Глава 7 Глава 7 От разрушения Иеруесалима до восстания Бар-Кохбы (70-138 гг.)

Когда иудейское государство еще существовало и боролось с Римом за свою независимость, мудрые духовные вожди народа предвидели скорую гибель отечества. И тем не менее они не падали духом и верили, что еврейский народ, даже лишившись своего государства, не погибнет.

Эти люди знали, что настоящая сила народа не в его правительстве или войске, а в его духе, в его внутреннем единстве, основанном на общности народных чувств, верований, нравов и обычаев. Вот почему они старались больше всего укрепить в евреях религиозный и национальный дух. К числу таких людей принадлежал и законоучитель Иоханан бен-Закай, один из влиятельных членов иерусалимского Синедриона, руководитель "школы Гилеля". Иоханан, как глава партии миролюбцев, предвидел падение Иудеи – и решил приготовить убежище для духовных вождей народа, на случай разрушения Иерусалима. Незадолго до осады Иерусалима, когда воинственные зелоты заперли ворота столицы и никого не выпускали, Иоханану и его ученикам удалось выбраться оттуда посредством хитрости: ученики одели престарелого Иоханана в саван, уложили его в гроб и вынесли за город, как покойника. Очутившись за городом, Иоханан явился к римскому полководцу Веспасиану и сказал ему: "Дозволь мне поселиться с учениками и устроить школу в городе Явне" (Ямния, недалеко от Яффы). Веспасиан дружески принял еврейского законоучителя, стоявшего за мир с римлянами, и исполнил его просьбу.

Вскоре после того, как Иоханан поселился со своими учениками в Явне, туда пришла страшная весть о разрушении Иерусалима и храма. Долго плакали учитель и ученики о великом горе, постигшем отечество. Ученики думали, что с разрушением иерусалимского храма и прекращением жертвоприношений еврейская вера должна погибнуть. Но Иоханан ободрял их, напоминая им слова пророков, что истинное служение Богу заключается не в жертвоприношениях, а в благочестии и добрых делах. Богу – говорил он словами Священного Писания – угодны добродетели, а нс жертвы; как прежде соединял всех евреев иерусалимский храм, так теперь должны соединять их истинная религия и послушание Закону. Для изучения законов еврейской веры основана была Иохананом высшая школа в Явне, а для надзора за исполнением законов образовался в этом же городе новый Синедрион. Под руководством Иоханана явненский Синедрион предпринял ряд мер с целью привести в порядок духовные дела евреев. Был введен новый порядок богослужения, без жертвоприношений, но некоторые храмовые обряды были сохранены, в память о прошлом (например, церемония благословения народа потомками священников, коганами, трубление в рог и ношение пальмовых букетов в осенние праздники).

Недолго управлял Иоханан бен-Закай духовными делами евреев. Он был уже очень стар и умер спустя несколько лет после разрушения Иерусалима (80 г.).

Перед смертью он благословил своих учеников и сказал им: "Пусть страх перед Богом (духовная дисциплина) влияет на ваши поступки не менее, чем страх перед человеком (государственная дисциплина)".

После Иоханана бен-Закая главой Синедриона в Явне сделался Гамлиель II, сын Симона II, последнего вождя иерусалимского Синедриона. Симон погиб во время осады Иерусалима, а его юного сына Гамлиеля взял на свое попечение Иоханан бен-Закай. Иоханан воспитывал и обучал юношу в Явне и готовил его себе в преемники. После смерти своего опекуна и учителя Гамлиель занял должность председателя Синедриона, которая раньше была наследственна в роде Гилеля. Римские власти утвердили Гамлиеля в этой должности и дали ему звание патриарха, т. е. старейшины палестинских евреев.

Молодой Гамлиель оказался не только хорошим ученым, но и способным правителем.

Кроме глубокого знания еврейских законов, он хорошо знал римский и греческий языки, которые были необходимы ему при сношениях с императорскими наместниками и другими чиновниками.

