Глава шестнадцатая. Замечательная встреча на берегу Оки

Когда мы с Челкашом вылезли из Малыша, солнце уже стояло в зените, а на шоссе взад-вперед катили машины. Чтобы прийти в себя искупались и, после легкого завтрака, выехали на шоссе.

Погода была прекрасной. Под натиском солнца асфальт блестел, как фольга, по лобовому стеклу бежала слепящая рябь, на боковых стеклах играли радуги, по нашему радиоприемнику передавали красивую музыку и, понятно, после вчерашних событий наше настроение с каждой минутой улучшалось.

Буквально через час мы въехали в Серпухов.

Хочу вам напомнить – отправляясь в поездку, я хотел побывать в сельской глубинке, подальше от туристических маршрутов. Поэтому Серпухов решил проскочить не останавливаясь, но пришлось остановиться.

На углу одной из улиц, пока мы стояли у светофора, Челкаш увидел человека, который чудодействовал ножницами – из черной бумаги вырезал профиль позирующей ему девушки. Я уже говорил, что Челкаш любит фотографироваться, а здесь такой необычный портретист! Мой штурман прямо готов был выпрыгнуть из машины.

В общем, мы остановились и, как только девушка получила свое изображение, Челкаш уселся на ее место. Мастер не удивился необычному натурщику и спокойно взял новый лист бумаги. Вокруг них моментально собрались любопытные; они подмигивали друг другу и хихикали, чем немало смущали моего друга, тем не менее он держался достойно. Бросив взгляд на Челкаша, мастер одним движением ножниц вырезал его профиль; затем капнул на свое произведение клеем из тюбика и, приклеив на картонку, протянул моему другу. Челкаш, сияя от счастья, предельно аккуратно, одними губами, взял картонку и передал мне.

– Как, похоже? – спросил меня мастер.

– Очень даже. Вылитый мой друг.

– Моя профессия – моменталист, – пояснил мастер. – Редчайшая профессия. Зарабатываю немного, но постоянно. Зимой, правда, пальцы мерзнут, но ничего, терпимо… Я вообще богатый. У меня нет квартиры, только комната в коммуналке. И нет машины, как у вас. И нет жены. Но я богат талантом, – мастер подмигнул мне и засмеялся. – Скажи серьезно, профиль впечатляет?

– Еще как! – искренне кивнул я и расплатился с «богатеем».

За Серпуховым дорога потянулась по берегу Оки. Берег был открытым, местность просматривалась далеко, с реки тянул приятный ветерок. Мы ехали медленно, изредка останавливались, я делал снимки, Челкаш заводил новые знакомства среди рыбаков и отдыхающих. С одними отдыхающими, пожилой супружеской парой, он особенно сдружился. Точнее, сдружился с их собачонкой – серой, с белыми и желтыми пятнами. Вначале он только умиленно взирал на это трехцветное существо и было ясно – его переполняют возвышенные чувства. Потом он начал с собачонкой играть в догонялы, всячески выказывая свое неотразимое дружелюбие; бегая за своей новой приятельницей, он прямо расцвел; по-моему, даже посветлела его шерсть.

Когда я подошел к супругам и мы поприветствовали друг друга, женщина сказала:

– Ваш друг влюбился в нашу Марту.

– Ну что ж, придется к вам время от времени приезжать, – лучше я ничего не смог придумать.

– Всегда рады гостям, – сказал мужчина.

– Нам нравится ваш друг, – женщина кивнула на Челкаша, который с Мартой уже играли в прятки. – Он такой симпатичный.

– Его зовут Челкаш, – сказал я.

– И ваша желтая машинка очень симпатичная, – продолжала женщина.

– А ее зовут Малыш, – пояснил я.

– Тогда уж и вы представьтесь, – улыбнулся мужчина.

Я назвал себя, супруги – себя: Владимир Васильевич и Анна Ивановна. Они были медиками, жили в Серпухове, а здесь имели дачу, куда нас с Челкашом сразу и пригласили. Я не долго сопротивлялся, ведь мы никуда не спешили, свободного времени у нас было в избытке. А о Челкаше и говорить нечего; как только он услышал о приглашении, сразу же гавкнул мне в лицо – И не раздумывай! Замечательные люди! А Марта просто прелесть, никогда таких собак не видел!

