ДИАГНОЗ, ПРОГНОЗ И ТЕРАПИЯ ПРИ ПРЕВРАТНОМ ПОЛОВОМ ЧУВСТВЕ

Диагноз превратного полового ощущения представляет большой клинический и в особенности судебно-медицинский интерес. На первый взгляд, он кажется трудным, так как мы здесь, по-видимому, имеем дело с областью одних субъективных симптомов и так как проявления извращения (перверсии) крайне разнообразны и могут быть приняты за признаки простой извращенности. Прежде всего здесь нужно обращать внимание на наличие у подобных субъектов истинной любви, причем часто приходится убеждаться, что последняя оставляет желать многого. Особенно нужно быть осторожным с автобиографиями, которым некоторые не придают никакого значения. Человек опытный легко узнает ложь и преувеличение. Превратное половое ощущение представляет настолько сложную психическую аномалию, что только специалист может быстро отличить правду от выдумки.

Для приобретения знаний в этой области лучше всего подходят те случаи, когда больные приходят в отчаяние, решаются на самоубийство (у высокоразвитых личностей, сознающих свое положение, это наблюдается довольно часто) и обращаются к врачу как к последнему прибежищу; далее, те случаи, когда больные подлежат судебной экспертизе или, будучи вынуждены обстоятельствами вступить в брак, желают узнать о своей потентности. Такие больные сами заинтересованы в том, чтобы выяснить истину, в противоположность тем субъектам, которые очень низко стоят в этическом и интеллектуальном отношении и стараются лишь обогатить науку своей «интересной историей болезни».

Каждый случай действительного гомосексуализма имеет свою этиологию, свои сопутствующие физические и психические признаки и оказывает определенное воздействие на всю психику личности. Его можно вывести и объяснить из наличия ненормального полового чувства, противоположного тому полу, к которому принадлежит данное лицо. В анамнезе, в этиологии, в предшествующем состоянии, а также в психосексуальной эволюции каждого случая — вот где кроется диагноз. Правильное заключение может быть выведено лишь из антропологического и клинического анализа случая, из изучения истории его развития и из обобщающего сопоставления всех отдельных фактов.

Делаемые при этом выводы не менее достоверны, чем при любой другой аномалии.

При исследовании конкретного случая в высшей степени важно исходить из того установленного опытом положения, что превратное половое ощущение в качестве аномалии полового чувства встречается только у предрасположенных и главным образом у наследственно отягощенных индивидов. Я придаю этому обстоятельству громадное значение. Во всех случаях, когда диагноз не подлежит сомнению, имеет место и такое отягощение. Само собой разумеется, что наличие последнего само по себе еще ничего не доказывает, ибо и извращенность вырастает нередко на той же почве. Но во всяком случае надо придавать большое значение этому обстоятельству, если обнаруживается, что данная аномалия встречается у многих членов одной и той же семьи или у самого больного либо его родных встречаются различные другие проявления полового извращения. Довольно часто мы находим у носителя интересующей нас аномалии другие отклонения в области психической и нервной организации, вплоть до душевных болезней, психических дефектов и т. д. Эти отклонения встречаются так часто, что вначале даже сомневались, куда отнести изучаемое нами явление — в область психопатии или невропатии.

Все эти невропатические и психопатические явления должны быть подробно обследованы для выяснения их действительного значения. Часто они представляют собой признаки отягощения и вырождения, существующие наряду с превратным половым ощущением и независимо от него, в других случаях они оказываются реакцией на вредные внешние влияния, которым отягощенный субъект подвержен в гораздо большей степени, чем нормальный, иногда они косвенно зависят от превратного полового ощущения, возникая на почве тех тяжелых конфликтов, которые так часто разыгрываются в душе этих несчастных, наконец, отчасти они могут зависеть от неполного или извращенного удовлетворения половой потребности (онанизм).

Надо еще прибавить, что подобные субъекты и по своему характеру нередко представляют определенную ненормальность, не будучи ни вполне мужчиной, ни вполне женщиной; они являются как бы существами среднего пола, обладающими вторичными физическими и психическими признаками обоих полов. Мы объясняем это тем, что зачатки обоих полов как бы накладываются друг на друга, что препятствует развитию одного прочного, резко выраженного характера. Однако эта особенность психической организации, граничащая с феминизмом или маскулинизмом, встречается только во вполне развитых случаях; само по себе превратное половое ощущение вовсе не связано с психической болезнью. Во все времена и у всех народов были люди с превратным половым ощущением, которые сделались тем не менее гордостью своих соплеменников.

Не нужно считать эту ненормальность болезнью или даже пороком, ибо развитие половой жизни может при ней идти столь же гармонично и оказывать такое же влияние на характер и нравственное чувство, как и при нормальных условиях, что, кстати сказать, является лишним доказательством в пользу того, что превратная половая организация есть эквивалент нормальной половой организации. Если имеют место моральные или интеллектуальные дефекты, то они являются осложнениями, вытекающими из невропатической конституции.

Важное значение имеет раннее пробуждение половой жизни, но это явление, равно как и более редко встречающееся запоздалое развитие полового чувства, вообще присуще дегенеративным субъектам. Другое дело, если половая жизнь принимает извращенное направление очень рано, в тот период, когда о влиянии дурного примера не может быть и речи; так, например, если мальчик предпочитает сидеть на коленях у дяди, вместо тети, если он оказывает предпочтение играм девочек, охотно вращается в их компании, обнаруживает поразительную ловкость в женских занятиях — шитье, вязании и т. п., если он чувствует склонность к женским туалетам, с удовольствием надевает женский костюм, любит выступать в женских ролях на сцене или маскараде и чувствует себя совершенно свободным в этих ролях; или если то же самое, но в обратном смысле, встречается у девочки.

Однополые акты (взаимный онанизм и пр.) до наступления половой зрелости не нужно считать признаком превратной половой организации. Они обыкновенно зависят от повышенного полового чувства, от преждевременного развития половых ощущений, от влияния среды; лишь в очень редких случаях они ведут к развитию полового извращения, и то только тогда, когда имеется предрасположение к таковому или когда зачатки влечения к противоположному полу слабы и имеют мало шансов одержать победу. Только в период половой зрелости развивается и обособляется определенная половая организация. Раньше же пол остается индифферентным. Смутное стремление к половому общению, по большей части возбужденное лицами того же пола, сближает товарищей по играм и побуждает их к актам мужской мастурбации, которые вытекают, однако, не из действительного полового чувства, а из чувства щекотания и других осязательных ощущений и не сопровождаются ровно никакими психическими ощущениями в смысле гомосексуализма. Аналогичное мы видим и у молодых животных.

