XI.

1909 год. — Работа на местах. Раскол во фракциях меньшевиков и большевиков. Богостроительство. Школа на Капри. Группа «Вперед». 1910 год. — Пленарное собрание Центрального Комитета и его постановления. После пленума. Положение партийных дел в России в конце 1910 года.

1909 год не принес партии успеха в работе. С начала года узкий Центральный Комитет пытался влиять на думскую фракцию в целях направления ее деятельности согласно видам партии, но думская фракция не только не всегда шла навстречу пожеланиям Центрального Комитета, но даже выступила явно против него. Так, она постановила, вопреки резолюции Центрального Комитета, не отчислить в партийную кассу 10 % своего думского содержания и не признавать над собою главенства Центрального Комитета, к какому бы решению последний из за этого постановления ни пришел.

Поставить в России технику для издания центрального органа «Социал-Демократа» не удавалось, и Цен­тральный Комитет вынужден был перенести издание его заграницу, о чем в Январе редакция органа и обратилась с особой прокламацией ко «всем организациям и группам Р. С.-Д. Р. Партии, в которой сообщала о перенесении издания заграницу и просила помочь присылкой корреспонденций и денег.

{192}Комитет предпринял шаги для подготовки созыва Общероссийской конференции и принял ряд внутриорганизационных и других постановлений.

В расширенном же составе Центральный Комитет назначил комиссию и поручил ей подготовить к бу­дущему пленуму Центрального Комитета материалы по вопросу об объединении с С.-Д. Партией Литвы, област­ному же комитету Кавказских организаций напоминал о необходимости проведения в жизнь предписанного Лондонским съездом объединения с Армянской Социал-Демократической организацией; он разослал также по организациям вопросы по созыву партийного съезда.

Но все эти мероприятия Центрального Комитета приносили партии мало пользы. Подпольная работа шла вяло; розыскные органы правительства мешали ей. В течение 1909 года были арестованы партийные типографии в Ростове-на-Дону, Москве (газета Рабочее Знамя), Тюмени, Тобол­ьской губернии (Тюменский Рабочий), Петербурге, поселке Митино, Екатеринославской губернии, в слободе Красной, близ города Белгорода, Курской губернии; обнаружены гектографы и другие множительные аппараты в Барнауле, Томской губернии (Комитетский Вестник), Томске, на ст. Папасной, Екатерининской железной дор., Нижнем - Новгороде, Костроме, С. Петербурге; заарестованы большие склады прокламаций в С. Петербурге, Белостоке, Москве; взят архив Центрального Комитета в С. Петербурге.

При всех этих арестах партия теряла хороших работников.

Наиболее ярким проявлением партийной работы на местах в том году явилась агитация перед 1-м Мая, которую развернули местные организации, отклик­нувшись на призыв Центрального Комитета. Этот последний призывал бросать работу и собираться для обсуждения, как укреплять организацию, как готовится к новой борьбе. Вo многих пунктах были изданы специальные прокламации, главное же правление {193}Польской Социал-Демократии издало их на русском, польском и немецком языках; Бунд издал более 20,000 прокламаций, Латыши 35,000 — все приглашали лишь бастовать. Самый день 1-го Мая справили частичными в тот день забастовками.

Использование легальных возможностей, в жела­тельной для руководителей степени, также не удавалось, отчасти благодаря мероприятиям властей; отчасти вследствие недостатка энергичных, преданных делу работников. Наиболее успешно в этом отношении для партии прошел съезд фабрично-заводских врачей, собравшийся в Москве в начале года.

Благодаря поднятой агитации, рабочая группа на съезде, состоявшая из 50-ти человек, насчитывала 49 социал-демократов. Группа выступила со своей декларацией и выделяла затем ораторов, речи которых подвергались контролю бюро; и все поднимаемые ими вопросы предварительно обсуждались в общем собрании делегатов рабочих. Выступление представи­теля от группы, депутата Государственной Думы Покровского, по вопросу о страховании повело за собою закрытие съезда. Работа по съезду внесла некоторое оживление в жизнь партийных союзов, и были сде­ланы даже попытки завести связь между союзами разных городов, но безуспешно.