Дача супругов находилась в двух шагах от берега – обычный летний щитовой дом на крохотном участке; в палисаднике среди цветов стояли складной стол и стулья; на столе лежали принадлежности игры в лото – было ясно, супруги любители спокойных, «интеллигентных» игр.

Пока Анна Ивановна убирала со стола лото и ставила чайные чашки, Владимир Васильевич вынес медный самовар.

– Вот какие вещи делали старые мастера. Настоящее произведение искусства, – Владимир Васильевич поставил самовар на садовую дорожку, погладил его и со значением посмотрел на меня. – Хорошие вещи создают от любви, а плохие от злости, не так ли?

Я полностью согласился с обладателем старинного самовара и добавил, что наш Малыш тоже создавали от любви к технике, что он, хоть и маленький, но крепкий, выносливый, удобный.

Владимир Васильевич стал разжигать самовар. Челкаш, естественно, тут же бросился его «тушить», при этом торжествующе поглядывал на Марту, демонстрируя ей свои фирменные способности. Но Марта, молодец, сразу увела «пожарника» за дом, предложив какую-то новую игру.

– Вот проказник! – засмеялся Владимир Васильевич.

В очередной раз мне пришлось объяснять, что мой друг в отношении огня никогда не теряет бдительность, что огонь для него – враг номер один.

За чаепитием Владимир Васильевич сказал:

– Мы живем скромно, не то что некоторые, – он кивнул на стоящую невдалеке трехэтажную дачу. – Никак в толк не возьму, зачем людям такие «Титаники»? Нет чтобы построить больницу, лагерь для детей… И откуда у них такие бешеные деньги? Мы с Анной Ивановной за всю жизнь ничего не накопили, хотя работали не жалея сил. И вообще, просто неприлично быть чересчур богатыми, когда вокруг много бедных, не так ли?

– Ну что ты завел неприятный разговор, – вмешалась Анна Ивановна. – В такую прекрасную погоду хочется говорить о приятном. Вот посмотрите на наших любимцев, – она обратила мое внимание на двух кошек, сидящих в открытом окне. – Тот рыжий – Гаврюша, а черный – Феликс. Они от одной матери, а такие разные, просто удивительно. Гаврюша ласковый, немного застенчивый, но умеет «давать лапу». А Феликс угрюмый.

– Он философ, – вставил Владимир Васильевич. – Крайне ленивый и первостепенный соня.

– Да, – кивнула его супруга. – Но они друг без друга никуда не ходят.

– В мае здесь кошачья свадьба, – засмеялся Владимир Васильевич. – Это веселое зрелище. Один кот умывается, прихорашивается, другой гипнотизирует кошек взглядом, третий изображает романтического, загадочного. Вся их гвардия собирается на берегу Оки. И Гаврюша с Феликсом туда приходят, но Феликс делает вид, что все происходящее там его не касается, он смотрит на воробьев.

– Прошлой осенью у нас случилась неприятность, – продолжила Анна Ивановна. – Мы собирались съезжать с дачи, а Феликса нигде нет. Весь поселок обыскали. Так и уехали с одним Гаврюшей. Через неделю снова поехали Феликса искать. Уже наступили холода, выпал снег. Смотрим – цепочка следов и он под террасой. Худой, трясется от холода. Привезли его в Серпухов, они с Гаврюшей встретились, обрадовались, вылизывали друг друга…

Врачи-дачники были готовы рассказывать о своих любимцах до бесконечности (те безучастно дремали на подоконнике), но прибежали Челкаш с Мартой и я поднялся.

– Спасибо за чай и рассказ о Гаврюше и Феликсе.

Мы договорились еще встретиться, обменялись адресами и, позвав Челкаша, я направился к Малышу. Но Челкаш и не думал никуда уезжать, он настроился остаться здесь навсегда. Пришлось его уговаривать; и не только мне, но и хозяевам дачи. С полчаса его уламывали, а он, насупившись, обиженно смотрел на нас и мотал головой. Он согласился ехать только после того, как Марта что-то шепнула ему на ухо. Вот такая у него случилась любовь с первого взгляда.