Если бы Господь спустился на землю, ему не нужно было бы гвардии л...

Если бы Господь спустился на землю, ему не нужно было бы гвардии лучше этой!

(Слова, сказанные испанским министром доном Луисом де Харо при виде мушкетерской роты)

Рота королевских мушкетеров была создана в силу военной необходимости. Ее «крестный отец» Людовик XIII был королем-воином, причем в большей степени интендантом, чем стратегом. Он следил за тем, чтобы войска были хорошо обучены, одеты и накормлены, а всяких «излишеств» не поощрял. Придворные праздники и развлечения он считал бесполезной тратой времени и денег и в повседневной жизни, по свидетельству современников, одевался «как простой мушкетер».

Мундиров тогда не было, и единственным отличительным знаком королевских мушкетеров служил короткий (выше колен) голубой плащ с серебряными крестами спереди и сзади. При необходимости его можно было превратить в одежду с длинными рукавами при помощи многочисленных застежек (до 150 пуговиц и петель). В остальном военные носили то же, что и штатские.

В первой трети XVII века мужской костюм состоял из сорочки, чулок, колета или камзола, штанов, куртки, накидки или плаща, сапог и шляпы. В повседневной одежде преобладало сочетание желтого и коричневого цветов, более нарядным было сочетание синего и красного. Белый цвет являлся прерогативой короля.

Сорочка из белого холста была просторной и длинной, выполняя роль и нательной рубахи, и кальсон. Она проглядывала в разрезы рукавов и ниспадала на пояс. Состоятельные люди украшали манжеты сорочки кружевами.

Колет не стеснял движений, вверху застегивался на несколько пуговиц, спускался до пояса, где его полы расходились, и был снабжен прорезями на рукавах. Суконный камзол к 1643 году едва достигал пояса; его рукава были разрезаны вдоль с внутренней стороны и плотно охватывали запястье; по низу шла короткая баска. Спереди камзол застегивали на множество пуговиц или завязывали шнурком; рукава тоже могли застегиваться на пуговицы; в баске иногда проделывали отверстия, чтобы можно было привязать к камзолу штаны. В середине XVII века в большой моде были ленты, которые повязывали бантами везде – на камзол и штаны, на воротник и шляпу и даже на сапоги. Концы лент и шнурков украшали металлическими подвесками или помпонами; богатые люди могли себе позволить вставить в подвески бриллианты. Элегантным аксессуаром являлась широкая расшитая перевязь через плечо.

Воротник был отложным; его надевали отдельно и завязывали спереди, украшали вышивкой или кружевами (или и тем и другим). К середине века его перестали крахмалить.

В зимнее время поверх камзола надевали онгрелин – подбитую мехом приталенную одежду из кожи или сукна, с четырьмя широкими басками, с просторными или короткими рукавами и без ворота; спереди онгрелин застегивали на пуговицы или зашнуровывали.

Штаны спускались ниже колен, уходя в сапоги, парадные были просторнее и короче, открывая красные чулки. Зимой надевали несколько пар шелковых или вязаных чулок – для тепла, подвязывая их под коленом шнурками или лентами. После 1635 года штаны шили более узкими и облегающими, их стали называть панталонами по имени персонажа итальянской комедии – Панталоне. По бокам их часто украшали пуговицами или лентами, спереди в петлях ширинки повязывали банты с подвесками. Сзади штаны тоже были на шнуровке, пояс спереди застегивался на три пуговицы.

Сапоги носили высокие, на каблуке, с отворотами и накладками в области подъема в виде кожаных язычков или перемычек. Находясь в помещении, шпоры не снимали, а только загибали кверху, чтобы ненароком не зацепить за подол и не испортить платье даме. Носки сапог были квадратными, а сама обувь, чаще всего, длиннее ступни. У парадных сапог шпоры были золочеными, а раструбы отделаны изнутри кружевами, они раскрывались, подобно вазам. Людовик XIII предпочитал сапоги с голенищами, облегающими ногу и доходящими до середины бедра, – наверняка они были удобнее для верховой езды.

