Глава вторая. И СЛУЧИЛОСЬ ТАК

Примечательно, что при упоминании Шумера и древней шумерской цивилизации Библия обращается к инциденту, связанному с космосом, — этот эпизод известен как рассказ о «Вавилонской башне»:

Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там. И сказали друг другу наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню высотою до небес…

(Книга Бытия 11:2–4)

Так в Библии описывается самая смелая попытка Мардука добиться верховенства, основав собственный город в самом сердце земель клана Энлиля, и, более того, построить здесь собственный космодром со стартовой площадкой. Это место называлось «Вавилон».

Эта библейская история примечательна во многих отношениях. В первую очередь здесь рассказывается о заселении равнины между реками Тигр и Евфрат после Великого потопа, когда земля достаточно просохла, чтобы на ней можно было жить. Название этой новой земли звучит как Сеннаар — древнееврейское имя Шумера. Библия также указывает, откуда пришли поселенцы — из горной страны на востоке, — и признает, что именно здесь возникла первая городская цивилизация человечества, когда люди начали строить города. В местности, где почва представляла собой слои высохшей глины и не было скальных пород, люди использовали для строительства сырцовые кирпичи — обожженные в печах кирпичи заменили камень. Здесь также говорится об использовании битума в качестве связующего раствора при строительстве зданий — крайне любопытные сведения, поскольку битум, представляющий собой естественный нефтепродукт, просачивался на поверхность земли в Южной Месопотамии, но его не было на территории Израиля.

Таким образом, авторы этой главы Книги Бытия прекрасно знали о происхождении и достижениях шумерской цивилизации; кроме того, они признавали значение эпизода с Вавилонской башней. Точно так же, как в историях о сотворении Адама и о потопе, они объединили разных шумерских богов в собирательный образ элоим (множественное число) или во всемогущего и единого Иегову, но оставили в тексте свидетельства того, что это была группа богов, которые предложили: «…сойдем же», — чтобы пресечь деятельность людей (Книга Бытия 11:7).

Шумерские и более поздние вавилонские тексты подтверждают правдивость библейского рассказа и содержат дополнительные подробности, связывающие этот эпизод с общими напряженными отношениями между богами, что привело к двум «войнам пирамид», случившимся после Великого потопа. В результате мирных соглашений, заключенных приблизительно в 8650 г. до н. э., весь древний Эдем остался в руках клана Энлиля. Это соответствовало решению, принятому Ану, Энлилем и Энки, но не устраивало Мардука/Ра. И поэтому, когда города людей в Нывшем Эдеме стали распределяться между богами, Мардук запротестовал: «А как же я?»

Шумер находился в самом центре земель клана Энлиля, а его города были культовыми центрами богов из этого клана — если не считать одного-единственного исключения. На самом юге Шумера, на границе болот, стоял город Эриду, построенный после потопа на том же самом месте, где было первое поселение аннунаков на Земле, основанное Эа/Энки. По настоянию Ану при разделе Земли между соперничающими группами аннунаков Эриду был дан Энки в вечное владение. Приблизительно в 3460 г. до н. э. Мардук решил, что он вправе расширить привилегии отца и основать свой город в центре земель клана Энлиля.

В сохранившихся текстах не говорится о том, почему Мардук выбрал именно это место на берегу реки Евфрат для своей штаб-квартиры, но причина такого решения очевидна: это место располагалось между восстановленным Ниппуром (до потопа здесь располагался центр управления миссией) и восстановленным Сиппаром (бывший космопорт аннунаков). Поэтому Мардук, по всей видимости, хотел совместить в одном месте эти две функции. На более поздней глиняной табличке с картой Вавилона (рис. 10) город назван «пупом Земли» — точно так же, как когда-то называли Ниппур. Название, которое дал городу Мардук, Баб-Или на аккадском, обозначало «Ворота Богов» — место, где боги могли спускаться на землю и подниматься в небо, где главным объектом была «башня высотою до небес», то есть стартовая площадка.

Как и в библейской истории, в более древних месопотамских версиях говорится о том, что эта смелая попытка построить новый космопорт закончилась неудачей. Фрагменты месопотамских текстов (впервые переведенные Джорджем Смитом в 1876 г.) не оставляют сомнений, что поступок Мардука привел в ярость Энлиля, который приказал ночью напасть на город и разрушить башню.