Этим-то и объясняется, почему из такой любовной игры в недифференцированном возрасте только крайне редко развивается впоследствии превратная половая организация. В эпоху половой зрелости маленький грешник узнает свой настоящий пол. Половое чувство, поддерживаемое целым рядом физических и психических ощущений симпатии, вызывает в нем половое влечение к другому полу, и он со стыдом и неохотой вспоминает свои прежние похождения гомосексуального характера. Только превратные половые акты после наступления половой зрелости имеют решающее значение. Стадия половой индифферентности длится иногда очень долго, так что психическое половое развитие отстает от физического.

Большое значение имеют рассказы о сновидениях эротического характера. В сновидениях, сопровождаемых поллюциями, обнаруживается истинная природа половых ощущений данного индивида. При психическом гермафродитизме эти сновидения носят преимущественно характер превратной половой организации. На других ступенях этой аномалии такой характер является уже исключительным. Начиная с эффеминации или вирагинии сновидения обнаруживают определенную роль субъекта при половом акте — пассивную у мужчины и активную у женщины.

Известное значение имеет наличие у субъекта физических и психических половых признаков, свойственных противоположному полу, но такого рода проявления нужно оценивать лишь в общей связи со всеми другими симптомами, так как эти признаки встречаются нередко и у нормальных людей как выражение частичного бисексуализма: таковы, например, гинекомасты, женщины с бородами и пр.

В развитых случаях превратного полового влечения, на ступени эффеминации и вирагинии физические и психические признаки противоположного пола приобретают такой характер, что сами собой бросаются в глаза, указывая на наличие превратного полового ощущения. В этих случаях — особенно при ходьбе — мужчины кажутся нам женщинами в мужском платье, а женщины — мужчинами в женском платье. Так как подобные лица чувствуют себя в духовном отношении как представители противоположного пола, то им, естественно, очень удаются роли другого пола: мужчинам, например, комические женские роли, женщинам — мужские роли. Наблюдались случаи, когда урнинги-женщины были неузнаваемы в роли солдат, а урнинги-мужчины в роли горничных и т. д. Поведение, жесты, движения — все соответствует в таких случаях противоположному полу, так что неоднократно случалось, что девушки-урнинги успешно вводили в заблуждение нормальных девушек, которые принимали их за мужчин. С другой стороны, нередко встречаются урнинги-мужчины, которые могут поспорить с любой дамой в смысле кокетства, капризов, болтливости, вкуса к туалетам, изящества и вообще многих чисто женских свойств.

На более высоких ступенях превратного полового ощущения мы встречаем еще один очень интересный и характерный признак — сильно развитое чувство стыда по отношению к лицам собственного пола и недостаток или даже отсутствие этого чувства по отношению к лицам другого пола.

Способность урнингов узнавать друг друга вряд ли можно отнести к области басен. Когда они встречаются на улице, то они замечают друг у друга половое стремление, застенчивость, соответствующие кокетливые движения совершенно так же, как это имеет место у нормальных людей обоего пола, ищущих приключений и заигрывающих друг с другом.

На высших ступенях превратного полового ощущения существует страх, доходящий до полной невозможности полового общения с лицами другого пола. Только изредка удается с помощью фантазии подменить действительное лицо вымышленным и совершить таким образом половой акт. Превратное половое ощущение можно считать прочно установленным, если доказано, что у обследуемого субъекта другое лицо того же пола вызывает длительную симпатию своими физическими и психическими половыми признаками, что у него имеется стремление совершить с таким лицом, хотя бы и извращенный, половой акт, что последний доставляет ему удовлетворение и что в то же время все прелести лиц другого пола как бы совершенно для него не существуют или даже вызывают у него непобедимое отвращение.

С теоретической и терапевтической точки зрения считается очень важным различать врожденный гомосексуализм от приобретенного или, точнее, позднего. Наличие позднего гомосексуализма навело некоторых исследователей на мысль, что вообще не существует никакого врожденного предрасположения к развитию какого-либо определенного полового влечения и что, следовательно, не существует и врожденного превратного полового ощущения. По их мнению, направление, в котором развивается половое влечение, зависит от ряда психологических факторов и внешних, случайных моментов, действующих во время развития полового чувства.

Когда в период первых половых побуждений эти последние встречаются с чувственными впечатлениями, идущими от других людей, то образуются ассоциации представлений, которые при многократном повторении все более и более закрепляются и направляют недифференцированное до того половое чувство в определенную сторону, и если с половыми возбуждениями ассоциировался вид лиц собственного пола или соприкосновение с ними, то на них и направляется развивающееся половое чувство. Это было бы возможно, если бы речь шла только о половом акте, но это не объясняет, почему такой акт сопровождался бы половым ощущением по отношению к лицу собственного пола. Если же это имеет место, то должно существовать особое предрасположение, должна существовать уже определенная половая организация или, по крайней мере, двуполая организация. В таком случае может проявиться очень рано ненормальное половое чувство в форме сладострастия, оргазма, эрекции и пр.

В действительности, однако, и те, кто думает, что вся половая жизнь определяется лишь психологическими процессами, признают, что здесь существует известное предрасположение, но только не в форме особой половой аномалии, а в виде общей невропатической конституции, которая способствует упрочению подобных ассоциаций, даже если они носят извращенный характер.

При этом они смешивают ассоциативно возникающие половые представления с навязчивыми идеями. Вообще это психологическое объяснение превратного полового ощущения неприемлемо, ибо оно не проясняет нам ни тех ранних явлений, которые в большинстве случаев уже дают себя знать в эпоху половой зрелости, ни развития в очень молодом возрасте психических и даже соматических половых признаков, соответствующих превратному ощущению. Оно, далее, противоречит опыту, ибо мы знаем, что при современных нравах и при современной системе воспитания первые половые побуждения у лиц обоего пола совпадают обычно со зрительными и тактильными ощущениями, исходящими от индивидов того же пола, что первые разъяснения половых вопросов мальчики получают от мальчиков, а девочки — от девочек и что, следовательно, если бы эта теория была верна, то гомосексуалисты должны бы составлять у нас правило, а лица с влечением к другому полу — исключение.

