|
||||
|
|
АВГУСТ
Гай Октавий вступил в права наследства в 44 году до н. э., после убийства заговорщиками его дяди, диктатора Цезаря. И вот во главе Римской империи встал новый Гай Юлий Цезарь, ибо вместе с правами наследства Цезарь передал приемному сыну и свое полное имя. Чтобы отличить от первого цезаря, нового императора впоследствии стали звать просто Октавианом. Гай Октавиан, худощавый светловолосый юноша невысокого роста, оказался в самом центре циклона — ожесточенной борьбы за политическое наследие Цезаря. И заговорщики, убившие диктатора, и сенат желали возврата к прежним республиканским формам правления. Их противники, цезариане, сторонники погибшего диктатора, стремились сохранить установленный им порядок вещей, некоторые из них, такие как Марк Антоний и Марк Эмилий Лепид, втайне мечтали занять место погибшего Цезаря. В этих политических играх юношу-наследника не принимали всерьез, он же начал действовать умно и расчетливо. Октавиан выплатил народу все легаты, завещанные Цезарем, хотя для этого ему и пришлось залезть в долги. Из ветеранов-легионеров Цезаря Октавиан образовал свою личную армию. Демонстрируя лояльность по отношению к сенату, он сначала выступил с этой армией против Антония и разбил его в битве на реке Пад, после чего заставил тот же сенат назначить себя, Гая Октавиана, консулом. Осенью 43 года до н. э. Октавиан вдруг круто изменил свои политические взгляды и заключил союз с прежними врагами, Антонием и Лепидом. Оказавшись меж двух огней, сенат был вынужден официально утвердить их триумвират как новый особый орган для управления всеми делами Республики, наделив его практически неограниченными полномочиями. Первым делом триумвиры расправились со своими политическими противниками, приговорив к смертной казни убийц Цезаря и других участников заговора, среди которых было много влиятельных государственных и политических деятелей, в том числе и Цицерон. Имущество осужденных было, разумеется, конфисковано. Тем временем двое из убийц Цезаря, Марк Брут и Гай Кассий, завладели восточными провинциями. Антоний и Октавиан разбили их войска осенью 42 года до н. э. в битве при Филиппах, в Македонии. Победители разделили между собой сферы влияния. Антоний взялся наводить порядок в восточных провинциях Римской республики, Лепиду досталась Африка (за исключением Египта), Октавиану — Испания и Галлия. В Италии Октавиану пришлось согнать с земель тысячи крестьян, чтобы их наделы передать своим ветеранам-легионерам. Это вызвало вооруженное восстание бывших владельцев земель, которое было им жестоко подавлено в войне, названной перузийской — от наименования области Перузии, современной Перуджии. Антоний, правитель восточных провинций, на долгие годы связал свою судьбу с царицей Египта Клеопатрой, хотя и был женат на красивой и благородной Октавиане, сестре Октавиана. Детям, рожденным ему Клеопатрой, он щедро раздавал страны на Востоке, как какой-нибудь восточный владыка. Повезло Антонию в любви, но не везло в делах — его войны с армянами и парфянами были неудачны. Укрепив свои позиции в Италии, Октавиан двинулся за ее пределы. В 36 году до н. э. он занял Сицилию, где Секст Помпей, сын разгромленного некогда Цезарем Помпея Великого, создал нечто вроде своего пиратского государства. Одновременно с этим Октавиан отобрал у Лепида африканские провинции. Так перестал существовать триумвират, ибо остались практически лишь двое из его членов — Октавиан на Западе, Антоний на Востоке. Для двух же мир всегда тесен. Конфликт между ними разрастался, все попытки разрешить его мирным путем — переговоры и посреднические миссии — ни к чему не привели. Антоний был нелегким противником для Октавиана. Он пользовался поддержкой многих сенаторов, а главное, широкой популярностью в народе. В то же время его поведение, а особенно роман с Клеопатрой, дали замечательный пропагандистский материал команде Октавиана, которая представляла Антония рабом Клеопатры, пожелавшей стать владычицей Рима. Пропагандистская кампания — взаимные претензии, обвинения, угрозы — переросла в открытую гражданскую войну. Разгромив Антония в морской битве у мыса Акций в сентябре 31 года до н. э., Октавиан в августе следующего года вступил в Александрию. Антоний с конным отрядом отразил первую атаку. Однако после поражения пехоты и измены конницы и египетского флота он отказался от борьбы и заперся в городе. Получив ложное известие о том, что Клеопатра покончила жизнь самоубийством, Антоний бросился на свой меч. Спустя несколько дней и Клеопатра покончила жизнь самоубийством (скорее всего от укуса ядовитой змеи, положив ее себе на грудь). Египет стал римской провинцией. Неопытным юношей вступил Октавиан в политическую жизнь Рима несколько лет назад. Чем он мог тогда импонировать римлянам? Не было у него еще никаких личных заслуг, не было славы удачливого военачальника, не было огромных богатств. И даже внешность его не вызывала уважения, а внешности политика в Древнем Риме придавалось очень большое значение. Однако этот юноша в короткий срок блистательно справился со всеми трудностями, преодолел все опасности, выдержал все испытания, ловко расправился с врагами и соперниками и стал единовластным хозяином всего Средиземноморья. Чем же объяснить такие невероятные свершения? Видимо, этот молодой человек обладал особым характером и недюжинными способностями