Мир лихорадит экономический кризис, темпы роста основных экономик существенно сократились, и Россия оказалась в сложной ситуации вызова. С одной стороны, наша экономика растет быстрыми темпами, особенно на фоне общемировых, с другой – существуют пределы роста, преодоление которых возможно исключительно на основе инновационного пути развития.

Премьер-министр России Владимир Путин так охарактеризовал этот вызов: «Для нас жизненно важной задачей является значительное повышение эффективности и устойчивости национальной экономики. С производительностью труда, как вы знаете, у нас большие проблемы. За счет повсеместного внедрения инноваций мы должны развиваться путем улучшения инфраструктуры, модернизации социальной сферы и формирования максимально благоприятной среды для предпринимательской деятельности».[1]

О том же говорит и президент России Дмитрий Медведев: «Технологический прогресс должен вести к росту производительности труда, улучшению экологической ситуации, созданию возможностей для здорового образа жизни. И правительству, и бизнесу должно быть выгодно соучаствовать в развитии систем непрерывного образования, в создании и модернизации транспортной инфраструктуры, обеспечивающих мобильность людей и мотивирующих к инновационному поведению.

Эти приоритеты заложены и в так называемой концепции четырех „И“, которую мы уже начали реализовывать для достижения долгосрочных целей развития. А именно – формирования комфортного для жизни людей общества, обеспечивающего лидерские позиции России в мире.

Эти четыре „И“ хорошо известны: Институты, Инфраструктура, Инвестиции и Инновации. А в завтрашней повестке дня форума к этому списку добавлен и „пятый элемент“: Интеллект».[2]

В текущем году Россия уже вошла в семерку крупнейших экономик мира по доле ВВП на душу населения, рассчитанному по паритету покупательной способности. В прошлом году чистый приток капитала в нашу страну составил 82,3 миллиарда долларов, а капитализация рынка акций за период 2000–2008 годов выросла в 22 раза. Но, несмотря на значительные успехи, достигнутые за прошедшие восемь лет, экономика России продолжает оставаться малоэффективной, а значит, и неконкурентоспособной. Главное – Россия так и не смогла решить проблему коренной перестройки экономики. Мы продолжаем развиваться по сырьевому, инерционному сценарию (см. табл. 1).

Президент России Дмитрий Медведев:

«Должны быть найдены решения, позволяющие обеспечить массовое, серийное создание инноваций, так чтобы доля предприятий, осуществляющих технологические инновации, возросла до 40–50 процентов, а доля инновационной продукции в общем объеме промышленной продукции – до 20–25 процентов. При этом внутренние затраты на исследования и разработки должны вырасти с 1 процента от ВВП сегодня до 3 процентов ВВП».

Итак, наша экономика в 181 раз менее эффективна, чем экономика Британии, в 139 раз менее эффективна, чем итальянская экономика, и в 137 раз менее эффективна, чем финская. Конечно, эти данные схематические, они не учитывают многие другие факторы, такие как природный, погодный, обеспеченность энергией и протяженность коммуникаций. Но главный вывод из таблицы: у нашей экономики – грандиозный потенциал, особенно по сравнению со странами Старого Света и Японией.

Колоссальный потенциал России можно реализовать только на основе инноваций. Для этого нам необходима инновационная революция – в первую очередь в системе подготовки кадров, в области эффективных методов управления. Безусловно, нужны нам и экономические инновации: развитие массового малого предпринимательства, освоение территорий России – транспортная и инфраструктурная революции. Но все же кадры решают все.

Прежде чем продолжить разговор об инновациях на новом уровне, необходимо дать определение тому, что же такое эти инновации и с чем их едят. Как говорит президент России Дмитрий Медведев, «мы не должны вообще забывать общий инновационный тренд, который сейчас образовался. Даже употребляя слова „инновационная экономика“, „инновационное развитие“, „инновации“, мы должны все-таки думать о последствиях. <...> Нужно реальные экономические условия создавать для развития современных технологических проектов, меньше играть в термины».[4]

Премьер-министр России Владимир Путин:

«Хочу особо подчеркнуть и хочу, чтобы все это поняли: темпы инновационного развития должны быть кардинально выше тех, что мы имеем сегодня. Да, такой путь намного сложнее. Он более амбициозен и требует максимальных усилий со стороны государства, бизнеса, всего общества. Но в действительности выбора у нас никакого нет».

Таблица 1.[3]

Словарное определение: инновация (нововведение) – деятельность, имеющая конечным результатом получение нового или усовершенствование имеющегося продукта, услуги, формы организации производства, управления или технологии.

Инновационная деятельность – процесс создания, освоения и распространения инновации.

Инновационный процесс является обязательным и основополагающим условием обеспечения конкурентоспособности производства и продукции, завоевания и удержания позиций на рынках, повышения производительности, а в итоге и эффективности как предприятия, так и экономики в целом.

Основоположник теории инновационного развития Йозеф Шумпетер выделил пять характеристик инноваций:

• изготовление продукции с новыми свойствами;

• внедрение нового метода (способа) производства;

• освоение новых рынков сбыта;

• использование нового источника сырья;

• проведение соответствующей реорганизации производства.