В этот период упадка партийной деятельности у некоторых социал-демократов, стоявших вне нелегальной работы, возникла мысль возродить партию по­мимо партийных верхов, помимо ее центральных учреждений. Инициаторами этого проэкта в Сентябре месяце было сорганизовано в С. Петербурге несколько собраний опытных теоретиков социал-демократов, а также работавших некогда практиков, на обсуждение которых и был предложен вопрос, какими мерами можно поднять партийную работу, как можно возродить пар­тию на новых соответствующих духу времени началах.

{194}При жарких дебатах обрисовались два главнейших течения. Одно стояло за полное уничтожение под­польной работы и образование легальной рабочей партии, второе же, преобладающее, клонилось к восстановлению партийной работы и реорганизации партии при условии сохранения ее нелегального характера. Сторонниками этой последней был предложен и подавляющим большинством принят следующий проект. Для массы пролетариата необходимо признать целесообразной лишь легальную работу во всевозможных рабочих организациях (союзы, кооперативы, школы и т. д.), но руко­водство этой работой следует возложит на нелегал­ьную партийную организацию, которая и должна служит руководящим партийным центром. В состав его должны войти только испытанные социал-демократы. Одобренный принципиально проект этот был предназначен к широкому оповещению в партийной среде, но последовавшие в конце года аресты инициаторов и участников совещания прекратили эти начинания.

Нехорошо было положение партийных дел и за­границей; фракционные распри осложнились настолько, что в каждой из двух главнейших фракций, у меньшевиков и большевиков, оформился свой раскол.

У меньшевиков произошел разрыв с Плехановым.

Последний еще в конце 1908 года, найдя статью Потресова «Эволюция общественно-политической мысли»; напечатанную в V томе труда «Общественное Движение в России в начале XX века», явно ликвида­торской по своему характеру, потребовал удаления ее из сборника и, когда редакция сделать это не согла­силась — вышел из состава редакции. В Декабре Плеханов, не разделяя ликвидаторского направления газеты «Голос Социал-Демократа», вышел и из его редакции, а летом 1909 года официально объявил об {195}этом особым письмом и повел открытую литератур­ную кампанию против меньшевиков-ликвидаторов, возобновив с этой целью издание своего «Дневника Социал-Демократа». Большевики-Ленинцы нападали на меньшевиков за их ликвидаторство, эти же последние на страницах своего органа «Голос Социал-Демократа» с одной стороны старались доказать, что никакого лик­видаторства нет, что оно выдумано большевиками, и в то же время в целом ряде статей пропагандировали именно ликвидаторство, хотя и не называли его этим именем. В №№ 16-17 имеются, например такие строки:

«Итак, из всего вышеназванного видно, что мы совершенно отрицаем нелегальную работу в той ее форме, как она велась до сих пор. Опорным пунктом нашей деятельности должны являться легальные организации. Из него мы должны исходить и к нему же возвращаться. Нелегальную работу мы признаем постольку, поскольку это необходимо для восполнения тех пробелов в легальной деятельности, кото­рые по существующим политическим и полицейским условиям не могут быть восполнены легально же. Наша главная, а в настоящее переходное время, пожалуй и единственная задача, — организация и просвещение масс. Только упорно и неустанно работая в этом направлении, мы будем расчищать почву для возникновения в будущем массовой, пролетарской социал-демократической партии» («Голос Социал-Демократа». Август-Сентябрь 1909 г. №№ 16-17. К вопросу о постановке партийной работы С. К. В 1909 г. «Голоса Социал-Демократа» вышли №№ 12-18.).

У большевиков, кроме «отзовизма» с «ультиматизмом», заявило себя новое направление, названное «богостроительством». Это последнее выросло на почве религиозных исканий интеллигенции и выразилось в попытках некоторых социал-демократов (главным {196}образом Луначарского) связать с социал-демократией проповедь веры, придать социализму характер религиозного верования, что, по их мнению, должно было сделать социализм более доступным для понимания «полупролетаризованных» слоев его, что будет способствовать успеху пропаганды социализма (Сборник «Литературный распад», статья А. Луначарского.).