В то время римским императором, после Тита, был его брат Домициан (81-96 гг.). Этот император, человек жестокий и ненавистный самим римлянам, относился к евреям очень враждебно. При нем римские чиновники в Иудее сильно притесняли жителей и обременяли их тяжелыми налогами. Опасность грозила тогда и иудейской религии, ибо среди евреев появились секты, примыкавшие к новому христианскому учению. Чтобы укрепить внутреннее единство народа, Гамлиель решил усилить законодательную власть Синедриона. Это было очень трудно. Из школы Иоханана бен-Закая вышли великие законоучители, как, например, Иошуа бен-Ханания и Элиезер бен-Гиркан, которые основывали в разных местах свои собственные школы.

Каждая школа толковала законы и предания иудейства по-своему; возобновились старые споры между партиями Шамая и Гилеля. Чтобы положить конец спорам законоучителей, патриарх Гамлиель объявил, что Синедрион по большинству голосов должен каждый раз решать, какое толкование закона верно. Тех законоучителей, которые не желали повиноваться решениям Синедриона, Гамлиель наказывал "отлучением от синагоги", т.е. временным исключением из общества.

Такому наказанию подвергся даже Элиезер бен-Гиркан, уважаемый в народе ученый, за то, что не хотел подчиниться авторитету Синедриона.

Эти строгости навлекли на Гамлиеля сильное неудовольствие. Среди законоучителей образовалась враждебная патриарху партия, которая отказала ему в повиновении и избрала вместо него другого председателя Синедриона, молодого ученого Элиезера бен-Азарию. Гамлиель безропотно покорился своей участи – и продолжал заседать в Синедрионе в качестве простого члена. Тогда все поняли, что не честолюбие побуждало Гамлиеля прежде прибегнуть к строгостям, а искреннее желание положить конец опасным религиозным спорам. Гамлиеля снова избрали председателем Синедриона, а Элиезер бен-Азария был оставлен в качестве его помощника. – Гамлиель II установил порядок и содержание ежедневных трех молитв: утренней ("шахрит"), предвечерней ("минха") и вечерней ("маарив"). По его поручению была дополнена главная ежедневная молитва, состоящая из 18 благословений ("шмона эсре"); в ней каждый еврей молил Бога не только о личном благополучии, но также о восстановлении Иерусалима и иудейского государства.

Чтобы рассеянные повсюду евреи знали о сроках ежегодных праздников, явненский Синедрион каждый раз извещал об этом отдаленные общины через особых послов. Во избежание ошибок, еврейские общины вне Палестины праздновали добавочные дни в праздники Пасха, Шовуот, Сукот и Рош-гашана. Так вошли в обычай "двойные дни" праздников.

В те времена быстрого распространения христианства бывали также случаи обращения язычников в иудейство. Некоторые близкие родственники императора Домициана соблюдали обычаи иудейской религии. Жестокий Домициан за это еще больше возненавидел евреев. Один образованный грек из Малой Азии по имени Акила, обратился в иудейство и сблизился с патриархом Гамлиелем и еврейскими законоучителями. Под их руководством Акила составил дословный греческий перевод Библии взамен старого, искаженного перевода "семидесяти толковников".

Но перевод Акилы не дошел до нас, а сохранился только сделанный по его образцу арамейский перевод Пятикнижия, носящий имя "Таргум Онкелос" (перевод Онкелоса, т. е. Акилы).

Спустя три года после смерти Домициана, римским императором сделался Траян (98 г.). Он вел продолжительные войны с парфянами, жившими в бывших землях Вавилонии и Персии. В этих землях жило также очень много евреев; в больших городах, как Нагардея и Низиб, находились богатые еврейские общины. Заслышав о приближении войск Траяна, вавилонские евреи стали опасаться, что жестокие римляне отнимут у них свободу, как отняли ее у палестинских евреев. Поэтому они выступили против римских войск с оружием в руках (115 г.). Траян подавил это восстание, но оно вспыхнуло в других местах. Возмущение против Рима распространилось среди евреев, рассеянных во всех римских владениях Азии и Африки. Евреи везде ненавидели римлян, как разрушителей Иерусалима и святого храма; они надеялись на скорое пришествие "мессии", то есть избавителя, который соберет рассеянный народ в Палестину и устроит там новое, свободное и сильное еврейское царство. В Малой Азии, на острове Кипр и в Египте евреи взялись за оружие и убивали своих притеснителей-язычников (116 г.). Траян выслал против мятежников полководца Турбона, который подавил восстание с крайней жестокостью. Пострадали и евреи Александрии: их великолепная большая синагога, которая славилась со времен Птолемеев, была разрушена до основания. В Палестине тоже обнаружились признаки народных волнений, и Траян послал туда в качестве наместника свирепого полководца Квиета, приказав ему держать евреев в повиновении. Вскоре Траян умер и на римский престол вступил император Адриан (117 г.).

