Глава 11.

Сколько «ныряющих» танков было у Сталина?

Историю техники у нас обычно пишут те, кто эту технику делал или был близок к ВПК. Они вполне логично объясняют наши технические решения, пути развития отечественной техники. Хотя помимо нашего национального пути могли быть и другие решения тех же задач, решения ничем не хуже, а порой и лучше и лежащие совершенно в другой плоскости. Недостатки этого подхода, поверхностное освещение иностранного опыта эксплуатирует Владимир Богданович. Как признак силы РККА и слабости вермахта выставляется и наличие в СССР большого количества легких плавающих танков и отсутствие таких танков в других странах. Вот что написано об этом в «Последней республике»:

«И 4000 плавающих советских танков вычеркнули как старенькие. Во всем остальном мире ни одного плавающего танка нет, вот их-то наше Министерство обороны, видимо, и считает новенькими».

В «Самоубийстве» плавающим танкам посвящено очень много места, видимо, за отсутствием у Владимира Богдановича других смелых теорий в области техники. Цитирую:

«Высмеивать наш Т-37А — это примерно то же самое, что называть первый в мире советский искусственный спутник Земли легким и несовершенным... в ситуации, когда ни у кого в мире не было вообще никаких спутников».

Над Т-37А нужно не смеяться, над ним нужно плакать. Возьмем конкретные примеры применения этих танков в финской войне. 142-я стрелковая дивизия, начало декабря 1939 года. Неподавленные огневые точки финнов не дали возможности навести понтонный мост, поэтому переправившиеся подразделения оказались без снабжения. Было решено отправить на плацдарм танки Т-37, но часть из них ввиду сильного течения в протоке озера Суванто-ярви вынуждены были вернуться обратно, а те, что добрались до противоположного берега, не смогли взобраться на ледяную кромку у берега из-за слабого мотора. Это неудивительно, мощность мотора была 42 л.с. Для сравнения: современный автомобиль «Фиат Уно» имеет двигатель мощностью 45 л.с. Вооружение танка, один пулемет 7,62-мм калибра, было слабым. Броневая защита не позволяла долго находиться под огнем стрелкового оружия противника. В ходе переправы три боевые машины затонули, похоронив в ледяной воде свои экипажи. То же самое произошло, когда в 90-й стрелковой дивизии попробовали применить плавающие танки при форсировании реки Вуоксен-Вирта в начале декабря 1939 г. Для поддержки плацдарма направили роту Т-37 339-го танкового батальона, но успеха они не имели: 5 танков застряли на подводных камнях и препятствиях у самого берега, один перевернулся, а два оставшихся не смогли выбраться на противоположный берег. В результате в дальнейшем от активного использования Т-37 в бою отказались, их использовали как пулемет на гусеницах для обороны штабов, иногда для связи. Д.Г. Павлов на совещании при ЦК ВКП(б) 14—17 апреля 1940 г., посвященном разбору финской компании, говорил: «...маломощные танки Т-37 не способны ходить по мало-мальской грязи». Комбриг Пшенников, командир 142-й сд, на том же совещании также был не в восторге от плавающих танков: «...танки Т-38 и Т-37 себя не оправдали». Речь шла о применении плавающих танков собственно в стрелковой дивизии. Читатель скажет: «Так это же зимой, в Финляндии!» В теплое время года были другие проблемы. Рассмотрим мнение танковых командиров о Т-37 и Т-38 по итогам боевых действий в Польше в сентябре 1939 г. В отчете о боевых действиях танковых войск Украинского фронта, подписанном комбригом Ю.Н. Федоренко, написано: «Танки Т-37 — во время передвижения по пересеченной местности, особенно после дождя, танки Т-37 не поспевали даже за пехотой». Боевые качества плавающих танков как средства разведки командир 22-й танковой бригады Белорусского фронта И.В. Лазарев охарактеризовал так: «Танки Т-38 совершенно не отвечали возложенной на них задаче проведения разведки. На протяжении всей операции эти машины оказывались позади Т-26. На разведку приходилось отправлять исключительно Т-26, что приводило к распылению сил и снижению боеспособности бригады».

