Глава 1 ПРЕДТЕЧИ И ПИТАТЕЛЬНАЯ СРЕДА ЮРОДСТВА

Христианство зародилось в недрах иудаизма, но в своём развитии очень быстро оказалось привито к древу эллинистической культуры. Логично предположить, что у того явления, которое мы исследуем, корни тоже были как иудаистские, так и греческие. Разумеется, о корнях здесь можно говорить лишь условно: христианство глубоко отличается от других, пусть и влиявших на него культурных систем, так что и понятие святости в нём особое, не языческое греческое и не библейское [XVIII]. И тем не менее новая религия не могла не опираться на какие-то существовавшие в обществе культурные стереотипы. Посмотрим же, каким было отношение к разыгранному, культурно проинтерпретированному безумию на Ближнем Востоке и в античной Греции.

Странное, подчас парадоксальное, с обыденной точки зрения, поведение – отличительная черта библейского пророка: Осия взял в жены блудницу (Ос. 1:2), Исайя разделся и ходил нагим (Ис. 20:2), Иеремия носил на шее ярмо (Иер. 27.2), а Седекия – железные рога на голове (3 Цар. 22:11), Иезекииль лежал 390 дней на левом боку и 40 – на правом (Иез. 4:4-6). Иногда пророк идёт по пути открытой провокации, весьма напоминающей юродскую.

Один человек из сынов пророческих сказал другому, по слову Господа: бей меня. Но этот человек не согласился бить его. И сказал ему: за то, что ты не слушаешь гласа Господня, убьет тебя лев, когда пойдешь от меня.

Он пошёл от него, и лев, встретив его, убил его. И нашёл он другого человека, и сказал: бей меня. Этот человек бил его до того, что изранил побоями (3 Цар. 20:35-37).

Как впоследствии и юродивого, истинного пророка трудно отличить от ложного (Второзак. 18:20-22). Как и юродивого, его принимали за безумца (4 Цар. 9:11; Ос. 9:7; Иер. 29:26). Во всех этих контекстах пророка называют древнееврейским словом meshugga 'сумасшедший' [10].

И всё-таки ветхозаветный пророк принципиально отличается от юродивого, и отличие это коренится в специфике ближневосточной культуры. Если в юродивом до самой его смерти невозможно распознать святого, то пророки несут на себе особые отличительные знаки (3 Цар. 20:41). Они составляли отдельную касту, и когда кто-нибудь не из их числа также начинал пророчествовать, это воспринималось с удивлением (1 Цар. 19:24; Амос. 7:14- 15). Безобразия пророка – не безобразия, а знаки, зловещие намеки, подлежащие истолкованию (ср. Иер. 43:9). Он как бы лишён своей человеческой сущности, говорит только от имени Бога, причём иногда против своей воли (1 Цар. 18:10). Пророк – лишь посредник: он может страдать от своей миссии (Иер. 20:14-18), может упрекать Бога (Иер. 14:9), но отвергнуть Его выбор не в силах. Он – избранный, и это данность. Тем самым совершенно иными, чем в христианстве, оказываются понятия греха, благодати, святости – всего того фона, на котором только и можно разглядеть юродивого. В самом деле, как мы увидим дальше, Андрей Юродивый тоже боится вступить на свою стезю и пламенно молится Богу, прося Его подтвердить Своё решение (см. с. 152), но выбор святого всё равно остаётся его личным выбором, и он сам несёт ответственность за всё совершенное потом.

В библейской ситуации по-особому решается и проблема безумия. С точки зрения Ветхого Завета, истинно глуп nabal, – тот, кто не воспринимает требований Бога (Ис. 32:6). «Начало мудрости – страх Господень» (Притчи 9:10, ср. 1:7). Глупостью было лишь нераспознание Божьей воли [XIX]; в греческом переводе Ветхого Завета – Септуагинте – народ назван ????? ??? ???????? (глупым и неразумным), когда у него «есть глаза – и не видит, есть уши – и не слышит» (Иер. 5:21). Но в целом слово ????? не очень популярно в греческой версии Ветхого Завета: «семьдесят толковников» чувствовали, что оно не имеет адекватного соответствия в еврейской терминологии [XX].

Разумеется, Библия знала и «бытовое» безумие: Септуагинта называет «настоящего» сумасшедшего ??????????? Любопытен, в свете проблемы притворного безумия, эпизод, когда Давид при дворе царя Анхуса из соображений безопасности

изменил лицо своё пред ним и притворился (????????-?????)… и упал у ворот, и слюна его стекала по бороде его. И сказал Анхус рабам своим: Вот, вы видите, что этот человек безумен (??????????). Ради чего вы привели его ко мне? Или я испытываю недостаток в безумцах, что вы приводите этого, чтобы и он безумствовал (????????????????) предо мной? (1 Цар. 21:13-15; ср. Псалом ЗЗ) [11].

Но как раз это притворное безумие не имеет ничего общего с идеей святости [12].

Со временем эллинистические представления проникли в еврейскую среду; прежде всего это произошло в космополитических городах Средиземноморья и началось с текстов, создававшихся раввинами, но по-гречески. «Лучше пусть меня называют глупым (?????) во все дни мои, но да не будет ни часа, чтоб я показался нечестивым в глазах Божиих» [XXI]. В Мидраше комментарий к 34-му Псалму сопровождается следующим характерным замечанием: «В морских портовых городах дураков называют "морим"» [XXII]. Явно имеется в виду заимствование греческого термина ????? 'глупый', не имевшего, стало быть, полного аналога в еврейском.

Несмотря на все различия между библейским праведником и христианским юродивым, сама поза одинокого избранника Божия, презираемого бессмысленной толпой, несомненно, «одолжена» вторым у первого. В этом смысле очень характерно позднебиблейское сочинение «Премудрость Соломонова»:

Встанет праведник в великом дерзновении пред лицом обижавших его… И скажут они, раскаявшись: «Это тот, над кем мы, неразумные (oi ???????)…, смеялись… Мы считали его жизнь безумием (??????)… и его кончину бесчестной. Каким же образом он сопричислился к сынам Божиим, а удел его – среди святых? (Sapientia Salomonis, V.l-5).

Воплощением греческой идеи о том, что истинная мудрость может скрываться под маской глупости, был Сократ. Платон говорит о нём, что он

всю свою жизнь морочит людей притворным самоуничижением (???????????? ?? ??? ?????? ????? ??? ???? ???? ???? ????????? ????????). Если послушать Сократа, то на первых порах его речи кажутся смешными (??????? ?????? ??????? то ??????) и кажется, что говорит он всегда одними и теми же словами одно и то же, и поэтому всякий неопытный и недалекий человек готов поднять его речи на смех (??????? ??? ??????? ???????? ??? ?? ??? ????? ?????????????). Но если раскрыть их и заглянуть внутрь, то сначала видишь, что только они и содержательны, а потом, что речи эти божественны [XXIII].

Хотя сам Сократ и не был признан христианством [13],- однако парадигма как таковая уже задана: истинная мудрость скрыта от глаз, и глупцам она кажется глупостью.

Важным культурным явлением, оказавшим некоторое влияние на юродство, считается греческий кинизм [XXIV]. Тут следует различать несколько уровней преемственности. Во-первых, общее воздействие адептов этой философской школы на ранних христиан. Император Юлиан утверждает, что у «нечестивых галилеян» и киников много общего (Juliani Oratio VII, 224В). Элий Аристид верно подмечает, что христиан и киников равно характеризует специфическое смешение дерзости и смирения (???????? ??? ??????????) [XXV]. Ипполит описывает жизнь христианина Татиана как «киничнейшее» житие (??????????? ????) (Hippoliti Haeresis ?, 18) [14]. Во-вторых, следует отметить, что агиографы, описывая жизнь юродивых, специально заостряли внимание на «кинических» чертах их поведения (о чём мы подробнее поговорим ниже).

Если для библейского пророка вызывающее поведение таковым как бы и не является, ибо вызов исходит не от человека, то философ-киник своей раскрепощенностью как раз осуществляет высшую свободу. Он обличает поверхностные представления и низвергает ложных кумиров не от имени божества, но авторитетом собственной мудрости. Защищая классический кинизм от его позднейших эпигонов, Юлиан так формулирует основной принцип этой философии:

Я не имею в виду, что мы должны быть бесстыжими перед людьми и делать то, чего делать не положено (???????? ?? ?? ???????). Но всё, от чего мы воздерживаемся, и всё, что мы делаем, давайте… делать или не делать не потому, что толпе это кажется красивым или безобразным, а потому, что это запрещено разумом и нашим богом, то есть рассудком (???? ??? ?? ?? ???? ???, ????’ ???? ?? ??)… Толпа же пусть следует общему мнению – это лучше,чем если бы она была вовсе бесстыжей (Juliani Oratio VI,196D).