Чтобы было понятно, о чем идет речь, возьмем, например, вторую характеристику – «внедрение нового метода производства». В этой связи будет ли называться инновацией покупка, к примеру, российским предприятием пусть и современной, но уже использующейся европейской линии производства? Мы полагаем, что нет. Тогда как покупка европейского патента и разработка на его основе уникальной, не имеющей аналогов, но российской линии производства уже вполне может считаться инновацией. В первом случае мы всего лишь выпускаем западный по происхождению конкурентоспособный (и то не всегда) продукт (притом чаще всего по лицензии).

Инновации принято подразделять на две категории: технологические и нетехнологические. К инновациям технологической категории относятся изменения, касающиеся средств, методов, технологий производства. Нетехнологические инновации – это инновации организационного, управленческого, правового, социального, экологического характера.

Помимо видов и подвидов инновации можно структурировать по масштабу. В частности, разделяют базовые инновации – крупнейшие изобретения, революционные перевороты в технике и сознании. Внедрение таких новаций чаще всего требует длительной подготовки и крупных затрат, но в то же время дает фантастический эффект. Таковыми инновациями стали, например, изобретение парового двигателя, создание компьютера, использование нефти и газа в качестве энергии. В последнее время говорят о «закрывающих» инновациях – таких, которые ставят крест на существующих сейчас отраслях производства или по крайней мере снижают их эффективность за счет предложения новой технологии или нового сырья. В нашей ситуации «закрывающей» могла бы стать инновация, которая позволила бы получать и накапливать энергию без использования электричества, нефти или газа. Или, например, если говорить о фантастических инновациях, – замена нынешних двигателей внутреннего сгорания антигравами.

Президент России Дмитрий Медведев:

«Мы будем добиваться внедрения инновационных подходов во все сферы жизни, строить самые передовые производства, модернизировать промышленность и сельское хозяйство, создавать мощные стимулы для частных инвестиций и в целом стремиться к тому, чтобы Россия прочно утвердилась среди лидеров технологического и интеллектуального развития».

Второй класс инноваций – крупные нововведения, которые приводят к смене поколений техники или появлению новой технологии при сохранении основополагающих принципов технологического процесса. Например, к такому классу инноваций относится переход от разработки компьютерного процессора на лампах к современному процессору на микрочипах (транзисторному процессору). Создание нового процессора, который бы позволил кратно поднять быстродействие компьютеров, безусловно, также относится к такому виду инноваций. Понятно, что результатом подобных инноваций являются новая техника и новая технология, выход на новый уровень технических показателей (ТТХ) продукции, удовлетворение новых потребностей населения. Внедрение инноваций второго класса происходит намного быстрее и стоит намного дешевле, чем в первом случае, но и эффект от подобных инноваций значительно меньше.

Третья группа инноваций – средние инновации, или, иначе говоря, «комбинаторные», то есть затрагивающие одну конкретную технологию и имеющие дело лишь с комбинацией уже существующих элементов продукта, технологии. Подобные инновации позволяют создать новые модели или новые модификации техники, усовершенствовать имеющиеся технологии или улучшить ТТХ продукции. Например, модификации моделей автомобилей, позволяющие улучшить аэродинамические свойства, или модификации двигателей с целью снижения выбросов вредных веществ.

Премьер-министр России Владимир Путин:

«Мы для чего с вами говорим об инновационном развитии экономики? Мы для чего говорим об укреплении обороноспособности страны, о развитии целого ряда секторов экономики? Все это не имеет никакого смысла, если человек не чувствует отдачи, а отдача – как раз в социальной политике: образование, здравоохранение, жилье, нормальная социальная среда в сельском хозяйстве».

Наконец, последняя категория – это мелкие нововведения, широко известные в СССР под названием «рационализаторские предложения». Это использование производственного опыта для улучшения незначительных элементов, в малой мере повышающих ТТХ и улучшающих параметры продукции. Несмотря на незначительность, такие инновации часто оказываются по эффективности не менее важными, чем инновации предыдущей – третьей группы, поскольку чаще всего инновации четвертой группы дают кумулятивный эффект в течение длительного времени. Приведем пример из зарубежного опыта.

Для современной России кадровыми инновациями являются, к примеру, политические проекты по вовлечению молодежи в политику.

Текстильная компания, выпускающая ткани со сложным плетением, долго не могла решить такую проблему: в процессе производства то и дело ломалось оборудование, потому что в него попадала пряжа, что отражалось на цене продукта. Руководство мечтало о революционных инновациях – о выпуске принципиально новых тканей. И тут в компанию пришел новый топ-менеджер. Он считал, что искать и предлагать инновации должны все сотрудники. Устроили общее собрание – после собрания к новому руководителю нерешительно подошел пожилой рабочий, который всю жизнь проработал на фабрике. Он знал, как избавиться от поломок. Попробовали последовать его совету – получилось. Когда рабочего спросили, давно ли он додумался до этого, он ответил: «Тридцать два года назад».[5]

Президент России Дмитрий Медведев:

«Эффективность инновационной системы зависит также от объективного знания глобальных тенденций развития. В сегодняшней ситуации прогнозирование у нас разрознено по отдельным отраслям, по технологическим направлениям, а все расчеты зачастую просто не согласуются друг с другом. Поэтому считаю необходимым разработать объективный долгосрочный прогноз научно-технологического развития страны до 2030 года».