Египетские хроники сообщают, что установлению власти фараонов в Египте приблизительно в 3110 г. до н. э. предшествовал период хаоса, длившийся 350 лет. Это значит, что попытка строительства Вавилонской башни относится к 3460 г. до н. э., а окончание периода хаоса ознаменовано возвращением Мардука/Ра в Египет, изгнанием Тота и началом поклонения Ра.

Потерпев неудачу, Мардук тем не менее не прекращал попыток захватить космические объекты, которые служили «связью небо — земля», то есть поддерживали связь между Нибиру и Землей, или построить собственный центр космической связи. И поскольку Мардуку в конце концов удалось добиться своей цели, причем именно в Вавилоне, возникает вопрос: почему он не смог этого сделать в 3460 г. до н. э.? Ответ довольно любопытен: дело в выборе времени.

Известный текст передает разговор между Мардуком и то отцом Энки, в котором разочарованный Мардук спрашивает, чему он не смог научиться. Он не учел то обстоятельство, что время — Небесное Время — соответствовало Эре Тельца, то есть Эре Энлиля.

Среди тысяч табличек с текстом, найденных при раскопках на Ближнем Востоке, многие содержат информацию о том, какие месяцы года были связаны с тем или иным божеством. В сложном календаре Ниппура, начинавшемся в 3760 г. до н. э., первым месяцем нисанну был ЭЗЕН (время праздника) Ану и Энлиля (в високосный год с тринадцатым лунным месяцем праздник устраивался в честь этих двух богов). Список богов, которым «воздавали почести», со временем менялся, как и состав пантеона двенадцати главных богов. Ассоциация богов с тем или иным месяцем также могла быть разной в зависимости от почитаемого в данной местности бога. Так, например, планета Венера первоначально ассоциировалась с Нинмах, а затем с Инанной/Иштар.

Эти изменения затрудняют выявление связи богов с небесными телами, однако сопровождающие текст рисунки явно указывают на связь с определенными знаками зодиака. Энки (первоначально его называли Эа, «тот, чей дом вода») ассоциировался с Водолеем (рис. 11), а также с Рыбами. Созвездие Близнецы, вне всякого сомнения, получило свое имя в честь единственных божественных близнецов, родившихся на Земле — Уту/Шамаша и Инан-ны/Иштар, детей Нанны/Сина. Созвездие Девы, которое, по всей видимости, как и планета Венера, было названо в честь Нинмах, затем стало называться АБ.СИН, или «та, чей отец Син», что могло указывать лишь на Инаину/Иштар. Стрелец, или «Защитник», ассоциируется с Нинуртой, который во многих текстах называется Божественным Лучником и защитником своего отца. Город Уту/Шамаша Сиппар, в котором после потопа уже не было космопорта, в шумерскую эпоху считался центром закона и справедливости, а самого бога почитали (даже вавилоняне) Верховным Судьей этих земель; поэтому совершенно очевидно, что Весы — это его созвездие.

Кроме того, существовали прозвища, в которых искусство, сила или те или иные качества богов описывались метафорой, связанной с животным миром. Так, например, в древних текстах Энлиль постоянно называется Быком. Его изображение встречается на цилиндрических печатях и глиняных табличках, имеющих отношение к астрономии, а также в произведениях искусства. Среди самых ценных произведений искусства, найденных при раскопке царских гробниц в Уре, были головы быков из бронзы, серебра и золота, украшенные полудрагоценными камнями. Вне всякого сомнения, созвездие Быка — Тельца — почиталось как символ Энлиля. Оно называлось ГУД.АН-НА, или «Бык Неба», и тексты, рассказывающие о Быке Неба, связывали Энлиля и его созвездие с уникальным местом на Земле.

Это место, называвшееся Местом Приземления, сохранилось до наших дней. Его достигавшая небес каменная башня была одним из самых удивительных сооружений на планете.

