Археоастрономические исследования применительно к дохристианским воззрения восточных (и не только) славян, надо признать, находятся в зачаточном состоянии. Если греческую мифологию мы узнаём ещё в школе по зодиакальному кругу, а касательно западноевропейских традиционных представлений поиск сведений хоть и представляет трудность, но всё же возможен, то с «небом славян» дело обстоит почти никак. Вместе с тем вся история мировой мифологической науки убеждает нас, что древние склонны были не только «переносить» мифы на звёздное небо, но само звёздное небо и подвижные планеты могли послужить тем толчком, который приводил к появлению тех или иных сюжетов.

Речь ни в коем случае не идёт о том, чтобы, подобно А. Н. Афанасьеву или другим сторонникам метеорологической школы, видеть во всех мифах отражение восприятия небесных явлений — с поправкой на астрономию, а не на дождь или снег. Традиционное мировоззрение, скорее, будет видеть в том и в другом манифестации, проявления неких процессов высшего порядка, видимо, даже генетически родственных.

Но мы, как нам представляется, не вправе отрицать не только возможности отражения мифологии древних славян в образах небесных явлений, но, скорее, должны считать такое отражение доказанным. Свидетельством тому следует считать явно дохристианские названия ряда астрономических объектов, скажем, звёздное скопление Плеяды известно в том числе под названием Волосыни, или Волосожары. В этом разделе авторы не стремятся подробно рассматривать вопросы археоастрономии — и не только в силу своей недостаточной компетентности, но и из-за огромности темы. Мы хотим лишь поставить проблему и обозначить направление дальнейших поисков.

Археоастрономические представления всех народов теснейшим образом связаны с календарём, необходимость которого осознаётся достаточно рано. Исследования последних десятилетий убеждают, что ещё в период повсеместно преобладания каменных орудий древнее население Европы вело астрономические наблюдения и имело своеобразные обсерватории, служившие одновременно и святилищами. Наиболее известными среди них можно считать Стоунхендж, Роллрайт, долину менгиров в Карнаке и т. д.

В лесной полосе Восточной Европы, где основным материалом для культовых сооружений было дерево, а не камень, поиск подобных сооружений существенно затруднён. Вместе с тем ряд авторов, например д.м.н. проф. Н. И. Моисеева (1991, с. 62–72), к.и.н. Т. М. Потёмкина (2002 и др.), к.и.н. М. Г. Гусаков (2006 и др.), достаточно убедительно, на наш взгляд, показали оправданность ведения таких поисков. Исследования М. Г. Гусакова приводят к заключению, что часть так называемых городищ-убежищ лесной полосы в действительности могли представлять собою подобные мегалитическим обсерватории, где место менгиров занимали деревянные столбы.

Связь календаря с мифологией и богами едва ли вызовет у кого-либо сомнения. Известны исследования в области германо-скандинавских археоастрономических представлений — по аналогии с теми, которые известны нам по Средиземноморскому региону (Reuter, 1921; Reuter, 1934).

Справедливо, пожалуй, будет считать, что начало таким исследованиям положено астрономом и историком Д. О. Святским (1881–1940), ныне почти неизвестным читающей публике. Лишь недавно вышло переиздание его трудов (2007) с дополнениями и статьями, касающимися его предположений о дохристианских астрономических представлениях восточных славян. Невзирая на то что они во многих отношениях устарели, сам подход представляет несомненный интерес.

В любом случае подобные разыскания должны быть продолжены. Возможно, таким образом удастся восполнить множественные пробелы в славянской мифологии. Пусть это даже будет реконструкция, но реконструкция совершенно иного уровня, нежели большинство имеющихся ныне, ибо она будет основана на объективных методах, а не на желаниях и пристрастиях реконструкторов.

В исследовании Аурни Бьёрнссона «High Days and Holidays in Iceland / Saga Daganna» (Björnsson, 1995) приведено соответствие имён дней недели у древних германцев латинским и современным русским наименованиям. Автор также высказывает предположение, что «благодаря германским наемникам в римской армии у древнегерманских племен появились названия дней недели, в которых были отражены, по их мнению, их родные аналоги римским языческим богам».

