью к народу даже не пахнет. Хотя, наверное, и уже сказанного мной в этих заметках достаточно для того, чтобы трудовому народу немедленно задуматься над тем, кто же истинные зачинщики и раздуватели наших нынешних неурядиц и бед. А чтобы создать им привлекательную ауру, панские брехолюбы стремятся подсовывать нам лживые побасенки, чтобы держать нас в состоянии страха и благостном ожидании желаемых чудес.

Как нам быть со всем этим? Думаю, что, прежде всего, должны с умом воспринимать разглагольствования дуремаров, обещающих блага трудовому народу, который в действительности получает пшик.

Адам СЛАВКО, «Коммунист», Киев