Если поведение пророка – своего рода спектакль, предполагающий завороженную аудиторию, то для киников, по мнению Юлиана, «главной целью было достичь блаженства, и, я думаю, они интересовались другими лишь постольку, поскольку понимали, что человек по природе существо политическое» (Ibid., 201С).

Киники не желали говорить ни от чьего имени, кроме собственного. Пророчеств они вообще не любили, над оракулами жестоко издевались, ибо человек, с их точки зрения, абсолютно свободен. Юлиан вынужден признать, что «Диоген не посещал храмов, не поклонялся статуям и алтарям» (Ibid., 199 В).

Юродивый сочетает в себе черты пророка и киника [XXVI]. С одной стороны, его экстравагантность, в отличие от философской, сакрализована. С другой же, поскольку христианство наделяет человека свободой воли, постольку дебош юродивого есть всё-таки именно дебош, а не сакральное действо, как у пророка.

Теперь перейдем к анализу собственно христианских истоков юродства.

Молодая религия дерзко порвала с обеими традициями, её формировавшими: она предлагала уверовать в чудо, не объемлемое эмпирическим разумом, но и противоречившее библейской традиции. Греческий язык Евангелий ещё несёт на себе отпечаток арамейского словоупотребления. Так, Иисус произносит слово ????? 'глупый' (Мф. 5:22; 23:17; 19) и ????? 'неразумный' (Лк. 12:20) ещё вполне в «иудейском» смысле, имея в виду отвержение Божьей воли [XXVII], но уже апостол Павел, рассуждая о разуме и глупости, исходит из греческих аксиом «здравого смысла». Так что в раннехристианском контексте даже похвала глупости содержит в себе молчаливое признание примата разума. В этой перспективе перечтем классические строки из Послания апостола Павла к Коринфянам:

Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие… Но Бог избрал глупость [XXVIII] мира, чтобы посрамить мудрых… Кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным… Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом (1 Кор. 1:20-27; 3:18-19).

Во все последующие века эти слова служили теоретическим обоснованием юродства. Однако сам Павел никакого юродства ещё не знает. Мало того, само словосочетание, которое впоследствии стало «техническим термином» для обозначения юродивых, ????? ??? ???????, родилось из некоторого недоразумения. Когда Павел обращается к своим коринфским ученикам: «Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии» (1 Кор. 4, 10), он иронизирует [XXIX]. В действительности апостол, конечно, намекает, что всё обстоит наоборот: это он мудр во Христе, а вовсе не неофиты-коринфяне, которые, может быть, по-язычески и мудры, но во Христе – глупцы!

Рассуждения Павла о «глупости ради Христа» должны восприниматься в контексте споров о языческой мудрости, которые велись тогда среди христиан [XXX]. Многочисленные раннехристианские богословы, уделившие довольно много внимания комментированию этого места из Послания Павла к Коринфянам [XXXI], никакого «юродства» не знают [15]. Понятия «мудрость» и «глупость» имели в раннем христианстве по два значения: светское, общепринятое для эллинистического мира, и сакральное, привнесенное из иудаизма. «Наименование "мудрец" омонимично, – пишет Василий Кесарийский. – Мудрыми называются как те, кто мудр в здешнем мире, так и те, кто воспринял истинную мудрость – Господа нашего… из веры в Него» [XXXII]. Эта двойственность хорошо заметна у раннехристианских авторов. Например, Татиан, обращаясь к язычникам, прибегает к их понятию о глупости: «О мужи эллины, мы не безумствуем (?? ??????????)… когда говорим, что Бог принял человеческое обличье» (Tatiani Oratio ad Graecos, 21:1). А вот Игнатий Антиохийский в Послании к Эфесянам оперирует специальным христианским понятием глупости: «Почему не все мы стали разумны (????????), хотя и познали Бога? Почему мы умираем в глупости (?????)?» [XXXIII].

Речь, разумеется, шла не о «практическом разуме»: ясно, что земной практицизм, хоть и признавался неизбежным атрибутом человеческой натуры, выглядел верхом глупости для всякого христианина. Псевдо-Афанасий Александрийский писал:

Люди называют умными (?????????) тех, кто умеет… покупать и продавать, вести дела и отнимать у ближнего, притеснять и лихоимствовать, делать из одного обола два, но Бог считает таких глупыми и неразумными (?????? ??? ?????????) и грешными… Бог хочет, чтобы люди стали глупы (??????) в земных делах и умны (?????????) в небесных… Мы называем умным того, кто умеет выполнять Божью волю [XXXIV].

Однако преклонение перед божественным вовсе не лишает христианина способности по-земному отличать глупых людей от умных. Мало того, Ориген, к примеру, явно гордится своим изощрённым интеллектом:

Ведь нужно совсем немного, малая часть Божьей глупости, чтобы… мирская мудрость была посрамлена… Вот пример: если я, знающий очень много, столкнулся с недоумком и неучем, ничего не понимающим и не [умеющим] спорить о каких-либо высоких предметах, разве понадобятся мне диалектика или глубокие рассуждения, чтобы уличить глупость (?????) его мыслей? Разве не хватит мне одного словечка, чуть более изысканного, чем его словарь, чтобы доказать его глупость (??????) ? [XXXV]

В своём знаменитом сочинении «Против Кельса» Ориген ещё более настойчив: «Мы не говорим, что глупость хороша вообще… Гораздо лучше веровать в догмат с рассуждением и мудростью, чем с голой верой» [XXXVI].

Многие отцы церкви усматривали опасность в такого рода интеллектуальном самодовольстве и призывали к смиренномудрию. Например, Василий Кесарийский призывал «отбросить всякое кичение разумом» [XXXVII]. Иоанн Златоуст утверждает, что «необходимо с верой принять сказанное, а не любопытствовать дерзостно… обуздать собственные рассуждения, пребывающие в состоянии неуместного беснования (??????? ?????????)» [XXXVIII].

Раннехристианские богословы сходились в том, что земная мудрость ничтожна по сравнению с Божественной, но подчас признавали за ней и крохотное самостоятельное достоинство. У отцов церкви не отмечается воинствующего антиинтеллектуализма. Дидим Слепец пишет: «Если речь идёт о вещах малозначимых и житейских… пусть себе выворачивают всё наизнанку со своей аристотелевой логикой и красноречием!» [XXXIX].

Правда, раннехристианские авторы любили употреблять слово ??????? 'идиот, простец' применительно к христианам и особенно к апостолам. Но слово это не имело тогда своего нынешнего значения. В древнегреческом языке оно безоценочно прилагалось к людям замкнутого образа жизни и к не занимавшим общественных должностей. Античное общество не одобряло подобного эскапизма: он возбуждал подозрение, что человек не просто не хочет, но и по каким-то причинам не может отправлять государственные обязанности. Термин всё чаще получает (особенно в заимствовавшей его латыни) ругательный оттенок и уже в таком виде достается христианам. Когда отцам церкви надо доказать, что апостолы действовали не от своего имени, но от Божьего, и что успехами своими те обязаны отнюдь не собственным достоинствам (весьма частое рассуждение), они не скупятся на нелестные эпитеты, которые должны оттенить весомость высшего вмешательства: апостолов называют, среди прочего, и ??????? [XL]. Однако в контексте рассуждений о евангельской «глупости Христа ради» это слово не употребляется никем и ни разу.

В эпоху позднего средневековья, особенно на Руси, юродивые фактически превратились в пророков. Но подобное сращивание совершенно не было характерно для периода зарождения юродства. Вообще, хотя некоторые христианские учители и стилизовали себя под пророков, во II-III вв. это встречало всё более единодушное осуждение [XLI]. Транс вышел из моды и воспринимался как нелепое шутовство [XLII]. Хотя в Евангелии про Иисуса и «говорили, что Он вышел из себя (??????)» (Мк. 3:21), что «Он одержим бесом и безумствует» (Иоанн 10:20), христианские апологеты никогда не развивали этого тезиса и не превозносили священного безумия. Ориген писал: «Это не от Духа Божьего – пророчествовать в состоянии экстаза и безумия, теряя контроль над собой» [XLIII]. Ещё подробнее на этом останавливается Василий Кесарийский: «Иные говорят, что они пророчествуют в состоянии экстаза (???????????), тогда как их человеческий ум затемнен Духом. Однако это – вопреки заповедям Божественного посещения: разыгрывать безумную одержимость (??????? ?????? ??? ?????????) и, преисполняясь Божьих учений, тотчас лишаться собственного разума» [XLIV]. Если пророк терял свою «самость» и воспринимался как медиум, то святой, напротив, обязан был сохранять ясность мышления и совершать личные усилия.