Недовольные партийными центрами, отзовисты, ульти­матисты и богостроители (Максимов, Луначарский, Лядов, Алексинский, Горький и др.), в целях проведения в партийную жизнь своих взглядов, учредили осенью 1909 г. на острове Капри в Италии школу для подготовки пропагандистов рабочих, куда несколько русских организаций прислали слушателей рабочих.

Инициаторы школы завязали сношения с некоторыми русскими комитетами, организовали самостоятельную кассу и сбор денег, организовали свою агентуру и делали все это, не ставя о том в известность ни партийные центральные учреждения, ни большевистский центр.

Таким образом, был основан как бы новый фракционный центр, стремившийся подчинить своему влиянию местные организации.

Вскоре однако истинный характер работы в школе был выяснен в партии, и предприятие это погибло из-за целого ряда недоразумений между слушателями, администрацией и лекторами школы.

Большевики-Ленинцы, в целом ряде статей «Пролетария» и «Социал-Демократа» (В 1909 г. изданы: «Пролетарий» №№ 41-50, «Социал-Демократ» №№ 2-9.), разбивали сторонников всех этих направлений, уклонившихся от санкционированных центральным Комитетом принципов и наконец, собравшись летом 1909 года в составе расширенной редакции «Пролетария», как бы официально осудили отзовистов, ультиматистов и {197}богостроителей, о чем и оповестили партию отдельным «Приложением» к № 46 газеты «Пролетарий».

Разобрав каждое из течений и указав, что все попытки, сделанные отзовизмом и ультиматизмом обо­сновать принципиально свою теорию, приводят их к отрешению от основ революционного марксизма, что намечаемая ими тактика приводит к анархическим уклонениям, что отзывистско-ультиматисткая агентура уже приводит к уродливым явлениям в партийной жизни, а что богостроительство извращает научный социализм и приносит вред партийной работе по просвещению масс, — большевики заявили, что большевизм ничего общего с этими течениями не имеет и что со всеми этими уклонениями от революционного марксизма они будут вести самую решительную войну.

Намечая же основные задачи большевиков, расши­ренная редакция «Пролетария» заявила:

1) «что в дальнейшей борьбе за партию и за партийность задачей большевистской фракции, которая должна остаться передовым борцом за партийность и революционную социал-демократическую линию в партии, яв­ляется всесторонняя деятельная поддержка Центрального Комитета и Центрального Органа партии. Только общепартийные центральные учреждения могут в настоящий период перегруппировки партийных сил явиться авторитетным и сильным представителем партийной ли­нии, на которой сплотились бы все действительно партийные и действительно социал-демократические эле­менты»;

2) «что в меньшевистском лагере партии, при полном пленении официального органа фракции «Голоса Социал-Демократа» меньшевиками-ликвидаторами, мень­шинство фракции, испытав до конца путь ликвидатор­ства, уже поднимает голос протеста против этого пути и ищет вновь партийной почвы для своей дея­тельности»;

{198}3) «что при таких обстоятельствах задачей большевиков, которые останутся сплоченными авангардом партии, является не только продолжение борьбы с ликвидаторством и всеми видами ревизионизма, но сближение с марксистскими и партийными элементами других фракций, как это диктуется общностью целей в борьбе за сохранение и укрепление Российской Социал-Демократической Рабочей Партии».

В том же извещении была напечатана резолюция «Об отношении к думской деятельности в ряду других отраслей партийной работы», в которой были вы­сказаны взгляды в развитие резолюций партийной 1908 года конференции; было также заявлено об устранении из расширенной редакции «Пролетария» отзовиста Максимова и о том, что фракция не несет на себе ответственности за школу на Капри, так как устроители ее преследуют не фракционные, а свои особые, узко-групповые идейно-политические цели.

После такового размежевания, у большевиков — Ленинцев и меньшевиков — Плехановцев, пли «партийцев», как стали называть они себя, началась агитация за совместное объединение в целях восстановления партии и борьбы с разрушающими ее элементами справа и слева.