Боясь восстания евреев в момент всеобщей смуты на Востоке, император Адриан сначала действовал в духе умиротворения. Он отозвал из Палестины жестокого Квиета и даже обещал скоро восстановить разрушенный Иерусалим и храм. Евреи поверили обещаниям и успокоились. Они не понимали истинного намерения Адриана, который хотел отстроить город Иерусалим не для них, а для язычников. Скоро они поняли свою ошибку. Император медлил с исполнением обещания; предание говорит, что он предлагал евреям отстроить их храм не в Иерусалиме, а в другом месте. Обманутый в своих ожиданиях народ стал снова волноваться. Громадная толпа вооруженных евреев собралась в Бет-Римоне, готовясь напасть на римлян.

Восстание разгорелось бы немедленно, если бы в дело не вмешался мудрый законоучитель Иошуа бенХапания, который после смерти Гамлиеля II был главой Синедриона. Иошуа предвидел, что восстание евреев окончится новым несчастием для них, и поспешил в Бет-Римон. Здесь он обратился к восставшим с речью и рассказал следующую басню: "Царь зверей, лев, ел однажды свою добычу и вдруг подавился костью. Стал он звать на помощь, обещая большую награду тому, кто вытащит у него кость из горла. Прилетел журавль, всунул свой длинный клюв в пасть льва и вынул кость. Сделав это, журавль потребовал обещанную награду, но лев с насмешкой отвечал: ступай и будь доволен, что ты вынул в целости голову из моей пасти. И мы, – добавил Иошуа, – должны быть довольны, что попав в руки римского народа, мы еще не истреблены им". – Народ послушался и разошелся по домам.

После смерти миролюбивого Иошуа сильное влияние на евреев приобрел великий законоучитель Акива бен-Иосиф, который старался склонить народ к открытому восстанию против римлян. Жизнь этого замечательного человека была полна необычайных приключений. В юности Акива был очень беден и служил пастухом у иерусалимского богача Калбы-Сабуи. Дочь этого богача, Рахиль, полюбила молодого пастуха и согласилась сделаться его женой, но только при условии, чтобы он посвятил себя науке. Отец Рахили, не желавший этого брака, прогнал дочь из дома, и она жила с мужем в крайней нужде. Акива горячо принялся за учение. Он расстался с любимой женой, ходил из города в город и занимался в различных школах изучением законов. Пока он скитался, Рахиль терпела такую нужду, что однажды она вынуждена была отрезать свою роскошную косу и продать ее, чтобы купить хлеба. Но тем не менее она терпеливо ждала своего мужа, уверенная в успехе его подвига. Действительно, через много лет Акива, успевший уже прославиться в народе как великий ученый, возвратился домой в сопровождении своих многочисленных учеников. Верная жена встретила его с восторгом, и даже тесть примирился с ним.

После Гилеля, Акива считался величайшим законоучителем еврейства. О нем говорили, что он "на каждый сучок Священного Писания нагромождал кучи законов", то есть выводил из библейских заповедей множество дополнительных законов и правил. Так как в то время накопилось уже очень много устных законов и преданий, то Акива собрал их и привел в порядок. Этот сборник изучался в школах под именем "Мишны рабби Акивы".