Далее Бьернссон пишет «Число дней в неделе оправдано тем, что это четверть лунного месяца, а для фиксации фаз Луны достаточно зрения. Лунный календарь был для древних охотников, земледельцев и скотоводов наиболее доступным и удобным способом измерения времени.

Эти названия сохранились до наших дней в других германских языках, например, в английском, немецком и датском. В Исландии XII века дни недели назывались так:

В некоторых источниках пятница называется также Днем Фрейи (Freyjudagr).

После принятия в Исландии христианства церковь приложила энергичные усилия, чтобы изжить языческие названия. В XII веке холарский епископ Йон Эгмундарсон запретил посвящать древним богам и богиням дни недели…»

Попытка найти древнеславянские соответствия может оказаться не вполне удачной, но всё же её можно предпринять, поскольку у нас имеется несколько свидетельств о подобных соотнесениях, сделанных современниками язычества. Так, Гельмольд, писавший о нравах современных ему западных славян, сообщал, что на капище бога юстиции (правопорядка) Прове «каждый второй день недели имел обыкновение собираться весь народ с князем и с жрецом на суд». Поскольку, по представлениям Гельмольда и читателей его хроники, второй день недели (средневековый христианский счёт дней) — наш понедельник, это плохо соотносится с римским и германским «лунным днём». Если же Гельмольд имел в виду второй день «по-славянски», Прове, как мы видели в соответствующем разделе книги, увязывается с честным Тюром, оставшимся, согласно эддическому мифу, без руки — во искупление нарушенных прочими богами обещаний волку Фенриру. Но мы не можем быть уверены, когда именно начиналась неделя у западных славян-язычников в XII веке. Завершение или начало же семидневки воскресеньем характерно для библейской традиции, поскольку в первый день творения создан Свет, во второй — вода и твердь, в третий — суша, моря и растительность, в четвёртый — светила и звёзды, в пятый — животный мир, в шестой — человек, в седьмой же день Создатель отдыхал.

В какой современной ему традиции, светской или религиозной, считал Гельмольд, непонятно, и гаданием этому делу не поможешь. Но, к счастью, мы знаем, что вторник ещё и день бога, подобного Марсу. Так что Яровит или Руевит у западных славян также могут претендовать на эту роль (что, кстати, было показано нами ранее).

Четверг у южных (черногорцы) и восточных славян связан с Перуном и его «дождичками». Не исключено, что если не у балтских славян, то у чехов, словаков и ляхов это тоже так.

Пятница — с Макошью (у западных славян, возможно, с Прией — созвучной с Фреей).

Родительский день (суббота) должен быть, по нашему мнению, соотнесён со Старым богом: у восточных — Стрибогом (а также родителями богов Родом (?) и Сварогом), у западных славян — Сытивратом, Крътом (или Свентовитом, от крови коего происходят прочие боги).

Посвящённый солнцу воскресный день у восточных славян можно сопоставить с сыном Сварога Даждьбогом (аналогом которого является Сварожич Радегаст у западных славян) или Хорсом (у западных славян упомянута некая богиня Света Светлуша).

«Колдовской» день Одина и Меркурия (ныне среда) напрашивается на сопоставление с днём имени Велеса.

Что касается понедельника, то всё несколько сложнее, потому что славяне разделяли Месяц как мужское божество и Луну — божество женское. Поскольку лунная богиня Макошь прочно «занимает» пятницу, стоит поискать богиню, также соотносимую в славянстве с Луной, — ею может оказаться, например, Леля, отождествляемая в польских источниках с Дианой (греч. Артемида), а в восточнославянских — со спутницей пекельного бога Ладона/Лада, соотносимого с Плутоном (греч. Аидом), т. е. Персефоной. Обе богини, и Артемида, и Персефона почитались лунными, как и Геката (слав. Макошь). Среди славянских богинь у чехов в качестве ночного светила поминается Морана. В итоге может получиться следующая таблица (конечно, гипотетическая):

* Название «суббота» пришло в русский язык от семитского «шаббат» — покой. Раньше этим днём неделя и оканчивалась. Впрочем, во всех европейских календарях она завершает семидневку и по сей день. Lauantai (фин.), Lördag (шв.), Loverdag (дат.) сходны с древненемецким Laugardagr и означают «день омовения», откуда мы узнаём, что когда-то (судя по историческим свидетельствам, до «высокого средневековья» раз в неделю наши соседи всенепременно мылись).