Интересно, что слово «инновации» имеет разное содержание в разных сферах общественной жизни.

• Экономические инновации – нововведения в области техники, технологии, организации труда и управления, основанные на использовании достижений науки и передового опыта, а также использование этих новшеств.

• Кадровые инновации – нововведения, связанные с работой организации, с персоналом, целевая деятельность по внедрению кадровых новшеств, направленная на повышение уровня и способности кадров решать задачи эффективного функционирования структуры. Для современной России кадровыми инновациями являются, к примеру, политические проекты по вовлечению молодежи в политику, а также разрабатываемые системы совершенствования управления предприятиями.

• Культурные инновации – механизм формирования оригинальных культурных продуктов, обеспечивающих динамичное развитие конкретного типа культуры, обеспечивающих выработку адекватных меняющейся обстановке культурных доктрин, создание новых культурных форм (паттернов) – универсальных клише, форматирующих человеческий опыт при помощи совокупности актуальных языков культуры. Для России последнего времени можно назвать в качестве культурных инноваций концепцию суверенной демократии и социально-консервативную доктрину «Единой России». В предыдущую политическую эпоху, как бы к ней ни относились, культурной инновацией был российский либерализм, еще раньше – русский коммунизм и социализм.

Премьер-министр России Владимир Путин:

«В Стратегии необходимо зафиксировать основные приоритеты сотрудничества до 2020 года, причем сделав акцент именно на инновации, на строительство новой экономики. Речь должна идти о развитии современных видов производств и услуг, призванных обеспечить нашим странам конкурентоспособные преимущества на долгие годы вперед».

• Социальные инновации – явления в социальной сфере общества, которых не было на предыдущей стадии его развития и которые возникли естественным образом либо введены по инициативе субъектов управления. Социальные инновации практически всегда выступают отправной точкой общественного прогресса или же неразрывно следуют за революционными инновациями. Так, например, социальными инновациями можно считать появление пролетариата в классическом смысле этого слова и формирование «белых воротничков».

В активный словарь политиков и экономистов теория инноваций вошла лишь в 70-х годах. Первая волна инноваций пришлась на конец 1970-х – начало 1980-х, когда ускорение научного прогресса и начало информационной эры выбросили в жизнь множество малых компаний, из которых в скором времени выросли гиганты, подобные «Майкрософт», «Эппл», «Ай-Би-Эм». Именно развитие информационных технологий стало началом инновационного рывка 80-х. Тогда же внедрение этих технологий в производство позволило полностью проявить себя «японскому чуду» (расцвет компаний «Сони», «Саньо», «Мицубиши», «Тойота» и др.), а автомобилям из Страны восходящего солнца чуть ли не удалось уничтожить американский автопром. В свою очередь японская экспансия привела к росту инновационной активности на заводах США. В сфере управления также возникла инновация под названием «система комплексного управления качеством». Наша страна оставалась вне мирового мейнстрима.

Президент России Дмитрий Медведев:

«Технологический прогресс должен вести к росту производительности труда, улучшению экологической ситуации, созданию возможностей для здорового образа жизни. И правительству, и бизнесу должно быть выгодно соучаствовать в развитии систем непрерывного образования, в создании и модернизации транспортной инфраструктуры, обеспечивающих мобильность людей и мотивирующих к инновационному поведению».

Вторая волна пришла в конце 80-х. В первую очередь инновации затрагивали системы управления за счет внедрения нового программного обеспечения и всеобщей компьютеризации производства. Невиданный расцвет переживал рынок PR в его коммерческой составляющей. Что же касается России, то кризис 90-х привел к резкому сокращению расходов на инновации. Вместе с тем, следуя в общемировом фарватере, Российская Федерация в те годы избежала излишних трат на инновации, сконцентрировавшись на решении сиюминутных вопросов выживания.

Третья волна стала следствием интернет-бума второй половины 1990-х годов. К сожалению, это была наиболее неудачная волна инноваций, так как гипертрофированные ожидания прибылей от компаний сферы хайтек привели к тому, что высокотехнологичный пузырь лопнул в США в начале 2000-х. Чрезмерная вера во Всемирную паутину, перенос в Интернет традиционной офлайн-активности, финансовые спекуляции и недальновидные вложения в слабые и неперспективные виртуальные компании привели к колоссальным потерям американских инвесторов в размере 200 млрд. долларов в 2000–2001 годах (по тем временам – грандиозная сумма, так как доллар был намного более крепким). Что касается России, то наша страна спокойно пережила эту волну. После кризиса 1998 года консервативная финансовая политика позволяла избегать крайностей. В результате мы лишь «учились на чужих ошибках», при этом, однако, внедряя у себя наиболее успешные из иностранных инноваций.

Премьер-министр России Владимир Путин:

«Мы обязаны ориентироваться на инновационный путь развития страны. Альтернативы нет, мы с вами об этом многократно говорили. Любые другие сценарии означают топтание на месте и „проседание“ ресурсов. Нам же необходимо добиться повышения конкурентоспособности и эффективности национальной экономики, стимулировать инвестиционную активность».