Во многих древних культурах просто не существовало разницы между святым и одержимым. Однако христианство утвердилось в таком обществе, которое признавало безумие болезнью [XLV]. Античная медицина немало сделал для лечения душевных расстройств [XLVI]. Пусть с современной точки зрения греческая психиатрия выглядит наивно, она тем не менее чётко отличала болезни, которые следовало лечить, от «одержимости», которая лечению не поддавалась. У язычников эту дихотомию переняли христиане. Для наших будущих рассуждений важно помнить, что греки и в эпоху средневековья не отказывались от убеждения, что душевную болезнь могут вызывать естественные причины [XLVII]. При этом если «одержимость» иногда рассматривалась церковью как расплата за какие-то грехи (единого мнения по этому вопросу не было), то душевная болезнь не имела этической окрашенности. Когда патриарху Николаю Грамматику (конец XI – нач. XII в.) был задан вопрос: «Следует ли бесноватому причащаться святых тайн?», тот ответил: «Если кто-либо страдает от чёрной желчи, до такой степени, что кажется беснующимся, пусть не чинится ему препятствий (?? ??? ??????? ?????????? ????? ???, ?? ?????? ????????, ?? ???????????), если же человек действительно беснуется, он ни в коем случае не должен удостаиваться святых тайн» [XLVIII].

Тем самым, юродивый, претендовавший на статус безумца, не получал (вплоть до поздней стадии древнерусского «похабства», см. с. 289-290) однозначной оценки окружавшими его людьми – ни положительной, как это было бы в каком-либо «шаманистском» сообществе, ни отрицательной, какая могла достаться бесноватому. «Черная желчь» – вещь неприятная, но этически она не окрашена. Это придавало юродивому необходимую ему амбивалентность.

До сих пор мы говорили об основном течении христианства, мало того – лишь о грекоязычном его изводе. Между тем нельзя забывать, что новая религия зародилась в семитской среде и продолжала в ней своё, автономное от эллинистических городов существование. В этом мире гораздо сильнее давали себя знать эзотерические, энкратитские тенденции христианства. Наиболее рельефно это проявляется в апокрифических Евангелиях.

Например, в каноническом Новом Завете нет призывов отбросить стыд, а христианские апокрифы буквально пестрят такими призывами. В «Деяниях Фомы» (вторая половина III в.) героиня заявляет: «Что я не прикрыта – это оттого, что покровы тления спали с меня; а что я не стыжусь – это потому, что деяние стыда взято от меня» [XLIX]. В коптском «Евангелии от Фомы» Иисус говорит: «Если вы откажетесь от стыда и снимете ваши одежды, и бросите их под ноги, как маленькие дети… – лишь тогда вы узрите Сына Того, Кто жив» [L]. В грекоязычном папирусном отрывке из неустановленного Евангелия (видимо, близкого к синоптическому) прямо сказано: «Говорят Ему ученики Его: Когда Ты нам явишься и когда мы узрим Тебя? Он же сказал: Когда разденетесь и не устыдитесь» [LI]. А в «Тайном Евангелии от Марка» в отношении самого Иисуса употреблены слова «голый с голым», и хотя не вполне понятно, в каком именно контексте они фигурировали, ясно, что репутация ранних христиан носила «отпечаток двусмысленной скандальности» [LII]. Апокрифы эти имели широкое хождение в христианском мире. Мотив бесстыдства праведника мы впоследствии встретим у классических юродивых (см. с. 112- 113) – только для энкратитов ближневосточного ареала всё это было нормой, а для юродивых – отклонением от стереотипа нормального поведения христианина [16].

Именно на семитском Востоке, где протест против рутины и здравого смысла эллинистической цивилизации был особенно силён, призыв к «глупости Христа ради» должен был найти максимальный отклик. И действительно, наиболее развернутый комментарий к этой заповеди мы находим в сироязычной «Книге степеней» (IV в.). Главная задача этого богословского трактата – провести различие между «праведными», то есть теми, кто строго соблюдает правила, и «совершенными», то есть преизбыточествующими в добродетели. Последние «подобны ангелам, а ангелы… голых не одевают, голодных не кормят… не заботятся ни о душе, ни о своих братьях» [LIII]. «Совершенные» не только не ищут похвал мира, но, «принижая себя, говорят, что они негодные, хотя они праведны… их презирают за смирение их ума, ибо они глупы во имя Христа» [LIV]. При этом само собой разумеется, что «глупые, которых выбрал Бог, были глупы в делах земных и были мудры в небесных» [17].

Автор «Книги степеней» пытается разрешить проблему: чем отличается «глупец Христа ради» от обыкновенного сумасшедшего?

Теперь я объясню тебе о безумном. Если ты видишь, что он презирает самого себя, не имеет ни дома, ни жены, ни имущества, ни даже одежды и еды, кроме как на день, скажи: Это моё. Этому надо подражать. И когда видишь, как он по своему безумию со всеми разговаривает и кладет себе за правило не гневаться, не ругаться, презирать мудрого мира сего… скажи: Это моё. Это – безумие апостолов! Но если увидишь, как он врет, или пророчествует, или блудит, или несёт вздор… скажи: Это не моё! Безумцы становятся посмешищем для мира из-за своего безумия, ибо не различают, кто над ними издевается, а кто почитает, и с теми, кто их вчера побил, утром они разговаривают. В этом – подражай им… Считай за глупого того, кто по своей глупости не отличает хорошего от дурного. Ты же люби хороших и дурных одинаково, даже притом, что различаешь их. Если увидишь, что безумцем движет его безумие и кто-то говорит ему: Пойди наблуди! или: Укради! или: Сквернословь! – а он делает это по глупости своей, не будь на него похож, ибо тебе сказано «будь глуп» не по отношению к небесной мудрости, но земному суемудрию [LV].

Итак, «Книга степеней» предлагает не забывать о критериях добра и зла, выработанных миром, но и не базироваться на них целиком. Подражание безумцу не должно доходить у «совершенного» до дебоша. Побои и издевательства не предлагается навлекать на себя сознательно. Таким образом, трактат вплотную подводит к юродству, но всё же не делает последнего шага: не опрокидывает приличий [LVI].

Явлению этому суждено было возникнуть в Египте раньше, чем в Сирии.

Египет был родиной монашества. Там зародилось пустынножительство, а затем и киновии, то есть иноческие общежития. Там в начале IV в. появилось и самое слово ??????? (монах), означающее 'одинокий' [LVII]. Заметим, что объединение отшельников в большие коммуны (монастыри) не изменило идеи монашества, ибо в идеале инок всё равно пребывал один на один с Богом.

В историях и анекдотах о египетских отшельниках и монахах, которые дошли до нас во множестве, «глупость во имя Христа» упоминается довольно часто; используемое при этом слово ????? прямо отсылает к апостолу Павлу. В древнейшей, коптской версии жития Пахомия Великого, духовного отца монашества, прямо цитируется Послание к Коринфянам [LVIII]. Обычно же встречаются сентенции такого рода: «Кто станет глупым ради Господа (????? ??? ??? ??????), того Господь сделает умным» [LIX]; «или убегая убегай людей, или издевайся над миром (???????? ??? ??????) и людьми, изображая из себя дурака (?????)» [LX]. Хотя такого рода максимы широко распространились по восточнохристианскому миру, достигнув самых отдаленных его окраин (например, Эфиопии [LXI]), всё-таки именно Египет оставался для всех образцом того самоуничижения, из которого позднее развилось и юродство. Как сказал один пустынный старец, «египтяне скрывают имеющиеся у них добродетели и выказывают отсутствующие у них пороки, сирийцы же и греки кичатся отсутствующими добродетелями, а имеющиеся пороки скрывают» [LXII]. Если сокрытие добродетелей – традиционная доблесть христианина, то симуляция порока или безумия сама по себе уже чревата юродством.

