Глава 22

— Вы, конечно, понимаете, — холодно произнес генерал Армихо, — что мы не обязаны отдавать вам этих пленных?

— Понимаю, — отозвался Кауэн. — Хотя это мои пленные. Я привел их — вместе с сокровищем.

— Да, мы получили сокровище — по крайней мере, большую его часть. Мои разведчики доложили, что вы потеряли несколько мулов.

— Не было возможности вернуть все сокровище, — достаточно честно объяснил Бен. — К тому же пропало немного.

Армихо встал.

— Мы вам очень обязаны, — сказал он, — поэтому пленники ваши. Вы нас предупредили, вернули нам сокровище и спасли жизнь капитану Рекальде.

— Это пустяки.

Армихо протянул руку.

— Еще раз спасибо, сеньор. Vaya con dios.

Бен Кауэн спустился по ступенькам на улицу. Связанные пленники поджидали его. Два мексиканца стояли в стороне под отдельной охраной.

— Я не мог ничего для тебя сделать, хотя и пытался, — сказал Бен Панчо. — И для тебя тоже, — добавил он, обращаясь к другому мексиканцу. — Ваша национальность не позволяет мне претендовать на вас, как на своих пленников.

Панчо пожал плечами.

— Ничего, сеньор. Такова судьба. Какая разница, армия или тюрьма? — Он улыбнулся. — Думаю, это будет армия. Я хороший солдат, и генерал это знает. Конечно, мне придется посидеть на гауптвахте, но потом я снова буду солдатом — вот увидите.

Бен Кауэн пошарил в карманах. Денег осталось мало.

— Я отвезу вас назад в дилижансе, ребята, — обратился он к остальным, — но могу только оплатить ваш проезд. Питаться вам придется за свой счет.

— У меня в поясе есть деньги, — сказал Биджа, — так что позаботься о себе. Какова плата за дилижанс?

— Отсюда по десять долларов с каждого.

— Я сам заплачу за себя. Если уж мне суждено попасть в тюрьму, то я прибуду туда с шиком.

Когда дилижанс приехал в город, Бен Кауэн спрыгнул на землю и огляделся. Первой, кого он увидел, была Росита Кальдерон.

Сегодня она ехала на вороной лошади, не менее великолепной, чем бурая. Белая куртка из оленьей кожи свешивалась на бок животного. Желтая шелковая блуза оттеняла оливковую кожу и черные волосы девушки.

— Как вы здесь оказались? — спросил Бен, удивленный ее неожиданным появлением.

— У нас есть ранчо близ Фронтерас, и я поехала на север с отцом. Карета по главной дороге едет куда быстрее.

Пленники в наручниках, с трудом передвигая затекшими ногами, вылезли из дилижанса.

— Если вам нужна помощь, мои пастухи поблизости, — предложила Росита.

— Нет, спасибо. Мы хотим поесть и ехать дальше.

Ее взгляд был загадочным.

— Значит, вы покидаете Мексику?

— Я должен отвезти их назад.

— Мне… нам будет вас не хватать. У вас в Соноре много друзей.

Бен посмотрел на нее.

— Мне нужно ехать. Если бы я остался, то мог бы позабыть, что я всего лишь человек с лошадью и ружьем.

— Мой предок, — сказала девушка, — прибыл в Мексику вместе с Кортесом. Он был всего лишь человеком с лошадью и мечом, но тем не менее основал семейство.

Бен колебался — он был немногословен и не привык к женщинам.

— Я гринго, — промолвил он, — и, кроме значка маршала, у меня ничего нет.

— В Нью-Мексико, — мягко сказала Росита, — у меня есть кузина по имени Друсилья Альварадо. Она вышла замуж за гринго, который носил звезду, и очень счастлива, сеньор.

Бен Кауэн уставился на носки своих сапог, потом окинул взглядом улицу и посмотрел на девушку, которая показалась ему прекраснее всех на свете.

— Я вернусь, — пообещал он.

Бен быстро зашагал к ресторану, но повернулся и добавил:

— И вернусь скоро!