Владимир Богданович совершенно напрасно оценивает Т-37 и Т-38 по аналогии с увиденным в 60-х ПТ-76. «Поплавок» ПТ-76 был сделан на другом уровне технологии и в другую эпоху, эпоху поголовной моторизации соединений. Сегодня плавают и БМП, и БТР, и даже некоторые зенитные комплексы. В войну БТР плавали как топоры, а мотопехота часто ездила на грузовиках вместо БТРов. А основная масса пехоты передвигалась пешком и на лошадях. Плавающие танки конца 1930-х были еще «сырыми», конструкция их не была отработана. Как показывают примеры из опыта финской войны, факт наличия или отсутствия Т-37 или Т-38 в войсках не означал принципиального изменениях их возможностей по преодолению водных преград. Перевозить десант Т-38 не мог: «Малое водоизмещение не позволяло перевозить на его (Т-38. — А.И.) броне через водные препятствия даже двоих пехотинцев. Перегрузка в 120—150 кг приводила к захлестыванию набегающей волны в люки танка при выполнении каких угодно маневров на воде. Итог всегда был неизменным. Танк тонул». (М-Хобби. 1997. № 9. С. 34.) В результате реку Тайпален-Йоки и озеро Суванто-ярви в декабре 1939 г. форсировали на резиновых лодках или наводя под огнем финских пулеметов и пушек понтоны.

Дело было не в легкости или времени выпуска советских плавающих танков. Проблема была в их конструкции и реальных технических характеристиках. Боевая ценность танков Т-37 и Т-38 представляется весьма сомнительной именно из-за вышеизложенных недостатков. А Владимир Богданович традиционно ошарашивает нас сногсшибательной версией потери множества советских легких танков:

«Потому командиры легко с ними расставались: приказывали слить остатки топлива и передать его тяжелым и средним танкам. А легкие — взрывать, жечь, ломать, топить или просто бросать».

Во-первых, непонятно, каким топливом могли поделиться с тяжелыми и средними танками оснащенные автомобильными двигателями Т-37А и Т-38. Средний Т-34 и тяжелый KB вообще были дизельными. Слить бензин в средние Т-28 и тяжелые Т-35 была возможность только у командиров трех-четырех мехкорпусов РККА. Во-вторых, остается неясным, куда должны были сливать топливо из Т-38-х перед их «сепуккой» ввиду их непригодности к оборонительным боям командиры стрелковых дивизий, в состав которых штатно входили плавающие танки. Судьба Т-38 подобна судьбе других советских танков летом 1941 г. Они погибали под огнем противотанковой обороны немцев, ломались на маршах, бросались из-за недостатка топлива.

Другие страны выставляются В. Суворовым, согласно требованиям патриотической аудитории, сирыми и убогими:

«Выясняется, что в Германии плавающих танков нет и никогда не было. [...] А у нас плавающие танки были еще в начале 30-х годов XX века. Мы Германию в этом вопросе почти на столетие обошли. И во Франции плавающих танков не было. И в Британии (прости, Британия, не гневайся на правду) плавающих танков ни перед войной, ни в ходе не создали».