Но Акива не был только духовным руководителем; он хотел быть также государственным деятелем и борцом за свободу своего народа. Он ненавидел римлян, как врагов еврейской нации, и всю жизнь мечтал об избавлении евреев от римского ига, о восстановлении Иерусалима и храма. Еще в царствование Домициана, Акива с тремя законоучителями отправился в Рим, чтобы просить об отмене некоторых жестоких законов, изданных императором против евреев. Когда путники подъезжали к Риму и услышали издали шум этого оживленного и веселого города, товарищи Акивы заплакали: вспомнилось им, как их родная столица Иерусалим, пустынна и безлюдна, в то время как столица врага процветает. Но Акива сказал своим товарищам: "Зачем плакать? Если Бог дает так много благ людям, нс исполняющим Его воли, то сколько же Он должен воздать в будущем тем, которые исполняют Его волю!" – В другой раз Акива бродил с товарищами в окрестностях разрушенного Иерусалима. Приблизившись к Храмовой горе, они увидели, как из развалин храма выбежал шакал, зверь пустыни. Видя это запустение, спутники Акивы разрыдались; он же, напротив, улыбался. "Отчего ты улыбаешься?" – спросили его – и получили такой ответ: "Если исполнилось предсказание наших пророков, что Цион превратится в пустыню, то должно в будущем исполнится и другое их предсказание, что он будет восстановлены. – Надежда на освобождение еврейского народа не покидала Акиву. Народные волнения при Траяне и Адриане усилили в нем эту надежду. Он разъезжал по разным городам Палестины и Малой Азии и возбуждал евреев к восстанию против римлян.

В то время, когда в Палестине шли приготовления к восстанию, появился человек, который сделался начальником восставшего народа. То был Симон бар-Козиба (уроженец Козибы), прозванный Бар-Кохбой ("Сын Звезды"), храбрый воин, отличавшийся богатырской силой. Духовный вождь евреев Акива признал в Бар-Кохбе вождя военного и соединился с ним для совместной деятельности. Акива верил, что Бар-Кохба есть тот избавитель еврейского народа, о котором предсказывал библейский прорицатель в словах: "Взойдет звезда из рода Якова". Увлекаясь примером своего великого учителя Акивы, многие евреи примкнули к Бар-Кохбе.

Из всех азиатских областей Римской империи стекались десятки тысяч еврейских борцов под знамена нового вождя. Бар-Кохба гордился этой армией и говорил: "Боже, если Ты не хочешь нам помогать, то не помогай хоть нашим врагам, ибо тогда мы наверное победим". На первых порах евреи действительно одержали блестящие победы. Римский наместник Руф и его небольшие отряды, поставленные для охраны палестинских городов, не могли устоять против огромной армии восставших. Под предводительством БарКохбы еврейские воины брали крепость за крепостью и изгнали римлян почти из всех городов Палестины. В руках евреев оказались скоро 50 крепостей и около тысячи городов и селений (132-133 гг.). Прежде чем весть о восстании дошла До Адриана, римляне в Иудее были уже разбиты повсеместно; посланные императором Руфу вспомогательные отряды испытали ту же участь. Бар-Кохба стал властелином Иудеи и велел уже чеканить монету со своим именем. Средоточием его армии была горная крепость Бетар близ Иерусалима.

Между тем император, встревоженный успехами иудеев, послал в Палестину самого храброго римского полководца того времени, Юлия Севера. Ввиду выгодного военного положения иудейской армии, Север сначала воздерживался от решительного сражения, а нападал только на отдельные отряды в разных местах и разбивал их. Наконец Север довел повстанцев до того, что они вынуждены были отступить к Бетару, где укрепился Бар-Кохба со своим войском. Целый год осаждали римляне Бетар. Запертая в этом небольшом городе огромная масса иудеев мужественно защищалась, но и осаждавшие действовали с необыкновенным усердием.

Во время этой осады евреи разочаровались в своем мнимом избавителе Бар-Кохбе.

Он не был достаточно благочестив, по временам бывал слишком жесток и самовластен. Он приказал казнить всякого, подозреваемого в сочувствии к римлянам. Однажды Бар-Кохба своей рукой убил набожного старца, законоучителя Элиезера из Модеина, которого кто-то оклеветал перед ним. Этот старец во все время осады непрестанно молил Бога о спасении иудейского воинства; народ, веривший в силу его молитв, был очень опечален его смертью. Наконец силы осажденных истощились – и город был взят Севером (135 г.). Римляне произвели в Бетаре ужасную резню. Десятки тысяч евреев погибли в этой войне. Погиб и вождь восстания, Бар-Кохба. Многие иудеи, взятые в плен, были проданы в рабство. Так печально кончилась последняя борьба еврейского народа за свою независимость.