политика и военачальника. Бросаются в глаза прежде всего последовательность и упорство в достижении цели, умение трезво взвесить все обстоятельства и отважно идти на риск. Кроме того, Октавиан сумел понять и оценить огромное значение политической пропаганды — и умело пользовался ею в своих целях. И наконец, он умел выжидать, не бросался сломя голову в авантюры. Его жизненным кредо было festina lente, «торопись медленно». Октавиана не назовешь ни блистательным полководцем, ни смелым новатором — он был гением последовательной, упорной политики, стремясь к достижению своих целей. В 29 году до н. э. Октавиан вернулся в Италию. Одержанные им победы и великолепие триумфального въезда в Рим не снимали серьезной проблемы, вставшей перед новым владыкой Рима. Причем проблема в значительной степени была обусловлена именно этими победами. До сих пор свои действия и полномочия Октавиан оправдывал правами триумвира и необходимостью защищать Рим от внешней угрозы. Но вот наступил мир, Риму уже не угрожали ни внешние, ни внутренние враги, так что не существовало никаких оправданий для чрезвычайных полномочий Октавиана, он встал перед необходимостью: либо вернуть прежние республиканские свободы, либо найти новую форму и обоснование для единоличного правления. Был еще один выход: бросить все, устраниться с политической арены, предоставив противоборствующим силам свободу уничтожать друг друга. Однако это означало бы новый всплеск гражданской войны. Сколько новых Цезарей, Антониев, Октавианов принесла бы с собой кровавая волна! Объявить себя царем? Но даже мысль о монархии и слово «царь» ненавистны свободолюбивым римлянам. Принять титул диктатора? Именно это сделал Цезарь — и погиб. Октавиан медлил. Да и не было необходимости особенно торопиться, ведь в его распоряжении находились 28 легионов. Надежным подспорьем были и ветераны, которых он расселил в Италии и по провинциям. Землю они получили только благодаря ему, и в случае падения Октавиана лишились бы ее. Итак, пока все оставалось по-старому. Заседал сенат, на нем избирались высшие чиновники — разумеется, всегда в соответствии с волей Октавиана, который с 31 года до н. э. занимал должность одного из консулов, а в 28 году до н. э. получил звание princeps senatus — глава сената. Наконец Октавиан принял решение — гениальное. Возможно, еще в конце 28 года до н. э. и уж наверняка в январе 27 года до н. э. Октавиан отказался от всех своих должностей и привилегий. Тем самым республика была восстановлена формально и официально, Октавий устранился от политической деятельности, укрывшись в четырех стенах и предоставив действовать на политической арене кому угодно. Когда весть об этом распространилась в народе, последний присоединил свои мольбы к просьбам сенаторов, чтобы Октавиан в своем милосердии и несказанной доброте не оставлял государства осиротелым, ибо Рим не может обойтись без его мудрого руководства, богатого опыта и глубочайшего знания всех проблем огромного государства. С большой неохотой Октавиан наконец уступил настойчивым просьбам, согласился взять под свою опеку те провинции, которым угрожала опасность извне и где было размещено большинство римских легионов. Сенат же через своих наместников должен был управлять внутренними провинциями. Сенат, обрадовавшись, в знак благодарности указом от 16 января присвоил Октавиану титул Августа (Augustus). В представлении римлян это непереводимое слово сочетало в себе понятия величия, всемогущества, святости. С этих пор полный титул главы Римского государства звучал так: Imperator Caesar Augustus — Император Цезарь Август, а день 16 января 27 года до н. э. считается началом новой формы римской государственности — империи. Вряд ли есть необходимость отмечать, что отказ Октавиана от власти, просьбы сената и народа к нему стать опять во главе государства, неохотная уступка и возвращение к власти с большим нежеланием и против воли, спонтанное выражение всенародной радости после принятия им такого решения — все это было хорошо продумано, тщательно подготовлено и старательно исполнено. На склоне лет Август — ибо так теперь следует называть Октавиана — с гордостью говорит о том, что, превосходя других авторитетом, он не пользовался большей властью, чем его коллеги по правлению. Это так и не так. Что такое император в нашем представлении? Торжественно коронованный и возведенный на престол помазанник Божий, в короне и горностаевой мантии со скипетром в одной руке и державой в другой. Но ни Август, ни его преемники на протяжении трех веков не имели никаких внешних символов власти (разве что порфиру — длинную пурпурную мантию, надеваемую монархом), ни короны, ни державы и скипетра. Не было и коронации как таковой, а государство, которым управлял император, как и прежде, называлось res publica. Сохранялись и все прежние республиканские учреждения: сенат, иерархия ежегодно сменяющихся чиновников, а в первое время и институты избирателей. Однако все это было фикцией. Или почти фикцией. Август осознал — открытие поистине гениальное! — и использовал в своей политике очень важную вещь: мысли и представления большинства людей определяет не сама реальность, а лишь ее воплощение в словах; люди находятся под воздействием лозунгов, названий, внешней стороны явлений. И тот, кто пользуется ими умело и последовательно, может внушить людям все, что хочет. Фикция