Шляпы – мягкие и широкополые или с небольшими полями, но с высокой тульей – непременно украшали пышными страусовыми перьями, которые нужно было уметь правильно завивать. На крайний случай могло сойти и фазанье перо. Мужчины носили волосы до плеч, расчесанные на прямой пробор и иногда завитые на концах, тонкие усики и бородку. Пушок на подбородке, образовывавший «запятую», прозвали «мушкетеркой».

В современном французском языке до сих пор существуют термины «мушкетерский воротник» (широкий отложной воротник с заостренными концами), «мушкетерская манжета» (отворачивающаяся и застегивающаяся запонкой), «мушкетерские перчатки» (краги) и «мушкетерские сапоги» (с отворотами) – напоминание о моде первой половины XVII века.

Король одевался много скромнее некоторых своих подданных, но его пример не вызывал подражания. Королевские министры пытались обуздать непомерные расходы двора, принимая «законы против роскоши». Эти законы запрещали носить одежду из золотой и серебряной парчи, украшать ее вышивками, шнуром, золотой нитью, одеваться в бархат, атлас или тафту с золотым шитьем[7]. Но, как это обычно бывает, запреты вызвали прямо противоположную реакцию, способствуя контрабанде и играя на руку иностранным производителям. Людовик XIII повел дело иначе: своими эдиктами он запретил использование кружев и безделушек заграничного производства, чтобы поощрять развитие отечественной индустрии роскоши. В результате кавалеры вслед за дамами стали рядиться в парчу и бархат, украшать себя кружевами, лентами и позументами. Производство тканей начало приобретать промышленный характер; шелк производили в Лионе, тонкие шерстяные ткани – в Руане. В моде были также атлас, тафта, муар с орнаментом в стиле барокко: крупные орнаментальные завитки, листья аканта, плоды граната и винограда, ромбовидная сетка с розетками, короны, вазы, корзины и т. д. По торжественным случаям король мог блеснуть пышным нарядом, но таких случаев было немного, да и скончался монарх рано: в сорок два года.

Сменивший его на троне Людовик XIV был красив, воспитан женщинами и придавал большое значение внешнему облику. В его правление мужской костюм сохранил «военные черты», мужчина должен был обладать хорошей выправкой, быть стройным и подтянутым, однако о спартанской простоте уже не было и речи. Сорочек теперь носили две: узкую нижнюю и широкую верхнюю из тонкого белого полотна, которая выглядывала в прорези рукавов и между полами колета. Ее богато украшали гофрированными оборками и кружевом. Короткую куртку-весту с рукавами по локоть тоже украшали кружевами и лентами; поверх парадных панталон надевали складчатую юбку – ренграву. На поясе, по боковым швам и по подолу ренгравы штаны украшали рюшами, оборками, бантами. Все эти одежды непременно должны были иметь в своем гардеробе члены военной свиты.

Своими мушкетерами король забавлялся, как любимой игрушкой, обучал их дисциплине, проводил учения, делил на эскадроны. После воссоздания мушкетерской роты в 1657 году парижане и «гости столицы» часто отправлялись, как на праздник, посмотреть на парад мушкетеров в Венсене или в Нейи, стараясь подгадать к тому дню, когда командовать ими будет сам король. Маркиз де Данжо не раз сообщает в своем дневнике, что после обеда его величество велел устроить смотр обеих мушкетерских рот в боевом порядке в самом Версале. Именно при нем мушкетерские роты стали играть «представительскую» роль.