Однако отстраненные Ленинцами отзовисты, ульти­матисты и богостроители вовсе не считали себя менее правоверными большевиками, нежели Ленин с его еди­номышленниками, и после формального раскола они еще теснее объединились в литературную группу, принявши название «Вперед», и повели борьбу с Ленинцами.

В то же время некоторые из работавших по России большевиков также стали отходит от опреде­ленной им Ленинцами линии в сторону меньшевизма. Представители Центрального Комитета при думской фракции налаживают работу с фракцией и «со следующими {199}лицами» и проводять образование заграницей для помощи думской фракции особой комиссии, в которой работали, и большевики и «Голосовцы», у периферии же большевиков, как в России, так и заграницей, все более и более завоевывала популярность примирительная «Правда». Наконец стал замечаться поворот в са­мой редакции «Пролетария». Так, в № 50-м «Пролетария» был поставлен вопрос о созыве для восстановления партии конференции нелегальных и легальных деятелей, т. е. предлагался тот проект, который Ленинцы отвергли на конференции 1908 года. Когда же Ленин предложил было для напечатания в Центральном Органе статью, в которой пропагандировал союз партийных большевиков с партийными меньшевиками для совместной борьбы с ликвидаторством слева и справа, то большевистско-польское большинство редакции высказалось против нее, вследствие чего Ленин даже сделал заявление о своем выходе из редакции, что, впрочем, через три дня взял обратно.

Все эти обстоятельства в общей их совокупности заставили Ленина и его кружок пойти на сближение с другими партийными фракциями, для оформления которого в первых числах Января 1910 года и было созвано пленарное собрание Центрального Комитета, на котором присутствовали 14 членов с решающими голосами и несколько с совещательными.

Враждебно встретились большевики-Ленинцы и партийцы-Плехановцы, с одной стороны, с ликвидаторами-меньшевиками и отошедшими от Ленина больше­виками разных направлений, с другой. Меньшевики предъявили Ленинцам обвинения: в сорганизации тайного для партии Большевистского Центра, который после Лондонского съезда служил для большевиков учреждением для проведения в партии тех дел, которые не могли бы быть проведены при помощи официальных партийных учреждений; в присвоении Большевистским {200}Центром большой суммы, пожертвованной одним лицом на партийные цели, и в сокрытии этого обстоятел­ьства не только от партии, но и от Центрального Комитета; в присвоении Большевистским Центром денег, уплаченных в 1907 году Лбовской дружиной за оружие, которое большевики должны были доставить дружине; но не доставили; в участии большевиков в экспроприации Тифлисского Казначейства, ограбленного ими в июле 1907 года на 200.000 рублей; в интригах, нетерпимости к чужим мнениям и других противпартийных поступках.

Бундовцы и группа Троцкого заняли примирительную позицию и благодаря их давлению на меньшевиков, последние пошли на компромиссы, и об стороны скло­нились к соглашению, причем старались заручится взаимными гарантиями относительно исполнения постановлений пленума.

Итоги совещания выразились в следующем.

За большевиками-Ленинцами осталось главенство в редакции Центрального Органа и им было разрешено оставить в своем распоряжении 30.000 франков из присвоенной ими, пожертвованной на партийные нужды суммы.

Было постановлено: прекратить издание большевист­ской газеты «Пролетарий» («Пролетарий» № 50, от 28/11 Декабря 1909 г. был последним.); передать 100.000 рублей, присвоенных большевиками, партийных денег Цен­тральному Комитету; заменить заграничный пленум в качестве постоянного руководящего центра русской коллегией Центрального Комитета из 7 человек, («семерка»), которым и выехать немедленно в Poccию; созвать партийную конференцию с участием деятелей не только нелегального, но и открытого рабочего движения; начать издавать в России легальный орган; субсидировать издаваемую Троцким газету «Правда» и ввести в ее {201}редакцию одного члена Центрального Комитета; прекратить издание меньшевистского органа «Голос Социал-Демократа» (В 1910 году «Голоса Социал-Демократа» вышли №№ 19-23.); зарегистровать, в качестве партийной, лите­ратурную группу «Вперед»; учредить в Париже партийную школу пропагандистов; и создать для помещения полемических статей разных направлений «Дискуссионный Сборник», в состав редакции которого должны войти по одному от всех существующих течений и по одному от национальных организаций.