Одна из историй про египетских пустынников повествует о том, как ученик уговорил старца посетить с ним его отчий дом: Он бегом вбежал в дом свой, говоря: «Выходите встречать отшельника»… И когда старец увидел издалека, как они выходят с лампадами, он сообразил, зачем, и, сняв свои одежды, бросил их в реку и стал стирать, стоя голый. Увидев это, ученик смутился и сказал людям: «Поворачивайте, ибо старец сошёл с ума (??????)»… и придя к нему, спросил: «Авва, зачем ты это сделал? Ведь все сказали, что старца взял бес!» А тот ответил: «Это я и хотел услышать» [LXIII].

На данном примере видно, что по собственной инициативе пустынник никого не провоцирует – пока! – а его скандальное поведение является вынужденной защитной реакцией на вторжение мира в его жизнь. И всё-таки здесь уже видно, как нарастает тот заряд агрессии, который выведет юродство за пределы, предначертанные апостольской «глупостью» (?????), в иную сферу, где потребуется и иной термин. Термин этот – ?????.

Этимология слова неясна. Хотя оно впервые зафиксировано в греческих текстах египетского происхождения, коптским оно быть не может [LXIV]. Мало того, в коптских текстах зарегистрирована форма ????? являющаяся транскрипцией греческого ????? [LXV]. Следовательно, египтяне воспринимали это слово как иностранное. Уже от коптов оно перекочевало к эфиопам в форме shalusti [LXVI]. Наиболее широко распространена сирийская этимология – от sakla, ибо именно это слово стоит в сирийском переводе Послания к Коринфянам вместо греческого ????? [18]. Возможно, сыграла свою роль и схожесть заимствованного слова с исконно греческим ?????, означающим «качка, колебание, помутнение» [LXVII]. Французский исследователь Гродидье де Матон предлагает сирийскую этимологию – sela, что значит 'отвергать, презирать' [LXVIII]. Такое объяснение не стало общепризнанным: в самом деле, если слово сирийское, тогда почему в сирийском переводе жития Симеона Эмесского ????? передано либо как salosa либо просто как salos, либо, в звательном падеже, sale [LXIX]? Ведь отсюда следует, что переводчик-сириец считал слово греческим. Как бы то ни было, ясно одно: слово ????? – восточного происхождения [LXX], и, видимо, именно поэтому оно так хорошо подходило для обозначения нового феномена, окрашенного тонами восточной религиозной истовости.

Впервые слово встречается в египетском сборнике «Лавсаик», автор которого Палладий (CPG, 6036) сам отдает себе отчет в его новизне и считает нужным пояснить: «Так называют страдающих [головой]» [LXXI]. О синонимичности терминов ?????, ?????, ?????? свидетельствует целый ряд контекстов. В период расцвета юродства восточное слово почти вытеснило греческие, но потом, когда юродство стало объектом преследований, язык вернулся к более нейтральным и, видимо, менее одиозным терминам.

Ни в коем случае не следует думать, будто слово ????? родилось сразу как религиозный термин. В частном письме на папирусе из Оксиринха (Египет, V в.) оно употреблено в чисто бытовом контексте: «Если бы ты знал… чего мы только ни делали, чтобы вышвырнуть оттуда этого полоумного (????? ???????)» [LXXII]. В том же V столетии слово ????? использовано Гесихием Александрийским в его «Словаре» (??????-?????, ??????? «несущий бессмыслицу- сумасшедший, пустобрех») [LXXIII]. Тем самым ????? изначально было самым обычным, светским словом. Да и впоследствии, когда оно превратилось в религиозный термин, это не вытеснило его из разговорно-бытовой сферы [LXXIV] (см. с. 195-196).

В христианских текстах слово ????? впервые стало употребляться применительно к монахам-отшельникам, сначала к египетским, а потом и к сирийским. Вот характерный пример из сборника «Изречения отцов»:

Услышал как-то архонт об авве Моисее и пошёл в Скит увидеть его, и кто-то сообщил старцу об этом, и он поднялся и бежал в болото. [По случайности он дорогой столкнулся с архонтом и его свитой.] Они говорят: «Скажи нам, старче, где келья аввы Моисея?» А он им в ответ: «Что вам нужно от него? Это – безумный человек (???????? ????? ????)» [19]. Архонт повернул назад и рассказал об этом монахам; те опечалились, что кто-то говорил против святого [20], но узнав, как выглядел этот человек, сказали: «То был сам авва Моисей. Он ответил вам так, чтобы не разговаривать с вами». Архонт удалился, получив большую пользу [LXXV].

Вот другой случай раннего употребления слова ?????, на сей раз уже в Палестине (BHG, 1450Е):

Поблизости от деревни, где жил блаженный Силуан, пребывал брат, изображавший безумие (?????????????? ??????): когда встречался ему другой брат, он тотчас начинал смеяться и делать остальное в том же роде. Тогда его оставляли и уходили.

[Когда почтенные отшельники, пришедшие навестить Силуана, попросили разрешения посетить всех монахов, тот велел послушнику: «Смотри не води их к тому сумасшедшему (???? ??? ????? ???????), чтобы они не соблазнялись». Но святые старцы заявили, что видели не всех, и, несмотря на заверения Силуана, удалились недовольные. Послушник доложил, что он не водил их «к сумасшедшему брату (???? ????? ???????)». Рассудив этот случай, Силуан тихонько отправился к келье «брата, изображавшего глупость (??????? ????????????? ??? ??????)» и, украдкой заглянув, увидел, что тот сидит перед двумя корзинами.]

Заметив старца, он по обыкновению начал смеяться. Говорит ему старец: «Оставь это наконец и объясни мне, почему ты так сидишь». Но тот снова стал смеяться. Тогда авва Силуан сказал: «Ты знаешь, что, кроме субботы и воскресенья, я не выхожу из кельи, а сейчас вышел в середине недели, ибо Бог послал меня к тебе».

(см.: Древний патерик, изложенный по главам. М., 1899 (далее: Древний патерик), с. 136).

[Лишь тогда монах отбросил притворство и объяснил старцу, что в каждую из корзин он кладет камни в зависимости от того, благие или дурные мысли приходят ему в голову. В тот день, когда «плохая» корзина оказывается тяжелее «хорошей», он не ест. Силуан восхитился и понял, что старцы приходили, «желая обнародовать добродетель брата» [LXXVI]].

Этот рассказ любопытен в двух отношениях. Во-первых, слово ????? встречается только в прямой речи, а в авторской вместо него использован описательный оборот, причём юродивый назван «прикидывающимся» ещё до того, как его притворство обнаружено. Во-вторых, добродетель симулянта никак не связана с его актерством и уж тем более к нему несводима.

Юродство как способ избавиться от поклонения изображено у Иоанна Эфесского. Святой Марон (ВНО, 18) прогонял визитеров, говоря: «Зачем вы приходите ко мне, сумасшедшему и грешному?» Но камень, приковавшись к которому сидел праведник, привлекал всё больше паломников, и тогда тот

стал обращаться к толпам с простыми и вызывающими смех словами, словно дурак, говоря: «Зачем вы пришли к сумасшедшему? Клянусь, вы не видали никого глупее меня! Я привязан к этому камню, словно преступник или злая собака… Знайте, что, если бы я смог сбежать отсюда, я бы, как любой из вас, построил бы себе дом и имел бы жену и детей…» Те, кто знал характер святого человека и его образ жизни, обычно отвечали: «Да, господин, мы и шли к преступнику…» Но те, которые ещё не были хорошенько знакомы с ним… очень удивлялись [LXXVII].

В приведенном отрывке святой опять разыгрывает безумие в защитных целях, само по себе это лицедейство не прибавляет ему святости, которая заключена в чём-то другом.

Иначе обстоит дело в «Изречениях отцов». В одной из историй повествуется о том, как к старцу Аммону пришли люди, а он «зашаловал» (??????????).

И вот одна женщина встала около него и сказала: «Этот старец – сумасшедший (?????)». Услышав от неё это, старец вслух сказал ей: «Сколько трудов я положил в пустыне, чтобы приобрести это юродство (????????), а из-за тебя лишусь его сегодня» [LXXVIII].

Видимо, ответ Аммона можно истолковать в том смысле, что ????? - это праведник, скрывающий свою святость под личиной дурака (?????), и, коль скоро его игра раскрыта, он уже не может называться юродивым. В таком случае перед нами – первый случай юродства, каким оно будет в период своего расцвета. Но сам автор текста ещё явно не отдает себе в этом отчета, и потому его рассказ выглядит таким странным.

