§ 72. Обязательства вне договорных отношений, вследствие обогащения одного на счет другого. — Возмещение приращения в чужом имуществе. — Полезное управление чужим имуществом. — Возвращение напрасно переданного

И без предварительного соглашения воли может возникать обязательное отношение, вследствие одностороннего действия, хотя и не нарушающего право и не наносящего вред. Такого рода обязательные отношения именуются обыкновенно в юридической терминологии как бы договорными — quasi contractus, quasi-contrat — название, сочиненное толкователями римского права из выражения римских юристов о случаях, в коих действие, хотя бы и непреступное, может служить основанием обязательному отношению "quasi ex contractu teneri videntur". Основанием обязательной связи служит, однако, во всех подобных случаях не какое-либо подобие договора, коего, в сущности, не было, а особое начало юридической ответственности.

Право стремится к уравнению отношений по имуществу. Вследствие того, когда действием одного лица нанесен вред имуществу другого, последнее по началу уравнения получает право требовать вознаграждения от первого за ущерб: несправедливо было бы допустить, что хозяин имущества должен терпеть этот вред от постороннего действия. С другой стороны, может случиться, что одно лицо своим действием, с ущербом для себя, приносит пользу имуществу другого лица, хотя бы без ведома его и поручения. Такое приращение в имуществе одному на счет другого не может оставаться просто случайным явлением, без юридического свойства; несправедливо было бы допустить, чтобы такое приращение одному на счет другого происходило всегда даром; напротив того, во многих случаях справедливо поставить оное на счет тому, кому последовала прибыль. В римском праве признавалась необходимость такого уравнения, как требование справедливости, и правило: aequum est neminem cum alterius detrimento fieri locupletiorem — применялось, по обстоятельствм, к отдельным случаям (actio de in rem verso). Из новейших законодательств только прусское дает этому началу справедливости значение общего законного правила: "никто не властен без особого права присваивать себе выгоды от чужого имущества или от чужих действий и получать себе приращение с ущербом для другого". И там, где подобного правила нет, ощущается в нем необходимость, особо на те случаи, в коих формальная строгость сталкивается с внутреннею справедливостью. Можно привести для примера нередкие случаи, когда обязательство по неформальности своей признается недействительным, но успело уже произвести перемены в имуществе, требующие уравнения. Заемное письмо по форме недействительно, — но деньги по оному поступили уже от заимодавца к должнику: неужели последний воспользуется ими даром? Даны деньги взаймы несовершеннолетнему, без согласия опекуна или попечителя: неужели они пропадут для заимодавца?

К этому праву относятся три учреждения, которые, в большей или меньшей полноте, приняты во всех западных законодательствах. Во-1-х — возмещение полезного приращения, сделанного в имуществе (act. de in rem verso, nьtzliche Verwendung по прусскому праву); во-2-х — полезное управление чужим делом или имуществом без поручения (negotiorum gestio, gestion d'affaires); в-3-х — право возвращения уплаченного даром или напрасно (condictio indebiti, rйpйtition de l'indu).

Непрошенное вмешательство в чужие дела — вообще действие, несообразное с правилом, и составляет вину, а не послугу перед хозяином. Однако могут быть случаи, в коих, за отсутствием хозяина, необходимо распорядиться, и если никто не вступится в дело, последует вред имуществу, иногда не вознаградимый. Здесь вмешательство может происходить от доброго побуждения, которому закон не должен препятствовать, так как никто и с доброю целью не стал бы вступаться в чужое дело, если бы всякое подобное действие считалось нарушением права. Итак, ради пользы общей закон признает по поводу такого вмешательства обязательное отношение между хозяином имущества и сторонним лицом, вступившимся в распоряжение по имуществу (utilitatis causa receptum est invicem eos obligari). Хотя прямого поручения не было (лишь бы не было прямого запрещения), распоряжение стороннего лица становится обязательным для хозяина, если распоряжение было сопряжено с пользою для имущества. В отсутствии хозяина дом его угрожает падением; необходимо принять меры, а распорядиться некому; сосед из участия берется за это дело, нанимает рабочих и устраивает, что нужно, на счет хозяина, который не вправе уклониться от принятия на свой счет сделанных распоряжений.

Возникает отношение, подобное тому, которое образуется в представительстве. Очевидно, что сторонний распорядитель принимает на себя же ответственность. Он должен докончить дело, за которое взялся (эта обязанность не прерывается, — как в договоре поручения, — и смертью хозяина), вести его с тем старанием, какое доброму хозяину свойственно, и обязывается отчетностью перед подлинным хозяином имущества. Хозяин со своей стороны отвечает прямо за действия распорядителя, состоит прямым ответчиком по обязательствам, в которые распорядитель вошел для дела, и обязан вознаградить распорядителя за издержки его; но хозяин отвечает лишь за то, что требовалось нуждою или пользою имущества, а не за всякое, какое бы то ни было, распоряжение (как в договоре поручения).