становится реальной политической силой, такой же, как армия и деньги. Август понял еще одну вещь: истинная власть — это не громкий титул и внешний блеск, а возможность держать в руках все рычаги правления. Очень важно также, учитывая настроения и чаяния людей, время от времени проводить угодные им мероприятия, принимать пользующиеся популярностью законы. Власть римских императоров зиждилась на двух основах: 1) imperium (слово означает и верховную власть, и высшее командование), то есть руководство всеми вооруженными силами страны, ну и само государство; 2) звание народного трибуна, которое давало большие права и привилегии, а также личную неприкосновенность. Лицо, соединявшее в себе и то и другое, становилось воплощением воли, интересов и величия народа. Кроме того, начиная с 12 года до н. э. Август стал и верховным жрецом, впоследствии его преемники последовали этому примеру. Вдобавок ко всем должностям и власти, которой они наделяли, Август время от времени возлагал на себя — на короткие сроки — некоторые дополнительные обязанности, например, становился консулом. Во 2 году до н. э. ему было присвоено звание pater patriae, «Отец отечества». Август и его преемники использовали его в официальном титуловании. Данный государственный строй принято называть принципатом — от латинского слова princeps, что означает глава, руководитель, властелин, первый человек в государстве. Так стали называть цезаря, но в обращении использовали всегда фамилию Цезарь и всегда во втором лице: «Ты, Цезарь…» Август категорически запретил использовать слово dominus (господин) по отношению к своей особе. Август умел выбирать способных и верных помощников — характерный признак действительно выдающегося руководителя. Он не боялся приблизить к себе талантливых людей. Первым из соратников Августа следует назвать Марка Агриппу, его ровесника, друга детства, впоследствии зятя. Многие годы Агриппа был фактически соправителем Августа. Вторым назовем Гая Мецената. Этот был прекрасным дипломатом и чем-то вроде неофициального министра культуры. Его имя со временем стало нарицательным для обозначения покровителя талантов. Главный лозунг царствования Августа — pax, мир. Его зримым символом стал прекрасней Алтарь мира, воздвигнутый на Марсовом поле (сохранился до наших дней). Алтарь украшали великолепные барельефы, некоторые из них представляли членов августейшего семейства. Соблюдался ли на деле провозглашенный лозунг? Если говорить о внутренней политике, то да, соблюдался. После государственных переворотов и гражданских войн в империи воцарилось спокойствие. Стабилизировалась социальная обстановка, укрепилась экономика. К своим бывшим врагам Август относился снисходительно, не допуская их преследования. Казни, расправы, репрессии — этого при Августе не было. Он проявлял уважение к народным традициям и обычаям, что не могло не импонировать средним слоям народных масс Италии. Да и население провинций с радостью и облегчением восприняло наведение порядка на их землях, а особенно установление жесткого контроля над администрацией, ведь во времена республики римские наместники и предприниматели позволяли себе чудовищные злоупотребления в провинциях. Если же говорить о внешней политике цезаря Августа, то здесь прекрасный светлый лозунг «мир» звучит просто насмешкой, ведь его автор завоевал для Рима больше земель, чем кто-либо до него и после него! Август захватил Египет, закончил покорение Испании, аннексировал Галацию (в центре современной Турции). В ходе бесконечных военных кампаний его военачальники покорили многочисленные придунайские и альпийские народы. На территории современных Болгарии, Румынии, Венгрии, других балканских стран, Швейцарии, южной части Германии были образованы римские провинции: Мезия, Паннония, Норик, Реция. Целью всех этих тщательно продуманных и организованных походов было желание Августа опереть границы империи в Европе на барьер великой реки. Кроме того, Август считал необходимым передвинуть границу с Рейна на Эльбу; это удалось сделать после нескольких лет ожесточенных боев с германскими племенами, но затем в 9 году н. э. из-за неумелых действий командующего Квинтилия Вара римская армия потерпела жесточайшее поражение в Тевтобургском лесу. Можно было пережить потерю трех легионов, можно было вновь начать покорение германских земель, но Август, которому к тому времени было уже больше семидесяти, не хотел рисковать. Пришлось вернуть границу обратно к Рейну. Широкую полосу земли на левом, римском берегу реки, назвали Германией, пытаясь сделать вид, что ничего особенного не произошло. Отступление от Эльбы было одним из самых переломных моментов в истории Европы. Насколько по-другому развивались бы дальнейшие события на европейском континенте, да и во всем мире, если бы германские племена были романизированы. На Востоке Август не одерживал особенно внушительных побед, но и там позиции Рима укрепились. Август гордился тем, что парфяне беспрекословно по его требованию вернули Риму Армению и орлов (знамена), отбитые у римских легионов Марка Красса и Марка Антония еще во времена республики. Выдающийся военачальник, Август, тем не менее, никогда не вел войну ради нее самой, никогда не захватывал земель только ради захвата, никогда не стремился к воинской славе ради самой славы, как это делали Александры и Наполеоны разных эпох