В 1659 году Людовик отправился в Сен-Жан-де-Люс на бракосочетание с испанской инфантой и проследовал через всю Францию и обратно во главе пышного кортежа, в который входили мушкетеры. По такому случаю все они нарядились в роскошные одежды, шитые золотом, которые сверкали на солнце, и шляпы с роскошным плюмажем; офицеров было не отличить от принцев крови. Полюбоваться этим зрелищем в маленький городок, затерянный на юге Франции, съехалась вся провинция Бигорра, вдоль пути следования свадебного кортежа толпа стояла в несколько рядов. Торжественная церемония состоялась 9 июня 1660 года. Поохотившись в местных лесах, Людовик вернулся в столицу. Вот как описывали газеты того времени «Великолепный и роскошный въезд Короля и Королевы в город Париж»: «В четверг двадцать шестого августа Их Величества вступили в Париж… Кортеж продолжали мушкетеры, дефилировавшие по четверо двумя разными ротами. Первыми ехали малые мушкетеры под командованием г-на лейтенанта де Марсака в сопровождении двух офицеров… В роте было шесть конных барабанщиков: четверо впереди и два сзади. Плащи двухсот всадников, вооруженных мушкетами, были из голубого сукна с красным подбоем, с галуном по швам и белыми крестами с лилиями спереди и сзади.

Второй ротой конных мушкетеров из королевской гвардии командовал господин д'Артаньян; она выступала в четыре ряда со своими барабанщиками и старшими офицерами в бархатных плащах, впереди и сзади; примечательным было то, что костюмы старых мушкетеров из того же сукна и тех же цветов выглядели гораздо богаче из-за обилия позументов, крестов из лилий, вензелей и корон, вышитых золотом и серебром, а кони их были белыми. Помимо этого различия была еще одна особенность, по которой сама эта рота подразделялась на четыре бригады. У первых семидесяти шести лошади были украшены султанами из белых перьев; у следующих семидесяти двух – из белых, желтых и черных перьев; султаны третьей бригады из пятидесяти двух человек были бело-сине-черными, наконец, у последних шестидесяти – бело-зелеными; чепраки у большинства лошадей были под цвет перьев. Каждую бригаду возглавлял капрал, а в середине ехал прапорщик со значком».

Другой автор сообщает нам еще кое-какие подробности:

«За лейб-гвардией короля следовала рота мушкетеров, которую Его Высокопреосвященство подарил Его Величеству: на добрых конях, в голубых плащах, расшитых серебряным галуном, с вензелем Его Величества, вышитым на рукавах и в четырех углах. Ими командовали господин де Марсак и маркиз де Монгайяр; первый ехал впереди, одетый в дорогие златотканые и сребротканые одежды, на красивом сером коне в лентах, а второй позади, в золотой парче и серебряных кружевах, на испанском гнедом со златотканым чепраком, тоже сплошь покрытым серебряными кружевами». Впрочем, господин д'Артаньян «на дорогом скакуне» не уступал им в роскоши.

Кружева были важным атрибутом парадного костюма. Поначалу их импортировали из Фландрии, где их производство прочно встало на ноги в конце XVI века; шитым кружевам с геометрическим узором пришли на смену плетеные на коклюшках. Особенно славились тонкие плетеные кружева «бенш», «валансьен», «малин» (названные так по городам, в которых они производились), с орнаментом, образованным плотным переплетением нитей, на фоне из узорных сеток. Из-за Тридцатилетней войны и последующих военных конфликтов импорт прекратился, пришлось наладить отечественное производство. К 1669 году во Франции трудилось больше тридцати тысяч кружевниц. Шитый гипюр с изящным узором (мелкий растительный орнамент, фигурки людей, амуров и др.) изготовлялся в Алансоне, Аржантане, Седане. Мастерицы из Кана, Шантийи, Байе, Ле-Пюи делали плетеные тюлевые кружева типов «блонды» (из золотистых и черных несученых шелковых нитей) и «шантийи» (из белых и черных крученых шелковых нитей). Обычно для плетеных кружев использовалась хлопковая или льняная нить, но в них иногда вплетали и золотую канитель. Стоили кружева очень дорого: так, в XVII веке за один кружевной платок, который держали в руке, просили 200 дукатов (700 граммов золота), а в XVIII веке Казанова заплатил за сорочку с манжетами, вышитыми мережкой, 50 луидоров (500 ливров, тогда как жалованье рядового мушкетера составляло 300 ливров в год). Но короля это беспокоило мало.