Проводив пленников внутрь, он усадил их и заказал для них пиво с бобами и тортильями, а также солидную порцию кофе. У него самого не было аппетита. Он просто сидел, уставясь в окно.

Биджа Кэтлоу посмотрел на него:

— Клянусь, Бен, я никогда не видел ничего подобного. Самая красивая девушка в Соноре — а ты едва все не испортил! Мне хотелось как следует вздуть тебя!

— Заткнись, — вежливо посоветовал Бен.

Выведя их к дилижансу, он нащупал в кармане «дерринджер». Маленький пистолет, который Бен забрал у Биджи, был его единственным оружием, но в другом он не нуждался, покуда они находились в Мексике. Его пленники хорошо знали, что с ними будет, если они сбегут до границы и их снова схватят.

Они были скованы наручниками попарно, за исключением Биджи, которому Бен надел кандалы и на ноги. Биджа ими очень гордился и охотно их демонстрировал.

— Все думают, что я либо очень опасен, либо очень быстро бегаю, — усмехался он.

Это могло стать его последними словами. Биджа произнес их, обращаясь к матери и дочери, также ожидающим дилижанса, и говоря, он не смотрел по сторонам. Поэтому он не заметил мужчину, стоящего на углу в пятидесяти футах от него.

— Я говорил тебе, — послышался холодный голос, — что выберу время?

Повернувшись, Биджа увидел Миллера, стоящего с револьвером в руке. Губы его кривились в усмешке.

Если Миллер и заметил девушку на лошади, едущую к ним по улице, то не обратил на нее внимания. Она была иностранкой, и у него не было причин думать о ней.

Бен Кауэн шагнул на улицу. У Миллера имелись веские причины думать о нем, но на Бене не было револьверного пояса, а за кушаком не торчала рукоятка оружия. Бен подумал о «дерринджере» в кармане, бесполезном на таком расстоянии, и его впервые охватило отчаяние. Ему приходилось испытывать страх, но он не знал, что такое отчаяние. Зато Бен отлично понимал, какой человек стоит перед ним, но он был безоружен, а Биджа скован и беспомощен.

Миллер это отлично понимал.

— Вы тоже, маршал? Почему бы и нет?

Росита Кальдерон выросла на ранчо и сидела на быстроходной лошади. Она коснулась мерина шпорой, и он, слегка поджав задние ноги, пулей рванулся вперед, хотя до сих пор двигался шагом.

Миллер видел девушку, но его внимание было сосредоточено на мужчинах. Если он и подумал о ней, то лишь, что ей хочется поскорее убраться.

— Бен!

Услышав крик, Миллер на момент отвел взгляд. Бен протянул руку и поймал на лету блестящий предмет, подобно тому, как он часто проделывал это, объезжая границу. Его пальцы стиснули рукоятку кольта 45-го калибра. Он увидел страх в глазах Миллера, пламя, вырвавшееся из дула его револьвера, и тут же начал стрелять. Любой ценой он должен вызывать огонь на себя, не позволяя Миллеру стрелять в беспомощного Кэтлоу.

Миллер почувствовал, как одна пуля раздробила ему бедро, а другая просвистела рядом с головой. Выстрелив, он увидел пыль, посыпавшуюся с куртки Бена Кауэна.

Что-то толкнуло Миллера в голову, и он ударился спиной о подпорку крыльца, ощутив в мозгу яркую вспышку. Миллер поднял револьвер, но почувствовал удар в грудь и сильную боль, пронзившую его насквозь. Он выстрелил, но пуля угодила в землю, подняв струйку пыли. Миллер все еще одной рукой держался за подпорку, а другой сжимал оружие, не сознавая, что он уже мертв.

Бен Кауэн стоял, пошатываясь, потом колени его подогнулись и он упал лицом вниз, выпустив отделанную серебром и слоновой костью рукоятку револьвера.

Некоторое время на улице царила мертвая тишина, затем Биджа Кэтлоу, шаркая ногами, двинулся вперед, наклонился и стал обшаривать карманы Бена Кауэна в поисках ключей. Сначала он отпер наручники, потом кандалы на ногах, наконец взял револьвер с серебряной рукояткой и спрятал его в кобуру.