Пленум выработал устав Центрального Комитета (Приложение 4‑ое) и осудил некрасивые поступки Ленинцев денежного характера, объяснив их неправильным пониманием с их стороны интересов партии. Кроме того, была выработана пространная резолюция о положении дел в партии, сущность которой такова:

1) Тактика социал-демократии всегда едина в своей принципиальной основе и рассчитана на то, чтобы во всякое время дать максимум результатов. Для российского пролетариата наступил момент сорганизоваться в массовую социал-демократическую партию и выработать тактику, пригодную для всякой политической в России обстановки. Эта тактика должна способствовать накоплению сил и развитию энергии его классовой борьбы, должна давать возможность использовать все противоречия режима контрреволюции и делать пролетариат готовым к новой открытой революционной борьбе.

2) Рабочее движение в России переживает период крупнейшего перелома. С одной стороны упадок мас­совой борьбы, крайнее усиление репрессии, объединение капитала и наступление его, развал организаций и бегство интеллигенции из партии — все это порождает острый кризис социал-демократической партии. С другой стороны наблюдается стремление молодого поколения рабочих отстоять задачи революции, найти {202}соответствующие новым условиям жизни формы борьбы и обновить партийную социал-демократическую организацию.

3) У партийных работников замечается стремление к укреплению партийного единства; контрреволюционное течение других слоев усиливает стремление их спло­тится против наступающих врагов.

«Открытые выступления пролетариата как на думской трибуне, (через с.-д. депутатов 3-ей Думы), так и на легальных съездах и во всякого рода легальных учреждениях ведут к сплочению его сил, усиливают стремление противопоставить себя всем остальным классам, оказать организованное влияние на обществен­ную жизнь и таким образом отстоять революционно-социал-демократические цели и классовый характер своего движения».

«Все сильнее сознается необходимость объединить разрозненные нелегальные группы с.-д. в открытых и полуоткрытых учреждениях и партийные рабочие ячейки, использовать все легальные учреждения для возрождения массового движения и превратить все эти учреждения в опорные пункты соц.-дем. работы; все сильнее становится стремление положить конец кустарничеству и помочь созданию работоспособного и действительно руководящего работой на местах Ц. К-та».

«У передовых рабочих наряду с стремлением углубить свое социалистическое мировоззрение и понимание марксизма крепнет сознание необходимости усилить экономическую борьбу и профессиональное единение, а также развить политическую агитацию в массах».

«4) В области идейно-политических задач с.-д. движения в свою очередь выдвинулись такие, которые властно требуют партийного единства и создают его через все препятствия».

а) Историческая обстановка с.-д. движения в эпоху буржуазной контрреволюции неизбежно порождает, как проявление буржуазного влияния на пролетариат, {203}с одной стороны, отрицание нелегальной с.-д. партии, принижение ее роли и значения, попытки укоротить программные и тактические задачи и лозунги революционной соц.-дем. и т. д.; с другой стороны, отрицание думской работы с.-д. и использование легальных воз­можностей, непонимание важности того и другого, неумение приспособить революционно-соц.-дем. тактику к своеобразным историческим условиям современного момента и т. д.».

«б) Неотъемлемым элементом с.-д. тактики при этих условиях является преодоление обоих уклонений путем расширения и углубления соц.-дем. работы во всех областях классовой борьбы пролетариата и разъяснения опасности этих уклонений».

«в) Сознание опасности обоих указанных уклонений и задача их преодолевания делает еще более необходимым восстановление организационного единства Р. С.-Д. Р. П., и это обстоятельство в связи с очерчен­ными выше объективными условиями, усиливает необ­ходимость уничтожения фракционности, уничтожения всех более или менее организованных фракций и превращения их в течения, не нарушающие единства партийного действия» («Важнейшие резолюции пленарного заседания Центрального Комитета», Голос Социал-Демократа № 19-20, Январь-Февраль 1910 года, а также брошюры «Две Партии» — Ю. Каменева и «Спаси­тели или упразднители» — Л. Мартова.).