В настоящее время мы переживаем четвертую волну инноваций. Практически весь мир отказался от спекуляции инновациями (для этого нашлись иные инструменты – в первую очередь финансовые и нефтегазовые). Сейчас в моде традиционные инновации второй – четвертой категорий. То есть прорывных инноваций в настоящее время никто особо не ждет, более того, их считают даже вредными. А вот глубокие изменения уже существующих продуктов и технологий приветствуются, равно как в почете сейчас и малые инновационные формы. В подобной ситуации у России, накопившей довольно большие резервы для инвестиций, открывается грандиозное пространство для действий. Чуть больше амбициозности, чуть больше смелости – и наша страна получает возможность сделать тот самый рывок, о котором мы говорили в начале. Это тем более важно, что в настоящее время растет значение таких новых отраслей, как биотехнологии, в бешеном темпе развивается фармацевтика, а в интеллектуальной сфере царит затишье перед бурей, что явно требует культурных и социальных инноваций.

Отметим, что в мире инновации совершаются прежде всего в интересах конкретного производителя, и потому именно коммерческий сектор, а не государство является главным производителем и потребителем инноваций. Для появления, развития и реализации инноваций необходимы рыночная экономика и конкурентная среда. Государство в принципе способно действовать как локомотив инноваций, но это приводит к перекосам экономики, неэффективному расходованию средств, а иногда даже заводит общество в тупик. Безусловно, государственная машина не может стоять в стороне от инновационного процесса, но роль ее должна быть скорее направляющей, указывающей и облегчающей путь.

В России сложная плановая советская экономика, а затем крах СССР и кризис 1990-х существенно деформировали традиционное понимание инноваций. Да и в целом об инновациях в 1990-е практически не вспоминали. Есть данные на конец 1980-х годов, когда предприятия, на которых активно внедрялись инновации, составляли 70 процентов от общего числа. В 1997 году этот показатель сократился до 4,7 процента – в 15 раз!!! За 11 лет произошли изменения в этой сфере. Так, число предприятий, практикующих инновации, возросло более чем вдвое, достигнув 10 процентов. Но все же это не такие уж обнадеживающие данные.

Доля промышленных предприятий, осуществляющих разработку и внедрение технологических новаций, не превышает у нас 10 процентов.

Вот что в этой связи говорит глава государства Дмитрий Медведев:

«Что касается нашей системы, российской инновационной системы, у нас, с одной стороны, созданы и уже работают ее основные элементы, однако мы прекрасно понимаем: инструменты поддержки инноваций сегодня слабо увязаны друг с другом. Отдельные циклы инновационного производства разобщены и плохо состыкованы друг с другом. Наверное, сегодня в этом основная проблема. И мы просто вынуждены открыто констатировать, что сегодня, по сути, системой они не являются <...> это набор близких, но пока еще достаточно разнородных элементов. И поэтому созданные у нас элементы инфраструктуры определяющей роли в продвижении соответствующих проектов пока не имеют. Как результат – и масштаб, и сама отдача инновационной деятельности пока остаются весьма низкими.

Я приведу несколько цифр, они многим из вас хорошо известны. Тем не менее – для того чтобы нам войти в курс: доля промышленных предприятий, осуществляющих разработку и внедрение технологических новаций, не превышает у нас 10 процентов. А доля инновационной продукции в общем объеме продукции промышленного производства составляет всего 5,5 процента. Это данные статистики. <... >

Смотрите, 5,5 процента в общем объеме промышленной продукции – это инновационная продукция. А что имеется в виду? Это, видимо, имеется в виду ситуация, когда, допустим, предприятие по какому-то из видов продукции в лучшем случае зарегистрировало патент, а так это, скорее всего, просто некие технологические изменения, которые, по мнению людей, которые такую статистику проводят, создают инновационный эффект. <...> То есть достоверной статистики, реально свидетельствующей о том, что происходит в этой сфере, у нас нет. <... > Мы должны просто подумать, это наша с вами как раз задача, какие дополнительные критерии нам необходимо использовать для того, чтобы ориентироваться в том, что мы создаем. Вот эта новая продукция, которая возникает, она инновационная, или же это, по сути, традиционная продукция, которую нарядили в соответствующую инновационную одежду? Нам-то нужен качественный рост, а не просто разговоры о том, что какие-то проценты увеличились, даже если речь идет об увеличении общего финансирования и о тех цифрах, которые в рамках ВВП мною были названы».[6]

Президент России Дмитрий Медведев:

«Что касается российской инновационной системы, у нас, с одной стороны, созданы и уже работают ее основные элементы, однако мы прекрасно понимаем: инструменты поддержки инноваций сегодня слабо увязаны друг с другом. Отдельные циклы инновационного производства разобщены и плохо состыкованы друг с другом».

Да, в 90-х с инновациями в России были большие проблемы – тогда речь шла о выживании страны. В начале 2000-х, как мы убедились, ситуация изменилась в лучшую сторону, но ненамного. При этом нельзя сказать, что государство ничего не делает для стимулирования инновационного развития. Более того, необходимо признать, что российская власть, напротив, является одним из основных локомотивов инноваций. И нежелание предпринимателей вкладывать деньги в НИОКР, в рационализацию – все это известные факты. А ведь именно бизнес должен быть главным потребителем и главным генератором инноваций. Правительство должно лишь помогать и направлять, а также подготавливать почву, кадры, совершенствовать систему образования для инновационного развития. Но делать это не вне бизнеса, а в тесном сотрудничестве с бизнесом.