Вид полового влечения определяется организацией индивида. Его соответствие с характером половых желез упрочивается в нормальных случаях благодаря развитию соответствующих половых признаков, среди которых решающее значение имеет половое чувство по отношению к лицам другого пола, поглощающее все другие проявления симпатии.

Раз эта ступень полового развития пройдена, то молодой грешник, имеющий нормальную организацию, если даже он и предавался до того гомосексуальным актам, потому что предпочитал соприкосновение с теплым телом своего сверстника одиночному онанизму, начинает испытывать влечение к противоположному полу и чувствовать, что практиковавшийся им способ полового удовлетворения ненормален. Вообще можно сомневаться в том, что у человека с нормальными задатками в какой бы то ни было период его жизни может возникать чувственное влечение к лицу собственного пола.

Если иметь в виду все приведенные соображения и факты и с такой точки зрения исследовать случаи так называемого приобретенного превратного полового ощущения, то окажется, что наряду с невропатической конституцией, которую признают и наши противники, наличествует, хотя, может быть, и в скрытом виде, превратная половая организация.

Так, я видел случаи позднего превратного полового ощущения, когда в период полового развития чувство очень долгое время не могло принять прочной формы и подвергалось постоянным колебаниям: например, после злоупотребления онанизмом или после гонореи юноша терял влечение к женщинам, начинал временами испытывать «необъяснимую» склонность к лицам собственного пола и видеть своих друзей в сладострастных сновидениях во время ночных поллюций. Некоторые из таких лиц обращали на себя внимание чертами феминизма или вообще отдельными, присущими женщинам физическими или психическими вторичными половыми признаками или просто отсутствием резко выраженной мужской индивидуальности. Случалось, что в моменты болезненного психического состояния (опьянение, сумеречное состояние при эпилепсии) такие люди бросались в половом возбуждении на мужчин, причем возможность того, что они их принимали за женщин, вполне исключена; между тем эти самые люди в нормальном состоянии отнюдь не проявляли гомосексуализма и совершенно не могли объяснить своего поведения в минуты помрачения. Разве это не показывает, что у этих индивидов продолжали существовать двуполые задатки и что по крайней мере в бессознательной сфере скрытые половые признаки играют известную роль?

Только при наличии такого предрасположения возможно, чтобы благодаря какому-нибудь психологическому толчку такая прочная функция, как половое чувство, упрочивающаяся к тому же многолетним упражнением, вдруг превратилась в свою противоположность. Но для того чтобы такой психологический толчок мог оказать влияние, необходим, как показывает опыт, еще целый ряд предрасполагающих влияний физического и психического характера; о них мы уже говорили выше.

К числу случаев с патологическим предрасположением, в которых те или иные случайные обстоятельства могут играть роковую роль, нужно отнести еще случаи с запоздалым развитием половой жизни при наличии несомненного врожденного полового извращения; далее, случаи так называемой гермафродизии, когда воля и нравственное чувство поддерживают зачатки (обыкновенно слабые) влечения к другому полу, заставляя половое чувство функционировать в этом направлении и подавляя все проявления болезненного предрасположения до тех пор, пока какие-нибудь внешние причины (страсть, соблазн, заражение от женщины и т. д.) не дают перевес превратному половому влечению, которое и делается господствующим.

Вероятно, и случаи так называемого превратного полового влечения при проявлениях психической слабости (слабоумие паралитическое, старческое, эпилепсия), периодического характера (регулы) нужно трактовать таким образом, что здесь имеется в скрытом состоянии превратное половое влечение, которое под влиянием длительного или кратковременного ослабления противодействия проявляется наружу.

Наблюдение 175. Прекрасный пример скрытого гомосексуализма представляет 69-й случай Молля (Untersuchengen uber die Libido sexualis. S. 726). Речь идет об одном 34-летнем мужчине, который, начиная с периода половой зрелости, испытывал половое влечение исключительно к товарищам по школе, был довольно равнодушен к девушкам и в трезвом виде был по отношению к ним импотентным. У него обнаруживалось много признаков феминизма, так что ему даже дали в насмешку женское прозвище. Раньше он охотно играл в куклы. В состоянии опьянения он чувствовал влечение к лицам собственного пола (16–21 лет) и позволял мужчинам себя мастурбировать; в трезвом же виде он не мог бы этого допустить, ибо это казалось ему слишком нелепым.

В общем, случаи приобретенного гомосексуализма характеризуются следующими чертами:

1. Превратное половое влечение появляется в позднейший период жизни, и притом в результате явлений, нарушающих нормальное половое удовлетворение (неврастения от онанизма, психические влияния).

Нужно, однако, принять во внимание, что и здесь, несмотря на наличие сильного грубо чувственного полового влечения, самое влечение к другому полу, в особенности духовное, или, точнее, эстетическое, очень слабо заложено от рождения.

2. Превратное половое ощущение воспринимается сознанием как болезнь и порок до тех пор, пока не наступила еще сексуальная инверсия; индивид предается ему лишь по необходимости.

3. Влечение к другому полу остается долгое время господствующим, и невозможность удовлетворения его причиняет страдания. Исчезает оно в той степени, в какой торжествует превратное влечение.

Напротив, в случаях врожденного гомосексуализма мы находим следующие признаки:

1. Превратное половое влечение появляется первым и играет доминирующую роль в половой жизни. Оно кажется индивиду естественным видом полового удовлетворения и доминирует также и в сновидениях.

2. Влечение к другому полу либо вовсе отсутствует, 1 либо если и появляется изредка в какой-либо период жизни (психический гермафродитизм), то лишь как эпизодическое явление, не находящее себе никаких корней в психике индивида и в действительности имеющее значение только средства для удовлетворения полового вожделения.

После всего вышеизложенного установление отличия остальных форм врожденного превратного полового ощущения друг от друга и от приобретенных случаев не должно вызывать затруднений.

Прогноз в приобретенных случаях является гораздо более благоприятным, чем во врожденных. В случаях первой категории наступление эффеминации, то есть психического превращения индивида в духе его превратного полового ощущения, знаменует собою границу, за которой на терапию уже нельзя более возлагать какие-либо надежды. Что касается случаев врожденного гомосексуализма, то намеченные нами в этой книге категории представляют различные степени психосексуального отягощения; помощь возможна только в пределах категории гермафродитизма и может быть еще в случаях тяжелых состояний вырождения (случай Шренк-Нотцинга).