и разных стран. «Никакому народу он не объявлял войны без причин законных и важных», — писал Светоний. Октавиан Август отказался от планов покорений Британии, считая, что овчинка не стоит выделки. Он удовлетворился компромиссом на Востоке. В своем политическом завещании он призывал и в будущем сохранять империю в пределах существующих границ. Вот почему, оценивая правление Августа, потомки отмечают в первую очередь не его территориальные приобретения, а плоды мира: стабилизацию положения в стране, благосостояние народа, расцвет культуры. Действительно, можно говорить о поистине выдающихся достижениях в области культуры во времена правления Октавиана Августа. Прославляя личность и деяния последнего, создавали замечательные произведения знаменитые римские поэты: Вергилий, автор идиллии «Георгики» и прославленной национальной эпопеи «Энеида»; Гораций, с его неповторимыми «Песнями», «Сатирами», «Искусством поэзии»; Овидий, воспевающий любовь, героев римской мифологии и создатель «Скорбных элегий», в которых оплакивает свою горькую жизнь на чужбине после его изгнания на берега Черного моря. Вспомним также элегических поэтов Тибулла и Проперция, а также баснописца Федра. Трудно переоценить их роль в создании общеевропейской культуры. На протяжении многих веков представители различных народов обращались к их творениям и обращаются до сих пор. То же следует сказать и об историке Тите Ливии, горячем поклоннике республики и одновременно человеке, близком к цезарю, авторе фундаментального труда по истории Рима, начиная «со дня основания города». В это же время был создан посвященный Августу трактат Витрувия об архитектуре, единственное такого рода дошедшее до нас произведение Античности, поистине бесценная сокровищница сведений об античной архитектуре, который на протяжении многих веков служил учебником во всех европейских странах. Просто поразительно, насколько сильное влияние оказали искусство и наука этих нескольких «августовских» десятилетий на историю, формирование и саму суть европейской культуры всех последующих веков. Велики заслуги Октавиана Августа и в деле строительства и благоустройства империи, особенно это касается собственно Рима, который был разделен на 14 округов. Октавиан создал пожарную службу и ввел ночную стражу vigiles. Провел новые акведуки. Построил два театра и один амфитеатр. Воздвиг новые и реставрировал старые храмы — всего числом более восьмидесяти. Создал новый Форум (главную площадь столицы), названный в его честь Августовым. В его правление построены первые большие общественные бани и первая публичная библиотека. На Марсовом поле у Тибра был воздвигнут огромный мавзолей в форме ротонды — фамильная гробница цезаря и его семейства. Среди возведенных при нем монументальных построек одна сохранилась до наших дней, причем почти в своем первоначальном виде, хотя и часто реставрировалась. Это Пантеон, храм всех богов, увенчанный великолепным куполом. Фронтон храма до сих пор гордо украшает имя Агриппы, на средства которого он был построен. Правду говорят, что Октавиан Август «принял Рим кирпичным, а оставил мраморным». Сам же цезарь жил очень скромно. На Палатинском холме[6] был у него дом — не дворец! — без мраморной отделки и мозаичных украшений. Все сорок лет правления и зимой и летом, когда пребывал в столице, Август занимал одну и ту же небольшую комнату. Август был противником роскоши — великолепных дворцов, роскошных вилл, богатых сельских поместий. Современники и потомки не переставали удивляться скромности его домашнего обихода. Август обходился очень простой, чтобы не сказать убогой, мебелью. Одежду носил лишь из тканей, собственноручно сотканных женщинами его семьи. Ел немного, очень простую пищу: хлеб, мелкую рыбу, творог, свежий инжир, салат. Вина пил совсем немного. И вместе с тем любил принимать гостей, что делал охотно и часто, а для гостей приказывал подавать более разнообразные, хотя тоже не роскошные блюда. Август был образованным человеком с явно выраженными гуманитарными наклонностями. Он живо интересовался литературой и сам писал. Известны его «Поощрение к философии» и мемуары «О своей жизни» в трех книгах. Писал Август и стихи, и даже создал трагедию. Любопытно, что в своих литературных трудах Август позволял себе не соблюдать правил орфографии. Но, в конце концов, может же себе такое позволить цезарь? До наших дней его произведения сохранились лишь в небольших отрывках. Зато прекрасно сохранился большой официальный перечень его деяний, копия которого высечена на мраморных стенах храма в Турции, в Анкаре. Это так называемый Monumentum Аnсуrаnun — отчет, составленный Октавианом Августом о своей деятельности с начала политической карьеры. Начинается он так: «Когда мне было 19 лет, я по собственной инициативе и за собственный счет создал армию. Благодаря этому я освободил Республику из-под гнета правящей клики». Работал Октавиан Август много, без устали — и в столице, и во время походов и путешествий. Особым здоровьем он никогда не отличался, часто прихварывал, но сильная воля и выносливость помогали ему преодолевать недуги. Способствовал этому весьма скромный образ жизни, благодаря которому цезарь до последних минут своей жизни сохранил ясность ума и физическую работоспособность. Цезарь Октавиан умер так, как всегда мечтал — «доброй смертью», то есть быстро и без телесных