Никогда не нужно считать других идиотами. В других странах тоже размышляли над проблемой форсирования рек. И если в результате этих размышлений принимались отличные от нас решения, на это были веские причины. Плавающие танки немцам были совершенно не нужны, так как у них было перпендикулярное решение проблемы, к которому они пришли после длительных опытов и экспериментов. Проблемой форсирования водных преград танками немцы занимались еще до сброса версальских ограничений. В 20-е годы «Гросстрактор» учили плавать. Но начиная с 1936 г. немецкие конструкторы сочли, что строительство специальных дорогих плавающих танков, имеющих ограниченные боевые возможности, нецелесообразно. Была принята другая концепция преодоления водных рубежей танковыми подразделениями. Легкие танки Pz.I и Pz.II имели быстросъемные мореходные понтоны. В приложении к Pz.II понтон выглядел как лодка с вырезом для корпуса танка. Понтон надевался на танк, и гребной винт подключался к ходовой части «двойки». Средние танки Pz.III, про которые Владимир Богданович написал «обыкновенные T-III, и плавали они не лучше паровоза», и штурмовые орудия Stug III оборудовались аппаратурой подводного вождения Z-w, позволяющей преодолевать водные преграды глубиной до 5 м с жесткой трубой-шнорхелем или 15 м с гибкой трубой-шлангом и дополнительным насосом (в 1941 г. имелось оборудованных таким образом 120 танков Pz.III , 40 танков Pz.IV и 40 Stug III), или быстросъемными комплектами wU-le, позволяющими при установке форсировать водные преграды глубиной до 2,5 м (до уровня открытого люка башни, через который производились забор воздуха и эвакуация экипажа в случае появления течи).

Комплекты wwU позволяли буксировать танк Pz.III по дну реки без наличия в нем экипажа. Комплектами wU-le, wwU были оборудованы в 1941 г. до трети всех Pz.III Ausf H и Ausf J. Это если потратить деньги на серьезные книги по немецкой технике таких авторов, как Томас Йенц и Вальтер Шпильбергер, и ознакомиться с действительным состоянием вопроса наличия средств для преодоления водных преград. Чтобы не нести чепухи, как это с упоением делает Владимир Богданович на страницах «Самоубийства»:

«Но фокус в том, что Гальдер ничего не писал про немецкие плавающие танки. [...] Из диссертации в диссертацию наши академики пишут о немецких плавающих танках, ссылаясь на Гальдера. И уже в правительственной газете доказывают, что у Гитлера их было значительно больше, чем у Сталина, А между тем это были обыкновенные T-III, и плавали они не лучше паровоза».

Плавать «тройки», конечно, не могли, но по дну их «ныряющие» (Tauchpanzer) модификации ходили уверенно. Про «ныряющие» танки и писал Гальдер в своем дневнике. Откроем второй том и читаем. Страница 26, запись от 1 июля, цитирую: «1. Может быть подготовлено танков-амфибий: около 100 танков Т-III и 20 танков T-IV». На стр. 35: «д. Танки-амфибии на 1.8.40: 90 танков Т-III с 37-мм пушкой, 10 танков Т-III с 50-мм пушкой, 28 танков T-IV. Главнокомандующий требует 180 танков-амфибий. Максимальная глубина воды, допустимая для амфибий, до сих пор 7 м (необходимо 15 м)». Насчет отсутствия упоминания плавающих танков Владимир Богданович просто солгал, написал про них Ф. Гальдер на с. 104: «52 (плавающих) танка-амфибии». Плавающие — это Schwimm Panzer II, «двойка» с возможностью установки понтона с винтами. Мало знает В. Суворов, и от этого все беды.

«22 июня 1941 года у немцев было четыре типа танков. Запомнить легко: Pz-I, Pz-II, Pz-III, Pz-IV. Оттого, что в наших пишущих машинках не было вражеских букв, мы были вынуждены называть эти танки по-нашему: T-I, T-II, T-III, T-IV. Так проще. Так прижилось. Характеристики этих танков — в любом учебнике, в любом справочнике, в любом музее. [...] Какой из этих четырех плавающий?»

Из этих четырех — никакой. Поскольку типов танков было не четыре, а гораздо больше, были еще модификации базовых образцов. «Ныряющие» модификации Pz.Kpfw.III/IV назывались U-Panzers или Tauchpanzers, например Tauchpanzer III. Плавающие «двойки» — Schwimm Panzer II. Огнеметные «двойки» назывались Flammpanzer II Flamingo/ Pz.Kpfw.II(F) (Sd.Kfz.122).