Тем важнее профилактика, которая должна стремиться к тому, чтобы в случаях врожденных предупреждать развитие болезни, а в случаях приобретенных устранять все те вредные влияния, которые, как показывает опыт, могут вести к роковому извращению полового ощущения.

Бесчисленное множество невропатических субъектов постигает этот печальный жребий по вине родителей и воспитателей, которые не имеют представления о том вреде, какой приносит детям онанизм при наличии такого предрасположения.

В школах и пансионах онанизм часто прямо-таки свирепствует. На физическое и нравственное состояние учеников в настоящее время обращается слишком мало внимания.

Центр тяжести заключается в усвоении курса. То, что иной ученик приобретает это ценою телесного и душевного здоровья, об этом не думают.

С каким удивительным лицемерием стараются скрыть от молодых людей вопросы половой жизни! И как мало в то же время уделяют внимания проявлениям их полового чувства! Как редко прибегают к советам домашнего врача в деле воспитания детей даже в семьях с тяжелым наследственным предрасположением!

Предполагается, что все должно быть предоставлено природе. Но во власти своих естественных побуждений, не встречая ниоткуда ни помощи, ни поддержки, ребенок нередко становится на опасный путь.

Не нужно забывать, что у отягощенных детей половая жизнь часто пробуждается ненормально рано. И нельзя отрицать того, что для мальчиков и девочек с болезненным предрасположением может быть опасным постоянное пребывание среди лиц того же пола. Такие дети не должны быть отдаваемы в пансионы, в особенности не следует помещать таких мальчиков в общежития, в военные школы, которые так часто служат рассадниками онанизма и гомосексуализма. Учителя и воспитатели должны быть знакомы с проявлениями превратного полового влечения и считаться с этой аномалией. Факты, изложенные в настоящей книге, равно как и в целом ряде других научных работ об онанизме, должны служить руководящей нитью для родителей и воспитателей. Педагоги в большинстве случаев отличаются невероятной наивностью и поразительным отсутствием наблюдательности, так что не замечают даже, когда мальчики проделывают онанистические акты во время уроков. В редких случаях они сами являются совратителями юношества. Необходимо избегать всего, что ускоряет развитие полового чувства, — между прочим, продолжительного сидения в школе, спиртных напитков. Юноша с превратным половым ощущением ни в коем случае не должен посещать обычных школ: его необходимо помещать в лечебное заведение для нервных. Дома мальчики не должны спать вместе. Купание в общественных купальнях совместно с другими также не лишено опасности и требует бдительного надзора. Ребенок с предрасположением к превратному половому ощущению не должен быть отдан на руки одному гувернеру или учителю. Нередко такой учитель делается как раз объектом первой любви юноши. Лица того же пола должны с большой осторожностью позволять себе ласкать и брать на колени подобных детей. Флагеллация (бичевание) по ягодицам должна быть строго воспрещена. Для детей с предрасположением к гомосексуализму больше всего подходит обучение в смешанных школах (для обоих полов). Если в ребенке рано пробуждается склонность к занятиям и спорту, свойственным другому полу, то этого не надо ни поддерживать, ни осмеивать, а нужно этому препятствовать, направляя склонности ребенка на нормальный путь. Величайшего внимания требует к себе онанизм у обоих полов. Если обнаруживаются явные признаки превратного полового ощущения, то рекомендуется внушение сначала в бодрствующем состоянии, а в случае надобности — и гипнотическое; и на этой ранней стадии болезни лечение, конечно, имеет больше шансов на успех, чем впоследствии, когда человек, предаваясь превратным половым актам много лет, уже окончательно погрязнет в болоте гомосексуализма.

При наличии уже развившегося превратного полового влечения задачи лечения сводятся к следующему:

1. Борьба с онанизмом и с другими явлениями, вредными для половой жизни.

2. Устранение неврозов, развившихся на почве антигигиенических условий половой жизни (половая и общая неврастения).

3. Психическое лечение в смысле подавления гомосексуальных ощущений и импульсов и усиления ощущений и импульсов противоположного характера.

Центр тяжести лечения должен лежать в следовании 3-му указанию, а также и в борьбе с онанизмом.

Только в редких случаях слабо развитого приобретенного гомосексуализма бывает достаточно выполнения 1-го и 2-го указаний. Доказательством может служить один случай, подробно описанный мною в журнале «Irrenfreund», 1885, № I1.

Обычно, однако, одно физическое лечение даже при условии морального влияния на больного в смысле энергичного воспрещения онанизма, подавления гомосексуальных влечений и пробуждения влечения к другому полу не дает удовлетворительных результатов даже в случаях приобретенного превратного полового ощущения.

Здесь может помочь только метод психического лечения, а именно внушение.

Мне известен лишь один случай.(наблюдение 129 в 9-м издании), когда собственные усилия больного, то есть самовнушение, оказались успешными в борьбе с превратными склонностями.

В подавляющем же большинстве случаев шансы на успех имеет только внушение, производимое другим, и именно путем гипноза.

Задача послегипнотического внушения сводится здесь к тому, чтобы, с одной стороны, подавить влечение к онанизму и гомосексуальным актам, а с другой — разбудить склонность к другому полу и сознание своей потентности.

Необходимым условием успеха является, конечно, возможность достигнуть глубокого гипноза. Как раз у неврастеников это далеко не всегда удается, ибо они по большей части бывают возбуждены, растеряны и не в состоянии сосредоточить свои мысли.

Принимая во внимание то громадное благодеяние, которое может быть оказано этим несчастным при успешном лечении, а также ввиду сообщенного Ладамом случая (см. ниже) необходимо в будущем во всех подобных случаях стараться прибегнуть к гипнозу, являющемуся здесь единственным средством спасения. Удовлетворительный результат получен в следующих двух случаях.

Наблюдение 176. Превратное половое ощущение, приобретенное на почве онанизма. X., коммерсант, 29 лет. Родители отца здоровы. В семье отца никаких проявлений нервности.

Сам отец был раздражительным, брюзгливым субъектом. Брат отца был бонвиваном и умер холостым.

Мать умерла в послеродовом периоде после третьих родов. Пациенту тогда было 6 лет. У нее был глубокий и грубый, почти мужской голос и твердая поступь.

Один брат пациента отличался раздражительностью, «меланхоличностью» и равнодушием к женщинам.

В детстве пациент перенес скарлатину, которая сопровождалась сильным бредом. До 14 лет он был веселым и общительным мальчиком, а затем сделался тихим, нелюдимым, «меланхоликом». Первые следы полового ощущения появились на 10—11-м году; он тогда от других мальчиков научился онанизму и занимался с ними взаимной мастурбацией.