———

Казалось, принятия резолюции давали гарантию того, что работа партии направится по пути более сильного сочетания подпольной деятельности с работой на легаль­ной почве, что группа Ленина уже не будет играть в партии первенствующей роли, что и другие фракции приобретут влияние на дела партии и что если между всеми ими и не установится полный мир, то по крайней {204}мере создастся положение, при котором возможна будет совместная работа.

Но надеждам партийных руководителей не суждено было сбыться. Примирение фракции фактически не состо­ялось; слишком силен был идейный раскол и слишком велико было желание каждой фракции играть доми­нирующее значение в жизни партии. Ни одна из дого­варивавшихся сторон не выполнила полностью своих обязательств. Меньшевики-ликвидаторы бойкотировали Центральный Комитет, отказавшись участвовать в его составе, где им принадлежало три места; они не только не прекратили выпускать «Голос Социал-Демократа», а еще выступили в нем с рядом статей, направленных против нелегальной работы партии и доказывавших своевременность и необходимость употребления всех сил для работы на почве легальной.

В России же вскоре после пленума стал выходить меньшевистский легальный орган «Наша Заря» — ярко ликвидаторского направления, и туже позицию занял обновившийся в редакционном отношении журнал «Возрождение», благодаря которым ликвидаторство в смысле идейном как бы оформилось, вылилось в целую теорию.

Большевики-Ленинцы, не имевшие ни малейшего желания уступать гегемонии в партии своим противникам и не отказавшиеся, конечно, из за решений пленума от своих принципиальных взглядов на организацию и тактику партии, прежде всего постарались парализовать, сколь возможно, решения пленума и с этой целью опубликовали их, замолчав то, что считали для себя невыгодным. Они не передали Центральному Комитету постановленной суммы денег; повели не менее сильную, чем до пленума, литературную кампанию против ликвидаторов и сделали попытку направить на борьбу с ними «Правду» Троцкого; когда же это не удалось, {205}ли­шили названную газету субсидии, которую на пленуме решено было выдавать ей.

В «Дискуссионном листке» («Дискуссионный Листок», приложение к органу «Coциал-Демократ»; в 1910 году вышли №№ 1, 2 и 3; самой же газеты «Социал-Демократ» в 1910 г. вышли №№ 10-18.) Ленинцы оказывали давление на представителей враждебных им фракций и не позволяли помещать статей, шедших в разрез с их мнениями, что и повело к уходу из редакции листка представителей группы «Вперед» и «Голоса Социал-Демократа».

Наконец, чтобы парализовать успех среди рабочих кружков газеты «Правда», и подчинить их сво­ему идейному влиянию, большевики стали издавать «Рабо­чую Газету» (В 1909 году вышли №№ 1 и 2 »Рабочей Газеты».).

Большевики группы «Вперед», недовольные уступ­ками, которые были сделаны на пленуме меньшевикам, обособились еще более. Они издали печатно выработанную первоначально еще в конце предыдущего года свою платформу («Современное положение и задачи партии, платформа, выработанная группой большевиков. Издание группы «Вперед» 1910 года.), где в обращении к товарищам заявляли, что будут открыто бороться за восстановление единства большевизма, будут выяснять практические за­дачи партии и содействовать поддержанию и развитию партийно-пролетарского дела. Платформа являлась программой крайнего большевистского направления, в которой партийным работникам рекомендовалась даже «стратегия и тактика народных восстаний» и «прак­тическое изучение боевой техники в особых инструкторских школах».

Группа начала издавать «Сборник статей по очеред­ными, вопросам» под заглавием «Вперед» завязала связь с русскими организациями помимо центра и учре­дила в Болонье фракционную школу для подготовки пропагандистов из рабочих.