Отношение это возникает, конечно, в таком лишь случае, когда распорядитель вступился без ведома хозяина; если же хозяин, зная, не воспротивился распоряжению, из этого следует, что он безмолвно подтвердил его, и в таком случае отношение подходит под закон поручения по соглашению сторон. Отношению этому нет места, когда оказывается, что распорядитель вступился в дело с дарственною целью, на свой счет (animo donandi), — напр., когда дед, дядя и т. п. берет на себя заботу, с издержками, о воспитании детей, оставшихся в отсутствии родителей.

Стало быть, кто вступился в чужое дело без прямой надобности, кто употребил на него лишние, ненужные издержки, тот не может воспользоваться против хозяина иском, присвоенным правильному отношению распорядителя; но это не значит еще, что он непременно лишается всякого права на вознаграждение. Глядя по обстоятельствам, он может еще воспользоваться иском, присвоенным тому, кто на свой счет содействует приращению или прибыли чужого имущества (act. de in rem verso). Пределы этого иска гораздо теснее. В нем нельзя требовать возмещения всех издержек, какие требовались пользою имущества, но только тех, которые действительно послужили в пользу, и не в той даже мере, в какой действительная прибыль имуществу последовала от распоряжения, но в той мере, в какой она оказывается налицо в минуту требования (напр., если в минуту требования дом, в котором сделаны были сторонним лицом починки, оказывается сгоревшим у хозяина, иск сего рода об издержках не имеет места).

По делу Гризодуба с княгиней Долгорукой возник вопрос: посторонний человек, давший, через посредство другого, деньги на нужды чужого имения, без воли хозяина оного, вправе ли требовать с хозяина имения возмещения данной суммы или он может предъявить такое требование только к посредствующему лицу? Вопрос этот Касс. Департ. разрешил следующим образом: так как в подобных случаях право требования вытекает из коренного юридического начала, которое выражено нашим законодательством в ст.574 Зак. Гражд. и по силе которого никто не властен, без законного основания, присваивать себе выгоды от чужого имущества или от чужих действий и получать себе приращение с ущербом для другого, то несомненно, что в силу общего правила 574 ст., случаи применения коего вовсе не исчерпываются теми постановлениями закона, которые изложены в ст.575–689 Зак. Гражд., на хозяине имущества, в интересе которого израсходованы чужие деньги, лежит обязанность вознаграждения стороннего лица за его издержки; но с другой стороны, руководствуясь тем же общим правилом ст.574, следует признать, что иск о возмещении приращения в чужом имуществе может быть присужден только в том случае, если истцом доказана польза от приращения для хозяина имущества, и лишь в той мере, в какой эта польза действительно последовала (Касс. реш. 1887 г. N 13).

Иск по распоряжению чужим имуществом имеет место тогда, когда распоряжение последовало именно с целью действовать в интересе хозяина. Если распорядитель действовал намеренно или по ошибочному предположению, в своем интересе, и, думая распорядиться в своем интересе, принес, в сущности, прибыль или сделал пользу чужому имуществу, — в таком случае не возникает отношение и иск распорядителя, а для справедливого уравнения интересов может, и то не всегда, иметь место только иск о пользе, принесенной чужому имуществу (de in rem verso). Поэтому, напр., владелец, считавший имение своим и делавший в нем заведения и постройки, не должен, конечно, оставаться без вознаграждения за них, когда имущество будет впоследствии отобрано от него, как собственность не его, а другого лица; но вознаграждение это ограничивается мерою действительного приращения, оказавшегося в имуществе в минуту перехода его к законному владельцу, и не простирается на все издержки, употребленные на постройку и заведение. Другой пример: владелец, делая улучшение в своем имуществе, исключительно в своем интересе, косвенно приносил выгоду чужому имуществу: так, я сламываю на дворе у себя под сад большую постройку и тем изменяю совершенно к лучшему положение соседнего дома, которому та постройка заграждала свет, вид и воздух; я признаю нужным, для ограждения своей береговой дачи от разлива, построить плотину и тем приношу пользу соседним дачам, также потерпевшим от воды. В этих случаях никакое вознаграждение не может иметь места, так как не только не было у действовавшего лица намерения принести пользу чужому имуществу, но и нет никакой связи между его издержками и пользою, косвенно происшедшею для чужого имущества: хотя бы той пользы и не оказалось, издержки были бы те же самые, в исключительном интересе строителя. Напротив того, когда распоряжение сделано и понесены издержки владельцем не для себя одного, но в общем интересе его с прочими совладельцами или товарищами, тогда иск о вознаграждении по распоряжению имеет место.