На 13-м или 14-м году в первый раз семяизлияние. Пациент долгое время не чувствовал никаких вредных последствий онанизма. Таковые появились только четверть года назад.

В школе он учился хорошо, временами страдал головными болями. С 20 лет начались поллюции, несмотря на ежедневный онанизм. В сновидениях, сопровождавшихся поллюциями, ему представлялся в различных положениях акт совокупления, совершаемый мужчиной и женщиной. На 17-м году его совратил к взаимному онанизму один мужелюбивый мужчина. При этом он почувствовал удовлетворение, тем более что его половая потребность была всегда очень сильна. После этого прошло много времени, прежде чем пациенту снова представилась возможность полового общения с мужчиной. Потребность он ощущал только в том, чтобы «освободиться от семени».

Ни дружбы, ни любви он не чувствовал по отношению к тем лицам, с которыми вступал в сношение. Удовлетворение он испытывал в пассивной роли, когда его мастурбировали. Совершив акт, он терял уважение к своему сообщнику. Напротив, если он приобретал к этому человеку уважение, то прекращал с ним половые сношения. Впоследствии для него было безразлично, играл ли он при онанизме активную или пассивную роль. При одиночном онанизме он представлял себе, что его мастурбирует рука какого-нибудь нравившегося ему мужчины. Твердые, грубые руки нравились ему больше всего.

Пациент убежден, что, не будь он совращен с правильного пути, у него развилось бы нормальное половое ощущение. Он никогда не испытывал любви к собственному полу, но ему нравилось представлять себе такую любовь. Сначала у него было чувственное влечение к другому полу: он охотно танцевал; женщины ему вообще нравились, причем он больше обращал внимания на их фигуру, чем на их лицо. При виде симпатичной женщины у него даже делались эрекции. На совокупление он никогда не мог решиться, так как боялся заражения; он даже не знает, был ли бы он потентным с женщиной. Он думает, что потерял потентность, ибо его чувства к женщинам сильно охладели, в особенности за последние годы.

Раньше во время сладострастных сновидений он видел и мужчин, и женщин, впоследствии ему стали сниться только сношения с мужчиной. Он не может припомнить, чтобы ему за последние годы хоть раз снились чувственные сношения с женщиной. В театре, в цирке, на балете — его всегда интересовали женские фигуры. В музеях и мужские, и женские статуи привлекали его одинаково.

Пациент много курит, много пьет пива, любит мужское общество, спорт, коньки. Терпеть не может ничего шутовского. Никогда не ощущал потребности нравиться мужчинам, скорее ему хотелось нравиться женщинам.

Настоящее положение, когда им совершенно завладел онанизм, он считает мучительным. Раньше онанизм ничем не беспокоил его, теперь он оказывает на него вредное влияние.

С июля 1889 г. он страдает невралгией яичка; чаще всего боли наступают по ночам. По ночам у него также бывает дрожание (повышение рефлекторной возбудимости). Сон не имеет живительного действия, пациент просыпается от болей в яичке. В настоящее время он принужден чаще онанировать, чем раньше. Онанизм стал внушать ему страх. Он надеется, что его половая жизнь еще может быть направлена в нормальную колею. Он озабочен будущим, ибо у него завязались отношения с одной девушкой, которая нравится ему и на которой он не прочь бы жениться.

Уже 5 дней, как он перестал онанировать, но он плохо надеется, чтобы собственными силами ему удалось справиться со своей привычкой. В последнее время он находился в угнетенном настроении, потерял охоту к труду и даже интерес к жизни.

Пациент высокого роста, крепко сложен, хорошо упитан, с обильной растительностью на лице. Череп и скелет нормальны.

Пателлярный рефлекс очень резок; глубокие рефлексы верхних конечностей сильно повышены, зрачки шире среднего, одинаковой величины, быстро реагируют. Сонные артерии одинакового калибра. Гиперестезия уретры. Семенной канатик и яичко нечувствительны; половые органы вполне нормальны.

Я успокоил пациента и утешил его относительно будущего при условии, если он откажется от онанизма и направит свое половое чувство на лиц женского пола.

Назначены полуванны (20–24° R), экстракт secal. cornut. aquos (спорынья) 0,5, антипирин 1,0 днем; вечером 4,0 бромистого калия.

13 декабря. Пациент явился ко мне на прием расстроенным, жалуясь, что он собственными силами не в состоянии устоять перед онанизмом, и прося помощи.

Испробован гипноз; пациент впал в глубокий гипнотический сон.

Ему внушено:

1. Я не могу, не должен и не хочу больше онанировать.

2. Любовь к собственному полу внушает мне отвращение: ни один мужчина не будет мне казаться красивым.

3. Я хочу быть и буду здоровым, буду любить красивую женщину, которую сделаю счастливой и с которой буду сам счастлив.

14 декабря. Сегодня во время прогулки пациент встретил красивого мужчину, к которому почувствовал сильное влечение.

С этого времени я стал повторять гипнотические сеансы через день; внушалось то же, что и в первый раз. 18 декабря (четвертый сеанс) удалось добиться сомнамбулизма. Страсть к онанизму и интерес к мужчинам исчез.

Во время восьмого сеанса к указанным внушениям прибавлено еще одно: «полная потентность». Пациент стал чувствовать себя нравственно выше и физически крепче. Невралгия яичка исчезла. Пациент полагает, что его прежнее половое ощущение находится теперь на нуле.

От онанизма и превратного полового ощущения он считает себя освобожденным.

После одиннадцатого сеанса он заявил, что считает дальнейшее лечение ненужным. Он хочет вернуться домой и жениться на любимой девушке. Он чувствует себя вполне здоровым и потентным. В начале января 1890 г. лечение прекращено.

В марте того же года пациент писал мне: «С того времени было несколько случаев, когда я должен был призвать на помощь все свои нравственные силы, чтобы побороть свою привычку; но, слава Богу, мне удалось избавиться от своего порока. Я уже несколько раз совершал половой акт, причем испытывал достаточное удовольствие. Я спокойно смотрю в глаза будущему и верю в свое счастье».