Впервые в войне с СССР «ныряющие» танки были применены при форсировании Буга в первый день войны. Об этом написал Гудериан: «В 4 часа 15 мин. началась переправа через Буг передовых частей 17-й и 18-й танковых дивизий. В 4 часа 45 мин. первые танки 18-й танковой дивизии форсировали реку. Во время форсирования были использованы машины, уже испытанные при подготовке плана „Морской лев“. Тактико-технические данные этих машин позволяли им преодолевать водные рубежи глубиной до 4 м». (Гудериан Г. Воспоминания солдата. Смоленск: Русич, 1999. С. 210.)

Переход рек по дну практиковался и далее, например, при форсировании нижнего течения Днепра. Применены немецкие танки с устройствами подводного хождения в реальном июле 1941 г. были именно так, как описывает Владимир Богданович применение плавающих танков:

«Лучше не с нашей стороны, а со стороны противника, — откуда меньше ждут. И в этой ситуации цена легким плавающим танкам круто взвинчивается. Если два, три, пять, десять таких танков ночью переплыли реку в стороне от моста и внезапным рывком с тыла захватили его, то это может решить судьбу целой операции, а то и всей войны».

3—10 июля 1941 года взвод «ныряющих» танков 3 Pz.Kpfw.III с 37-мм пушками под командованием лейтенанта Энгельгардта из 3-й танковой дивизии был применен в районе Сборово. Для удержания плацдарма взвод Энгельгардта переправился через Днепр в районе Озерище, глубина реки составляла в этом месте 3,5 м. Ситуация усугублялась болотистым берегом реки. В ходе боев за плацдарм один из танков был поврежден, и при оставлении плацдарма его пришлось взорвать. Как мы видим, даже поддержка плацдарма полновесным средним танком с противоснарядным бронированием не помогла. Но этот пример показывает, что танки с оборудованием подводного хождения могли применяться в боевых условиях по той же модели, которую В. Суворов предлагает для плавающих танков.

Немцы предпочитали не делать плавающие танки с заметно просевшими относительно обычных характеристиками, а давать обычным танкам возможность преодолевать реки, сохраняя при этом боевые характеристики линейных танков на суше. И это было осмысленной позицией, а не следствием промахов инженеров или тактиков. Не разрабатывая с середины 30-х годов своих плавающих танков, немцы получили в свое распоряжение опытные образцы чехословацкого плавающего танка F-IV-H. Чехи разрабатывали этот танк с 1937 года, но испытывали его уже немцы в 1939 г. F-IV-H имел массу 6,5 тонны, экипаж три человека, вооружение из одного пулемета. Двигатель мощностью 120 л.с. (в скобках заметим: втрое более мощный, чем на Т-38) сообщал танку скорость 45 км/ч на суше и 9 км/ч на воде. Танк, несмотря на то, что его улучшенный образец F-IV-M развил на воде скорость 11,5 км/ч, немцам не понравился, и оба опытных образца были разобраны. Не вызвали у немцев энтузиазма и доставшиеся им летом 1941 г. трофеи — советские плавающие танки Т-37А, Т-38 и Т-40. Они были испытаны в Куммерсдорфе, в том числе на воде. Но приказа о массовом использовании захваченных плавающих танков советского производства не последовало. Сумрачный немецкий гений шел своим путем, в конструкцию новых танков, серийных «Тигров» и «Пантер», изначально закладывалась возможность преодоления водных преград по дну. Нет также и данных о стихийном использовании Т-37А и Т-38 немецкими частями на фронте. Есть множество снимков Т-26, БТ, Т-34, KB, KB-2 с немецкими опознавательными знаками, есть один снимок Т-28 с аляповатым крестом на башне. Даже Т-60, используемый немцами в качестве тягача для 7,5 cm leIG-18 или РАК-40. Если предположить, что руководители Третьего рейха умственно отсталые, то что мешало использовать танки рядовым солдатам вермахта? Это никак не запрещалось. Пехотные дивизии вермахта часто самостоятельно использовали трофейные машины. Захватывали, использовали, пока танк был исправен и хватало горючего, потом бросали. Но ни одного снимка плавающего чудо-оружия, используемого в немецких пехотных или танковых частях.