Когда у второй мушкетерской роты сменился командир, она быстро сделалась любимицей двора и всего Парижа. Композитор Люлли сочинил для нее марш. Граф де Молеврие, который был себялюбив, фатоват и довольно богат, вступил в соперничество с первой ротой под командованием д'Артаньяна, снабжая своих мушкетеров дорогими одеждами. Со своей стороны, «серые мушкетеры» залезали в долги, чтобы не уступать в роскоши «черным». Даже на войну отправлялись «при всем параде», что уж говорить про смотры в мирное время, которые сливались в один бесконечный конный балет.

В марте 1665 года король устроил общий смотр мушкетеров на Пре-о-Клер; в апреле того же года обе роты продефилировали в Сен-Дени перед всем двором и тридцатью тысячами зрителей. Итальянец Себастьяно Локателли так описывает это зрелище в своем сочинении «Путешествия по Франции»:

«За швейцарцами следовали старшие мушкетеры числом пять сотен, великолепно восседавшие на прекрасных лошадях, почти все из которых были белые или серые в яблоках. На мушкетерах были плащи из голубого сукна, украшенные серебряным галуном, образующим на спине и груди два креста с шитыми золотом лучами, и королевский вензель; эти кресты несколько напоминают кресты мальтийских рыцарей. Их украшенные и расшитые плащи… были надеты поверх прекрасных камзолов из голубого камлота с серебряным шитьем. Попоны их лошадей были красно-фиолетового цвета, и на них по четырем углам были вышиты четыре солнца, поскольку король взял своей эмблемой солнце с девизом "Ubique solus" («Всюду единственный». – Е. Г.). На шляпах у них были прекрасные султаны из перьев».

В феврале 1669 года Людовик XIV устроил смотр своим войскам в Булонском лесу, в марте – в долине Сены близ Коломба, чуть позже мушкетеры отправились в лагерь у окраины Сен-Жерменского леса, где после традиционного парада был устроен грандиозный праздник для придворных дам.

Смотры мушкетерских рот были ежегодными; по воле короля мушкетеры либо маршировали пешком, либо гарцевали на лошадях. Во время последних войн смотры всегда проводили в конном строю. «Последний большой парад свиты короля в апогее славы» состоялся в 1683 году под Безансоном, когда Людовик XIV вместе со своими мушкетерами отправился инспектировать военные укрепления в Эльзасе.

После осады Маастрихта в 1673 году король повелел, чтобы мушкетеры обеих рот одевались одинаково, только у первой галуны были золотые, а у второй – серебряные.

Парадная одежда отличалась от повседневной не только отделкой: например, знаменитые мушкетерские плащи для парада шили короткими, едва доходившими до седла. Именно в таких плащах мушкетеры щеголяли во время торжественного въезда Людовика XIV в Париж в 1660 году. Сразу после этого мушкетеры отправились на войну, и тогда уже их плащи были значительно длиннее – ниже колена. На плащах были четыре креста: сзади, по бокам и спереди.

Цвет мушкетерского плаща не был постоянным: он менялся в зависимости от праздников, в которых принимали участие королевские мушкетеры. Если король желал устроить какой-нибудь особенно яркий парад, он сам отдавал распоряжения относительно формы одежды. Например, однажды он велел, чтобы все мушкетеры облачились в костюмы из буйволовой кожи, а те, кто побогаче, украсили рукава бриллиантами. В другой раз было приказано нарядиться в черный бархат, в третий – в серые мундиры, отделанные золотым галуном. Разумеется, на мушкетерское жалованье такие наряды справить было невозможно, приходилось занимать денег, обращаться к родственникам и друзьям[8]. «Когда Вы узнаете, что нам приказали достать бархатные камзолы и попоны и что мне следует одеться в черное и пошить себе костюм из дрогета и еще один для моего слуги, Вы поймете, что никто никого даром не одевает», – писал восемнадцатилетний Жозеф де Монтескью своему наставнику господину д'Озону. Парадные костюмы затем можно было продать или передать по наследству. В посмертной описи имущества д'Артаньяна перечисляются его многочисленные наряды: бархатные колеты, парчовые куртки, штаны из замши и голландского сукна, камзол из золотой парчи с цветочным узором и подкладкой из алого шелка с золотой нитью, коричневые замшевые перчатки с кружевами, плащи и накидки из черного бархата или испанского сукна, пряжки, ленты, шелковые чулки…