Еще ряд случаев приобретенного превратного полового ощущения, когда болезнь была устранена с помощью гипнотического внушения, можно найти у Веттештранда (Der Hypnotismus und seine Anwendung in der praktischen Medizin, 1891. S. 52 ff.); Бернгейма (Hypnotisme. Paris, 1891. P. 38); в 9-м издании моей книги (наблюдение 136, наблюдение 131 — значительное улучшение); у Фукса (Therapie der anormalen Vita sexualis, 1899).

Успех гипнотического лечения в случаях приобретенного гомосексуализма, естественно, наводит на мысль о том, как помочь и тем несчастным, которые страдают врожденным извращением полового ощущения.

Само собой разумеется, что здесь положение совершенно иное, ибо приходится побороть врожденную аномалию, устранить болезненную психосексуальную организацию и создать новую, здоровую.

Сравнительно более благоприятны условия при психосексуальном гермафродитизме, когда по крайней мере имеются рудименты нормального полового ощущения, которые можно с помощью внушения укрепить и сделать преобладающими.

Наблюдение 177. X., 25 лет, помещик, происходит от невропатического, вспыльчивого отца, видимо, нормального в половом отношении. Мать и две ее сестры страдали нервозностью. Бабушка пациента со стороны матери была нервна, дедушка был кутилой и развратником. Пациент — единственный сын у родителей, похож на мать. С самого рождения отличается слабостью, страдал частыми мигренями, нервностью, различными детскими болезнями, с 15 лет без всякого внешнего влияния начал заниматься онанизмом.

До 17 лет пациент, по его собственным словам, не чувствовал влечения ни к мужскому, ни к женскому полу. Затем появилось влечение к мужчинам. Он влюбился в одного своего товарища и встретил с его стороны взаимность. Они обнимались, целовались и предавались взаимному онанизму. Иногда совокупление между бедрами мужчины. Педерастия внушала ему отвращение.

В сладострастных снах видел только мужчин. В театре и цирке его интересовали лишь мужчины. Преимущественно ему нравились лица 20-летнего возраста с красивой наружностью и хорошим телосложением.

При наличии этих условий положение человека было ему безразлично. Во время своих половых похождений он чувствовал себя в мужской роли.

На 18-м году пациент доставил много беспокойства своей семье, кстати сказать, очень почтенной», он завел любовную историю с одним кельнером, сделался предметом всеобщего внимания и насмешек, а также и вымогательства со стороны своего возлюбленного. Его взяли домой. Там он все время терся около слуг и конюхов. Дело приняло скандальный оборот. Его послали путешествовать. В Лондоне у него случилось какое-то дело, связанное с шантажом. Но ему удалось скрыться к себе на родину.

Однако и этот горький опыт не исправил его, и он снова стал проявлять склонность к мужчинам (декабрь, 1888). Пациент — молодой человек высокого роста, стройного и крепкого сложения, упитанный, вполне мужского типа. Половые органы крупных размеров, хорошо развиты. Походка, голос, манеры — все мужское. Вполне выраженных мужских склонностей у него нет. Курит мало, только папиросы, пьет тоже мало, любит сладости, музыку, искусство, изящество, цветы, предпочитает женское общество, носит усы, бороду бреет. В одежде ничего франтоватого. Имеет бледный, обрюзглый вид, ведет жизнь бездельника и тунеядца, спит чуть не до обеда. В своей склонности к мужчинам он никогда не чувствовал ничего патологического. Он ее считает врожденной, но, зная о ее вредных последствиях, хотел бы от нее избавиться, но мало надеется на собственные силы. Он уже сделал однажды такую попытку, но сейчас же усилился онанизм, который действует на него вредно, вызывая неврастенические расстройства (впрочем, легкого характера). Дефектов в области нравственного чувства у пациента нет. Интеллект у него несколько ниже среднего. Пациент прекрасно воспитан и имеет аристократические манеры. Невропатические глаза выдают нервность его организации. Пациента нельзя считать совершенным, безнадежным урнингом. У него имеются некоторые проявления влечения к другому полу, но чувственные побуждения по отношению к этому полу появляются редко и в слабой степени. Когда ему было 19 лет, друзья однажды завлекли его в публичный дом. У него не было страха перед женщиной, он имел достаточную эрекцию, совершил половой акт с некоторым наслаждением, однако без того интенсивного чувства сладострастия, какое он испытывал при сношениях с мужчинами.

Пациент сообщает, что после того он совершал половой акт еще шесть раз, из них дважды по собственному желанию. Он уверяет, что может совершить этот акт в любой момент, но что он является для него не более как суррогатом гомосексуальных отношений, так же как онанизм. Он уже даже подумывал о том, чтобы подыскать симпатичную женщину и жениться на ней. Но, конечно, супружеские сношения и воздержание от мужчин были бы для него тяжелой обязанностью.

Поскольку здесь имелись рудиментарные остатки нормального полового чувства* и случай не казался мне безнадежным, я решил испытать лечение. Показания были достаточно ясны, но нельзя было положиться на слабую волю пациента, который к тому же далеко не понимал всей фатальности своего положения. Естественно, возникла мысль подкрепить моральное врачебное влияние гипнозом. Но и здесь надежда на успех была сомнительна, ибо пациент сообщил, что знаменитый Хансен неоднократно пытался применить по отношению к нему гипноз, но безуспешно.

Однако из-за громадного значения, какое лечение могло иметь для всего социального положения больного, необходимо было повторить попытку. К моему великому удивлению, с помощью метода Бернгейма удалось тотчас же привести больного в состояние глубокого гипнотического сна с возможностью послегипнотического внушения.

Во второй сеанс уже удалось только путем взгляда добиться сомнамбулизма. Пациент легко поддается внушению во всех отношениях; поглаживанием кожи можно вызвать контрактуры. Пробуждение происходит при счете до трех. По отношению ко всему, что совершилось во время гипноза, у больного вне гипноза существует амнезия. Сеансы с гипнотическими внушениями делались через 2–3 дня. Одновременно моральное воздействие и водолечение.

Во время гипноза внушалось следующее:

1. Я ненавижу онанизм, ибо он делает меня несчастным и больным.

2. Я не ощущаю больше никакого влечения к мужчинам, ибо любовь к мужчине противоречит природе, религии и законам.

3. Я ощущаю склонность к женщинам, так как женщины милы, привлекательны и созданы для мужчин.

Пациент во время сеансов повторяет все эти внушения слово за словом.

Уже после четвертого сеанса бросилось в глаза, что пациент начал ухаживать за дамами в обществе, где он вращался. Вскоре он страстно влюбился в одну певицу, приехавшую на гастроли. Несколько дней спустя он даже стал расспрашивать, где находится один публичный дом.

