Эмблема эмигрантской ложи в Париже «Лотос».

Через день мы лезем на мансарду без лифта в Латинском квартале в гости к тому самому «брату», что набивал мне уши слюнями и гадостями про Даниэля, и на этот раз сам Даниэль с упоением поливает пригласившего. Этот, мол, идиот, одну-единственную книжку написал (дрянь книжонка, «История французского масонства» называется!) и выставил ее под стеклянным колпаком в гостиной. В ложе – первый халявщик и ворюга, врет, что не еврей, а сам – еврей, и жена – еврейка, и дети все трое – евреи… Эту информацию, задыхаясь от бесконечной лестницы и желания высказаться, жадно дополняют, перебивая друг друга, все прочие идущие…

Вокруг нас ползали, вились и суетились, наперебой зазывали в гости все те, кто мечтал съездить для открытия ложи в Москву по нашему приглашению за счет Великого Востока. Тихо шустрил даже совершенно выживший из ума старенький эмигрант, прибавивший когда-то «де» дворянское, выпендрежное, к своей еврейской фамилии Липский. Прежде этот шампиньон состоял русским переводчиком при военном министре Франции, был, возможно, и шпионом, за что имел крохотную розочку Ордена Почетного Легиона в петлице. От склероза и маразма он путал постоянно русские слова с французскими, плохо слышал и часто засыпал, но лучшего переводчика не было… Зато его старший брат учился в Симбирской гимназии вместе с Митей Ульяновым, и наш старичок забавлял нас «ужасными» рассказами о семье Ленина.

Смелость нашей «гласности» в то время позволяла только топтать и мусолить Сталина. Фигура главного вождя еще не свергалась с пьедестала. А тут, в Париже, я вдруг услышала от трухлявого земляка Керенских и Ульяновых такое!

«Семейство Ульяновых не любили в Симбирске. Мамаша их, жидовочка, высокомерная такая была дамочка и над детьми своими измывалась. Дети были все очень малорослые, картавые, золотушные, выскочки и подхалимы, эубрилы и отличники. Их били, а они доносили, за это их опять били, а они опять доносили. Дружить они старались только с инородцами. Во-первых, потому, что сами-то выкрестами числились, а во-вторых, потому, что любили верховодить и бахвалиться… В Симбирске никто не удивился, что все семейство в бунтари и висельники пошло: с детства по ним тюрьмы плакали… Антихристово племя!»

И рассказывал он все это так мило, просто, по-домашнему, старческой скороговорочкой… [36]

Амбиции у самого Липского были масштабные. Именно он создал в Париже секретную ложу, в которую вошли некоторые высокопоставленные люди из России – «чтобы ничего не опасаться на родине». Однако стремительные события в нашей стране обогнали самые смелые стариковские фантазии. Бояться стало нечего. И вот в Кремле целая группа политико-финансовых знаменитостей во главе с Чубайсом – широковещательно – устроила презентацию парамасонской структуры «Орден Орла». (20).