Премьер-министр России Владимир Путин:

«Мы планируем инновационное развитие экономики, а прирост инновационной части за будущие пять лет пока в планах правительства, на мой взгляд, крайне незначителен. Но это как раз говорит о том, что мы фиксируем внимание на этих проблемах и будем добиваться их решения».

Дмитрий Медведев в этой связи подчеркивает: «Известно, что сектор научных разработок и их эффективная коммерциализация – это основа конкурентоспособного промышленного производства. И в развитых странах развитая же инновационная система включает в себя не только инновационные проекты и реализующий их впоследствии инновационный бизнес, но и исследовательский сектор, сферу образования – все это находится в одном большом кластере. Базовыми элементами этой системы являются создаваемые сегодня наукограды, особые экономические зоны, технопарки, центры трансфера технологий, так называемые бизнес-инкубаторы и иные подобные структуры, которые появляются сейчас в довольно большом количестве. А высокая скорость и непрерывность инновационного цикла должны обеспечиваться финансовыми институтами, в том числе венчурными инновационными и инвестиционными фондами. Инновационная система – это такой приводной механизм научно-промышленного развития, который применяется в большинстве современных государств. Ее главная задача – обеспечить эффективное прохождение всего инновационного цикла. Именно на это работает целая совокупность правовых, экономических, организационных и финансовых инструментов. И именно к этой модели мы сегодня и стремимся».[7]

В целом инновационная составляющая в ВВП России занимает лишь 5–5,5 процента, тогда как в других развитых странах эта цифра достигает 30 процентов.

За последние восемь лет государство осуществило ряд действий для форсирования инновационного развития. 30 марта 2002 года президент Владимир Путин утвердил «Основы политики Российской Федерации в области развития науки и технологий на период до 2010 года и дальнейшую перспективу». За пять лет – 1998–2003 годы – удалось удвоить рост расходов на инновации (в сопоставимых ценах), а в дальнейшем эти расходы только увеличивались. В 2005 году на высокотехнологичные наукоемкие проекты было направлено 15,3 процента всех инвестиционных расходов бюджета. В 2006 году эта доля возросла до 23,4 процента. Если в 2003 году на инновации уходило 1,3 процента ВВП, то к 2010 году этот показатель увеличится до 1,8 процента ВВП. Наконец, в соответствии с программой число ежегодно создаваемых элементов инфраструктуры национальной инновационной системы увеличится с 38 единиц в 2004 году до 200 единиц в 2010 году.

Президент России Дмитрий Медведев:

«Вот эта новая продукция, которая возникает, она инновационная или же это, по сути, традиционная продукция, которую нарядили в соответствующую инновационную одежду? Нам-то нужен качественный рост, а не просто разговоры о том, что какие-то проценты увеличились, даже если речь идет об увеличении общего финансирования».

Однако в целом инновационная составляющая в ВВП России занимает лишь 5–5,5 процента, тогда как в других развитых странах эта цифра достигает 30 процентов. При этом слабая инновационная составляющая обусловлена не отсутствием изобретений и рацпредложений, а медленным внедрением новшеств в производство. По-научному это звучит как «разрыв между этапом наработки коммерчески интересных идей и этапом их внедрения». Это естественно: бизнесу нужна быстрая отдача и скорая прибыль.

Премьер-министр России Владимир Путин:

«Мы с вами все время говорим об инновационном развитии нашей экономики. И, конечно, этому направлению деятельности в сфере налоговой политики должны уделить особое внимание. Разумеется, речь должна идти о приоритетных направлениях по НИОКР. И эти приоритетные направления правительство должно будет определить».

Вот как об этом говорит заведующий отраслевой лабораторией Росатома при МИФИ Вадим Петрунин: «Могу привести пример из собственной практики. Один предприниматель хотел профинансировать мою разработку в размере нескольких миллионов долларов. Узнав, что на реализацию проекта требуется от трех до пяти лет, он предложил значительно увеличить инвестиции с условием, что результат будет готов через два-три года. То есть российский бизнес пока не понимает того, что для воплощения научной идеи необходимо время и его нельзя ускорить только деньгами. Пока в России сырьевая экономика, процесс внедрения инноваций будет сдерживаться».[8]

Российский бизнес пока не понимает того, что для воплощения научной идеи необходимо время и его нельзя ускорить только деньгами.

Между тем процитированные слова Петрунина верны лишь отчасти. Сырьевая экономика не является безусловным тормозом инновационного развития. Скорее даже наоборот. Инновации в сфере ТЭК сейчас внедряются очень быстро, и это действительно серьезные инновации. За собой они тянут и смежные отрасли, и так концентрическими кругами расходится инновационная инициатива по российской экономике. Конечно, есть и проблемы – чем дальше от сферы ТЭК, тем слабее инновационный потенциал. Но энергосектор России не уменьшает инновационную активность, скорее напротив, является одним из основных стимулов инвестирования в инновации.

Президент России Дмитрий Медведев:

«Скорость инновационного цикла настолько высока, что требуется очень быстро и практически непрерывно обновлять бизнес на основе самых передовых технологий. Ясно, что в условиях инновационной экономики это должно происходить в считанные дни, а не так, как сегодня это происходит, – месяцами».