В плащах было неудобно выполнять боевые приемы в пешем строю, а в конном бою мушкетеры обычно забрасывали плащи за спину, поэтому их отличительные знаки не сразу можно было разглядеть. В 1685 году король приказал мушкетерам носить супервесты – голубые кафтанчики без рукавов, украшенные, как и плащи, двумя крестами из белого бархата: спереди и сзади; кресты были обшиты серебряным галуном, а по концам их вышиты лилии. Передняя и задняя части супервестов скреплялись по бокам застежками.

Такую накидку полагалось носить всем мушкетерам, даже младшим капралам, капралам и сержантам, только старшие офицеры могли обходиться без нее. Плащи и накидки первой роты отличались тем, что кресты на них у концов были украшены тремя алыми лучами, а у второй – «листьями» с пятью желтыми лучами. Кроме того, первая рота носила шляпы с золотым галуном, а вторая – с серебряным. Шляпы были черные, с черной же кокардой. Плащи и накидки выдавались из казны, и по выходе в отставку мушкетер был обязан их сдать.

В 1689 году в мушкетеры вступил внук короля, семилетний герцог Бургундский. Тогда роты были расквартированы в Версале; юный герцог участвовал в упражнениях в присутствии короля, а маркиз де Кенси, младший капрал второй роты, держал его за руку. Принцу больше нравилась первая рота, но, чтобы не вызывать ревности со стороны второй, он обзавелся двумя мундирами, которые носил попеременно, и «нейтральной» накидкой.

В конце XVII века появился новый вид одежды – жюстокор: облегающий расширенный книзу камзол с поясом-шарфом и застежкой на множество мелких пуговиц. Рукава были узкими, с широкими отложными манжетами. Воротника не было, его заменял широкий галстук из белой ткани с кружевными концами.

Использование галстуков в армии восходит к 1635 году Во Францию его принесли хорватские наемники-кавалеристы, и французские офицеры быстро переняли эту моду: галстук был гораздо удобнее в полевых условиях, чем накрахмаленные брыжи. Людовик XIV галстуки очень любил и даже ввел особую придворную должность хранителя королевских галстуков; король изображен в галстуке на монете в пол-экю, чеканившуюся в его правление. Галстуки делали из батиста или муслина с кружевами на концах; богатые люди носили полностью кружевные галстуки. Его оборачивали вокруг шеи один-два раза и завязывали спереди, иногда украшая узел разноцветными лентами. Повязывание кружевного галстука отнимало довольно много времени. В 1692 году во время войны Аугсбургской лиги французские позиции при Стенкеркене были внезапно атакованы англичанами; офицеры выскочили из палаток, наспех завязав галстук простым узлом и засунув один конец в петлю весты (шестую сверху). Узел «стейнкерк» оставался в моде до конца правления Людовика XIV, а затем уступил место «стоку» – прямоугольнику из белого муслина, который складывали узкой полоской, оборачивали вокруг поднятого ворота сорочки и закалывали булавкой. «Сток» туго сдавливал шею, затрудняя дыхание, но позволял держать голову высоко и прямо, поэтому такие галстуки (черного цвета) были приняты в большинстве европейских армий.