Многие древние тексты, в том числе Ветхий Завет, рассказывают о необычном лесе из высоких и величественных кедров, расположенном в Ливане. В древности этот лес тянулся на много миль, окружая уникальное сооружение — огромную каменную платформу, построенную богами как первый космический объект на Земле, раньше центра управления миссией и космопорта. По свидетельству шумерских текстов, это сооружение, оказавшееся единственным уцелевшим после потопа, и стало базой операций для аннунаков: именно отсюда они начали возрождать земли, заселяя их растениями и домашними животными. Это место, названное «Место Приземления», в «Эпосе о Гильгамеше» было целью путешествия царя, отправившегося на поиски бессмертия; из текста поэмы мы узнаем, что именно в священном кедровом лесу Энлиль держал ГУД.АННА — «Быка Неба», который был символом ассоциировавшейся с Энлилем Эры Тельца.

То, что случилось в священном лесу, повлияло на дальнейшую историю и богов, и людей.

Путешествие к кедровому лесу и Месту Приземления началось в Уруке, городе, который Ану подарил своей внучке Инанне (это имя означает «Любимица Ану»). Царем, правившим в городе в начале третьего тысячелетия до н. э., был Гильгамеш (рис. 12). Он не был обычным человеком, потому что его матерью была богиня Нинсун из клана Энлиля. Это делало Гильгамеша не просто полубогом, а на две трети богом. Возмужав, он стал задумываться над вопросами жизни и смерти, и ему показалось, что две трети божественной крови должны что-то значить. Почему он должен окончить жизнь так же, как простые смертные, спрашивал Гильгамеш мать. Она согласилась с сыном, но объяснила, что кажущееся бессмертие богов на самом деле всего лишь огромная продолжительность жизни, обусловленная длинным периодом обращения их родной планеты. Чтобы стать «бессмертным», он должен присоединиться к богам на Нибиру, а для этого следует попасть в то место, где садятся и взлетают космические корабли.

Предупрежденный о многочисленных опасностях, которые поджидают его в пути, Гильгамеш все же не отказался от своего намерения. Если я потерплю неудачу, говорил он, меня запомнят как того, кто пытался. По настоянию матери он взял с собой в качестве спутника и телохранителя искусственного человека Энкиду (ЭНКИ.ДУ означает «сделанный Энки»), Их приключения, описанные на двенадцати глиняных табличках, а также древние пересказы легенды подробно анализируются в моей книге «Лестница в небо». В действительности речь идет не об одном, а о двух путешествиях (рис. 13): одно к Месту Приземления в кедровом лесу, а другое — к космопорту на Синайском полуострове, где, как свидетельствуют древнеегипетские рисунки (рис. 14), ракеты размещались в подземных шахтах.

Во время первого путешествия приблизительно в 2860 г. до н. э. — к кедровому лесу в Ливане — друзьям помогал бог Шамаш, покровитель Гильгамеша, и сам поход оказался относительно недолгим и легким. Добравшись до леса, в одну из ночей они увидели старт космической ракеты. Вот как описывает эту картину Гильгамеш:

Сон, что я видел, — весь он страшен! Вопияло небо, земля громыхала, День затих, темнота наступила, Молния сверкала, полыхало пламя, Огонь разгорался, смерть лила ливнем, Померкла зарница, погасло пламя, Жар опустился, превратился в пепел…

Исполненные благоговейного страха, но не утратившие решимости, Гильгамеш и Энкиду обнаружили тайный проход, использовавшийся аннунаками, но, как только они вошли в него, их атаковал похожий на робота страж, вооруженный смертельными лучами и вращающимся огнем. Им удалось уничтожить чудовище, и друзья остановились отдохнуть у ручья, полагая, что путь свободен. Но когда они углубились в кедровый лес, то столкнулись с новым испытанием: их ждал Бык Неба.

К сожалению, шестая табличка с текстом сильно повреждена, и от описания Быка Неба и битвы с ним остались лишь фрагменты. Из того, что удалось прочесть, становится ясно, что друзья бежали, спасая свои жизни, и что Бык Неба преследовал их до самого Урука, и только здесь Энкиду смог убить чудовище. Далее мы читаем похвальбу Гильгамеша, который отрезал бедро быка и «созвал мастеров всех ремесел», чтобы они полюбовались на рога животного. Создается впечатление, что эти рога были искусственными — «тридцать мин лазури их отливка, толщиною в два пальца их оправа».