Ещё раз повторим, что на всем протяжении своей истории слово ????? продолжает встречаться в негативном употреблении. Вот, скажем, рассказ о Евлогии. Тот явился к праведнику Иосифу и был разочарован тем, что не обнаружил у него никакой особой аскезы; но когда из-за тумана Евлогий вынужден был ещё раз вернуться в обитель Иосифа и застал его врасплох, выяснилось, что аскет до этого попросту скрывал свои подвиги, руководствуясь смиренномудрием. В частности, оказалось, что в обители пьют соленую воду. Когда Евлогий это обнаружил, Иосиф принялся смущенно уверять его, будто «брат, который по ошибке смешал [пресную воду с морской], – сумасшедший (?????)» [LXXIX].

Представить себя хуже, чем ты есть на самом деле, – сущностная характеристика классического юродства, и как раз именно этим занимается сам Иосиф. Однако ни концепция эта ещё не оформилась, ни слово ????? ещё не закрепилось за добровольным самоуничижением. Вот почему старец употребляет его нетерминологически.

Совсем уже в экзотическом контексте встречается слово ????? в истории об Иоанне, ученике Павла. Учитель отправляет послушника в долину, а

тот говорит ему: «Как я это сделаю, авва, ведь там гиена». Старец же в шутку ответил: «Если она нападет на тебя, свяжи её и неси сюда». Вечером брат отправился в путь, и как раз на него напала гиена. А он по приказу старца бросился, чтобы схватить её. Гиена обратилась в бегство, но он припустил вдогонку, приговаривая: «Мой учитель сказал мне, чтобы я тебя связал». И поймал её, и связал. Старец же беспокоился и сидел в ожидании ученика. Вот он вернулся, неся связанную гиену. Увидя это, старец изумился и, желая смирить его, побил, приговаривая: «Так ты, сумасшедший, и пса сумасшедшего мне притащил (????, ???? ????? ???????)?» Старец тут же отвязал гиену и отпустил её [LXXX].

Видимо, гиена названа ????? ???? из-за своего хохота (ср. выше о смеющемся монахе), но послушника старец имел в виду просто обругать, не вкладывая в слово ????? никакого дополнительного смысла. Кстати, если кто и являет некоторые черты юродства, так это сам старец, что выводит нас на проблему христианского воспитания.

Высшей добродетелью христианина считалось отрешение от собственной воли. В киновийных монастырях это было одним из самых тяжких испытаний. Вот что рассказывается в одной из египетских историй об отшельниках (BHG, 1322hj): анахорет, чей подвиг состоял в том, чтобы жить в стаде диких буйволов и есть траву вместе с ними, стал молиться Богу: «Господи, научи, в чём я могу ещё усовершенствоваться?» И был ему глас: «Иди в такую-то киновию и делай всё, что тебе прикажут». Отшельник послушался.

И начали младшие монахи учить его послушанию братьев, и говорили: «Сделай это, идиот (??????), и сделай то, сумасшедший старик (???? ?????)». И страдая, взмолился он к Богу, говоря: «Господи, не умею я служить людям, пошли меня назад к буйволам». И, отпущенный Богом, вернулся в старое место пастись с буйволами [LXXXI].

Принимая обет послушания, монахи старались выполнять любые, пусть самые нелепые, унизительные или даже соблазнительные распоряжения своих духовных наставников [LXXXII]. Коль скоро последние действовали с ведома самих послушников, их поведение нельзя назвать провокационным, а следовательно, не было оно в строгом смысле слова и юродским. И всё-таки сознательное введение во грех с воспитующими намерениями присуще обоим этим христианским подвигам. И там, и здесь встаёт вопрос, являются ли условия праведности всеобщими и можно ли делать зло во имя добра.

Примеры того, как учитель отдает заведомо греховные и провокационные распоряжения, дабы испытать послушание духовных чад, весьма многочисленны: один авва велел человеку бросить в реку своего сына [21], другой – швырнуть в печь священную книгу [LXXXIII], третий- обворовать братьев-монахов [LXXXIV], четвёртый (BHG, 1440х) запрещал ученику обнять родителей, пришедших повидаться с ним, раз за разом вызывал его из кельи и вновь отсылал назад [LXXXV]. Подчиняться своему авве нужно было даже и в том случае, если он вводил тебя во грех [LXXXVI].

Но зловещая сторона абсолютного послушания не должна заслонять от нас буффонной, карнавальной его стороны. Например, авва Дорофей «ради насмешки» давал своему ученику Досифею разные нелепые задания, которые тот всегда исполнял буквально [LXXXVII]; вполне «карнавально» ведут себя и Иоанн с Павлом в вышеупомянутой истории про гиену. Наиболее рельефно двусмысленность послушания просматривается в истории, рассказанной Иоанном Лествичником: брат Аввакир жил в монастыре 15 лет,

его все очень обижали, почти каждый день я видел, как слуги выгоняют его из-за стола. А был этот брат от природы чересчур невоздержанный на язык. Я сказал ему: «Брат Аввакир, почему я вижу тебя, что ни день, изгоняемым с трапезы и часто идущим ко сну без ужина?» А он ответил: «Поверь мне, отче, это отцы меня так испытывают, готов ли я для монашеской жизни. Они это делают понарошку. Я и сам, зная их цель, сношу всё это легко» [LXXXVIII].

В этой истории всё выглядит благостно, если бы не странная фраза о «невоздержанности». Из текста непонятно, является ли эта невоздержанность причиной изгнания с трапезы или сопутствующим аккомпанементом. Самое естественное объяснение: монахи оставляли послушника без еды в наказание за пресловутую невоздержанность. Однако сам Аввакир настаивает, что его наказывают ??? ?? ??????? «понарошку» [LXXXIX]. Впрочем, без ужина он оставался на самом деле, так что за «невоздержанностью» можно подозревать тайную, не до конца самим Аввакиром осознанную агрессию. Подобный клубок из смирения под видом бунта и бунта под видом смирения также является завязью будущего юродства.

Доказательством этого служит история, в которой послушание перерастает в юродство. Иоанн Лествичник рассказывает, что монаху Антиоху явился во сне налоговый сборщик и потребовал с него сто литр. Поняв, что имеется в виду духовный долг, аскет «начал всем в монастыре подчиняться, а все его, словно чужака, унижали и мучали». Но ему опять явился во сне тот же чиновник, говоря, что всё равно имеются недоимки в размере десяти литр. Инок сказал себе:

«О смиренный Антиох, нужно ещё постараться!» И с тех пор начал я прикидываться сумасшедшим (??? ?????? ????????????), не прекращая при этом службы… Безжалостные старцы навалили на меня все тяжёлые работы в монастыре [XC].

Так инок провёл 13 лет, и лишь тогда его «долг» был прощён. Тем самым впервые симуляция безумия как духовный подвиг впрямую упомянута именно в контексте уничтожения собственной воли.

До сих пор мы говорили о тех предпосылках для зарождения юродства, которые лежали в кругу представлений о безумии и его симуляции. Но ведь юродивый – это, в понятиях византийцев, святой. А значит, нужно рассмотреть также и вопрос о характере византийской святости, разумеется, лишь в той его части, которая важна теперь для нас.

По наблюдению крупнейшего культуролога П. Брауна, в восточном христианстве, в отличие от западного, изначально присутствовало ощущение, что мир напоен святостью, которая лишь ищет способа, чтобы проявиться [XCI]. Это мироощущение (никем из самих византийцев ни разу не описанное) имело целый ряд следствий. Святость могла «излиться» на того, кто не хотел её и о ней не подозревал. Например, в одной из «душеполезных историй» (BHG, 1450k) повествуется о разбойнике, который, переодевшись монахом, пришёл в женский монастырь под Антиохией с целью открыть ночью ворота и впустить свою шайку. Сестры поклонились ему, как святому, обмыли ему ноги, а одна из монахинь благодаря этой воде исцелилась от паралича. Смущенный просьбами о благословении, разбойник открылся сестрам, но они не хотели ему верить. В результате он действительно постригся в монахи, а за ним и вся шайка [XCII].