В жюстокоре впервые появились прорезные, низко расположенные карманы. Под жюстокор надевали камзол без рукавов и воротника, который был короче на 10-15 сантиметров и контрастировал с ним по цвету, а также кюлоты (штаны до колен) из бархата, шелка или шерсти, тоже с прорезными карманами, штанины внизу застегивались на пуговицу или пряжку.

Пуговицы при Людовике XIV превратились в предмет роскоши: их использовали как драгоценные украшения. Разорившиеся вельможи продавали пуговицы со своей одежды, чтобы свести концы с концами. В XVIII веке пуговицы стали настоящим произведением искусства: они были стеклянными с изображенными в глубине фигурками, пейзажами, нимфами, амурами и насекомыми; были из вышитого шелка или в виде хрустальных ларчиков, внутрь которых помещали насекомых или засушенные цветы. Ювелир Страсс ввел в моду стразы, которые получили широкое распространение и продавались в специальных лавках. Не меньший восторг вызывали пуговицы из полированной стали, блестевшие, точно самоцветы. Севрская мануфактура изготовляла фарфоровые пуговицы, а уже при Наполеоне появились перламутровые. Ту же роль играли старинные монеты в золотой оправе… Но мы слишком увлеклись.

Офицеры мушкетеров облачались в алый жюстокор с золотыми галуном, пуговицами и петлями, такую же куртку и короткие штаны. На каждом рукаве было по три золотые пуговицы, а карманы камзола украшали семь пуговиц. Чепраки и пистолетные сумки отделывали вышивкой. Мягкие широкополые шляпы со страусовыми перьями приобрели треугольную форму.

Изначально мушкетеры носили грубые кавалерийские сапоги, но с 1683 года по желанию короля их заменили на черные ботфорты из выделанной коровьей кожи со шпорами. Король также приказал, чтобы, заступая в караул, королевские мушкетеры обували короткие сапоги: поступь в них была легче. Сапоги (как, впрочем, и коня) мушкетер должен был покупать на собственные средства.

Офицеры, как уже говорилось, не носили супервест, однако в бою надевали двойную кирасу (на грудь и на спину). Это понятно: ведь они всегда шли впереди, увлекая за собою солдат. Рядовые же мушкетеры не носили кирасы, под которой одежда быстро истиралась и приходила в негодность.

С 1693 года рота королевских мушкетеров состояла из капитан-лейтенанта, двух поручиков, двух прапорщиков, двух корнетов, шести знаменосцев со штандартом (при перемещении верхом), одного знаменосца со знаменем (для передвижения в пешем строю), восьми сержантов, четырех капралов, шестнадцати младших капралов и рядовых. О чине можно было судить по ширине галунов: чем они были шире, тем выше должность. Кроме того, офицеры носили нашейник – белый платок, свободно повязанный вокруг шеи, а старшие командиры – белый шарф через плечо.

Пресловутыми мушкетами обе роты вооружались только для парадов; в обычной жизни их оружием были ружье, шпага и пистолеты. Мушкетами (пока они состояли на вооружении) их снабжал король, ружье приходилось приобретать самим.

Мушкетерские знамена были меньше пехотных, белого цвета. Белый цвет – символ французских королей. Белые знамена с 1616 года выдавали самым верным воинским частям, чтобы другие брали с них пример. Знамя и четыре штандарта каждой роты хранились у короля, их охраняли двенадцать мушкетеров, сменявшиеся каждые пять дней. И знамя, и штандарты были сделаны из белого атласа, обшитого золотом и серебром, и несли на себе эмблему полка. На квадратном штандарте первой роты был изображен фугас, вылетевший из жерла пушки и падающий на город, и девиз: «Quo ruit et lethum» («Куда падет – там смерть»). На штандарте второй роты были изображены двенадцать оперенных дротиков острием книзу и девиз: «Alterius Jovis altera tela» («Такой же Юпитер, такие же стрелы»), то есть король присовокупил вторую роту к первой, и она поможет ему разить врага.