страданий. Произошло это в местечке Нола, в Кампании, где он остановился в старом доме своего отца. До самого конца Август находился в сознании. Сначала он долго беседовал один на один со своим преемником Тиберием, которого срочно вызвали к умирающему цезарю. Потом простился с друзьями и спросил, хорошо ли, по их мнению, он сыграл комедию жизни. Эту беседу он закончил греческим стихом, которым обычно актер завершал свое выступление на сцене: «А коль мы прекрасно сыграли, овацией нас наградите и проводите с весельем». Затем спросил о здоровье своей внучки, дочери Друза, которая была больна. И вот при нем осталась только жена. Собрав последние силы, он сказал со слезами целовавшей его жене: «Ливия, живи и помни, как жили мы вместе. Здоровья тебе… прощай». Он жил с ней в браке долго — более пятидесяти лет. Почти столько же, сколько правил Римом — сначала как триумвир, потом как цезарь. Первый раз будущий император женился в возрасте 23 лет в 40 году до н. э., когда был триумвиром, на Скрибонии, успевшей к тому времени уже дважды развестись. Брак заключен был главным образом из политических соображений. Через год родилась их дочь Юлия, и Октавиан развелся со Скрибонией, заявив, что более не в силах терпеть коварство своей жены. Вскоре, однако, он и сам проявил коварство, женившись при весьма необычных обстоятельствах в январе 39 года до н. э. на красавице Ливии, которую любил всей душой. Отец Ливии, Марк Ливий Друз, смертельный враг триумвиров, сражался против Антония и Октавиана в битве при Филиппах (42 год до н. э.), и когда армия противников Цезаря потерпела поражение, покончил с собой. К тому времени Ливия уже год была замужем (ее выдали в 16 лет, по тогдашним понятиям обычное дело). Муж Ливии, сенатор Тиберий Клавдий Нерон, несколько лет назад командовал флотом Цезаря, когда тот вместе с Клеопатрой оказался в Александрии в осаде. Когда же в 44 году до н. э. диктатор был убит, тот же самый Тиберий обратился к сенату с предложением вознаградить убийц Цезаря как спасителей и освободителей Республики. Шестнадцатого ноября 42 года до н. э., сразу же после Филиппинской битвы, Ливия родила сына, унаследовавшего полное имя отца. Муж Ливии стал заклятым врагом Октавиана. В 41–42 годах до н. э. Тиберий Клавдий Нерон активно участвовал в восстании, вспыхнувшем в Италии, когда Октавиан стал сгонять крестьян с их наделов, чтобы передать землю своим ветеранам. Пала Перузия, последний оплот повстанцев, и Тиберий Клавдий Нерон с семьей бежал в Неаполь; он пытался и там поднять народ на борьбу с Октавианом, призывая даже рабов взяться за оружие. Солдаты Октавиана выследили Нерона и чуть было не схватили, но тому удалось незаметно, под покровом ночной темноты, добраться до ожидавшего у берега корабля и скрыться. Дважды их едва не выдал плач маленького Тиберия. Ливия была буквально на волосок от смерти — еще немного, и она погибла бы от руки солдат ее будущего мужа! Через Сицилию беглецы добрались до Греции, с трудом избежали новой опасности, едва не погибнув в лесном пожаре под Спартой — от огня уже вспыхнуло платье на Ливии. Но вот Октавиан и Антоний в 39 году до н. э. заключили союз, и Тиберий Клавдий Нерон с женой и детьми смог вернуться в Рим. Именно тогда Октавиан увидел Ливию, полюбил ее, добился развода и женился на ней, хотя Ливия в то время была на шестом месяце беременности. На свадебных торжествах отца невесты, которого уже не было в живых, заменял ее бывший муж и отец ребенка, которого она носила в чреве. Через три месяца родился мальчик, получивший имя Друз. И Друза, и его старшего брата Тиберия в течение шести лет воспитывал родной отец, до своей смерти в 31 году до н. э. Девятилетний Тиберий произнес надгробную речь, восхваляя дела и добродетели умершего отца. Если бы можно было предвидеть, что скрывается в будущем! Октавиан — с 27 года до н. э. Август — счастливо жил с Ливией до конца дней своих, сохраняя любовь и уважение к ней всю жизнь. Это не мешало ему иметь многочисленные любовные увлечения, что признавали даже его друзья. Ливия же считалась идеальной женой, воплощением всех женских добродетелей. Она была верной, послушной, снисходительной, скромной, ласковой, кроткой, хорошей хозяйкой. Ее отличало доброжелательное, спокойное отношение к людям, благородство характера, культура. Впрочем, о Ливии сохранились и другие мнения — оно и понятно, у императрицы не могло не быть недоброжелателей. Одни называли ее прехитрым Одиссеем в женских одеждах, другие утверждали, что жена цезаря была суровой матерью государства, дурной мачехой для семьи цезаря. До наших дней сохранилось много изображений Ливии — скульптуры, барельефы, монеты. Судя по ним, Ливия была красавицей с правильными тонкими чертами лица. Вот неизвестно только, блондинка или брюнетка. Столь идеальная супружеская пара оказалась, увы, бездетной. Августу пришлось с этим примириться, и поэтому все его надежды были связаны с единственной дочерью от первого брака и ее потомством. Юлия была красивой, умной, образованной девушкой, но излишне темпераментной. Возможно, последнее явилось своего рода реакцией на чрезмерно суровое воспитание. В полную силу темперамент Юлии проявился не сразу. Многие годы Август, не зная или не желая знать всего, ограничивался лишь жалобами: «Две у меня дочери, и обе доставляют множество забот — Республика и Юлия». В том, что