В то же время пациент продолжает еще предпочитать общество молодых людей, хотя, несмотря на самый строгий надзор, в его поведении не обнаруживается ничего подозрительного.

17 февраля. Пациент просит разрешения на половой акт и остается очень довольным своим дебютом у одной дамы полусвета.

16 марта. Гипноз продолжается приблизительно по 2 раза в неделю. Глубокий сомнамбулизм достигается только путем взгляда; больной по требованию повторяет внушенное, легко поддается послегипнотическому внушению. В бодрствующем состоянии он не имеет ни малейшего представления о том, что ему внушается во время гипноза. Он уверяет, что в настоящее время уже совершенно освободился и от онанизма, и от своих половых ощущений по отношению к мужчинам. Так как он на задаваемые ему во время гипноза вопросы стереотипно отвечает одно и то же, например что он такого-то и такого-то числа в последний раз онанировал, и так как он очень глубоко подчинен воле врача, то его показания заслуживают полного доверия, тем более что он хорошо выглядит, не испытывает никаких неврастенических расстройств, в сношениях с мужчинами не обнаруживает ни малейшей некорректности и вообще ведет себя свободно, открыто, совершенно как мужчина.

Если прибавить, что он время от времени по собственной инициативе и с наслаждением совершает половой акт, что поллюции бывают у него случайно лишь при сладострастных сновидениях, полных женских образов, то не остается никакого сомнения в том, что в его половой жизни произошел благотворный переворот, так что можно предположить, что гипнотические внушения превратились уже в прочные акты самовнушения в области чувства, представлений и стремлений.

Пациент, вероятно, навсегда останется фригидной (холодной) натурой, но он стал чаще говорить о браке и о своем намерении посвататься к первой женщине, которая будет ему симпатична.

Лечение было прекращено. (Собственное наблюдение — Internationales Zentralblatt fur die Physiologie und Pathologie der Harn- und Sexualorgane. Bd. I.)

В июле 1889 г. я получил письмо от отца пациента; тот сообщил, что сын его находится в прекрасном состоянии.

20 мая 1890 г. я случайно встретился с моим прежним пациентом во время одного путешествия. Вид у него был великолепный, и он сообщил мне, что хотя иногда чувствует симпатию к некоторым мужчинам, однако ни разу не испытывал уже больше никаких гомосексуальных влечений. Время от времени он совершает совокупления с женщинами, чувствует при этом полное удовлетворение. Серьезно думает о браке.

Я попробовал снова загипнотизировать пациента тем же путем, что и раньше, и спросил его, что ему было приказано в свое время. В состоянии глубокого сомнамбулизма, совершенно тем же тоном, что и раньше, пациент повторил те внушения, которые получил в декабре 1888 г. Это является прекрасным доказательством того, как долго и сильно может держаться послегипнотическое внушение.

Наблюдение 178. Садизм и мазохизм у гомосексуалиста. А., электротехник, 27 лет; родители находились в кровном родстве, много кровных родственников родителей были больны тяжелыми неврозами и психозами. Отец отличался фригидностью.

А. с детства отличался нежным слабым сложением. Первые половые ощущения появились на 6-м году при виде фотографии мужской статуи. Вскоре после этого он стал чувствовать сильное влечение к отдельным товарищам по школе. Когда кто-нибудь из товарищей или учитель били его или дотрагивались до ягодиц, то у него появлялось сладострастное возбуждение. Он умел устраивать так, чтобы часто доставлять себе это удовольствие. Еще большее сладострастное ощущение он получал, если товарищ садился ему на колени.

Когда ему было 18 лет, у него на некоторое время опухла левая грудная железа; он заметил, что из нее вытекает молоко-образная жидкость.

С 9 лет у него время от времени появлялось желание одеваться в женское платье и любовь к вышиванию по канве. С 11 лет это совершенно исчезло. На 13-м году он начал заниматься психическим онанизмом. При этом в его воображении проносились мужские лица. Вскоре появились поллюции. Они сопровождались снами, во время которых ему представлялось, что мужчины секут его по ягодицам. В бодрствующем состоянии такие представления также имели сладострастный оттенок. Со временем появилось стремление к активной флагеллации. С 17 лет он сделался неврастеником. Он начал замечать, что его половая жизнь ненормальна, и старался усиленными занятиями подавить свои ненормальные чувственные побуждения. На известный период ему удалось достигнуть этого; от онанизма он тоже воздерживался.

С 20 лет он начал принуждать себя к половому общению с женщинами. Они были для него совершенно безразличны, но обнаженные женские ягодицы1 делали его потентным. Чувство сладострастия он испытывал, но в духовном отношении половой акт оставлял его совершенно неудовлетворенным. Некоторое удовольствие доставляло ему бить молодую женщину по ягодицам. Обнаженная молодая женщина2 вызывала у него желание бить ее, однако он никогда не мог решиться последовать этому побуждению. Пассивная флагеллация рукой женщины не представляла для него ничего привлекательного, ибо он чувствовал, что это не может дать ему удовлетворения.

Напротив, мысль о мужской флагеллации — активной и пассивной — вызывала у него сильнейшее возбуждение; то же и при виде мужских ягодиц, даже своих собственных в зеркале.

Если он читал в газете о телесных наказаниях или объявления о том, что ищут молодых слуг или компаньонов для путешествий, то это его сильно возбуждало. В то время и потом он чувствовал слабость к красивым, крепким, не слишком юным мужчинам. Его фантазия во сне и наяву вертелась исключительно около бичевания мужчинами по ягодицам. Иногда он упивался представлением активного бичевания. Но до сих пор он не делал ни того, ни другого.

За последние 10 лет он сильно страдает от неврастенических расстройств, вероятно, на почве воздержания, так как он все реже и реже мастурбирует. Когда у него долго нет эякуляции, то его ненормальные половые ощущения резко усиливаются. Это заставляет его часто посещать публичный дом. А. явился ко мне и заявил, что не может более выносить своего полового извращения. Он сам себя презирает и не может так дальше существовать. Он просит только одного, чтобы его освободили от его отвратительных побуждений. На брак он никогда не решится, так как не может подавить в себе страх, что у него будут такие же несчастные дети, как он сам!

А. нормально развит, имеет густую бороду и, за исключением умеренной спинномозговой неврастении, не представляет никаких патологических явлений.