Усмирив великое восстание в Палестине, император Адриан воздвиг жестокие гонения на уцелевших после войны евреев. Подобно Антиоху Эпифану, Адриан был убежден, что пока будет существовать иудейская религия, евреи не примирятся с верховной властью язычников. Поэтому Адриан решил искоренить иудейскую веру. Он издал указ, запрещавший евреям праздновать субботу и исполнять другие важные обряды иудейства; запрещалось им также обучать детей в школах и собираться для чтения своих священных книг. За исполнением этих указов строго следил наместник Руф, которого евреи прозвали "тираном". По его поручению римские шпионы разыскивали евреев, которые тайно совершали обряды своей веры или изучали свой закон, и предавали их властям для наказания. Многие пали тогда мучениками за веру. Особенную стойкость проявили законоучители.

Подготовитель восстания Акива, потеряв надежду на скорое возрождение иудейского государства, ревностно продолжал свою духовную деятельность: он открыто собирал своих учеников и преподавал им учение иудаизма, вопреки императорскому указу. Один из его друзей спросил его: "Разве ты не боишься римских властей?". На это Акива ответил следующей притчей. Однажды, лисица стояла на берегу реки и увидела, что рыбки беспокойно бегают в воде. "От кого вы убегаете?" – спросила лисица. "Мы убегаем от сетей, расставленных людьми с целью ловить нас", – отвечали рыбки. Тогда лисица сказала: "Выходите же на сушу и будем жить вместе, как жили наши предки с вашими". Но рыбки возразили:

"Про тебя, лиса, говорят, что ты умная, а видно, что это неправда. Ведь если в воде, где только мы и можем жить, мы боимся опасности, то как же нам не бояться на суше, где мы тотчас помрем?" "Так, – продолжал Акива – и с евреями.

Как рыба без воды, так мы не можем жить без нашего святого учения, и если занимаясь учением, мы подвергаемся опасности, то что же будет, когда мы оставим его?".

Вскоре Акива был схвачен римлянами и брошен в заточение. Руф решил примерно наказать духовного вождя евреев. На эшафоте он приказал палачу рвать тело Акивы железными клещами. Акива с поразительной твердостью духа переносил эти ужасные страдания; под рукой палача не переставал он твердить спора молитвы: "Слушай, Израиль, Иегова – Бог наш, Иегова – един!". Заметив своих рыдавших учеников, Акива сказал им: "Я всегда скорбел, читая в Торе заповедь: люби Бога своею всем сердцем, всей душою и всем достоянием своим. Два пункта этой заповеди я мог соблюдать: я любил Бога всем сердцем и жертвовал для Него своим достоянием; но меня огорчала мысль, что я еще не исполнил третьего пункта и не положил души своей за Бога. Теперь я радуюсь, что сподобился совершить этот последний долг". Великий учитель испустил дух на восклицании:

"Бог един!". – Акива был одним из десяти законоучителей-мучеников времени Адриана. Товарищ его Ханина бен-Терадион был схвачен, когда он держал свиток Торы в руках и учил народ, как жить по правде. Римские солдаты бросили Ханину на костер, окутав его тело свитком Торы и положив на грудь мокрые губки, чтобы он медленно горел. Рыдавшую у костра дочь мученик утешал словами: "Тот, кто взыщет за унижение святой Торы, взыщет и за меня".

Подавив восстание иудеев, император Адриан мог осуществить свое давнишнее намерение: превратить Иерусалим в языческий город. Он велел построить па месте старой разрушенной столицы новый город и основать там римскую "колонию". Эта колония должка была состоять из выслуживших срок солдат и вольных поселенцев-римлян, греков и сирийцев, вообще из людей всех национальностей, кроме еврейской. Новый город получил название Элия Капитолина, в честь императора Элия-Адриана и Юпитера Капитолийского. Храмовая гора была очищена от развалин, загромождавших е„ еще со времени Тита; поверхность ее, по приказанию наместника Руфа, была взрыта плугом для того, чтобы изгладить всякую память о бывшей святыне Иудеи. На месте, где некогда стоял иудейский храм, был воздвигнут храм Юпитера; тут же возвышалась статуя Адриана.

Иерусалим получил вид греческого города – с театром, цирками, капищами и статуями богов. Согласно христианскому преданию, на месте гроба Христа было устроено капище Венеры. На южных воротах, по дороге в Бетлэхем, красовалось изображение свиньи. Евреям запрещалось даже показываться в черте города; за нарушение этого запрета полагалась смертная казнь.