Если в отношении Германии В. Суворовым было продемонстрировано простое незнание предмета, то Британии, родине танков, следует гневаться на неправду. Во-первых, Англия — это еще и родина плавающих танков. В самом конце Первой мировой войны был создан плавающий танк Mk.IX, представлявший собой «ромб» с укрепленными на бортах и лобовой части цистернами, служившими поплавками. Над рубкой Mk.IX закрепили короб с воздуховодными трубами, бортовые двери были герметизированы, движение на воде осуществлялось с помощью перематывания гусениц. Однако испытания танка были проведены в день перемирия, и дальнейшие работы были прекращены. Во-вторых, англичане пробовали повышать плавучесть обычных танков с помощью съемных понтонов. Такие понтоны существовали, например, для «Крусейдера». В-третьих, в Англии были созданы и специализированные плавающие танки. Танкетка Vickers Carden Loyd A4 выпускалась в плавающем варианте для разведки. Машина с корытообразным корпусом, поплавками из бальзы приводилась в движение на воде винтом и вооружалась одним пулеметом Виккерс. Эту амфибию образца 1931 г. можно увидеть в музее в Кубинке. Танкетка была закуплена в Англии вместе с другими образцами военной техники, в частности, обычной, неплавающей танкеткой Carden Loyd Mk.VI. Так что Владимиру Богдановичу можно вернуть совет, который он дал Анфилову с Гареевым, — посетить музей и посмотреть, какая страна была родиной слонов. История советских плавающих танков началась с закупки в 1931 году английских плавающих танкеток. Сначала по мотивам английской машины был создан плавающий танк Т-33. После изменения подвески с системы Карден-Ллойда на пружины Хорсманна и усиления бронирования в 1933 году появился Т-37.

Форма корпуса осталась практически идентичной плавающему Карден-Ллойду. Любой посетитель музея в Кубинке может увидеть похожесть экспонирующегося там Т-37А и амфибийной английской танкетки. Так что «первый советский спутник» Т-37 имел незаслуженно забытого В. Суворовым английского прародителя. Амфибийные Карден-Ллойды получили отклик и в других странах. Например, в Польше был создан плавающий танк PZInz.130, испытанный в 1936 году. Танк весом 3,92 т приводился в движение 95-сильным двигателем и вооружался одним пулеметом, который предполагалось заменить на 20-мм пушку. Вход в воду и выход из нее облегчался на польской амфибии тем, что передача вращающего момента на гусеницы не отключалась при отборе мощности на винт. От серийного производства многообещающей машины поляки отказались по финансовым соображениям. Оба опытных образца попали в 1939 г. в СССР и получили высокую оценку наших специалистов.

Тем более легкомысленным было бы считать, что США, страна, армия которой проводила масштабные десантные операции, обошлась без плавающих бронированных машин. Началась их история с публикации в журнале «Лайф» в 1937 г. Статья описывала амфибию «Аллигатор», построенную на собственные деньги сыном и внуком полковника Роблинга, автора проекта Бруклинского моста. Публикация заинтересовала руководство корпуса морской пехоты, но первоначально ВМС отнеслись к «Аллигатору» без энтузиазма, и только в октябре 1939 г. Роблингам был заказан военный вариант их амфибии. В начале 1941 г. военный вариант амфибии Роблингов прошел испытания, и в мае 1941 г. было сформировано первое амфибийное подразделение. Машины Роблингов получили официальное наименование LVT (Landing Vehicle Tracked). Впервые «Аллигаторы» были применены в бою в августе 1942 г. на Гуадалканале. Хотелось бы подчеркнуть тот факт, что амфибии Роблингов в отличие от Т-37 и Т-38 изначально предназначались для доставки десанта. Отсюда их весьма внушительные размеры. Позднее амфибии разделились на два типа, на амтраки (в буквальном переводе амфибийные грузовики) и амтанки (амфибийные танки). Последние не несли десант, а получили вооружение в виде башни от легкого танка M3 «Стюарт» с 37-мм пушкой.