Он легко приходит в состояние оцепенения (полусна) и так же легко поддается внушению. Ему были сделаны внушения против превратного полового влечения и против садистских и мазохистских склонностей. Он скоро освободился от своих болезненных припадков и уехал домой вполне довольный результатами. Но улучшение продолжалось недолго. Спустя несколько недель он пошел в баню, и там, отчасти под влиянием вида многих голых мужчин, его превратные половые ощущения пробудились снова в сильнейшей степени. Через некоторое время ему представился случай поцеловать мужчину, а затем он встретил в столице одного «светского забавника» и впервые переспал с мужчиной. При этом только телесного соприкосновения было достаточно, чтобы вызвать у него эякуляцию. Это несчастное происшествие повергло А. в безутешное горе, и он снова приехал ко мне. Единственным прочным результатом прежнего лечения можно было считать отсутствие садистских и мазохистских склонностей. При помощи нескольких новых сеансов удалось добиться (вероятно, временно) того, что пациент сделался нейтральным в половом отношении.

Дальнейшие наблюдения см. в моей настоящей книге, 8-е издание — наблюдение 137, 138, 140, 141; 9-е издание — наблюдение 133; Фукс, указ. соч., наблюдения 15–18.

Доказательством того, что даже в самых тяжелых случаях врожденного превратного полового ощущения лечение внушением может сопровождаться успехом, служат случаи автора и Ладама, когда удалось достигнуть исчезновения гомосексуальных ощущений и половой нейтрализации. Такой исход является для больных благотворным, так как избавляет их по крайней мере от позора и судебного преследования.

Но иногда удается достигнуть замены превратных половых ощущений влечением к противоположному полу, сопровождаемому даже потентностью: таковы случаи Веттерштранда (см. у Шренк-Нотцинга, указ. соч., случай 49), Бернгейма (у Шренк-Нотцинга, случай 51), Мюллера (у Шренк-Нотцинга, указ. соч., случай 53), Фукса (указ. соч., случаи 20, 28), Шренк-Нотцинга (указ. соч., случаи 66, 67). Последнему удалось даже добиться успеха в случаях эффеминации (указ. соч., случаи 62 и 63).

Однако значительные и прочные успехи могут быть достигнуты только в тех случаях, когда гипноз доведен до сомнамбулизма. Но во всяком случае успех основан здесь не на действительном излечении, а на известной дрессировке, достигнутой внушением. Это нужно отнести к удивительным фокусам гипнотического искусства, проделываемым на ненормальных людях; о «пересоздании» психосексуальной организации, как это предполагает Шренк-Нотцинг, здесь не может быть и речи.

В этом отношении очень поучителен блестящий случай Шренк-Нотцинга. Пациент после «излечения» выразился о себе следующим образом: «Я постоянно чувствую перед собой какую-то непреодолимую грань, которая основывается не на моральных побуждениях, но зависит, как мне кажется, непосредственно от лечения». Во всяком случае, подобного рода «излечения» нисколько не подрывают теории о врожденном характере превратного полового ощущения.

Необходимо вообще рассеивать иллюзии относительно ценности гипнотического лечения.

Неоднократно врачами выражалось сомнение в целесообразности всяких попыток лечения гомосексуалистов. Этим несчастным давали совет примириться со своей аномалией и воздерживаться от превратных половых сношений, что действительно иногда удавалось лицам со слабой чувственностью и с высоким нравственным уровнем. Им указывали на то, что существуют и другие не менее ужасные страдания (например, невралгия тройничного нерва, злокачественные новообразования), которые, однако, переносятся человеком. Но такое воззрение обнаруживает совершенно недостаточное знакомство со значением и тяжестью превратного полового ощущения. Больным предстоит либо, следуя указанному совету, вести безнадежное существование, жизнь без любви, играть недостойную комедию перед всеми окружающими, испытывать моральные и психические страдания, либо, в противном случае, рисковать своим социальным положением, честью и свободой.

Советовали этим несчастным также кастрацию. Но, не говоря уже о том, что законность такой операции подлежит большому сомнению, ею может быть достигнуто только ослабление полового влечения, а отнюдь не устранение превратного полового ощущения со всеми его душевными муками. Но совершенно чудовищным является предложение помещать таких людей в дома умалишенных в том случае, если они не могут преодолеть свои половые влечения. Это допустимо только тогда, когда наряду с превратным половым ощущением имеется психоз, который сам по себе требует изоляции больных в лечебном заведении.

Против лечения таких больных выставлялось еще то соображение, что хотя мы в виде исключения и можем помочь отдельным лицам, но всему обществу мы причиняем при этом вред, ибо создаем возможность для этих дегенеративных субъектов иметь потомство.

Такой упрек кажется странным в культурном обществе, где не запрещено вступать в брак ни пьяницам, ни наследственным дегенератам. У меня, в общем, сложилось такое убеждение, что лица с превратным половым ощущением отнюдь не представляют собою худших представителей дегенеративных типов. И насколько я мог исследовать потомство гомосексуалистов, оно не представляло вовсе особенно тяжелых проявлений невропатической конституции и наследственного отягощения.

В качестве семейного страдания, передающегося путем прямой наследственности, превратное половое ощущение встречается отнюдь не часто.

Количество «излеченных» случаев превратного полового ощущения всегда будет оставаться очень ограниченным, ибо многие из этих несчастных боятся довериться врачу в столь деликатных вопросах. Другие не верят в возможность успешного лечения; третьи боятся променять свои гомосексуальные сношения, которые доставляют им удовлетворение, на нечто неизвестное, которое, может быть, и не будет их удовлетворять. Некоторых останавливает боязнь сделаться потентными, чтобы не произвести на свет таких же несчастных, как они сами. Иногда встречаются непреодолимые психические препятствия, или пациент не поддается гипнозу, либо недостаточно подчиняется внушению, так что лечение не может иметь успеха.

Но если гомосексуалист из этических, социальных или других каких-нибудь соображений желает лечиться, то ему нельзя в этом отказывать. Святая обязанность врача по мере своих сил помогать всякому, ищущему помощи. Благо больного должно в глазах врача всегда быть выше, чем благо общества. Для нейтрализации вреда, который он доставляет обществу в отдельных случаях, служит деятельность на поприще гигиены и профилактики.

Впрочем, во многих случаях лица, страдающие превратным половым влечением, бывают довольны, если делаются нейтральными в половом отношении. В этих случаях врачебное искусство служит одновременно интересам и больного, и общества.