касается замужества, Юлия целиком подчинилась воле отца, впрочем, такова была тогда судьба дочерей: ни одной бы и в голову не пришло подвергать сомнению существующий порядок вещей. Август же в этом деле руководствовался исключительно интересами государства. Когда Юлия еще лежала в колыбели, он уже обручил ее с Антиллом, сыном Марка Антония. В 25 году до н. э., когда Юлии было 15 лет, Октавиан велел ей выйти замуж за своего племянника Марка Марцелла, с которым связывал большие надежды. Но Марцелл через два года умер, и вскоре Юлии пришлось стать женой Марка Агриппы, самого близкого друга Августа, почти соправителя. В этом браке родилось пятеро детей: Гай и Луций Цезари, две дочери — Юлия и Агриппина и третий сын, Агриппа, родившийся через несколько месяцев после смерти отца и получивший прозвище Postumus, Посмертный. После смерти Агриппы Юлии снова было велено выходить замуж, в третий раз, теперь за Тиберия, сына Ливии от первого брака. При этом не посчитались и с желанием самого Тиберия, который уже несколько лет пребывал в счастливом браке с Випсанией, дочерью Агриппы от первого брака, и у них уже был сын Друз. Однако воля Августа и Ливии превыше всего — и Тиберий с болью в сердце вынужден был развестись. Говорят, когда, спустя довольно много времени после развода, Тиберий случайно увидел Випсанию на улице, он, как очарованный, не мог отвести от нее взгляда, полного слез, что, разумеется, не могло остаться незамеченным. Были приняты меры, чтобы впредь исключить такие случайные встречи[7]. Поначалу семейная жизнь Тиберия и Юлии складывалась неплохо, хотя Тиберию наверняка были известны кружившие по всему Риму сплетни о любовных похождениях Юлии. Более того, Тиберий не мог не знать, что в этих сплетнях много правды, так как в свое время Юлия пыталась обольстить и его самого — Тиберий был видным мужчиной. Вскоре отношения между супругами начали портиться. Способствовали этому и младенческая смерть их единственного сына, и тот факт, что Тиберию несколько лет подряд приходилось оставлять жену одну, так как он вел войны за пределами Италии. Солдатом Тиберий был хорошим. И к военной и к политической карьере его готовили смолоду. В возрасте 16 лет он уже принимал участие в испанской кампании под присмотром самого Цезаря. Спустя некоторое время командовал корпусом в Армении. В 16 году до н. э. вместе с Августом воевал в Галлии, а через год — вместе со своим братом Друзом в верховьях Дуная. В 13 году до н. э. Тиберий впервые исполнял обязанности консула, а после этого три года подряд занимался усмирением непокорных народов Далмации и Паннонии (на землях современных Югославии и частично Венгрии). Тем временем Друз, младший брат Тиберия, покорял германские племена между Рейном и Эльбой. Возвращаясь с армией из последнего похода в августе 9 года до н. э., он упал с лошади и сломал ногу, но не разрешил прервать марш, что роковым образом сказалось на его здоровье. Находившийся в Северной Италии Тиберий, узнав о тяжелом состоянии брата, поспешил к нему. Проскакав безостановочно на коне по землям еще непокоренных германцев, он успел застать Друза в живых в лагере на реке Зале. Друз умер 14 сентября 9 года до н. э., оставив вдовой жену Антонию Младшую, дочь триумвира Марка Антония и Октавии Младшей, и сиротами трех малолетних детей: шестилетнего Нерона Клавдия Друза Германика, трехлетнюю Ливиллу, или Ливию Юлию, и годовалого Тиберия Клавдия Друза Германика, будущего императора. Тело военачальника поначалу было доставлено в Могунтиак на Рейне (современный Майнц), город, только что им заложенный, а потом, по приказу императора, в Рим. Август и Ливия встретили похоронную процессию в Павии, городе в Северной Италии. В Риме траурную речь на Форуме сначала произнес Тиберий, а потом, в цирке Фламиния, сам Август, закончив ее мольбой к всемогущим богам: «Даруйте моим внукам, Гаю и Луцию, такую же жизнь, какую прожил Друз! А мне пошлите такую же, как ему, смерть солдата!» Ни первой, ни второй мольбе не суждено было сбыться. Скорбь, вызванная смертью Друза, была всеобщей и искренней. Этот еще нестарый человек пользовался заслуженной славой талантливого полководца, покорителя многих европейских народов, и вместе с тем он покорял сердца соотечественников скромностью и добротой, а также восхвалением — неизвестно, искренним ли? — прежних форм государственности и всесильного сената. Тиберий, угрюмый и молчаливый по своей природе, никогда не пользовался такой популярностью и любовью всех слоев народа. Но именно ему, поскольку не стало в живых Друза и Марцелла, а Гай и Луций Цезари были еще малолетними, пришлось взять на себя трудную задачу, и в 8 и 7 годах до н. э. возглавить рейнские армии. В ходе победоносных кампаний Тиберий вывел их к берегам Эльбы. В признание выдающихся заслуг Тиберия перед Римом в июне 6 года до н. э. ему была дана власть народного трибуна сроком на пять лет, что почти уравнивало его с императором. Сверх того, Август собирался передать в ведение Тиберия восточные провинции и официально заявил об этом. Но через несколько дней после этого заявления произошла совершенно неожиданная вещь: Тиберий попросил освободить его от всех государственных должностей. Он, по его словам, намерен уйти с политической арены и отныне будет жить как частное лицо, посвятит свои дни изучению риторики. Чем объясняется столь неожиданное