Наконец, по словам премьер-министра России: «В предыдущие годы мы приняли решения в налоговой сфере, в администрировании таким образом, чтобы обеспечить – это наша главная задача – прежде всего рост перерабатывающих отраслей экономики, обеспечить инновационное развитие российской экономики. И считаю, что в этом мы уже добиваемся определенных успехов. В чем это выражается? В том, что в структуре прироста валового внутреннего продукта роль перерабатывающих отраслей уже больше, чем сырьевых отраслей нашей экономики».[9]

О налогах необходимо поговорить подробнее, тем более что налоговое стимулирование является одним из основных инструментов воздействия государства на инновационный сектор экономики. Так, с 2008 года в целях стимулирования инновационной деятельности «установлено освобождение от уплаты налога на добавленную стоимость при передаче исключительных прав на основные виды интеллектуальной собственности. Предусмотрено также освобождение от уплаты этого налога научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ независимо от источников их оплаты».[10] Помимо этого приняты и иные налоговые новации.

И российский бизнес уже начинает довольно активно выделять средства на инновации. Так, если еще в 2000–2003 годах преобладал абсолютно троглодитский, хищнический подход к инновациям, выражавшийся в формулировке: «пока у России есть нефть, инноваций не будет», теперь очевидно, что если предприятие не занимается инновациями, то даже если у него есть нефть, оно может проиграть в конкурентной борьбе, и нефть тут не поможет.

Премьер-министр России Владимир Путин:

«Требуется также упростить налоговую систему, минимизировав возможности произвольного толкования законодательства, вводить налоговые стимулы для развития инновационной экономики».

Откроем доклад АФК «Система», IT-концерна Sitronics и российской Ассоциации менеджеров за 2005 год. Из него следует, что в 2004 году Газпром вложил в НИОКР 100 миллионов долларов, ГМК «Норильский никель» – около 40 миллионов, Северсталь – более 2 миллионов. Инновационная программа по модернизации Красноярского алюминиевого завода, принятая холдингом «Русал» и рассчитанная на четыре года, оценивается в 270 миллионов долларов.[11]

В прошлом году стало известно, что Газпром совместно с Газпромбанком планирует создать венчурный фонд для инвестиций в перспективные проекты в области энергетики. «Предполагается, что его капитал составит 100 миллионов долларов. Источники сообщали, что срок действия фонда составит 15 лет. Фонд будет инвестировать в проекты объемом 3–7 миллионов долларов с шестилетним циклом. Доходность составит 18—5 процентов годовых».[12] Однако подробнее об инновационных проектах крупных гигантов почти ничего не известно, так как все инновации подобного рода проходят под грифом «коммерческая тайна».

Президент России Дмитрий Медведев:

«Роль глобальных компаний в достижении тех амбициозных целей по революции в области IT, в сфере коммуникаций, в том, что мы называем инновационной экономикой, – безусловно, абсолютно фундаментальная, потому что... именно на вас лежит основная часть ответственности за продвижение, если хотите, нового общества».

Между тем трудно скрыть инвестиции в знания, да предприятия и не стремятся этого делать. Так, в 2001 году «Сибирский алюминий» стал владельцем Сибирского научно-исследовательского проектно-конструкторского института алюминиевой и электродной промышленности, в 2003 году «Русал» приобрел 100 процентов акций Всероссийского алюминиево-магниевого института в Петербурге, в 2004 году «Евразхолдинг» купил петербургский проектный институт «Гипроруда». В свое время нефтяная компания ЮКОС также стремилась упрочить связи с образованием, вложив средства в РГГУ. В целом бизнес стремится к тому, чтобы оказывать на высшее образование определенное влияние, однако делает это пока не столь масштабно, чтобы можно было ожидать существенного изменения в лучшую сторону ситуации в вузах России.

Руководство России, тандем Путин – Медведев неоднократно ставили задачи по инновационному развитию. Процитируем наиболее важные заявления Владимира Путина и Дмитрия Медведева.

Владимир Путин: «Решая задачу радикального повышения эффективности нашей экономики, мы должны создать стимулы и условия для продвижения целого ряда направлений. <...> Это – масштабная модернизация существующих производств во всех сферах экономики. Для этого нам потребуется и принципиально иное качество управления предприятиями, и изменение практически всех используемых в России технологий, почти всего парка машин и оборудования. Причем лучшие технологии – это в большинстве случаев и самые энергоэффективные, энергосберегающие технологии, самые экономичные и экологически чистые».[13]

Премьер-министр России Владимир Путин:

«Решая задачу радикального повышения эффективности нашей экономики, мы должны создать стимулы и условия для продвижения целого ряда направлений. Это, прежде всего, формирование национальной инновационной системы. Она должна базироваться на всей совокупности государственных и частных институтов, поддерживающих инновации».

Владимир Путин: «Реализация инновационного сценария развития позволит нам добиться кардинального повышения производительности труда. В основных секторах российской экономики должен быть достигнут как минимум четырехкратный рост этого показателя за 12 лет».[14]

Дмитрий Медведев: «Ясно, что должны быть найдены решения, позволяющие обеспечить массовое, серийное создание инноваций, так чтобы доля предприятий, осуществляющих технологические инновации, возросла до 40–50 процентов, а доля инновационной продукции в общем объеме промышленной продукции – до 20–25 процентов. При этом внутренние затраты на исследования и разработки должны вырасти с 1 процента от ВВП сегодня до 3 процентов ВВП, в том числе за счет увеличения расходов частного бизнеса на науку».