Впервые амтанки были применены в феврале 1944 г. на атолле Кваджелейн. Эту историю Владимир Богданович описал так:

«Под закат войны, в 1944 году, в США появились огромного размера плавающие бронетранспортеры, некоторые из них имели башни легких танков. Это были надежные машины, они имели отменную плавучесть. Но все же это не танки, и танками их никто не называл».

Как мы видим, не под занавес войны на Тихом океане, а в ее разгаре, и танками их называли, амтанками, амфибийными танками.

Чисто американской разработкой было устройство Т6, представлявшее собой съемные понтоны для M4 Шерман. Фактически американцы шли по немецкому пути, такая идея ранее была использована в Германии для танков Pz.II. Было изготовлено около 500 комплектов Т6, впервые примененных на Окинаве в апреле 1945 г. Еще одна конструкция, устройство Т12, представляла собой два стандартных 15-тонных инженерных понтона, прикрепленных по бортам к Шерману. Это устройство было принято как вариант переделки, осуществимой в полевых условиях.

Не прошли американцы и мимо изготовления комплектов, позволяющих танкам форсировать не очень глубокие водные преграды вброд. Для этого на танке устанавливались короба, обеспечивающие забор воздуха для двигателя и выхлоп отработанных газов выше башни. С таким устройством Шерман мог форсировать реки глубиной до 2 метров, когда вода доходила танку до основания башни.

Таким образом, можно сделать вывод, что господствующим направлением работ по обеспечению форсирования водных преград танками было создание тех или иных устройств для стандартных танков. Либо это были съемные понтоны, либо это были устройства для преодоления глубоких бродов на пределе высоты корпуса танка, либо устройства подводного хождения. Последние стали общепринятым средством в наши дни. Стремление идти путем доработки серийных танков было легко объяснимо. Когда река оставалась позади, пехоте нужна была боевая единица, не уступающая линейным танкам. Специализированные амфибии США не были легкими разведывательными машинами, подобными Т-38. Это были крупные гусеничные машины для перевозки десанта или огневой поддержки высаживающихся войск. Так или иначе, никакого презрения к форсированию рек танками в других странах не наблюдается. Велась интенсивная работа, но в отличном от советского танкостроения направлении. И считать инженеров других стран дураками не следует, у них были веские основания идти именно этим путем, и они добились на этом поприще впечатляющих результатов.

Были и другие альтернативные легкому плавающему танку решения. Точно так же, как форсировали реки на резиновых лодках и понтонах или вели разведку с помощью мотоциклов и джипов, задачи поддержки войск на плацдармах решали небронированными автомобилями-амфибиями. Разведывательной или транспортной машине совсем необязательно иметь лобовую броню «Тигра». Можно из набора качеств амфибии пожертвовать не подвижностью, не плавучестью, а защищенностью. С 1936 г. фирмой Rheinmetall Borsig AG разрабатывалась небронированная плавающая машина на гусеничном шасси, получившая название LWS (Landwasserschlepper, буквально: наземно-водный трактор). Водоизмещающий корпус был разработан фирмой Sachsenberg. Машина получилась весом 18 тонн, оснащалась 300-сильным танковым двигателем Maybach SHL 120TR. Экипаж составлял 3—5 человек, машина могла брать на борт до 20 пассажиров.

В 1940—1941 гг. была построена 21 амфибия LWS. Летом 1941 г. эти машины использовались на Восточном фронте. Принцип применения соответствовал названию, машина перетаскивала на специальном трейлере грузы через реку. Штатно LWS мог перемещать через реки такое внушительное сооружение, как 18-тонный полугусеничный тягач SdKfz 9. Экипаж SdKfz 9 во время путешествия через реку мог найти себе пристанище в кабине «шлеппера».

В 1942 году немцы попробовали развить идею LWS в создании машины под названием PzF с использованием ходовой части танка Pz.Kpfw.IV. PzF должен был перевозить на себе танк через реки. Но было построено всего два прототипа.