решение? Скорее всего, двумя причинами. Во-первых, как это ни парадоксально звучит, взыграло честолюбие, и Тиберий предпочел уйти с политической арены теперь, когда он находился на вершине успеха и славы, и избежать таким образом унижения, грозящего ему в недалеком будущем, когда цезарь все равно устранил бы его, с тем чтобы передать дела подрастающим внукам, Гаю и Луцию. Второй причиной наверняка было бесстыдное поведение жены, — ни обвинить ее, ни отвергнуть, ни даже пожаловаться Августу Тиберий не мог; терпеть же дальше поведение Юлии означало подвергать себя насмешкам. Тиберий решил покинуть столицу. Мать умоляла его остаться, отчим долго не давал согласия и жаловался на Тиберия сенату. Тиберий оставался непоколебимым в своем решении, а видя, что его не хотят отпустить, прибегнул к последнему средству — голодовке. Это заставило императора сдаться, и под конец 6 года до н. э. Тиберий смог наконец отплыть на остров Родос, где намеревался жить как простой гражданин. Этот остров привлекал Тиберия еще с тех времен, когда он останавливался здесь, возвращаясь после успешного похода в Армению. На Родосе Тиберий и в самом деле вел жизнь простого патриция, часто приглашал гостей и сам бывал в гостях, принимал участие в спортивных играх, присутствовал на выступлениях поэтов и риторов. Проявляя интерес к латинской и греческой литературе, Тиберий и сам не чужд был писательских амбиций, пробуя силы в создании произведений на обоих языках. Писал и стихи. Родным языком Тиберий владел превосходно, особенно удачными были его неподготовленные выступления. Тиберий выступал за чистоту языка: пользуясь латынью как на письме, так и устно, он избегал греческих слов и выражений. Тем временем, как он и предвидел, из Рима одна за другой приходили вести о все новых привилегиях, дарованных цезарем его малолетним внукам. Однако во 2 году до н. э. на Родос пришло известие другого характера — мать Гая и Луция, Юлия, жена Тиберия, была осуждена Августом, своим отцом, и сослана на безлюдный остров Пандатерию, у берегов Кампании, где ей отныне предстояло жить под стражей. За что Август столь жестоко обошелся со своей единственной дочерью? По всей вероятности, после отъезда Тиберия Юлия пустилась во все тяжкие и уже не знала удержу в разврате. По выражению Светония, «запятнанная всеми пороками», она участвовала в самых изощренных оргиях. По всей вероятности, участники этих оргий были замешаны и в политическом заговоре, ставящем целью государственный переворот. Гнев цезаря усугубляло то обстоятельство, что дочь выставила на посмешище именно нравственные и гражданские идеалы, которые он провозглашал и которым всегда призывал следовать. Когда одна из рабынь Юлии в страхе перед допросами покончила с собой, Август публично высказал пожелание, чтобы его дочь поступила так же. Никакие просьбы, в том числе и Тиберия, не могли заставить Августа изменить решение. Юлия была вынуждена оставить Рим. В изгнание ее сопровождала мать, Скрибония. Лишь через пять лет изгнанница получила позволение переехать в небольшое местечко Регий (современный Реджо, у Мессинского пролива) на юге Италии, но в своем завещании император особым пунктом запретил ей когда-либо возвращаться в Рим даже и после смерти, ибо ее прах запрещалось хоронить в фамильной гробнице[8]. Прошло пять лет «родосского отдыха», и Тиберий решил вернуться в Рим «для устройства домашних дел», но не тут-то было. В ответ на его просьбу Август написал, что не стоит беспокоиться о тех, кого он так легко оставил. Получалось, Тиберий теперь оказался узником на своем благословенном острове. Что же явилось причиной такой немилости императора? Наверняка их было несколько, но самыми очевидными представляются следующие: Тиберий больше не был нужен императору, ведь его внуки уже подросли. Для Тиберия настали тяжелые времена. Ему оказывалось явное недоверие, даже пренебрежение, его стали подозревать в заговорах. Отныне он жил в постоянном страхе за свою жизнь, боясь сказать лишнее слово, свел к минимуму общение с людьми. Единственной его надеждой было заступничество Ливии. Эти годы одиночества и неуверенности в завтрашнем дне роковым образом отразились на характере Тиберия, сделали его болезненно подозрительным, угрюмым и замкнутым, не доверявшим никому, даже самым близким. Лишь одного человека Тиберий приблизил к себе в эти тяжкие для него дни — астролога Фрасилла. Невзирая ни на что, тот предсказывал Тиберию счастливое будущее и постоянно заверял, что вот-вот придет из Рима разрешение вернуться. И оно пришло — во время совместной прогулки Тиберия с астрологом, буквально за секунду до того, как Тиберий, разуверившись в предсказаниях Фрасилла, собирался столкнуть астролога со скалы. Увидев корабль в море, тот вскричал, что судно везет хорошие вести. Так оно и случилось. Во 2 году н. э. Тиберий смог наконец вернуться в Рим после семилетнего изгнания, сначала добровольного, а потом вынужденного. Своим возвращением он был обязан старшему внуку Августа — Гаю Цезарю, который был так уверен в прочности своего положения, что снизошел к просьбам Ливии. Вернуться Тиберию цезарь разрешил с условием — не принимать никакого участия в политической жизни страны. Не прошло, однако, и двух лет, как сам Август обратился к Тиберию с просьбой разделить с ним бремя правления в качестве военачальника и соправителя. Причиной этого стала