** По аналогии с древними функциями германского Тюра/Циу/Тиу мы отнесли этот день к ведению славянского Дыя/Дива. Некоторые военные функции Дива, возможно, прослеживаются в упоминании согласно «Слову о полку Игореве».

Хотя, согласно Гельмольду, Прове посвящен «второй день недели», авторы не уверены, идет ли речь о вторнике или понедельнике, так как счет дней мог начинаться и с воскресенья.

Итак, можно достаточно уверенно говорить, что задолго до принятия христианства, по крайней мере, приднестровские и западные (надо ли полагать, что в том числе и пришедшие впоследствии на территорию современной Новгородчины?) славяне выработали собственную систему счёта времени, названия месяцев и дней недели. Чем точнее календарь, тем больше шансов правильно рассчитать сроки охоты, лова рыбы, посева и сбора урожая. Следовательно, тем больше шансов выжить у семьи, рода и племени.

Надо думать, что связь календаря с мифологией в основе своей глубоко осмыслена и в значительной степени обусловлена естественными жизненными ритмами окружающего мира: «Проблема культуры не может быть решена без определения ее места во внекультурном пространстве» (Лотман, 2000, с. 31). Точно так же мифологемам соответствуют реалии окружающей человека действительности, они не возникают ниоткуда. Особенностью мифологических образов можно считать их универсальность, с их помощью можно описать явления различного порядка, а мифологическое сознание посредством этих образов устанавливает такие связи между явлениями, которые с точки зрения рациональной невозможны и как бы не существуют.

В небольшой статье «Волос — лунный языческий бог славян» Д. О. Святский пытается обосновать представление лунного месяца как Велеса, пасущего небесные стада: «Старые фольклористы Афанасьев, Квашнин-Самарский и др. еще в 60–70-х годах прошлого (XIX. — Авт.) столетия считали славянского бога Велеса божеством Луны, но последующие этнографы оставили это замечательное сближение без достаточного внимания, остановившись на Велесе как только на скотьем боге» (Святский, 2007, с. 306). Мы достаточно остановились на вопросе сближения Велеса и Луны выше, здесь нас интересует лишь археоастрономический аспект. С точки зрения современных знаний далеко не со всеми выводами Святского можно согласиться, но одно обстоятельство учёный подметил очень точно, полностью следуя замечанию Плутарха: «Из звёзд Солнце самое важное после Луны». Обратим внимание, что подобной точки зрения придерживается и Аурни Бьёрнссон.

Различные фазы Луны имели свои имена, много названий сохранилось для ряда астеризмов, таких как Плеяды или Пояс Ориона.

Из ряда богинь, имя коих употребляется во множественном числе (Рожаницы, судиницы — от некоего бога Суда (?); лиховицы, сопровождающие Марену), упомянем Велесовых жён. Волосыни — астрономически звёздное скопление Плеяды. Согласно И. И. Срезневскому со ссылкой на сочинение Афанасия Никитина «Хожение за три моря», они же Власожелищи, Бабы («Волосыни да кола в зорю вошли, а Лось головою стоит на восток») (Срезневский, 1989, т. 1, с. 295).

Не только Луна или Солнце были значимыми астрономическими объектами, привлекавшими внимание наших предков и требовавших объяснения, т. е. вписывания в контекст мифа. Такие сведения имеются относительно Венеры и ряда звёзд, но они до настоящего времени не сведены в систему, подобную, скажем, греческой или даже германской (более гипотетической). Мы полагаем, что искать её всё-таки следует, даже вопреки мнению М. Г. Гусакова, который, указывая, что небо в средней полосе до полугода затянуто облаками, считает, что в силу этого система «звёздное небо как отражение мифологии» у славян отсутствовала. В Западной Европе — условия не лучше, но она была. Следовательно, проблема в поиске соответствующей информации.

Однако эта работа ещё только начата и далека до завершения, а расхожие интернет-заявления в духе «древние русы VIII века нашей эры имели вполне внятные представления об астрономии, в частности, знали очертания созвездий и звёздных скоплений», у любого мало-мальски разумного человека просто вызовут приступ нервного смеха.