{206}Издававшаяся Троцким и не пошедшая за Ленин­цами «Правда» держала сначала примирительный курс, но затем начала склонятся на защиту ликвидаторства и, что особенно ярко выразилось в № 14, где была помещена платформа редакции под заглавием «Письмо Правды к мыслящим рабочим», после чего Цент­ральный Комитет отозвал своего представителя из ее редакции («Правда» вышла, в 1909 году, № 3-8; в 1910 г. №№ 9-17.). Когда же появился № 1-й большевистской «Рабочей Газеты», Троцкий созвал в Ноябре месяце общее собрание партийного социал-демократического клуба в Bене, и провел резолюцию, направленную против блока большевиков-Ленинцев с меньшеви­ками-Плехановцами.

Как видно из приведенных фактов, партийный развал за границей достиг крайних пределов.

Но если положение дел партии было так печально за границей, — где лидеры фракций, работая на свободе, при желании, всегда могли придти к известному соглашению, то в России где успехам партии, помимо ее внутренних дрязг, мешали органы правительства, — работа шла еще хуже.

В Апреле месяце в Москве было заарестовано Русское Бюро Центрального Комитета, являвшееся до 1910 года коллективом Центрального Комитета, выпол­нявшими в России обязанности организационного и исполнительного характера, а вскоре после того в Maе, в Москве же, были арестованы и члены только что сформировавшегося, хотя и не в полном составе, по новому уставу Центрального Комитета, так называемой «семерки». Дальнейшие попытки, делавшиеся к восстановлению его, не удавались, и благодаря этому в 1910 году руководящего партийного центра в России фактически не существовало.

{207}Безрезультатно кончались вследствие арестов и старания наиболее деятельных социал-демократов, направленные к восстановлению в разных пунктах партийной работы, хотя попыток к этому делалось очень много.

Ряд систематических арестов по пунктам Цен­трального промышленного района, где работою социал-демократов руководило Областное Бюро Центрального Промышленного Района, дезорганизовал работу отдельных организаций области, и самое Областное Бюро прекратило свое существование; разбита была и Москов­ская Окружная Организация, распространявшая свою деятельность на прилегающие к Москве фабрично-заводские предприятия, причем прекратил свою работу ее руководящий коллектив Временная Исполнительная Комиссия; три раза подвергавшаяся ликвидациям Мо­сковская Городская Организация прекратила свою ра­боту.

В Одессе, Петербурге, Москве, Чите, Боровичах, Оренбурге, Баку были арестованы типографии; отбира­лись по обыскам в разных пунктах гектографы, склады литературы, комитетские печати, паспортные бланки.

Работа по использованию легальных возможностей — шла плохо, внимание правительственных органов па­рализовало ее. Профессиональные союзы и другие предприятия закрывались; как только они, благодаря социал-демократам, переставали быть тем, чем должны были быть, и становились противозаконными сообществами; Центральные Бюро Профессиональных союзов в Петербурге и в Москве были заарестованы. Легальные съезды не оправдали возлагавшихся на них надежд. Начавшийся 28 Декабря 1909 года и кончившийся в Январе текущего года съезд но борьбе с пьянством не уда­лось использовать должным образом вследствие отчасти предварительных, отчасти последовавших после него арестов.

{208} На съезде писателей, в Апреле месяце, у большевиков с меньшевиками произошла ссора, что про­валило их начинания, клонившиеся к тому, чтобы использовать съезд для закрепления через провинциальных литераторов связей с провинцией. На Апрельском съезде борьбы с проституцией выступления также не удались.

Пролетарский праздник 1-го Мая был отмечен лишь распространением очень большого числа прокла­маций, в чем первое место принадлежало Бунду, а также частичными забастовками и лишь кое где рабо­чими митингами.

Вспыхивавшие по разным местам в течение лета рабочие забастовки, являвшиеся показателем той эконо­мической борьбы, которую вели рабочие с хозяевами, вследствие слабости партийных организаций проходили без их влияния.