До тех пор, пока не будет найдена табличка с сохранившимся текстом, мы не узнаем, что представлял собой небесный символ Энлиля, живший в кедровом лесу: был ли это живой бык, специально отобранный и украшенный золотом и драгоценными камнями, или робот, искусственное чудовище. Но нам точно известно, что после убийства быка Иштар пришла в ярость и пожаловалась Ану. Проступок Гильгамеша и Энкиду считался настолько серьезным, что Ану, Энлиль, Энки и Шамаш собрались на совет, чтобы судить друзей (в конце концов наказан был только Энкиду) и обдумать последствия гибели быка.

У честолюбивой Инанны/Иштар имелась веская причина для возмущения: была поставлена под сомнение власть Энлиля, а сама эпоха его верховенства укоротилась после того, как было отрезано бедро быка. Из египетских источников, в том числе рисунков на папирусах, посвященного астрономии (рис. 15), нам известно, что символика убийства быка не ускользнула от Мардука: и на небе это было воспринято как окончание Эры Энлиля.

Попытка Мардука основать альтернативные космические объекты была болезненно воспринята кланом Энлиля; согласно сохранившимся сведениям, Энлиль и Нинурта были заняты тем, что строили собственные космические объекты на другом конце Земли, в Америке, поблизости от доступных после Великого потопа месторождений золота.

Отсутствие Энлиля и Нинурты в сочетании с убийством быка стало причиной периода нестабильности и беспорядков в Месопотамии, которая подверглась нападению соседних народов. Сначала с востока пришли гутии, а вслед за ними эламиты; с запада вторглись семитские племена. Но если восточные народы поклонялись тем же богам, что и шумеры, то религия амурру («людей запада») была другой. Жившие на берегах «Верхнего моря» (Средиземного моря), на землях Ханаана, люди поклонялись египетским богам из клана Энки.

Так были заложены семена — возможно, дожившие до наших дней — священных войн, которые велись «именем бога», если не учитывать то обстоятельство, что у разных пародов были разные боги…

Инанне первой в голову пришла блестящая идея, которую можно сформулировать следующим образом: «Если не можешь победить их, пригласи их». Однажды она бороздила небо в своей Небесной Комнате — это произошло приблизительно в 2360 г. до н. э. — и приземлилась возле спящего мужчины. Богиня любила мужчин и любила секс. Это был житель западных земель, говоривший на одном из семитских языков. Как впоследствии он сам рассказывал в своих воспоминаниях, он не знал отца, но его матерью была энту, или жрица. Она положила мальчика в тростниковую корзину и бросила в реку, где его подобрал водонос по имени Акки и воспитал как сына.

Вполне вероятно, что сильный и красивый юноша был сыном бога, и этого оказалось достаточно, чтобы Инанна рекомендовала этого амурру в качестве следующего царя.

Боги согласились с се предложением, и она даровала новому царю эпитет Шарру-Кин, ставший титулом шумерских царей. Он не принадлежал ни к одному из царских родов Шумера и не мог взойти на трон древних столиц, и поэтому для него был основан новый город, ставший его столицей. Город назвали Агаде («Объединенный»). В наших учебниках этот царь фигурирует под именем Саргона Аккадского, а язык семитской группы, на котором он говорил, называется аккадским. Его царство, включавшее древний Шумер и новые провинции на севере и северо-западе, получило название Шумер и Аккад.

Не теряя времени, Саргон приступил к исполнению миссии, для которой он был избран, — усмирить «мятежные земли». В гимнах Инанне — с тех пор ее стали называть аккадским именем Иштар — приводятся ее слова о том, что Саргона запомнят «разорением мятежных земель, убийством людей и реками крови». Военные походы Саргона прославляются в царских анналах, известных как «Хроники Саргона»:

Саргон, царь Агаде,

пришел к власти в эру Иштар.

Он не знал ни соперников, ни противников.

Он распространил свою внушавшую ужас

власть на все страны.

Он пересек море на востоке и завоевал страну на западе.