Ощущение, что мир «чреват» святостью, что она может выявиться там, где меньше всего ждёшь, породило агиографический мотив, пользовавшийся в Византии чрезвычайной популярностью, – мотив о «тайных слугах Господа». Во множестве «душеполезных историй» рассказывается о том, как какой-нибудь знаменитый аскет или пустынник спрашивает Бога, есть ли на земле праведник, равный ему в христианском подвижничестве. Всякий раз Бог отвечает, что такой человек есть, и всякий раз называемые праведнику кандидатуры поражают неожиданностью. В одном случае это оказывается флейтист, в другом – деревенский староста, в третьем – богатый купец [XCIII], в четвёртом – городской зелёнщик (BHG, 1438i) [XCIV], в пятом – император (BHG, 1445ub-?) [XCV], в шестом – чиновник, надзирающий за александрийскими публичными домами (BHG, 1449) [XCVI], в седьмом – две благочестивые сестры [XCVII], в восьмом – бандурист [XCVIII]. Каждый раз в истории приводится некое объяснение того, почему именно этот человек превосходит своими подвигами пустынника. Но объяснения эти, часто носящие откровенно анекдотический характер (скажем, зелёнщика не раздражает уличное пение, а император, присутствуя по должности на бегах, заставляет себя не «болеть»), не заслоняют главных уроков: тайная святость выше явной, а степень святости не определяется соблюдением стандартных правил аскезы.

В приведенных выше сюжетах ещё нет и намека на юродство, но самая установка на парадоксальность святости создавала для него все необходимые предпосылки [XCIX].

Что касается сюжетной формы о «тайных слугах Господа», то, как мы убедимся в дальнейшем, именно она и была использована в самых ранних историях о юродивых [C]. Да и зрелая агиография этих святых вся выросла из рассказов о «тайных слугах»: например, праведник, вопрошающий Бога, постепенно стал из главного персонажа истории вспомогательным и со временем выродился в конфидента при юродивом – неотъемлемую фигуру всякого «юродского» жития. Сам же «тайный слуга» из человека, не подозревающего о собственной праведности, превращается в святого, тратящего огромные усилия на сокрытие своей очевидной для него самого святости, то есть в юродивого.

Примечания:

[1] Достаточно сказать, что отыменные образования с этим корнем встречаются в русском Интернете более 31 400 раз, а отглагольные – более 53 600 раз. Для сравнения: сочетание «holy fool» встречается во Всемирной паутине всего шесть с половиной тысяч раз.

[2] Для православных существует понятие «лже-юродивых», но под этим словом тоже подразумеваются не «взаправду сумасшедшие», а «симулирующие без достаточных оснований юродство Христа ради». В редчайших случаях усечению подвергается само слово «юродивый», вместо которого остаётся одно сочетание «Христа ради», см., например: «муж Христа ради» применительно к Прокопию Устюжскому (Власов А. Н. Устюжская литература XVI-XVII вв. Сыктывкар, 1991, с. 22).

[10] Интересно, что в клинописных пророчествах новоассирийского периода из Мари родственное аккадское слово muhhum 'безумный, одержимый' – это просто термин для обозначения пророка, см.: Cohn R. Sainthood on the Periphery: The Case of Judaism // Saints and Virtues / Ed. J. S. Hawley. Berkeley, 1987, p. 93.

[11] Данном случае мы отклонились от канонического перевода, и не только потому, что в этом месте он вообще неточен, но и потому, что в нём употреблены слова «юродствовал предо мною», которые неверны терминологически: Давид симулировал, но не юродствовал.

[12] В XI в. Михаил Пселл, вспоминая об этом библейском эпизоде, ни намёком не сравнивает Давида с юродивым, см.: Michaelis Pselli Poemata / Ed. L. G. Westerink. Stuttgart, 1992,1. 150-155.

[13] Ранние христиане иногда ссылались на него как на пример стойкости, см.: Harnack A. Sokrates und die alte Kirche // Idem. Reden und Aufzatze. Bd. I. Giessen, 1903, S. 41.

[14] Будем, впрочем, помнить, что поздняя античность – период куда большего синкретизма религий, чем это кажется исходя из конечной победы одной из них (см.: Dodds Е. R. Pagan and Christian in an Age of Anxiety. Cambridge, 1965, p. 60-61).

[15] Отметим, что и в позднейших, византийских толкованиях Послания к Коринфянам авторы, лично хорошо знакомые с феноменом юродства, никогда не ссылаются на него как на пример следования заповедям апостола Павла (Ср.: Nicholas of Melhone. Refutation of Proclus' elements of Theology / Ed. A. D. Angelou. Athens, 1984, Prooem. 40-45; Michaelis Pselli Theologica / Ed. P. Gautier. V. 1. Leipzig, 1989, 8a.48-55 etc).

[16] Идея «раздевания» как приближения к Истине родилась в раннехристианской среде и под воздействием греческого эстетического идеала (см.: Brock S. Clothing Metaphors as a Means of Theological Expression in Syriac Tradition // Typus, Symbol, Allegorie bei den ostlichen Vatern und ihre Parallelen im Mittelalter/ Ed. M. Schmidt. Regensburg, 1982, S. 22).

[17] Ibid., col. 778. Отметим, что «Книга степеней» призывает к милосердию и по отношению к «настоящим» безумцам: «Я так убеждаю тех, которые убивают бесноватых и безумных: если вы можете их унять – хорошо; если нет – пусть они живут в [общественных?] зданиях, пока Бог их не вылечит или не приберёт их» (Ibid., col. 174).

[18] Hauptmann P. Die «Narren um Christi Willen» in der Ostkirche// Kirche im Osten. Bd. 2. 1959, S. 34. Небезинтересно, что этим же аккадским словом именуется в ассирийской традиции безумец, которого по древнему ритуалу сажали на царский трон, а потом убивали (см.: Иванов В. В. Из заметок о строении и функциях карнавального образа // Проблемы поэтики и истории литературы. Саранск, 1973, с. 2). Так начинается параллельное существование шута и юродивого.

[19] В разных греческих рукописях это место приведено по-разному: ????? ??? ????????? («сумасшедший и еретик», притом что второе слово выскоблено), ????? ??? ????????? («сумасшедший и грешник»). В латинской версии это место переведено как «homo fatuus est et haereticus» (безумец и еретик) (PL. V. 73. 1860, col. 967), в славянской – как «мамьнъ и блядивъ»

[20] Следовательно, слово воспринималось как однозначно бранное.

[21] Apophthegmata patrum, col. 394-401. Разумеется, история намекает на жертвоприношение Авраама. Но вопрос об искушении Богом своего праведника выходит за пределы нашего рассмотрения – нас интересует исключительно проблема искушения людьми друг друга.

[I] Юродство у Достоевского обсуждается во множестве исследований: Onasch К. Der Hagiographische Typus des «Jurodivy» im Werk Dostoevskijs // Dostoevsky Studies. V. I. 1980, p. Ill – 122; Murav H. Holy Foolishness: Dostoyevsky's Novels and the Poetics of Cultural Critique. Oxford, 1992; Иванов В. В. Безобразие красоты: Достоевский и русское юродство. Петрозаводск, 1993 и т. д.

[II] В отличие от некоторых других светских исследователей, например: Stange-Zhirovova N. La folie-en-Christ comme pheno-mene culturel // Annuaire de l'lnstitut de Philologie et d'Histoire orientales et slaves. V. 24. 1980, p. 83-84; Behr-SigelE. La folie en Christ dans la Russie Ancienne // Mille ans de Christianisme russe. 988-1988. Actes du Colloque International de l'Universite Paris-X. Paris, 1989, p. 141-142 etc.

[III] Thompson Е. Russian Holy Fools and Shamanism // American Contribution to the VIII International Congress of Slavists. Columbus, 1978, p. 691-706; Eadem. Understanding Russia. The Holy Fool in Russian Culture. Lanham, 1987.

[IV] Saward J. Perfect Fools. Oxford, 1980, p. 31-41.

[V] Будовниц И. У. Юродивые Древней Руси // Вопросы истории религии и атеизма. Т. 12. 1964.

[VI] Steward J. ?. The Clown in Native North America. New York; London, 1991, p. 72.

[VII] Parsons E. C, Beals R. L. Clowns of the Pueblo and Mayo-Yaqui Indians // American Anthropologist. New Series. V. 36. № 4. 1934, p. 497.

[VIII] Levi Makarius L. Le sacre et la violation des interdits. Paris, 1974, p. 269-276.

[IX] См. обширную литературу об этом термине: Lindblom J. Skandala. Uppsala, 1921; Slahlin G. Skandalon. Untersuchungen zur Geschichte eines biblischen Begriffes. Berlin, 1930; Humbert A. Essai dune theologie du Scandale// Biblica. V. 35. 1954, p. 1-28 etc.

[X] Nau F. Histoires des solitaires egyptiens // ROC. V. 12. 1907, p. 177.

[XVIII] См.: Delehaye ?. Sanctus. Bruxelles, 1927, p. 2, 21, 24-27.

