От автора

Мне кажется, нет необходимости обосновывать право автора на написание «Истории советского библиофильства», в то время как «Истории русского библиофильства до 1917 г.» еще не существует. Собирая в течение многих лет материалы по истории русского книголюбия с древнейших времен до наших дней, я давно уже пришел к заключению, что история советского библиофильства богаче, интереснее и поучительнее и, несомненно, ближе советскому читателю-книголюбу, чем история библиофильства дореволюционного периода. Этим и объясняется то, что, нарушая хронологический порядок изложения, я написал данную книгу. Передавая ее в руки читателя, я считаю нужным сказать несколько слов о ее построении.

В центре моего внимания стояли не отдельные библиофилы и их библиотеки, как было бы неизбежно в «Истории русского библиофильства до 1917 г.», а именно библиофильство как общественное явление — библиофильские организации, их пропагандистская, научно-исследовательская и издательская деятельность, формы их работы, — научные заседания, обмен опытом, выставки, аукционы, книгообмен и т. д., предметы собирательства, библиофильские моды, материальная база советского библиофильства — антикварные и букинистические магазины, вообще книжная торговля, наконец, постепенно возникшая, развивавшаяся и достигнувшая значительного уровня библиофильская литература.

Конечно, больше всего меня интересовали и привлекали образы советских библиофилов, их библиофильская психология, их глубокая и своеобразная преданность любимому увлечению.

По мере приближения работы над книгой к концу мне стало ясно, что материалы для последних глав «Истории советского библиофильства», в которых я предполагал говорить о книголюбах наших дней, настолько обширны, что никак не уложатся в листаж, предоставленный мне издательством «Книга», а если бы издательство даже и согласилось значительно увеличить объем «Истории», то композиция книги от этого безусловно пострадала бы. Поэтому в дополнение к выпускаемому труду я задумал еще одну книгу — «Советские библиофилы, книголюбы, книгособиратели наших дней (1950—1960-е гг.)», которая должна будет представлять собой своеобразный биобиблиографический словарь[2].

Однако из сказанного не следует делать заключение, что последние два десятилетия истории советского библиофильства не нашли отражения в настоящей книге. Напротив, по своему объему последние две главы составляют более четверти книги.

Как обширны и многообразны ни были собранные мною материалы, данная работа не могла бы быть написана без дружеской помощи ряда лиц, бескорыстно и охотно сообщавших мне сведения или наводивших по моей просьбе нужные справки. Перечислить имена всех товарищей, в той или иной форме оказавших мне помощь, будет затруднительно. Поэтому я назову только тех, кто был особенно полезен мне своими сообщениями и указаниями; это — член-корреспондент АН СССР проф. А. А. Сидоров, В. Г. Лидин, вице-президент Академии педагогических наук СССР проф. А. И. Маркушевич, Н. И. Сахаров, проф. С. П. Фортинский, доц. И. Я. Каганов, канд. филол. наук О. Г. Ласунский, канд. филол. наук Н. Д. Кочеткова, д-р филол. наук В. И. Малышев, И. М. Кауфман, Т. А. Быкова, М. М. Гуревич, И. Б. Семенов, А. Б. Лоев, Б. А. Вилинбахов, П. Н. Мартынов, О. Д. Айзенштадт, В. А. Рождественский, К. И. Шафрановский.

Всем названным и многим, многим неназванным товарищам, чья исключительная отзывчивость, помощь и доброе отношение ко мне способствовали созданию этой книги, выражаю большую, искреннюю благодарность.

15 марта 1968 г.

Примечания:

2

К сожалению, этому плану не суждено было осуществиться из-за смерти автора — П. Н. Беркова. (Ред.)