Владимир Путин: «Если мы говорим об инновационном характере развития экономики и России в целом, то без авиации такую задачу мы не решим. Решение об организации здесь научно-инновационного комплекса не только символично, но и закономерно».[15]

Владимир Путин: «Наряду с авиастроительным комплексом судостроение должно стать одним из локомотивов роста высокотехнологичного сектора нашей экономики. Стать генератором инноваций и сформировать серьезный спрос на передовые научные разработки».[16]

Дмитрий Медведев: «Сегодня нужно активно развивать экологические новации – это один из высокоприбыльных и бурно растущих секторов мировой экономики, к тому же позволяющий экономить и значительные бюджетные средства. По данным экспертов, в 2006 году в мире только в технологии возобновляемой энергии было инвестировано более 50 миллиардов долларов. Это на 33 процента больше, чем было до того, и ожидается, что по итогам только что закончившегося года эти инвестиции составят уже около 70 миллиардов долларов. И такие инновационные технологии, по сути, превратились в самостоятельный емкий и перспективный рынок. И Россия должна вовремя закрепиться на этом рынке».[17]

Демографический кризис, высокая смертность, в том числе и трудоспособного населения, ставят нашу страну в условия, когда она может потерять экономические завоевания последних лет, отстать в развитии. Уже сейчас практически все отрасли хозяйства испытывают серьезный недостаток квалифицированных кадров, а в высокотехнологичных областях, в сфере обработки и производства этот недостаток стремительно перерастает в кадровый голод. Необходимость инноваций в этой сфере – постоянный лейтмотив выступлений президента и премьер-министра.

Дмитрий Медведев: «Конечно, государство заинтересовано в том, чтобы на ключевые позиции приходили молодые, продвинутые, подготовленные люди. Это не случается одномоментно, и, наверное, в этом есть резон. Но то, что сегодня совершенно очевидно, что на очень важные, просто серьезнейшие позиции в государственной жизни выдвигаются молодые люди. Этот тренд мы просто обязаны поддержать. Что касается программ, то их достаточно много. Есть и программы подготовки государственных служащих, и всякого рода совместные с бизнесом программы. Все они хорошие, наверное, полезные, каждый может выбрать свою. Но в конечном счете все зависит от того, как настроено государство. И в этой ситуации, могу вам совершенно четко сказать, государство настроено на то, чтобы максимальным образом привлекать молодых специалистов на государственную службу, и это не просто общая фраза. Дело в том, что ряд решений, проектов, которыми мы занимаемся сегодня, – такого уровня, что без людей, которые получили совершенно новое, свежее образование, нам просто не обойтись».[18]

Профессиональное образование – тема, которой государство не занималось, по сути, 15 лет, тема запущенная. Система деградировала, распалась. К сожалению, бизнес ей не особенно помог.

Владимир Путин: «Проблемы качества образования, конечно, существуют. И эти проблемы не решить только компьютеризацией, это правда. Нам нужно внедрять совершенно новые методы образования, нам нужно больше уделять внимания подготовке педагогических кадров. Я уже говорил об этом, хочу повторить еще раз: 80 процентов примерно заработная плата учителя от средней заработной платы по экономике, а она должна быть больше, чем в среднем по экономике, и тогда у нас будет возможность привлекать туда новые и новые кадры. Лучше готовить преподавателей, больше уделять внимания демократичности процесса, больше уделять внимания развитию ребенка и учитывать его психологические особенности, работать как можно индивидуальнее с каждым ребенком. Для этого уровень подготовки преподавателей, конечно, должен быть значительно повышен. Это комплексная задача, и просто одним приказом, указом либо окриком из Москвы эту проблему не решить. Это мы должны решать все вместе, в том числе с использованием возможностей и средств массовой информации».[19]

Президент России Дмитрий Медведев:

«Мы поставили перед собой довольно непростую задачу – обеспечить переход России на инновационную модель развития и к 2020 году по объему экономики войти в пятерку ведущих стран мира».

Дмитрий Медведев: «По поводу кадров и всех проблем, связанных с кадровым голодом. Конечно, очевидно: мы с этим столкнулись. Определенные вещи меняются, кое-какие действия предпринимаются, пока, на мой взгляд, недостаточно. Что я имею в виду? Мы даже в рамках национальных проектов, если вы помните, начали развивать специально программу по возрождению нашей профессионально-технической сети, по восстановлению среднего специального и начального специального профессионального образования. Тема, которой государство не занималось, по сути, 15 лет, тема запущенная. Система деградировала, распалась. К сожалению, бизнес ей не особенно помог – кто помогал, а кто равнодушно к этому относился. Сейчас совершенно очевидно, что проблему кадрового голода мы можем решить только совместными действиями и только путем восстановления сети средних специальных учебных заведений, причем уже на качественно другом уровне. Нам не нужно просто восстанавливать ПТУ образца 1970-х годов, которыми мы так гордились, но которые все-таки уже сегодня не вполне актуальны. Мы должны создавать новую систему подготовки по рабочим специальностям, и не только по рабочим: и по инженерным специальностям, по всем тем специальностям, которые нужны для перехода на инновационную экономику. И в этом смысле та самая страшная аббревиатура <...> а именно ГЧП [государственно-частное партнерство] или ЧГП, это самый правильный путь, потому что только на путях взаимодействия между бизнесом и государством можно изменить кадровую ситуацию».[20]

Премьер-министр России Владимир Путин:

«Реализация инновационного сценария развития позволит нам добиться кардинального повышения производительности труда. В основных секторах российской экономики должен быть достигнут как минимум четырехкратный рост этого показателя за 12 лет».