И только в районе деятельности Социал-Демократии Польши и Литвы, а также у Социал-Демократии Латышского Края революционная работа шла наиболее успешно (Социал-Демократия Латышского Края издавала три газеты: — «Цина» на латышском языке, «Борьба» на русском, обе принадлежали Центральному Комитету и «Вестник Социал-Демократии» на латышском языке, издававшийся заграничным комитетом организации.), да в некоторых пунктах сравнительно хорошо работал Бунд, Центральный Комитет которого даже сорганизовал осенью того года в Львове восьмую конференцию, на которой присутствовало 22 человека, в том числе 12 делегатов от десяти Русских городов (Бобруйск, Белосток, Гродно, Двинск, Гомель, Варшава, Вильна, Лодзь, Пинск и Рига. См. «Отчет о VIII конференции Бунда». Изд. 1911 г.

Бунд издавал: газету «Голос Бунда» на еврейском языке, в России, орган Центрального Комитета и за границей «Отклики Бунда», орган Заграничного Комитета, на русском языке.).

Характеризуя положение партийных дел в тот период времени, один член партии, объехавший в конце года важнейшие пункты России, сообщал в «Правду»:

{209} «Интеллигенция частью совершенно ликвидировала свою связь с рабочим движением и занялась личными делами, частью же и сама находится в положении, аналогичном положению рабочих, «утеряла» старую тактику, не может приспособится к новым условиям и, отрицая старую партию, сама не знает, каким путем создать новую. Рабочие же, придавленные всеми ужасами реакции, административными преследованиями и провокацией, с другой стороны, помня годы революции, свое значение и свою роль в эти годы, — не могут как то удовлетворится той мелкой и, как кажется им, не­значительной работой, которая мыслима в настоящее тяжелое безвременье, и, наконец, попав теперь сразу из положения руководимых в положение руководи­телей, — не могут приспособится к новым условиям работы, не могут самостоятельно найти того пути по которому должна вестись социал-демократическая про­паганда, агитация и организация в России, остаются по этому инертными и беспомощными («Правда» № 17, 20-го Ноября 1910 года — «О Российских настроениях», путевые впечатления. В. К.).

По мнению же меньшевика Мартова, положение было таково: «Состояние местных нелегальных организаций надо признать худшим к концу 1910 года по сравнению с тем, каким оно было в конце 1909 года; где официально существует комитет, нет никаких связанных с ним организационных рабочих групп. Где существуют кое-какие группы, нет между ними связей, которые позволяли бы создать какой-нибудь объединяющий местную работу Комитет» («Куда пришли» — Л. Мартова, «Голос Социал-Демократа», Ноябрь 1910 года № 23.).

Но представители большевизма не смущались таким положением партийных дел; летние рабочие забастовки, а также оживление, охватившее в Ноябре месяце оппозиционные круги общества, благодаря смерти {210}Льва Толстого, были истолкованы ими как показатели поднимавшегося в общественных кругах брожения, чем они и не замедлили воспользоваться.

В их фракционном органе «Рабочая Газета» был помещен следующий призыв:

«Рабочие стачки в России и во время подготовки революции, и во время самой революции были самым распространенным средством борьбы пролетариата, этого передового класса, который один только является до конца революционным классом в современном обществе. Экономические и политические стачки, то чере­дуясь друг с другом, то переплетаясь в одно не­разрывное целое, сплачивали массы рабочих против класса капиталистов и самодержавного правительства, вносили брожение во все общество, поднимали на борьбу крестьянство. И вот, с лета текущего года начинается опять подъем. Число экономических стачечников возрастает и возрастает очень сильно… Пролетариат начал. Другие, буржуазные, демократические классы и слои населения, продолжают. Смерть умеренно-либерального, чуждого демократии, председателя 1-й Думы, Муромцева вызывает первое робкое начало манифестаций. Смерть Льва Толстого вызывает — впервые после долгого пере­рыва — уличные демонстрации с участием преимуще­ственно студенчества, но отчасти также и рабочих. Прекращение работы целым рядом фабрик и заводов в день похорон Толстого показывает начало, хотя и очень скромное, демонстративных забастовок…

За работу же, товарищи. Беритесь везде и повсюду за по­стройку организаций, за создание и укрепление рабочих с.-д. партийных ячеек, за развитие экономической и политической агитации. В первой русской революции пролетариат научил народные массы бороться за сво­боду, — во второй революции он должен привести их к победе».

Это было написано в Декабре 1910 года.

КОНЕЦ.

{213}