Из этих хвастливых строк становится ясно, что по поручению Инанны/Иштар Саргон захватил (преодолев сопротивление) и удерживал священное место, связанное с космосом, — Место Приземления в центре «страны на западе». Однако даже в текстах, прославляющих Саргона, указывается, что «в преклонные годы все земли восстали против него». В других хрониках, представляющих события с точки зрения Мардука, рассказывается о контрнаступлении, предпринятом Мардуком.

Святотатством, которое совершил Саргон, великий господин Мардук был разгневан… От востока до запада заставил он людей отвернуться от Саргона; и на него он наложил кару, что он не знал покоя.

Следует отметить, что территориальные приобретения Саргона включали только один из космических объектов — Место Приземления в кедровом лесу (см. рис. 3). На троне Шумера и Аккада Саргона сменил сначала один сын, а затем другой, но истинным наследником и продолжателем его дел стал внук Нарамсин. Его имя означает «любимец Сина», но хроники, описывающие его царство и военные походы, свидетельствуют, что на самом деле он был любимцем Иштар. Тексты и рисунки указывают, что Иштар поощряла Нарамсина к завоеваниям и безжалостному уничтожению врагов, активно помогая ему на поле боя. Изображения Иштар в образе богини любви сменились изображениями воительницы, ощетинившейся оружием (рис. 16).

Война преследовала определенную цель, и цель эта заключалась в противодействии плану Мардука и захвате всех космических объектов для Иштар. Перечень городов, захваченных или подчиненных Нарамсином, свидетельствует, что он не только дошел до Средиземного моря — установив контроль над Местом Приземления, — но и повернул на юг, вторгнувшись в Египет. Такое вторжение на земли Энки можно считать беспрецедентным, и оно стало возможно (о чем свидетельствует тщательный анализ текстов) только потому, что Инанна/Иштар вступила в тайный союз с Нергалом, братом Мардука, женатым на сестре Инанны. Для вторжения в Египет требовалось пересечь священную область на Синайском полуострове, где располагался космопорт, — еще одно нарушение условий древнего договора. Хвастливый Нарамсин присвоил себе титул «царя четырех стран света»…

Мы можем представить протесты Энки. Мы читаем тексты, которые передают предупреждения Мардука. Этого не могли позволить даже руководители клана Энлиля. В длинном тексте, получившем название «Проклятие Агаде», повествующем об аккадской династии, указывается, что конец бесчинствам Инанны был положен после того, как «нахмурилось чело Энлиля». Было издано «слово Экура» — решение Энлиля, принятое в его святилище в Ниппуре, о том, что Агаде должен быть уничтожен и стерт с лица земли. Нарамсин умер приблизительно в 2260 г. до н. э.; тексты той эпохи свидетельствуют, что орудием божественного гнева послужили войска гутиев, преданных Нинурте. Агаде был разрушен и больше не возродился.

«Сказание о Гильгамеше» в начале третьего тысячелетия до н. э. и военные походы аккадских царей в конце этого же тысячелетия формируют фон для главных событий этого периода, главной целью которых служили космические объекты. Гильгамеш стремился получить бессмертие, а цари хотели утвердить верховенство Иштар.

Вне всякого сомнения, попытка Мардука построить Вавилонскую башню стала причиной того, что космические объекты оказались в центре событий, затрагивавших как богов, так и людей. Именно эта проблема определила почти все (или все), что произошло потом.

Аккадский период «войны и мира» на Земле характеризовался также небесными, или «мессианскими», аспектами.

В хрониках Саргон не только перечисляет свои обычные титулы, такие как «Повелевающий Смотритель Иштар, царь Киша, великий наместник Энлиля», но и называет себя «помазанным жрецом Ану». Это первое упоминание о божественном помазаннике — именно так переводится слово «мессия» — в древних текстах.

Мардук предупреждает о грядущих беспорядках и небесных явлениях:

День превратится в ночь,

воды рек потекут вспять,

земли будут лежать заброшенными,

людей настигнет смерть.

Если мы обратимся к аналогичным библейским пророчествам, то станет ясно, что накануне XXI в. до н. э. боги и люди ожидали Апокалипсиса.