Подняв взгляд, Биджа посмотрел в дуло винчестера в руках Роситы Кальдерон. Оно было нацелено ему между глаз, и он знал, что она без колебаний выстрелит.

— Это лишнее, мэм, — заговорил Биджа. — Мы с вами подлатаем этого парня, а потом мы пересечем границу, где он сможет сдать нас властям.

Кэтлоу снял значок маршала с груди Кауэна.

— Пока я здесь, я назначаю себя помощником маршала и буду носить эту штуку, чтобы все было по закону.

Бен Кауэн долго смотрел в окно, прежде чем осознал, что делает это. Перед его глазами расстилался залитый солнцем пейзаж; ветерок мягко шевелил кружевную занавеску. Бен ощущал усталость и одновременно комфорт, каких никогда не испытывал ранее.

Впрочем, он никогда еще не спал в такой большой кровати и не смотрел в окно с кружевными занавесками.

Наблюдая за лошадьми, резвящимися на зеленом поле, Бен начал беспокоиться. Что он делает в подобном месте? Что с ним произошло?

Позади открылась дверь, и Бен, обернувшись, увидел пару испуганных черных глаз. Средних лет мексиканка выбежала, громко зовя кого-то.

Обернувшись во второй раз на звук шагов, Бен посмотрел в глаза Росите Кальдерон.

Он перевернулся на спину, заложил руки за голову и улыбнулся ей:

— Впервые я принимаю леди, лежа в постели.

Сквозь оливковую кожу девушки проступил слабый румянец.

— Присматривай за ним, Мария, — велела она служанке. — По-моему, сеньор поправляется быстрее, чем мы ожидали.

Бен сидел, доедая тарелку супа, когда вошел Биджа Кэтлоу со звездой на груди.

Кауэн с сомнением посмотрел на нее:

— Где ты это взял?

— У тебя, — весело отозвался Кэтлоу. Он сдвинул шляпу на затылок и засунул за пояс большие пальцы. — Я решил, что лучше мне самому перевезти арестованных через границу и передать их властям.

— Ты перевез их?

— Конечно.

— И кому же ты их передал?

— Ну… — Биджа наморщил лоб в притворной задумчивости. — Это беспокоило меня больше всего. Я не знал, кому их передавать, поэтому заснул, размышляя об этом, а когда проснулся, их и след простыл!

Бен молча доедал суп.

— Насколько я понимаю, — снова заговорил Биджа, — у тебя ничего против них нет — во всяком случае, в Штатах. Они сбежали неподалеку от ранчо Пита Китчена. Я решил, что являюсь единственным из арестованных, которого ты и вправду можешь обвинить, поэтому вернулся сюда.

Бен наконец разделался с супом.

— Биджа, я собираюсь побыть здесь какое-то время. Отдай мне значок, поезжай в Эль-Пасо и передай себя человеку, который временно исполняет обязанности маршала. Он займется твоим делом.

— Ладно. — Биджа отстегнул значок. — Все равно, нося эту штуку, рискуешь получить пулю.

Спустя две недели, когда Кауэн сидел на крыльце гасиенды Кальдерон, Росита вручила ему письмо:

«Эль-Пасо.

Дорогой Бен!

Я взялся за перо, чтобы сообщить, как мы рады слышать, что с тобой все в порядке. Здесь появился Абиджа Кэтлоу из списка разыскиваемых и сказал, что ты велел ему передать себя властям.

Он это сделал, передав нам также твой рапорт о Миллере и бумагу из кармана Миллера с указанием места, где находилось украденное им армейское жалованье. Большая часть его найдена.

Искренне твой

Уилл Т. Лэшоу, помощник маршала.

P. S. Кэтлоу сбежал из тюрьмы. С тех пор о нем ни слуху ни духу».

Первая открытка пришла год спустя из округа Малер в Орегоне. В ней было всего пять слов:

«Нашего первенца мы назвали Беном».

А по пастбищам Соноры скачет верхом мальчик, которого зовут Абиджа.