Дальнейшее развитие амфибий пошло по пути дальнейшего упрощения конструкции. Вместо гусеничного предпочли автомобильное шасси. К тому же плавающий автомобиль получался дешевле танка-амфибии и благодаря этому мог выпускаться большими сериями, чем 4000 экземпляров Т-37 и Т-38. Как реализация идеи армейского автомобиля-амфибии в Германии было выпущено 14 276 Schwimmwagen с использованием агрегатов «Фольксваген Жук». Автомашине была придана форма лодки, для движения по воде использовался опускающийся винт.

Привод на все четыре колеса и широкие шины обеспечили швиммвагену хорошую проходимость. Машине массой 1362 кг хватало двигателя мощностью 25 л.с. В войска машина начала поступать в 1942 году, Schwimmwagen оснащались разведывательные подразделения дивизий вермахта, саперные части.

В США была реализована та же идея, было выпущено 12 785 автомобилей-амфибий Ford GPA. Эти американские «водоплавающие» были построены на базе армейского джипа, силовая установка была идентичной использованной на знаменитом «Виллисе». Кузов машины выглядел как лодка-плоскодонка с нишами для колес. Ford GPA, полученные по ленд-лизу, использовались Красной армией при форсировании Днепра, Одера, озер в Прибалтике. Форсировались с помощью небронированных американских плавающих автомобилей и более серьезные преграды. 22 августа 1944 г. в полосе наступления 3-го Украинского фронта был форсирован Днестровский лиман с использованием батальона колесных амфибий. Это был 252-й батальон амфибий. Основная часть десанта была высажена ночью, а утром, когда начались контратаки против плацдарма, было сделано следующее: «Для оказания поддержки десанту начал переправляться через лиман своим ходом 252-й батальон амфибий, а на паромах, шедших на буксире у катеров, были переброшены две роты 3-го гвардейского мотоциклетного полка и три танка Т-34». (Сборник материалов по изучению опыта войны. Вып. 16. М.: Воениздат, 1945. С. 156.)

Помимо автомобилей-амфибий на базе джипа в США были сконструированы и более вместительные машины на шасси стандартного армейского полноприводного грузовика. Это GMC-353, более известный как DUKW. Масса машины с колесной формулой 6X6 составляла 9105 кг, она вмещала 25 человек или 2350 кг груза. На воде в движение DUKW приводил гребной винт в тоннеле на корме. Машина могла действовать в зоне прибоя при высоте волн до 3 м. Дебютом новых амфибий стали операции в Новой Гвинее и Бугенвиле, когда 451-я амфибийная транспортная рота доставила 2500 тонн боеприпасов и продовольствия в Бугенвиль за один день (!!!). Впервые в Европе DUKW были использованы в ходе высадки на Сицилии в 1943 г. Активно участвовали эти транспортные машины и в ходе высадки в Нормандии. Они выполняли исключительно важную роль. Слабобронированная машина с пулеметом по большому счету недорого стоит. А вот более двух тонн боеприпасов, продовольствия, топлива или почти что взвод солдат для сражающихся на плацдарме войск — это ощутимая поддержка.

А Владимир Богданович, как обычно, продемонстрировал свой узкий кругозор и слабое знание матчасти. Причем его, как всегда, еще и понесло (Суворов В. Самоубийство: Зачем Гитлер напал на Советский Союз. М.: ACT, 2000. (Далее по тексту «Самоубийство».):

«Тогда перед ними 41 000 рек. По 227 рек на каждый танк, который плавать не умеет. И еще озера. Густота речной сети в Европейской части СССР — 0,25—0,35 км на квадратный километр, т.е. 250—350 тысяч километров рек на каждом миллионе квадратных километров территории, Вот бы стратегам прикинуть, сколько миллионов квадратных километров они намерены оттяпать и сколько рек на этих миллионах. И как их форсировать, не имея НИ ОДНОГО ПЛАВАЮЩЕГО ТАНКА? Безумству храбрых поем мы песню. Германская армия была отсталой, к войне катастрофически не готовой. Решение Гитлера напасть на Советский Союз без подготовки выдает храбрость профана. Решение форсировать десятки тысяч рек без плавающих танков — это не смелость, а самоубийственное безумие».