[XIX] Caquol A. Sur une designation vetero-testamentaire de «l'insense» // Revue de l'histoire des religions. V. 155. 1959, p. 1.

[XX] Theologisches Worterbuch zum Neuen Testament. Bd. 4. Stuttgart, 1966, S. 838.

[XXI] Edujot, 5:6. Цит. по: Theologisches Worterbuch, S. 845.

[XXII] Midrash Rabbah. Numbers / Transl. J. Slotki. V. 2. London, 1939, p. 759.

[XXIII] Plalonis Symposium. 216е, 22le; русский перевод: Платон. Сочинения. Т. 2. М., 1970, с. 149, 154.

[XXIV] О роли кинизма в конституировании юродства писали Д. Крюгер (Krueger. Symeon, p. 72-107, 125-128) и ?. Ларжье (Largier N. Diogenes der Kyniker. Exempel, Erzahlung, Geschichte in Mittelalter und Fruher Neuzeit. Tubingen, 1997, S. 375-377).

[XXV] Aelius Arislides. Oratio 46 / Ed. W. Dindorf. V. 2. Leipzig, 1829, p. 309.9-11.

[XXVI] С. Аверинцев называл «юродством» жизненную позицию поздних киников: Юлиана и Максима (см.: Культура Византии. IV – первая половина VII в. М., 1984, с. 288).

[XXVII] Kelso J. A. Fool // Encyclopedia of Religion and Ethics. V. VI. New York, 1913, p. 69; Theologisches Worterbuch. S. 844.

[XXVIII] В каноническом переводе – «немудрое».

[XXIX] Besangon Spencer A. The Wise Fool (And the Foolish Wise) // Novum Testamentum. V. 23, № 4. 1981, p. 351-354.

[XXX] Goetzmann J. ????? // The New International Theological Dictionary of New Testament Theology / Ed. C. Brown. Exeter, 1978, p. 1025.

[XXXI] Clementis Alexandrini Paedagogus. I, 5 (CPG, 1376) // PG. V. 8. 1857, col. 269; Ejusdem Stromata. 1,11 (CPG, 1377) // Ibid., col. 748; Didymi Alexandrini De trinitate. II, 3 (CPG, 2570) // PG. V. 39. 1858, col. 477-480; Basilii Caesanensis Homilia in Hexaemeron. VIII, 6 (CPG, 2835) // PG. V. 29. 1857, col. 180; Ejusdem Enarratio in prophetam Isaiam. II, 75 (CPG, 2911) // PG. V. 30, 1857, col. 245; Gregoni Nazianzeni Contra Julianum imperatorem I (CPG, 3010) // PG. V. 35, 1857, col. 588; Gregoni Nysseni In Ecclesiasten homiliae. VIII (CPG, 3157) // Gregoni Nysseni Opera. V. 5. Leiden, 1962, p. 359; Ioannis Chrysoslomi In illud «Quia quod stultum est Dei» (CPG, 4441.14) (не опубликована); Acta conciliorum oecumenicorum. V. 1.1.1. Berlin, 1927, p. 85-86 и т.д. О том, что тема евангельской «глупости Христа ради» имела широкий резонанс, свидетельствует найденный в Египте папирусный отрывок VI- VII вв. с цитатами из глав 1.27 и 4.10 Первого Послания к Коринфянам (Sammelbuch Griechischer Urkunden aus Agypten / Hrsg. H.-A. Rupprecht. Bd. XII. Wiesbaden, 1977, №11144) – текст несколько отличается от канонического и записан рукой не самого образованного человека (ср. форму ????), что лишний раз свидетельствует о популярности самого мотива.

[XXXII] Basilii Caesariensis Homilia in Principium Proverbiorum (CPG, 2856) // PG. V. 31. 1857, col. 416.

[XXXIII] S. Ignalii Epistula ad Ephesios (CPG, 1025.1) // PG. V. 5. 1857, col. 657

[XXXIV] Athanasii Alexandrini De virginitate. 4 (CPG, 2248) // PG. V. 28. 1857, col. 256-257.

[XXXV] Origene. Homelies sur Jeremie (CPG, 1438) / Ed. P. Husson, P. Nautin (SC, 238). V. 2. Paris, 1977, p. 372-374.

[XXXVI] Origene. Contre Celse (CPG, 1476) / Ed. M. Borret. V. I. Paris,1967, p. 110; cf. p. 112.

[XXXVII] Basilii Caesariensis Regulae Brevis Tractatae (CPG, 2875) // PG. V. 31. 1857, col. 1272.

[XXXVIII] Jean Chrysoslome. Sur rincomprehensibilite de Dieu / Ed. A.-M. Malingrey [SC 28 bis.] Paris, 1970, § 2.70-74.

[XXXIX] Didymi Alexandrini De trinitate. II, 13. col. 447.

[XL] См.: Joannis Chrysoslomi In Epistulam II ad Corinthios Homilia IX (CPG, 4429) // PG. V. 61. 1860, col. 458; Gregorii Naziansensis Epistula XVII (CPG, 3032) // PG. V. 48. 1858, col. 1061; Jean Chrysoslome. Panegyriques de S. Paul, IV, 10 / Ed. A Piedagnel. Paris, 1982, p. 204 etc.

[XLI] Vande Kappelle R. P. Prophets and Mantics // Pagan and Christian Anxiety. Lanham, 1984, p. 99.

[XLII] Brown P. The Rise and Function of the Holy Man in Late Antiquity//Journal of Roman Studies. V. 61. 1971, p. 93. Ср.: Cracco Ruggini L. Potere e carismi in eta imperiale // Studi Storici. V. 20. 1979, p. 600.

[XLIII] Origene. Contre Celse. V. 4. Paris, 1969, p. 20.

[XLIV] San Basilio. Commento al profeta Isaia / Ed. P. Trevisan. V. I. Torino, 1939, Praef, 5. Позднее то же самое повторяет Прокопий: Procopii Commentarii in Isaiam / PG. V. 87, fasc. 2. 1860, col. 1817.

[XLV] Horden P. Responses to Possession and Insanity in the Earlier Byzantine World // Social History of Medicine. 1993. V. 7. p. 186-190.

[XLVI] См.: Roccalagliata G. A History of Ancient Psychiatry. New York, 1986.

[XLVII] ?????????? N. el al. ? ???????????? ??? ???????? // ?????? ????????? ????????. ?. 20, № 5. 2003. ?. 547-550. Противоположную точку зрения см.: Mavrommaiis L. Byzantine Fools: The Link Between Nature and Society // Nature and Society in Historical Context / Ed. M. Teich et al. Cambridge, 1997, p. 37-50.

[XLVIII] Nicoki Grammatici Canonica // Spicilegium Solesmense / Ed. J. Pitra. V. 4. Roma, 1858, p. 479. Ср.: Michaelis Pselli Theologica / Ed. P. Gautier. V. I. Leipzig, 1989, № 99, 1. 130-131; Annae Comnenae Alexiad. XV, 8, 4.

[XLIX] The Acts of Thomas / Ed. A Klijn. Leiden, 1962, p. 71.

[L] Garitte G. Le nouvel Evangile copte de Thomas // Academie royale de Belgique. Classe des Lettres et Sciences morales et politiques. V. 5, ser. 50. 1964, p. 23.

[LI] The Oxyrhynchus Papyri / Ed. by B. P. Grenfell, A. S. Hunt. Part IV. London, 1904, p. 24, cf. p. 26-28.

[LII] Levin S. The Early History of Christianity in Light of the «Secret Gospel» of Mark // Aufstieg und Niedergang der Romischen Welt. Bd. II, 25, 6. Berlin; New York, 1988, S. 4290.

[LIII] Liber Graduum / Ed. M. Kmosco (Patrologia Syriaca, pars 1, t. 3). Paris, 1926, col. 751.

[LIV] Ibid., col. 882-883.

[LV] Ibid., col. 403-404.

[LVI] Deroche. Etude, p. 163-164.

[LVII] См.: Judge ?. ?. The Earliest Use of Monachos for «Monk» and the Origin of Monasticism // Jahrbuch fur Antike und Christentum. Bd. 20. 1977, S. 73-86.

[LVIII] Les vies copies de Saint Pachome / Tr. par L. Lefort. Louvain, 1943, p. 163.

[LIX] F. Nau. Histoires, p. 403.

[LX] Les apophtegmes des peres. Collection systematique, chapitres I-IX/ Ed. J.-C. Guy [SC, 387]. Paris, 1993, 8.31.