Дмитрий Медведев: «Мы сделали один проект в этом смысле в рамках национальной программы. Мы подготовили такую систему, когда 50 процентов денег вкладывает государство в ПТУ, 50 процентов – бизнес. В общей сложности таких профессионально-технических учебных заведений у нас получилось не так много по стране – около 70, но каждое из них получило по 50–60 миллионов рублей, что для наших ПТУ довольно приличная сумма. Значит, что нужно делать? Нужно этот опыт просто тиражировать и продлевать. Только в этом случае у нас будут появляться нормальные рабочие руки. Значит, как вы сказали, Кулибины у нас есть, а вот те, кто будет воспроизводить эти изобретения, отсутствуют. Что же касается привлечения классных специалистов, в том числе „с руками“, из-за рубежа, то здесь никаких сомнений нет. Это наша задача, особенно когда речь идет о специалистах из ближнего зарубежья. Это близкие по духу, ментально, с языковой точки зрения нам люди, и, конечно, есть и программа, которая на это направлена. Чем больше таких специалистов у нас будет, тем проще будет решать те задачи, о которых вы говорите. Но это не должно подменять главного – мы должны готовить своих рабочих. Потому что на одном гуманитарном образовании, на экономико-юридическом цикле мы новую промышленность, инновационную промышленность не создадим, мы это с вами прекрасно понимаем».[21]

Кулибины у нас есть, а вот те, кто будет воспроизводить эти изобретения, отсутствуют.

Владимир Путин: «От традиционных вузов федеральные университеты должны будут отличаться особой моделью управления и системой финансирования. Вокруг них должна будет сформироваться сеть технопарков, венчурных производств. В их структуру вольются научные организации, как отраслевые, так и академические. Но главное – во многом иначе должна быть организована сама работа по образовательному процессу. Федеральные университеты получат право вести обучение на основе новых стандартов профессионального образования. Более того, они смогут их самостоятельно разрабатывать. При этом должен быть обеспечен строгий контроль качества обучения. В том числе применяться процедуры независимых рейтингов. Задавая планку качества, мы должны ориентироваться на самые передовые образовательные центры мира».[22]

Президент России Дмитрий Медведев:

«Особо отмечу молодежную программу премии „Глобальная энергия“. Круг ее участников растет буквально на глазах, а 73 молодых ученых уже получили внушительную поддержку фонда – полумиллионные гранты на проведение исследований».

Дмитрий Медведев: «Мне Андрей Александрович [Фурсенко] передал справку по поводу того, как выглядит сегодня ситуация. У нас 15 процентов в общем объеме заказов, я так понимаю, да?

Да, бюджетного заказа. Это экономисты, 15 процентов – педагоги, 10 процентов – юристы и 25 процентов – это технологические специальности. Уменьшилось за последние четыре года количество мест по экономике на треть, по педагогике – на 20 процентов и по гуманитарным наукам – тоже почти на 20 процентов. <...> Экономике нужно такое количество специалистов? Нет. Значит, должны быть какие-то другие индикаторы, какие-то другие сигналы, которые свидетельствуют о правильном распределении специальностей. И мы дальше будем совершенствовать эту систему».[23]

Премьер-министр России Владимир Путин:

«Построение инновационной экономики, как мы уже не раз говорили, невозможно без постоянного развития человеческого фактора, человеческого капитала, создания полноценного развития личности. Без крупных инвестиций в здоровье и образование человека, в обеспечение безопасных и комфортных условий жизни».

Владимир Путин: «Принята программа – впервые за многие годы – по развитию фундаментальной науки. На эти цели выделено ни много ни мало 25 миллиардов рублей. Кроме того, на приоритетные направления выделено такое финансирование, которое раньше выделялось на всю науку».[24]

Дмитрий Медведев: «Важнейшее направление – интеграция образовательной среды и науки. В 2009 году из федерального бюджета планируется направить 5 миллиардов рублей на поддержку не менее 50 сетевых инновационных программ – как межвузовских, так и реализуемых в рамках совместной деятельности вузов, научных и производственных организаций. Это продолжение той работы, которую мы вели в последние два года по грантам, которые получали ведущие наши университеты».[25]

Владимир Путин: «Мы неоднократно обсуждали ее [ФЦП „Научные и научно-педагогические кадры инновационной России 2009–2013“] в различных форматах. В том числе в рамках президентского Совета по науке, образованию и технологиям. В результате были определены основные проблемные вопросы. Программа должна помочь их решить. Во-первых, начнется целевое финансирование научных исследований, проводимых коллективами молодых ученых. Поддержку будут получать более 2,5 тысячи проектов ежегодно. Во-вторых, дополнительные средства пойдут на проведение всероссийских и международных молодежных научных конференций, олимпиад, конкурсов».[26]