Не знаю, как у других, но у меня сразу возник встречный вопрос: а как форсировала эти любовно подсчитанные реки и озера Красная Армия в 1943—1944 году, также не имея плавающих танков? Мне-то ответ известен: использовались традиционные лодки, понтоны, ленд-лизовские Ford-GPA и GMC-353 DUKW, герметизация линейных «тридцатьчетверок». Единственный прецедент использования плавающих танков — это форсирование Свири в 1944 году. Все остальные реки форсировали без помощи плавающих бронированных машин. Но что думает Владимир Богданович? По его логике к наступлениям 1943—1944 гг. Красная Армия так катастрофически не готова, как и вермахт в 1941 г. И все операции Советской армии 1943—1945 гг. — это самоубийственное безумие. Не на плавающих танках свет клином сошелся. Важнее после форсирования реки переправить тяжелую технику, танки и артиллерийские орудия для развития наступления. Водные преграды преодолевались вермахтом в 1941—1942 гг. и Красной Армией в 1944—1945 гг. инженерными средствами, понтонами и сборными мостами. У немцев в 1941 г. не было 4000 плавающих танкеток, но были понтонные парки, сборные металлические мосты. И на фотографиях лета 1941 г. можно увидеть взорванный мост у Кременчуга и рядок лодок с настилом у основания опор. Немецкий понтонный парк «Б» в действии. Или взорванный пролет моста у Кривого Рога, который перекрыт ажурной металлической конструкцией с неудобоваримым названием K-Gerat. Или сооруженный 49-м саперным батальоном металлический мост через Березину, по которому едет танк T-III. Инженерные средства не пользуются популярностью в музеях. Гораздо большее внимание привлекают пушки, танки. Но именно угловатые алюминиевые лодки, причудливые фермы с растяжками были теми средствами, которыми вермахт преодолевал многочисленные реки по дороге к Москве, Ленинграду и Киеву. Точно такие же средства прокладывали Красной Армии путь к Берлину. В вышеупомянутой операции по форсированию Днестровского лимана основную часть людей и техники перебросили инженерными средствами: «К 23 ч. 15 м. 21 августа на плавучие средства первой группы в Калаглее было погружено: 2318 человек, 29 минометов 82— и 120-мм, 18 орудий 45— и 76-мм, 3 танка Т-34, 12 автомашин, 18 мотоциклов. На вторую группу высадочных средств в Роксолянах погрузка техники и посадка войск были закончены к 1 ч. 10 м. 22 августа. На борт было принято: 1216 человек, 12 минометов 82-мм, 20 орудий 45— и 76-мм, 64 лошади». (Сборник материалов по изучению опыта войны. Вып. № 16. М.: Воениздат, 1945. С. 152.) Плавучими средствами были лодки, понтоны на буксире у катеров.

Я написал эту главу не для того, чтобы выставить инженеров и конструкторов СССР глупцами, а РККА — армией, вооруженной барахлом. Я лишь категорически против того, чтобы выставлять идиотами армию, с которой мы воевали долгих 1418 дней большой войны. В 1941 г. у немцев были серьезные наработки в области форсирования танками водных преград. Поэтому изображать их беспомощными ввиду отсутствия легких плавающих танков совершенно бессмысленно. Они форсировали множество рек на пути к Москве и Ленинграду. Напротив, Т-37, Т-38 представляли на 22 июня 1941 г. весьма сомнительную ценность как в наступательных, так и в оборонительных операциях. Фактически машины Астрова стали лишь полигоном, на котором была отработана конструкция легких танков на базе автомобильных агрегатов, наследники которых защищали осенью — зимой 1941 г. подступы к столице, а затем воевали на разных фронтах долгие четыре года войны.