В составе роты были шесть барабанщиков и четыре гобоиста. Последние носили перевязи, как у трубачей из королевской свиты. Во время парадов мушкетеры ехали верхом, по два или по четыре в ряд; впереди выступали барабанщики в парадной королевской ливрее, трубачи и флейтисты (до 1663 года). Барабаны мушкетеров – выкрашенные в голубой цвет и украшенные гербом Франции – были меньше, чем у пехоты, но гремели гораздо веселее: королевские мушкетеры были единственным подразделением военной свиты короля, не имевшим трубачей и литавр. Зато только у них были барабаны: впервые во французской армии появились барабанщики-кавалеристы!

Военная форма, впервые введенная Людовиком XIV, не претерпела серьезных изменений вплоть до 1760 года.

Армейские полки, принадлежавшие принцам и дворянам, носили мундиры серого цвета, королевские полки – синего, мушкетеры – красного, поверх которой надевали форменный супервест с крестами.

Мундир был широким, но приталенным, с двумя рядами пуговиц; под него можно было надеть нагрудник из буйволовой кожи. Отвороты пристегивались пуговицами. На один мундир уходило два с половиной аршина (три метра) сукна плюс еще четверть аршина на отвороты и обшлага, три аршина саржи на подкладку, тридцать восемь больших пуговиц и четыре маленьких. Необходимую длину определяли следующим образом: полы мундира должны отстоять на один дюйм от земли, когда его хозяин стоит на коленях. Когда он садился верхом, полы мундира поднимали и пристегивали пряжками и крючками, пришитыми к подкладке в двух дюймах от углов, на кусочках сукна в форме сердечек.

К «французскому» мундиру полагался кисейный галстук с лентами, дважды охватывающий шею, стягивая воротник высотой в дюйм; края галстука были подбиты холстом.

Поверх мундира носили суконную шинель того же цвета, с подкладкой из саржи. Под мундир надевали куртку из буйволовой кожи. Ее рукава, отороченные красным сукном, застегивали на пуговицы по всей длине. Во время упражнений кавалеристы оставались в одних кожаных куртках, а также надевали кожаные штаны с двойным поясом, доходившие до икр, а поверх – штаны из красного панбархата на холщовой подкладке.

На кожаную куртку надевали портупею, к которой цеплялась шпага. Ремни следовало отладить таким образом, чтобы, если опустить руку вдоль туловища, рукоять шпаги сама ложилась в ладонь. Портупея длиной три фуга шесть дюймов тоже была из буйволовой кожи и спереди затягивалась пряжкой. Кожаный ремень мушкетона был такой же ширины, что и пояс; в королевских войсках он был белого цвета, в прочих – желтого.

До 1737 года кавалеристы носили ботфорты, а затем в употребление вошли гетры.

При королевском дворе в моде были высокие напудренные парики, но в армейских условиях следовать ей было невозможно. Мушкетеры по-прежнему носили длинные волосы, иногда заплетая их в косичку, стягивая в хвост или убирая в сетку; правда, офицеры на парад надевали парики с косицей сзади, перевитой черной лентой. Чтобы парик не сбивался, использовали особый галстук «солитер», позаимствованный у англичан: узкая черная полоска ткани, повязанная поверх галстука-«стока», прихватывала волосы сзади. Усы и бороду было принято брить.

Шляпа с позументами весила 13-14 унций (примерно 390-420 граммов). До 1750 года внутри нее заключалась железная чашка, которую затем заменили ободом, чтобы шляпа не теряла формы. Чашка крепилась к тулье кожаными ремешками, в ней имелись три отверстия для шнурков, которыми подворачивали поля шляпы. Ее назначение заключалось не только в поддержании формы шляпы, но и в защите ее владельца: во время сражения при Неервиндене в 1693 году железная чашка спасла жизнь принцу де Конти, получившему удар саблей по голове. В XVIII веке шляпы носили уже не широкополыми, а в форме треуголки: передний угол должен был быть на дюйм короче двух остальных. Шляпу надвигали на лоб с таким расчетом, чтобы передний «угол» находился над левым глазом. Кокарду делали из черной шелковой ленты. Входя в помещение, треуголку полагалось снимать и держать под мышкой. Кожаные перчатки надевали только на парад.