[LXI] Ср.: Collectio monastica / Ed. V. Arras. [CSCO, 239]. Louvain, 1963, p. 80.

[LXII] De vitis patrum libri VII / PL. V. 73. 1860, col. 1035. Нам остались недоступны издания: Guy J.-С. Paroles des anciens. Bruxelles, 1976; Regnault L. Les sentences des peres du desert. Solesmes, 1976.

[LXIII] F. Nau. Histoires, p. 181.

[LXIV] Grosdidierde Matons. Les themes, p. 279.

[LXV] Слит W. A Coptic Dictionary. Oxford, 1939, p. 106, cf. p. 358. Древнеармянская форма этого же слова также является греческим заимствованием, см.: Brockelmann С. Die griechischen Fremdworter im Armenischen // Zeitschrift der Deutschen morgenlandischen Gesellschaft. Bd. 47. 1893, S. 31: salon ~ ?????.

[LXVI] The Book of the Saints of the Ethiopian Church / Ed. E. A Wallis Budge. V. 4. Cambridge, 1928, p. 1211.

[LXVII] Spidlik Th. Fous pour le Christ. En Orient // Dictionnaire de spiritualite. V. 5. Paris, 1964, col. 752.

[LXVIII] Grosdidierde Matons. Les themes, p. 279.

[LXIX] Van Rompay L. Life of Symeon Salos, First Soundings // Philohistor. Miscellanea in Honorem C. Laga Septuagenarii / Ed. A. Schoors, P. Van Deun. Leuven, 1994, p. 396.

[LXX] При этом по историко-лингвистическим соображениям должны быть отвергнуты кажущиеся на первый взгляд весьма заманчивыми сближения ????? с бурятским шали 'болтать вздор, задираться, хулиганить' (Е. А. Хелимский. Устное сообщение). Равным образом невозможно и родство со славянским шалый, литовским selytis 'разыгрывать дурака' и т. п. – эти корни восходят к индоевропейскому корню qhel, который в греческом дал. ????? 'буйный' (Peterson ?. Studien uber slav. ch- // Archiv fur slavische Philologie. Bd. 35. 1913, S. 368) или ????? 'околдовывать' (Machek V. Untersuchungen zum Problem des anlautenden ch- im Slavischen // Slavia. Bd. 16. 1939, S. 184- 185), но никак не ?????.

[LXXI] The Lausiac History of Palladius / Ed. C. Butler. V. II. Cambridge, 1904, p. 99. В сирийском переводе Палладия такой глоссы нет, см.: Dragnet R. Les formes syriaques de la matiere de l'Histoire Lausiaque. V. 2 [CSCO, 398]. Louvain, 1978, p. 238-245.

[LXXII] The Oxyrhynchus Papyri / Ed. M. G. Sirivianou. V. 56. London, 1989, p. 146, № 3865. Указанием на этот текст я обязан К. Цукерману.

[LXXIII] Hesychii Alexandrini Lexicon / Rec. ?. Schmidt. V. 4. Ienae, 1863, p. 220, № 826.

[LXXIV] Первоначально слово ????? имело также значение «глухонемой», что явствует из написанного в VII в. Жития Григория Агригентского (BHG, 707): «Настоятель сказал: "Господин, это ????? (в издании – ?????. – С. И.), и он не умеет ни говорить, ни слышать". Святой помолился… и взяв брата за руку, поднял его и сказал: "Говори нормально и слышь!". И тот немедленно принялся кричать» (Vita s. Gregorii Agrigentini // PG, V. 98. 1860, col. 632). Интересно, что в метафрастовом пересказе этого жития тот же персонаж назван ??????? ??? ????????? (Vita s. Gregorii Agrigentini// PG, V. 116. 1864, col. 232), из чего следует, что к X в. значение «глухонемой» у слова ????? исчезло.

[LXXV] Apophthegmata patrum // PG. V. 65. 1858. col. 285. Русский перевод см.: Древний патерик, с. 135-136, № 8, 12(10).

[LXXVI] Les apophtegmes des peres, 8.32.8-36. Ср.: PO, V. 8. 1911/1912, p. 178-179; Древний патерик, с. 140-142, № 3, 31.

[LXXVII] John of Ephesus . Lives of Eastern Saints / Ed. E.W. Brooks // PO. V. 17, fasc. 1. 1923, p. 65-69. Cf.: Whitby ?. Maro the Dendrite: An anti-Social Holy Man? // Homo Viator. Classical Essays for J. Bramle/ Ed. M. Whitby et al. Bristol, 1987, p. 310-312.

[LXXVIII] Apophthegmata patrum, col. 121. Ср.: Древний патерик, с. 274, № 15, 12.

[LXXIX] Apophthegmata patrum, col. 169-172. Ср. славянский перевод: «брать оуродъ есть» (ГИМ, Чуд. 16, л. 205в). См.: Древний патерик, с. 132-134, № 8, 7(4).

[LXXX] Apophthegmata patrum, col. 240. В Аттике найдено (оскорбительного характера?) граффито ????? ???? (Supplementum Epigraphicum Graecum. V. 37. Amsterdam, 1990, № 203).

[LXXXI] F. Nau. Histoires, p. 181.

[LXXXII] В этом, кстати говоря, могло проявляться влияние на христиан кинической парадигмы поведения, см.: Downing F.G. Cynics and Christian Origins. Edinburgh, 1992, p. 299-300.

[LXXXIII] F. Nau. Histoires, p. 179-180.

[LXXXIV] ??????- ???????????. ???????? ??? ??????????? ??????? ??? ???????????. ??????????????????, 1861, ?. 134.

[LXXXV] Worlley J. A Repertoire of Byzantine «Beneficial Tales» // home, cc.umanitoba.ca/-wortley/intro.html (далее: Worlley. A Repertoire), № 923.

[LXXXVI] Barsanuphe el Jean de Gaza. Correspondence / Ed. F. Neyt, P. de Angelis-Noah. V. 2. Т. 1 [SC, 450]. Paris, 2000. № 288. 10-17.

[LXXXVII] Dorolhee de Gaza. Oeuvres spirituelles / Ed. L. Regnault, J. de Previle. [SC, 92] Paris, 1963, p. 140-142.

[LXXXVIII] Ioannis Climaci Scala Paradisi // PG. V. 88, 1860, col. 693.

[LXXXIX] Мнение монастырских властей относительно того, следует ли «шаловать или прикидываться глупым» (???? ??? ?????????? ? ???? ?? ????? ?????? ??????), не было единым, как показывает переписка (середина VI в.) между Дорофеем Газским и известным аскетическим авторитетом Иоанном Пророком (Ваг-sanuphe el Jean de Gaza. Correspondance / Ed. F. Neyt, P. De An-gelis-Noah. V. 1 [SC, № 426]. Paris, 2000, p. 334-336).

[XC] Ioannis Climaci Scala Paradisi, col. 721.

[XCI] Brown P. Eastern and Western Christendom in Late Antiquity: A Parting of the Ways // Idem. Society and the Holy in Late Antiquity. Berkeley et al., 1982, p. 179-188.

[XCII] Worthy. A Repertoire, № 861.

[XCIII] Historia monachorum in Aegypto / Ed. A.-J. Festugiere. Bruxelles, 1971, p. 102-109.

[XCIV] Wortley. A Repertoire, № 538.

[XCV] Jean Rufus. Plerophories. Appendice. Textes complementaires / Ed. F. Nau// PO. V. 8. 1911/1912, p. 171-174. Ср.: Лопарев Xp. Повесть об императоре Феодосии II // ВВ. Т. 5. 1898, с. 67- 76. Мнение Аопарева (с. 88-89), будто повесть была составлена в XII в., кажется нам ошибочным.

[XCVI] Wortley J. Les recits edifiants de Paule, eveque de Monembasie, et d'autres auteurs. Paris, 1987, p. 128-130.

[XCVII] Apophthegmes sur saint Macaire // Annales du Musee Guimet. V. 25. 1894, p. 228-230.

[XCVIII] Vita S. Theoduli Stylitae//AASS Maii. V. V. Paris, 1866, p. 753-754.

[XCIX] Ср.: Brown P. Eastern and Western Christendom, p. 179, 184.

[C] См.: Ivanov S. From «Secret Servants of God» to «Fools for Christ's Sake» in Byzantine Hagiography // The Holy Fool in Byzantium and Russia. Bergen, 1994, c. 5-17 (повторно в: ВВ. Т. 58. 1998).