двойная трагедия в императорской семье: во 2 году во время морского путешествия в Марсель умер Луций Цезарь, а в 4-м скончался Гай Цезарь — от неопасной на вид раны, предательски нанесенной ему в Армении. Так, из всех наследников императора в живых остался лишь один Тиберий. Двадцать шестого июня 4 года цезарь официально усыновил Тиберия, приняв его в свой род. Отныне он звался Тиберий Юлий Цезарь и считался законным наследником императора. Император усыновил и единственного оставшегося в живых внука, Агриппу Постума, а Тиберий — своего племянника Германика, сына Друза. Тем самым император позаботился о судьбе династии, преемственности императорского рода. Не только Гай и Луций Цезари, но все потомки Августа умирали один за другим в молодом возрасте. Вот уже почти две тысячи лет исследователи римской истории так и не могут найти ответ на вопрос, была ли в этом какая-то роковая предопределенность судьбы, поразительное стечение трагических обстоятельств, или этим мрачным хороводом смертей дирижировала чья-то преступная, целенаправленная воля. Уже в древности высказывалось предположение, что этот «мор» был делом рук Ливии, которая пролагала таким образом путь к власти своему сыну. Обвинение непроверенное, ибо ни в одном случае из этих нескольких скоропостижных смертей не велось даже расследование. Наибольшее подозрение вызывают описанные выше кончины Гая и Луция Цезарей, но именно в этих случаях известные историкам обстоятельства смерти делают очень сомнительной возможность преступления. Впрочем, не вызывает сомнения другое: когда стало ясно, что Тиберий может стать наследником Цезаря, Ливия принялась всячески способствовать этому. Какая мать вела бы себя иначе? Известью, что именно она содействовала отстранению в 7 году последнего из внуков Августа, ибо, по словам Тацита, «так подчинила себе престарелого Августа, что тот выслал на остров Планазия единственного своего внука, Агриппу Постума, молодого человека, сильного физически, буйного и неотесанного, однако не уличенного ни в каком преступлении». Возможно, Ливия приложила руку и к изгнанию Юлии Младшей, внучки Августа. Как и ее мать, девушка оказалась замешанной в эротических и политических скандалах и в 8 году была сослана на один из островков у Адриатического побережья Италии. Та же Юлия стала причиной жизненной катастрофы поэта Овидия, вызвавшего неудовольствие цезаря и изгнанного из Рима. Вынужденный жить в жуткой дыре — местечке Томы на побережье современной Румынии, — он слезно жаловался на морозы и окружающую дикость. Тиберий тем временем одерживал победу за победой. Сначала он подавил грозное восстание в Паннонии, затем, после поражения Вара в Тевтобургском лесу в 9 году, весьма умно и расчетливо сражался с германцами, совершил три тяжелых похода вглубь их земель и укрепил границу на Рейне. В походах Тиберий вел тот же образ жизни, что и его солдаты: обходился без шатра, ел и спал на голой земле. В одном из писем к нему, по свидетельству Светония, Август писал:
Три года Тиберий вел тяжелые изнурительные бои в Далмации, и, хотя его призывали в Рим, упорно продолжал войну, желая довести ее до конца, пока не привел к покорности «весь Иллирик, что простирается от Италии и Норика до Фракии и Македонии и от реки Данубий до Адриатического моря» (Светоний). В августе 14 года Тиберий с войском спешно направлялся в Далмацию, когда его нагнало письмо матери, призывающей немедленно вернуться в Нолу, к ложу умирающего императора. О чем говорил с ним Август перед смертью? И говорил ли вообще? Светоний утверждает: «Августа он застал уже без сил, но еще живого, и целый день говорил с ним наедине». Тацит же придерживается другого мнения: «Неизвестно, застал ли он еще Августа живым, или тот уже испустил дух. Ибо Ливия, выставив вокруг дома и на дорогах к нему сильную стражу, время от времени, пока принимались меры в соответствии с обстоятельствами, распространяла добрые вести о состоянии принцепса, как вдруг молва сообщила одновременно и о кончине Августа, и о том, что Тиберий принял на себя управление государством». В этом же месяце на заседании сената было публично оглашено завещание Августа, доставленное весталками. Завещание начиналось словами: «Так как жестокая судьба отняла у меня моих сыновей, Гая и Луция, пусть наследником моим в размере двух третей будет Тиберий Юлий Цезарь». Ливии досталась третья часть наследства, она была адоптирована родом Юлиев и получила звание Августы. Примечания:6 Палатинский холм — меньший из семи главных холмов Рима после Капитолия. По преданию, здесь были вскормлены волчицей и воспитаны Фаустулом Ромул и Рем, и именно здесь Ромул заложил город. 7 Випсании было предписано покинуть Рим. 8 Светоний пишет: «Сосланной Юлии он запретил давать вино и предоставлять какие бы то ни было удобства; он не допускал к ней ни раба, ни свободного без своего ведома и всегда в точности узнавал, какого тот возраста, роста, вида и даже какие у него телесные приметы или шрамы. Только пять лет спустя он перевел ее с острова на материк и немного смягчил условия ссылки; но о том, чтобы совсем ее простить, бесполезно было его умолять. В ответ на частые и настойчивые просьбы римского народа он только желал всему собранию иметь таких же жен и таких же дочерей» (Свет., Авг. 65). |
|
||
| Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх | ||||
|
|
||||