По галуну, окаймлявшему края шляпы, можно было судить о чине ее владельца: у сержантов и офицеров он был вдвое шире, чем у рядовых. В остальном офицеры одевались так же, как и их подчиненные, разве что сукно их мундира было лучшего качества, а из-под рукавов выступали гофрированные манжеты тонкой батистовой сорочки. Кроме того, у офицеров были шпаги с позолоченной гардой. До 1759 года к петле на плече, сквозь которую пропускали ремень мушкетона, пришивали серебряную бахрому: для младших офицеров – простую, для командиров – в виде витого шнура. Эполеты, служащие для различения чинов, были введены только в 1763 году.

Серебряные позументы, обрамлявшие конские чепраки, тоже были разной ширины: для высших офицеров – 30 линий (6,75 сантиметра), для прочих – 24 линии (5,4 сантиметра), для знаменосцев – 18 линий (4,05 сантиметра) и т. д. Кстати, лошади были полноправными участниками парадов, и их соответствующим образом наряжали. Обычно мушкетерские кони были среднего роста – примерно четыре фута восемь дюймов (около 145 сантиметров) в холке, не моложе пяти, но и не старше шестнадцати лет. Особым ордонансом от 25 сентября 1680 года предписывалось, чтобы у всех лошадей был длинный хвост. Ддя смотров их гривы заплетали и прилаживали кокарду за правое ухо. Хвост тщательно расчесывали и у самого корня украшали большой розеткой из широкой ленты.

В XVIII столетии в парадах тоже не было недостатка, они входили в список придворных развлечений. Людовик XV упорядочил состав военных оркестров, дополнив традиционные флейты, гобои и фаготы кларнетом и рожком, а также ударными инструментами. Музыка должна была не только задавать темп во время марша, но и сопровождать представление знамени, вступление короля в город, военные молебны и т. д.

Коронация Людовика XVI 11 июня 1775 года стала, возможно, последней торжественной церемонией с участием королевских мушкетеров: годом позже обе роты были распущены.

В XIX веке мода испытывала сильное влияние Англии. Воссозданные мушкетерские роты обрядили в облегающие мундиры алого бархата с фалдами и голубым кантом. Ворот-стойка, два ряда пуговиц с мушкетерским крестом, подкладка из шелка цвета слоновой кости, эполеты с бахромой. На голове – треуголка из черного фетра с черными же перьями; кокарда из белых и серебряных нитей, петлица из золотого (или серебряного) галуна и пуговица с отчеканенным на ней крестом. На ногах – белые лосины, высокие черные сапоги со шпорами… Но щеголять в новой форме мушкетерам пришлось недолго: до 1 января 1816 года.

Примечания:

7

Закон был достаточно суров, но малоэффективен, о чем свидетельствует такой случай: однажды капитан Наваррского полка Шарль Де Фонтене возвращался в Париж из армии; на нем были шитые золотом одежды, а золото уже несколько дней находилось под запретом. Судебный пристав хотел препроводить его в тюрьму, однако Фонтене пришел в ярость и рассек ему плечо ударом шпаги.

8

Из этой нелегкой ситуации существовал и ещё один выход: вместо настоящих бриллиантов можно было использовать качественные имитации из стекла, которые пользовались большим спросом в XVII в.: ими украшали траурные королевские наряды, а также делали из них украшения для детей. В 1630-е гг. Жакен де Пари изобрел метод изготовления фальшивого жемчуга: он покрывал полые стеклянные шарики, для крепости заполненные воском, лаком, смешанным с переливчатой рыбьей чешуей. Благодаря этому методу Париж более чем на 200 лет стал главным центром изготовления фальшивого жемчуга.